Материальное обеспечение духовенства

Первое и неотъемлемое право каждого общественного деятеля есть право на получение средств для пропитания. На этом основании вопрос о материальном обеспечении духовенства в Церкви Божией является современным учреждению должности священнослужителей. В Ветхом Завете Господь требовал, чтобы израильтяне, получившие удел в земле обетованной, отделяли от всего своего имущества десятую часть в пользу колена Левиина, избранного на служение Богу; эта десятина служила для левитов вознаграждением за службу их в скинии свидения (Числ.18:21); но и левиты, в свою очередь, обязаны были из своей десятины отделять десятую часть Господу для первосвященника (28). Кроме того, в пользу еврейского духовенства поступали приносимые израильтянами к алтарю начатки, т.е. первые плоды полей и садов, первые порождения домашнего скота (Числ.18:12–17; Исх.22:29), а также все, что приносилось к алтарю по обету или по обычному порядку в приношение хвалебное, в приношение за грехи, в жертву ПОВИННОСТИ (Числ.18: 9–14; Лев.5:7; 6: 8, 34; 7:7). Наконец, еврейское

духовенство пользовалось жилыми, вполне удобными помещениями (Числ.35:2–5). Вообще служащие алтарю в Ветхом Завете питались от алтаря.

Это же общее правило, по его естественности, принято за основание обеспечения содержания и в Церкви Христовой, с необходимыми изменениями, сообразными с духом Нового Завета. Сам Спаситель сказал, что «деятели достойны мзды своей» (Лк.10:7). Апостол же Павел указывает и источник, откуда могут быть взяты средства на содержание духовенства: «...священнодействующие, – говорит он, – питаются от святилища: служащие жертвеннику берут долю от жертвенника. Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования» (1Кор.9:13,14). Значит, главным средством содержания духовенства, по учению слова Божия, должны служить добровольные приношения христиан. И эти приношения в Новом Завете, свободные по духу и по форме, заменили собою ветхозаветные обязательные постановления о десятине и о жертвенных приношениях. История первенствующей Церкви Христовой показывает, что, несмотря на необязательность, эти приношения христиан были очень обильны и вполне достаточны для удовлетворения нужд церковных.

Приношения первенствующих христиан ко храму были вещественные и денежные. Вещественные приношения были двух родов: одни назначались на совершение богослужения, например, хлеб, вино, елей для лампады, ладан и проч., другие должны удовлетворять прочим многоразличным нуждам церковным. Первые приносились в церковь к алтарю, а вторые в дом епископа (апост., прав. 3, 4; Карф., прав. 46; Феоф., прав. 8; VI Всел. соб., прав. 28, 57, 99; апост. прав. 11. 25. VIII. 20. 31). Денежные пожертвования были единовременные, вызванные особенными обстоятельствами И нуждами церкви (Деян.2:45; 4:34–37; 5:1–4; 11:29–30), И регулярные, собиравшиеся в кружку церковную в известные сроки (1Кор.16:1–2; Тертуллиан, «Апология», 39).

С IV века, когда христианская Церковь получила права гражданства и сделалась даже господствующею в Римской Империи, источники для материального обеспечения духовенства увеличились: кроме церковных приношений, духовенство получало плату за требоисправление, пользовалось церковными домами, а отчасти и десятинами, получало по духовным завещаниям поля и имения с разными угодьями, а равно и вспомоществования от светского правительства в виде жалованья и конфискованных имуществ, принадлежащих языческим храмам.

Наша система обеспечения духовенства стоит прежде всего в зависимости от тех порядков, какие существовали в нашей христианской «альма матер» – Греции. Мы, можно сказать, в точности даже воспроизвели всю греческую историю. В греческой Церкви сначала, в первое время после признания христианства религией государственной, духовенство было обеспечено государством. Первый христианский император Константин Великий назначил жалованье церквам империи, предписав выдавать его из местных городских доходов. Скоро после Константина жалованье церквам было уменьшено, а при императоре Юстиниане Великом, или непосредственно после него, оно и совсем было прекращено. Духовенство стало содержаться на счет паствы, а отчасти тех имуществ, какие оно получало как от паствы, так и от государственной власти по тем или иным случаям. Наша Русь, сделавшись христианской, в точности воспроизвела указанную греческую историю. Первоначально и высшая и низшая иерархия получали обеспечение от государства. Для высшей иерархии была установлена десятина с государственных доходов. Духовенству низшему, как видно из свидетельства летописи о Ярославе, давалась княжеская руга, т.е. определенное жалованье. По мере христианизации страны, порядок изменялся и переходил в систему обеспечения от паствы. Только для высшего духовенства государственная поддержка сохранилась до времени монгольского ига.

