Август, книга 1-я

Третий всероссийский миссионерский съезд в Казани 22 июля – 6 августа

«Яко же посла Мя Отец, и Аз посылаю вы». Ин.20:21.

«Идите паче ко овцам погибшим дому Израилева». Мф.10:6.

«Скорбь ми есть велия по братии моей». Рим.9:1–3.

По указу Его Императорского Величества, Святейший Правительствующий Синод имели суждение об открытии в текущем году третьего миссионерского противораскольнического и противосектантского съезда в городе Казани. Приказали: признавая полезным созвать в текущем году в городе Казани третий съезд противораскольнических и противосектантских миссионеров для обсуждения вопросов, касающихся борьбы с расколом и сектантством, Святейший Синод определяет: открыть заседания сего съезда в городе Казани, с 22 июля по 6 августа сего 1897 г., предписав епархиальным преосвященным: 1) послать из подведомых им епархий на означенный съезд не менее двух вполне знакомых с состоянием местного раскола и сектантства лиц, предпочтительно из епархиальных миссионеров, а также предложить прибыть на съезд и желающим из преподавателей истории и обличения раскола и сектантства в местной духовной семинарии, с тем, чтобы как те, так и другие, по прибытии в г. Казань, представились преосвященному архиепископу Казанскому, от которого имеют получить и дальнейшие указания, 2) снабдить посылаемых на миссионерский съезд лиц обстоятельными сведениями о состоянии и деятельности в епархии противораскольнической и противосектантской миссии, о существующих в епархии раскольнических толках и сектах, с указанием числа последователей их, и о принимаемых епархиальным начальством мерах борьбы с расколом и сектантством, и 3) озаботиться изысканием местных средств на проезд вышеупомянутых лиц в г. Казань и обратно, с тем, что если где-либо окажется совершенная невозможность отнести этот расход на местные источники, преосвященные имеют войти в Святейший Синод с представлением о возмещении затраченных на таковую поездку епархиальных сумм, о чем, для должных к исполнению распоряжений, и напечатать в «Церковных Ведомостях».

«Прошу Вас, Владыко, передать Съезду миссионеров Мою сердечную благодарность за выраженные ими чувства и за поздравления, а также Мое искреннее пожелание им дальнейшего успеха проповеди нашего вероучения в истинно христианском духе.

Николай».

Всемилостивейшая телеграмма Его Императорского Величества съезду последовала на имя архиепископа Казанского Владимира.

Телеграмма, посланная съездом в день своего открытия 22 июля, – на Высочайшее имя Его Императорского Величества, была составлена в следующих выражениях:

Петергоф, Его Императорскому Величеству.

«Собравшиеся в Казани на третий всероссийский Съезд миссионеры, вознесши Господу Богу молитвы о здравии и долгоденствии Вашего Императорского Величества, Всемилостивейшего покровителя миссии отечественной Церкви, повергают к стопам Вашего Величества свои верноподданнические чувства и приносят усерднейшие поздравления со днем тезоименитства Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны. Архиепископ Владимир. Сенатор Владимир Саблер».

Сенатор Саблер имел счастье получить от Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны из Бернсторфа следующую телеграмму:

«Искренно благодарю вас, преосвященного Владимира и миссионеров за поздравление.

Мария».

Телеграмма съезда, посланная 22 июля на имя Ее Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны, была составлена в следующих выражениях:

Дания, Бернсторф. Ее Величеству Императрицы Марии

Феодоровне.

«Собравшиеся в Казани на третий всероссийский съезд миссионеры, совершив молитвы о здравии Вашего Величества Августейшей Покровительницы всероссийского православного миссионерского общества, повергают к стопам Вашего Величества вернопреданнейшие поздравления со днем Вашего ангела. Архиепископ Владимир. Сенатор Саблер».

Первенствующий член Св. Синода, высокопреосвященнейший митрополит С.-Петербургский Палладий удостоил съезд следующего содержания телеграммой:

«Архипастырски приветствуя Третий Миссионерский Съезд в Казани с начатием предстоящего религиозно-просветительного дела, молитвенно призываю Божие благословение, споспешествующее в трудах его к пользе и славе нашей православной Церкви; выражаю искреннюю мою благодарность вам и подписавшим телеграмму за добрую память. Палладий митрополит С.-Петербургский».

Депеша съезда на имя Его Высокопреосвященства была следующего содержания:

«Третий Всероссийский Миссионерский съезд, собравшись в родной Вам Казанской академии, испрашивает Вашего архипастырского благословения на свои труды. Архиепископ Владимир. Епископы: Владимир оренбургский, Анастасий туркестанский, Алексий вятский. Сенатор Владимир Саблер. Архимандрит Антоний».

(Речь Сенатора В.К. Саблера при открытии 3-го всероссийского миссионерского съезда)

Приветствую вас, досточтимые отцы и братья, собравшееся в Казани на третей миссионерский съезд. Первые два съезда, бы виде в Москве в 1887 и 1891 годах, принесли немалую пользу. Трудами отцов миссионеров были выяснены многие условия, способствовавшие успеху миссионерской деятельности среди сектантов и раскольников. Устроение съездов миссионерских свидетельствует о заботах церковного священноначалия о вразумлении заблуждающихся, о привлечении к единству веры отпадших от него, и наконец об утверждении верных в правильном разумении истин Христова учения. Радуясь общению с вами, досточтимые отцы и братия, не могу не дать простора глубокой печали. Нет в сонме вашем приснопамятного председателя двух первых съездов, отца архимандрита Павла. Многим из нас навсегда останется памятен и дорог этот добрый старец. От юности своей он блуждал во тьме раскола. Его пытливый ум искал истины, но не находил удовлетворения в безжизненном формализме раскольнических учений. Он понял, что раскол, подобно древнему Израилю, не постиг закона правды. И отец Павел, сознательно познав неправду раскола, до конца дней своих неустанно служил истине. Он был счастлив, что узрел свет в единении с Церковью, и рад был озарять этим светом сидящих в тьме и сени смертной братьев своих. Всех их, равно как и сомневающихся в вере, всегда он принимал с любовью, терпеливо выслушивал; раскрывал разум Писаний, знакомил с мнениями и учением отцов Церкви. Это был добрый учитель, всегда готовый ответить всякому, вопрошающему его о вере. И текли к нему в Никольский единоверческий монастырь и из Сибири, и из области Донской, и из разных мест ближних и дальних и старые, и малые; текли за наставлением и разъяснением смущавших их сомнений. И всех он принимал с приветом и любовью. Под конец дней своих, часто недужный, он и болезнь забывал, раскрывая совопросникам учение о спасительном для них пребывании в святой Церкви. Всеми силами своей чистой души любил он эту церковь. Жалел он раскольников, часто говоря о них: «несчастные, они веруют во Христа, но не верят Ему, не исполняют его заповедей, и губят себя». Толкованием святоотеческим Слова Божия старался он вразумлять и спасать их. Это желание просветить их светом правого учения одушевляло его особою силою. Многим из нас не раз приходилось видеть его в бедной настоятельской келье в старом подряснике, полулежащим в изнеможении трудов и недуга. Взор его словно угасал, но лишь только начиналась речь о Церкви, или являлся какой- либо старообрядец или собеседник с недоуменными вопросами о вере, и неузнаваемым становился наш отец Павел. В глазах загорался блеск живой мысли, уста раскрывались, и из исхудалой, старческой груди раздавалась добрая, вразумляющая, учительная речь, пленявшая слушателей глубиной богословского знания, правильностью логического мышления и красотою простого и ясного изложения. Приснопамятный учитель наш не собирал сокровищ суетных и бренных на земле. Он помнил слово Апостола, что мудрование плотское смерть есть, а мудрование духовное живот и мир.

Миссионерским съездам отец Павел придавал большое значение. Он видел в них надежный способ объединения трудов благовестников истины и ожидал от них благих плодов для Церкви. Миссионеры имели в нем умелого и опытного руководителя и председателя искусного в ведении прений.

Нет между нами и товарища отца Павла по председательству на втором съезде, лишились мы и отца протоиерея Василия Нильского. Знаток раскола Петербургской епархии, он близко к сердцу принимал успехи миссионерских трудов, тщательно собирал новые сведения о положении раскола, следил за литературой и своею ревностью о распространены истины и преданностью святой Церкви сильно влиял на раскольников, охотно посещавших его. Отец Василий и среди шума столичной жизни чутко прислушивался к речам темных людей, искавших у него вразумления и совета. Отца Павла он высоко почитал и дорожил его наставлениями. Не видим мы среди собравшихся и много потрудившегося в Вятской епархии, почтенного старца протоиерея Стефана Кашменского. Господь не судил ему быть и на втором съезде, он умер вскоре после первого, на котором деятельно помогал отцу Павлу. Отец Стефан надолго останется памятным Вятской епархии. Изучая местный раскол, он пришел к убеждению, что для борьбы с ним следовало устроить братство и открыть небольшую миссионерскую школу, имеющую целью подготовлять к ведению бесед с раскольниками грамотных и хорошо настроенных крестьян, посылаемых на один год в школу из местностей, зараженных расколом. Благие начинания отца протоиерея встретили противодействие и несочувствие со стороны многих; но отец протоиерей верил в правоту своего дела и на первом миссионерском съезде имел утешение убедиться в полном сочувствии к его начинаниям отца Павла и миссионеров. Он отошел ко Господу, оставив дело свое благоустроенным и обеспеченным. Вечная память да будет почившим отцам архимандриту Павлу, протоиереям Василию и Стефану!

Воздав должную честь почившим, пожалеем, что среди нас нет ближайшего сотрудника отца Павла. Не мог приехать в Казань известный знаток раскола, Николай Иванович Субботин. Его многостороннее знакомство с старообрядчеством, разумение причин возникновения раскола и правильное понимание борьбы с ним – все это, вместе взятое, могло бы во многом облегчить обсуждение вопросов, предлежащих решению съезда.

Воскресив в своей памяти светлые образы почивших миссионеров, потрудившихся на первых двух съездах, побеседуем о том, чем должен быть миссионер, посвящающий свою деятельность борьбе с сектантством и расколом на Руси. Светоч веры Христовой более девяти веков тому назад озарил землю русскую, и народ русский в этой вере православной нашел источник своей нравственной силы и исторической мощи. Церковь православная воспитала в этом народе святые чувства покорности воле Божией, любви к ближним, готовность жертвовать собою за Бога, Царя и Отечество. Церковь православная, содержа учение, обнимающее собою все племена и народы, не отпавшие от единения веры, будучи церковью вселенской, всегда была, с тем вместе, для нашего отечества источником его несокрушимой, нравственной силы. И потому понятно, отчего на эту Церковь так яростно нападают и свои, и чужие враги. Расшатать и поколебать эту внутреннюю силу значит в корне ослабить и приблизить к разрушению и весь государственный организм. Если так, то очевидно, какая забота должна быть направлена к сохранению в неприкосновенности учения святой веры, соблюденная Церковью православною в неизменной чистоте от ее основания до наших дней. Велики эти заботы, если вспомнить, что на Руси около 80-ти миллионов православных. Есть между ними и недостаточно утвержденные в знании истин святой веры; на них, этих слабых, прежде всего набрасываются проповедники заблуждений. Люди, по Апостолу, не разумеющие Божией правды, и свою правду желающие утвердить, Божией правде не повинуются и сбивают с толку слабых в познании истин святой веры. Первая забота миссионеров должна быть направлена к тому, чтобы помочь пастырям Церкви оградить православных от совращения в ереси и расколы. Миссионеры, зная хорошо приемы, употребляемые сектантами, могут предотвращать совращение, указывая на причины и условия, облегчающие деятельность врагов Церкви. Борьба с сектантством и расколом не должна бояться света: для того, чтобы сохранить свое достояние от расхищения, нужно хорошо знать противника. И миссионер, хорошо с ним знакомый, знающий его учение и приемы борьбы, может оказать неоценимые услуги. Приходской священник, обремененный множеством различных дел и забот, не имеет возможности следить за учением разных сектантов, изощряющихся в одностороннем толковании неправильно подбираемых текстов Свящ. Писания. Но мало знать приемы и условия лжеучителей, необходимы в борьбе, с ними единство действий и последовательность в выборе средств. Без этих условий успех борьбы не может быть прочен, а для того, чтобы этого достигнуть, и нужно миссионерам по временам съезжаться. Общение между ними необходимо и для того, чтобы приводить в ясность учение как прежних, так и вновь возникающих сект. Враги святой Церкви многочисленны; число их растет, и самые условия жизни нашего века способствуют более, чем прежде быстрому распространению зла. Велик тот список, который мог бы вместить многоразличные антицерковные учения, начиная от атеизма до грубого фанатического изуверства наших странников. Близко знать историю раскола и сектантства, зорко следить за возникновением новых толков и учений, и уметь противопоставить им твердое и прочное возражение – такова дальнейшая задача миссионера. Но для того, чтобы успешно выполнить ее, он должен быть во всеоружии знания свящ. Писания, святоотеческих творений и истории Церкви. Он должен не только обладать этими сведениями, но и находчивостью в умении пользоваться ими. Эти сведения и эта умелость даются путем упорного и непрестанного труда.

Для успеха деятельности миссионеру необходимо далее, чтобы ему была присуща высокая настроенность, постоянная готовность к самопожертвованию. Миссионер всегда должен помнить слова прошения при миропомазании: «со дерзновением, без страха непостыдно исповедати пред всеми имя Христа, Бога нашего, и того ради страдати и умрети любовно всегда пзволити». Миссионерам не следует обременять себя излишними заботами о вещественном благополучии; памятны должны быть для них слова Христа Спасителя, заповедавшего апостолам, идя на проповедь, не брать с собою ни золота, ни серебра, ни меди. Миссионеры, посвятившие себя проповеданию истины, должны служить одной только истине и не работать тельцу златому. Власть церковная пеклась и будет заботиться о безбедном их существовании и обеспечении на случай болезни или старости. Они же, в наш век господства денежных благ, будут являть собою назидательный пример бескорыстного служения высшему благу – истине. Миссионер, и особенно если он есть лицо священного сана, должен служить примером усердного, вполне бескорыстного служения святой Церкви, быть пастырем, готовым положить душу свою за овец своих. И настало ныне время, предреченное Апостолом, когда люди здравого учения не послушают, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые бы льстили слуху, и от истины отвратят слух и обратятся к басням.

Вразумлять заблудших и утверждать в знании истин веры может с успехом только тот, кто предан своему делу. Истинный миссионер твердо помнит слова первого соборного послания ев. апостола Иоанна Богослова, что не любяй брата, пребывает в смерти, что любить нужно не словом или языком, но делом и истиною, что для него не может быть бόльшей радости, как слышать, что ученики его ходят в истине. Добрый миссионер знает, что ничто не может разлучить его от любви Божией. И верный этому учению, он должен постоянно подавать пример нелицемерной любви не только к присным по вере, но и ко всем вопрошающим его о правом учении. Какие же способы имеет миссионер для своего многотрудного делания? Прежде всего он должен в молитве почерпать благодатную силу для проповедания слова истины; он должен более, чем кто-либо помнить, что царствие Божие не пища и питие, но правда и мир и радость во Святом Духе. Не станет он соблазнять брата и губить своею пищей того, за кого Христос умер. Миссионер, помня наставления апостола Павла, должен во всем показывать себя образцом добрых дел. Слово миссионера должно быть слово здравое, не укоризненное. Миссионер не должен жить в злобе и зависти; он должен никого не злословить, быть не сварливым, но тихим, и оказывать всякую кротость ко всем человекам. От грубых и невежественных состязаний ему следует уклоняться, ибо они рождают ссоры. Рабу Господню не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, в надежде, что Господь даст им покаяние к познанию истины. Советы эти могут принести особую пользу при собеседованиях с сектантами и раскольниками. Эти беседы являются ныне одним из наиболее пригодных средств для вразумления заблуждающихся. Для успеха беседы необходимо, чтобы миссионер проникся духом Христовой любви и желанием спасти погибающих. Он должен уметь пользоваться сокровищами, содержимыми Свящ. Писанием, быть богат терпением, искать одного лишь торжества истины, а не помышлять о личном успехе. Спокойствием и мирным настроением духа он должен раскрывать истинное учение о вере. Беседы, ведомые в духе кротости, бывают весьма полезны и для утверждения православных слушателей в знании истин святой веры. Они развивают любовь к изучению религиозных вопросов и к чтению богословских книг. Кроме бесед великую пользу приносят посещения миссионерами мест, зараженных лжеучением. Преданный своему делу миссионер, прибыв в подобное место, будет, по соглашению с приходским священником, искать случая общения с начетчиками или людьми, наиболее выдающимися из среды раскольников или сектантов. Убежденная беседа приезжего благовестника, направленная, прежде всего, к раскрытию положительного учения о святой вере, покойное суждение о неправоте отпадших от единения церковного, могут проронить благодатные семена в душу собеседника. Любвеобильная речь миссионера, отсутствие властного, начальнического тона, или придирчивого задора в речах, могут благотворно настроить собеседника и направить его ум к познанию истины. В истории нашей миссии поездки отца Павла (Прусского) и некоторых присутствующих здесь миссионеров призвали к жизни новые приходы и способствовали присоединению к святой Церкви многих тысяч раскольников. Польза посещения миссионерами городов и весей, зараженных сектантством и расколом, видна из того, что отпадшие от Церкви часто живут замкнуто и могут не услышать истины, если провозвестник ее сам не придет к ним. Великую пользу делу миссии оказывают церковные школы. Руководственное значение, присвоенное в этих школах изучению Закона Божия, располагает к ним старообрядцев. Они утешаются тем, что дети их знакомятся с Божественным Писанием, а дети приносят в семью знакомство с учением Церкви и смягчают враждебное к ней отношение своих родителей. У нас есть много отрадных примеров, красноречиво указывающих, насколько хорошо поставленная церковная школа способствовала смягчению и даже искоренению вражды раскольников к Церкви. Родители через детей узнавали силу любви, присущей Церкви, и к тем, которые от нее отделились. Дети в семьях беспоповских смущали родителей вопросами о том, как можно унаследовать живот вечный без участия в трапезе Господней. Утвержденные в правом учении, они не только теряли в школе фанатизм, но и подготовлялись к полному единению с Церковью. Это значение школы с особою силою сказалось по отношение к ученицам, в них обучавшимся. Поступая в школу, они чуждались общения с другими детьми, не желая осквернять себя питием воды из общего ковша, бегали на речку и пригоршнями черпали воду. Доброе влияние школы, незаметно для них, смягчало их сердца. Молитвенное настроение живительной волной влекло и их в храм Божий. Проясненные правым учением, если не все они присоединятся к Церкви, то по выходе из школы несомненно не будут относиться к православным с враждебным презрением, присущим старым раскольникам. Итак, школа, утверждающая мир и согласие между людьми, явилась в последнее время полезной сотрудницей миссии.

Великую пользу приносят, наконец, делу миссии различные издания, предпринимаемые в виде отдельных книг, листков, статей и журналов, посвященных изучению вопросов, до миссии относящихся. В настоящее время враги Церкви и всякие сектанты изощряются в печатании, продаже по дешевым ценам и даровой раздаче всевозможных книг, брошюр и листков, распространяющих ложный понятия и превратные суждения о Церкви, общем благе, воспитании и переустройстве общественной и государственной жизни. Очевидно, что для борьбы с этим злом нужно с неустанной настойчивостью печатать и распространять в народе издания, сообщающая правильные понятия о Церкви, государстве, о христианской нравственности, о неправде и заблуждениях сектантов и раскольников. Нужно давать народу здоровую и хорошую духовную пищу, которая могла бы способствовать его духовному росту. Книги для народа нужно писать языком простым и ясным, избегая искусственных подделок под народную речь. Искреннее убеждение пишущего, при простоте изложения, сделают книгу дорогой для читателя. Нельзя не радоваться, что за последнее время мы обогатились целым рядом изданий, полезных для народа с миссионерской точки зрения. Помянем здесь Братское слово, «Троицкие Листки» и книжки, «Киевское Миссионерское Обозрение», «Московский Православный Благовестник» и «Рязанский Миссионерский Сборник». Всем этим изданиям, а равно и книгам, посвященным изучению различных сторон миссионерской деятельности, пожелаем быстрого распространения. Приходские священники в этом отношении могут оказать большую помощь: следя за различными изданиями, они могут знакомить с ними и своих духовных детей.

Таковы, в общих чертах, те средства, которыми ныне располагает миссия для борьбы с сектантством и расколом. Будем уповать, что Господь увенчает благими успехами самоотверженные труды благовестников Христовых, что свет правого Евангельского учения разгонит тьму произвольных человеческих измышлений, что Церковь Всероссийская, в союзе с прочими Божиими церквами, будет проявлять спасительное действие чистого, неповрежденного учения во благо всего человечества, к утешению Державного Отца Отечества и к славе великого народа русского.

Почин учреждения повременных миссионерских съездов принадлежит собранию Архипастырей в Казани, бывшему в 1885 году. На означенном собрании было заслушано, между прочим, предложение старейшего архипастыря, Высокопреосвященного Палладия, бывшего архиепископа Казанского и Свияжского, – ныне митрополита С.-Петербургского и Ладожского, – следующего содержания:

«Полемическая литература по расколу в настоящее время достаточно богата. По некоторым вопросам можно даже находить излишек в сочинениях, хотя по другим все еще чувствуется недостаток, а иногда, совершенная неуясненность некоторых спорных предметов. В то же время замечается некоторое несогласие между писателями, сочинения которых служат руководством для других. Разногласия писателей, часто не важные сами по себе и со стороны научной, могут отражаться неблагоприятно в деятельности практической. И это тем более, что в последнее время раскольнические вожаки любят отыскивать и указывать, – как бы в свое оправдание, – такое разногласие и особенно ошибочность в мнениях частных писателей.⁷⁰ Помимо этих соображений есть много и других причин желать, чтобы и писатели, и практические деятели имели возможность время от времени обмениваться между собою своими мыслями. В этом обмене с несравненно бόльшим удобством, чем в литературном обмене мыслей, может выработаться единство взглядов и приемов и несокрушимая твердость и правильность первых и целесообразность последних. В настоящее время признаются полезными съезды специалистов даже по предметам чисто теоретическим, по вопросам же практического характера подобные съезды тем более необходимы. Вопрос о расколе есть вопрос практический и притом вопрос во многом и трудный, и щекотливый по весьма разнообразным причинам, требующий не только знания и умения, но и большого такта.

Такие съезды можно было бы устроить прежде всего в Москве, как центре противораскольнической деятельности, в летнее время, когда пути сообщения очень удобны. При этом являлась бы полная возможность осмотреть и все достопримечательные книгохранилища, и Московские святыни.

Средства на путевые издержки и на прожитие могли бы быть изысканы теми епархиями, которые пожелают отправить туда своих деятелей. Таким образом, здесь требуется только одобрить вопрос в его принципе. Если же и окажется нужною какая-либо денежная помощь со стороны высшей духовной власти, то в небольших размерах, на содержание миссионеров.

Если бы мысль о съездах удостоилась одобрения достославного собрания иерархов и утверждения Св. Синода, то не трудно было бы выработать и программу вопросов, могущих подлежать обсуждению первого съезда».

Собранием Архипастырей мысль о съездах была признана целесообразною и постановлено ходатайствовать пред Св. Синодом об открытии первого съезда в Москве на следующее же лето, т.е. в 1886 году. Св. Синод уважил это ходатайство и сделал распоряжение об устройстве съезда в означенном году. Но в это время съезд почему-то не состоялся, а открылся летом 1887 года. Четыре года спустя, был второй съезд, также в Москве (1891 г.). Теперь открыть по счету третий съезд и жребий пал на Казань.

Между тем в течение 12-ти лет, когда только что появилась мысль о съездах, помимо раскола надвинулась с иноземного запада другая туча, заволокшая местами чистый горизонт православия. Разумеем штунду, поучившую широкое распространение на юге России. Кроме того, существовавшие издавна секты рационалистического характера, в разных видах молоканства, дали новые отпрыски в формах, не редко совершенно безобразных, представляющих смешение понятий молоканских с хлыстовскими (самарское мормонство). Затем местами как бы возродилось и стало давать себя чувствовать старое хлыстовство с проявлением гнусных безнравственных деяний и в отпрысках частных толков. В пределах Пермской губернии заявляет о себе довольно старая «Сионская весть» под новою кличкою «легкой веры». – Только что окончилось судебное дело о пропагандистах этой секты в Шадринском уезде. «Легкая вера» представляет дикое смешение безбожия, богохуления и социализма. Нужно ли упоминать, наконец, что известные противообщественные идеи гр. Толстого привились к духоборчеству и породили печальные движения за Кавказом, весьма озаботившие правительство. Все это значительно расширило и круг миссионерской деятельности, а отсюда очень осложнило задачу миссионерских съездов. Уже на втором миссионерском съезде в 1891 году между вопросами, подлежащими обсуждению был и вопрос о штундизме, а отчасти и о других сектах. Теперь в ряду миссионеров мы видим уже многих почтенных тружеников и по борьбе с разными рационалистическими и мистическими сектами, и на обсуждение вопросов, относящихся до этих сект, нам придется удалить, быть может, бόльшую половину времени. Вопрос о расколе является таким образом не целым, а только частью.

О чем же и в каком порядке должны происходить наши совещания? – Мы видели, что, по первоначальному смыслу рассуждений и постановления первого собрания Архипастырей, учреждение съездов предпринято главным образом в тех видах, чтобы съезжавшиеся миссионеры могли посоветоваться между собою по внутренним вопросам миссии, которые наиболее их затрудняют или по недостаточности их разъяснения, или потому, что они неодинаково разрешаются, – словом, для того, чтобы съезд сделать школою взаимного обучения. Само собою разумеется, что при этом должны неизбежно входить и вопросы внешнего свойства, особенно по части ведения бесед с сектантами, а также и о разных других способах воздействия на залубждающих и поддержания духа православия и преданности Церкви. Нужно ли говорить сколько пользы могут принести эти совещания, на коих более опытные борцы поделятся своими познаниями и наблюдениями, менее опытные, открыв свои затруднения, услышат слово совета и ободрения на дальнейшие труды. Только разве упорство и самомнение не захотят узнать ничего и не вынесут ничего; но между нами, я уверен, нет таковых, да в святом деле вразумления их и быть не может. Раскрытие правды и истины не нуждается в желании взять на авось. А чтобы объяснять и хорошо объяснить что-либо другим, необходимо прежде самому узнать ясно и отчетливо. Поэтому учиться здесь, и особенно здесь, никогда не поздно. Припоминаем прекрасные слова, сказанные представителем власти на втором миссионерском съезде (В.К. Саблером) и уже в печати, повторенные: «Как бы ни был кто опытен, каких бы чинов и отличий не имел, но учиться нужно всем и всегда. Живя под единым кровом, вы, съехавшиеся с разных концов России, имеете возможность сблизиться мыслями и чувствами, поделиться наблюдениями. Когда будет кто заброшен в глухую даль, одинок и утомлен борьбой на тернистом пути миссионерской деятельности, он всегда, думаю, может найти себе из среды сего многочисленного сонма соработников, друга, утешителя и станет такому легче"…

Съезжаются и нередко, с большою видимою для всех пользою, врачи посоветоваться между собою, как лечить тяжелую и упорную болезнь. Тут, на этих съездах, один от другого ознакомляются и с сущностью, и с многоразличными проявлениями болезни, и с различными способами врачевания, и с противодействием жизненных сил такого, или иного организма, и с внешними условиями лечения, и с действием тех или других врачебных средств, и, наконец, с способами предотвращения заболеваемости других. Всего этого в книгах и прочитать невозможно вследствие крайнего разнообразия жизненных условий. И раскол, и сектантство разного рода тоже – болезни, болезни тяжкие, хронически, с переменными симптомами. И лечить их много нужно труда и умения, и советов друг с другом. Посему и наш съезд тоже, что консилиум врачей.

Сравнением этим уясняются и другие задачи съезда, несколько побочные, но также важные, также общего совета требующие. Съезжающиеся врачи не только прямые, вернее действующие способы лечения указывают, не только разные составы врачебных средств придумывают и изобретают, но рассуждают и о разных побочных условиях, – напр., как держать больного, чтобы приостанавливать развитие болезненных начал, как предохранять здоровых от заболевания и т.п. Раскрытие этих сторон бывает особенно важно в тех случаях, когда болезнь имеет характер эпидемический, требующий воздействия не на заболевших только, но и на здоровых, чрез наибольшее распространение среди всего общества известных мер предосторожности. И это последнее тем важнее и необходимее, чем разрушительнее самый род болезни и чем менее в распоряжении врача имеется прямых средств врачевания. Ныне признано, что во многих случаях спасают именно гигиенические условия, оздоровление местности, разобщение больных от здоровых.

И мы имеем дело с болезнями эпидемического свойства. И доселе в нашем простом народе держится обрядоверие, подавляющее и существенные стороны религии, и важность церковного единения, ослабляющее, таким образом, преданность Церкви. На ряду с этим, точно зараза какая, распространяются понятия штунды, ложный мистицизм хлыстовства, модные идеи Толстого, а местами и дикие бредни Ильина. И нам, и всем радетелям Церкви предстоит действовать на весь народ и на все общество распространением здравых понятий, чрез церковь, чрез школу, при посредстве литературы. И здесь необходим общий совет, к изысканию разного рода и духовных воздействий, и иных мероприятий, которые хотя и выходят за пределы непосредственной миссионерской деятельности, но с которыми эта деятельность тесно связана, как с условиями, споспешествующими ее развитию и успехам.

И врачи для достижения своих целей оздоровления обращаются к содействию учреждений и лиц, на коих лежит долг служить благу народа и в распоряжении которых имеются и средства, и способы приведения в исполнение разных врачебных предначертаний. И на нас лежит долг по меньшей мере разоблачить пред кем следует, пред людьми здравого смысла, пред людьми власти и порядка гнилые язвы сектантства: проявления изуверства у одних, гнусные деяния у других, противообщественные стремления у третьих, кощунственный богохуления у четвертых, – разоблачать и мероприятия указать, дабы ни власть, ни народ православный не встречали таких сюрпризов, какой преподнесло нам Тираспольское дело, какие мы видели несколько лет назад у Алатырских хлыстов, и недавно у хлыстов Оренбургских, про какие читали по Тарусскому делу, или по Шадринскому.

Хотя не государство созвало нас сюда, хотя не представителями порядка общественного мы являемся, но в нашем отечестве искони веков люди Церкви являлись людьми, ратующими за крепость и спокойствие быта гражданского и строя государственного, да поживем тихое и безмолвное житие во всяком благочестии и чистоте (1Тим.2:2). Связь эта людей Церкви и людей государства не должна и, надеемся, никогда не будет порвана на Руси святой. Вот почему и мы считаем себя призванными, где тό будет нужно, разоблачать те стороны сектантства, которые ведут к подрыву порядка общественного, во имя простого социализма религией прикрывающегося, как у гр. Толстого, или просто по бессмысленному фанатизму, опирающемуся на нелепые доктрины, как у многих сектантов. Не один раз мы говорили и печатно, и устно, и в журнальных статьях, и в публичных лекциях, и в судебных экспертизах – говорили и теперь повторим, что всякая секта имеет свою казовую сторону, красивую, увлекающую других личину. Нужно ее сдернуть, чтобы показать предмет в настоящем его виде.

По поводу виновника по Тираспольскому делу (Ковалев), некоторые замечают, что для таковых нужна психиатрическая лечебница. Едва ли это так, – да едва ли она и в состоянии поместить всех зараженных, да, наконец, поздно лечить болезнь, когда больные сошли уже в добровольную могилу. Нужно с корнем выгонять самое начало болезни. Когда останутся корни дерева, никто не может поручиться, что от корней не явятся побеги, а затем и плоды.

Есть еще одна сторона дела, совершенно исключительная, едва ли когда на съездах и затрагиваемая. Разумеем внешне-служебное, правовое положение самих миссионеров. В настоящее время положение это какое-то неопределенное, только с одним званием духовным, или светским, да местами еще, и только местами, – с образованием связанное. По выражению «Миссионерского Обозрения», это – положение вольнонаемных людей, вознаграждаемых в каждой отдельной епархии по усмотрению местного епархиального начальства. Я могу сказать еще более: многие из деятелей на миссионерском поприще, десятки лет поработавшие, не знали ни про какое вознаграждение, кроме разве теплой и радостной любви народной; таковые есть и теперь в лице многих тружеников, не носящих официального звания миссионера, без которых также едва ли можно обойтись и во всяком случая это – дорогие для нас люди. Дерзну сказать и еще больше: в некоторых даже правящих епархиальных сферах не исчезло еще мнение, что ведущиеся собеседования – простая забава, мало плодная и едва ли нужная. Мнения эти в конец парализуют труды миссионеров: выходить, что все усилия свои они употребляют, все насмешки, огорчения клеветы претерпевают ради собственного только удовольствия. И вот пред нашим съездом теперь, по выражению того же журнала, раздался «плач Иеремиев». Смеем думать, что наш съезд имеет право и даже обязан обсудить вопрос и с этой стороны.

