Вопрос 80. О ПРИЧИНЕ ГРЕХА СО СТОРОНЫ ДЬЯВОЛА

Теперь мы рассмотрим причину греха со стороны дьявола, под каковым заглавием наличествует четыре пункта: 1) является ли дьявол непосредственной причиной греха; 2) склоняет ли дьявол к греху посредством внутреннего побуждения; 3) способен ли он понуждать нас к греху; 4) все ли грехи внушены нам дьяволом.

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что дьявол является непосредственной причиной согрешения человека. Действительно, грех заключается непосредственно в акте желания. Но, как говорит Августин, «дьявол внушает своей общине гибельные страсти»⁵¹⁷; и Беда [Достопочтенный], комментируя пятую главу Деяний [святых апостолов], говорит, что дьявол «побуждает ум к злым помыслам»; и Исидор говорит, что дьявол «наполняет человеческие сердца тайными вожделениями»⁵¹⁸. Следовательно, непосредственной причиной греха является дьявол.

Возражение 2. Далее, Иероним говорит, что «как Бог совершенствует благо, так и дьявол совершенствует зло». Но Бог является непосредственной Причиной нашего блага. Следовательно, дьявол является непосредственной причиной наших грехов.

Возражение 3. Далее, Философ в седьмой [книге] «Евдемовой этики» говорит, что «для принятия решения человеку необходимо наличие некоторого внешнего начала». Но человек принимает решение не только относительно доброго, но также и относительно злого. Таким образом, как Бог, подвигая человека к принятию доброго решения, является причиной добра, точно так же дьявол, подвигая его к принятию злого решения, является непосредственной причиной греха.

Этому противоречит следующее: Августин доказал, что «только воля способна сделать человеческий ум рабом желаний»⁵¹⁹. Но человек становится рабом своих желаний исключительно через посредство греха. Следовательно, причиной греха является не дьявол, а собственная воля человека.

Отвечаю: грех – это акт, и потому непосредственной причиной греха может быть только то, что действует как непосредственная причина акта, а именно подвигает к акту как надлежащее начало акта. Затем, коль скоро всякий грех произволен, то надлежащим началом греховного акта является воля. Следовательно, ничто не может быть непосредственной причиной греха помимо того, что подвигает волю к акту.

Далее, воля, как было показано выше (9, 3, 4, 6), может быть подвигнута двумя вещами: во-первых, объектом, поскольку о схваченном объекте желания говорят как о том, что подвигает желание; во-вторых, тем действователем, который подвигает волю к желанию внутренне, и таким действователем может быть либо сама воля, либо Бог (9, 3, 4, 6). Но Бог, как уже было сказано (79, 1), не может быть причиной греха. Таким образом, из этого следует, что в указанном отношении непосредственной причиной греха человека может быть только его воля.

Что же касается объекта, то о нем можно говорить как о том, что подвигает волю, трояко. Во-первых, имея в виду сам предложенный воле объект (в указанном смысле мы говорим, что пища возбуждает аппетит). Во-вторых, имея в виду того, кто предлагает этот объект. В-третьих, имея в виду того, кто убеждает волю в том, что предложенный объект обладает аспектом блага, поскольку он тоже определенным образом предлагает воле ее собственный объект, который является действительным или кажущимся благом разума. Итак, в первом случае внешние чувственные вещи подвигают человеческую волю к греху. Во втором и третьем случаях дьявол или человек могут подстрекать к греху либо путем предложения объекта желания чувствам, либо путем убеждения разума. Но во всех трех ничто не может являться непосредственной причиной греха, поскольку, как уже было сказано (10, 1,2), необходимым образом подвигнуть волю не может никакой объект помимо конечной цели. Следовательно, ни предлагаемая извне вещь, ни тот, кто ее предлагает, ни тот, кто убеждает, не могут быть достаточными причинами греха. Таким образом, ясно, что дьявол является причиной греха не непосредственно и не достаточным образом, а только как тот, кто убеждает или предлагает объект желания.

Ответ на возражение 1. Все эти [высказывания], равно как и встречающиеся нам [высказывания] других авторитетных [авторов], должно понимать как указывающие на то, что дьявол побуждает человека склоняться к греху либо путем убеждения, либо – предложения ему объектов желания.

Ответ на возражение 2. Это сопоставление истинно в той мере, в какой дьявол в определенном смысле обусловливает наши грехи, поскольку и Бог в определенном смысле обусловливает наши добрые деяния. Но оно никоим образом не простирается на модус каузальности, поскольку Бог обусловливает в нас добро, подвигая нашу волю внутренне, в то время как дьявол так подвигать нас не может.

Ответ на возражение 3. Бог является универсальным Началом всех внутренних движений человека, но то, что человеческая воля определяется к злому решению, непосредственно происходит благодаря человеческой воле, а опосредованно – благодаря дьяволу, который убеждает или предлагает объект желания.

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что дьявол не может склонить человека к греху посредством внутреннего побуждения. В самом деле, внутренние движения души являются жизненными функциями. Но никакие жизненные функции, даже нижайшие из них, а именно функции растительной [части] души, не могут реализовываться иначе, как только через посредство [действия] внутреннего начала. Следовательно, дьявол не может побуждать человека к злу через посредство его внутренних движений.

