Литературная деятельность митрополита Киевского Владимира ⁵⁶

В феврале 1918 года в Киеве был зверски убит митрополит Киевский и Галицкий Владимир. После получения известия об этом на Поместном Соборе Православной Российской Церкви 1917–1918 годов состоялось специальное заседание, посвященное памяти мученически скончавшегося архипастыря. Заседание прошло под председательством Святейшего Патриарха Тихона в присутствии членов Собора, при большом стечении народа.

Святейший Патриарх Тихон соборне совершил панихиду по убиенному митрополиту при общем пении всех присутствовавших.

Затем с речами и воспоминаниями выступили те, кто близко знал митрополита Владимира, – Святейший Патриарх Тихон, митрополит Новгородский Арсений, епископ Черниговский Пахомий и другие. Среди выступлений было и нижеследующее сообщение А. Сагарды ⁵⁷ о богословских грудах Высокопреосвященного Владимира, не утративших значения доныне, – более того, как бы написанных сегодня и отвечающих на многие современные запросы церковной и общественной жизни.

* * *

24 апреля 1915 года в Совете Московской Духовной Академии рассматривалось представление о присуждении митрополиту Петроградскому Владимиру степени доктора богословия во внимание к его научным трудам. Представление исходило от группы профессоров – членов Совета, под ним стояли подписи М.Д. Муретова, А.П. Шостьина, А.И. Алмазова, С.С. Глаголева, С.И. Соболевского, Д.И. Введенского, священников-профессоров Д.В. Рождественского, В.Н. Страхова, И.В. Гумилевского и П.А. Флоренского. Оно заключало в себе авторитетную оценку литературной деятельности митрополита Владимира за период времени около сорока лет. Здесь мы, между прочим, читаем:

«Среди многосложных обязанностей и дел Московского Первосвятителя митрополит Владимир находит время и возможность заниматься богословскими вопросами, и именно теми, которые, будучи по существу вечными, особенно настойчиво требовали своего обсуждения в данный момент и для обсуждения которых Владыка находил наиболее подходящую и нужную форму. Владыка не искал наград и лавров за свои работы. В течение более сорока лет он писал и печатал трактаты по вопросам богословского знания, православной веры и христианской жизни и учил живым словом. И это он делал для других, а не для себя. Но те, которым дороги интересы веры и Церкви, не могут не оценить высокого значения этой деятельности и, раз они располагают возможностью выразить чем-либо свое понимание ценности трудов Владыки, должны это сделать. Академия располагает такой возможностью. Она может... присудить митрополиту Владимиру степень доктора богословия, и мы предлагаем Совету Московской Духовной Академии войти в обсуждение настоящего предложения... Дух веры и любви, жизненность, отзывчивость, удобопонятность и простота – вот что характеризует произведения митрополита Владимира. Произведения Владыки вызваны жизнью, и притом высшей из форм жизни, существующих на земле, – жизнью Церкви. Эти произведения служат жизни и зовут к высшему типу жизни. Кто же более может быть назван богословом, как не тот, кто своим словом, пером и жизнью зовет к Богу».

Совет Академии, соглашаясь с представлением и заключающейся в нем оценкой литературных работ митрополита Владимира, присудил ему степень доктора богословия. Это было не только выражением признательности профессуры к архипастырю, с просвещенным сочувствием относившемуся ко всем нуждам и благим начинаниям Академии, но и должной оценкой его научно-богословской деятельности. На всех поприщах своего служения Церкви приснопамятный святитель служил ей не только личным подвигом аскета, изустным словом проповедника, напряженным трудом администратора, ревностью пастыря по завету Великого Первосвященника, но и живым пером писателя. Литературная деятельность была одной из форм обнаружения пастырской ревности митрополита Владимира, тем более удобной, что, пользуясь ею, он получал возможность говорить с широкими кругами всей верующей России, откликаясь на основные течения и запросы жизни.