Хотя и напечатано обвинение раскольников в «Броне» мнимой «правды», что наши миссионеры – «наемники», но наемничество, по смыслу святого Писания, есть не за труд вознаграждение, а холодная нерадивость к своему делу, наемник бежит, яко наемник есть и не радит о овцах. Всякий же работающей получает мзду от трудов своих и служащий алтарю от алтаря питается. Да и не было еще таких наемников, которые работали бы за на оскорбления. На деле видится тут совсем не наемничество, а скорее самоотвержение. Короче и определеннее сказать, что всякий труд должен же и положение известное и определенное создавать, и – заботы о сем, помогая людям, упрочивают самое дело. И опять в том же журнале замечается, что «ныне и время благоприятно». Нет, значит, надобности оставлять детям нашим сделать то, что, Бог даст, удастся, может быть, и нам сделать.

Соответственно с высказанными задачами и применительно к напечатанной уже программе, мы составили ряд вопросов, подлежащих обсуждению съезда, вопросов, разными лицами возбужденных. Все эти вопросы разделены на отделы. Первый отдел – о внешнем ведении и постановке собеседований с иномыслящими. Второй отдел – о внутренних миссионерских вопросах. Третий – о необходимости новых мероприятий и духовных воздействий, а также о единстве ответов по вопросам недоуменным. Четвертый отдел – о служебном положении миссионеров и о других лицах, трудившихся и трудящихся на миссионерском поприще.

Послушают ли нас власть имущие, как добрых советников, или слова наши останутся гласом вопиющего в пустыни, это уже не наше дело. Одно от нас требуется. О чем бы ни стали мы говорить, нас должна одушевлять одна мысль, одна цель, умиротворение св. Церкви, ересями и расколами обуреваемой и воинствуемой, ослабление к ней вражды и обнаружение зла, как со стороны церковной, так и общественной. При этом, по вопросам о внешних мероприятиях необходимо быть не легкомысленными, а осмотрительными и осторожными, особенно же не раздражительными, – водящимися не духом жестокости и суровости, а духом любви к человеку и состраданием к немощному тем мыслью об охранении других от заразы.

Как нам, людям, съехавшимся из далеких мест, совершенно между собою незнакомым, знающим про некоторых заглазно, понаслышке; или по печатным трудам, – как нам быть между собою? Быть ли сдержанными и опасливыми, или совершенно откровенными, говорить все, что в душе наболело? Выставлять ли, с другой стороны, авторитет своего положения и другое что, или прислушиваться к каждому мнению и одинаково внимательно обсуждать все, о чем скажут люди труда и опыта? Упомянутый уже мною не раз писатель и миссионер выразит желание, чтобы на съезде не было фигур умолчания. Мы вполне присоединяемся к этому желанию. Для этого нужно проникнуться двумя мыслями. Первое, кто бы и от куда бы ни прибыли, все должны и можем почувствовать, – что и естественно, духовное между собою родство в единстве труда и забот, радостей и печалей, терний и утешения. И это единство должно и легко может сплотить нас на столько, чтобы язык развязался, как в семье родной. Кто в чем сомневается, кто чем болеет, кто слабость чувствует, все неси сюда в уверенности, что все по-братски выслушано будет, на все дан будет, если же не ответ прямой, то дружеский совет, без порицания и осуждения, а тем паче без пересудов. Второе и с другой стороны все знать должны, – и это опять не трудно и естественно, – что здесь нет ни больших, ни малых, ни учителей, ни учеников в формальном смысле слова. Всякий, кто трудится в святом деле, много ли, мало ли, успешно ли, или и не вполне успешно, – неси сюда крупицу своих знаний и наблюдений. И малое и, по-видимому, безуспешное может попользовать, как заслуживающее подражания, или как предостережение. Нужно только спокойно выслушать, обсудить и воспринять. Один, конечно, сам собою явится здесь авторитет, это – авторитет знания и опыта, но он не напрашивается, а свободно и как бы инстинктивно признается. Такого авторитета и опасаться нечего.

Не вижу надобности говорить после этого о взаимном уважении и единении. С миром мы пришли, с светлым миром и разойдемся. А теперь, с благословения Божия и архипастыря нашего, примемся за дело.

Но прежде еще два-три слова. Теперь мы видим многочисленный сонм тружеников-миссионеров, разбросанных по необъятному пространству земли русской. Но все это слишком еще не давно, на наших глазах возродилось и значительно окрепло. Каких-нибудь 15–20 деть назад ничего подобного не было, не было и мысли о каких-либо съездах, потому что и съезжаться было некому. Но и тогда, точно оазисы в пустыне, сияли отдельные светочи, уединенно горевшие в Москве и некоторый других местах, разгоняя тьму раскола. Это были первые насадители того дела, как оно теперь поставлено, которое делаете и вы, отцы братия! С ними-то должны мы сознавать и чувствовать живую духовную связь. Иные из них, – с Киевским иерархом во главе, – пребывают деселе, неции же почиша. Пожелав живым и здравствующим многих лет и продолжения трудов неустанных, вспомянем знаменательные слова о почивших, утром уже сказанный высоким нашим гостем и начальником.

(Речь пред началом совещаний 3-го Миссионерского Съезда в Казани, сказанная секретарем съезда В.М. Скворцовым)

Итак, настал тот желанный праздник миссии, которого 6 лет с томительным нетерпением, со многими упованиями ждали воинствующие мечом слова Божия (Еф.4), – рядовые витязи Церкви нашей! Столь знаменательное событие, как Всероссийский Миссионерский Съезд, пятивековая история внутренней миссии отмечает на скрижалях своих только в третий раз… Помолившись Господу Богу, восприявши на благое начало дела архипастырское благословение от предстоятеля Казанской церкви, окрыленные словами горячего привета и сердечных благожеланий высокого покровителя миссионерства, всем нам дорогого В.К. Саблера, сейчас мы обсмотрели в речи старейшего из своих собратий, профессора Н.И. Ивановского, путь предстоящего нам труда. Теперь за дело, с Богом! За дело важное, имеющее значение не просто церковное, но и церковно-общественное и даже скажу более – государственное значение.

Неужели так широко значение, спросят нас, безвестного миссионерского служения? Да, мы мним, что, ратоборствуя с врагами родного православия, имже имя легион, – миссионеры и Богу службу служат, как доблестные воины Церкви Христовой, и государству, как верные сыны Царя и отчизны. Объяснимся.

Самые первые и насущные задачи внутренней миссии, как известно, состоят в том, чтобы охранить православие народа нашего от приражения к нему религиозных заблуждений расколо-севтантства и возвращать на путь истинной веры и спасения отпадших и заблудших братиий наших. Но православная Церковь и русское государство, где все в народной жизни получает свое освящение, силу и действенность при посредстве Церкви, – православие и самодержавие, общественная и бытовая жизнь русского народа – все это так тесно, так органически вековою историей Руси святой связано между собою, что все вопросы веры и Церкви у нас на православной Руси в то же время суть и вопросы государственные.

Раскол и сектантство, как явления болезненные, нарушая правильное течение жизни прежде всего, конечно, церковной, естественно, в силу указанной тесной связи церкви и государства, нарушают и правильное, закономерное течение и развитие жизни семейной, общественной, а, следовательно, и государственной.

Культурные, исторические задачи православной Руси, как государства самобытного и своеобразного, – всецело покоятся на незыблемости культурных исторических основ ее, т.е. православия, самодержавия и русской народности. Все то, что так или иначе колеблет ту или другую из этих основ, естественно, ослабляет самобытную нашу мощь и мешает культурному духовному развитию русского государства. При этом необходимо помнить, что православие, как основа, и по историческому старшинству своему в жизни Руси святой и по несравненным заслугам, относительно воспитательного влияния на развитие и укрепление в народном самосознании начал монархизма и идей национализма, является краеугольным камнем нашей государственности. На твердыне православия прежде всего и более всего обосновался, возрос и укрепился могучий колосс Российской державы! Духом православия создано и воспитано то народное и общественное мiросозерцание, которое в исторической нашей жизни ознаменовалось чудесами беспримерно-высокой нравственной доблести православного народа и духовной его мощи, явленных и во дни государственной славы, и в годины бедствий отечества. Не православие ли воспитало чувства безграничного народного патриотизма, беззаветной преданности и верности к Российским Самодержцам, Помазанникам Божиим, всегдашней покорности в предержащей власти не страха ради, а по совести, по долгу, и во имя веры в Бога? Вот этого-то, покоящийся на православии, внутренний мiр религиозно-политических воззрений нашего народа и представляет ту государственную твердыню, чистую и крепкую, как алмаз, способную противостоять всем народным бедствиям, невзгодам, всем внешним и внутренним врагам; ее-то всем верным сынам Церкви, Царя и Отечества и нужно блюсти, как зеницу государственного ока. И горе, если мистически – набожный народ православный разделится на ся в своей вере! Горе, если будет толкнут на скользкий путь отпадений от Церкви; горе, если в православной Руси наступит господство принципов ненормальной свободы совести и пропаганды сект – как того желают враги Церкви и отечества! Это будет одним из вернейших подкопов под кремль Руси!…

Так мы понимаем значение православия для общественной и государственной жизни нашего отечества. Не ясно ли отсюда, какая важная общественно-государственная задача лежит на миссионерстве, призванном служить главнейшим орудием духовного объединения различных элементов, составляющих многомиллионную Русь, – незаменимым средством для охранения чувства веры русского православного населения, – этого ядра государства, от растления его пагубными лжеучениями – и для вразумления заблудших братий наших, теряющих в сектантстве не только спасение вечное и веру истинную, но и облик русский, – для успокоения, наконец, всех обуреваемых религиозными сомнениями несчастных жертв религиозного фанатизма, невежества, лжи и коварства?

Да, отцы и братия, не подлежит сомнению, что миссионерство служение не церковное только, но общественное, – служение святое и великое! Счастлив жребий тех, кто сопричтен к миссионерскому лику веро-проповедников. Воистину не малую службу Церкви, Царю и отечеству несут трудящиеся на поприще миссионерской борьбы с расколосектантством.

Но всеми ли так понимается и по достоинству ценится дело миссионерской борьбы со врагами православия? Вот вопрос.

К величайшему огорчению, не встречаем мы должного разумения этого вопроса там, где бы, кажется, можно было ожидать этого более всего и прежде всех, – я говорю об интеллигентном, мыслящем обществе нашем и светской печати. Здесь приходится деятелям миссии нередко считаться с отрицательными взглядами по вопросам о значении миссионерства и вредности для успеха нашего дела кривотолками.

Воинам первое всего нужно знать, где вражий стан и что в нем предпринимается. Враждебные против миссии вылазки чаще всего идут со стороны тех интеллигентов, которые укрепились на верху горы общественной жизни и потому для вас, дорогие товарищи, подвизающихся, главным образом, в захолустных дебрях расколосектантства, будет, думаю, небезынтересным и небесполезным познакомиться с кривотолками по вопросу о миссии, наблюдаемыми в обществе. Большинство в обществе «теплохладно» к своей православной вере и Церкви и безразлично в отношении раскола и сект, – миссия для таковых представляется в виде «бесплодных словопрений» о вере, миссионеры кажутся людьми «странной профессии», «вольными художниками» духовного ведомства – не более. О близорукости этой части общества, относительно общественного значения сектантства и миссионерства, можно только пожалеть, но ни серьезно огорчаться, ни считаться не приходится с людьми, для которых все равно, что православие, что мухаммеданство, что штундизм, и что буддизм… Но наблюдается в общественных сферах другое, более серьезное анти-миссионерское течение, значительное если не числом то влиянием, которое знает миссионерство, но понимает его как дело не только лишнее, но и «темное» и «вредное», – о миссионерах трактует, как о «гасителях просвещения», «гонителях отпавших от Церкви», – как о штате опричников духовенства и как о шпионах правительства. Стараясь усыплять бдительность государственных стражей, ненавистники борьбы с сектантством говорят, что-де в этом мiре все благополучно и лишь одни миссионеры раздувают, бьют набат…

Вы удивляетесь, почему и как могло создаться в сферах чуждых по-видимому, нам такое неприязненное отношение и взгляд на наше св. дело? А потому, что интеллигенты ненавидяще миссию прозирают в русском расколосектантстве «сияние проблесков света, пробивающегося в текшую народную среду», – занимающуюся на горизонте народной жизни «зарю освобождения нашего простолюдина от пути суеверия православной Церкви, хотят видеть в этом смелый подступ к социальной свободе народных масс и в других сферах жизни простолюдина».

Вы желаете знать, кто же эти прозорливцы? Это та, православная по метрике, прогрессивная по убеждениям, часть общества, которая неисправимо ослеплена еще с эпохи 60-х годов мишурным блеском западноевропейской культуры, живет и дышит «самооплеванием» всего истиннорусского, та либеральная клика, которая громы и молнии вержет на коренные начала государственной жизни России, для которой (клики) не существует православия ни как религиозной истины, ни как главной основы монархической Руси. Для этой части общества все веры и секты превосходны, одно лишь православие никуда не пригодно, потому что держит народ в страхе Божием, в повиновении закону и правительству.

Нельзя отказать этой клике в тонкой политике и далекой прозорливости. Всячески поддерживая антицерковное своеволие сектантских масс, изощрая массы в церковной анархии, прогрессисты знают, что таким путем разнуздывается понемногу зверь народных политических страстей. Либеральные друзья сектантства и враги православной Руси верно рассчитывают, что эта школа сектантского своеволия и попирания священнейшего авторитета Матери-Церкви, с течением времени должна подготовить им из народной среды верных союзников в деле осуществления «безумных мечтаний» наших конституционалистов. Кто устоит в неравном споре – это вопрос воли Божией. На основании многолетнего изучения психологии и быта сектантства, мы думаем, что расчеты эти вероятны, ибо что значит для невежественной массы, возросшей в болезненной атмосфере религиозной критики того, что составляет произведение Божественного ума и св. премудрости Церкви, векового богословствования просвещенных христиан, – для массы, до мозга костей пропитанной чувствами разочарования, недовольства и отрицанием всяких религиозных авторитетов, свободомыслием, – что, – говорю, – значит попрать, при первом удобном случае, авторитет власти государственной и законы царские, когда таким Божьи заповеди ни почем? К сожалению, наши мрачные предположения все чаще и чаще находят себе подтверждение в позднейших наблюдениях миссии. Теперь накопилось довольно фактов, указывающих, что сектантские лжеучения, разрушая религиозное миросозерцание народа, создают в народной среде благоприятные условия для развития противогосударственных идей и что не только под новейшими формами религиозно-сектантского вольномыслия удобно маскируется атеизм и социализм, но даже и в недрах сект старых, по-видимому, застывших, неожиданно стали проявляться крайне опасные политические направления.

Так, напр., в южнорусской штунде дает о себе знать безбожное направление, отвергающее божественный авторитет св. Писаная, проповедующее, что не следует вполне доверяться св. Писании, ибо в нем, якобы, много противоречий, свидетельствующих об искажении Слова Божия духовенством, при переводах библейского текста, допущенных с своекорыстною, конечно, целью, чтобы держать народ в порабощении у себя и власти. Христос сказал: «сыны свободны», ап. Петр подтвердил, что «в свободу званы», ап. Павел также свидетельствует, что «выкуплены дорогою ценой – не делайтесь рабами человеков», как же мог, мудрствуют последователи этого толка штунды, тот же свящ. писатель сказать: «всяка душа властям предержащим да повинуется». Это, говорят они, вставка попов в угоду царям и правителям. Вечны и неизменны одни лишь законы природы и их одних надо и слушаться, – они направляют людей к благу и счастью, а благо заключается в наилучшем удовлетворении насущных потребностей… Наше счастье загублено сильными и богатыми, с которыми де не грешно бедному люду бороться за свое счастье всякими средствами. Во главе штундового кружка, разделявшего эту теорию, стоял крестьянин Ч., бывший ранее учеником революционеров Дейча и Стефановича, а затем сделавшийся ярым проповедником штунды. Последователи этого кружка скоро же от слов перешли к делу, учинив в своей местности «во имя идей» целый ряд криминальных преступлений, начиная с кражи и продолжая до бессмысленного вандальства, в отношении имущества богатых односельчан (напр., раз в разгар рабочей поры сектанты сняли ночью шестерни с единственной в селе молотилки и бросили их в Днепр…). Комментарии излишни. Sapient! sat…

А наделавшая сколько шуму и у нас в России, и заграницею духоборческая закавказская эпопея – разве мало дает уроков вразумления и предостережения насчет нашего сектантства? Ведь духоборчество до последнего времени было самою хваленою сектою и у местных властей, и в глазах общества, и во мнении печати.

Все превозносили до небес духоборчество, как «трудовой муравейник», образцовое сообщество по жизни и поведению. Довольно того, что в течение 50-летнего периода жизни в Закавказье не оказывается ни в одном учреждении и пяти дел о преступлениях духобор, не поступало ни к кому от тихого населения ни одной жалобы… Духоборцы признаны были местною администрацией надежнейшим для окраин колонизационным элементом. И вот, завоеванные у Турции победными подвигами нашего воинства, орошенные кровью русского православного солдата, отнятые у турок золотые земли Карской области заселены были, главным образом, теми же хвалеными духоборцами, как лучшими представителями и носителям русского знамени в далеком Закавказье. Как русский аванпост на границе вытянулись их богатые поселки.

И что же оказалось ныне? Хваленое духоборчество всегда считало себя «особою нацией», имело на русской территории «свое отечество» – сиротский дом, сто лет управлялось «своими царями в священной для них линии Калмыковых, жило своею отдельною бытовою, не связанною с общерусскою жизнью, носило даже свой традиционный костюм, приобрело особый (квакерский) облик, усвоило массе преступные религиозно-политические воззрения, на государственный повинности и подати смотрело, «как на дань» российскому Царю и т.д. Словом, оказалось, что в духоборчестве мы имеем секту не столько религиозную, сколько социальную, и что оно, как и все вообще наше рационалистическое сектантство, представляет собою «горючий материал», который способен вспыхнуть страшным пожарищем от первой же попавшей в него искры, – здесь такою искрою явилась анархическая пропаганда в духоборье…

И вот, мы ныне являемся свидетелями беспримерной в истории, тяжелой народной политической смуты: до восьми тысяч сектантского населения открыто и дерзко всем и каждому не только заявляют, но и показывают на деле полное отрицание государственности, непризнание священной власти Монарха – Помазанника Божия, говоря, «что у них один Царь Небесный, а Царя земного они не знают и быть его не должно, так как на земле все равны, все братья, двум господам служить нельзя»; что «власть возвысилась чрез насилие народа, что один Начальник, Кто всему мiру начало, что начальство и разбой – одно рукомесло. Закон один должен быть Божий, а в государственных установлениях и в императорских указах нет нужды. Отечеством признают весь мiр, соотечественниками всех людей: российский Император, турецкий султан, персидский шах, немецкий король, турок, армянин, англичанин и проч. – все нам одинаковы, русских мы не знаем… Война – убийство. Суд – насилие и произвол власти, ибо сказано: «не судите». Владение – грабеж богатых, земля Божия – создана для всех в равной доле и каждый паши столько, сколько надо для прокормления…». Вот какие безумные глаголы изрыгает мятежная часть духоборчества, известного под именем «духобор-постников». Едва ли более преступно безумствовали сами французские санкилоты. Приведенные нами слова и мысли проповедуются не где-либо в потаенных местах, а на улицах и площадях селений и городов закавказской окраины, – без страха за ответственность, с фанатическим сознанием правоты своих ужасных анархических воззрений. От преступных слов давно уже сделан переход и к делу. Не секрет, что духоборы, служившие в рядах войск, выступили из строя, ополченцы посдавали свидетельства и все последователи этой партии, в ночь под 29 июня 1895 года, торжественно сожгли все свое оружие, никому из начальства давно уже не отдают установленной чести, одному из губернаторов толпа нанесла оскорбления и словом, и действием, податей добровольно не взносят… Вот какое превращение совершилось в 2–3 год времени в среде самой хваленой части сектантского населения России! Есть серьезные опасения, что анархическая зараза может коснуться и соседнего молоканского и прыгунского населения. Мыслимо ли что-либо подобное встретить не только в массе, но и в единицах православного народа, обруганного либеральным лагерем сектофилов «пьяною толпою?».

Могу вам сообщить и еще об одном, самом недавнем сюрпризе из мiра сектантства мистического. В далекой Сибири один скопец сфабриковал неслыханную религиозно-социалистическую доктрину и образовал около себя кружок последователей, которые так же, как и духоборцы – постники, отрицают земную власть начальства, правительственные учреждения, государственные законы. О Государе учат, что он есть олицетворение власти диавола, начальники – исполнители сатанинской власти, чиновники скорпионообразная саранча. Всякий верующий должен наступить и попереть льва и змия, т.е. свергнуть царское иго и не покоряться законам, не принимать денег, не давать никаких податей. Земной мiр – есть царство диавола. Новая секта отрицает науки, художество, искусства, как мерзость, – гнушается всяких царских изображений, уничтожает денежные знаки с портретами Царственных Особ. Все православные суть дети блуда. Для спасения необходимо не только покаяние во грехах, но и личное искупление, подобно Иуде, который был-де первым последователем Христа Спасителя, ибо он не только раскаялся в том, что предал Христа, но и искупил свой грех смертью, повесившись. Если кто, раскаявшись, покончит жизнь своею волею, т.е. самоубийством, учит сектатор-изувер, тот будет жить вечно, ибо приобщился к крестным страданиям Христа и последует за Ним. Добровольная смерть – благодетельная вода, все очищающая, она действительное крещение».

«Да предано будет все земное оскоплению, умерщвлению и повешанию, да будет все попрано, как прах земной». Так заканчивается символ нового мрачного изуверного толка! Слишком яркий пример того, насколько буйно свободомыслие сектаторов, как опасно оставлять народ под руководством и в духовном порабощении эксплуататоров святейших чувств народной веры!

А пресловутая толстовщина, с ее растлевающими сколько религиозное, столько же и политическое мiросозерцание народа?

А тираспольсюе изуверы, ужаснувшие весь мiр, которые предпочли ужасную смерть исполнению государственной повинности о переписи?

Стоит лишь вникнуть поглубже во все эти явления, чтобы понять всю важность затрагиваемого нами вопроса об общественном значении миссионерских мер пресечения расколо-сектантства.

Нами чувствуется в этих событиях и явлениях благодетельное мановение руки Божьего смотрения о православной Руси, грозно предостерегающего и верных сынов Церкви, Царя и отечества, и государственную мудрость правителей – больше любить и дорожить родным православием и поменьше нянчиться с сектантством!

Но мы уклонились от вопроса о вредных кривотолках и преступных мечтаниях интеллигентных врагов миссии.

Может ли казаться в глазах этой части общества симпатичным или почтенным служение, ограждающее православие русского народа от тлетворных заблуждений своевольного сектантства?

Конечно, нет! К огорчению истинных ревнителей православия, эта своего рода общественная антимиссионерская парня сектофилов сильна, если не своим числом, то влиянием в общественной жизни: последователей ее можно встретить и в салонах столичной и губернской знати, и в среде разночинцев, между исполнительными органами судебной и административной власти, в рядах деятелей земства, отечественной печати и проч.

С этим направлением надо миссии считаться и серьезно. Как видите, наша брань, отцы и братия, не с тьмой народного сектантства, а с тонкими духами злобы просвещенного мiра. Все это указывает нашему миссионерскому служению на прямые общественные и государственные задачи.

Долг миссии в этом отношении, как авторитетного института специалистов, снять маску с нашего сектантства и правдиво доказать и обществу, и государственной власти, что нет и быть не может секта во тьме заблуждений сектантства, – ибо кое причастие света истины ко тьме лжеверия? – что обманываются близорукие из общества, усматривая из внешней благопристойности расколосектантства его, якобы, внутреннюю красоту духа, – не замечая, что все это не более, как гробы повапленные, полные внутри мерзости и костей. Наш долг предостеречь стражей отечества, что отделившееся от единства Церкви, укоренившееся в свободомыслии сектантство наше представляет собою и в государственном отношении горячий материал, который, при анархической искре, подобной духоборческой, способен с течением времени в любом месте разразиться страшным политическим пожарищем и заражать свежую атмосферу духовно-политического мiросозерцания нашего православного населения и тем играть в руку врагов Церкви и отечества. Долг миссии стойко и мужественно выяснять всем и каждому, что семя свято-стоящие града, а не политико-экономические утопии, что только под сенью православно-национальных истиннорусских идеалов прочно развитие благосостояния и силы Русского государства, а не в сепаратизме сектантском.

Ну, довольно; всего, что наболело, не изольешь в одном слове, недосказанное восполним во время совещаний. А теперь, отцы и братия, дружно и смело, с Богом, за великое дело! С нами Бог и правда, за нас Царь и народ православные. Мы живем и действуем во время благоприятное под Державою Царя, воистину, благочестивейшего, для которого священны заветы в Бозе почившего Его Родителя, незабвенного Царя-Миротворца, об ограждении св. неприкосновенности родного православия, как главнейшей основы государственной мощи Руси святой и о пресечении развития тлетворных сект, подкапывающихся под коренные основы.

Да увенчает Господь наши труды желанным успехом!

(Речь, сказанная Епископом Мелетием в собрании миссионерского Казанского Съезда, в Казанской Духовной Академии 2 августа 1897 года)

Не без смущения хочу говорить об общем предмете суждений ученого и благочестивого собрания, достопочтеннейшие отцы и братия мои о Христе. Долгое время мне суждено было жить в диких странах, в степях, в тайге и тундрах. Мое служение было в миссиях противоязыческих, но в то же время мог я наблюдать и за расколом, и сектантством.

Я намерен высказать несколько мыслей о расколе в отношении церковно-общественном, экономическом и административном, не входя в рассмотрение расколоучения и недоуменных вопросов по предметам пререканий. Эти мысли навеяны на пути из Рязани в Казань, а взяты из опыта.

Раскол, не имеющий юридического права на существование, однако же упорно держится, несмотря на то, что нарушает он законы церковные и гражданские. Церковь и государство давно уже сознают его вред, взвешивая лишь, на сколько одна секта вреднее другой, или один толк другого толка хуже. Все здравомыслящие видят эти уклонения и заблуждения, с их ненормальными проявлениями в жизни раскола, а все терпят и недоумевают. Придумываются средства к ограничению зла уже очевидного, выступают и борцы, искусные в слове и писании; но и раскол в своей вековой распре не молчит и как бы уже испытанный в борьбе с бόльшею смелостью отваживается отстоять свою позицию, обнаруживая иногда энергию, достойную лучших целей. У нас на это дело изыскиваются и тратятся немалые средства, нелегко собираемые от православных, – а раскол не тужит о средствах и, по-видимому, обладает большими запасами для этой борьбы. В чем же заключается сила раскола, если она не фиктивная, а действительная, при том угрожающая опасностью для церкви и государства?

Раскол возник в России при исправлении Богослужебных книг, усилился вследствие разных исторических обстоятельств, разорялся по всем краям России, и скрылся за границей, где в свою очередь получил воздействие со стороны разлагающегося запада в его превратных учениях и сектах, посеваемых теперь на родной нам почве.

Никакое общество не может действовать без внутренних сил и внешних средств. Так и раскол. Он получил замкнутость, отчуждение, стал таиться от света и людей, и жить по-своему, во имя неприкосновенной старины. Он недоверчив ни к кому, кроме своих вожаков, мнимых радетелей старой веры и самозванных указателей пути спасения. Во всем остальном мiре он видит враждебные действия сил антихриста и слуг его. Этого воззрения он держится упорно и в результате является коснение в невежестве и грубых пороках, во вражде, своекорыстию и человеконенавистничестве. Духовными дарами Церкви он хочет пользоваться святотатственно. Попирая голос совести в вопросах о самых священных предметах, он мрачно смотрит на мiр и все окружающее. Сам он уготовал себе эту темницу без просвета. Кажется, пора бы ему задохнуться в этой душной атмосфере. Кругом его тьма непроглядная и всюду чуются враги. Так смотрит он и на представителей власти – духовной, гражданской и государственной. Чуждаясь просвещения, последователи раскола лишаются и добрых плодов просвещения, в смысле правильного образа жизни, общественного спокойствия, мира и счастья, и залогов душевного спасения. А стоило бы только старообрядцам оставить свое упорство и недоверие, поискать истины и открыть слух свой к голосу любви Евангельской к ним простираемому, – тогда отпала бы от их очей завеса, скрывающая от них обилие света в Церкви православной, и водворившееся царство любви Христовой приобщило бы их к наследие вечных благ.

К сожалению, число раскольников и сектантов у нас считается миллионами. Уменьшается ли это число, или, напротив, растет и множится? во всяком случае эта устарелая болезнь государственного организма, требующая врачевания сильными средствами и мерами. Ведь это наш русский народ – искони православный сделал такое уклонение в сторону ненормальной жизни. Не истощает ли эта устарелая болезнь внутренних сил всего организма православной России?

Чтобы уяснить этот вопрос, можно сделать сопоставление однородных явлений в народной жизни. Есть у нас инородцы в составе Российской империи, увлеченные в чужеземное суеверие буддизма. Это – буряты, принявшие веру из Китая и Монголии, доныне тяготеющие к этим странам, откуда перешла к ним эта суетная вера. Уже много потрачено средств этого доверчивого народа на возведение языческих капищ, и до сего времени он продолжает нести свои дары в Тибет, Китай и Монголию. Разве это не истощает нашу страну? Разве не лучше бы направить этот поток народного богатства в общее русло внутреннего благоустройства в нашем отечестве хотя бы и пришлось употребить усиленные расходы на усиление православных миссий для обращения этого народа в истинную веру? Но у нас средства на такое великое дело, как дело миссии настолько еще ограничены, что при них самые энергичные действия миссий, в настоящем их составе и положении не могут оказать своего благодетельного влияния в желанной мере.

В России не малое число – евреев; опять сила, истощающая наши русские общества. Кагал – эта великая сила их космополитизма поддерживается сборами, а страсть к стяжениям известна всему свету. Где ни появятся евреи, всюду выжимают достояние у честных граждан и доводят их до обеднения и безвыходного положения. Видно, не стало уже возможности выносить это зло, что евреев стали ограничивать в правах их местожительства. То же должно сказать и о вреде от раскола и сект. Тут та же система эксплуатации для поддержания того строя жизни, какой избирают себе раскольники и сектанты. Без материальных средств нельзя жить и расти никакой общине. Прекратить приток этих средств путем закона и справедливости, и это будет самым верным средством не только ограничивающим, даже радикально останавливающим развитие такой нравственной болезни общественного организма.

А что раскольники и сектанты неразборчивы в средствах приобретения, это видно из опытов. Появляются, напр., раскольники – переселенцы на Алтае, – они самовольно занимают земли, принадлежащие калмыкам, безданно-беспошленно, без всякого согласия прежних владельцев, причиняют такое насилие христианам инородцам. Возникают жалобы, а захваты останутся в руках тех же хищников. Появлялись они еще ранее на землях Бурятских за Байкалом среди ясачных христиан: сначала будто бы временно живут для прокормления скота, с шалашами для пастухов. Проходят десятки лет, и они уже смотрят настоящими хозяевами чужих земель, и совершенно выгоняют прежних владельцев. Раскольник богатеет, а православный делается бобылем обездоленным. Возникает дело. Приезжают земские чиновники – землемеры время от времени, а дело остается все в том же положении. Где ни появляются раскольники, сектанты, – напр., скопцы в Якутской области, – всюду они становятся за короткое время зажиточнее старожилов – наших православных, приобретая себе стяжения всеми неправдами. В общественном быту у них существует круговая порука, взаимопомощь, хотя эгоистическая, общинная касса для выкупа из рук правосудия, с целью отстоять интересы своей общины и обессилить противную ей (православную) сторону. На все это нужны средства. Являются неизбежно темные общественные поборы, и собираются таким путем огромные суммы и тратятся на поддержание суеверий и заблуждений раскольнических и сектантских толков. Сборы эти и по существу, и по целям противозаконны, а потому и не должны бы быть терпимы. Правительство (местная администрация) не может [не знать об этом; ибо сборы эти легально гарантированно общественными приговорами. Тем не менее темные сборы существовали и не вывелись.

