Святитель Иоанн Златоуст. Том I

БЕСЕДА I.

Общий всех нас Господь, как чадолюбивый Отец, желая очистить нас от грехов, сделанных нами в какое бы то ни было время, и даровал нам врачевство в святом Посте. Итак, никто не скорби, никто не являйся печальным, но ликуй, радуйся и прославляй Попечителя душ наших, открывшего нам этот прекрасный путь, и с великим весельем принимай его наступление.

Минь. Т. IV. С. 21.

Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского в русском переводе. – С. Петербург. Издание С.-Петербургской Духовной Академии. 1898. Т.IV. С. 1.¹

Церковь есть духовная лечебница, и приходящие сюда должны получать соответствующие врачевства, прилагать их к своим ранам и с этим уходить отсюда.

Минь. Т. IV. С. 22.

Творения Т. IV. С. 2.

Пост есть пища для души, и как телесная пища утучняет тело, так и пост укрепляет душу, сообщает ей легкий полет, делает ее способной подниматься на высоту и помышлять о горнем, и поставляет выше удовольствий и приятностей настоящей жизни. Как легкие суда скорее переплывают моря, а обремененные большим грузом затопают, так и пост, делая ум наш более легким, способствует быстро переплывать море настоящей жизни, стремиться к небу и к предметам небесным, не дорожить настоящим, а считать его ничтожнее тени и сонных грез.

Минь. Т. IV. С. 25.

Творения Т. IV. С. 5.

БЕСЕДА II.

В начале сотвори Бог небо и землю (Быт.1:1). Смотри, как и в самом образе творения открывается Божественная природа: как она творит вопреки человеческому обычаю, сперва распростирает небо, а потом уже подстилает землю, прежде (делает) кровлю, а потом основание.

Минь. Т. IV. С. 30.

Творения Т. IV. С. 11.

Земля же бе невидима и неустроена (Быт. 1:3). Почему, скажи мне, (Бог) небо произвел светлым и совершенным, а землю – безόбразною (ἀμόρφωτον)? И это сделал Он не напрасно, но для того, чтобы ты, познав Его творчество в лучшей части творения, оставил прочие недоумения и не думал, будто это произошло от недостатка могущества. Кроме того, Он создал землю безόбразною и по другой причине. Так как она есть наша и кормилица, и мать, от нее мы и произошли, и питаемся, она для нас и отчизна, и общий гроб, в нее мы опять возвращаемся, и чрез нее получаем бесчисленные блага, – то, чтобы люди за полезное и необходимое не стали почитать ее сверх надлежащего, показывает тебе ее наперед безόбразною и неустроенной (ἀδιατύπωτον), так чтобы получаемые от земли благодеяния ты приписывал не природе земли, но Тому, Кто привел ее из небытия в бытие.

Минь. Т. IV. С. 31.

Творения Т. IV. С. 12.

БЕСЕДА III.

Чтение Божественного Писания подобно сокровищу. Как получивший из сокровища и малую частицу приобретает себе великое богатство, так и в Божественном Писании даже в кратком речении можно найти великую духовную силу и неизреченное богатство мыслей.

И не только сокровищу подобно слово Божие, но и источнику, источающему обильные потоки и имеющему много воды.

И наши предки по своим силам черпали из этих потоков, наши потомки будут делать тоже самое, и однако ж не будут в состоянии исчерпать все; напротив воды будут прибывать и потоки умножаться. Таково свойство потоков духовных: чем более будут черпать из них, тем более начнет прибывать и умножаться благодать духовная.

Минь. Т. IV. С. 32.

Творения Т. IV. С. 14.

С того времени доныне ни свет не преступил своих пределов, ни тьма не вышла из своего места и не произвела какого-либо смешения и нестроения. Уже и это одно достаточно для не желающих оставаться неразумными, чтобы прийти к повиновению и послушанию словам Божественного Писания, – пусть они подражают хотя порядку стихий, неуклонно соблюдающих свое течение, и не преступают своих пределов, но знают собственную природу.

Минь. Т. IV. С. 35.

Творения Т. IV. С. 17.

И корабль не может плыть по морским волнам без кормчего, и воин – делать что-либо доблестное без военачальника, и дом – стоять без управляющего: а этот беспредельный мир и это благоустройство стихий могут разве существовать сами собою, случайно, если нет управляющего всем и Своею премудростью поддерживающего и соразмеряющего все видимое?! Но для чего мы слишком усиливаемся доказывать этим людям то, что, по пословице, видно и слепым? Впрочем, мы не перестанем предлагать им наставления от Писания и употреблять всевозможное старание, чтобы отклонить их от заблуждения и привести к истине. Хотя они еще и порабощены заблуждению, но одной с нами природы, и потому нужно иметь великое о них попечение, никогда не ослабевать, но с великою тщательностью делать зависящее от нас и доставлять им приличное врачевство, чтобы они, хотя и поздно, достигли истинного здравия.

Минь. Т. IV. С. 36.

Творения Т. IV. С. 18.

Милуяй нища, говорит (Писание), взаим дает Богови (Притч. 19:17). Смотри, какой новый и необыкновенный род займа: один получает, а другой становится должником. Но, кроме того, здесь необычайно и то, что, давши взаймы, не испытываешь неблагодарности и никакого другого вреда. Нет, Бог обещает дать не сотую только часть прибыли, как это бывает здесь, но во сто крат больше данного взаймы: не довольствуется даже и этим, но, воздавая так в настоящем веке, в будущем (даст) жизнь вечную. В настоящей жизни, если бы кто обещал нам уплатить только вдвое больше того, что получит от нас, мы с охотой отдали бы ему все наше имущество, между тем, сколько обманов со стороны корыстолюбцев! Многие и из самых порядочных людей не отдают и самого дома или по безрассудству, или, часто, даже по бедности. Но о Владыке вселенной ничего этого подумать нельзя; напротив, и данная сумма остается в сохранности, и за одолжение Он обещает заплатить во сто крат, а в будущем веке уготовляет нам жизнь (вечную).

Минь. Т. IV. С. 38.

Творения Т. IV. С. 21.

БЕСЕДА IV.

Как голод есть признак телесного здоровья, так и уcердие к слушанию слова Божия можно считать самым лучшим признаком душевного здоровья.

Минь. Т. IV. С. 39.

Творения Т. IV. С. 22.

Итак, будем ежедневно исследовать силу ее (души) и не перестанем испытывать самих себя; будем требовать у себя отчета и в том, что в нас входит, и в том, что выходит, что мы сказали полезного, и какое произнесли слово праздное, а также, что полезного ввели в душу чрез слух, и что внесли в нее, могущее повредить ей.

Минь. Т. IV. С. 45.

Творения Т. IV. С. 29.

Языку назначим некоторые правила и пределы, так, чтобы наперед взвешивать выражения и потом уже произносить слова, а мысль приучим не вымышлять ничего вредного, а если что-нибудь подобное превзойдет и извне, отвергать это, как излишнее и могущее повредить; если же зародится внутри (худая мысль), тотчас прогонять ее благочестивым размышлением.

Минь. Т. IV. С. 45.

Творения Т. IV. С. 29.

Укротим помыслы наши и прежде всего научимся побеждать ближнего любовью и, по словам блаженного Павла, «друг друга честию больша себе творяще» (Флп. 2:3), научимся не уступать и быть побежденными в этом, но побеждать (других), и любящим нас показывать большее и пламеннейшее благорасположение. Это всего более поддерживает и веселит жизнь нашу, этим мы отличаемся от бессловесных и от зверей, тем, то есть, что можем, если захотим, сохранять соответствующий нам порядок и иметь совершенное согласие с ближними.

Минь. Т. IV. С. 47. Творения Т. IV. С. 31.

Потом (научимся) укрощать наши помыслы и усмирять этого неукротимого зверя, то есть гнев, представляя ему зрелище страшного судилища и внушая, что, если он решится примириться с врагами, то получит великие блага, если же будет продолжать вражду, то подвергнется тяжкому осуждению.

Минь. Т. IV. С. 47.

Творения Т. IV. С. 31.

БЕСЕДА V.

Это духовное сокровище не может быть похищено, и когда будет положено в кладовых нашего ума, то недоступно для всяких козней, если только мы, по своей беспечности, не допустим к себе того, кому сильно хочется похитить его у нас. Враг наш, злой диавол, когда видит собранное духовное богатство, приходит в ярость, скрежещет зубами и неусыпно старается, как бы найти удобное время и похитить что-либо из сокрытого внутри нас. А никакое время так неудобно для него, как то, когда мы беспечны; поэтому мы должны непрестанно бодрствовать и заграждать ему доступ к нам. Если он увидит, что мы бдительны и соблюдаем великую осторожность, и после одного или двух нападений заметит, что напрасно он усиливается, то наконец отступает со стыдом, зная, что не будет ему никакого успеха, потому что мы весьма осторожны.

Минь. Т. IV. С. 48.

Творения Т. IV. С. 32.

Желаю каждый день напоминать вам о добрых делах, чтобы, делаясь лучшими и совершенными и сияя добродетельной жизнью, вы стали безукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными, и светили, как светильники, в мире, уча словом жизни в похвалу нам в день Христов, – чтобы одним видом своим приносили вы пользу тем, кто бывает с вами, и чтобы вступающие в беседу с вами получали общение в присущем вам духовном благоухании и добродетельной жизни.

Минь. Т. IV. С. 50.

Творения Т. IV. С. 34.

Кто не изумится и не удивится при мысли о том, как слово Господне: да произрастит земля былие травное (Быт. 1:11), сошедши в самые ущелья земли, украсило лицо ее, как бы чудною какою мантией, разнообразными цветами? И вот, прежде безобразная и неустроенная, она вдруг получила такую красоту, что почти может состязаться с небом. Как это, спустя немного, имеет украситься разнообразными звездами, так и она красовалась теперь таким разнообразием цветов, что и самого Творца побудила к похвале: виде, сказано, Бог, яко добро (Быт. 1:12).

Минь. Т. IV. С. 52.

Творения Т. IV. С. 37.

Что же так вредно нам? Многое и разнородное, но более всего пристрастие к человеческой славе и неуменье пренебрегать ею. Эта страсть причиняет нам много зла, и, если мы имеем сколько-нибудь духовного богатства, она истощает его и лишает нас проистекающей отсюда пользы. Что может быть гибельнее этой заразы, когда она отнимает у нас и то, чем мы, кажется, обладаем? Так, фарисей тот сделался хуже мытаря, потому что не мог удержать своего языка, но чрез него, как чрез какое-нибудь отверстие, просыпал все свое богатство. Таково зло – тщеславие.

Минь. Т. IV. С. 53.

Творения Т. IV. С. 38.

БЕСЕДА VI.

Стыжусь, поверьте, и краснею, когда вижу, что мы напрасно трудимся и бросаем семя на камни. Но слушаете ли вы слова мои или не слушаете, назначенная награда будет мне, потому что я исполнил весь долг свой, отдал серебро, сделал внушение. Только боюсь и беспокоюсь, чтобы чрез это самое мне не сделаться виновником большего вашего осуждения. «Раб той, сказано, ведевый волю господина своего, и не сотворивый, биен будет много» (ср.: Лк. 12:47). Никто из вас не может уже сослаться на незнание, когда мы ежедневно так внушаем вам одно и то же, и показываем диавольские сети и великую легкость добродетели, если только захотим быть бдительными.

Минь. Т. IV. С. 54.

Творения Т. IV. С. 40.

Здесь не так бывает, как в делах чувственных. Там богачу, дошедшему до крайней бедности, нельзя вдруг опять разбогатеть; а здесь, по милости Божией, если только захотим признать виновность дел своих и не простирать далее свою беспечность, можем скоро сделаться по-прежнему богатыми. Таков наш Владыка, так Он щедр и милостив; вот Он чрез пророка вопиет: «хотением не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему» (Иез. 18:23). Знаю, что вы, как добросовестные, сознаете свой грех; а сознание тяжести грехов не мало способствует обращению к добродетели.

Минь. Т. IV. С. 56.

Творения Т. IV. С. 41.

Что говоришь, человек? Посмотрев на небо, удивляешься его красоте, разнообразию звезд, чрезмерному блеску? Не останавливайся на этом, но прострись умом своим к их Создателю. Тебя поражает также свет солнца: видя великую благотворность его, ты приходишь в удивление, и, как увидишь, что лучи его озаряют твои взоры, изумляешься красоте этой стихии? Но и на этом также не останавливайся, но подумай, что, если тварь так чудна и удивительна, и превышает всякое человеческое понятие, то каков Тот, Кто создал ее одним словом и повелением? Так же рассуждай и о земле: когда видишь землю украшенной цветами, покрытой всюду растениями, подобно разноцветной одежде, не приписывай этих произведений земли ее силе, ни содействию солнца или луны, но благоговейно подумай, что, еще прежде создания их, Бог сказал только: «да произрастит земля былие травное» (Быт. 11:1) – и тотчас украсилось все лицо земли. Если мы каждодневно будем размышлять об этом, то и сами будем благоразумнее, и Господу воздадим подобающее, или – лучше сказать – соразмерное нашим силам славословие.

Минь. Т. IV. С. 61.

Творения Т. IV. С. 48.

Пусть всегда будет у нас разговор о духовном, и каждый, взявши в руки Божественную книгу и созвавши ближних, да питает словом Божиим душу и свою, и собеседников своих, чтобы, таким образом, нам и избегнуть козней лукавого, и получить от поста великие блага, и насладиться любовью Бога.

Минь. Т. IV. С. 61.

Творения Т. IV. С. 48.

БЕСЕДА VII.

Как ваше преуспеяние сообщает нам более дерзновения, и наше духовное богатство – видеть вас возрастающими в духовном, сияющими добродетелью и воздерживающимися от вредного, так, когда замечаем, что вы претыкаетесь и увлекаетесь диавольскими обольщениями, исполняемся скорби, и стыд, так сказать, разливается у нас по душе. Подобно блаженному Павлу, мы тогда живи есмы, аще вы стоите о Господе (1Сол. 3:8).

Минь. Т. IV. С. 62.

Творения Т. IV. С. 49.

Ничто столько не вредит нашей вере, как то, когда мы подаем соблазн неверующим. Когда они видят, что некоторые у нас сияют добродетелью и показывают великое презрение к мирскому, то одни из них досадуют, а другие нередко приходят в удивление и изумляются, что люди, одинаковые с ними по природе, живут неодинаково с ними. Напротив, когда заметят в ком-либо из нас хотя малую небрежность, тотчас изощряют язык против всех нас вообще, и из-за беспечности одного произносят общий приговор обо всем христианском народе. И даже не останавливаются и на этом, но, на погибель себе, из-за небрежности рабов осмеливаются хулить всеобщего Владыку, и чужую беспечность считают покровом своего собственного заблуждения.

Минь. Т. IV. С. 62–63.

Творения Т. IV. С. 50.

Возлюбленные, будем все делать так, чтобы славился Господь наш, и не подадим никому повода к соблазну. Этому постоянно учит нас вселенский учитель, блаженный Павел; в одном месте он говорит: «аще брашно соблазняет брата моего, не имам ясти мяса во веки» (1Кор. 8:13), а в другом: «такожде согрешающе в братию, и биюще их совесть немощну сущу, во Христа согрешаете» (1Кор. 8:12). Угроза сильная, подвергающая тяжкому осуждению! Не подумай, говорит он, будто вред касается только того, кто тобою соблазняется; нет, он переходит на самого Христа, распятого за того человека. Если же Господь твой не отрекся быть распятым за него, то ты ужели не решишься сделать все, чтобы только не подать ему никакого повода к соблазну? И везде, как ты найдешь, Он внушает это ученикам Своим, потому что от этого зависит благосостояние жизни нашей.

Минь. Т. IV. С. 63.

Творения Т. IV. С. 51.

Но мы, и после всего этого, не будем отчаиваться в их спасении, но сделаем, что зависит от нас: будем говорить им со всей ревностью и терпением, объясняя им и нелепость их заблуждения, и великий вред от него; только никогда не будем терять надежды на их спасение. Можно полагать, что они со временем убедятся, особенно, если мы будем жить так, чтобы не подавать им никакого соблазна.

Минь. Т. IV. С. 68.

Творения Т. IV. С. 57.

И чем более проливаем на вас этих духовных струй, тем более и у нас умножаются их токи к вашему назиданию, к пользе ваших душ: здесь, ведь, не может случиться того, что обыкновенно бывает с деньгами. Там, кто дает ближнему серебро, тот уменьшает свое имение, и чем более он дает, тем более уменьшается его имение. Но здесь, напротив: тогда-то более и умножается у нас имение, тогда-то более и возрастает это духовное богатство, когда мы обильно проливаем учение для тех, кто желает черпать его.

Минь. Т. IV. С. 70.

Творения Т. IV. С. 59–60.

Пост есть воздержание от зла, потому что в этом и состоит пост. И воздержание от пищи принято для того, чтобы ослабить силу плоти и этого коня сделать нам покорным. Постящемуся более всего нужно обуздывать гнев, приучаться к кротости и снисходительности, иметь сокрушенное сердце, изгонять нечистые пожелания представлением того неусыпающего огня и нелицеприятного Суда, быть выше денежных расчетов, в милостыне показывать великую щедрость, изгонять из души всякую злобу на ближнего.

Минь. Т. IV. С. 74.

Творения Т. IV. С. 64.

Постящемуся надлежит быть спокойным, тихим, кротким, смиренным, презирающим славу настоящей жизни. Как презрел он душу свою, так должен презреть и суетную славу, и взирать только на Того, Кто испытывает сердца и утробы, с великим усердием творить молитвы и исповедания пред Богом, и, сколько возможно, помогать себе милостынею.

Минь. Т. IV. С. 74–75.

Творения Т. IV. С. 65.

Ничего нет равного добродетели, возлюбленный! Она и в будущем веке исхитит нас из геенны и откроет путь в Царство Небесное, и в настоящей жизни ставит выше всех, всуе и напрасно злоумышляющих на нас, делает сильнее не только людей, но и самих демонов и врага нашего спасения, то есть диавола. Итак, что может сравниться с нею, когда она исполнителей своих делает выше не только злокозненных людей, но и демонов?

Минь. Т. IV. С. 75.

Творения Т. IV. С. 65–66.

А добродетель состоит в том, чтобы презирать все людское, ежечасно помышлять о будущем, не прилепляться ни к чему настоящему, но знать, что все человеческое есть тень и сон, и даже ничтожнее этого. Добродетель состоит в том, чтобы по отношению к вещам этой жизни быть как бы мертвым, также и по отношению к вредному для спасения души быть бездейственным, как бы мертвым, но жить и действовать только для духовного, как и Павел сказал: «живу же не ктому аз, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20).

Минь. Т. IV. С. 75.

Творения Т. IV. С. 65–66.

БЕСЕДА IX.

Где только человек покажется, звери тотчас обращаются в бегство. А если иногда, когда нудит их голод, или мы раздражаем, нам случается терпеть вред от них, это уже происходит не от того, чтобы они имели власть над нами, но от нашей вины. Так, если и при нападении на нас разбойников, мы не остаемся праздными, но вооружаемся, то это означает не власть нашу над ними, но попечение о нашем спасении.

Минь. Т. IV. С. 78.

Творения Т. IV. С. 69.

А ты, возлюбленный, и в том усматривай неизреченное человеколюбие Божие, что Адам всецело нарушил заповедь и преступил закон, а Бог, человеколюбивый и побеждающий благостью наши прегрешения, не всю честь отнял (у него) и не совсем лишил его владычества, но тех только животных изъял из-под власти его, которые не особенно полезны ему для жизни, а тех, которые необходимы и полезны, и много способствуют нашему благоденствию, оставил в подчинении и покорности.

Минь. Т. IV. С. 79.

Творения Т. IV. С. 70.

Не будем беспечны, но каждый из вас ежечасно, по возможности, пусть размышляет не только об общих благодеяниях, но и об особенных, ему самому оказанных (Богом) не только об известных и явных всем, но и об известных ему одному и неизвестных другим: чрез это он в состоянии будет возносить Господу непрестанное благодарение. Это самая великая жертва, это совершенное приношение; это будет для нас основанием дерзновения пред Богом.

Минь. Т. IV. С. 80.

Творения Т. IV. С. 71.

Кто действительно смиряет себя, тот никогда не допустит себя до раздражения, не разгневается на ближнего, потому что душа его смирилась и занята тем, что касается ее самой. Что может быть блаженнее души, настроенной таким образом! Такой (человек) всегда сидит в пристани, безопасный от всякой бури и наслаждаясь тишиной мыслей.

Минь. Т. IV. С. 81.

Творения Т. IV. С. 72.

БЕСЕДА X.

Если ты, возлюбленный, не можешь оставаться (целый) день без пищи по телесной немощи, никто из благомыслящих не станет винить тебя за это: Владыка у нас – кроткий и человеколюбивый, не требует от нас ничего свыше силы. Он и поста, и воздержания требует от нас не просто для того только, чтобы мы пребывали в неядении, но для того, чтобы, удаляясь от житейских дел, употребляли все свободное от них время на занятия духовные. Если бы мы устрояли жизнь свою внимательно, и всякую свободную минуту посвящали духовным занятиям, если бы пищу принимали только для удовлетворения потребности и всю жизнь проводили в добрых делах, то не было бы нам нужды и в пособии от поста.

Минь. Т. IV. С. 82.

Творения Т. IV. С. 74.

«И благослови Бог день седмый, и освяти его» (Быт. 2:3). Что же? Ужели прочие (дни) не были благословлены? Конечно, говорит; но для них вместо всякого благословения довольно было того, что в каждый из них созданы твари. Потому (Писание) и не сказало об них: «благослови», а сказало это только о седьмом дне и присовокупило еще: «и освяти его». Что значит: «и освяти его»? Отделил его.

Минь. Т. IV. С. 89.

Творения Т. IV. С. 81.

«Когда ясти будеши и пити, и насытишися, помяни Господа Бога твоего» (ср. Втор. 8:10). Видишь, как тогда особенно, то есть, по принятии пищи, должны мы предлагать себе духовную снедь, чтобы душа, после насыщения телесной пищей, вознерадев, не впала в погибель и не дала места козням диавола, который во всякое время старается нанести нам смертельный удар.

Тот же пророк в другом месте сказал: «лежа и востая, поминайте Господа Бога вашего» (ср. Втор. 6:7). Видишь, что ни в какое время не следует нам изгонять из своей души это памятование (о Боге), но твердо хранить в совести, быть в постоянной бдительности и никогда не давать себе покоя, но, зная ярость врага нашего, трезвиться и бодрствовать, заграждать ему все входы, и никогда не пренебрегать духовной пищей. В этом наше спасение, в этом духовное богатство, в этом безопасность.

Минь. Т. IV. С. 90.

Творения Т. IV. С. 83.

БЕСЕДА XI.

Как тело, изнуренное постом, нуждается в некотором отдыхе, чтобы могло потом с живой ревностью опять выступить на подвиги поста, так и душа требует отдохновения и успокоения. Не всегда нужно напрягать ее, не всегда и послаблять ей; но иногда делать одно, а иногда другое, и таким образом управлять и состоянием души, и вожделениями плоти. Всегдашний напряженный труд производит изнурение и изнеможение, а постоянное послабление ведет к беспечности. Это бывает, как всякому известно, и с душою, и с телом. Поэтому мера во всем – прекрасное дело. Этому-то научает нас Бог всяческих и самыми творениями, которые Он создал для нашего существования. Чтобы в этом увериться вам, возьмем в рассмотрение день и ночь, то есть свет и мрак.

Минь. Т. IV. С. 91.

Творения Т. IV. С. 84.

Если все создания Господни, как показало наше слово, и как свидетельствует опыт, совершены с разумной целью для удовлетворения необходимой потребности, то и наши дела должны быть совершаемы не просто и не напрасно, но с пользой для нашего спасения. И занимающиеся мирскими делами никогда не решатся приступить к делу, пока не увидят выгоды от этого; тем более нам нужно поступать так и не проводить постные седмицы небрежно, но вопрошать свою совесть, испытывать ум и смотреть, что хорошо сделано нами в ту, что в другую неделю, какое приобретение мы получили в следующую, какую из своих страстей исправили. Если мы не будем так устроять себя и прилагать такое попечение о своей душе, то не будет нам никакой пользы от поста и неядения, особенно, когда окажемся хуже и тех, которые прилагают такое старание о собрании денег. Смотри, каждый из этих людей употребляет всю бдительность, как бы всякий день прибавить что-либо к прежнему, и никогда не насыщается, но чем более умножается у него имение, тем более усиливается и рвение, и усердие.

Минь. Т. IV. С. 92–93.

Творения Т. IV. С. 86.

Скажи мне, пожалуйста, если бы ты видел, что сын твой каждый день ходит в училище, и, хотя времени проходит много, но он ничего не приобретает там, снес ли бы ты это терпеливо? Не наказал ли бы и отрока, не упрекнул ли бы и учителя? А потом, если бы узнал, что со стороны учителя сделано все и ничего не опущено, и что причиною всего была леность отрока, не обратил ли бы ты весь гнев свой на отрока, перестав винить учителя? То же самое должно быть и здесь. Мы, как поставленные (на степень учителей) благодатью Божией, каждый день созываем вас, как духовных детей, в это училище и предлагаем вам спасительное наставление, причем не свои вымыслы сообщаем, но излагаем учение, дарованное нам от Господа в Божественном Писании, – его мы открыто излагаем и постоянно внушаем. Итак, когда мы употребляем все старание и заботливость, и ежедневно ведем вас на путь добродетели, вы же будете оставаться в том же состоянии, то подумайте, какая будет и нам скорбь, и вам осуждение, чтобы не сказать больше? Конечно, нас освобождает от всякой ответственности то, что мы не опустили ничего потребного к вашему назиданию; однако ж, так как мы заботимся о вашем спасении, то и не можем легко переносить (вашей беспечности). И учитель, когда не замечает в ученике никакого плода от своего старания, немало скорбит и болезнует, видя, что напрасно трудится.

Минь. Т. IV. С. 94.

Творения Т. IV. С. 88.

БЕСЕДА XII.

И стихии покорствуют служащим Господу и задерживают внутри себя свою стремительность. Послушаем этого мы, которые губим свое спасение, увлекаясь, по небрежению, раздражительностью, гневом и другими страстями, и будем подражать такой покорности этих неразумных стихий – мы, одаренные разумом. Если огонь, столь разрушительный, столь сильный, не коснулся тленных и столь нежных тел, то какое получит прощение человек, не желающий обуздать, по заповеди Господней, свою раздражительность и изгнать из себя гнев на ближнего? И что особенно важно: огонь, имеющий такое свойство, то есть, сожигать, не оказал своего действия, а человек, существо кроткое, разумное и тихое, делает противное своей природе и по беспечности уподобляет себя зверям. Потому и Божественное Писание людям, одаренным разумом, за столь возмутительные страсти их, дает имена бессловесных, часто даже и зверей.

Минь. Т. IV. С. 101–102.

Творения Т. IV. С. 97.

«И созда Бог человека, персть взем от земли» (Быт. 2:7). Отсюда вытекает, если будем внимательны, немаловажный урок смирения. Когда подумаем, из чего первоначально образовано наше тело, то сколько бы мы ни насупливали бровей, – должны принизиться, смириться; размышляя о природе своей, мы научаемся скромности. Поэтому-то Бог, пекущийся о нашем спасении, так и направил язык пророка к нашему вразумлению. Так как Божественное Писание прежде сказало: «сотвори Бог человека, по образу Божию сотвори его» (Быт. 1:27), и дал ему всю власть над видимым, то, чтобы человек, не зная состава своей природы, не возмечтал о себе высоко и не преступил за свои пределы, – оно, начав опять говорить (о создании человека), показывает и способ его образования и начало бытия, – из чего, то есть, и как создан первый человек.

Минь. Т. IV. С. 103.

Творения Т. IV. С. 99.

«И бысть человек в душу живу» (Быт. 2:7). Что значит: «в душу живу»? В душу действующую, которая имеет члены тела, как орудия своих действий, покорные ее воле. Не знаю, как мы извратили порядок, и зло усилилось до того, что мы заставляем душу следовать пожеланиям плоти, и ту, которая, как госпожа, должна и председательствовать, и повелевать, низведши с престола, принуждаем повиноваться прихотям плоти, забывая ее благородство и преимущество (пред плотью).

Минь. Т. IV. С. 103–104.

Творения Т. IV. С. 100.

БЕСЕДА XIII.

Когда слышишь, что Писание говорит: «сотвори Бог человека», понимай эти слова в том смысле, как и выражение: «да будет»; также, когда слышишь, что Бог «вдуну в лице его дыхание жизни», разумей, что Он, как произвел бестелесные силы, так благоволил, чтобы и тело человека, созданное из персти, имело разумную душу, которая могла бы пользоваться телесными членами. Может быть, скажет кто: для чего же, если душа выше тела, низшее созидается прежде, а потом уже высшее и важнейшее? Не видишь ли, возлюбленный, что и с (прочим) созданием было то же самое? Небо и земля, солнце и луна, и все прочее, а также неразумные животные были уже сотворены, и после всех их – человек, которому надлежало владычествовать над всеми этими тварями. Подобным образом и при сотворении самого человека прежде является тело, а потом уже, что драгоценнее (его) – душа.

Минь. Т. IV. С. 107–108.

Творения Т. IV. С. 104–105.

Будем стараться хранить в душах своих здравые догматы, а вместе с тем, и вести правильную жизнь, чтобы и жизнь свидетельствовала о догматах, и догматы сообщали жизни твердость. Как в том случае, если мы, содержа правые догматы, станем жить небрежно, не будет нам пользы, так и тогда, когда, живя хорошо, будем не радеть о правых догматах, не можем ничего приобрести для своего спасения.

Минь. Т. IV. С. 110.

Творения Т. IV. С. 107.

Учение делами гораздо убедительнее и достовернее, чем учение словами. Таковый и молча, и оставаясь невидимым, может учить, одних тем, что смотрят на него, других тем, что слышат о нем, и великое будет иметь он благоволение от Бога за тό, прославляя Господа не только сам по себе, но и чрез взирающих на него. Таковой тысячью языков и многими устами будет возносить благодарения и песнословия Богу всяческих, потому что не только близкие к нему и свидетели его жизни будут дивиться ему и его Господу, но и незнающие его лично, а только слышавшие о нем от других и живущие весьма далеко, не только друзья, но и враги, будут чтить высокую его добродетель. Сила добродетели в том, что она и врагам своим заграждает уста и обуздывает язык. И как слабые глазами не осмеливаются взглянуть на солнечные лучи, так и порок никогда не может воззреть на добродетель, но удалится, предастся бегству и признает себя побежденным.

Минь. Т. IV. С. 110.

Творения Т. IV. С. 108.

БЕСЕДА XIV.

Послушаем же, что сегодня читалось. Только напрягите свой ум, отриньте рассеянность и житейские заботы, и, таким образом, внимайте словам (Писания). Это Божественные законы, ниспосланные с неба для нашего спасения. Если при чтении царской грамоты бывает великая тишина, и прекращается всякий шум и беспорядок, потому что все стоят с напряженным вниманием и желают услышать то, о чем возвещает царская грамота, а тот, кто хотя немного зашумит и прервет последовательность чтения, подвергается великой опасности, то, тем более, здесь нужно стоять со страхом и трепетом, наблюдать глубокое молчание и избегать волнения мыслей, чтобы и понимать предлагаемое, и удостоиться за послушание еще больших даров от Царя Небесного.

Минь. Т. IV. С. 112.

Творения Т. IV. С. 110.

«И заповеда Господь Бог Адаму, глаголя» (Быт. 2:16). Здесь надобно изумляться необычайному человеколюбию Божию, которое открывается нам в этом кратком речении: и заповеда, сказано. Смотри, какую честь Бог оказал человеку в самом начале. Не сказано: приказал, или повелел (προσέταξεν, ἥ ἐκέλευσεν), но что? – «заповеда» (ἐνετείλατο). Как друг беседует с другом, заповедуя о чем-либо необходимом, так и Бог обращается с Адамом, как бы желая такой честью расположить его к исполнению заповедуемого им.

Минь. Т. IV. С. 114.

Творения Т. IV. С. 112.

«И заповеда Господь Бог Адаму, глаголя: от всякого древа, еже в раи, снедию снеси: от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него: а в оньже аще день снесте от него, смертию умрете» (Быт. 2:16–17). Как бы так Бог говорил Адаму: «Я не требую от тебя чего-либо трудного и тяжкого: позволяю пользоваться всеми древами и заповедаю не касаться только одного этого; но и наказание определяю большое, чтобы ты, хотя вразумляемый страхом, соблюл данную Мною тебе заповедь».

Минь. Т. IV. С. 114–115.

Творения Т. IV. С. 113.

«И нарече Адам имена всем скотом, и всем птицам небесным, и всем зверем земным» (Быт. 2:20). Отсюда уже усматривай, возлюбленный, свободу воли и превосходство разума его, и не говори, будто он не знал, что хорошо и что худо. Кто был в состоянии дать соответствующие имена скотам, и птицам, и зверям, не нарушил при этом порядка и не дал диким животным имен, приличных кротким, а свойственных диким не назначил кротким, но всем дал соответственные названия, тот не исполнен ли был мудрости и разума?

Минь. Т. IV. С. 117.

Творения Т. IV. С. 116.

Каждый из вас, по выходе отсюда, вместе с ближним, возобновляй в памяти то, что здесь сказано, и, сообщая другому свое, принимай и от него, что тот припомнит. И таким образом собирая все и сохраняя в свежей памяти, уходите домой и там, каждый сам по себе, опять продумывайте эти Божественные уроки, чтобы, им посвящая все заботы и ими занимая свой ум, вы легко могли и победить возмущающие вас страсти, и избегнуть козней диавола. Ведь когда злой тот демон видит, что душа заботится о предметах божественных и об них только непрестанно помышляет, ими занимается, то он не смеет и приблизиться, но тотчас удаляется, гонимый силою Духа, будто огнем каким. Итак, чтобы нам и себе доставить возможно более пользы, и победить этого врага, и получить бóльшую милость от Бога, будем занимать ум свой этими предметами.

Минь. Т. IV. С. 117–118.

Творения Т. IV. С. 116.

47. б) [Храм. По выходе из него нужно размышлять о сказанном здесь] – это дает успех делам

Тогда благоуспешны будут все дела наши – трудное сделается легким, кажущееся прискорбным, будет иметь счастливый конец, и ничто здешнее не в состоянии будет печалить нас. Если мы будем заботиться о божественном, то Сам (Бог) позаботится о нашем, и мы переплывем море настоящей жизни с совершенной безопасностью и, путеводимые великим Кормчим – Богом всяческих, войдем в пристань Его человеколюбия.

Минь. Т. IV. С. 117–118.

Творения Т. IV. С. 117.

БЕСЕДА XV.

«Адаму же не обретеся помощник, подобный ему» (Быт. 2:20). Что значит это краткое речение: «Адаму же»? Зачем прибавлен союз (же)? Не довольно ли было сказать: Адаму? Исследовать это хотим мы не просто по излишней пытливости, но, чтобы, тщательно истолковывая вам все, научить вас не пропускать в Божественном Писании без внимания и краткого речения, ни даже одного слога. Ведь это не простые слова, но слова Духа Святого; потому можно найти великое сокровище и в одном слоге. Заметь точность Божественного Писания. Сказавши: «Адаму же не обретеся помощник», оно не остановилось на этом, но прибавило: «подобный ему», объясняя нам этим прибавлением причину, по которой оно употребило союз.

Прежде в Божественном Писании сказано: «сотворим помощника по нему», вслед затем сообщено нам о сотворении зверей и пресмыкающихся, и всех бессловесных; и (Адам), как господин, всем «нарече имена» (Быт. 2:18, 20). Итак, чтобы не к этим животным относили мы сказанное выше: «сотворим ему помощника», для этого блаженный Моисей, начиная теперь слово, говорит: «Адаму же не обретеся помощник, подобный ему». Как бы так он учит нас и говорит: все эти (животные) созданы (Богом для человека) и получили себе названия от Адама, однако ж ни одно из них не оказалось достойным быть ему помощником. Потому и хочет (Моисей) внушить нам, что имеет быть создано новое животное и что это, готовое явиться животное, и есть то самое, о котором сказано: «сотворим ему помощника по нему», подобного, то есть, ему, одной с ним природы, достойного его, ничем не ниже его.

Минь. Т. IV. С. 119–120.

Творения Т. IV. С. 118–119.

Создание жены совершается из существа Адама, как сказано: «и наложи Бог изступление на Адама, и успе: и взя едино от ребр его, и исполни плотию вместо его. И созда Господь Бог ребро, еже взя от Адама, в жену, и приведе ю ко Адаму» (Быт. 2:21–22). Великая сила этих слов; она превосходит всякий разум человеческий: не иначе можно понять величие их, как только рассмотрев их очами веры.

Наложи, сказано, исступление на Адама и успе. Это было не простое исступление и не обыкновенный сон; но, так как Премудрый и Благоискусный Создатель нашей природы хотел взять у Адама одно из ребр его, то чтобы он не почувствовал боли и затем враждебного расположения к созидаемой из его ребра, чтобы, помня боль, не возненавидел создаваемое животное, для этого (Бог), погрузив (Адама) в исступление и как бы повелев ему быть объяту некоторого рода оцепенением, навел на него такой сон, что он совсем не чувствовал, что происходило (с ним). Как совершеннейший Художник, взял, что считал нужным, и восполнил то, чего недоставало, и взятое устроил по Своему человеколюбию. Наложи, сказано, исступление на Адама, и успе; и взя едино от ребр его, и исполни плотию вместо его, – это для того, чтобы Адам, по прекращении сна, не мог узнать о случившемся по недостатку (ребра).

«И взя едино от ребр его». Не разумей слова эти по-человечески, но знай, что употреблены грубые речения приспособительно к немощи человеческой. Ведь если бы (Писание) не употребило этих слов, то как бы могли мы узнать неизглаголанные тайны?

«И созда Господь Бог ребро, еже взя от Адама в жену». Обрати внимание на точность Писания. Оно не сказало: сотвори (έπλαδεν), но: созда (φχοδόμηδεν – устроил). Поскольку Бог взял часть от сотворенного уже и, так сказать, дал только, чего недоставало, – поэтому и говорит Писание: «и созда» – не другое творение произвел, но, взяв уже от готового творения некоторую малую часть, из этой части построил целое животное.

Минь. Т. IV. С. 121–122.

Творения Т. IV. С. 120–122.

«И рече Адам: се ныне кость от костей моих и плоть от плоти моея» (Быт. 2:23). Смотри здесь, возлюбленный, как (Адам) вместе с несказанною, данною ему от Бога, мудростью, которую он показал нам в наречении имен стольким породам бессловесных животных, удостоился еще и дара пророческого. Для того блаженный пророк (Моисей) и показал нам выше, что, вместе со сном, объяло Адама и исступление, так что он совсем не чувствовал происходившего с ним, чтобы, узнавши теперь, что Адам, при взгляде на жену, точно объясняет происшедшее, ты совершенно убедился, что он говорит это по дару пророчества, руководимый наставлением Святого Духа.

Видишь, как (Адам) открыл нам все, с точностью объясняя своим пророческим духом каждое (обстоятельство). «Сия», говорит, «наречется жена, яко от мужа своего взята бысть»: здесь он намекает на взятие ребра. Потом, раскрывая будущее, говорит: «сего ради оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей, и будета два в плоть едину». Откуда, скажи мне, пришло ему на ум сказать это?

Не явно ли, что он, будучи прежде преслушания причастен пророческой благодати, видел все это духовными очами?

Минь. Т. IV. С. 122–123.

Творения Т. IV. С. 123–124.

Если мы постоянно будем помнить о благодеяниях Божиих, какие Он излил на природу нашу, то и сами будем благодарны, и это послужит для нас сильнейшим побуждением (идти) по пути добродетели. Кто памятует о благодеяниях Божиих, тот, без сомнения, постарается не оказаться недостойным (их), но покажет такую ревность и такую признательность, что будет достоин еще и других. Господь наш щедр, и как видит, что мы благодарны за оказанные уже нам благодеяния Его, умножает милость Свою и удостаивает нас еще больших даров.

Минь. Т. IV. С. 124.

Творения Т. IV. С. 125.

Каждую неделю, или даже, и каждый день, будем осматривать себя и исторгать из своей души пороки, а сокровище добродетелей приумножать, «уклонимся», как увещевает пророк, «от зла» и сотворим «благо» (ср.: Пс. 33:15): это и есть истинный пост. Гневливый пусть исторгнет из души благочестивым размышлением обладающую (им) страсть и да возлюбит кротость и смирение. Беспечный и необузданный, с пристрастием взирающий на красоту телесную, обуздав свой помысл и напечатлев в недре души своей закон Христов, который говорит: «иже воззрит на жену ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем» (Мф. 5:28), пусть убегает страсти невоздержания и упражняется в целомудрии. Невоздержный языком и без рассуждения говорящий обо всем, что ни случится, пусть подражает блаженному пророку и говорит: «положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих» (Пс. 140:3); пусть никогда не произносит слов без размышления и как случилось, но внимает Павлу, который говорит: «всякий крик, и гнев, и злословие, и сквернословие, и хуление да возмется от вас, со всякою злобою» (ср.: Еф. 4:31), и еще: «если (есть) какое-либо доброе слово к полезному назиданию, дабы оно доставляло благодать слушающим» (ср.: Еф. 4:29). Пусть избегает всячески и клятв, слыша повеление Христово: «речено бысть древним: не во лжу кленешися; аз же глаголю вам не клятися всяко» (ср.: Мф. 5:33, 34). Никто не говори мне: я клянусь в правде; не следует клясться ни в правде, ни в неправде. Так будем хранить уста свои чистыми от клятвы и от всего этого ограждать и язык, и уста, и ум наш, чтобы не рождалось в нас какого-либо злого помысла и не выражалось языком. Будем крепко затыкать и уши, чтобы не принимать и пустого слуха, как заповедал блаженный Моисей: «да не приимеши слуха суетна» (Исх. 23:1), и, как еще сказал блаженный Давид: «оклеветающаго тай искренняго своего, сего изгонях» (Пс. 100:5) ¼ Если мы так оградим все члены свои, то в состоянии будем бодро устремиться к делам добрым, язык упражнять в славословии и песнословиях Богу всяческих, слух – в слушании и изучении слова Божия, ум – в размышлении о духовных предметах, руки – не в хищении и многостяжании, а в милостыне и делании добрых дел, ноги – (в хождении) не в театры, ипподромы и вредные зрелища, а в церковь, молитвенные дома и к гробницам святых мучеников, чтобы, получив их благословение, сделать нам себя неуловимыми для сетей диавола.

Минь. Т. IV. С. 124–125.

Творения Т. IV. С. 126.

БЕСЕДА XVI.

«И беста оба нага, Адам же и жена его, и не стыдястася» (Быт. 2:25) (так как они не знали, что были наги, потому что их облекала и украшала, лучше всякой одежды, неизреченная слава). Подумай о великом блаженстве (прародителей), как они были выше всего телесного, как жили на земле, будто на небе, и, будучи в теле, не терпели нужд телесных: не нуждались ни в крове, ни в доме, ни в одежде и ни в чем другом подобном. Об этом сообщило нам Божественное Писание не просто и не без намерения, но для того, чтобы мы, узнав о такой их беспечальной и безболезненной жизни, и об ангельском, так сказать, состоянии, когда увидим потом, что они всего этого лишились и из великого обилия ниспали в самую крайнюю бедность, приписывали это их беспечности.

Минь. Т. IV. С. 126.

Творения Т. IV. С. 127.

«Не пометайте бисер ваших пред свиниями, да не поперут их ногами своими, и вращшеся расторгнут вы» (Мф. 7:6). Это и было теперь: (жена) повергла божественные бисеры пред свиньею, пред этим злым зверем, или демоном, действовавшим через него, и он не только попрал их и воспротивился сказанному (от Бога), но, обратившись, увлек в бездну преслушания не только жену, но вместе с нею и первозданного. Так опасно открывать, без рассуждения, как пришлось, божественные тайны! Да слышат (это) те, которые разглагольствуют со всеми без различия и без рассуждения. И Христос там говорит не о чувственной свинье, но разумеет людей, подобных этим животным, валяющихся, подобно бессловесным, в нечистоте греха; а этим Он вразумляет нас и обращать внимание на различие лиц, и тщательно рассматривать обстоятельства, при которых нужно открывать что-либо из слова Божия, чтобы не сделать вреда ни другим, ни себе. Таковые не только сами не получают пользы от предлагаемых им слов, но часто увлекают в одну с собою бездну погибели и тех, которые безрассудно отдают им эти драгоценные жемчужины.

Минь. Т. IV. С. 128.

Творения Т. IV. С. 129.

Таковы ухищрения врага: он возводит лестью на большую высоту, низвергает затем в глубокую бездну.

Минь. Т. IV. С. 129.

Творения Т. IV. С. 131.

Когда слышишь, что «отверзошася очи их», понимай это так, что (Бог) дал им почувствовать наготу и лишение той славы, какою они пользовались до вкушения. А что таков обычай Писания, послушай, как оно говорит и в другом месте. Когда служанка Сарры, убежав от госпожи блуждала и, повергши «отроча под елию единою, ... издалеча» ожидала смерти его, (об ней Писание) говорит: «отверзе Бог очи Агари» (Быт. 21:19), не потому, чтобы она дотоле не видела, но потому, что Бог (в это время) возбудил ее ум.

Минь. Т. IV. С. 132.

Творения Т. IV. С. 134.

Писание назвало это дерево деревом познания добра и зла. Если постараешься узнать особенности (τὰ ἱδιώματα) Божественного Писания, то поймешь, почему оно дало этому дереву такое название. Так названо оно не потому, что сообщало такое познание; но так как у него (περὶ αὐτὸ) совершилось преступление заповеди и от него (ἐξ ἑκείνου) потом уже явилось познание греха и стыд, поэтому оно так названо. Божественное Писание имеет обычай по совершившимся событиям называть те места, где эти события случились. Потому Божественное Писание назвало это дерево деревом познания добра и зла, что у него должно было совершиться преступление и(ли) соблюдение заповеди.

Минь. Т. IV. С. 132.

Творения Т. IV. С. 133–135.

Таково зло – грех. Он не только лишает нас вышнего благоволения, но и ввергает в великий стыд и унижение, похищает у нас и те блага, которыми обладаем, отнимает всякое дерзновение. Но, чтобы, рассматривая грех, совершенный человеком чрез вкушение от древа и преслушание, не сделать нам все слово печальным, переведем речь, если угодно, от этого древа к другому, к Древу Креста, и посмотрим, какие бедствия причинило то и какие блага принесло это. Впрочем, бедствия произошли не собственно от древа, но от беспечного произволения и презрения, какое (он) показал в отношении к заповеди. То древо ввело смерть, потому что за преслушанием последовала смерть; это даровало бессмертие. То изгнало из рая; это возвело нас на небо. То за одно преступление подвергло Адама такому наказанию; это освободило нас от бесчисленных тяжестей греховных и дало нам дерзновение пред Господом нашим. Видите вы разность между древом и Древом? Видите злобу диавола, беспечность человека и человеколюбие Владыки? Итак, вооружимся, прошу любовь вашу, этим животворящим Древом и силою Его умертвим губящие душу страсти.

Минь. Т. IV. С. 133–134.

Творения Т. IV. С. 136–137.

БЕСЕДА XVII.

а. Не без намерения обозначается и время (пришествия Божия): «услышаста глас Господа Бога, ходяща в раи по полудни» (Быт. 3:8), а для того, чтобы ты познал человеколюбие Владыки, как Он нимало не замедлил, но лишь только увидел случившееся и тяжесть раны, тотчас поспешил врачеванием, дабы рана, воспалившись, не сделалась неисцельною.

Минь. Т. IV. С. 136.

Творения Т. IV. С. 140.

б. «И призва Господь Бог Адама, и рече ему: Адаме, где еси?» (Быт. 3:9) Самый вопрос уже заставляет подивиться безмерному человеколюбию Божию, не в том только отношении, что Он позвал, но и в том, что Он позвал Сам, чего не делают люди в отношении к другим себе подобным, имеющим одну с ними природу. Вы знаете что, когда судьи, сев на высокое седалище, производят суд над преступниками, то не удостаивают их (личного) своего ответа, показывая им и через это, какому бесчестию они подвергли себя совершением худых дел; судья хотя и отвечает, его ответы передает подсудимому и потом слова подсудимого сообщает судье кто-либо другой, стоя между ними. Таков, как всякий знает, обычай у судей везде. Но Бог (поступил) не так, – как же? Он Сам зовет.

Минь. Т. IV. С. 137.

Творения Т. IV. С. 141.

в. Обрати внимание на человеколюбие и крайнее незлобие Господа. Он мог тотчас, даже не удостоив ответом сделавшего такой грех, подвергнуть его наказанию, которое Он наперед уже определил за преступление, однако долго терпит, медлит, вопрошает и выслушивает ответ, и опять спрашивает, как бы вызывая виновного к оправданию, чтобы, при открывшемся случае, показать ему Свое человеколюбие и после такого преступления. Чрез это Он внушает нам, чтобы мы, судя виновных, не обращались с ними грубо и не выказывали в отношении к ним зверской жестокости; но проявляли бы свое великодушие и снисходительность, как бы производя суд над своими членами, и памятуя, что они одной с нами природы, растворяли бы наказание человеколюбием.

Минь. Т. IV. С. 138.

Творения Т. IV. С. 142.

г. Смотри, и муж говорит: «жена, юже дал еси со мною, та ми даде, и ядох» (Быт. 3:12). Нет никакого принуждения, никакого насилия, видно произволение и решимость: только даде, не принудила, не заставила насильно. И жена опять в свое оправдание не сказала: «змий принудил меня, и ядох», – но что? «Змий прельсти мя»; а уступить или не уступить обольщению было в ее власти.

Минь. Т. IV. С. 140.

Творения Т. IV. С. 144.

д. Посмотрите на преизбыток несказанного человеколюбия Судии. Когда жена сказала: «змий прельсти мя, и ядох» (ссылка – нужна ли?), то (Бог) уже не удостаивает змия и ответа, не дозволяет ему оправдываться и не спрашивает его, как (спрашивал) мужа и жену; но, приняв от них оправдание, устремляется на него, как на виновника всех зол. И поскольку Он, как Бог, ведущий и сокровенное, знал, что змий служил орудием козней и злобы диавола против человека, то чтобы ты познал Его благость к людям, по которой Он, хотя и знал это, говорил однако одному: «где еси? Кто возвести тебе, яко наг еси?» (ссылка?) – другой: «что сие сотворила еси?» (ссылка?) – не так поступает в отношении к лукавому этому зверю, но как? «И рече Господь Бог змию: яко сотворил еси сие» (ссылка?). Видишь различие? Жене сказал: «что сие сотворила еси?» – а змию: «яко сотворил еси сие».

Минь. Т. IV. С. 140–141.

Творения Т. IV. С. 145.

Но, может быть, скажет кто: если совет дал диавол, употребив змия в орудие, то за что же это животное подверглось такому наказанию? И это было делом неизреченного человеколюбия Божия. Как чадолюбивый отец, наказывая убийцу своего сына, ломает и нож, и меч, которым тот совершил убийство, и разбивает их на мелкие части, – подобным образом и Всеблагой Бог, когда это животное, как меч какой, послужило орудием злобы диавола, подвергает его постоянному наказанию, чтобы мы из этого чувственного и видимого явления заключали, в каком находится он бесчестии. Если послуживший орудием подвергся такому гневу, то какое наказание должен понести тот?

Минь. Т. IV. С. 141.

Творения Т. IV. С. 146.

«Той твою блюсти будет главу, ты же блюсти будеши его пяту» (Быт. 3:15). Я дам ему (семени жены) такую силу, что оно всегда будет наступать на твою голову, а ты будешь под его ногами. Смотри, возлюбленный, как и в наказании этого животного Бог показывает нам Свою попечительность о роде человеческом! И это относится только к чувственному змию; но желающий может после вникнуть в смысл написанного и понять, что, если это сказано о чувственном (змие), то еще более нужно прилагать сказанное к мысленному змию. И его, уничтожив, поверг под наши ноги и дал нам власть наступать на его голову. Не на это ли Он указывает, когда говорит: «наступайте на змию и на скорпию» (Лк. 10:19)? Чтобы мы не подумали, будто это сказано о чувственных животных, Он прибавил: «и на всю силу вражию».

Минь. Т. IV. С. 143.

Творения Т. IV. С. 148.

«К мужу твоему обращение твое, и той тобою обладати будет» (Быт. 3:16). Лучше тебе быть под его начальством и состоять под его управлением, чем, пользуясь свободой и властью, носиться по стремнинам. И для коня полезнее иметь на себе узду и ходить под управлением, чем без этого носиться по стремнинам. Итак, имея в виду твою пользу, Я хочу, чтобы ты к мужу имела обращение, повиновалась ему, как тело голове, и с радостью признавала его господство.

Минь. Т. IV. С. 145.

Творения Т. IV. С. 150.

Вижу, что вы утомились продолжительностью слова; но, прошу вас, ободритесь несколько, чтобы нам не оставить суда недоконченным и не уйти, оставив Судию еще сидящим (на суде); ведь мы уже приблизились к самому концу.

Минь. Т. IV. С. 145.

Творения Т. IV. С. 151.

Смотри на человеколюбие Господа: как (неодинаково) Он наказывает змия и это разумное животное (человека). Тому говорит: «проклят ты от земли» (ссылка?); а этому не так; как же? – «Проклята земля в делех твоих» (ссылка?). И справедливо. Так как земля создана для человека, чтобы он мог наслаждаться плодами ее, поэтому теперь Бог, за человека же, так согрешившего, налагает на нее проклятие; и так как наложенное на землю проклятие лишило человека покоя и благополучия, то «проклята», говорит, «земля в делех твоих». Потом, чтобы ты знал, что значит: «проклята», прибавил: «в печалех снеси тую вся дни живота твоего» (ссылка?). Смотри, каждое наказание распростирается на весь век, чтобы не только они (прародители) получили от этого пользу, но и последующие роды познавали из этого, за что постигло их это наказание.

Минь. Т. IV. С. 146.

Творения Т. IV. С. 152.

«Рече Бог: в оньже аще день снесте от него, смертию умрете» (ссылка?); а оказывается, что они после преслушания и вкушения жили еще много лет. Это представляется недоумением только для тех, которые поверхностно относятся к приведенным словам. Но кто слушает с добрым размышлением, для того ясно сказанное, и для внимательного не представляет никакого недоумения. Хотя они (Адам и Ева) прожили много лет, но с той уже минуты, как услышали: «земля еси, и в землю отъидеши» (ссылка?), они получили смертный приговор, сделались смертными и, можно сказать, умерли.

Минь. Т. IV. С. 147.

Творения Т. IV. С. 153.

Из того самого, что Он так воздал обольстителю, видно, что этот обольститель соблазнил особенно Ему дорогих.

Минь. Т. IV. С. 147.

Творения Т. IV. С. 154.

БЕСЕДА XVIII.

Умоляю, будем бдительны, и пусть падение их (первых людей) послужит для нас врачевством, и их беспечность пусть будет для нас побуждением к осторожности, потому что совершающие после этого те же грехи подлежат бóльшему наказанию, так как они не захотели вразумиться примерами. И действительно, потомки, согрешающие подобно первым людям, подвергаются неодинаковому с ними наказанию. В этом можно тотчас удостовериться из слов мудрого учителя вселенной, то есть, блаженного Павла, который говорит: «елицы бо беззаконно согрешиша, беззаконно и погибнут; и елицы в законе согрешиша, законом суд приимут» (Рим. 2:12). Эти слова значат: жившие до закона и живущие после закона не одинаково будут судимы; согрешающие после дарования закона подвергнутся тягчайшим наказаниям. «Елицы бо беззаконно согрешиша, беззаконно и погибнут», то есть, наказание облегчается тем, что они не пользовались наставлением и помощью закона. «И елицы в законе согрешиша, законом суд приимут». А эти, – говорит (апостол), – так как имели наставником закон и, несмотря на это, не вразумились, но грешили подобно тем, наказание понесут большее.

Минь. Т. IV. С. 148–149.

Творения Т. IV. С. 155.

Пусть об этом послушают богатые, которые украшаются тканями червей и одеваются в шелк, и пусть знают они, как человеколюбивый Владыка с самого начала вразумлял человеческую природу. Так как первозданный преступлением заповеди заслужил осуждение на смерть, между тем нужно было облечь его одеждою, которая бы прикрывала его стыд, то (Бог) сотворил им кожаные ризы, научая этим нас избегать изнеженной и роскошной жизни, не искать жизни праздной и беспечной, но более любить суровую. Но, может быть, богатые, негодуя на эти слова, скажут: так что же? Ты велишь нам одеваться в кожаные одежды? Не говорю этого, потому что и первые люди не навсегда получили те ризы; человеколюбивый Владыка к прежним благодеяниям всегда прибавляет другие. Так как первые люди, лишившись того бесстрастия и ангельской жизни, подвергли себя телесным нуждам, то Бог, впоследствии, устроил так, чтобы одежда для людей была приготовляема из овечьей шерсти, впрочем, не для чего иного, как только для того, чтобы она служила покровом, и чтобы это разумное существо не жило, подобно бессловесным, в наготе и бесстыдстве. Итак, употребление одежд пусть непрестанно напоминает нам о потерянных благах и о том наказании, которое постигло человеческий род за преслушание. После этого, пусть отвечают нам те, которые так увлеклись блеском, что даже и понятия не имеют об одеждах из овечьей шерсти, но облекаются в шелковые и дошли до такого безумия, что вплетают еще и золото в одежды, – особенно же такую роскошь видим мы у женского пола: для чего ты, скажи мне, украшаешь тело и любуешься такой одеждой, а о том не думаешь, что этот покров изобретен вместо величайшего наказания за преступление?

Минь. Т. IV. С. 150.

Творения Т. IV. С. 157.

Таков Господь наш: и наказаниями не меньше, чем и благодеяниями, Он показывает Свое промышление о нас; и наказание посылает нам для нашего же вразумления. Так, если Он знает, что мы, греша безнаказанно, не делаемся худшими, то и не наказывает; чтобы предупредить наше поступательное движение к худшему и пресечь дальнейшее распространение греха, Он, по Своему человеколюбию, наказывает.

Минь. Т. IV. С. 151.

Творения Т. IV. С. 159.

Вот как, по бóльшей части, бывает с людьми: пока мы обладаем благами, дотоле не умеем надлежащим образом пользоваться ими; лишившись же их, делаемся умнее, и тогда, наученные опытом, начинаем сознавать свою беспечность, и таким образом перемена обстоятельств дает нам понять то, чего мы лишились и какому злу подвергли себя. Так и повеление изгнанному из рая поселиться вблизи и против него было знаком величайшей заботливости (Божией о человеке), чтобы это воззрение напоминало ему, и он отсюда извлекал для себя пользу.

Минь. Т. IV. С. 152.

Творения Т. IV. С. 160.

Таким образом вначале жизнь была девственная; когда же по беспечности (первых людей) явилось преслушание и вошел (в мир) грех, девство отлетело от них, так как они сделались недостойными столь великого блага, а вместо того вступил в силу закон супружества. Подумай же, возлюбленный, как велико достоинство девства, как высоко и важно это состояние, как оно превышает человеческую природу и требует помощи свыше. Что решившиеся избрать девство, и будучи в теле, живут подобно бестелесным силам, послушай слов Христа, сказанных саддукеям. «Прельщаетеся, не ведуще писания, ни силы Божия. В воскресение бо ни женятся, ни посягают, но яко ангели суть» (Мф. 22:30). Поэтому, сколько велик и высок этот подвиг, столько же велики и даже еще более велики венцы и награды, и блага, обещанные тем, кто, вместе с девством, подвизается и в прочих добродетелях.