Произведения митрополита Владимира естественно распадаются на несколько групп. Это прежде всего проповеди и беседы. Проповедь составляла одну из важнейших сторон пастырского и архиерейского служения святителя. Его спокойное, чуждое экзальтации, далекое от искусственной аффектации (которой обычно стремятся восполнить недостаток или отсутствие подлинного искреннего религиозного чувства) и в то же время увлекающее слово никогда не умолкало, но раздавалось всюду, куда он ни приходил с посохом постоянного странника: от Козлова до Киева – матери русских городов, где о Христе свидетельствуют ныне не уста его, уже умолкнувшие, но его мученическая кровь. Ряд напечатанных поучений митрополита Владимира начинается «Словом на Новый год» священника Василия Богоявленского. Далее идут его слова на праздники, сказанные в бытность экзархом Грузии. Но наибольшая часть напечатанных поучений приходится на время служения митрополита Владимира на кафедре Московских Первосвятителей. Они сказаны при посвящении во священники, при открытии религиозно-нравственных чтений и религиозно-просветительных учреждений, по поводу того или иного праздника, тех или иных общественных явлений (например, «Молитва христианина в бедствиях войны», «Пастырское утешение христианину в бедствиях войны»). Некоторые из них вызваны болезненными течениями религиозной мысли в русском обществе, причем проповедник эти течения новейшего времени сближает с течениями давних времен («Неверие книжников и фарисеев древнего и нового времени», «Против отрицающих почитание святых»). Необходимо особо отметить истолковательные беседы митрополита Владимира, к которым принадлежат «Молитва Господня в девяти беседах», «Беседа Иисуса Христа с Никодимом», «Беседа о грехах против Святого Духа». В петроградский период деятельности Владыки обращает на себя внимание его «Пастырский голос во время войны».

Тот ужас, те бедствия, которые постигли и постигают в настоящее время нашу страну, пришли не вдруг – они подготовлялись давно. Святитель Владимир предвидел их; в волновавшейся вокруг него жизни он отчетливо усматривал силы, которые подготовляли государственную и общественную катастрофу, и боролся с ними. Религиозное отрицание силилось разрушить крепкий фундамент, на котором строилось все прошлое и будущее нашего народа, и митрополит Владимир выступил горячим, убежденным апологетом веры, которая ведет человека к радости, счастью, полноте жизни. К его апологетическим произведениям принадлежат: «Соглашение некоторых, по-видимому противоречащих друг другу, мест Священного Писания», «Где истинное счастье: в вере или неверии?», «Работа в свете материализма и христианства», «Вечерние собеседования между крестьянином, фабричным рабочим и священником. Современные религиозные вопросы», «Доказательство бытия Божия», «Наука и религия». Социал-демократическое движение, проникнув в Россию, страну наиболее тогда отсталую в культурном и промышленном отношении, быстро распространялось, угрожая одинаково Церкви и государству и, тем не менее, не встречая серьезного идейного противодействия. В 1907 году в предисловии к своему переводу книги Флейшмана «Против социал-демократии» митрополит Владимир писал: «В Германии научились с нею (социал-демократией) бороться, народ понимает там всю пагубность этого грубо материалистического учения, которое трактует человека с одной только животной стороны и грозит в будущем, при условии успеха своих замыслов, полным ниспровержением всех приобретений культуры и идеальных сокровищ человечества. В России социал-демократическая пропаганда – явление сравнительно новое. Ею увлекаются многие из людей мыслящих, от нее ждут обновления общественного и государственного строя. Успех социал-демократов в России и проникновение их в Государственную Думу совпадают с полным их поражением в Германии при последних выборах в Рейхстаг. В Германии понимают всю ложь этого нового учения. Этому много способствовала немецкая противосоциалистическая литература, серьезная и основательная, – научная критика социализма. У нас в России по этой части сделано очень немного».

Глубоко понимая антигосударственный и антирелигиозный смысл социал-демократического движения, так же как его крупную силу, Владыка стремился хотя бы отчасти восполнить отсутствие у нас серьезной научной критики социализма. С этой целью он дает и перевод книги Флейшмана, с этой же целью он подробно останавливается на социальных проблемах в ряде речей и самостоятельных статей: «Речь перед началом чтений для рабочих», «Монархия или республика», «Социальная задача семьи», «Богатым и бедным», «Наша пастырская задача в борьбе с социал-демократической пропагандой», «О рабочем вопросе», «О труде и собственности».