Наши православный миссии уже не раз обнаруживали это зло. Были и меры к пресечению так называемых «темных сборов» – самых отяготительных для народа и несправедливых. Но положение дела не улучшилось. Во тьме все это ведется: иначе нечем поддержать неправое дело. Тем питаются болезненные чужеядные наросты. К чему это поведет, как не к большому вреду для всего общественного и государственного строя? Государственные налоги незначительны, они не отяготительны для народа и вполне справедливые, идут они на благоустройство государства. А корысть ненасытна, – темный сбор неограничен, собирают при всяком случае, и за обычай. И вот, естественно, вытекает такое чудовищное явление, что правительство высылает в Якутскую область новых сектантов, не признающих ни церкви, царя, ни властей, и отказывающихся платить подати и отбывать общественные повинности. Дальше уже некуда идти! Это последнее слово расколосектантства. Средства нужны ему для поддержания собственного строя, а не на благоустройство Государства. Никакая сила разумных доказательств не убедить очумелого сектанта, пока не ограничить его имущественных прав и не будут конфисковать кагальных касс, имеющих миссионерское противогосударственное назначенье. И вообще раскольнические общества, сектантство, нагло нарушающие законы церковные, гражданские, государственные – не должны пользоваться правами гражданства, наравне с православными сынами отечества. Всякий нарушитель закона подлежит строгой ответственности за нарушение и в известных случаях лишению прав состояния. Но у нас, к сожалению, люди, ставшие в упор законному строю жизни, нарушающие на каждом шагу закон, избегают ответственности по закону правды, обязательному для всех. Укажем факты. Раскольники и сектанты живут невенчанными законным браком; следовательно, их дети – незаконные, не имеющие права наследовать имущество. Стоит соблюсти этот закон, и тогда нажитое всеми неправдами имущество не будет оставаться в обществе раскола или сектантства, а будет достоянием казны, и пойдет оно на дела благие, на усиление государства, а не к ослаблению его способов приводить в исполнение предначертания правительства. Было оказываемо расколу снисхождение – записи их сводных браков в метрики при волостях, но они и этим принебрегли. Следовательно, они показали себя недостойными и этой милости и, пренебрегая сердобольем Правительства, сами себя лишают права считать свое поколение законным. Следует разобраться в этом хаосе, иначе нельзя ожидать добрых последствий.

Существует в расколе связь и идут взаимные сношения в целях пропаганды. Московские богачи из этой категории раскидывают свои сети на всю Русь. Есть и за границей – в Румынии, Пруссии, Австрии – заправилы. Без денежных средств они не могут, конечно, расширять свои действия. Появились заграничные издания, ратующие за раскол и сектантство.

Пресечь это зло – задачи правительства, от которого и остается ожидать деятельной помощи церковному воздействию на людей, обращаемых с стропотного пути на путь правды и закона. Не кратковременное служение мое на миссионерском поприще доставило мне возможность ценить услуги гражданского начальства в трудных делах миссии, и сохранить во многим лицам гражданской администрации благодарную память и признательность. Но бывали и иного рода явления. Раскольникам часто удается скрывать концы в воду в своих самых отчаянных похождениях вопреки закона и правительственных распоряжений. Доносит, например, миссионер об оказательстве раскола, и все знают, что это действительно так. Командируются гражданские исполнители, но, чрез тайные сношения, изобличаемые в неправде, успевают в одну ночь скрыть следы своего преступления. В каком же положении становится миссионер? В глазах своего начальства он лжец и клеветники, хотя и доказывал истинное положение вещей. Невольный страдалец уже теряет доверие Начальства. Не будь тайной измены – истина торжествовала бы и побеждала бы те коварства, какие строит злоумышленный раскол, и порабощенный народ отрезвлялся бы к познанию истинного пути жизни. Чем чаще были бы случаи такого обнаружения в глазах народа, тем яснее для него становилась бы необходимость оставить путь погибельный и идти на жизненный путь св. православия. Кто имеет веру и совесть, тот везде может приносить пользу. И светский чиновник с верой в Бога, с любовью и желанием добра, идя прямым путем, не кривя совестью – своими действиями и исполнением закона, приносит великую пользу для Церкви, как и духовный деятель, когда не скрывает истину, пленительно действующую на умы и сердца народа. Всякая добрая услуга со стороны светского лица, или земского чиновника, в виде вразумления и обуздания раскола, надолго изменяет грустный порядок вещей на лучшее. И дай Бог, чтобы чаще и чаще делались такие вразумления.

Все это было изведано мною на практике в течение 35 лет. Наблюдения за расколом в Забайкалье, над сектантством в Якутске привели меня к таким убеждениям. Теперь приходится наблюдать за расколом внутри России. Раскол Сибирский с приливом русского – православного элемента и по причине переселений на дальний восток должен значительно измениться. Единоверие же, основанное в нескольких пунктах, должно укрепиться с уменьшением соблазна от старых приверженцев раскола. Что же касается здешнего раскола и сектантства, – то нельзя не признать за Россией преимущества духовных сил в лице образованных и умудренных наукой и опытом духовных деятелей миссионеров, неусыпно бодрствующих на страже Господней в охранении православной паствы от волков, губящих стадо Христово.

Уповаю на всесильную помощь Божию в трудном деле обращения заблуждших. Дух Снятый да наставит всех нас на истину Свою.

Господь помог нам закончить совещательные труды наши в навечерие праздника Своего преславного Преображения. Духовный смысл этого чудесного события изъяснен в церковной песни: «на горе высоце преображся Спас, верховные имея ученики преславно облистал есть, показуя, яко высотою добродетелей облиставше и божественней славы сподобятся».

Ученики Христовы, удрученные, истомленные постоянным уничижением на земле своего Учителя, узрели в день сей раскрытие Его внутренней святыни, Его неземной красоты, и поняли, что эта красота, эта святыня не нуждается ни в земной славе, ни в чести, ни в богатстве, что сама по себе она бесконечно превосходит всякую земную красоту настолько, что всякий, проникнувший однажды духовным взором своим в эту небесную славу, не пожелает уже больше земных наслаждений, но восклицает: «Господи, добро нам есть зде быти». – Отцы и братие, да дарует Господь и вам всем многократно узреть в благовестнических трудах ваших преображение славы Его, прикасаться духом своим к Его божественной жизни, видеть царствие Божие пришедшее в силе, бывать свидетелями умягчения злых сердец, служителями возрождения отпадших, раскаяния грешных, смирения гордых душ, одним словом – созерцать то чудное изменение человека, совершаемое словом благодати Божией, которое подобно облачному осенению учеников на горе Фаворской.

Но знайте, братия и отцы, что это раскрытие силы Божией в нас и в слушателях достигается не иначе, как путем страданий и ими же снова сопровождается. Не с первых дней удостоил Господь своих учеников показать славу Своего Преображения, но после многократных уничижений Своих от людей. Уже неоднократно был Он укорен от фарисеев; Его чудеса были приписаны силе бесовской; Его ревность о проповедании была осмеяна всенародно; в Назарете Его хотели низвергнуть со скалы. Немало наболели сердца учеников Его; Он уже увещевает их не стыдиться Его в роде сем прелюбодейном и грешном и только тогда показывает им славу Свою на горе Фаворской. Но и после сего немедленно напоминает им о немощи человеческой, о молитве, о посте, о собственном их маловерии, воспрепятствовавшем им исцелить бесноватого отрока. Эти-то огорчения, эти колебания и эта потреба подвигов и веры, испытанные учениками Слова, являются постоянными условиями жизни и преемников их, всех вообще христиан, проводящих духовою жизнь. Одушевленные ревностью о славе Божией, об обращении неверных, служители слова долго томятся созерцанием уничижений Его от людей, прежде чем сподобятся узреть славу Его в людях сих. «Печаль прият мя от грешник, оставляющих закон Твой» (Пс.118:53); жалуется псалмопевец. «Доколе путь нечестивых спеется»? вопиет пророк Иеремия. Ему вторит весь сонм пророков, апостолов, мучеников, святителей. Вся история жития их, листы святой Библии и Миней, не есть ли тот свиток скорби, который проглотил Иезекииль? «и вот свиток написан был внутри и снаружи и написано на нем: плач, и стон, и горе» (Иез.2:10).

Тогда лишь только, когда эта печаль о Бозе пройдет во все внутренности подвижника, когда распнется в нем ветхий человек, тогда лишь начинается около него возрастание духовной нивы из умершего семени пшенична, тогда видит он около себя преображение славы Божией. Так и сказал Апостол: «смерть действует в нас, а жизнь в вас» (2Кор.4:12). Насколько вымирает в ежечасных страданиях естественная жизнь проповедника или пастыря, настолько лишь только таким путем насаждается жизнь духовная в слушателях, в пастве во исполнение слов Христовых: «еда вознесен буду от земли, вся привлеку к Себе».

Будем же, отцы и братия, всегда утешаться сею истиною. Будем помнить, что без скорбей и подвига не может быть и плода духовного, а одно только самообольщение или прелесть, как учат святые отцы Церкви, повторяя слова Апостола о том, что только незаконные дети не терпят наказания (Евр.12:5–9). Эту истину унесите в сердцах ваших от нынешнего блестящего собрания в мрачные притоны ереси и раскола, в глухие деревни и недоступные хутора, где вам приходится бороться со зверьми и умирать каждый день (1Кор.1531).

И чем больше будет восставать на вас ожесточенная злоба и упорное коварство ересеучителей, чем грубее будут приступы невежественного, озлобленного народа, тем крепче уповайте, что в вас и около вас совершаются муки духовного рождения. Не здесь, не в нашем торжествующем собрании единомысленных сотрудников зачинается таинство св. веры, а в душной избе, наполненной серым народом, или лучше скажу, в скорбящем, измученном сердце проповедника, если только он не с ропотом и унынием, но с благодарением и упованием несет свой апостольский крест. Пусть его святые порывы встречаются издевательством; пусть любовь его клеймится, как лицемерие; пусть его ревность обзывается жестокостью: если все это удостоишься претерпеть, то знай, что этот самый внутренний вопль наболевшей души есть крик возрождения в жизнь духовную дня многих. Не прежде Бог раскрыл тайну любви Своей ко всему человечеству, как исторгнул такой вопль от пророка Своего во чреве кита. Не прежде открыл Он обетование о вселенской Церкви Своему посланнику Ездре, как показал ему видение жены, возопившей в скорби о смерти своего сына. Предсмертный вопль благоразумного разбойника быль рождением его в жизнь вечную, а вопль глубокой скорби об ожесточении ближних бывает чрез содействие благодати началом их обращения.

Возлюбим же, отцы и братия, не торжества наши только, но паче и скорби наши; облобызаем с любовью, верою и упованием кресты наших поношений, и унижений, и осмеяний. В них наша сила, ими дает нам Господь победу; после них показывает нам преображение Своей славы. Но не забудем, бр., и о том, что во время Преображения Своего Господь говорит со Своими загробными собеседниками о крестном исходе Своем, не забудем и об искушении, постигшем апостолов по возвращении с горы Фаворской. Не однажды и не дважды, а многократно повелел нам Господь испытывать тяжкие скорби видимого бесплодного трудов наших и прямых оскорблений и клевет. Всегда с любовью будем вдавать плещи свои на раны и ланиты на заушения (Пс.50:6), ибо всякий раз Господь воздаст нам за это приобретением брата, – либо самого устыдившегося обидчика, либо свидетелей его беззаконий, или же нас самих наградит внутренним духовным плодом, ибо только после таких скорбных испытаний раскрываются нам тайны Божественного Промысла, только страдальцам бывает суждено как бы перстами своими прикасаться к подножию Вседержителя. Будем же, бр., молитвой и постом хранить от уныния и лености, дабы не падать под бременем испытаний. «Внемлите же себе, да не когда отягчают сердца ваша печальми житейскими, и найдет на вы внезапу день той… Бдите убо на всяко время молящеся, да сподобитеся убежати всех сих хотящих быти и стати пред Сыном Человеческим (Лк.21:34, 56). Аминь.

Ректор Казанской Духовной Академии. Архимандрит Антоний

Председатель 3-го всероссийского миссионерского съезда ректор казанской академии, архимандрит Антоний (ныне Св. Синодом назначенный, Государем Императором утвержденный епископ Чебоксарский, викарий Казанский), представил разновременно на обсуждение и заключение съезда целый ряд предложений. Все они делались о. ректором изустно, в форме одушевленной речи, с пленительною чисто-братскою простотой и добротой, в отношении разнообразного по своему положению многочисленного состава членов съезда. Миссионерское значение и характер предложений о. председателя настолько важны и интересны, что мы спешим познакомить наших читателей с некоторыми из них в особой настоящей статье.

1) Когда съезд приступил к обсуждению способов духовного воздействования на раскол и сектантство, о. председатель, архимандрита Антоний, обратился к присутствующим на заседании с речью, в которой указал на то, что основание для развития сектантства и раскола до крайней степени фанатического изуверства заключается, между прочим, в чувстве неудовлетворенности наличною церковною жизнью некоторых приходов. Если бы в этих частных недостатках выражалось внутреннее разложение русской Церкви, как желают представить сектанты, то нечего было бы и обсуждать меры к их исправлению: но, благодаря Бога, это не более, как недостатки местные и при том бόльшею частью следствия простой неосмотрительности. Русское духовенство в общем своем составе крепко духом веры и упования, свято соблюдает священные заветы православия и преподает их пасомым. Поэтому и главная сила нашей миссии таится в святом чувстве благочестия и глубокой веры, которые всегда отличали наших веропроповедников. Но не редко случается, что местные деятели не умеют во вне обнаружить своих духовных сил, содержать свою веру в качестве личного подвига, а не общественной созидающей силы, и светильник их, оставляемый под спудом, не «светить всем, иже в храмине суть». Поэтому съезд должен озаботиться выработкой мероприятий к благоустроению деятельности пастырей на спасение пасомых. В этом направлении состоялись уже постановления второго миссионерского съезда, утвержденные Святейшим Синодом и объявленный в циркулярном указе 1892 г. за № 9. Ныне съезду предстоит обсудить, не нуждаются ли помянутые постановления в каких-либо дополнительных, церковно-общественных учреждениях, которые могли бы собрать во едино и вывести наружу нравственные силы нашего духовенства и наших миссионеров.

2) В том же заседании заявлением о. председателя и сообщениями многих членов съезда выяснилось, что в некоторой части православного духовенства, не исключая и начальствующих лиц (благочинных), до сих пор замечается холодность к делу миссионерства и недостаточная уверенность в благоплодности миссионерских собеседований, как способа борьбы с расколом, вследствие чего далеко не везде в приходах, зараженных расколо-сектантством, ведутся пастырями таковые беседы и не везде они надлежащим образом даже оцениваются. Источником такого прискорбного явления, между прочим, служит то обстоятельство, что кандидаты священства не воспитывают в себе должным образом в школе миссионерского духа и навыка к собеседованиям, а иногда влияние на учащихся некоторых литературных статей, в коих миссионерское дело понимается превратно.

Принимая во внимание, что без должного уразумения со стороны самих пастырей высокого значения миссионерского служения нельзя поднять успехов внутренней миссии, съезд постановил просить Святейший Синод, чрез епархиальные начальства: а) разъяснить приходскому духовенству важность собеседований, как существенно необходимого способа борьбы с расколом и сектантством; а также б) предписать приходским пастырям оказывать всякое содействие епархиальным и окружным миссионерам, приглашать их к участию в богослужении, и к произнесению проповедей и поучений в храмах, и наконец, в) предложить начальникам духовных учебных заведений, чтобы воспитанникам семинарий была внушаема любовь к пастыре-миссионерскому служению, а при указаниях с кафедры недостатков собеседований, производимых местными миссионерами, не было допускаемо огульное осуждение бесед вообще.

3) По связи с вышеизложенным вопросом о. председателем съезда, архимандритом Антонием, был поднят вопрос о более живом и близком отношении православных пастырей к духовным нуждам народа. Е достижение сего было им указано на необходимость деятельного участия воспитанников старших классов духовных семинарий в народной проповеди и в церковном богослужении. При этом, как например, о. председатель указал на академию С.-Петербургскую и Казанскую, студенты которых принимают деятельное участие в ведении народных духовно-нравственных чтений на фабриках, в тюрьмах, богадельнях и т.п.

Такая деятельность питомцев духовной школы поднимает в них ревность к проповедованию Слова Божия, сближает их с народом и служит для них превосходною подготовкой к пастырскому служению. В интересах же поднятия в кандидатах священства религиозного настроения весьма желательны периодического паломничества питомцев духовной школы к местным святыням.

Что касается участия воспитанников семинарии в богослужениях, то в этом отношении обращает на себя внимание пример Литовской семинарии, где, при в Бозе почившем высокопреосвященном Алексии, семинаристы всех классов по группам участвовали в совершении ежедневного богослужения в крестовой церкви в присутствии самого преосвященного: они наблюдали за точным уставным исполнением церковных служб, читали и пели на клиросе, прислуживали в алтаре и т.д. То же в Самарской и Подольской епархиях.

Признавая вопрос о пастырской подготовке семинаристов самым важным из всех условий миссионерства, съезд единогласно постановил: просить высшую духовную власть сделать распоряжение: а) о привлечении учеников духовных семинарий и студентов академий к деятельному участию в церковной жизни чрез проповедание Слова Божия как в учебное, так и в вакационное время, чрез участие в собеседованиях с раскольниками и сектантами, и чрез самодеятельное освоение с богослужением, и изучение Св. Писания с миссионерской стороны и творений святоотеческих, хотя бы и при упрощении курса наук теоретических, – а также б) о более дешевом издании святоотеческих творений вселенских отцов и учителей Церкви для общедоступного распространения и в) о снабжении епархиальными братствами церковных библиотек приходов, зараженных расколо-сектантством, необходимыми миссионерскими пособиями и листками.

4) Тогда же председатель, подробно остановившись на выяснении миссионерского значения и важности для православного и раскольничьего населения истового уставного богослужения, предложить на обсуждение съезда вопрос о том: будет ли признано нужным просить Святейший Синод предписать епархиальным преосвященным, чтобы в губернских и уездных городах, где есть раскольники, хотя бы в одной из приходских или монастырских церквей были отправляемы богослужения с точным, без всяких сокращений, исполнением всего церковного устава.

Съезд единогласно признал предложенную о. председателем меру весьма полезною да привлечения раскольников к Церкви православной и сделал соответствующее по сему постановление.

5) В следующем заседании съезд слушал новое предложение о. председателя своего. «Некоторые миссионеры – говорит о. архимандрит – заявляют о том великом соблазне, который происходит у раскольников и единоверцев, да и у истинно-верующих чад Церкви, при извещениях о торжественном погребении самоубийц, вопреки соборным правилам, и просят у миссионерского съезда совета и указаний к предупреждению этого соблазна, с своей стороны напоминая, что строгое суждение канонов, лишающее самоубийц всякого христианского погребения и молитв, делает исключение по отношению к тем несчастным, которые лишили себя жизни в безумном состоянии. Впрочем, и такая смерть не может почитаться христианской, непостыдной и мирной кончиной живота, а попускается Богом в наказание за грехи умершего или ко вразумлению его присным, а посему нельзя строго осуждать тех из раскольников, или православных, которые соблазняются торжественными процессами и соборными отпеваниями самоубийц, хотя бы и признанных медиками за сумасшедших, тем более, что медицинской экспертизе религиозные люди плохо верят. Отпевание христианских тел в храме и обращение с ними, как бы со святыней, выражает собою не только мольбу об упокоении душ усопших, но и дерзновенное упование на то, что благочестно поживший и напутствованный святыми Тайнами раб Христов возвращается к Небесному Отцу победителем дьявольских искушений. Между темь такие мысли едва ли применимы к самоубийцам, хотя бы и несознательным, исступленным, хотя с другой стороны было бы слишком смелым ходатайствовать о безусловном воспрещении погребать всех, насильственно лишивших себя жизни.

Синодальный миссионер, протоиерей Ксенофонт Крючков припомнить, из жития преп. Феодора Студита, ответ иноку, вопросившему его, можно ли молиться за отца, умершего в иконоборной ереси. «Молись, но втайне, дабы не подумали, что ересь дружественна спасению души».

Съезд принял к обсуждению изложенное, безусловно важное в церковной жизни, предложение своего высокочтимого председателя с особым вниманием и признательностью и постановил:

Ходатайствовать пред духовным начальством о том, чтобы воспрещены были торжественные отпевания в храме и торжественные соборные панихиды по самоубийцам и иноверцам, а в случаях самоубийств умалишенных, отпевание было бы совершаемо в доме без торжественных погребальных процессий.

6) При обсуждении вопроса о хлыстовской секте о. председатель предложил вниманию съезда весьма интересное и для науки сектоведения новое психологическое объяснение того, каким образом благочестивые часто люди ниспадают постепенно в нравственную бездну хлыстовщины. Он указал на то явление, что это безобразное учение возникает нередко, по-видимому, само собою без воздействия пришлых проповедников. В основании хлыстовщины лежит так называемая прелесть или духовное обольщение. Это самообольщение возникает из следующего рода ошибки, описанной еще древними отшельниками в их творениях. Каждым сильным религиозным чувством вызывается в человеке известное телесное ощущение. При самоличном прохождении молитвенного подвига людьми неопытными, это самое телесное ощущение (напр., замирание сердца, опущение крови вниз, остановка дыхания) вызывается часто физическим напряжением и принимается взамен религиозного чувства. Это уже весьма опасная ступень прелести. Дальнейшее ее развитие заключается в том, что такие самочинные подвижники начинают считать свое тело посредником для благодатных воздействий Св. Духа и каждое свое телесное ощущение во время молитвы готовы признавать Его голосом. При таком искусственном возбуждении нервов, конечно, просыпаются ощущения половые, которые сначала совершенно искренно считаются тоже вдохновением. Так возникает свальный грех. На первых порах он является непроизвольным почти результатом ложно направленного молитвенного подвига. Затем положение дел изменяется. «Всякое растение, которое не насадил Отец Небесный, искоренится». Религиозное одушевление всякой секты скоро истощается, разврат превращается из последствия в цель радений, и затем становится в руках вожаков приманкой для совращения неофитов и для удержания в целях секты ее прежних последователей, а также и наилучшим средством для усыпления их совести. Такова история почти всех, а может быть и всех хлыстовских обществ.

К вышеизложенному о. председатель добавил с своей стороны, что внешние признаки хлыстовщины весьма различны, но общее у них – психическая сторона: неудовлетворенность современной церковной жизнью, которая не имеет восторженных выражений религиозного чувства. Отсюда для обличения хлыстов необходимо, чтобы пастыри Церкви совершали священнослужение с воодушевлением, сопровождая его живою проповедью, но при этом не должно быть искусственной экзальтации, в коей заключается сущность хлыстовства в первом его зарождении

Съезд принял предложенное о. председателем разъяснение к сведению.

В среде штундистов Екатеринославской епархии в последнее время замечается новое религиозное движение, характеризующееся поворотом религиозной мысли сектантов к мистицизму. В этом новом движении заметно определились два момента: вера в скорое пришествие (adventus) Иисуса Христа, а вместе с этим и наступление страшного суда, и празднование седьмого дня – субботы, вместо первого – воскресенья. Названное движение развивается главным образом в штундистских общинах Александровского уезда: Дебальцевской, Волчанской, Софиевской и Васильковской (Павлоградского у.). Данный по сему предмету, собранные нами на месте, начало возникновения названного движения в среде наших сектантов возводят к деятельности заграничных миссионеров секты адвентистов.

Основателем секты адвентистов был баптистский проповедник Вильям Миллер (родился в 1781 году в Питефильде, в Америке). Превратно понимая слова Св. Писания (Мф.8:11; 19:28; 26:29: Лк.22:16; особенно Апок.20:1–6), он стал проповедовать в среде своих единоверцев скорое пришествие Сына Человеческого для последнего страшного суда, после которого настанет царство святых, имеющее составиться из истинных баптистов, послушных его, Миллера, призыву. Вдохновенные речи проповедника привлекли к нему массу слушателей, из среды которых не замедлили выделиться последователи нового учения. Днем второго пришествия Иисуса Христа было назначено 14 апреля 1844 г. В этот день, по предсказанию Миллера, должен был явиться грядущий на облаках Сын Человеческий. По мере приближения рокового дня, ожидания сектантов возрастали, волнения усиливались: одни продавали свои имущества, другие оставляли свои служебный занятия, иные разрывали семейные узы, а все вообще – дни и ночи проводили в молитвенных собраниях. Когда наступил назначенный день, сектанты, облекшись в белый одежды, вышли из города на широко расстилавшееся поле и стали напряженно смотреть в небесную высь: каждый желал первым услышать трубный звук и увидеть грядущего на облаках Иисуса Христа, но надежды их не сбылись.

Обманутые столь очевидно в своих заветных надеждах, многие из Миллера последователей тогда же оставили своего учителя, но большинство пребыло верным ему.

По смерти В. Миллера, последовавшей вскоре после рокового 14 апреля 1844 года, последователи его разбились на несколько враждебных друг другу групп («семидесятидневные адвентисты», «однодневные» и пр.), объединяющим началом которых служат: отрицание крещения младенцев, – пункт заблуждения, вынесенный вместе с другими заблуждениями из баптизма, учение о скором пришествии Иисуса Христа, и страшном суде, и празднование субботы. Из Америки секта адвентистов проникла в Европу и нашла для себя благоприятную почву в многочисленных протестантских сектах. Центром первоначальной деятельности адвентистов в Европе сделался г. Базель; в настоящее время деятельность их сосредотачивается в космополитическом г. Гамбурге. По сведениям заграничных миссионерских журналов, число адвентистов в Германии в настоящее время простирается до 30 т. Сектанты издают свою газету «Gerold der Warheit und Prophetischer Erklärung», и имеют большой книжный склад (Hamburg, Grindelberg 15) под фирмою Internationale Tractat – Geselschaft. Главный центр секты находится в Бетль-Крике (в Америке), те сектанты имеют свою семинарию и типографию. Учете адвентистов подробно излагается в следующих сочинениях: «Who changed the Sabbath», «Scripture References» и «Personality of God.».⁷²

При изложении учения адвентистов мы остановимся, главным образом, на следующих пунктах его: учение о втором пришествии Иисуса Христа, тысячелетнем царстве праведных и праздновании субботы, так как в остальных своих положениях учение адвентистов совершенно тожественно с учением баптистов. Подобно сим последним они отвергают Свящ. Предание, почитание икон, св. креста, крещение младенцев, таинства, за исключением крещения и причащения, которым, подобно всем вообще баптистам, придают значение чисто символическое.

Группируя все места Св. Писания (числом более ста), в которых говорится о втором пришествии Спасителя на землю, адвентисты находят, что учение о втором пришествии составляет главное ядро Св. Писания, по отношению к которому остальные догматы имеющие второстепенное значение. «Сие учение, говорится в одном из их листков, подобно золотой нити проходит чрез все Св. Писание, сначала, действительно, мало, но потом все более и более, доколе наконец достигает блаженного упования, венчая таким образом все целое» (л. № 3 «Блаженное упование христианина стр. 1). Обозревая жизнь различных христианских обществ с своей эсхатологической точки зрения, богословствующие адвентисты приходят к заключению, что мiр переживает последние времена, что все говорит о скором наступлении страшного суда, что «Господь дает людям знамения сего на небе и на земле: в вихрях и в бушующих водах, в колебаниях престолов и в смутах народов; в скоплениях богатства на одной стороне и в страшных бедствиях на другой… Кто же мудр и внимает этим знамениям и верит, что царствие Божие близко?» (л. 3 «Блаженное упование христианина стр. 7). Конечно, ответ на этот вопрос можете быть только один: эти «мудрые» суть последователи учения адвентистов, слово которых «сияет подобно светильнику, горящему» (ibid). Самый процесс страшна суда у адвентистов изображается в чертах чисто антропоморфических, заимствованных из практики судопроизводства в окружных судах с председателем, адвокатом и присяжными заседателями. – «Кто будете председателем сего (т.е. последнего) суда?» – наивно спрашиваете автор листка «Суд». На основании (Евр.12:22–24) дается ответ, что председательствовать на суде будете Бог-Отец. – Кто заступает место ходатая для праведников?», – предлагается новый вопрос. Ответ дается на основании (1Ин.2:1) в том смысле, что ходатаем будет Иисус Христос. – «Будут ли употреблены при суде также книги?». Ответ на основании (Откр.20:12) дается утвердительный. Из дальнейших рассуждений автора оказывается, что роль присяжных заседателей выпадет на долю адвентистов, потому что из всех христиан только они одни имеют право назваться «святыми», а святые, по словам ап. Павла (1Кор.6:2), будут судит мiр (См. л. № 2 «Суд»).

В связи с учением о втором пришествии Иисуса Христа и страшном суде находится учение адвентистов о тысячелетнем царстве. Основание для этого учения адвентисты находят в следующий местах Св. Писания: (Мф.8:11; 19:28; 26:29; Лк.22:16, особенно же Апок.20:1–6). Тысячелетнее царство по мнению адвентистов, основывающемуся на ложно понимаемых ими словах Апокалипсиса, наступит после второго пришествия Иисуса Христа и суда над нечестивыми; в него войдут все святые, живущие на земле, т.е. адвентисты и воскресшие мученики за Христа. Тысячелетнее царство, которое по мнению некоторых адвентистов имеет наступить в 1995 г., будет временем всемiрного блаженства, отдыха, субботствования. Это будете царство Христа, который будет царствовать во всем блеске величия; это будет золотой век Церкви, полный ее расцвет, рай на земле, как переходная ступень в другой высший мiр, наконец, – полнейшее наслаждение духовными и чувственными благами. – «Что будут делать праведники в продолжении тысячи лет по их воскресении?», – предлагает вопрос автор листка «Суд», и отвечает на него словами (Апок.20:4). Гораздо менее согласны между собой адвентисты относительно того, где имеет быть тысячелетнее царство. Так как определенных указаний по сему предмету в (Апок.20:1) не имеется, то фантазии адвентистов дается широкий простор: она витает между небом и землей. Одни утверждают, что будут существовать параллельно два царства: царство мучеников на небе, под управлением и руководством Иисуса Христа, и царство праведников на земле – земной Иерусалим; большинство же склоняется к тому, чтобы местом тысячелетнего царства считать землю, именно святые места Палестины. Картины, в которых фантазия адвентистов рисует жизнь участников тысячелетнего царства, суть отображения их земных жизненных идеалов. В воображении сектантов проходят все мыслимые степени блаженства: одни воображают потоки вина, молока, меда и самыми изысканными кушаньями уставленные столы, непрерывный пир и ничем неомрачаемое веселье, другие – сокровища Креза из золота и драгоценных каменьев. Здесь поразительное плодородие земли, там идиллическая свобода от грехов, печалей и болезней. Прекращение войн и народной ненависти, единодушие, равенство и общение имуществ, единство и духовность в почитании Бога, лицезрение Св. Троицы, познание истины, при этом, как необходимое дополнение, – вечная весна, ничем непомрачаемая красота и чистота атмосферы, общий мир в царстве животных, – дополняют картину блаженств тысячелетнего царства.

Не входя в подробное опровержение учения адвентистов о тысячелетнем царстве, мы считаем полезным в интересах борьбы с этим учением, проникающим в среду наших сектантов, сделать некоторые по поводу этого учения замечания.

Идеи хилиазма проникли в христианскую среду из иудейства. Известно, что народная вера иудеев питала мысль, что Мессия имеет основать в Иерусалиме земное царство, полное неизреченных благ, которое будет выше всех царств. Времена политического упадка народа дали новую пищу этой мысли; закреплению ее в сознании народа также способствовали буквально понимаемые места из пророческих книг. Поэтому, когда явился в мiр Иисус Христос, то на Него были перенесены черты идеала народного Мессии, как царя земного. Даже ближайшие последователи Иисуса Христа, ученики Его, до сошествия Св. Духа разделяли народные представления о Мессии (Лк.24:21; Деян.1:6). Но так как наличная действительность не оправдала народных надежд, то сознание отодвинуло ко второму пришествию Иисуса Христа то, что не осуществилось в первое пришествие Его. Сознанием христиан из язычников идеи хилиазма тем легче были восприняты, что подобные ожидания разделял и языческий мiр в своих представлениях о «золотом веке».

Но ни в словах И. Христа, ни в посланиях Апостолов нет даже и намека на хилиазм. По (Мф.25:31–46) второе пришествие И. Христа будет пред страшным судом и им закончится настояний мiровой порядок (Ср. 2Пет.3:10). Дню страшного суда должно предшествовать не тысячелетнее царство с его наслаждением всевозможными благами, но крест: страдания, печали и нужды будут сопровождать христиан до конца дней (Мф.24:13, 21; 2Тим.3:12). Иисус Христос никогда не учил о двояком воскресении мертвых, но говорил об одном общем воскресении мертвых – добрых и злых (Ин.5:28–29). Когда сыновья Заведеевы просили Его: «дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую, в славе Твоей», Он ответил: «не знаете, чего просите… почитающиеся князьями народов господствуют над ними…, но между вами да не будет так» (Мк.10:38, 48). Далее, Иисус Христос ясно говорит, что Царство Его не от мiра сего, что оно не прийдет заметным образом (Ин.18:36; Лк.17:20). Наконец, Иисус Христос всегда убеждал своих слушателей устремлять взоры на небо, и там искать наград себе, а не на земле (Мф.5:11–12). Если в Св. Писании и встречаются выражения, что избранные сидят с патриархами в царствии небесном, что апостолы сядут на двенадцати престолах, то это только образы, основная мысль которых та, что и в царствии небесном существуют различные степени блаженства (Ср. Лк.19:17). Наконец, что касается тысячелетнего царствования святых, о котором говорит (Апок.20:4 – «…они ожили и царствовали со Христом тысячу лет»), то в экзегесисе Св. Писания давно уже установлен тот взгляд, что под «оживлением» мучеников в данном тексте Апокалипсиса должно разуметь не плотское воскресение их, но духовно-нравственное, или восприятие силы и власти после земных скорбей и страданий. Выражение «тысячу лет» указывает вообще на продолжительный период времени, определенный в совете Бога, после которого настанет конец мiра (См. прот. М. Хераскова «Послания Апостольские и Апокалипсис» стр. 635).