Минь. Т. IV. С. 153.

Творения Т. IV С. 161.

«И бысть по днех принесе Каин от плодов земли жертву Господу» (Быт. 4:3). Смотри, как Создатель природы вложил в совесть познание. Кто, скажи мне, привел его (Каина) к этой мысли (о принесении жертвы Богу)? Никто другой, как только познание, положенное в совести. «Принесе», говорит, «от плодов земли жертву Господу». Он знал и понимал, что надлежит из своего имения приносить (Богу), как Владыке, какой-нибудь плод; не потому, что Бог нуждается в этом, но для того, чтобы, наслаждаясь столь великим благодеянием (Божиим), показать свою признательность. Бог не имеет ни в чем нужды и ничего не требует от нас; но, снисходя к нам, по Своему неизреченному человеколюбию, дозволяет это (принесение Ему жертв) ради нашего спасения, чтобы познание Господа служило для человеческой природы училищем добродетели.

Минь. Т. IV. С. 154.

Творения Т. IV. С. 162.

«Вскую прискорбен был еси и Вскую испаде лице твое? Еда аще право принесл еси, право же не разделил еси, не согрешил ли еси (ср.: Быт. 4:6–7)?» Что тебе пришло на мысль сделать приношение, это похвально; а то, что ты несправедливо разделил (избрал плоды на жертву), это послужило причиной того, что принесенное тобой отвергнуто. Приносящий Богу должен соблюдать большую тщательность при разделении; и сколь велико различие между Приемлющим и приносящим, столько же должно делать различия и при избрании (жертвы).

Минь. Т. IV. С. 157.

Творения Т. IV. С. 165.

Так как ты согрешил, то умолкни, успокой свои помыслы, освободись от напора волн, осаждающих твою душу, укроти волнение, чтобы к прежнему греху не прибавить тебе другого тягчайшего, чтобы не решиться тебе на какое-нибудь неисправимое зло. Не отдавайся в плен лукавому демону. «Согрешил еси» (см.: Быт. 4:7), умолкни.

Минь. Т. IV. С. 157.

Творения Т. IV. С. 166.

Как неизлечимые раны не поддаются ни острым, ни смягчающим лекарствам, так и душа, раз сделавшись пленницею и предавшись какому-нибудь греху, если не хочет сама подумать о собственной пользе, не исправляется, сколько бы кто ни внушал ей; она, как будто бы совсем не имея слуха, не получает от увещания никакой пользы, не потому, что не может, но потому, что не хочет. Впрочем, с волей (человека) не то, что бывает с телесными ранами. В телесной природе недуги часто бывают неизлечимы, но с волей не так: напротив, нередко и злой человек, если захочет, может перемениться и сделаться добрым, и добрый, если не будет бдителен, может развратиться. Господь всяческих, создав нашу природу свободной, хотя с Своей стороны делает все, и следуя Своему человеколюбию, и зная тайны, сокрытые в глубине души, увещевает, советует и предостерегает от злого дела, но не принуждает, а предложив соответствующие врачевства, предоставляет все на волю больного.

Минь. Т. IV. С. 158–159.

Творения Т. IV. С. 167.

Так звероподобен бывает человек, предавшийся злу. Насколько велико и почтенно (по своей природе) это разумное существо, особенно, когда устремляется на делание добра, настолько же оно походит по жестокости на лютых зверей, когда уклоняется к злу. Впавши в дикость их, это кроткое и разумное существо далеко даже превосходит и их лютостью.

Минь. Т. IV. С. 159.

Творения Т. IV. С. 167.

«Глас крове брата твоего вопиет ко Мне от земли» (Быт. 4:10). Разве чуждому и стороннему нанес ты такую обиду? Нет, собственному своему брату, который ничем не оскорбил тебя. Разве Я – человек, и слышу только голос, который издается устами? Я – Бог, и могу слышать и вопиющего посредством крови и лежащего на земле. Вот как далеко несется голос этой крови, что от земли восходит на небо и, минуя небо небес и Высшие Силы, достигает самого престола Царя и жалуется на твое убийство, обличает нечестивое дело.

Минь. Т. IV. С. 161.

Творения Т. IV. С. 171.

Покаяние имеет место и несказанную силу, пока еще не определено наказание (на Последнем Суде). Поэтому умоляю, доколь это дивное лекарство может быть действительным, воспользуемся им, и пока мы еще в настоящей жизни, примем врачевство покаяния, зная наверное, что нам не будет никакой пользы от раскаяния тогда, как закроется зрелище и окончится время подвигов.

Минь. Т. IV. С. 163.

Творения Т. IV. С. 173.

Итак, советую, прошу и молю и, только что не обнимаю у вас колена, – будем внимать тому, что говорится, с напряженным умом, чтобы нам возвратиться домой с благородным и высоким приобретением.

Минь. Т. IV. С. 164.

Творения Т. IV. С. 174–175.

БЕСЕДА XX.

И самое место, на котором жил Каин, непрестанно напоминало не только ему, но и всем последующим людям, о трясении и трепете: имя Наид есть еврейское слово, и означает: трепетание (σάλος).

Минь. Т. IV. С. 167.

Творения Т. IV. С. 178.

Признание в грехах весьма много способствует их исправлению, равно отрицание греха, после совершения его, составляет тягчайший из грехов, что испытал братоубийца, когда он, будучи вопрошаем от человеколюбивого Бога, не только не исповедал пред Ним своего преступления, но даже дерзнул солгать Богу, и этим заставил продлить (в наказание) жизнь свою. Итак, Ламех, впавши в подобный грех и размыслив, что запирательство навлечет на него тягчайшее наказание, призывает своих жен, и тогда, как никто не принуждал его к этому, никто не обличал, сам собственными устами и исповедует свой грех, и, сравнивая свой поступок с преступлением Каина, определяет себе наказание.

Минь. Т. IV. С. 168–169.

Творения Т. IV. С. 180.

Таков грех: доколе он еще не совершен и не приведен в дело, он помрачает мысль и обольщает разум; а когда будет совершен, то открывает нам свою гнусность, – и вот кратковременное и безрассудное удовольствие причиняет нам постоянную скорбь, лишает спокойствия совести и покрывает своего пленника стыдом.

Минь. Т. IV. С. 170.

Творения Т. IV. С. 181.

… Но, если сделавший такой грех решится, как следует, воспользоваться помощью совести, принести раскаяние в своих делах и показать рану Врачу, Который исцеляет не укоряя, принять от Него врачевство, и наедине, без всяких свидетелей, открыть Ему и исповедать все подробно, то он скоро исправит грехи свои, потому что признание во грехах заглаждает их. – Разве Он потому требует от нас исповеди, что не знает наших грехов? Знающий все вещи еще до их появления требует от нас признания не потому, чтобы не знал, но потому, что желает, чтобы мы при исповеди и почувствовали свои грехи, и показали свою добросовестность. Разве нужно здесь тратить деньги, предпринимать далекий путь? Разве это лечение причиняет боль и мучения? Нет, оно и не требует траты денег, и безболезненно, и скоро исцеляет. Сообразно с расположением приходящего, Господь дарует и врачевство от ран. Итак, желающий скорее возвратить себе здоровье и уврачевать душевные раны, пусть приступает с усердием, отрешась от всего житейского, пусть проливает горячие слезы, показывает великое усердие, приносит твердую веру, полагается на искусство Врача – и тотчас получит исцеление. Не видишь ли, что щедрость Врача превышает любовь всякого отца? Разве Он требует от нас чего-либо трудного и тягостного? Требует сокрушения сердца, смирения ума, признания во грехе, усердного прошения (о прощении), и (за это) дарует не только исцеление от ран и очищение от грехов, но и делает праведным того, кто доселе обременен был бесчисленными тяжестями грехов. О, великое человеколюбие! О, безмерная благость! Грешника, если только он исповедует свои грехи, помолится о прощении и покажет решимость впредь (жить хорошо) вдруг соделывает (Бог) праведным! И, чтобы тебе вполне убедиться в этом, послушай, что говорит пророк: «глаголи ты беззакония твоя прежде, да оправдишися» (Ис. 43:26). Не сказал только: «глаголи ты беззакония твоя», но прибавил: «прежде», то есть не выжидай обличителя, не жди обвинителя; сам предупреди и начни говорить, чтобы заградить уста обличителю. – Если мы предупредим своего обвинителя, то есть диавола, который в тот день (Последнего Суда) восстанет против нас, и уже в настоящей жизни, прежде входа в Судилище, исповедаем свои грехи, восхитим первое слово (πρωτολογίαν) и сами сделаемся своими обвинителями, то преклоним Господа на такую милость, что Он не только сделает нас свободными от грехов, но и причислит нас к сонму праведных. – Если не сделаем этого теперь, когда время поста, когда такое успокоение помыслов, когда изгнаны все увеселения, то в какое другое время можем подумать о своих делах?

Минь. Т. IV. С. 171.

Творения Т. IV. С. 182–183.

Теперь хочу попросить вашу любовь о том, чтобы вы извлекали больше пользы из наших слов и каждодневно испытывали самих себя, относительно того, какое назидание получили от того, какое от другого поучения, и чтобы не только слухом принимали наши слова, но и внедряли это в свой ум, и постоянным размышлением укрепляли в памяти. Желательно, чтобы вы не только сами были достаточно наставлены, но и для других стали наставниками, могли вразумлять и других, и, притом, учить ближних добродетельной жизни не только словами, но и делами. Подумай, в самом деле: если бы вы, здесь собираясь, захотели каждодневно приобретать хотя малую частицу (добра) и исподволь ослаблять возмущающие вас страсти, то как в недолгое время вы взошли бы на самую высокую степень добродетели! Для того мы всякий день и беседуем с вами, и проповедуем вам о совершеннейшей жизни (христианской), чтобы искоренять эти гибельные страсти, то есть гнев, зависть, недоброжелательство. Когда эти страсти будут истреблены, тогда легче будет обуздать и страсть к деньгам, а когда ослабеет эта страсть, то с большей легкостью будут устранены суетные помыслы и постыдные пожелания: «корень бо всем злым сребролюбие есть» (1Тим. 6:10). Когда посечем корень и исторгнем его из самой глубины, то нам легче будет совладеть с ветвями. Жадность к деньгам есть, так сказать, твердыня зла и верх пороков: поэтому, если мы решимся овладеть ею, то ничто уже не помешает нам освободиться от этой безумной страсти (ταύτην τὴν μανίαν), а вместе с нею исторгнуть и истребить все гибельные страсти.

Минь. Т. IV. С. 173.

Творения Т. IV. С. 185.

И не думайте, будто презирать деньги тяжкое и трудное дело. – Разве я советую бросить все имение? Наслаждайся полным довольством, но, когда удовлетворишь собственным потребностям, прочее, что останется в избытке и будет лежать без употребления, обрати на удовлетворение чужих нужд, раздели это томимым голодом и изнемогающим от холода, и препроводи чрез их руки в свое отечество, в которое и сам ты чрез непродолжительное время переселишься. Эти (бедные) люди более всех помогут тебе перенести туда (твои сокровища), так что ты, когда переселишься туда, все найдешь готовым и будешь там наслаждаться еще бóльшим изобилием, видя, что эти (твои сокровища) увеличены перенесшими их туда, или, лучше сказать, благостью Божией. Трудное ли это дело? Разве оно требует забот и беспокойств? Для такого перенесения не нужно тебе ни подъяремных животных, ни стражи, ни чего-либо другого подобного, потому что этим путем не ходит ни вор, ни разбойник, который бы мог похитить посланные тобою сокровища; что ни положишь в руки бедных, все то положишь в надежное хранилище – в руку Божию. Она и сохранит их в целости, и когда возвратишься в свое отечество, возвратит тебе, прославит и увенчает тебя, и поселит в месте пространном и спокойном. Итак, умоляю, отдадим избыток бедным, будем сеять, пока есть еще время: чтобы пожать нам во время благопотребно, и чтобы, пропустивши настоящее удобное время, не раскаиваться уже понапрасну. Разве человеколюбивый Господь для того дал тебе много, чтобы ты данное тебе употреблял только в свою пользу, остальное же запер в сундуках и кладовых? Нет, не для этого, но для того, чтобы, по апостольскому увещанию, твой избыток «восполнял недостатки других» (2Кор. 8:14). Ты, может быть, пользуешься сверх надобности, тратишь много денег на увеселения, на одежду и на другие предметы роскоши, частью же и на рабов, и на животных, а бедный просит у тебя не на что-либо излишнее, но на то только, чтобы утолить свой голод и удовлетворить необходимой потребности, – иметь насущный хлеб, чтобы поддержать свою жизнь и не умереть. А ты не хочешь сделать и этого, и не думаешь, что тебя может внезапно похитить смерть, и тогда все, тобою собранное, останется здесь и, может быть, перейдет в руки твоих врагов и неприятелей, а сам ты отойдешь, взявши с собой только все грехи, с которыми собирал ты это. И что скажешь тогда в тот страшный день?

Минь. Т. IV. С. 174.

Творения Т. IV. С. 186–187.

БЕСЕДА XXI.

Мы должны приступать к Божественным словам не иначе, как будучи руководимы благодатью свыше и получив просвещение от Святого Духа. Для уразумения содержащегося в Божественном Писании, нужна не человеческая мудрость, но откровение Духа, дабы мы, узнав истинный смысл написанного, могли получить оттуда великую пользу. Если и в житейских делах писания, составленные людьми, будучи повреждены временем, получают великое значение от означения времени в начале этого письменного памятника и от одного даже его слога, то тем более можно найти это в Божественном Писании, сложенном Духом Святым, если только мы будем внимательны и не станем пробегать его поверхностно, но, напрягши ум свой, будем все рассматривать тщательно и не уступим в этом тем, которые выказывают столько усердия о предметах чувственных.

Минь. Т. IV. С. 175.

Творения Т. IV. С. 188.

Смотри, как (Моисей) обратил слово свое к началу, и как бы снова хочет начинать повествование. Для чего же и почему?… Так как он видел, что их развращение постепенно увеличивается, подобно вредной влаге (ῥεύμα), готовой разлиться по всему телу, то и останавливает стремление зла и не удостаивает даже упомянуть о поколениях, бывших от Каина до Ламеха, но как бы делая некоторое начало (своей книги) и желая утешить Адама и Еву в скорби, которую дерзнул причинить им братоубийца, вооружив руку свою против Авеля, так начинает повествование и говорит: «сия книга бытия человека, в оньже день сотвори Бог Адама: по образу Божию сотвори его, мужа и жену сотвори их: и нарече имя их Адам, в оньже день сотвори их» (ср.: Быт. 5:1−2).

Минь. Т. IV. С. 176.

Творения Т. IV. С. 188–189.

«Роди Адам по виду своему, и по образу своему, и нарече имя ему Сиф» (ср.: 5:3). А о рожденном прежде, то есть, о Каине ничего такого не сказал, наперед уже давая знать о наклонности его к злу; и справедливо: Каин не сохранил отеческих нравов, но тотчас уклонился к злу. Здесь же Моисей говорит: по образу своему и по подобию своему, то есть, (Адам родил сына) однородного родившему, с теми же добродетельными свойствами, являющего в себе посредством дел своих образ отеческий, могущего своей добродетелью вознаградить за преступление старшего (сына).

Минь. Т. IV. С. 178.

Творения Т. IV. С. 191.

Нарече имя ему Сиф, глаголющи: воскреси бо ми Бог семя другое, вместо Авеля, егоже уби Каин (ср.: Быт. 4:25). Смотри, какая точность в словах. Не сказала: дал мне Бог, но воскреси ми. Замечай, как этим выражением уже с тех пор, хотя и не ясно, указываются начатки воскресения. Она как бы так говорила: вместо умершего воскресил мне этого. Хотя тот говорит, от братней руки пал на землю и подвергся смерти, но сила Божия вместо падшего восставила этого. Так как не настало еще время воскресения, то Бог восставил не падшего, но другого вместо него.

Минь. Т. IV. С. 178.

Творения Т. IV. С. 191.

Здесь (в названии детей) выказывается не только благочестие родителей, но и великая заботливость их о детях, как они с самого начала учили рождавшихся у них детей теми самыми именами, какие давали им, прилепляться к добродетели, а не так, как ныне дают имена – просто и как случится.

Минь. Т. IV. С. 179

Творения Т. IV. С. 192.

Слушайте это и мужи, и жены, поучитесь добродетели праведника и не думайте, будто брак препятствует угождать Богу. Божественное Писание для того и указало на это неоднократно, сказав, что (Енох) родил Мафусала и тогда угодил (Богу), и опять повторив то же самое: и угоди, по еже родити ему (Ср.: Быт. 5:22), для того, чтобы не подумал кто, будто брак препятствует угождать Богу. Если мы бодрственны, то ни брак, ни воспитание (детей), ни другое что не может воспрепятствовать нам в угождении Богу. Вот и он (Енох), будучи одной с нами природы и (живя тогда), когда еще не дан был закон, не поучало Писание, и ничто другое не руководило к любомудрию, сам собою и по своему произволению так благоугодил (Богу), что доселе еще жив и не вкусил смерти. Если бы, возлюбленный, брак и воспитание детей были препятствием на пути добродетели, то Создатель всяческих не ввел бы брака в жизнь нашу, дабы мы не терпели вреда в вещах нужных и самых необходимых. Но так как (брак) не только не препятствует нам в богоугодной жизни, если мы хотим бодрствовать, но и доставляет нам великое пособие к укрощению пылкой природы, не позволяя волноваться морю, но непрестанно побуждая ладью плыть в пристань, то поэтому Бог и даровал такое утешение человеческому роду.

Минь. Т. IV. С. 180.

Творения Т. IV. С. 193–194.

И так как после преступления первозданного нашелся человек, который взошел на самую высоту добродетели и своим благоугождением Богу вознаградил (ἀνακαλούμενος) за грех прародителя, то смотри чрезмерное человеколюбие Благого Бога. Как Он нашел человека, который мог вознаградить за грех Адама, то и преселяет его живым, показывая самым делом, что Он принявшего заповедь (Адама) осудил за ее нарушение, а не по желанию подвергнуть смерти род наш. «И угоди, говорит Писание, Енох Богу, и не обреташеся, зане преложи его Бог» (Быт. 5:24). Видишь премудрость Господа? Преложил (или переселил – μετέθηκεν) живым, а не даровал бессмертие, дабы не ослабить в роде человеческом страха к греху. Он оставил (этот страх) во всей силе между людьми. Поэтому Он хочет не ясно и тайно, так сказать, отменить приговор, произнесенный Адаму. Но не делает этого явно, дабы страх служил вразумлением. Поэтому Он «преложил» благоугодившего Еноха.

Минь. Т. IV. С. 180.

Творения Т. IV. С. 194.

«И нарече имя ему Ной» (Быт. 5:29), а это имя значит: успокоение. Итак, (Ламех) называет успокоением ту всемирную гибель, которая должна была совершиться спустя столько лет, подобно тому, как и Иов говорит: «смерть мужу покой» (Иов. 3:23).

Минь. Т. IV. С. 182.

Творения Т. IV. С. 196.

Научимся заботиться о добродетели и ставить высоко угождение Богу; не станем ссылаться ни на управление домом, ни на заботу о жене, ни на попечение о детях, ни на что-либо другое, и думать, будто этим мы можем достаточно оправдать себя в нерадивой и беспечной жизни; не будем произносить пустых и бессмысленных слов: я мирянин, имею жену и озабочен детьми. Очень у многих есть обычай говорить это, когда мы убеждаем их подвизаться в добродетели, или прилежно упражняться в чтении Писания. Не мое это дело, говорят; разве я отрекся от мира, разве я монах? Что говоришь человек? Разве одним монахам предназначено угождать Богу? «Бог всем человеком хощет спастися и в разум истины прийти» (ср.: 1Тим. 2:4), а не желает, чтобы кто-либо пренебрегал добродетелью. Послушай, что сам Он говорит чрез пророка: «не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему» (ср.: Иез. 18:23). Скажи мне, разве этому праведнику сколько-нибудь препятствовало сожительство с женою или попечение о детях? Так не станем же и мы, прошу вас, обманывать самих себя, но чем более обременяемся этими заботами, тем более будем принимать врачевство от чтения Божественного Писания. Ведь и эти люди были одной с нами природы; притом у них не было столько побуждений, располагающих к добродетели. Итак, какого извинения будем заслуживать мы, и наслаждающиеся таким учением, и удостоенные столь великой благодати, и пользующиеся вышней помощью, и получившие обетование неизреченных благ, если не достигнем в меру добродетели древних мужей?

Минь. Т. IV. С. 183.

Творения Т. IV. С. 197.

Если мы и каждый день станем оглашать вас этим духовным учением, а вы будете оставаться все при той же беспечности, то какая вам будет польза от непрерывного наставления? Да, и нам какое будет утешение, когда видим, что столь великий труд наш остается бесполезным, и нет истинного успеха от нашего старания?

Минь. Т. IV. С. 183.

Творения Т. IV. С. 198

Что же это за одежда души? Милостыня и щедрость к бедным: вот прекраснейшее одеяние души, вот светлая одежда ее. А если хочешь не только доставить ей одеяние, но и украсить ее, подобно телу, то присоедини пособие, состоящее в молитве и исповедании грехов, и не переставай омывать лицо ее непрерывными слезами. Как лицо телесное ты каждодневно омываешь со всем тщанием, чтобы не видно было на нем никакой обезображивающей его нечистоты, так же старайся поступать и с душою, и ее каждый день омывай, проливая горячие слезы. Этой (слезной) водой смывая с себя нечистоту, душа становится все светлее.

Минь. Т. IV. С 184.

Творения Т. IV. С. 199.

БЕСЕДА XXII.

Хочу предложить вам сегодня остатки вчерашней трапезы; но не огорчайся, возлюбленный, слушая оставшееся. Конечно, чувственные снеди, спустя день или два, часто портятся и становятся неприятными и негодными в пищу, а относительно духовной трапезы нельзя бояться этого; напротив, чем больше проходит времени, тем большую они приобретают приятность и тем становятся свежее и вкуснее. Так исполним же самым делом данное нами вчера обещание, уплатим долг поучения и покажем честность. Это доставляет пользу не получающим только, как это бывает в (обыкновенных) долгах, но и мне, уплачивающему долг. И что говорю: мне, уплачивающему? Свойство этого долга духовного таково, что чем более он уплачивается, тем более возрастает и тем бóльшее доставляет изобилие и несказанное богатство и отдающему, и получающим.

Минь. Т. IV. С. 185.

Творения Т. IV. С. 200.

Если мы бдительны и не беспечны, то жизнь посреди злых людей не только не вредит нам, но и делает нас более тщательными в добродетели. Для того человеколюбивый Бог и устроил так, чтобы жили вместе и злые, и добрые, чтобы от этого и нечестие злых ослаблялось, а добродетель добрых выказывалась блистательнее, и беспечные от обращения с ревностными (о добродетели) получали, если пожелают, величайшую пользу.

Минь. Т. IV. С. 186.

Творения Т. IV. С. 201.

Видишь, как Господь сотворил свободной природу нашу? Отчего, скажи мне, те (современники Ноя) стремились к нечестию и навлекали на себя наказание, а этот (Ной), избрав добродетель и убежав от сообщества с ними, не потерпел наказания? Не очевидно ли, что каждый по своей воле избирает нечестие или добродетель? Если бы было не так, если бы нашей природе не была присуща власть, то не следовало бы ни тем терпеть наказание, ни этим получать награду за добродетель. Но так как все, после вышней благодати, зависит от нашего произволения, поэтому и согрешающим уготованы наказания, и живущим добродетельно воздаяния и награды.

Минь. Т. IV. С 187.

Творения Т. IV. С. 202.

Дело глáза – видеть; а видеть худо зависит от управляющего им разума. Господь устроил члены (нашего тела) так, чтобы они были полезны нам к деланию добра, а управление ими предоставил бестелесному существу, то есть душе.

Минь. Т.IV. С. 189.

Творения Т. IV. С. 205.

Страшно, страшно, возлюбленный, быть уловлену кознями диавола. Тогда душа уже запутывается как бы в сетях и как нечистое животное, валяясь в грязи услаждается этим, так и она, предавшись греховной привычке уже не чувствует зловония грехов. Поэтому нужно трезвиться и бодрствовать, чтобы с самого начала не дать лукавому демону никакого доступа (к нам), чтобы он, омрачив наш ум и ослепив душевное око, не заставил нас, не могущих взирать на свет Солнца Правды, подобно лишенным солнечного света, стремиться в пропасть.

Минь. Т.IV. С. 191.

Творения Т. IV. С. 207.

И рече Господь Бог: «потреблю человека, егоже создах, от лица земли, от человека даже до скота» (ср.: Быт. 6:7). Но, может быть, кто-нибудь скажет: для чего за уклонение человека к нечестию подвергаются одинаковому с ним наказанию и животные? Так следует. Разве животные созданы сами для себя? Они сотворены для человека; поэтому, когда он истребляется, то какая и в них нужда? Затем и они разделяют (с человеком) наказание, чтобы вы знали, как силен гнев (Божий на грешника). Как в начале за грех прародителя подпала проклятию земля, так и теперь, когда угрожает погибель человеку, делаются участниками наказания и бессловесные. Как при благочестивой жизни человека и тварь участвует в человеческом благоденствии по слову Павла: «и сама тварь свободится от работы истления в свободу славы чад Божиих» (Рим. 8:21), так и теперь, когда человек за множество грехов своих должен понести наказание и подвергнуться конечной погибели, вместе с ним и скоты, и гады, и птицы подвергаются потопу, имеющему покрыть всю вселенную. И как в доме, когда главный служитель подпадает гневу господина, обыкновенно и все сослужители его разделяют с ним скорбь, точно так и здесь, когда, как в доме, люди гибнут, по необходимости и все находящееся в доме и подвластное им, подвергается тому же наказанию.

Минь. Т.IV. С. 193.

Творения Т. IV. С. 209.

Будем иметь в виду одно то, что угодно Ему (Богу) и что может привлечь на нас Его благоволение; и ни из угождения дружбе, ни из покорности какому-либо обычаю, не станем пренебрегать добродетелью, но будем пользоваться, как должно, долготерпением Божиим и, пока есть еще время, отложив всякую леность, возлюбим добродетель и возненавидим порок. Если мы не будем и к добродетели стремиться с любовью и охотой, и к пороку не будем питать великой ненависти, то не в состоянии будем ни избежать вреда от этого, ни достигнуть той.

Минь. Т.IV. С. 194.

Творения Т. IV. С. 210.

Сребролюбие есть ненасытное пьянство; и как пьяные, чем больше вливают в себя вина, тем большей распаляются жаждой; так и эти (сребролюбцы) никогда не могут остановить этой неукротимой страсти, но чем более видят возрастание своего имущества, тем сильнее разжигаются они корыстолюбием и не отстают от этой злой страсти, пока не низринутся в самую бездну зла.

Минь. Т.IV. С. 194.

Творения Т. IV. С. 211.

Иной сам живет в одном месте, часто даже не имеет возможности, если бы и хотел, перейти в другое место, или по слабости телесной, или по другим обстоятельствам, а между тем хочет всюду и во всех, так сказать, городах иметь памятники своего нечестия, и грехи, которыми все это собрано, возлагает на свою голову, и, неся это тяжкое и неудобоносимое бремя, не чувствует его, а наслаждение собранными им сокровищами предоставляет другим, не только уже после переселения из этой жизни, но еще и прежде исхода отсюда.

Минь. Т.IV. С. 195.

Творения Т. IV. С. 211.

Причина всех зол – тщеславие и желание дать свое имя полям, баням, домам. Что тебе пользы, человек, когда спустя немного, от постигшей тебя горячки, душа твоя, внезапно отлетев, оставит тебя без всего и нагим, или – лучше – лишенным добродетели, а облеченным в неправды, хищения, лихоимство, стоны, воздыхания, слезы сирот, козни, обманы? Как ты, имея на себе столь великое бремя грехов, в состоянии будешь пройти сквозь те узкие врата, которые не могут вместить столь великой ноши? По необходимости ты останешься вне (Царствия) и, под тяжестью этой ноши, напрасно будешь каяться, видя уже пред глазами у себя приготовленные наказания, тот страшный и никогда несгорающий огонь и неумирающий червь. Но если мы сколько-нибудь заботимся о своем спасении, то, пока есть еще время, отступим от греха, обратимся к добродетели, отринем тщеславие. Оттого оно и называется тщеславием, что пусто и не имеет в себе ничего твердого и постоянного; это только обман очей, исчезающий прежде, чем явится.

Минь. Т.IV. С. 195.

Творения Т. IV. С. 212.

Не для того мы явились в эту жизнь, чтобы только есть и пить. Не жизнь создана для пищи и питья, но для жизни пища и питье. Так не станем же извращать этого порядка, и не будем так угождать чреву и плотским удовольствиям, как будто бы мы для этого и созданы; но, размышляя о происходящем для нас вреде от этого угождения, станем укрощать движения плоти, не поленимся, и не попустим ей восставать на душу. Если Павел, столь великий и высокий муж, как бы на крыльях облетевший всю вселенную, ставший выше телесных нужд и удостоившийся слышать неизреченные глаголы, которых досель никто другой не слышал, говорил в своем послании: «умерщвляю тело мое и порабощаю, да не како, иным проповедуя, сам неключим явлюся» (ср.: 1Кор. 9:27), так, если он, удостоившийся такой благодати, после столь многих и высоких подвигов, имел нужду усмирять и порабощать, покорять под власть души и подчинять ее господству сильные порывы плоти (усмиряют же то, что восстает, и порабощают то, что сбрасывает с себя узду), то, что скажем мы, не имеющие ничего доброго, обремененные тяжкими грехами, и при всем том преданные великой беспечности? Разве в этой борьбе есть перемирие? Разве есть определенное время для нападения? Всегда нужно трезвиться и бодрствовать, и никогда не считать себя в безопасности, потому что не назначено время, когда враг и противник нападет на нас.

Минь. Т.IV. С. 196.

Творения Т. IV. С. 213.

БЕСЕДА XXIII.

Такова добродетель: она бессмертна и непобедима, не подчиняется превратностям настоящей жизни, но, возлетая выше сетей нечестия, на все человеческое смотрит как бы с какой высокой башни и не чувствует ничего, что для других бывает тягостным. Напротив, как стоящий на высокой скале смеется над волнами, когда видит, что они с шумом ударяются о скалу и тотчас обращаются в пену, так и подвизающийся в добродетели, пребывая в безопасном месте, не испытывает никакой неприятности от житейского волнения, но живет спокойно, наслаждаясь тишиной своих помыслов и представляя себе то, что дела настоящей жизни, проходящие так скоро и быстро, ничем не различаются от течений речных. Как бывает с волнами морскими, что они то поднимаются на несказанную высоту, то вдруг опять упадают, так точно мы видим, что люди, нерадящие о добродетели и преданные пороку, то высоко умствуют, поднимают брови и успевают в делах настоящей жизни, то вдруг уничижаются и приходят в крайнюю бедность … А в деле добродетели ничего такого нет: она и здесь ставит (нас) выше наших зложелателей и делает непобедимыми, доставляет нам непрестанное удовольствие и не дает чувствовать превратность (житейских) дел; сопутствует нам и во время исхода отсюда, и тогда особенно, когда мы нуждаемся в ее пособии, в тот страшный день подает нам великую помощь, преклоняя на милость к нам Судию; и как здесь, во время бедствий, возвышает над бедствиями, так и в будущем (веке) избавит обладающих ею от вечных мучений …

Минь. Т.IV. С. 197.

Творения Т. IV. С. 214.

Конечно, добродетель и сама по себе достойна удивления; но если еще кто творит ее окруженный препятствиями, то она является гораздо более дивной. Поэтому Божественное Писание, как бы удивляясь праведнику, говорит, что среди такого множества людей, имевших подвергнуться за свое нечестие гневу Божию, «Ной обрете благодать пред Господом Богом» (ср.: Быт. 6:8)… И мы видим, что многие беспечные люди, не перенося насмешек и поношения и предпочитая славу человеческую славе истинной и вечной, увлекаются и приобщаются нечестию других людей. Только душа доблестная и твердая умом может противостоять силящимся совратить ее и ничего не делать в угодность людям, но устремлять взор к тому недремлющему Оку, и от Него только ожидать благоволения, а на людей не смотреть и не дорожить их похвалой и порицанием, но оставлять их без внимания, как тень и сновидение. И теперь часто многие, не перенося насмешек со стороны десяти, двадцати или меньше лиц, претыкаются и падают: «есть бо стыд наводяй грех» (Сир. 4:25).

Минь. Т.IV. С. 198.

Творения Т. IV. С. 216.

Немаловажное дело – не обращать внимания на тех, которые злословят, насмехаются и издеваются.

Минь. Т.IV. С. 198.

Творения Т. IV. С. 216.

А какой, скажи мне, вред человеку от поношения и насмешек со стороны подобных ему людей, когда Создавший сердца наши и Разумеющий все дела наши прославляет и венчает его? Какая польза человеку, если вся вселенная удивляется ему и восхваляет его, а Создатель всяческих и непогрешимый Судия осудит его в тот Страшный день? А потому, зная это, возлюбленные, не будем дорожить похвалой человеческой и не будем всячески добиваться славы от людей, но ради Того Единого, Который испытует сердца и утробы, будем совершать дела добрые и убегать нечестия. Потому и Христос, научая нас не гоняться за славой человеческой, после многого другого, сказал наконец и следующее: «горе вам, егда добре рекут вам вси человецы» (Лк. 6:26). Смотри, как Он словом «горе» показал нам, какое готовится таким людям наказание. Это «горе» есть плачевное восклицание; как бы оплакивая их, (Христос) говорит: «горе вам, егда рекут вам вси человецы». Заметь точность выражения: не сказал просто «человецы», но «вси человецы». Добродетельному человеку, идущему тесным и скорбным путем и исполняющему заповеди Христовы, невозможно заслужить от всех людей похвалу и удивление, потому что велика сила зла и вражда к добродетели. Поэтому, Господь, зная, что человеку, строго подвизающемуся в добродетели и от Него одного ожидающему похвалы, невозможно пользоваться похвалой и доброй славой от всех людей, называет несчастными тех, которые из-за похвалы людской небрегут о добродетели. Похвала от всех может служить величайшим доказательством того, что (хвалимые) немного заботятся о добродетели. Да, и как будут все хвалить добродетельного, если он станет исхищать обижаемых от обижающих, терпящих зло от желающих делать зло? Опять, если он захочет исправлять согрешающих и хвалить живущих добродетельно, то не естественно ли, что одни будут его хвалить, а другие порицать? Поэтому (Господь) говорит: «горе вам, егда добре рекут вам вси человецы».

Минь. Т.IV. С. 200.

Творения Т. IV. С. 218.

Блаженный Иов, подвижник благочестия, герой Вселенной, который один вытерпел те невыносимые беды и, приняв бесчисленные стрелы от лукавого демона, остался неуязвленным, и, как некоторый адамант, мог перенести все напасти и не только не погрузился в столь великих волнах, но и стал выше их, испытав на теле своем все страдания Вселенной, от этого явился еще светлее. Непрерывность бедствий, следовавших одно за другим, не только не поразила его, но и возбудила еще к большей благодарности, и он вполне выказал свое благомыслие, нанесши диаволу смертельную рану и доказав, что он напрасно усиливается и идет против рожна.

Минь. Т.IV. С. 202.

Творения Т. IV. С. 221.

Последуем и мы правилам Божественного Писания и, если хотим рассказывать чье-либо родословие, не станем выставлять на вид ни отцов, ни дедов, ни прадедов, но будем раскрывать добродетель того, чье рассказываем родословие. Это самый лучший способ родословия. Что пользы происходить от знаменитых и добродетельных отцов, а самому не иметь добродетельной жизни? Или опять, какой будет вред от того, если происходишь от отцов и предков неизвестных и незнатных, а сам украшаешься добродетелью?

Минь. Т.IV. С. 204.

Творения Т. IV. С. 223.

Итак, никто не обвиняй другого и не складывай вины на других, но все приписывай своему нерадению. И что говорю на других? Никто не думай и о диаволе, будто он так силен, что может заградить путь, ведущий к добродетели; он прельщает и соблазняет нерадивых, но не препятствует и не принуждает. Это показывает и самый опыт; именно, когда мы решаемся быть бдительными, то выказываем такую твердость, что, хотя бы многие склоняли нас на путь нечестия, мы не следуем их внушению, но бываем крепче адаманта и затыкаем уши от советующих злое. А когда мы нерадивы, то хотя бы и никто не советовал и не соблазнял, мы сами собою стремимся к нечестию.

Минь. Т.IV. С. 204.

Творения Т. IV. С. 223.

И чему дивишься, что Он оставил диавола по Своей попечительности о нашем спасении для того, чтобы пробуждать нашу беспечность и доставлять нам повод к получению венцов? Он самую геенну уготовал для того, чтобы страх наказания и нестерпимая тяжесть мучений побуждали нас (стремиться) к Царствию. Видишь премудрое человеколюбие Господа? (Видишь), как Он употребляет все меры к тому, чтобы не только спасти созданных Им, но и удостоить неизреченных благ? Для того Он и даровал нам свободную волю и вложил в природу и в совесть нашу познание зла и добродетели, и попустил быть диаволу, и угрожает геенной, чтобы мы не испытали геенны, но получили Царствие. И что дивишься, что Он употребил все эти и весьма многие другие меры для этой цели? «Сый в лоне Отчи благоизволил принять зрак раба» (ср.: Флп. 2:6−7).

Минь. Т.IV. С. 205.

Творения Т. IV. С. 224.

БЕСЕДА XXIV.

Свойство Божественных словес таково, что они, в немногих речениях, являют великое богатство мыслей и даруют несказанное сокровище тем, кто хочет тщательно их исследовать. Поэтому, прошу, не будем поверхностно пробегать ничего, содержащегося в Божественном Писании, но, будет ли то перечисление имен, или рассказ о происшествии, станем доискиваться заключенного в них сокровища. Потому-то и Христос сказал: «испытайте писаний» (Ин. 5:39), так как не везде можно тотчас найти смысл написанного, но требуется от нас и глубокое исследование, чтобы не укрылось от нас ничто, лежащее во глубине. …Владыка у нас человеколюбивый: как видит, что мы стараемся и весьма усердствуем об уразумении Божественных словес, то не попускает нам нуждаться в чем-либо, но тотчас просвещает наш ум, дарует нам Свое озарение, и, по великой премудрости Своей, сообщает душе нашей истинное учение. Вот почему, желая побудить нас к этому и сделать более усердными, Он признал достойными ублажения являющих такое усердие, говоря: «блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся» (Мф. 5:6). Заметь премудрость Учителя: Он не только возбудил (к ревности) ублажением, но словами: «алчущии и жаждущии правды» научил еще слушателей, с каким усердием надлежит стремиться к исследованию духовных словес. Подобно тому, как, говорит Он, чувствующие голод, с невыразимой поспешностью кидаются на пищу, и палимые сильной жаждой, быстро бегут к питью, точно так же, как эти алчущие и жаждущие, надлежит притекать и к духовному учению. Такие люди не только достойны ублажения, но и получают искомое: они, сказано, насытятся, то есть, будут удовлетворены, исполнят свое душевное желание. …Итак, имея такого Владыку, столь благого, столь щедрого, прибегнем и мы к Нему и постараемся заслужить Его благоволение, чтобы и Он, по Своему человеколюбию, просветил наш ум к уразумению силы Божественного Писания, и вы с великой готовностью, подобно алчущим и жаждущим, приняли духовное учение. А может быть, Благий и Премудрый Владыка, несмотря на наше недостоинство и ничтожество, для вас и вашей пользы даст нам слово «во отверзение уст наших» (Еф. 6:19), во славу Его и ваше назидание. Итак, возложив всю надежду на вышнюю благодать, и призвав на помощь Того, Кто «умудряет слепцы» (Пс. 145:8) и ясным делает «язык гугнивых» (Ис. 35:6), приступим к рассмотрению того, что недавно прочтено (из Писания), и, что подаст Он по Своему человеколюбию, то и предложим вашей любви. Только, прошу, напрягите свой ум, и, удалив от себя все житейские помыслы, внимательно слушайте предлагаемое, чтобы мы могли бросить духовное семя как бы в тучную и плодородную землю, очищенную от сорных трав и терний.

Минь. Т.IV. С. 206–207.

Творения Т. IV. С. 226–227.

Писание, как мы часто уже замечали вашей любви, имеет обычай называть плотью людей, питающих плотские расположения и не помышляющих ни о чем возвышенном, как и блаженный Павел говорит: «сущии во плоти Богу угодити не могут» (ср.: Рим. 8:8). Что же? Сказавший это не был ли и сам облечен плотью? Так. Но он не то говорит, что не могут угодить Богу облеченные плотью, но те, которые нисколько не заботятся о добродетели, а пекутся только о плотском, гоняются за удовольствиями плоти и нисколько не заботятся о душе бестелесной разумной.

Минь. Т.IV. С. 209.

Творения Т. IV. С. 229.

«Внидеши в ковчег ты и сынове твои, и жена твоя, и жены сынов твоих с тобою» (ср.: Быт. 6:18). Хотя они и далеко уступали праведнику в добродетели, однако ж чужды были и чрезмерного нечестия развращенных современников. Впрочем, они спасаются и по следующим двум причинам. Во-первых, в честь праведника. Человеколюбцу Богу обычно чествовать Своих рабов и даровать им нередко спасение других, что Он сделал и с блаженным Павлом, учителем вселенной, повсюду разлившим лучи своего учения… (см. Деян. 27:22–24). Видишь, как добродетель этого мужа приобрела тем спасение? Впрочем, не одна добродетель его, но и человеколюбие Господа. Точно так же и теперь было по этой, первой, причине. Вторая же причина та, что Бог хотел оставить как бы закваску и корень для имевшего образоваться впоследствии рода (человеческого), не потому, чтобы Богу невозможно было вновь создать человека, и от одного распространить род человеческий, но потому, что так соизволил Он по Своей благости.

Минь. Т.IV. С. 211–212.

Творения Т. IV. С. 232–233.

Вот истинная добродетель, когда человек совершает ее пред Богом, когда суд о ней произносит то неподкупное Око.

Минь. Т.IV. С. 213.

Творения Т. IV. С. 234

Прилично здесь спросить и рассмотреть, откуда праведник узнал, которые из животных были чистые, и которые нечистые? Тогда еще не было того разделения, которое Моисей впоследствии узаконил иудеям. Как же узнал Ной? Сам собою (όικοθεν), руководясь вложенным в природу наставлением; а вместе с тем решил и его рассудок. Конечно, между созданиями Божиими нет ни одного нечистого. В самом деле, как мы можем какую-либо тварь назвать нечистой, когда о них однажды произнесено вышнее определение и Божественное Писание сказало, что «виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело» (Быт. 1:31)? Но уже природа (человеческая) сама по себе сделала это различие. И что это справедливо, подумай, как еще и ныне в некоторых местах иные воздерживаются от некоторых вещей, как от нечистых и запрещенных, а другие, напротив, употребляют эти вещи, следуя в этом обычаю. Так и тогда само врожденное праведнику знание учило его, какие животные были годны в пищу, и какие нечисты, впрочем, не на самом деле были, но только считались такими. Почему, скажи мне, осла мы почитаем нечистым, хотя он питается только семенами, а других четвероногих признаем годными в пищу, тогда как они питаются нечистыми веществами? Так учителем нашим в этом было знание, данное Богом нашей природе. Но, с другой стороны, можно сказать, что Бог, давший Ною такое повеление, Сам сообщил ему познание об этом различии.

Минь. Т.IV. С. 213.

Творения Т. IV. С. 234–235

Что касается до того, чтобы введены были «седмь седмь» (Быт. 7:2), то и это, если узнаете причину, будет сильнейшим доказательством Боголюбивого расположения праведника. Так как человеколюбец Бог знал доброту этого мужа, знал, что он, будучи праведен и испытав такую любовь Господа, и избегнув погибели от потопа, вознамерится, по освобождении от бедствия и по выходе из ковчега показать свою благопризнательность, и в благодарность за свое спасение захочет принести жертву, то, чтобы этим (Ной) не испортил пары, (Господь), предвидя такую благопризнательность его, повелевает ввести в ковчег «седмь седмь» от каждой породы птиц, чтобы, по прекращении потопа, праведник мог и выказать свое расположение, и не повредить пары птиц и прочих животных.

Минь. Т.IV. С. 214.

Творения Т. IV. С. 235–236

Знаю, что вам неприятно слышать это, но простите. Говорю это, заботясь о вашем спасении и желая, чтобы вы лучше здесь потерпели малую неприятность и избавились от вечного наказания, нежели, порадовавшись немного здесь, подвергнулись вечному мучению. Если, ведь, вы послушаете моих слов и отложите прежнюю беспечность, особенно теперь, когда уже немного осталось вам этого времени святой Четыредесятницы, то будете в состоянии и омыть грехи свои, и заслужить великую милость от Бога. Для Господа не нужны многие дни и (продолжительное) время; нет, если мы захотим, то и в эти две седмицы успеем исправиться от многих грехов. Если Он оказал такое человеколюбие ниневитянам за то, что они совершили трехдневное покаяние, тем более не презрит нас, если только мы покажем искреннее раскаяние, и, отстав от греха, вступим на путь добродетели.

Минь. Т. IV. С. 217.

Творения Т. IV. С. 239.

Не столько мы сами желаем освобождения от грехов и ищем спасения, сколько Он спешит и ускоряет даровать нам и избавление от грехов, и блаженство спасения.

Минь. Т.IV. С. 220.

Творения Т. IV. С. 223.

Размышляй о приобщении этой Страшной Трапезы, о блеске исходящего отсюда огня и опаляющей силе его, и о том, какая требуется от приступающего душа, свободная от всякой скверны и нечистоты, и изгнавшая из себя беззаконные помыслы, чтобы, таким образом, приготовив и, по возможности, очистив себя в течение этих дней, могли и мы быть участниками в этом наслаждении (Святыми Тайнами), и удостоиться тех неизреченных благ, которые Бог обещал любящим Его.

Минь. Т.IV. С. 220.

Творения Т. IV. С. 240.

БЕСЕДА XXV.

«Ное же бе лет шести сот, и потоп водный бысть на земли» (Быт. 7:6). Когда сделана была угроза и предсказание Божие, Ною было пятьсот лет, а когда наступил потоп, ему было шестьсот лет. Значит, в промежутке прошло сто лет. Но, может быть, кто захочет узнать, почему Господь, сказав: «будут дние их лет сто двадесят» (ср.: Быт. 6:3), и обещав потерпеть столько лет, навел потоп до истечения этих лет. И это служит величайшим доказательством Его человеколюбия. Видел Он, что люди каждый день грешат неисправимо, и не только не пользуются неизреченным Его долготерпением во благо себе, но и умножают раны свои, поэтому и сократил срок, чтобы они не сделались достойными еще большего наказания. А какое бы было, спросишь, еще большее этого наказание? Есть, возлюбленный, наказание и большее, и ужаснейшее, и нескончаемое, – наказание в будущем веке. Некоторые, потерпев наказание здесь, хотя и не избегнут тамошнего мучения, однако ж потерпят наказание более легкое, уменьшив великость тамошних мучений здешними страданиями. Послушай, как говорит об этом Христос, предрекая гόре Вифсаиде: «Гόре тебе, Хоразине, говорит Он, гόре тебе, Вифсаидо: яко аще в Содоме быша силы были бывшие в вас, древле убо во вретище и пепеле покаялися быша. Обаче глаголю вам: земли Содомстей и Гоморрстей отраднее будет в день судный, неже вам» (ср.: Мф. 11:21–22; Мф. 10:15). Видишь, возлюбленный, как словом «отраднее» Господь показал, что подвергшиеся здесь столь великому наказанию, потерпевшие такое необычайное и странное сожжение, хотя и понесут там наказание, но – легчайшее, потому что здесь уже испытали такой гнев.

Минь. Т.IV. С. 220.

Творения Т. IV. С. 243.

Так как Бог заботится о нашем спасении, то обыкновенно Он всегда предсказывает, какие хочет навести казни, для того только, чтобы не навести их. Если бы Он хотел навести, то и не сказал бы; но Он предсказывает с намерением, чтобы мы, узнав о том и вразумившись страхом, отклонили гнев и отменили приговоры Его. Ничто так не радует Его, как наше обращение и переход от греха к добродетели.

Минь. Т.IV. С. 221.

Творения Т. IV. С. 245.

Что Бог навел потоп в сорок дней и ночей, и это опять служит величайшим свидетельством Его человеколюбия. По великой Своей благости, Он хотел, чтобы хотя некоторые из них вразумились и избегнули всеконечной погибели, видя пред глазами у себя и смерть своих ближних, и угрожающее им самим бедствие. Можно, в самом деле, думать, что в первый день потонула уже значительная часть людей, во второй еще более; точно также и в третий, и в остальные дни. Вот почему Бог и назначил продолжаться потопу сорок дней и сорок ночей, чтобы отнять у них всякий повод к оправданию. Если бы Он восхотел и повелел, то мог бы потопить все в одно мгновение; но, так как Он внимал Своему человеколюбию, то и назначил такую продолжительность времени.

Минь. Т.IV. С. 222.

Творения Т. IV. С. 246.

Когда что делает Бог, не решайся, возлюбленный, исследовать дела Его по соображениям человеческим: они превышают наше понятие, и ум человеческий никогда не в состоянии постигнуть и уразуметь совершенного Им.

Минь. Т.IV. С. 224.

Творения Т. IV. С. 249.

Таково свойство праведных: когда они терпят для Бога, то не смотрят на то, что делается, но размышляют о причине – и легко переносят все. Так и Павел, учитель языков, называл легкими темницы, нападения, ежедневные опасности, многоразличные и невыносимые скорби, не потому, чтобы они были таковы сами по себе, но потому, что причина, для которой они были попускаемы, поставляла его в такое расположение, что он не обращал и внимания на приключающиеся бедствия. Послушай, что он говорит: «еже бо ныне легкое печали нашея, по приумножению… тяготу вечные славы соделовает нам» (2Кор. 4:17). Надежда, говорит он, на будущую славу и вечное блаженство помогает нам благодушно переносить эти непрерывные скорби и считать их легкими. Видишь, как любовь к Богу отнимает силу у несчастий и не дает (верующим) даже чувствовать тяжесть их!

Минь. Т.IV. С. 225.

Творения Т. IV. С. 250.

Бог ожидает от нас повода, чтобы показать великую Свою щедродательность. Не лишим же сами себя, по лености, даров Его, но поспешим и поревнуем сделать начало и вступить на путь добродетели, чтобы, получив высшую помощь, могли мы достигнуть и конца. Без помощи высшей силы, мы не можем сделать ничего доброго. Итак, взявшись за надежду на Него, как бы за якорь верный и твердый (см.: Евр. 6:19), будем держаться за него и не станем смотреть на труд добродетели, но размышлять о награде за труд, и таким образом все переносить благодушно¼ И земледелец не думает только о трудах при обработке земли, о сильных дождях и бесплодии земли, о нападении изгари и об опустошениях от саранчи, но представляет в уме своем и гумно, и снопы хлебные, и потому благодушно переносит все, от надежды на прибыль не чувствуя тягости трудов; и хотя успех не известен, однако ж он, утешаясь приятными надеждами, не отчаивается в своих трудах, но делает с своей стороны все, что надобно, в ожидании получить награду за свои труды¼ Если же, возлюбленные, земледелец, несмотря ни на неверность успеха, ни на бóльшую вероятность неудачи, ни на множество различных, как вы слышали, препятствий, не отчаивается и не оставляет трудов, утешаясь надеждою, то мы как оправдаемся в том, что небрежем о добродетели и не подъемлем с охотою всякий труд ради нее, тогда как у нас надежда несомненна, обещано нам столько благ, и награда бесконечно превышает все труды наши? Послушай блаженного Павла, чтó он говорит после столь многих и тяжких скорбей, нападений, уз и ежедневных смертей: «недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас» (Рим. 8:18). … Смотри, как велика слава, которую получают творящие добродетель: она превыше всех подвигов, какие бы кто ни совершал; пусть он достигнет самой высоты, но и тогда будет еще ниже... Чтó же скажем мы, которые не хотим подъять и малого труда ради добродетели, но всегда ищем покоя, только и смотрим, как бы избегнуть всякой неприятности, а между тем знаем, что невозможно достигнуть тамошнего (вечного) покоя, если здесь не возлюбим жизнь подвижническую? В самом деле, здешние скорби располагают нас благоугождать Богу, и малые подвиги, здесь совершаемые, даруют нам великое дерзновение там… Подумай, возлюбленный: то, что случается с нами здесь, хотя прискорбно, однако ж кратковременно; а блага, ожидающие нас там, бесконечны и вечны. «Видимая бо, говорит (апостол), временна, невидимая же вечна» (2Кор. 4:18).

Минь. Т.IV. С. 228.

Творения Т. IV. С. 253.

БЕСЕДА XXVI.

Биет ли Господь, наказует ли, то и другое делает по одной и той же благости. Наказания насылает Он не по страсти и гневу, но из желания пресечь нечестие, чтобы оно не распространилось очень далеко.

Минь. Т.IV. С. 228.

Творения Т. IV. С. 255

Видишь, как Бог простил Каину, когда он совершил против Него грех, и грех немаловажный (небрежность в выборе жертвы); когда же он поднял руку на своего брата, тогда подверг его осуждению и проклятию! Так теперь будем поступать и мы, подражая Господу нашему: грехи, сделанные против нас, будем прощать и оказывать снисхождение оскорбившим нас; когда же грех делается против Бога, тогда будем взыскательны. Но не знаю, как это мы делаем все напротив: по отношению к грехам, чинимым против Бога, нисколько не взыскательны, а когда сделано будет хотя малое оскорбление нам, тогда строго взыскиваем и порицаем, не думая о том, что таким образом мы еще более раздражаем против себя милосердного Господа. А что Богу обычно оставлять наши грехи против Него, а за грехи против ближнего строго взыскивать, послушай блаженного Павла, который говорит: «аще кто жену имать неверну, и та благоволит жити с ним, да не оставляет ее; и жена аще имать мужа неверна, и той благоволит жити с нею, да не оставляет его» (ср.: 1Кор. 7:12, 13). Видишь, какое снисхождение! Пусть муж твой будет язычник, неверующий, но, если хочет жить с тобою, не оставляй его. И опять, пусть, говорит, жена твоя будет язычница, неверующая, но, если она хочет жить с тобою, не отвергай ее. «Что бо, говорит, веси, жено, аще мужа спасеши? Или что веси, мужу, аще жену спасеши?» (1Кор. 7:16). Смотри, как Бог не препятствует принимать в законное сожитие мужа или жену, неверующих в Него. Послушай же теперь, что сам Христос говорит ученикам: «Аз же глаголю вам, яко всяк отпущаяй жену свою, кроме словесе любодейнаго, творит ю прелюбодействовати» (ср.: Мф. 5:32). Благость необычайная! Пусть, говорит, жена твоя будет язычница, или неверующая, если только хочет жить с тобою, не разлучайся с ней; но, если она согрешит против тебя и, забыв супружеские обеты, предпочтет тебе других, тебе дозволяется отвергнуть и прогнать ее. Помышляя об этом, постараемся и мы воздавать Господу за Его благоволение к нам, и, как Он охотно прощает грехи, содеваемые против Него, а за грехи против нас взыскивает, и с великой строгостью, так точно будем поступать и мы: в чем ни согрешат против нас ближние, все будем прощать; напротив, за грехи против Бога постараемся строго взыскивать. Это и нам принесет величайшую пользу, и принимающим исправление сделает немало добра.

Минь. Т.IV. С. 231–232.

Творения Т. IV. С. 257–258.

Зная немощь нашей природы, Господь, если, когда попустит нам впасть в какое-либо искушение, то дает ему продолжаться только дотоле, пока мы, как Он знает, можем вынести, чтобы после того и нам даровать соответственную награду за терпение, и явить собственное человеколюбие, как об этом и Павел говорит: «верен же Бог, иже не оставит вас искуситися паче, еже можете, но сотворит со искушением и избытие, яко возмощи вам понести» (1Кор. 10:13).

Минь. Т.IV. С. 233.

Творения Т. IV. С. 260.

«И изшед (ворон) не возвратися, дóндеже изсяче вода от земли» (Быт. 8:7). Божественное Писание прибавило здесь дондеже не потому, чтобы ворон впоследствии возвратился в ковчег, но потому, что ему свойственно такое употребление этого выражения.

Минь. Т.IV. С. 234.

Творения Т. IV. С. 261.

Таков обычай у Бога. Если мы со своей стороны сделаем что-либо, хотя малое и незначительное, но лишь только сделаем, Он всегда дарует нам богатые милости. А чтобы тебе удостовериться и в крайней скудости (приношений) человеческих, и в щедродательности Господа твоего, подумай вот о чем. Пусть мы решимся что-либо принести Ему, но что можем представить более, кроме словесной благодарности? А Его милости к нам совершаются на деле. Как же сравнивать дела со словами? Господь наш, не имея ни в чем нужды, не требует ничего нашего, кроме только слов; да и словесной благодарности требует не потому, чтобы Сам нуждался в ней, но, чтобы научить нас быть признательными к Подателю благ. Вот почему и Павел, пиша (к колоссянам) говорил: «благодарни бывайте» (Кол. 3:15). Ничего, в самом деле, так не требует от нас Господь, как этой добродетели. Не будем же непризнательны, и, получая благодеяния на деле, не поленимся возносить Господу благодарение на словах, потому что польза от этого обращается к нам же. Если мы бываем благодарны за прежние (милости Божии), то этим приобретаем себе надежное средство получить еще бóльшие. Только, прошу, будем, если возможно, каждый день и час размышлять не об общих только благодеяниях, которые Создатель всяческих явил всему роду человеческому, но и о частных, оказываемых каждому из нас. – И что говорю – о частных и оказываемых каждому из нас? Мы должны благодарить и за те благодеяния, которые получаем, сами того не ведая. Заботясь о нашем спасении, Господь являет нам много таких благодеяний, о которых мы и не знаем, часто избавляет нас и от опасностей, и другие оказывает нам милости. Он – источник человеколюбия, никогда не престающий изливать Свои потоки на род человеческий. Итак, если мы будем размышлять об этом, и постараемся и возносить к Господу благодарения за прежние милости, и располагать себя к признательности за последующие, чтобы не оказаться недостойными благодеяний Его, то будем в состоянии и жизнь вести лучшую, и уберечься от греха. Память о милостях Божиих будет для нас достаточным наставником добродетельной жизни и не позволит нам впасть в беспечность и предаться греху. Действительно, внимательная и бдительная душа выказывает признательность не тогда только, когда дела текут благоприятно; нет, пусть последует и неблагоприятная перемена обстоятельств, и тогда она возносит к Богу такую же благодарность. От этой перемены она не ослабевает, но тем более укрепляется, помышляя о неизреченной попечительности Господа и о том, что Он, будучи пребогат и всесилен, может явить Свою (о нас) заботливость даже и в неблагоприятных обстоятельствах, хотя мы и не в состоянии ясно понять это. – Итак, предоставляя всем обстоятельствам, касающимся нас, идти, как угодно, станем со своей стороны заботиться только о том, чтобы непрестанно благодарить Бога за все. Мы для того, ведь, и созданы разумными и столько возвышены над бессловесными, чтобы возносили к Создателю всяческих непрестанные хвалы и славословия. Он для того вдохнул в нас душу и даровал нам язык, чтобы мы, чувствуя Его благодеяния к нам, и признавали власть Его над нами, и выказывали свою признательность, и, по силам своим возносили к Господу благодарность. Если подобные нам люди, оказав нам какое-нибудь часто и маловажное благодеяние, требуют за это от нас благодарности, не ради нашей, впрочем, признательности, но чтобы и самим прославиться чрез это, то тем более мы должны так поступать по отношению к человеколюбивому Богу, Который хочет этого единственно для нашей пользы. Благодарность, приносимая людям за их благодеяния, умножает славу самих благодетелей; но, когда мы возносим благодарность к человеколюбивому Богу, то умножаем свою собственную славу, потому что Он требует от нас благодарности не потому, чтобы нуждался в нашем прославлении, но чтобы вся польза обратилась на нас же, и мы сделались достойными бóльших милостей Его. Правда, мы не в состоянии достойно возблагодарить Его: да и как бы мы могли, имея такую слабую природу? И что я говорю о человеческой природе? Даже бестелесные и невидимые Силы – и Начала, и Власти, и Херувимы, и Серафимы не могут достойно возблагодарить и прославить Его. Однако ж наш долг приносить посильную благодарность, и непрестанно прославлять Господа нашего и словами, и добродетельной жизнью. Это-то и есть самое лучшее прославление, когда мы возносим славословие бесчисленными устами. Добродетельный всех, кто ни смотрит на него, заставляет хвалить своего Господа, а славословие их привлекает великую и неизреченную милость от Господа на того, кто побудил их к нему. Что же будет блаженнее нас, если мы решимся не только сами собственными устами прославлять благого Бога, но и всех ближних возбуждать к совокупному с нами славословию! А такова сила добродетели (и у одного человека), что может прославлять Создателя бесчисленными устами… Потому-то и Господь говорил: «да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, иже на небесех» (Мф. 5:16). Видал ты, как свет, лишь явится, прогоняет тьму? Так и добродетель своим появлением обращает в бегство грех, и, рассеяв мрак заблуждения, возбуждает души взирающих на нее к славословию. Постарайся же, да светят дела твои так, чтобы прославлялся Господь наш. И Христос сказал так не для того, чтобы мы делали что-либо напоказ; нет, но, чтобы, живя честно и согласно с волей Божией, никому не подавали повода к богохульству, и своими добрыми делами располагали всякого, кто только видит нас, к прославлению Господа всей твари. Тогда-то мы и заслужим от Него особенное благоволение.

