Протоиерей Алексий Уминский для «Азбуки супружества»
Протоиерей Алексий Уминский – настоятель храма Живоначальной Троицы в Хохлах в Москве, публицист, писатель, телеведущий для Азбуки веры.
– В 80-е годы в советской школе был предмет «Этика и психология семейной жизни». Стоит ли сегодня что-то подобное преподавать школьникам?
– Непростой вопрос. Быстро меняются времена, меняется этика отношений. Конечно, в любом смысле был бы полезен предмет, как этика отношений людей или психология отношений людей. На самом деле, формулировать, что такое семья для современного человека, весьма сложно. Мы, как православные христиане, тяготеем к традиционным формулировкам семьи, и пытаемся настаивать, что семья – это только то, что понимаем и видим, но современный мир довольно далеко отошёл от понятия традиционной семьи. Мне кажется, если вводить в школах предмет о семейных отношениях, то он, так или иначе, упрётся в логику отношений сексуальных, прежде всего, нежели отношений традиционных. Вопрос в том, в каком состоянии находится современный мир, как видит и понимает семью. Современный мир даёт сложное определение такому понятию, как семья. Это совсем не то, что было в 19 веке. И не так семья образовывалась в традиционном обществе, когда понятие о семье было сословным. Люди, вступавшие в союз, практически жили в условиях, когда не принимали личностных решений о браке, а вопрос женитьбы и замужества решался, прежде всего, через родителей молодых людей, и, соответственно, сама семья становилась структурой серьёзной, определённой самой традиционной доминантой общества. Например, мы можем вспомнить, что не так давно в середине прошлого века в Западной Европе развод был делом сложным. Так, государственные законы Италии не позволяли так легко разводиться, как это можно делать сегодня. Поэтому и существуют такие фильмы, как «Развод по-итальянски». Хотя мы знаем, что в России до революции то же самое: развод был делом исключительно сложным, для того чтобы его получить надо было пройти довольно сложные процедуры, и вступить во второй брак было тоже совсем нелегко.
Прежде чем задавать такой вопрос надо определиться, а есть ли такая потребность современном обществе, чтобы такой предмет вводить.
– Хорошо, если молодые люди росли в семье, где есть пример хороших, добрых отношений между родителями, есть любовь. А если семья неполная или дома постоянные конфликты, могут ли помочь какие-то книги или фильмы строить семью, сохранять ее?
– Начинаем разговор об этой проблеме, как будто мы находимся в той точке, в которой все люди понимают, о чём идёт речь. Мне кажется, нам надо встряхнуться немного, потому что повторяем мантру о традиционных ценностях. А где они, традиционные ценности? Для кого они являются действительно ценностями? Мы всё время пытаемся делать вид: то, что в церковной среде является определёнными вещами, традиционными ценностями, являются таковыми и для всего остального мира. Для кого это? Для людей, которые вступают в брак внутри Церкви, для российского общества или ещё для кого-то? Все люди разные. Никто уже давно не учится жизни по фильмам и книгам. Такая системность обучения жизни возможна только в традиционном или в тоталитарном обществе. В таком случае вся структура образования, обучения, система ценностей выставлена как государственная линия воспитания нового человека, что было в советском союзе, когда есть некая общественная ценность, принятая всем сообществом. Если мы задаём такой вопрос внутри церковной жизни, есть на что опереться, потому что в церковном обществе есть своя аксиология, есть вещи, которые мы ценим, как Священное Писание, Священное Предание, исходя из которых, можем говорить о семье. О какой семье можно говорить сегодня в рамках современного общества, когда у нас в стране такое количество разводов? Число распадов семьи больше числа браков. О каких фильмах, книгах? «Женитьба Бальзаминова»?
– С какими чаще всего вопросами по созданию семьи подходят молодые люди на приходе?
– Молодые люди, которые хотят создать семью, редко озабочены советами. Очевидно, что какие бы ответы и советы им не дали бы, их жизнь будет складываться по-другому. Брак в 21 веке, в 20 и в 19 веках – совершенно разные вещи. Разная была подготовка к браку, осуществление, реализация. Брак раньше и ныне – вещи, которые несопоставимы друг с другом. Самое серьёзное и важное, что происходит сегодня – это то, что молодые люди берут ответственность за брак на самих себя. Даже когда женились в моё время, в 20 веке, гарантами брака выступали, в том числе, и родители. Было принято, что молодые люди сначала знакомятся, потом представляются родителям, взрослые смотрят на невесту, на жениха, что-то такое происходило, что в выборе молодых людей хоть как-то, хоть каким-то боком (в конце 20 века в самой меньшей степени, но всё равно было) участвовали родители. Не зря во время венчания произносится: «Вспомни, Господи, Боже наш, и воспитавших их родителей: ибо молитвы родителей утверждают основания домов».