Учение адвентистов о праздновании субботы находится в тесной связи с их взглядами на ветхозаветный закон. По мнению адвентистов, Бог дал на все времена и для всех людей один закон, именно ветхозаветный, сокращенно выраженный в десятословии. Иисус Христос не отменил ветхозаветного закона, но напротив свято исполнял все предписания его, и вместе с этим и постановления относительно субботы. Примеру Иисуса Христа, по мнению адвентистов, следовали Его ученики и христиане первенствующей церкви, более, – даже учение православной церкви, по мнению адвентистов, склоняется к признанию необходимости праздновать субботу, но, по какому–то роковому недоразумению, православные христиане не желают открыто признать это. В подтверждение последнего своего мнения, сектанты ссылаются на «Пространный Православный Катехизис» стр. 81, превратно понимая мысли святителя Филарета о ветхозаветном законе. (См. лл. № 19 «Закон Божий», № 21 «День почивания Господа Бога», № 22 «Первый день недели»).

В первый раз идеи адвентистов были брошены в среду наших сектантов деятельным агентом секты г. Перком, который не так еще давно разъезжал по югу России и целыми массами распространял листы и брошюры, проникнутые идеями нового заблуждения.⁷³ В последнее время Перк в качестве заведывающего отделением Библейского общества поселился в одной из поволжских губерний в С-ве, где, вероятно, продолжает свою вредную деятельность. В настоящее время посредницей между нашими сектантами и заграничными руководителями секты состоит некая «Антоновна», фамилия которой тщательно скрывается сектантами. Она ведет переписку с вожаками наших сектантов, высылает им известные листки, деньги, а равно получает и от них денежные приношения на «общее благое дело». Мы имеем несколько посланий «Антоновны» к вожаку сектантов с. Дебольцева (Александровского у.). Одно из них представляет особенный интерес, так как знакомит с вероучением сектантов приемами пропаганды ими своего вероучения. Вот подлинный текст этого послания: «Любезный во Христе друг! Письмо ваше от 1-го Марта мы получили и выслали вам желаемое т.е. «Блаженное упование христианина и «пророческую карту», а песенник вышлю вам, когда у нас будет случай: когда кто из наших братьев и сестер едет в Россию, то в то время мы пользуемся случаем и высылаем книги нашим абонентам, которые участвуют в деле Божием (т.е. принадлежат к секте адвентистов), и которые веруют, что Господь в настоящее время собирает своих детей из всех племен, языков и народов и говорить им чрез Св. Духа: «Какая совместность храма Божия с идолами? Вы храм Бога живого, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут моим народом (Лев.26:12); потому выйдите из среды и отделитесь и не прикасайтесь к нечистому, и я приму вас, и буду вашим отцом, и вы будете моими сынами и дщерями, говорит Господь Вседержитель (Иер.3:19; Ос.1:11; 2Кор.4:17–18; Откр.18:4). Вы наверно уже слыхали, что мы живем в последнее время, о котором говорится (Иак.5 гл.; 2Тим.3:1–5); а потому входите тесными вратами, потому что тесные врата и узок путь, ведущие в жизнь, и не многие находят их. Спаситель говорит (Мф.7:21): «не всякий, говорящий Мне: Господи, Господи, – войдет в царство небесное, но исполняющий волю Отца Моего небесного». Из (Исх.20:1–16; 31:17; Иез.20:11–12; Ис.56:1, 7; 58:13–14; 66:22–23) вы видите, что Бог приказал святить седьмой день, а никак не первый; но диавол чрез папство сделал это в 321 г. после Р.X. Об этом пишет прор. (Дан.7:25), а в (8:14) вы увидите, сколько времени это должно продолжаться – 2.300 дней, но день должно принимать за год (Иез.4:6; Чис.14:34). Итак, мы непременно должны держать субботу – седьмой день, ибо близок конец мiра, как это мы ясно видим из (Отк.14:1–12). Третье ангельское возвещение есть наиторжественнейшее возвещение, заключающееся в св. Библии, и вместе с тем последнее особое извещение благодатного дня, которым увещевается мiр людской… Сие оповещение третьего Ангела торжественно предостерегает нас относительно образа зверя и его начертания. Это суть вещи, которые пред пришествием Господа нашего И. Христа поколеблют мiр, и из-за которых произойдет последняя великая борьба между народом Божиим и безбожниками, борьба тем более опасная, что последним (т.е. безбожникам) дано будет творить знамения и великие чудеса, из которых одно будет состоять в том, что низведут подобно Илии огонь с неба (Откр.13:13). Зверь, против которого состоится борьба, описан в откровении (13:1–10) и сходствен с четвертым зверем пророка (Дан.7 гл.). Сии четыре зверя означают четыре больших царства, поочередно владеющие мiром до восстановления царства Божия. Сии четыре царства суть: Вавилон, Мидо-Персия, Греция и Рим. Небольшой рог, вышедший между десятью рогами, представляя, как бы Бога на земле, должен обозначать папу».

Итак, уклонение христиан к безбожию, господство в мiре антихриста, близость страшного суда, – составляют господствующий фон религиозных воззрений адвентистов, нравственный мотив которых составляет ожидание, с трепетным замиранием сердца, второго пришествия Сына Человеческого. –

Постоянное напряжение чувств и мысли в идее скорого пришествия Иисуса Христа сильно ослабляет жизненную энергию адвентистов, отражаясь роковым образом на их материальном благосостоянии. При посещениях упомянутых в начале этого реферата сел нам резко бросалось в глаза различие во внешней обстановке жилищ субботников от жилищ остальных крестьян: полное отсутствие изгороди, ободранная покосившаяся хата, полуразвалившиеся надворные постройки, заброшенный огород, поросший бурьяном, – характерные признаки жилищ последователей секты адвентистов; но при этом всякий раз мы замечали сидящих возле хат сектантов, в белых чистых сорочках, с непокрытой головой. Все в них говорит о глубокой их апатичности: и вялость в движениях, и медленность речи, и взор тусклых, безжизненных, устремленных вдаль глаз. Когда в разговоре заходили речи о бедности сектантов, о необходимости работать, чтобы поднять свое благосостояние, всегда получался приблизительно один и тот же ответ: «Бог дал день. Бог даст и пищу… Скоро настанет то время, когда не нужно будет ни вола, ни коровы». Народ говорит про сектантов, что на их «баглаи напали», – характерное малорусское выражение для обозначения обленившегося человека. Вообще об адвентистах должно заметить, что в экономическо-бытовом отношении они представляют явление крайне безотрадное в среде простого народа, – явление, вносящее в народную жизнь некоторое разочарование, апатию, ослабление жизненной энергии, пренебрежете крестьянским трудом, главным источником крестьянского благосостояния, и с этой стороны секта адвентистов должна составить предмет особенных заботь всех тех, кому дорог наш народ и его благосостояние.

Екатеринославский епархиальный миссионер А. Дородницын

Вопрос о том, к какому раскольничьему толку принадлежат заживо – замурованные Тираспольские изуверы, в последнее время сделался спорным. Бывший профессор Московской духовной академии, известный расколовед, редактор специального противораскольничьего журнала «Братское Слово», Н.И. Субботин недавно на столбцах «Московских Ведомостей» поместил обширную статью, в которой доказывает, что замурованные были – последователями Австрийского священства, так называемого противо-окружнического толка, и представляли собою ни более, ни менее как «липован метрикоборцев», и как таковые они и предпочли ужасную смерть государственной переписи.

При этом почтенный профессор авторитетно заявляет, что специальный журнал «Миссионерское Обозрение» – а равно и другие духовные и светские органы допустили ошибку, высказавшись за принадлежность Тираспольских замурованных к безпоповщинскому бегунскому толку, и тут же маститый профессор бросает упрек по адресу печати, которая де сыграла, что называется, в руку раскольников Австрийского согласия, сняв с этой кичливой секты позор Тираспольского преступления. Но данный вопрос, как оказывается ныне, не настолько ясен и прост, чтобы так решительно обвинять в ошибке высказавшихся за принадлежность несчастных погибших Тираспольских изуверов к числу последователей бегунского толка и считать мнете противоположное за решение непогрешимого папы. «Миссионерское Обозрение», служа в св. деле миссии прежде всего и паче всего выяснению истины и правды не могло, конечно, иметь в виду побочных соображений тонкого политического свойства и при своем суждении о тираспольском деле, высказало свое посильное мнение, как увидит ниже читатель, далеко не без достаточного основания. Довольно того, что к такому же именно заключению пришла и специальная экспертиза, к которой привлечены были судом и епархиальным начальством местные специалисты, из них один (священник Стрелбицкий) преподаватель семинарии и известен в противораскольничьей литературе, как автор истории и обличения раскола, а другой – как миссионер-практик (г. Кальнев). Заключение экспертов построено на данных следственного производства, а заключение редактора «Братского Слова», как он заявил о том в примечании к упомянутой статье, – на сведениях, собранных из-под руки местным о. благочинным. Если уже руководиться в данном путанном деле «политическими» соображениями, то в таком случае, смеем думать, за мнением «Миссионерского Обозрения» больше практической почвы, чем за проблемой «Братского Слова». Изуверство Виталии слишком сродно духу бегунства, этого вреднейшего раскольничьего толка, и правительство едва ли после Тираспольской трагедии может терпеть далее свободу подпольных действий этой нетерпимой изуверной секты. Если же замурованные действительно были последователями противоокружнической австрийской поповщины, то все дело сведется как на печальный эпизод, на случай, который постараются отнести на счет личного фанатизма Виталии, а не секты… Но повторяем, что мы далеки от побочных политических соображений и нас в данном деле прежде всего интересует выяснение истины. Мы не настаиваем на непогрешимости высказанного «Миссионер. Обозр.» мнения (считаем не лишним оговориться пред почтенным профессором, что наш журнал «специальный» главным образом в области сектоведения, расколоведения), и с удовольствием – sine ira встретились с новым взглядом относительно характера тираспольской секты, действительно весьма поколебавшим высказанное ранее мнение о принадлежности Тираспольцев к беспоповщинскому бегунству. Но с другой стороны в статье профессора Н.И. Субботина и в доставленных ему непризванными к экспертизе местными миссионерами сведениях затемнены или же совершенно отсутствуют те данные, которые говорят в пользу бегунства. Не есть ли это результат односторонней полемики? Вот почему все заинтересованные в правильном решении данного вопроса с нетерпением ожидали последнего слова от третейского и столь компетентного судьи, как всероссийский съезд.

Вопрос о принадлежности Тираспольских замурованных к тому или другому раскольничьему толку внес на обсуждение Съезда эксперт г. Кальнев, доложивший съезду блестящий реферат.⁷⁴ И действительно, весь Съезд отнесся чрезвычайно внимательно к тираспольскому делу, как выдающемуся из ряда в мiре расколо-сектантства. Специалисты долго и много спорили между собою и всесторонне взвешивали все данные, в том числе и доводы подоспевшей к заседанию Съезда статьи профессора Н.И. Субботина, и вот какое заключение встретили мы в протоколе Съезда:

«По связи с докладом о бегунах выслушано было сообщение Херсонского епархиального миссионера М. Кальнева о заживо замурованных Тираспольских раскольниках. По мнению г. Кальнева, пространно мотивированному на основании следственного о сем дела, главная руководительница означенного проявления изуверства Виталия держалась учения секты бегунов. Но против такого мнения явились возражения со стороны членов съезда, также бывших на месте. По мнению последних, в данном случае мы имеем дело не с бегунами, а с последователями австрийского священства, противоокружниками. В виду такого разногласия была образована особая комиссия под председательством проф. Ивановского для разъяснения дела. Комиссия для своего решения поставила следующий вопрос: Виталия, в мiре Вера Мокеева, – после того, как рассорилась с противоокружническим лжепопом Симеоном, осталась ли верною поповству по австрийскому священству, или перешла в беспоповство бегунского толка? Для решения вопроса комиссия остановилась на следующих данных: а) Виталия своих последователей не перекрещивала, а только сама постригала в монашество; б) у замурованных, а также и у Ковалева найдены разрешительные молитвы и одна с именем противоокружнического лжеепископа Иосифа. Сверх сего у замурованной Виталии под головою найдена чаша, из которой приобщаются, обыкновенно; в) сообщено, – хотя в деле не имеется и не вполне разъяснено, – что Виталия в 1896 году ездила на свидание с Иосифом; г) и что пред тем, как замуроваться, она причастилась сама и других причастила будто бы какими-то запасными дарами, которые хранились у Тираспольских раскольников около ста лет и были замурованы в стене дома тестя Ковалева, все эти признаки указывают на принадлежность Виталии и в последнее время к согласию поповщинскому. Но с другой стороны та же Виталия, после упомянутой ссоры с Симеоном, последовавшей года за четыре до замуравления: а) называла поповцев хуже жидов, и 4 года ни сама, ни ее последователи не приобщались св. таин и вообще не имела никакого отношения к попам, а наоборот; б) проповедовала, что священство иссякло и что каждый сам себе церковь, сама отправляла все службы; в) прервала с другими раскольниками всякое общение; г) приспособила у себя секретные помещения; д) она и последователи ее скрывали свои имена, почему и в разрешительных грамотах имена разрешаемых не проставлены; е) Виталия и ее последователи последние годы не брали паспортов и некоторое время она не брала денег, видя в них печать антихриста; ж) Ковалеву пред замуравлением завещала: «скройся, заройся беги»; з) наконец, Виталия переписывала статейку из Томских епарх. ведомостей о бегунах и распространяла ее среди своих единомышленников, а некоторые из ее последователей действительно скрылись. Ряд этих показаний говорит за принадлежность Виталии к беспоповщинскому бегунству.

Рассмотрев и тщательно обсудив все вышеизложенные данные, комиссия также не могла прийти к окончательному решительному заключению, осталась ли Виталия и ее последователи до конца жизни последователями поповщины согласия противоокружников, или, расставшись с поповством, сделались последователями беспоповщинского бегунского учения.

К сему комиссия присовокупила, что для окончательного решения этого вопроса необходимо снова опросить Ковалева и других, прикосновенных лиц по изложенным обстоятельствам противоречивого характера, а также разъяснить, сколько возможно, поездку Виталии к Иосифу.

Выслушав заключение комиссии, съезд постановил принять оное к сведению.

Итак, истинно слово: «прежде времени не судите никогоже» (1Кор.4:5).

Состоявшийся в г. Казани, согласно определению Св. Синода с 22 июля – по 6 Августа третий всероссийский Миссионерский Съезд бесспорно представляет собою одно из крупнейших церковно-общественных событий нашего времени. В истории миссии всероссийский Съезд, каким действительно и был нынешний, представляется явлением столь исключительным, что должен быть отмечен крупными штрихами. Если принято теперь называть время, посвященное известным выдающимся событиям именами последних (напр., франко-русская неделя и друг.), то не только две недели заседаний съезда, но и последние два месяца, по справедливости могут быть названы, в сфере церковно-епархиальной жизни, миссионерскими месяцами. Как только определение Св. Синода о съезде стало известным епархиальным начальствам, везде (за малыми исключениями), началась деятельная подготовка к съезду. Широкая программа Св. Синода давала задачи серьезные, а между тем времени в распоряжении епархиальных миссий оказывалось весьма немного – не более одного месяца. Попечительные о нуждах местной миссии архипастыри, собирали советы братств, учреждали комиссии для изыскания средств на посылку делегатов для составления отчетов о состоянии расколосектантства и миссионерства, а равно и для обсуждения миссионерских нужд и недоуменных вопросов, и предметов, чтобы внести их на обсуждение компетентного судии, – общего миссионерского съезда специалистов. Назначенные на съезд делегаты спешили составить по разным наиболее интересовавшим их, вопросам рефераты и тем внести свою лепту в ту сокровищницу опыта и знаний, какую долженствовал представить всероссийский съезд почтенных специалистов. Если столько внимания уделялось на подготовку к съезду, то с понятным интересом духовные и светские сферы следили за ходом совещаний и всеми вообще деяниями съезда… Много толкуют и немало перетолковывают и теперь, по окончании занятий съезда, по поводу его решений, мнений и постановлений. «Миссионерское Обозрение», посвящая настоящую книжку журнала всецело 3 всероссийскому миссионерскому съезду, на место обычной хроники, даст читателям своим подробное описание торжества открытия съезда, общий очерк хода и предметов занятий съезда, а также торжества закрытия съезда. В следующей книжке подробно изложены будут совещания и решения съезда, с приведением выдающихся мнений делегатов по всем, подлежавшим обсуждению съезда вопросам.

Съезд делегатов в Казань и радушный прием и приют их в Казанской д. академии. Состав членов миссионерск. съезда и выводы статистич. данных съезда.

Знаменательный отселе в истории миссионерства день – 22 июля приближался. И вот первыми потянулись в Казань на долгих, поплелись на перекладных делегаты из далеких епархий дикого севера и восточной и западной Сибири, – их путь быль долог и тернист, – позже тронулись в путь делегаты из южных и западных окраин, а затем и из центра Руси святой… Все почти епархии командировали не менее 3 делегатов, некоторые по 5–6 и более, многие ехали – sua sponte, – ради любви к св. делу миссии и из желания поучиться на съезде, услышать последнее слово, верное решение по тому или другому недоуменному вопросу.

Все это множество воинствующих мечем Слова Божия к 20 июля начало стекаться в богохранимый град Казань. По приходе каждого из многочисленных Волжских пароходов, «с Устья», где пристани, – по направлению к академии на «казанских тарантасах» по устланным крупным булыжником времен чуть ли не самого Грозного стогнам и перекресткам Казани потянулись длинною вереницею истомленные дальним путешествием, делегаты Съезда: Восточная красавица встретила их не особенно приветливо, как не желанных гостей, окутав их целыми облаками нестерпимой Казанской пыли и какой-то сонной тишиной, холодным безучастием всего окружающего… Но вот путники-миссионеры достигают противоположного конца города, где водворилась, вдали от городской суеты, духовная академия. Этот высший храм богословской науки гостеприимно отворил свои двери для делегатов Съезда, так что все деятели миссии нашли здесь себе тихое пристанище, своем роде отчий дом. о. Ректор академии, архимандрит, – (ныне Епископ) Антоний сразу же всех и каждого из приходящих ободрял духом, вводил в тон добрых взаимно-братских семейных отношений, царивших между делегатами во все время съезда, – располагал к себе и к вверенному его смотрению и водительству делу своим непринужденно братским словом привета, своими мягкими ласкающими голубыми глазами, своим чарующим простотой обращением… Прибывшим отводились помещения в студенческих занятных и спальнях и только некоторым из наиболее представительных по положению и сану делегатов (архимандритам, протоиереям) назначались отдельные для помещения комнаты. Все разместились довольно удобно, но не просторно, хотя нужно сказать, что со стороны радушных хозяев академических, о. ректора, архим. Антония и о. инспектора, прот. Виноградова, сделано было все, чтобы обставить жизнь делегатов возможно лучше. Прибывшие вносили эконому академии 10 руб. за свое содержание на все время съезда, и получали чай и сахар. Жизнь расположена была по установленным наперед с благословения Архипастыря правилам: звонок будил в 7 ч., время до 9 ч. посвящалось участию в богослужении, которое ежедневно совершалось делегатами в домовой церкви, и начиная и оканчивая трапезу пением общей молитвы, от 4 до 5 ч. чай вечерний, в 9 ч. ужинали, в час ночи ворота академии уже не отворялись для запоздавших почему-либо. Таким образом, почтенные делегаты, из коих многие были старцы, убеленные сединою, на время съезда, ради пользы общего дела, вступили под ферулу академического студенческого строя жизни, что не мало способствовало правильному распределению рабочего времени и деловому настроению Съезда. Всего на съезд прибыло из разных епархий и разместились в зданиях академии 198 делегатов. Весь этот «собор мног» представлял собою удивительную смесь если и не племен и наречий, то типов, характера, положения, образования съехавшихся деятелей миссии.

Здесь рядом с почтенными представителями столичного духовенства, исполненными высокого достоинства, строгой выдержки, дипломатического такта и хорошего тона, вы встречаете из глухих провинций иереев-миссионеров, не имеющих уже того торжественного столичного вида, ниже доброты ряс; у последних они, по характерному выражению В.К. С–а, имели весьма «утомленный видь"… Далее «рядом с серебряными мундирами синодальных чиновников и виц-мундирами преподавателей Семинарии совершенно равноправно – братски поместились длиннополые сюртуки и поддевки миссионеров-начетчиков. Среди последних что ни субъект, то тип и историческая личность, в отношении перипетий своей жизни в расколе и своего обращения в лоно Церкви. Вот исполненная сосредоточенной важности и полноты телесной и душевной фигура известного миссионера слепца Шашина, (занимающего ныне должность епархиального миссионера в Ставропольской епархии, но тут же рядом воплощенное смирение, тощий изможденный, весь из нервов и костей, с потухшим усталым видом с тонким голосом – бывший бегун С-в, Ярославский миссионер: этот делегат служит для Съезда живою дорогою справкой обо всем происходящем в особом мiре этого странного толка и т.п.

Тот, кто лично видел и знает состав членов первых двух съездов, не мог не заметить, как видимо растет и множится качественно и количественно состав деятелей внутренней миссии. Вот какие красноречивые показания о росте миссионерства дает статистика относительно состава членов 3 миссионерского Съезда, их служебного, сословного положения и образования.

1) Ректор Казанской академии (архим. Антоний) – 1. 2) Ректор семинарии (Вятской) – 1. 3) Наставников высших учебных заведений 3, в том числе прот. Буткевич, профессор Харьковского университета, профессор Казанской Духовной академии Ивановский, и доцент Московской академии Громогласов. 4) Архимандритов – 3. 5) Протоиереев – 3. 6) Чиновников ведомства св. Синода 3, в том числе два секретаря Новгородской консистории. 7) Наблюдателей церковно-приходских школ – 2. 8) Иеромонахов – 2. 9) Епархиальн. миссионеров 43, из них духовного звания 32, в том числе 2 прот., 2 иеремонаха, остальные священники и 11-ть светск. зван. 10) Преподавателей семинарий 36 – (духовного звания 4, светск. звания 32). 11) Миссионеров священников – 20. 12) Окружных миссионеров 24, духовн. зван. 23, светск. звания (крестьянин) – 1. 13) Уездных миссионеров священников – 6. 14) Помощников епарх. миссионеровъ 4, (духовн. звания 2, светск. зван. 2). 15) Сотрудников и миссионеров из мещан 3, из крестьян 7. 16) Священников православных – 25. 17) Единоверческих – 4. 18) Диаконов – 2. 19) Псаломщик – 1. 20) Учител. церковно-приходских школ – 2. 21) Учитель начального училища – 1.

По образованию своему прибывшие на Съезд деятели миссии разделяются следующим образом:

1) Докторов Богосл. – 1. 2) Магистров богословов – 8. 3) Кандидат. богослов. – 63. 4) Университ. образования – 2. 5) Студентов семинарий – 48. 6) Оконч. семинарский курс – 23. 7) Обучавш. в семинар. – 5. 8) Обучавшихся в духовн. училище – 1. 9) Окончивших в Учительских Сем. – 1. 10) Окончивших Гимназию – 1. 11) Окончивших в земск. школе – 1. 12) Окончивших приходск. училище – 1. 13) Из раскольничьих начетчиков – 23. 14) Домашнего образования – 12. 15) Обратившихся из сектантов – 1. 16) Окончивших в миссионерских школах – 4.

Обращаясь к показаниям статистики касательно числа прибывших на съезд делегатов от той или другой епархии, прежде всего нельзя не заметить, что некоторые епархии выделились из ряда совершенным отсутствием своих представителей: такова, наприм., Курская епархия, обуреваемая сектантским движением и со стороны Харьковской (Толстовщины), Полтавской, Черниговской и Киевской (штунды), а также Грузинский экзархат, где только в текущем году учреждены, но еще не замещены, должности епархиальных миссионеров, – Иркутская, Тобольская.

Наименьшее число делегатов выпадает на епархии: Подольскую – (один преподав. семинарии), Астраханскую (один епархиальный миссионер), Литовскую (один священник), Минскую (преподаватель семинарии) и из Холмо-Варшавской (протоиерей студент семинарии). Наибольшее число представителей явилось от Казанской «10», Нижегородской «8», Самарской «8», С.– Петербургской «7», Саратовской «7», Вятской «7», Московской «7», Симбирской и Ставропольской по «6».

Сравнивая за сим статистические данные, относительно количества и состава членов всех трех миссионерских съездов, бывших в 1887, 1891 и в текущем 1897 гг., видим, что членов, участвовавших на первом съезде, было только 67, на втором – 133, следовательно, число возросло в два раза; командированных епархиальными начальствами тогда было 93 лица, прибывших по собственному желанию 40, сверх того допущены к участию в съезде без права голоса 24 члена, из числа начетчиков и других ревнующих о миссии мiрян. На третьем съезде число действительных членов, как замечено выше, равнялось 196, в этом числе командированных начальством делегатов было 160, и членов-добровольцев 36. Сверх того принимали участие в заседаниях съезда многие из местного Казанского городского духовенства и прибывшие из других епархий священники, а также 5 архипастырей поволжских епархий, начальник Афинской миссии архим. Сергий, профессор академии протоиерей Малов, иеромонах Андрей (из князей Ухтоломских) др. Более ста билетов было выдано на право входа в заседания съезда причастным к миссии ревнителям православия из разных сословий. Почти каждое заседание по очереди посещали бывшие на Казанских курсах учителя второклассных церковных школ. Таким образом последний съезд был наиболее многолюдным.

Оценивая статистические данные последнего съезда по существу, прежде всего нельзя не остановить внимания на том отрадном явлении, что в последнем съезде участвовали почти исключительно сведущие в миссии люди из ближайших деятелей миссионерства, в том числе 107 миссионеров, т.е. более ½ всего состава съезда, из них епархиальных миссионеров было 43, если сюда отнести также 36 преподавателей семинарии по кафедре раскола, которые также призваны и к практическому участию в миссии (к ведению собеседований), 3 наставника духовных академий, то число вполне сведущих практических деятелей миссии – участвовавших на съезде достигнет до 146 или ⅘ всего состава съезда. На прежних же съездах подавляющее число делегатов выпадало на лиц более причастных к епархиальному управлению, на единоверческих священников и начетчиков. Последние цифры состава членов съезда красноречиво свидетельствуют в пользу той сравнительно высокой компетентности, какою обладал нынешний съезд при обсуждении вопросов расколо-сектоведения и миссионерства. Число епархиальных миссионеров (43) в истекшие 6 лет, после 2-го съезда возросло едва ли не в три раза, что в истории роста миссии представляется также весьма отрадным, хотя в то же время цифра эта приводит и к печальным выводам, указывая на отсутствие еще во многих епархиях епархиальных миссий и специальных миссионеров, особенно если принять во внимание, что в большинстве епархий имеются по два миссионера (противо-раскольничий и противо-сектантский) и тогда, следовательно, окажется, что должности епархиальных миссионеров доселе еще не открыты чуть ли не в половине епархий империи. Да и самое число 107, исчерпывающее собою почти все наличные боевые миссионерские силы нашей внутренней миссии, в свою очередь, сравнительно с обширностью миссионерской деятельности, с громадностью района распространения и расселения расколо-сектантства, а также с численностью врагов Церкви, является показателем слишком скромным, если не сказать ничтожным!… Столь незначительное число деятелей миссии наводит на самые печальные размышления о поразительной слабости состава деятелей-специалистов борьбы с расколо-сектантством, когда одна пашковщина, напр., насчитывает до 4 тысяч своих проповедников, когда в любой епархии число распространителей лжеучений раскола и сект, в звании специальных миссионеров сект, насчитывают сотни. С указанной стороны цифры всего состава миссионерского института, повторяем, должны быть весьма поучительны.

Более радуют статистические данные относительно образовательного уровня деятелей миссии. Прежде всего состав членов съезда с образовательной стороны является весьма почтенным: в нем ¾ всего числа членов (145) с полным законченным богословским образованием, в том числе 74 члена с высшим богословским образованием и ученными степенями – доктора (1), кандидатов (64) и магистров богословия (8). В частности, из 45 епархиальных миссионеров 19 – с академическим образованием, т.е. почти половина всего числа, в том числе 3 преподавателя семинарии, исполняющие миссионерские обязанности. Из 16 специальных миссионеров-академиков – двое имеют степени магистра богословия. Достойно внимания, что из 16 епархиальных миссионеров-академиков только 3 принадлежат к противораскольничьей миссии, прочие все ведут борьбу против сект, так что противо-сектантская миссия стоит на бόльшей высоте относительно образовательного ценза своих деятелей, чем противо-раскольничья; весь контингент необразованных (45 душ начетчиков) членов съезда принадлежит к составу противо-раскольничьей миссии.

Прибытие в Казань и встреча Товарища Обер-прокурора Св. Синода В.К. Саблера. Посещение учительских курсов и знаменательная речь. Представление членов Съезда. Предварительное совещание и выбор должностных лиц Съезда

Праздничное торжественное настроение среди членов съезда началось уже накануне радостного дня 22 июля. 21 числа ожидалось прибытие в Казань на съезд всегда и везде желанного, всем верным сынам Церкви дорогого, В.К. Саблера, исполняющего обязанности Синодального Обер-прокурора, сенатора и тайного советника. Славное во всех сферах духовного ведомства имя этого, горячо преданного интересам Церкви и духовенства сановника, особо чтится в миссионерском мiре. Собравшиеся на съезд миссионеры с нетерпением ожидали прибытия на съезд В.К. Саблера не только как представителя власти и высокого сановника, но как мощного покровителя миссионерского дела и деятелей и как старейшего члена миссионерских съездов.

Бывшие на первых двух съездах живо памятуют то истинно-гуманное, всех одушевлявшее двухнедельное участие В.К. Саблера в совещаниях съездов. Но светлые упования собравшихся делегатов на участие В.К. Саблера в совещаниях и нынешнего съезда были омрачены полученными сведениями, что Его превосходительство изволит прибыть в Казань только на торжество открытия съезда и на другой же день, гонимый делами службы, спешит обратно в столицу. Прискорбная весть эта в то же время носила в себе и вящшее утешение для миссионеров, прибывших зреть в В.К. Саблере, – повторяем, мощного покровителя и утешителя во всех нуждах их многотрудного скорбного служения. Совершил столь далекий путь, чтобы присутствовать на открытии съезда, послужило для миссионеров новым выражением милостивого внимания высокого сановника к делу миссии и увенчивало редкое торжество миссии желанным присутствием высокого сановника к делу миссии и увенчивало редкое торжество миссии желанным присутствием высокого представителя центральной власти.

Его превосходительство изволил прибыть на Казанскую пристань «Устье» 21 июля, в 9 часов утра на Нижегородском пароходе Каменских. Встретить высокого гостя-сановника собрались члены консистории, представители городского духовенства, ректора академии и семинарии – архимандриты Антоний и Кирилл, делегаты от съезда, Управляющий губернией Г.А. Левченко, старшие чиновники особых поручений при обер-прокуроре Св. Синода И.А. Изпоснов и В.М. Скворцов, старший секретарь Св. Синода П.В. Гурьев. Когда пароход причалил, на пристань прибыл приветствовать В.К. Саблера и сам маститый архипастырь Казанский, Архиепископ Владимир.