Минь. Т.IV. С. 239.

Творения Т. IV. С. 267–268

БЕСЕДА XXVII.

Как морских волн мы никогда не можем перечислить, хотя бы тысячу раз принимались за это, так (не можем исчислить) и разнообразных благодеяний Божиих, которые Он явил роду нашему. Наконец, когда (Бог) увидел, что, и после такого промышления, естество человеческое имеет еще нужду в великом и неизреченном человеколюбии, и что нисколько не помогают ни патриархи, ни пророки, ни те изумительные чудеса, ни наказания и внушения, так часто повторяемые, ни те пленения, непрерывно следовавшие одно за другим, – тогда как бы сжалившись над нашим родом, послал к нам Врача душ и телес, воздвигнув (ἀναζήσας), так сказать, от отеческих недр Единородного Сына Своего, Который благоволил принять образ раба (см.: Флп. 2:7) и родиться от Девы, жить вместе с нами и претерпеть все наши (нужды), дабы нашу природу, лежащую долу от множества грехов, возвести от земли на небо. Этому-то удивляясь и представляя чрезмерность любви Божией к роду человеческому, сын громов восклицал: «тако бо возлюби Бог мир» (Ин. 3:16). Смотри, какое удивление выражается в этом изречении! Словом «тако» указывает на важность того, о чем хочет он сказать; вот почему он начал так. Скажи же нам, блаженный Иоанн, как «тако»? Укажи нам меру, покажи величие, открой превосходство (любви Божией). «Тако бо возлюби Бог мир, яко Сына Своего Единородного дал есть, да всяк веруяй в Онь, не погибнет, но имать живот вечный» (ср.: Ин. 3:16). Видишь, причина пришествия Сына (Божия) та, чтобы люди, которым угрожала погибель, получили спасение чрез веру в Него? Кто может обнять мыслью великое, дивное и непостижимое для ума благоволение, которое Бог явил нашей природе в даре Крещения, даровав нам отпущение всех наших грехов? Но что и говорить? Ни мысль не в состоянии, ни слово не в силах исчислить прочих (благодеяний Божиих). Сколько бы я ни сказал, остальное все еще будет таково, что своей чрезмерностью превзойдет то, что уже сказано. Так, кто может постигнуть умом тот путь покаяния, который (Бог) по неизреченному Своему человеколюбию открыл роду нашему, и, после дара Крещения, те чудные заповеди, посредством (исполнения) которых мы, если захотим, можем снискать Его благоволение? – Видишь, возлюбленный, бездну (Божиих) благодеяний?¼ И между тем, как столь многочисленны и велики эти (благодеяния), еще гораздо больше и неизъяснимее те блага, которые Он обещал, после здешней жизни, в будущем веке, идущим по пути добродетели. Блаженный Павел, желая в немногих словах представить нам чрезмерное их величие, говорит: «ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим его» (1Кор. 2:9). Видишь чрезмерность даров? Видишь, что Его благодеяния превышают всякое понятие человеческое? «На сердце», говорит, «человеку не взыдоша». Итак, если мы захотим размышлять о них и воздавать по силам нашим благодарность (Богу), то можем и снискать еще бóльшее Его благоволение, и возбудить в себе сильнейшее расположение к добродетели. В самом деле, памятование о благодеяниях сильно возбуждает к подвигам добродетели и располагает человека презирать все настоящее, прилепляться к столь великому Благодетелю и ежедневно выказывать живую любовь к Нему.

Минь. Т.IV. С. 240.

Творения Т. IV. С. 269.

Постараемся во всем показывать чистое расположение. Оно бывает причиной всех благ, Благий Господь, обыкновенно, обращает внимание не столько на наши жертвы, сколько на внутреннее расположение, с каким мы их совершаем, и судя по нему, или приемлет, или отвергает наши жертвы. Итак, молимся ли мы, постимся ли, подаем ли милостыню (потому что это – наши духовные жертвы), или совершаем какое-либо другое духовное дело, будем делать все это от чистого расположения, чтобы получить и достойный венец за труды. Весьма, ведь, странно будет, если мы труды станем переносить, а награды лишимся, когда, то есть, будем совершать добродетель не по законам, данным от Бога. А можно, по неизреченному человеколюбию Божию, и не совершив дела, получить венец за одно только расположение; чтобы убедиться в этом, посмотри на милостыню. Когда ты увидишь человека, лежащего на торжище и одержимого крайней бедностью, и поболезнуешь об нем, и тут же, устремив ум свой к Небу, возблагодаришь Господа и за свое собственное положение, и за терпение этого бедняка, то, хотя и не будешь в состоянии удовлетворить и утолить его голод, получишь, однако ж, полную награду за свое доброе расположение. Потому-то и Господь сказал: «иже аще напоит чашею студены воды токмо, во имя ученика, аминь глаголю вам, не погубит мзды своея» (ср.: Мф. 10:42). Что маловажнее стакана холодной воды? Но (доброе) расположение и за это получает награду. То же самое найдем и в противном случае. Долгом считаю говорить об этом вашей любви для того, чтобы вы, узнав это с точностью, укоренили в себе чистое (сердечное) расположение. Послушай, что говорит Христос: «всяк, иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем» (Мф. 5:28). Видишь, и здесь опять нечистое расположение подвергается осуждению, и за нескромный взгляд полагается наказание, как будто бы уже блуд совершен был на самом деле? Итак, зная это, будем всячески охранять чистоту нашего расположения, чтобы оно соделало наши приношения благоугодными (Богу).

Минь. Т.IV. С. 243–244.

Творения Т. IV. С. 273.

Бог ничего, ничего так не ненавидит и (ни от чего так) не отвращается, как от человека злопамятного и постоянно питающего в душе своей вражду к ближним. Так-то гибелен этот грех, что отвращает от нас и Божие человеколюбие!

Минь. Т.IV. С. 248.

Творения Т. IV. С. 279.

Не будем думать, будто мы, прощая ближнего, ему оказываем благодеяние, или великую милость; нет, мы сами тогда получаем благодеяние, сами для себя извлекаем отсюда великую пользу. Равным образом, если мы не простим ближним, то чрез это им нисколько не сделаем вреда, а себе приготовим невыносимую геенскую муку. Поэтому, прошу, зная это, не будем никогда злопамятствовать и питать вражду к тем, кто сделал нам неприятность или другую какую-нибудь обиду, но, представляя себе, какое благодеяние и дерзновение пред Господом они доставляют нам, а больше всего то, что примирение с оскорбившими нас заглаждает наши грехи, поспешим и не замедлим (примириться с врагами), и размышляя о происходящей от того пользе, покажем такое расположение к врагам, как если бы они были истинными нашими благодетелями. Если мы будем бдительны, то не столько пользы нам принесут люди, искренно к нам расположенные и всячески старающиеся угождать нам, сколько наша расположенность к врагам: она сделает нас достойными небесного благоволения и облегчит бремя грехов наших. – В самом деле, возлюбленный, посуди, каково величие этой добродетели в отношении тех наград, которые Бог всячески обещал совершающим ее. Он сказал: «любите враги ваша, благословите гонящих вы, молитеся за творящих вам напасть” (Мф. 5:44); и, так как заповедуемое было важно и весьма возвышенно, то присовокупил: «яко да будете подобни Отцу вашему, иже есть на Небесех; яко солнце Свое сияет на злыя и благия, и дождит на праведныя и неправедныя» (Мф. 5:45). Видишь, кому уподобляется, сколько это возможно для человека, тот, кто не только не мстит оскорбившим его, но и усердно молится за них? Итак, не лишим себя, по нерадению, столь великих даров и наград, превосходящих всякое слово, но всячески будем стараться об исполнении этого (повеления) и, употребив даже принуждение себе, приучим свою душу покориться заповеди Божией. Для того, ведь, я и сделал сегодня это увещание…, чтобы, пока еще время, каждый из нас, у кого только есть враг, постарался ласковым своим обращением примирить его с собою. И никто не говори мне: я и раз, и два просил его (врага), но он не согласился (помириться). Нет, если мы искренно хотим примириться, то не отступим (от врага), пока не победим его своими усиленными просьбами, пока не привлечем к себе и не заставим прекратить вражду против нас. Разве ему чрез это мы оказываем какую-либо милость? Нет, на нас самих переходят плоды доброго дела: мы этим привлекаем на себя благоволение Божие, приобретаем себе прощение грехов, получаем великое дерзновение пред Господом. Если мы сделаем так, то будем в состоянии с чистой совестью приступить к этой Священной и Страшной Трапезе, и с дерзновением произнести те слова, содержащиеся в молитве (Господней). … Поэтому, предоставляю совести каждого знать, с каким дерзновением мы, исполнив эту заповедь, можем произносить эти слова в то страшное время (Литургии). Если же пренебрежем эту заповедь, то какому подвергнемся осуждению, поступая вопреки словам своим, дерзая произносить слова молитвы безрассудно и легкомысленно, скопляя для себя более и более огня (геенского) и возбуждая против себя гнев Господа?… В примирении с врагами состоит врачевство душ наших, в этом – исцеление ран наших, в этом – самый лучший путь угождения Богу, в этом – самое верное отличие боголюбивой души, когда, то есть, мы все исполняем ради закона Господня и не поддаемся неблагородным мыслям, но становимся выше страстей, представляя себе благодеяния, ежедневно оказываемые нам Богом. … Итак, каждый, выйдя отсюда, сделай это дело, поспешай к нему, как к величайшему сокровищу, и не медли нисколько. Хотя бы пришлось потрудиться, или поискать, или совершить длинный путь, или преодолеть какие-либо затруднения, устраним эти препятствия. Об одном только позаботимся, как бы нам исполнить заповедь Господню и получить награду за послушание. Знаю, что нелегко и неприятно пойти к тому, кто враждует и злобствует против нас, стать и начать разговаривать с ним. Но, если ты размыслишь о высоком достоинстве этой заповеди, о великости награды и о том, что польза от этого доброго дела обращается не на него, а на тебя, то все покажется тебе легким и удобным.

Минь. Т.IV. С. 250–251.

Творения Т. IV. С. 282–284.

БЕСЕДА XXVIII.

Зная, что мы приняли на себя этот труд (проповедания) для вашей пользы и считаем достаточной для себя наградой, если увидим, что вы, тщательно удерживая слова наши (в памяти), преуспеваете (в познании), – и вы слагайте их в недрах души вашей, постоянно размышляя о них и оживляя их в памяти. Помня прежде сказанное, вы можете с бóльшей удобностью принимать и то, чтó имеет быть сказано, и, таким образом, со временем сделаетесь учителями и для других. Вся наша забота, все старание о том, чтобы все вы сделались вполне совершенными и не было для вас неизвестным ничто из содержащегося в Божественном Писании. Знание этого последнего, если только мы захотим быть внимательными и бдительными, весьма много поможет нам в улучшении нашей жизни и сделает более ревностными к подвигам добродетели. Когда мы увидим, что каждый из праведников, приобретших великое дерзновение пред Богом, удостоился наград за то, что всю жизнь провел в искушениях и скорбях, и показал великое терпение и благодарность (к Богу), то не постараемся ли и мы идти одинаковым с ними путем, чтобы получить и одинаковые с ними награды? Поэтому, прошу вас каждый день делать какое-либо преспеяние (в добре) и увеличивать ваше духовное назидание, сделанное уже добро сохранять тщательно и с великой бдительностью, а чего еще недостает, то дополнять, дабы таким образом достигнуть вам до самой высоты добродетелей, в похвалу нам, на созидание Церкви, во славу Христову. Вот и я, видя ваше неутомимое желание духовного наставления, не перестаю ежедневно, хотя и сознаю великую скудость свою, предлагать вам пиршество из Божественного Писания, и, что подаст мне благодать Божия по своему человеколюбию и для вашей пользы, то передавать вашему слуху.

Минь. Т.IV. С. 252.

Творения Т. IV. С. 285.

Здравомыслящих к исполнению заповедей Божиих сильнее располагают благодеяния, чем наказания. Не будем же неблагодарны. Если Бог удостоил нас такого благодеяния еще прежде, нежели мы сделали что-нибудь доброе, а лучше сказать – когда сделали много достойного наказания, то каких еще щедрот Он не удостоит нас, когда мы будем признательны, когда выкажем свою благодарность за прежние (благодеяния) и обнаружим в себе перемену на лучшее? Если Он благодетельствует недостойным и оказывает человеколюбие к согрешившим, то чего мы не получим, когда отстанем от греха и будем творить добродетель. Он для того и оказывает нам многие благодеяния, прежде нежели мы сделаем что-либо доброе, и удостаивает нас прощения, когда мы согрешим, и наказания (за грехи) насылает не вдруг, – для того, чтобы всем привлечь нас к себе – и благодеяниями, и долготерпением. Часто также, наказывая одних, Он хочет внушить другим, чтобы они, вразумясь чужим несчастьем, сами не потерпели наказания. Видишь, как благоизобретательно человеколюбие Его, как все, Им совершаемое, совершается единственно для нашего спасения? Итак, помышляя об этом, не будем безразличны, не будем пренебрегать добродетелью и преступать данные Им законы. Если Он увидит, что мы обращаемся (к добру), делаемся скромными и вообще полагаем хотя некоторое начало (добродетельной жизни), то и со Своей стороны окажет нам помощь, соделывая для нас все легким и удобным, и не давая нам даже и почувствовать (тяжесть) подвигов добродетели.

Минь. Т.IV. С. 255.

Творения Т. IV. С. 289.

И в самом деле, когда душа устремляет мысли свои к Богу, то уже не может обольщаться видом предметов чувственных, но, проходя мимо всего чувственного, вернее этих, находящихся пред нашими глазами предметов, созерцает предметы невидимые для телесных глаз и неподвергающиеся переменам, но постоянно пребывающие, неизменные, и непоколебимые. Таковы умственные очи: они постоянно устремлены к созерцанию небесных предметов, и, озаряемые их блеском, на предметы настоящей жизни смотрят, как на тень и сновидение, нисколько не обольщаясь и не увлекаясь ими. Напротив, увидят ли богатство, тотчас посмеваются ему, зная, что оно непостояннее всякого беглого раба, переходит от одного к другому и никогда не остается на одном месте, да еще причиняет множество зол своим обладателям и низвергает их, так сказать, в самую бездну порока. Увидят ли красоту телесную, – и ею не обольщаются, представляя непрочность ее и изменяемость, как, например, иногда болезнь уничтожает всю красоту, даже и без болезни старость делает прежде благообразное лицо некрасивым и безобразным, а смерть, наконец, разрушает всю красоту телесную. Увидят ли кого облеченным славой или властью, достигшим самой высокой степени почестей и наслаждающимся полным благоденствием, и на него взирают, как на человека, который не имеет у себя ничего прочного и неизменного, но гордится тем, что утекает быстрее речных потоков. (см.: Ис. 40:6; 1Петр. 1:24).

Минь. Т.IV. С. 256.

Творения Т. IV. С. 290.

Поэтому, прошу, чтобы нам быть в состоянии легко выносить труды добродетели, покажем великую любовь к Богу, и, к Нему устремив наши мысли, не будем никаким предметом настоящей жизни останавливаться на этом поприще, но, помышляя о непрерывном наслаждении будущими благами, станем благодушно переносить все скорби настоящей жизни. Пусть ни бесчестие не печалит нас, ни бедность не стесняет, ни болезнь телесная не ослабляет бодрости душевной, ни людское презрение и унижение не делает нас менее усердными к подвигам добродетели; но все это стрясши с себя, как пыль, и, приняв бодрое и возвышенное настроение духа, будем, таким образом, во всем обнаруживать великое мужество, постараемся примириться с врагами и все прочие страсти исторгнем из души нашей. Возмущает ли нас нечистая похоть – изгоним ее. Разжигает ли гневливость – утолим этот жар пением духовных наставлений, показывающих гибельность этой страсти (См.: Притч. 11:25; Мф. 5:22). Возмущает ли нашу душу сребролюбие – постараемся бежать от этой губительной заразы и исторгнем ее, как корень всех зол. Да и каждую из возмущающих нас страстей постараемся исправить, чтобы, воздерживаясь от злых и совершая добрые дела, могли мы в тот страшный день удостоиться человеколюбия Божия…

Минь. Т.IV. С. 260.

Творения Т. IV. С. 294–295.

БЕСЕДА XXIX.

Божественное Писание показывает, что и праведники часто падали, и грешники являли великое исправление, чтобы от того и другого мы получали достаточное вразумление, чтобы стоящий (в добре) не предавался беспечности, видя, что и праведники падали, и пребывающий во грехах не отчаивался, зная, как многие (грешники) раскаялись и успели достигнуть самой высокой степени (добродетели). Итак, прошу, никто не гордись, хотя бы и сознавал за собою много добрых дел, но будь осторожен и внимай увещанию блаженного Павла, который говорит: «темже мняйся стояти да блюдется, да не падет» (1Кор. 10:12). И нисшедший до самой глубины зол не отчаивайся в своем спасении, но, помышляя о неизреченном человеколюбии Божием, внимай также Богу, говорящему чрез пророка: «еда падаяй не возстанет, или отвращаяйся не обратится?» (ср.: Иер. 8:4 и еще см.: Иез. 18:23).

Минь. Т. IV. С. 260–261.

Творения Т. IV. С. 295–296.

Видишь, возлюбленный, что каждое обстоятельство, описанное в Божественном Писании, предано памяти не для чего другого, как только для нашей пользы и для спасения рода человеческого? Помышляя об этом, каждый из нас пусть извлекает оттуда приличное для себя врачевство. Вот почему оно и предлагается всем беспрепятственно, и всякий желающий может извлекать из него свойственное удручающей его страсти врачевство, и получать скорое исцеление, только бы не отвергал целительного врачевства, но принимал с признательностью. Действительно из всех недугов, обременяющих человеческую природу, нет ни одного – ни душевного, ни телесного, который не мог бы получить врачевства из Писания. Так, например, приходит ли кто сюда удручаемый печальными обстоятельствами житейскими, от которых он предается унынию? Пришедши и тотчас услышав слова пророка: «вскую прискорбна еси душе моя; и Вскую смущаеши мя; уповай на Бога, яко исповемся Ему, спасение лица моего и Бог мой» (Пс. 41:6) – он получает достаточное утешение, и уходит отсюда, совершенно свободный от уныния. Другой скорбит и печалится, будучи обременяем крайней бедностью и видя, как другие окружены богатством, пышностью и великолепием; но и он слышит опять слова того же пророка (см.: Пс. 54:23); «не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его: яко внегда умрети ему, не возмет вся» (Пс. 48:17−18). Иной унывает, претерпевая от других оскорбления и клеветы, и считает жизнь свою невыносимой, потому что не может ни откуда получить человеческой помощи: но и этот научается тем же блаженным пророком не прибегать в подобных обстоятельствах к человеческой помощи, слыша слова его: они «оболгаху мя, аз же моляхся» (ср.: Пс. 108:4). Видишь, где он ищет помощи? Другие, говорит, строят козни, клеветы и наветы; а я прибегаю к несокрушимой стене, к благонадежному якорю, к безмятежной пристани, – к молитве, посредством которой все трудное для меня делается легким и удобным. Иной опять терпит пренебрежение и презрение от тех, которые прежде угождали ему, оставляется друзьями, – и это крайне огорчает и возмущает душу его; но и он, если захочет прийти сюда, услышит слова того же блаженного (Давида): «друзи мои и искреннии мои прямо мне приближишася и сташа. И ближнии мои отдалече сташа, и нуждахуся ищущии душу мою: и ищущии злая мне, глаголаху суетная и льстивным весь день поучахуся» (Пс. 37:12−13). Видишь ли, враги Давида простирали козни свои до самой смерти и объявили ему непрерывную войну, – слова: «весь день» означают то же, что во всю жизнь. Что же делал Давид, когда они строили такие козни против него? «Аз же, говорит он, яко глух не слышах, и яко нем не отверзаяй уст своих: и бых яко человек не слышай, и не имый во устех своих обличения» (Пс. 37:14−15). Видишь великую силу любомудрия, как он побеждал (врагов) противными средствами? Враги строили козни, а он заграждал и слух свой, чтобы вовсе и не слышать; те ни на минуту не переставали изощрять язык, и говорить напраслину и лесть, а он молчанием укрощал их неистовство. Почему же он так вел себя? Почему в то время, когда враги столько ухитрялись против него, он поступал так, как будто бы был глух и безгласен, не имел ни слуха, ни языка? Послушай, какую он сам представляет причину такого любомудрия своего: «яко на Тя, Господи, уповах» (Пс. 37:16). Так как я, говорит, на Тебя возложил всю свою надежду, то нисколько не забочусь о том, что делают эти (враги). Твоя сила может рассеять все, уничтожить все их козни и хитрости, и не попустить замыслам их прийти в исполнение. – Видите, как можно здесь (в Писании) получить врачевство, соответственное каждому несчастью, постигающему человеческую природу, отринуть всякую скорбь житейскую и не сокрушаться ни от каких обстоятельств.

Минь. Т. IV. С. 261–262.

Творения Т. IV. С. 296–297

Поэтому прошу вас, чаще приходите сюда, внимательно слушайте чтение Божественного Писания, и не только, когда бываете здесь, но и дома берите в руки священные книги и с усердием извлекайте из них пользу для себя. Велика действительно польза, которая от них происходит: во-первых, от чтения их образуется язык; потом, и душа окрыляется и делается возвышенной, будучи озаряема светом Солнца правды, освобождаясь, в это самое время (чтения), от нечистоты порочных помыслов и наслаждаясь великим миром и спокойствием. Что телесная пища для поддержания наших сил, то же – и чтение (Писания) для души. Оно есть духовная пища, которая укрепляет ум и делает душу сильной, твердой и мудрой, не позволяя ей увлекаться неразумными страстями, напротив, еще облегчая полет ее и вознося ее, так сказать, на самое Небо.

Минь. Т. IV. С. 262.

Творения Т. IV. С. 297.

Не растение зло и не вино худо, но злоупотребление им. А что не от вина происходят гибельные пороки, но от развращенной воли, и что происходящую от вина пользу уничтожает неумеренность, это показывает тебе (Писание), когда говорит о начале употребления вина уже после потопа, дабы ты знал, что природа человеческая еще прежде употребления вина, дошла до крайнего развращения и совершила великое множество грехов, когда еще и вино не было известно. Итак, видя употребление вина, не вину приписывай все зло, но воле, развращенной и уклонившейся к нечестию. С другой стороны, помысли, человек, и о том, на какое употребление сделалось полезным вино, и вострепещи. При его помощи совершается благодатное таинство нашего спасения.

Минь. Т. IV. С. 265.

Творения Т. IV. С. 301.

Дурное дело – пьянство; оно может притупить чувства и помрачить разум. Человека разумного и получившего владычество над всем, оно делает как бы мертвым и бездейственным, и заставляет лежать, как бы связанного какими неразрешимыми узами; или лучше сказать, – делает его хуже и мертвого. В самом деле, последний бывает равно бездействен и по отношению к добру, и по отношению к злу, а первый – по отношению к добру бездействен, но по отношению ко злу более прежнего деятелен, и становится предметом посмеяния для всех – для жены, для детей и для самих рабов. Друзья, видя унижение его, закрываются и стыдятся, а враги радуются, смеются и ругаются над ним, как бы так говоря: неужели он достоин дышать воздухом? Называют его скотиною, нечистым животным и другими еще презреннейшими именами.

Минь. Т. IV. С. 265.

Творения Т. IV. С. 301.

Когда ты обнаружишь грех брата, то не только его сделаешь, может быть, более бесстыдным и нерасположенным к возвращению на путь добродетели, но и тех, кто будет слушать тебя, более укоренишь в беспечности и расположишь к упорству во зле; мало этого, ты подашь повод и к хуле на Бога. А какое наказание ожидает подающих повод (к этому греху), всякому известно. Будем прикрывать грехи братьев, не для того, чтобы располагать их к нерадению, но чтобы, напротив, этим сильнее побудить их к скорейшему освобождению от заразы греховной и возвращению на путь добродетели. Действительно, для человека внимательного неимение свидетелей грехов его облегчает исправление; напротив, когда душа потеряет стыд и увидит, что ее преступления известны всем, то нескоро решится исправиться, но, как бы упав в глубокое болото и увлекаясь множеством волн все ниже и ниже, будет уже не в состоянии всплыть нáверх, впадет, наконец, в отчаяние и потеряет надежду на исправление.

Минь. Т. IV. С. 267.

Творения Т. IV. С. 303–304.

Не так преступно грешить, как закосневать во грехе.

Минь. Т. IV. С. 268.

Творения Т. IV. С. 305.

Никто из вас, не зная цели Божественного Писания, не дерзай порицать написанного в нем, но с благодарностью принимай слова его и удивляйся точности его.

Минь. Т. IV. С. 269.

Творения Т. IV. С. 307.

Если мы будем внимательны, то все, появившееся в жизни за грехи наших прародителей, нисколько не сможет повредить нам, а останется одним только названием. Так, первый человек за преступление подвергся осуждению смерти и положил начало жизни в печалях и трудах, а Хам ввел рабство. Но пришедший (на землю) Господь Христос сделал, что все это будет только одним названием, если мы захотим того. В самом деле, и теперь уже смерть не смерть, но только носит название смерти, а лучше сказать, и самое название ее уничтожено: мы уже не называем ее и смертью, но успокоением и сном. Так Сам Христос сказал: «Лазарь друг наш успе» (Ин. 11:11); и Павел в послании к Солунянам говорит: «не хощу вас, братие, не ведети о умерших» (об усопших – κεκοιμημένων (ср.Сол. 4:13)). Подобным образом и рабство теперь одно имя: раб тот, кто делает грех. А что Христос, пришедши на землю уничтожил и это (рабство) и оставил одно только имя его, или – лучше сказать – уничтожил и самое имя, об этом послушай Павла, который говорит: «имущии же верных господий да не нерадят о них, понеже братия суть» (1Тим. 6:2). Видишь, как добродетель лишь только явилась, то и привела в братское сродство тех, которые дотоле связаны были именем рабства.

Минь. Т. IV. С. 270.

Творения Т. IV. С. 308.

БЕСЕДА XXX.

Вот уже мы пришли и к концу Святой Четыредесятницы, совершили плавание поста, и, по милости Божией, достигли, наконец, пристани. Но не предадимся от этого беспечности, а покажем тем более усердия и бдительности. И кормчие, когда, переплыв бесчисленные бездны морские готовятся уже, с распущенными парусами и выложенным нáверх грузом, войти в пристань, тогда-то и показывают особенную внимательность и заботливость, чтобы как-нибудь не удариться кораблем о скалу или камень, и не потерять плодов прежнего труда своего… Таким же образом, и мы теперь, достигши, по благости Божией, этой Великой седмицы (то есть Страстной), должны особенно усилить подвиг поста, совершать усерднейшие молитвы, принести полное и искреннее исповедание грехов, и творить добрые дела, (подавать) щедрую милостыню, (являть) тихость, кротость и всякую другую добродетель, чтобы с этими добрыми делами достигнуть нам дня Воскресения Господня и насладиться щедротами Владыки. Великою же называем эту Седмицу не потому, чтобы дни ее были длиннее, – есть другие (недели), которых дни гораздо продолжительнее, – и не потому, чтобы в ней было больше дней, – их число у ней то же, как и у всех других. Почему же называем ее Великою? Потому, что в продолжение ее совершились для нас великие и неизреченные благодеяния. В эту Седмицу окончена долговременная брань, уничтожена смерть, истреблена клятва, разрушена власть диавола, расхищены снаряды (τὰ σκέυη) его. Бог примирился с человеками, Небо сделалось (для них) доступным, люди соединились с ангелами, разделенное сблизилось, разрушена стена, разорена преграда, Бог мира умиротворил небесное и земное. Потому-то и называем эту седмицу Великою, что в ней Господь даровал нам такое множество благ. Поэтому-то многие (в эту Седмицу) и усердствуют более и к посту, и к священным бдениям и всенощным молитвам, более подают и милостыни, желая этими своими делами выразить то почтение, какое они питают к этой Седмице. Если Господь даровал нам в ней столько благ, то не должны ли и мы, чем только можем показывать свое к ней уважение и почтение? – Поэтому, прошу, теперь более, чем в другое какое время, будем приходить сюда, отложив всякое житейское помышление, с чистым и добрым оком ума. Входя в церковь, никто не вноси сюда с собою житейских забот, чтобы возвратиться отсюда домой с достойной за труды наградой.

Минь. Т. IV. С. 273–274.

Творения Т. IV. С. 312–313.

Человеческая природа не любит оставаться в своих границах, но всегда ищет бóльшего и стремится к высшему. Это-то особенно и губит людей, что они не хотят знать границ своей природы, но всегда желают бóльшего и мечтают о том, что выше их. Оттого-то пристрастившиеся к мирским благам даже и тогда, когда обладают великим богатством и властью, как бы забыв свою природу, усиливаются подняться все выше и выше, до тех пор, пока не низринутся в самую бездну. Это, как мы видим, бывает каждый день и, однако ж, прочие не вразумляются этим. А если на малое время и удерживаются, то скоро, забыв все, опять идут тою же дорогою и падают в ту же бездну.

Минь. Т. IV. С. 275.

Творения Т. IV. С. 314.

Если ты подлинно ищешь вечной памяти, так я покажу тебе путь, которым можешь ты и достигнуть всегдашнего о тебе воспоминания (на земле), и приобрести с великой славой великое дерзновение в будущем веке. Как же можешь ты сделать, чтобы каждый день воспоминали о тебе и превозносили тебя похвалами даже и по смерти? Если богатство свое раздашь в руки нищих, и оставишь, таким образом, после себя (драгоценные) камни и огромные дома, и поля, и бани. Такая память бессмертна, такая память будет для тебя виновницею тысячи сокровищ, такая память облегчит тебя от тяжких грехов и даст тебе великое дерзновение пред Господом. Подумай только о тех словах, которые каждый будет говорить, (называя тебя) милостивым, человеколюбивым, добрым, кротким и весьма щедрым. «Расточи», сказано, «даде убогим, правда его пребывает во век» (Пс. 111:9). Так-то бывает с богатством: когда его расточаешь, оно тем вернее сохраняется; когда же удерживаешь и запираешь, губит даже своих обладателей. «Расточи», сказано, «даде убогим»; послушай, что следует и далее: «правда его пребывает во век». Он в один день «расточил» богатство, а «правда его пребывает» во все веки, и бессмертной соделывает память о нем.

Минь. Т. IV. С. 276.

Творения Т. IV. С. 315–316.

Бог, обыкновенно, поступает так: когда намеревается послать наказание, то прежде показывает великость грехов и как бы представляет оправдание, а потом уже и наказывает.

Минь. Т. IV. С. 278.

Творения Т. IV. С. 318.

С постом всегда должна быть соединена молитва. И что это правда, послушай, как говорит Христос: «сей род не исходит, токмо молитвою и постом» (ср.: Мф. 17:21); (см.: Деян. 14:23; 1Кор. 7:5). Видишь, как пост нуждается в содействии молитвы? Да и молитвы совершаются со вниманием особенно во время поста, потому что тогда душа бывает легче, ничем не отягчается и не подавляется гибельным бременем удовольствий. Молитва великое оружие, великая защита, великое сокровище, великая пристань, безопасное убежище: только бы мы приступали к Господу с бодрой душой и сосредоточенными мыслями, не давая никакого доступа врагу нашего спасения. Так как он знает, что в это время, беседуя о необходимом для нас (ко спасению) и исповедуя свои грехи, и показывая раны врачу, мы можем получить совершенное исцеление, то особенно в это время и нападает, и употребляет все усилия, чтобы низложить нас и повергнуть в беспечность. Поэтому, молю вас, будем бодрствовать и, зная коварство диавола, постараемся особенно в это время отгонять его так, как будто бы мы видели его присутствующим и стоящим пред нашими глазами, постараемся удалять от себя всякий помысл, смущающий душу нашу, напрягать все свои силы и творить усердную молитву, так, чтобы не только язык произносил слова, но и душа вместе с словами восходила (к Богу). Если язык произносит слова, а душа скитается вне, помышляя о домашних делах, мечтая о том, что бывает на торжище, то нам не будет никакой пользы (от молитвы), а скорее будет еще и большее осуждение. Если мы, пришедши и к человеку, показываем такое к нему внимание, что часто не видим даже людей, стоящих поблизости, но сосредоточиваем мысль свою и видим того только, к кому пришли, то тем более должны мы так поступать в отношении к Богу, всегда и непрестанно пребывая в молитвах. Поэтому и Павел писал: «молящеся на всякое время», молитеся и «духом» (см.: Еф. 6:18), то есть, не языком только и с постоянным бдением (телесным), но и самой душой: «духом». Ваши прошения, говорит, да будут духовны; да бодрствует ваш ум, ваша душа да внимает словам. Просите того, что прилично просить от Бога, чтобы получить вам и просимое. И при этом ведите себя внимательно, трезвясь и бодрствуя душой, не выказывая небрежности, не носясь умом туда и сюда, но «свое спасение со страхом и трепетом соделывайте» (ср.: Флп. 12:2б), потому что сказано: «блажен, иже боится всех за благоговение» (ср.: Притч. 28:14). Великое благо – молитва. Если кто, разговаривая с добродетельным человеком, получает от того немалую пользу, то каких благ не получит удостоившийся беседовать с Богом? Молитва есть беседа с Богом. И чтобы тебе удостовериться в этом, послушай, что говорит пророк: «да усладится» Богу «беседа моя» (ср.: Пс. 103:34), то есть, да будет приятна Богу беседа моя. Разве не может Он, и прежде нашего прошения, подать нам? Но Он потому ожидает (нашего прошения), чтобы иметь случай праведно удостоить нас Своего промышления. Итак, получим ли просимое, или не получим, будем прилежать к молитве и благодарить не только тогда, когда получаем, но и когда не получаем, потому что и неполучение, когда бывает по воле Божией, не менее благотворно, как и получение. Мы ведь и не знаем, что нам полезно, в той мере, в какой Он это знает. Следовательно, получим ли, или не получим, мы должны благодарить.

Минь. Т. IV. С. 279–280.

Творения Т. IV. С. 320–321

Бог медлит исполнить наши прошения не потому, чтобы отвергал их, но потому, что хочет научить нас усердию (к молитве) и постоянно привлекать нас к Себе. Так и чадолюбивый отец, будучи и часто упрашиваем сыном, не исполняет просьбы его не потому, чтобы не хотел дать, но, чтобы чрез это побудить сына к усерднейшему прошению.

Минь. Т. IV. С. 281.

Творения Т. IV. С. 322.

Научимся неотступно и постоянно прилежать к молитве, и днем, и ночью, и особенно ночью, когда великая тишина и нет никакого волнения в доме, никто не препятствует нам заняться молитвой и отвлекает от нее, когда возбужденная душа может обстоятельно высказать все Врачу душ. Если блаженный Давид, царь и пророк, хотя был отягощен многочисленным делами, и облачен в порфиру и диадему, говорил, однако ж, о себе: «в полунощи востах исповедатися Тебе о судьбах правды Твоея» (ср.: Пс. 118:62), то, что скажем мы, которые, хотя и проводим частную и свободную от дел жизнь, однако ж не делаем и того, что он делал? Так как днем у него было множество забот, дел и беспокойств, и он не находил времени, удобного для молитвы, то время покоя, которое другие проводят во сне, возлежа на мягких постелях и ворочаясь туда и сюда, он – царь, связанный такими заботами, употреблял (на молитву), беседовал наедине с Богом, и вознося искренние и усердные моления, получал то, чего желал. При содействии этих молитв, он счастливо вел войны, воздвигал трофеи, одерживал победу за победой, потому что у него было непобедимое оружие – сила Вышняя, которая может выдержать борьбу не только с людьми, но и с демонскими полчищами. Итак, ему-то будем подражать и мы, частные люди – царю, ведущие жизнь легкую и спокойную тому, кто, облеченный порфирою и венцом, превзошел монахов в (строгой) жизни. Послушай, в самом деле, как он же говорит в другом месте: «быша слезы моя мне хлеб день и нощь» (Пс. 41:4). Видишь, как душа его была в непрестанном сокрушении? Пищей для меня, говорит он, хлебом, пиршеством было не другое что, как слезы мои ночью и днем. И еще: «утрудихся воздыханием моим, измыю на всяку нощь ложе мое» (Пс. 6:7). Что скажем, или чем извинимся мы, которые не хотим показать и такого сокрушения, какое показывал царь, обремененный столькими делами? А что, скажи мне, прекраснее этих глаз, которые непрестанными слезами украшались как бы перлами? Ты видел царя, который и ночью, и днем проливал слезы и пребывал в молитве: посмотри и на учителя вселенной, как он, заключенный вместе с Силою в темницу, имея ноги, забитые в колоду, молился всю ночь, не удерживаясь от этого ни болью, ни узами, но тем большую и пламеннейшую показывая любовь к Господу. «Павел и Сила», говорится, «в полунощи молящеся, хваляху Бога» (ср.: Деян. 16:25).

Минь. Т. IV. С. 282.

Творения Т. IV. С. 323.

Разве для молитвы мы нуждаемся в (особом) месте или времени? Всякое место и всякое время удобно для нас к молитве. Послушай, в самом деле, учѝтеля вселенной, что он говорит: «на всяком месте воздеюще преподобные руки без гнева и размышления» (1Тим. 2:8). Если сердце твое свободно от нечистых страстей, то, где бы ты ни был, на торжище ли, дома ли, на пути ли, в суде, на море, в гостинице, или в мастерской, везде можешь помолиться Богу и получить просимое.

Минь. Т. IV. С. 282.

Творения Т. IV. С. 323.

БЕСЕДА xxxi.

Земледелец, когда видит, что его нива произращает в изобилии брошенные в нее семена и представляет богатую жатву, не перестает каждодневно употреблять все свои усилия, прилагать надлежащее попечение и смотреть днем и ночью, как бы труды его от чего-нибудь не пропали. Точно также и я, видя, что эта духовная нива ваша так зеленеет и это духовное семя укоренилось в недрах вашей души, радуюсь и веселюсь, но, в то же время, и сильно беспокоюсь, зная лукавство врага и наветника нашего спасения. Подобно тому, как морские разбойники, когда увидят корабль, наполненный многими товарами и везущий несказанное богатство, тогда-то особенно и употребляют всю хитрость, чтобы потопить весь груз и лишить пловцов всего, и сделать нищими, так точно и диавол, когда увидит, что (человеком) собрано много духовного богатства, что (у него) усердие пламенно, ум бодр, и богатство увеличивается с каждым днем, мучится и скрежещет зубами, и, подобно разбойнику, ходит взад и вперед, выдумывая тысячу хитростей, чтобы как-нибудь подступить к нам, обнажить и ограбить нас, и похитить все наше духовное богатство. Поэтому, прошу, будем бодрствовать, и в какой мере станет умножаться наше духовное стяжание, в такой же постараемся усиливать и нашу бдительность, отвсюду заграждать диаволу доступ (к нам), и, доброй жизнью привлекши к себе благоволение Божие, поставим себя выше стрел диавольских. Это – лукавое существо и употребляет многоразличные козни: когда не может (диавол) прямо увлечь нас к злу и уловить обманом, он не делает насилия, не принуждает, нет, а только обольщает, и, как увидит, что мы беспечны, то и полагает нам преткновение, – так, когда не успеет он явно грехами повредить нашему спасению, тогда часто самыми добродетелями, какие мы совершаем, тайно обольстив нас, губит все наше богатство. Что значат эти слова мои? Надобно выразиться об этом яснее, чтобы нам, узнав козни его, избежать вреда от них. Итак, когда увидит он, что нас нелегко склонить к явному греху, что мы, например, убегаем невоздержания и любим целомудрие, также отвращаемся корыстолюбия, ненавидим неправду, пренебрегаем удовольствиями, а посвятили себя посту и молитвам, и заботимся о милостыне, тогда уже вымышляет другую хитрость, посредством которой он мог бы погубить все наше богатство и сделать бесплодными столь многочисленные добродетели наши. Тем, которые с великим трудом успели уже преодолеть его козни, он внушает высоко думать о своих добродетелях и искать славы у людей, чтобы чрез это лишить их истинной славы. В самом деле, кто совершает духовные подвиги и (за них) ищет человеческой славы, тот здесь уже получает себе награду и в Боге уже не имеет должника. Получив похвалу от тех, от кого искал он славы, он лишил уже себя похвалы, обещанной Господом, так как предпочел временную славу, от подобных ему людей, похвале от Творца вселенной.

Минь. Т. IV. С. 283.

Творения Т. IV. С. 324–325.

Итак, будем, прошу, осторожны, и, если успеем совершить какое-либо духовное дело, постараемся всячески скрывать его от всех в тайниках души нашей, чтобы получить нам похвалу от Неусыпающего ока (Божия), и чтобы из-за славы человеческой и из-за похвал, часто льстивых, не сделаться недостойными славы от Господа. Одинаково пагубно и вредно для нашего спасения как совершение дел духовных ради славы человеческой, так и высокое мнение о совершенных нами добродетелях. Поэтому надобно быть бдительным и осторожным, и постоянно пользоваться пособиями Божественного Писания, чтобы не отдаться в плен этим пагубным страстям.

Минь. Т. IV. С. 284.

Творения Т. IV. С. 326.

И чем больше станем мы преуспевать в добродетели, тем более постараемся смирять себя и быть скромными. Хотя бы мы взошли на самый верх добродетелей, но если добросовестно сравним свои добрые дела с благодеяниями Божиими, то ясно увидим, что наши добродетели не равняются и малейшей части того, что сделано для нас Богом. Вот этим-то и прославился каждый из святых.

Минь. Т. IV. С. 285.

Творения Т. IV. С. 327.

Ежедневно припоминая о грехах, сделанных нами после крещения, будем постоянно содержать их в уме и никогда не попустим себе забыть о них. Это будет для нас довольно сильной уздою, чтобы смирить и укротить нас.

Минь. Т. IV. С. 285.

Творения Т. IV. С. 327.

Блаженный пророк Моисей сказал, что «поят Фарра Авраама и Нахора», «изведе из земли халдейския ити на землю ханаанску и прииде до Харрана и вселися тамо» (ср.: Быт. 11:31). А блаженный Стефан, в своей речи к иудеям говорит: «Бог славы явися отцу нашему Аврааму сущу в Месопотамии, прежде даже не вселитися ему в Харран: и оттуду, по умертвии отца его, пресели его» (ср.: Деян. 7:2, 4). Что же? Божественное Писание противоречит само себе? Да не будет; но должно из этого заключить, что так как сын (Авраам) был боголюбив, то Бог, явившись ему, повелел переселиться из Месопотамии. Узнав об этом, Фарра, отец его, хотя был и неверующий, по любви к сыну решился пойти вместе с ним, пришел в Харран, пожил там и скончался. Тогда-то уже патриарх, по велению Божию, переселился в землю Ханаанскую. И точно, Бог вывел его из Харрана не прежде, как по кончине Фарры.

Минь. Т. IV. С. 286.

Творения Т. IV. С. 328.

Нрав этого юноши (Лота) немного разнился от (нрава) праведника. Уже то самое, что он, имея в виду двух братьев, присоединился именно к праведнику, показывает, что у него довольно было ума, чтобы рассудить и решить, которому из дядей вверить судьбу свою. И решимость отправиться в путь представляет новое доказательство доброй нравственности (Лота): хотя впоследствии он несколько и погрешил, когда взял себе лучшую часть земли (см.: Быт. 13:11), однако ж старался идти по следам праведника. Вот почему и праведник взял его в спутники себе, и он с готовностью променял жизнь домашнюю на странническую.

Минь. Т. IV. С. 289. Творения Т. IV. С. 332.

БЕСЕДА XXXII.

Потребен внимательный ум, трезвенная и бодрая мысль, чтобы ничто из содержащегося в… кратких словах (Писания) не ускользнуло от нас. Для того, ведь, человеколюбивый Бог и не соблаговолил всему, содержащемуся в Писании, быть для нас удобопонятным и ясным вдруг и при простом чтении, чтобы возбудить нас от сонливости, и чтобы мы, показав великую бдительность, получили из него (Писания) пользу. Обыкновéнно, что обретается с трудом и изысканием, то глубже внедряется в нашем уме, а что – легко, то скорее и улетает из нашего сердца. Не будем же, прошу, беспечны, но, возбудив свою мысль, со всей внимательностью проникнем в самую глубину Писания, чтобы извлечь нам из него какую-либо пользу, и с нею возвратиться домой.

Минь. Т. IV. С. 292–293.

Творения Т. IV. С. 337.

Церковь Божия есть духовное торжище и вместе врачебница душ: следовательно, мы должны, подобно пришедшим на торжище, собрать в ней много добра и с ним-то возвратиться домой; должны, подобно входящим в лечебницу, взять здесь приличные болезням нашим врачевства и с ними уже выйти отсюда. Не для того каждый день собираемся мы сюда, чтобы только повидаться друг с другом и потом всем разойтись, но чтобы каждый из нас узнал здесь что-нибудь полезное, получил врачевство против возмущающей его страсти и затем ушел отсюда домой. Не крайне ли странно будет, если мы, посылая детей своих в школу, всякий день требуем от них какого-нибудь успеха в учении и никак не позволим ходить им туда попусту и напрасно, когда увидим, что они уже не приобретают там ничего полезного: а сами, уже достигшие полного возраста, приходя в это духовное училище, не покажем и равного им усердия, и притом в таком деле, от которого зависит спасение души? Итак, каждый из нас, прошу, пусть испытывает сам себя ежедневно, что пользы он получит от сегодняшнего чтения, и чтó от следующего, дабы не оказалось, что и мы собираемся сюда попусту и напрасно.

Минь. Т. IV. С. 293.

Творения Т. IV. С. 338.

Мы, с своей стороны, нисколько не будем виновны в этом (потому что делаем все, зависящее от нас, и не опускаем ничего, что только можем сделать), вящшему же осуждению же подлежат те, которые негодуют на нас, не внимают усердно и не хотят воспользоваться наставлениями... (см.: Мф. 25:26, 27; Ин. 15:22). Впрочем, мы теперь не о том заботимся, свободны ли мы сами от вины, но желаем вашего успеха и думаем, что, при всей нашей невинности, радость наша уменьшится, если вы не покажете усердия, соответственного нашим трудам. Мы, ведь, радуемся именно тогда, когда видим ваше преспеяние в делах духовных. Правда, знаю я, что вы, по благодати Божией будучи исполнены познания, можете наставлять и других; однако ж, подобно блаженному Павлу (см.: Рим. 15:15), и я, напоминая вам и возбуждая вашу ревность и усердие, постоянно увещаю вас к этому, чтобы вы сделались совершенными во всем.

Минь. Т. IV. С. 293.

Творения Т. IV. С. 338.

«И явися, – сказано, – «Господь» Бог «Аврааму» (Быт. 12:7) . Как явился? Так, как сам Бог один знает, и как тот (праведник) мог видеть. Не перестану повторять это, хотя и не знаю самого образа (явления), а только слышу, что говорит Писание: «явися Господь» Бог «Аврааму».

Минь. Т. IV. С. 295.

Творения Т. IV. С. 340.

Никогда не станем роптать и думать, будто Бог оставляет нас и небрежет о нас, когда посылает на нас искушения, напротив, будем считать это за величайший знак Божия о нас попечения. В самом деле, если на нас лежит бремя грехов, то, показав (во время искушений) великое терпение и признательность, мы можем это бремя сделать легким; а если грехи наши немногочисленны, то и в таком случае, когда перенесем с благодарением, заслужим бóльшее благоволение свыше. Щедролюбивый и пекущийся о нашем спасении Владыка наш, посылая искушения, предлагает нам в них как бы некое училище и поприще борьбы для того, чтобы и мы сделали все, что только можем, и за это удостоились милостивого Его промышления. Зная это, не будем ослабевать в искушениях и роптать в скорбях, напротив, станем еще радоваться, подобно блаженному Павлу, который говорит: «ныне радуюся во страданиях моих» (Кол. 1:24). Видишь благопризнательную душу? Если он радовался в скорбях, то, когда же мог быть в печали? Если то, что других печалит, в нем порождало радость, то подумай, каково было состояние души его? И чтобы тебе увериться, что мы не можем получить обещанных нам благ и сподобиться Царства Небесного, если не пройдем настоящую жизнь путем скорбей, послушай, что апостолы говорят новообратившимся к вере. «И научивше многи, сказано, возвратишася в Листру и Иконию и Антиохию: утверждающе души учеников, и моляще пребыти в вере, и яко многими скорбьми подобает нам внити в Царствие Божие» (ср.: Деян. 14:21−22). Чем же мы извинимся в том, что не хотим великодушно, мужественно и с благодарностью переносить все постигающие нас бедствия, когда знаем, что нам невозможно и получить спасение иначе, как прошедши этим путем? Да и что в этом странного и нового, когда все праведники прошли настоящую жизнь путем скорби? Послушай Христа, Который говорит: «в мире скорбни будете, но дерзайте» (Ин. 16:33). Чтобы слышавшие это не упали духом, Он тотчас ободрил их и обещал им свою помощь: «но дерзайте», говорит, «Аз победих мир» (Ин. 16:33). Есть, говорит, у тебя Тот, Кто облегчит печаль твою, Кто не попустит тебе погибнуть под бременем искушений, Кто при искушении подаст и облегчение, и не наведет бедствий сверх силы нашей (см.: 1Кор. 10:13). Что же ты печалишься? Что скорбишь? Что ропщешь? Что малодушествуешь? Ужели Он оставит нас, если мы сделаем все, что только можем, – если покажем терпение, твердость и благодарность? Ужели обстоятельства, хотя бы они были в самом отчаянном положении, сильнее премудрости нашего Господа? Будем только мы исполнять, что нам должно, будем иметь искреннюю веру и надежду на премудрость Попечителя душ наших. А Он, лучше нашего знающий, что нам полезно, наверное, устроит все так, как и Ему прилично, и нам полезно, чтобы нам и получить награду за терпение, и удостоиться Его человеколюбия.

Минь. Т. IV. С. 304–305.

Творения Т. IV. С.351–352.

БЕСЕДА XXXIII.

Никогда (не должно допускать), чтобы служащие нам ссорились с ближними, потому что их ссоры делают великое бесчестие нам, и происходящее между ними, не им вменяется, но обращается в укоризну нам.

Минь. Т. IV. С. 308.

Творения Т. IV. С. 357.

Да слышат это те, которые считают себя свободными от упрека, когда своим домашним, по привязанности к ним, позволяют хищничать, лихоимствовать, делать соседям бесчисленные обиды и даже за это выказывают к ним еще больше благоволения. Пусть несправедливость была делом другого, но и ты сделался участником в ней, не потому только, что порадовался этому и думал, что от этого прибавится у тебя имущества и больше будет богатства, но и потому, что не воспрепятствовал совершению этой несправедливости в самом начале ее. Кто мог остановить обидчика и не сделал этого, тот не меньшему, чем обидчик, подвергнется наказанию. Не будем же, умоляю, обольщать себя, но как сами будем избегать хищения и любостяжания, и умножения своего богатства подобными (средствами), так и своим домашним станем внушать не делать ничего такого. Преступления их не освобождают нас от вины, напротив, подвергают еще бóльшему осуждению, поскольку они отваживаются делать обиду из угождения нам, и, губя собственное спасение, вместе с собою увлекают и нас в погибель. А если мы решимся быть внимательными, то и сами избавимся от такой гибели, и их удержим от злого предприятия. И не говори мне этих слов пустых: что мне за нужда? Ведь, не я похитил? Я ничего не знаю: другой сделал, я не участвовал в обиде. Это только отговорка и пустое оправдание. Если хочешь доказать, что ты не был сообщником в обиде и не содействовал, не был виновником хищения, то поправь сделанное, успокой оскорбленного, возврати похищенное. Таким образом, ты и себя освободишь от нарекания, и обидчика исправишь, доказав, что не по твоему желанию он сделал зло, и бедному, утешив его, не попустишь погибнуть от печали, какой он подвергся бы из-за потери.

Минь. Т. IV. С. 309.

Творения Т. IV. С. 358.

Что может сравняться с тем поведением, когда мы, уступая другим первенство, чрез это сами достигаем большей чести, и, оказывая другим предпочтение, чрез это сами себя возводим на высшую почесть?

Минь. Т. IV. С. 312.

Творения Т. IV. С. 358

Будем оказывать уважение не одним только высшим нас, или равным с нами: это не было бы смиренномудрие, потому что, когда кто делает необходимо должное, то это уже не смиренномудрие, но долг. Истинное смиренномудрие в том, когда мы уступаем тем, кто, по-видимому, ниже нас и оказываем предпочтение тем, кто считается хуже нас. Впрочем, если мы будем рассудительны, то не будем никого и считать ниже нас, но всем людям станем отдавать преимущество пред собою. И это говорю я не о тех из нас, которые погружены в (бездну) бесчисленных грехов; нет, пусть кто сознает в себе и бесчисленные совершенства, но, если только он не думает о себе, как о последнем между всеми, его совершенства не принесут ему никакой пользы. В том-то, ведь, и состоит смиренномудрие, когда кто, имея чем превозноситься, уничижает, смиряет и ведет себя скромно. Тогда-то он и восходит на истинную высоту по обетованию Господа, Который говорит: «смиряяй же себе вознесется» (Лк. 18:14). Потщимся же все, молю вас, взойти на высоту смиренномудрия, чтобы заслужить благоволение у Владыки и удостоиться неизреченных благ.

Минь. Т. IV. С. 312.

Творения Т. IV. С. 358.

БЕСЕДА XXXIV.

Не станем никогда превозноситься над ближними, ни много думать (о себе), но с великим смиренномудрием будем уступать (другим) и поспешим уничижать себя и в поступках, и в словах; не будем враждовать даже против тех, кто оскорбляет нас, хотя бы это были и облагодетельствованные нами (в этом-то и состоит самое высокое любомудрие); не будем также раздражаться обидами, хотя бы досаждающие нам были и хуже нас, но станем укрощать гнев (других) своей кротостью и тихостью. Подлинно, нет ничего сильнее ее, нет ничего могущественнее. Она вводит душу нашу в постоянный мир, заставляя ее стремиться к нему, как бы в пристань, и таким образом служит для нас источником всякого успокоения. Потому-то и Христос, предлагая божественное Свое учение, сказал: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11:29). Действительно, ничто так не доставляет душе спокойствия и тишины, как кротость и смиренномудрие; а для стяжавшего это благо оно дороже всякой диадемы, полезнее всякого блеска и славы. Что, в самом деле, может быть блаженнее человека, свободного от внутренней брани? Пусть мы вполне пользуемся внешним миром и услужливостью (ближних); но если внутри нас, от возмущения помыслов, возникает шум и буря, то нет никакой пользы от внешнего спокойствия, подобно тому, как нет ничего жальче того города, который, хотя и огражден бесчисленными стенами и окопами, но терпит измену от обитающих внутри его.

Минь. Т. IV. С. 313.

Творения Т. IV. С. 363.

В том особенно и заключается отличительное свойство разумного человека, чтоб быть скромным, кротким, снисходительным, смиренным, тихим, не водиться и не увлекаться рабски гневом, или другими страстями, но разумом побеждать внутренние беспорядочные движения, охранять свое высокое достоинство и не унижаться по беспечности до зверского состояния бессловесных.

Минь. Т. IV. С. 313.

Творения Т. IV. С. 363.

Таков наш Владыка: едва Он увидит, что мы пожертвуем чем-нибудь малым, как уже и дает нам с Своей стороны богатое вознаграждение, и такую являет щедрость, которая безмерно превосходит наши (заслуги).

Минь. Т. IV. С.314.

Творения Т. IV. С. 364.

Будем смотреть на бедных, как на благодетелей, как на таких людей, которые могут доставить нам средство ко спасению; будем подавать им (милостыню) с щедростью и горячим усердием, никогда не делая неприятного вида при подаянии, но разговаривая с ними весьма кротко и показывая великую снисходительность (к ним). «Приклони», сказано, «нищему ухо твое и отвещай ему мирная в кротости» (ср.: Сир. 4:8), чтобы, еще прежде подаяния, ласковыми словами ободрить сокрушенную великой бедностью душу его. «Лучше», сказано, «слово, паче даяния» (ср.: Сир. 18:17), так-то и слово может ободрить душу и доставить ей великое утешение.

Минь. Т. IV. С. 316.

Творения Т. IV. С. 366.

Вы знаете, что, если кто раз и два обещавшись, не привел в исполнение своего обещания, мы как-то уже не легко верим потом его обещаниям. Так и должно быть в отношении к человеку. Но, что касается до Бога, Который с великой премудростью устрояет дела наши, то, когда Он однажды даст нам обетование, хотя бы потом возникло бесчисленное множество препятствий, мы, взирая на величие силы Его, должны быть уверены, иметь твердое убеждение и помнить, что слово Его непременно придет в исполнение. Нет ничего такого, что могло бы когда-либо остановить (исполнение) Его обетования. Он – Бог, для Которого все возможно, и потому направляет обстоятельства, куда хочет, будучи силен найти путь и в местах непроходимых, и после того, как мы уже отчаялись, подавая нам благие надежды, чтобы мы, таким образом, яснее познавали безмерное величие Его благоустроительной премудрости. – Будем твердо полагаться на обетования Божии, – и пусть ни продолжительность времени не ослабляет нашего усердия, ни какие бы то ни было встречающиеся препятствия не колеблют наших помыслов. Напротив, уповая на силу Божию, будем являть такую искреннюю веру, как будто бы мы уже пред глазами у себя имели исполнение обетований. Ведь, и нам Господь обетовал великие, чрезвычайные и превосходящие наши понятия (дары): разумею наследие Царствия (Небесного), участие в неизреченных благах, жительство с ангелами, освобождение от геенны. Однако ж, не будем не верить (этим обетованиям) потому только, что не видим (обещанного) телесными очами; но, помышляя о неложности Обетовавшего и о великом могуществе Его, будем созерцать эти блага очами веры и, судя по тому, чтó уже даровано нам, будем питать добрые надежды и в отношении к будущему. Для того-то Он и даровал нам многое здесь, чтобы, вразумляемые здешними благами, мы твердо надеялись и на тамошние. Тот, кто из любви к нам предал Сына Своего, ужели не дарует нам и всего прочего (см.: Рим. 8:32).