А в 19 веке и до того браки осуществлялись родителями. Давайте вспомним: юноши и девушки до брака могли быть не слишком хорошо знакомы, их подбирали друг другу родители, молодые люди не отвечали за свой собственный выбор почти никогда. Если брак осуществлялся, то люди встречались в той среде, в которой родились и выросли. Трудно представить себе, чтобы отпрыск княжеской семьи женился на крестьянке. «Бедная Лиза» Карамзина – неосуществимая вещь. Очевидно, что аристократы женились на аристократках, представители духовенства – на представителях духовенства, купцы среди купечества находили спутников и спутниц жизни и так далее. Даже таких выходов из сословий не было, потому что весь брак был социальным. Он был гарантированно крепким и твёрдым не потому, что все знали, как хорошо в нём жить, как правильно поступать, как правильно воспитывать детей, а потому что не было личного выбора в такой степени, в которой существует сегодня. И ценность брака гарантировалась не только родственными сословными связями, но и самими законами в государстве. В то время не было и абортов, потому что они были просто запрещены, не было разводов, потому что они тоже были запрещены. Не было ничего такого, что происходит в современном мире направо и налево. Сегодня брак — это ответственность молодых людей, у которых нет жизненного опыта, нет материального обеспечения, нет собственного жилья, часто нет надёжной работы. У них есть только чувства, которые они готовы друг другу подарить, передать, и их мало тревожит мнение всех остальных по этому поводу. Поэтому всякий раз, когда молодые люди хотят вступить в брак сегодня, десять раз подумают, надо ли им это делать. Они будут бояться, что их союз станет недолговечным, несчастливым, будут опасаться, что они разведутся (не дай Бог, родятся дети, кто их будет воспитывать), поэтому они не женятся, а вступают в интимные отношения, чтобы проверить свои чувства, чтобы посмотреть, как будет дальше.
Молодые люди не подходят с подобными вопросами к священнику до того, как они хотят вступить в брак. Если у них прошёл некий серьёзный опыт отношений, например, уже три года вместе живут и не разругались, ничего плохого не произошло, то теперь могут они и пожениться. Им не нужен совет или ответы на вопросы.
– Какие ошибки приводят к разладу отношений?
– Ошибки допускаются в течение своей жизни, и разводы, разлады встречаются у людей, даже не у тех, которые только-только поженились. В последнее время я наблюдаю разводы у людей, которые в браке больше 10 лет, знают друг друга хорошо, которые живут в стабильных условиях, когда, кажется, нет материальных проблем. Вдруг оказывается, что в этих браках, где дети-подростки, то есть самый болезненный и трепетный возраст, происходит самое ужасное – разводы. Когда расходятся относительно молодые пары – не созревшие и ещё не очень хорошо друг друга знающие, которые вступили в брак, и через два года расстались – это ошибка, каждый может ошибиться. Плохо, ужасно, но, в конце концов, не самое страшное. Но я просто вижу, наверное, не только я один, а большое количество священников подтвердит, что распадаются браки венчанные, браки священников через длинное, долгое сожительство! Это является катастрофой, бедой, когда люди оказываются не способными любить, когда их чувства оказываются быстро исчерпанными, когда происходит страшная усталость друг от друга, настолько серьёзная усталость, что супруги не могут находиться в одном помещении, когда им вместе тяжело и они неприятны друг другу. Это совершенно ужасная вещь, это главный вопрос, который стоит сегодня перед всеми нами. И перед Церковью в том числе: что происходит с нашими семьями, что происходит внутри брака, что мы называем семьёй сегодня, и что вносим в понятие высокого предназначения семьи как малой церкви.
Здесь вопрос в том, что у нас, оказывается, на сегодня отсутствуют, так называемые, социальные скрепы, которые хранили семьи в прошлые века. У нас отсутствует педагогика любви. Мы просто оказываемся неспособными любить, потому что брак – это единственное христианское поле, где человек непрестанно проверяется на любовь. В любом другом месте человек может совершать какие-то отдельные дела любви, откликаться время от времени на отдельные позывы с тем, чтобы вдруг стать милосердным, чтобы вдруг стать смиренным, чтобы иногда быть каким-то жертвенным. То есть, это какие-то отдельные поступки в нашей христианской жизни, за которые мы себя, христиане, очень ценим. А брак – это когда тебе надо любить постоянно. И утром, и вечером, и днём. Любить, когда ты усталый, и когда отдохнувший, и когда ты сытый, и когда голодный, и когда у тебя есть проблемы, и когда их нет, когда у тебя в семье свершаются какие-то тяжёлые переживания, и наоборот, когда всё легко… То есть, тебе надо быть всегда в состоянии любви. И вдруг оказывается, что человек не способен любить просто. Не умеет любить, не умеет любить жену или мужа, не умеет по-настоящему любить своих детей, которые рядом с ним постоянно, это пространство его жизни. Здесь получается эта беда, этот кризис христианства как такого, кризис церковности, потому что, если мы всерьёз называем семью малой церковью, то в ней и проверяется, насколько ты способен быть христианином по-настоящему каждый день, насколько готов жить по Евангелию. Если ты не способен на это внутри семьи, то как ты можешь быть способен на это где-то ещё?