С пристани г. исполняющий обязанности обер-прокурора Св. Синода В.К. Саблер отбыл в одной карете с Архиепископом в духовную семинарию на курсы учителей 2-х-классных церковно-приходских школ поволжских губерний. Здесь Его Превосходительство обратился к слушателям курсов с знаменательною речью. Речь эта имеет и свое миссионерское значение; в ней высокоталантливый оратор выяснил незаменимое значение школьного просвещения инородцев грамотою на их родном языке, по системе покойного Н.И. Ильминского, и тем как бы ответил на распространенные в самой же Казани возражения против этой системы. Теплым словом вспомянув просветительные труды Н.И. Ильминского, В.К. Саблер, вот что между прочим сказал о миссионерских задачах церковной школы и грамоты среди инородческого населения:

«Тем Церковь православная и светло красуется, что не только хранить память о высокознаменательном празднике Пятидесятницы, но и предоставляет невозбранно чадам своим славословить Господа каждому на своем языке. И первоучители наши, святые братья Кирилл и Мефодий, огласив храмы переводом божественных писаний и церковных песнопений на славянский язык, тем самым заповедали нам делать для других то, что они для нас сотворили. И вот, приснопамятный Николай Иванович и его достойные казанские сотрудники дали инородцам, населяющим Казань и смежные с нею губернии, переводы писаний и молитвословий на инородные языки, подготовили сотни учителей, самоотверженно преданных учительству среди призываемых к просвещению различных инородческих племен. Особое внимание было направлено к тому, чтобы действовать на них не каким-либо исключительно внешним формальным путем; забота была иная, нужно было расположить их сердца к слышанию учения, и правильно вполне сообразно с приемами апостольской проповеди поступили Николай Иванович и его ученики. Они обратились к инородцам с речью, им родною, и инородцы поняли их. Обучаясь на родном языке грамоте, дети вместе с ем подготовляются к изучению русского языка, чему подспорьем служит и начертание букв грамоты инородческой, мудро заимствованное у азбуки российской. Эта терпимость к языку небольшого племени являет христианскую настроенность истинных просветителей народа. Не страшиться нужно сепаратизма черемис, чувашей и вотяков, а заботиться, чтобы все эти инородцы, видя уважающую их особенности силу русской национальной идеи, тяготели к ней, как надежнейшему утверждению их собственного благополучия. Не все, конечно, признавали и признают правильность этой системы, есть иное воззрение; говорят, что легче разом покончить с инородческими наречиями и в школе преподавать только на одном русском языке. С внешней, формальной стороны такое воззрение имеет много заманчивого. Вместо обременительного для учителя двуязычия, проще вести преподавание на одном языке. Но при этом забывают, что школьное учение отнюдь не должно сводиться к одному только механическому умению читать и писать. Нет, школа имеет более сложную задачу – она должна вырабатывать у учащихся известное настроение. И прав был Николай Иванович, когда в основание своего учительского института полагал здоровое воспитательное строго-церковное начало. Повлияв на сердца воспитанников, он привил к ним доброе, цельное и твердое настроение и своим примером вдохновлял их к прохождению учительского подвига. Простой, ко всем всегда приветливый, ценитель красот богослужебного языка церковных книг, тонкий и умелый истолкователь трудных и не всем понятных мест Псалтири и иных богослужебных книг. Николай Иванович с радостью делился сокровищами своих знаний со своими многочисленными учениками, раскрывал им очи для уразумения дорогой ему красоты родной речи. Любя ее, он и у меньших братий не мог отрицать любви к своему языку и нисколько этой привязанности не страшился. Не пугали его самобытные чувашские или черемисские литературы, – он знал, что в наш век литературными могут быть только языки, имеющие более широкое, общечеловеческое значение, языки народов, обладающих достаточным числом людей, могущих читать произведения печатного слова. Не может быть опасен для национального единства говор на местном наречии нескольких десятков или даже сотен тысяч людей, особенно, когда к ним прививается сознание всех благ, проистекающих от изучения культурного языка народа русского, с которым они призваны к нераздельному бытию.

И этот многомиллионный народ, конечно, всегда с любовно потерпит у себя дома тихую речь исконного, как он, но более слабого насельника той же родной земли.

Добрый христианин, верный сын Церкви, Николай Иванович ясно сознавал эти начала; скажу более, начала эти одухотворяли всю его деятельность, и, конечно, нельзя не желать, чтобы руководились ими и те из вас, которым суждено будет действовать в местности с инородческим населением.

Великие светлые слова эти озаряют целый горизонт церковно-просветительной миссии нашей школы среди разноплеменного населения необъятной России.

В 5 часов вечера того же 21 июля в академическом актовом зале, где потом происходили все общие заседания съезда, состоялось представление прибывших на Съезд депутатов Его Превосходительству В.К. Саблеру. Около 200 депутатов, разделившись группами по епархиям, разместились в зале полукругом. По прибытии высокого представителя власти, раздалось стройное пение молитвы «Днесь благодать Св. Духа нас собра». После того его превосходительство обратился к делегатам с кратким, но, как всегда, одушевленным и искренним словом привета, в котором выразил свое удовольствие и радость, что Бог привел ему зреть «мног собор отцев и братий, ревностно подвизающихся на ниве Христовой добрым подвигом миссионерскаго служения». Обходя ряды, г. Товарищ Обер-прокурора Св. Синода приветливо здоровался с членами съезда, каждому подавая руку и многих удостаивая братского лобзания и беседы.

Вслед за сим началось в академической церкви всенощное бдение, на котором величественно пел хор, организованный из членов съезда знатоком церковного пения Екатеринославским епархиальным миссионером А.Я. Дородницыным.

Искупующе дорогое время, депутаты испросили разрешение г. исполняющего обязанности обер-прокурора Св. Синода собраться в зале заседания после всеобщего бдения для взаимного ознакомления между собою и предварительного обсуждения вопроса о выборе должностных лиц съезда. В 8 часов вечера открылось настоящее собрание. Председательское место единогласно предложено было занять старейшему из членов, общему уважаемому учителю миссионеров если не с кафедры, то литературными произведениями и примером своей горячей любви к св. делу миссии, заслуженному ординарному профессору академии Н.И. Ивановскому.

При обсуждении вопроса о должностных лицах Съезда решено было, в виду, широты программы и многочисленности предстоящих занятий, избрать председателя и двух ему товарищей, а также делопроизводителя, и в помощь ему двух секретарей съезда. При выборе председателя, Съезд единогласно постановил просить радушного хозяина высокочтимого о. Ректора академии. архим. Антония принять на себя звание, труды и обязанности председателя. В товарищи председателя по отделу расколоведения также единогласно Съезд избрал местного профессора Н.И. Ивановского, а по отделу сектоведения редактора «Миссионерск. Обозрения» В.М. Скворцова. Последний, поблагодарив за высокую честь избрания, просил освободить его от ответственного положения и обязанностей товарища председателя. Тогда депутаты приступили к избранию второго товарища председателя путем баллотировки. Записками предложены к избранию были: протоиерей Буткевич, профессор богословия Харьковского университета, Казанский кафедральный протоиерей и профессор академии о. Е.А. Малов, депутат С.-Петербургской епархии, редактор С.-Петербургского Духовного Вестника Ф.Н. Орнатский, Донской епархиальный миссионер священник, магистр богословия, Н.П. Кутепов, автор известных полемических и апологетических изданий в обличение мнимодуховных христиан, и преподаватель Ставропольской семинарии член Консистории, магистр богословия К.В. Кутепов, автор известного классического труда о хлыстах и скопцах.

За отказом от избрания протоиерея Малова и священника Орнатского, баллотировке подвергнуты были прот. Т.В. Буткевич и священник Кутепов, причем большийством голосов избранным оказался председатель Харьковского миссионерского комитета прот. Буткевич, известный в области сектоведения исследователь новейшего толстовского сектантства.

По избрании председательствующих, Съезд единогласно просил В.М. Скворцова принять на себя обязанности делопроизводителя Съезда, на что последний и согласился, а затем чрез голосование намечены были в помощь делопроизводителю секретарями съезда священник Н.П. Кутепов, доцент Московской академии И.М. Громогласов, преподаватель С.-Петербургской семинарии, известный своею миссионерскою деятельностью против Пашковщины, В.Н. Прозоров, преподаватель Кишиневской семинарии С.М. Маргаритов, автор истории сектантства и преподаватель Рязанской семинарии П.П. Добромыслов, редактор «Рязанского Миссионерского Сборника».

Во избежание утомительной процедуры баллотирования постановлено было совершить избрание секретаря из предложенных почтенных кандидатов чрез жребий. Жребий пал на П.П. Добромыслова. Позже в общем заседании 23 июля съезд, согласно ходатайству делопроизводителя В.М. Скворцова, назначить третьего секретаря съезда М.И. Макаревского, секретаря Нижегородской Консистории: так как на Н.П. Кутепова возложено было особое поручение съезда по извлечению из отчетов епархий данных об устройстве миссий и состоянии расколосектантства.

Торжественное богослужение 22 июля в кафедральном соборе при участи делегатов Съезда. Молебен в академической церкви по поводу открытия Съезда. Торжественное собрание в актовом академическом зале. Речи. Трапеза.

Знаменательный день 22 июля всеми верными сынами Руси православной проводится, как благосветлый праздник тезоименитства Ее императорского Величества вдовствующей Государыни Императрицы Марии Феодоровны, Которая благоговейно почитается всеми русскими людьми и в частности ревнителями православия и деятелями миссии отечественной Церкви не только как Императрица – Мать и как доблестная жизненная Спутница Незабвенного благочестивейшего Царя – Миротворца, но и как Августейшая Покровительница всероссийского православного Миссионерского Общества. Вот почему между прочим высшая духовная Власть приурочила великий праздник миссии, – торжество открытия 3-го всероссийского миссионерского Съезда к 22 июля – дню тезоименитства Августейшей Покровительницы Православного Миссионерского Общества.

Казанские торжества 22 июля начались в 9 ч. утра в кафедральном соборе, величественным отправлением Божественной литургии, которую совершил маститый старец – Архиепископ Казанский и Свияжский Владимир, в сослужении двух родных братьев епископов, – Туркестанского Анастасия (бывшего викария Казанского) Алексия Вятского, – восьми архимандритов, митроносца – кафедрального протоиерея о. Малова и 3 иереев. В служении Царского молебна о здравии Августейшей Именинницы приняли участие, прибывший на съезд епископ Оренбургский Владимир и более 50 душ делегатов Съезда иноческого и священнического сана. Прочие делегаты участвовали в богослужении в академической церкви. Собор был переполнен молящимися, вое были умилены чудным мелодичным пением по древним напевам учителей – курсистов. Богослужение окончилось в половине первого часа. Тотчас после литургии, Архипастыри, духовенство, делегаты Съезда, представители местных правительственных учреждений из Казанского Кремля направились в академию на торжество открытия Съезда, туда же потянулись и толпы горожан. На молебен в академический храм по возможности впускали всех желающих, но во избежание скопления многолюдной толпы в актовом зале вход на торжественное заседание был ограничен выдачей особых билетов. В ожидании первосвятителя Казанской церкви, около ста делегатов Съезда священнического чина облачились в светлые ризы. Около двух часов прибыл Архиепископ Владимир с прочими епископами, встреченный многочисленным сонмом миссионеров, при пении «исполла». Начался молебен Св. Троице, излиявшей в день пятидесятницы благодатные дары Св. Духа на первых миссионеров Евангелия – св. апостолов. Не только академическая церковь, но весь здешний храм высшей богословской науки исполнился велегласного могучего одушевленного пения столь многочисленного лика миссионеров. Священный восторг объял всех присутствующих, а миссионеров в особенности. Ведь так долго, с таким томительным нетерпением ждали Съезда все скорбящие и обремененные деятели миссии (а кто из миссионеров не преогорчеваем!). – И вот совершается первый священный акт Съезда, – он открывается молитвою… Умиленною, слезною молитвою благодарения и прошения молились миссионеры…

Молебен закончился провозглашением многолетия миссионерам – веропроповедникам и всем членам 3-го всероссийского Миссионерского Съезда».

Приложившись к св. Кресту, делегаты, во главе с почетными гостями, из храма попарно направились из главного академического корпуса чрез двор в так называемый восточный корпус – в актовую залу заседаний, при общем пении «Пресвятая Троице, Боже наш, слава Тебе…». Длинною разноцветною лентою вытянулось торжественное шествие воинов Церкви Христовой, предводительствуемых воистину передовым поборником православия, В.К. Саблером, замыкалось собором святителей, архимандритов, облаченных в мантии. Трогательное громогласное пение, как бы вырвавшись на волю из-под мрачных сводов академического здания, огласило воздух далеко во всех окрест лежащих стогнах града Казани. Народ, стоявший за оградою академическою плотною стеною, обнажил головы и молитвенно с умилением созерцал небывалое еще в Казани столь многочисленное соборище лиц духовного чина.

При входе иерархов в зал, миссионеры запели молитву «Днесь благодать», а после того началось представление членов Съезда Казанскому Архипастырю. Обычно ласковый, владыка особенно был приветлив к собравшимся под его покровительство членам съезда: преподавая благословение, каждого лобызал и многих удостаивал краткой беседы и расспросов.

Познакомившись с делегатами, маститый старец-архипастырь, не смотря на утомление от понесенных при долгом, торжественном богослужении трудов, бодро взошел на кафедру и громко прочитал указ Св. Синода об учреждении 3-го миссионерского съезда, который и объявил открытым. Призвав благословение Божие на предстоящие труды съезда, владыка выразил искреннюю радость, что ему, на склоне лет своего служения Церкви, Бог судил видеть и принимать, как дорогих гостей, столь многочисленный собор поборников православия и искусных ратоборцев с врагами отечественной Церкви. Вслед затем архипастырь-миссионер в простой задушевной отеческой беседе вспомянул о состоянии миссионерского дела в России в те времена, когда он сам подвизался на том же поприще.

«С позволения вашего, отцы и братия, – так приблизительно говорил владыка, – хотелось бы мне припомнить пред вами те времена, когда я, в молодые еще годы, сам был призван к миссионерской деятельности. Это было давно, назад тому лет слишком тридцать. О миссионерстве и миссионерах в том виде как мы представляем их теперь, тогда мало кто имел в обществе понятия; только на окраинах России, в странах языческих начинали появляться миссионеры, из которых вышли такие апостолы, каков приснопамятный святитель Иннокентий Камчатский, впоследствии митрополит Московский. Но это были одинокие деятели миссии, – на них почти не обращалось внимания со стороны класть имущих. Но вот, в 60 годах образовался в Москве, по инициативе и под непосредственным покровительством протоиерея Лаврова, небольшой кружок ревнителей распространения, утверждения и охранения чистоты православия в России; кружок этот в первый раз стал называться «миссионерским обществом». Но это общество долгое время оставалось почти без средств и без членов: все общество сосредоточивалось почти в одном лице о. Лаврова, который бегал по богатым домам столицы, собирая подаяния на дело миссии, забота и деятельность которой сосредоточивались исключительно на одной Алтайской миссии. Тогда-то был призван к миссионерской деятельности на Алтае и не могу умолчать, что отправлялся в глушь Сибири объятый и радостью, и великим страхом. Я радовался потому, что призвание согласовалось с моим сердечным расположением; страшился же того, что знал крайнюю беспомощность Алтайской мощи. Одна надежда была – на Бога и надежда была не напрасна.

Но ведь и Алтайская миссия, как и Камчатская, вела борьбу с внешними, так сказать, врагами – язычниками, а не внутренними, с какими боретесь вы, досточтимые отцы и братия; с крестом в руках, ограждая пределы святой Церкви от вторжения язычества, она в то же время упорно проникала вперед и теперь идет – в мрачную глубину языческих дебрей. Вы же призваны к другому роду миссионерской деятельности: к изгнанию из пределов родной Церкви и отечества внутренних, более, чем язычество, злых врагов–раскольников и сектантов. В этом виде, повторяю, миссионерства в 60-хъ годах не было, и никто о нем не помышлял. И как радостно подумать, что, наконец, у нас обращено внимание и на борьбу с внутренними врагами, нападающими на православие с яростью диких зверей! Как утешительно видеть в лице вас, возлюбленные отцы и братия, столь почтенный сонм пастырей и ревнителей церковных, готовых по первому призыву идти в вертоград Христов на жатву многу! Не менее радостно и утешительно и сознание того, что вы выступаете теперь на борьбу хотя и с сильными врагами православия, но вооруженные и образованием, и опытом, и не без нравственной и материальной поддержки власти, как прежние ваши братия – миссионеры. О живой заботе о вас свидетельствует ваш съезд участие в нем высокого представителя власти В.К. Саблера, который при всех своих многосложных занятиях нашел время, так сказать, «сбегать» на два денька из Питера в Казань. Да, хорошо, что ныне благодетельное Правительство разрешает и Святейший Синод благословляет вам по временам собираться вместе в одно место, чтобы составить, так сказать, одну могущественную грозную для врагов силу, чтобы выработать общий план борьбы, чтобы обменяться мыслями, поправить ошибки одних опытом других, разрешить встречающиеся в борьбе недоразумения. Два раза уже с этой целью вы собирались в Москве и вот в третий раз собрались в Казани. Ничего подобного в наши времена не было, мы работали на ниве Христовой в одиночку. И с этой стороны вы счастливее миссионеров 60 и 70 годов и это служит для меня и для всех интересующихся делом миссионерства поводом к величайшей радости и невольно в душе зарождаются новые позывы к благодарению премилосердого Бога. Да благословит вас, отцы и братия, Господь Бог на предстоящие труды и да поможет вам решить с успехом все задачи, какие предначертаны к решению на нынешнем съезде».

Па задушевные слова архипастыря съезд ответил единодушным пением «Исполла эти». Вслед затем, приняв архипастырское благословение от высокопреосвященного Владимира, на кафедру взошел сенатор В.К. Саблер и обратился к съезду с вышеналечатанною пространною речью, которую говорил наизусть с темь неподдельным одушевлением, и высоким ораторским искусством, какими отличаются всегда увлекательные речи этого сановника. Когда оратор окончил свою теплую поминку по недавним усопшим деятелям миссии, все присутствующие поднялись с своих мест и пропели «Вечная память"… Тихо – мелодично раздались слова молитвенного гимна в память почивших, и невольно почувствовалось близкое родство, непрерывающееся общение нынешних живых деятелей с почившими и живо воскресли в душе дорогие образы бескорыстных тружеников миссии, первенствовавших на 2-м съезде, о. архим. Павла, прот. о. В. Нильского и др. … Между тем снова полилось вдохновенное слово высокого оратора, – слово привета, утешения и назидания миссионерам. Глубокотронутые речью представителя власти и одушевленные словами задушевного его привета – слушатели-миссионеры, по окончании речи, пропели его превосходительству «многая лета». Тогда на кафедру взошел член съезда, редактор-издатель «Миссионерского Обозрения», ст. сов. В.М. Скворцов, и по поручению съезда обратился к архиепископу Владимиру и г. Товарищу Обер-прокурора с следующими словами:

«Ваше высокопреосвященство и ваше превосходительство! Знаменательное в истории миссии торжество открытия 3-го всероссийского миссионерского съезда счастливо совпало с обще-радостным днем тезоименитства Ее Императорского Величества, вдовствующей Государыни Императрицы Марии Феодоровны, Всемилостивейшей и Августейшей Покровительницы православного миссионерского общества. Собравшиеся на съезд со всех концов необъятной Руси миссионеры иноческого, священнического и мiрского чина, движимые чувством беспредельной любви к своему обожаемому Монарху, Всемилостивейшему Покровителю миссии отечественной Церкви, дерзают почтительнейше просить ваше высокопреосвященство и ваше превосходительство повергнуть к стопам Его Императорского Величества верноподданнические чувства миссионеров и усерднейшие поздравления с Августейшею Именинницею. А вместе с тем миссионеры ходатайствуют повергнуть верноподданнические чувства усерднейшего поздравления миссионеров и Августейшей Имениннице, обожаемой Царице-Матери, – всемилостивейшей Покровительнице православного миссионерского общества». В ответ на это патриотическое заявление съезда, всеми присутствующими был исполнен народный гимн «Боже, Царя храни» и зала огласилась одушевленными криками «ура». После чего В.М. Скворцов доложил также о ходатайстве Съезда послать телеграммы высокопреосвященному митрополиту Палладию с просьбою об архипастырском благословении деятелям миссии, собравшимся в родной ему Казанской академии, а также г. Обер-прокурору Св. Синода статс-секретарю К.П. Победоносцеву с выражением чувств глубочайшего почитания и горячей признательности миссионеров за его всегдашнее живое попечение о нуждах миссии и ее деятелей. Предложение принято было радостно при пении «многая лета» высокопреосвященному Палладию и его высокопревосходительству К.П. Победоносцеву. По предложению В.К Саблера «многая лета» было пропето архиепископу Владимиру и присутствующим архипастырям, почтившим торжество открытия съезда своим посещением, а также г. начальнику губернии, архим. Антонию и проф. Н.И. Ивановскому, много потрудившимся над подготовкой к съезду. Высокопреосвященный Владимир провозгласил «многая лета» В.К. Саблеру, удостоившему съезд своим посещением и осчастливившему членов глубоко-назидательным словом, а также и всем делегатам съезда. Настоящее торжественное заседание Съезда было закончено пением молитвы «Достойно» в 4 ч. дня.

Из залы заседания все собрание, вместе с архипастырями и товарищем обер-прокурора Св. Синода, сначала проследовало в академический сад, чтобы сняться здесь на общую фотографическую карточку, и затем в студенческую столовую, где уготована была для всех общая трапеза. И высокопоставленные лица, убеленные сединою старцы–архипастыри, и члены съезда, и студенты, оставшиеся на каникулы, – все, по-студенчески, сели за трапезные столы академической столовой на простых скамьях. Общим пением молитвы и благословением архипастырским началась эта воистину братская трапеза и также окончилась. Все с миром и признательностью радушным и распорядительным хозяевам академии, напитавшим более 250 душ алчущих гостей, разошлись на отдохновение до 6 часов вечера, когда назначено было первое заседание съезда и начало деловых его совещаний.

После трапезы высокопреосвященным Владимиром и сенатором В.К. Саблером отправлены были выше напечатанные Высочайшие телеграммы Их Величествам, а также и митрополиту Палладию и г. Обер-прокурору Св. Синода.

Руководственные указания В.К. Саблера. – Речи проф. Н.И. Ивановского и В.М. Скворцова. – Программа хода совещаний общих собраний и занятий комиссий. – Образование комиссий. – Рефераты и недоуменные вопросы. – Прощание членов съезда с В.К. Саблером. – Речь прот. Буткевича и ответные слова В.К. Саблера.

Вечером того же 22-го июля в 6 часов вечера состоялось первое общее заседание съезда. Председатедьские кресла заняли о. архим. Антоний и почтенные профессора Н.И. Ивановский и о. протоиерей Т.В. Буткевич. Напротив их заняли места почетные гости, в том числе товарищ обер-прокурора Св. Синода сенатор В.К. Саблер, епископы Оренбургский Владимир и Вятский Алексий. По бокам присутственного стола разместились делопроизводитель В.М. Скворцов и его помощники секретари съезда. Делегаты съезда полукругом расселись на стульях и скамьях. Обширный актовый зал, украшенный портретами бывших ректоров и архипастырей казанских, был переполнен членами съезда и духовенством городским; на хорах поместились допущенные в заседания съезда по билетам ревнители православия, интересующиеся делом миссии обоего пола, а также студенты и многие профессора Академии. После пения молитвы Св. Духу, на кафедру вошел В.К. Саблер и высказал Съезду руководственные указания относительно того, чтобы, в интересах наиболее успешного хода совещаний третьего съезда, сохранялась преемственная связь между постановлениями двух бывших уже в Москве миссионерских съездов с настоящим. Для доставления же съезду нужных справок, относительно документальных данных синодального делопроизводства по делу о съездах, командирован в Казань старший секретарь канцелярии Св. Синода П.В. Гурьев. В заключение его превосходительство выразил уверенность, что 3-й съезд благоуспешно поведет и окончит свои занятия и прольет новый свет на условия, благоприятствующие делу внутренней миссии, а равно и выяснить обстоятельства, тормозящие поступательное движение этого великого и важного для Церкви нашей служения.

Затем, на кафедру вошел маститый профессор известный ученый расколовед и миссионер-практик Н.И. Ивановский и обратился к съезду с вышенапечатанною в настоящей книжке «Мисс. Обозрения» речью, в которой изложил общие задачи и характер предстоящих занятий третьего всероссийского миссионерского съезда в Казани. Деловая, исполненная любви к делу и сердечного братского благожелания к деятелям речь общего учителя и старшего друга миссионеров выслушана была с напряженным вниманием и полною признательностью.

Вслед затем кафедру занял делопроизводитель съезда, редактор «Миссионерского Обозрения» В.М. Скворцов, и предложил внимание съезда также вышенапечатанную речь – реферат на тему о церковно-общественном и государственном значении внутренней миссии. Речь эта, представляя собою результат пережитого опыта и широких наблюдений в области сектоведения, произнесена была с большим одушевлением и горячею убежденностью. Оратор быль награжден долго не смолкавшими дружными аплодисментами почтенной аудитории.

Затем съездом была заслушана и одобрена, редактированная проф. Н.И. Ивановским применительно к программе Св. Синода, программа хода совещаний общих собраний съезда и занятой частных его комиссий. Последние было решено организовать, в виду широты программы и той массы подлежащего обсуждению съезда материала, который накопился в течение истекшего шестилетия. Многие пастыри и деятели миссии, не имея возможности лично прибыть на съезд, прислали письменные заявления по разным недоуменным вопросами, прося у Съезда компетентного разъяснение таковых. Прибывшие члены заносили в программу все новые и новые предметы, желая их освещения и обсуждения на съезде, многие вручали рефераты, а представители всех епархий – официальные отзывы о состоянии расколосектантства в епархиях, об устройстве миссии и о нуждах последней. Фолианты эти составили пуды бумажного материала. Ясно было, что Съезд в общих своих заседаниях не будет иметь времени и возможности рассмотреть всю серию вопросов и поставить соответствующие решения по всем намеченным пунктам программы. А потому представлялось единственно целесообразным передать детальную разработку крупных и сложных вопросов в отдельный комиссии специалистов. Таких комиссий организовано было семь, а именно: 1) комиссии по вопросам о единоверии под председательством иеромонаха – единоверца о. Мины (бывшего в мiре Шустова) и священника о. С. Маркова, в качестве товарища председателя. Комиссии этой предложено было обсудить несколько вопросов церковной дисциплины и существующей в единоверии церковно-приходской практики в отношении к коренным правилам о единоверии и епархиальным учреждениям в целях вящшего и административного единения этих приходов и церквей с общеправославною церковною жизнью, управлением и наилучшей постановки просветительных условий церковной жизни единоверческих приходов.

2) Комиссия по разработке вопросов о правах и обязанностях миссионеров, под председательством депутата Петербургской епархии о. Ф.Н. Орнатского. На эту же комиссию возложено пересмотреть и дополнить сообразно с новейшими потребностями миссии составленные на 1-м миссионерском съезде «правила о комиссиях».

3) Комиссия по пересмотру каталога книг для миссионерских противораскольничьих и противосектантских библиотек и одобрению новых миссионерских изданий, под председательством Полтавского епархиального наблюдателя и миссионера о. И.Л. Ольшевского и свящ. о. С. Маркова.

4) Комиссия преподавательская по разработке вопроса о наилучшей постановке преподавания истории и обличения расколосектантства в семинариях, – под председательством священника о. К.В. Кутепова.

5) Комиссия о постановке преподавания Закона Божия в начальных школах селений, зараженных расколосектантством, под председательством епархиального наблюдателя церковных школ Самарской епархии, бывшего миссионера о. А.Л. Матюшенского.

6) Комиссия по разработке вопросов о новейшем сектантстве под председательством протоиерея Т.В. Буткевича и В.М. Скворцова, в качестве его товарища.

7) Комиссия по разрешению недоуменных вопросов, встречающихся в практике противосектантских мисионеров, под председательством о. ректора академии, архим. Антония.

В комиссию по вопросам о сектантстве переданы были для рассмотрения и систематизации доставленные съезду официальные отзывы о состоянии раскола и сект в епархиях и об устройстве миссий, а также для заключений и все рефераты делегатов съезда. В числе наиболее выдающихся рефератов отметим следующее: 1) Доклад Екатеринославского миссионера А.Я. Дородницына о секте адвентистов. 2) преподавателя С.-Петербургской семинарии В.Н. Прозорова и Тверской семинарии М.А. Виноградова о пашковщине и 3) протоиерея Буткевича о толстовщине; 4) пространно мотивированное предложение Таврического миссионерского комитета, который, с благословения преосвящ. Михаила, желает знать мнение съезда, – справедливо ли он признал штундист-сними баптистические толки в с. Ново-Васильевке, Астраханке, Ново-Спасском, а толки – Тамбовской, Вдадимирской, прыгунский и 1-й Донской в с. Ново-Васильевке – молоканскими. 5) Доклад Псковского миссионера о. Попова о секте Еленушки. 6) Сообщение Корельского миссионера, который просил съезд определить, к какому разряду сект причислить секту ушковайзет. 7) Доклад Херсонского миссионера М.А. Кальнева, по вопросу о заботах миссии относительно религиозно-нравственного состояния рабочих на фабриках и заводах; 8) Его же доклад о важном миссионерском значении народного паломничества, которым вожаки сектантства удачно пользуются для своих целей. 9) Доклад Херсонского окружного миссионера, свящ. о. Станиславского, по вопросу о мерах к улучшению иконной живописи и устранению соблазнительных видов торговли иконами; 10) Сообщение В.И. Скворцова о секте малеванщине; 11) Сообщение Самарского епархиального миссионера о. Александрова о секте белоризцев; 12) другого Самарского миссионера о. Кесарева – о секте мормонов; 13) Доклад Екатеринославского миссионера, А.Я. Дородницына, о крестящемся меннонитском братстве; 14) Сообщение Смоленского миссионера об учреждении Сычевского миссионерского кружка и отчет о деятельности оного в деле борьбы с расколом в епархии; 15) Отчет о своей деятельности о. Михаила Матюшинского и меры против сектантства; 16) Доклад миссионера Нижегородской епархии Круглова об угрожающем состоянии раскола в епархии, благодаря попустительству властей незаконных деяний со стороны расколо-вождей; 17) Предложение преподавателя Донской семинарии Е. Овсяникова о введении в курс преподавания в епархиальных женских училищах науки истории и обличения русского раскола и сектантства; 18) Предложение Херсонского епархиального миссионера М.А. Кальнева относительно ходатайства о присвоении епархиальным миссионерам соответствующей казенной печати для беспрепятственной официальной переписки по делам миссии. 20) Заявление миссионеров Кишиневской епархии о необходимости ходатайствовать пред правительством об уравнении в правах старообрядцев Измаильского уезда со старообрядцами всей Империи. 21) Записка Киевской консистории о состоянии и деятельности противосектантской миссии в Киевской епархии с проектом новых противосектантских мер, и многие другие

В комиссии по разрешению недоуменных вопросов в области противосектантской миссионерской практики внесена была целая серия вопросов, так что эта комиссия, собираясь чаще других, однако не успела разрешить всех поставленных миссионерами возражений, которые им приходится встречать со стороны сектантских совопросников. В числе наиболее серьезных возражений отметим, между прочим, следующие:

1) Сектанты недоумевают, почему спасение возможно только в Церкви православной, когда в ней есть члены порочные, между тем как сектанты ведут жизнь добродетельную?

2) Согласна ли с благостью Божией вечность мучений?

3) Вопрос о молитве по самоубийцам и погребении таковых.

4) Пророк Малахия в главе IV, 5 говорит: «Вот я пошлю к вам пророка Илию пред наступлением дня Господня, великого и страшного». Какой день разуметь: 1 или 2 пришествия Господня? Если 1-го, то чем доказать от Писания Ветхого Завета, что можно под лицом Илии разуметь Иоанна Предтечу?

5) Господь Иисус Христос сказал (Мф.5:43): «Вы слышали, что сказано: Люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего» и сделана ссылка на книгу (Лев.19:17–18), между тем в указанном месте этих слов нет. Как сие примирить?

6) Ел ли Иисус Христос Пасхального Агнца в последнюю вечерю? и потом: Сам приобщался ли Своего Тела и Крови при установлении Таинства?

7) Как понимать слова (1Кор.15:29) «для чего крестятся для мертвых»?

8) Что освящается в таинстве брака, если первородный грех передается христианскими родителями детям в плотском семени? (Догматика Сильвестра)?

9) Можно ли бабке, при угрожающей смертной опасности, окрестить младенца в утробе матери, когда голова рождаемого уже показалась или свободилась из ложесна родильницы?

10) Если Церковью разрешается третий брак, то почему не разрешается 4-й, 5-й?

11) Как понимать слова Писания: «Всяк рожденный от Бога не согрешает» (Ин.3:9; 5:17).

12) Как совместить с святостью апостолов слова св. апостола Павла: «Человек я грешный»?

13) Изъяснение слов посл. апостола (Ин.5:16, 17): «есть грех смерти»?

14) Как согласить слова апостола Павла (Рим.7:25) «живущий во мне грех» со словами ап. (Ин.1:7) … – «кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха» и посл. (2:2): «Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мipa»?

15) Можно ли вынимать часть на проскомидии, служить литургию и сорокоуст за умершего в расколе?

16) Протестант, не присоединившись к православн. Церкви чрез миропомазание, 18 лет исповедовался и приобщался св. Таин умер скоропостижно, православная жена желала бы, чтобы отпевание было совершено в правосл. Церкви. Местный пастырь официально заявил протест. Кто прав?

17) Христос, похваляя неправедного домоправителя, не дает ли право так всем поступать (Лк.16:1–9)?

18) По поводу противоречий в догматических системах митроп. Макария и еп. Сильвестра по вопросу о происхождении души.

19) По поводу возражений штундистов, требующих указать основания из св. Писания, почему в православной Церкви разделяют пищу постную и скоромную и почему в пост запрещается есть яйца и молоко, а разрешается рыба, в которой есть кровь?

20) Один мальчик причащался св. Таин несколько раз, после оказалось, что он не был крещен, – что с ним делать?

21) Отправлять ли в православной Церкви молитвословия за лютеран и католиков?

22) Разбор возражений раскольников и сектантов по поводу догмата Православной Церкви о почитании мощей и многие другие.

Комиссия выслушивала мнения решения миссионеров, которые часто вступали в примерное собеседование, причем один изображал из себя сектантского совопросника, другой защитника православного учения, и указывала наиболее верные способы и приемы решений сектантских возражений. Заседания комиссии этой посещались всегда большинством членов съезда.