Минь. Т. IV. С. 317–318.

Творения Т. IV. С. 369.

«А еже ныне живу во плоти, верою живу Сына Божия, возлюбившаго мене и предавшаго Себе по мне» (Гал. 2:20). Вот – душа пламенеющая, вот – ум воскрыленный, вот – сердце, согретое любовью к Богу! «Еже», говорит, «ныне живу, верою живу». Не подумайте, то есть, чтобы я делал что-нибудь ради настоящей жизни: хотя я и облечен плотью, и подлежу телесным нуждам, но живу верою во Христа, презирая все настоящее, все оставляя без внимания по надежде на Него, к Нему устремил я свою душу. Потом, чтобы ты узнал всю великость любви Его, он говорит: «верою живу Сына Божия, возлюбившаго мене и предавшаго Себе по мне». Смотри, как безмерно велика его признательность! Что говоришь, блаженный Павел? Немного прежде ты сказал: «иже Сына Своего не пощаде, но за нас всех предал есть Его» (ср.: Рим. 8:32), а теперь говоришь: «возлюбившаго мене» и присвояешь себе одному всеобщее благодеяние? Да, говорит. Хотя Им принесена жертва за весь род человеческий, но, по любви моей к Нему, я присвояю себе все, что Им сделано. Так обыкновенно поступали и пророки; и они говорили: «Боже, Боже мой» (Пс. 21:1); хотя (Бог) есть Бог всей вселенной, но любви свойственно относить к себе то, что есть общее достояние. «Сына», говорит, «Божия возлюбившаго мене». Что говоришь? Ужели тебя одного возлюбил Он? Нет, говорит; Он возлюбил весь род человеческий, но я так обязан Ему благодарностью, как будто бы один я был возлюблен Им. «И предавшаго Себе по мне». Что же, разве за тебя одного Он распялся? Не сам ли Он говорит: «егда вознесен буду (от земли), вся привлеку к Себе» (ср.: Ин. 12:32)? Да, и сам ты не сказал ли, что Он предал Себя за всех нас (см.: 1Тим. 2:6)? Точно так, говорит; говоря это, я не противоречу себе, но удовлетворяю любви моей.

Минь. Т. IV. С. 320.

Творения Т. IV. С. 371–372.

БЕСЕДА XXXV.

Великое благо, возлюбленные, чтение Божественного Писания. Оно умудряет душу, оно переносит ум на небо, оно располагает человека к благодарности (пред Богом), оно не допускает его пристраститься к чему-либо настоящему, оно заставляет ум наш постоянно обитать на небесах, побуждает нас делать все в надежде на воздаяние Владыки и стремиться с величайшей ревностью к подвигам добродетели. Здесь-то (в Писании) можно хорошо узнать, как скор на помощь (нам) Промысл Божий, (узнать) мужество праведников, благость Владыки и обилие воздаяний. Им-то можно возбудить себя к соревнованию и подражанию любомудрию доблестных мужей и (не дать себе) ослабеть в подвигах добродетели.

Минь. Т. IV. С. 321.

Творения Т. IV. С. 373.

Невозможно, чтобы тот, кто с усердием и всяким усилием занимается словом Божиим, был когда-нибудь оставлен (Богом) в пренебрежении; напротив, если и нет у нас наставника-человека, то Сам Господь, проникая в сердца наши, просвещает ум, озаряет смысл, открывает нам сокровенное и, таким образом, бывает для нас наставником в предметах, неведомых нам, лишь бы только мы хотели сделать то, что от нас зависит… Не будем же, прошу, пренебрегать чтением (Писания), но, понимаем ли содержащееся (в нем), или не понимаем, (во всяком случае) будем, как можно чаще, обращаться к нему. Постоянное упражнение в чтении напечатлевает неизгладимо в памяти (прочитанное) и часто, чего мы не могли понять при чтении, то вдруг понимаем, снова приступив к чтению завтра, потому что человеколюбивый Бог невидимо просвещает наш ум.

Минь. Т. IV. С. 323.

Творения Т. IV. С.374, 376.

Мелхиседек… Священник же он был, вероятно, саморукоположенный (таковы тогда были священники) или ближние его предоставили ему (эту) честь по его престарелому возрасту, или сам он заботился о принесении жертв, как Ной, как Авель, как Авраам, которые приносили жертвы.

Минь. Т. IV. С. 328.

Творения Т. IV. С. 382.

Постараемся хранить себя неукоризненными, так, чтобы под предлогом добродетели не навлечь на себя подозрения в гордости, или под предлогом смиренномудрия не пренебречь добродетели; во всем будем соблюдать меру.

Минь. Т. IV. С. 330.

Творения Т. IV. С. 385.

В основание совершаемых нами дел будем полагать смирение, чтобы безопасно созидать нам здание добродетели. То и добродетель, когда она соединена бывает со смирением. Положивший в основание своей добродетели смирение может безопасно воздвигать здание, до какой ему угодно высоты. Оно (смирение) есть величайшее ограждение, стена несокрушимая, крепость непреодолимая; оно поддерживает все здание, не позволяя ему пасть ни от порыва ветров, ни от напора волн, ни от силы бурь, но ставит его выше всех нападений, делает как бы построенным из адаманта и неразрушимым, и на нас низводит щедрые дары от человеколюбивого Бога.

Минь. Т. IV. С. 330.

Творения Т. IV. С. 385.

Человеколюбивый Владыка наш, когда увидит, что мы не заботимся о настоящих благах, и их дарует нам с щедростью, и наслаждение благами будущими предуготовляет. И так обыкновенно бывает и в отношении к богатству, и в отношении к славе настоящей жизни, и в отношении ко всем временным благам.

Минь. Т. IV. С. 330.

Творения Т. IV. С. 385.

Может быть, я представляюсь уже и тягостным, потому что каждый день предлагаю советы, но что же мне делать? Велика зараза греха, велика сила любостяжания, заметна скудость добродетели. Поэтому хочу я хоть беспрестанными увещаниями одолеть недуг и привести к совершенному здоровью приходящих сюда. Для того и изъяснять Писание стараюсь, и представляю образцы добродетели праведных, и не перестаю часто повторять вам одно и то же, чтобы как-нибудь расположить вас к подражанию праведникам.

Минь. Т. IV. С. 331.

Творения Т. IV. С. 386.

Для чего, скажи мне, позволяешь ты быть снедаему ржавчиной золоту и серебру, которые следовало бы передать в руки бедных, чтобы, положив их в это безопасное хранилище, в свое время, когда особенно будешь нуждаться в их помощи, мог ты получить от них пособие? Напитанные тобою здесь, они в тот день отверзут тебе двери дерзновения и примут тебя в вечные кровы свои. Не допустим также, чтобы и одежды наши снедаемы были молью, или без употребления тлели в кладовых, когда столь многие нуждаются в одежде и ходят почти нагими. Предпочтем моли наготствующего Христа и оденем Его, неимущего одежды ради нас и нашего спасения, чтобы, удостоившись одеть Его, услышать нам в тот день: «наг бех, и одеясте Мя» (Мф. 25:36). Ужели обременительны и тягостны эти заповеди? Эти блага, говорят они (заповеди), гибнущие, согнивающие, напрасно и без нужды расходуемые, постарайся употребить с пользою, чтобы тебе не потерпеть убытка от их потери, а приобрести от них, напротив, величайшую прибыль. Крайне и даже безмерно бесчеловечно – тратя столь многое для своего наслаждения, излишнее заключать в сундуки и кладовые, не желать облегчить нужды единокровных, отдавать лучше ненужное нам на съедение моли, или червям, на расхищение ворам, и подвергнуться за это наказанию, чем распорядиться им по надлежащему и получить за то награду. Не будем, умоляю, простирать до этого нашу беспечность о спасении своих душ, но, уделив излишнее бедным, приобретем себе заблаговременно великое дерзновение, да удостоимся насладиться неизреченными теми благами, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа.

Минь. Т. IV. С. 332.

Творения Т. IV. С. 387.

БЕСЕДА XXXVI.

«Рече же Авраам: Владыко, что ми даси; аз же отпущаюся безчаден» (Быт. 15:2)… Смотри, как еще в древности любомудрствовал праведник, называя исход из здешней жизни «отпущением» (ἀπόλυσις). Подлинно, те, кто со тщанием подвизается в добродетели, когда переселяются из здешней жизни, то, поистине, как бы отпускаются на свободу от злостраданий и от уз: для живущих добродетельно смерть именно есть переход от худшего к лучшему, от жизни временной к непрестающей, бессмертной и нескончаемой.

Минь. Т. IV. С. 338.

Творения Т. IV. С. 395.

Вот признак истинной веры: когда обетования бывают выше человеческого понятия и мы твердо уповаем на силу Обещающего. «Вера есть, – как говорит блаженный Павел, – уповаемых извещение, вещей обличение невидимых» (ср.: Евр. 11:1). И в другом месте: «еже бо видит кто, что и уповает» (Рим. 8:24). Итак, вера состоит в том, когда мы верим невидимому, утверждая мысль на непреложной верности Обещающего.

Минь. Т. IV. С. 339.

Творения Т. IV. С. 396.

Для того-то Божественное Писание и уподобило милостыню семени, чтобы мы с радостью и великой охотой ее творили. Если те, которые бросают в землю и рассевают собранные и хранимые семена, делают это с великой радостью, питаясь благими надеждами и представляя себе колосья, полные зерен, то гораздо больше прилично радоваться и восхищаться тем, кто удостаивается сеять духовное, потому что они, сея на земле, пожнут на небе, бросая деньги, получают прощение грехов и приобретают залог упования, и подавая здесь (милостыню), приготовляют себе вечный покой и сожитие со святыми.

Минь. Т. IV. С. 340.

Творения Т. IV. С. 398.

Если мы изберем целомудрие, то не станем обращать внимания на тó, что эта добродетель соединена с трудом, или что девство требует великого подвига, но помыслим об ожидающем нас наследии; рассуждая всегда об этом, будем обуздывать порывы злых пожеланий, побеждать влечения плоти и облегчать тяжесть трудов надеждой воздаяний. Подлинно, надежда получить какие-либо блага дает смелость отваживаться и на явные опасности; а тем более она поможет нам мужественно препобедить трудности в добродетели. В самом деле, если размыслишь, что, потрудившись немного и сохранив горящий светильник девства, можешь удостоиться в будущем блаженной жизни, и войти с Женихом (в Царство Небесное), если только будешь иметь светильники возженные и в них достаточно елея, то есть, добрых дел, то как тебе не перенести со всей легкостью все тяжкое (в жизни), припоминая и сказанное блаженным Павлом: мир имейте и святыню со всеми, ихже кроме никтоже узрит Господа (Евр. 12:14)? Видишь ли, как апостол соединяет мир с святостью? Чтобы мы разумели, что он требует не только чистоты тела, но и мира, он благовременно упомянул о том и другом, желая утвердить (в нас) то и другое, чтобы мы и помыслы свои удерживали, не допуская в себе никакого возмущения или смятения (душевного), а провождали жизнь спокойную и безмятежную, и чтобы со всеми другими обращались мирно, были тихи, кротки и снисходительны, так, чтобы все черты добродетели отражались на нашем лице.

Минь. Т. IV. С. 341.

Творения Т. IV. С. 398.

БЕСЕДА xxxvii.

Велика сила Божественного Писания, и велико богатство мыслей, сокрытое в словах его. Поэтому со тщанием внимая ему, мы должны много испытывать его, чтобы получить из него обильную пользу. Вот почему и Христос заповедал: «испытайте Писаний» (Ин. 5:39), чтобы мы не занимались только простым чтением его, но, чтобы, исследуя глубину Писания, могли постигнуть истинный его смысл. Таково свойство Писания: в немногих словах его часто можно найти великое множество мыслей. Так как оно есть учение Божественное, а не человеческое, то и можно видеть, что все оно противоположно мудрости человеческой. Я объясню, каким это образом. Там (я говорю о мудрости человеческой) все старание людей бывает обращено на изложение слов; здесь – совсем напротив: (Священное Писание) не имеет в виду красоты слов или их (искусного) сочетания; оно само в себе имеет Божественную благодать, которая сообщает блеск и красоту словам его. И опять, там (в писаниях человеческих) среди пространного и неизобразимого пустословия едва можно встретить какую-либо мысль; а здесь (в Священном Писании), как вы уже знаете, и краткого изречения часто достаточно было для нас, чтобы составить целое поучение.

Минь. Т. IV. С. 341.

Творения Т. IV. С. 399.

Хотя это труд наш, но польза от него ваша, или, лучше сказать – общая. Впрочем, что я говорю – труд наш? Нет, это дар благодати Божией.

Минь. Т. IV. С. 342.

Творения Т. IV. С. 400.

Непрерывным поучением и упражнением в Божественном Писании (мы можем) оградить себя от всяких наветов злого духа. Когда он увидит, что мы прилагаем большое старание к занятиям духовным, то не только не сделает на нас нападения, но даже не посмеет и взглянуть прямо на нас, зная, что покушения его будут тщетны, и что дерзость его обратится на его же собственную главу.

Минь. Т. IV. С. 342.

Творения Т. IV. С. 400.

«Ты отыдеши ко отцем твоим препитан в старости добрей» (Быт 15:15). Не сказал – «умрешь», но «отыдешь», как будто ему предстояло пойти в путь и переселиться из одной отчизны в другую.

Минь. Т. IV. С. 345.

Творения Т. IV. С. 404.

«Препитан в старости добрей» (Быт 15:15). Может быть, кто-нибудь скажет, какая же добрая старость была у него (Авраама), когда всю жизнь свою он провел в таких скорбях? Не на это смотри, человек, а помысли о всегдашней его славе, как он, будучи странником, без отечества, без жилища, был славен и каким во все время пользовался заступлением Божиим. Итак, не по нынешним понятиям суди о вещах и не думай, что та старость добрая, которая проходит в удовольствиях и роскоши, в обладании богатством, множеством рабов, толпою слуг. Все это не сделало бы старости доброю, напротив, подвергло бы великому осуждению того, кто даже и в старости не хочет образумиться и при последнем издыхании не думает о том, что нужно, но каждый день работает чреву, гоняется за пиршествами, предается пьянству, и кто, немного спустя, за все это должен будет дать отчет.

Минь. Т. IV. С. 345.

Творения Т. IV. С. 404.

Кто-нибудь, может быть, придет в недоумение, когда здесь сказано, что они (евреи) должны рабствовать «четыреста лет», между тем как они и половины этих лет не провели в Египте. Но потому-то и не сказано, что они проведут четыреста лет «в Египте», а сказано только: «в земле не своей», так что к годам, проведенным ими в Египте, можно присовокупить и время жизни самого праотца, в которое ему повелено было выйти из Харрана. С этого-то времени Писание показывает нам и число лет его, говоря, что ему было 75 лет, когда он вышел из Харрана. И если кто с этого времени будет считать до исшествия из Египта, то найдет полное число лет (т.е. 400).

Минь. Т. IV. С. 346.

Творения Т. IV. С. 405.

Таково свойство Господа: всячески устрояя наше спасение, Он, хотя и угрожает наказаниями, но, если мы показываем обращение (к Нему), отменяет Свой приговор. И наоборот, опять, хотя и обещает подать нам какое-либо благо, но если мы, с своей стороны, не делаем того, что от нас самих зависит, то и Он не исполняет обещанного, чтобы от этого мы не сделались еще хуже.

Минь. Т. IV. С. 346.

Творения Т. IV. С. 405.

Как Павел корнем всех зол назвал сребролюбие, так не погрешит тот, кто источником всех зол назовет неумеренность и наше желание во всем перейти за пределы нужды. Действительно, если бы мы захотели и в пище, и в одеждах, и в жилищах, и в других телесных потребностях не искать ничего излишнего, а только необходимого, то от многих зол освободился бы род человеческий.

Минь. Т. IV. С. 348.

Творения Т. IV. С. 407.

Я не знаю, отчего каждый из нас более или менее подвержен болезни любостяжания и никогда не старается ограничиваться необходимым, но, вопреки апостольскому наставлению: «имеюще пищу и одеяние, сими довольни будем» (ср.: 1Тим. 6:8), мы все делаем так, как будто не знаем, что за все, превышающее необходимую потребность, должны будем отдать отчет и ответ, как не подлежащим образом употребившие то, что нам даровано от Господа. Не на наше, ведь, только наслаждение мы должны употреблять то, что Он даровал нам, но и на то, чтобы облегчать нужды ближних.

Минь. Т. IV. С. 348.

Творения Т. IV. С. 408.

Итак, какого прощения достойны могут быть те, которые показывают изнеженность в одеждах, стараются облекаться шелковыми тканями, а что особенно худо, еще гордятся этим, тогда как им следовало бы стыдиться, страшиться и трепетать, что не по нужде и не для пользы облекаются такими одеждами, но для неги и тщеславия, для того, чтобы удивлялись им на торжищах. Человек, имеющий одинаковую с тобой природу, ходит нагой, не имея и грубой одежды, чтобы прикрыться; но тебя и самая природа не влечет к состраданию, ни совесть не побуждает к вспоможению ближнему, ни мысль о том (последнем) страшном дне, ни страх геенны, ни величие обетований, ни то, что общий наш Господь все, оказанное нами ближним, усвояет Себе. Но, как будто имея каменное сердце и будучи чужды той же природы, такие люди, облекаясь в дорогие одежды, думают, что становятся уже выше человеческой природы, а не помышляют, сколь великой ответственности подвергают себя, худо распоряжаясь тем, чтó им вверено от Господа, и охотнее дозволяя моли истреблять свои одежды, нежели (желая) дать какую-нибудь часть из них сорабам, и, таким образом, уже приготовляют для себя жесточайший огнь геенны. Если бы даже богатые все, что у них есть, разделили бедным, и тогда не избегли бы наказания за то, что делают, роскошествуя в одеждах и пиршествах.

Минь. Т. IV. С. 349.

Творения Т. IV. С. 408.

Какого, в самом деле, наказания не достойны те, которые всемерно стараются, как можно чаще облекаться в шелковые и блестящие золотом, или как-либо иначе изукрашенные одежды, и в них гордо выступать на торжища, а Христа оставляют в пренебрежении, нагого и не имеющего в достатке даже необходимой пищи? Эти слова я особенно обращаю к женщинам. У них мы находим наиболее страсти к украшениям и неумеренности, к тому, чтобы облекаться в золотые одежды, носить золото на голове, на шее и прочих частях тела, и этим тщеславиться. Сколько бедных, скажи мне, могло бы напитаться, и сколько обнаженных тел могло бы прикрыться тем только, что привешивается к ушам (женщин) без всякой нужды и без пользы, а только ко вреду и порче души? Вот почему и учитель вселенной, сказав: «имеюще пищу и одеяние» (ср.: 1Тим. 6:8), также обращает слово к женщинам и говорит: «(жены) да украшают себе не в плетениих, ни златом, или бисерми, или ризами многоценными» (1Тим. 2:9). Видишь, как он не хочет, чтобы они украшались такими одеждами, облекались золотом и многоценными камнями, но, чтобы старались об истинном украшении души, добрыми делами возвышали ее красоту, а не показывали ее (при заботах об украшении тела) в нечистоте, в грязи, во вретище, истомленную голодом, изнуренную от холода. Такая забота о теле и такое украшение его свидетельствуют о безобразии души, роскошь тела обнаруживает глад души, богатство его одежд выставляет на вид ее наготу. Невозможно ведь, чтобы тот, кто печется о душе и дорого ценит ее благообразие и красоту, заботился о внешнем украшении, точно так же, как невозможно занятому наружностью, красотой одежды, золотыми украшениями, приложить надлежащее старание о душе. В самом деле, может ли когда-либо возвыситься к познанию своих нужд, или войти в размышление о предметах духовных душа, совершенно предавшая себя земному, пресмыкающаяся, так сказать, по земле, никогда не могущая вознестись мыслью горé, но поникшая долу под собственной тяжестью бесчисленных грехов?

Минь. Т. IV. С. 350.

Творения Т. IV. С. 409.

А сколько отсюда рождается несчастий, невозможно теперь изобразить словом; это следует предоставить сознанию тех, которые слишком заняты уборами, сколько скорбей они получают отсюда каждый день. Так, если повреждена будет какая-нибудь золотая вещь, великий шум и смятение обнимает весь дом; слуга ли украдет – на всех (падают) бичи, удары и узы; завистники ли какие, умыслив зло, нечаянно лишают имения – опять великая и несносная печаль; случатся ли несчастия, которые повергнут (богатых) в крайнюю бедность – жизнь для них становится тяжелее смерти; случится ли другое что-нибудь, – все причиняет великую скорбь. И вообще невозможно найти спокойной души в тех, которые занимаются такими вещами. Как волны моря никогда не прекращаются и не могут быть исчислены, так как непрестанно следуют одна за другой, так невозможно перечислить и все рождающиеся отсюда беспокойства. Будем же, умоляю вас, избегать во всем излишества и не преступать пределов наших нужд.

Минь. Т. IV. С. 350.

Творения Т. IV. С. 410.

Истинное богатство и неоскудеваемое имение состоит в том, чтобы желать только нужного и надлежащим образом употреблять излишнее. Такой (человек) никогда не может опасаться бедности, не будет терпеть скорбей и испытывать беспокойств; он будет безопасен и от клеветы, свободен от злоумышленников и, вообще сказать, будет жить в невозмутимом мире, наслаждаясь спокойствием и тишиной; и что всего важнее и выше всех благ, такой (человек) получит много милостей Божиих, как верный распорядитель имения своего Господа. «Блажен, сказано, раб той, егоже пришед Господь его обрящет творяща тако» (Лк. 12:43), то есть разделяющего имение между сорабами, не запирающего его за дверями и замками, не оставляющего в пищу червям, но облегчающего нужды бедных, управляющего дарованным от Господа так, как свойственно доброму и верному приставнику. За такое доброе распоряжение мы получим великую награду.

Минь. Т. IV. С. 350.

Творения Т. IV. С. 410.

БЕСЕДА XXXVIII.

Подумай о великой воздержности и необычайной кротости праотца. Не возненавидел он своей жены за бесчадие ее, как делают некоторые неразумные, и не уменьшил к ней своей любви. Вы знаете, как это именно (т.е. бесчадие) для весьма многих людей бывает причиною их презрения к женам, и напротив, многочадие служит побуждением и к большей любви. Но весьма легкомысленно и безрассудно люди приписывают женам и бесчадие, и многочадие, не зная того, что все зависит от Создателя нашего естества, и что ни сожитие, само по себе, ни что другое не может вести к рождению детей, если не будет содействовать Вышняя рука и возбуждать естество к рождению. Хорошо зная это, праведник Авраам не вменял бесчадия в вину жене, в всегда оказывал ей должную честь.

Минь. Т. IV. С. 352.

Творения Т. IV. С. 412.

Подлинно, истинное богатство и самое великое счастье (заключается) в том, когда муж и жена не разногласят между собою, соединены друг с другом, как едина плоть, потому что «два, сказано, будут в плоть едину» (ср.: Быт. 2:24). Такие (супруги), хотя бы жили в бедности и были незнатны, могут быть всех счастливее, потому что они наслаждаются истинным счастьем и живут во всегдашнем спокойствии. А те, напротив, кто не наслаждается таким (согласием), но страдает ревностью и теряет блага мира, те, хотя бы были окружены многим богатством, хотя бы имели роскошный стол, жили в славе, проводят свой век всех несчастнее, вымышляя сами для себя каждый день волнения и беспокойства, всегда подозревая друг друга, и не могут иметь никаких удовольствий, потому что внутренняя вражда (их) все приводит в беспорядок и причиняет им множество неприятностей.

Минь. Т. IV. С. 357.

Творения Т. IV. С. 419.

Не будем нетерпеливы, когда стечение каких-либо обстоятельств стесняет нас. Ничто, ведь, столько не полезно для нашей природы, как смирять себя, обуздывать свое высокомерие и подавлять надмение духа. Тогда-то, наиболее, Господь и слышит нас, когда мы призываем Его скорбною душою и сокрушенным сердцем в прилежной молитве.

Минь. Т. IV. С. 359.

Творения Т. IV. С. 421.

Научимся быть тихими и кроткими ко всем вообще, а в особенности к своим супругам; справедливо ли, или несправедливо они будут порицать нас, не будем слишком много обращать на то внимания, а более заботиться об одном, чтобы удалять причины неприятностей, и в доме своем сохранять глубокий мир, чтобы «и жена имела обращение свое к мужу», и муж от внешних тревог и бурь мог прибегать к ней, как к пристани, и находить в ней всякое утешение. Жена, ведь, дана мужу в помощь, чтобы муж с ее утешением мог переносить все, случающееся с ним в жизни. И если жена будет кроткая и украшена добродетелями, то не только своим сообществом доставит мужу утешение, но и во всем вообще окажет ему великую пользу, все для него облегчая и во всем помогая, не оставляя его в тяжких испытаниях, как внешних (вне дома), так и тех, которые ежедневно случаются в доме; но, как искусный кормчий, она своим благоразумием утишит в нем всякую душевную бурю и своим сожитием доставить ему утешение. Живущих в таком союзе супружества ничто в настоящей жизни не может слишком опечаливать, ничто не может нарушить их мирного счастья, потому что где между мужем и женою господствует единодушие, мир и союз любви, там стекаются все блага, и они (муж и жена) бывают безопасны от всяких злых наветов, ограждены как бы великой и несокрушимой стеной – единодушием о Господе. Это делает их тверже адаманта, крепче железа; это умножает их богатство и всякое обилие; это возводит их на высшую степень доброй славы; это и от Бога привлекает на них великое благоволение. Будем же, прошу вас, ценить выше всего единодушие, и все будем делать так и направлять к тому, чтобы в супружестве постоянно сохранялись мир и тишина. Тогда и дети будут подражать добродетелям родителей, и рабы последуют им, и по всему дому процветать будет добродетель, и во всех делах будет благопоспешение. Когда мы угождение Богу будем предпочитать всему, то все доброе как бы рекою потечет к нам, и мы не будем иметь никаких скорбных чувств, потому что благость Божия все будет ниспосылать нам в изобилии.

Минь. Т. IV. С. 360.

Творения Т. IV. С. 422–423.

БЕСЕДА XXXIX.

В том-то и состоит истинное с нашей стороны Богопочитание, когда мы уповаем на Его всемогущество, хотя бы видимое, для плотских очей, и казалось противным (Его обетованиям). И подобные нам люди, когда обещают что-нибудь из этих временных и тленных вещей, и мы не сомневаемся, а смело верим их обещанию, считают это за большую для себя честь, то есть, что мы не сомневаемся, а верим их обещаниям. Если же так бывает у людей, которые и изменяются часто, и, по немощам, не всегда могут исполнять свои намерения, то не гораздо ли больше должны мы веровать в обетования Божии, хотя бы и не скоро они исполнились.

Минь. Т. IV. С. 361.

Творения Т. IV. С. 425.

БЕСЕДА XL.

Мы, ведь, не о том только заботимся, чтобы сказать много и с тем уйти, но желаем соразмерять учение слова с вашей силой, чтобы вы все отходили в свои домы, получив хотя какой-нибудь плод от наших слов.

Минь. Т. IV. С. 369.

Творения Т. IV. С. 435.

Господь всяческих, имея попечение о наших немощах, не всегда, ведь, попускает терпеть и скорби нам, чтобы они не слишком отягчали немощь нашу; напротив, Сам скоро подаст нам Свою помощь, укрепляя наше сердце и ободряя дух; равно и в благополучии не всегда оставляет нас, чтобы мы, сделавшись беспечными, не склонились ко злу. Природа человеческая, когда наслаждается слишком много счастьем, забывает благородство и не удерживается в своих пределах. Потому-то Он, как любвеобильный Отец, порой снисходит к нам, а порой наказывает нас, чтобы таким образом управить нас ко спасению душевному. Подобно тому, как врач, когда лечит больного, не всегда томит его скудной пищей, но не всегда позволяет и наслаждаться обильно яствами, чтобы многоядение не произвело воспаления, и чрез то не усилило болезни, а, с другой стороны, чтобы постоянно скудная пища не ослабила его еще более, но располагает свое врачевание, соображая состояние и силы болящего, и со тщанием употребляя все свое искусство, – так точно и человеколюбец Бог, ведая, чтó каждому из нас полезно, иногда дозволяет нам наслаждаться благополучием, иногда же подвергает нас искушениям. Если искушаются люди добродетельные, то чрез искушение они являются еще более славными и приобретают свыше (еще) бóльшую благодать; если же подобные нам грешники (подвергаются искушениям), то, с благодарностью принимая наведенные на них искушения, они слагают (таким образом) с себя тяжкое бремя грехов, и получают во многом прощение. Поэтому, умоляю вас, зная благопромыслительную премудрость Врача душ наших, не будем испытывать судеб Его. Если наш разум не может постигнуть их, то, тем более, будем благоговеть пред Его судьбами, и за все прославлять Его, именно потому, что имеем такого Владыку, Которого Промысл не может быть обнят никакой мыслью, ни вообще разумом человеческим. Притом, мы и сами не так (хорошо) знаем, чтó для нас полезно, как Он знает, и не столько сами мы заботимся о себе, сколько Он печется о нашем спасении, и все творит и совершает так, чтобы только вести нас к добродетели и исхищать из рук диавола.

Минь. Т. IV. С. 372.

Творения Т. IV. С. 438–439.

Я не говорю, что нам не должно иметь сношений с язычниками; но будучи тверды в своих добродетелях, мы и в сношениях с ними (язычниками) должны привлекать их к благочестию и назидать их примером своих добрых дел. Для того-то общий всех Господь и позволил жить вместе и добрым, и злым, и благочестивым, и нечестивым, чтобы злые получали пользу от добрых, и живущие нечестиво руководились к благочестию. Ни о чем, ведь, столько не печется Бог, как о спасении наших душ. Не будем же, молю вас, нерадивы ни к себе самим, ни к ближним; о себе будем заботиться, чтобы устроить свою жизнь так, как угодно Богу; о ближних – чтобы светить добродетелью и ею без слов поучать всех, взирающих на нас. Как, пребывая добродетельными, и сами получим всегда много пользы, и принесем пользу неверным, так, напротив, если предадимся беспечности, и сами подвергнемся великому наказанию, и другим дадим повод к соблазну. Как, соблюдая добродетель, мы получаем сугубую награду от Бога – и за то, что сами в добродетели живем, и за то, что ближних привлекаем к добродетели, так и в греховных делах наказываемся не за свои только согрешения, но и за то, что соблазняем других.

Минь. Т. IV. С. 374.

Творения Т. IV. С. 441.

БЕСЕДА XLI.

Земледелец не с прежней охотой иногда бросает семена в той мысли, что напрасно уже и бесполезно делать издержки; а мы далеки от такого отчаяния. Правда, бросая духовное семя, мы иногда не получаем плодов, по беспечности слушателей; тем не менее, в будущем нам уготована награда, потому что мы пускаем в оборот вверенное нам серебро, и исполняем повеленное нам от Господа; а слушатели впоследствии дадут отчет Тому, Кто востребует от них с лихвою данное Им. Впрочем, мы не то имеем в виду, чтобы только нам самим не потерпеть вреда и, чтобы только сделать свое дело. Нет, мы желаем, чтобы и вы употребили в дело переданное вам от нас и не подверглись тому наказанию, которое постигло скрывшего талант и не только не умножившего, но и закопавшего в землю серебро своего Господа.

Минь. Т. IV. С. 375.

Творения Т. IV. С. 443.

«И Аз пришед взял бых оное с лѝхвою» (ср.: Мф. 25:27). Серебром он называет драгоценное слово (Божие), а торжниками – вас, принимающих (от нас) это Слово. … В духовных дарах Господь обещает потребовать от нас лихвы. Почему так? Потому, что эта духовная лихва совершенно противоположна вещественному богатству. Там должник, с которого взыскивается рост, внезапно впадает в крайнюю бедность; а здесь, подвергающийся взысканию лихвы, если он человек благоразумный, то чем бóльшую принесет лихву, тем бóльшее получит свыше воздаяние. Итак, возлюбленные, когда мы передаем в ваши руки вверенное нам (сокровище), тогда каждый из вас должен усугубить труд и бдительность, как для того, чтобы сберечь и сохранить в целости данное ему, так и для того, чтобы употребить это в деле, то есть и другим передать, и многих привести на путь добродетели. Таким образом, ваше приобретение вдвойне увеличится – и вашим собственным спасением, и пользой других.

Минь. Т. IV. С. 377.

Творения Т. IV. С. 445.

Не оставляйте без попечения братий ваших, и имейте в виду не свою только пользу, но пусть каждый (из вас) старается исхитить ближнего из челюстей диавола, отвлечь от беззаконных зрелищ и привести в церковь, с любовью и кротостью показывая ему, какой великий вред – там, и какие великие блага – здесь. Делайте это не раз только, или два, но постоянно. Пусть он сегодня не послушает твоих слов – убедится после; а если и в другой раз не послушает, то, видя твою настойчивость, когда-нибудь может быть и придет в себя, и, тронутый твоей заботливостью, отстанет от гибельных удовольствий. И никогда не говори, что я говорил ему и раз, и два, и три, и много раз, но ничего не успел. Не переставай говорить, – потому что чем дальше будешь продолжать, тем больше умножится и твоя награда. Не видите ли, каким долготерпением пользуемся мы от Бога всяческих, и как, несмотря на то, что мы ежедневно нарушаем Его повеления, Он не оставляет Своего попечения о нас, а еще и доставляет нам от Себя все, воссиявая солнце, подавая дожди и прочее? Подобным образом будем и мы иметь попечение о наших братьях, и будем противостоять лукавому бесу, чтобы сделать тщетными его ухищрения. Если, ведь, каждый из приходящих сюда (т.е. в церковь) успеет сделать такое добро хотя одному, то подумай, как возрадуется наша Церковь о умножении чад своих, и как посрамится диавол, видя, что напрасно и без успеха он расставлял свои сети.

Минь. Т. IV. С. 377.

Творения Т. IV. С. 445.

Человеколюбец Господь, (желая), чтобы мы не были медлительны в делах страннолюбия и не разведывали о путниках (кто они и откуда), говорит: «иже аще приимет единаго от малых сих во имя Мое, Мене приемлет» (ср.: Мф. 18:5). Итак, не смотри на видимую незначительность путника, и по наружности не унижай его, но подумай, что ты в нем принимаешь своего Господа. Поэтому, когда ради имени Господа ты окажешь призрение страннику, то получишь такую награду, как если бы принял Самого Господа. И хотя бы тот, кто пользуется твоим гостеприимством, был человек беспечный и ленивый, ты не смотри на это: тебе дана будет полная награда за то, что ты делаешь это ради Господа.

Минь. Т. IV. С. 379.

Творения Т. IV. С. 448.

Не будем пренебрегать столь великой пользой, происходящей от странноприимства, но постараемся каждый день производить эту прекрасную куплю, зная, что Господь наш требует от нас избытка усердия, а не множества яств, не трапезы роскошной, но сердца радушного, услуг не на одних только словах, но и любви, происходящей от сердца и чистого намерения.

Минь. Т. IV. С. 384.

Творения Т. IV. С. 454.

«Лучше слово, нежели даяние» (Сир. 18:16). Часто, ведь, усердное слово утешает нуждающегося больше, чем подаяние. Итак, зная это, никогда не будем негодовать на приходящих к нам; но, если можем помочь их нужде, то сделаем это с радостью и радушием, так, как бы больше сами получали от них, чем подавали им. Если же мы не в состоянии помочь им, не будем, по крайней мере, грубо обращаться с ними, окажем им услугу хотя словом, и будем говорить им с кротостью. И для чего обращаться с ним грубо? Разве он принуждает тебя? Разве насильно заставляет делать что-нибудь? Он просит, кланяется, умоляет; а поступающий таким образом не жестокости заслуживает. И что я говорю, просит и умоляет? Он высказывает нам тысячи разных благожеланий, и все это делает ради одного овола. А мы и того ему не хотим дать. И можем ли получить за это прощение (от Бога)? Какое будем иметь оправдание, когда сами каждый день готовим для себя богатую трапезу, часто превосходящую меру нужного, а им (бедным) не хотим дать и малости, и это тогда, как могли бы получить, таким образом, в будущем бесчисленные блага! О, как велика наша беспечность! Сколько мы от нее теряем пользы для себя! Сколько прибыли упускаем из своих рук! Мы удаляем от себя данное нам от Бога средство к своему спасению, и не помышляем, не воображаем ни малости наших подаяний, ни великих наград за них, а все запираем в сундуки и предоставляем ржавчине поедать наше золото, или – лучше сказать – бережем его для воров; разнообразные одежды оставляем на порчу от моли и не хотим распорядиться, как следует, тем, чтó лежит у нас без пользы, так, чтобы оно опять сбереглось для нас, и чтобы мы могли чрез это удостоиться неизреченных благ.

Минь. Т. IV. С. 384.

Творения Т. IV. С. 455.

БЕСЕДА XLII.

Усвояя себе каждую из добродетелей, будем подвизаться в ней с таким усердием, чтобы недремлющее свыше Око преклонить к воздаянию награды. А Ведущий сокровенные помышления наши, как скоро видит, что мы являем в себе здравый ум, и усердно подвизаемся в добродетели, немедленно и от Себя подает помощь, облегчая для нас труды, укрепляя немощь нашего естества и подавая нам щедрые награды… Он Сам помогает нам, и руку Свою простирает, и с нами вместе борется, и как бы Сам, со всех сторон одолевая противника, предает его в наши руки, все делает и устрояет так, чтобы мы могли устоять в борьбе и одержать победу, а Он – возложить на главу нашу неувядаемый венец.

Минь. Т. IV. С. 386.

Творения Т. IV. С. 460.

Приложим всякое старание, чтобы не тело только наше было здорово, но, чтобы и душа исцелилась от разнообразных ее недугов. И недуги души нам еще удобнее врачевать, чем болезни тела, если только мы захотим быть воздержными и бодрствовать. Так, если нас возмущает какая-нибудь страсть, но мы благочестивым умом представим себе будущий день Страшного суда, и будем иметь в виду не настоящие удовольствия, но последующие за ними мучения, то страсть тотчас отступит от нашей души и оставит ее. Не будем же беспечны, но зная, что нам предстоит подвиг и борьба, и что нам нужно быть готовыми на брань, постоянно будем сохранять свой дух крепким и бодрым, чтобы, пользуясь помощью свыше, могли мы стереть главу лукавого зверя, т.е. я разумею – наветника противу нашего спасения.

Минь. Т. IV. С. 386.

Творения Т. IV. С. 461.

Господь знает и сокровеннейшие наши помышления, и, когда видит, что мы желаем должного и показываем в себе здравомыслие, то простирает к нам Свою руку и награждает нас прежде трудов наших, возбуждая нас этим к бóльшей ревности. И это можно видеть в жизни всех праведников. Зная слабость человеческой природы, Он, чтобы мы не упадали духом в тяжких трудах, часто среди трудов подает нам и помощь, и награды, – и труд наш облегчая, и ревность усиливая.

Минь. Т. IV. С. 388.

Творения Т. IV. С. 463.

Земледелец, бросая в землю семена, делает это не со скорбью, а с радостью и весельем, и с такой уверенностью оставляет в земле свои семена, как будто видит уже самые снопы. Так и ты, возлюбленный, не смотри на то, чтó получает от тебя бедняк и в какие издержки тебя вводит, но представляй себе, что Иной принимает из твоих рук то, чтó ты делаешь для бедного, стоящего пред тобой, и этот Иной не простой какой-нибудь человек, но Владыка всяческих, Господь всех, Творец неба и земли. И твои издержки становятся приобретением, и не только не уменьшают твоего имения, но еще более умножают, если только делаешь ты это с верой и радостным усердием. Скажу о самом высшем благе: кроме других приобретений от таких издержек, подается тебе и отпущение грехов; а что может сравниться с этим благом?

Минь. Т. IV. С. 395.

Творения Т. IV. С. 473.

Если мы желаем обогатиться истинным богатством, а вместе с богатством получить и прощение грехов, то передадим имущество свое в руки нуждающихся, перешлем его на небо, где ни вор, ни разбойник, ни злодейство раба, ни другое что не в состоянии повредить нашему богатству. Страна та выше всякого подобного зла. Только будем делать это не из тщеславия, но по заповедям Божиим, стараясь не от людей приобретать похвалу, а от общего всех Господа; иначе и издержки понесем, и приобретения лишимся, потому что богатство, переносимое на небо руками бедных, делаясь недоступным для всех других наветов, может быть погублено одним тщеславием. Как здесь моль и червь вредят одежде, так богатству, собранному на небе милостыней, вредит тщеславие. Потому и умоляю: не только будем творить милостыню, но и с осторожностью будем творить ее, чтобы за малое получить великие блага, за тленное – нетленное, за временное – вечное, и чтобы кроме всего этого возмогли мы получить и отпущение грехов, и вечные неизреченные блага.

Минь. Т. IV. С. 395.

Творения Т. IV. С. 473.

БЕСЕДА XLIII.

Как цветущий луг представляет взорам на себе различные и разнообразные цветы, так Божественное Писание показывает нам добродетели праведных, – не для того, однако ж, чтобы мы только мимоходом наслаждались благоуханием их, как (наслаждаемся) благоуханием цветов, но для того, чтобы мы постоянно собирали отсюда плоды в свою пользу. Там, лишь только возьмем цветы в руки, они вскоре увядают и теряют свою приятность. А здесь не так: воспринимая слухом добродетели праведных и слагая их в глубине нашего сердца, – мы во всякое время можем, если захотим, наслаждаться их благоуханием.

Минь. Т. IV. С. 395.

Творения Т. IV. С. 474.

Как же иные говорят, что живущему среди города невозможно соблюсти добродетели, но что для этого нужно удалиться от мира и пребывать в горах и что невозможно быть добродетельным человеку, занятому управлением своего дома, имеющему жену и озабоченному детьми и рабами? Пусть посмотрят на этого праведника с его женою, детьми и рабами, как он, живя в городе, между такими развращенными и беззаконными людьми, как светоч сияет среди моря, и не только не угасает, но еще тем больший издает свет… Ведь, желающему соблюдать воздержание и бодрствовать ничто не может препятствовать. Как беспечному и нерадивому самая пустыня не может принести никакой пользы, потому что не от места зависит совершенство добродетели, но от расположения души и нравов, так трезвенному и бодрствующему (над собою) не может нисколько повредить и пребывание среди города. Я даже желал бы, чтобы добродетельные люди, подобно этому блаженному (мужу), наиболее жили среди городов, здесь они служили бы для других закваской, и возбуждали бы их к подражанию себе.

Минь. Т. IV. С. 396.

Творения Т. IV. С. 475.

«Брат не избавит, избавит ли человек» (Пс. 48:8). Некому, говорит, будет там избавить человека, погибшего от собственной беспечности, хотя бы тут был брат, или отец, или мать. И что я говорю: брат, отец и мать? И самые праведники, получившие великое дерзновение (пред Богом), тогда не будут в состоянии помочь нам, если мы теперь будем предаваться беспечности. Если, сказано, станет Ной, и Иов, и Даниил, сынов своих и дочерей своих не избавят (см.: Иез. 14:18). Заметь силу этой угрозы, и то, каких праведников (Писание) представило в пример. Именно эти самые праведники, в свое время, служили для других посредниками спасения: так, Ной, когда страшный потоп покрыл вселенную, спас жену свою и сыновей; подобным образом Иов был для других причиной спасения; и Даниил многих избавил от смерти, когда жестокий властелин (Навуходоносор), испытуя некоторые сверхъестественные явления, повелел умертвить халдеев, волхвов и гадателей (Дан. 5:11).

Минь. Т. IV. С. 397.

Творения Т. IV. С. 476.

Мы, обыкновенно, когда и захотим пригласить кого-нибудь к себе, лишь заметим, что он, хотя слегка отказывается, тотчас отстаем; и так бывает у нас оттого, что мы делаем это не с усердием и искренним желанием, а большей частью считаем себя совершенно правыми, если можем сказать, что сделали свое дело. Что ты говоришь: «сделал свое дело?» Ты потерял добычу, упустил сокровище, – и будто сделал свое дело? Тогда сделал бы ты свое дело, если бы не выбросил из рук сокровища, если бы не пробежал мимо своей добычи, если бы показал страннолюбие не на словах только, ради приличия.

Минь. Т. IV. С. 398.

Творения Т. IV. С. 478.

Мы, часто видя братий наших, падающих в самую глубину нечестия и, так сказать, в челюсти диавола, не хотим принять участия в них, ни даже словом, ни посоветовать им что-либо, ни сделать словесного вразумления, и, таким образом, избавить их от зла и руководить к добродетели. Мы нередко произносим эти холодные и полные неразумия слова: «что общего у меня с ним? Мне нет заботы, нет дела до него». Что ты говоришь, человек? Будто не имеешь с ним ничего общего? Он брат твой, имеет одинаковую с тобою природу; вы живете под властью одного Господа, а нередко приобщаетесь одной и той же Трапезы, разумею – духовной и страшной, – и ты говоришь: у меня ничего нет с ним общего, и без милосердия бежишь от него прочь, не хочешь подать руки падшему? Иудеям закон повелевал не оставлять без помощи падшего скота, даже принадлежащего врагам их. А ты, видя брата своего, изъязвленного диаволом, и падшего не на землю, а в глубину греха, не извлекаешь его оттуда своими наставлениями, не делаешь ему с своей стороны никаких внушений, не заботишься и других, если возможно, взять с собой на помощь, чтобы избавить из челюстей зверя собственный член твой и возвратить ему принадлежащее достоинство, чтобы и сам ты, когда случится тебе пасть в сети лукавого демона (чего не дай Бог), мог иметь людей, готовых помочь тебе и освободить от рук диавола… Ни в чем не может быть столько добродетели, как в этом деле. Ведь, если только ты подумаешь, что тот, кого ты пренебрегаешь и оставляешь без внимания, удостоен от Господа твоего такой чести, что для него не отрекся Он излить даже кровь Свою, как и Павел говорит: «и погибнет немощный брат в твоем разуме, егоже ради Христос умре» (1Кор. 8:11), то как после этого не скроешься сам (от стыда) в землю? Если для него Христос излил даже кровь Свою, чтó же особенного сделаешь ты, когда покажешь к нему свою благосклонность, словесным увещанием восставишь падшего и душу его, потопляемую, а может быть, уже и потонувшую, возведешь из глубины зла, поможешь ей увидеть свет добродетели и не устремляться опять ко мраку греховному? Итак, умоляю, если бы даже нужно было для спасения ближнего потерпеть что-либо неприятное, не откажемся и от этого. Такое терпение послужит для нас залогом спасения и даст нам великое дерзновение (пред Богом).

Минь. Т. IV. С. 401.

Творения Т. IV. С. 481–482.

БЕСЕДА XLIV.

Будем с полным вниманием принимать внушения Духа, потому что не нам принадлежит излагаемое нами учение, и язык наш не от себя говорит то, что мы говорим, но чрез нас действует человеколюбие Господа для пользы нашей и для созидания Церкви Божией. Итак, возлюбленный, не смотри на меня говорящего и на мою скудость, но так как я предлагаю слова Господа, то, устремив ум к Пославшему меня, принимай, таким образом, слова мои со вниманием. Ведь, и в человеческих делах, когда царь, облеченный диадемою, посылает грамоту, то, хотя бы приносящий ее сам по себе не имел никакой важности, был человек незначительный, и иногда такой, который не может насчитать сколько-нибудь (важных) своих предков, сам неизвестный и происхождения неизвестного, – однако ж те, которые получают грамоту, не обращают на то внимания, а, ради царской грамоты, и ему воздают великую честь, и грамоту от него принимают с великим страхом и благоговением. Итак, если приносящий от человека грамоту, и притом простую хартию, от всех принимается таким образом, тем более, по справедливости, вам надобно с полным вниманием принимать изречения Духа, передаваемые вам чрез нас, чтобы получить вам воздаяние за доброе расположение сердца. А Господь всяческих, как увидит готовность вашей души, то и нам ниспошлет обильнейшие дарования для вашего назидания, и вам подаст бóльшее разумение, чтобы вы могли понимать наставления. Благодать Духа обильна и, изливаясь на всех, не терпит от того никакого в себе уменьшения, а еще более умножается в самом разделении между многими, и чем больше тех, которые приобщаются благодати, тем обильнее становятся и дары ее.

Минь. Т. IV. С.

Творения Т. IV. С. 490.

Когда мы сами заслуживаем, тогда и предстательство праведных приносит нам большую пользу. Напротив, если сами мы нерадим, а всю надежду спасения нашего возлагаем на них одних (праведных), тогда нам не будет от этого лучше, не потому, чтобы праведники были бессильны, а потому, что мы собственным нерадением губим себя. И чтобы ты знал, что, когда мы сами нерадим, то, хотя бы праведники или пророки были нашими заступниками, нам от того не бывает никакой пользы (их добродетель обнаруживается, конечно, и в этом случае, но нам от того не будет никакой пользы по причине собственной нашей худой жизни), вот, послушай, как Бог всяческих говорит к освященному от чрева (матери) пророку Иеремии: «ты же не молися о людех сих, яко не услышу тя» (ср.: Иер. 7:16)… Зная это, возлюбленные, будем, конечно, прибегать к ходатайству святых и просить, чтобы они молились о нас, но не будем надеяться только на их ходатайство, а и сами будем надлежащим образом исполнять наши обязанности и позаботимся о своем исправлении, чтобы ходатайства (святых) за нас не лишались своей силы.

Минь. Т. IV. С. 407.

Творения Т. IV. С. 491.

Прежде всего и более всего позаботимся о самих себе, очистим скверну греховную, и затем уже обратимся к ходатайству святых. Впрочем, если мы захотим трезвиться и бодрствовать, то и собственные наши молитвы о себе принесут нам величайшую пользу. Человеколюбив Господь наш, и не столько внемлет, когда другие молят Его о нас, сколько, когда мы сами (молим о себе). Обрати внимание на величие благости Его. Он видит, что мы пали, подверглись бесчестию, не имеем никакого дерзновения (пред Ним); но, когда мы хотя немного восстаем и решаемся прибегнуть к богатству человеколюбия Его, Он тотчас внемлет прошениям нашим, простирает руку Свою к нам, долу поверженным, поднимает падших и взывает: «еда падаяй не возстанет» (Иер. 8:4).

Минь. Т. IV. С. 409.

Творения Т. IV. С. 493.

С благоговением и с большим страхом, возлюбленные, будем внимать сказаниям Божественного Писания. В нем ничего не написано без цели и напрасно, но все с пользой и к нашему благу, хотя мы иного и не разумеем, потому что мы не можем знать всего в точности, и хотя пытаемся, сколько можем, излагать причины некоторых (сказаний Писания), однако, и затем много еще в нем остается сокровенного, сокровищ, скрытых от нас и неисследимых.

Минь. Т. IV. С. 411.

Творения Т. IV. С. 495.

БЕСЕДА XLV.

Радуюсь, видя, что вы собираетесь для слушания (слова) и с великим удовольствием принимаете наше поучение. А оттого и сам с бóльшим усердием каждый день стараюсь предлагать вам свою скудную и небогатую трапезу. Ваша усиленная ревность прикрывает скудость трапезы и малому дает вид великого. Подобное можно видеть и в чувственных яствах. Так, кто принимает у себя гостей уже пресыщенных, то хотя бы и предлагал им множество яств, пресыщение гостей уменьшает цену угощения, так что и великое часто кажется не стоящим никакой цены, потому что гости приступают к яствам без удовольствия. Напротив, кто принимает алчущих, имеющих сильное желание угощения, то хотя бы предлагал скудную трапезу, она кажется великой, так как угощаемые с большим удовольствием вкушают предлагаемое. Таким же образом и мы, уверенные в вашей духовной алчбе, не сомневаемся постоянно предлагать любви вашей нашу трапезу, хотя простую и скудную.

Минь. Т. IV. С. 414.

Творения Т. IV. С. 499.

Свойство истинно благомыслящего раба – не испытывать того, что от Господа бывает, а принимать от Него все в безмолвии и с благодарением.

Минь. Т. IV. С. 415.

Творения Т. IV. С. 501.

Вот истинное супружество, когда между супругами царствует согласие, когда между ними тесный союз, когда они соединены взаимно любовью. Как тело никогда не может быть в несогласии само с собою, равно и душа – сама с собою, так и мужу с женою должно не разногласить, но жить в единении. Отсюда может произойти для них бесчисленное множество благ. Все блага стекаются там, где такое единодушие, – там мир, там любовь, там душевное веселье; нет там ни ссоры, ни брани, ни вражды, ни сварливости; все это исчезает, потому что корень всех благ, то есть единомыслие, уничтожает все это.

Минь. Т. IV. С. 417.

Творения Т. IV. С. 503.

Таковы дела Божии: Бог не только избавляет от скорбей тех, кто старается великодушно переносить посылаемые на них искушения, но и в самых скорбях доставляет такое утешение, что мы совершенно забываем их и получаем великое множество благ.

Минь. Т. IV. С. 420.

Творения Т. IV. С. 507.

БЕСЕДА XLVI.

Хотя бы мы находились в пустыне, хотя бы в самых крайних бедствиях, хотя бы не имели никакой надежды на спасение, но как скоро Богу угодно будет (помочь нам), мы не будем иметь нужды ни в чьей помощи, а одна помощь Божия доставит нам все. Если мы приобретем Его благоволение, то никто не преодолеет нас, и мы будем выше всего.

Минь. Т. IV. С. 425.

Творения Т. IV. С. 514.

Зависть прежде всего вредит самому тому, в ком зарождается. Как червь, зарождающийся в дереве, прежде всего поедает самое дерево, так и зависть прежде всего сокрушает самую душу, породившую ее в себе. А тому, кому завидует, делает не то, чего желала бы ему, а совсем противное. В делах зависти ты смотри не на начало, а на конец, и прими во внимание то, как самая злоба завидующих доставляет только бóльшую славу тем, которые подвергаются их зависти, потому что страдающие от зависти преклоняют Бога к себе на помощь и пользуются содействием свыше, а завидующий, будучи лишен благодати Божией, легко впадает в руки всем. Порабощаемый прежде всяких внешних врагов собственной страстью, он как бы сокрушает сам себя, и как бы пожираемый невидимыми зубами и, таким образом, истощаясь сам в себе, так сказать, погружается в бездну. Зная это, будем, убеждаю вас, убегать этой пагубной страсти и всеми силами исторгать ее из души своей. Это гибельнейшая из всех страстей и вредит самому спасению нашему; это – изобретение самого диавола.

Минь. Т. IV. С. 427.

Творения Т. IV. С.516–517.

БЕСЕДА XLVII.

«Авраам отец ваш рад бы был, дабы видел день мой; и виде и возрадовася» (Ин. 8:56). Как это видел человек, живший за столько лет прежде? – В прообразе, в тени. Как здесь овча принесено вместо Исаака, так и словесный Агнец принесен в жертву за весь мир. Истина должна была предъизобразиться в тени. Посмотри же, возлюбленный, как действительно все было прообразовано в тени. Там сын единородный, и здесь Единородный. Там возлюбленный и истинный (сын), и здесь Возлюбленный и Единосущный Сын, как и говорит Бог Отец: «сей есть Сын мой возлюбленный, о немже благоволих» (Мф. 3:17). Исаак приносим был отцом во всесожжение, и Христа предал Отец, как восклицает Павел, говоря: «иже убо Сына своего не пощаде, но за нас всех предал есть его: како убо не и с ним вся нам дарствует» (Рим. 8:32). Здесь (явилась) тень; а впоследствии открывается истина вещей гораздо превосходнейшая: в жертву за весь мир принесен словесный Агнец.

Минь. Т. IV. С. 432.

Творения Т. IV. С. 524.

БЕСЕДА XLVIII.

Рассуди, как в древние времена не заботились о том, чтобы приобретать много денег, богатства, рабов, или столько-то и столько-то пространства земли, не искали одного внешнего благообразия, а искали красоты душевной и чистоты нравов… А ныне едва ли кто захочет и помыслить о чем-нибудь подобном. Напротив, хотя бы жена имела тысячи пороков, ныне ищут только одного, – множества денег, а все прочее считается у них делом второстепенным. Но не знают того, что, как скоро развращено сердце, то, хотя бы притекло неизмеримое богатство, человек весьма легко может прийти в крайнее убожество, и что не может быть никакой пользы от богатства, если нет души, способной надлежащим образом употреблять его. – Видите, как в древние времена заботились о выборе жен для своих сыновей! Как предпочтительно пред богатством искали душевного достоинства! Не было у них ни записей, ни договоров, ни прочего, что бывает ныне; не было разнородных условий, какие вносятся ныне в (брачные) записи, как, например, на тот случай, если муж умрет без детей, если случится то, или другое. У древних не было ничего такого, а была запись гораздо важнее и надежнее – нрав невесты. Не было у них также ни музыки, ни плясок.

Минь. Т. IV. С. 437, 442.

Творения Т. IV. С. 529, 537.

Скажи мне, для чего ты с самого начала (бракосочетания) дозволяешь наполнять слух девицы срамом бесстыдных песен и неуместного шума? Или не знаешь, как юность легко доступна соблазну. Для чего опозориваешь досточтимое таинство брака? Все это должно изгонять, а с самого начала приучать девицу к стыдливости. Надо призвать священников, и молитвами и благословениями утвердить в сожительстве единомыслие, чтобы тем и любовь жениха усиливалась, и целомудрие невесты укреплялось, чтобы все способствовало к водворению в их доме добродетели, а диавольские козни уничтожались, и супруги в веселии провели жизнь, соединяемые помощью Божиею.

Минь. Т. IV. С. 443.

Творения Т. IV. С. 539.

БЕСЕДА XLIX.

Когда увидишь мужа и жену, живущих добродетельно, а между тем бездетных, когда увидишь, что они богобоязненны и заботятся о жизни благочестной, но не имеют детей, не думай, что это есть следствие грехов. Многие намерения божественного домостроительства недоведомы нам, но за все надобно благодарить (Бога), несчастными же считать только тех, которые проводят жизнь в пороках, а не тех, которые не нажили детей. Бог часто многое устрояет в нашу пользу, но мы не знаем причины событий. Поэтому, во всяком случае, должно удивляться Его премудрости и прославлять Его неизреченное человеколюбие.

Минь. Т. IV. С. 445.

Творения Т. IV. С. 541.