К этой же группе произведений, посвященных социальным проблемам, принадлежат статьи Высокопреосвященного Владимира, имеющие своей целью борьбу с вековым недугом русского народа – пьянством. Для Владыки ясно было, что одной из коренных причин духовной и материальной нищеты русского народа является алкоголь, что, пока народ находится во власти этого страшного порока, не может быть и речи о каком-либо улучшении быта крестьянского и рабочего люда. Поэтому он и других призывает к энергичной борьбе, и сам мужественно борется против всевозрастающей силы этой нашей исторической, вековой болезни. Открыв Общество борьбы с пьянством, он печатает «Архипастырский призыв к борьбе с пьянством»; затем в статье «Величайший обманщик мира» объясняет, как алкоголь обещает рабочим крепость, силы и помощь, а потом губит их. В статье «Против ли нас (абстинентов) Библия» Владыка раскрывает отношение Библии к употреблению вина.

Дети – надежда Церкви и государства, и мысль о детях никогда не оставляла Владыку. В их правильном, здоровом воспитании он видит основу здоровой России, чуждой болезненных пороков, извращенных увлечений утопическими мечтаниями, способных только разрушить и то, что создано уже, и потому он посвящает им целый ряд трудов: «Архипастырское поучение детям о Святой Библии», «Беседы о воспитании детей», «Пастырские беседы с детьми», «Юношам», «Евангелие детства». По поводу последней книги А. Панков писал: «Идея представить некоторые евангельские эпизоды в свете, доступном для детского понимания, является, без сомнения, идеей весьма симпатичной и полезной... Этим хорошим проповедям Московского митрополита Владимира следовало бы дать широкое распространение в наших школах». По поводу этой же книги, переизданной Училищным Советом при Святейшем Синоде под названием «Пастырские беседы с детьми», в «Приходском листке» читаем: «Пастырские беседы с детьми» митрополита Владимира в противоположность всем такого рода изданиям подкупают своей простотой изложения, чуждой какой бы то ни было погони за фразой, и той благоговейной серьезностью, проникнутой и запечатленной молитвенным духом, с какой автор говорит об Отроке Иисусе... «Пастырские беседы» митрополита Владимира написаны для детей и будут прочитаны ими, особенно под руководством законоучителей или родителей, с большой пользой для себя. Хорошая, умная и в то же время доступная по своему изложению книжка для детей, а такой именно и являются «Пастырские беседы», у нас, к сожалению, большая редкость».

Историю детства Иисуса, которую мы находим у евангелиста Луки (Лк.2:40–52), Высокопреосвященный Владимир называет Евангелием детей, написанным кратко для того, чтобы дети своим умом удобнее и скорее могли воспринять его и запечатлеть в своем сердце. Постепенно раскрывая содержание этого Евангелия, Владыка в ряде бесед говорит об Отроке Иисусе как живом для детей примере и высочайшем образце благочестия – любви к храму, дому Божию, к молитве и ко всему, что относится к почитанию Отца Небесного, примере жажды знания или любви к учению, послушания, кротости, смирения и трудолюбия. Смиренная Назаретская горница в беседах митрополита Владимира выступает для детей как великая школа добродетели – «всего, чему хотел научить Иисус детей, что им нужно делать, чего желать, чему подражать».

Трогательно, что последние три года своей литературной деятельности митрополит Владимир посвящал почти исключительно детям, вопросам их религиозного и нравственного воспитания. За это время им напечатан ряд статей, согретых горячим чувством любви к детям и трезвой, разумной заботой о их будущем. «Воспитание чувства стыдливости», «Воспитание самоограничения, или самоотвержения», «Воспитание правдивости», «Воспитание детей», «Зависть», «Родительская бдительность», «О наказании как воспитательном средстве», «Борьба с главным пороком дитяти» и другие – в этих статьях верующие круги русского общества найдут много нужного и полезного, взвешенного разумом и проверенного живым сердцем, нужного и полезного для правильной, нормальной постановки воспитания детей.

Дух веры и любви, жизненность, практическая значимость характеризуют все произведения Высокопреосвященного Владимира, даже и такие из них, которые на первый взгляд должны бы иметь характер исторической справки, например «Римский амфитеатр – место увеселения язычников и страданий христиан» или «Страдания Христа и страдания Церкви». В прошлых судьбах Церкви святитель отмечает черты, близкие настоящему времени, и от гонений греко-римской власти против верующих его мысль естественно обращается к испытаниям и страданиям, какие постигают чуткую религиозную совесть теперь в православном государстве – в государстве, которое так долго называлось Святой Русью.