Не мало внесено было на разрешение съезда недоуменных вопросов и из противо-раскольничьей практики. Вопросы эти отчасти разрешались в единоверческой комиссии, отчасти в общих заседаниях.

Относительно распределения времени дня постановлено было общие заседания иметь утром от 9 ч. до 1 дня, с коротким перерывом в 11 ч., а от 5 часов до 7 и от 7–9 ч. вечера заседания комиссии, по соглашению председателей комиссии и съезда, о чем всегда наперед доводилось до сведения членов съезда чрез вывешивание объявлений. Нередко комиссии заседали еще после ужина от 9 до 11 ч. ночи. Комиссии назначались так, чтобы дать возможность всем интересующимся членам съезда посещать их заседания.

В том же заседании съезд выслушал и единодушно с признательностью принял предложение своего досточтимого о. председателя о ежедневном во все время съезда отправлении по желанию членами съезда священного сана, богослужения в академической Церкви. «Все наши человеческие усилия об изыскании мер и способов к обращению отпадших грешников от их пути заблуждения на путь покаяния и спасения, – говорил о. председатель, – не будут благоплодны, без особой помощи Божией, а потому при наших занятиях особенно благовременна и к Господу Богу при совершении бескровной Жертвы». На призыв о. ректора многие изъявили сердечное желание принять участие в богослужении, для чего и была установлена очередь.

Конец первого заседания посвящен был прощанию членов съезда с его превосходительством В.К. Саблером, который имел отбыть из Казани утром 23 июля. По поручению съезда, товарищ председателя протоиерей Т.В. Буткевич, взошедши на кафедру, обратился к отбывающему высокому посетителю съезда и покровителю миссионерства со следующей речью:

Честные отцы и братия!

Я очень счастлив, что на мою долю выпало – высказать здесь то, что несомненно каждый питает в своей душе и что многие из вас сумели бы высказать лучше меня.

Казанский Архипастырь справедливо заметил, что 33 года тому назад внутренней миссионерской деятельности в нашей Церкви почти не существовало. Но до внутренней ли миссии было тогда? Ведь то было ужасное время 60-х годов, закончившееся страшным событием 1-го марта 1881 года; то было время, когда наша господствующая Православная Церковь испытывала тяжкое гонение не от правительства, конечно, а от того грубого неверия, которое бурным потоком разливалось по всему необъятному пространству нашего отечества и омрачало умы многих русских людей; то было время, когда действительно легко мысленным поклонникам запада могло казаться, что наша Церковь отжила свой век, что величественное здание ее близко к падению, что подточены самые корни того ветвистого дерева, которое чудесно возросло из евангельского зерна.

Но для блага и счастья России Господь даровал нам великого, незабвенного, истиннорусского и истинно-православного Царя, Который всей душой был предан Православной Церкви, безгранично любил ее и в ней видел источник счастья Своего народа. Его сердце всегда было в руце Божьей, – и мы веруем, что в это драгоценное сердце была вложена Господом мысль – возложить внешние заботы о благе Церкви на человека единомысленного Царю, по преданности Церкви и беспредельной любви к России. Настало благоприятное время, чтобы обнаружилось благотворное влияние Церкви на народную жизнь. Явились церковно-приходские школы; положено твердое начало для развития миссионерской деятельности. Об одном скорбим мы все, – что преданность Церкви и заботы о благе народа русского для этого Сотрудника Царского сопровождаются многими скорбями и огорчениями, ибо все явные и скрытные враги Церкви теперь стали и его врагами. Труды его, без сомнения, облегчаются только тем, что Господь указал ему товарища и помощника, равного ему по любви к нашей Православной Церкви и по беспредельной преданности Государю.

Ваше Превосходительство, глубоко уважаемый Владимир Карлович! Все мы знаем, как горячо любите Вы нашу Православную Церковь и как беспредельно Вы преданы ей. Ведь всякое отрадное явление в церковно-общественной жизни связано неразрывно с Вашим именем. Близкие к Вам люди уверяли нас, что, по своим многосложным обязанностям, в настоящее время Вы не можете быть среди нас, – и однако же Вы нашли возможность хотя на короткое время прибыть сюда, чтобы ободрить нас. Ваше присутствие для нас дорого: оно воодушевляет нас к предстоящим нашим занятиям. В Вашем лице мы имеем могущественную опору, в Вашем лице мы видим того, кто услышит наш голос, на кого мы можем возложить свои надежды и чаяния. Понятно, как грустно нам думать, что Вы скоро должны нас оставить! Утешаем мы себя только тем, что и в короткое время своего пребывания среди нас Вы успели выяснить нам наши задачи и указали нам путь, которым их занятиях, что вы оставляете среди нас многоуважаемого Василия Михайловича Скворцова, которому как ближайшему исполнителю по делам сектантства мудрых предначертаний г. Обер-прокурора св. Синода и его достойного товарища, без сомнения, известны взгляды и желания высшей духовной власти.

Ваше Превосходительство! Уезжайте же от нас, по крайней мере, с уверенностью, что каждый из нас питает к особь Вашей чувства беспредельного уважения, любви и благодарности. За Вашу преданность нашей Православной Церкви, за Ваше содействие нашему миссионерскому делу, как русские люди, мы говорим Вам великое русское спасибо, а как служители алтаря Господня, единодушно возносим Богу молитву: Господи! ради блага Святой Твоей Церкви храни Его на многие и многие лета!

В.К. Саблер был глубоко тронут и видимо взволнован столь сердечно выраженными от имени съезда чувствами. Взошедши на кафедру, Его Превосходительство с свойственным ему красноречием и теплотой чувства ответил на речь съезду приблизительно в таких словах: «Я смущен, отцы и братия, теми речами, которые высказаны мне от имени съезда. Если я и богат теми впечатлениями, которые вы мне приписываете, то я их приобрел в живом общении с добрыми пастырями Церкви. И мне, душевно говорю, грустно, что неотложные дела службы вынуждают меня так скоро оставить близкий моему сердцу ваш миссионерский съезд, но я утешен тем, что увидел и убедился, как широко и успешно возрастает идея миссионерства. Из сейчас рассмотренных вопросов, подлежащих обсуждению съезда, я вижу, как много пользы делу должны принести предстоящие ваши совещания и решения… И как отрадно видеть, что современная церковная жизнь бьет живым ключом, что возрастают ряды бескорыстных самоотверженных тружеников на ниве Церковной, которые не гонятся за чинами и отличиями или деньгами, и подвизаются не ради прибытка или корысти, а во имя высоко-христианской идеи духовного спасения ближних, терпеливо неся бремя тяжелых трудов ради Христа… Здесь вы, почтенные мужи и братия, трудитесь на пользу Церкви и просвещения народа, там (разумея – на учительских курсах) готовятся помощники пастырям – учителя народных школ церковных, с величайшим усердием в св. труде не чувствуя усталости даже в такую жаркую пору, дорожа каждою минутою… На московских курсах учителя сами, за 70 верст телеграммой вызвали учителя пения, уехавшего на праздники, чтобы заниматься после обеда… Какая жажда знания! Святая жажда! Плоды их вы сами ныне воочию узрели в соборе, – в этом чудном мелодичном пении литургии… Да, всеми чувствуется подъем церковной жизни, усиление живой проповеди… Слава и честь архипастырям, воздвигающим на служение добрых пастырей и поддерживающим в них огонь святой ревности и по делу Божьему… И, как знаменательно, что вы собрались на 3-й миссионерский съезд в стенах храма науки – духовной академии! Какое доброе знамение времени! Духовная высшая наука не чуждается практической церковной жизни, не замыкается в скорлупу прежней схоластики, а идет на помощь и на встречу пастырской практике. И вы, практические деятели миссионерского дела, находите не только приют, но и руководительство мужей науки – профессоров, ставших во главе съезда… Душевно благодарен за выраженные чувства. И всем нам дорогой Константин Петрович не своим силам приписывает плоды достигнутых успехов в церковной жизни, а людям, которые заботятся не себе угодить, а Богу… Да будет навсегда памятен мне знаменательный день открытия 3-го всероссийского миссионерского съезда…».

Оговариваемся, что наша передача задушевной импровизации высокого оратора-сановника, произведшей умиляющее впечатление на всех слушателей, дает лишь слабый очерк мыслей и выражений ответной речи В.К. Саблера съезду.

Напутствуемый общими сердечными благожеланиями, при пении «многая лета» В.К. Саблер отбыл из залы заседаний. Миссионеры с пением проводили бесценного покровителя миссию до коляски.

На другой день на пристань выехали проводить его превосходительство должностные лица съезда, во главе с своими председателями и многие из миссионеров.

Отличительною чертою в направлении и характере совещаний нынешнего миссионерского съезда было, по-видимому, преобладание дидактической стороны над академическою. Хотя, как ниже увидит читатель, съезд коснулся и поставил свои решения по многим принципиальным вопросам в области сектоведения и миссионерства, тем не менее нужно сказать, что бόльшее тяготение было в сторону миссионерской практики, – к обсуждению мер духовного действования и к усвоению съехавшимися деятелями миссии наилучших методических способов и приемов обличения заблуждений раскола и сект. Так что о результатах нынешнего съезда менее всего можно судить по печатным сообщениям, или протокольным данным. Тех в высшей степени практических полезных деталей и характерных подробностей, живой передач фактов и наблюдений, словом, всей картины совещаний никакое перо не в состоянии оттенить и изобразить.

По окончании заседаний многие высказывали сожаление, что съезд не догадался запастись стенографом, чтобы, так сказать, фотографически сохранить и передать все сокровища дебатов, так много в них было многоценного.

В этом отношении, состоявшийся съезд, действительно, представлял собою высшую практическую миссионерскую школу, или вернее – sui generis – курсы, где все учились друг у друга и каждый был учителем других в том вопросе, в каком сам был наиболее сведущ и опытен, чтобы затем тут же сделаться учеником и слушателем опытнейших… Все дни заседания съезда погода стояла и в Казани пасмурная и холодная, опустевший на лето город совсем казался теперь сонным. Но под сводами академии, в братской двухсот членной миссионерской семье жизнь кипела ключом, царило с утра до глубокой ночи чрезвычайное одушевление, особый подъем духа и энергии… Утро… Все миссионеры давно уж бодрствуют, хотя и легли – то уже преполовинившейся ночи… Помолились за литургией, напились и чаю. Ожидается звонок на заседание; группы снуют по длинным коридорам, по аллеям сада, оживленно обсуждая что-то при энергической жестикуляции. Вокруг только и слышится главнейшая терминология миссионерского лексикона: если долетают до вас слова, штунда, пашковщина, толстовщина, – это несомненно беседуют члены сектантской комиссии; если – раскол, клятвы собора 1667 г., двоеперстие, сила привычки, обычай, догнать, обряд, – это члены единоверческой комиссии, самой бурной и неподатливой полемизируют… В приемной канцелярии съезда у делопроизводителя уже с 8 часов картина некоего торжища: кто справку требует, кто дает свое сообщение, с просьбою занести его в журналы съезда, кто книжки свои вносит на рассмотрение библиографической комиссии, кто докладывает редактору свои pia desideria на счет «Миссионерского Обозрения». Такое же зрелище в канцелярии можно было видеть от 4 до 5 час… Но вот бьет и звонок. Все, как студенты на лекции к любимому профессору, спешат в зал заседаний. Под мышкою почти у каждого, особенно же у преподавателей семинарий, почтенного объема записные тетради, у многих библии, а у единоверцев деяния собора 1667 г. или изъяснение св. Синода об обрядах и другие настольные справочные издания миссионерского обихода… Иногда можно было некоторых видеть с папками и ящиками, наполненными фотографическими миссионерскими карточками и альбомами; так, миссионер Кальнев демонстрировал на докладе при посредстве целой серии фотографических снимков трупы замурованных тираспольских изуверов, плавни, жилища, самые погреба и мины; свящ. Владикавказской губернии о. Флоров показывал снимок с памятника хлыста Лардугина и его портрет, украшенный знаками общества св. Нины, на который последователи этого кавказского лжесаваофа молятся. Редактор «Миссионер. Обозрения» демонстрировал свой, известный на всероссийской миссионерской выставке, миссионерский альбом, заключающий ценную коллекцию карточек из жизни духоборческой секты, а также портреты хлыстов, скопцев, штундистов и толстовцев.

В аудитории (зале) съезда каждый занимает свои насиженные места, вооружается карандашом, приготовившись заносить наиболее интересные подробности.

Вот, вошел и председатель быстро, стремительно, скромно, всегда с сосредоточенным, что называется, идейным выражением на лице. Пропели молитвы. Ставится вопрос, выступает докладчик, другие тут же, а некоторые позже при ходе прений просят о. председателя записать их «на право слова», дебатируют уже по очереди, кто, когда записался. Доклад или сообщение принимает по своим подробностям захватывающий интерес, аудитория превращается в слух и внимание. Скорописцы спешат занести хотя бы остов доклада на бумагу. Настроение сосредоточенное, серьезное, деловое. Но вот провертывается подробность уродливой стороны в лжеучении или культе секты, аудитория разражается гомерическим смехом. Пауза и оживление… Но дорогое, короткое время бережется на вес золота и быстро совершается переход опять к деловому настроению… Окончит один оратор, вступает другой и вопрошает первого в разъяснение некоторых сторон: или дополняет сообщение своими новыми данными, за этим говорит третий, четвертый и все это ново, жизненно, интересно… Каждый спешил высказать, что у него наболело и нагорало в душе, что он приобрел путем тяжелого опыта…

По меткому выражению настоятеля Иргизского единоверческого монастыря о. архим. Тихона, владеющего редким мастерством говорить народно, – как нельзя сразу опорожнить переполненный сосуд с узким горлышком, – «буль-буль» и только получаются капли, а содержимое все внутри сосуда; так невозможно было на съезде в столь короткое время заседаний, в немногих словах миссионерам передать и изложить все богатство своих наблюдений, пережитых чувств и мыслей. Председательствующим было немало труда руководить прениями, чтобы они не уклонялись от поставленного вопроса, чтобы не терялось время, а вместе чтобы и не стеснялась свобода слова, иначе легко могла ускользнуть дорогая деталь, характерная подробность, которая, нередко, одна с той или другой стороны, освещала целый мрачный лабиринт расколо-сектантского суемудрия и жизни. На первых же заседаниях оказалось невозможным строго держаться предложенного проф. Н.И. Ивановским порядка вопросов, прекрасно – казалось – укладывающегося в логическую схему, но как оказалось на деле, трудно осуществимого при обсуждении их в столь многочисленном собрании. Ораторы постоянно выступали из узких рамок логически расчлененного вопроса и говорили о всем, относящемся к данной теме. Пришлось невольно по некоторым отделам (хлыстовства) держаться в ходе совещаний порядка вопросов, опубликованного в свое время в нашем издании.

Нередко дебатировавшие один и тот же вопрос тут же пред лицом собрания схватывались между собою, один поддергивая учение раскольника или сектанта, а другой обличая его, таким образом в результате получался прекрасный практический урок. Подобные примерные беседы особенно оживленно проходили в вечернее время, когда на сторону раскола становились миссионеры из бывших начетчиков и спор воспроизводил полную иллюзию, как будто произошла схватка между миссионером и каким-нибудь расколоучителем где-либо в дебрях раскола… Поражали друг друга и противо-сектантские миссионеры и не в шутку, но и не как враги Церкви, а как друзья и дружные соработники на одном поприще, во имя одной благой цели – учиться друг у друга. Примерные прения оказались на столько плодотворными, что противо-сектантские миссионеры, когда противо-раскольничьи миссионеры вели беседы с раскольниками в Воскресенской церкви, устрояли свои серьезно организованные междоусобные примерные прения в стенах академии. Опыты эти весьма поучительными должны были оказаться для преподавателей обличения расколо-сектантства, которым рекомендовано устроить подобные примерные прения между воспитанниками семинарий.

Дружба, единомыслие и единодушие царили все время и между членами, и между руководителями съезда, хотя споры не раз были жаркие, при которых принципиально расходились дебатировавшие, но идея искреннего стремления всех и каждого служить одной только пользе св. дела миссии и возможно лучше помогать друг другу в тяжкой борьбе с полчищами врагов Церкви всех братски объединяла и горечь буесловия ни у кого не переходила за порог аудитории.

Рабочий день занимал не мене 8 часов, а иногда 12 часов в сутки работали дружно, не чувствуя усталости и только под конец почувствовалось переутомление, некоторые даже переболели, до почти никто не оставил заседаний съезда до закрытия его.

Всех общих заседаний было 14, из коих одно торжественное в день открытия – заседаний комиссии более 35.

Предметами занятий общих заседай были следующие вопросы. На 1 и 2 заседаниях обсуждались вопросы, касающиеся внешних способов ведения бесед с заблуждающимися, а именно: каким способом привлекать на беседу раскольников сектантов в тех случаях, когда они уклоняются от бесед с православными миссионерами; следует ли удовлетворять требования вожаков расколо-сектантства, когда последние настойчиво просят дозволения во время беседы стоять рядом с православными миссионерами и говорят, обратясь лицом к народу или же когда предъявляют требования о выдаче раскольничьим совопросникам миссионерских особых подписок, в которых излагаются условия, на которых первые соглашаются вести беседы, ограничивается время говорения миссионера, требуется от миссионера обязательство не привлекать раскольничьих собеседующих к уголовной ответственности в случае допущения последним похулений на церковь и проч. Как поступать в тех случаях, когда сектанты требуют совершения перед началом собеседования отдельного моления здесь же на месте собеседования, хотя бы в храме, по обрядам своей секты? О месте для собеседований, а также целый ряд методических вопросов о том, с чего начинать беседы с раскольниками, с сектантами, того или другого рационалистического толка и с последователями мистических сект.

Четвертое заседание посвящено было обсуждению вопроса о существующем порядке счисления и записей раскольников и сектантов и о мерах к упорядочению печального состояния церковных и гражданских статистических данных об отпадших, о счислении хлыстов, об отношении закона 1874 г. к сектантским брачным сопряжениям, вопрос о том, следует ли законными признавать и записывать в метрики детей раскольников и сектантов, рожденных до присоединения их родителей к Церкви и др. Пятое заседание, продолжавшееся от 9 до 1 ч. дня и от 5 до 7 ч. вечера, посвящено было всестороннему обсуждению целого ряда вопросов, касающихся хлыстовства и мере борьбы с тайными сектами. В шестом заседании Съезд перешел к обсуждению II отдела вопросов: о мерах внешнего воздействия на раскольников и сектантов, в видах пресечения им пропаганды своих лжеучений. Между прочим, возбужден был вопрос о безнаказанности действий последователей раскола и сектантства по совращению православных членов своих семейств, по воспитанно своих детей, крещенных в Церкви, в духе лжеучений секты, о совращении православных несовершеннолетних путем принятия на воспитание и обучение в свои дома и приюты, о мерах помощи и покровительства со стороны духовной и гражданской власти воссоединяющимся, о безнаказанности целого ряда допускаемых раскольниками публичных оказательств и обходов существующих законов, об уклонениях многих сектантов от верноподданнической присяги, о мерах наблюдения за пропагаторскими действиями раскольничьих попов и начетчиков сектантских вожаков и др. Седьмое заседание было посвящено всестороннему выяснению существа учения и характера отношений к Церкви так называемого раскольничьего спасова согласия и о духовных и гражданских мерах воздействия на последователей этой секты, которые притворно присоединяются к церкви, крестят детей и брачатся в православии, а затем порывают всякие связи с церковью, совращая в свой толк взятых из православной среды жен и крещенных в церкви детей. На том же заседании обсуждался вопрос о духовных скопцах и об отношении к ним закона. В восьмом заседании съезд перешел к обсуждению III отдела вопросов, касающихся мер духовного воздействия на сектантов и раскольников и разных способов чисто миссионерского действования.

Здесь прежде всего съезд коснулся отношений к делу миссии пастырства, духовных школ, состояния церковной службы, нравственного и материального положения православных и единоверческих священников в приходах, зараженных расколо-сектантством, о привлечении к участию в миссии низших членов клира и учителей церковных школ. В девятом заседании своем съезд продолжал рассмотрение мер и способов духовного действования миссии против раскола и сектантства, обсуждал вопрос о миссионерских учреждениях, каковы: 1) миссионерские приходские кружки ревнителей православия; 2) миссионерские школы для подготовления начетчиков из народа; 3) миссионерские епархиальные уездные съезды священников приходов, зараженных расколо-сектантством; 4) учреждение центрального православного миссионерского общества для борьбы с расколом и сектами. В то же заседание съезд слушал: доклад члена своего В.М. Скворцова вопросу о важном значении для пресечения развития сектантства и для возвышения вообще религиозно-нравственной жизни православного народа, – христианского времяпровождения воскресных и праздничных дней. Профессор Ивановский возбудил вопрос о разрешении образовывать единоверческие приходы в таких, например, случаях, когда в селениях есть православные, но не большое количество сравнительно с единоверцами и раскольниками. В заключение обсуждался вопрос о пропаганде сектантства при совместном переселении православных и сектантов и поселении их на новых местах Сибири и др. Десятое заседание посвящено было обсуждению о наилучшей практической подготовке кандидатов священства к пастырскому служению и к деятельности миссионерской в частности, о близости отношений пастырей к народу, и влиянии на развитие сектантства существующего ныне способа обеспечения духовенства, о порядке и обрядах следственного производства по проступкам духовенства и др. В одиннадцатом заседании съезд слушал доклад проф. Ивановского о признаках крайней вредности бегунского толка, а также реферат миссионера Кальнева о тираспольском деле заживо-погребенных, речь епископа Мелетия и доклад преподавателя Вифанской семинарии г. С.Д. Муретова «по поводу новейших полемических приемов современных апологетов раскола».

В двенадцатом заседании съезд обсуждал вопрос, какие собрания сектантов считать соблазнительными и запрещенными Высочайше утвержденными мнением комитета министров от 4 июля 1894 г., слушали доклады нижегородского миссионера о. Фиалковского, «о секте немоляк», В.М. Скворцова «о закавказском духоборчестве», екатеринбургского миссионера г. Романовского «о секте иеговистов» или «Сионской вести», сообщение преподавателя С.-Петербургской семинарии В.Н. Прозорова «о секте скакунов».

В тринадцатом и последнем заседании вначале было выслушано сообщение проф. Н.И. Ивановского об условиях внимания и ведения судебных дел и о судебной экспертизе в процессах по сектантским делам, затем обсуждалось заявление Нижегородских миссионеров об исходатайствовании от св. Синода субсидий для прочной организации Нижегородских ярморочных собеседований, записку свящ. о. Максимова о вредной деятельности по распространению лжеучений сектантства книгоноши при участии главных распорядителей библейского общества распространения св. Писания, заявление доцента Московской академии И.М. Громогласова об учреждении при Св. Синоде особой премии за сочинения по разрешению недоуменных вопросов противо-сектантской миссии и вообще по вопросам о внутренней миссии, о печатании отдельными изданиями отчетов о состоянии сектантства, раскола и миссионерства в епархиях, каковые отчеты должны быть обязательно присылаемы в библиотеки академий и семинарий; заявление миссионера Киевской епархии о. Слюсарева о сосредоточении всех главнейших сведений о действиях епархиальных миссий в органе миссионерском, «Миссионерском Обозрении». В заключение состоялось единодушное постановление о ходатайстве пред Св. Синодом, чтобы следующий всероссийский миссионерский съезд быль учрежден через два года в столице. В том же заседании были заслушаны и утверждены постановления комиссии, за исключением единоверческой, которая не представила своего протокола, а также и постановления общих заседаний Съезда.

25 и 26 июля были достопамятными, радостными днями в двухнедельной истории 3 всероссийского миссионерского Съезда: в начале общего заседания 25 июля съезд имел счастье заслушать телеграмму Его Величества Государя императора, – всемилостивейший ответ на посланную от имени съезда 22 июля депешу с выражением верноподаннических чувств миссионеров и поздравления с Августейшею Именинницею. Всемилостивейшее внимание Венценосного Вождя всей земли русской к миссии и ее скромным деятелям животворяще воздействовало на дух и энергию подвизающихся на тяжелом поприще миссионерского служения Церкви и отечеству: миссионеры воистину воспрянули духом. И как не воспрянуть! Его Величество, Благочестивейший Государь Император всемилостивейше удостоил миссионеров сердечной благодарности за выраженный ими чувства и за поздравления, и в то же время осчастливить выражением искреннего пожелания миссионерам дальнейшего успеха проповеди нашею вероучения в истинно христианском духе. В этих священных слогах сердечного Монаршего пожелания дальнейшего успеха, – прежде всего с высоты трона всемилостивейше выражено признание успешности нынешних проповеднических миссионерских трудов, совершаемых притом в истинно-христианском духе, и в то же время – Отец Отечества, перворожденный Сын Церкви, Августейший Покровитель миссии возвещает о Своем сердечном участии к сему св. делу, искренним пожеланием дальнейшего успеха проповеди нашего вероучения. И тогда воочию убедились миссионеры в справедливости слов одной из речей при открытии Съезда: «с нами Бог, за нами Царь и народ»! Да ведают же клеветники на миссию и миссионеров из расколо-сектантствующего и либерально-интеллигентного лагеря, распускающие в народе и обществе недобрые речи про миссионерскую деятельность, ее характер и направление, – да ведают, что наша миссия верно и благоуспешно ведется в истинно-Христианском духе.

Огласив зал заседаний радостными кликами «ура» и пением «Боже, Царя храни», Съезд постановил на следующий же день 26 июля по случаю столь счастливого и радостного для миссии события – отправить благодарственный Господу Богу молебен о здравии Его Величества Государя Императора, Государин Императриц и всего царствующего дома. 26 июля был получен и заслушан Съездом и милостивый ответ Августейшей Покровительницы миссионерства, Государыни Императрицы Марии Феодоровны с выражением благодарности Съезду за поздравление Ее Величества от имени Съезда с днем ангела. Чтение и этой депеши было покрыто долго не смолкавшими кликами «ура».

По окончании общего заседания 26 июля в академической церкви совершен был прибывшим на Съезд и удостоившим его заседания Своими архипастырскими посещениями, епископом Самарским Гурием благодарственный Господу Богу молебен о здравии Их Величеств. В служении молебна участвовали до 50 членов съезда священнического сана, прочие все члены – in corpore присутствовали на молебне, воссылая из глубины признательных сердец усердные мольбы о здравии и благоденствии своего обожаемого Монарха, Августейшего Покровителя отечественной Церкви и ее св. дела миссии.

27 и 28 июля, по просьбе членов съезда, в академию принесены были местно-чтимые святыни: Седмиозерная и Казанская чудотворные иконы Божией Матери, которые были встречены с крестным ходом большим собором священнослужителей-миссионеров и внесены в академический храм; здесь о. председателем съезда, в сослужении многих членов его, отправлены были молебные пения. Взирая на коленопреклоненный сонм миссионеров-молитвенников, на их сердечное, умиленное моление, нельзя было не признать, что миссионеры нашей Церкви сильны и вооружены не одним только искусством словопрения и знаниями в науках, но и силою и оружием живой веры и молитвенных подвигов благочестия! А в этом главный залог духовной мощи Миссии…

В праздничные, свободные от занятий часы миссионеры посещали Казанские древнейшие храмы и обители для поклонения их святыням. В воскресенье 3 августа, после литургии в академическом храме, все миссионеры in corpore отправились на пароходе, нарочито для того снабженном на средства почетного блюстителя академии, почтенного купца П.В. Щетинкина, – в г. Свияжск на поклонение нетленным мощам святителя Германа.

Конно-железная городская дорога ко времени отъезда из академии членов съезда подала целый поезд вагонов, которые и доставили паломников на пристань, где их ожидал стоявший под парами пароход «Василий». Около часу отвалил пароход вниз по течению. Погода стояла светлая, чудная. В пути предстояло провести около 3–4 часов. Втянувшись в деловую жизнь, никто не хотел иждивать дорогого времени в отдохновении: начались и здесь оживленные беседы, и обмен мыслей. Поместившиеся на верхней площадке около ста миссионеров устроили примерное прение. Но вот, и показались стоящие на верху горы ближе Макариевская пустынь и древний град Свияжск с его многоглавыми храмами. Пребывавшие на площадке все встали, обнажили свои главы и пропели, набожно осеняя себя крестным знамением: «Святителю, отче Германе, святителю отче Макарие, моли Бога о нас». Уже издали можно было видеть, что не велик город Свияжск обитателями и не красив зданиями, но за то богат благочестием и набожностью. О сем вещали паломникам многочисленные главы огромных храмов с сияющими на них крестами и красиво высящиеся монастырские здания, от которых веяло седою стариною и бывшим благоденствием… Обмеление Волги-матушки не позволило приблизиться к самому городу, пришлось высадиться верст за 5. Миссионерам предстояло таким образом настоящее паломничество – per pedes apostolorum. Но распорядительность местного г. исправника и усердие Свияжских обителей выставили для путешествия миссионеров к пристани до 70 подвод со всевозможной упряжью и возницами. Миссионерский кортеж растянулся буквально на целую версту. Сидели по 3–5 в «казанских» тарантасах и плетенках и просто на дрогах, – все это представляло собою своеобразное зрелище вообще, а для данной местности – своего рода редкость. Все население города высыпало на улицы для встречи миссионерского Съезда. Народ стоял с обнаженными головами и низко кланялся, радостно приветствуя дорогих гостей… Кортеж направился прямо к мужскому монастырю, где покоятся мощи св. Германа. В обители зазвонили к молебну. Толпы народа двинулись вслед за миссионерским поездом. К святым вратам обители вышел для встречи «редких гостей» почтенный старец, о. настоятель архим. Вениамин с братией. Встретив всех до одного из прибывших миссионеров благословением и братским лобзанием, о. архимандрит проследовал в главный храм, где миссионеры прикладывались к св. мощам, а затем многочисленный сонм миссионеров-иереев, во главе с архимандритом Исидором и настоятелем монастыря о. Вениамином вышли на средину храма и началось чудное, дивное, служение молебна святителю Герману. Пели сами миссионеры. Вековые своды древнейшего храма огласились громогласным, величественным пением столь многочисленного хора. Переполнивши храм, умиленный торжеством, народ молился со слезами… Показав достопримечательности, радушный хозяин-настоятель обители о. архим. Вениамин любезно просил миссионеров посетить его келлию и монастырскую трапезную, где быль подан гостям чай и предложена легкая закуска. При прощании о. архим. всех наделил брош. житие св. Германа и историческим описанием древностей обители собственного сочинения.

Искренно тронутые и признательные любезному, предупредительному о. настоятелю за его радушный, братский прием, миссионеры отправились в женскую обитель, а оттуда в собор, где также торжественно были совершены молебные пения пред чтимыми святынями.

В женской обители миссионеры осмотрели древний деревянный храм времен царя Иоанна Грозного, сохраняющийся во всей целости и точности. От всех храмов и зданий этой обители веет еще более внушительною стариною. Матушка игуменья и сестры встретили миссионеров также весьма предупредительно и усердно. В келлиях игуменьи паломникам также предложен был чай и закуска. Нельзя было не оценить столь трогательного усердия небогатой обители, нельзя было не почувствовать в этой далекой глуши высоких чувств уважения к имени «миссионер».

Из Свияжска миссионерский кортеж тронулся около 6 часов вечера. На пути заехали в Макариевскую пустынь, живописно расположенную на верху крутой горы. Обитель напоминает собою горные кавказские древние монастыри с их восхитительными видами. Из окон настоятельских комнат открылся миссионерам чудный вид на низовье Волги, на необозримые луга и на группы множества озер.

Весь обратный путь на пароходе в Казань проведен был в пении церковных и патриотических песнопений. На палубе пели единоверцы по напевам древнего крюкового пения, с верхней площадки слышалось партесное пение, в каютах пели догматики… В заключение пропето было не раз и «многолетие» устроителям и распорядителям благочестивого и приятного путешествия, несколько освежившего усталых тружеников съезда. Особая признательность членов съезда выпала на долю Н.И. Ивановского как главного виновника по устроению поездки.

Пароход причалил к пристани при пегнии «Боже, Царя храни».

При открыли съезда членами его было выражено желание, чтобы были организованы во время съезда публичные собеседования с раскольниками, где бы менее опытные могли поучиться у опытнейших полемистов и апологетов приложению на практике теоретических правил миссионерской методики. В виду чего проф. Ивановским заранее были разосланы известным казанским раскольничьим совопросникам пригласительные письма прибыть на миссионерские собеседования, так как желательно было, чтобы беседы не остались без опытных возражателей и не потеряли бы чрез то своего назначения и оживления. Местом собеседований назначена была одна из обширнейших приходских церквей Казани – Воскресенская. Всех бесед состоялось три. Первую вел прот. Порфирьев, преподаватель нижегородской семинарии, при участии проф. Н.И. Ивановского. Беседа начата была речью проф. Ивановского. На беседе присутствовали все миссионеры и множество слушателей из народа и общества. Были начальник губернии г. Левченко и другие представители местной власти, интересовавшиеся ходом образцовых бесед. Явились и приглашаемые совопросники. Прения прошли очень оживленно и поучительно. Следующую беседу вел синодальный миссионер протоиерей о. К. Крючков, а третью калужский миссионер о. И. Жаров. Все беседы прошли при большом стечении народа. Раскольники-начетчики должны были публично воочию всех слушателей сознаться и убедиться в неправоте содержимого и защищаемого ими суемудрия.