Надо раскрыть и причину, по которой те жены [Сарра, Ревекка, Рахиль] были неплодны. Какая же это причина? Та, чтобы ты не впадал в неверие, когда слышишь, что «Дева» рождает общего нашего Владыку. Приучи свой ум, как бы так говорит Писание, здесь примером неплодных, и видя, как устаревшая и бесплодная утроба разверзается благодатью Божиею для деторождения, не удивляйся, когда потом слышишь, что родила Дева. Или – лучше – удивляйся, изумляйся, но верь чуду. Итак, когда говорит тебе иудей: каким образом Дева родила, скажи и ты ему: а как родила бесплодная и престарелая? В последнем случае было два препятствия к рождению: несвоевременность возраста и неспособность природы; а для Девы было одно только препятствие – то, что она была непричастна браку. Итак, бесплодная жена предуготовляет путь Деве. Для убеждения же в том, что бесплодные для того прежде являлись, чтобы мы веровали рождению от Девы, выслушай слова Гавриила, сказанные Деве. Когда он пришел к ней и сказал: «зачнеши во чреве, и родиши Сына, и наречеши имя ему Иисус» – она изумилась и в недоумении спросила: «како будет сие, идеже мужа не знаю?» Что же ангел? «Дух Святый найдет на тя», говорит он, «и сила Вышняго осенит тя» (Лк. 1:31, 34–35). Не требуй, говорит, порядка естественного, когда это дело выше естества;…не смотри на землю, – сила эта придет с небес; это есть дело благодати Святого Духа; не ищи тут порядка природы и законов брака. Но так как эти слова были выше ее разумения, то он хочет представить ей и другое доказательство. Смотри же, возлюбленный, как неплодная жена руководит Деву к вере в это рождение. Так как первое доказательство было выше разумения Девы, то послушай, как (Ангел) низводит слово свое к простейшим предметам, вразумляя ее осязательными примерами. «И се», говорит он, «Елизавет, южика твоя, и та зачате сына в старости своей; и сей месяц шестый есть ей, нарицаемей неплоды» (Лк. 1:36). Без сомнения, для удостоверения Девы он указал и на неплодную жену. А иначе, для чего бы он привел ей в пример рождение ее родственницы и для чего присовокупил: «нарицаемей неплоды»? Всем этим он руководит ее к тому, чтобы она уверовала в благовестие; для этого упомянул и о возрасте (Елисаветы), и об изнеможении природы; для этого означил и самое время зачатия. Ангел не тотчас, с самого начала (зачатия Елизаветою) благовестил Деве, но по прошествии шестимесячного времени, чтобы явные доказательства беременности ясно удостоверяли в действительности зачатия. И заметь мудрость Гавриила: не упомянул он ей ни о Сарре, ни о Ревекке, ни о Рахили. Почему же и для чего? Ведь, и они были бесплодны и престарелы, и над ними совершилось великое чудо? Но все они принадлежат к древней истории, а потому Ангел указывает ей на ближайшее событие, чтобы утвердить (в вере) ее мысли.

Минь. Т. IV. С. 446.

Творения Т. IV. С. 542–543.

Будем постоянны в молитвах, с душой бодрственной, с сердцем сокрушенным. Послушаем Павла, увещевающего нас словами: «воздеюще преподобныя руки без гнева и размышления» (1Тим. 2:8). Постараемся всегда быть чуждыми возмущения душевного, и сохранять ум в мире, особенно же во время молитвы, когда имеем нужду в особенном человеколюбии от Бога. Если Он увидит, что мы совершаем молитву по законам, установленным Им Самим, то вскоре подаст нам обилие Своих даров.

Минь. Т. IV. С. 447.

Творения Т. IV. С. 544.

БЕСЕДА L.

Для того-то и сокрыл от нас Господь день смерти нашей, чтобы расположить нас к постоянному трезвению и бодрствованию и, таким образом, еще более побудить к попечению о добродетели. «Бдите , говорит Он, яко не весте ни дне, ни часа» (ср.: Мф. 25:13). Но мы делаем противное и постоянно спим сном более крепким, нежели сон естественный. Спящий естественным сном становится неспособным делать ни зла, ни добра; а мы спим другим сном, спим для дел добродетели, и бодрствуем для дел злых; злые дела совершаем неленостно, а в добрых показываем великое нерадение и сонливость. И так мы делаем, видя каждый день, что одни отсюда отходят, а другие и в настоящей жизни подвергаются многим переменам.

Минь. Т. IV. С. 451.

Творения Т. IV. С. 548.

БЕСЕДА LI.

В том-то и открывается особенно величие силы Божией, что она заставляет проповедовать о рабах Божиих самих врагов их… Столь сильна добродетель, и столь бессильна злоба; первая и среди страданий побеждает, а последняя – и в том, что делает, показывает только собственное бессилие.

Минь. Т. IV. С. 456.

Творения Т. IV. С. 554.

БЕСЕДА LII.

Это-то и есть истинная кротость, когда кто не от сильнейших себя переносит благодушно обиды, а уступает в случае оскорблений от людей, считающихся низшими его. При этом только всецело открывается кротость обижаемого. А иначе может кто-нибудь сказать, что он обнаруживает кротость потому, что не в силах противиться силе обидящего.

Минь. Т. IV. С. 459.

Творения Т. IV. С. 559.

«Аще любите любящих вас, что лишше творите? Не и мытари ли тожде творят?» (ср.: Мф. 5:46) Христос желает, чтобы мы достигли самого верха добродетели, чтобы были выше мытарей; а мы стараемся быть и их ниже. И что говорю: мытарей? Мы становимся хуже и разбойников, и гробокопателей, и человекоубийц. И из них всякий любит того, кто с любовью относится к нему, а часто и подвергается опасности за любимого им. Что же может быть достойнее сожаления, когда мы, удостоенные столь великого человеколюбия Божия, оказываемся хуже людей, сделавших тысячи зол? Итак, умоляю вас: помышляя о великом наказании, о крайнем посрамлении, которые ожидают нас там, познаем, хотя поздно, свое достоинство, покоримся учению Христову, и не только любящих нас будем любить искренно, изгнав из своего сердца всякую злобу и ненависть, но, если бы кто-либо и враждебно расположен был к нам, будем стараться и тех любить. Нам невозможно иначе спастись, если не пойдем таким путем. Постараемся даже более, чем любящих нас, любить тех, как способствующих нам в достижении бесчисленных благ. Таким образом, мы сможем и прощение грехов получить, и молитвы к Богу воссылать смиренным умом и сокрушенной душой. Когда душа свободна от всякой вражды, и ум наслаждается спокойствием, тогда она с великой бодростью призывает Владыку и привлекает себе свыше великую помощь.

Минь. Т. IV. С. 463.

Творения Т. IV. С. 564.

БЕСЕДА LIII.

Когда мы делаем все, что зависит от нас, тогда в обилии получаем и Божию помощь. Для того именно, чтобы мы не ленились и не оставались в бездействии, (Бог) хочет, чтобы и мы привносили что-нибудь от себя, а затем и Он являет Свое содействие. Не все бывает от помощи свыше, а нужно привнести что-нибудь и нам; и не требует от нас всего (Бог), зная крайнюю немощь нашу, а, последуя Своему человеколюбию и желая иметь какой-либо повод к тому, чтобы показать Свою щедрость, Он ожидает посильных трудов и с нашей стороны.

Минь. Т. IV. С. 466.

Творения Т. IV. С. 568.

Подлинно, гневный безумствует не меньше самих беснующихся. Посмотри, как этот демон, вошедши, делает безумными, подобно беснующимся, и побуждает их делать все вопреки очевидности; они и не видят ничего здраво и не делают ничего, как следует, но все делают, как люди с поврежденными чувствами, потерявшие и самую способность рассуждать. Так и гневом воспламененные не узнают присутствующих, не помнят ни родства, ни дружбы, ни приличия, ни достоинства, и вообще ничего не принимают в соображение, но, совершенно увлекаемые гневом, несутся в бездну. Что может быть жалче их, когда побежденные и порабощенные страстью, они доходят даже до убийства? Поэтому блаженный Павел, желая исторгнуть самый корень зла, пишет такое увещание: «всяк гнев, и ярость, и кличь да возмется от вас со всякою злобою» (ср.: Еф. 4:31). Не только, говорит, не хочу я, чтоб вы гневались и приходили в ярость, но не хочу я, чтобы вы говорили что-либо ближнему с «криком», разумея здесь тот крик, который происходит от гнева. Когда внутри возбуждается страсть и надмевается сердце, то уже и язык не может произносить слова тихо, а, обнаруживая расположение духа, побуждается говорить ближнему с криком. Итак, этот блаженный, желая, чтобы слушающие его жили в постоянном мире, говорит: «всяк гнев», то есть всякое огорчение, от какой бы причины оно ни происходило, «и всякая ярость, и» всякий «кличь да возмется от вас». Потом, желая иссушить самый корень зла и сделать его бесплодным, говорит: «со всякою злобою». Кто живет в таком расположении духа, тот всегда находится в пристани, свободный от земных волнений, не боится ни бури, ни кораблекрушения, но, как бы плавая во время тишины или оставаясь в безопасной пристани, проводит настоящую жизнь вне всякого волнения, и, мало того, он еще приготовляет себе наслаждение бесконечными и неизреченными благами.

Минь. Т. IV. С. 470.

Творения Т. IV. С. 574.

БЕСЕДА LIV.

После вышней благодати наша воля служит причиной добродетели и порока, так что при собственном усердии мы можем сделаться добродетельными, а при нерадении опять низвергаемся в бездну греха. Тем-то и отличаемся мы от бессловесных, что человеколюбивый Бог почтил нас разумом и в природу нашу вложил познание добра и зла. Итак, никто не должен оправдывать себя тем, что небрежет о добродетели по неведению, или потому, что не имеет руководителя на пути ее. У нас есть достаточное руководство – совесть, и невозможно, чтобы кто-нибудь лишен был ее помощи. При самом сотворении человека вложено в него и познание того, чтó он должен делать, дабы, показав свое благомыслие упражнением в подвигах добродетели в настоящей жизни, как бы в некоторой школе борьбы, получил за добрые подвиги награды, потрудившись краткое время, удостоился бы венцов в веке нескончаемом, стяжав добродетель в этой скоропреходящей жизни, наслаждался бы нетленными благами в веках беспредельных и бесконечных. Зная это, возлюбленные, не унизим своего достоинства, не будем неблагодарны за такое благодеяние, и, гоняясь за временными мнимыми удовольствиями, не будем готовить себе вечного мучения.

Минь. Т. IV. С. 471.

Творения Т. IV. С. 575–576.

Не будем просить у Господа нашего ничего житейского. Он и не ожидает нашего напоминания, а хотя бы мы и не просили, Сам дарует нам потребное. «Яко солнце свое сияет на злые и благия, и дождит на праведныя и на неправедныя» (Мф. 5:45). Послушаем Его, когда Он, убеждая нас, говорит: «ищите прежде Царствия Божия, и сия вся приложатся вам» (Мф. 6:35). Видишь ли, что Он Сам готов даровать нам то (Царствие Божие), и обещает, в виде прибавления, даровать это (земные блага)? Итак, не проси, как главного, того, что должен получить в виде прибавления. Не будем извращать порядка, но станем искать прежде то, как Он заповедал, чтобы получить и другое. Поэтому Господь и в словах молитвы, полагая для нас правила и пределы, до которых должны простираться прошения наши о житейских предметах, повелел нам говорить следующие слова, исполненные всякой мудрости: «хлеб наш насущный даждь нам днесь» (Мф. 6:11), то есть дневную пищу. Совершенно недостойно от столь щедрого и обладающего таким всемогуществом просить того, что разрушается вместе с настоящей жизнью и подлежит многим переменам и случайностям. А таково все человеческое: укажешь ли на богатство, или власть, или славу человеческую. Будем просить непреходящего, неоскудевающего, неиспытывающего перемен. И зная благость нашего Господа, не будем думать о настоящем, но все наши усилия и желания обратим к небесному. Если Он «солнце свое сияет на злыя и благия, и дождит на праведныя и неправедныя», то, тем более, не презрит отвращающихся от зла, убегающих от неправды, но удостоит их особого промышления и во всем покажет Свое попечение. Зная это, возлюбленные, будем веровать обетованиям Божиим, и не станем поступать вопреки Его заповедям. Что касается нынешних наших дел, то в них мы ничем не разнимся от неверующих. Если Он обещает будущее, а мы не хотим стремиться к этому и прилепляемся к настоящему, то какого искать еще другого доказательства неверия, когда самые дела так ясно о том свидетельствуют? И опять, если Он заповедует не просить у Него ничего из временных и житейских благ, а искать иных, мы, напротив, обращаясь к Нему, ищем того, чего заповедал Он не искать, и не ищем того, что Он повелел искать? И, поступая таким образом, столь беспечно располагая свою жизнь, прогневляя Кроткого и Милосердого Господа, мы как бы забываем то, что сами делаем, и ищем причины гнева Его на нас, – почему Он часто оставляет нас, когда мы впадаем в различные искушения, – а не помышляем о тяжести наших прегрешений, и добровольно вдаемся в самообольщение.

Минь. Т. IV. С. 478.

Творения Т. IV. С. 585–586.

БЕСЕДА LV.

«И работа Иаков за Рахиль седмь лет: и быша пред ним яко малы дни, зане любяше ю» (Быт. 29:20). Семь лет показались ему только немногими днями, по чрезвычайной любви его к девице: если кто уязвлен страстью любви, то не смотрит ни на какие трудности, а как бы много ни было опасностей, какого бы рода ни были несчастья, все легко переносит, имея в виду только одно – исполнить свое желание. Послушаем это мы, беспечные, нерадивые, оказывающие великую неблагодарность пред Господом! Если этот праведник по любви к девице решился работать семь лет, переносить все трудности пастушеской жизни, и не чувствовал ни трудов, ни продолжительности времени, а все оказывалось для него легким и удобным, если он, питаясь надеждой получить желаемое, считал такое долгое время как бы немногими днями, то какое оправдание будем иметь мы, не оказывая и подобной любви к нашему Господу, Благодетелю, Промыслителю, который все для нас! Где представляется житейская выгода, там мы охотно решаемся терпеть все, будет ли то тяжкий труд, или другое какое-либо затруднение, будет ли угрожать нам стыд или наказание, временное и даже вечное. А для своего спасения, для того, чтобы приобрести себе благоволение свыше, мы слабы, нерадивы, расслаблены. Какое будет нам снисхождение, какое для нас оправдание в такой совершенной беспечности, когда не хотим показать к Богу и такой любви, какую праведник имел к девице, и притом, когда видим столь великие благодеяния, нам оказанные и еще каждодневно ниспосылаемые? Мы так неблагодарны… Постараемся же, умоляю, и мы возлюбить Христа. Ничего другого Христос, по Его же изречению (см.: Мф. 22:37), и не требует от тебя, как любви к Нему от всего сердца и исполнения Его заповедей. Кто любит Его так, как должно любить, тот, конечно, старается уже и заповеди Его соблюдать, потому что, если кто искренно расположен к кому, то старается все делать, чем может привлечь к себе любовь возлюбленного. Таким образом, и мы, если истинно возлюбим Господа, будем и заповеди Его исполнять и не станем делать ничего такого, что может раздражить Возлюбленного. Удостоиться любить Его искренно и как должно, это – Царство Небесное, это – вкушение блаженства, в этом – блага неисчислимые. А наша любовь к Нему будет искренна тогда, когда по любви к Нему мы будем оказывать любовь и своим ближним, «в сию бо», сказал Он (ср.: Мф. 22:40), «обою заповедию весь закон и пророцы висят», то есть, в том, чтобы возлюбить Господа Бога своего всем сердцем, всей крепостью своей, всей мыслью своей, и своего ближнего, как самого себя.

Минь. Т. IV. С. 481, 483.

Творения Т. IV. С. 589, 591.

Убеждаю вас, с душевной щедростью отдадим нуждающимся то, что есть, что даровал нам Господь, то самое, что Он нам дал, отдадим Ему обратно, чтобы, таким образом, снова получить свое с большим приращением. Он так щедродателен, что, принимая от нас Свои же дары, не считает, что получает Свою собственность, но обещает возвратить нам их еще с большей щедростью, если только мы захотим проявить свою готовность и будем так раздавать свое добро бедным, как бы передавали его Самому Богу, зная, что десница Божия возвратит нам не только полученное от нас, но дарует еще в большей мере, – так как Она всегда и во всем являет Свою щедрость.

Минь. Т. IV. С. 484.

Творения Т. IV. С. 593.

И мы, когда видим, что слуга наш исполняет наши приказания с великим тщанием, со страхом и трепетом, оказываем ему более благоволения и благорасположения, а гораздо более окажет нам милости Благий Господь наш. Поэтому Он и сказал: «воззрю на кроткаго, молчаливаго и трепещущаго словес моих» (ср.: Ис. 66:2). Итак, будем трепетать слов Его и со всяким страхом исполнять их. А слова Его – это заповеди, данные нам от Него. Зная, что Ему угодно, что приятно, то и будем делать и постараемся быть такими, оказывать послушание безмолвное, кротость, смирение, с великим благоговением и страхом исполняя все Его заповеди, чтобы Он, Владыка всяческих, приняв доброе расположение наших намерений и будучи доволен нашим послушанием, благоволил призреть на нас. Если Он благоволит сделать это, то приведет нас в состояние совершенной безопасности. «Воззрю», говорит Он, то есть, удостою Своего попечения, простру руку, во всем помогу, в изобилии излию щедроты Свои. Будем же, умоляю, делать все это, чтобы воззрел Владыка и на нас, – чтобы могли мы и настоящую жизнь провести беспечально, и будущих благ достигнуть благодатью Господа нашего Иисуса Христа.

Минь. Т. IV. С. 486.

Творения Т. IV. С. 595.

БЕСЕДА LVI.

Видишь ли, с каким благочинием в древности совершались браки? Послушайте вы, пристрастившиеся к сатанинским забавам, и с самого начала опозоривающие честность брака: были ли тогда свирели, были ли кимвалы, были ли пляски бесовские? Скажи мне: зачем ты тотчас вводишь в дом такой срам и созываешь лицедеев и плясунов? Чтобы этой безвременной роскошью и целомудрие девицы оскорблять и юношу сделать бесстыднее? И без таких распалений трудно этому возрасту спокойно выдерживать бурю страстей. А когда такие предметы чрез зрение и чрез слух еще более увеличивают костер, и еще больший пламень производят в горниле страстей, как не потонуть тогда юношеской душе! Оттого во всем такое повреждение и растление, что при вступлении в сожительство с самого начала подрывается целомудрие; и часто с самого первого дня, и юноша, смотря (на девицу) невоздержными очами, уже уязвлен в душе своей сатанинской стрелой, и девица чрез слух и зрение делается пленницею (страсти). И с того же дня раны, более и более увеличиваясь, производят зло. И прежде всего, подрывается единомыслие между супругами и оскудевает их взаимная любовь. Когда муж обращается сердцем к другой, то, разделяясь в душе, и управляемый уже самим диаволом, наполняет свой дом всякой скорбью. А если и жена увлечется подобной же страстью, то все, так сказать, до самого дна перевертывается: скрывая друг от друга, один подозревает жену, другая – мужа; там, где надлежало быть согласию и единению, люди, которые должны быть плоть едина – «будета, сказано, оба в плоть едину» (Мф. 19:5) – доходят до такого разъединения между собой, как будто уже совсем разведены были. Привзошедший к ним диавол производит в них такую пагубу, что у них каждый день – война и сражения, и никогда нет покоя от бед. А что сказать о презрении к ним со стороны слуг, о посмеянии от соседей, о явном позоре? Поэтому умоляю вас: предвидя все это, не следуйте принятым обычаям. Знаю, что многие, ссылаясь на эти обычаи, не хотят и слушать наших слов; несмотря на то мы обязаны сказать, что полезно и что может избавить от будущих наказаний. Где столь великий вред для души, для чего тут указываешь ты мне на обычай? Вот и я предлагаю тебе обычай, гораздо лучший, соблюдавшийся в древности, когда люди еще не имели таких понятий (как ныне) о благочестии… Я направляю свою речь не столько против женихов, сколько против родителей жениха и невесты. Не безрассудно ли, что мы, пользующиеся столь великим человеколюбием Божиим, удостоенные страшных и неизреченных таинств, в этом отношении хуже поклонявшихся идолам (Лаван). Или не слышишь слов Павла, что брак есть таинство, – есть образ той любви, которую Христос показал к Церкви (см.: Еф. 5:32)? Не будем же срамить самих себя, не будем нарушать досточтимости брака. Если что придумано хорошо и полезно, то, хотя бы и обыкновения не было, пусть делается; а если то, что вами делается, вредно и гибельно, хотя и обычай таков, надобно отвергнуть. Ведь, если мы это допустим, тогда и вор, и любодей, и всякий другой злодей будет ссылаться на обычай, но от этого не будет ему никакой пользы, ни прощения, а будет тяжкое осуждение за то, что не мог преодолеть худого обычая. Если захотим трезвиться и иметь большую заботливость о своем спасении, то можем отстать и от худого обычая и обратиться к обычаям добрым: таким образом и потомкам своим мы дадим немалое побуждение подражать нам в этом, да и сами себе за их доброе поведение получим награду. Кто показал начало доброго пути, тот становится виновником и того, что другие делают (по его примеру), и потому получает двойную награду, – и за то, что сам делает и за то, что других привел к лучшему образу мыслей. Не говорите мне при этом те пустые и смешные слова, будто это есть нечто законное, и потому должно быть соблюдаемо. Не это делает союз супружеский законным, а сожитие, сообразное законам Божиим, целомудренное и честное, когда сожительствующие соединены между собою единодушием. И что может быть нелепее этого обычая, когда муж и жена выслушивают от слуг и ничтожных людей неуместные шутки и разные насмешки, и никто не может запретить этого, когда всякому желающему позволяется без страха говорить все до самого вечера, забрасывать шутками жениха и невесту? Если бы в другое время вздумал кто издеваться, поносить, то его – в суд, с него пеня, ему беда; а тогда, когда особенно должно соблюдать благоговение, особенную благопристойность, скромность, тогда все наполняется бесстыдством, так что можно подумать, что всем этим управляет диавол. Но не огорчайтесь, прошу вас: не без причины я вошел в это рассуждение, а потому, что забочусь о вас, о вашем спасении, о вашем благонравии, и желаю, чтобы вы, показав перемену к лучшему, первые положили начало добрым обычаям. Было бы только положено начало, указан путь: и тогда с доброй, похвальной ревностью один другому будет в этом соревновать, и потом все будут хвалить вас. Не только жители этого города станут подражать этому прекрасному преобразованию, но и живущих вдали вы увлечете своим примером и сделаете их своими усердными подражателями, – и таким образом сугубый венец получите от Бога за то, что по страху Божию и по заповеди Божией попрали такой бесовский обычай. Я твердо уверен, что вы с охотой примете этот совет наш и приведете его в дело. Вижу, с каким удовольствием вы слушаете слова мои, и из ваших рукоплесканий и похвал заключаю, что вы и на самом деле исправитесь.

Минь. Т. IV. С. 487–488.

Творения Т. IV. С. 596–598.

Позаботимся о том, чтобы удостоиться помощи свыше, и не будем прибегать к человеческому могуществу, искать защиты у него... «Проклят человек, иже надеется на человека» (Иер. 17:5). Видишь, что не только безрассуден такой человек, но проклят за то, что, оставив Господа всяческих, обратился к подобному себе рабу, который и сам для себя не довольно силен. Будем избегать этого проклятия, умоляю вас, и всю надежду возложим на Бога. Это – надежда твердая, непоколебимая, не подвергающаяся изменению, как надежда на людей. Здесь или смерть пресекает покровительство и прибегающих к нему оставляет нагими и лишенными всего, или прежде смерти происшедшая в обстоятельствах перемена делает все безуспешным и с той, и с другой стороны. Такими примерами наполнена вся настоящая жизнь. Поэтому и недостойны прощения люди, которые после стольких опытов все еще полагаются на человеческое покровительство, а часто и от своих мнимых покровителей терпят тысячи скорбей. До такой степени возросла злоба, что часто и за услуги платят не тем, чем следует. Только у Бога всяческих все вопреки этому: Он постоянно благотворит нам, даже когда мы бываем неблагодарными; Он не лишает Своего покрова, несмотря на неблагодарность нашу, и всегда действует только по собственному человеколюбию.

Минь. Т. IV. С.494.

Творения Т. IV. С. 605, 606.

БЕСЕДА LVII.

Если мы кротко и терпеливо будем переносить обиды от кого бы то ни было, то, тем более, великой и щедрой помощи удостоимся свыше. Поэтому, не будем противоборствовать старающимся вредить нам; а будем великодушно переносить, зная, что Господь всяческих не презрит нас, если только мы с своей стороны окажем благомыслие. «Мне отмщение: Аз воздам, глаголет Господь» (Рим. 12:19).

Минь. Т. IV. С. 498.

Творения Т. IV. С. 611.

Когда мы пользуемся попечением свыше, то не только можем избегать наветов злых людей, но, если и лютые звери нападут на нас, мы не подвергнемся никакой беде. Владыка всяческих, по преизбыточеству силы Своей, изменяет и естество зверей, и влагает в них кротость овчую, не отнимая у них природной лютости, но, оставляя при той же природе, заставляет проявлять свойства овец. И это можно видеть не на одних только зверях, но даже и на стихиях. Когда Он хочет, то и самые стихии забывают свойственную им силу.

Минь. Т. IV. С. 500.

Творения Т. IV. С. 615.

Если будет благоволить к нам Бог, тогда все будет для нас удобно и легко, и ничто не сможет опечалить нас в настоящей жизни, хотя бы и казалось что-нибудь прискорбным. Таков преизбыток Его могущества, что Он, когда благоволит, обращает и самые печали в радости. Так и Павел, среди скорбей, радовался и веселился, окрыляемый ожиданием уготованных ему наград. Потому и пророк сказал: «в скорби распространил мя еси» (Пс. 4:2), вразумляя нас, что Бог и в самых бедствиях даровал ему наслаждаться безопасностью и спокойствием. Такого имея Владыку, столь могущественного, столь благопромыслительного и премудрого, столь человеколюбивого; приложим свое усердие и будем иметь великое попечение о добродетели.

Минь. Т. IV. С. 506.

Творения Т. IV. С. 624.

БЕСЕДА LVIII.

Знаю, что вчера, продлившаяся долго, беседа наша утомила вас. Но будьте добры; труд ваш не напрасный, он совершается ради Господа, который и кратковременный труд удостаивает великих наград. Если тело и утомилось, то тем более укрепилась душа. Я и сам хотел было сократить поучение; но, видя сильное ваше желание и возбужденную ревность, не решился прекратить слово прежде окончания (начатого повествования), зная, что этим я доставлю вам бóльшее удовольствие. Продолжительная беседа с особенной ясностью показала великое ваше усердие и ненасытную жажду слушать.

Минь. Т. IV. С. 506.

Творения Т. IV. С. 624.

Тогда, поскольку было время начинания и предуготовления, Он являлся каждому (из праотцев) в видимом образе, и как Сам говорит чрез пророка: Аз видения умножих и в руках пророческих уподобихся (Ос. 12:10). А когда благоволил Он принять зрак раба и сделаться нашим начатком, то облекся в плоть не в видении, не в образе, но по истине. Для того Он восхотел перейти чрез все наши состояния, – и родиться от жены, и быть младенцем, и обвиваться пеленами, и питаться молоком, и все прочее испытать, чтобы утвердить истину домостроительства и заградить уста еретиков. Для того Он и спит на корабле, и путешествует, и утомляется, и терпит все человеческое, чтобы самым делом всех удостоверить (в своем вочеловечении). Для того Он предстоит суду, и распинается на Кресте, и подвергается самой позорной смерти, и полагается во гроб, чтобы дело домостроительства было явно для всех. А если Он не по истине принял нашу плоть, то и распят не был, и не умер, и не был погребен, и не воскрес; если же не воскрес, то все учение о домостроительстве ниспровергается.

Минь. Т. IV. С. 510.

Творения Т. IV. С. 630.

Если кто будет находиться в неприятных к нам отношениях, не станем еще более воспламенять его нерасположения, а кротостью и смирением в словах и делах будем умирять вражду и таким образом врачевать озлобленную душу.

Минь. Т. IV. С. 512.

Творения Т. IV. С. 633.

БЕСЕДА LIX.

Не пройдем без внимания того, что заключено в Божественном Писании. Если люди, выкапывающие из земли частицы золота, переносят всякий труд и преодолевают всякие трудности, чтобы отделить золото от земли, тем более нужно нам углубляться в изречения Духа и извлекать из них пользу.

Минь. Т. IV. С. 514.

Творения Т. IV. С. 636.

Иной, имея и одного сына, старается собрать тысячи талантов золота, покупает земли, строит великолепные здания. И пусть бы такое богатство собирал праведными трудами, без обиды для других. Но тяжело и особенно ужасно то, что присвояют себе чужое имущество, похищая у других, обманывая, заводя тяжбы. Если кто спросит, для чего эта безумная страсть к деньгам, то укажет тотчас на сына: все это делается, скажет, из попечения о нем. Но этот, хотя напрасно и тщетно, успокаивает свою совесть, по крайней мере, указанием на сына; а есть и такие, которые, не имея детей, неистово стремятся собирать деньги, и тысячи раз лучше согласились бы вытерпеть невыносимые бедствия, чем уделить хотя один овол нуждающемуся… Для чего, скажи мне, ты и себе собираешь такое бремя терний, и своим детям, сам не замечая того, оставляешь и предмет и повод ко всякому злу? Или не знаешь, что (Господь) больше, чем ты, печется о твоем сыне; а ты, думая иметь о нем наибольшее попечение, стараешься между тем устроить для него повод к тому, чтобы погубить его душу? Или не знаешь, что юность и сама по себе слаба и удобопреклонна к злу; а когда получит еще большое богатство, то еще стремительнее увлекается ко всему худому? Как огонь, нашедши горючее вещество, производит сильнейшее пламя, так и юность, получив кучу денег, как удобовозгораемое вещество, возжигает такое пламя, что вся душа юноши воспламеняется. Такой юноша может ли думать о целомудрии, убегать невоздержания, предпринимать какие-либо подвиги добродетели, или что-либо другое духовное?… Что пользы в таком множестве талантов, в таком избытке денег? «Да приобретение их», – говорят, – «доставляет много удовольствия»! Какое же удовольствие? Что говорить об удовольствии? Не производит ли это особенно безвременные скорби и разнообразные неприятности? Не говорю уже об угрожающем за это наказании; и в настоящей жизни это дело (т.е. любостяжание) не может доставить никакого удовольствия, а сопровождается ежедневными тревогами и неприятностями. Не так море воздымается волнами, как такая душа обуревается помыслами и страстями, и ко всем, своим и чужим, питает неприязнь. А если кто лишится хотя некоторой части своего богатства (а много бывает разных случаев, много коварства рабов и притеснения людей властных), вот тогда-то именно увидишь, что жизнь для них становится невыносимой. Каких же слез достойны такие люди, которые стараются все делать вопреки своей пользе и хотят собирать это ко вреду своей души?

Минь. Т. IV. С. 515.

Творения Т. IV. С. 637.

Будем удерживать порывы наших детей, и то страхом, то убеждениями будем обуздывать юность. Будем заботиться о целомудрии их; все будем делать и устроять так, чтобы юношеский возраст мог избегнуть неуместных пожеланий. Для того общий всех Господь, зная немощь человеческого естества, и установил брак, чтобы удалить нас от беззаконного смешения. Итак, не будем оставлять юношей без попечения; но, зная горящий в них огонь, позаботимся сочетать их браком, по закону Божию, прежде, чем они предадутся невоздержанию; пусть и чувства целомудрия у них сохранятся и не потерпят они вреда от необузданности, имея достаточное утешение, и будучи в состоянии обуздывать плотские похоти и избегать наказания. – Убеждаем любовь вашу позаботиться… о целомудрии юношей. Отсюда-то рождается, можно сказать, всякое зло. Худые навыки, усиливаясь с течением времени, производят такой вред, что люди, однажды предавшись разврату, уже не могут покориться никакому убеждению, и, как пленники, влекутся туда, куда направляет их диавол. Он, наконец, управляет ими, и делает те гибельные внушения, которым юноши с удовольствием следуют, имея в виду только настоящее услаждение, и не думая о скорбях в будущем. Итак, умоляю вас, подавайте руку (помощи) детям, чтобы за их поступки и нам самим не подвергнуться наказанию. Разве не знаете, что потерпел старец Илий, не исправлявший надлежащим образом недостатки своих детей (см.: 1Цар. 4:18)? Когда болезнь требует разреза, а врач хочет излечить ее какою-нибудь мазью, то болезнь может сделаться неизлечимой, потому что не употреблено соответствующего врачевства. Подобным образом, и тот старец вместо того, чтобы действовать на своих детей мерами, соответственными их проступкам, допускал излишнюю кротость; потому и сам вместе с ними подвергся наказанию. Бойтесь этого примера, прошу вас; имея детей, будем заботиться о воспитании их.

Минь. Т. IV. С. 518, 520.

Творения Т. IV. С. 641, 643.

БЕСЕДА LX.

Посмотри, как Божественное Писание снисходит к нам (в образе выражений). «Взыде, – говорит оно, – Бог от него» (Быт. 35:13); не для того (так говорит), чтобы мы представляли себе Божество ограниченным в каком-либо месте, но, чтобы и в этом мы познали неизреченное человеколюбие Божие. И в таком образе повествования благодать Духа снисходит к человеческой немощи. Слова «взыде» и «сниде» недостойны Бога… , но иначе невозможно было бы человеческому слуху вместить высоту слова, если бы нам говорено было соответственно величию Господа. Имея это в мыслях, не будем останавливаться на простоте выражений, но подивимся неизреченной благости Господа и в том, что Он не отрекается оказывать такое снисхождение вследствие немощи естества нашего.

Минь. Т. IV. С. 521.

Творения Т. IV. С. 646.

Мы имеем врага постоянного, имеющего непримиримую к нам ненависть; потому мы должны быть неусыпны, чтобы побеждать козни его и стать выше стрел его. А победить мы не иначе можем, как если добродетельной жизнью приобретаем себе содействие свыше. Лучший же образ жизни есть жизнь чистая. Это есть основание и корень добродетели. Кто твердо положит такое основание, тот уже легко препобедит все прочее: не одолеет его ни страсть к богатству, ни любовь к славе, ни зависть, ни, какая-либо, иная страсть. Как же это – скажу. У кого совесть чиста и свободна от всякого порока, в том будет обитать сам Господь всяческих: «блажени, сказано, чистии сердцем: яко тии Бога узрят» (Мф. 5:8). Когда же кто удостоится иметь Его в себе, будет находиться в таком состоянии, как только лишь облеченный телом, и ко всему человеческому будет показывать совершенное презрение. Все видимое явится такому человеку тенью и сном; как бы уже на небе имея пребывание, он не захочет ничего в настоящей жизни.

Минь. Т. IV. С.523.

Творения Т. IV. С. 649.

БЕСЕДА LXI.

Зависть – опасная страсть; когда она овладевает душою, то не прежде оставляет ее, как доведет уже до последней степени безрассудства; уязвляя душу, в которой родилась, она представляет того, на кого обращена зависть, иначе, чем хочет; она еще более возвышает его славу, знатность и известность; а это – еще новый тягчайший удар завистнику.

Минь. Т. IV. С. 526.

Творения Т. IV. С. 652.

Благоискусный и премудрый Владыка всего, являя могущество силы Своей, часто попускает многоразличные затруднения в делах для того, чтобы, приведши в исполнение Свои намерения, открыть величие Своего всемогущества.

Минь. Т. IV. С. 528.

Творения Т. IV. С. 654.

В событиях жизни Иосифа, как на тени, предъизображались события (евангельской) истины. Как Иосиф пришел посетить братьев, а они, не уважив ни братства, ни причины его посещения, сперва хотели было убить его, а потом продали иноземцам, – так и Господь наш, по человеколюбию Своему, пришел посетить человеческий род, приняв нам свойственную плоть и благоволив стать нашим братом. Об этом и восклицает Павел, говоря: «не от Ангел когда приемлет, но от семене Авраамова, отонудуже должен бе по всему подобитися братии» (ср.: Евр. 2:16). Но неблагодарные иудеи замыслили умертвить Врача душ и телес, который ежедневно совершал бесчисленные чудеса, и привели в исполнение свой убийственный замысел, и распяли Того, Кто ради нашего спасения благоволил принять зрак раба. Но эти, предав Господа распятию, исполнили свое намерение, а братья Иосифа, хотя и имели замысел, но не привели его в дело. Образу надлежало заключать в себе менее истины (прообразуемой); иначе это не было бы образом будущего. Поэтому здесь (будущее) предначертано было только как бы в тени.

Минь. Т. IV. С. 529.

Творения Т. IV. С. 655.

БЕСЕДА LXII.

Так всегда угодно Богу – не удалять от опасностей людей добродетельных и не освобождать их от искушений, а в самых искушениях являть им такую Свою помощь, что и самые искушения делаются поводом к торжеству. Поэтому и блаженный Давид говорил: «в скорби распространил мя еси» (Пс. 4:2). Ты, говорит, не отдалил скорби; не дал мне покоя, освободив от нее, но – что дивно и необычайно – среди самых скорбей привел в безопасность.

Минь. Т. IV. С.536.

Творения Т. IV. С. 666.

Будем заботиться, чтобы всегда иметь с собою Господа, и чтобы Он всегда благопоспешал делам нашим. Кто удостоился этой помощи, тот и среди бед посмеется им и не поставит их ни во что, потому что Господь все творит для него и благоустрояет, во всем споспешествует ему и тяжкое делает легким. Как же можем мы всегда иметь с собою Господа и получать от Него благопоспешение во всем? Если мы будем всегда трезвиться и бодрствовать, будем помнить, что все должно делать с таким тщанием, чтобы никогда не подвергнуться осуждению от Господа, что никому невозможно укрыться от Его неусыпного Ока и что грешник непременно должен подвергнуться наказаниям. Не будем страха человеческого предпочитать гневу Божию. Если какой-нибудь помысел смущает нас, то приведем себе на мысль слова Иосифа: «како сотворю глагол сей злый и согрешу пред Богом» (ср.: Быт. 39:9), и всякое непозволительное желание тотчас исчезнет. Если бы кто-нибудь увлекался пожеланием плотским, или страстью к деньгам, или другим каким-либо безрассудным удовольствием, то пусть тотчас представить себе, что есть у нас Судия, от Которого не могут укрыться и тайные пожелания. (Поступая таким образом), мы совершенно избегнем козней диавола и получим свыше великую помощь.

Минь. Т. IV. С. 540.

Творения Т. IV. С. 670.

БЕСЕДА LXIII.

Как перл, хотя бы брошен был в тину, показывает свою красоту, так и добродетель, куда бы ты ее ни свергнул, проявляет свою силу – и в рабстве, и в темнице, и в бедствии, и в счастье.

Минь. Т. IV. С. 541.

Творения Т. IV. С. 671.

Будем переносить с твердостью и терпением все напасти, обращая внимание не на скорби, а на пользу, отсюда происходящую, потому что тут есть духовное благоприобретение. Как желающие собрать богатство, занятые житейскими выгодами, не иначе могут умножить свое достояние, как испытывая множество опасностей на суше и на море (неизбежно подвергаясь козням и нападениям воров и разбойников), и, однако, охотно готовы бывают переносить все это в ожидании прибыли, вовсе не чувствуя ничего тяжелого, так и мы должны радоваться и веселиться, помышляя о собираемом таким путем богатстве и духовном приобретении и – смотреть не на видимое, а на невидимое, как это внушает Павел, говоря: «не смотряющим нам видимых» (2Кор. 4:18).

Минь. Т. IV. С. 546.

Творения Т. IV. С. 679.

БЕСЕДА LXIV.

Таков грех. Когда он уже совершен на самом деле, тогда и обнаруживает величайшее свое безрассудство. Как пьющий, когда упивается крепким вином, нисколько не чувствует вреда от вина, а уже после самым опытом дознает, как оно губительно, так и грех: пока еще не сделан, он помрачает рассудок и подобно густому туману потемняет смысл, а потом восстает совесть и сильнее всякого обличителя терзает мысль, обнаруживая гнусность поступка.

Минь. Т. IV. С. 550.

Творения Т. IV. С. 684.

БЕСЕДА LXV.

Научимся тому, чтобы, когда предпринимаем ли что-нибудь, беремся ли за какое-либо дело, или отправляемся в путешествие, – прежде всего возносить молитвенную жертву Господу, и не иначе, как испросив Его помощь, начинать предпринимаемое дело.

Минь. Т. IV. С. 560.

Творения Т. IV. С. 698.

Да слышат нынешние люди, какие преимущества в древности давались служителям идолов, и да научатся хотя такую же честь оказывать тем, кому вверено служение Богу всяческих. Если древние, заблуждаясь и совершая служение идолам, думали, что они воздают особенное почтение идолам, когда такой чести удостаивают служителей их, то какого осуждения заслуживают те, которые ныне не имеют попечения о служителях Божиих? Разве не знаете, что эта честь переходит к Господу всяческих? Итак, не смотри на того, кто принимает честь. Не ради его самого ты должен делать то, что требуется от тебя, но ради Того, Кому он служит, чтобы ты мог получить от Него щедрое воздаяние. Поэтому-то и сказал Господь: «сделавший единому из сих, для Меня сделал» (см.: Мф. 25:40), и «приемляй пророка, во имя пророче, мзду пророчу приимет» (Мф. 10:41). Разве Господь ниспосылает тебе свои воздаяния соразмерно с достоинством или слабостью служителей Своих? Он награждает тебя или осуждает сообразно с твоим расположением. И как честь, воздаваемая чрез них, подает нам великое дерзновение (потому что Он усвояет Себе то, что делается для Его служителей), так и презрение их низведет свыше великое наказание. Господь усвояет Себе как воздаваемую им честь, так и презрение. Зная это, никогда не будем пренебрегать попечением об иереях Божиих. Говорю это я, не столько о них заботясь, сколько о вашей любви, желая, чтобы вы чрез все приобретали себе благо. Даешь ли ты столько, сколько получаешь от Господа? Какое ты служение оказываешь? Однако и за это, незначительное и ограничивающееся настоящей жизнью служение, ты можешь получить нетленные награды и неизреченные блага. Размышляя об этом, будем внимательны к этим служениям, рассчитывая не издержки, но ту пользу и прибыль, какую можем чрез это приобрести. Если мы, видя кого-нибудь близкого к человеку, облеченному мирским величием, стараемся оказывать ему всевозможные услуги, зная, что честь, воздаваемая ему, переходит к его покровителю, и что он, сделавши это известным своему покровителю, может таким образом еще более расположить его в нашу пользу, то тем более так будет у Господа всяческих. Если кто окажет какое-либо человеколюбие и сострадание прохожему человеку, или поверженному на распутье, то Господь, усвояя Себе это, обещает ввести сделавших им что-либо доброе в Царство Небесное и изречь: «приидите благословеннии Отца моего, взалкахся бо и дасте ми ясти» (ср.: Мф. 25:34−35). Тем более тот, кто оказывает свои услуги подвизающимся ради Господа и облеченным священным саном, получит не только такое же воздаяние, но и гораздо бóльшее, так как человеколюбивый Господь всегда с большим избытком вознаграждает за сделанное нами. Итак, не будем хуже неверных, которые, еще находясь в заблуждении относительно идолов, оказывали такое попечение об их служителях. Но сколь великое различие находится между заблуждением и истиной, между служителями идолов и служителями Божиими, такое же различие покажем и в самом почтении, дабы получить свыше тем бóльшее воздаяние.

Минь. Т. IV. С. 564.

Творения Т. IV. С. 703–704.

БЕСЕДА LХVI.

Пусть (никто) не считает жалким окончившего жизнь свою на чужбине, преставившегося из этого мира в пустыне. Не он достоин сожаления, а тот, кто умирает во грехах, хотя бы он кончил жизнь на своем ложе, в собственном доме, хотя бы в присутствии своих друзей. И никто не говори мне этих пустых, достойных смеха и безрассудных речей: такой-то умер бесчестнее пса – при нем не было никого из знакомых; не сделано ему и приличного погребения, а на сложенное от разных лиц иждивение устроено то, что нужно для погребения. Не значит это, о человек, умереть бесчестнее пса, потому что какой от того вред потерпел такой человек? То только худо, если он не имел для своего прикрытия одежды добродетели. Что все другое не причиняет никакого вреда добродетельному, убедись из того, что бóльшая часть праведников, разумею пророков и апостолов, за исключением немногих, неизвестно, где и погребены: одни были усечены в главу, другие, будучи побиты камнями, таким образом окончили жизнь, иные, предавши себя самих бесчисленным и разнообразным наказаниям, все пострадали за Христа. Но никто не дерзнет сказать о них, что смерть их была бесчестна, а скажет вслед за Божественным Писанием: «честна пред Господем смерть преподобных Его» (Пс. 115:6). И как называет оно смерть преподобных «честною», так, послушай, называет оно смерть грешников «лютою»: «смерть», говорит, «грешников люта» (Пс. 33:22). Хотя бы кто расстался с жизнью в своем доме, в присутствии жены и детей, в собрании родственников и знакомых, но, если не имел добродетели, «лютá» смерть его. Напротив, стяжавший добродетель, хотя бы умер на чужбине, поверженный на землю, – да и что я говорю: на чужбине или на земле? – хотя бы впал в руки разбойников, хотя бы сделался добычей зверей, «честнá» будет смерть его. Скажи мне: сын Захарии не во главу ли был усечен? А Стефан, первый украсившийся венцом мученичества, не скончался ли, будучи побит камнями? А Павел и Петр не преставились ли от настоящей жизни, первый, будучи усечен, второй – противоположным Господу образом приняв крестное мучение? И не за то ли особенно они и прославляются, и воспеваются по всей вселенной? Соображая все это, не будем считать жалкими умирающих на чужбине, ни ублажать разлучающихся с жизнью в собственном доме; но, последуя правилу Божественного Писания, поживших в добродетели и так преставившихся будем ублажать, а умирающих во грехах признавать несчастными. Как добродетельный преставляется в лучшую жизнь, получая возмездие за свои труды, так не имеющий добродетели, умирая, уже испытывает начатки мучений, и, отдавая отчет в делах своих, подвергается невыносимым страданиям.

Минь. Т. IV. С. 567.

Творения Т. IV. С. 707–708.

Не будем заботиться о том, чтобы собирать богатство и оставить его детям; будем научать их добродетели и испрашивать им благословение от Бога; вот это, именно это – величайшее сокровище, неизреченное, неоскудевающее, с каждым днем приносящее все бóльшее богатство. Нет ничего равного добродетели, нет ничего могущественнее ее… Будем все иметь это в виду и так наставлять наших детей, чтобы предпочитали добродетель всему другому, а обилие богатства считали за ничто. Оно, оно-то часто и бывает препятствием к добродетели, когда юноша не умеет надлежащим образом пользоваться богатством. Как малые дети, когда берут в руки ножи или мечи, часто, по неумению надлежащим образом пользоваться, подвергают самих себя явной опасности, почему матери и не позволяют им безбоязненно касаться их, так и молодые люди, когда получат большое богатство, вследствие того, что не хотят надлежащим образом пользоваться им, сами себя низвергают в явную опасность, собирая себе чрез это богатство бремя грехов. Отсюда рождаются роскошь, неуместные удовольствия и бесчисленное множество зол. Не говорю, что это происходит прямо от богатства, а от неумения получивших его пользоваться им, как должно. Потому-то и премудрый сказал: «добро есть богатство, в нем же несть греха» (Сир. 13:30).

Минь. Т. IV. С. 571.

Творения Т. IV. С. 713.

БЕСЕДА LXVII.

Ныне, по благодати Божией, смерть стала сном, кончина – успением, ныне мы имеем многое уверение в воскресении, так что, переходя от жизни в жизнь, мы радуемся и веселимся. И что я говорю: от жизни в жизнь? Из худшей – в лучшую, из временной – в вечную, из земной – в небесную.

Минь. Т. IV. С. 577.

Творения Т. IV. С. 722.

СЛОВО I. Сказанное в начале Четыредесятницы на слова: «в начале сотвори Бог небо и землю» (Быт. 1:1), также о посте и милостыне

Приятна весна мореплавателям, приятна и земледельцам; но не так приятна мореплавателям и земледельцам весна, как приятно желающим любомудрствовать время поста – эта духовная весна для души, это истинное умирение помыслов. Земледельцам приятна весна потому, что они видят, как земля украшается цветами, и как всюду покрывают ее, подобно разноцветной одежде, произрастающие травы. Мореплавателям приятна весна потому, что они могут безопасно плавать по морской поверхности, когда волны утихли и в глубокой тишине играют дельфины, часто прыгающие по самые бока кораблей. А нам приятна весна поста потому, что она успокаивает обыкновенно у нас волны – не вод, но безумных пожеланий, и приготовляет нам венец, не из цветов, но из (даров) духовной благодати: «венец благодатей, сказано, приимеши на твоем версе» (ср.: Притч. 1:9). Не так появление ласточки может прогонять зиму, как наступление поста удаляет из нашей души зиму страстей. Уже нет войны у души с плотью; раба не восстает на госпожу, но вся эта война тела кончилась.

Минь. Т. IV. С. 581.

Творения Т. IV. С. 726.

Вначале Бог Сам беседовал с людьми, насколько людям возможно слышать (слова Божии). Так Он пришел к Адаму; так обличил Каина; так говорил с Ноем; так явился странником Аврааму. Но, когда природа наша уклонилась к злу и как бы удалилась в дальнюю чужую страну, тогда уже Бог посылает к нам, как находящимся вдали, на чужой стороне, Писание, возобновляя как бы чрез какое письмо с нами старую дружбу.

Минь. Т. IV. С. 582.

Творения Т. IV. С. 728.

Но как, скажут, могло что-либо произойти из не существующего? А ты скажи мне, как может произойти что-либо из существующего? Что земля произошла из несуществующего, я этому верю, а ты сомневаешься; но, что человек создан из земли, в этом мы оба согласны. Так объясни то, что оба мы признаем и что более легко, то есть, как естество плоти произошло из земли? Из земли, ведь, приготовляется глина, кирпич, горшок, черепица; а, чтобы из земли образовалась плоть, этого никто не видал. Как же произошел телесный состав? Как образовались кости, как нервы, как жилы, как артерии, как перепонка, жир, мясо, кожа, ногти, волосы, и такое разнообразие различных веществ из одного вещества – земли? Ты не можешь объяснить этого. Так не странно ли, что не знающий более ясного и легкого занимается и рассуждает о более трудном и сокровенном?… Если Бог подобен нам, требуй объяснения того, что совершается. Лучше же и в этом случае не требовать, потому что о многих произведениях человеческого искусства мы не можем сказать, как они совершаются, например, как из земли в рудниках образуется золото, как песок превращается в чистое стекло. Можно указать множество и других вещей, которые делаются человеческим искусством, но как – мы не знаем. Но пусть так: если Бог подобен нам, требуй объяснения. А если Он бесконечно отстоит от нас и несравненно превосходит (нас), то не крайнее ли будет безумие, если мы, признавая мудрость и силу Его беспредельною, божественною и непостижимою, требуем от Него отчета в каждом деле, как бы в человеческом каком произведении? Но оставим умствования и станем опять на несокрушимую скалу. «В начале сотвори Бог небо и землю» (Быт. 1:1).

Минь. Т. IV. С. 584.

Творения Т. IV. С. 730–731.

Если дашь взаймы человеку, то получишь сотую часть [вероятно, в месяц, то есть 12% годовых], а если чрез бедных дашь взаймы Богу, то получишь не сотую часть, а во сто раз бóльшую. Если ты сеешь на плодородной земле, то и тогда, когда она принесет обильную жатву, получишь в десять раз более против посеянного. Но, если посеешь для неба, то прибыль возрастет во сто раз, и ты получишь жизнь вечную, нестареющую и бессмертную. Притом, здесь для сеющих семена много труда, а там посеянное произрастает без плуга, без волов, без землепашцев и без всякого беспокойства, и сеющим там не нужно бояться никогда ни засухи, ни наводнения, ни медвяной росы, ни града, ни массы саранчи, ни другого чего-либо. От всякого такого вреда (Бог) оградил сеемые там семена. А если нет ни труда, ни опасности, ни страха, ни какого-либо неблагоприятного обстоятельства, напротив, вырастает гораздо более, чем посеяно, и произрастает столько доброго, «яже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша» (ср.: 1Кор. 2:9), то не будет ли крайней беспечностью, оставив бóльшее, гнаться за меньшим, бросив верное, стремиться за неверным, весьма опасным и гибельным? Какое извинение, какое прощение будет нам, если это делаем? Ссылаемся, конечно, на бедность: но мы не беднее той вдовицы, которая имела только две лепты, и те положила (см.: Лк. 21:2). Поревнуем же богатству ее, будем подражать величию ее намерения, чтобы получить нам и уготованные ей блага.

Минь. Т. IV. С. 586.

Творения Т. IV. С. 733.

СЛОВО II. Почему о солнце, луне, небе и других тварях (Бог) сказал: «да будет», а о человеке «сотворим»; и что значит «по образу»?

Не на свою понадеявшись силу, но всецело вверившись молитвам предстоятелей и вашим, мы вышли на это поприще. А молитва Церкви так сильна, что, если бы мы были безгласнее даже камней, она сделает язык наш легче всякого пера. Как попутный ветер, устремившись прямо на паруса корабля, двигает судно вперед быстрее стрелы, так и молитва Церкви, обращенная на язык проповедника, увлекает его слово сильнее ветра. Поэтому, и мы каждый день смело выходим (на поприще проповеди).

Минь. Т. IV. С. 587.

Творения Т. IV. С. 734.

СЛОВО III. Что значит: по подобию, и отчего мы не обладаем зверями, когда Бог сказал, чтобы мы обладали ими, и о том, что это есть дело великого попечения Божия

В области нашей души одни помыслы более неразумны и скотоподобны, а другие более звероподобны и дики, почему их нужно сдерживать и побеждать, предоставляя власть над ними разуму. Но как, скажут, победить зверский помысл? Что ты говоришь, человек! Мы одолеваем львов и укрощаем их нрав, и ты сомневаешься в том, можешь ли звероподобный помысл изменить в кроткий? Тогда как льву свойственна дикость по природе, кротость же противоестественна, – тебе, напротив, по природе свойственна кротость и не естественна дикость. Так, ты ли, изгоняющий из души зверя естественное и влагающий в нее неестественное, не сможешь сохранить в собственной своей душе то, что ей свойственно? Какая же это беспечность. В отношении к душе львов есть, кроме того, и другая трудность: душа зверя не имеет разума. И, однако, вы часто видели, как по площади водят львов, более смирных, чем овцы, и многие хозяева лавок дают вожатому деньги, в награду за искусство и уменье, с каким он укротил зверя. А твоя душа имеет и разум, и страх Божий, и множество пособий со всех сторон. Не представляй же мне предлогов и извинений. Возможно тебе, если хочешь, быть кротким и тихим.

Минь. Т. IV. С. 591.

Творения Т. IV. С. 740.

СЛОВО IV. О том, что грех ввел три рода рабства [жен мужьям, рабов господам, подчиненных начальникам];

также против небрежно слушающих и не почитающих родителей

…Но воспряните (духом) и отбросьте небрежность. Для чего говорю это? Мы излагаем вам (Священное) Писание, а вы, отведши глаза от нас, устремили их на лампады и на зажигающего лампады. Какая это небрежность – оставив нас, смотреть на это! И я возжигаю свет (проистекающий) от Писания, и на нашем языке воспламеняется огонь учения. Этот свет важнее и лучше того света: мы зажигаем не светильню, напитанную маслом, как этот (человек), но в душах, напоенных благочестием, воспламеняем желание слушать. Беседовал некогда Павел в горнице (см.: Деян. 20:7–9). Никто не думай, однако, будто я ровняю себя с Павлом: я не дошел до такого безумия, но (это сказал я), чтобы вы знали, какое нужно иметь усердие к слушанию. Так, Павел беседовал в горнице; наступил вечер, как и теперь, и в горнице были лампады. Потом с окна упал Евтих, и это падение не расстроило собрания; смерть не рассеяла присутствовавших; они так были прикованы к слушанию слова Божия, что и не почувствовали этого падения. А вы, не видя ничего особого и необычайного, кроме человека, делающего обычное дело, устремили на него свои глаза. Какое может быть извинение? И никто из вас, возлюбленные, не считай этого обличения тяжким: мы обличаем не по ненависти, но по желанию вам добра. «Достовернее суть язвы друга, нежели вольные лобзания врага» (Притч. 27:6). Воспряните же, прошу вас, и, оставив этот огонь, обратитесь к свету Божественного Писания.

Минь. Т. IV. С. 597.

Творения Т. IV. С. 747–748.

СЛОВО V. О том, что не за Адама мы наказываемся и что мы получили больше благ, чем привнесено им зол, если внимательны к самим себе, и против невнимательных к бедным

Христос, пришедши, обещал нам ныне блага бóльшие тех, которых лишили нас согрешившие вначале. О чем плачешь, скажи мне? О том, что Адам, согрешив, лишил тебя рая? Исправься, поревнуй о добродетели, и я отворю тебе не рай, а самое небо, и не дам тебе потерпеть никакого зла от преступления первозданного. Ты плачешь о том, что (Адам) лишил тебя власти над зверями? Вот, я подчиняю тебе и демонов, будь только внимателен. «Наступайте», говорит (Христос), «на змию и скорпию, и на всю силу вражию» (ср.: Лк. 10:19). Не сказал: «обладайте», как относительно зверей (Быт. 1:28), но: «наступайте», давая усиленную власть. Поэтому и Павел не сказал: «Бог покорит сатану под ноги ваши», но: «Бог сокрушит сатану под ноги ваша» (ср.: Рим. 16:20). Уже не как прежде: «той твою блюсти будет главу, а ты блюсти будеши его пяту» (Быт. 3:15), но полная победа, совершенное торжество, всецелое уничтожение, сокрушение и гибель врага. Ева подчинила тебя мужу; но я сделаю тебя, если хочешь, равночестной не только мужу, но и самим ангелам. Она лишила тебя настоящей жизни, а я дарую тебе будущую, нестареющую и бессмертную, исполненную бесчисленных благ. Итак, пусть никто не думает, будто он потерпел вред ради предков: если мы захотим достигнуть всего, что (Христос) обещал дать, то найдем гораздо больше, чем мы потеряли. Из сказанного ясно и остальное. Адам ввел жизнь, исполненную труда; Христос обещал такую жизнь, в которой нет ни скорби, ни печали, ни воздыхания; Он обещает дать и Царство Небесное. «Приидите», говорит Он, «благословеннии Отца моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира» (Мф. 25:34).

Минь. Т. IV. С. 602.

Творения Т. IV. С. 754.