Возражение 2. Далее, все внутренние движения согласно порядку природы являются следствиями внешних чувств. Но, как уже было показано в первой части (110, 4), только Бог может соделывать нечто вне порядка природы. Следовательно, дьявол не может каким-либо образом воздействовать на внутренние движения человека иначе, как только через посредство воспринятых внешними чувствами вещей.

Возражение 3. Далее, внутренними актами души являются мышление и воображение. Но ни то, ни другое не подвластно дьяволу. В самом деле, как было показано в первой части (111, 2, 3), дьявол не может впечатлять виды в человеческий ум. Тем более представляется невозможным, чтобы он мог производить воображаемые виды, поскольку воображаемые формы, будучи наиболее духовными, возвышеннее тех, которые находятся в чувственной материи, а их, как это явствует из сказанного в первой части (110, 2; 111, 2, 3), дьявол произвести не способен. Следовательно, дьявол не может побуждать человека к греху через посредство его внутренних движений.

Этому противоречит следующее: в таком случае дьявол никогда бы не смог соблазнить человека, если бы не явился ему воочию, что очевидно не так.

Отвечаю: внутренняя часть души является умственной и чувственной, и при этом ум и воля находятся в умственной части. Что касается воли, то мы уже говорили ранее (1; I, 111,2), каким образом соотносится с ней дьявол. Что же касается ума, то он по своей природе подвигается тем, что просвещает его в познании истины, а это никоим образом не входит в намерение дьявола; напротив, он стремится помрачить человеческий разум, чтобы тот дал согласие на грех, и это помрачение может происходить благодаря воображению и чувственному желанию. Следовательно, похоже, что поле деятельности дьявола огранивается воображением и чувственным желанием, подвигая которые он может побуждать человека к греху. В самом деле, результатом его деятельности может являться предоставление воображению некоторых форм, а еще он способен склонять чувственное желание к некоей страсти или к чему-то подобному

Причина этого состоит в том, что, как было показано в первой части (110, 3), телесной природе свойственно быть непосредственно перемещаемой духовной природой в отношении места, и потому дьявол может производить все те следствия, которые вытекают из пространственного движения здешних тел, за исключением тех случаев, когда ему не попускается это божественной властью. Затем, предоставление воображению форм порой происходит благодаря пространственному движению; так, Философ говорит, что «когда животные спят, кровь концентрируется вокруг чувственного начала, а вместе с ней и движения, а именно впечатления, полученные от действий чувственных объектов и сохраненные посредством чувственных видов, которые продолжают приводить в движение схватывающее начало так, как будто бы они возникли и воздействуют на чувственные начала только сейчас»⁵²⁰. Следовательно, такое движение в отношении места жизненных духов или жидкостей может быть произведено демонами в спящем или бодрствующем человеке, и таким вот образом порою человек подвигается к игре воображения.

И точно так же чувственное желание побуждается к тем или иным страстям в соответствии с некоторыми конкретными движениями сердца и жизненного духа, поскольку дьявол может воздействовать и на них. И как только в чувственном желании пробуждаются эти страсти, человек тут же становится готовым к восприятию движения или чувственного образа, которое вышеописанным способом предоставляется его схватывающему началу (это подобно тому, как, согласно Философу, «влюбленные готовы видеть своих любимых во всем, что имеет с ними хотя бы отдаленное сходство»⁵²¹). Кроме того, благодаря пробуждению страсти то, что предложено воображению, кажется таким, к чему необходимо стремиться, поскольку охваченному страстью то, к чему склоняет его страсть, представляется благом. Таким вот образом дьявол внутренне побуждает человека к греху.

Ответ на возражение 1. Хотя жизненные функции всегда реализуются через посредство внутреннего начала, тем не менее, внешний действователь может взаимодействовать с ними подобно тому, как внешняя теплота взаимодействует с функциями растительной души, тем самым облегчая процесс пищеварения.

Ответ на возражение 2. Такое появление воображаемых форм не является полностью находящимся вне порядка природы, и происходит оно не только вследствие некоего распоряжения, но также и вследствие движения в отношении места, о чем уже было сказано.

Из сказанного очевиден ответ на возражение 3, поскольку изначально эти формы воспринимаются чувствами.

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что дьявол может понуждать человека к греху. В самом деле, тот, кто больше, может понуждать того, кто меньше. Но, как сказано [в Писании] о дьяволе: «Нет на земле подобного ему» (Иов. 41, 25). Следовательно, он может принудить человека к греху в этой его земной жизни.

Возражение 2. Далее, человеческий разум не может подвигаться иначе, как только в отношении того, что было извне предложено его чувствам или предоставлено его воображению, поскольку «все наши знания возникают из ощущений, и мы не можем мыслить без представлений»⁵²². Но, как уже было сказано (2), дьявол может подвигать воображение человека, а равно и внешние чувства, поскольку, по словам Августина, «это зло», а именно то, причиной которого является дьявол, «мало-помалу и отовсюду подбирается к чувствам, приноравливается к формам, сочетается с цветами, смешивается со звуками, придает пикантность ароматам»⁵²³. Следовательно, он может необходимым образом склонять человеческий разум к греху.