2 августа от 5–7 ч. вечера, по инициативе В.М. Скворцова и с разрешения г. директора известной казанской психиатрической лечебницы, члены съезда, главным образом противо-сектантские миссионеры и преподаватели семинарий посетили помещающихся в упомянутой лечебнице известного основателя Малеванского ново-штундизма, – секты широко распространенной в Киевской губернии Кондрата Малеванного и другого также известного сектатора Степана Чекмарева.

Оба ересиарха признаны по суду религиозными психопатами параноиками и помещены в больницу в виду магического влияния их на местную темную массу своих последователей, признававших Малеванного за Спасителя мiра, и для пресечения дальнейшего распространения вредного не только в санитарно-общественном отношении, лжеучения созданной ими секты. г. директор любезно и предупредительно отнесся к благому желанию съезда посетить несчастных больных, жаждущих религиозных бесед.

В распоряжение членов съезда отведена была обширного зала. В.М. Скворцов, как исследователь Малеванского движения, предварительно сделал сообщение об учении секты и охарактеризовал ее основателя Кондрата. Прибывшим Кондрату и Степану отведены были стулья за столом вместе с членами и всем им подан был чай. Беседа была обставлена так, что имела особый характер: как бы встречи двух друзей (Кондрат давно и близко знаком с г. Скворцовым по миссионерским делам в предалах юго-западного края). Беседу вел В.М. Скворцов, оба ересиарха весьма охотно излагали свои доктрины и отвечали на возражения членов съезда. Беседа оказалась весьма поучительною во многих отношениях: она наглядно показала членам съезда, какие субъекты плодят в народе лжеучения, и кто владеет сердцами массы, а также в какой психически-болезненной среде приходится действовать слову убеждения миссионеров.

Миссионеры-практики, при обсуждении результатов этой поучительной беседы, уверяли, что им приходится встречать подобных Малеванному и Чакмареву много среди фанатичных последователей новейшего сектантства, которое есть продукт болезненного течения в религиозной мысли нашего народа.

Представители единоверческого духовенства на съезде, во главе с архим. Тихоном и синодальным миссионером о. прот. Крючковым, в праздники 27 июля и 2 августа в казанских единоверческих церквах Евангелической и Никольской торжественно, в числе около 20 священнослужащих, отправляли всенощные и литургии с крестными ходами на озеро Кабан. Обширные благолепные храмы были переполнены молящимися, в числе коих не мало можно было заметить и раскольников. Истовое древне-обрядовое торжественное богослужение, при своебразном, но стройном крюковом пении, видимо, умиляло единоверцев и укоряло совесть раскольников, отметающих благодать снисходительной к старообрядцам, любящей и болеющей о них Матери-Церкви. В храме присутствовали и многие из православных миссионеров; внимание последних, между прочим, остановилось на том, что в казанских единоверческих церквах доселе еще, как у раскольников не вошло в обычай, по примеру, напр., черниговских единоверцев и как это делается ныне во многих единоверческих приходах, – поминать Благочестивейшего Государя и Царствующий Дом на великом выходе. Жаль, что священнослужащие миссионеры-единоверцы в эти достопамятные для казанцев торжественные служения не попытались положить начало введения этого сколько благочестивого, столько же верноподданического церковного обычая хотя бы в ознаменование состоявшегося в Казани 3-го всероссийского миссионерского съезда.

Серьезный интерес у деятелей противо-сектантской миссии возбуждала академическая библиотека с своими бесценными сокровищами – старопечатными и древнеписьменными книгами, имеющими самое живое отношение к противо-раскольничьей полемике.

В этом отношении библиотека Казанской Академии явилась незаменимым научным пособием для деятелей съезда. Библиотека для осмотра была открыта ежедневно и миссионеры – расколо-обличители пользовались каждым свободным часом для ознакомления с первоисточниками полемических доказательств православной миссии. Особенное внимание членов съезда останавливала на себе коллекция сравнительно недавно переданных из Соловецкого монастыря и приведенных в известность и порядок старых богослужебных книг с новыми свидетельствами в пользу употребления в древней русской Церкви задолго до Никона, напр., при митр. Филиппе, – православных обрядов.

По единодушному отзыву всех членов состоявшегося съезда, высказанному уже и в печати, 3-й миссионерский съезд прошел весьма оживленно и был более разносторонен по своему характеру и содержанию, чем первые два. Это и вполне понятно, иначе и быть не могло, раз миссионерство – дело живое, развивающееся. С другой стороны, причину такого отрадного явления нужно усматривать в богатом составе членов съезда, о чем мы уже говорили выше: в течение истекшего 6-летия миссия, особенно противо-сектантская, возросла в значительной мере, что указывает на жизненность дела и благоприятствующие к тому условия. На первом съезде 1887 г. вопрос о сектантстве даже и не поднимался, хотя новейшее сектантство тогда было в разгаре. На втором съезде было не более 3–5 практически опытных в противосектантской миссии специалистов, архим. Антоний, свящ. Кутепов, В.М. Скворцов и немногие другие. Но, как показала статистика, нынешний съезд в рядах своих представителей противо-сектантской миссии имел уже двух десятков борцов с высшим богословским образованием и столько же, если не более, с семинарским – людей, одушевленных идеей миссионерского служения Церкви, успевших зарекомендовать себя и усердием, и успехами в литературе и в практике таковы: магистр богословия Дородницын и о. Кутепов; кандидаты академии о. Ольшевский, гг. Кальеев, Боголюбов, о. Слюсарев, гг. Головкин, Рождественский – многообещающие новые миссионеры, о. Никольский и друг. Участие в съезде преподавателей почти всех наших семинарий прежде всего должно оказать благотворное влияние на кафедру, расширив научный кругозор наставников новыми взглядами на преподаваемые ими миссионерские предметы, обогатив живыми сведениями и наблюдениями прямо, что называется, с миссионерской битвы. В этом отношении сами преподаватели признавали и выражали незаменимую для себя пользу и глубокую признательность Св. Синоду, давшему побуждение и епархиальным начальствам, взыскавшим средства быть на съезде. Наоборот, этой возможности, как напр., почтенный преподаватель Олонецкой семинарии, известный в литературе г. Плотников, заявляет о сем, как о большей потере для себя. Так что миссионерский съезд в то же время дал собою первый опыт съезда семинарских преподавателей по одной кафедре. Нужно было видеть то оживление и усердие, с каким вела свои совещания о наилучшей постанов

преподавания миссионерских предметов учительская комиссия, чтобы оценить всю пользу для кафедры участия на съезде преподавателей. С другой стороны, преподаватели, как люди науки, увеличили собою на съезде ряды и силы, литературно образованных в сектоведении и миссионерстве деятелей. Некоторые из преподавателей на съезде заявили только в теории, но и миссионерской себя весьма опытными, не только в теории, но и миссионерской практике, – как искусные полемисты против раскола и сект, таковы, напр., преподаватель С.-Петербургской семинарии В.Н. Прозоров, Ставропольской – о. К. Кутепов, Саратовской Лебедев, Таврической – г. Высотский, Орловской – Георгиевский, Калужской – г. Чельцов, Тульской – г. Бриллиантов, Киевской – Корчинский, Московской – г. Некрасов, Вифанской – г. Муретов, Рижской – о. Пласс, Кишиневской – г. Маргаритов, Ярославской – г. Дмитриевский, Костромской – г. Юницюий.

На успешный ход совещаний Съезда оказали также свое, конечно, влияние личный характер, энергия и известное отношение к делу совещаний и к деятелям со стороны руководителей съезда, и засвидетельствовано самим Съездом, в теплых словах, и делом (подношением) при окончании заседаний Съезда. Так, накануне закрытия своего, 4 августа – после общего собрания Съезд чествовал своего почтенного председателя, о. архим. Антония, выражая ему от всех членов съезда чувства искренней признательности за радушный прием членов съезда и то доброе высокогуманное отношение к свободе слова и решений съезда. Выразителем своих чувств Съезд избрал высокосимпатичного, добре потрудившегося на пользу миссии, известного столичного иерея-деятеля о. Ф. Орнатского, сказавшего задушевную речь о. архимандриту. Председателю Съезда, причем поднесена была ему от имени 3-го всероссийского съезда, икона Спасителя, в дорогой серебряно-вызолоченной ризе. о. архимандрит, по обычной скромности, отклонял от себя заслуги по руководству совещаниями съезда, назвав себя мало искусным в сем, и не успевшим надлежаще подготовиться к такому важному событию в виду кратковременности срока после объявления о съезде.

Отбывая со съезда, каждый в свою очередь считал долгом отдельно принести свою признательность любезному хозяину госте-приемной академии и дорогому руководителю на Съезде.

Почтенному профессору Н.П. Ивановскому Съезд имел случай in corpore выразить свои чувства глубокого почитания, а именно после общего заседания 28-гс июля по поводу вручения профессору грамоты Св. Синода с благословением за 25-летнее безмездное ведение собеседований с старообрядцами. Тогда делопроизводитель съезда В.М. Скворцов, приветствуя от лица съезда маститого профессора–миссионера «с таким многоценным духовным воздаянием за благочестивые труды по миссионерству», между прочим, сказал следующее:

«Волею судеб грамота Св. Синода пришла и вручается вашему превосходительству как раз во время съезда, не для того ли, чтобы и мы, дорогой наш общий учитель, могли разделить с вами вашу радость?… Вы своею 25-летнею полемическою деятельностью являете во многих отношениях редкий пример и образец. Вы первый из людей науки, да еще и высшей науки, стоя на высоте, как ученый профессор, – снизошли с высоты академической кафедры на «миссионерский дол», где до того были и действовали только одни ревнители миссионерского дела – неученые, простецы, начетчики… И вы доказали, что крупная ученость не разменивается на мелочи от практики и умеет с недосягаемым успехом и пользою вести дело миссионерской полемики пребывая в любви у Бога и народа… Скажу больше, своим примером вы проложили путь в чащу и дебри раскола для людей науки и содействовали нарождению у нас института ученых миссионеров… Тогда, 25-лет назад, вы, Н. И-ч, были как противораскольничий полемист из ученых одинок среди волнующегося раскольничьего моря, а посмотрите, сколько теперь окрест вас –ваших последователей из учеников академий, подвизающихся на поприще, на которое тогда смотрели мужи науки, как на нечто, не достойное серьезной науки, как на вавилонское столпотворение, недоступное языку людей школы… Да еще и теперь существует мнение, будто с раскольниками могут говорить и быть убедительными только одни вышедшие из раскола начетчики! Но не в этом ли коренится вековая ошибка принципов нашей противораскольничьей миссии и ползучий ее успех, что мы не хотели приблизить к делу миссионерскому людей школы и науки, не потому ли далеко стоит и наше пастырство от этой вавилонской башни? Но вы, профессор, своим 25-летним опытом и успехами в г. Казани и в столице красноречиво опровергаете односторонность этого взгляда и фактами вашей многополезной полемической деятельности показываете другой, более надежный путь борьбы с расколом, при посредстве школьной техники и научных знаний: в этом, смею думать, громадная заслуга ваша пред миссионерским делом. Самородки ценны, но они во сто крат ценнее, когда отшлифованы. Мы ценим заслуги приснопамятных деятелей миссии и ныне здравствующих наших дорогих, добрых сотоварищей из простецов, – начетчиков, – они уже тем одним сослужили свою службу в истории миссии, что были в свое старое доброе время единственными и одинокими, и несомненно полезными бойцами и подвижниками на тернистом поле миссионерства, они распознали и поведали науке сокровенного раскола… Но довольно им сиротствовать без нас, людей школы и науки. Мы им важны, как руководители, а они нам нужны, как сотрудники. Раскол развивается в своих ухищрениях, прибегает к умствованиям, с которыми не справиться простецам. Для успеха миссии необходимо господство принципа, которого вы явились провозвестником и в своих научных трудах и делом, участвуя в полемике».

Указав на простоту, образность и народность в языке, ласковость, доброту в обхождении с каждым и терпение к выслушиванию чужих мнений, В.М. Скворцов заметил, что эти редкие качества характера Н. И-ча выработаны наверно не на кафедре, а на миссионерском поприще в близком и живом общении с народною средою… В заключение оратор многих лет такого же бодрого и неустанного служения миссии и сотен таких же преданных делу последователей, как он сам.

Отвечая на эти слова приветствия Съезда, проф. Н.И. Ивановский особенно подчеркнул ту мысль, что чрез миссионерскую практику наша наука не только не может разменяться, но должна приобрести жизненность и силу, в чем его убедить личный опыт долговременного служения академической кафедре и вместе с тем делу миссионерской практики.

5-го августа съезд снова чествовал почтенного профессора Н.И. Ивановского; как только о. председателем было объявлено, что заседания съезда окончены, к председательскому столу подошел представитель московской епархии, известный противо-раскольничий полемист. священник С.М. Марков и обратился от лица съезда к проф. Н.И. Ивановскому с следующими словами признательности.

«Многоуважаемый Николай Иванович!

Всего нисколько минут тому назад на меня пал неожиданный, но вместе и счастливый жребий быть выразителем тех чувств, коими проникнуты к вам члены съезда. Благодаренье вам за ваши труды, понесенные вами по выработке программы съезда, очень засвидетельствовал нам досточтимый о. председатель, и по руководству при разрешении различных недоуменных вопросов, встречавшихся в практике противораскольничьих деятелей. Члены Съезда просят вас принять эту малую, но изящно-оправленную книжицу для ваших записей – которая напоминала бы вам как о тех, которые воспитались на ваших многочисленных литературных трудах по родной нам науке о расколе, так и о том нашем желании, чтобы ваше искусное перо и впредь не оставалось бездеятельным. Да сохранит Господь доброго делателя на пользу православия. Едиными усты и от всего сердца возгласим досточтимому Николаю Ивановичу многая лета».

При этом о. Марков поднесь маститому профессору на память о съезде записную книжку в серебряной оправе с подобающею надписью. Съезд пропел «многая лета».

Почтенный профессор, глубоко тронутый таким выражением чувств любви и преданности деятелей миссии, с волнением сказал: «благодарю вас, братцы за дорогие чувства и за ваш подарок, который я буду хранить как самую дорогую мне память».

Второму товарищу съезда, почтенному профессору протоиерею Т.В. Буткевичу, вследствие неотложных обстоятельств оставившему съезд ранее его окончания, съезд заочно выразил искреннюю признательность за понесенные труды, при разработке вопросов по новейшему сектантству и рассмотрению рефератов, пожеланием «многих лет».

Вслед затем епархиальный миссионер екатеринославской епархии А.Я. Дородницын от лица съезда обратился к делопроизводителю съезда, В.М. Скворцову с выражением одушевляющих всех миссионеров чувств не только за понесенные на съезде разнообразные труды, но и за горячее предстательство В.М. пред центральною властью относительно учреждения нынешнего съезда и за основание миссионерского журнала; при этом почтенный миссионер сказал следующее:

«Дорогой Василий Михайлович!

Позвольте мне, при расставаньи с вами, выразить от всех членов и в частности от лица противосектантских миссионеров те чувства, которые одушевляют нас в настоящие минуты. Называю вас «дорогим», потому что вы, действительно, дорогой деятель и в предстательстве о нынешнем съезде и на самом съезде, и вне его в области противосектантской миссии. Миссия – это дело юное: она едва насчитывает десяток лет. Как во всяком начинающемся великом предприятии, в деле миссии на первых порах ее развития были ошибки, колебания, неуверенности в своих силах ее деятелей, – это мы пережили… Но, вот, на горизонте миссии показываетесь вы с твердостью духа смелого борца за истину Церкви. И посмотрите, какие произошли перемены: миссия получает свой печатный орган «Миссионерское Обозрение», так умело и счастливо руководимый вами. Под его знаменем объединяются литературные силы миссионеров; прежде затянутая туманной пеленой перспектива деятельности миссионеров, благодаря чему они блуждали, не узнавая друг друга, теперь освещена, открыт путь, указаны цели, и миссионеры смелою стопою шествуют вперед, имея во главе себя вас, дорогой Василий Михайлович. Не нам принадлежит оценка деятельности миссионеров, ее оценит Всевышний Судья в день оный; но говоря по человеческому разумению, должно сказать, что там, где объединены борцы, где сердца их согреты верой в Бога, бьются взаимной любовью друг к другу, там можно ожидать успеха. Вы объединили нас, вы воодушевляете нас вашими литературными трудами и личным советом, – в этом ваша великая заслуга пред миссией, которая светлыми чертами будет занесена в летописи отечественной Церкви. Примите сей скромный дар, как выражение нашего глубокого к вам почтения, а мой братский поцелуй, как выражение нашей искренней к вам любви».

о. председатель архим. Антоний с своей стороны добавил похвалу за полезное и интересное ведение «Мисс. Обозрения». При этом миссионеры поднесли В.М. Скворцову письменный металлический прибор, при пении «многая лета».

Выражая свою сердечную признательность съезду и миссионерам за их любовь, В.М. Скворцов сказал, что не он сделал все то, что по доброте своей его недостоинству приписывают добрые сотоварищи, а приспевшее время и назревшая нужда… Имея счастье быть ближайшим исполнителем благих и мудрых предначертаний попечительной о миссии высшей духовной власти и тем посильно служить дорогому ему миссионерскому делу, он старается лишь об одном, чтобы не быть ленивым и лукавым рабом в деле столь высокой важности. Что касается органа миссии «Миссионерского Обозрения», то он обязан своей идеей миссионерскому съезду, а интересом и жизненностью просвещенному участию почтенных деятелей миссии. «Так что и здесь все заслуги, отцы и братия, – и весь достигнутый успех в вас и впредь зависит от вас», – сказал В.М. Скворцов в заключение своего ответа на чествование его съездом. После сего о. председатель объявил, что настал момент закрытия 3-го миссионерского съезда и предложил пожаловать на молебен в храм. Это было в половине 2-го часа дня 5 августа. Пропели в последний раз молитву «Достойно» и в звуках пения молитвы чувствовалась печаль и отпечатлевалась она и на челе всего съезда. Вдруг овладела какая-то особая грусть, которая переживается при кончине заранее приговоренного к смерти, измучившего окружающих, но дорогого, милого сердцу покойника…

Поклонившись на три стороны, очаровавший всех о. Антоний сказал: «с миром изыдем» и все за ним потекли не веселыми ногами к исполнению последнего священного обряда Съезда в домовую церковь. «Здесь уже все было уготовано к служению. Когда облачился миссионерский сонм священнослужащих, о. архим. Антоний обратился к членам съезда с амвона с (помещенною выше) речью, которая своим тоном как нельзя более гармонировала с общим настроением души и сердца миссионеров и была выслушана с особым вниманием.

По окончании речи, на средину храма с сонмом служащих вышел епископ рязанский Мелетий. Благолепный, но преутружденный 30-летними миссионерскими подвигами, сиявший доблестями духа вид старца – иерарха в свою очередь вещал и назидал присутствующих молодых миссионеров, относительно ожидающих их в будущем плодов миссионерского подвига…

По окончании молебна, все здесь в храме, после креста давали друг другу последнее на съезде, а может быть и в сей жизни, лобзание…

По ходатайству Съезда, после молебна, послана была о. председателем телеграмма Владимиру Карловичу Саблеру, следующего содержания:

Петербург.

Владимиру Карловичу Саблеру!

Оканчивая свои заседания, миссионерский Съезд с благодарностью и молитвой вспоминает Вашу любовь и святую ревность о православии, Вашу доступность, участливость, человеколюбие.

Архимандрит Антоний.

Его превосходительство в ответной телеграмме искренно благодарил членов съезда за добрые чувства.

Следовавшая за сим последняя братская трапеза Съезда была по настроению братии вроде поминок: всем стало и скучно, и грустно, что окончилось то незабвенное, всех одушевлявшее времяпрепровождение, что сейчас распадется родная братская семья, что каждый опять останется один с своими скорбными трудами, на своем страстном пути обездоленного миссионера веро-проповедника, среди тьмы и озлобления. А скоро ли угладится тернистый путь, настанет ли лучшая доля, – один Господь ведает.

В конце трапезы миссионеры принесли благодарность о. инспектору академии, протоиерею А.П. Виноградову за его труды и заботы об удобствах внешней стороны академии.

В течение двух дней академия опустела, все поехали по своим путям, и пришедши на съезд и исшедши с миром.

Э.Я.

Кто не знает того важного значения, какое для миссионеров и пастырей имеют книжные пособия и миссионерские вообще издания! Миссионер без книг, что солдат без ружья. Вот почему бывшие два миссионерских всероссийских съезда обращали самое серьезное внимание на выработку каталогов книг, полезных и необходимых для миссии противораскольничьей и противосектантской.

Нынешний 3-й миссионерский съезд также остановил должное внимание на этой своей задаче. На съезде была образована особая комиссия (книжная) из специалистов миссионеров и преподавателей семинарии.

Комиссия нашла необходимым пополнить каталоги, составленные на втором миссионерском съезде, новыми полезными книгами, брошюрами и периодическими изданиями. Подразделившись на две секции, одна часть специалистов по противосектантской миссии, рассмотрев новые издания, составила вновь список всех книг полезных для противосектантских библиотек приходских и епархиальных, дала авторитетные отзывы о новых книгах и повременных изданиях. Подкомиссия по противораскольничьей миссии, рассмотрев прежние каталоги, дополнила их внесением новых полезный изданий и также дала отзывы о новых книгах и изданиях.

Как известно, издание «Миссионерского Обозрения» предпринято редакцией по мысли 2-го миссионерского съезда. Редактор-издатель, в заботах о наиполезнейшем для миссионерского дела ведении издания, обратился в съезд с просьбою дать ему авторитетные указания относительно наилучшей постановки печатного органа мисси.

В протокол комиссии по сему предмету сказано следующее: «В ответ на запрос редактора-издателя журнала «Миссионерское Обозрение» о том, чего бы съезд пожелал в отношении наилучшей постановки журнала «Миссионерское Обозрение», комиссия имела суждение по сему предмету и почитает себя обязанной высказать следующее: изданием «Миссионерского Обозрения» мысль второго всероссийского съезда миссионеров осуществлена вполне надлежащим образом. Журнал успел собрать вокруг себя и объединить литературные силы; он призвал также к литературному противосектантскому труду многих известных наших богословов. Издание даёт обстоятельные и живые сведения относительно жизни нашего немалочисленного сектантства и его противоборства Церкви; даёт оно и средства для борьбы со злом – в виде статей научных и статей для народного чтения. Журнал этот помогает распространению более правильных и здравых взглядов на расколо-сектантство в среде светского общества. Остается – с полным сочувствием пожелать редактору-издателю «Миссионерского Обозрения» и сотрудникам его сил для продолжения столь успешно и целесообразно начатого дела и широкого распространения сего журнала. Что касается частнейших указаний в отношении содержания журнала, то члены комиссии просили бы: а) чтобы журнал по возможности более давал сведений о деятельности наших миссий епархиальных; б) чтобы в нём сообщались сведения о сектах иностранных, проявления которых могут быть поучительны и для нас; в) чтобы издавались листки для народного чтения с содержанием не только полемикодогматических, но также и с содержанием историко-повествовательным; г) чтобы увязывались в библиографическом отделе миссионерские брошюры и книги, годные для детей и школьников.

Съезд, в общем своём заседании 5 августа, утвердив заключения комиссии, со своей стороны выразил желание и признал полезным для миссионерского дела, чтобы в журнале помещались сведения о современном состоянии и движении раскола и сектантства в епархиях, о всех мероприятиях духовной и светской власти по пресечению развития лжеучении расколо-сектантства, а также и отчеты о деятельности миссионеров.

А чтобы редакция, при нынешней общедоступной цене издания, могла выполнить все возлагаемые на орган внутренней миссии широкие задачи, съезд постановил ходатайствовать пред Св. Синодом рекомендовать журнал «Миссионерское Обозрение» к обязательной выписке его изданий во все приходы, зараженные расколо-сектантством.

Для противораскольничьей миссии комиссия признала желательным издание следующих творений: а) св. Киприана, еп. Карфагенского о единстве Церкви, б) его же – послание к некоему Магну, в) Правила святых апостолов, вселенских и поместных соборов и св. отцов с толкованиями и г) находящейся в библиотеке Казанской духовной академии рукописи ΧVIΙ века, содержащей правила Матфея Властаря с ответами Иоанна Китрошского и Номоканоном афонских отцов.

Протоиерей г. Златоуста Уфим. губ. о. Стефан Романов представил в съезде на рассмотрение и одобрение две выше озаглавленные брошюры, которые комиссия не признала полезными для миссии. В первой из них на странице 3-й двуперстие уподобляется идолопоклонству, а во второй в уста единоверца вкладываются речи чисто-раскольнические, например: «мы веруем в Исуса, а не во Иисуса» (стр. 3-я), «ваши новые книги не правы, а наши старые правы» (стр. 2-я) и тому подобные.

Нижегородский миссионер, священник о. Николай Фиалковский вошёл в Съезд с ходатайством о распространении сборника фотографических снимков, бывших на всероссийской выставке 1896 г. в противораскольническом отделе. Названый сборник комиссия признает заслуживающим внимания, так как нельзя не согласиться, что наглядные доказательства древности употребляемых в Православной Церкви обрядов при собеседованиях со старообрядцами весьма полезны. Но при этом комиссия находит необходимым рекомендовать священнику Фиалковскому: 1) восполнить вышеупомянутый сборник новыми снимками с наиболее древних памятников, служащих к обличению раскола и 2) насколько возможно, удешевить свое издание.

В состав сборника входят следующие фотографические снимки:

I. Служебник пергаментный, 1532 г.

На обороте 107 листа скорописью написано: «Повелением и даянием преосвященного митрополита Богом спасаемого града Случевского и всей Молдовлахии, Кир-Феофона списася сия литургия в лето 7040 рукою многогрешного и последнейшего в иноцех варлаама демескика. И свершисе писанием в изуграфском монастыре иже в святой горе месяца февраля 24 дня господствующу петру воеводе».

Весь служебник писан полууставным письмом. Служебник Соловецкой библиотеки, №1015.

II. Св. Апостол Пётр. С мозаического изображения в Константинопольском соборе, VI в.

Точные снимки со всех изображений и прочих украшений сняты архитектором Фоссати, реставрировавшим собор по поручению турецкого правительства, и с описанием их изданы прежде в Лондоне, а потом, в 1854 году, в Берлине Эрнстом и Керном с описанием Зальценберга.

С последнего издания и снять фотографический снимок.

III. Престол с лежащим на нём четырёхконечным крестом. С мозаического изображения в Киево-Софийском соборе, XI века.

Снимок с фотографии, изображающей Тайную вечерю.

IV. Древние Антиминсы, 1486 г. (с фотографического снимка).

V. Корсунские кресты и звездица Св. Антония Римлянина.

Из издания «Древности Российского Государства. Отд. I. Рисов. акад. Ф. Солнцев. Москва. Хромолитография Ф. Дрегера.

VI. Святители: Григорий Богослов, Дионисий Ареопагит, Николай Чудотворец и Григорий Арменский.

С мозаических изображений Константинопольского собора, VI в.

VII. Святитель Анфим. Мозаическое изображение VI века.

VIII. Неизвестные сидящие святые с раскрытыми книгами.

IX. Св. Климент папа Римский. Моз. Киево-Соф. соб., XI века.

X. Св. Епифаний. Моз. Киево-Софийского собора, XI века.

XI. Служба и житие Александра Ошевенекого. Рукописная книга из Соловецкой библиотеки, № 1639-й.

На листе 190 написано: «Списано-же бысть житие преп. Александра в лето 7075 повелением благоверного царя и великого князя Иоанна Васильевича всея руси. и его благоверных царевич Иоанна и Феодора. по благословению митрополита Антония. сыскано епископом Валаамом велико-пермским и вологодским. При митрополите всея руси Филиппе. при архиепископе Пимене великого Новограда и Пскова. во обители великого чудотворца Николы. в созданном от преподобного монастыре: иже именуется ошевнем. идеже святый света сего конец жития прият».

XII. Из Синайского кодекса. III века.

Кодекс этот издан в 1862 году на средства Русского Правительства учёным Тишендорфом, с буквальной точностью подлиннику. Печатное издание принадлежит Казанской Академии.

XIII. Евангелие Остромирово пергаментное, писан. 1056 г.

Подлинное хранится в Императорской публичной библиотеке. Издано иждивением С.-Петерб. купца Ильи Савинкова. С. ПБ. 1883 г. фото-литография А. Ф. Маркова.

Книга принадлежит Казанской Духовной Академии.

XIV. Псалтирь Св. Филиппа, митроп. Московского, рукописная. Соловецкого монастыря, № 711-й, с надписью древним почерком: «Филиппова Его», а на обороте – полууставом – «Псалтирь Филиппа Колычева».

XV. Псалтирь Ионы Шамина старца Филиппова, рукописная, с надписью: «Псалтирь Ионы Шамина казённая, старая». Соловецкого монастыря, № 713-й.

На 495 листе имеется летоисчисление с 7066 по 7137 г., от Рождества же Христова с 1558 по 1629 г.

XVI. Кормчая 1519 г., рукописная. Соловецк. мон. № 476-й.

На листе 450 написано: «С попечением начато, и светлыми словесы написано, и благостно скончано. При благоверных великих князях, Василии Ивановичи. и Егории. и Димитрии. и Андреи. После Серапиона владыце архиепископа бывшего в преименитом и славном великом новграде. лета 7027. месяца Августа 11. на память св. мученика Евпла диакона. Изволением, и повелением и подружением, господина смиренного игумена Варлаама триесвятительского Василия великого. Иоанна Златоуста. Григория Богослова. Изотней пустыни, вписал сию книгу. климентовский дьяак сываровы улицы. аз многогрешный.

земля и прах. саваданилов сын, и вы господа мои отцы, и братия, сию книгу правила, почитаите и исправливайте, а мене многогрешного не клените, а мир и любовь, да будет со всеми вами, аминь».

ХVII. Сборник преп. Германа Соловецкого, рукописный, 1460 г. с надписью на 1-мъ листе: «Книга Германа монастырская старая. Лето 6968». Из Соловецкой библиотеки, № 802.

ХVIII. Книга о священстве св. Иоанна Златоустного, печат.

XIX. 7122–1614 г. во Львов. Из Соловецкого монастыря, № 1578.

XX. Устюжская Кормчая. (Фотографический снимок с фотогравюры Шерера. Приложение 1-е к истории славянского перевода символов веры, А. Гезена).

Устюжская Кормчая книга принадлежала Архангельскому монастырю в Устюге Великом; она теперь хранится в Румянцевском музее под № 230. Книга писана в XIII в.; в ней тест Никейского символа помещён на обороте 1-го листа.

XXI. Раскольническая картина

Изображает ад, из него змей изрыгает свой яд в уши папы Римского, по тысячи лет, папа из кувшина переливает (в 666 г.) в кувшин жены, олицетворяющей православную церковь, чада которой за столом пользуются брадобритием и обливаньем; в 1800 единоверцы просят того-же яда в горшочек и она отливает из кувшина, а за единоверцами протягивают к единоверцам руку общения австрийцы окружники. Всех их отвергает Господь.

а) для библиотек церковно-приходских

Библия на славянском языке с параллельными местами.

Библия на русском языке с параллельными местами.

Книга правил св. апостолов и соборов. издание Св. Синода.

Св. Иоанна Златоустного беседы на книги св. Писания Нового Завета на русском языке.

Е. Михаила, Толковое Евангелие и Апостол (Четвероевангелие, Даяния Апостолов и Соборные послания), 1–5 кн.

Барсов. Сборник статей по истолковательному и назидательному чтению Четвероевангелия, Деяний Ап. и Апокалипсиса 1–3 кн.

Ириней Е. (Фальковский). Толкование Псалтири, нов. изд.

Барятинская. Симфония на Новый Завет.

Михайловский, прот. Библейский богословский словарь.

Победоносцев Κ. П. История Церкви православной.

Маргаритов С. Руководство по истории и обличению рационалистических и мистических сект. Кишинев.

Ольшевский, свящ. Обличение штундизма.

Кутепов Н., свящ. Краткая история и вероучение рационалистических сект.

Его же. О св. Предании, о Церкви, о св. иконах, о св. кресте, о почитании святых, о постах, о таинствах крещения, священства, св. причащения – брошюры против мнимо-духовных христиан.

Тифлов, свящ. О некоторых вопросах веры, пререкаемых молоканами.

Его же. Памятная книжка противосектантского миссионера.

Капралов. Опыт противосектантского объяснения мест Св. Писания.

Стрильбицкий, свящ. Краткий очерк штундизма и свод текстов, направленных к его обличению.

Дородницын А. Шалапутская община.

Павел А. Краткие беседы с именуемыми духовными христианами.

Письма к одному лицу в СПБ. по поводу появления нового учителя веры.

