Вышний покров над Афоном, или Сказания о святых, чудотворных, во Афоне прославившихся, иконах Божией матери и других святых

Не умолчим никогда, Богородице, силы Твоя глаголати недостойнии: аще бо Ты не бы предстояла молящи, кто бы нас избавил от толиких бед? кто же бы сохранил до ныне свободны? не отступим, Владычице, от Тебе, Твоя бо рабы спасаеши присно от всяких лютых (Тропарь Богородице).

Вся Ангелов воинства, Предтече Господень, Апостолова двоенадесятице, Святии вси с Богородицею, сотворите молитву, во еже спастися нам (Богородичен молебного канона Пресвятой Богородице).

Достойно есть яко воистинну блажити Тя Богородицу, присноблаженную и пренепорочную, и Матерь Бога нашего. Честнейшую Херувим, и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем.

Прославляяйся в памятех святых Твоих, Христе Боже, и от них умолен бывая, ниспосли нам велию милость (Октоиха глас 4, в неделю вечера на стиховне стихира).

Святая гора Aфонская, удостоившаяся быть жребием евангельской проповеди Пресвятой Госпожи Девы Богородицы¹, по Её неложному обетованию², была и есть и, конечно, пребудет предметом Её любви и промысла о всех посвятивших себя в ней трудам подвижнической жизни. Бесчисленные опыты оправдали и отправдывают Её божественное обетование. С материнскою заботливостию назирая святую гору Aфонскую, как Свое наследие, Богоматерь в некоторых случаях иногда явно и чувственно являлась и является требующим от Неё помощи; иногда–же необыкновенными знамениями от божественного Своего лика, на святых иконах изображенного, изъявляла неизяснимую Свою благость и державное заступление и промысл; а всего более незримо и таинственно изливает Она благодатные дары Свои на Свой евангельский жребий и на удостоившихся в нем проходить путь жизненный под крестом иноческого самоотвержения, и царствует над ними, как Царица неба и земли. Не входя в подробный обзор исторических сведений о бесчисленных чудесах, совершен ных здесь различным образом Пресвятою Девою Богородицею, мы обращаем теперь внимание благочестивого читателя на чудотворные Её иконы, прославившееся на святой горе Aфонской необыкновенными событиями, и изливающие отраду в сердце каждого христианина, а тем более – христианина–грешника. Но при сем рассказе о чудотворных Иконах Владычицы мы неизлишним сочли приложить здесь также поучительной и утешительной повести о таковых–же иконах и других Святых, принимающих видимое и живое участиe B материнском Её попечении о евангельском Её жребии.

Почтенный автор «Писем с Востока» так выражается о святой горе Aфонской: «Во Святой Горе проявляется особенная любовь Матери Божией к избранному Своему уделу! История Aфона есть как–бы летопись посмертного жительства на земле Пречистой Девы. На каждом шагу, в каждой обители есть чудотворная Её икона и какое–либо предание о видимом Её предстательстве. В Лавре Она хочет быть икономиссою; в Хиландаре не велит ставить Игумена, Сама заступая его место; в Иверской обители смиренно делается вратарницею, предпочитая малую привратную церковь великому собору, и там божественная Вратарница, многих приводит ко спасению чрез хранимые Eю врата» (см. ч. I. стр. 124).

Целью всякого чудесного события бывает преимущественно слава Божия и утешение грешников в затруднительных обстоятельствах их жизни и переворотах горькой их судьбы. Обратите внимание на чудодейственную силу икон святых, где–бы то ни было, точащих собою неоскудевающую благодать исцелений... Вместе с обнаружением славы Господа и Его всепетой Матери, там подается сладкое и неизьяснимое утешение страдальческим сердцам народа, и мир и надежда для растерзанной совести бедного грешника. Там–то по большей части и открывается необыкновенное действие божественной силы, где обстоятельствами поставлены бываем мы в затруднительное положение, и где усилия собственного ума и действий воли нашей остаются недостаточными к достижению предположенной цели; или, где целый народ, требует чрезвычайных божественных событий для подкрепления своей изнемогающей веры. Все это не обинуясь можно сказать о страдающем Востоке. И заявляя о событиях, но неисповедимому изволению Божию от времени до времени, чудесно совершающихся здесь, мы надеемся, что благодать Божия произведет в душе благочестивого читателя впечатление, соответственное тому, какое производять чудесные явления в сердцах самих очевидцев их.

Надобно впрочем сознаться, что святая гора Aфонская, обильная преданиями о чудодейственных событиях и знамениях совершенных на ней Пречистою Девою Богоматерию от Её божественных икон, к сожалению, скудна историческими записками о времени тех событий. Причины такого важного опущения, кажется, можно отнести частию к простоте первоначальных иноков Святой Горы, не обращавших внимания на знаменательность чудесных событий для последующих родов, и сохранявших оные более в устных преданиях, нежели в записках, а частию к неоднократным разорениям Святой Горы набегами варваров и латинов, когда библиотеки монастырские доходили до такой растраты, что рукописи и книги были не томами разбираемы, а развеемы целыми кипами³. Таким образом, не только иногда нельзя с точностию определить год или число некоторых важных происшествий, но даже трудно указать на самый векь, к которому они относятся. Посему читатель извинить опущение в наших повестях годов и числ, и, внимательный более к самым происшествиям, останется доволен рассказом о них.

В другом еще месте, в занимательных своих «Письмах с Востока», автор их говорить об Афоне так: «Я не опускал ни единого случая уловить их (рассказы о событиях, достойных замечания) из уст местных жителей, потому–что они нигде не записаны, а между тем, от времени до времени, все это постепенно забывается, и многое уносят с собою в могилу старцы Aфонские» (см. ч. I, стр. 143).

Чтение указанных мест из прекрасных этих «Писем с востока» и породило в нас мысль собрать в одно целое и сообщить боголюбивому ведению всякого любителя благочестия существующие на Aфоне сказания о святых и прославленных здесь чудотворениями иконах. При сказаниях сих мы благоприличным сочли представить благочестивому вниманию читателя еще и самые изображения сих святых чудотворных икон. При сем нужным считаем заметить, что мы рассказали здесь собственно только об иконах, явивших чудесную свою силу на Афоне, или и вне Aфона, но в благодатном отношении к Афону. Ибо здесь есть еще много таких святых икон, которыя явили чудесные свои действия вне Святой Горы и совсем безотносительно к ней, и сюда, как в более безопасное на Востоке хранилище Святыни, только перенесены уже впоследствии, особенно после разгрома Византии: наприм. в монастыре св. Павла есть икона Божией Матери, принадлежавшая Феофилу иконоборцу, или его супруге Феодоре. Эту икону иконоборец, в неистовстве своем, бросил в огонь, но она не сгорела; в Ватопеде есть иконы царицы Феодоры, которая издыхающему на смертном одре иконоборцу её супругу доставили и утешение и мир. И у нас в Руссике есть чудотворная икона св. Предтечи, бывшая князей Калимахов. Сии последние не вошли в состав настоящего нашего о чудотворных Aфонских иконах рассказа. Поведание о таковых чудотворных иконах можно видеть в другой книге: Путеводитель по Святой Горе Афонской.

В заключение уместным считаем привести несколько слов св. писателя Четиих Миней – Димитрия, Святителя Ростовского: «Мы неизвестных нам вещей суетныма любопытством не истязующе, и недоведомых судеб Божиих не испытующе, куюждо пречестную Пречистыя Богоматере икону благочестно почитаем, с верою к ней припадаема, любезно и со страхом лобызаем, благоговейно покланяемся, взирающе на ню, яко на самую истинную на небесех Сыну сцарствующую Богородицу; и славима рождшагося от Неё Христа Бога нашего, со Отцем и Святым Духом славимого, ныне и присно, и во веки веков. Аминь". (Мин. Чет. 26 июня, в конце).

Святая икона сия находится в алтаре Протатской церкви на стене при горнем месте. Об иконе сей в греческой книге, под названием: Προοχυνητάριον τοῦ άγιου ό́ρους τοῦ ’’Αθωνος. ’Ενετίηοιν. 1745, находится следующее известие: «Там–же» (т. е. в церкви Протата) находится еще и другая (выше было говорено об «иконе «Достойно есть») икона Христа Спасителя внутри святого алтаря. От иконы сей был голос иерею, чтобы он поспешил кончить священную литургию для одного престарелого монаха, который желал приобщиться Божественных Таин, но от строгого и многодневного поста ослабел настолько, что не мог, по причине своей крайней слабости, долго ждать. Старец этот, видя себя крайне ослабевним, просил иерея, чтобы он литургисал поскорее. Но иерей не обратил внимания на просьбу старца, медлил начинать часы, продолжительно прикладываясь к святым иконам. Господь, прославляющий прославляющих Ero, возгласил иерею, чтобы он постешил и скорее приобщил слабого старца (см. стр. 76 и 77). И паломник наш Барский также знал как о сей иконе Христа Спасителя, так и о следующей за нею, в настоящем нашем рассказе, иконе Божией Матери, именуемой «Достойно есть» (см. его «Второе посещение св. Афонской горы». Спб. 1887. Стр. 171).

Невдалеке от Кареи, по местности, принадлежащей обители Пантократорской, проходит значительного пространства лог, в котором находится много келлий.

Среди этих иноческих убежищ стояла, существующая и ныне, одна келлия с небольшою церковью во имя Успения Пресвятой Богородицы. В этой келлии уединенно спасались исполненный уже дней старец–священноинок и его послушник. Оба они были благоговейны, внимательны к своей иноческой жизни и вечному спасению, редко оставляли свое уединение – разве только по крайней нужде. Случилось однажды, что старец этого послушника, пожелав выслушать всенощное бдение под Воскресение в Карейском протатском соборе, отправился туда; а богобоязненный ученик его остался стеречь келлию, получив от старца заповедь исполнить, как может, службу дома. При наступлении ночи он вдруг услышал стук в дверь своей келлий и, отворив ее, увидел пред собою незнакомого ему монаха. Приветливо и ночтительно принял добродетельный этот послушник его в свое помещение, где странник и остался на ту ночь. Когда наступило время совершения утренней службы, оба они бодренно встали и, возвысив сердце и ум свой в горняя, начали со страхом и благоговением, при безмятежии и ночной тишине, изливать пред Создателем всего сущего свои молитвенные чувства и славословия; и так текла своим порядком умилительная их ночная служба. Когда, при конце канона, дошло время величать песнопениями Возвеличенную и славить славнейшую без сравнения Серафим Приснодеву, они стали пред иконою Богоматери и начали воспевать Её. Домашний инок, полный сердечного умиления и благоговения к Всепетой, трогательными звуками изливал хваления Царице Небесной, воспевая Ей обычную древнюю песнь св. Косьмы (епископа Maиюмского): Честнейшую Херувим и проч. до конца, не прилагая к ней более никаких других славословий, кроме вздохов умиленной души. Но дивный гость, делая умилительному песнопению иное начало, сладким ангельским голосом пел так: «Достойно есть яко воистину блажити Тя Богородицу, присноблаженную и пренепорочную, и Матерь Бога нашего»; а к этому уже прибавлял и: «Честнейшую херувим» до конца.

Удивился инок и чудному голосу пришельца и сладостным словам нового песнопения в честь Матери Господа.

«Чудно», воскликнул он, обратившись в изумлении к явившемуся незнакомцу по окончании песни, будучи до слез растроган и умилен новыми словами её, «Мы поем только: Честнейшую..., а такой песни «Достойно есть» ни мы, ни предшественники наши до сей поры никогда не слыхали. Прошу тебя, сотвори любовь, напиши мне сию песнь, чтобы и я мог таким же образом величать и славить Богородицу. – «Хорошо, отвечал незнакомец, дай мне бумаги и чернил, я напишу тебе эту неснь». – «Прости, отче! » –– кланяясь и с прискорбием, в духе смирения и простоты говорил домашний певец гостю: «Мы со старцем, занимаясь молитвою и рукоделием, редко нуждаемся в бумаг и чернилах, и потому в настоящее время нет у нас ни того, ни другого». – «Так принеси мне, по крайней мере, какую нибудь каменную плиту», продолжал явившийся. Тот сейчас же принес ее и подал незнакомцу. Он же, взяв плиту, перстом своим начал писать на ней всю выше помянутую Богородичную песнь. И, о чудо! как воск умягчился камень под чудодейственною рукою удивительного посетителя; пишущий перст его глубоко в него врезывался, и слова ясно и четко отпечатывались на камне. Начертав всю песнь, он подал доску обратно домашнему иноку и сказал: «Отныне навсегда так пойте и вы, и все православные христиане»; и мгновенно стал невидим для изумленных необычайностью явления взоров благоговейного инока. Это был, Архангел Гавриил, посланный от Бога возвестить христианам эту новую, ангелами сложенную, подобающую Матери Божией песнь.

Радостный и благоговейный трепет объял смиренного инока, при виде чудесно исписанной каменной дски. Долго он, пораженный сим событием, с удивлением рассматривал ангелоначертанные на ней письмена и, перечитывая несколько раз чудесные слова таинственного своего посетителя, вытверживал их. На рассвете божественная песнь уже торжественно звучала в устах благочестивого отшельника. Старец, возвратясь с бдения, застал его поющим чудную песнь и поражен быль новизною сей песни. – «Откуда ты научился так петь»? спрашивал он своего послушника. Тогда он рассказал старцу все случившееся, показал и самую доску с чудесно начертанною на ней божественною песнью. Старец внимательно выслушал необычайный рассказ своего ученика о явлении к нему в келлию незнакомого пoсетителя. Долго с изумлением и ужасом рассматривал старец исписанную неземным перстом каменную плиту, несколько раз перечитывая чудесно написанную на ней божественную песнь. Потом оба они, взявши камень, представили его в Протат и обстоятельно рассказали Проту Святой Горы и собору старцев подробности чудного сего события. Тогда все едиными устами и единым сердцем прославили Христа Господа, сотворившего такое чудо во славу Преблагословенной Своей Матери, и воспели Ей новую песнь, принесенную на землю Архангелом Гавриилом. Вслед за этим донесли патриарху и царю о чудесном сем явлении святогорскому иноку, подробно изложив в письменном своем донесении все случившееся. Для большего же подтверждения истины, самую каменную плиту с на чертанною на ней песнию Богоматери, отослали к ним в Константинополь. И с этой поры сия ангельская песнь «Достойно есть», как вполне выражающая славу и величие возвеличенной паче всех, и славнейшей всех горних воинств, Пресвятой Девы Богородицы, вошла в общее употребление Церкви Христовой при божественной литургии и на прочих её службах. Мало того, песнь сия, распространившись по всей вселенной, стала столь общею и столь вожделенною для всех православных, что теперь даже и самые малые дети христианские знают ее, и велегласно, с великою радостию поют ее во славу Богоматери. А та икона, пред которою была воспета сия радостная песнь, взята из келлии отцами Святой горы и перенесена в соборный прoтaтский храм (на Карее), где она и до селе находится в алтаре на горнем месте и всем, приходящим и поклоняющимся ей с верою и любовию, струит благодатные дары исцелений душевных и телесных, и доныне носить название: «Достойно есть». Равным образом, и самая келлия со времени этого чудесного события названа и доселе известна на святой горе Афонской под именем: «Достойно есть»; лог же тот, в котором находится эта келлия, и доднесь называется всеми: άδειν (т. е. φάλλειν петь – пение). Дивное это событие на святой горе Афонской воспоминается и празднуется 11 июня.

А что чудо сие есть действительно древнейшее, и что явившийся тогда ангел был Архангел Гаврил, можно видеть из особого примечания, находящагося в греческих минеях под 11–м числом месяца июня, где говорится так: «В той–же день собор Архангела Гавриила έν τφ άδειν.» Из сего видно, что чудо сие совершилось в 11–й день июня. Посему тогдашние отцы стали совершать собор и литургию каждогодно в сказанном логу, называемом άδειν, в память совершившегося там чуда, и в славу и честь Архангела Гавриила. Подобно тому как он и во время жизни Богородицы был пламенным воспевателем Её величия, Её питателем, Её служителем и радостотворным благовестником, так – он же послужил и в сообщении земнородным сей поистине приличной Богоматери песни, так как ему одному только приличествовало сие служение. Древле Владыка всех Бог преподал Евреям чрез Ангелов (Гал. 3:9) рукою Моисея десять заповедей, написав их Своим перстом на двух каменных досках. Подобно сему ныне, начальник горних сил сообщил всем православным сладчайшую и вожделеннейшую песнь, в честь Богоматери, написав её также на каменной доске Архангельским своим перстом.

Чудо сие совершилось в царствование братьев–царей Василия и Константина, называемых Порфирородными, сыновей Романа младшего, в патриаршество Николая Хрисоверга⁵.

Таким образом, во святой Восточной нашей Церкви Христовой нам известны четыре воспетые Ангелеми песни: 1) Слава в вышних Богу; 2) Свят, Свят, Свят Господь Саваоф; 3) Трисвятое, т. е. Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас и 4) одна сия в честь Богородицы⁶.

Кроме переданного нами выше рассказа об Архангельском сем чуде, мы встретили еще в существующих на Aфоне рукописях следующие, относящаяся к нему сведения:

Поскольку ангельское присутствие вносит в душу благочестивого человека радость и веселие, между тем как бесовское мечтание производит в ней боязнь и страх⁷, то благоговейный послушник с радостию и принял к себе явившегося к нему ангела в образе странного монаха, как сомолитвенника. По смотрению Божию, благочестивый послушиник до времени оставался в неведении и не понимал ангельского ему явления: подобно тому, как у Луки и Клеопы, спутешествовавших и собеседовавших со Спасителем, до времени удерживались очи от познания Его (Лук. Гл. 24:13 – 36). За чудом следовало новое чудо. Священное начертание Богоматернего образа, пред которым пета была ангельская песнь, издавало светлое блистание и святый лик Богоматери как–бы изъявлял удовольствие и соизволение на выражаемую Ей похвалу. Поскольку чудо сие совершилось в 11–й день месяца июня, то в этот день древние святогорцы, и особенно Кариоты (живущие на Карее), воспоминали о семь событии, совершая службу праздничную Госпоже Владычице Богородице. Не могли они, конечно, не почтить особою службою и главного виновника сего торжества Архангела Гаврила и решили установить ему собор по той же мысли, как установлен Церковью собор 26 марта в честь того–же Архангела Гавриила. Но поскольку 12–е июня большею частью приходится в пост святых верховных Апостолов, когда поется аллилуиа, совершаются и междучасия, то, чтоб сохранить сии святые установления Церкви и не дозволить разрешение поста, установили отправлять только Богородичный праздник в самый день совершения чуда, а собор Архангела Гавриила перенести на 13–е число месяца Июля. Впоследствии времени предание о сей перемене, как незаписанное, могло быть забыто и многое стали недоумевать, по какому поводу празднуется 13–го Июля собор Архангела Гавриила⁸.

В 1488 г. от Богоматерней иконы «Достойно есть» совершилось следующее чудо. Богоносные древние отцы, просиявшие в Святой Горе, издревле установили совершать крестный ход с сею честною иконою вокруг Кареи: во второй день Пасхи. Для этого все монахи, обитающие в Карее и в келлиях, лежащих в окрестностях оной, должны собираться на службу церковную в храм Протата и после Литургии отправляться с крестным ходом. В сказанном году четыре монаха, обитавшие в Карев, на подворье обители св. Дионисия, нарушили по сатанинскому действию это святоотеческое предание и установление. Когда крестный ход проходил мимо их подворья, то монахи эти не только не вышли на встречу святой сей иконы, но, затворясь в своем виталище, называли совершающих крестный ход ядцами и винопийцами, а установление крестного хода – делом противозаконным. Богоматерь не оставила без вразумления этих несчастных поругателей святыни. В вечер того же дня вдруг, без предшествующих признаков бури, выпал сильный дождь с градом. По утру на другой день оказалось, что растения огородные, виноградники и все прочие плоды этого подворья были совершенно выбиты; и что удивительнее: бедствие это постигло исключительно только подворье Дионисиатское. В этом событии все ясно увидели гнев Божий на хулителей святыни. Когда монахи сообщили своей обители о постигшем их бедствии, то пребывавший в то время у них в обители святейший Константинопольский патриарх Нифонт⁹ в праведном гневе наложил на них строгую эпитимию за безумие их и презрение святой иконы. В следующий год, по внушению святейшего патриарха Нифонта, монахи эти выразили уже подобающее уважение святыне, а у совершающих крестный ход торжественно просили прощения, – что и получили.

Впоследствии нарушителями святоотеческого предания касательно честной иконы «Достойно есть» оказались также еще и монахи обители Кутлумуша. Монахи эти вообразили себе. что так–как они монастырские, то они не должны участвовать в совершении крестного хода вместе с келлиотами¹⁰, а должны делать это отдельно, как и прочие монастыри¹¹. Так они и поступили. Но неугодно было Матери смирившегося до рабия зрака Господа такое превозношение Кутлумушцев. В то время с моря и с суши внезапно напали на пристань Кутлумушскую разбойники из неверных – и предали огню все там находившееся. Увидев в этом явный гнев Божий, Кутлумушцы раскаялись в своем превозношении, и на следующее время стали следовать чину, установленному древними святыми отцами, – совершая крестный ход уже вместе с прочими чтителями святыни.

Но спустя несколько времени, эти же отцы Кутлумушские снова нарушили святоотеческое предание в отношении святой сей иконы. На этот раз они получили свыше еще сильнейшее вразумление: новосозданная их трапеза и другия здания и стены внутри и вне обители, подобно стенам Иерихонским, внезапно разрушились. Видя это, они пришли в чувство, и поспешили раскаяться в своем неразумии. Молитвами присноблаженной и пренепорочной Матери Бога нашего да удостоимся все мы царствия небесного! Аминь.

В IX веке по Р. Х., в царствование императора Фeoфила (829–842), зараженного иконоборною ересью, свирепствовало жестокое гонение на святые иконы.

Православные чтители святыни были предаваемы истязаниям, а самые иконы извергались из храмов и сожигались. По всем городам и селениям были разосланы тайные соглядатаи отыскивать скрытые иконы, с строгим повелением истреблять их.