Возражение 3. Далее, Августин говорит, что «есть такой грех, когда плоть вожделеет противного духу»⁵²⁴. Но дьявол может обусловливать вожделение плоти точно так же, как и все остальные страсти, о чем уже было сказано (2). Следовательно, он может необходимым образом склонять человека к греху.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1Петр. 5, 8). Но это предупреждение было бы бесполезным, если бы истиной было то, что человек необходимым образом вынужден уступать дьяволу. Следовательно, он не может понуждать человека к греху.

Далее, нечто подобное читаем [и в другом месте Писания]: «Покоритесь Богу; противостаньте диаволу, и убежит от вас» (Иак. 4, 7). Но это высказывание не было бы ни справедливым, ни правильным, если бы дьявол был каким-либо образом способен принудить любого из нас к греху, поскольку в таком случае не было бы никакой возможности противостоять ему, и к тому же он не убегал бы от тех, кто противостал. Следовательно, он не может принудить к греху.

Отвечаю: дьявол сам по себе способен – в той мере, в какой ему попускает Бог, – подвигнуть кого бы то ни было к совершению греховного по роду действия, но он не может обусловить необходимости согрешения. Это со всей очевидностью следует из того факта, что человек не может противиться тому, что подвигает его к греху, иначе, как только посредством своего разума, пользованию которым дьявол может воспрепятствовать в целом путем склонения воображения и чувственного желания, как это имеет место в случае одержимых. Но когда человеческий разум заключен в подобные узы, то что бы ни сделал [в подобной ситуации] человек, это не будет вменено ему как грех. Однако если разум скован не полностью, то в той мере, в какой он остается свободным, он, как уже было сказано (77, 7), может противиться греху. Поэтому очевидно, что дьявол никоим образом не может принудить человека согрешить.

Ответ на возражение 1. Не каждая превосходящая человека сила способна подвигнуть человеческую волю, но, как было показано выше (9, 6), это может один только Бог.

Ответ на возражение 2. То, что схватывают чувства или воображение, не может подвигнуть волю необходимым образом до тех пор, пока человек сохраняет способность пользоваться разумом, да к тому же подобное схватывание [далеко] не всегда сковывает разум.

Ответ на возражение 3. Вожделение плотью противного духу – в тех случаях, когда разум актуально противится ему, – это не грех, а возможность упражнения в добродетели. Обусловить же непротивление [хотя бы отчасти свободного от уз] разума дьявол не в силах, и потому он не может необходимым образом склонять человека к греху.

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что все грехи людей внушены им дьяволом. Ведь сказал же Дионисий, что «демонское множество является причиной всех зол, какие оно причиняет и себе, и другим»⁵²⁵.

Возражение 2. Далее, совершающий смертный грех становится рабом дьявола, согласно сказанному [в Писании]: «Всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8, 34). Но «кто кем побежден, тот тому и раб» (2Петр. 2, 19). Следовательно, всякий, кто совершает грех, побежден дьяволом.

Возражение 3. Далее, Григорий говорит, что грех дьявола непоправим, поскольку он не был побуждаем к греху кем-либо другим⁵²⁶. Таким образом, если бы кто-либо из людей согрешил исключительно по собственной воле и без какого-либо побуждения со стороны кого-то другого, то такой грех был бы непоправимым, что очевидно не так. Следовательно, все грехи людей внушены им дьяволом.

Этому противоречит сказанное: «Не все наши злые помыслы внушены нам дьяволом; подчас они обусловливаются движением нашей свободной воли»⁵²⁷.

Отвечаю: дьявол является акцидентной и опосредованной причиной всех наших грехов, поскольку он склонил первого человека к греху, вследствие какового греха человеческая природа подверглась порче, и теперь мы все склонны к греху, притом настолько, что, например, даже если человек [просто] высушил древесину, сделав ее тем самым легковоспламеняющейся, то возникший после пожар может быть вменен ему в вину. Однако он не является непосредственной причиной всех человеческих грехов, как если бы любой грех был результатом его внушения.

Доказательством этому, по мнению Оригена, служит то обстоятельство, что даже если бы дьявола не было, людям все равно было бы свойственно желать пищи, соития и тому подобного, каковое желание было бы неупорядоченным, если бы не было подчинено разуму, а последнее зависит от нашей свободной воли⁵²⁸.

Ответ на возражение 1. Демонское множество является причиной всех наших зол в качестве первородной причины, о чем уже было сказано.

Ответ на возражение 2. Человек становится рабом другого не только тогда, когда побеждается им, но также и путем добровольного подчинения. Следовательно, тот, кто грешит по собственному почину, тоже становится рабом дьявола.

Ответ на возражение 3. Грех дьявола непоправим не только потому, что дьявол согрешил без побуждения извне, но еще и потому, что он не имел склонности к греху вследствие какого-либо другого предшествующего греха, чего нельзя сказать ни об одном из грехов человека.