Русанов, прот. О православной вере, 1–2 брош.

Иустин, Е. Догматы веры по Стефану Яворскому, К. 12 б.

Сергей Е. Православное учение о почитании святых икон.

– Крест Господень.

Боголюбов Д. Беседа со штундобаптистами о христианской святости, по руководству преп. Иоанна Кассиана.

– Беседа со штундобаптистами о Церкви, по руководству св. Киприана Карфагенского.

Быстров, Беседы о разных истинах веры против сектантов.

С. Кохомский, Примечания к Евангелию в обличение штундистов.

Его же. О том, что присяга не запрещена.

Сахаров, прот. Секта пашковцев.

Орнатский, свящ. Ответы на Пашковские вопросы.

Разговор с пашковцами о преданиях церковных, изд. <Общ.

рел.-нрав. просвещения в духе православной Церкви. «Берегись штунды и крепко держись православия», изд. «Миссионерского Обозрения».

Богданович, свящ. Беседы о почитании св. икон, св. креста, о храме и др., 1–7 брош.

Беседы православного со штундистом о почитании св. икон и св. креста, изд. «Биевск. Свято-Владимирского братства».

Наумович, прот. Братское слово о святости церковного обряда.

«Миссионерское Обозрение» – журнал со всеми к нему приложениями, начиная с 1896 г.

«Миссионерский Сборник» с приложениями к нему противосектантского содержания, изд. Рязанского «Братства св. Василия». Троицкие листки противосектантского содержания, издание Св.-Троицкой Сергеевой Лавры.

Орлов, свящ. Рассказы из сектантского быта.

Кроме сего в приходах, где имеются хлысты и скопцы, миссионерские церковно-приходские библиотеки пополняются еще и следующими книгами.

Добротворский. Люди Божия (о хлыстах).

Кутепов К. Секты хлыстав и скопцов.

Рождественский. Хлыстовство и скопчество.

Барбарин. Хлыстовщина или секта духовных христиан, разбор учения.

Опойченко. Разбор учения скопческой и молоканской секты.

Паисий, А. Исповедь возвратившегося из хлыстовской секты. Никольский. Преступность хлыстовской лжеиерархии.

В приходах, где имеются жидовствующее, библиотеки пополняются следующими книгами:

Св. Иустин Философ. Разговор с Трифоном иудеем.

Иосиф Волоколамский. Просветитель.

Иоанникий Голятовский. Иисус Христос Сын Божий.

Алексеев. Беседы против иудеев.

– Об истинном Мессии.

Самуил Марокский. Златое сочинение.

Гусаков. Путевой журнал миссионера.

Никольский С., свящ. Дневник кавказского миссионера.

б) для библиотек епархиальных

В состав их входят все книги библиотек ц.-приходских, с присоединением нижеследующих книг:

Творения Мужей Апостольских и христиан. апологетов, на русском языке, изд. прот. Преображенского.

Постановления апостольские, изд. Казан. дух. Академии.

Олесницкий А. Руководственныя о свящ. Писании Ветхого и Нового Завета сведения из творений св. отцов Церкви.

Солярский, прот. Библейский словарь, 1–5 кн.

Феофан Е. Толкования на послания ап. Павла (все послания, кроме послания к евреям), 1–9 кн.

Андрей Кесарийский. Толкование на Апокалипсис.

Палладий, Е. Толкование псалмов.

Буткевич, свящ. Жизнь Иисуса Христа.

Макарий, М. Догматическое богослове, 1–2 кн.

– Введение в православное богослове.

Сильвестр, Е. Догматическое богослове, 1–5 кн.

Рождественский, проф. Основное богословие, 1–2 кн.

Сергий, А. Православное учение о спасении.

Голубинский и Левитский. Премудрость и благость Божия в судьбах мира и человека.

Успенский. Обличительное богословие.

Геттэ В. История христианской Церкви.

Ивановский, проф. Руководство по истории и обличению раскола и секте.

Ушинский. О причинах происхождения штундизма.

– Вероучение малорусских штундистов и разбор его.

Добротин. Закон и свобода совести в отношении к лжеучениям и расколу.

Протасов. Разбор вероучения русских штундистов.

Недзельницкий. свящ. Штундизм, причины появления и разбор учения.

Троицкий, свящ. Обличение заблуждений штундизма.

Никанор, Е. ІІІтунда и её происхождение.

Козицкий П. Насколько практических наставлений для борьбы со штундизмом.

Яновский. Что необходимо для успешной борьбы с сектантством.

Монастырев. О миссионерских противосектантских комитетах.

Парфеньев. По вопросу о сектантстве и меры против развития ero, 1–2 брош.

Письма мирянина к мирянину по поводу штундистских заблуждений.

Богородицкий, свящ. О важнейших истинах христианской веры, против сектантов-штундистов.

Склабовский. Штунда, разбор и опровержение её.

Леонов, прот. Суждения и толки штундистов и их опровержение.

Данкевич, свящ. Поучения в ограждение православных от штундистов.

Разногорский, прот. Сборник проповедей против штундистов.

Рождественский, свящ. Южнорусский штундизм.

Высотский. Записки по обличению молоканства.

Орлов, прот. Молокане перед судом слова Божия.

Остромысленский. Молоканская секта, 1–2 брош.

Гурий, Е. Разбор учения Донского толка.

Бобров. Беседы священника с молоканскими наставниками.

Тихвинский, свящ. Разговор православного со штундистом о православной вере.

Арсений, И. Беседы с молоканами о свят. иконах и о храме.

Дородницын А. Баптисты.

– Секта шалопутов.

Новицкий О. Духоборцы, их история и вероучение.

Скворцов В. Записка о духоборцах на Кавказе.

Краснопольский. Беседы со штундистами.

Открытые письма старосты Исаакиевского собора г. Пашкову.

Мартынов. О Пашковцах.

Терлецкий Г. Секта пашковцев.

Гусев, проф. Разбор учения графа Л. Толстого, и все апологетические брошюры.

Орфано. В чём должна заключаться вера истинного христианина (разбор сочинения гр. Л. Толстого «В чём моя вера»).

«Царство Божие внутрь вас», разбор сочинения гр. Л. Толстого, изд. Харьков.

Антоний, А. Беседы о превосходстве православного понимания евангельского учения и жизни сравнительно с учением гр. Л. Толстого, 1–2 брош.

– Нравственное учение в соч. гр. Л. Толстого «Царство Божие внутрь вас» перед судом христианского учения.

Плоды учения гр. Л. Толстого, 1–2 брош.

Полонский. Заметка по поводу заграничного издания и новых идей гр. Л. Толстого.

Секты и вероучения в соединённых штатах Америки.

Никольский С., свящ. Дневник кавказского миссионера (Ставрополь-Кавказского).

Гильдебрандт. Словарь к Новому Завету на славянском языке, 1–5 т.

Примечание. В состав благочиннических библиотек могут войти все книги, указанные для библиотек ц.-приходской и епархиальной.

а) для церковно-приходских библиотек.

Собрание сочинений Архимандрита Павла. Новое издание Братства св. Митрополита Петра. Томы: 1-й (с портретом автора) и 2-й ц. за 1-й т. 1 р. 50 к.

Архимандрита Павла. Размышления при чтении Апокалипсиса.

Проф. Н.И. Ивановского. Собеседования с старообрядцами, введённые в зал С.-Петербургской городской думы в декабре 1889 и январе 1890 г.г. Спб. 1890 г., ц. 15 к.

Его же. Два чтения по старообрядческому расколу: 1) Старообрядство и раскол и 3) Доброе семя и плевелы. Казань. 1895 г. ц. 25 коп.

Его же. Беседы со старообрядцами в трёх сёлах Казанской епархии. Егора Антонова. Ответы на 105 вопросов, сочинённых старообрядцами австр. согласия. Москва, 1892 г., ц. 65 к.

Иером. Филарета. Об восьмом веке против учения беспоповцев о времени антихриста, ц. 3 к.

Слово к глаголемым старообрядцам от православных миссионеров, собравшихся в Богоспасаемый град Москву в 1887 г., ц. 4 к.

Мисаила, еп. Дмитр. (ныне Могилевского). Собеседования с глаголемыми старообрядцами, происходившие в Москве в доме Шумова на Таганке в 1883–1884 и 1884–1885 г.г. Вып. 1 и 2, ц. 1 р. 30 к.

Беседы со старообрядцами, составленные под руководством преосв. Михаила, еписк. Дмитровского и читанные в его присутствии в Москве 1888 г. Москва, 1888 г., ц. 30 к.

Свящ. С. М. Маркова. Неправильное учение старообрядцев о Деве Марии, ц. 5 к.

Его же. О вседержительстве Божием, ц. 7 к.

П. С. Смирнова. История русского раскола старообрядства. Спб., 1893 г., ц. 1 р. 30 к.

Стрельбицкий И. Обличение раскола, известного под именем старообрядчества. Одесса, 1896 г., ц. 1 р. 60 к.

М. Филарета. Пространный христианский катехизис. Москва, 1894 года, ц. 25 к.

Перевощиков Е. Книга об антихристе и о прочих действиях, иже при нём быти хотящих. Изд. 2-е, Казань, 1892 г„ ц. 1 р. 25 к.

Платона м. Киевского. Пастырское послание к глаголемым старообрядцам. Киев, 1888 г., ц. 5 к.

Об истинном смысле и значении содержащихся в полемических противораскольнических сочинениях прежнего времени порицаниях на именуемые старые обряды, ц. 2 к.

Записка о сомнениях и недоумениях относительно именуемой старообрядческой церкви и существующего в оной новоучрежденного (австрийского) священства. М., 1889 г., ц. 6 к.

Свидетельство о трегубом аллилуйя с прибавлением слов: «слава Тебе, Боже». М., 1884 г., ц. 5 к.

Свидетельство о древности перстосложения именословного и троеперстного. М. 1884 г., ц. 10 к.

Филатова С. М. миссионера. Беседа в старообрядческ. доме о св. Причастии, ц. 2 к.

Беседы миссионеров Калужского Братства св. Иоанна Богослова со старообрядцами об исправлении книг до патр. Никона. Калуга, 1884 г.

Крючкова Ксеноф. прот., синод. мисс. Беседы с глаголемыми старообрядцами в актовом зале С.:Петерб. дух. академии. Спб. 1887 г., ц. 50 К.

Ст. Немерцаева. О жестокословных порицаниях на некоторые именуемые старые обряды. Вятка, 1887 г., ц. 30 к.

Легатова И., свящ. Дополнительные уроки по Закону Божию для церковно-приходских школ, о предметах, соприкосновенных учению глаголемых старообрядцев.

Ледовскаго С., свящ. Вера, Евангеле и обетования Божии. Свод текстов свящ. Писания и старопечатн. книг. ц. 5 к.

Рассмотрение свидетельств, приводимых беспоповцами в оправдание их мнимой церкви, ц. 4 к.

Свящ. А. Елеонского. Решение пяти трудных для глаголемых старообрядцев вопросов о Церкви Христовой. Могилев на Днепре. 1896 г., ц. 15 к.

Окаемова. Беседы с беспоповцами о Церкви и таинствах (издание редакции «Миссионерского Сборника»).

С. Муретова. К свидетельствам о числе просфор на проскомидии.

И. Артоболевского. О именуемом Феодоритовом слове. М., 1884 года, ц. 15 к.

б) для благочиннических библиотек

Е. Антонова. Замечания на книгу Перетрухина «Меч Духовный» М., 1890 г., ц. 80 к.

Его же. Разбор швецовских «Показаний», что якобы православная греко-российская Церковь погрешила против св. Евангелия. М., 1893 г., ц. 80 к.

Его же. Рассмотрение книги нового раскольнического писателя лжепопа Механикова. М., 1895 г., ц. 1 р. 20 к.

Его же. Замечания на раскольническую брань, именующую себя «бронею правды». М., 1896 г., ц. 30 к.

Братское слово за 1892-й и последующие годы.

Даяния вселенских соборов.

Даяния поместных соборов.

«Миссионерское Обозрение» и его издания.

«Миссионерский Сборник» и ero изданная.

Профес. Η.П. Ивановского. Разбор положений о. Швецова о Христовой Церкви.

Προф. Η.Π. Субботина. Летопись происходящих в расколе событий за 1889–1896 г.г.

Окружное Синодальное послание патриарха Константинопольского. Спб. 1897 г., изд. ред. «Церк. Вед.», ц. 10 к.

Творения св. Иоанна Златоуста, изд. Спб. дух. Акад.

Еп. Виссариона. О расколе и по поводу раскола.

И.М. Громогласов. К вопросу о незаконности австрийского священства.

Π.П. Добромыслова. Краткий очерк современного состояния поповщинского австрийского раскола.

Знаменский. Руководство к Русской Церковной Истории. Казань, 1888 г., ц. 1 р. 50 к.

Е. Смирнова. История Христианской Церкви, ц. 2 р. Спб. 1895 г.

Д. Чичинадзе. Сборник законов о расколе. Спб. 1890 г., ц. 1 р. 50 к.

А. Богословского. Сборник законов о расколе. М., 1881 г.

Е. Антонова. Новая попытка раскольников австрийского согласия оправдать свое пребывание без священства и таинств. М., 1894 г., ц. 8 к.

Η.А. Колосова. Указатель к «Братскому Слову». Москва, 1896 года, ц. 50 к.

Сын церковный. Един. изд., ц. 1 р.

Беседа Григория Омиритского с Ерваном жидовином. Един. изд. ц. 2 р. 50 к.

в) для епархиальных библиотек

Егора Антонова. «Разбор постановления съезда не приемлющих Христопреданного епископства и замечания на сей разбор». М., 1893 г., ц. 15 к.

Невоструева. Слово св. Ипполита об антихристе в славянск. переводе по списку XII в. М. 1868 г., ц. 2 р.

Свящ. С. М. Маркова. Значение вопроса об иерархии в судьбах старообрядчества. М., 1888 г., ц. 50 к.

А. Пругавина. Раскол – сектантство. М. 1887 г., ц. 3 р. 50 к.

Ив. Никифоровского. Краткие замечания об отношении русских сект к государству, ц. 10 к.

Его же. К истории «Славяно-Беловодской иерархи». Самара. 1891 года, ц. 40 к.

А. Зыкова. Деятельность митроп. Филарета в борьбе с расколом.

М., 1893 г., ц. 75 к.

А. Беликова. Деятельность Московского митроп. Филарета по отношении к расколу. Казань. 1896 г., ц. 3 р.

Н. Ильинского, свящ. Синтагма Матфея Властаря. Исследование.

М., 1892 г., ц. 1 р. 25 к.

Собрание по алфавитному порядку всех предметов, или алфавитная синтагма Матфея Властаря. Перев. с греч. Симферополь. 1892 г., ц. 2 р. 50 к.

Периодическое издание «Истина».

Периодическое издание «Друг истины» за 1888–90 г.г.

Митр. Григория. Ответ единоверца старообрядцу на его возражения. А. Доброклонского. Руководство по истории русской Церкви. Вып. III. М. 1889 г., ц. 1 р. 25 к.

С. Муретова. Особенности литургии Преждеосвящённых Даров в

древних греческих и славянских книгах.

Древний назидательный пример терпимости к обрядовым разностям церквей. Послание патриарха Антиохийского Петра к патриарху Константинопольскому Михаилу.

Прот. И. Виноградова. Тщетное самооправдание старообрядчества.

(По поводу столетия со дня его рождения).

28-го августа вся православная церковь, а наипаче первопрестольная Москва, Иркутск, Камчатка, доблестная, заатлантическая американская ваша миссия, молитвами и добрыми делами, с большою теплотою и торжественностью почтили память с праведными и вспомянули апостольские труды великого миссионера земли русской. приснопамятного митрополита Иннокентия, по поводу исполнившегося в этот день столетия со дня рождения Святителя Божия.

Хотя приснопамятный архипастырь – миссионер трудился на пользу внешней миссии, просвещая язычников – инородцев восточной Сибири, Островов и Аляска, но в его личном характере, в его просветительных трудах н миссионерских подвигах так много поучительного для каждого подвизающегося на поприще миссионерского служения, что миссионерский орган не может пройти молчанием, этой знаменательной в истории нашей миссии поминки и мы долгом считаем сообщить нашим читателям хотя краткие сведения о жизни и деятельности высокопреосвященного миссионера – основателя всероссийского миссионерского православного общества.

Митрополит Иннокентий, в меру Иван Вениаминов, родился в селе Ангинском, Иркутской епархии, 36 августа 1797 года; по смерти его отца, которого он лишился с шести лет, попечение о нём взял на себя дядя его, диакон Димитрий Попов, который и определил сироту в семинарию. Слишком 11 лет провёл здесь Иван Вениаминов, резко выдаваясь среди своих товарищей превосходными дарованиями и успехам. Любознательность юноши направляла эти дарования не только на точное и добросовестное усвоение сведений предлагаемых семинарским курсом, но и на приобретение знаний чисто практических – в разных ремёслах: так уже в семинарии Иван Вениаминов мог делать водяные и солнечные часы, музыкальные органчики, в совершенстве достигнув мастерства столярное, слесарное и др. Кончив курс одним из первых студентов и затем пройдя должности учителя иркутского приходского училища и диакона при Благовещенской Иркутской церкви, Вениаминов 18 мая 1821 года был рукоположен во священника в той же церкви и в короткое время служения при ней успел достойным прохождением своих пастырских обязанностей пробрести всеобщее уважение не только прихожан, но и всего города.

Но другое, боле широкое поприще служения уготовлено было отцу Вениаминову от Бога.

В 1823 году от Св. Синода чрез Иркутского преосвященного сделано было иркутскому духовенству предложение отправиться для проповедования слова Божия на остров Уналашку; никто не решался ехать в далёкий неведомый край. Но вот, среди общих отказов, вдруг выражает готовность пожертвовать своим обеспеченным положением и идти со всею семьей на лишения отец Иоанн Вениаминов. «Только прочитал я – рассказывал в последствии он – предложение ехать на Алеутские острова, как будто что поворотилось в моей груди, и я тут же объявил своим домашним: я еду... Ни слезы родных, ни советы знакомых, ни описания трудностей дальнего пути и ожидающих меня лишений – ничто не доходило до моего сердца; как будто огнь горел в моей душе, и я легко расстался с родиной и не чувствовал трудностей утомительного путешествия...»

Путешествие, действительно, было удивительнейшим – более года он пробыл в пути...

29 июля 1824 года новый священник вступил в свой приход. Первым делом отца Вениаминова было построение храма Божия на место бывшей там старой обветшалой часовни. Помощниками в этом деле служили ему сами же Алеуты, которых отец Иоанн предварительно обучил мастерствам слесарному, кузнечному, столярному, приемам выделки и кладки кирпичей и т. д. Это дело ставило миссионера в самые близкие отношения к пасомым, с одной стороны позволяя ему знакомиться с чертами быта и характера Алеутов, назидая и уча их одновременно и упражнениям духовным; с другой –поселяя в Алеутах полное доверие, уважение и откровенность к своему пастырю...

Уже вскоре после первых шагов своего служения в новом крае отцу Иоанну привелось испытать духовное утешение в заметном подъёме нравственных сторон в быту Алеутов. Уменьшилось число незаконных сожительств, повысилась трезвость, увеличилась грамотность! Сам он был и составителем школьных учебников, и устроителем училища, и учителем, и переводчиком православного катехизиса и части Евангелия.

В 1834 году, в виду повышения за усердную десятилетнюю службу, он был переведен в Ситху.

Здесь отцу Иоанну предстояло сразу же встретиться и бороться «с грубостью и необузданностью» Колошей, которые к тому же с крайним предубеждением относились к русским, как к своим покорителям.

Но «Сам Бог коснулся их». В Ситхе появилась оспенная эпидемия. Из упорства и недоверия к Русским Колоши ране не принимали предохранительной прививки оспы; только не прекращавшееся бедствие и потеря массы соплеменников, при полном здоровье п отсутствии случаев заболевания этою болезнью в среде Русских, победили упорство Колошей и это бы первый шаг к сближению с Русскими. В это время и воздвиг свое мощное слово новый ситхинский пастырь.

Пятнадцать лет подвизался уже на островах отец Вениаминов. В это время он успел ознакомиться с условиями существования здесь православной миссии, понять ее прочные и слабые стороны. Потребно было, по его мнению, «умножение в колониях числа церквей, образование на севере Америки постоянной миссии, назначение клира и миссионеров и затем учреждение благочинеческого ведомства над духовенством». И вот с целью изложить пред высшею церковною властью эти нужды Американской миссии, отец Вениаминов испрашивает себе отпуск и едет в Петербург со своим проектом об улучшении миссионерского дела.

25 июля 1839 года священник Вениаминов был уже в Петербурге. За отсутствием некоторых членов Св. Синода, доклад отца Вениаминова был отложен до осени. Представляясь митрополитам Серафиму Петербургскому, Филарету Московскому и Обер-Прокурору графу Протасову, о. Иоанн произвёл на них впечатление самое благоприятное. Его простые рассказы об Алеутах, о мессии внушали к себе доверие, и в короткое время петербургское и московское общество сильно заинтересовалось личностью прибывшего миссионера. Москвичи полюбили его, и к отцу Вениаминову рекой полились пожертвования на его далекую миссию.

Ho он помнил цель своего приезда. В русских журналах он стал помещать свои наблюдения над нравами и бытом алеутских племен, филологические изыскания об их языке, о наречиях, записки об островах Уналашкинского отдела и пр. Печатные труды эти, будучи ценным и серьезным вкладом в литературу историко-этнографическую и филологическую, обратили на себя внимание учёного мира. Св. Синод, рассмотрев тем временем представленные отцом Иоанном его переводы катехизиса и Евангелия от Матфея, а также сочинение «Указание пути в царствие небесное» не только разрешил их к печати, но даже, в вознаграждение за многоплодную и полезную деятельность священника Вениаминова, благословил возвести его в сан протоиерея.

В это время до отца Иоанна дошла весть, что его супруга в Иркутске скончалась. С покорностью воле Божией приняв это испытание, он по советам своего лучшего покровителя, митрополита Филарета, принял пострижение в монашество с именем Иннокентия, в твердой решимости не покидать начатого дала и возвратиться опять к своей далекой пастве на островах.

30 ноября, на другой день после пострижения, иеромонах Иннокентий был возведён в сан архимандрита, а еще через несколько дней состоялось наречение его в епископа Камчатского, Курильского и Алеутского! Проект об учреждении новой епархии был проведен и утвержден в самый день возведения Иннокентия в архимандриты и несомненно благодаря именно представлениям его о нуждах Американской миссии.

15 декабря 1840 г. была совершена в Петербургском Казанском соборе хиротония преосвященного Иннокентия, а 10 января 1841 гола он уже выехал из Петербурга к месту своего служения. Прибыв в Ситху 27 сент. Того же года, преосвященный Иннокентий тотчас усердно принялся за свою просветительную деятельность. В первые же дни по приезде преосвященный учреждает миссии, следить за успехами православия среди Колошей, Кадьянцев, Креолов, Алеутов и с радостью отмечает, что «многие начинают выходить из тьмы на свет». Но возложенные на него новые обязанности епископа Камчатского, Курильского и Алеутского не позволяют ему долго оставаться в районе его прежней деятельности, и вот, упорядочив здесь миссионерское дело, преосвященный отправляется в долгое и трудное путешествие по своей обварной епархии.

Десятки тысяч верст приходилось проезжать владыке, и при каких тяжелых условиях! Особенно тяжело было без сомнения путешествие по Камчатке на собаках. В повозочке, в которую впряжены они еле-еле умещался один человек, и не пошевельнуться, ни повернуться ему нельзя... Сотни раз по дороге владыка подвергался риску замерзнуть, быть занесённым пургой, свалиться в обрыв, погибнуть голодною смертью... В иных местах спускаться на собаках было немыслимо. Их скатывали клубком вниз, а за ними спускались и путники, «пешком, закладывая ногу в вырубаемую топором идущего впереди Камчадала ступеньку в крепко убитом снеге, рискуя при малейшей потере равновесия опрокинуться и слететь в пропасть».

Так все время архипастырского служения преосвященного Иннокентия в Камчатской епархии протекло в беспрерывных многотрудных путешествиях. Он утверждал миссии, наставлял, учил, поощрял. Труды стали еще более сложны, когда к его епархии была присоединена и Якутская область. Здесь, как и в других случаях, его заботы прежде всего направлены были на просвещение Якутов путем проповеди на их собственном наречии. Переводы священных книг на якутский язык увенчались успехом – и память о том дне, в который Якуты услышали литургию в первый раз на своем наречии, до сих пор у них празднуется. В 1857 году состоялось Высочайшее повеление о назначении в помощники преосвященному Иннокентию двух викариев, в Якутск и Новоархангельск.

Великие труды преосвященного миссионера не проходили незамеченными. Ещё 1850 году он был возведен в сан архиепископа, а в 1856 году сопричтен к ордену святого Александра Невского.

Преосвященный Иннокентий был уже семидесятилетним старцем. Здоровье его от непрерывных трудов стало слабеть: давняя болезнь глаз усилилась. Владыка стал помышлять уже об удалении на покой. И вот в эту минуту приходит к нему весть о назначении его митрополитом Московским на место почившего святителя Филарета. В долгой уединенной молитве провел преосвященный ночь после получения этой вести. Богу поведал он свои думы и чувства!...

25 мая 1868 года Москва встречала своего архипастыря, митрополита Иннокентия.

С лишком 10 лет подвизался владыка в новом сане за пользу многочисленной паствы Московской. Богадельня для вдов и сирот, попечительства о бедных, братства и проч. были плодом его деятельности здесь. А венцом её, – венцом вместе с тем и всего многоплодного миссионерского служения святителя Иннокентия, явилось основанное им в Москве Православное Миссионерское Общество, процветающее до ныне.

С каждым годом силы святителя все заметнее падали. Спокойно ждал он своей кончины и сподобился её – безболезненной непостыдной, мирной, 31 марта 1879 г., в страстную субботу. Исповедавшись и причастившись св. Таин и пособоровавшись, владыка простился с окружающими его и тихо почил.

«Дайте знать, чтобы при погребении моем речей не было: в них много похвал; а проповедь по мне скажите: она может иметь назидание; и вот для неё текст: «От Господа стопы человека исправляются» – таково было предсмертное завещание митрополита Иннокентия. Вероятно, в эти минуты перед его мысленным взором проходила вся его жизнь, в событиях которой так ярко отпечатлелась промыслительная десница Божия.

Вечную память оставил по себе митрополит Иннокентий в своем высоком примере самоотверженного пастыря, учителя и миссионера – в высшем значении этого слова!

* * *

Московский митрополит Иннокентий оставил по себе незабвенную память не одними миссионерскими подвигами на далекой северо-восточной окраине России и благостною деятельностью на архипастырской кафедре Москвы: его имя надолго сохранится и в летописях науки за те ученые труды и духовно-нравственные сочинения, которыми он обогатил русскую и даже европейскую литературу.

В первый раз митрополит Иннокентий, еще в сане протоиерея и под своим мирским именем Иоанна Вениаминова, издал Начатки христианского учения, Священную историю и Православный катехизис, переведенные на алеутско-лисьевский язык. За этими переводами непосредственно следовали два обширные труда, под заглавием: Записки об островах Уналашкинского отдела и Записки об атхинских Алеутах и Колошах.

Спустя шесть лет появились два новые труда митрополита Иннокентия, посвященные лингвистике: то были Опыты грамматики и словарь алеутско-лисьевского языка и Замечания о колошенском и кадьякском языках и отчасти о прочих российско-американских, с присовокуплением Русско-Колошенского словаря и друг.

На ряду с упомянутыми трудами появилось насколько статей митрополита Иннокентия, как например: Состояние православной Церкви в Российской Америке (Журнал Министерства Народного Просвещения, 1810, Ч. XXVI), Извлечения из миссионерских писем к митрополиту Филарету (прибавление к Творениям Cв. Отец 1843–1862) и особенно глубоко прочувствованное сочинение духовно-нравственного характера – Указание пути в царствие небесное (Спб. 1841), которое в течение более полувека выдержало много изданий. Все эти произведения его пера были собраны и изданы И.П. Барсуковым по названием Творения Иннокентия, митрополита Московского (М. 1887 г., две книги).

* * *

Изданные, в память столетней годовщины со дня рождения Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского, просветителя Восточной Сибири, его письма к разным липцам, по отзыву «Москов. Ведом.» представляют огромный интерес не только для почитателей незабвенного святителя, но и для каждого истиннорусского человека, отвечая на самые разнообразные запросы личной и общественной жизни.

Успехи своей проповеди знаменитый Святитель приписывает исключительно благодати Божией. Каждую свою удачу он, по выражению императора Николая I, «равный апостолам», принимал лишь «как новый знак благоволения Божия» к делу, которому он посвящал все свои силы. «О, удивил и удивляет Господь милость свою на мне, недостойном! восклицает он: Бога ради молитесь обо мне, чтобы мне если не прославить, тс» по крайней мере не посрамить Имени Его моим недостоинством, леностью».

Но кроткий и смиренный в отрицании своих заслуг, святитель умел быть твёрдым в делах, касавшихся интересов его паствы. Так, раздосадованный невниманием Синода к миссиям, он пишет A.Н. Муравьеву: «До сих пор я писал и ещё несколько времени буду писать к ним скромно и тихо; авось услышать! Но если ничего не будет еще два будущих года, то я заговорю громко, несмотря ни на что, хотя бы это для меня кончилось Соловками, лишь бы только ревность моя была не по разуму. Мне нечего терять. Но да избавит Господь меня и их от этого».

Миссионер в Самодержавии видел славу и величие своего отечества, быть полезным которому считал «одним из чистейших удовольствий сердца, доступных на земле, и единственную цель нашего существования». «Слава Богу, прославляющему нашу Святую Русь-Православную во бранях и в политике», пишет он в 1851 году Η.Е. Ложечникову по поводу европейских событий. «Кажется теперь только слепой, или намеренно смежающей очи, может не видеть, что самый лучший образ или форма правления есть Самодержавие. Но в то же время нельзя не убедиться, что Самодержавие может быть только там, где Православие. Слава Богу, даровавшему нам Православие. Нам остается теперь только молить Его, дабы не отнялось от нас это сокровище, а оно очень, очень может быть отнято за нестерпимые грехи наши и безотчетное пристрастное подражание иноверным».

«Я – русский – говорит он в другом письме, и притом, смею похвалиться, не последний по любви к Отечеству, и считаю за грех не высказывать того, что может служить к пользе его».

Но свой преимущественный долг, свое призвание – доблестный архипастырь видел в учении. «Мы, как преемники апостолов, непременно должны соответствовать своему званию, – говорит он в одном письме, – то есть мы должны учить. Надо учить с начала, с основания, то есть начать учить детей с самого малого возраста, даже с двух лет. Боже мой! Что может быть приличнее, святее и восхитительнее, как видеть пастыря, беседующего с детьми и поучающего их! Что может быть восхитительнее для пастыря, как видеть целое поколение, воспитанное его словом! Тогда, точно, он есть пастырь, которого голос знают овцы его, и пастырь, который знает овец своих... Мы – Русские, и потому скажи Государь нам слово – и тотчас явятся ревностные пастыри».

Но будучи убеждённым и ревностным сторонником народного просвещения, проницательный владыка усердно предупреждал своих друзей от непростительной ошибки измерять просвещение народа числом грамотеев. «Грамотность без нравственности у простого народа есть то же, что нож у своевольного ребенка», писал он. «Кто большею частью причиной разных возмущений, бунтов, революций, расколов? Безнравственные грамотеи. И следовательно, что опаснее для спокойствия отечества? Безнравственные грамотеи!» Поэтому, по мнению святителя, прежде всего нужно позаботиться о нравственности народа, а грамотность явится уже естественным следствием просвещения.

Деятельность духовенства у нас, по мнению Иннокентия, значительно облегчается добрым качеством нашего народа. «В Русском народе, говорит он, столько добрых качеств и столько прекрасных элементов, что из него можно сделать поистине первый народ, а в уважении к религии едва ли кто и теперь сравняется с ним».

О тех бедных диких племенах, среди которых он жил и учил, он пишет: «Чем более я знакомлюсь с дикими, писал он своим друзьям из Америки, тем более люблю их и тем более убеждаюсь, что мы с нашим просвещением далеко, далеко уклонились от пути к совершенству, почти не замечая того».

Не мудрено, что дикие сами, безо всякого внешнего побуждения, толами шли к такому проповеднику и просили его крестить их, говоря, что, слушая его они начинают выходить из тёмного места на свет.

Не мудрено, что между ними и их печальником, про которого приснопамятный митрополит Московский Филарет еще в 1839 году отозвался: «в этом человеке есть что-то апостольское», установилась самая живая духовная связь, не порвавшаяся даже и до сего времени, когда шестисоттысячное население Алеутов, Тунгусов, Колошей и прочих инородцев далёкого северо-востока возносят к Творцу пламенные молитвы об упокоении праведной души своего апостола.

Да послужат же дела и слова почившего великого миссионера Русской Церкви путеводною звездою для всех деятелей миссии отечественной Церкви.