Выходя отсюда [т.е. из храма], мы видим ряды нищих, чинно стоящих по ту и другую сторону, и так безжалостно проходим мимо, как будто пред нами столбы, а не человеческие существа. Мы так спешим домой, как будто видим бездушные статуи, а не живых людей. К этому побуждает голод, скажут. Но голод-то пусть заставит остановиться: ведь, сытые желудки, по пословице, не разумеют голодного; а голодные по собственной потребности способны понимать и чужую нужду; лучше же (сказать) – и при этом не могут вполне понять всю эту нужду? Ты бежишь к готовому столу, и не можешь потерпеть и немного. А бедный стоит до самого вечера, спеша и собрать насущный хлеб; и видя, что день окончился, а денег еще не собрано столько, сколько нужно на насущный хлеб, скорбит, волнуется и вынуждается делать то, что выше его сил. Вот почему вечером (нищие) налегают на нас сильнее, клянутся, божатся, плачут, рыдают, протягивают руки и поневоле делают без стыда весьма многое другое. Они боятся того, чтобы, по удалении всех в дома, не пришлось блуждать им в городе, как в пустыне… Но мы не трогаемся их несчастиями, – ни на площади, ни возвратившись домой. Напротив, и тогда, как приготовлен для нас стол, часто наполненный бесчисленными благами (если можно назвать благом то, чтó мы съедаем в осуждение своего бесчеловечия), когда (говорю) приготовлен для нас стол, мы остаемся бесчувственными, несмотря на то, что слышим, как они ходят внизу по узким переулкам, громко кричат на перекрестках, страдают в глубочайшей тьме и совершенной пустоте. Да и насытившись, и отходя ко сну, и в это время слыша опять, что они громко стонут, оставляем без внимания, как будто слышим лай собаки, а не человеческий голос. И не обращаем внимания ни на время, – кáк в позднюю ночь, когда все уже спят, один он скорбит, ни на маловажность просьбы, – кáк он просит у нас хлеба или несколько денег, и ничего больше, ни на тяжесть его несчастия, – кáк он борется с непрерывным голодом, ни на скромность просителя, – кáк он, будучи угнетаем такой нуждой, не осмеливается подойти к дверям и стать близко, а выражает свою просьбу внизу, на большом расстоянии. Если получит, то воссылает бесчисленные молитвы; а если не получит, то и при этом не произносит жесткого слова, не бранит и не ругает тех, которые могли бы подать и не подают. Напротив, как ведомый палачом на жестокую казнь, хотя просит и умоляет всех проходящих, не получает, однако, никакой помощи и без пощады приводится на казнь, так и этот, выводимый голодом, как палачом, на ночь к тяжкому бодрствованию, протягивает руки и громкими криками упрашивает сидящих наверху, в домах, но, не встречая никакого человеколюбия, отвергается безжалостно и с большой жестокостью. Но ничто это не трогает нас. И после такого бесчеловечия мы осмеливаемся простирать руки к небу, просить Бога о милости и молить о прощении наших грехов! И не боимся того, что после такой молитвы упадет на нас молния, после такой жестокости и бесчеловечия! Как, скажи мне, мы идем ко сну и на покой, и не боимся того, что этот самый нищий приснится нам худой, грязный, одетый в рубище, печальный, плачущий и обвиняющий нас в жестокости? От многих часто слыхал я, что, отказав во время дня в помощи бедным, ночью видели себя связанными веревками, влекомыми руками нищих, терзаемыми и терпящими многие страдания. Но это только сон, призрак, временное мучение. А мы не боимся, скажи мне, того, что этого печального, вопиющего, плачущего нищего придется увидеть нам на лоне Авраама; как видел Лазаря тот богач? Что следует отсюда предоставляю (почувствовать) вашей совести, – те горькие и неумолимые наказания, – то, как (богатый) просил воды, как не получил и капли, как горел язык его, как, несмотря на великую просьбу, не получил помилования, и как мучился бесконечно. Дай нам Бог не испытать этого, услышав угрозу на словах, избегнуть ее на деле.

Минь. Т. IV. С. 603–604.

Творения Т. IV. С.755–756.

СЛОВО VI. О древе, – от него ли Адам получил знание добра и зла, или он и до вкушения имел это знание; также – о посте, и о том, что дома должно размышлять о сказанном в церкви

Не ошибется тот, кто назовет наше собрание [в храме] торжеством и праздником, и великим благом. Если иной нередко избавляется от всякого уныния, пришедши на рынок и встретив одного друга, то, как нам не освободиться от всякого уныния, когда мы приходим в церковь, а не на площадь, и встречаемся не с одним другом, а с такими и столь многими братьями и отцами? Как не получить полного удовольствия? И не по многолюдству только это собрание лучше сборищ на рынке, но и по существу самой беседы. Собирающиеся на рынке и беседующие друг с другом часто разговаривают о бесполезных вещах, ведут пустые речи и говорят о том, что до них нисколько не касается. Большей частью, обыкновенно, мы с особенным усердием занимаемся и рассуждаем о чужих делах. А здесь не так, а все наоборот. Отсюда изгнано всякое бесполезное слово, а введено всякое духовное научение. Мы беседуем и о нашей душе, и о благах, потребных для души, и о венцах, уготованных на Небесах, и о славных житиях, и о человеколюбии Божием, и о промысле над вселенной, и обо всем прочем, особенно близком нам, и о том, для чего мы созданы, какая постигнет нас участь по отшествии отсюда, и каково будет тогда наше состояние. И в этом собрании участвуем не мы одни, но и пророки, и апостолы, а что всего важнее, – среди нас находится сам Владыка всего – Иисус. Он Сам говорит: «идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их» (Мф. 18:20). Если Он находится там, где собрались двое или трое, то тем более присутствует там, где столько мужей, столько жен, столько отцов, где апостолы и пророки.

Минь. Т. IV. С. 605.

Творения Т. IV. С. 757.

Все это, возлюбленные, удержим в памяти и, возвратившись домой, предложим двоякую трапезу: одну из снедей, другую из слышанного. Муж пусть передает сказанное, а жена пусть учится; пусть слушают и дети, да и домочадцы пусть не будут лишены этого поучения. Сделай твой дом церковью: ты, ведь, отвечаешь за спасение и детей, и домочадцев. Как мы дадим отчет за вас, так и каждый из вас несет ответственность и за слугу, и за жену, и за сына. От таких разговоров и сновидения будут у нас самые приятные, чуждые всяких мечтаний, потому что обыкновенно чем душа занята бывает во время дня, то представляется и во сне… Итак, пусть предлагается у вас вместе с телесной трапезой и духовная. Это послужит вам опорой и украшением; и дела настоящей жизни Бог устроит ко благу, и все для вас будет весьма удобно и легко. «Ищите, говорит Он, прежде Царствия Небесного, и сия вся приложатся вам» (ср.: Мф. 6:33). Будем же, возлюбленные, искать его, чтобы получить нам и здешние, и тамошние блага.

Минь. Т. IV. С. 607.

Творения Т. IV. С. 760.

СЛОВО VII. Почему дерево называется деревом познания добра и зла, и о том, что значат слова: «днесь со мною будеши в раи» (Быт. 2:9; Лук. 23:43)

Не только проповеднику нужно быть бодрым, но и слушатели должны быть внимательны, слушатели даже более, чем проповедник. Ведь, у нас одна забота – передать господское серебро, а вам (предстоит) бóльший труд – и принять и сохранить его с большой тщательностью. Итак, по выслушании (поучения), привесьте к дверям замки и запоры; оградите душу со всех сторон грозными помыслами, как какими-либо стражами. Вор дерзок, всегда бодрствует и постоянно нападает; и, хотя часто терпит неудачу, часто делает новые усилия. Пусть же станут грозные стражи и, если увидят, что диавол пришел и хочет похитить что-либо из положенного, пусть гонят его прочь с громким криком; нападут ли житейские заботы, пусть удаляют их; будет ли затруднять забывчивость (по слабости) природы, пусть возбуждают память к деятельности. Потерять господское имущество – не маловажная опасность. Если получившие это добро и растратившие вверенное, часто наказываются смертью, то какому наказанию подвергнутся те, которые, получив драгоценнейшее этого Учение, утратят его? Получающие это имущество отвечают только за целость его, а более ни за что; сколько они получили, столько же сполна и должны отдать; больше никто не требует от них. По отношению же к Божественному учению, мы ответственны не только за сохранение его, но и за большее приращение. Нам повелевается не только возвратить то, что мы получили, но и представить это Господу вдвойне. И одно сохранение его требует большой борьбы и старания; когда же Господь повелевает нам еще умножить его, то подумай, какой требуется труд и забота от нас, которым (это) вверено? Поэтому-то получивший пять талантов принес не только то, что было ему вверено, но и еще столько же (см.: Мф. 25:16). Не говори: я человек простой, я ученик, не имею способности учить, будучи не учен и не имея значения. Пусть ты человек простой; пусть неученый; пусть ты получил один талант: употреби в дело то, что тебе дано – и получишь одинаковую с учителем награду.

Минь. Т. IV. С. 608–609.

Творения Т. IV. С. 761–762.

Диавол изгнал Адама (из рая), Христос ввел разбойника. Смотри на различие. Тот изгнал человека, не имевшего (другого) греха, кроме пятна непослушания, а Христос ввел в рай разбойника, обремененного бесчисленными грехами. Но то ли только удивительно, что ввел в рай разбойника, и ничего нет другого? Можно указать и на другое, большее. Не только ввел разбойника, но (ввел) прежде всех, даже прежде апостолов, чтобы никто после этого не отрицал входа (в рай), не отчаивался в своем спасении, видя, что сделавший бесчисленные грехи обитает в царских чертогах. Но посмотрим, не показал ли разбойник трудов, подвигов и плодов? И этого нельзя сказать; напротив, за одно слово, за одну веру вошел он в рай прежде апостолов, чтобы ты знал, что не столько значила его праведность, сколько все совершило человеколюбие Божие. Что сказал разбойник? Что сделал? Постился? Плакал? Сокрушался? Каялся долгое время? Нисколько; он получил спасение на самом кресте, после (своих) слов. Вот, как скоро: с креста на небо; от осуждения к спасению! Какие же те слова? Почему они имеют такую силу, что принесли ему столько благ? «Помяни мя», сказал, «во Царствии Твоем» (ср.: Лк. 23:42)… Это необычайно и изумительно! Видишь Крест – и вспоминаешь о Царстве? Что ты видишь достойного Царства? Человека распятого, заушаемого, осмеиваемого, поносимого, оплевываемого, бичуемого. Достойно ли это Царства, скажи мне? Видишь ли, что он (разбойник) смотрел очами веры и судил не по внешности? Поэтому и Бог признал эти слова не пустыми, но как тот разбойник усмотрел божество, так и Бог видел сердце разбойника и сказал: «днесь со Мною будеши в раи» (Лк. 23:43). [«Не якоже прегрешение, тако и дар» (Рим. 5:15)].

Минь. Т. IV. С. 613.

Творения Т. IV. С. 766.

Что ты говоришь? Плоть не участвует в венцах? Но она участвовала в трудах: (как же) лишается наград? Когда нужно было подвизаться, она понесла бóльшую часть трудов; а когда пришло время венцов, то увенчивается одна душа? Не слышишь ли слов Павла, который говорит, что предстать нам подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо свойственное телу, соответственно тому, что сделал, или блага, или зла (ср.: 2Кор. 5:10)? Не слышишь ли, как он же говорит: подобает тленному сему облещися в нетление и мертвенному сему облещися в безсмертие (ср.: 1Кор. 15:53)? Мертвенному – чему? Душе или телу? Очевидно, телу, потому что душа по природе бессмертна, а тело по природе смертно.

Минь. Т. IV. С. 614.

Творения Т. IV. С. 768.

Нет ничего приятнее Божественного учения. Послушай, что о нем говорит пророк: «коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда и сота устом моим» (ср.: Пс. 118:103). Этот сот полагай на вечерней трапезе, чтобы всю ее исполнить духовного веселья. Не видите ли, как богатые люди после обеда приглашают певцов и флейтистов? Они свой дом делают театром, – ты сделай свой дом небом; а сделаешь это не тогда, когда переменишь стены, или переставишь основание, а когда призовешь к своей трапезе самого Владыку Небесного. Бог не презирает такие вечери. Где духовное учение, там и смиренномудрие, и честность, и скромность; где муж и жена, и дети в согласии и любви соединены узами добродетели, там посреди Христос. Он ищет не золотой крыши, не блестящих колонн и не красивых мраморов, а красоты души, духовного благолепия, трапезы, обильной праведностью и имеющей плоды милостыни. Когда Он увидит такую трапезу, тотчас приходит и принимает участие в собрании. Он сам сказал: «вы видели Меня алчущим, и напитали» (ср.: Мф. 25:35). Итак, когда услышишь, что внизу громко кричит нищий, и затем дашь просящему что-нибудь из того, что находится на столе, то в лице раба ты пригласил Господа к своей трапезе, всецело исполнил ее благословений, и этим начатком положил весьма важное основание к тому, чтобы твои житницы наполнились множеством благ.

Минь. Т. IV. С. 616.

Творения Т. IV. С. 770.

СЛОВО VIII. Об облачном дне и собрании епископов; о данной Аврааму заповеди, и о том, что получение закона было знаком великого попечения

Скопление облаков сделало день темным, а присутствие учителя [Антиохийского епископа Флавиана] делает его очень светлым. В самом деле, не так солнце освещает тела, испуская лучи с высоты небесной, как взор отеческой любви озаряет наши души, посылая лучи от епископского седалища. Зная это, он не один прибыл к нам, но пришел в сонме светил, чтобы больше было света. Поэтому и Церковь у нас красуется, и стадо ликует, и мы с бóльшим усердием приступаем к беседе. Где бывает собрание пастырей, там и овцы наслаждаются безопасностью. Так и мореплаватели радуются, когда у них много кормчих, потому что они, во время тишины и безветрия, посредством рулей, облегчают им труд плавания на веслах, а когда волнуется море, то своим искусством и усилиями многих рук уменьшают напор волн. Подобно этому и мы, вверив все молитвам их, смело приступим к поучению.

Минь. Т. IV. С. 616.

Творения Т. IV. С. 771.

СЛОВО I.

Когда мы расстаемся с гостем, который провел с нами несколько дней и с которым мы радушно делили беседу и стол, то на другой день, после его ухода, при виде накрытого стола, тотчас вспоминаем о нем и о взаимной беседе, и обращаемся к нему с горячей любовью. Так же точно поступим и по отношению к посту. Он пробыл с нами сорок дней; мы приняли его радушно, и затем проводили. Намереваясь теперь предложить духовную трапезу, вспомним о нем и о всех благах, принесенных им нам. Ведь, не только самый пост, но и воспоминание о нем может принести нам весьма большую пользу. Как те, кого мы любим, доставляют нам большое удовольствие, не только тогда, когда бывают у нас, но и тогда, когда мы воспоминаем о них, так и дни поста с их собраниями, общими собеседованиями и другими добрыми плодами, какие мы получили от него, радуют нас и при воспоминании; если мы вспомним обо всем этом, то получим и в настоящее время большую пользу. Говорю это не с тем, чтобы принудить вас к посту, но, чтобы убедить вас не увлекаться развлечениями и не вести себя, как бóльшая часть людей, если только следует назвать людьми этих малодушных, которые, как бы освободившись от уз и вырвавшись из какого-нибудь тяжкого заключения, говорят друг другу: наконец-то мы переплыли это скучное море поста. А другие, более слабые, боятся уже и за будущую Четыредесятницу. Это происходит от того, что во все остальное время они без меры предаются забавам, роскоши и пьянству. Если бы мы все прочие дни постарались проводить честно и скромно, то и прошедший пост вспоминали бы с любовью, и предстоящий приняли бы с большим удовольствием. В самом деле, каких только благ не доставляет нам пост? Везде тишина и светлое спокойствие. Домá разве не свободны от шума, беготни и всякой тревоги? А еще прежде домов спокойствие наполняет самые души постящихся; да и во всем городе водворяется такое же благоустройство, какое бывает в душах и в домах: вечером не слышно поющих, днем не заметно шумящих и пьянствующих; нет ни крику, ни драки, но везде полное спокойствие. А теперь не так, но с самого раннего утра – крик, шум, беганье поваров, большой чад как в домах, так и в мыслях от того, что развлечениями внутри нас разжигаются страсти и раздувается пламень порочных пожеланий. Потому мы должны жалеть о прошедшем посте, так как он все это сдерживал. Пусть мы сложили с себя самый труд поста, но не прекратим любви к нему и не изгладим памяти о нем. Когда велишь подавать на стол, принимайся за пищу с воспоминанием о посте, и никогда не впадешь в невоздержание. Как имеющий жену степенную, целомудренную, благородную и питающий к ней пламенную любовь, и в ее отсутствии не может полюбить женщину развратную и распутную, потому что любовь к первой заполняет его душу и не позволяет войти в нее другой страсти; так бывает с постом и с воздержанием: если помним о первом – благородном и целомудренном, то последнее – эту публичную блудницу и мать всякого бесстыдства, то есть, невоздержание, отгоним от себя весьма легко; потому что любовь к посту сильнее всякой руки отталкивает бесстыдство невоздержания. По всему этому, прошу вас всегда помнить о тех днях.

Минь. Т. IV. С. 632.

Творения Т. IV. С. 776,777,778.

Когда мы хорошо воспользуемся настоящей жизнью, тела [наши] воскреснут в бóльшей славе, будут светлее неба, солнца и всего прочего и перейдут в высшее состояние.

Минь. Т. IV. С. 636.

Творения Т. IV. С. 781.

Совесть, путем внутреннего внушения, научает всему, что должно делать; силу ее и решение суда (ее) мы узнаем по состоянию лица. Когда внутренне обличает она в грехе, то покрывает внешний вид смущением и большим унынием. Она делает нас бледными и робкими, когда уличает в чем-либо постыдном, и, хотя голоса (совести) мы не слышим, однако по внешнему виду замечаем внутреннее негодование (ее).

Минь. Т. IV. С. 636.

Творения Т. IV. С. 781.

Не одно рождение делает отцом, но хорошее образование; и не ношение во чреве делает матерью, но доброе воспитание. Что награда за воспитание детей назначена не только мужьям, но и женам, послушай, как Писание во многих местах говорит и этим, и тем, и женам не меньше, чем мужьям. Павел, сказав: «жена же прельстившися, в преступлении бысть», прибавил: «спасется же чадородия ради» (1Тим. 2:14). То есть, ты скорбишь, говорит, о том, что первая жена подвергла тебя болезням, трудам и продолжительному чревоношению? Не скорби; не столько вреда терпишь ты от болезней и трудов, сколько получаешь, если хочешь, пользы от воспитания детей, находя в нем повод к добрым делам. Действительно, если рождаемые тобою дети получат надлежащее воспитание и твоим попечением наставлены будут в добродетели, то это будет началом и основанием твоему спасению, и, кроме награды за собственные добрые дела, ты получишь великую награду и за их воспитание. И чтобы ты знал, что не рождение делает матерью и не за это положена награда, Павел в другом месте, обращая слово ко вдове, сказал так: «аще чада воспитала есть» (1Тим. 5:10); не сказал: если родила детей, но: «аще воспитала». Первое есть дело природы, последнее – дело свободного произволения. Потому и здесь, сказав: «спасется чадородия ради», не остановился на этом; но желая показать, что не рождение, а хорошее воспитание детей доставляет нам награду, прибавил: «аще пребудут в вере и любви и во святыни с целомудрием» (ср.: 1Тим. 2:15). То есть, ты получишь великую награду, если рожденные тобою дети пребудут в вере и в любви, и в святости. Итак, если ты расположишь их к этому, если будешь увещевать, учить, советовать, то за такое попечение назначена тебе от Бога великая награда. Так, жены да не считают чуждым для себя делом попечение о детях как женского, так и мужского пола: (апостол) не различил здесь пола, но как там сказал просто: «аще чада воспитала есть»; так и здесь: «аще пребудут в вере и любви и во святыни». Следовательно, нам нужно заботиться о детях того и другого пола, и особенно женам, потому что они больше сидят дóма. Мужей часто отвлекают и путешествия, и судебные занятия, и гражданские дела; а жена, будучи свободна от всех таких забот, удобнее может воспитывать детей, так как имеет много досуга.

Минь. Т. IV. С. 637.

Творения Т. IV. С. 783.

Когда подвергнемся какому-нибудь бедствию, то, хотя будем сетовать, скорбеть и считать бедствие невыносимым для себя, не станем, однако, спешить и не упадем духом, но будем выжидать промысла Божия. Он хорошо знает, когда нужно прекратить то, что причиняет нам скорбь.

Минь. Т. IV. С. 638.

Творения Т. IV. С. 784.

«Адонаи Господи Елои Саваоф» (ср.: 1Цар. 1:10, 11). Страшные и грозные слова! Хорошо сделал писатель, что не перевел их на наш язык; он и не мог переложить их на греческий язык с свойственною им силой. Не одним именем назвала она Бога, но многими, Ему свойственными, показывая тем любовь к Нему и пламенное стремление. Как пишущие прошения царю, поставляют вверху не одно только имя, но величают его победоносным, Августом, самодержцем, и многими другими именами, и потом уже излагают просьбу, так и она, вознося к Богу некоторого рода просьбу, в начале ее полагает многие имена, выражая этим, как я сказал, свою любовь и почитание Тому, Кого просит. Просьбу эту внушила ей скорбь, потому и скоро была услышана писавшая ее с большим разумением. Таковы молитвы, происходящие от душевной скорби. Вместо бумаги служила (здесь) ее душа, вместо пера – язык, вместо чернил – слезы. Потому и сохранилась просьба ее до наших дней: неизгладимы бывают письмена, которые начертаны этими чернилами.

Минь. Т. IV. С. 640.

Творения Т. IV. С. 786.

И ты, человек: когда увидишь, что враг огорчает (тебя), не говори ни одного оскорбительного слова, и не желай ему зла за то, что он враждует против тебя; но, вошедши (в церковь), преклонив колена и проливая слезы, моли Бога прекратить скорбь, потушить печаль. – Если будем бдительны, враги не только не повредят, но и принесут величайшую пользу, делая нас во всем более тщательными, только бы скорбь, ими нам причиняемая, вела нас не к ругательствам и обидам, а к молитве.

Минь. Т. IV. С. 641.

Творения Т. IV. С. 786.

Ничто у юношей не требует такого старания и забот, как целомудрие и чистота, потому что эта особенно страсть обуревает этот возраст. Что делаем мы относительно светильников, то же будем соблюдать и по отношению к детям. Часто случается, что, когда служанка зажжет огонь, мы велим ей не подносить светильника туда, где лежит тростник, или сено, или что-нибудь подобное, чтобы незаметно для нас не упала в это вещество искра и не сожгла всего дома. Так же будем заботиться и о детях, и не станем обращать их взоры туда, где (бывают) бесчестные служанки, нескромные девицы и распутные рабыни; а если есть у нас такая служанка или соседка, или вообще другая какая этого рода девица, то прикажем и подтвердим им, чтобы они и не являлись на глаза и не вступали в разговор с юношами, чтобы попавшая отсюда искра, не воспламенила всей души дитяти и не причинила безутешного горя. Будем удалять детей не только от зрелищ, но и от слушания соблазнительных и развратных песен, чтобы ими не прельстилась душа их. Не будем водить их в театры, на пиры и попойки. Но станем беречь юношей еще более, чем дев, скрываемых во внутренних покоях. Обыкновенно, ничто так не украшает юного возраста, как венец целомудрия, и то, чтобы вступать в брак чистому от всякого распутства. И жены будут им любезны, когда душа их наперед не узнает блуда и не будет растлена, когда юноша будет знать одну ту женщину, с которой он вступил в брак. Тогда и любовь бывает пламеннее, и расположение искреннее, и дружба надежнее, когда юноши вступают в брак с соблюдением этого (правила). А то, что делается ныне, не брак, это просто денежная сделка, торговля. Если юноша и прежде брака растлился, и после брака опять будет смотреть на чужую жену, то, скажи мне, чтó пользы от брака? Тягчайшее наказание, непростительный грех, если, имея дома у себя жену, (муж) оскверняет себя с блудницами и творит прелюбодеяние. А это бывает: и после брака бегают к любовницам, потому что прежде брака не соблюдали целомудрия. Отсюда – распри, ругательства, разорение домов и ежедневные ссоры, оттого любовь к жене ослабевает и прекращается, истощаясь в обществе блудниц. А если научится целомудрию, то жену свою будет считать милее всех, станет смотреть на нее с великой любовью и иметь с нею большое согласие, а с миром и согласием войдут в тот дом все блага. Итак, чтобы нам и здешнее устроить хорошо, и с этим вместе получить Царство Небесное, будем заботиться и о себе самих, и о детях, особенно по отношению к этой заповеди, чтобы не прийти нам на тот духовный брак в нечистых одеждах, но с большим дерзновением насладиться честью, уготованной там достойным.

Минь. Т. IV. С. 642.

Творения Т. IV. С. 788–789.

СЛОВО II.

Все мы молимся, но не все пред Богом. У кого в то время, как тело простерто на земле, и уста бессмысленно произносят слова, душа блуждает везде – дома и на площади, тот может ли сказать о себе, что молится пред Богом? Пред Господом молится тот, кто вполне сосредоточил свою душу и не имеет ничего общего с землей, но перенесся на самое небо и изгнал из души всякий человеческий помысл.

Минь. Т. IV. С. 645.

Творения Т. IV. С. 792.

Это есть в особенности молитва, когда вопли раздаются изнутри; это особенно свойственно душе страждущей – произносить молитву не напряжением голоса, а устремлением ума.

Минь. Т. IV. С. 646.

Творения Т. IV. С. 794.

Вы знаете, как скорбящие души принимают обиды и оскорбления. Как тяжкие раны не сносят легкого прикосновения руки и делаются от того хуже, так и возмущенная душа раздражительна, негодует на все и оскорбляется незначительным словом… И если мы, будучи поруганы и потерпев тысячу огорчений, великодушно будем относиться к оскорбителям, то чрез это приобретем большее благоволение от Бога [Пример Давида 2Цар. 16:10–12].

Минь. Т. IV. С. 647.

Творения Т. IV. С. 794.

Кто готов молиться и после пиршества, тот никогда не впадет в невоздержание и пьянство, никогда не испытает следствий объядения, но, сдерживая свои помыслы ожиданием молитвы, как бы уздою, будет в надлежащей мере употреблять все предлагаемое, и тем доставит и душе, и телу великое благословение. Стол, начинающийся и оканчивающийся молитвой, никогда не оскудеет, но обильнее источника принесет нам все блага. Не будем же пренебрегать такой пользой. Странно, что слуги наши, получив от нас что-нибудь со стола, благодарят нас и отходят с добрым словом, а мы, наслаждаясь столь великими благами, не воздаем Богу и такой чести, и это – когда мы должны получить великое благословение, потому что где молитва и благодарение, туда приходит благодать Святаго Духа, оттуда прогоняются демоны, и все вражеские силы отступают и обращаются в бегство. Кто намеревается обратиться к молитве, тот и во время стола не осмеливается сказать что-либо неприличное, а если и скажет, тотчас раскаивается. Итак, должно и при начале, и при конце (стола) благодарить Бога, в особенности потому, что, если мы приобретем этот навык, то нелегко впадем в пьянство. А если и случится когда-нибудь встать (из-за стола) в хмелю и опьянении, и тогда не оставляй своей привычки, но и с тяжелой головой, шатаясь и падая, будем молиться и не изменим своему обычаю. Если сегодня ты так помолишься, то завтра исправишь погрешность, сделанную накануне.

Минь. Т. IV. С. 650.

Творения Т. IV. С. 798–799.

Будем воспитывать детей с большой заботливостью и удалять юношей от всякого зла, особенно же от любострастия. Искушения этого греха сильны, и ничто так не волнует этого возраста, как эта страсть. Поэтому оградим их отвсюду советами, увещаниями, страхом и угрозами. Если они одолеют эту страсть, то нескоро поддадутся и другой, напротив, будут выше и страсти к деньгам, победят и пьянство, и всячески постараются избегать бесчинства и порочных обществ; будут и родителям любезнее, и приятнее всем людям. В самом деле, кто не будет уважать скромного юношу? Кто не обнимет и не облобызает обуздавшего нечистые пожелания? Кто из самых богатых не согласится с великим удовольствием отдать за него свою дочь, хотя бы он был беднее всех? Как никто не будет столь жалок и глуп, чтобы решиться иметь зятем расточительного и развратного человека, хотя бы он был богаче всех, так никто не будет и столь безрассуден, чтобы отвергнуть и обесславить скромного и целомудренного. Итак, чтобы дети наши были и у людей в уважении, и Богу любезны, будем украшать их душу и вводить их целомудренными в брачную жизнь. Тогда потекут к ним и все земные блага, как из источников, и от Бога получат они милость, так что насладятся и настоящей, и будущей славой.

Минь. Т. IV. С. 652.

Творения Т. IV. С. 800.

СЛОВО III.

Небесный Врач может, лишь только захочет, исцелить всякую болезнь души и тела. И удивительно то, что Он совершает исцеление не только без труда и путешествия, без издержек и посредников, но и без боли. Он не прилагает к ране железа и огня, как делают другие врачи: Ему достаточно сделать одно мановение, – и всякая скорбь, всякая печаль, всякая болезнь удаляется и убегает. Итак, не станем откладывать и медлить, хотя бы мы были бедны и впали в крайнюю нищету. Не нужно платить деньги, чтобы защититься бедностью. Этот Врач требует в награду не денег, а слез, молитв и веры. Если, имея это, придешь к Нему, непременно получишь, чего просишь, и отойдешь с большой радостью.

Минь. Т. IV. С. 654.

Творения Т. IV. С. 803.

СЛОВО IV.

Не знаю, чтó мне говорить сегодня. Видя, что церковные собрания уменьшаются, пророков оскорбляют, апостолов презирают, отцами пренебрегают, а чрез рабов оскорбление переходит и на Господа, хотел бы я сказать обличение, но не вижу здесь тех, которые должны бы выслушать обличение, а (вижу) только вас, для которых такое внушение и увещание не нужно. Впрочем, и при этом нам не нужно молчать, потому что чрез речь мы и своему негодованию на них дадим выход наружу, выразив его словами, и их заставим краснеть и стыдиться, возбудив против них столько обличителей, – всех вас слушателей. Если бы они пришли сюда, то выслушали бы обличение только от нас одних; а теперь убегая от нашего обличения, они услышат все это от вас. Так делают и друзья: когда не найдут самих виновных, то жалуются их друзьям, чтобы эти пошли и передали им сказанное. Так сделал и Бог: оставив согрешивших против Него, Он обращается с жалобой к невинному Иеремии и говорит: «видел ли еси, что сотвори ми» безумная дщерь Иудова (Иер. 3:6)? Так и мы жалуемся вам на тех, которые теперь отсутствуют, чтобы вы, ушедши отсюда, вразумили их. Кто, в самом деле, может снести такое небрежение? Однажды в неделю собираемся мы сюда, и в этот день не хотят они оставить житейские попечения! А начни кто выговаривать им, они сейчас ссылаются на бедность, на необходимое пропитание, на настоятельные дела, выдумав себе оправдание, которое хуже всякого обвинения. В самом деле, чтó может быть хуже обвинения, когда другое вам представляется более нужным и необходимым, чем дела Божии? Значит, если бы эта отговорка и была справедлива, и тогда им оправдание служило бы, как я сказал, к их обвинению. Но, ведь, это только одна отговорка, предлог и прикрытие лености, в чем вы убедитесь и без моих слов: обличит представляющих такие извинения после, завтрашний день, когда весь город переселится в цирк, когда и домы, и площади опустеют из-за преступного зрелища. Здесь, видите, и главная часть храма не наполнена (народом), а там занимают не только цирк, но и верхние комнаты, и дома, и кровли, и крутизны, и множество других возвышенных мест. Ни бедность, ни недосуг, ни слабость телесная, ни боль в ногах, и ничто подобное не удерживает этой необузданной страсти.

Минь. Т. IV. С. 660–661.

Творения Т. IV. С. 810–811.

б) Старики, предпочитая храму цирк, дают тем плохой пример юношам и позорят свои седины;

Старики бегут туда быстрее цветущих юношей, и стыдят свои седины, опозоривают возраст, подвергают осмеянию самую старость. Когда они приходят сюда, то, как бы чувствуя тошноту, жалуются на беспокойство и тяготятся слушанием слова Божия, ссылаясь на тесноту, жар и тому подобное. А там, стоя на солнце с открытой головой, и несмотря на то, что их попирают ногами, толкают, наносят им сильные удары и другие бесчисленные неприятности, они бывают веселы, как бы на лугу. Оттого-то у нас города и развратились, что худы наставники юношества. В самом деле, как можешь ты образумить беспорядочного и развратного юношу, когда сам, в старости, поступаешь так легкомысленно, когда сам, за свою долгую жизнь, не насытился еще этим отвратительнейшим зрелищем? Как можешь ты удержать сына, или наказать провинившегося [слугу], или вразумить ближнего, небрегущего о своих обязанностях, когда сам ты в глубокой старости ведешь себя так неблагопристойно? Если случится юноше оскорбить старика, этот сейчас указывает на свой возраст, и бесчисленное множество (других стариков) разделяет его негодование. А когда надобно вразумлять юношей и быть для них образцом добродетели, тогда у них (стариков) нет и помину о летах; напротив, они еще неистовее юношей стремятся к преступному зрелищу. Я говорил сейчас о стариках не с тем, чтобы освободить юношей от обличения и укора, но, чтобы чрез тех предостеречь и этих. Конечно, что неприлично для старика, то тем более неприлично для юноши. И где для старика – великий позор и большой стыд, там для юноши тем более ужасная гибель и глубокая пропасть, чем живее в юношах пожелания, чем сильнее в них пламень, который, лишь только получит хоть немного вещества отвне, зажигает все. Действительно, юноша весьма легко предается похоти и удовольствиям, почему и имеет нужду в бóльшем надзоре, в крепчайшей узде, в надежнейшем ограждении и предостережении.

Минь. Т. IV. С. 661.

Творения Т. IV. С. 812.

в) храм и цирк, или театр: сравнение с указанием пользы от первого и длительного вреда от второго;

Не говори мне, человек, что зрелище доставляет удовольствие; а лучше вразуми меня, не приносит ли оно, вместе с удовольствием, и вреда. И что я говорю о вреде? Оно не доставляет даже и удовольствия, как можешь видеть ясно из следующего. Возвращаясь из цирка, встреться с выходящими из церкви и разузнай обстоятельно, кто получил больше удовольствия: тот ли, кто послушал пророков, принял благословение (от священнослужителя), насладился поучением, помолился Богу о своих прегрешениях, облегчил совесть и не сознает за собою ничего преступного, или ты, который оставил Матерь [то есть Церковь], презрел пророков, оскорбил Бога, ликовал с диаволом, слушал богохульников и ругателей, потратил время пóпусту и напрасно, и не принес оттуда домой никакой пользы – ни телесной, ни духовной? Стало быть, и для удовольствия лучше приходить сюда. Ведь, после театра тотчас является осуждение, обличение совести, раскаяние о сделанном, стыд и позор такой, что не смеешь и глаз поднять. А в церкви все напротив: смелость, свобода речи и безбоязненный со всеми разговор обо всем, что здесь слышали. Итак, когда выйдешь на площадь и увидишь, что все бегут на то зрелище, ты беги тотчас в церковь и, пробыв в ней немного времени, услаждайся надолго словом Божиим. Напротив, если вслед за толпой ты уйдешь в цирк, то, повеселившись немного, будешь скорбеть во весь тот день, и в следующий за ним, и в многие другие, осуждая себя (за свой проступок); а если воздержишься немного, то будешь весел во весь день. Так обыкновенно бывает не только в этом деле, но и во всех других. Порок доставляет кратковременное удовольствие и продолжительную скорбь, а добродетель – кратковременный труд и продолжительную пользу, а вместе удовольствие. Например, помолился ты Богу, поплакал и поскорбел несколько времени на молитве, или даже забавлялся целый день, но потом подал милостыню, попостился, сделал какое-либо другое доброе дело, или, будучи обруган, не отплатил ругательством: сдержав себя таким образом и обуздав свою страсть на одно мгновение времени, ты затем веселишься и радуешься непрестанно, вспоминая о своих добрых делах. А с пороком – совсем иначе: выбранил кто (другого), отплатил (другому) бранью? Пришедши домой, он снедает сам себя, размышляя о словах своих, которые не раз причиняли великий вред. Итак, если ищешь удовольствия, то похотей юных бегай (см.: 2Тим. 2:22), сохраняй целомудрие и слушай внимательно слово Божие. Говорим вам это для того, чтобы вы, пересказывая об этом тем, которые не пришли теперь в церковь, и постоянно оглашая их этими словами, отвлекали их от всякой дурной привычки и убеждали все делать с надлежащим рассуждением.

Минь. Т. IV. С. 662.

Творения Т. IV. С. 813.

г) посещение храма в годовые праздники только не так похвально;

Ведь, у этих людей, которые увлекаются просто и без рассуждения, и самого усердия (к добру) нельзя назвать похвальным. Это обнаружится на следующем собрании. Когда мы будем праздновать Святую Пятидесятницу, стечется такое множество народа, что здесь будет у нас крайняя теснота. Но я не похвалю такого стечения, потому что это будет делом привычки, а не благочестия. Итак, что может быть жальче этих людей, когда и нерадение их так преступно, и кажущееся усердие не заслуживает похвалы? Тот же, кто участвует в этом божественном собрании по любви и здравому рассуждению, тот, конечно, должен делать это постоянно, а не (приходить только) вместе с теми, которые являются сюда лишь в праздник, потом опять уходить, увлекаясь, подобно овцам, без рассуждения.

Минь. Т. IV. С. 662.

Творения Т. IV. С. 813.

Женщина – существо настойчивое и решительное: если уклонится ко злу, то совершает великие злодеяния; а если примется за добродетель, так скорее отдаст жизнь свою, нежели отстанет от своего намерения.

Минь. Т. IV. С. 663.

Творения Т. IV. С. 814.

Ничего нет равного молитве: она и невозможное делает возможным, трудное – легким, неудобное – удобным. Ее совершал и блаженный Давид, о чем говорил так: «седмерицею в день хвалих тя о судьбах правды твоея» (Пс. 118:164). Если же царь, обремененный бесчисленными заботами и развлекаемый со всех сторон, столько раз в день молился Богу, то какое оправдание или прощение можем получить мы? Ведь, мы имеем столько праздного времени, и не молимся Ему непрестанно, несмотря даже на то, что можем получить столь великую пользу. В самом деле, невозможно, совершенно невозможно, чтобы человек, молящийся с должным усердием и постоянно призывающий Бога, впал когда-либо в грех. А почему это так, я скажу. Кто воспламенил свой ум, возбудил душу, переселился на небо и, таким образом, Господа назвал своим; кто, вспомнив о своих грехах, беседует с Ним о прощении их и молит Его быть милостивым и кротким, тот, предаваясь такой беседе, отлагает всякое житейское попечение, окрыляется и становится выше страстей человеческих. Врага ли увидит он после молитвы, – уже не будет смотреть на него, как на врага; красивую ли женщину, – не соблазнится при виде ее, потому что пламень, возженный молитвой, еще остается внутри его и отгоняет всякую негодную мысль.

Минь. Т. IV. С. 666.

Творения Т. IV. С. 818.

б) молитва может быть постоянной, внутренней, духовной;

Но так как нам, людям, свойственно и впасть в беспечность, то, когда пройдет час, другой, третий после молитвы, и ты увидишь, что возбужденный в тебе жар готов мало-помалу охладеть, спеши тотчас опять на молитву и согрей охладевшую свою душу. И если будешь делать это в продолжение всего дня, частым повторением молитв согревая самые промежутки между ними, то не дашь диаволу доступа и входа к твоим мыслям. Когда, приступая к обеду, мы видим, что нагретая для питья вода остыла, то опять ставим ее на очаг, чтобы она поскорее нагрелась; так будем поступать и здесь: на молитву, как бы на горячие уголья, будем полагать уста свои и, таким образом, опять воспламенять душу свою к благоговению… Если будешь так поступать, то, хотя бы подули бесчисленные ветры, хотя бы напали искушения, скорби, какие-либо горькие мысли, или какое бы то ни было несчастье, не могут они уронить этого дома, скрепленного так частыми молитвами.

Минь. Т. IV. С. 666–667.

Творения Т. IV. С. 818.

в) за невозможностью прийти в храм, ее [молитву] можно совершать везде;

Но, скажешь, возможно ли человеку светскому, занятому службой, молиться по три часа в день и приходить в церковь? Возможно, и весьма легко. А когда нельзя прийти в церковь, тогда можно помолиться и не оставляя своей службы, стоя там, пред дверьми. Ведь, для молитвы нужно не столько слово, сколько мысль, не столько движение рук, сколько напряжение души, не столько известное положение тела, сколько расположение духа… – Восстенай горько, вспомни о грехах своих, воззри на небо, скажи умом: «помилуй мя, Боже», – и твоя молитва кончена. Кто сказал «помилуй», тот исповедался, сознал грехи свои, потому что желать помилования свойственно согрешившим. Кто сказал: «помилуй мя», тот получил отпущение грехов, потому что помилованный не наказывается. Кто сказал: «помилуй мя», тот получил Царствие Небесное, потому что Бог, кого помилует, того не только освобождает от наказания, но и удостаивает будущих благ.

Минь. Т. IV. С.667.

Творения Т. IV. С. 818.

г) молитва «в духе» может быть совершаема за всяким делом и служебным занятием

Не станем же говорить в свое оправдание, что дом молитвы не близко: благодать Духа нас самих сделала храмами Божиими, если только мы бдительны; стало быть, (молиться) для нас везде весьма легко. Наше богослужение не таково, каково было прежнее – у иудеев, имевшее в себе много чувственного и обставленное множеством обрядов. Там, молящемуся нужно было и прийти в храм, и купить горлицу, и принести дрова и огонь, и взять нож, и стать пред жертвенником, и исполнить множество других постановлений. Здесь же (не нужно) ничего такого, но где бы ты ни был, везде с тобою и жертвенник, и нож, и жертва, потому что ты сам и жрец, и жертвенник, и жертва. Где бы ты ни был, везде можешь поставить жертвенник, покажи только бодрую волю, и не помешает тебе ни место, ни время; нет, хоть ты и не преклонишь колен, не станешь бить себя в грудь, и не прострешь рук к небу, а только покажешь горячую душу – ты этим исполнишь все (нужное для) молитвы. Можно и жене, сидя за прялкою или занимаясь тканьем, обращать ум к небу и призывать Бога пламенно. Можно и мужу, выходя на площадь, или идучи по своим делам, совершать усердные молитвы. Другому, и сидя в мастерской, и сшивая кожи, (можно) вознести душу к Господу. Слуге можно и покупая, и поднимаясь вверх, и сходя вниз, и занимаясь в кухне (когда нельзя пойти в церковь), совершать искреннюю и усердную молитву. Бог не гнушается местом: Он требует только пламенного сердца и смиренной души. А чтобы увериться тебе, что (для молитвы) требуется не (известное) положение тела, место или время, но мысль добрая и бодрая, (послушай, как) Павел, лежа в темнице распростертый, а не стоя прямо, (потому что не позволяла ему этого колода, в которую забиты были ноги его), как он, помолившись с усердием, лежа, потряс темницу и поколебал ее основание, устрашил темничного стража и затем привел его к святому таинству (см. Деян. 16:22−33).

Минь. Т. IV. С. 668.

Творения Т. IV. С. 820.

СЛОВО V.

Всякое (церковное) собрание – праздник. Откуда это видно? Из слов самого Иисуса Христа: «идеже бо еста два или трие, говорит Он, собрани во имя Мое, ту есмь посреде их» (Мф. 18:20). Если Христос находится посреди собравшихся, то какое еще нужно тебе доказательство, что это – праздник? Где поучение и молитвы, где благословения отцов и слушание божественных заповедей, где собрание братий и союз искренней любви, где беседа с Богом и беседа Бога с человеками, – там как не быть празднику и торжеству? Праздник делает обыкновенно не многочисленность, а добродетель собирающихся, не драгоценность одежд, а красота благочестия, не обилие трапезы, а душевное усердие. Величайший праздник – добрая совесть… Кто живет в правде и добродетели, тот и без праздника празднует, получая чистую радость от своей совести; а кто живет в грехах и в пороке, и сознает за собой много злого, тот и в праздник менее всех празднует. Таким образом, можно и нам, если захотим, праздновать каждый день, если будем заботиться о добродетели и хранить в чистоте свою совесть.

Минь. Т. IV. С. 669, 670.

Творения Т. IV. С.822, 823.

Чем прошлое собрание [в большой праздник Пятидесятницы] лучше настоящего? Не шумом ли только и смятением, а больше ничем? Ведь, если и сегодня причастие Святых Таин, и общение в других духовных благах, как тό: в молитве, в слушании, в благословениях, в любви и всем прочем, то настоящий день отнюдь не меньше прошедшего, ни для вас, ни для меня, проповедника. Кто слушал нас тогда, те будут слушать и теперь; а кого нет здесь теперь, тех не было и тогда, хотя они, казалось, и были здесь телом. Они не слушают теперь, не слушали и тогда, и не только сами не слушали, но еще беспокоили слушающих, производя шум и смятение. Значит, для меня и тогда, и теперь одинаковое зрелище, одинаковое собрание слушателей, и теперешнее нисколько не меньше прежнего. Даже, если сказать нечто удивительное, это собрание еще лучше того, потому что (теперь) беседа (идет) без шума, поучение без смятения, а слушание с бóльшим разумением, так как никакой шум не беспокоит нашего слуха. Говорю это не потому, чтобы я пренебрегал многочисленностью собравшихся тогда, но для того, чтобы убедить вас не печалиться и не скорбеть о малочисленности собравшихся сюда ныне. Не множество тел мы желаем видеть в церкви, а множество слушателей.

Минь. Т. IV. С. 670.

Творения Т. IV. С. 823.

Таковы души святых! Они более, нежели о дарах, радуются о Боге, давшем их, потому что любят Его не ради Его даров, но дары ради Его. Так слугам признательным и рабам благодарным свойственно всему своему предпочитать их господина. Того же будем, убеждаю вас, держаться и мы: согрешим ли, – станем скорбеть не о том, что наказываемся, а о том, что прогневили Господа; сделаем ли доброе дело, – станем радоваться не ради Царствия Небесного, а о том, что угодили Царю небесному. У кого есть ум, для того прогневать Бога ужаснее всякой геенны, равно как и угодить Богу – дороже всякого царствия. И не удивляйся, что должно иметь такие чувствования по отношению к Богу, когда многие также поступают и по отношению к людям. Так часто поступаем мы с своими детьми: если невольно сделаем им какое-либо зло, то мучим себя и наказываем; то же и относительно друзей. Если же оскорбить друзей или детей для нас гораздо тяжелее, чем вытерпеть наказание, то тем более нужно питать такие чувствования по отношению к Богу, неугодное Ему дело считать ужаснее всякой геенны.

Минь. Т. IV. С. 671.

Творения Т. IV. С. 825.

Богатство и бедность, даже при полном отсутствии всяких других доказательств Божия промысла, доказали бы его весьма ясно. В самом деле, уничтожь бедность, и ты уничтожишь весь порядок в жизни и расстроишь жизнь нашу: тогда не будет ни корабельщика, ни кормчего, ни земледельца, ни домостроителя, ни ткача, ни сапожника, ни плотника, ни кузнеца, ни кожевника, ни хлебопекаря, и никого из подобных ремесленников, а без них у нас все расстроится. Теперь бедность служит для каждого из них лучшей учительницей, как бы сидя при каждом из них и даже против воли побуждая их к работе. А если бы все были богаты, то все стали бы жить в праздности, и тогда бы все расстроилось и погибло.

Минь. Т. IV. С. 673.

Творения Т. IV. С. 826.

Если ты обращаешь в доказательство недействительности Промысла только богатство и бедность, то есть, то, что не все пóровну имеют одну вещь, – деньги, – то когда будет доказано, что все равно пользуются не одной вещью, и притом столь маловажной, но весьма многими и гораздо важнейшими, тогда ты, очевидно, и поневоле принужден будешь этим признать Промысл Божий. Итак, поведем речь о том, чтó поддерживает нашу жизнь; исследуем это с точностью и посмотрим, имеет ли в этом богатый преимущество пред бедным. Богач, например, употребляет [дорогое] фасийское (вино) и множество других подобных напитков, искусно составленных и приготовленных с большой изысканностью. Но источники вод открыты для всех равно – и для богатых, и для бедных. Ты, может быть, усмехнулся, слыша о таком равенстве? Но рассуди, насколько вода лучше, необходимее и полезнее всякого вина, и тогда переменишь свое мнение и узнаешь истинное богатство бедных. Если уничтожить вино, от этого не будет никому большого вреда, разве только больным. Но если кто заградит источники воды и уничтожит эту стихию, тот разрушит всю нашу жизнь и истребит все искусства; мы не будем тогда в состоянии прожить и двух дней, но тотчас все умрем смертью жалкой и самой мучительной. Итак, вещи необходимые и составляющие опору нашей жизни для бедного доступны не меньше, даже, если сказать нечто и удивительное, еще больше, чем для богатого. Известно, ведь, что многие богачи, вследствие расстройства тела, происходящего у них от роскоши, бóльшей частью не могут пить воды; а бедняк во всю жизнь свободно наслаждается этой влагой, прибегая к источникам вод, как бы к источникам меда, и получая оттуда истинное, чистое удовольствие. А что огонь? Не необходимее ли он бесчисленных сокровищ и всего богатства человеческого? Но и это сокровище равно открыто для употребления и богатому, и бедному. А воздух, столь необходимый для нашей жизни, а свет солнечный, – разве богатым более доступен, а бедным меньше? Разве первые четырьмя, а последние только двумя глазами видят свет? Ведь, этого нельзя сказать. Значит, и богатым, и бедным назначено наслаждаться этим в равной мере, или лучше сказать, и здесь можно найти большое преимущество на стороне бедных благодаря тому, что у них живее чувства, острее зрение и совершеннее все силы восприятия. Потому они и получают существеннейшее удовольствие, и больше радости и наслаждения от рассматривания природы. И не только в этих стихиях, но и во всем прочем, что дает нам природа, можно видеть равенство (бедных с богатыми), или лучше преимущество бедных (пред богатыми). Так, сон, который приятнее, и необходимее, и полезнее всякой пищи, обыкновенно легче у бедных, чем у богатых, и не только легче, но и крепче. Эти последние оттого, что много веселятся, едят, когда нет голода, пьют, когда нет жажды, и спят, когда не хочется спать, в конце концов ни в чем не находят удовольствия, потому что приятность для нас той или другой вещи зависит не столько от ее свойства, сколько от потребности нашей в ней и (своевременного) ее употребления. Не так приятно пить сладкое и благовонное вино, как отрадно бывает пить воду, когда есть жажда; не так (приятно) есть сладкие пирожки, как есть, когда хочется есть; не так (приятно) спать на мягкой постели, как спать, когда клонит ко сну. И все это бывает больше у бедных, чем у богатых. А что относится к телесному здоровью, и вообще благополучию, не равно ли это принадлежит богатым и бедным? Может ли кто сказать или доказать, что одни бедные бывают больны, а богатые всегда в добром здоровье? Напротив, можно видеть, что бедные редко подвергаются неизлечимым болезням, а у богатых они поражают все тело. Подагра и головные боли, расслабление и неизлечимое расстройство нервов, злокачественные и вредные расслабления всякого рода, обыкновенно, всего более мучат этих людей, которые живут роскошно и намащаются ароматами, а не тех, которые трудятся, работают и ежедневными трудами добывают себе необходимое пропитание. В одном отношении живущие в роскоши несчастнее даже нищих; этого не станут отвергать и богатые. Часто богач, лежащий на мягкой постели, окруженный слугами и служанками, и ото всех принимающий множество услуг, услышав, как бедный кричит на улице и просит хлеба, заплачет, застонет и пожелает лучше быть таким же, только здоровым, чем богатым и больным. И не только в здоровье, но и в чадородии, богатый также не имеет никакого преимущества пред бедным. Одинаково и у богатых, и у бедных бывает и много детей, и ни одного. А вернее сказать, и здесь богатый уступает бедному. Бедняк, если не будет отцом, не чувствует большой скорби, а богач – чем более умножается его имущество, тем более терзается неимением детей и ни в чем не находит удовольствия от того, что не имеет наследника. Наследство бедного, если он умрет бездетным, не возбуждая спора по своей маловажности, переходит к его друзьям и родственникам. А наследство богача, привлекая к себе взоры всех, часто переходит в руки врагов покойного; и так как он еще при жизни своей видит это на других, то и ведет жизнь, ужаснейшую всякой смерти, ожидая, что и с ним будет то же самое. А смерть, не равно ли (постигает тех и других)? Не умирают ли преждевременной смертью как богатые, так и бедные? И по смерти, не одинаково ли и у тех, и у других тело разрушается, обращается в прах и пепел и зарождает в себе червей? Не одинаково, скажешь, погребение? Но какая от того польза?… И это ли, скажи мне, достойно ублажения? Кто так жалок и несчастен, что из-за этого станет завидовать человеку? Впрочем, если не только это, но и все прочее разберем подробно и исследуем с точностью, найдем, что бедные имеют гораздо больше преимуществ пред богатыми. Рассматривая все это со вниманием, будем думать, что мы имеем отнюдь не меньше, чем богатые. В самом деле, будем только бдительны, и мы будем иметь гораздо больше, чем они, как в вещах божественных, так и во всем настоящем. Удовольствие и безопасность, добрую славу и телесное здоровье, чистоту души, благие надежды и нерасположение к греху – найдешь больше у бедных, чем у богатых.

Минь. Т. IV. С. 674–676.

Творения Т. IV. С. 827–830.

БЕСЕДА I.

Когда тело страдает давним и сильным воспалением, тогда требуется много времени и труда, много благоразумия в употреблении лекарств, чтобы совершенно ослабить его силу. Тоже наблюдается и относительно души. Если кто захочет с корнем исторгнуть страсть, укоренившуюся и долго жившую в душе, то для этого исправления недостаточно однодневного или двухдневного увещания, а нужно часто и в продолжение многих дней беседовать об этом предмете, – если только хотим проповедовать не из честолюбия и для удовольствия, а для блага и пользы… Это, мне кажется, самый лучший способ наставления – не переставать внушать, что бы то ни было, до тех пор, пока не увидим, что внушение перешло в дело.

Минь. Т. IV. С. 677.

Творения Т. IV. С. 831.

Кто говорит сегодня о милостыне, завтра о молитве, послезавтра о кротости, далее о смиренномудрии, тот не утвердит своих слушателей ни в одной из этих добродетелей, потому что он постоянно перебегает от одного предмета к другому и от этого опять к иному. Напротив, кто хочет, чтобы слушатели исполняли на деле слова его, тот до тех пор не должен прекращать свое увещание и советы об одном и том же предмете, и переходить к другому какому-нибудь, пока не увидит, что прежнее увещание хорошо укоренилось в них.

Минь. Т. IV. С. 677.

Творения Т. IV. С. 832.

Кто хочет учить смирению и кротости, следовало бы самому подать примеры этих прекрасных добродетелей, чтобы и словами наставлять, и делами поучать. Но, так как мы сами весьма скудны ими, то воспроизведем пред вами образ одного из святых (прославившихся этими добродетелями) и (как бы) поставим его пред вашими очами, сделаем вам убедительное и сильное увещание, побуждая и вас, и себя подражать добродетели праведника, как некоему первообразу.

Минь. Т. IV. С. 677.

Творения Т. IV. С.

Станем все переносить, и делать, и терпеть, лишь бы врагов (наших) примирить с нами. Будем доискиваться не того, справедливо или несправедливо они злобятся на нас, а только того, чтобы они перестали враждовать против нас. И врач заботится о том, как бы вылечить больного от болезни, а не о том, насколько виновен он в своей болезни. И ты будь врачом для оскорбившего тебя: об одном только старайся, как бы уничтожить болезнь его.

Минь. Т. IV. С. 682.

Творения Т. IV. С. 838.

БЕСЕДА II.

Не только прилежание и соревнование в добродетели, но и похвала, и удивление подвизающимся в ней приносят нам немалую награду, как не только самый грех, но и одобрение живущих в нем, подвергает нас немалому наказанию, и, как это ни удивительно, (наказанию) гораздо тягчайшему, чем то, какое навлекают на себя сами живущие в грехе. И что это правда, показывает Павел в следующих словах, в которых он, исчислив все виды греха и обвинив всех, попирающих законы Божии, сказал в дополнение и о тех самых, которые «оправдание Божие разумевше, яко таковая творящии достойни смерти суть, не точию сами творят, но и соизволяют творящим» (Рим. 1:32). Видишь, что апостол сказал так для того, чтобы показать, что одобрение делающих худое преступнее самого делания зла. Следовательно, одобрение согрешающих заслуживает гораздо бóльшего наказания, чем самое совершение греха. И совершенно справедливо, потому что такое одобрение обнаруживает душу развращенную и страждущую неисцельной болезнью. Кто, сделав грех, осуждает его, тот со временем когда-нибудь может исправиться; но кто хвалит грех, тот сам лишает себя врачевства покаяния… Равным образом, как не только [одни] делающие зло, но и одобряющие их, подвергаются одинаковому с ними, или даже более тяжкому наказанию, так и хвалящие, и уважающие добродетельных, бывают участниками в венцах, кои тем уготованы. И это самое можно видеть также из Писания. Беседуя с Авраамом, Бог говорит: «благословлю благословящия тя, и кленущия тя проклену» (Быт. 12:3).

Минь. Т. IV. С. 687.

Творения Т. IV. С. 844.

Когда захватишь в свои руки оскорбившего тебя, рассуждай так, что гораздо лучше и полезнее пощадить, нежели погубить его. Кто погубит (врага), тот и сам будет часто осуждать себя, и совесть будет его беспокоить, ежедневно и ежечасно упрекая его в этом грехе. А кто пощадит и удержится на короткое время, тот после веселится и радуется, питая отрадные надежды и ожидая от Бога наград за терпение. И если он, когда подвергнется какой-нибудь опасности, то с полным правом будет просить у Бога награды.

Минь. Т. IV. С. 690.

Творения Т. IV. С. 848.

БЕСЕДА III.

Многие, думаю, из тех, которые недавно оставили нас и ушли на зрелища беззакония, сегодня находятся здесь. Я хотел бы видеть их своими глазами, чтобы изгнать из священного притвора – не с тем, чтобы они навсегда остались вне его, но, чтобы исправились и, потом, вошли сюда снова. Так, часто, и отцы выгоняют дурных детей из дома и удаляют от стола не с тем, чтобы они навсегда лишились того и другого, но, чтобы, сделавшись лучшими от этого вразумления, возвратились под родительский кров с подобающей честью. Так делают и пастухи: отделяют овец, покрытых коростой, от здоровых, чтобы они, освободившись от злокачественной болезни, безопасно могли возвратиться к здоровым, и чтобы больные не сообщили всему стаду той же болезни. Поэтому, и мы хотели видеть их; но, если не можем рассмотреть их чувственными глазами, то слово отметит их и, коснувшись их совести, легко убедит их добровольно выйти (из церкви), внушая то, что внутри (ее) находится только тот, кто имеет расположение духа, достойное пребывания здесь, а тот, кто приходит в это священное собрание с развращенными нравами, хотя и входит сюда телом, извержен (отсюда) и удален.

Минь. Т. IV. С. 695.

Творения Т. IV. С. 854.