В то время недалеко от Никеи жила одна богатая, благочестивая и добродетельная вдова с юным сыном. У неё была чудотворная икона Божией Матери, к которой она имела особенную веру и благоговение. Устроив при доме своем церковь, она поставила в ней сию святую икону и часто изливала пред нею теплые молитвы. Царские соглядатаи, придя к ней в дом и смотря через окно во храм, ею построенный, увидели в оном сию святыню. Они грозно сказали вдове: «давай денег, или мы сейчас исполним царскую волю – замучим тебя». Вдова уверила их, что к завтрашнему дню приготовит требуемую сумму. Корысто любивые истязатели согласились подождать. Вдова, по уходе воинов, вместе с сыном ночью пошла в церковь; долго молилась она там, пред святою иконою, преклонив колена, воздевая руки к небу и омочая землю слезами. Потом с трепетом и благоговением она отнесла образ на морской берег и там снова, пав пред иконою, умиленно взывала к Царице Небесной: «Владычице мира! Ты, яко Матерь Божия, имеешь власть над всеми тварями, Ты можешь избавить нас от гнева нечестивого царя и образ Свой от потопления!» С сими словами, она пустила икону в море и увидела чудную вещь: святая икона не упала ликом на воду, но стала прямо, и в таком положении понеслась по волнам западу. Утешенная сим видением, вдова возблагодарила Господа и пречистую Матерь Его и, обратясь к сыну своему, сказала: «Теперь исполнится наше желание и надежда; не тщетно будет наше благочестие и наше благоговение к Пресвятой Богородице; теперь я готова за любовь к Ней умереть от рук мучителей; но твоей смерти я не желаю. Я не могу удалиться отсюда, а тебя прошу и умоляю бежать в страны Греческие». Сын послушался убеждений матери и, простившись с нею, немедля отправился в Солунь. Впоследствии он перешел оттуда в те пределы Aфонской горы, где после была устроена Иверская обитель, сделался иноком и, проведши жизнь в подвигах благочестия, мирно преставился ко Господу. Конечно, это переселение его устроилось по особенному Божию промышлению; потому что от него и узнали Aфонские пустынножители об иконе, пущенной на воду его матерью.

Где столько времени сокрывался сей чудотворный образ Приснодевы, знает только Всеведущий, славное и дивное Творящий!.. Уже после кончины водворившегося в Святой Горе Никейского пришельца, однажды иноки Иверской обители увидели на море пламенный столб, вершиною своею касавшийся неба. Объятые изумлением и ужасом, они не могли двинуться с места и только восклицали: «Господи помилуй»! Несколько дней и ночей сряду повторялось это видение; из всех окрестных монастырей собрались на берег пустынножители и увидели, что огненный столб стоял над иконою Божией Матери; но по мере того как они приближались к ней, святая икона удалялась от них. Иноки Иверского монастыря, по приглашению своего настоятеля, собрались в храм и со слезами молили Господа, чтобы Он даровал их обители се неоцененное сокровище – святую Икону Пречистой Его Матери; и Господь милостиво услышал их усердную молитву.

В то время в Иверской обители жил старец, по имени Гавриил, родом грузинец. Он отличался строгостию жизни и простотою нрава: летом удалялся безмолствовать на вершину неприступных скал, зимою сходил с гор в более низкие места, к морю или в обитель; он всегда носил власяницу, питался былием, пил одну воду, словом – жил как земной ангел и небесный человек. Сему благо честивому старцу явилась во сне Пресвятая Богородица, сияющая светом небесным, и сказала: «Возвести настоятелю¹³ и братии, что я благоволю дать им икону Мою в покров и помощь; потом войди в море и с верою гряди по волнам: тогда все узнают Мою любовь и благоволение к вашей обители». Старец объявим настоятелю о сем видении. На утро все монахи Иверской обители с молебным пением, с кадилами и лампадами выступили на морской берег: Гавриил вошел в море, чудодейственно прошел по водам, как по суше, и сподобился принять в свои объятия святую икону. С благоговейною радостию встретили ее иноки на берегу, устроили там молитвенную храмину и три дня и три ночи совершали пред нею молебствие; потом внесли св. икону в соборную церковь и поставили ее в алтаре¹⁴.

В следующий день монах, зажигающий лампады, вошедши пред заутреней в храм, не нашел в нем новоявленной иконы. После долговременного искания иноки обрели ее на стене, над вратами монастырскими, и отнесли на прежнее место; но в следующее утро снова нашли ее над вратами. Подобное перенесение образа в церковь и чудесное возвращение его на ограду обители повторялось неоднократно. Наконец Пречистая Дева опять явилась во сне тому же Гавриилу и сказала ему: «Объяви братии, чтобы они более не искушали Меня: я не желаю быть охраняема вами, а хочу быть вашею Хранительницею, не только в настоящей жизни, но и в будущей. Да уповают на милосердие Сына Моего и Владыки все иноки, которые в горе сей будут жить добродетельно, с благоговением и страхом Божиим. Я испросила у него сей дар; и се вам знамение: доколе будете видеть икону Мою в обители сей, дотоле благодать и милость Сына Моего к вам не оскудеет»! Братия, услышав от Гавриила о сем видении, исполнились несказанной радости, построили при вратах обители небольшего размера храм во славу Пресвятой Богородицы и в нем поставили чудотворный Её образ местным. С того времени и доныне пребывает он на сем месте, самою Богоматерию избранном, почему и называется иконою Пресвятой Богородицы Портатиссы, т. е. Вратарницы, а от имени обители называется также–– иконою Иверскою.

Чудеса и исцеления, истекшие от сей святой иконы, неисчислимы. Скажем только о некоторых из них.

Обитель Иверская обязана ей своим спасением от нашествия нечестивых врагов. Спустя несколько времени после явления сего чудотворного образа¹⁵, агаряне, под предводительством Амиры¹⁶, на пятнадцати кораблях пристали к берегу Святой Горы и обступили монастырь Иверский. Устрашенные иноки, взяв из храмов священные сосуды и святую икону Иверскую, укрылись в одной крепкой башне. Враги ворвались в монастырь, опустошили его, опутали канатами колонны соборной церкви и усиливались обрушить их и вместе с ними весь храм, хотя и не смогли того сделать. Видя это, монахи, из глубины сердца, со слезами вопияли к Пречистой Деве, – и всесильная Владычица не отвергнула молений их. Её Велением вдруг настала сильная буря, от которой все корабли агарянские и все бывшие на них враги потонули в пучине морской. В живых остался один военачальник их Амира, находившийся в то время в монастыре; видя гибель своих воинов и судов, он раскaялся в своей дерзости и, посыпав перстью свою голову, просил иноков умолить истинного Бога о избавлении его от погибели. При этом он вручил им много золота и серебра на построение новых стен вокруг монастыря, которые и были воздвигнуты гораздо выше прежних.

Однажды в монастыре не стало муки и настоятель весьма о том скорбел. Богородица, явившись ему во сне, сказала «что скорбишь, чадо, об оскудении муки? Иди в житницу и увидишь, как Я непрестанно пекусь о вас». Пробудившись от сна, игумен пошел и увидел житницу наполненною до верха мукою. Тогда он тотчас же созвал братию и все единогласно прославили Бога и покровительницу свою Преблагословенную Богоматерь. В другое время Владычица мира восполнила в монастыре недостаток вина; а однажды – исполнила елеем опустевшие сосуды. Сказывают, что чудотворный сей образ, находясь во вратах монастырских, часто не допускал входить туда людей, имеющих какую–нибудь душевную нечистоту, так что некоторые из тяжких грешников, покушаясь войти внутрь ограды монастырской, падали мертвыми.

Вид Богоматери на сей иконе строг и наводить невольный трепет на паломников; самый размер и очертание Её божественного лика величественны: Матерь щедрости и утехи является как будто более Материю правосудного и грозного Судии. Черты лица Её чрезвычайно выразительны, так, что подобной иконы, так действующей на мысль и боязненное воображение, здесь нигде нет. Есть, правда, на Святой горе, в Хиландарском монастыре, икона Богоматери, так–называемой Троеручицы, лику которой тоже придано строгое выражение; но там по всем чертам разлит естественный свет, а здесь икона темна и на ней нет почти следов её колорита. На ланите Богоматери «Пopтaитиссы» и поныне виден знак кровавой раны: по преданию, эту рану нанес ей один из арабов – пиратов¹⁷, по имени Варвар. От удара святотатственной руки из раны чудесным образом истекла кровь. Варвар был поражен сим чудом, раскaялся в своем поступке, принял в Ивере крещение, а потом – и ангельский образ.

Знаменитый наш паломник Барский сообщает следующие сведения о чудотворной сей иконе: «В сем прекрасном, при внутренних вратех монастырских созданном, храме, в иконостасе, вместо наместной обычной Богородицы, стоит некая святая и чудотворная икона, проименованная от древних иноков Πορταίτισσα, т. е. Вратарница, зело ужасно–зрачна, с великими очесами, держащая на левой руце Христа Спасителя, очернелая же на лице множества ради лет, обаче совершенно все явяющая изображение, покровенна же вся, кроме лица, среброкованною позлащенною одеждою, и кроме того упещрена многоценными каменьями и монетами златыми от различных царей, князей и благородных бояр дарованными за многие Её чудотворения, идеже и Российских царей, цариц и царевен, Императоров же и императриц, князей и княгинь монеты же златья и иные дары повешены видех моими очесы. Имать же еще святая оная икона знамение, или шрам язвы, на выи, юже восприят древле от единого, иже прежде бысть неверный и именовавшиеся Варвар, и удари ножем от злобы и ненависти; последи же, егда узре, яко абие, в чудесе! истече много крови, яже и доныне познавается, покаявся и веровав, бысть монах скитник и спасеся, и ныне именуется святый Варвар, и тамо изображен есть в предверии, черн аки Моисей Мурин, но юнейший, и с прежними своими оружиями, с ножем, стрелами и луком. Сверху же святые сея иконы есть покров с главою осеняющею ради падения праха и ради удобрения и великолепия, иже есть упещрен весь мелких художнотворных и различнoвзорных кож маргаритных, от него же повешены суть пред святою чудотворною иконою кандилы великия, иные от чистого серебра, иные же сребропозлащены, числом четыренадесять. Низу же её есть едина завеса вся изрядно удобренная различными дарами благоговейных христиан многоценными, и образцами махыми и сребропозлащенными наперстниками. Не точию же сия, но и ины многия в том храме кандилы и дары много удивительны висят, в славу и честь святые оные Иконы и в память незабвенную неизреченных Её чудес. Предстательство и прилежное тщание храма сего и благоговейное служение иконе сей имеет един иеромонах, от всех прочих братий избран и определен, аки благоговейнейший и добродетельнейший, иже послушания ради оного еже имать, от всех обще, и именуется προσμοναριος, си есть приснопребывающий, понеже ино что не творит, точию тамо внутрь пребывает множайшее время нощеденствия, украшая храм и имея тщание всегдашнее о предреченных четыренадесяти, иже пред иконою, кандилах, да ни едино же от них когда угаснет, имущи к тому и свещу на серебряном свещнице неусыпногорящую, и поющи тамо правило и параклис по вся дни и нощи, и прислужащи общему Седмичному, иже тамо приходит дважды в седмицу, и литургисает во славу Божия Матере» (см. стр. 138–140).

Икона Богоматери украшена великолеиною новою ризою, усыпанною драгоценными камнями; пред нею горит богатый многолиственный серебряный подсвечник, пожертвованный вместе с ризою московскими гражданами. Под этой новой хранится на иконе древняя, грузинской работы, риза, на которой вычеканена следующая надпись на грузинском языке: «О, Владычице, Матерь человеколюбивого Бога, все непорочная Дева Мария! Спаси (букв. помилуй) душу господина нашего Кай–Хосро, сына великого Кваркварэ. Я же, раб твой немощный и смиренный Амвросий, благодарю Тебя, которая удостоила меня недостойного позолотить и украсить святую икону Твою Вратарницу. Се, Владычице, приими от меня грешного малое сие дерзновенное (приношение) и сохрани остаток жизни моей непорочным, а в день исхода грешной души моей заступи и раздери рукописание грехов моих, и поставь меня (одесную) трона Сына Твоего и Бога нашего, Владычице, яко Ему подобает слава со безначальным Его Отцем и всесвятым и благим и животворящим Его Духом, ныне и присно и во веки веков, аминь»¹⁸!

Чудотворному образу Иверской Божией Матери Портаитиссы совершается торжественное празднование во второй день светлыя седмицы святые Пасхи. Тогда с сею святою иконою бывает крестный ход на берегу моря – на место, где она была принята с моря отшельником Гавриилом, и там совершается божественная литургия. Место это находится невдалеке от монастыря и обозначено нееколькими келлиями и церковию Богоматери.

С этой чудотворной иконы Вратарницы, по желанию Новоспасского архимандрита Никона Виоследствии патриарха Всероссийского, снята копия и прислана в Москву и царю Алексею Михайловичу (в 1648 году) с экклисиархом Пахомием, иеродиаконом Дамаскином и келарем Игнатием. Икона встречена была в Москве 13 октября у Воскресенских ворот царем и патриархом Иосифом при стечении неисчетного народа. Подробное описание сего события см. в «Сказаний о чудотворной Иверской иконе Божией Матери» Москва, 1843 года, стр. 28–44. и Архим. Сергия – «Иверская св. и чудотворная икона Богоматери на Aфоне и списки её в России» Москва, 1879. Также – «Подлинные акты, относящиеся к Иверской иконе Божией Матери, принесенной в Россию в 1648 г.» Москва, 1879.

При рассказе о Кукузелиссе, т. е. об иконе Кукузелевой, необходимо сообщить хотя краткие сведения о самом Кукузеле. Иоанн Кукузель²⁰ был родом болгарин, родился в Диррахии (в XII веке). В детстве, оставшись сиротою, поступил он в придворную Константинопольскую школу, где по чрезвычайно нежному голосу, по миловидности и отличным дарованиям обратил на себя внимание императора (Комнина) и Двора его. Здесь он скоро опередил всех своих школьных товарищей, и, наконец, сделался первым придворным певцом. Юного Иоанна осыпали ласками, любили за его трогательное пение и скромность; но при всем этом сердце его самого томилось неизъяснимым для него чувством тайной грусти и пренебрежения ко всем удовольствиям жизни. Среди всех очарований Двора, среди блестящих и сладких надежд будущего, Иоанн страдал – у него не было человека, которому он мог бы доверить свои томления, который усладил бы его страдальческую тоску своим сочувствием. Его страдания особенно умножились, когда он узнал, что император думает принудить его ко вступлению в брак. Мысль, что ради временных наслаждений жизни можно потерять радости царствия Божия, до того тревожила юного Иоанна, что он решился непременно убежать из столицы и скрыться в какую–нибудь отдаленную пустыню. Боrу угодно было намерение его, и он благоволил дать ему возможность исполнить его.

В то время как девственный Иоанн тяготился своею придворною жизнию и придумывал средства избавиться от неё, со святой горы Aфонской прибыл в Константинополь по своим монастырским делам Лаврский игумен. Иоанн случайно увидел старца, и его юное сердце запрыгало от радости. Он нежно и детски полюбил старца, сблизился с ним, открым ему свои мысли и намерения, и с трепетом сердца ожидал, какой совет подаст ему старец. Когда старец не только одобрил, но и благословил его благие желания и намерения, Иоанн, почти вслед за ним, скрылся из столицы, и в виде странника пришел на Святую Гору и явился у Лаврских врат. На вопрос привратника: «Кто он, откуда, и чего ему надобно»? – Иоанн отвечал, что он простолюдин, пастух, и что хочет быть монахом.–– «Молод еще», заметил привратник. «Благо в юности и взять ярем Господень на ся»²¹ – отвечал скромно Иоанн, и убедительно просил доложить о нем игумену. Привратник доложил о незнакомом пришельце игумену и братии, которые рады были ему, потому что они нуждались в пастухе для пустынных козлиш. Иоанн был принят и ему поручили пасти на горных пажитях монастырское стадо. Эта должность, сама по себе новая, чрезвычайно обрадовала набожнаго невца; он погрузился со стадом своим в глубь святогорских пустынь, где постоянным его занятием стали –– богомыслие и молитва.

Между тем император, узнавши о бегстве своего любимца, крайне огорчился этим, и послал нарочных по городам, селениям и даже пустынным местам отыскать своего певца; но, покрываемый Богом, Иоанн остался неузнанным, не смотря на то, что посланные императора были на Святой Горе, и даже в Лавре святого Афанасия.

Тихо и спокойно текло время Иоанна в строгой пустыннической жизни; он не мог нарадоваться своему положению. Однажды в трогательном и глубоком раздумье сидел он при своем пасшемся стаде; мысль его переносилась чрез пространство всего минувшего, и сердце трепетало чувством, живой признательности к Богу и Его всепетой Матери за благий промысл о нем. Думая, что никого нет в пустыне и что никто не слышит его, Иоанн началь петь, как бывало прежде, знакомые свои божественные гимны и его ангельский голое далеким эхом переливался и замирал на пустынных высотах Aфона своими мелодическими звуками. Долго и в сладость пел умилившийся Иоанн, не видя и не зная, что один пустынник, подвизавинийся вблизи в трещине дикой скалы²², слушал его. Звуки пения юного пастуха потрясли сердце строгого исихаста, растрогали его до слез и произвели благодатное впечатление на его впечатлительную душу. Пока Иоанн пел, пустынник не сводил с него своих глаз, не понимая, – откуда взялся в пустыне такой ангельский голос, такой бесподобный певец. Изумление пустынника достигло высшей степени, когда он заметим, что самые козлища не паслись под гармонические звуки дивных песен, – что самые животные, притаив дыхание и окружив своего пастуха, неподвижно стояли пред ним и не сводили неразумных глаз своих с него, – как будто усыпленные, как будто очарованные его ангельским голосом. Пораженный столь необыкновенным зрелищем, пустынник тотчас отправился в Лавру и известил игумена о дивном пастухе и об его трогательном пении. Иоанн был вызван из сокровенной пустыни и нехотя, заклинаемый Богом, открылся игумену, что он придворный сладкопевец Иоанн. Игумен едва мог узнать в его потухающем взоре и в безжизненных ланитах царского любимца, которого он видел в Константинополе, и который тогда был в полном развитий жизни: с пленительным взором и с играющим на щеках румянцем. По слезной просьбе скромного Иоанна, настоятель оставил его при прежнем пастушеском послушании. Впрочем, опасаясь гнева императора, если донесется до него слух о месте пребывании его любимца, игумен отправился в Константинополь и лично представился государю.

– Помилуй, государь, раба Твоего! – воскликнул старец, повергая себя к ногам своего царя; – Во имя Бога, желающего спасения всем и каждому из нас, умоляю тебя – выслушай отечески мою просьбу, исполни ее, да и Бог исполнит во благих желания твои!

Тронутый глубоким верноподданническим смирением старца, император поднял его и ласково спросил:

– Чего ты, отец, хочешь от меня?

– Прости меня, государь, за мое дерзновение пред твоим величеством. Просьба моя весьма удобоисполнима, исполнить тебе ее легко и ничего не стоит; с твоей стороны, не нужно ничего кроме одного твоего слова; – между тем исполнение её составит утешение и радость самых Ангелов и благо моей Лавры.

– Чего же ты хочешь, говори; я все исполню, – ласково промолвил император.

– Царское слово свято, – почтительно заметил игумен; – оно неизменно!

– Так, так, отец! – промолвил император, растроганный простотою старца. –Чего–ж ты хочешь?

–– Подари нам одного из твоих подданных, который ищет своего вечного спасения и молитвы о державе твоей. Более ничего, – сказал игумен и – замолчал.

– Изволь, – весело отвечал император. – Кто–ж он ? и где?

– У нас уже, и даже в ангельском образе, –– боязненно произнес старец; имя его Иоанн Кукузель...

– Кукузель! – быстро сказал император и слезы невольно выступили из глаз его, и скатились на царственную грудь.

Тогда игумен рассказал подробно об Иоанне. Император внимательно выслушал его и наконец с чувством воскликнул:

– Жаль мне единственного певца! жаль мне моего Иоанна! Но если уже постригся, нечего делать! Спасение души дороже всего, пусть молится о моем спасении и о царстве моем.

Старец прославил Господа и благословил своего государя за его милосердие и весело воротился в свою Лавру. С той поры жизнь Иоанна потекла спокойна; он выстроил себе Келлию с церковию во имя св. Архангелов и, уединяясь там шесть дней недели, только в воскресенье и другие праздники приходил в собор, становился здесь на правый клирос, и умилительно пел в числе других невцов. Однажды, пропев акафист под Похвалу Божией Матери (на пятой недеде Великого поста), сел он после бдения в форму (так называются братские седалища в церкви) против иконы Богоматери, пред которою читался акафист, и тонкий сон упокоил его утомившаеся чувства.

– Радуйся, Иоанн! – вдруг произнес кроткий голос.

Иоанн смотрит... В сиянии небесного света стояла пред ним, Богоматерь.

– Пой и не преставай петь,– продолжала Она, – Я за это тебя не оставлю.

При этих словах Богоматерь положила в руку Иоанна червонец и стала невидима. Потрясенный чувством невыразимой радости, Иоанн проснулся и видит, что в его правой руке действительно лежить червонец (златница). Слезы искренней признательности потекли из очей певца; он заплакал и благословил неизреченную милость и благоволение к нем у Царицы Небесной. Червонец был привешен к Богоматерней иконе, пред которою пел и удостоился небесного явления Иоанн, – и от иконы и от самой златницы стали совершаться поразительные чудеса. С тех пор Иоанн усерднее прежнего начал проходить свое клирoсное послушание. Со временем, у него, сколько от тайных келейных подвигов, столько и от продолжительных стояний в церкви, отекли ноги, открылись на них раны и закипели червями. Но недолго страдал Иоанн. Ему, как и прежде, в тонком сне явилась Богоматерь и тихо произнесла: «будь отныне здрав»! Раны исчезли, и признательный Иоанн остаток дней своих провел в изумительных подвигах созерцательной жизни. Он до такой степени просветился духом, что удостоился провидеть день и час своей кончины. Когда наступил сей день, он умилительно простился с собравшеюся к нему братиею и, заповедав похоронить свое тело в созданной им Архангельской церкви, с райскою улыбкою на молитвенных устах отошел ко Господу²³.

Икона сия стоит местною в параклисе Введения во храм Пресвятой Богородицы, воздвигнутом извнутри при самом портике монастырском; пред нею постоянно горят три неугасимые лампады. Кукузелиссу называют в лавре также и Икономиссою.

Празднование в честь сей Богоматерней иконы 1 октября, когда совершается память и препод. Иоанна Кукузеля.