– Что бы Вы посоветовали семейным парам для сохранения семьи, для укрепления отношений?
– Невозможно дать какую-то жёсткую математическую формулировку, в жизни человека не бывает заготовленных трафаретов, советов. Но человек должен учиться любить, семья – такая область взаимного смирения, проникновения друг в друга. Ещё важно в христианской семье, как люди понимают своё отношение к Христу, насколько общая религиозность христианских семей является для всех правилом неукоснительного исполнения либо самой собственно жизнью. Ведь некая внешняя религиозность тоже может быть стимулом для сохранности семьи, но она может быть пустой и мёртвой при этом, могут быть некие внешние установки, которых держатся люди. Часто это внешнее создаёт видимость крепости и видимость сохранности, и многие так и проживают жизнь в подобном русле. Вроде, кажется, что крепкая и стабильная семья, но по сути своей это такие хорошо выполненные ролевые функции людей, которые взялись выполнять эту роль – жить в некой обязанности и ответственности. Там может не быть совсем любви, а любовь – живая вещь, её невозможно подчинить каким-либо правилам, но ей можно жить и дорожить. Если кто-то из двух оказывается не способным ею дорожить или кому-то эта потребность оказывается неочевидной, семья рухнет. Семья – это большой риск, как, в общем, и человеческая жизнь, в том числе. Научить людей любить может только Христос, а не какие-то внешние советы, которые можно дать человеку по интервью.
– Как это осуществить практически, учитывая, что рушатся и семьи, где супруги воцерковлены?
– Надо хотеть любить, а не пользоваться любовью.
– Часто мелочи разрушают отношения. Например, спор, кто моет посуду, а кто водит машину. Правильно ли делить на мужские и женские дела по дому?
– Может быть, нужно разделять, а, может быть, и нет. Я, например, не умею готовить. Конечно, если я один, то могу себе пожарить яичницу и сварить пельмени. Но какое-то вкусное и изящное блюдо сделать может только моя жена, потому что у неё к этому есть талант, и ей это нравится. То же самое отношение к некоторым бытовым вещам. Могу ходить в неглаженых рубашках, мне не интересно, глаженая она или нет. Надел сверху рубашки подрясник, и её не видно. А для моей супруги это важно, и поэтому она гладит мне всё время. Знаю другие семьи, где мужья великолепно готовят, и даже своих жён к плите не подпускают, когда приходят гости.
Это вопрос даже не каких-то договорённостей, а внутреннего позыва, вопрос, кто на что больше способен. Люди всегда дополняют друг друга, один без другого не совсем до конца себя осуществляет. В семье люди дают друг другу возможность через эту полноту стать, наконец, более совершенными. Господь нас создал людьми несовершенными, чтобы мы через любовь могли друг друга дополнять, а семья – это идеальное сотворчество в том, чтобы люди друг друга созидали, чтобы каждый друг друга дополнял. Вот, что, по-моему, и есть семья.
– Семья – тыл для ребенка, а что делать, если взрослые не могут жить в мире, постоянно конфликтуют: всегда ли правильно сохранять семью ради детей, или бывают случаи, когда лучше развестись?
– Каждая семья – отдельное дело, у каждой из них свои кризисы, причины разлада, одним словом – своя история болезни. И в каждом случае надо разбираться, речь идет о конкретных людях. Неправильно и безответственно говорить: «да, надо обязательно сохранять семью, чего бы это ни стоило» или «нет, лучше развестись». Такие решения не должны приниматься спонтанно, невозможно найти один рецепт или ответ на все случаи.
– А если больше нет любви, и дети видят фальшь?
– В большинстве своем браки рушатся не по серьезным причинам (прелюбодеяние, алкоголизм), а по бытовым. Подчас просто от того, что людям скучно друг с другом. Потому что они или изначально не были близкими, или не сумели сохранить любовь. Разводящиеся часто успокаивают себя: «Никто не виноват, просто не сошлись характерами, не подходим друг другу». Но когда исчезает любовь – люди ответственны за это. Ведь сама по себе она не умирает. Просто ее не берегут, а любовь надо поддерживать, как огонь, в который кладут дрова, чтобы он не потух.
Беседовала Александра Грипас
Комментировать