Кни̑ги Но́вагѡ Завѣ́та: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
И҆ речѐ къ немꙋ̀ є҆лїакі́мъ и҆ сомна́съ книго́чїй и҆ і҆ѡа́хъ: глаго́ли къ рабѡ́мъ твои̑мъ сѵ́рски, разꙋмѣ́емъ бо мы̀, а҆ не глаго́ли къ на́мъ і҆ꙋде́йски: и҆ вскꙋ́ю глаго́леши во ᲂу҆́шы человѣ́кѡмъ сѣдѧ́щымъ на стѣнѣ̀;
Святые отцы
Прочие
Иоанн Златоуст, свт. (†407)
Ст. 10–20 Смотри, каким образом он приводил их к сомнению: «Да разве я без воли Господней пошел на землю сию, чтобы разорить ее?» Он, говорит, вывел нас и потом не может нас сохранить? «И пусть не обнадеживает вас Езекия Господом, говоря: «спасет нас Господь…««. А ты говоришь, он вывел нас?
«И сказал Елиаким и Севна и Иоах Рабсаку: говори рабам твоим по-арамейски, потому что мы понимаем, а не говори с нами по-иудейски, вслух народа, который на стене». Смотри, как они вызывали его. Тебе нужно было надеяться, на силу Божию; ты, говорит, не устрашай умов твоих воинов. Эти слова полны великого безумия: этот гордец расслаблял ум воинов то обещанием благ, то страшными угрозами. «Итак да не обольщает вас Езекия, говоря: «Господь спасет нас». Спасли ли боги народов, каждый свою землю, от руки царя Ассирийского?». Он говорит о слабости прочих богов, потом Самарии и союзников. Смотри на старание его о том, чтобы сделать победу славною. «Где боги Емафа и Арпада? Где боги Сепарваима? Спасли ли они Самарию от руки моей?». Ты сказал, что они не принесли спасения; но если сохраняет Бог, то по твоему же разуму. Такой Бог есть великий и неодинаковый с прочими.
«Да ядят мотыла, и пиют мочь» (в русском переводе этих слов нет). Смотри, он угрожает всем людям, особенно иудеям, омерзительными казнями.
Иероним Стридонский, блж. (†420)
Ст. 11-15 И сказал Елиаким, и Совна и Иоах Рабсаку: говори рабам твоим на сирском языке, потому что мы понимаем его: не говори с нами по-иудейски в слух народа, который на стене. И сказал им Рабсак: разве к господину твоему и к тебе послал меня господин мой, сказать все слова эти,—не к людям ли более, которые сидят на стене, чтобы есть помет свой и пить мочу ног своих с вами? И встал Рабсак и возгласил громким голосом по-иудейски и сказал: слушайте слова царя великаго, царя ассирийскаго. Так говорит царь: пустъ не обольщает вас Езекия, ибо он не может спасти вас, и пусть не обнадеживает вас Езекия Господом, говоря: спасая спасет нас Господь, не будет город этот отдан в руку царя ассирийскаго. Не слушайте Езекию, ибо так говорит царь ассирийскиий
Обвинение Рабсака служит свидетельством о Езекии, что он, по взятии всех городов иудейских, уповал на Господа и говорил народу: «Не страшитесь и не бойтесь царя ассирийского, ибо с нами гораздо более сильные, нежели с ними. С ним плотская сила, а с нами Господь Бог наш, Который есть помощник наш и Который ратоборствует за нас». И был ободрен, говорит, народ такими словами Езекии, царя иудейского. Поэтому Рабсак хочет разрушить то, что он устроил и говорит народу: Пусть не обольщает вас Езекия и не обнадеживает вас Господом Богом.
А что Елиаким и Севна и Иоах смиренно умоляют: Сказал Елиаким, сын Хелкиин, и Севна и Иоах Рабсаку: Говори рабам твоим по-арамейски, потому что понимаем мы, а не говори с нами по-иудейски вслух народа, который на стене (1Цар. 18:26), то это имеет такой смысл: «К чему нужно смущать народ ложными ужасами и хвастаться пустой храбростью? Говори на языке, которого не понимает народ, потому что мы понимаем язык твой и знаем арамейскую речь, общую для тех и других». На это Рабсак высокомерно отвечает: Разве только к господину твоему и к тебе послал меня господин мой сказать сии слова? И затем, усиливая страх угрозою, говорит: Нет, также и к людям, которые сидят на стене, чтобы есть помет свой и пить мочу ног своих с вами, чрез что показывает, что они будут взяты посредством голода и нужды и жажды. Но вместе с тем он присоединяет к устрашению прельщение, чтобы те, кого не победил страхом, соблазнить обещаниями и убеждением, говоря словами царя ассирийского.