Никакой правительственной регулировки такого обеспечения не было установлено, и дело предоставлено всецело добровольному соглашению сторон, т.е. духовенства и прихожан – паствы, им обслуживаемых. Но если власть государственная отказалась нормировать экономические обязанности паствы по отношению к духовенству, то почему не взяла на себя этой обязанности власть церковная, косвенным образом она могла бы достигнуть того же самого результата, т.е., по крайней мере, обеспечить клиру известный минимум материального достатка?

Такая позиция церковного правительства, довершавшая безучастность гражданской власти, в свою очередь объясняется греческой традицией. Рядовое духовенство в Греции стояло невысоко; оно мало чем отличалось от низшего класса населения и по образовательному уровню стояло низко. Отсюда там образовался и взгляд на него несколько пренебрежительный, во всяком случае не соответствующий важности духовного служения. Стали посвящать и холопов, даже не трудясь освободить их от холопства. Такое отношение к духовному сану прочно утвердило положение духовенства в ряду низших классов общества. А как с Иаковом, с ним не считали нужным и особенно церемониться.

Духовенство почти с самого начала было предоставлено самому себе в устройстве своего материального положения. Все зависело от соглашения причтов с прихожанами, которые, приискивая к церкви священно-церковно-служителей, договаривались с ними относительно вознаграждения. Источником дохода для духовенства, при таких условиях, являлась в то время, во-первых, земля. По-видимому, с самого начала вошло в обычай предоставлять в пользование причта участки земли. Землю отводили или владельцы, если церковь стояла на земле владельческой, или крестьяне, если церковь стояла на земле общинной. Как и все крестьяне, духовные лица сами обрабатывали землю и жили земледельческими интересами. Бывали, однако, приходы, где наделов не было, кроме усадебной земли. Когда не было земельного надела, то приход давал духовенству определенную ругу, денежную или хлебную, или ту и другую вместе. Понятие руги не совсем определенное: в наше время духовенство ругою называет натуральные сборы с крестьян. В древности под ругою разумелись те же сборы, натуральные и денежные, но с тою разницею, что ругой назывался сбор обусловленный, который прихожане обязывались давать причту. Условие о руге заключалось при избрании причта. В тех же случаях, когда был земельный надел, условие о руге не было обязательным, хотя иногда и заключалось. Впрочем, обусловленные договором или не обусловленные, сборы с прихожан все равно всегда практиковались как второй после земли источник обеспечения для духовенства. Сборы эти производились в те же времена года, что и теперь (когда духовенство ездит за «ругой»), и на практике размер их определялся обычаем. Даже в случае договоренной руги, видимо, последняя считалась особо и не заменяла производимых лично натуральных сборов. Кроме сборов натурою, приуроченных к временам года, прихожане платили духовенству отдельно за совершение треб. Как устанавливалась такая плата, об этом до XVIII века мы сведений почти не имеем. Судя по практике XVIII века, несомненно идущей из старины, можно думать, что плата за требы устанавливалась иногда договором, где назначался и ее размер. При отсутствии договора, она устанавливалась обычаем. Платили приблизительно столько же сколько и теперь; такая расценка устанавливалась еще с домонгольского периода, как это видно, например, из ответов Нифонта Новгородского на вопросы Кирика. Но при этом приходы были гораздо меньше, и духовенства непропорционально много. Если на каждый причт приходилось в несколько раз меньше прихожан, чем нынче, то во столько же раз был меньше и доход причта от натуральных сборов и платы за требы. Поэтому-то этот источник в те времена и не был главным, а лишь вспомогательным: более прочное материальное обеспечение давал земледельческий труд духовенства... В таком виде с содержанием духовенства обстояло дело до времени Петра Великого. Со времени Петра государственная власть взяла на себя руководительство в церковной сфере. Она стала указывать определенные нормы для последней, чего она раньше не делала. Между прочим, от духовенства правительство потребовало известного образовательного ценза, все более повышающегося с течением времени. Вполне естественно, что предъявлены были повышенные образовательные требования к духовенству; с этого времени правительство выходит из своего нейтрального положения и начинает, со своей стороны, проявлять заботу о материальном положении духовенства. Наиболее ранними настойчивыми в данном отношении были правительственные меры к упорядочению получаемого духовенством от прихожан вознаграждения за требы. В Духовном регламенте высказывалась замечательная для своего времени мысль – ввести определенное приходское обложение с каждого двора на духовенство, «дабы они совершенное по мере своей имели довольство», взамен чего совершать бесплатно обязательные требы – крещение, погребение, венчание и проч. Но этому проекту не суждено было осуществиться. На смену такой мысли явилась другая мысль, преследующая ту же цель – упорядочение поручной платы. Именно во второй половине XVIII века правительство Екатерины II задумало нормировать плату за требы, издав определенную таксу и таким путем прекратив злоупотребление духовенства и неудовольствия прихожан. В 1768 году вышел правительственный указ, чтобы священно– и церковнослужители в селах и деревнях брали с крестьян: за молитву родильнице 2 коп., за погребение взрослого 10 коп., а младенца 3 коп., за исповедь и причащение ничего бы не брали, а за молебны и поминовение каждый бы давал по желанию и по состоятельности. Положение о таксе велено было вывесить во всех церквах. Но попытка эта была совершенно неудачна. Такса не помогла делу, а вызвала еще большие недоразумения, потому что положенные ею платежи были гораздо ниже существовавших и применение ее ставило духовенство в бедственное положение. В 1801 г. екатерининская такса была повышена вдвое, чем дело, конечно, мало менялось. На практике такса иногда не применялась. Правительство имп. Александра I поднимало, было, и другую старую мысль, петровского регламента, об обложении прихожан налогом в пользу духовенства. Об этом рассуждал комитет об усовершении духовных училищ 1808 г. Но налог был найден неудобным, во-первых, потому что число прихожан в приходах неодинаково, а причты должны быть обеспечены приблизительно равно; а во-вторых, если собирать этот налог не по приходам, а в государственную казну в виде казенного сбора и отсюда распределять духовенству, то такая подать будет стоять в противоречии с отношениями духовенства к народу, кои должны быть чужды всякого отягощения; а кроме того, всякая перемена в числе церквей и приходов вела бы к изменению и налога, что было бы весьма неудобно.