Но настолько ли важный грех, скажешь, сделали эти люди, чтобы за него изгнать их из этой священной ограды? А какой нужен тебе другой бóльший грех, когда они, сделав себя совершенными прелюбодеями, бесстыдно, как бешеные псы, устремляются к этой священной Трапезе? И если хочешь ты узнать и самый способ прелюбодеяния, то скажу тебе слово – не мое, но самого Того, Кто будет судить всю нашу жизнь. «Всяк, говорит Он, иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем» (Мф. 5:28). Если случайно встретившаяся на площади и одетая, как попало, женщина своим видом может иногда уловить человека, который из любопытства посмотрит на нее, то как могут сказать о себе, что смотрели не с похотствованием, те, которые идут в театры не просто и не случайно, но для этого именно и с таким рвением, что небрегут и о церкви, проводят целые дни, пригвоздившись глазами к бесчестным женщинам, где развратные речи, блудные песни, любострастный голос, подкрашенные брови, нарумяненные щеки, наряды, подобранные с особенным искусством, поступь, исполненная очарования, и множество других приманок для обольщения и увлечения зрителей; где и душа зрителя в беспечности и великой рассеянности, и самое место возбуждает к любострастию; где мелодия предшествующих и последующих песен, выигрываемых на трубах, свирелях и других подобных инструментах, очаровывает и расслабляет силу ума, подготовляет души находящихся там к обольщениям блудниц, и делает их легко уловимыми. – Если похоть часто, как какой-нибудь хитрый разбойник, тайно входит и здесь, где псалмы и молитвы, и слышание Божественных слов, и страх Божий, и великое благолепие, то как могут быть свободны от этой злой похоти те, которые сидят в театре, и ничего здравого не видят и не слышат, а будучи исполнены гнусности и беспечности, подвергаются воздействию чрез все (чувства) – и чрез слух, и чрез зрение? Если же они не свободны от этого, то как могут когда-либо освободиться и от вины прелюбодеяния? А не свободные от вины прелюбодеяния, как могут без покаяния, вступить в этот священный притвор и участвовать в этом прекрасном собрании? Поэтому увещеваю и прошу их наперед очиститься исповедью и покаянием, и всеми другими способами от греха, сделанного ими на зрелище, и тогда уже слушать Божественные слова. Грех этот немаловажен, это всякий ясно увидит из примеров. Если бы какой слуга в тот ящик, где хранится дорогая и раззолоченная господская одежда, положил грязное и покрытое вшами служительское платье, перенес ли бы ты, скажи мне, равнодушно такое оскорбление? Или если бы кто в золотой сосуд, в котором постоянно держались благовонные мази, влил помет и грязь, не применил ли бы ты даже побоев для наказания виновного в этом? Так неужели в ящиках и сосудах, одеждах и благовонных мазях у нас найдется столько заботливости, а душу свою мы почтем хуже всего этого, и туда, куда влито духовное миро, будем влагать дьявольские внушения, сатанинские басни и песни блудные? Как, скажи мне, потерпит это Бог? А между тем, не так велико расстояние между благовонною мазью и грязью, и между одеждой господской и служительской, как – между духовной благодатью и этим злым делом. Ужели не боишься ты, человек, одними и теми же глазами смотреть и на сцену в театре, где представляются гнусные действия прелюбодеяния, и на эту священную Трапезу, где совершаются страшные Таинства? Одними и теми же ушами слушать и сквернословящую блудницу, и поучающего тебя (тайнам) пророка и апостола? Одним и тем же сердцем принимать и смертоносный яд, и страшную и святую Жертву? Не отсюда ли развращение жизни, расстройство брачных союзов, распри и ссоры в семействах? В самом деле, когда ты, возбужденный тамошним зрелищем, сделавшись более сладострастным и похотливым, и совершенным врагом целомудрия, возвратишься домой и увидишь свою жену, тебе совершенно неприятно будет смотреть на нее, какова бы она ни была. Распалившись на зрелищах похотью и пленясь чужим обольстительным лицом, ты не ценишь целомудренной и скромной жены, подруги всей твоей жизни, оскорбляешь ее, осыпаешь тысячью упреков – не потому, чтобы было тебе за что винить ее, но потому, что стыдно высказать страсть и показать рану, с которой ты возвратился оттоле домой; сплетаешь другие предлоги, отыскивая безумные поводы к ссоре, с отвращением смотришь на всех домашних, предавшись совершенно той гнусной и нечистой похоти, которой уязвлен, и, нося в душе запавший в нее звук голоса, поступь, взгляд, движения и все образы блудные, ни на что домашнее не смотришь с удовольствием. И что говорю о жене и доме? На самую церковь будешь смотреть с большим неудовольствием, а слова о целомудрии и чистоте слушать с досадой, они являются для тебя не поучением, а осуждением; впавши мало-помалу в отрицание, наконец, ты совсем удалишься от этого общеполезного учения. Поэтому прошу всех вас о том, чтобы и сами вы избегали гибельного пребывания на зрелищах, и посещающих отвлекали от них. Ведь все, что бывает там, доставляет не развлечение, а гибель, муку и осуждение. Что пользы в этом кратковременном удовольствии, когда от него происходит постоянная скорбь, и ты, днем и ночью уязвляемый похотью, для всех становишься тягостным и неприятным? Посмотри на самого себя, каков бываешь ты по возвращении из церкви, и каков по выходе из театра; сравни оба эти дня, – и тебе не будет нужды в наших словах. Сравнение этих двух дней достаточно покажет тебе, как много пользы от пребывания здесь, и как много вреда от пребывания там. Что я теперь сказал вашей любви, то и никогда не перестану говорить, потому что чрез это мы и страждущих такими недугами облегчим, и здоровым доставим более безопасности. Тем и другим слово об этом полезно; одним для того, чтобы отстали (от страсти к театрам), а другим для того, чтобы не впали (в эту страсть).

Минь. Т. IV. С. 696–697.

Творения Т. IV. С. 855,857.

Живописцы, желая написать портрет, сходный (с подлинником), сидят обыкновенно день, два и три пред теми, с кого хотят писать, чтобы при помощи продолжительного наблюдения сделать изображение безошибочно верным. А так как и нам предстоит теперь живописать не изображение телесного вида, но красоту души и благообразие духа, то и мы хотим, чтобы сегодня сидел пред вами Давид, и чтобы все вы, смотря на него, изобразили каждый на своей душе прекрасный вид праведника, его кротость и скромность, великодушие и все другие добродетели. Ведь, если изображения тела доставляют зрителям удовольствие, то тем более изображения души. Тех изображений нельзя видеть везде, а нужно оставаться постоянно на одном месте, а образ души беспрепятственно можно переносить, куда тебе будет угодно. Положив его в сокровищнице души, ты постоянно, где ни будешь, можешь смотреть на него и получать от него великую пользу. И как больные глазами, держа губки и лоскутья от одежд зеленого цвета и постоянно смотря на них, получают от этого цвета некоторое облегчение болезни, так и ты, если будешь иметь пред глазами своими образ Давида и постоянно смотреть на него, то, хотя бы гнев тысячу раз возмущал и помрачал око твоего ума, ты, взирая на этот образ добродетели, сохранишь совершенное здоровье и чистоту души.

Минь. Т. IV. С. 697.

Творения Т. IV. С. 857.

Что остается, на чтό указывая, не хочешь ты примириться с врагом? Он отнял у тебя деньги? Но, если ты великодушно перенесешь это похищение, то получишь такую же награду, какую получил бы ты, если бы отдал их бедным, потому что и тот, кто подает бедному, и тот, кто не мстит похитителю и не проклинает его, – оба делают это для Бога; а коль скоро у них одно побуждение к пожертвованию, очевидно, что один и венец. Или враг твой покусился на твою жизнь, замыслил убить тебя? Если злоумышленника, который простер злобу свою даже до этого, причислишь к благодетелям и не перестанешь молиться за него и умолять Бога о милосердии к нему, – это дело вменяется тебе в мученический подвиг.

Минь. Т. IV. С. 699.

Творения Т. IV. С. 859.

Для многих невыносимее всех смертей кажется то, когда враги распространяют о них худые слухи и навлекают на них подозрение. Рассмотрим это. О тебе кто-нибудь сказал худое, назвал тебя блудником и прелюбодеем? Если это правда, исправься; если ложь, посмейся над этим; если сознаешь за собой то, что сказано, вразумись; если не сознаешь, оставь без внимания; лучше же (сказать), не только посмейся и оставь без внимания, но и радуйся, и веселись, по слову Господа, повелевающего так делать: «егда поносят вам, говорит Он, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех» (ср.: Мф. 5:11–12); и еще: «возрадуйтеся и взыграйте, егда пронесут имя ваше, яко зло, лжуще» (ср.: Лк. 6:22–23). Если враг и правду скажет, а ты перенесешь его слова с кротостью, не будешь мстить ему и поносить его, но горько восстенаешь и осудишь свои грехи, и тогда ты получишь награду не меньше первой... В самом деле, если враг укорил тебя в грехе, который ты сознаешь за собой, и ты, услышав это, не ответил ему оскорблением, но горько восстенал и помолился Богу, тем самым ты уже и сложил с себя весь грех. Что же может быть лучше? Что удобнее к освобождению от грехов? А чтобы ты не подумал, будто мы без основания внушаем это тебе, я приведу на это свидетельство из Божественного Писания, чтобы не осталось у тебя никакого сомнения.

Был некто фарисей, и мытарь. Мытарь дошел до крайнего нечестия; фарисей заботился о высшей праведности, раздавал свое имение, пребывал в посте, был чужд корыстолюбия, тогда как мытарь проводил все время в хищничестве и насилии. Оба они пришли в церковь помолиться. И вот фарисей, став, говорил: «Боже, хвалу тебе воздаю, яко несмь, якоже прочии человецы, хищницы, неправедницы, или якоже сей мытарь» (ср.: Лк. 18:11). А мытарь, стоя вдали, не укорил (фарисея) взаимно, не отплатил ему поношением, не сказал ему, как говорят многие: и ты смеешь касаться моей жизни и попрекать меня за мои поступки? Не лучше ли я тебя? Вот, я разглашу твои преступления... Нет, он не сказал ни одного из этих безумных слов, которые мы каждодневно говорим, укоряя друг друга; но, горько восстенав и ударив себя в грудь, сказал только вот что: «буди милостив мне грешнику» (ср.: Лк. 18:13), и вышел оправданным. Видишь, как скоро! Он получил укоризну, и смыл ее; сознал грехи, – и освободился от них; упрек в грехе послужил к искоренению греха, и враг, вопреки намерению, стал благодетелем. Сколько бы нужно было мытарю потрудиться в посте, в возлежании на земле, в бодрствовании, в раздаянии бедным имущества, в долговременном ношении вретища и посыпании головы пеплом, чтобы успеть очистить свои грехи! Но, не сделавши ничего такого, он очистил все грехи одним только словом; укоризны и оскорбительные слова, которыми (фарисей) думал унизить его, доставили ему венец праведности, без усилий, без трудов, в короткое время. Видишь ли, что, хотя бы и правду говорил кто про нас, именно то, что сами знаем за собой, но, если мы не оскорбим говорящего это, будем горько плакать и умолять Бога о своих согрешениях, то успеем загладить все грехи! Так оправдался и мытарь: не отплатил он фарисею за укоризну укоризной, но восстенал о своих грехах; потому и «сниде сей оправдан паче онаго» (ср.: Лк. 18:14). Видишь, сколько пользы доставляет обида со стороны врагов, если мы великодушно ее перенесем. Если же враги приносят нам пользу, говоря ложь и правду, то для чего мы скорбим? Зачем впадаем в досаду? Если ты, человек, сам не повредишь себе, не может повредить тебе ни друг, ни враг, ни сам диавол.

Минь. Т. IV. С. 700–701.

Творения Т. IV. С. 860–862.

Как ночью мы часто не узнаем и друга, даже вблизи, а днем узнаем его и издали, так бывает обыкновенно и во вражде. Пока есть, между нами, неприязнь, до тех пор и голос слышится нам иначе, и на лицо смотрим мы с расстроенной мыслью; а когда оставим гнев, то и голос, прежде ненавистный и противный, кажется нам мягким и весьма приятным, и лицо, противное и неприятное, оказывается милым и любезным. То же бывает и в непогоду. Сгущение облаков не дает открываться красоте неба, и тогда, хотя бы зрение у нас было самое острое, мы не можем усмотреть небесной лазури. Когда же теплота (солнечных) лучей, проникши сквозь облака и разорвав их, покажет солнце, тогда обнаруживается снова и красота неба. Так бывает и с нами в минуты гнева: вражда, как густое облако, ставши у нас перед глазами и ушами, делает то, что иными кажутся нам и голоса, и лица. Но, если кто, поразмыслив, отложит вражду и рассеет облако скорби, то начинает беспристрастно и видеть, и слышать все.

Минь. Т. IV. С. 702.

Творения Т. IV. С. 863.

Апостольская заповедь повелевает «друг друга честию больша себе творить» (Флп. 2:3), а многие, по чувствам будучи хуже скотов, не хотят первые и заговорить с ближним, и считают за стыд и унижение сказать кому-нибудь простое приветствие. Что может быть смешнее этого безумия? Что постыднее этой надменности и высокомерия? Именно, тогда-то ты и унижаешься, человек, тогда-то покрываешься и стыдом, и бесчестием, когда выжидаешь, чтобы ближний твой первый заговорил с тобою. Что хуже этой надменности? Что смешнее этого высокомерия и тщеславия? Если ты заговоришь первый, то и Бог, чтó важнее всего, одобрит тебя, и люди похвалят, и ты получишь полную награду за это приветствие (врагу). Но если ты выжидаешь, чтобы он наперед почтил тебя, а потом уже и ты почтишь его, то ничего особенного не сделаешь, потому что кто предупредил почтить тебя, тот предвосхитил и всю награду за состоявшееся между вами примирение. Итак, не будем выжидать, чтобы другие почтили нас первые; напротив, будем мы спешить делать честь ближним своим и всегда первые обращаться к ним с приветствием. Пренебрежение этого дела расторгло многие дружеские связи, породило много вражды, тогда как тщательное исполнение его не раз прекращало продолжительные ссоры и укрепляло существовавшие дружеские связи. Не пренебрегай же, возлюбленный, заботою об этом; но, если случится нам встретиться с кем бы то ни было, первые обласкаем их и приветствиями, и всем прочим. Если же другой предупредит тебя, тем бóльшую окажи ему честь с своей стороны. Это заповедал Павел, сказав так: «друг друга честию больша себе творите» (Флп. 2:3).

Минь. Т. IV. С. 703.

Творения Т. IV. С. 864.

Заботься о том, как бы уврачевать врага своего и возвратить его к кротости; и до тех пор не переставай делать и говорить все, пока своей кротостью не победишь его жестокости. Ничего нет могущественнее кротости. Указывая на это самое, некто сказал: «язык мягок сокрушает кости» (ср.: Притч. 25:15). Что тверже кости? Однако, хотя бы кто был так же тверд и жесток (как она), и его легко победит тот, кто будет обращаться с ним кротко. И еще: «ответ смирен отвращает ярость» (ср.: Притч. 15:1). Отсюда ясно, что ты более, чем сам враг твой, властен и раздражить, и укротить его. В самом деле, от нас, а не от тех, кто гневается (на нас) зависит и погасить пламень их гнева, и раздуть его сильнее. И это самое объяснил опять, сказавший предыдущие слова, простым примером. Если, говорит, подуешь на искру огня, то возгорится пламя, а если плюнешь, то погасишь; тó и другое в твоей власти: «обоя изо уст твоих исходят» (ср.: Сир. 28:14). Так и с враждой ближнего: если ты будешь говорить с ним дерзко и надменно, то зажжешь в нем огонь, раздуешь угли; а, если кротко и ласково, то потушишь весь гнев прежде, чем поднимется пламя. Не говори же: то и то потерпел я; то и то слышал. Все это от тебя зависит. От тебя зависит воспламенить или погасить гнев, точно так же, как зажечь или потушить искру. Когда увидишь врага, или придет тебе на ум, сколько ты слышал или потерпел неприятностей, старайся забыть все это; если же и вспомнишь, приписывай это диаволу, а сам припоминай то, что (враг) сказал или сделал тебе когда-либо доброго. Если на этом будешь останавливаться воспоминанием, то скоро прекратишь вражду. А если вознамеришься и обличить врага, и рассчитаться с ним, то наперед подави страсть и погаси гнев, а потом уже рассчитывайся и обличай: тогда легко можешь победить его. В гневе мы не можем ни сказать, ни выслушать что-нибудь здравое; а, освободясь от этой страсти, и сами не выпустим обидного слова, и не послышится нам, будто другие говорят что-нибудь такое, потому что обыкновенно мы раздражаемся не столько от самого свойства слов, сколько от того, что уже до этого были объяты враждой. Так часто, когда те же самые оскорбительные слова говорят нам или друзья в шутку и в веселом расположении духа, или малые дети, мы не только не чувствуем ничего неприятного и не сердимся, но еще улыбаемся и заливаемся смехом: это оттого, что мы слушаем не с расстроенным духом, не с объятой гневом душой. Стало быть, и в отношении к врагам, если ты погасишь гнев и отбросишь вражду, то никакое слово не сможет огорчить тебя.

Минь. Т. IV. С. 705.

Творения Т. IV. С. 866–867.

О своих добрых делах нужно говорить, когда предвидится от этого очень большая польза. Кто объявляет и разглашает их без всякого повода, тот ничем не лучше поносителя; а кто делает это с тем, чтобы разуверить человека, расстроенного (умом) и предубежденного против него, тот становится попечителем и благодетелем этого человека.

Минь. Т. IV. С. 706.

Творения Т. IV. С. 868.

Оказывай услуги детям врагов своих и при жизни, и по смерти их, – при жизни, чтобы таким образом примириться с их отцами, по смерти, чтобы привлечь на себя великую милость от Бога, получить бесчисленные венцы и заслужить также бесчисленные благожелания от всех, не только от облагодетельствованных (тобою), но и от видевших это. Это защитит тебя в день Суда; облагодетельствованные тобою враги будут для тебя сильными ходатаями на суде; ты загладишь множество грехов и получишь награду. Хотя бы ты и без числа согрешил, но вознося молитву, гласящую: прощайте врагам вашим, и Отец ваш простит вам согрешения ваши (см.: Мф.6:9–13; Лк.11:1–4), с великим дерзновением получишь прощение всех своих грехов, и будешь здесь жить в доброй надежде и пользоваться всеобщим благорасположением.

Минь. Т. IV. С. 708.

Творения Т. IV. С. 870.

19 ⁸/_xi 23

БЕСЕДА I. ВСТУПИТЕЛЬНАЯ.

По-настоящему, нам не следовало бы иметь и нужды в помощи Писания, а надлежало бы вести жизнь столь чистую, чтобы вместо книг служила нашим душам благодать Духа, и чтобы, как те исписаны чернилами, так и наши сердца были исписаны Духом. Но, так как мы отвергли такую благодать, то воспользуемся уж хотя бы вторым путем. А что первый путь был лучше, это Бог показал и словом, и делом. [Богоявления в Ветхом Завете и словесное учение Господа Иисуса Христа]. Размысли же, какое будет безрассудство, если мы, которые должны бы жить в такой чистоте, чтобы не иметь и нужды в Писании, а вместо книг представлять сердца Духу, – если мы, утратив такое достоинство и возымев нужду в Писании, не воспользуемся, как должно, даже и этим вторым врачевством. Если достойно укоризны уже то, что мы нуждаемся в Писании и не привлекаем к себе благодати Духа, то какова, подумай, будет наша вина, если мы не захотим воспользоваться и этим пособием, а будем презирать Писание, как излишнее и ненужное, и таким образом навлекать на себя еще бóльшее наказание?

Минь. Т. VII. С. 13–14.

Творения святаго отца нашего Иоанна Златоуста архиепископа Константинопольского в русском переводе. – С. Петербург. Издание С.-Петербургской Духовной Академии. 1901. Т. VII. С. 5–6.²

Свое произведение Матфей справедливо назвал Евангелием. В самом деле, он всем, – врагам, невеждам, сидящим во тьме, – возвещает конец наказания, разрешение грехов, оправдание, освящение, искупление, всыновление, наследие небес и сродство с Сыном Божиим. Что же может сравниться с таким благовестием? Бог на земле, человек на небе; все в соединении: ангелы составили один лик с людьми, люди соединились с ангелами и прочими горними силами. Очевидно стало, что древняя брань прекратилась, что совершилось примирение Бога с нашим естеством, диавол посрамлен, демоны изгнаны, смерть связана, рай отверст, клятва упразднена, грех истреблен, заблуждение удалено, возвратилась истина, повсюду сеется и растет слово благочестия, небесная жизнь насаждена на земле, горние силы пребывают в дружественном общении с нами, ангелы непрестанно сходят на землю, и великая явилась надежда на будущее. Вот почему Матфей и назвал свою историю Евангелием, как бы (давая разуметь, что) все другое, как например, богатое имущество, величие власти, начальство, слава, почести, и все прочее, почитаемое людьми за благо, составляет одни лишь пустые слова, а обетования, данные чрез рыбарей, должны называться в собственном и преимущественном смысле Благовестием. И это не потому только, что они – блага прочные и постоянные и превосходят наше достоинство, но и потому, что они даны нам без всякого труда с нашей стороны. Не трудами и пóтом, не усилиями и страданиями получили мы то, что имеем, а единственно по любви к нам Бога.

Минь. Т. VII. С. 16.

Творения. Т. VII. С. 7.

Почему, спросим, при столь великом числе учеников, пишут только двое из апостолов и двое из их спутников, – так как кроме Иоанна и Матфея написали Евангелия один ученик Павла, а другой ученик Петра? Потому, что они ничего не делали по честолюбию, но все для пользы. Что же? Разве один евангелист не мог написать всего? Конечно, мог; но когда писали четверо, писали не в одно и то же время, не в одном и том же месте, не сносясь и не сговариваясь между собою, и, однако, написали так, как будто все произнесено одними устами, то это служит величайшим доказательством истины.

Минь. Т. VII. С. 16.

Творения. Т. VII. С. 8.

Почему, скажешь, евангелисты часто обличаются в разногласии? Но это-то самое и является вернейшим знаком истины. В самом деле, если бы они были до точности согласны во всем – и касательно времени, и касательно места, и самых слов, то из врагов никто бы не поверил, что они написали Евангелия, не сошедшись между собой и не по обычному соглашению, и что такое согласие было следствием их искренности. Теперь же представляющееся в мелочах разногласие освобождает их от всякого подозрения и блистательно говорит в пользу писавших. Если они, относительно места и времени, кое-что написали различно, то это нисколько не вредит истине их повествований; в главном же, заключающем основание нашей жизни и составляющем сущность проповеди, они нигде один с другим ничуть не разногласят. В чем же именно? В том, что Бог стал человеком, творил чудеса, был распят, погребен, воскрес, вознесся на небо и придет судить; что Он дал спасительные заповеди, ввел закон, не противный ветхозаветному; что Он – Сын, Единородный, Истинный, Единосущный Отцу, и тому подобное. Во всем этом мы находим у евангелистов полное согласие. Если же относительно чудес не все все сказали, а один описал одни, другой – другие, то тебя это не должно смущать. Если бы один евангелист сказал все, то были бы излишни остальные; если бы каждый написал различное и новое сравнительно с другими, то не очевидно было бы доказательство их согласия. Вот почему они сказали о многом и сообща, и каждый из них выбрал нечто особое, чтобы не оказаться, с одной стороны, излишним и писавшим без цели, а с другой – чтобы представить нам верное доказательство истины своих слов.

Минь. Т. VII. С. 17.

Творения. Т. VII. С. 8.

Ты не можешь сказать, что учение рыбарей было для всех удобоприемлемо потому, что оно маловажно и низко. Нет, оно даже гораздо возвышеннее учения философов. О девстве, например, даже об имени таком те не могли и во сне подумать, равно как ни о нестяжательности, ни о посте, ни о какой другой высшей добродетели. Между тем наши учители не только похоть искореняют, не только действие (преступное) подвергают наказанию, но осуждают и бесстыдный взгляд, и оскорбительные слова, и непристойный смех, и одежду, и поступь, и крик, простирают строгость даже до самого малейшего. По всей вселенной они насадили семена девства. О Боге и вещах небесных они внушают такие понятия, какие никому из философов никогда не могли и на ум прийти. Да и как могли иметь такие понятия люди, боготворившие изображения зверей, пресмыкающихся животных и других презренных тварей?

Минь. Т. VII. С. 19.

Творения. Т. VII. С. 11.

Если я увижу у вас внимание и охоту научиться, то буду стараться предложить и решение [вопросов веры], а если замечу леность и невнимательность, то не покажу ни самых вопросов, ни решения их, следуя Божественной заповеди, гласящей: «не дадите святая псом, ни пометайте бисер ваших пред свиниями, да не поперут ногами своими» (ср.: Мф. 7:6). Кто же этот попирающий? Тот, кто не почитает Писания драгоценным и важным. Но кто же, скажешь, столь несчастен, чтобы не считать его важным и всего драгоценнее? Тот, кто не уделяет ему и столько времени, сколько тратит для распутных женщин на сатанинских зрелищах. Многие проводят там целые дни, совсем запускают ради бесполезного такого времяпровождения домашние дела, и что услышат там, стараются с точностью запомнить и сохранить на пагубу души своей, а здесь, где говорит Сам Бог, не хотят побыть и малого времени. Вот почему у нас нет ничего общего и с небом, и наша (небесная) жизнь только на словах. Однако ж за это Бог угрожает нам и геенной, – не с тем, чтобы ввергнуть нас в нее, а, чтобы дать нам возможность избежать этого тяжкого наказания. А мы делаем напротив и каждый день стремимся на путь, ведущий к геенне: Бог повелевает не только слушать, но и исполнять то, чтó нам говорится, а мы не хотим и выслушать. Когда же, скажи мне, начнем мы исполнять то, что нам повелевается, когда примемся за дела, если мы не хотим даже и слушать о них, если негодуем и досадуем даже на самое краткое пребывание в храме? Когда мы, разговаривая о предметах ничего не стоящих, замечаем в собеседниках невнимание, то считаем это себе за обиду. А о том не думаем, что оскорбляем Бога, когда Он говорит нам о столь важных предметах, а мы пренебрегаем Его словами и смотрим в сторону? Какой-нибудь старец, исходивший много земель, со всей точностью сообщает нам и о расстояниях, и о положении городов, об их видах, пристанях, площадях (и мы с удовольствием слушаем его), а сами, между тем, не знаем и того, сколь далеко отстоим от Небесного Града. В противном случае, если бы мы знали это расстояние, мы постарались бы сократить путь. Если, ведь, мы нерадим, то расстояние этого Града от нас не только такое, какое находится между небом и землей, а даже гораздо больше; напротив, если прилагаем старание, то можем дойти до врат его в одно мгновение, потому что это расстояние определяется не протяжением пространства, а состоянием нашей нравственности.

Минь. Т. VII. С. 22.

Творения. Т. VII. С. 15.

Мы намереваемся вступить, если благоволит Бог, в златой Град, и даже драгоценнейший всякого злата. Рассмотрим же его основания и врата, сделанные из сапфира и маргаритов. Лучший руководитель наш – Матфей. Его дверью входим мы ныне; только нужно большое старание с нашей стороны, потому что, в ком он не видит усердия, того он изгоняет из Града. Это – Град царственный и славный; в нем нет разделения торжища от царских дворцов, как в наших городах; в нем – все Царский чертог. Итак, отверзем двери ума, отверзем слух наш, и, с великим трепетом приступая к преддверию этого чертога, поклонимся живущему в нем Царю, потому что и первый шаг может поразить зрителя страхом. Врата теперь еще заключены для нас; когда же увидим их отверстыми (то есть, когда решатся недоуменные вопросы), тогда узрим внутри его великий Свет. Просвещаемый Духом, этот мытарь обещает показать тебе все: и где восседает Царь, и какие предстоят Ему воины, где ангелы и где архангелы; какое место назначено в этом Граде для новых граждан, какой туда ведет путь; какой жребий получили вступившие в него первыми, какой – вторые, какой – вошедшие впоследствии; сколько чинов среди тамошних граждан, сколько советов и как различны достоинства. Итак, войдем в этот Град не с шумом и смятением, а с благоговейным молчанием.

Минь. Т. VII. С. 23.

Творения. Т. VII. С. 16.

БЕСЕДА II. РОДОСЛОВИЕ ИИСУСА ХРИСТА

Тому-то особенно и подивись, что Сын Безначального Отца, Сын истинный, благоволил назваться сыном Давидовым, чтобы тебя сделать сыном Божиим, благоволил иметь раба Своим отцом, чтобы тебе, рабу, сделать отцом Владыку... По человеческому рассуждению гораздо, ведь, труднее Богу стать человеком, нежели человеку сделаться сыном Божиим. Итак, когда слышишь, что Сын Божий есть сын Давидов и Авраамов, то не сомневайся уже, что и ты, сын Адамов, будешь сыном Божиим. Не уничижил бы Он Себя напрасно и без цели до такой степени, если бы не хотел возвысить нас. Он родился по плоти, чтобы ты родился по Духу; родился от жены, чтобы ты перестал быть сыном жены. Вот почему Его рождение и было двоякое, – с одной стороны подобное нашему, с другой – превышающее наше. Тем, что родился от жены, Он уподобился нам; тем же, что родился не от крови, не от хотения мужа или плоти, но от Духа Святого, Он предвозвещает превышающее нас будущее рождение, которое Он имел даровать нам от Духа.

Минь. Т. VII. С. 26.

Творения. Т. VII. С. 19.

Имя «Иисус» не греческое; Иисусом Он называется по-еврейски, что на греческом языке означает Спаситель (Σωτήρ); Спаситель же Он называется потому, что спас народ Свой.

Минь. Т. VII. С. 26.

Творения. Т. VII. С. 19.

Почему Матфей называет свое Евангелие «книгою родства Иисуса Христа» (Мф. 1:1), тогда как оно содержит не только одно родословие, но и все Домостроительство? Потому, что рождение Христа составляет главное во всем Домостроительстве, является началом и корнем всех дарованных нам благ. Подобно тому, как Моисей называет свой первый труд книгою Бытия неба и земли, хотя повествует в ней не только о небе и земле, но и о том, что находится между ними, так и евангелист назвал свою книгу по главному из дел, совершенных (для нашего спасения). Всего изумительнее, выше всякой надежды и чаяния, действительно, есть то, что Бог стал человеком; а когда это совершилось, то все последующее и понятно, и естественно.

Минь. Т. VII. С. 27.

Творения. Т. VII. С. 20.

Если бы кому-нибудь вздумалось на верных весах взвесить наши слова, то в тысяче талантов житейских разговоров он едва ли найдет и сто динариев духовных слов, а вернее сказать – не найдет и десяти оволов. Не стыдно ли, не смешно ли до последней степени, что мы, имея слугу, употребляем его обычно на дела нужные, а владея языком, с собственным нашим членом не обходимся даже так, как со слугой, а употребляем его, напротив, на дела бесполезные и напрасные? Да если бы только на напрасные! А мы делаем из него противное и вредное употребление, от которого нам нет никакой пользы. Если бы для нас было полезно то, чтó мы говорим, то наши речи были бы, конечно, угодны и Богу. А между тем, мы только и говорим, что внушит диавол: то насмехаемся, то острословим; то проклинаем и обижаем, то клянемся, лжем и преступаем клятвы; то, с досады, не хотим вымолвить и слова, то пустословим и болтаем хуже старух, говоря о том, что до нас вовсе не касается. Кто из вас, здесь присутствующих, скажите мне, если спросить, может прочитать хотя один псалом или какое-нибудь другое место из Священного Писания? Ни один! И не это только удивительно; а и то, что вы, будучи так ленивы на дела духовные, на дела сатанинские оказываетесь быстрее огня. Если кто вздумает спросить вас о песнях диавольских, о напевах распутных и сладострастных, то найдет, что многие знают их прекрасно и пропоют с полным удовольствием.

Минь. Т. VII. С. 30.

Творения. Т. VII. С. 24.

…Если тебе хочется узнать, как велика польза от Писания, понаблюди за собой, чтó с тобой бывает, когда ты слушаешь псалмы, и что, когда слушаешь сатанинскую песню… Тогда ты увидишь разницу между тем и другим состоянием души, хотя душа одна и та же. Вот почему Павел и сказал: «тлят обычаи благи беседы злы» (1Кор. 15:33). Вот почему нам и нужны постоянно духовные песнопения. Это – пища души, это – ее украшение, это – ее ограждение; наоборот, не слушать Писания – для души голод и пагуба.

Минь. Т. VII. С. 30.

Творения. Т. VII. С. 25.

Обыкновенно слово и портит душу, и исцеляет ее: слово и возбуждает в ней гнев, и, оно же, опять укрощает ее; срамное слово разжигает похоть, слово пристойное располагает к целомудрию. Если же слово вообще имеет такую силу, то как же ты, скажи мне, пренебрегаешь Писание? Если простое увещание так сильно действует, то гораздо более – увещания, сопровождаемые действием Духа. Слово, произнесенное от Божественного Писания, сильнее огня умягчает ожесточенную душу и делает ее способной на все прекрасное.

Минь. Т. VII. С. 30.

Творения. Т. VII. С. 25.

Но что, скажешь, за польза, когда иной слушает, а не исполняет того, о чем говорят ему? Немалая польза будет и от одного слушания. По крайней мере, человек узнает себя, поскорбит, а когда-нибудь дойдет и до того, что будет исполнять слышанное. А кто не знает даже, что грешит, перестанет ли когда грешить? Может ли прийти в познание самого себя? Итак, не будем пренебрегать слушанием Священного Писания. Это умысел диавола – не дозволить нам видеть сокровища, чтобы мы не обогатились. Он боится, чтобы слушание у нас не перешло в дело; потому и внушает нам, что одно слушание не имеет никакого значения.

Минь. Т. VII. С. 32.

Творения. Т. VII. С. 26.

БЕСЕДА III. Родословие Иисуса Христа.

Для чего Евангелист представляет родословие Иосифа, который нимало не был причастен к рождению Христа? Евангелист не хотел, чтобы при самом рождении известно было иудеям, что Христос родился от Девы. Если Господь и многое первоначально скрывал во мраке, называя Себя Сыном Человеческим; если Он и не везде ясно открывал нам Свое равенство со Отцом, – то, чему дивиться, если Он скрывал до времени и о Своем рождении от Девы, устрояя нечто чудное и великое? Что же здесь чудного, скажешь ты? То, что Дева сохранена и избавлена от худого подозрения. Иначе, если бы об этом с самого начала сделалось известным иудеям, они, перетолковав слова в худую сторону, побили бы Деву камнями и осудили как блудницу. Если уже и в таких случаях, коих примеры часто встречались им еще в Ветхом Завете, они обнаруживали свое бесстыдство, например, называли Христа беснующимся, когда Он изгонял бесов, почитали Его противником Богу, когда исцелял больных в субботу, несмотря на то, что суббота и прежде уже многократно была нарушаема, – то чего бы не сказали они, услышав об этом? Им благоприятствовало и то, что в прежнее время никогда не случалось ничего подобного. Если и после многочисленных Его чудесь они называли Иисуса сыном Иосифовым, то как бы поверили еще прежде чудес, что Он родился от Девы? Вот почему и пишется родословие Иосифа, и обручается ему Дева. Когда даже Иосиф, муж праведный и дивный, чтобы поверить такому событию, имел нужду во многих доказательствах, – в явлении Ангела, сонном видении, свидетельстве пророков, – то, как же бы приняли такую мысль иудеи, народ грубый и развращенный, и так враждебно расположенный ко Христу? Без сомнения, их крайне возмутило бы такое необыкновенное и новое событие, когда они и слухом не слыхали, чтобы нечто подобное случилось у предков.

Минь. Т. VII. С. 32.

Творения. Т. VII. С. 26–27.

Христу должно удивляться не только потому, что воспринял на себя плоть и соделался человеком, но и потому еще, что порочных людей удостоил быть Своими сродниками, не стыдясь нимало наших пороков. Так, с самого начала рождения, Он показал, что не гнушается ничем нашим, научая тем и нас не стыдиться злонравия предков, но искать только одного – добродетели… Притом, Он хочет еще показать и то, что все, и самые праотцы, виновны во грехах. Так, патриарх, от которого и самое имя получил народ иудейский, оказывается немалым грешником: Фамарь обличает его в блудодеянии. И Давид от жены прелюбодейной родил Соломона. Если же такие великие мужи не исполнили закона, то тем более те, которые ниже их. А, если не исполнили, то все согрешили, и пришествие Христа было необходимо.

Минь. Т. VII. С. 34.

Творения. Т. VII. С. 28–29.

Если мы становимся праведными тогда, когда, будучи грешниками, считаем себя тем, чтó мы в самом деле, как случилось с мытарем, – то сколько более тогда, когда, будучи праведными, считаем себя грешниками? Если смиренномудрие из грешников делает праведными, хотя бы то и не было смиренномудрие, но искреннее сознание; и если искреннее сознание имеет такую силу в грешниках, то – смотри, чего не сделает смиренномудрие в праведниках? Итак, не губи трудов своих, не делай, чтобы твой пот был пролит напрасно, и ты, пробежавши тысячи поприщ, лишился всякой награды. Господь гораздо лучше тебя знает твои заслуги. Если ты дашь чашу холодной воды, – Он и этого не презрит. Если подашь один овол, если только воздохнешь, – Он все примет с великой благосклонностью, и вспомнит; и определит за это великие награды. Для чего же ты рассматриваешь свои добродетели и постоянно выставляешь их нам на показ? Или ты не знаешь, что, если хвалишь самого себя, не будешь уже похвален Богом? Равным образом, если ты унижаешь самого себя, Он непрестанно будет прославлять тебя пред всеми? Он не хочет уменьшить награду за труды твои. Что я говорю: уменьшить? Он все делает и устрояет, чтобы и за малое увенчать тебя, и ищет всяких предлогов, за что бы избавить тебя от геенны.

Минь. Т. VII. С. 36.

Творения. Т. VII. С. 31.

Должно забывать о своих добрых делах. Но ты скажешь: как можно не знать того, что нам совершенно известно? Что ты говоришь? Ты непрестанно оскорбляешь Господа, живешь в неге и веселии, и не знаешь того, что ты грешил, предавая все забвению, а не можешь позабыть о своих добрых делах? Хотя страх гораздо сильнее, но у нас бывает напротив: каждый день оскорбляя Бога, мы не обращаем на то и внимания, а если подадим бедному хотя малую монету, то носимся с этим постоянно. Это крайнее безумие и величайший ущерб для того, кто собирает. Забвение добрых своих дел есть самое безопасное их хранилище. И как одежда и золото, если мы раскладываем их на торгу, привлекают многих злоумышленников, а если убираем и скрываем их дома, то соблюдаются в полной безопасности, так, если и добрые свои дела мы постоянно держим в памяти, то раздражаем Господа, вооружаем врага и возбуждаем его к похищению, а если никто не будет знать их кроме Того, Кому надлежит знать, то они пребудут в безопасности.

Минь. Т. VII. С. 37.

Творения. Т. VII. С. 32.

Когда мы делаем добро, то Господь нам должен бывает только за наши дела; а когда вовсе и не думаем, что сделали какое-нибудь доброе дело, то Он нам остается должным и за такое наше расположение, и притом более, нежели за дела, – так что такое наше расположение равняется самым добродетелям, а без него и самые дела не важны. Так и мы оказываем благоволение нашим слугам особенно тогда, когда они, во всем услуживая нам с усердием, думают, что еще не сделали для нас ничего важного.

Минь. Т. VII. С. 38.

Творения. Т. VII. С. 33.

БЕСЕДА IV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 1:17–21.

«Не убойся прияти Мариам жены твоея» (Мф. 1:20). Женою называет здесь обрученную: так обыкновенно Писание обрученных еще до брака называет зятьями. Что же значит: «прияти»? Удержать у себя в доме, потому что Иосиф мысленно уже отпустил Деву.

Минь. Т. VII. С. 46.

Творения. Т. VII. С. 42.

Я вижу, что многие после Крещения живут небрежнее некрестившихся, и даже не имеют никакого признака христианской жизни. Потому-то ни на торжище, ни в церкви, не скоро различишь, кто верующий и кто неверующий; разве только при совершении Таинств можно видеть это различие… Между тем, верующий должен быть виден не только по дару, но и по новой жизни. Верующий должен быть светильником для мира и солью (см.: Мф. 5:13−15). А если ты самому себе не светишь, не предотвращаешь собственной гнилости, то почему нам узнать тебя? Потому ли, что ты погружался в Священные воды? Но это может довести тебя до наказания. Величие почести для нежелающих жить сообразно этой почести увеличивает казнь. Верующий должен блистать не тем одним, что получил от Бога, но и тем, что ему, собственно, принадлежит; надобно, чтобы он по всему был виден – и по поступи, и по взору, и по виду, и по голосу. Говорю об этом для того, чтоб нам наблюдать благоприличие не для показа, а для пользы тех, кто смотрит на нас. А теперь, с которой стороны ни стараюсь распознать тебя, везде нахожу тебя в противоположном состоянии. Хочу ли заключить о тебе по месту, – вижу тебя на конских ристалищах, на зрелищах, вижу, что ты проводишь дни в беззакониях, в худых сходбищах, на рынке в сообществе с людьми развратными. Хочу ли заключать о тебе по виду твоего лица, – вижу, что ты непрестанно смеешься и рассеян подобно развратной блуднице, у которой никогда не закрывается рот. Стану ли судить о тебе по одежде, – вижу, что ты наряжен ничем не лучше комедианта. Стану ли судить о тебе по спутникам твоим, – вижу, что ты водишь за собою тунеядцев и льстецов. Стану ли судить о тебе по словам, – слышу, что ты не произносишь ничего здравого, дельного, полезного для нашей жизни. Буду ли судить о тебе по твоему столу, – здесь открывается еще более причин к осуждению. Итак, скажи мне, почему могу узнать, что ты верный, когда все, исчисленное мною, уверяет в противном? И что говорю – верный? Даже человек ли ты, и того не могу узнать доподлинно. Когда лягаешься, как осел; скачешь, как вол; ржешь на женщин, как конь; объедаешься, как медведь; утучняешь плоть, как лошак; злопамятен, как верблюд; хищен, как волк; сердит, как змея; язвителен, как скорпион; коварен, как лисица; хранишь в себе яд злобы, как аспид и ехидна; враждуешь на братьев, как лукавый демон, – как могу счесть тебя человеком, не видя в тебе признаков естества человеческого? Ища различия между неверным и верным, подвергаюсь опасности не найти различия даже между человеком и зверем. Как, в самом деле, назову тебя зверем? Ведь, у каждого зверя какой-нибудь один из этих пороков; а ты, совокупив в себе все пороки, далеко превосходишь и их своим неразумием. Назову ли тебя бесом? Но бес не служит мучительству чрева, не любит денег. А когда в тебе больше пороков, нежели в зверях и бесах, скажи мне, как можно назвать тебя человеком? Если же нельзя назвать тебя человеком, то кáк наименуем тебя верным? А что всего печальнее, находясь в столь худом состоянии, мы и не помышляем о безобразии души своей, не имеем и понятия об ее гнусности. Когда ты сидишь у брадобрея и стрижешь волосы, то, взявши зеркало, со всем вниманием рассматриваешь прическу волос, спрашиваешь близ стоящих и того, кто стриг, хорошо ли они лежат у тебя на лбу? Будучи стариком, часто не стыдишься до неистовства предаваться юношеским мечтам. А того, что душа наша не только безобразна, но даже зверообразна нимало не чувствуем, хотя и здесь есть духовное зеркало, которое гораздо лучше и полезнее вещественного, потому что не только показывает безобразие, но даже, если захотим, превращает его в несравненную красоту. Таким зеркалом служит память о добрых мужах, и повествование об их блаженной жизни, чтение Писания, законы, от Бога данные. Если захочешь однажды посмотреть на изображения тех святых, увидишь гнусность своего сердца; а увидев, ни в чем другом не будешь иметь уже нужды, чтобы избавиться от своего безобразия. Вот для чего и полезно нам это зеркало; оно делает удобным превращение.

Минь. Т. VII. С. 48–49.

Творения. Т. VII. С. 44–46.

БЕСЕДА V. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 1:22–25.

Многие, как я слышу, говорят: когда бываем здесь (в храме) и слышанное принимаем к сердцу, тогда приходим в себя, а лишь только удалимся отсюда, становимся опять другими, и огонь ревности в нас гаснет. Что же нам сделать, чтобы этого не было?... Посмотрим, отчего это происходит. Итак, отчего бывает с нами такая перемена? Оттого, что занимаемся, чем не следует, и проводим время с худыми людьми. По выходе из церкви не надлежало бы нам приниматься за дела, непристойные церкви; но, пришедши домой, надобно было бы сейчас же взять книгу, и, вместе с женою и детьми, привести на память, что было говорено; потом уже приступать к делам житейским. Если, вышедши из бани, ты предпочитаешь не ходить на рынок, чтобы там, в хлопотах не лишиться пользы от бани, то, тем более, ты должен поступать так по выходе из церкви. А мы поступаем напротив, и от того теряем все. Еще не утвердится в нас совершенно то, что было полезного в сказанном, как сильный поток житейских дел, устремляясь на нас, все уносит с собой и оставляет пустоту. Итак, чтобы этого не было, по выходе из церкви, почитай нужнейшим для себя делом привести на память, что было тебе сказано. Да, и слишком было бы неразумно – на дела житейские употреблять пять или шесть дней, а на дела духовные не уделить и одного дня, или даже малой части дня. Не видите ли, как наши дети целый день занимаются уроками, какие им заданы? То же самое будем делать и мы. Иначе не будет для нас никакой пользы ходить сюда, потому что, не прилагая такого же попечения о соблюдении сказанного нам, какое показываем в сбережении золота и серебра, каждый день будем черпать в разбитый сосуд. Приобретший несколько динариев прячет их в мешок и накладывает печать; а мы, принявши учение, которое многоценнее и золота, и дорогих камней, приобретши сокровища Духа, не скрываем их в хранилищах души и с крайней небрежностью даем им вытекать из нашего сердца. Кто же после этого пожалеет о нас, когда сами себе причиняем вред и ввергаем себя в такую бедность? Итак, во избежание этого, и для самих себя, и для наших жен и детей, поставим непременным законом – этот один день в неделе посвящать весь слушанию и припоминанию того, что мы слышали.

Минь. Т. VII. С. 55.

Творения. Т. VII. С. 51–52.

Слова Христовы: «сотворите себе други от мамоны неправды» (Лк. 16:9) – имеют такой смысл: ты приобрел худо – истрать хорошо. Собрал неправедно – расточи праведно. Что, кажется, за добродетель – раздавать из имения, неправедно приобретенного? И, однако, Бог, по человеколюбию Своему, снисходит до того, что обещает нам многие блага даже и за такие дела. Но мы до такого доходим бесчувствия, что ничего не уделяем и из приобретенного неправедно; напротив, грабя тысячами, думаем, что все уже сделали, подав малую долю. Разве не слыхал ты, что говорит Павел: «сеяй скудостию, скудостию и пожнет» (2Кор. 9:6).

Минь. Т. VII. С. 60.

Творения. Т. VII. С. 58.

Ничего, ничего нет постыднее и жестокосерднее, как брать рост здесь, на земле. В самом деле, ростовщик обогащается на счет чужих бедствий, несчастие другого обращает себе в прибыль, требует платы за свое человеколюбие и, как бы боясь показаться немилосердным, под видом человеколюбия роет яму глубже; помогая, теснит нищего; подавая руку, толкает его; по-видимому, вводит в пристань, а в то же время, подвергает крушению, как бы направляя на скалы, утесы и подводные камни. Но чего требуешь ты, скажут? Того ли, чтобы, собранные мною и мне самому нужные деньги, отдать в распоряжение другому, и не требовать за то никакой платы? Нет, я не говорю этого; напротив, весьма желаю, чтобы ты получил плату, – только не малую и не ничтожную, но гораздо бóльшую; желаю, чтобы ты в рост за золото приобрел небо. Итак, для чего ты сам себя подвергаешь нищете, прилепляясь к земле, и вместо большого ищешь малого? Это доказывает, что ты не умеешь обогатиться. Когда Бог за малое имущество обещает тебе небесные блага, ты говоришь: не давай мне неба, а дай мне, вместо неба, скоро гибнущее золото. Это значит, что ты произвольно хочешь остаться в нищете. Кто ревнует об истинном богатстве и обилии, тот вместо скоро гибнущего изберет не гибнущее, вместо иждиваемого – не иждиваемое, вместо немногого – многое, вместо тленного – нетленное, а за такими благами последуют и те. Кто вместо неба ищет землю, тот и ее непременно потеряет; а кто предпочитает небесное земному, тот и тем и другим насладится с великим избытком.

Минь. Т. VII. С. 62.

Творения. Т. VII. С. 59.

БЕСЕДА VI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 2:1–3.

Мф. 2:1–3. Иисусу же рождшуся в Вифлееме Иудейстем во дни Ирода царя, се, волсви от Восток приидоша во Иерусалим, глаголюще: где есть рождейся царь Иудейский? видехом бо звезду Его на Востоце и приидохом поклонитися Ему. Слышав же Ирод царь смутися, и весь Иерусалим с ним.

Много нужно нам бодрствовать, много молиться, чтобы суметь изъяснить настоящее место.

Минь. Т. VII. С. 62.

Творения. Т. VII. С. 60.

Звезда, приведшая волхвов в Вифлеем, была не обыкновенная звезда, и даже не звезда, а какая-то невидимая сила, принявшая вид звезды. Это видно: 1) путь звезды не от востока к западу, как обычно, а от севера на полдень: именно в таком положении находится Палестина в отношении к Персии; 2) является не ночью, а среди дня; 3) то является, то опять скрывается; 4) способ, каким звезда указала хижину с высоты небесной, – все это заставляет видеть в звезде разумную силу.

Минь. Т. VII. С. 62.

Творения. Т. VII. С. 62.

Для чего явилась звезда и пришли волхвы? Для того, чтобы обличить нечувствительных иудеев, и лишить их – неблагодарных – всякого способа к оправданию. Так как цель пришествия Христова была та, чтобы отменить древние правила жизни, призвать всю вселенную на поклонение Себе, и принимать это поклонение на земле и на море, то Христос с самого начала отверзает дверь язычникам, желая чрез чужих научить Своих. Так как иудеи, непрестанно слыша пророков, возвещавших о пришествии Христовом, не обращали на то особенного внимания, – Господь внушил варварам прийти из отдаленной страны, расспрашивать о Царе, родившемся у иудеев; и они от персов первых узнают то, чему не хотели научиться у пророков. Бог сделал это для того, чтобы дать им вернейший способ убедиться, если будут благоразумны, или лишить всякого оправдания, если будут упорны. В самом деле, что могут сказать в свое оправдание иудеи, не принявшие Христа после столь многих пророческих доказательств, видя волхвов, которые по явлению только звезды приняли Его и поклонились Явившемуся?

Минь. Т. VII. С. 65.

Творения. Т. VII. С. 63.

Теплота духовного огня, проникая душу, изгоняет из нее всякую беспечность, и объятого ею делает легче пера, и заставляет презирать все видимое. Такой человек пребывает уже в непрестанном сокрушении (сердца), проливая неиссякаемые источники слез и получая от того великое удовольствие, потому что ничто столько не сближает и не соединяет с Богом, как такие слезы. Такой человек, хотя живет и в городе, проводит жизнь как в пустыне, в горах и в пещерах, не занимаясь окружающими его и никогда не насыщаясь своими слезами, плачет ли о себе, или о чужих грехах. Потому-то и Бог прежде других ублажил плачущих, сказав: «блажени плачущии» (Мф. 5:4). А как же Павел говорит: «радуйтеся всегда о Господе» (Флп. 4:4)? Он говорит об удовольствии, проистекающем от этих слез. Как мирская радость бывает смешана с печалью, так слезы по Боге произращают всегдашнюю и неувядающую радость. Так блудница, объятая этим огнем, стала достойнее дев. Согретая покаянием, она воспылала такою любовью ко Христу, что распустила волосы, и святые ноги Его обливала слезами, отирая их своими волосами, и не жалела мира. Но все это было только наружное; а что происходило у нее в сердце, и что видел Один Бог, то было гораздо пламеннее. Оттого и каждый из нас, слыша об этом, радуется с нею, восхищается ее добрым делом и прощает ей все проступки. Если же мы, будучи злы, произносим о ней такой суд, то подумай, сколько она оправдана человеколюбивым Богом, и какие собрала плоды покаяния еще до получения даров Божиих! Как после проливного дождя воздух делается чистым, так и по пролитии слез настает тишина и ясность, а мрак греховный исчезает. Как сперва очистились мы водою и духом, так после очищаемся слезами и покаянием, если только делаем это не по лицемерию и тщеславию. Плачущая притворно заслуживает даже более осуждения, нежели та, которая прикрашивается румянами и притираньями. Я требую слез, проливаемых не на показ, а из сокрушения, проливаемых тайно, в уединенной комнате, без свидетелей, в тишине и безмолвии, – слез из глубины сердца, от внутренней скорби и печали; проливаемых единственно для Бога. Если ты плачешь так, то подражаешь своему Господу. И Он, ведь, плакал о Лазаре (см.: Ин. 11:35), об Иерусалиме (см.: Лк. 19:41) и возмутился духом об Иуде (см.: Ин. 13:21). Да и часто бывало, что Его видели плачущим, а, чтобы Он смеялся, или хотя мало улыбался, этого никогда никто не видел, – почему и ни один из евангелистов не упомянул о том.

Минь. Т. VII. С. 69.

Творения. Т. VII. С. 67–68.

Стоя перед земным царем, ты и слегка улыбнуться не смеешь; а где обитает Владыка ангелов, стоишь без трепета и без благоговения, даже смеешься, когда Он много раз прогневан тобою? И не думаешь, что этим раздражаешь Его больше, нежели грехами? Подлинно, Бог обыкновенно отвращается не столько от грешащих, сколько от тех, которые, учинив грех, не сокрушаются о нем.

Минь. Т. VII. С. 70.

Творения. Т. VII. С. 68.

Тебе нужно будет дать такой строгий отчет, а ты сидишь и смеешься, шутишь и думаешь о забавах? Но скажешь: какая польза, если вместо этого буду плакать? Громадная польза, – такая, что нельзя и выразить словом. На суде человеческом, сколько ни плачь, не избежишь наказания, когда определение сделано; а здесь, если только вздохнешь – и приговор уничтожен, и прощение получено. Вот почему Христос так часто и говорит нам о слезах и называет плачущих блаженными (см. Мф. 5:4), а смеющихся бедными (см. Лк. 6:25). Здесь не место смеху, и собрались мы сюда не смеяться, но стенать, – и за эти стенания наследовать Царствие. При всем том некоторые, столько бесчувственны, что, несмотря на сказанное, говорят: лучше мне никогда не плакать, но дай Бог всегда смеяться и играть¼ Нет, не проси у Бога того, что получается от диавола. Богу свойственно давать сердце сокрушенное и смиренное, трезвенное, целомудренное и воздержное, кающееся и умиленное. Вот дары Божии, потому что в них мы имеем наибольшую нужду. В самом деле, нам предстоит трудный подвиг, борьба с невидимыми силами, брань с духами злобы, война с началами, со властями (см. Еф. 6:12); и хорошо, если бы мы, при всем тщании, трезвенности и бдительности, могли устоять против этого свирепого полчища. Если же будем смеяться, играть и всегда предаваться лености, то еще прежде сражения падем от собственной беспечности. Не наше дело постоянно смеяться, забавляться и жить весело; это дело лицедеев, зазорных женщин и людей на то предназначенных, тунеядцев, льстецов; не званным на небо, не написанным в Горнем граде, не приявшим духовное оружие свойственно это, но тем, которые обрекли себя диаволу. Это он, он самый изобрел такое искусство, чтобы привлекать к себе воинов Христовых и ослаблять силы их духа.

Минь. Т. VII. С. 70.

Творения. Т. VII. С. 69.

Когда представляющие смешное в театре скажут что-либо богохульное и срамное, тогда многие, будучи еще безумнее их, смеются, забавляются этим; за что надлежало бы побить камнями, тому рукоплещут, и за такое удовольствие сами себе готовят огненную пещь. Ведь те, которые хвалят говорящих такие речи, тем самым поощряют их к ним; а потому и наказанию, которое назначено для смехотворцев, справедливее падать на смеющихся, потому что, если бы не было ни одного зрителя, то не было бы и действующего. А когда видят, что вы оставляете свою мастерскую, и работу, и то, что могли бы выработать, – словом все, только бы провести время в театре, тогда они становятся усерднее, с большим старанием отправляют свое дело. Впрочем, не в извинение их говорю это, но, чтобы вас вразумить, что от вас, собственно, берется начало и корень этого беззакония, от вас, которые подвергаете посмеянию честное супружество, посрамляете великое таинство. Поистине, не столько грешит тот, который представляет в театре, сколько в сравнении с ним ты, который заставляешь это делать; и не только заставляешь, но и заботишься о том, радуешься и смеешься, хвалишь представление, всячески пособляешь демонской работе. Скажи мне, какими глазами после будешь смотреть дома на жену, видевши ее опозоренную в театре? Как, не покрасневши, представишь себе супругу, когда ты видел весь пол ее обесчещенным? Не говори мне, что представляемое в театре есть одно лицедейство. Лицедейство это многих сделало прелюбодеями, и многие домы расстроило. О том-то особенно и скорблю, что в этом даже не подозревают худого, но такие развратные представления принимают с рукоплесканиями, с восклицаниями и громким смехом. Если дело худо, то и подражание ему худо. Не говорю еще о том, сколь многих делают блудниками представляющие эти любодейные зрелища, к какой наглости и бесстыдству приучают они зрителей. Ведь, одному только сладострастному и наглому глазу сносно смотреть на эти зрелища. На площади ты не станешь смотреть на обнаженную женщину, а еще менее дома, – ты оскорбишься таким зрелищем; а в театр идешь, чтобы оскорбить честь и мужского и женского пола, и осрамить глаза свои. Не говори, что обнажена блудница, потому что один пол и одно тело, как у блудницы, так и у благородной женщины. Если в этом нет ничего непристойного, то почему, когда на площади увидишь то же, и сам бежишь прочь и гонишь от себя бесстудную? Или, когда бываем порознь, тогда это непристойно, а когда соберемся и сидим вместе, тогда уже не позорно? Это смешно и постыдно, и означает крайнее безумие. Лучше грязью или навозом вымарать себе все лицо, чем смотреть на такое беззаконие, потому что для глаза не так вредна грязь, как любострастный взгляд и вид обнаженной женщины. Вспомни, что было причиной наготы в начале и страшись того, что было виной этой срамоты. Что же произвело наготу? Преслушание и злоумышление диавола. Таково давнее и первое его старание. Но прародители, по крайней мере, стыдились наготы своей, а вам это нравится, по апостольскому слову: «в студе славу имеющие» (Флп. 3:19). Как будет смотреть на тебя жена, когда ты возвратишься с такого беззаконного зрелища? Как примет тебя? Как будет говорить с тобой после того, как ты столь бесчестно посрамил весь женский пол, пленился таким зрелищем и сделался рабом блудницы. Впрочем, если слово мое огорчит вас, то я много вам за то благодарен: «кто есть веселяй мя, точию приемляй скорбь от Мене» (2Кор. 2:2)? Никогда не переставайте рыдать об этом и терзаться; такая скорбь будет для нас началом исправления. Для того-то я и усилил мое слово, чтобы сделать рану глубже, избавить вас от гниения зараженных членов и возвратить вам совершенное душевное здравие.

Минь. Т. VII. С. 72.

Творения. Т. VII. С. 70–71.

БЕСЕДА VII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 2:4–10.

Последуем же и мы волхвам и, оставя чуждые (христианства) обычаи, совершим великое путешествие, да и мы узрим Христа. Так как и волхвы не видали бы Его, если бы не удалились из своей страны, то и мы будем удаляться земного. Волхвы, доколе были в земле персидской, видели одну звезду; как скоро оттуда удалились, узрели Солнце Правды. Но не видать бы им и самой звезды, если бы не поспешили оттуда со всею охотою. Восстанем же и мы; пусть все приходят в смятение, – мы потечем к дому Отрочати. Пусть цари, народы, пусть владыки земли преграждают этот путь, – не погасим ревности своей¼ Если есть у нас злато, принесем Ему, а не будем закапывать. Если тогда иноплеменники почтили Его своими дарами, то за кого надобно почесть тебя, когда ты отказываешь требующему твоей помощи? Если они подъяли такой великий путь для того, чтобы узреть Рожденного, то чем извинишься ты, который не хочешь пройти одной улицы, для посещения страждущего и заключенного в узах? Мы милосердуем о самих врагах наших, когда они в болезни или узах, а ты не чувствуешь сострадания к Благодетелю твоему и Господу? Те принесли злато, а ты едва подаешь хлеба? Те, увидев звезду, возрадовались, а ты не трогаешься, видя Самого Христа и странна и нага?

Минь. Т. VII. С. 78.

Творения. Т. VII. С. 77–78.

Если зрелище не производит на тебя никакого впечатления, то тем большего ты достоин осуждения за то, что служишь соблазном для других, поощряя такие зрелища; оскверняешь свой взор, а со взором и душу.

Минь. Т. VII. С. 80.

Творения. Т. VII. С. 79.