В истории Дохиарского монастыря, находящейся в книге Προσχυνητάπιον τοῦ Δοχειαπιου, изданной в Бухаресте 1843 г., говорится о сей иконе²⁴, следующее: Пред братскою трапезою монастыря, на внешней стене её (в нише), с незапамятных времен написан образ Пресвятой Богородицы. Достойные полного вероятия отцы относили и прежде, и мы ныне относим, согласно их отзывам, изображение той иконы ко временам св. Неофита, основателя сей обители, жившего в X веке²⁵. Самый вид, этой иконы оправдывает сказание святых отцев, что она так отдалена от нас своим происхождением, и что действительно чудотворна. Краски на ней хотя и потеряли свой колорит, но не настолько, как бы можно ожидать, судя по глубокой древности иконы. Из этого некоторым образом можно убедиться, что божественный Промысл сохранил сию святую икону неврежденною в продолжение стольких лет для того именно, чтобы она впоследствии источала чудеса и исцеления во славу Божию. Первый опыт чудо действенной силы явила она в 1664 г. на трапезаре этой обители следующим образом:

«Пред сею чудотворною иконою был проход, которым отцы обыкновенно ходили в трапезу; а трапезарю по своей должности чаще других приходилось ходить там не только днем, но и ночью; ночью иногда он ходил мимо этой иконы с возжженною лучиною. Однажды, монах трапезарь, по имени Нил, проходя ночью, по обыкновению, мимо этой иконы с пылающим факелом, услышал от Неё следующия слова: «на будущее время не приближайся сюда с зажженною лучиною и не копти Моего образа». Слыша человеческий голос в необыкновенное время, и притом тогда, как никого в трапезе не было, кроме только его одного, Нил сначала испугался; впрочем предполагая, что слова эти произнес кто–нибудь из братии, он не обратил на них внимания, а спокойно удалился в свою келлию и продолжал ходить ночью мимо иконы, с зажженною лучиною в руках. По прошествии немногого времени от того дня, когда вы первый раз послышался голос от иконы, Нил услышал от Неё снова следующие слова: «Монах, недостойный этого имени! Долго ли тебе так беспечно и так бесстыдно коптить Мой образ»?! И при этих словах несчастный трапезарь был поражен слепотою. Тогда–то он припомнид в первый раз слышанный им голос, почувствовал всю тяжесть своего греха и признал себя вполне достойным такого наказания за невнимательность свою к словам Пресвятой Девы Богородицы. Таким образом, страдая глазной болью, при совершенной утрате зрения, Нил пал пред иконою и оставался в таком положении до наступления дня. Утром братия нашли его лежащим ниц и он рассказал им, все случившееся с ним. Устрашенные иноки с благоговением и трепетом пали пред чудотворною иконою и тотчас же затеплили пред нею неугасимую лампаду; тогда же они положили за правило вновь избранному трапезарю, чтобы он каждый вечер возжигал фимиам пред святою иконою и совершал пред нею каждение. А Нил, с своей стороны, решился до тех пор не уходить оттуда в свою келлию, пока не получит прощения в своем согрешении и исцеления от постигшей его слепоты. День и ночь он молился и плакал пред ликом Божественной Марии, Матери Господа нашего; со слезами искреннего раскаяния испрашивал он себе прощения в невнимательности к Её гласу и исцеления; и Она, как благая Предстательница кающихся, не презрела молившегося слепца. В один из дней, когда он со слезами молился пред сею святою иконою, вдруг услышал он от Неё следующий милостивый Глас: «Нил! Твоя молитва услышана, ты прощен, и зрение снова дается очам твоим. Возвести же и всей братии, что Я покров, промышление и защита их обители, посвященной Архангелам. Пусть они и православные христиане обращаются ко мне в своих нуждах, и я не оставлю никого неуслышанным: всем, с благоговением ко Мне прибегающим, буду предстательство, и молитвы всех будут исполняемы Сыном и Богом Моим ради Моего ходатайства пред Ним. Отныне сия Моя икона будет именоваться «Скоропослушница»²⁶, потому что скорую всем, притекающим к ней, буду являть милость и скоро внимать их прошениям». Вслед за этими радостотворными словами, Нил прозрел. Слух о таком чудесном событии быстро разнесся по Святой Горе и многие из монашествующих, желая быть самовидцами дивного сего события, во дни их совершившегося, отовсюду приходили в Дохиарскую обитель; здесь они благоговейно покланялись чудотворному образу Божией Матери Скоропослушницы и с удивлением взирали на наказанного внезапною слепотою и потом прозревшего трапезаря. Между тем братия монастыря, с усердием и благоговением помолившись Богоматери, тогда же, по общему совету заключили проход в трапезу и благолепно и прилично оградили то место, где находится сия святая икона, так что тут вышло нечто в роде часовни или молитвенной комнаты; потом, так–как св. икона Скоропослушницы находится на западной стене, то с правой её стороны, по другую сторону входа в трапезу, они устроили прекрасный храм во имя Пресвятой Богородицы Скоропослушницы. С тех пор избирается один из иеромонахов, более благоговейный и опытный, под названием Просмонария, с тем, чтобы он находился постоянно при этой молитвеннице Богоматери «Скоропослушницы» и всякий день утром и вечером совершал молебные молитвы пред сею святою Её иконою. Кроме сего, в вечер каждогo вторника и четверга, после отпуста вечернего, чередный священник делаeт обычное начало молебного пения внутри соборного храма и тотчас же все отцы и братия, в порядке и с великим благочинием, выходят из оного, идут в чудодействующей иконе Скоропослушницы и поют пред нею умилительный молебный канон Божией Матери (по–греч. параклисис), а чередный священник поминает на Эктениях всех христиан православных и молится о мире всего мира. По окончании же сего канона, отцы благоговейно покланяются чудотворному образу и с верою и любовию к нему прикладываются. Кроме совершения молебнов пред чудотворною иконою Скоропослушницы, на просмонарии²⁷ лежит еще обязанность: наблюдать за чистотою и благолепием как молитвенницы Скоропослушной Заступницы, так и устроенного в честь Её параклиса, в котором каждую неделю совершается дважды божественная литургия; он также обязан и неусыпно смотреть за лампадами, висящими пред святою иконою чудодействующей Скоропослушницы, дабы свет их не прерывался. Всех лампад теплится пред сею святою иконою до 20, из них неугасаемых шесть; все они суть жертва благоговейных христиан в намять чудотворений, которых они были удостоены благодатию Божиею и предстательством Царицы Небесной, скоропослушной о нас ходатайцы. Самый елей в лампады, для возжжения их, каждый год доставляется искавшими и сподобившимися небесной Её помощи. Святая икона божественной Скоропослушницы – возсияв, как другая много светлая луна, в последние времена – совершила бесчисленные чудеса, так что всех невозможно передать писанием: многим слепым она даровала прозрение, хромым хождение, расслабленных утвердила, многих избавила от кораблекрушения, пленных свободила и другие неисчислимые чудотворения сотворила, и доныне продолжает оказывать чудодейственную помощь всем православным христианам, прибегающим к ней с верою, благоговением и сердцем сокрушенным.

В 1873 году на сию св. икону возложена изящная сребропозлащенная риза, сделанная в Москве усердием русских благотворителей.

Празднество Пресвятой Богородицы ради иконы Её Скоропослушницы совершается 9–го ноября. Дохиарский монастырь, где находится Скоронослушница, имеет соборный храм во имя св. Архангелов, празднуемых 8 ноября. На другой день – 9 ч. творится память ктиторов оной обители препод. Евфимия и Неофита. В греческ. синаксарнике Никодима Святогорца, под 9–м числом, помещено сказание o Скоропослушнице, почему и праздуется Ей в оное 9–е число. Акафист и служба Скоропослушнице изданы нашею обителью на славянском языке.

В 1887 году Царица Небесная благоволила прославить копию с сей иконы Скоропослушницы, находящуюся в принадлежащей нашей обители часовне св. Великомученика Пантелеимона в Москве (на Никольской улице, у Владимирских ворот). Копия сия нисана на Афоне афонскими иноками живописцами Иоcафскими, при участии инока нашей обители, иеромонаха Василия, и послана вместе с копиями других известнейших чудотворных икон афонских, по мысли блаженной памяти духовника нашей обители иеросхимонаха Иеронима, в благословение aфонолюбивому граду Москве для помещения в построенной нашею обителью часовне при Богоявленском монастыре. Здесь сия Св. Икона стояла несколько лет, пока не была вынесена из часовни В склад (находящийся на Полянке), когда быль сооружен «царский образ» во имя св. благоверного князя Александра Невского и св. равноапостольной Марии Магдалины и когда в часовне не оказалось места для помещения сей последней иконы (вследствие малого объема часовни). Когда же была отделана новая наша часовня (у Владимирских вороть) и вышел из печати, изданный нашею обителью, акафист Божией Матери Скоропослушнице, то сия святая икона была снова внесена в часовню и пред нею впервые прочитан был сей вновь составленный и только что отпечатанный акафист.

Как трогательное выражение лика Богоматери, так и умилительные слова нового акафиста произвели сильное впечатление на молящихся. Немедленно по окончании молебна они окружили о. настоятеля часовни и просили его дозволить им соорудить на сию св. икону ризу, что вскоре, по получении на то согласия о. настоятеля, и исполнили. Царице Небесной угодно было вознаградить украсителей Её пречистого лика и даровать Aфонолюбивой Москве новый залог благодатных дарований. И вот в самый момент, когда, по возложении новоустроенной ризы, св. икона Скоропослушницы вносима была снова в часовню, – по милости Её получила совершенное исцеление от долговременного и тяжкого недуга мещанская вдова Анастасия Фролова. Дальнейшие сведения о сей иконе изложены в книжке нашего издания: «Сказание о чудотворной иконе Богоматери, именуемой «Скоропослушница». Москва. 1899 г.».

С тех пор каждую субботу (летом в пять, зимою в четыре часа) в часовне нашей совершается перед сею иконою, при усиленном составе певчих и полном освещении часовни, торжественный молебен с чтением канона и акафиста Богоматери Скоропослушнице.

История иконы Троеручицы связана с обстоятельствами 10 жизни св. Иоанна Дамаскина, известного песнописца нашей православной Церкви. Св. Иоанн (память его 4 дек.), сильно поражавший письменно и устно иконоборную ересь, был оклеветан Греческим императором Львомь Исаврянином (в VIII) веке за свою ревность в этом отношении пред Дамасским князем, при котором св. Иоанн занимал важную государственную должность. Князь, не разобрав дела и не подозревая тайных козней со стороны царственной особы против св. Иоанна, приказал отсечь ему руку, которая будто бы дерзнула писать ко Льву письма, дышавшие враждебным духом против Дамаска и политическою изменою к его князю. Рука была отеечена и в страх всему городу вывешена на публичном месте. Под вечер, когда гнев князя Дамасского утих, св. Иоанн решился ходатайствовать пред ним чрез друзей своих, чтоб ему позволено было взять вывешенную на позор кисть усеченной его руки. Князь склонился на ходатайство своих придворных, друзей Иоанновых, и кисть руки была возвращена страдальцу. Когда наступила ночь, св. Иоанн затворился в своей молитвенной храмине и, приложивши усеченную кисть руки к составу её, пал пред иконою Богоматери, горько зарыдал и с крепкою верою и с пламенною любовью просил у Неё исцеления руки своей – в защиту православия и на поражение усиливающейся иконоборной ереси. По долгой молитве св. Иоанн задремал и в тонком сне увидел Богоматерь, светлыми и милостивыми очами взиравшую на него. – «Вот твоя рука теперь здорова, – сказала Богоматерь Иоанну, – не скорби более и исполни то, что ты обещал Мне в молитве своей!» Иоанн проснулся; ощупал свою руку и едва поверил собственному своему чувству: рука, как и прежде, была цела; не было и следа болезни: только в знак действительности или как бы во свидетельство события, там, где она была отсечена, остался, на подобие розовой нити, признак кровавого усечения. Проникнутый чувством невыразимой признательности к Богоматери за явленную над ним милость, св. Иоанн вычеканил на память о сем дивном событии серебряную кисть руки и приложил ее к иконе²⁹, отчего икона сия впоследствии и получила название Троеручицы. Чудо исцеления руки Иоанна поразило всех, даже самого князя, который до получения писем от императора Льва, оклеветавшего Иоанна в измене, питал в св. Иоанну чувство особенной дружбы. Теперь он более прежнего полюбил его и только после долгого с своей стороны сопротивления дал ему, наконец, свободу сложить с себя светское звание и удалиться в Лавру св. Саввы Освященного.

Оставляя Дамаск, св. Иоанн взял с собою и чудотворную икону, пред которою получил исцеление. С сего времени (от половины VIII века) св. икона Троеручицы оставалась неподвижною в Лавре св. Саввы (священного до прибытия туда знаменитого Саввы, архиепископа Сербского (XIII в.), которому она была дарована, по особенному на то соизволению Божией Матери, от Лавры на благословение. Отправляясь из Палестины, св. Савва взял с собою в Сербию икону Троеручицы, где она и находилась некоторое время, – сколько именно, об этом нет положительных сведений. Известно только по местным нреданиям и особенно по Хиландарским памятникам живописи, что при возникших в Сербии смутах св. икона Троеручицы была возложена на осла, а осел пущен на волю странствующей на нем Своею божественною иконою Царицы Небесной. Осел без всякого водительства со стороны людей, прошел до святой горы Aфонской, и пред Хиландарским монастырем стал как вкопанный³⁰. Братия торжественно приняли к себе икону Богоматери и поставили ее в алтаре соборного храма³¹.

Неизвестно, сколько времени стояла икона Троеручицы в алтаре; одно обстоятельство вызвало ее оттуда. – Раз в Хиландаре умер настоятель; избрание нового сопровождалось многими и сильными волнениями в братстве: одни хотели того, а другие иного, так что монастырь разделился на две партии, возникли неудовольствия и распри. Смуты братства были неприятны Богоматери, имени которой посвящен монастырь; Она благоволила сама вступиться в cие дело и дала ему мирный исход. В один день братия, собравшись, по обыкновению, к утрени, увидели, что икона Троеручицы стоит не на своем месте в алтаре, а на игуменском. Отнеся это к тайным действиям экклисиархов, братия отнесли икону в алтарь; но на следующий день она опять появилась над иrуменским местом. Ее поставили снова в алтаре и были приняты все меры предосторожности против повторения подобного перенесения иконы: двери церкви были освидетельствованы и на них наложены печати. Но на третий день икона опять была найдена над игуменским местом. Пока братия дивились этой странности, явился к ним подвизавшийся там в затворе отец, единственный между ними по святости жизни, и рассказал бывшее ему видение, в котором Богоматерь благоволила сказать, чтобы братия не трогали иконы Её с игуменского места, потому что она, в устранение несогласий при избрании игумена и в настоящее и на будущее время, хочет Сама занять это место Своею божественною иконою т. е. хочет непосредственно управлять монастырем. С той поры в Хиландаре не выбирают, и нет там действительного игумена из братий, а есть только проигумен, т. е. наместник, заведывающий монастырем, а место игуменское, над которым стоит икона Троеручицы, всегда остается в церкви праздно.

Так как здесь нет игумена, то экклисиархи берут по делам своего послушания – на звон и к службе и к начатию её, – благословение у св. иконы Троеручицы: по существующему здесь на Aфоне положению, одевшись в мантию, они подходят к сей св. иконе, делают пред ликом Богоматери два земных поклона и с крестным знамением целуют её руку, а потом, как пред Настоятельницею, делают земной поклон – уже без крестного знамения. Екклисиархи признаются, что, подступая к иконе для принятия от Богоматери благословения, они ощущают не вольный страх, похожий на страх подчиненного пред владыкою, а с тем вместе – и чувство детской любви, как к Матери вечной любви и утешения.

Вид этой иконы чрезвычайно выразителен и даже строг; замечательно, что и на задней стороне её есть еще другое изображение – святителя Христова Николая Чудотворца.

Празднование в честь сей св. иконы совершается 28 июня.

.

.

По устным преданиям, сохраняющимся в Хиландарской обители, и сия икона первоначально находилась в Лавре св. Саввы Освященного, лежащей в 18 верстах от Иерусалима. Великий основатель единственной Лавры на Востоке, св. Савва Освященный, при своем исходе из жизни временной ко Господу пророчески говорил братии, окружавшей его смертный одр, что со временем посетит его Лавру некто соименный ему, царственный паломник из Сербии, Савва; а посему икона Богородицы–Млекопитательницы да будет ему дарована от Лавры в благословение. Св. Савва Освященный мирно отошел ко Господу в 4–е лето царствования Юстиниана Великого (в 527–566 г.). Более шести веков с той поры пронеслось над его дивною Лаврою; икона божественной Млекопитательницы неподвижно стояла на своем месте, в чаянии исполнения пророческих, предсмертных о ней завещаний св. Саввы, которые переходили в его Лавре устным преданием» из века в век. Наконец, в XIII веке явился в Палестину св. Савва; ему передано было пророческое завещание Св. Саввы Освященного и вместе с чудотворною иконою Божией Матери, именуемой Троеручицы, Лавра благословила его и иконою Млекопитательницы. На возвратном пути из Палестины в Сербию св. Савва посетил святую Aфонскую гору, где у него был свой собственный монастырь – Хиландарь. Ему он и оставил неотъемлемым наследством и лучшим украшением икону Пресвятой Богородицы – Млекопитательницы, поставив ее в принадлежащей Хиландарю церкви при Карейской келлии, названной впоследствии типикарницею. Так названа эта келлия по особенному Типику, или уставу, написанному собственно для Неё св. Саввою, каковый типик и хранится в этой келлии и поныне. (См. об этом уставе в Письм. Святот. ч. 2. стр. 174–177). Икону же Троеручицы св. Савва унес с собою в Сербию³³. Замечательно при этом в особенности то, что св. икона Млеко питательницы, вопреки всеобщему обыкновению Восточной нашей Церкви, была поставлена св. Саввою и доныне остается местною в иконостасе не по левую сторону царских дверей, а по правую, где обыкновенно и везде поставляется или образ Пресвятой Троицы, или образ Господа Вседержителя. Между тем, в этой церкви Господь Вседержитель занимает место по левую сторону царских дверей в иконостасе, т. е. там, где должна бы стоять икона Богоматери. Очертание лика Богоматернего и Её Божественного Младенца выразительно, прекрасно и в собственно церковном стиле. Это лучший образец Византийской школы, столь редкой здесь в настоящую пору³⁴.

Празднование образу Пресв. Богородицы «Млекопитателиницы» совершается при Карейской келлии 12 января.

Царица Небесная благоволила кроме сей иконы прославить еще и копию с Неё. Копия сия находится в русском скиту св. пророка Илии, находящемся также на св. Афонской Горе. – Время и место написания св. иконы неизвестно. Все сведения об её происхождении сводятся к тому, что она принадлежала одному неизвестному по имени подвижнику, который благословил ею другого подвижника Афона – Онисима, подвизавшегося на месте называемом Юхтадика; а сей последний благословил ею своего спостника и сотаинника по духовной жизни, схимонаха Ильинского скита Игнатия, присовокупив, что благословивший его самого неизвестный по имени подвижник говорил об этой иконе, что она весьма замечательна. Сей схимонах Игнатий был послан в 1848 году в Россию для сбора пожертвований в пользу обители, при чем настоятель Ильинского скита, отец Паисий, благословил его в путь именно сею иконою. В Харькове от сей иконы последовало первое чудо – поражение обеих рук поправлявшего без должного благоговения киоту её столяра и чудесное иецеление его после совершения молебного пения перед сею иконою. За сим чудом последовало множество других: в Ельце, Задонске, Туле, Москве и других городах. Икона сия усердием богомольцев украшена сребро–позлащенною ризою и дорогими разноцветными камнями. На задней стороне иконы, на серебряной доске, вырезаны описания чудес, бывших от сей иконы. (См. Русский общежительный скит св. пророка Илии на Aфонской Горе. Одесса 1883 г.).

Есть служба. Празднование в скиту совершается 26 декабря.

Скит св. пророка Илий в последние годы издал снимки с чудотворной иконы Пресвятой Богородицы Млекопитательницы (на холсте) и раздает их в благословение посетителям св. горы. Внизу сей иконы, справа (от иконы) овальное изображение святителя Николая Чудотворца, а слева такое же изображение св. Иоанна Предтечи; а вверху иконы коленопреклоненные ангелы поддерживают корону на главе Пресв. Богородицы Девы. Снимки сделаны очень внимательно и художественно. В конце 1896 года, в Одессе, при подворье Ильинского скита, воздвигнут прекрасный храм во имя иконы Богоматери Млекопитательницы.

В 1837 году по неосторожности экклесиарха загорелсея в главном соборе иконостас, в котором стояла сия святая икона: иконостас почти весь испепелился, но она нисколько не пострадала от огня. Во время сего пожара пред нею читан был акафист, потому она и получила название «Акафистная».

Есть предание, что Св. Савва Сербский во время созидания своей обители Хиландарской, при случившемся тогда недостатке в средствах, получил от сей иконы откровение о том, что близ устрояемого им монастыря находится сокровище.

Обретение сего сокровища дало ему возможность ускорить начатое дело. Однако в житии его ничего об этом не говорится.

Икона сия и ныне стоит в соборном иконостасе.

Один еретичествующий иерей, неизвестно точно когда именно и Бог весть с каким (конечно, не с хорошим) намерением, объявил себя притворно православным, поступил в Хиландарскую обитель и оставался там несколько времени. Но Дева, Матерь Бога всеведущего, призрела с высоты жилища Своего на св. обиитель сию и в праведном Своемь гневе скоро потребила с лица земли этого волка в одежде овчей, не дав ему исполнить тайного его намерения. – Произошло это так. Однажды, когда иерей этот нес в крестном ходу сию св. икону по случаю бывшего водосвятия, он нечаянным образом потонул в море. Иные говорят еще, что изображенный на сей св. иконе, на руках Богоматери, Предвечный Младенец во время совершения крестного хода строго обличил в неправославии еретика – иерея, несшего икону Её, и что видели даже, будто он намеревался вразумить его, как св. Николай Чудотворец вразумил Ария. По этой причине будто бы и находится ручка Бога–Младенца в этом необычном виде. –– Со времени этого события крестные ходы и водосвятия в сей обители совершаются всегда с этою иконою. По местному обычаю во время совершения сих священных обрядов носят сию св. икону непременно иереи, – оттого Сербы и устроили ей это простосердечное название – Попская.

Икона сия стоит в соборе при колонне левого клироса. Пред сею св. иконою служащие иереи после всякой службы делают отпуст, т. е. говорят: молитвами святых отец наших, Господи Инсусе Христе, Боже наш, помилуй нас!

Святая Хиландарская чудотворная икона Божией Матери находится также в соборном храме сей обители. Она стала известна по следующему случаю. Однажды экклисиарх, стараясь затеплить пред нею лампаду, не мог этого сделать, потому что эта св. икона находится на стене при северной двери, вводящей из притвора в церковь, где постоянно дует ветер; после тщетных усилий экклисиарх хотел удалиться, не засветив лампады, при чем в досаде дерзнул произнести ропотные слова на св. икону. Но за безумие свое и нетерпеливость он был поражен гневом Богоматери: его нашли лежащим пред иконою без чувств³⁵!

Есть еще в этом монастыре икона Богоматери, прославившаяся тем, что дивно сохранилась во время пожара. В 1711 году страшный пожар опустошил половину обители: сгорели келлии восточные, западные и южные; но собор уцелел, хотя многие церковные сокровища и хрисовулы, хранившиеся в ризнице монастырской при соборе, погибли. Сия святая икона стояла в то время в дохиарной³⁶, которая была истреблена пламенем, но икона осталась невредимою. Она и доныне находится также в дохиарной.