В 1722 году были, наконец, введены впервые приходские штаты и был положен предел безмерному дроблению приходов и увеличению членов причта. Эта мера сразу ставила дело обеспечения духовенства на прочную почву. С течением времени нормы штатов повышались, а вместе возрастало и благосостояние священно-церковнослужителей. Во второй половине XIX века еще сплошь и рядом существовавшие при Екатерине II приходы в 200–300 душ сделались уже невозможны (за исключительными обстоятельствами), и средняя норма прихожан возросла до 1 500 душ, т.е. раз в пять. Пропорционально возросла и сумма дохода от населения в пользу причта. Наконец, в качестве правительственного корректива к старой системе, без изменения ее идеи, нужно рассматривать и правительственные мероприятия по наделению церквей землей. Сначала в 1754 г., а потом при Екатерине в 1765 г., при всеобщем межевании ставилось в обстоятельство отводить земли к церквам. При этом норма церковного надела екатерининскими узаконениями была повышена в 3–6 раз по сравнению с нормой 1680 г. Нормальный церковный надел был определен в 33 десятины.

При имп. Николае I норма надела на казенных землях для церквей была еще увеличена в 1 ¹/₂ – 3 раза. Наделение землею по новой норме совершалось медленно, но оно, в конце концов, было приведено в исполнение почти всюду. Имп. Павлом издан указ об обязательной обработке церковных наделов прихожанами. При осуществлении такого способа ценность земельного источника для духовенства, действительно, сильно увеличилась, но осуществить эту идею оказалось столь неудобно на практике, что само духовенство поспешило от нее отказаться; павловское распоряжение просуществовало лишь до его смерти и то не везде имело применение.