Посвящая много сил и времени литературной работе. Высокопреосвященный Владимир руководствовался в данном случае мыслью о том громадном значении, какое печать имеет в настоящее время. В статье «Мысли о современной прессе» он пишет: «Было время, когда прессу называли шестой великой силой, а теперь она является чуть ли не первой. Под влиянием прессы в настоящее время ни одна область духовной и материальной жизни не свободна от страстного движения. Пресса сделалась органом, или орудием общественного образования... Ее нельзя вытеснить из торжища жизни; как необходим воздух для человека, так и она стала насущной его потребностью... Великое значение и сила прессы в том именно и заключаются, что индивидуальная умственная работа через нее, как через закваску, проникает в развитие народа и может действовать на массы народные то возбуждающим, то успокаивающим, то сдерживающим, то побуждающим образом... Революция и реакция, повышение и понижение нравов, атеизм и благочестие, социальные волнения и успокоение получают значительную долю своего характера от прессы». Вместе с тем для Владыки ясно было, что, в то время как противогосударственная и противоцерковная печать возрастает в своем количестве и влиянии, христиански настроенные и консервативные круги вялы и косны, скупы и малопредприимчивы. «Они далеко отстают от враждебных христианству деятелей. Но доброе должно бы быть энергичнее защищаемо, чем дурное. В наши злополучные дни, когда колеблется почва под ногами, никакая жертва не должна бы быть слишком большой для того, чтобы положить прочный фундамент. Но, к величайшему прискорбию, у нас нет таких жертв, нет такой преданности и самоотвержения. Против несметных полчищ дурных газет и литературных произведений идет некоторое количество хороших как ничтожный, хотя и мужественный отряд, и притом некоторые из них без провианта и боевых снарядов, будучи отрезаны от своей армии и сбиты со своей позиции». Сам митрополит Владимир стоял в передних рядах этого мужественного отряда. И глубоко трогает образ старца-святителя, который среди всех тягот административного служения, спешил откликнуться на каждый зов жизни, осветить его в лучах немеркнущей Правды Христовой.

Страницы его произведений остаются и останутся жизненными, потому что они продиктованы самой жизнью и велениями Вечной Правды. Сам святитель убит, но останутся жить и живут его призывы, обращенные к обществу, пастырям, к пастве. Не для прошлых времен, но для настоящего, которое такой темной ночью облегает нас, написаны эти строки.

«Мы должны чувствовать, что все мы суть члены одного общества, у которых должны быть общими барыши и убытки, что все мы дети одного Отца, члены одной Церкви под управлением одной Главы. Мы должны приучить себя чувствовать, что всякая собственность, всякая способность, всякая сила, всякая ученость, всякий труд есть не что иное, как талант, как капитал, вверенный нам для блага всех... подавлять всякое самолюбие и своекорыстие, пробуждать и насаждать чистосердечную, бескорыстную и милосердную любовь и таким образом приготовлять сердца для любви Того, Который возлюбил нас исперва (1Ин.4:19), – вот та задача, которая стоит перед нами в настоящее смутное время и сознание важности которой должно сейчас овладеть всем существом нашим. Церковь словом и делом должна проповедовать любовь, врачевать душевную болезнь, ослаблять ненависть, облегчать нужды, скорбь и горе где может и как может. Она должна везде и всюду доказывать не словом только, но и делом, что ее призвание есть призвание служения, а не господства, что ее заботы и сострадания требуют всего более не богатые и сытые, а внутренне и внешне бедные и голодные... Не о том заботиться, чтобы сразу разрешить весь социальный вопрос, а о том, чтобы вырвать из сердца то ядовитое жало, которое служит причиной нашей больной раны, без чего эта рана никогда не достигнет исцеления. Таким образом, насадить и воспитать истинную и деятельную любовь, возбудить взаимное доверие и уважение между различными сословиями и состояниями – вот самая прямая и великая задача сейчас для нашей Церкви».