В IX–X веках Арабы разорями и грабили Крит, а Сицилию и другие острова, расхищали и Святую Гору. В один из таких набегов, когда они были уже близ Ватопеда, экклисиарх этой обители (иеродиакон) успел скрыть сию св. икону, известную под названием Ктиторской, и св. крест в колодезь, который находится под помостом алтаря. Утвердив пред этими святынями горящую свечу и надвинув сверху, в уровень с помостом, мраморную плиту, онь бросился–было бежать, но не успел: варвары схватили его и увели в плен на остров Крит, или Кандию. Семьдесят лет томился там несчастный пленник и, наконец, по милости Божией, получил свободу. С нетерпением и радостию полетем он, как в свою отчизну, на Святую Гору, где уже по прежнему начали процветать святые обители. Там, в развалинах великолепного Ватопеда, он нашел небольшой кружок братства, обновлявшего обитель от разорения, и поселился с ними. Вспомнив о скрытых им святынях – Иконе Пресвятой Богородицы и Животворящем Кресте – он спросил о них тогдашнего настоятеля (Николая) и братию, но никто не мог дать ему удовлетворительного ответа на его вопросы. Тогда, чтобы не оставить долее божественной святыни в земле, экклисиарх указал им место, куда скрыл он святую икону и крест в нашествие варваров, и просил отнять одну из плит алтарного помоста. Что же? Когда, по указанию прежнего экклисиарха, вскрыли плиту, то действительно нашли в колодезе и икону Пресвятой Богородицы и Животворяшций Крест; самая свеча еще горела пред ними. И по ныне свеча эта горит неугасимо справа при иконе Богоматери: и иноки подбавляют к ней постоянно воску и таким образом сберегают ее из рода в род, и, конечно, она не перестанет гореть до последнего дня существования этой обители.

С тех пор каждый понедельник за вечерней, на память счастливого обретения, которое совершилось в понедельник, бывает торжественный молебень Богоматери в соборе, а на следующий день (вторник ) торжественная литургия, также в соборе, с коливом, и за трапезой возносится часть Божией Матери (так называемая Панагия). Такое постоянное празднование, в продолжение 9–ти столетий, свидетельствует истину события, глубоко запечатленного в преданиях обители Ватопедской³⁸.

Святая икона сия находится теперь в алтаре соборного храма на горнем местее, а крест остается запрестольным. О кресте сем говорят, что он сделан св. равноапостольным Константином по образу креста, виденного им на небесах, поэтому он называется крестом царя Константина.

Ктиторская икона Пресвятой Богородицы называется здесь еще и Олтарницею. Празднование ей 21 января.

В давнее время, раз шайка разбойников подступила к святой горе Aфонской с намерением, на рассвете дня, как только растворится порта (дверь) одного из лучших монастырей – Ватопедского, ворваться внутрь, избить монашествующих и разграбить богaтство монастырское. Разбойники, выйдя вечером на берег, скрылись до утра в прилежащих к монастырю кустарниках. Но Назирательница всей Святой Горы, Пресвятая Дева Богородица, не допустила совершиться варварскому замыслу безбожников. На следующий день, по отходе утрени, когда все братия разошлись по своим келлиям на краткий отдых, настоятель монастыря, оставшись в церкви, занялся совершением своего утреннего правила; вдруг он слышит голос от иконы Пресвятой Богородицы: «не отверзайте сегодня врат обители, но взойдите на стены монастырские и разгоните разбойников». – Игумен, смутившись, устремил свои глаза на икону Богоматери, от которой слышался этот голос, и ему открылось поразительное чудо. Он увидел, что лик Богоматери оживился, равно как и лик держимого Eю Младенца Иисуса. Предвечный Младенец, простерши Свою десницу и закрывая ею уста Своей божественной Матери, обратил к Ней лице Свое и сказал: «Нет, Мати Моя, не говори им этого: пусть они понесут заслуженное наказание!» – Но Богоматерь, стараясь удержать своею рукою руку Своего сына и Господа, и уклоняясь лицом от Него направо, снова произнесла двукратно те же самые слова: «не отверзайте сегодня врат обители, но взойдите на стены монастырские и разгоните разбойников». Пораженный ужасом от этого страшного чуда, игумен тотчас же собрал всю братию, пересказал им случившееся, слова Божией Матери к нему и самые слова Господа Иисуса, произнесенные к Ней; и все с крайним изумлением заметили, что лики Богоматери и Господа Хисуса и вообще очертание той иконы приняли другое положение против прежнего своего вида, лик же Младенца Иисуса принял грозный вид. В чувствах живой признательности они прославили заступление и промысл о них Пресвятой Богородицы и милующего их, Её ради, Господа, тогда же они взошли на монастырские стены и имеющимися в монастыре орудиями⁴⁰ отразили нападение разбойнической шайки. С той поры, и по сие время, эта чудотворная икона Божией Матери известна в сей обители под именем Отрады или Утешения; положение ликов Богоматери и Иисуса Христа осталось в том самом виде, какой они приняли при троекратном голосе, слышанном от игумена, то есть божественная Матерь, уклоняясь лицем вправо от простертой десницы Своего Предвечного Младенца и Господа, старается отвлечь сию десницу от уст Своих, чтоб свободно предсказать предстоящую опасность Своим избранным. Лице Богоматери выражает сострадательную любовь: взор Её дышeт кротостию и милосердием; на устах покоится тихая улыбка привета и утешения. Лице же Младенчествующего Бога не таково: оно грозно, движение гнева заметно во всех чертах, взор полон строгости и не умолимого суда. Положительно можно сказать, что для кисти живописца почти неуловимы вполне точные характеристические черты божественных сих лиц, Предвечного Младенца–Бога, Судии всех живых и мертвых, и любвеобильнейшей Покровительницы и Заступницы всех, с полною верою ищущих Её небесного покрова и державного заступления, особенно черты Христа Спасителя нашего⁴¹.

Чудотворная сия икона находится в параклисе Божией Матери Отрады или Утешения, при правом клиросе, на стене.

Празднование в честь сей чудотворной иконы совершается 21 января, как значится почти во всех Полных месяцесловах.

В книжке «Изображение Икон Пресвятой Богородицы, в Православной Церкви прославляемых» (Москва. 1848), описанное событие показано совершившимся в 807 году, января 21–го; см. стр. 1. Так же говорится об этом и в полном месяцеслове. Спб. 1848, стр. 54. И еще в «Сборнике изображений явленных и чудотворных икон Пресвятой Богородицы» Москва. 1866, стр. 7. В книге: «Дни богослужения православной кафолической Восточной церкви» к рассказу об иконе Отрады примешано нечто из сказания об иконе Ктиторской (изд. 6–е, книга 1–я, стр. 169. Спб. 1866).

Икона сия находится в юговосточном углу внутренней галлереи параклиса во имя св. Димитрия Солунского. Название «Закланная» усвоено сей иконе по следующему случаю. Один здешний экклисиарх (диакон), занимаясь по обязанности послушания своего приведением в церкви всего в должный порядок и чистоту, часто приходил обедать в трапезу не в обычное время, а после всех. Раз, замедлив таким образом в церкви, он приходит к трапезарю и просить у него обедать. Недовольный за безвременный приход экклисиарха, трапезарь с сердцем заметил ему, что надобно ходить в трапезу в свое время, а не так, как вздумается. Экклисиарх оскорбился таким замечанием и настоятельнее прежнего начал требовать себе обеда, на что трапезарь решительно сказал, что у него нет для него ни куска хлеба. Голодный и взбещенный экклисиарх вышел из трапезы; помыслы один другого мрачнее начали терзать его пылкое сердце и волновать сильным негодованием на трапезаря. В этом расположении духа возвратился он в церковь, где помыслы его не только не унялись, но сильнее прежнего стали мучить его: он сделался сам не свой... В сильном смущении духа и каком то исступлении, он подошел к иконе Божией Матери и, став пред нею, начал укоризненно говорить: «До которого времени я буду служить Тебе, Богородица?... Трудись, трудись, а за все это ничего, даже и куска хлеба не дают мне в подкрепление усталых сил моих». При этих словах он схватил нож, которым очищал пред тем воск от паникадил, и, замахнувшись им, сильно ударил в ланиту Богоматери, так что пронзил св. икону насквозь (икона эта изображена на холсте). Из раны брызнула и заструилась кровь, и самый лик божественный покрылся бледностью, как бледнеет лицо умирающего от смертельной раны или от потери крови. Затрепетал тут иконоубийца, упал на помост пред иконою и, пораженный неизъяснимым ужасом, сделался как помешанный: члены его расслабли; он трясся, как трясся некогда преступник и убийца Каин. Скоро все узнали в монастыре ослучившемся. Пришли в церковь игумен и братия и с изумлением заметили, что кровь, струившаяся из ланиты Богоматерней, еще не засохла на ней. Убийцу же нашли они ослешим и совершенно помешанным. В чувстве искренней жалости к нему, набожный игумен на следующий же день совершил Всенощное бдение о спасении и помилований его; однакож, несчастный в течение целых трех лет оставался помешанным, продолжал страдать трясением всех членов и слепотою глаз. Наконец, когда кончилось это время, Утешительница кающихся, Пресвятая Богородица явилась в сонном видений Игумену и объявила ему, что, ради их молитв и ходатайства, Она прощает преступника и дарует ему исцеление. «Впрочем», – прибавила Она – «рука его, за дерзость и святотатственный поступок против Меня, будет осуждена на втором пришествии Христовом». Утром помешанный действительно образумился и пришел в себя, прозрел глазами и освободился совершенно от трепетания членов. Долго и горько рыдал он о своем безумном поступке и называл себя убийцею. Сделав пред закланною им иконою себе место (форму–стасидион), он в искреннем покаянии провел пред нею остальное время своей жизни, не переставая упрекать себя за святотатственную дерзость и окаявать свое бешенство. Ходатаица грешных не оставила его без утешения. Явившись ему за несколько времени до смерти, Она обрадовала его прощением, причем, однако, снова подтвердила, что дерзкая рука его должна испытать грозный суд на втором пришествии Христовом. Мирно, наконец, кающийся почил сном смерти. Когда, по обычаю Святой горы, по истечении трех лет открыли его кости, – ужасное зрелище представилось присутствовавшей при том братии... Все кости покаявшегося грешника были светлы и носили на себе знамение милости Божией; но рука его, дерзнувшая на страшный поступок, осталась неразложившеюся и почерневшею.

Один поклонник, по невежеству своему полагая, что эта рука нетленна по святости, тайным образом, отгрыз от неё частичку себе и – рука тогда же рассыпалась. Пальцы, впрочем, целы; они черны как уголь. Эту руку и ныне показывают приходящим поклонникам –– в страх престулений и в память необыкновенного события: она с одной стороны показывает, до чего может дойти человеческая злоба, а с другой – свидетельствует о непостижимой благости и любви Пресвятой Богородицы, готовой всех прощать за наносимые Ей оскорбления, вольные и невольные. Самая же та св. икона названа тогда и поныне называется «Закланная», и существует в монастыре том, нося на себе неизгладимые следы раны и истекшей из Неё крови.

Несколько лет тому назад, один священник, посетивший эту обитель, прикладываясь к этой иконе, нечаянно или намеренно (из любопытства) коснулся раны и запекшаяся в ней кровь осыпалась на него, – что имело следствием нечаянную смерть священника: ибо едва только он переступил порог церковный, как пал замертво, и предал дух свой дивному и непостижимому в судьбах своих Богу.

Икона сия названа «Елеоточивая» по следующему чудесному случаю.

Однажды, во время занятия в этой обители должности дохиарской благочестивым инoкoм, преподобным Геннадием (память его Ноября 17), случился в обители недостаток масла, так–что в запас оставался уже только один сосуд с ним. Желая охранить эти остатки для лампад церковных, преподобный не стал давать братий масла; но когда довели до сведения игумена о таком поступке преподобного Геннадия, то он, твердо уповая на помощь Богоматери, имени которой посвящена обитель, велел ему давать масла и братии. Послушный дохиар повиновался воле своего игумена. И Богоматерь не посрамила веры игумена обители. В один день, когда св. Геннадий вошел в дохиарную, ожидая найти сосуд, бывший с маслом, уже пустым, он к глубокому удивлению своему увидел его полным, –– полным настолько, что масло даже переливалось чрез края сосуда и текло из дверей дохиарной наружу. Все тогда прославили Бога и Пресвятую Богородицу, так матерински заботящуюся о своих чтителях, и от души возблагодарили Ее пред находившеюся тогда в дохиарной сею Её святою иконою.

С тех пор икона сия неподвижно и доныне стоит там же – В дохиарной: от Неё неистощимо исходит дивное благоухание. Иные выразительно называют икону сию еще «Келарница (Δοχιάρισσα)». До сего чудесного события святая икона сия носила название «Одигитрия».

Об иконе сей рассказывают следующее: Дочь Фeoдосия Великого, Плакидия, супруга царствовавшего в Риме Константина, хотела побывать в Константинополе для свидания с братом своим Аркадием, (в 382 году); одновременно она испросила соизволение у супруга своего видеть и святую гору Афонскую, и в особенности Ватопедский монастырь, выстроенный иждивением её отца, Феодосия Великого. Вероятно, тогда вход сюда женщинам или не был еще запрещен, или он имел своего рода ограничение. Когда Плакидия прибыла к Ватопеду, ее торжественно встретили и провели в монастырь. Из смирения ли и по чувству своего недостоинства, или по тайному строению Промысла, она вступила в Благовещенский собор не главными, а боковыми дверьми. В умилительном благоговении хотела она уже вступить из притвора в самый храм, как вдруг раздался грозный голос: «зачем ты сюда? – здесь иноки, а ты жена; для чего же ты даешь врагу случай ратовать их преступными помыслами? – остановись! ни шагу далее, если хочешь себе добра!» – Испуганная Плакидия, вне себя от ужаса, пала на помост и стала молиться о помиловании. В память этого события она воздвигла здесь придельный храм в честь св. Димитрия Солунского; а на том месте, где ей слышался таинственный голос, она приказала изобразить живописно лик Богоматери, относя к Ней это чудо, и заповедала теплить неугасимую пред иконою лампаду. Эта Икона называется зесь Предвозвестительницею, а иные называют ее еще Живоприятною. Она находится в нише при южной стене параклиса во имя св. Димитрия Солунского (с наружной стороны); неугасимая лампада разливает пред нею слабый, не замирающий и отрадный свет.

Следствия этого голоса были очень благотворны не только для Ватопеда, но и для всей Святой Горы; потому что когда Плакидия, по прибытии своем в Константинополь, возвестила о случившемся с нею на Святой Горе брату своему Аркадию, то он, кроме богатых вкладов, утвердил за Ватопедом подворье в Перимеории, пять торговых лавок и постоянного жалованья в год из царских доходов двенадцать лир золота и семнадцать серебра. Между тем, Святогорские отцы законоположили с тех пор – не пускать на Святую Гору женщин, что и по ныне строго соблюдается. Даже турки, составляющие здесь полицейскую стражу, подчиняются этому законопoлoжeнию.

В апреле месяце 1822 года, когда Святая Гора по случаю греческого восстания была занята турецкими войсками, один из неистовых агарян дерзнул выстрелить из ружья в божественный лик Пречистой Девы, изображенный на св. иконе, находящейся в стенной нише над вратами монастырскими, со внешней их стороны. Святотатственный выстрел полетел прямо в Икону и ударил в правую руку изображенной на ней Богоматери. Но не остался без должного наказания злодей, дерзнувший совершить такой ужасный поступок. Тотчас же, по совершении этого безумного ноступка, нечестивец стал жестоко терзаться угрызениями совести и никому незримым действием гнева Божия и, наконец, в омрачений своем повесился на одном из масличных деревьев в саду – в виду монастырских ворот. Несчастный этот агарянин, именем Хусейн, был племянник начальника стоявшего тогда при монастыре Ватопедском отряда. Здесь проявилось дивное промышление Богоматери о монастыре. Надсмотрщик за агарянскими лошадьми своими глазами видел самоубийство своего собрата и устремился было к нему на помощь, когда самоубийца, издавая последнее свое издыхание, неистово начал вопить, – но было уже поздно.

Этот–то надсмотрщик за лошадьми и объяснил дяде этого несчастного, что повесившийся сам, а не другой кто нибудь, был виною своей смерти. Без этого свидетельства монастырь мог бы подвергнуться горькой беде от мусульман. Когда же дядя узнал о святотатственном поступке своего племянника, то признал, что таковая смерть последовала с ним по суду Богоматери, и не велел предавать самоубийцу обычному погребению, но бросить его, как злодея.

На иконе сей и доселе видна на руке Богоматери рана, произведенная выстрелом изувера агарянина.

О событии, по которому сия икона признана чудотворною и так названа, в Зографе записано следующее. Еще ранее неудачного Флорентинского собора, Запад усиливался увлечь к своей унии потрясенную политическими обстоятельствами Грецию. Сам греческой император, Михаил Палеолог, по ослеплении законного императора Иоанна Ласкаря и после похищения его царственного престола, во исполнение своей клятвы, данной папе Григорию Х, содействовал Западу в его цели. Это было в XIII веке. Иоанн Векк, занимавший тогда патриарший престол, действовал согласно преступной воле и намерениям императора, и на втором Лионском соборе подчинил было Восточную церковь римскому престолу. Это имело чрезвычайные гибельные для православия следствия. Латиняне убеждали православных к унии не силою евангельского слова, а обнаженным мечем и всевозможными неистовствами; тысячи жертв падали под их мечем за чистоту восточного православия. Но так как Святая Гора всегда оставалась и остается оплотом страждущей церкви на Востоке, то, чтоб сокрушить этот основной столп православия, латиняне вторглись сюда и стали убеждать словом, увлекать золотом и обещаниями, принуждать угрозами и даже самыми мучительными пытками aфонцев признать над собою власть римского папы. Но только немногие слабые сердцем увлекались силою таких убеждений, или из страха смерти отреклись от православия отцев своих; большая же часть из них запечатлели кровию свое исповедание и с твердостью обличали папу в святотатственном усвоении себе прав наместничества Иисуса Христа, безбоязненно исповедуя, что он один только и был и есть, и будет Глава Своей святой Церкви.

Из всех обителей Афонских только несчастная Лавра и Ксиропотам тогда жалко уклонились от своего отеческого учения и приняли с честью и раболепным страхом западных гостей, – приняли же более потому, что содействовал латинянам в уклонении иноков Святой Горы к римскому католицизму сам император. Бог же в праведном гневе Своем, для утверждения других в вере, покарал Ксиропотам: в то самое время, как несчастные его иноки, вместе с западными, стали по их римскому уставу и нововведениям совершать литургию – твердыни Ксиропотамской обители сотряслись в своем основании и рассыпались, так что под их развалинами погибла, во время самого совершения литургии, большая часть латинян и отпадших иноков. Остальные латиняне бросились на свои суда и бежали со Святой Горы.

В эту ужасную для Святой Горы годину, уединенно подвизался вблизи Зографского монастыря старец, имевший святое обыкновение по нескольку раз в день прочитывать акафист Божией Матери, пред находившеюся у него в келлии божественною Её иконою. Раз, когда в старческих устах его звучал немолчный привет Пресвятой Деве Марии –– «радуйся», вдруг слышит он и от Её св. иконы слова: «радуйся и ты, старец Божий»! – Старец затрепетал от испуга. – «Не бойся, – кротко продолжал Богоматерний голос, от иконы – но иди поскорее в монастырь и объяви братии и игумену, что враги мои и Сына Моего уже близко. Кто слаб в духе, пусть скрывается, пока пройдет искушение; но желающие страдальческих венцов пусть остаются. По спешай же!» – Послушный воле и гласу Пренепорочной Владычицы, старец в то же мгновение оставляет келлию и, что есть сил, бежит в монастырь, чтоб дать братии возможность и время собраться с духом и подумать каждому о предстоящей опасности. Но едва старец вступил в мона стырские ворота, как увидел, что его келейная икона Богоматери, пред которою он только что читал акафист и слышал голос, и которая осталась в келлии, уже при дверях монастыря. В умилительном благоговений он пал перед нею и с нею вместе явился к настоятелю. Весть о близкой опасности сильно потревожила братию. Слабые из них, не медля, скрылись в горы и пропасти, а двадцать шесть иноков, в числе которых был и сам настоятель, остались в монастыре и заперлись в пирге (башне), в чаянии врагов своих и страдальчecкого венца. Латиняне не замедлили. Сначала со всею силою западного красноречия убеждали они иноков отпeрeть дверь монастыря и признать папу главою Вселенской церкви, обещая его милость и груды золота... «А кто вам сказал, что ваш папа глава церкви? – спросили с башни иноки латинян; – откуда у вас подобное учение?.. У нас Глава церкви –– Христос! Скорее мы умрем, чем дозволим осквернить святость этого места вашим насилием: не отопрем монастыря!.. Прочь отсюда!» – Так умирайте–ж!.. завопили неистово пришельцы и, обложив пирг хворостом и деревьями, зажгли их. Пламя вспыхнуло и высоко разлилось по воздуху; но иноки не потеряли присутствия духа: благословляя Господа, в молитве за врагов своих, они тихо предали Ему свои чистые души. – Это было 10 октября 1276 года. В Зографском Синодике и в Болгарских святцах обозначены и самые имена этих страстотерпцев. Икона, от которой старец слышал голос Богоматери, предварявшей Зографских иноков в приближении врагов, оставалась при страдальцах в пирrе; но ее нашли впоследствий неповрежденною под развалинами и пеплом пожарища⁴⁶.

В память этого дивного события, икону сию поставили местною в параклисе Успения Богоматери, и неугасимая лампада тихо разливает пред ликом обрадованной Девы Матери свой слабый, но никогда не замирающий свет. Икона Божией Матери довольно темна, и, кажется, ныне она уже в обновленном виде. У Болгар она более известна под простодушным названием «Херово» (по греч. Χαιρε – радуйся). Самое место, где было от иконы чудесное откровение старцу, доныне называется Херово. Называют также икону сию еще и Предвозвестительницею. Вместо причастного стиха на литургиях, в параклисе Успения Богоматери, по будням⁴⁷ Болгаре читают Ей акафист пред сею чудотворною Её иконою.

В недавнее время во внутренних постройках Зографской обители произошел пожар, который, как только стали петь молебен Божией Матери пред сею чудотворною Её иконою, немедленно прекратился. В память сего события старцы Зографские установили совершать ежегодно на 28 Июля бденную службу Богоматери и крестный ход вокруг монастыря.

Икона Божественной Услышательницы находится в алтаре соборного храма на восточной стене (в нише), простирающейся в диаконник. – Сведения о сей святой иконе почерпаются нами из жизнеописания преподобного Космы, отшельника Зографского, подвизавшегося в исходе XIII и в начале XIV веков (подробное жизнеописание сего святого можно найти во второй части Aфонского Патерика). Событие из его жизни, от которого сия св. икона получила такое название, следующее. Однажды святый Косма остался один в церкви по окончаний службы. Жемая получить от Господа указание на дальнейшее течение своей иноческой жизни, он остановился пред иконою Богоматери и, ведая, что нет скорейшей предстательницы о нас пред Господом кроме Пречистой Девы Марий, молитвенно воззвал к ней: «Пресвятая Богородице! помолись в Твоему сыну и Богу, да наставить меня на путь спасения»! – Едва он произнес это, как услышал голос Богоматери: «Сыне и Боже мой! научи раба Твоего, как ему спастись» – и был на это ответ: «Пусть удалится он на безмолвие». Во исполнение такой воли Божией, по благословению настоятеля святый Косма удалился в одну из соседних пустынь и изсек себе пещеру в скале, которая видна из окон монастыря, на западе. Как там подвизался св. Косма, видел только один Бог; известно только, что за чистоту своей жизни и строгие подвиги дивный отшельник был удостоен от Бога дара чудотворений. – От сего–то события и усвоено сей иконе Богоматери название «Услышательница», – ибо Она скоро услышала глас молящегося пред Своею иконою верного раба Своего.