Принцип «казенного» жалованья был долго совершенно чужд правительственной политике. В XVIII веке правительство даже старалось сократить по возможности те траты на духовенство и церкви, какие существовали издавна в виде государственной руги. При Петре Великом ружные дачи прекращены были всем церквам, имевшим приходские дворы или какие-либо земли и угодья, а остальным сокращены наполовину. При Екатерине II, когда в связи с секуляризацией церковных имений решался вопрос о ружниках, государство проявило еще более поразительную скупость. От немногих вотчинных церквей были отобраны их вотчины, и на выдачу руги не были ассигнованы полностью даже доходы этих вотчин. Только в XIX веке начинается поворот в этом отношении. Уже в самом начале века мы встречаемся с грандиозным планом обеспечения духовенства из казны; однако, эта казна была не совсем государственной. Комитет об усовершении духовных училищ 1807–1808 гг., которому была поручена учебная реформа, должен был заняться и экономическими планами. Комитет, действительно, составил новый и оригинальный проект. План его заключался в следующем. Комитет полагал составить громадный церковный капитал из разных источников: имевшихся у церквей церковных сумм, из свечного дохода, получаемого от введения свечной монополии, и из пособия от государственного казначейства. Через несколько лет после образования капитала предполагалось получать от него проценты, которые с добавлением ежегодно свечного дохода и государственного пособия и составили бы сумму на содержание духовно-учебных заведений, с одной стороны, и духовенства – с другой. Впрочем, взять сразу же все духовенство на казенное содержание комитет не находил возможности. Поэтому предполагалось назначить жалованье, в размере от 1000 до 300 рублей, лишь 16 ¹/₂ тыс. причтов; а остальные 14 ¹/₂ тыс., наиболее бедных, оставить пока на своем содержании с тем, чтобы по мере возможности приписывать их к церквам, вошедшим в штат, или распространять на них жалованье; а до того предоставить содержание их прихожанам, но с тем, чтобы содержание это было не менее 300 р. в год на причт, кроме земли. Экономическая подкладка, к сожалению, оказалась недостаточно прочной. Расчеты комитета на составление капитала и на свечной доход оказались выше действительности, и, в конце концов, пришлось ограничить назначение фонда лишь нуждами школьного дела. Тогда и государственное пособие, имевшее ввиду, главным образом, обеспечение духовенства, было прекращено. В царствование имп. Николая I впервые были достигнуты более или менее осязательные результаты в данном отношении. Положением б декабря 1829 г., опять в связи с мерами к успешнейшему образованию духовного юношества, положено было беднейшим причтам назначить вспомогательные оклады казенного жалованья от 300 до 500 рублей. На этот предмет была ассигнована с 1830 г. из государственного казначейства сумма по 500 тыс. руб. в год. Этим ассигнованием было положено начало тому порядку, какой мы видим ныне. С 1842 г. к сумме 500 тыс. было прибавлено еще 415 тыс. руб. на бедные приходы западных епархий. При этом приходы здесь были разделены на 7 классов, от 3000 до 100 душ, с назначением жалованья от 180 руб. до 100 руб. священнику, 80 р. диакону и 40 р. дьячку.

Затем постепенно государственное ассигнование увеличилось. В 1855 году отпускалось уже из государственного казначейства 3 139 тыс. рублей, в 1862 г. – 3 700 тыс. руб., и т.д. Но пособие получали в 60-х годах еще менее половины причтов. Затем это было, как мы сказали, только пособие.

Духовенство, действительно, мечтало о полном казенном жаловании. В 60-х гг., когда обсуждались вопросы церковных преобразований, делались даже вычисления, что для полного жалованья всему духовенству нужно 30 млн.; но ассигновалось почти в 10 раз меньше... В ответ на названные требования духовного сословия само правительство поспешило заявить, что духовенство должно рассчитывать, главным образом, на средства местные и приходские, а не государственные. Этим определилось направление дела о жаловании духовенству и на дальнейшее время. Государственная власть о полном жаловании не поднимала речи и лишь постепенно увеличивала ассигнования на распространение «пособия».

По проектам начала века, предполагалось довести содержание духовенства до норм 1200–600 рублей – целиком из средств казны или в одной трети из казны, в одной трети из земских средств, в одной из средств прихода.

Сегодня православное духовенство содержится исключительно на средства прихода. Последние образуются из добровольных пожертвований православного народа при совершении богослужений, Таинств, треб, обрядов, тарелочных сборов, доходов от реализации свечей, православной литературы. В зависимости от размеров общего приходского дохода духовным лицам назначаются твердые оклады.

Согласно Уставу Русской православной Церкви 2000 г., «священнослужители и церковные работники – граждане Российской Федерации получают в установленном порядке государственную пенсию, если они работают в канонических подразделениях Русской Православной Церкви, являющихся юридическими лицами.

«…»

3. Русская Православная Церковь может иметь свою собственную систему пенсионного обеспечения».

(Устав Русской Православной Церкви. М., 2000. С. 17)