Толкование на книгу пророка Исайи. Книга одиннадцатая
Кирилл Александрийский, свт. (†444)
СТ. 11-12 И рече к нему Елиаким и Сомнас книгочий и Иоах: глаголи к рабом твоим Сирски, разумеем бо мы, а не глаголи к нам Иудейски: и вскую глаголеши во уши человеком седящим на стене? И рече к ним Рапсак: еда ко господину вашему, или к вам посла мя господин мой глаголати словеса сия? не к человеком ли седящим на ограде, да ядят мотыла и пиют мочь с вами вкупе
Народная толпа всегда очень легко предается страху и весьма наклонна поступать легкомысленно в то время как наступает война и когда ожидаются убийства и пожары в городе. Посему те, которые вели переговоры с Рапсаком, весьма благоразумно говорят, что ему не следует говорить по иудейски, напротив надобно говорить на сирском наречии. Ибо они не хотели, чтоб слова, исполненные варварского безумия, дошли от него до слуха народного, хотя царь Езекия возбуждал народ к мужеству и ясно говорил, что Господь с ними и что у тех, которые уповают на Бога, надежда непоколебима, а человеческие расчеты и дела шатки и в сравнении с могуществом Сего (Бога), говорю, совершенно ничтожны. Но и Рапсак понимает и не остается в неведении относительно причины, почему запрещают ему говорить по иудейски. Посему он говорит, что цель пришествия его (сюда состоит не в том, чтоб говорить) с ними или с царем, а чтоб вести переговоры с находящимися на стене. Опять ведет себя нагло и изрыгает слова из нечистого сердца, говоря, что защищающие город сидят на стене, чтобы вследствие недостатка в хлебе и воде дойти до необходимости употребляться в пищу и питье то, что совершенно ненавистно и для самых псов.
Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
И сказал Елиаким и Севна и Иоах Рабсаку: говори рабам твоим по-арамейски, потому что мы понимаем, а не говори с нами по-иудейски, вслух народа, который на стене
Объяснение см. в Толковой Библии т. 2-й, 4Цар. 18:13-20:19.
протоиерей Николай Троицкий (†1920)
Ст. 11 И сказал Елиаким и Севна и Иоах Рабсаку: говори рабам твоим по-арамейски, потому что мы понимаем, а не говори с нами по-иудейски, вслух народа, который на стене.
При общении иудеев с ассирийцами, Рапсак легко мог узнать иудейский язык – то наречие, на котором говорили в Иерусалиме и которое, вероятно, представляло собой еврейский язык в более чистом и правильном виде (как язык книги пророка Исаии), нежели тот же язык в говоре населения северных областей. А так как на городской стене находился народ и мог прислушиваться к речи Рапсака, то послы царя Езекии справедливо находили неудобным вести переговоры с Рапсаком по-иудейски. Речь Рапсака, угрожавшая народу неотразимою гибелью, могла смутить защитников Иерусалима и поколебать последнее мужество в их, сравнительно очень небольшом, войске; поэтому и просили, чтобы Рапсак говорил с ними по-сирски, на том наречии, которое было знакомо послам Езекии, а народу неизвестно и непонятно. При этом послы Езекии просят ассирийского полководца, чтобы он говорил именно с ними, как представителями царской воли и власти, а не с народом, который ничего не сможет ответить на заявление Рапсака, посланного Сеннахиримом для переговоров именно к царю Езекии (Ис.36:2). Сирское (иначе арамейское) наречие было разговорным у населения области с главным городом Дамаском: как сродное с иудейским и ассирийским языком, наречие сирийское легко могло быть доступно представителям иудейского народа и правительства и не только при связях по государственным делам таких лиц, как царский писарь Сомнас и царский памятописец Иоах, но и при постоянных торговых связях Иудеи с Сирией, а вместе или при её посредстве, и с Ассирией (как это было еще во времена отдаленной, патриархальной древности).