Не можем не привести в сей книге и другого трогательного случая из первых лет иноческой жизни преподобного Космы, когда Царица Небесная благоволила дать ему воочию узреть Свое трогательное попечение о насельниках Её Евангельского жребия. – Это было в Ватопеде в праздник Благовещения, который в сей обители – храмовый. В числе прочей Зографской братии был на нем и преподобный Косма. Здесь увидел он в церкви жену царственной красоты и величия, которая сама распоряжалась всем как в церкви за службою, так и в трапезе. Видя с удивлением среди множества иноков жену и замечая притом, что все состоит в Её полновластном распоряжении, юный пришлец крайне смутился. Смущенным, возвратился он, к старцу своему в Зографе и на вопрос его: «Отчего он так грустен»? Косма рассказал ему свое видение в Ватопеде. – «Какого вида была та жена? Какое было одеяние на ней»? – спросил его старец, и когда Косма описаль ему виденную им жену, тот со вздохом заметил: «И ты не узнал, что за Жена являлась тебе в обители, которая посвящена Божественной Марии? Это была Царица нашей Горы и всея твари!»

Велика по истине любовь Царицы Небесной к инокам св. Горы, трогательно материнское попечение о нуждах их.

Святая икона сия ныне стоит в соборном храме, при северовосточной колонне, поддерживающей его купол, первоначально же она находилась в алтаре сего храма. Некогда один благочестивый престарелый игумен этой обители впал в легкую болезнь, которая приблизила его к кончине. IIредуведав по откровению о времени её и желая прежде отшествия своего в жизнь вечную сподобиться причащения пречистых и животворящих Христовых Таин, он просил чередного иеромонаха поспешить совершением литургии. Но иеромонах не обратил должного внимания на просьбу своего игумена и не торопился совершением своего дела. Тогда он услышам от находившейся, как сказано выше, в алтаре сей иконы Богоматери грозный глас, повелевающий ему исполнить желание и волю своего игумена: по этому–то случаю и присвоено сей иконе Богоматери такое символическое название Герондисса (т. е. старица). Богоматерь на сей иконе написана во весь рост; икона обновлена и обложена серебряною ризою. На ризе изображен сосуд с изливающимся через края его елеем – в память того, что однажды, по молитве игумена обители пред сею святою иконою, произошло чудесное умножение елея в пустых монастырских сосудах.

Во время нападения на монастырь сарацин, эта святая икона была ими брошена в Колодезь, находившийея близ обители, и через несколько времени спустя была там же найдена по указанию родственников одного из тех же сарацин, наказанного слепотою за свою дерзость и безумие. Именно, несчастный этот изувер, в безумном своем презрении к святыне христианской, хотел было расколоть сию Икону на мелкие части, но тотчас же за бессмысленную свою дерзость лишился зрения. Икона была брошена варварами в колодезь и оставалась там 80 лет. Когда настал час смертный этого варвара, то он в предсмертных своих недугах раскaялся в своем безумии и сознался, что справедливо наказан за него Богоматерью. Надеясь получить судьбе своей облегчение, он заповедал своим домочадцам, чтобы они по смерти его непременно отправились на святую гору Aфонскую и открыли там сию икону Богоматери, сокрытую им и товарищами его в колодезе. Сродники этого раскaявшегося изувера, исполняя заповедь его, прибыли по смерти его на Святую Гору и указали место, куда была брошена сия святыня. После сего она с честью была вынута из колодезя.

Такое именно предание о сей чудотворной иконе сохраняется в обители Пандократорской.

История сей иконы напоминает историю иконы Иверской и Божией Матери – Портаитиссы. И сию икону относят также ко временам иконоборного царя Феофила. – В рукописи Филовеевской передается о ней следующая повесть. Во дни царя Феофила иконоборца был в палате его один близкий к нему патрикий, именем. Симеон. Благоговейная и добродетельная жена его, именем Виктория, с явною опасностию жизни от нечестивых иконоборцев, тайно чтила святые иконы и, храня сию икону Богоматери во внутренних своих комнатах, поклонялась ей. Муж же её Симеон держался богопротивной иконоборной ереси и, опасаясь, чтобы не сочли его почитателем святых икон и преступником повелений царских, требовал у своей жены икону сию на сожжение. Но боголюбивая эта жена предпочала лучше пустить икону в море, чем выдать ее иконоборцам для безчестия.

Впоследствия (неизвестно только, чрез сколько времени) Икона сия явилась на берегу моря пред обителию Филовеевскою, игумен и братия с радостию и подобающею честью приняли ее, и тогда же внесли ее в соборный свой храм. На месте, где остановилась сия св. икона, тогда же открылся источник, который и назван Arиacмoю. И с тех пор даже и доныне в память этого чуда ежегодно, в понедельник на Пасхе, совершается туда (на агиасму) крестный ход.

Когда владели монастырем Филовея Сербы, раз они, совершая, по обычаю, крестный ход на берег моря, дозволили себе там утешение немного излишнее. По окончани оного, когда они хотели возвратиться в монастырь, и хотели взять с собою икону сию, она оказалась неподвижною, и оставалась в таком состоянии три дня. Пораженные явным неблаговолением Матери праведного Судии к поведению своему, иноки познали свой грех и, раскаиваясь, горько о нем плакали, в продолжение этих трех дней. После этого любвеобильнейшая Заступница всех истинно кающихся дозволила уже взять святую Свою икону, и таким образом они возвратились в монастырь.

В 1793 г. кандиловозжигатель (экклисиарх), именем Иоанникий, муж благоговейный и добродетельный, возжигая лампады пред сею иконою Богоматери, часто обращался к Царице небесной со смиренною жалобою о том, что Она не имеет попечения об обители сей: так как у других Афонских обителей есть все нужное к жизни в изобили, а у этой нет. Раз, в полночь, экклисиарх этот, по службе своей пришел в церковь, обратился к Богоматери с тою же жалобою. Занятый такими размышлениями, он сел в форму (братское стоялище) и скоро тонкий сон смежил его очи. Тогда ему было видение: ему явилась осияваемая небесным светом Богоматерь и говорит, что он напрасно жалуется, будто она не имеет попечения об его обители, что без попечения Её они не могли бы и существовать, что она могла бы дать им труды золота и серебра, но это не послужит им на пользу. Пробудившись, благоговейный Иоанникий смиренно просил у Богоматери прощения и потом рассказал братии свое видение; утешенные этим братия от души прославили Бога и от всего сердца благодарили Богоматерь за Её дивный о них промысл.

В 1801 г. один поклонник, обольщенный демоном златолюбия, тайно похитил с сей иконы Богоматерней повешенные на ней златницы. Совершив это святотатство, он тотчас же удалился из обители; пришед на Иверскую пристань, сел на отправлявшийся корабль, и побежал–было. Но корабль, отплыв от берега с милю, стал как вкопанный. С недоумением дивился шкипер этому событию. Между тем, лишь только узнали в обители Филовея об этом похищении, тотчас же послали людей по всем направлениям, чтобы догнать татя. Один из посланных пришел на Иверскую пристань и, увидев чудесно остановившийся корабль, понял причину этого события, и припыл к кораблю на Иверской лодке. Преступник, и сам восчувствовавший уже вину остановки корабля, раскаялся в своем святотатственном поступке и возвратил златницы; тогда корабль сам собою двинулся и пошел своим путем.

В 1830 г. прибыли поклонники из Адрианополя. Один из них с особенным любопытством расспрашивал экклисиарха о чудесах Богоматери. Экклисиарх, сколько знах их, рассказывал; но поклонник все сказания почитал за басни. За это дерзкое легкомыслие он едва не погиб: xoдя в верхнем этаже корпуса, оступился и полетел к низу; но падая, он воскликнул: Пресвятая Богородице, помоги мне! – и, о чудо! упал на землю без всякого вреда.

Один христианин из местечка Параора (находящагося в пределах Эноса), несколько лет уже прожив в супружестве, не имел детей, потому что жена его была неплодна. Быв на Святой горе для поклонения святыням Афонским, этот христианин усердно молился и пред сею чудотворною иконою Божией Матери. Помолившись пред нею, он взял с собою немного елея из лампады, горящей пред сею иконою и, возвратясь в дом свой, помазал им с верою и благоговением и себя и супругу свою. И, о чудесе! в тот же год жена его зачала и родила ему сына. Проникнутый чувством, признательности за получение таковой милости, благодарный этот христианин принес обители Филофея в дар одного лошака, дерзновенно пред всеми исповедуя совершившееся над ним чудодействие от иконы Богоматерней. С удивлением слушали братия сего благоговейного христианина, потому что он доселе все делал сокровенно, и братия совершенно ничего не знали ни о цели прежнего его прибытия на Святую гору, ни даже о том, что он с верою и благоговением взял масла из лампады, горящей пред иконою Божией Матери Гликофилусы. Кроме сих, много и других чудес совершилось от сей святой иконы.

Она стоит в соборе при колонне левого клироса.

В принадлежащем Русику ските, известном под простодушным болгарским названием: Богородица, также есть икона, изображающая Богоматерь Гликофилусу. Она есть список с чудотворной иконы, которая во время греческого восстания унесена была со Святой горы на остров Тассо и там осталась. И на этой иконе Младенец Иисус Христос изображен также приклонившимся к девственной Своей Матери, которая печатлеет нежное материнское лобзание на ланите Божественного Своего сына. Улыбка божественной любви покоится на устах Её. Сам Господь светлым взором, полным кротости и милосердия, с такою же улыбкою любви, как и Его пренепорочная Матерь, обращается к подходящим лобызать Его детскую ножку. Икона значительного размера и греческой работы.

Об иконе сей записано в обители следующее. Экклисиарх обители, именем Aгафон, в начале ночи на первый день месяца августа, когда святая Церковь Христова празднует Происхождение Честного и Животворящого Креста, был в великой печали о крайней скудости обители во всем: она не имела даже масла для должного благоления и необходимого освещения церкви во время двух предстоящих торжественных богослужений (2–го августа праздник обители: перенесение мощей св. первомученика архидиакона Стефана – покровителя сей обители). В скорби своей, он с горячими слезами стал молиться пред сею Иконою Богоматери; изнемогши, наконец, от молитвенного труда и сильной скорби, он сел пред сею иконою в братской форме и скоро легкий сон упокоил утомленные его чувства. И вот услышал он от иконы Богородицы глас, который вещал ему, чтобы он не скорбел и не сокрушался, ибо она сама печется о благосостоянии и до вольстве всей Святой горы. Вместе с тем, как бы в подтверждение слов Богоматери видит он, что сосуд церковный полон елея и что все кладовые обители также наполнены всем необходимым для жизни. После этого старец Агафон воспрянул от сна. Изумленный чудным видением и объятый радостным трепетом, едва верил он сказанному ему Богоматерию. Немедленно пошел он к церковному сосуду⁴⁸, в котором хранился елей, и, видя его до верха полным, велегласно проповедывал об этом великом чуде всей братии. Предстоятель обители мудрый Иларион (сродник царя Алексия Комнина), впоследствии бывший Протом Святой горы, и вся братия исполнились чрезвычайной радости. Возжегши все кандила и украсивши, как подобало, церковь, они всю ночь славили Богородицу, воспевая дивные Её чудеса; восхваляли они также и первомученика Стефана, имени которого посвящена сия святая обитель.

С того времени, в благодарность за чудо, перед сею святою иконою Госпожи нашей Богородицы, возжигается неугасимая лампада. Икона сия находится справа на стене соборного храма⁴⁹.

О святой иконе сей в Ксенофе сообщают следующее. Она с незапамятных времен находилась в монастыре Ватопедском и стояла в соборном храме сей обители, при колонне левого клироса. В 1730 году, чудесным образом, при запертых дверях, сия святая икона неведомо куда скрылась не только из церкви, но даже из самой обители. Старцы Ватопедские приписывая это святотатство кому–либо из братий, начали делать розыскание в обители о сей иконе. Скоро однако услышали они, что икона их находится в обители Ксенофской, отстоящей почти на три часа хода от Ватопеда. Не медля, послали они туда несколько человек из своей братии для перенесения обратно св. иконы на свое место. Это и было сделано: св. икона была перенесена в Ватопед, снова поставлена на прежнем своем месте и приняты были против повторения подобного случая все строжайшие меры предосторожности. Но не смотря на все это, честная икона Богоматери снова, имиже весть Она только судьбами, оставила обитель Ватопедскую и снова явилась в Ксенофской, где и благоволит пребывать до ныне, и будет пребывать, доколе державной воле Её будет угодно. Удостоверивишись таким образом о чудесно совершившемся, силою самой Владычицы мира, удалении иконы Её из обители их, Ватопедцы не решались более противиться промыслительной о спасений всех воле Царицы Небесной, оставили напрасный труд переношения иконы Её – и предоставили ей пребывать в обители, Eю самою избранной. В знак же своего благоговения к св. иконе сей и в память сего чудесного события, они положили доставлять для Неё в Ксеноф свечи и елей, что они несколько нет и делали. Но Ксенофцы в последнее время в этом им отказали.

Стоит икона сия в Ксенофе там же, где она стояла и в Ватопеде, – в соборном храме, при колонне левого Клироса.

Во дни греческого восстания один турок (известно, что в то время св. гора наполнена была турками) хотел наругаться над сею иконою, но, по словам очевидцев, тогда же был наказан за свое безумие.

А а сей иконе утверждают, что она – та самая, пред которою, но решительном поражении Скифов, был читан в первый раз акафист Богоматери, составленный патриархом Сергием. Пожертвовал ее в сию обитель государь Алексий Комнин; именно, когда он был в Трапезунде, то лично вручил ее ктитору сего монастыря святому Дионисию. Так, написано о сем на задней стороне св. иконы, на серебряной доске. В 1592 году похитили было сию икону пираты. Но однажды ночью дивный сон напугал капитана и ему было велено (во сне) возвратить ее в обитель Дионисиатскую. Когда привезли св. икону и разбили сундук, в котором она хранилась, то нашли его полным мира. Это чудо так поразило некоторых из пиратов, что они сделались монахами. В 1767 году сию св. икону вторично похитили турки, но встретивниеся греки отняли ее у них и отвезли на остров Скопелло. Монахи Дионисиатские поехали с намерением взять ее оттуда, но не моғли, потому что жители не хотели отдать её. За это впоследствии остров был поражен язвою и жители сами привезли икону в монастырь и пожертвовали в признательность в том острове Скопелло метох, которым и доныне владеет монастырь. Следы св. мира еще видны на иконе.

Изображение сей святой иконы мы здесь не прилагаем: потому что, вследствие обильного истечения из всей иконы святого мира и вместе от глубокой древности, лик на ней почти изгладился, так что нельзя сделать никакого правильного очертания. Икона сия находится в параклисе Похвалы Божией Матери; каждый день во время повечерия вся братия, сходясь в этот параклис, читают пред нею акафист.

Икона небольшого размера: семи с половиною вершков вышины, и шести с четвертью вершков ширины.

У паломника нашего Барского повесть об этой иконе излагается в следующих выражениях: «Тамо (в монастыре Дионисиатском) обреташеся не пред многими леты и чудотворная Пресвятой Богородицы икона, яже источи миро от всего своего изображения, яко и все Её сребряное обложение омочися; ныне же она обретается в острове, нарицаемом Скопелло, недалече от Святой горы, на стране полуденной отстоящем, яко миль осмдесят; на великую мольбу тамошних христиан преклоншеся иноцы, дароваша им, от них же взаимные и всегдашния по всяк год восприимают благодеяния. Повесть же о иконе сей, понеже есть широка, оставляю; cие тoчию вкратце пишу о ней, яко пришедши некогда в монастырь сей, иже того времени бывший первый пират (морской разбойник), и восхитивши ю от церкви насильно, не соизволяющим на сие иноком, и затворивши ю в корабле, в ковчезе своем, отплы оттуду на море, страшащи с прещением иноков; и отплывши уже далече дня оного, зрит во сне видение трижды: Пресвятую Богородицу прещающую и глаголющую ему: «почто Мя зде всадил еси в темницу, лукавый злотворче? отвези Мя воспять в жилище Мое, идеже покойно и мирно пребывах». Он же, или неуразумев словес сих, или небрегий о сем. Востав от сна, ничтоже печашеcя, ниже помышляше; и абие внезапу воста на море буря велика и страшна, яко бедствовати кораблю его к утоплению со всеми его спутниками и другами; и тогда едва вспомяну о иконе, бежит к кивоту своему, и обретает его сокрушенна на многия части, честную оную икону в убрусах омоченну многим миром благоуханным, зело от Неё точащимся, и егда Взяв в руце свои икону, нача безмолвствовати и великий ветр, и буря преста тогожде часа, к томуже принужден бысть от другов своих возвратися в монастырь, и приспевши к пристанищу, посла к отцем, возвещающи им о иконе, и просящи их, да снийдут на брег в арсеналу, и да воспримут ю честно. Они же, слышавши сицево нечаянное чудо, абие снидоша облеченные в освященные одежды со свещами и кадилами, и взявши оную честную Богоматери икону, и принесши в великую церковь, поставиша ю на определенном месте. Показоваше же и предреченный пират, или разбойник морский, своя убрусы и полотенцы омоченны миром благоуханным, которое от святые сея иконы истече, яко устрашитися всем от удивления; многие же от другов его, оставивши разбойническое грабление, покаяшася и отлучишася от него; елицы же ожесточишася сердцем, все зле погибоша» (См. его Второе посещ. Св. Горы, стр. 272 и 273).

Празднование сей св. иконе совершается в субботу на пятой неделе великого поста.

В обители сей находится древняя, небольшого размера, икона Божией Матери – приношение, как видно из сохраняющейся и доныне на этой иконе надписи, благочестивой деспотицы (государыни) Молдавской Марий Палеологини. Барский, во время своего пребывания на Афоне и посещения Григориатской обители, видел здесь сию икону и говорил о ней следующее: «тамо на столпе десном от предних обретохом икону древнюю Пресвятой Богородицы, невелику, яко на аршин; с венцем и руками златопозлащенными и с сребреным кандилом предь нею неугасимо горящим и с подписанием сицевым греческим: Δέησις της εύσεβεστάτης Μαρίας Παλαιολογίνας Κυρίας τῆς Μολδοβλαχιας, си есть: молитва благочестивейшей Марий Палеологини, господыни Молдавоволосской»⁵¹. Подпись благочестивой Мария Палеологини (+1511 г.) находится не на самой иконе, но на приделанной к ней серебряной дщице.

Икону сию благоговейно чтут здесь, потому, что она два раза, во время двух пожаров, была среди странного пламени и оба раза осталась невредима. Первый пожар был 30–го ноября 1761 года; он был особенно разрушителен для монастыря, ибо весь монастырь от него сгорем почти до основания⁵².

Сохранившаяся невредимою в огне святая сия икона Божией Матери находится в соборном храме при северо–восточной колонне вновь воздвигнутого монастыря. Там стояла она во время пожара и чудесно сохранена была от пожирающей огненной стихии, – для воспоминания о сем чуде и не поставляют ся в другом месте.

ия святая икона Иерусалимской Божией Матери нахо и дится в соборном храме Покрова Пресвятой Богоро садицы в Русском Пантелеймоновеком монастыре, в с спускном киоте над царскими вратами. Спускается она на широкой бархатной ленте, по которой вышит, тропарь Иерусалимской Божией Матери.

Писана сия св. икона в Троицкой Кривоезeрcкoй пустыни иеродиаконом Никоном (в схиме – иеросхимонах Нил) в 1825 г. и им пoслaнa в 1850 г. в дар Русскому Пантелеимоновскому монастырю, при собственноручном письме от 8–го Ноября сего года. –– На сей иконе Пресвятая Дева держит Богомладенца – Господа Иисуса на правой Своей руке и умиленно смотрит на Него, возседающего, как на престоле славы, на Её девственной длани; правою Своею рукою Господь благословляет именословно, а в левой держит свиток. Тут же на полях иконы изображены святые Богоотцы Иоаким и Анна, как бы созерцающие славу своей благословенной дщери, сподобившейся быть Матерью Господа Своего и держать Ero на Своих руках. Икона эта отличается правильностью своего рисунка и прекрасною иконописью, так называемого древне–русского стиля.

На внутренней стороне этой иконы находятся следующая надписи.

1) Посвящается в Русский Святогорский монастырь святая икона сия, по благоволению Пресвятой Богородицы.

2) Сия святая икона, написанная в 1825 г. от воплощения Бога Слова, в Великой России, в Кривоезерской общежительной пустыни, грешным иеромонахом Никоном, и ныне еще находящимся в Нило–Сорской пустыне, который и усердствует, по особенному промысла Божия внушению, благодати причастную икону сию, в святую обитель святого Великомученика Христова и Целителя Пантелеймона Русскую, что на святой горе Aфонской, в вечное наследие, благоволением Бога и Пресвятой Богородицы. Аминь.

В лето 1850–е, месяца Ноября в 8–й день сие подписал убогий старец Нило–Сорские пустыни иеромонах Никон.

После сих надписей помещен портрет отца Никона со свитком в руке. В коем написано: «Помяни мя, о Владычице Богородице, во жребий Твоем, раба Твоего Никона»!

В конце еще 3–я надпись:

Виждь, Владычице, усердное исполнение воли Твоея; благоволи удостоити мя недостойного спасаемых доли, матерски о сем умоляющи Твоего сына и всех Творца!

По получении в Русском монастыре святого Пантелеймона сей Иерусалимской иконы Божией Матери, послано было из монастыря письмо иеромонаху отцу Никону, в коем просили, чтоб он объяснил, по мере возможности: какое особенное внушение и благоволение Божие и Царицы Небесной было в препровождении в монастырь святой иконы?

Отец Никон в письме от 12–го Декабря 1852 г. обьясняет следующее:

«Святая эта Владычицы икона писана моим недостоинством около 30–ти лет назад, когда я был еще иеродиаконом, и жил в Кривоезeрcкoй пустынной обители (Костромской губернии), где находится чудотворная икона Божией Матери Иерусалимская, которую сподобился я недостойный возобновить. По происходящим до днесь многим чудотворениям от сей иконы, я по силе немощи моея, со всяким усердием и верою, начал писать верную (кроме меры) копию с той чудотворной иконы; и помощию Владычицы совершил. При самом освящении тоя было знамение и некто нечто прорек о ней, что уже ясно и сбылось. Вслед за сим многия совершались благодатные действия.

«Когда же, по воле Божией, я убогий переселся в обитель почти вовсе запустевшую преподобного Нила, чудотворца Сорского – и эта святая икона всюду была неразлучна с моим недостоинством; а во время испытания моего в Иверском монастыре⁵³ это было единственное мое пристанище и успокоение утомляемому волнами скорбей, это пластырь сердцу и душе. Но что много говорить? Видел и силу благодатную, явленно пребывающую при этой святой иконе – глас, сказание... целение болезней, от огня спасение и иная чудеса. Никогда и никаким образом я не намерен был разлучиться по жизнь мою с этими спасительным сокровищем; но Божий промысл и Пресвятой Ero Матери устроил иначе. Веруйте, отцы святии, и не сомневайтесь, что эта святая икона вашей обители дарована от промысла Божия и благоволением Небесной Царицы, а подробного о сем описания от моея худости не приложите требовать. Но да не оскорблю вас, еще мало и о сем нечто скажу.

«За два с небольшим месяца перед отправлением иконы, в тонком, мнится мне, сне видел я, думаю, святую гору Aфонскую, я и другой кто–то казалось, начали восходить на оную. Другой, бывший при мне, был моим руководителем; ибо он, как говорил, бывал на Святой горе. Итак, приближались мы к каменистой, из утесов составленной, горе; с каким трудом восходили на нее – и описать нет слов. Товарищ мой быстро, с каким–то неимоверным удобством, возвышался; а я, с боязнию и трудностию ему следуя, взбирался за ним. Наконец достигли к какому–то краю, и тут мой руководитель стал невидим. (Я полагаю наверно, что это был мой святый старец преподобный Нил–Сорский, который, как известно из жития его, пребывал на Святой горе довольное время, и с Афона перенес устав скитский в Россию и был оного первоначальник в Сорской пустыне). Тут подвиг и страх: казалось, совсем не было возможности взойти по каменистым утесам; однако я решился идти, и как–то скоро очутился на равнине у врат храма. Радость, смешанная со страхом и благоговением, исполнили мою душу и сердце. Тут я непосредственно узрел во первых близ самого входа седящую на престоле необыкновенно прекрасную жену. Она была одета белыми, как снег, одеждами. Взгляд её крайне любезен и умилен. Она, увидя меня, сказала: «Как ты счастливо и скоро сюда взошел», и тогда же подала мне на лжице что–то белое, как бы млеко, и сказала: «Приими это, тебе нужно; ты утомился». Вкуса приятной сладости сказать не могу. Здесь–то непояснимое и несказанное сказано от Божественной жены, и повелено то, что и учинено (благоволено и велено и святую икону послать в. Афонский Русский монастырь святого Пантелеймона и прочее сбывшее ся). До сего предела объяснение... Тут видел я еще верх Aфона; до конца его было уже не очень далеко, но крайне круто, и голый камень; и не зная, что это за верх, спросил находящихся тут монахов, и мне отвечали: это верх Aфона.

«Пo отправлении святой иконы на Афон, сбылось все обещанное благодатию Владычицы, именно: 1) скит Нило–Copский сделан самостоятельным; 2) церковь на месте жительства преподобного Нила, во имя святого Предтечи, стоявшая чрез 10 лет не освященною, освящена; 3) мое давнее же дание во святую схиму и пребывание при храме Предтечи, где была келья преподобного Нила, чудным образом исполнилось; и прочее все сбылось вскоре, благодатною силою и милосердым промышлением Божией Матери».

На всенощных бдениях на Богородичные праздники и в воскресные дни, по окончании вечернего богослужения, сия св. икона с подобающею честию спускается предь царские врата, и пред нею читается акафист, по окончании коего, братия, по чину, подходят к святой иконе и, положив земные поклоны, благоговейно лобзают Изображенную на ней, испрашивая матернегo Её предстательства пред престолом Сына Своего и Бога.

Празднование в честь чудотворной иконы Богоматери «Иeрусалимской» 12 октября. В нашей обители совершается под этот праздник очень торжественное бдение.

История этой иконы тесно соединена с жизнию старца–грека, схимонаха русского Пантелеймоновского монастыря о. Мартиниана, который подвижнически жил и в сей обители более 50 лет, отличаясь особенно глубоким смирением, и скончался в 1884 году. Старец этот принял на себя первый, малого образа, иноческий чин, с именем Макария, в начале греческого восстания (1822 г.) в одном подвизалище, находившемся в Морее – нынешней Греции. Там–то, в Элладе, в местечке Вастуни, состоящем в округе ливадийском, Макарий получил сию св. икону в благословение от иеромонаха Фeoдула, известного в то время подвижника.

С какого же времени находилась икона сия у иеромонаха Фeодула и от кого она ему досталась – старец Мартиниан не мог объяснить. Во все время греческого восстания, Макарий находился в Элладе и много, много пришлось ему тогда вытерпеть невзгод. Единственным утешением и благодатною отрадою для души его в ту пору была сия св. икона, которая всегда находилась при нем и еще тогда ознаменовала себя несколькими благодатными явлениями. После адрианопольского мира, в 1831 г., Макарий прибыль на Афон и, по обозрении Св. горы, поступил в Русик; здесь принял он на себя и великий ангельский образ с именем Мартиниана. Принес он с собою на Афон и свою чудотворную икону Богоматери, которую и имел здесь при себе неразлучно.

В начале 1841 г. старцу Мартиниану потребовалось отправиться с Афона в Элладу. По делам своего послушания пришлось ему посетить местечко Мавровони, состоящее в епархий Спарты. Жители тех мест испытывали в то время страшное бедствие: на их поля, леса и всякую растительность напала во множестве саранча и двигалась вперед густою, сплошною массою, опустошая все, что только ей попадалось. Она распространилась уже до самого города Марафона. Местное начальство полицейскими мерами выгоняло всех жителей, заставляя их собирать это всеожирающее насекомое, носить в выкапываемыя ямы и жечь; но все эти меры были безуспешны. Чем более усиливались истреблять саранчу, тем более она умножалась. Жители, потеряв всякую надежду прекратить сие бедствие человеческими пособиями, обратились к молитве –– но гнев Божий продолжался. Ужас напал на всех. Они обратились в лавру св. Алексия человека Божия (находящуюся там же в Морее), взяли имеющуюся в лавре часть св. его мощей и со своими священниками и лаврскими иеромонахами начали совершать молебствие; но саранча, как бы раздраженная сим действием, стала бросаться на людей, преимущественно в глаза, а потому и жители и служащие от страха разошлись. Узнав об этом и сострадая бедствию жителей, старец Мартиниан при разговоре сказал им: «неужели до того уже оскудела наша вера, что и сего у Господа не можем мы выпросить? Усилим же наши мольбы! Соберите по крайней мере хоть старцев и прибегнем к державному и всесильному заступлению Владычицы неба и земли. Вынесем Её св. икону, помолимся совокупно, – и верую Господу, что Он не презрит нашей смиренной и усильной к Нему молитвы и, по предстательству Пречистой Своей Матери, избавит страну сию от постигшего нас великого бедствия». Жители, зная и прежде о сей св. иконе, собрались не только старые, но и все взрослые, мужчины и женщины, и даже дети. Пришли и 4 священника. Совершили всенощное бдение в церкви Живоносного Источника и затем божественную литургию. После сего старец Мартиниан, в сопутствии всех собравшихся (около 5000 челов.), вынес сам св. икону Богоматери в поле и там все вместе с старцем стали пред нею усердно молиться. И Матерь Божия – бедствующих помощь и скорбящих утешение – не презрела теплых их молитв и дивным образом избавила страну их от постигшего ее бедствия: саранча вдруг поднялась и полетела в таком множестве, что густотою своею заслонила почти свет солнца. К этому внезапно налетело множество птиц, на подобие скворцев, которые и довершили истребление саранчи.

В том же селений Мавровони был в то время тяжко болен один мальчик, именем Анастасий. –– Видя усиление болезни его, родители просили священника причастить сына св. Христовых Тайн. Неизвестно, что задержало священника, только он почему–то пришел, промедлив довольно долго. По просьбе иерея сопутствовал ему старец Мартиниан, неся пред св. Тайнами зажженную свечу, ибо дом этот находился близ церкви. Пришедши в дом, они нашли мальчика уже умершим. Глубокое раскаяние овладело священником и он обратился к старцу Мартиниану, усердно прося его принести чудотворную икону Царицы Небесной и помолиться об умершем, дабы воскресил его Господь, по предстательству пречистой Своей Матери. Старец удивился такому требованию священника; но, видя веру его, а также милосердуя о сетующих отце и матери умершего, которые со слезами присоединили к просьбе священника и свою, – вынул из под ряски св. икону⁵⁴, поставил ее над одром умершего, и, уверенный, что для Матери Всемогущего все возможно, начал молиться пред нею, прося и священника и родителей умершего присоединить к его молитвам и свои к Рождшей Зиждителя всяческих, да умолит (на Его благость возвратить жизнь мальчику. Пo молитве, старец трижды крестообразно осенил иконою лице умершего и, к удивлению и радости всех, мальчик, при самом осенении его св. иконою, открыл глаза. Тогда старец предложил священнику причастить мальчика св. Таин. – Лишне говорить здесь об общей радости и благодарности к Царице Небесной: это очевидно для всякого. Тут же священник приобщил ожившего св. Христовых Тайн и мальчик, встал совершенно здоровыми, так, что на другой день пошел в училище, куда был отдан незадолго пред сим для начального обучения.

Весть о таковом преславном чуде разнеслась далеко по окрестностям, а потому жители разных селений вели или несли к старцу своих больных, кои все исцелялись при чудотворной иконе Богоматери, – и таким образом совершилось множество чудес. Совершавшиеся же постоянно чудеса увеличивали и число приходящих к св. иконе, так, что хижина, в которой обитал старец, каждый день полна была от стекавшегося народа, что весьма отягощало старца, сроднившегося с глубоким уединением и безмятежием пустынной жизни. Посему он умыслил скрываться вдали за селением от приходящих; но усердие благочестивых людей и там отыскивало его и они стекались к старцу в немалом числе, каждый желая помолиться пред чудотворною иконою и получить, по требе своей, помощь. Может быть, и снес бы старец такое бремя посещения многих людей, и больных и здоровых, если бы они совершающиеся чудеса относили единственно к Матери Божией и не беспокоили прославлением его самого; но не вынося почитания себя и боясь утратить стяжанное им долговременными подвигами смирение, он решился скрыться, пока приведет в исполнение свое дело, и скрыться в таком месте, где бы его никто не мог отыскать. С этою целию он пошел по берегу и нашел в отвесной скале (над морем ) малое отверстие; вскорабкавшись туда, он к радости своей нашел, за узким отверстием пространную расселину, достаточную для укрытия его. Поместившись здесь, он думал, что уже будет спокоен от стужания приходящих, но это было неугодно Матери Божией. Благоутробная Всецарица велела ему оставить пещеру. Открыто это было следующим образом. Однажды, когда он ночью молился в пещере, то услышал глас, повелевавший ему не скрывать даров, благодати Божией, изливающихся, по благоволению Владычицы, на православных, молящихся пред Её Св. иконою. Божественный глас повелевал ему выйти из пещеры и послужить благу ближних, удовлетворяя их нуждам духовным и вещественным. Старец стал было ссылаться (молитвенно) на свое недостоинство, на немощь, затруднение, но ему снова был глас, – чтобы он не дерзал отказываться, ибо совершается все сие ради славы Матери Божией, и совершается не его, а Её же силою. После обычных своих ночных молитв, старец прилег для краткого отдыха. Вдруг он поражен был необычайным светом. Желая знать, откуда проистекает такой свет во время ночи, он вышел из пещеры и узрел белый, света исполненный, простиравшийся от земли до неба столб и услышал из столба сего глас, повторивший ему почти в тех же словах, чтобы он не скрывал благодати Божией и, оставив затвор, и шел бы послужить пользе ближних. А когда старец стал размышлять, сколь это будет тягостно для сохранения сердечного безмолвия и смиренномудрия, то услышал снова – что Матерь Божия творит это для прославления Себя и Сына Своего и Бога.

В то же время открыто было и самим жителям место пребывание старца с Богоматернею иконою чрез одну бесноватую (именем Елену), объявившую, конечно против воли, где именно скрылся старец, и что только от св. иконы, находящейся у него, она может исцелиться. Случилось же это так: Бес, живший в той женщине, был весьма лют и пытлив: устами сей женщины он обличал всех приходивших к ней в грехах их, даже и сокровеннейших, а на иных нападал и бил нещадно руками её; почему все, кто ни приходил в ней, вскоре уходили, будучи не в состоянии сносить обличений и побоев. Между тем, один священник решился, во что бы то ни стало, не обращая внимания ни на какия обличения демона, читать над беснующейся заклинательные молитвы. С христианскою решимостию пришел он в дом страдалицы и начал читать положенные на изгнание демонов молитвы; но больная вцепилась в бороду священника (довольно длинную) и, закрутив ее вокруг своей руки, начала грозно поносить иерея, говоря: «а! ты хочешь меня выгонять? и ты думаешь выгнать?! Нет, не выгонишь, ни за что не выгонишь! по смотри–ка на себя», и проч. Несмотря на это, священник, продолжая читать молитвы, спросил: «Кто же тебя может выгнать»?– и бес, против воли, заговорил о скрывишемся с иконою старце, которого называл негодным стариченком, лохмотником, злым монахом, несносным негодяем и проч. Священник, прияв большое дерзновение, спросил: «Где же найти его»? Тут демон, как ни же мал скрыть место, предчувствуя свою беду, но, понуждаемый силою Божиею и заклинанием, сказал и указал место, где находится нестерпимый для него враг.

Рано утром, старец, после вышеупомянутого ему видения и гласа услышал шум собравшегося К нему в великом числе народа, просившего его выйти и помочь страждущим душевно и телесно. Видя в этом волю Божию, старец повиновался и пошел с иконою в жилища человеческие и прежде всего к бесноватой оной женщине. Когда он приближался к дому страдалицы, она, беснуясь. стала неистово кричать, а когда старец вошел в дом, поставил св. икону Богоматери и положил пред нею несколько поклонов, – бес с криком, воплем и рычанием вышел из больной. После этого, больная, придя в себя, начала со слезами молиться пред святою иконою и благодарить Матерь Божию за избавление её от беса и, приложась к св. иконе, стала совершенно здорова.

По милости Матери щедрот и утехи, исцелились и иные страдавшие этим же недугом беснования, наприм. некая жена, именем Мария, из селения Скефьяники, и один муж, именем Григорий, из селения Скутари.

Так как чудеса от св. иконы лились во множестве, то народ почти не отступал от старца: пред св. икону приносили или приводили одержимых разного рода недугами –– и Матерь Божия, по вере и усердию, всем подавала исцеление. Видя это, жители тех мест не хотели отпустить от себя старца и всячески старались удержать его, чтобы всегда иметь у себя св. икону. Но так как старцу Мартиниану, по исполненин своего дела, необходимо было возвратиться в обитель, то он решительно известил их об этом. Тогда к нему собрались все исцеливишиеся вместе со своими домашними и множество прочего народа и проводили его на далекое расстояние со слезами и плачем: все они чувствовали, что лишаются великого небесного сокровища, ибо со старцем удалялась от них и самая св. икона, чрез которую Матерь Божия и во многих местах утешала многих различными чудодействиями.

Пред отбытием старца, жители пожелали выразить ему свою благодарность, а в лице его – обители нашей, как удостоившиеся получить различные исцеления от св. иконы Богоматери, принесенной им с собою, почему и послано было с ним письмо от жителей селения Мавровони, подписанное местным священником, в нашу св. обитель со старцем Мартинианом.

«Благословен Бог, пославший нам одного святого и добродетельного мужа, чрез которого исполнилось на нас слово Иисуса Христа, глаголющего во Евангелии: не требуют здравии врача, но болящии (Матф. 9:12). Исповедуем и мы все вкупе, что от преподобнейшего монаха отца Мартиниана, жившего около двух лет близ селения нашего, мы получили немалую душевную пользу, и, что он явился всем нам, во все сие время, как истинный отец, который не переставал духовно наставлять нас, так же как и телесно посещать нас и врачевать от болезней наших – благодатию Госпожи Богородицы, которую всегда имел при себе⁵⁵. Молитвы его, частые бдения и прощения ко Госпоже Богородице избавили нас от различных болезней и от вредоносной саранчи, которая не преставала вредить прежде сего времени древа наши, виноградники, посевы и тому подобное, и ныне вредит и вне и внутри епархий нашей, только к нам не приблизилась – помощию Госпожи Богородицы, по молитвам раба Её, Мартиниана. Но теперь пришло время лишиться нам его, ибо отправляется он восвояси в благодатно свято–именную гору. Итак подобает нам с теплыми слезами испросить св. его молитв и благословения – да сохранить оно нас, и оказать хотя малую признательность⁵⁶ за великие его благотворения, которые мы получили: да помнить он нас на следующее время, когда будет молиться вместе со святыми отцами и братиями своими, да молитвами их будет нам Бог милостив ныне и во время суда. Аминь. Подписался: чередный иерей (церкви) святого Спиридона Петр Гриминос» ⁵⁷.

Сия св. икона украшена великоленою ризою филогранной работы и вложена в медный позлаищенный киот. Вышина иконы 4 вершк., ширина 3 вершк.

До 1889 года она находилась в русском на св. Афонской горе Пантелеимоновском монастыре; в августе 1889 года дарована сим монастырем в благословение подведомственной оному юной Ново–Aфонской обители св. Апостола Симона–Кананита, что близ г. Сухума на Кавказе⁵⁸.

Празднование Пресвятой Богородице ради чудотворные иконы Её Избавительницы в Русике было установлено апреля 4–го, когда вспоминалось избавление от смерти Царя Освободителя. И новая обитель Симоно–Кананитская положила праздновать Избавительнице в память избавления ныне царствующего Императора и всей семьи Ero 17–го октября, да длится многие и многие годы благодетельное царствование Его под покровом Владычицы мира, имущей державу непобедимую, да хранит Она Его в мире и благоденствии, избавляя от всяких зол, бед и лютых обстояний, и даруя победы на всякого врага и супостата.

Тропарь, глас 4–й

Яко пресветлая звезда, просия божественными чудесы, святый Твой образ Избавительнице: лучами благодати и милосердия Твоего озарив в нощи скорбей, пoдaждь убо и нам, Всеблагая Дево, избавление от бед и исцеление недугов душевных и телесных, спасение и велию милость.

Кондак, глас 8–й

Во иконе Твоей, Пресвятая Госпоже, бедствовавший с верою притекше, заступлением Твоим избавишася от злых; но яко Матерь Христа Бога, и нас свободи от лютых обстояний временных и вечных, да зовем Ти: радуйся избавительнице от всех бех.

Молдаванский скит святого Иоанна Предтечи (ныне он называется Румынским) находится в пределах Лавры святого Афанасия, в расстоянии часа от неё ходу. Из этого скита мы получили тетрадь с заметками о чудотворной в нем иконе Богоматери, за печатью скита и подписью старшей скитской братии. Заимствуем из сей тетради следущие сведения о сей иконе.

Игумену скита понадобилось отправиться по делам обители в Молдавию с несколькими лицами из его братии. Между прочими делами они хотели там же устроить икону Богоматери для скита своего. С этою целью они стали приискивать такого мастера, который бы не только хорошо знал свое искусство, но имел бы страх Божий и был бы украшен христианским благочестием, – чтоб икона была написана духовно.

Наконец, они приискали в Яссах одного такого живописца, человека преклонных уже лет, с которым они заключили такое условие, чтоб он писал им икону в  посте, прежде вкушения всякой пищи, и чтоб икону эту он непременно работал сам, без помощи и участия других. Старец–живописец, при заключении с ними такого условия, выставлял в предупреждение могущего быть уклонения от точности исполнения поставленных ему условий преклонность своих лет и слабость в руках по причине своей дряхлости; но они ободряли его верою в помощь Богоматери. Итак старец принялся за свою работу. Работа пошла довольно успешно; оставались ненаписанными только лики Богоматери и Богомладенца. Старец–живописец приступил было к начертанию священных сих ликов, но тут дело у него остановилось: его кисти не удавалось достойно изобразить божественные лики. Скорбел старец о своей неудаче, думая, не забыл ли уже он свое искусство. – Жалели об ней и заказчики. Утешая его в этой скорби, они советовали ему просить себе помощи в этом деле у Самой Богоматери, скорой помощницы в наших бедах. Живописец стал сугубо поститься и молиться. Однажды, рано утром, проведя весь день накануне в посте и усиленной молитве, пришел он в свою мастерскую, чтоб заняться заботившею его работою; и о чудо! – видит, что лики Бого матери и Богомладенца, над написанием которых он столько времени напрасно трудился, уже готовы без его трудов, – сами собою изобразились на иконе, изобразились с полным совершенством, с особым живописным достоинством. Благоговейный трепет объял тогда труженика живописца. С изумлением рассматривал он самонаписавшиеся лики и, признав в совершившемся чуде особую помощь и благоволение Матери щедрот и всякие утехи, Преблагословенной Девы Марии, к совершаемому им труду, от всей души возблагодарил Её и нокоющегося на руках Её Богомладенца. Скоро слух о чуде сем пронесся по городу и множество народа стеклось в дом живописца, так–что скитские старцы с трудом перенесли чудотворную икону из дома живописца в свою квартиру. На другой день они дали знать о сем местной митрополии. К ним на квартиру явился преосвященный каллиник Миклеску, исправлявший должность митрополита, освидетельствовал икону, исследовал дело и признал совершившееся чудом. После cero coвершено было водоосвящение и тогда только народ был до пущен к торжественному поклонению чудотворному образу. Вскоре же образ сей, по благодати Божией, был прославлен и другими многими чудесными знамениями, из которых приведем только те, которых вышеупомянутые скитские старцы были очевидцами.

У одного человека образовались на глазах бельма, которые не давали ему возможности ясно различать окружающие его предметы. Когда его, согласно его просьбе, привели для поклонения сей иконе, то старцы дали ему напиться и умыться освященной воды, которую он и взял с собою на дом. – Чрез три дня он пришел уже сам благодарить Богоматерь за полученное им от чудотворного Её образа исцеление.

Другой подобным же образом исцелился от ран, которыми покрыто было почти все его тело.

У одного вельможи дитя его было при смерти; в продолжение трех дней находилось оно без всякого движения ин только но слабому дыханию можно было видеть, что оно еще живо. Отец этого дитяти, помоливишись пред сею иконою Богоматери, взял к себе на дом освященной воды, окропил ею умирающее дитя и влил ему оной несколько капель в уста. Дитя ожило и выздоровело. После сего благодарный отец пришел поклониться св. иконе, принес с собою и дитя свое. Вообще должно сказать, что весьма многие, подверженные различным недугам, молясь и поклоняясь сей св. иконе, получили исцеление: немые, страждущие головною болью, лихорадками, болью зубовь, глаз, и другими различными болезнями. Подробной записи полученных исцелений от сей иконы старцы не вели, потому что им не было возможности делать этого по причине многих хлопот, сопряженных с исполнением возложенного на них обителью дела. К тому же они не имели намерения тогда обнаружить сих чудес. Только уступая усиленной просьбе некоторых почитателей Богоматери, непременно желавиших видеть напечатанным и чудеса, совершенные по Её благоволению от сей святой Её иконы, составили они впоследствии эту запись об них.

Нельзя не упомянуть здесь и того, что на поклонение иконе сей приходили не только христиане, но и раскольники, армяне и даже евреи.

Получение благодатной помощи от Богоматери, призванной одною еврейкою на заступление в скорби, послужило для неё поводом к принятию св. крещения со всем её домом. Произошло это чудо на постоялом дворе одного еврея, близ города Яссь. Работник, увидев, как передавали его хозяйке наследство, оставшееся по смерти её мужа, скончавшегося в г. Мекке, решился завладеть им. Исполнив один грех (обобрав свою хозяйку), он для своей безопасности решился на другой – убить самое хозяйку. Для этого, связав ей руки и привязав в столбу, он стал готовить для неё петлю – для того, чтоб ее повесить. В эту критическую для еврейки минуту, она вспомнила про Самоналисавшуюся икону Богоматери, про которую много слышала, взмолилась ей и дала обет принять православие, если Богоматерь избавить ее от смерти. В это самое время, предстательством Богоматери, случилось, что работник, примеряя петлю для своей жертвы, просунул в нее свою голову, а стул, на край которого он стоял, выскользнул из под его ног – и он сам оказался повешенным⁵⁹.

При возвращении своем из Яссь на Афон старцы были по пути в городе «Бырлад». Здесь совершилось от иконы Богоматери следующее чудо. Народный учитель того города пожелал принять сию святую икону к себе в дом и для сего прислал за нею экипаж. Старцы ему советовали лучше самому придти поклониться иконе, чем везти или нести ее к себе. Но тот настаивал на своем. Наконец, когда старцы решились исполнить его желание и хотели поднять св. икону с места, то оказалось, что двое никак не могли её поднять; только с большим усилием могли поднять ее четверо. Когда же поднесли икону к экипажу, чтоб поставить ее туда, то внезапно раздался столь сильный удар, что и люди и лошади испугались. Оказалось, что треснул киот иконы. Из этого все поняли, что Богоматерь не благоволит на перенесение иконы Её в дом учителя. И удивительное дело, –– при обратном перенесении иконы на место, ее подняли с обычною легкостью двое.

Одной боголюбивой госпоже, жившей вне города «Бырлад», было во сне видение, чтоб, она отправилась в этот город на поклонение сей иконе. Когда она прибыла на поклонение, то наяву увидела ту самую икону, которая представлялась ей в сонном видении.

В г. Галаце один живописец, увидев множество народа, стекающегося к иконе на поклонение, начал глумиться над его благоговением и стал убеждать людей не верить чудесному написанию образа; но однажды начертание лика Богоматери представилось ему в таком грозном виде, что он, пораженный великим ужасом, с тех пор сделался усердным проповедником самонаписания сего чудотворного образа.

Ко времени прибытия старцев на Святую Гору, в их скиту один монах был так тяжко болен, что в течение трех недель пред сим не только не употреблял ни какой пищи, но даже лишился и дaрa слова, и только по дыханию его можно было увериться, что он еще жив. Когда же св. икона прибыла в свит, то больной как–бы пробудился от сна и просил, чтоб отвели его поклониться иконе. Поклоняясь ей, он обратился к Богоматери со следующею мольбою: «Мати Божия, Тебе все ведомо! Если еще жить будет мне на пользу, то дай мне здоровья; если же выздоровев я не буду вести себя исправнее, то пусть я лучше умру, чтоб мне не пострадать там». Сказав это, он возвратился в свою келлию. Вскоре он спросил себе чистое белье и полное монашеское облачение. Одевшись же, просил, чтоб его приобщили святых Христовых живо творящих Тайн, и не более часа спустя он тихо и мирно предал Господу Богу дух свой.

Впоследствии другой монах того же скита, именем Сергий, избавился от расслабления во всех членах и от глухоты после молитвы пред сею иконою Богоматери. Один из мастеров, работавших в том же скиту, подвергся мучению нечистого духа. Когда же стали совершать молебны и читать акафисты пред сею иконою Богоматери, тогда страдалец избавился от мучительного наваждения враждебной христианскому имени преисподней силы. Приводим свидетельство живописца, писавшего св. икону.

«Я, Георгий Николаев, живописец из Молдавского города Ясс, писал сию св. икону Матери Божией, по моему разумению, собственноручно. Над иконою этою совершилось следующее преславное чудо: когда я кончил священные облачения, как требовало и искусство живописной науки, начал писать лица Матери Божией и Господа нашего Иисуса Христа, и когда я прошел оные красками однажды и дважды, в убеждений покончить икону совсем, то оказалось, что изображенные лица вышли совершенно превратно. Это повергло меня в большую скорбь; я уже думал, не забыл ли я свое искусство. И таким образом, не вкусив ничего во весь тот день, в этой безмерной скорби я встретил ночь с мыслию, что завтра возьмусь за дело с большим усердием. На другой день, по утру я прежде всего положил три земных поклона, прося Матерь Божию, чтоб Она осветила мой ум, дабы я возмог кончить святую Её икону. Когда же я хотел приняться за работу свою,–– о преславные чудеса Богоматери! – Святая икона оказалась совсем оконченною в том виде, в каком она и теперь находится. И я, видя это чудо, уже не дерзнул коснуться к иконе своею кистью, но только покрыл ее лаком, подобающим образом. Такова повесть о святой сей иконе. Для удостоверения и сведения подписал собственною своею рукою Георгий Николаев. Город Яссы 1863 года, июня 29».

Торжественное празднование Царице Небесной в честь этого чудотворного образа совершается 12 июля.

Время и место написания иконы «В скорбех и печалех Утешение» неизвестно. Древнейшия исторические сведения о ней восходят к первой или второй четверти XVII века. Есть предание, что сия икона принадлежала некогда цареградскому патриарху Афанасию, жившему в XVII веке. – Когда святейший патриарх Афанасий удалился на покой в устроенную им на св. Aфонской Горе келлию (на земле греческого монастыря Ватопеда), то привез с собою и сию святую икону: «В скорбех и печалех Утешение». Спустя несколько времени патриарх Афанасий оставил родной Восток и переселился в наше отечество Россию, – и сюда сопутствовала ему сия святая икона. По смерти его (патриарх Афанасий скончался в 1654 году в Преображенском монастыре города Лубен Полтавской губернии, где и покоятся его мощи) сия святая икона была возвращена в Ватопед, где и пребывала около 200 лет, до 22 октября 1849 года. В сей знаменательный день совершено было открытие Андреевского Aфонского скита проживавшим тогда на покое на св. Афонской Горе Адриано польском митрополитом Григорием, причем старец митрополит поставил игуменом новооткрытого скита основателя его иеромонаха Виссариона и вручил ему в благословение от Ватопеда сию икону Богоматери: «В скорбех и печалех Утешение».

С тех пор сия св. икона неотлучно пребывала в келлии игумена Виссариона до самой его кончины, последовавшей 12–то апреля 1862 года. Пред кончиною своею старец Виссарион благословил собравшуюся в его келлий братию скита сею святою иконою со словами: «да будет она (т. е. сия икона) вам отрадою и утешением в скорбех и печалех». Слова благочестивого старца не преминули исполниться. Мало того, сия св. икона стала утешением не только для братии Афонской, но и для нашей России, куда ее не раз отправляли с другими святынями для сбора милостыни для Андреевского скита. Первое чудо от неё было 19–го ноября 1869 года в г. Слободском, Вятской губ., где по усердной молитве пред сим св. образом Царицы Небесной разрешился язык сына священника В. И. Неволина, который в течение шести лет был лишен голоса и дара слова⁶⁰.

Милости, явленные Богоматерью чрез сию св. икону Её, прославляются в самых глухих и отдаленных местах России. Ныне св. икона находится в Петербурге в церкви Благовещения Пресвятой Богородицы, при подворье Старо Афонского Андреевского скита, на песках. В обители же Андреевской на Aфонской Горе, в соборном храме во имя сей св. Иконы, стоит точная копия с Неё.

Сия святая икона представляет из себя створчатый складень (по образцу древне–христианских диптихов, или поминаний). Мера иконы 9 вершков вышины, ширины 7 вершков; икона Богоматери составляет главную часть складня, на дверках же изображены св. Великомученики: Георгий и Димитрий Солунский на конях, святители: Спиридон Тримифунтский и Николай Мирликийский чудотворцы; на самой иконе внизу изображены св. Антоний Великий, Евфимий Великий, Савва Освященный и преподобный Онуфрий, и по сторонам Божией Матери: св. Иоанн Предтеча и св. Апостол и Евангелист Иоанн Богослов. В этой иконе хранятся части Св. мощей: первом ученика архидиакона Стефана, преподобного Григория Синаита, преподобного мученика Михаила, из числа избиенных в обители св. Саввы Освященного, новых преподобном учеников: Игнатия, Евфимия и Акакия Aфонских⁶¹. Пошиб византийского письма и все иконографические черты указывают на многовековую древность этой иконы.

По усердию боголюбивых жертвователей, св. икона украшена нееколькими ризами, из коих одна золотая с драгоценными камнями.

Празднование в честь сей чудотворной иконы совершается 19 ноября.

Икона Тихвинской Божией Матери, находящаяся в скиту, есть точный снимок с подлинной иконы и пожертвована благотворителем скита М. А. Вьюшиным. Икона эта помещена на горнем месте в алтаре соборного храма скита. О знамении, явленном от сей св. иконы Богоматери, мы получили, за печатью скита и за подписом, старшей скитской братии, следующую современную запись, которую и помещаем здесь дословно⁶²:

«1877 года февраля 17 дня, в четверток на второй неделе св. Четыредесятницы, после отправленных часов в соборной церкви во имя св. Пророка Илии, в третьем часу дня, мы, нижеподписавшиеся семь человек, увидели на иконе Божией Матери Тихвинской, находящейся в киоте за престолом в алтаре сей соборной церкви, ясный мокрый след слез, пролитых из правого глаза Божией Матери через всю икону вниз, и кои все остановились на раме Иконы, а на левом глазе стояла одна большая капля слезы, которая минут через 10–ть при нас скатилась на полвершка вниз, и мы в это время сии слезы вытерли ватою начисто, и самую икону вынимали из киота для осмотрения её с обеих сторон; она оказалась совершенно сухою, а после поставили оную на свое место и, все вышедши, заперли церковь, с тем, чтобы туда никто не входил.

После же через три часа, в половине седьмого, как только простучали в доску на вечерню, мы вошли в церковь и увидели на сей иконе не совсем ясные, засохшие от времени, следы слез, пролитых из обоих очей Божией Матери: из правого глаза через всю икону вниз, кои остановились в значительно заметной мокроте на правой ланите и груди и внизу на раме; а из левого глаза по иконе вниз, кои все остановились на правой благословляющей руке предвечнаго Младенца Спасителя, и ниже руки не пошло по иконе ни одной капли, тогда как вся ручка была замочена слезами, подобно как бы в ту минуту значительно облита водою; на сей ручке слезы стояли, как мы смотрели, более часа, что было достойно удивления. И в тоже время, мы увидели на левом глазе одну большую каплю слезы, которая через четверть часа при нас скатилась по иконе вниз вершка на три, но во все это время на обеих глазах была от слез очень заметная мокрота.» По видении сем, мы опять все эти слезы вытерли, и после того уже слез от иконы не видели.

«В истинном показании всего этого и свидетельствуем собственноручною подписью и приложением нашей Ильинской обители печати. 21 февраля 1877 года.»

«Русского общежительного скита св. Пророка Илии Настоятель Иеросхимонах Андрей, Иеромонах Паисий, Иеромонах Каллист, Иеромонах Лаврентий, Иеромонах Неоктист, монах Мануил и монах Герасим».

С того времени братия скита установили ежегодно праздновать сей день, т.e. 17–е февраля. В честь Богоматери совершается бдение. Братия скита, питая особенную любовь и веру ко св. иконе Тихвинской Божией Матери, прибегают к ней во всех трудных и скорбных обстоятельствах своей жизни.

В принадлежащей нашей обители в Москве часовне св. Великомученика Пантелеймона находится также чудотворная икона Богоматери Тихвинская. Икона эта древнего письма и принесена в дар нашей обители дочерью коллежского асессора, Екатериною Георгиевною Янсен (православного исповедания). На обороте сей иконы сделана г. Янсен следующая собственноручная надпись: 1832 года 27 июля, когда я была отчаянно больна и доктора сказали, что я умру, был глас от сего чудотворного образа: «Я тебя иецелила от неизлечимой болезни и избавила от смерти, так ты меня одень, и накорми столько человек, сколько можешь, в память того, как Сын Мой Ииcyc Христос накормил пять Тысяч человек»! Сию святую икону берут по домам вместе с ковчегом св. мощей по желанию болящих жителей города Москвы. От Неё текут обильно исцеления. (См. книгу издания нашей обители: Русский монастырь Св. Великомученика и Целителя Пантелеймона).

В монастыре сем показывают еще кроме вышеупномянутой Богородичной другую чудотворную икону – святого Предтечи Господня Иоанна: она известна тем, что не сгорела во время бывшего пожара. Она стоит в соборе при юго–западной колонне, поддерживающей купол oного.

Обыденная церковь во имя святых бессребренников заслуживает особенного внимания. Она стоить вне лавры, в расстоянии 10 минут от неё, на правой стороне у горной дороги, ведущей в Молдаванский скит. Церковь эта самого ограниченного размера, может вместить не более 12–ти человек. В честь же святых бессребренников Космы и Дамиана посвящена она самим преподобным Афанасием. Создана им эта церковь в продолжение одного дня, создана по особому откровению Богоматери для избавлеления от искушений и козней демонов, немало силившихся препятствовать преподобном у строить лавру⁶³. В этой церкви и находится чудотворная икона святых бессребренников Космы и Дамиана. Она стоит там местною в небольшом иконостасе. В 1818 году один поклонник, обольщенный демоном сребролюбия, посягнул–было святотатски содрать с иконы сей венчики. (Венчики эти к иконе прикреплены небольшими гвоздиками, потому что на ней нет полной ризы, и только главы святых осенены этими венчиками). Но когда несчастный этот лжепоклонник приступил в святотатственному своему делу, то из глав святых заструилась и потекла по иконе живая кровь. Тогда хищник бых поражен ужасом и оставил преступное свое предприятие.

Святая икона сия, но преданию, была принесена в обитель Костамонитскую из Иерусалима, в царствование са Алексия Комнина (1081–1117 г.). Во время иконоборцев, она была брошена в огонь, но не сгорела, а только потемнела. Впрочем, как–бы в подтверждение претерпенного ею огненного испытания и в обличение неистовства иконоборцев, нижняя часть её несколько обуглилась.

Один христианин, по имени Иоанн Малуси, из Адрианопольской епархии, прибыл на Святую Гору для поклонения святыням её. Посетив другия обители, прибыл он и в Костамонитскую. Здесь в соборном храме, пред иконою первомученика Стефана, он мысленно обратился к святому с теплою молитвою о сохранении и умножении его стад (он занимался скотоводством ) и при этом дал обещание, что если его молитва будет услышана, то он принесет часть от стада своего в дар обители святого. После сего он отправился на свою родину. В 1844 г. он прислал в обитель письмо⁶⁴, в котором, изложив старцам оной вышеупомянутый обет свой и сказав, что св. первомученик Стефан не оставил без внимания его молитвы пред св. иконою его в их обители, просил, чтобы они позаботились прислать к нему одного из братии для принятия приносимых им, согласно своему обету, в дар святому Стефану (покровителю обители Костамонитской) ста коз. Бывший в то время игуменом обители, Стефан, получив письмо этого благодарного пастуха, векоре послал одного из братии, который и принял от него обещанное им количество коз, который доставил на метох.

Святая икона сия стоит в соборном храме при юго–восточной колонне, поддерживающей небольшой кунол оного⁶⁵

Сказание явлении сей иконы святителя Николая тесно к связано с историею основания Ставроникитской обители. На месте, где ныне возвышается сия св. обитель, еще издревле стояла малая обитель (монидрион) во имя святого славного Предтечи Иоанна. Монастырь сей был опустошен и разграблен арабами и долгое время находился в запустении. Проживавший на покое на Aфоне святейший патриарх Константинопольский Иеремия I решил основать на сем месте новую обитель, также во имя св. Предтечи Господня. С этою целью он прибыл на сие место. По неисповедимым путям Промысла Божия, случилось, что во время пребывания патриарха Иеремии на сем месте, и даже в его присутствии, бывшие там рыбаки закинули сеть для ловитвы рыбы. Вытащив по времени сети, они, к удивлению своему, нашли в ней, вместо обычного улова рыбы, мозаическую икону святителя Христова Николая, причем усмотрели, что к лику святителя Христова чудным образом приросла перламутровая раковина. Рыбаки, вынув св. Икону великого угодника Божия, старались отделить от лика приросшую к нему раковину; но как ни старались они это сделать осторожно, все–таки лик угодника Христова потерпем некоторое повреждение: на челе его, до самого зрачка левого глаза, образовалась как–бы рана, которая даже углублялась в самую доску, на которой написана св. икона. След сей раны еще и был, очень заметен. При отделении перламутровой раковины от св. иконы произошло чудо: из раны сей заструилась кровь⁶⁷. – Видя в явлении сего чудотворного образа особенное указание свыше, натриарх освятил воздвигнутую им на сем месте обитель Ставроникиты уже не во имя св. Предтечи, а во имя святителя Христова Николая.

Монастырь сей был воздвигнут в 1553 году. Чудотворная икона св. Христова Николая поставлена была в соборе, при колонне левого клироса, и известна в Ставроникитской обители под именем «Стридис» (στριδάς; от στρίδιον или проще τό στρίδι – устрица).

Что же касается до раковины, чудесно приросшей в иконе Св. Николая, то она нашла себе достойное употребление. Именно, из одной части её патриарх Иеремия сделам блюдцо для части Богородичной просфоры, обыкновенно возносимой на трапезе в честь Пресвятой Девы (блюдце это называется Панагиар), а из другой – панагию. Сия пaнaгия хранится ныне в Москве, в Патриаршей ризнице, в числе прочих исторических редкостей: ею благословил Константинопольский патриарх Иеремия II нашего первого Российского патриарха Иова⁶⁸.

Cвятая сия икона с незапамятных еще времен находилась в Старом нагорном монастыре, отстоящем от новjго почти на полтора часа хода. Кем, когда и где писана сия святая икона, и в какое время принесена она в Старый монастырь, – об этом нигде нет письменных сведений; не помнят об этом и старожилы нашей древней обители. Так, один из таких старожилов, старец Дамаскин (в схиме Давид)⁶⁹, более 90 лет не исходно проживший на Святой Горе, которого автор «Писем с Востока» выразительно называл живою историею⁷⁰, зная хорошо Старый монастырь, не знал, с каких времен находилась там святая сия икона. Когда же Старый нагорный монастырь началь мало–по–малу клониться к разрушению, то братия его стали неподволь перебираться в малую прибрежную (во имя Вознесения Господня), обитель, которая до того служила для большой нагорной пристанью; в начале настоящего столетия, малая эта Вознесенская обитель была совсем разобрана, и подле неё воздвигнута нынешняя⁷¹.

Когда иноки перебирались из старого монастыря в прибрежную Вознесенскую обитель, то несколько раз переносили туда и сию святую икону Великомученика, но всякий раз она чудесным образом переносилась обратно в нагорный монастырь; по устроении же нынешнего монастыря, она, по изволению всеуправляющего Промысла, благоволила постоянно уже пребывать в нем на украшение и на утешение обитателей её. Много и других чудес, по преданию, совершились в прежние времена от святой сей иконы; но так как ни одна Aфонская обитель не подвергалась стольким переворотам, как Русик, то по этой причине подробная память о чудесных от иконы сей знамениях и исцелениях утратилась. Но утешительно по крайней мере сказать о таких, бывших от неё знамениях, свидетели которых еще и теперь остаются в живых.

Так, вскоре по устроении нынешней обители, в существующих близ неё лесах, неизвестно отчего случился пожар; пламя, более и более усиливаясь, с яростию пожирало все ему встречающееся и грозило уже истреблением самой обители; употреблены были все человеческие усилия к ослаблению всепожирающей его силы, – все было напрасно. Но лишь только обратились с молитвою к святому страстотерцу, как всепоглощающее пламя тотчас же утихло. Чрез несколько времени, подобный несчастный случай снова повторился, и опять противодействием ему употреблены были усердные молитвы братии ко всемилостивому (Пантелеймон – всемилостивый) великомученику, – и молитвы их не остались тщетны.

Один христианин, из епархий Серронской, страдавший глазною болезнию, во время посещения им Святой Горы для поклонения святыням Aфонским, обратился с усердною молитвою ко всемилостивому Целителю, и вера и упование его не постыдились.

Ставроникитского монастыря архимандрит Симеон поведал нам о себе следующее. В 1851 году посетила его болезнь. Среди этой болезни покривило у него уста на левую сторону к уху. Однако такого переворота в своем болезненном состоянии он сам не почувствовал. Другие же, видя эту перемену в лице его, по началу не смели сообщить ему о том, боясь произвести в нем неблагоприятное потрясение; наконец осторожно заметили ему о том. Тогда он, убедившись в странном своем положении, испугался за себя, и не знал, к каким средствам в этом случае ему прибегнуть. По мнению и его самого и окружавих его, человеческие пособия в этом случае не могли быть действительными. Тогда архимандрит поручил одному из братии, чтобы он сходил в Русик, и испросил бы ему там благодатной помощи у всемилостивого Целителя, св. великомученика Пантелеймона, покровителя этой обители. Брат согласился исполнить желание архимандрита и немедленно отправился в Русик, где он и обратился с теплою молитвою к небесному Целителю о своем больном игумене. Не успел еще возвратиться из Русика посланный брат, как недуг архимандрита уже миновал и лице его приняло нормальное свое положение. Видя в состоянии своем вожделенную перемену, архимандрит Симеон сначала не верил своему благополучию, но когда и другие уверили его в том, то он исполнился искреннейшей радости. Когда же посланный возвратился из Русика, то архимандрит спрашивал его, в какое время возносима была там о нем молитва? Оказалось, что сия благоприятная перемена произошла с ним во время самого совершения молебного пения милостивому небесному Целителю. Это было в 1851 году марта 14. Ставроникитский архимандрит Симеон не скрывал о совершившемся над ним чудесном сем событи; он скончался в апреле 1880 года.

Ватопедский монах, именем Григорий, прекрасный псалт (певец), страдал каменною болезнию. Быв на храмовом, празднике Великомученика в нашей обители, больной обратился к нему с теплою молитвою об исцелении своем, – и вера и надежда его не посрамились. С тех пор получивший исцеление псалт положил себе за правило самозванным (т. е. без приглашения) являться каждый год на храмовый праздник своего всемилостивого Целителя, и петь в честь его хвалебные песни, не получая за труды свои обычного вознаграждения от обители⁷².

Были совершены св. Великомучеником и иные многие чудесные знамения; но удостоившиеся их, по смиренномудрию своему, умалчивают об них⁷³.

Икона св. великомученика Пантелеймона находилась прежде в главном соборном храме обители, а теперь составляет красоту нашей Покровской церкви и залог божественной защиты и предстательства великомученика о нас пред Богом. Сюда она перенесена при освящении сего храма⁷⁴. Это торжество нашей Церкви Русской тогда, по исключительным обстоятельствам обители, имело для всего нашего братства особую свою силу и существенную ценность, так что, в чувстве искренней к русским любви, братского единения и внимательности, добрый наш покойный геронта⁷⁵ от лица всех греков благословил нас сею чудотворною иконою св. великомученика и целебника Пантелеймона. Св. икона сия находится при северо–восточной колонне, поддерживающей небольшой, светлый (сферической формы) купол храма. Икона, приметно, обновлена, неизвестно только в какое время.

На подлинной чудотворной сей иконе находятся греческие надписи. (Места их см. в списке с иконы).

Русский перевод этих надписей:

1) Царь повелевает Евфросину – обучить святого врачебному искусству.

2) Святый обучается врачебному искусству у Евфросина.

3) Святый оглашается Ермолаем.

4) Святый воскрешает мертвого, умертвив змию, и утверждается в вере во Христа.

5) Святый получает крещение от Ермолая.

6) Милосердие святого к бедным.

7) Святый врачует очи слепого.

8) Святый предстает царю и исцеляет расслабленного.

9 и 10) Под этими номерами надписи не ясны, впрочем, содержание изображений понятно: под № 9) Святый привязан к дереву, и опаляется горящими свещами; под №10) Святый ввергается в коноб.

11) Святый повергается в море.

12) Святого бросают зверям.

13) Сокрушение колеса.

14) Усечение святого.

Все сии бесценные украшения находятся в главномь соборном храме монастыря, устроенном во имя и в честь сего святого Страстотерица и Победоносца.

Об этой иконе существует следующий исторический рассказ⁷⁶:

В царствование Греческого императора Льва Мудраго, в 6427 г. (919), три родные брата, по имени Моисей, Аарон и Василий, родственники Юстиниана Великого, (родом из Охриды) в чувстве особенной любви к Богу, решились оставить мир, славу и знаменитость рода своего и принять на себя ангельский образ. Чтобы вернее отражать от себя приражения демонских искушений и умерщвлять страсти собственной плоти, они избрали глубокое уединение и водворились в Aфонской пустыне, именно, в местности близ нынешнего Зографа. Вскоре по прибытии своем сюда, они устроили там небольшую церковь, но не могли решить, кому посвятить ее: потому что каждый из них предлагал посвятить ее тому святому, к которому имел особенное усердие. В предупреждение несогласия и споров, которые могли бы возмутить их братскую любовь, они наконец решились обратиться с молитвою к Богу и просить, что бы он сам благоволил открыть, кому посвятить их не большую церковь, и чью икону написать на приготовленной доске. Вследствие сего, все трое стали они с вечера на молитву, каждый в своем затворе. В самое время их молитвы необычайный свет, ярче солнечных лучей, разлился от новоустроенного ими храма по соседним высотам их келлий. В недоумении и страхе, они всю ночь пробыли в молитвенном подвиге и утром, сошедшись при храме, с крайним удивлением увидели, что там, на приготовленной доске, написан лик святого великомученика Георгия Победоносца, от которого именно и исходило в ту ночь небесное сияние и освещало их скромную пустыню, – так Господь исполнил их молитву и чудесным образом, благоволил явить того угодника Своего, которому должна быть посвящена их церковь. По этой–то самой иконе и была наименована впоследствии, созданная на избранном благочестивыми сими Охридскими братиями месте, обитель монастырем «Зографом (Живописец)», так как она (т. е. икона ) – по Воле Божией написана невидимою силою или рукою.

В то же самое время, как совершилось здесь это дивное событие, вот что случилось в Фануилевом монастыре, который существовал в Сирии, близ Лидды, –– отечества святого Георгия. По словам самого игумена Фануилевой обители, пред тем временем, когда Бог положил в праведном Своем гневе предать всю Сирию, а вместе с нею и Фануилеву обитель, расхищению варваров, живописное изображение святого Георгия, в виду всего братства, само собою отделилось от доски, на которой было на писано, поднялось с места и скрылось неизвестно куда. Испуганные и огорченные таким чудом, иноки со слезами пали пред Богом и молились Ему, призывая в молитве своей святого победоносца и великомученика Георгия, чтобы Господь явил – куда скрылся от них чудотворный лик этого страстотерпца. Бог услышал их молитвы, и святый Георгий утешил игумена Фануилевой обители явлением своим. «Не печальтесь обо мне, – сказал ему явившийся Победоносец, – я нашел себе храм в жребии Божией Матери, на Афоне. Если угодно, спешите и Вы туда же: по тому что гнев Божий готов разразиться над развращенною Палестиною!» Веледствие сего явления, иноки той обители вместе с игуменом своим немедленно отправились на Святую Гору, где, в одной из её обителей, действительно, к невыразимой своей радости и великому удивлению, нашли оставивший их лик святого Георгия, Дивным мановением божественного Промысла положившийся (изобразившийся) на новой доске. Тогда пришельцы и местные иноки взаимно рассказали друг другу о чудесных событиях: иноки Фануилевой обители – о чудесном от них удалении лика святого великомученика и о причине своего прибытия на Святую Гору, а зографцы – о дивном написании лика Страстотерица на новой доске; и пришельцы из Сирии уже не захотели возвращаться на свое место, но остались навсегда во вновь избранной покровителем их, святым Георгием, обители; игумен их Евстратий и здесь был поставлен также игуменом.

С тех пор от сей св. иконы великомученика начали неоскудно совершаться чудеса, так, что народ во множестве стекался в Зограф на поклонение святому Победоносцу. Слава о них донеслась и в Константинополь и огласила ими царственный дом мудрого Льва. В чувстве умилительного благоговения и ревности, и сам император решился странствовать на Святую Гору, чтоб видеть и лобзать чудотворную икону и насладиться беседою подвижников Моисея, Аарона и Василия, о которых все и всюду отзывались с самой отличной стороны. Вслед за тем посетил Зографскую пустыню Болгарский царь Иоанн. Их богатыми вкладами и приношениями начал возникать и наконец возник в приличном великолепии обширный Зографский монастырь, превращенный впрочем впоследствии варварами и пиратами в развалины. Нынешний монастырь основан на развалинах прежнего господарем Молдавии Стефаном.

Заслуживает особенного внимания одно чудо от сей иконы: к ней прирос палец (и по сию пору остается крайняя часть его), которым небрежно и грубо дерзнул коснуться лика св. Победоносца один недоверчивый епископ, странствовавший по Святой Горе. Произошло это так. Слух об источаемых от этой иконы чудесах далеко разнесся с первых времен явления её здесь. Несмотря на такую молву, епископ одной епархий (по преданию – Водинской), знавший и слышавший о чудесах, источавшихся от иконы святого Победоносца, никак не хотел верить в их действительность. Он относил их более к вымыслам и к корыстолюбивым видам иноков, а не к силе Божией, проявляющейся В святых. Желая проверить собственным опытом и видеть своими очами то, о чем слышал от других, этот мнительный епискон нарочно отправился на Святую Гору и прибыл в Зограф. С подобающею его сану почестью встретили его старцы и в стройном лике провели его в собор поклониться святому великомученику и победоносцу Георгию. Епископ вместо того, чтобы с сердечною верою в чудеса победоносного страстотерпца и в чувстве смирения приступить к его божественному лику, рассеянно осмотрел храм и без должной ночтительности остановился пред иконою святого. «Эта что ли у вас чудотворная–то икона?» легкомысленно спросил он братию и в то же время указательным своим пальцем коснулся ланиты Страстотерпца... Бог не потерел такой дерзости епископа, и святый Георгий покарал его в самый момент его безрассудства: едва только епископ коснулся пальцем ланиты Великомученика, как налец его прирос к ней. Напрасно пораженный страхом и удивлением епископ силился оторвать палец свой от иконы; палец прилии к ней и томил его мучительною болью. Несчастный долженьбыл выдержать невольно горькую и чувствительную операцию: ему отрезали палец. Таким образом, епископ личным опытом совершенно уверился в действительной чудотворности сей иконы святого победоносца и великомученика Георгия.

Икона святого Георгия обложена прекрасною серебряною ризою, сделанною по благословению митрополита Серафима, в С.–Петербурге, как видно из надписи на нижней кайме ризы.

Живопись на иконе темна от древности; она Византийского стиля. Святая сия икона находится при колонне правого клироса.

О второй иконе святого великомученика и победоносца Св. Георгия, которая стоит в соборе, при колонне, близ левого клироса, в рукописи Зографской находится следующая повесть⁷⁷:

Икона сия, также сама собою, принеслась сюда по волнам морским из Аравии; ее нашли у пристани Ватопедского монастыря. Нечаянное появление этой иконы наделало много шуму и тревоги на Святой Горе; потому что молва о ней быстро пронеслась, и иноки всех монастырей стеклись на видение странно явившейся иконы. Каждый монастырь просил себе это сокровище и святыню; но Ватопед, в силу того, что св. икона сия обретена была в его пристани, усвоивал ее себе. Так как старцы прочих монастырей не уступали, то положили решить судьбу иконы страстотерница, бросив жребий от всех монастырей, и таким образом узнать, в котором из них изволит остаться сам Страстотерпец. Как ни силен был голос Ватопеда в других случаях, по своим преимуществам и старшинству в самом Протате, но общий голос, как глас Божий, превозмог. Старцы решили возложить св. икону на дикого и юного мула (мска), который еще не был бы знаком с путями Святогорскнх пустынь, и пустить его с этой священною ношею на произвол, наблюдая издали за его шествием. Так и сделали. Юный дикарь отведен был на путь, ведущий из Солуня на Святую Гору, и пущен по нему без проводника. Тихим и ровным шагом, как будто чувствуя и понимая, какую священную ношу имееть он на себе, мул прошел, но непроходимым дебрям и поразительным высотам, прямо к Зографу, и остановился против него, на живописном соседнем холме. Таким образом все уверились в произволении святого Победоносца оставить его икону в Зографе. Иноки этой обители с сердечной радостью и духовным торжеством приняли к себе небесного гостя, и поставили его святую икону в соборном храме монастыря, при колонне левого Клироса. Между тем мул, как только сняли с него святую икону, в тоже самое мгновение издох и его зарыли на месте его смерти. A в память дивного явления и прибытия сюда иконы святого Георгия, выстроили на этом холме келлию с небольшою церковью во имя святого Победоносца. Этот холм в виду монастыря, на запад, чрез глубокий овраг, на расстоянии минут 15 ходу.

На противоположной стороне от этой чудотворной иконы, при другой колонне, на которую опирается северо–западною своею частью огромный купол собора, висит еще третья икона святого великомученика Георгия. О ней в рукописи Зографской передается следующий рассказ:

Стефан, воевода Молдовлаxийский, как известно, вел частые брани с турками⁷⁸. Однажды собрались против него бесчисленные их полчища, с непременным намерением совсем его уничтожить. Стефан, видя такое множество нечестивых, как человек, усумнился и убоялся. В болезни сердца, со слезами обратился он тогда с молитвою ко Господу Богу и просил Его помощи на врагов Креста Христова. После усердной о том, молитвы, он задремал, и вот, сквозь тонкий сон является ему великомученик Георгий; дивный свет сиял в очах его и райская слава окружала его. Тайный тренет пробежал по членам удивленного видением Стефана. «Дерзай о Господе, – сказал ему явившийся великомученик, – не ужасайся этого множества врагов; но заутра, совокупив полки свои, пошли их на врагов Христа со гласом трубным и торжественным, и узнаешь силу Божию, всегда тебе помогающую, ибо я на то и послан к тебе, чтобы явить тебе, Кто есть Побеждаяй, и показать великую Его силу, в тебе действующую, и помочь тебе в этой брани. Но и ты обнови запустевший мой монастырь, называемый «Зограф», находящийся во святой горе Афонской, и пошли туда икону мою, которую имеешь при себе». Стефан, оживленный явлением святого Георгия Победоносца и обещанием его небесной помощи, без всякого колебания собрал свои дружины и, имея с собою святую его икону, почти вихрем, понесся с трубным гласом на полчища врагов, ударил на них, и под верховным воеводством святого страстотерпща разбил их на голову. Мноrие из достойных сподобились видеть, как святый Георгий чудно поражал тогда врагов веры и Креста Христова. Вскоре, благодарный святому великомученику, Стефан, во исполнение его воли, отправил его икону на Святую Гору, обновил Зографский монастырь и много ему благотворил.

Вид святого Победоносца на этой иконе выразительнее, чем на прочих: в его грозных очах – гнев и проявление оживленного мужества; самая живопись на иконе светлее, значит, и ближе к нашему времени.

А автор «Писем с Востока» о чудотворной иконе святого Георгия передает следующее: «В XV столетии явился еще благодетель Зографу – Стефан, знаменитый воевода Молдовлаxийский, много ратовавший против турок и всегда победоносный. Однажды только, когда окружили его несметные полчища неверных, он думал искать спасения в стенах крепости; но на стене предстала ему мать и сказала: «не велю отворять тебе ворот, доколе не победишь врагов, потому что если не можешь устоять против них в поле, мало на тебя надежды и за стенами». В ту же ночь явился смятенному, во сне, Великомученик и обещал победу; но велел послать ту свою икону, которую всегда носил при себе Стефан, в обитель Зографскую, и обновить ее после запустения. Как и когда она запустела, неизвестно. Победа действительно увенчала оружие воеводы, и он исполнил завет Великомученика, обновив великолепно его монастырь»⁷⁹.

Все три иконы святого Георгия в прекрасных серебряных ризах и унизаны каменьями. Все украшения на иконах –– из России.

По сохраняющемуся в Ксенофской обители древнему устному преданию, святая икона сия относится ко временам иконоборным, когда, по беззаконному повелению злославных царей, святые и честные иконы нечестиво предавались огню.

В то время беззаконнейшие слуги нечестивого царя, отыскивая всюду иконы для сокрушения и сожжения их, нашли таким образом, и эту икону и, найдя ее, бросили ее в огонь. Но напрасен был труд нечестивцев: святая икона, находясь среди пламени, как некий твердый адамант, или несгораемый камень, пребыла в нем без вреда; пламя только слегка коснулось одежд святого на иконе, между тем священный его лик был как–бы почтен самою бесчувственною стихиею и остался без малейшего повреждения. При виде этого чуда все иконоборцы пришли в страх и изумление. Но один из них, более дерзкой и исполненный нечестия, взял нож и ударил им св. икону в подбородок Великомученика. В тоже мгновение, – сколь дивен Ты, Господи, во святых Своих! – как из живого тела, на великое удивление и изумление присутствующих, истекла чистая кровь. Видя это предивное чудо, все окружающие с великим изумлением разошлись всякий в свое место. С наступлением ночи один благочестивый и православный христианин взял святую сию икону, пришел на берег и с горячими слезами помолился Господу Богу, чтобы он остановил это иконоборное беснование. Потом, обратившись к изображенному на святой Иконе Великомученику, боголюбец этот сказал: «Великомучениче Христов и Победоносче Георгие! и в жизни своей ты чудодействовал, и после славной Твоей мученической кончины совершаешь ты бесчисленные чудеса, и ныне сохранил ты сию твою икону невредимо от огня, сохрани ее сам ты и от моря и перенеси ее, куда сам хочешь и знаешь, во славу прославившего тебя на небеси и на земли Бога!» С этими словами христианин этот пустил икону на море и возвратился к себе. –– А святый Георгий благоволил препроводить и сию святую икону на гору Афонскую, как в безопасное убежище, подобно тому, как и другие некоторые святые иконы благоволил препроводить сюда же Промысл Божий⁸⁰. Святый великомученик сохранно доставил сюда святую свою сию икону, – каким образом знает он сам, и оставил ее недалеко от моря, близ сей обители Ксенофской, на месте, где течет минеральный источник кислой воды. В то время стоял тут небольшой монидрион во имя святого великомученика Димитрия Мироточивого, главный храм которого (монидриона) существует и доныне; он настолько ограничен и тесен, что алтарь его имеет только один узкий вход –– в царские врата, потому что вся ширина алтаря сего храма име т протяжения лишь одну сажень. Иноки этого монидриона, видя неожиданно и невидимо самоприбывшую к ним святую икону, исполнились безмерной радости и благоговейно и честно перенесли ее в свой монидрион. По времени они воздвигли и соборный храм во имя Победоносца Георгия, близ сказанного малого храма (т. е. в соединении с ним ). Впоследствии же, когда обитель распространилась, то она была уже наименована обителию святого Георгия.

Впрочем здешние отцы так же светло празднуют намять св. великомученика Димитрия, как и св. Георгия, и всякий день на отпустах церковных со св, страстотерицем Георгием поминают и св. великомученика Димитрия, и просят его предстательства.

Святая икона сия ныне стоит в новом, великом соборном храме святого Георгия, при восточной колонне правого клироса, и в показание чуда, бывшего над нею, сохраняет на подбородке святого рану и затекшуюся на ней кровь, –– их можно видеть даже и ныне, что громче и яснее всякой благозвучной трубы проноведует чудеса св. великомученика Георгия. Страстотерпец изображен на сей иконе во весь рост. В последнее время икона украшена прекрасною серебряною ризою.

В то время как святый Афанасий строил свою лавру, к нему стекалось отвсюду множество иноков, которых он с любовию принимал к себе, и с которыми вместе трудился во всех родах монастырского послушания. Попущением Божиим случилось, что в один год сделался такой неурожай и голод в лавре, что братия святого Афанасия, не вынося как строгих подвигов, так и постигшего лавру искушения, один по одному разошлись, так что, наконец, в ней остался, и притом без хлеба, один только святый Афанасий. Как силен ни был в подвигах, как тверд ни был в духе терпения святый Афанасий, но голод превозмог и его: твердость духа в нем поколебалась, он решился оставить лавру и идти куда–нибудь в другое место. В одно утро святый Афанасий, со своим железным жезлом, в смутном расположении духа, уныло шел по пути к Карее. Два часа он прошел этим путем, наконец утомился, и только–было хотел присесть отдохнуть, как показалась идущая ему на встречу женщина под голубым воздушным покрывалом. Смутился святый Aфанасий и, не веря собственным глазам, перекрестился. «Откуда взяться здесь женщине? – спросил он сам себя, – ведь вход женщине сюда невозможен». – Удивляясь сему видению, святый Афанасий пошел на встречу Незнакомке. «Куда ты, старец»? – скромно спросила Незнакомка святого Афанасия, поровнявшись с ним. Святый Афанасий осмотрел с ног до головы Незнакомку, заглянул Ей в лице, и в невольном чувстве почтительности потупился. Скромность одежды, тихий девственный взор Незнакомки, Её трогательный голос – все показывало в Ней не случайную женщину. –– «Ты кто, и как зашла сюда», – сказал старец Незнакомке, – и к чему тебе знать – куда я? Ты видишь, что я здешний инок. Чего–ж более? – «Если ты инок, – отвечала Незнакомка, ты должен иначе, нежели обыкновенные люди, отвечать; и быть простодушным, доверчивым и скромным. Я желаю знать, куда ты идешь; знаю твое горе, и все что с тобою делается, могу тебе помочь: но прежде желаю услышать от тебя самого – куда ты?»

Удивленный беседою таинственной Незнакомки, святый Афанасий рассказал ей беду свою. – «И этого–то ты не вынес ? – возразила Незнакомка; – ради насущного куска хлеба, ты бросаешь свою обитель, которая должна быть в роды родов славною? В духе ли это иночества? Где–ж твоя вера? Воротись, – продолжала она, –– Я тебе помогу; все будет с избытком тебе даровано, только не оставляй своего уединения, которое прославится и займет первое место между всеми возникшими здесь обителями». – «Кто же ты»? – спросил Афанасий. – «Та, имени Которой ты посвящаешь свою обитель, которой вверяешь судьбу её и твоего спасения. Я Матерь Господа твоего», – отвечала Незнакомка. Святый Афанасий недоверчиво и сомнительно посмотрел на Нее, и потом начал говорить: «Боюсь поверить, потому что и враг преобразуется в ангела света. Чем Ты убедишь меня в справедливости словь Твоих?» прибавил старец. – «Видить этот камень, – отвечала Незнакомка; – ударь в него твоим жезлом, и тогда узнаешь, Кто с тобою говорит. Только знай, что с этой поры я навсегда остаюсь домостроительницею (Экономиссою) твоей лавры». – Афанасий ударил жезлом своим в указанный ему камень. Как молниею разразился камень, и из трещины его выбежал шумный ключ воды, запрыгал по скату холма и унесся вниз до самого моря. Пораженный таким чудом, святый Афанасий обернулся, чтоб броситься к ногам божественной Незнакомки, но Её уж не было. Она незримо скрылась от его удивленных взоров. С той норы ключ тот даже и поныне целительно и обильно струится, в расстоянии двух часов ходу от лавры: это – близ моря, в диком и пустынном лесу. Когда святый Афанасий, по явлении ему божественной Экономиссы, возвратился в лавру, то бывшие истощенные сосуды и кладовые нашел, но державной Её воле, наполненными всем потребным; некоторые из этих сосудов, будто–бы сохраняются в лавре и доныне.

Согласно воле Царицы Небесной, в лавре не бывает уже эконома, а только подъэконом. Впоследствий в лавре была устроена Икона Пресвятой Богородицы – Экономиссы. Икона эта изображает Ее седящею на престоле; на Её лоне Предвечный Младенец. С правой стороны престола святый Михаил Синадский, с левой святый Афанасий; оба в молитвенном положении, а последний держит на руках своих вид своей лавры, символически образуя тем свое особенное хранение, покровительство и заботливость о ней. Эта икона поставлена в скромном кивоте среди монастыря, разделенного на две части – на том месте, где в другой раз Богоматерь явилась святому Афанасию видимым образом. Некогда святый Афанасий так же претерпевал в лавре своей крайнюю скудность во всем; Владычица мира, явившись ему, утешила его надеждою на Её промышление и попечение о нем и его лавре. Свет неугасимой лампады тихо разливается пред изображением божественной Экономиссы.

На месте же явления святому Афанасию Божией Матери у источника, воздвигнута, в память сего явления и в честь Её, небольшая церковь с неугасимою лампадою пред иконою, изображающею совершившееся здесь чудо. При пути устроена открытая галлерея для отдыха пришельцев и поклонников, особенно в летнюю пору, когда жары бывают утомительны и едва выносимы. Иноки соседней келлии теплят здесь неугасимую лампаду. Келлия эта живописно отсюда рисуется на значительной высоте прибрежного холма.

Молитвами, Господи, всех Святых и Богородицы Твой мир даждь нам, и помилуй нас, яко един щедр.