Представим вам и способ врачевания. Какой же это способ. Я хочу отдать вас для научения женам вашим. По закону Павлову, надлежало бы вам быть их учителями; но, как грех низвратил весь порядок, и туловище стало вверху, а глаза внизу, то и мы уж изберем этот путь. Если же стыдно для тебя иметь учителем жену, убегай греха, и ты опять получишь вверенную тебе от Бога власть. Но, до тех пор, пока будешь беззаконно вести себя, Писание посылает тебя не только к женам, но и к бессловесным самым низким; оно, ведь, не стыдится одаренного разумом посылать учиться к муравью. Впрочем, не Писание в том виновато, а те, кто сами теряют свое достоинство. Тоже сделаем и мы: теперь отдадим тебя учиться к жене, если же ты не будешь и ее слушать, то отошлем на поучение к бессловесным животным и покажем, сколько на земле птиц, рыб, сколько четвероногих животных, сколько пресмыкающихся по земле, которые чище и воздержнее тебя. Если же ты стыдишься и краснеешь при этом сравнении, возвратись к свойственному тебе благородству. «Жене, говорит апостол Павел, муж должную честь да воздает» (ср.: 1Кор. 7:3). Но, что это за честь, когда ты обижаешь ее в главнейшем, когда отдаешь тело, принадлежащее ей, блудницам (ведь, тело твое ей принадлежит)? Какая честь, когда вносишь в дом возмущения и ссоры, когда тό на площади делаешь, о чем рассказывая дома, стыдишь слушающую жену, заставляешь краснеть предстоящую дочь, а прежде них себя самого?

Минь. Т. VII. С. 82.

Творения. Т. VII. С. 80–81.

БЕСЕДА VIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 2:11–15.

Почему Отроча с Матерью бежит во Египет? – Что же? Неужели Отроча должно было впасть в руки Ирода и, впавши, не подвергнуться смерти? Но тогда могли бы усомниться в том, что Он принял плоть, и не поверить величию домостроительства. Если и после этих, и многих других, человеческих действий, некоторые осмелились назвать восприятие плоти басней, то до какой глубины нечестия не ниспали бы они, если бы Он везде действовал так, как прилично Богу и Его могуществу?

Минь. Т. VII. С. 83.

Творения. Т. VII. С. 83.

Для чего, скажешь, Отроча посылается в Египет? Главную причину показал сам евангелист, говоря: «да сбудется реченное: от Египта воззвах Сына Моего» (Ос. 11:1); а, вместе с тем, и предвозвещались уже начатки благих надежд всей вселенной. Так как Вавилон и Египет более всей земли были разжигаемы огнем нечестия, то Господь, показывая в самом начале, что Он исправит и сделает лучшими жителей обеих стран, и чрез то уверяя, что следует ожидать благ и для всей вселенной, посылает волхвов в Вавилон, а Сам с Матерью приходит в Египет. Кроме того, мы узнаем отсюда и нечто другое, что немало споспешествует к нашему любомудрию. Что же именно? Тó, что мы с самого начала должны ожидать наветов и искушений. В самом деле, смотри, как все это начинается тотчас от самых пелен. Лишь только Христос родился, – и тиран неистовствует, и приключается бегство в чужие земли, и вовсе невинная мать убегает в страну варваров. После этого и ты, удостоившись послужить какому-нибудь духовному делу, если будешь претерпевать жесточайшие напасти и подвергаться бесчисленным бедствиям, не должен смущаться и говорить: что это значит? Когда я исполняю волю Господню, то мне следовало бы быть увенчанным и прославленным, светлым и знаменитым. Но, имея пример Христа, переноси все мужественно, зная, что с духовными человеками так и должно особенно быть, и что их удел – отовсюду подвергаться искушениям.

Минь. Т. VII. С. 84.

Творения. Т. VII. С. 84.

БЕСЕДА IX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 2:16–23.

Есть правило, которое всем нам нужно тщательно содержать в памяти, поскольку оно решает нам все недоумения относительно кажущейся несправедливости страданий. Что же это за правило? В чем оно заключается? То, что обижающих много, а обижаемого нет ни одного. Чтобы такой загадкой не смутить вас еще более, я сейчас же и разрешу ее. Обиды, несправедливо претерпеваемые нами, от кого бы то ни было, Бог вменяет нам или в отпущение грехов, или в воздаяние награды. Чтобы мои слова были понятнее, я объясню их примером. Положим, что какой-нибудь раб должен своему господину большую сумму денег; допустим далее, что этот раб обижен бесчестными людьми, и какая-нибудь часть его имения отнята. Итак, если бы этот господин, имея возможность удержать похитителя и лихоимца вместо того, чтобы возвратить рабу похищенные у него деньги, зачел их за долг свой, то обижен ли был бы раб? Никак. А что, если бы господин отдал ему еще более похищенного? Не приобрел ли бы он еще более, чем потерял? Это для всех очевидно. Точно так же мы должны думать и о своих страданиях: этими страданиями мы или заглаждаем наши грехи, или же, если не имеем грехов, получаем за них блистательнейшие венцы.

Минь. Т. VII. С.17? (?).

Творения. Т. VII. С. 97.

Кто желает Царства Небесного, тот смеется над корыстолюбием. Раб Христов не будет рабом богатства, но его властелином. Богатство обыкновенно само ищет того, кто его бегает, и убегает того, кто его ищет; не столько чтит ищущего его, сколько презирающего; ни над кем так не издевается, как над своими искателями, – и не только издевается над ними, но и опутывает их бесчисленными узами. Итак, освободимся хотя теперь от этих пагубных цепей. Зачем порабощать разумную душу неразумному веществу, матери бесчисленных зол?… Что постыднее и бесчестнее этого? Если мы не преодолеваем вещества бесчувственного, то как же будем преодолевать силы бестелесные? Если не презираем низкое вещество и презренные камни, то как покорим себе начала и власти? Как будем упражняться в целомудрии? Если и блеск серебра поражает нас, то как сможем презреть красоту лица?

Минь. Т. VII. С.183–184.

Творения. Т. VII. С. 98–99.

БЕСЕДА X. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 3:1–6.

Почему, скажешь ты, Иисус пришел креститься спустя тридцать лет? Потому, что после этого крещения Ему надлежало уже упразднить закон. Чтобы не сказал кто-нибудь, что Он потому отменяет закон, что не мог исполнить его, Он во всей точности исполнил его во всё продолжение того возраста, который обыкновенно способен ко всяким грехам. Не во всякое, ведь, время все страсти действуют в нас, но в раннем возрасте обыкновенно бывает больше неразумия и малодушия, в последующем сильнее действует похоть, а далее, в следующем возрасте – любостяжание. Потому-то Христос, прошедши чрез все эти возрасты и во всех их исполнив закон, тогда уже приходит ко крещению, чем и заключил исполнение всех заповедей. А что крещение было последним из дел законных, выслушай Его слова: «тако бо подобает нам исполнити всяку правду» (Мф. 3:15). Смысл этих слов таков: мы все предписанное законом исполнили, не преступили ни одной заповеди; и так как остается только одно крещение, то и это нам должно присовокупить, и таким образом исполним всякую правду. Под «правдой» Он разумеет здесь исполнение всех заповедей.

Минь. Т. VII. С. 185.

Творения. Т. VII. С. 100.

Если Иоанн, этот столь чистый муж, светлейший неба и высший всех пророков, более которого никого не было и который имел такое дерзновение, – если он вел такую суровую жизнь, совершенно пренебрегая всеми излишними удовольствиями, то какое же оправдание будем иметь мы, которые после явленных нам великих благодеяний и при бесчисленных грехах, нас обременяющих, не оказываем даже и малейшей части его покаяния, но упиваемся, пресыщаемся, намащаемся благовониями, живем ничем не лучше театральных блудниц, всячески нежимся и, таким образом, делаем себя легкой добычей диавола?

Минь. Т. VII. С. 189.

Творения. Т. VII. С. 105–106.

«Проповестся сие евангелие Царствия» во всем мире, «во свидетельство всем языком, и тогда приидет кончина» (ср.: Мф. 24:14). Заметьте особенно эти слова. Не сказал Спаситель: когда уверуют все люди, но: когда будет всем проповедано. Потому-то Он и прибавил: «во свидетельство языком», давая чрез то знать, что Он не будет отлагать пришествия Своего дотоле, пока все уверуют. «Во свидетельство» здесь значит: в обвинение, в обличение, в осуждение неверовавших.

Минь. Т. VII. С. 190.

Творения. Т. VII. С. 107.

«Сотворите плоды, достойны покаяния» (ср.: Лк. 3:8). Как же нам сотворить их? – Поступая напротив. Например, ты похищал чужое? Вперед давай и свое. Долгое время любодействовал? Теперь воздерживайся и от своей жены в известные дни; привыкай к воздержанию. Оскорблял и даже бил, кого ни встречал? Вперед, благословляй обижающих тебя и благодетельствуй биющим. Для исцеления нашего недостаточно только вынуть стрелу, но еще нужно приложить к ране лекарство. Ты предавался прежде сластолюбию и пьянству? Теперь постись и пей воду; старайся истребить зло, происшедшее от прежней жизни. Ты смотрел прежде сладострастными очами на чужую красоту? Вперед для бóльшей безопасности совсем не смотри на женщин. «Уклонися», сказано, «от зла и сотвори благо» (Пс. 33:15) и еще: «удержи язык твой от зла и устне твои, еже не глаголати льсти» (Пс. 33:14). А я требую, чтобы ты еще говорил доброе. «Взыщи мира и пожени ù» (Пс. 33:15) не только с людьми, но и с Богом. Прекрасно сказано: «пожени». Подлинно, мир отринут и изгнан, и, оставив землю, отошел на небо. Но мы можем возвратить его опять, если только, оставив гордость, наглость и все, что препятствует ему, захотим вести жизнь кроткую и скромную.

Минь. Т. VII. С. 191.

Творения. Т. VII. С. 108.

Нет ничего хуже наглой надменности. Она-то и делает нас и напыщенными, и, в то же время, раболепными, а потому, в первом случае смешными, во втором – отвратительными, и, таким образом, производит за раз два противоположных порока: гордость и подлое ласкательство. Если же мы искореним эту ненасытную страсть, то будем и истинно смиренными, и высокими без всякой для себя опасности.

Минь. Т. VII. С. 191.

Творения. Т. VII. С. 108.

БЕСЕДА XI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 3:7–12.

Если ты пребудешь пшеницей, то хотя бы и постигло тебя искушение, не потерпишь никакого зла, так как и на гумне зубчатые колеса телеги не раздробляют пшеницы. Если же ты смешаешься со слабой соломой, то и здесь будешь претерпевать несносные бедствия, угнетаемый всеми, и там постигнет тебя вечное наказание. Действительно, все таковые, еще до будущей пещи, здесь бывают пищей безумных страстей, как солома для бессловесных животных, и там опять будут веществом и пищей огня.

Минь. Т. VII. С. 199.

Творения. Т. VII. С. 118.

Ты скажешь: как огонь вечный может быть неугасаемым? Но не видишь ли ты солнце, которое всегда горит и никогда не угасает.

Минь. Т. VII. С. 200.

Творения. Т. VII. С. 119.

Пропев два или три псалма и кое-как совершив обычные молитвы, вы расходитесь, думая, что этого достаточно для вашего спасения. Слышали ли вы, что говорит пророк, или лучше, Сам Бог чрез пророка: «людие сии устнами чтут мя, сердце же их далече отстоит от Мене» (Ис. 29:13)? Пусть же не будет сказано то же и про нас. Поэтому изгладь буквы, или лучше, – те начертания, которые диавол напечатлел в душе твоей, и принеси мне сердце свободное от всех житейских смятений, чтобы я мог написать беспрепятственно на нем то, что хочу. Теперь ничего нельзя видеть в нем кроме диавольских письмен: хищения, любостяжания, зависти и злобы. Потому-то я, когда беру ваши листы, не могу даже и читать их; я не нахожу тех букв, которые мы написываем вам в дни воскресные и с которыми отпускаем вас, но нахожу вместо них другие – негодные и искривленные. Мы стираем эти буквы и пишем буквы духовные, а вы, выйдя отсюда, предаете сердца ваши действиям диавола и опять доставляете ему случай написать в вас свое, вместо нашего. Какое же отсюда выйдет следствие? Если я и не буду говорить, об этом уже знает совесть каждого. Впрочем, я не перестану исполнять мою обязанность и писать в вас правильные буквы. Если же вы будете разрушать наш труд, то нам предстоит несомненная награда, а вам немалая опасность. Впрочем, я не хочу говорить ничего тягостного.

Минь. Т. VII. С. 200

Творения. Т. VII. С. 120.

Прошу и молю вас: подражайте в подвигах добродетели хотя прилежанию малых детей. Они прежде всего заучивают начертание букв, потом стараются узнать их в сложении и, наконец, таким путем доходят и до чтения. Будем и мы поступать так же. Разделивши добродетель на части, прежде всего научимся не клясться, не преступать клятвы, не злословить; потом, переходя к другой букве, научимся не завидовать, не любить плоти, не угождать чреву, не упиваться, не быть жестокими и нерадивыми; от этих добродетелей опять перейдем к духовным, и будем стараться о воздержании и презрении чрева, о целомудрии, правде, презрении славы, о кротости и сердечном сокрушении, – все это совокупим вместе и напишем в душе нашей. И во всем этом мы можем упражняться дома со своими друзьями, с женою, с детьми. Начнем же пока с первых и легчайших добродетелей, так, например, с воздержания от клятвы, и этим начальным уроком будем непременно заниматься дома. Ведь, и дома много препятствий этому занятию: раздражает слуга, возбуждает гнев оскорбляющая жена, доводит до угроз и клятвы глупое и своевольное дитя. Итак, если ты дома, будучи постоянно раздражаем всем этим, удержишься от клятвы, то сможешь легко воздержаться от нее и в обществе. Точно также перестанешь и браниться, если не будешь бранить ни жены, ни [слуги], никого другого из своих домашних. Жена часто, похваляя кого-нибудь и жалуясь на свою участь, побуждает злословить похваляемого; но ты не доходи до того, чтобы злословить его, но все переноси великодушно. Равным образом, если видишь, что слуги твои хвалят других господ, не смущайся, но будь великодушен. Пусть дом твой будет местом борьбы и подвижничества в добродетели, чтобы, обучившись хорошо здесь, ты мог с великим искусством обращаться и в обществе. Таким же образом поступай и с тщеславием. Если постараешься не тщеславиться пред женою и слугами, то легко преодолеешь эту страсть и в обращении с другими. Хотя везде болезнь эта тяжка и мучительна, но особенно в присутствии жены. Если, следовательно, мы здесь разрушим ее силу, то легко преодолеем ее и в других случаях. Таким же образом будем поступать и с прочими страстями, ежедневно подвизаясь и упражняясь против них дома. А чтобы для нас легче был этот подвиг, наложим на себя и епитимью, если преступим какую-нибудь из предположенных обязанностей. Пусть служит нам и епитимья; не вред причинит она нам, а приобретет награду и принесет величайшую пользу, когда мы, например, осудим себя на строгие посты, на земные поклоны, или на другое какое-нибудь трудное дело. Таким образом отовсюду мы приобретем великие выгоды: и здесь будем вкушать сладость добродетельной жизни, и будущие получим блага, и будем всегдашними друзьями Божиими. А чтобы опять не случилось того же, – чтобы вы, подивившись сказанному здесь, по выходе отсюда, не бросили беззаботно книгу ума вашего, и не подали бы диаволу случая изгладить написанное в ней, для того пусть всякий, придя домой, призовет жену свою, расскажет ей то, что выслушал, возьмет ее в помощницу, – и с этого же дня вступит на это прекрасное поприще, укрепляя себя елеем Святого Духа. Если во время этого подвига ты и упадешь не один раз, не отчаивайся, но опять вставай, и подвизайся, и не отступай до тех пор, пока не увенчаешься блистательным венцом победы над диаволом и стяжания добродетели не скроешь в безопасном хранилище. Когда же утвердишь себя в навыке такого благого любомудрия, то уже не будешь более преступать каких-либо заповедей по нерадению, потому что привычка по крепости подобна будет природе. Как легко спать, есть, пить, отдыхать, так же легко для нас будет и исполнение добродетели. В награду за это мы получим чистое удовольствие, достигнем тихой пристани и будем наслаждаться постоянным спокойствием.

Минь. Т. VII. С. 201–202.

Творения. Т. VII. С. 121–122

БЕСЕДА XII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 3:13–17.

С рабами Господь, с виновными Судия идет креститься. Но не возмущайся этим: в этом-то смирении и сияет особенно высота Его. Да и чему удивляться, если принял крещение и вместе с другими пришел к рабу Тот, Который благоволил столько времени быть в девической утробе, родиться с нашим естеством, принять заушения и крест, и претерпеть все, что претерпел Он? То чудно, что Он, будучи Богом, восхотел соделаться человеком; все же прочее было уже следствием этого.

Минь. Т. VII. С. 202.

Творения. Т. VII. С. 122.

«И крестився Иисус взыде абие от воды: и се, отверзошася Ему небеса» (Мф. 3:16). Для чего же отверзлись небеса? Для того, чтобы ты познал, что и при твоем крещении бывает то же самое: тогда Бог призывает тебя к горнему Отечеству, и убеждает ничего уже не иметь общего с землей. Ты не видишь этого, но, несмотря на то, не сомневайся… А «голубь» явился для того, чтобы и присутствующим, и Иоанну указать, как бы перстом, Сына Божия, и вместе для того, чтобы и ты знал, что и на тебя, когда крещаешься, нисходит Дух Святой. Но нам нет нужды уже в чувственном видении, потому что для нас вместо всех знамений довольно одной веры; знамения даются не для верующих, но для неверующих.

Минь. Т. VII. С. 205.

Творения. Т. VII. С. 125.

При крещении Господа и небеса отверзлись, и Дух Святой снизшел. Так Христос от древнего образа жизни уже изводит нас к новому, отверзая нам врата небесные и ниспосылая оттуда Святого Духа, Который призывает нас к горнему отечеству; и не просто призывает, но и облекает высочайшим достоинством: соделывает нас не ангелами и архангелами, но возлюбленными сынами Божиими. Так Он влечет нас к тому горнему достоянию. Представляя все это, яви жизнь достойную и любви Призывающего, и сообщества небесного, и чести, тебе дарованной. Распявшись миру и мир распявши себе, со всяким тщанием старайся жить так, как живут на Небесах. Не думай, что ты имеешь нечто общее с землей, потому что тело твое еще не вознесено на небо; глава твоя там – на Небесах. Для того-то Господь нисшел на землю и низвел с Собой ангелов, а потом, восприявши тебя, восшел на небо, чтобы ты, еще прежде восшествия твоего туда уверился, что можешь жить и на земле, как на небе. Итак, будем постоянно сохранять то достоинство, которое мы получили в начале; будем ежедневно стремиться к небесным чертогам и все земное почитать тенью и сновидением.

Минь. Т. VII. С. 206.

Творения. Т. VII. С. 127.

БЕСЕДА XIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 4:1–11.

Не для того ты получил оружие, чтобы быть праздным, но, чтобы сражаться. Вот почему и Бог не препятствует посещать тебя искушениям. Во-первых, Он попускает их для того, чтобы ты познал, что ты соделался гораздо сильнее; во-вторых, чтобы ты пребывал в смирении и не превозносился величием даров, видя, что искушения могут смирять тебя; в-третьих, для того, чтобы лукавый дух, все еще сомневающийся в твоем от него отступлении, видя твое терпение в искушениях, уверился, что ты совершенно оставил его и отступил от него; в-четвертых, чтобы ты чрез это сделался тверже и крепче всякого железа; в-пятых, чтобы получил ясное свидетельство о вверенных тебе сокровищах. Диавол не стал бы приступать к тебе, если бы не видел тебя на высшей степени чести.

Минь. Т. VII. С. 209.

Творения. Т. VII. С. 130.

Диавол тогда особенно и нападает на нас, когда видит, что находимся в уединении – только сами с собою. Так и в начале, он приступил к жене, нашедши ее одну, без мужа. Когда же видит нас в сообществе с другими, то не так бывает смел и не отваживается нападать. И по этой, следовательно, причине, нам всем нужно чаще собираться вместе, чтобы диавол не мог удобно уловлять нас.

Минь. Т. VII. С. 209.

Творения. Т. VII. С. 130.

Предположим, что ты был бы безмерно жесток и бесчеловечен, превосходил своей свирепостью и самых зверей; но, находясь при смерти, ты, конечно, не захотел бы оставить без награды усердного своего слугу, а наградил бы его деньгами; и, если ты сам, умирая, уже ничего не можешь сделать в его пользу, то, по крайней мере, завещаешь о нем наследникам твоим, просишь их, убеждаешь, всячески стараешься, чтобы он не остался без награды. Если же, будучи злым, оказываешься столь добрым и человеколюбивым к слуге своему, то Бог, беспредельная Благость, неизреченное Человеколюбие и Доброта, ужели презрит и оставит неувенчанными рабов Своих – Петра и Павла, Иакова и Иоанна, которые ежедневно ради Его томились голодом, были заключаемы в узы, мучимы, потопляемы, предаваемы зверям, каждый день умирали и претерпевали бесчисленные страдания? Господин награждает раба, царь – воина, и вообще всякий, сколько может, платит добром слуге своему: Бог ли один после скольких трудов и подвигов, не даст им ни малой, ни великой награды?

Минь. Т. VII. С. 215.

Творения. Т. VII. С. 139.

БЕСЕДА XIV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 4:12–24.

Если кто согрешил, то нужно чувствовать свой грех и исправляться. Если же этого не будет, то как мы станем умолять Бога и просить отпущения грехов, когда самим себе не даем в них никакого отчета? Когда сам ты, согрешивший, не хочешь знать и того, что согрешил, то о прощении каких грехов будешь просить Бога? О тех, которых не знаешь? И как ты можешь познать великость благодеяния? Итак, исповедуй все грехи твои подробно, чтобы узнать, сколь велик долг, который тебе прощается, и таким образом возбудишь в себе благодарность к своему Благодетелю.

Минь. Т. VII. С. 221.

Творения. Т. VII. С. 146.

Имея столь милостивого Владыку, мы раздражаем Его и, раздражая, даже не раскаиваемся в том. Он и во гневе Своем не только не имеет к нам ненависти и отвращения, но и гневается для того, чтобы хотя таким образом привлечь нас к Себе: ведь, если бы Он, будучи оскорбляем, воздавал тебе одними благодеяниями, то ты еще более стал бы презирать Его. Чтобы этого не случилось, Он на время отвращает от тебя лицо Свое, чтобы соединить тебя с Собою на веки.

Минь. Т. VII. С. 221.

Творения. Т. VII. С. 147.

Никто из живущих на земле, не получив разрешения во грехах, по переходе в будущую жизнь, не может избежать истязаний за них. Но как здесь преступники из темниц приводятся на суд в оковах, так и по отшествии из этой жизни, все души приведутся на Страшный суд, обремененные различными узами грехов.

Минь. Т. VII. С. 222.

Творения. Т. VII. С. 147.

БЕСЕДА XV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 5:1–16.

Смотри, как Христос далек был от честолюбия и гордости! Он не водил народа за Собою, но, когда нужно было врачевать, Сам ходил всюду, посещая грады и веси. А когда собралось великое множество, садится на одно место, не в городе, не среди площади, но на горе, в пустыне, – научая тем нас ничего не делать напоказ, удаляться от шума, особенно когда нужно любомудрствовать и рассуждать о важных предметах.

Минь. Т. VII. С. 223.

Творения. Т. VII. С. 148.

«Блажени нищии духом, яко тех есть Царствие Небесное» (Мф. 5:3). Что значит: нищие духом? Смиренные и сокрушенные сердцем. Духом Он назвал душу и расположение человека. Так как есть много смиренных не по своему расположению, а по необходимости обстоятельств, то Он, умолчав о таких (потому что в том не велика слава), называет прежде всего блаженными тех, которые по своей воле смиряют себя и уничижают. Почему же не сказал Он: смиренные, а сказал: «нищие»? Потому, что последнее выразительнее первого; нищими Он называет здесь тех, которые боятся и трепещут заповедей Божиих, которых и чрез пророка Исаию Бог называет угодными Себе, говоря: «на кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих» (Ис. 66:2). Много степеней смирения: иной умеренно смирен, а иной с преизбытком. Последнего рода смирение восхваляет и блаженный пророк, когда он, описывая нам не просто смиренное, но весьма сокрушенное сердце, говорит: «жертва Богу – дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс. 50:19). И три отрока, вместо великой жертвы, приносят Богу это смирение, говоря: «но душею сокрушенною и духом смиренным да прияти будем» (Дан. 3:39). Такое смирение ублажает здесь и Христос.

Минь. Т. VII. С. 224.

Творения. Т. VII. С. 149.

Хотя бы ты отличался постом, молитвою, милостынею, целомудрием или другою какою добродетелью, все это без смирения разрушится и погибнет. Так случилось с фарисеем. Взойдя на самый верх добродетели, он ниспал с него и потерял все потому, что не имел смирения – матери всех добродетелей. Как гордость есть источник всякого нечестия, так смирение есть начало всякого благочестия.

Минь. Т. VII. С. 225.

Творения. Т. VII. С. 149.

«Блажени плачущии» (Мф. 5:4), хотя все почитают их несчастными. Здесь не просто разумеет плачущих, но плачущих о грехах своих, так как есть другой плач, вовсе непозволительный – плач о житейских предметах. Этих-то печалящихся Христос здесь и называет блаженными; и не просто печалящихся, но тех, которые предаются сильной печали. Потому и не сказал: печалящиеся, но «плачущие». Действительно, и эта заповедь научает также всякому благочестию. В самом деле, если тот, кто оплакивает смерть детей, жены, или кого-нибудь из родственников, в это время скорби не увлекается ни любовью к богатству и плоти, ни честолюбием, не раздражается обидами, не снедается завистью, ни другой какой-либо предается страсти, а бывает всецело поглощен скорбью, то не гораздо ли более покажут свое бесстрастие относительно всего этого те, которые подобающим образом оплакивают грехи свои? Какая же будет им награда? «Яко тии утешатся», – говорит Христос. Скажи мне, где они утешатся? И здесь, и там. Так как эта заповедь была слишком тяжка и трудна, то Он обещает то, что наиболее могло бы облегчить ее. Итак, если хочешь иметь утешение, – плачь. И не почитай этих слов иносказательными. Подлинно, когда Бог утешает, то хотя бы тысячи горестей с тобой случились, все победишь, потому что Бог всегда награждает труды с преизбытком. То же сделал Он и здесь, когда сказал, что «плачущии блаженны», – не потому, чтобы самый плач стоил того, но по Его человеколюбию (то есть, награда обещана не по важности действия, но по любви Его к людям). В самом деле, плачущие оплакивают грехи свои, а для таких довольно только получить прощение и оправдание. Но, как Христос весьма человеколюбив, то Он и не ограничивает награды отменением наказания и оставлением грехов, но еще делает таких людей блаженными и подает великое утешение. А плакать нам повелевает не о своих только грехах, но и о грехах других.

Минь. Т. VII. С. 226.

Творения. Т. VII. С. 151–152.

Христос с духовными наградами соединил чувственные. Так как кроткий человек может подумать, что он теряет все свое имущество, то Христос обещает противное, говоря, что он-то безопасно и владеет своим имуществом: он ни дерзок, ни тщеславен; кто же, напротив, будет таковым, – тот может лишиться и наследственного имения, и даже погубить самую душу.

Минь. Т. VII. С. 227.

Творения. Т. VII. С. 153.

«Блажени алчущии и жаждущии правды». Какой правды? Говорит ли Он о добродетели вообще, или разумеет тот вид правды, который противоположен любостяжанию? Так как Он намеревался предложить заповедь о милосердии, то и научает, как должно оказывать его; именно, называет здесь блаженными тех, которые стараются о правде, воспрещающей хищение и любостяжание. Вникни и в то, с какой силой Он выразил Свою заповедь! Он не сказал: блаженны те, которые ищут правды, но – «блажени алчущии и жаждущии правды», внушая этим, чтобы мы не как-нибудь, но с полной любовью стремились к ней. А как полную любовь имеют сребролюбивые, то есть, они не столько заботятся об удовлетворении голода и жажды, сколько о том, чтобы более и более иметь и приобретать, то Христос повелевает обращать подобную любовь к не любостяжанию. Потом Он опять представляет чувственную награду, говоря: «яко тии насытятся». Так как многие думают, что сребролюбие делает богатыми, то Он говорит, что бывает напротив, то есть, что богатыми делает правда. Итак, поступая справедливо, не бойся бедности и не страшись голода. Поистине, те-то особенно и лишаются всего, которые похищают чужое, а кто любит справедливость, тот владеет всем безопасно. Если же не похищающие чужого имения наслаждаются таким благоденствием, то гораздо больше те, которые свое раздают.

Минь. Т. VII. С. 227.

Творения. Т. VII. С. 153.

«Блажени милостивии» (Мф. 5:7). Здесь, мне кажется, говорит Он не столько о тех, которые оказывают свое милосердие деньгами, но и о тех, которые оказывают его делами. Есть много различных видов милосердия, и заповедь эта обширна. Какая же награда за милосердие? «Яко тии помиловани будут». Такое воздаяние, по-видимому, равносильно добродетели; но на самом деле оно много превосходит добродетель. В самом деле, милостивые милостивы, как люди; а сами получают милость от Бога всяческих. Милосердие же человеческое и Божие не равны между собою, а отличаются одно от другого так же, как зло от добра.

Минь. Т. VII. С. 227.

Творения. Т. VII. С. 154.

«Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят» (Мф. 5:8). Вот опять духовная награда! Чистыми здесь Он называет тех, которые приобрели всецелую добродетель и не сознают за собою никакого лукавства, или тех, которые проводят жизнь в целомудрии, потому что для того, чтоб видеть Бога, мы ни в чем столько не имеем нужды, как в этой добродетели. Потому и Павел сказал: «мир имейте и святыню со всеми, ихже кроме никтоже узрит Господа» (Евр. 12:14). Ви́дение же здесь разумеет такое, какое только возможно для человека. Так как многие бывают милостивы, не похищают чужого, не сребролюбивы, а между тем любодействуют и предаются похоти, то Христос, показывая, что недостаточно первого, присоединяет и эту заповедь. То же самое и Павел, в послании к Коринфянам, подтвердил примером македонян, которые богаты были не только милосердием, но и другими добродетелями: указывая там на щедрость их в раздаянии имуществ, он говорит, что они «предали себя Господу и нам» (ср.: 2Кор. 8:5).

Минь. Т. VII. С. 228.

Творения. Т. VII. С. 154.

«Блажени миротворцы» (Мф. 5:9). Здесь Христос не только осуждает взаимное несогласие и ненависть людей между собой, но требует еще более, – именно того, чтобы мы примиряли несогласия и других; и опять представляет также духовную награду. Какую же? «Яко тии сынове Божии нарекутся», так как и дело Единородного Сына Божия состояло в том, чтобы соединить разделенное и примирить враждующее. Потом, чтобы ты не подумал, что мир везде есть дело похвальное, Христос присоединил и эту заповедь: «блажени изгнани правды ради» (Мф. 5:10), – то есть, гонимые за добродетель, за покровительство другим, за благочестие, так как правдой обыкновенно Он всегда называет полное любомудрие души.

Минь. Т. VII. С. 228.

Творения. Т. VII. С. 154.

Если ты слышишь, что не при каждом роде блаженства даруется Царство Небесное, не унывай. Хотя Христос различно описывает награды, но всех вводит в Царство. И когда Он говорит, что плачущие утешатся, и милостивые будут помилованы, и чистые сердцем узрят Бога, и миротворцы назовутся сынами Божиими, – всем этим Он означает не что иное, как Царство Небесное. Кто получит те блага, тот получит, конечно, и Царство Небесное. Итак, не думай, что этой награды удостоятся одни только нищие духом: ее получат и жаждущие правды, и кроткие, и все прочие.

Минь. Т. VII. С. 228.

Творения. Т. VII. С. 155.

«Когда пронесут имя ваше, яко зло, радуйтеся и веселитеся» (ср.: Мф. 5:11−12). Он определил награду не только за опасности, которым они подвергались, но и за поношение. Поэтому Он не сказал: когда изгонят вас и убьют, но – когда будут поносить вас и всячески злословить. – Поистине, злословие уязвляет гораздо более, нежели самые дела. В опасностях есть много такого, что облегчает скорбь, например, когда все поощряют, многие одобряют, хвалят и прославляют. Но здесь, в злословии, отнимается и самое утешение. Переносить злословие не считается за великий подвиг, хотя на самом деле злословие уязвляет подвижника более, чем самые опасности.

Минь. Т. VII. С. 230.

Творения. Т. VII. С. 157.

Христос сплел нам из этих заповедей златую цепь, всегда пролагая путь от предыдущей заповеди к последующей. В самом деле, человек смиренный будет оплакивать и грехи свои; оплакивающий свои грехи будет и кротким, и праведным, и милостивым; милостивый, праведный и сокрушенный будет непременно и чистым по сердцу, а такой будет и миротворцем; а кто всего этого достигнет, тот будет готов и к опасностям, не устрашится злоречия и бесчисленных бедствий.

Минь. Т. VII. С. 231.

Творения. Т. VII. С. 157.

Не злословия надобно бояться, но того, чтобы не представить из себя лицемеров; в таком случае вы покажете себя неразумными и достойными презрения. Если же вы будете строги в обращении, и за это подвергнетесь злословию – радуйтесь.

Минь. Т. VII. С. 232.

Творения. Т. VII. С. 159.

Ты иногда милуешь нищих? Знаю это. Однако ж и тут опять большая погибель для тебя, потому что ты делаешь это или с надменностью, или из тщеславия, так что и в добрых делах для тебя нет пользы. Что может быть бедственнее того, когда ты даже у самой пристани терпишь кораблекрушение? Итак, чтобы не случилось этого с тобой, для этого, сделав доброе дело, не ищи от меня благодарности, чтобы иметь тебе должником самого Бога, Который сказал: «займы давайте тем, от которых вы не надеетесь ничего получить» (ср.: Лк. 6:35). Имея такого должника, для чего же ты, оставив Его, требуешь от меня, человека бедного и скудного? Разве этот должник гневается, когда требуют с Него долг? Или Он беден? Или отказывается платить? Но разве ты не видишь Его неисчетных сокровищ? Разве ты не видишь Его неизреченной щедрости? Итак, с Него проси и требуй; это Ему приятно. А если Он увидит, что ты с другого требуешь долг Его, то Он оскорбится этим, – и не только не отдаст тебе, но и по праву осудит тебя. В чем ты нашел Меня неблагодарным, скажет Он? Какую бедность у Меня нашел, что, оставив Меня, идешь к другим? Одному дал взаймы, а с другого требуешь? Ведь, хотя и человек получил, но велел дать Бог. Итак, Бог сам хочет быть первым должником и порукой, доставляя тебе бесчисленные случаи всегда с Него требовать… Но Он не отдает теперь всего? И это Он делает для твоей пользы. Он не какой-нибудь обыкновенный должник, который спешит только отдать долг, но должник, Который всячески старается еще о том, чтобы взятое взаймы сохранить в целости. Потому-то Он, что нужно отдать здесь, отдает, а что там, – сберегает.

Минь. Т. VII. С. 235.

Творения. Т. VII. С. 164.

Мы были некогда враги Богу, и Единородный примирил нас, сделавшись Посредником, претерпев за нас раны и самую смерть. Постараемся же и мы избавлять от бесчисленных бедствий тех, которые подвергаются им, и перестанем поступать так, как мы поступаем теперь, когда, например, видя, что другие ссорятся и дерутся между собой, останавливаемся и окружаем это диавольское зрелище, чтобы позабавиться бесстыдством других. Может ли что быть бесчеловечнее этого? Видим, что бранятся, дерутся, раздирают друг у друга одежду, разбивают друг другу лицо, – и спокойно продолжаем стоять! Ужели тот, кто дерется, медведь? Ужели зверь? Ужели змий? – Это человек, всегдашний сообщник твой; он брат тебе, он сочлен твой. Итак, не делай для себя зрелища, но прекращай ссоры; не забавляйся, но укрощай; не побуждай других к такому бесстыдству, но разнимай и усмиряй дерущихся. Радоваться таким несчастным случаям свойственно только людям бесстыдным, подлым, непотребным и безумным. Ты смотришь на человека, бесстыдно поступающего, и не замечаешь, что и сам то же делаешь? И ты не вступаешься, чтобы рассеять сборище диавольское и прекратить злобу человеческую? Чтобы мне и самому принять побои, скажешь ты, – и ты это велишь? Совсем нет! Ты не примешь их. А если и примешь, так это будет тебе вместо мученичества, потому что за Бога претерпишь это. Если же не хочешь принять побоев, то подумай. Сам Господь восхотел претерпеть за тебя Крест. Как обижающий, так и обижаемый, от сильного гнева, ими обладающего, подобны пьяным и потерявшим рассудок, потому и имеют нужду в человеке здравомыслящем, который бы им помог: первому, чтобы перестал обижать, а второму – чтобы избавился от побоев. Итак, пойди и подай руку помощи – трезвый опьянелому. Подлинно, и гнев опьяняет, и это опьянение даже гораздо хуже опьянения от вина… Пойди же, прекрати зло, спустись в это бурное море и исхить утопающих, и, разрушив зрелище диавольское, уговаривай каждого порознь, погаси пламень и укроти волны. Если пожар распространится, огонь усилится – не бойся: многие тебе подадут руку помощи, только начни, – а прежде всех поможет Бог мира. И если ты первый начнешь гасить пламя, то многие и другие последуют за тобой, и ты получишь награду и за их доброе дело… Самарянин, когда увидел раненого, человека, совсем ему неизвестного и не имевшего к нему никаких отношений, остановился, посадил его на своего осла, привез в гостиницу, нанял врача, и деньги гостиннику частью заплатил, частью обещал заплатить. А ты, видя человека, который попался не разбойникам, но полчищу демонов, и подвергся ярости врага не в пустыне, но среди площади, – когда тебе не нужно ни денег платить, ни осла нанимать, ни идти далеко, а только сказать несколько слов, – ты, жестокий и бесчеловечный, не хочешь помочь, но бежишь мимо! Как же ты надеешься сам когда-нибудь получить милость у Бога?

Минь. Т. VII. С. 236–237.

Творения. Т. VII. С. 165–166.

БЕСЕДА XVI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 5:17–26.

Христос не все (чудеса) производит, как полновластный Владыка для того, чтобы исправить ошибочное мнение о Нем иудеев – будто Он поступает противно Богу, – но и не пред каждым обращается с молитвой к Отцу, чтобы впоследствии времени не подать случая к превратному мнению, будто Он был слаб и бессилен; но в иных случаях поступает так, а в других – иначе, и делает так не без разбора, но с свойственной Ему мудростью. Важнейшие чудеса Он совершает как полномочный Владыка, а в менее важных возводит очи к небу. Так, когда Он отпускал грехи, открывал тайны, отверзал рай, изгонял бесов, очищал прокаженных, попирал смерть, воскрешал многих мертвых, – все это Он совершал одним велением, а умножая хлебы, что было менее важно, обращается к небу. Очевидно, что Он делает это не по слабости.

Минь. Т. VII. С. 240.

Творения. Т. VII. С. 169.

Почему же Он называет эти новые заповеди малыми, когда они так важны и высоки? Потому, что Он Сам хотел дать этот закон. Как Он смирил Себя Самого, и во многих местах говорит о Себе скромно, – так говорит и о законе Своем, научая этим и нас всегда быть скромными.

Минь. Т. VII. С. 243.

Творения. Т. VII. С. 174.

Когда Господь обещает нам и высшие награды, и большую силу от Духа (Святаго), то, по справедливости, требует и бόльших подвигов. Здесь обещается уже не земля, текущая млеком и медом, не маститая старость, не многочадие, не хлеб и вино, не стада овец и волов; но – небо и блага небесные, усыновление и братство с Единородным, соучастие в наследии, в славе и царствовании, и другие бесчисленные награды.

Минь. Т. VII. С. 245.

Творения. Т. VII. С. 176.

«Гневаяйся на брата своего всуе повинен будет суду» (ср.: Мф. 5:22), говорит Христос. Этими словами Он не устраняет гнев совершенно: во-первых, потому, что человек не может быть свободен от страстей, он может сдерживать их, но совершенно не иметь их не властен; во-вторых, потому, что страсть гнева может быть и полезна, если только мы умеем пользоваться ею в надлежащее время. Посмотри, например, сколько добра произвел гнев Павла против коринфян. Он избавил их от великого вреда. Когда же бывает приличное время для гнева? Тогда, когда мы не за себя самих отмщаем, но обуздываем дерзких и обращаем на прямой путь беспечных. А когда гнев неуместен? Тогда, когда мы гневаемся, чтобы отмстить за самих себя, что запрещает и апостол Павел, говоря: «не себе отмщающе, возлюбленнии, но дадите место гневу» (Рим. 12:19); когда ссоримся из-за денег, чего тоже апостол не позволяет, говоря: «почто не паче обидими есте, почто не паче лишени бываете?» (ср.: 1Кор. 6:7) Как этот последний гнев излишен, так первый нужен и полезен. Но многие поступают наоборот. Они приходят в ярость, когда обижают их самих, но остаются холодны и малодушествуют, когда видят, как подвергается обиде другой. То и другое противно законам евангельским. Итак, не гнев собственно есть нарушение закона, но гнев неблаговременный, почему и пророк сказал: «гневайтеся, и не согрешайте» (Пс. 4:5).

Минь. Т. VII. С. 248.

Творения. Т. VII. С. 180.

«Иже аще речет брату своему: ракά, повинен будет сонмищу» (ср. Мф. 5:22)¼ Слово – «ракά» не составляет большой обиды; оно выражает только некоторое презрение или неуважение со стороны того, кто его произносит. Подобно тому, как мы, приказывая что-нибудь слугам и другим низкого состояния людям, говорим: пойди ты туда, скажи ты тому-то; так точно и говорящие сирским языком употребляют слово – «ракά» вместо слова «ты». Но, человеколюбивый Бог, чтобы предотвратить большие обиды, хочет прекратить и самые малые, повелевая нам во взаимном обращении соблюдать приличие и надлежащее друг к другу уважение.

Минь. Т. VII. С. 248.

Творения. Т. VII. С. 181.

«Иже аще речет брату своему: уроде, повинен будет геенне огненней» (ср.: Мф. 5:22)... Некоторые полагают, что это сказано скорее гиперболически. Но, разве ты не знаешь, что большая часть грехов и наказаний происходит от слов? Чрез слова происходят хулы, чрез слова – отречение от Бога, ругательства, обиды, клятвопреступления, лжесвидетельства и убийства. Итак, не смотри на то, что тут только одно слово, но разбери, не влечет ли оно за собою великой опасности. Или не знаешь, что во время ссоры, когда возгорается гнев и душа воспламеняется, и самая ничтожная мелочь представляется чем-то великим, и не очень обидное слово кажется нестерпимым? Такие мелочи весьма часто порождают убийства и разрушают целые города. Как дружба и тяжкое делает легким, так, напротив, вражда и малое превращает в несносное, и, хотя бы что сказано было просто, во вражде представляется, что это сказано со злым намерением. Подлинно, ничто не бывает так несносно, как оскорбление, ничто столько не угрызает душу человеческую; а чем язвительнее слова обидные, тем сильнейший возгорается огонь. Итак, не почитай за маловажное называть другого уродом (безумным). Когда ты отнимаешь у брата своего то, чем мы отличаемся от бессловесных, и что преимущественно делает нас людьми, то есть ум и рассудок, ты чрез это лишаешь его всякого благородства. Не думай же, чтобы в словах Христовых было преувеличение, но, размыслив, какие от этих постановлений происходят блага, удивляйся их кротости. Ведь, Бог ни о чем так не печется, как о том, чтобы мы жили в единении и союзе между собой. Потому-то Господь и Сам, и чрез Своих учеников, как в Новом, так и в Ветхом Завете, много говорит об этой заповеди, и показывает Себя строгим мстителем и карателем за пренебрежение ею.

Минь. Т. VII. С. 249.

Творения. Т. VII. С. 182–183.

«Аще принесеши дар твой ко олтарю и ту помянеши, яко брат твой имать нечто на тя: остави дар твой пред олтарем, и шед прежде смирися с братом твоим, и тогда пришед принеси дар твой» (ср.: Мф. 23−24). О благость! О, неизглаголанное человеколюбие! Господь повелевает, чтобы поклонение Ему оставлено было ради любви к ближнему... Какая кротость может сравниться с той, которая выражается в этих словах? Пусть, говорит Он, прервется служение Мне, только бы сохранилась твоя любовь, потому что и то жертва, когда кто примиряется с братом. Для чего повелевает Он так поступить? Как мне кажется, Он имел двоякую цель: во-первых, Он хотел показать, что высоко ценит любовь и почитает ее величайшей жертвой, и без нее не принимает и жертвы вещественной; во-вторых, хотел поставить в необходимую обязанность примирение с ближним. В самом деле, тот, кому велено принести дар не прежде, как примирившись, конечно, поспешит прийти к оскорбленному и прекратить вражду, если не по любви к ближнему, то, по крайней мере, для того, чтобы жертвоприношение не осталось напрасным. Для того Господь каждому слову и придает особенную выразительность, – устрашая и побуждая приносящего. Не сказал Он только: «остави дар твой», но присовокупил: «пред олтарем», чтобы напоминанием о священном месте привести его в страх; не сказал только: «шед», но присовокупил: «прежде». Чрез все это Он показывает, что Трапеза Господня не допускает к себе враждующих друг против друга. Да слышат это посвященные в Таинства, но с враждой приступающие к алтарю; да слышат и непосвященные, потому что и к ним относится это слово! И они, ведь приносят дар и жертву, то есть, молитву и милостыню (см.: Пс. 49:14, 23; 140:2). Итак, если ты принесешь и молитву с неприязненным расположением, то лучше тебе оставить ее, и пойти примириться с братом, и тогда уже совершить молитву. Для того, ведь, все и устроено было, для того и Бог соделался человеком, и совершил все дело искупления, чтобы нас собрать во едино. Здесь Христос посылает обидевшего к обиженному, а научая молитве, ведет обиженного к обидевшему, и примиряет их; здесь говорит: «аще брат твой имать нечто на тя, иди к нему», а там говорит: «отпускайте человеком долги их» (ср.: Мф. 6:14)¼ Если ты, говорит Он, примиришься с ним из любви к нему, то и Я буду к тебе милостив, и ты можешь приносить жертву с полным дерзновением. Если же гнев еще пылает в тебе, то представь, что Я Сам охотно соглашаюсь на то, чтобы ты оставил на время жертву, только бы вам сделаться друзьями. Пусть же это укротит гнев твой. Притом, Он не сказал помирись, когда ты сильно обижен, но сделай это и тогда, когда оскорбление будет маловажно, – «аще имать нечто на тя». И не сказал также: когда ты гневаешься справедливо, или несправедливо; но просто: «аще имать нечто на тя», – хотя бы даже гнев твой был справедлив, и тогда не должно питать вражды.

Минь. Т. VII. С. 250.

Творения. Т. VII. С. 184.

«Солнце да не зайдет во гневе вашем» (Еф. 4:26). Он, [апостол Павел], страшится ночи, опасаясь, чтобы она, застигши в уединении человека, терзаемого гневом, еще более не растравила его раны. В продолжение дня многие могут и отвлекать, и отторгать нас от гнева, а ночью, когда человек остается один и вдается в думы, волны вздымаются сильнее, и буря свирепствует с бóльшей яростью. Предупреждая это, Павел и хочет, чтобы мы, примирившись, встречали ночь, чтобы диавол не воспользовался нашим уединением и не разжег сильнее пещь гнева.

Минь. Т. VII. С. 251.

Творения. Т. VII. С. 185.

Когда злой навык или страсть к любостяжанию будет сильно обольщать тебя, вооружись против них этой мыслью: презревши временное удовольствие, я получу великую награду. Скажи душе своей: ты скорбишь о том, что я лишаю тебя удовольствия; но радуйся, потому что я готовлю для тебя небо. Ты трудишься не для человека, но для Бога, потерпи же немного, и ты увидишь, какая произойдет отсюда польза; пребудь твердой в жизни настоящей, и ты получишь неизреченную свободу. Если таким образом будем беседовать с душой, если будем представлять не одну тягость добродетели, но и венец ее, то скоро отвлечем свою душу от всякого зла. Диавол обещает нам удовольствие временное, а скорбь уготовляет нескончаемую, и несмотря на то преодолевает нас и побеждает; а Бог, напротив, требует от нас труда временного, и обещает сладость и пользу вечную: чем же мы оправдаемся, если после такого утешения не последуем добродетели? Вместо всех иных побуждений и мысли о цели трудов, для нас довольно одной лишь твердой уверенности, что все это мы переносим для Бога. Если тот, кто имеет царя должником своим, почитает себя счастливым и безопасным на всю жизнь, то представь, как счастлив должен быть тот, кто своими добрыми делами, и малыми, и великими, сделал должником своим человеколюбивого Бога, всегда живущего! Итак, не говори мне о тяжести трудов и подвигов. Бог облегчил для нас подвиг добродетели не одной только надеждой на будущие блага, но и другим способом, то есть, всегдашним Своим содействием и помощью. Тебе стоит только оказать хотя малое усердие, и все прочее последует само собою.

Минь. Т. VII. С. 254.

Творения. Т. VII. С. 188.

Он для того требует от тебя хотя малых трудов, чтобы и тебе вменена была победа. Как царь повелевает сыну своему стоять в строю и быть на виду – для того, чтобы ему приписать победу, а, между тем, сам управляет всем ходом сражения, так и Бог поступает в войне нашей против диавола. Он требует от тебя только того, чтобы ты решительно объявил себя врагом диавола, и если ты это сделаешь, то всю войну Он сам уже окончит. Воспламеняется ли в тебе гнев, или ненасытное желание богатства, появляется ли другая какая-либо мучительная страсть, – Он, как скоро увидит тебя ополчающимся и готовым на брань, тотчас делает все легким, и поставляет выше пламени и страстей, подобно тому, как и отроков в пещи Вавилонской, которые точно также ничего не показали более, кроме готовности терпеть. Итак, чтобы и нам здесь утушить горящую пещь беспорядочного удовольствия, а там избежать геенны, будем ежедневно того только желать, о том стараться и пещись, чтоб усердием к добру и непрестанными молитвами привлечь к себе Божие благоволение.

Минь. Т. VII. С. 254.

Творения. Т. VII. С. 189.

БЕСЕДА XVII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 5:27–37.

«Воззревый на жену ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем» (ср.: Мф. 5:28), то есть, кто привык засматриваться на телесную красоту, уловлять прелестные взоры, услаждать таким зрелищем свою душу и не сводить глаз с миловидных лиц, тот уже любодействует. Христос запрещает здесь не всякое пожелание, но пожелание, рождающееся в нас от воззрения на жен. Кто любит смотреть на красивые лица, тот больше всего сам возжигает в себе пламя страсти, и, делая душу пленницей страсти, скоро затем приступает и к совершению пожелания… Христос не просто сказал: кто пожелает, – потому что можно желать и сидя в горах, – но: «иже воззрит, ко еже вожделети», то есть, кто сам воспламеняет в себе пожелание, кто без всякого принуждения вводит этого зверя в спокойное свое сердце. Это уже происходит не от природы, но от нерадения. Такое пожелание возбраняется и в Ветхом завете, когда говорится: «не назирай чуждыя доброты» (Сир. 9:8). Далее, чтобы кто не сказал: какая беда, если я посмотрю, но не буду увлечен страстью? – Христос угрожает наказанием и за самое такое воззрение, чтобы ты, слишком надеясь на себя самого, не впал таким образом после в грех.

Но великий ли грех, скажешь ты, если я посмотрю и пожелаю, но ничего худого не сделаю? Нет; и в этом случае ты равняешься с любодеями. Так определил Законодатель, и ты не должен более любопытствовать. Когда ты посмотришь так один, два, три раза, то, быть может, еще в состоянии будешь преодолевать страсть; но если постоянно будешь делать и возжжешь пламень страсти, то непременно будешь побежден ею, потому что ты не выше природы человеческой. Подобно тому, как мы, видя дитя, держащее нож, хотя и без вреда для себя, наказываем его за это и запрещаем впредь прикасаться к нему, так и Бог запрещает страстное воззрение еще прежде действительного преступления, чтобы нам когда-либо не впасть в самое преступление. Кто однажды возжег в себе страстное пламя, тот и в отсутствие виденной им женщины беспрестанно строит в воображении образы постыдных дел, а от них часто переходит и к самому действию. Поэтому Христос запрещает и любодейное движение сердца. Итак, что скажут те, которые имеют у себя сожительницами девиц? Они, по определению закона, виновны в бесчисленном множестве прелюбодеяний, потому что ежедневно смотрят на них с вожделением. Потому-то и блаженный Иов положил себе главным законом никогда не позволять себе такого «воззрения» (см.: Иов. 31:1). Действительно, когда посмотришь на женщину, то уже труднее воздержаться от наслаждения той, которую любишь. Притом удовольствие, получаемое нами от воззрения, не так велико, как велик вред, претерпеваемый нами от усиливающегося пожелания; таким образом, мы сами усиливаем нашего противника, даем больше свободы диаволу, так что оказываемся уже не в состоянии отразить его, если впустим его внутрь себя и откроем для него свое сердце. Поэтому-то Спаситель и говорит: не прелюбодействуй глазами, – тогда не будешь прелюбодействовать и сердцем. Можно смотреть на женщин и иначе, – именно так, как смотрят целомудренные. И Спаситель не вовсе запретил смотреть на жен, но только смотреть на них с вожделением. А если бы Он не имел такого намерения, то сказал бы просто: кто воззрит на жену; но Он сказал не так, а: «иже воззрит, ко еже вожделети», то есть, кто взглянет, чтобы усладить взор свой. Не для того Бог создал тебе глаза, чтобы ты делал их орудием прелюбодеяния, но для того, чтобы, взирая на Его творения, благоговел пред Творцом. Как можно гневаться всуе, так можно и смотреть всуе, – именно, когда смотришь с вожделением.

Если хочешь смотреть и услаждаться взором, то смотри постоянно на свою жену и люби ее: этого не воспрещает никакой закон. Если же ты будешь назирать чужую красоту, то оскорбишь и жену свою, отвращая от нее глаза свои, и ту, на которую смотришь, так как касаешься ее вопреки закону. Пусть ты не коснулся ее рукою, но ты коснулся своими глазами. Вот почему и такой поступок признается прелюбодеянием и прежде будущего мучения еще и в настоящей жизни повергает человека немалому наказанию. В самом деле, вся внутренность наполняется беспокойством и смущением, поднимается великая буря, возникает ужасная болезнь, и участь человека, претерпевающего все это, ничем не лучше участи пленных и заключенных в оковы. Притом, нередко та, которая, пуская смертоносную стрелу, удаляется от пораженного, а рана остается надолго, или справедливее, не она поражает тебя стрелою, но ты сам наносишь себе смертельную рану, смотря любострастными очами. Говорю это для того, чтобы оправдать целомудренных женщин.

Но если кто из них украшает себя для того, чтобы привлечь на себя взоры встречных мужчин, такая женщина, хотя бы никого не уязвила своей красотой, подвергнется величайшему наказанию. Она уже приготовила отраву, растворила яд, но только никому не успела поднести отравленной чаши, или вернее, – она уже и подносила эту смертоносную чашу, но только не нашелся желающий выпить ее. Почему же, спросишь ты, Христос в словах Своих не касается и женщин? Потому, что везде Он полагает общие законы, хотя, по-видимому, направляет их к одним мужчинам; говоря в назидание «главе», вместе с тем Он дает наставление и всему телу. Он знает, что муж и жена суть единое существо, почему нигде и не различает пола. Если хочешь послушать обличение, касающееся одних только женщин, то послушай Исаию, который всячески их порицает, осмеивая и вид их, и взгляд, и походку, и стелющиеся хитоны, их игривую поступь и изгибающиеся шеи (см.: Ис. 3:16). Послушай также и блаженного Павла, который предписывает им многие законы и сильно обличает за одежды, за золотые украшения, за плетение волос, за изнеженность и тому подобное (см.: 1Тим. 2:9). Да и Сам Христос в дальнейшей речи прикровенно высказал то же самое. Когда Он повелевает вырвать и отсечь тό, что соблазняет нас, то этим показывает Свой гнев против жен. Для того и присоединил: «аще око твое десное соблажняет тя, изми е и верзи от себе» (Мф. 5:28)... Да слышат это те, которые спешат на зрелища, и ежедневно делают себя любодеями. Если закон повелевает нам отсекать от себя вредного друга, то, какое могут иметь извинение те, которые на зрелищах ежедневно привлекают к себе совершенно незнакомых им, и сами изобретают бесчисленные случаи к погибели? Итак, Спаситель не только не позволяет смотреть любострастными очами, но, показав происходящий от этого вред, еще более усиливает закон, повелевая нам соблазняющий член вырывать, или отсекать, и бросать от себя прочь.

Минь. Т. VII. С. 256–257.

Творения. Т. VII. С.191–195.

Не ослабевай, человек, и не упраздняй доброго расположения! То, что повелевается тебе, не тягостно. Скажи мне, какой труд избегать клятвы? (см. Мф. 5:34) Разве нужна тут трата денег? Разве требуются великие усилия и изнурения? Стоит только захотеть, – и все сделано. Если же кто-нибудь представит мне в оправдание привычку, то я скажу тому, что по этому самому и легко исполнить заповедь. Если ты приобретешь себе другую привычку, этим все и кончишь.

Минь. Т. VII. С. 263.

Творения. Т. VII. С. 201.

Когда начнешь исправлять худую привычку, то хотя бы раз, хотя бы два, три раза, хотя бы двадцать раз преступил закон, не отчаивайся; вставай и принимайся опять за тот же труд, – и непременно останешься победителем.

Минь. Т. VII. С. 264.

Творения. Т. VII. С. 202.

БЕСЕДА XVIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 5:38–48.

«Слышасте, яко речено бысть: око за око, и зуб за зуб. Аз же глаголю вам не противитися злу…» (Мф. 5:38−39). Приведя постановление Ветхого закона и прочитав его от слова до слова, Спаситель показывает, что не брат учиняет обиду, но лукавый. Поэтому и присовокупляет: «Аз же глаголю вам не противитися злому (τώ πονηρώ)». Не говорит: «не противитися» брату, но: злому, показывая тем, что обидчик все делает по наущению диавола, и, таким образом, слагая вину на другого, весьма много ослабляет и пресекает гнев против обидевшего. Что же, скажешь ты: ужели нам не должно противиться лукавому? Должно, но не так, а как повелел Сам Спаситель, то есть, готовностью терпеть зло. Таким образом, ты действительно победишь лукавого. Не огнем, ведь, погашают огонь, а водой.

Минь. Т. VII. С. 265.

Творения. Т. VII. С. 204.

«Хотящему судитися с тобою, и ризу твою взяти, отпусти ему и срачицу» (Мф. 5:40)... Что ж? Неужели скажешь, мне ходить нагим? Не были бы мы наги, если бы в точности исполняли эти повеления; напротив, еще были бы гораздо лучше всех одеты. Во-первых, потому, что никто не нападет на человека, имеющего такое расположение духа, а, во-вторых, если бы и нашелся кто настолько жестокий и немилосердный, что дерзнул бы и на это, то, без сомнения, еще более бы нашлось таких, которые человека, восшедшего на такую степень любомудрия, покрыли бы не только одеждами, но, если бы было возможно, и самой плотью своей. Итак, не будем почитать невозможными повеления Господни. Они и полезны, и весьма удобны к исполнению, если только мы будем бодрствовать. Они так спасительны, что не только нам, но и обижающим нас приносят величайшую пользу. Особенное же достоинство их состоит в том, что они, убеждая нас терпеть обиды, тем самым научают любомудрствовать и причиняющих их. В самом деле, когда обижающий важным почитает отнимать собственность других, а ты на самом деле покажешь ему, что для тебя легко отдать и то, чего он не просит, и, таким образом противопоставишь его нищенствованию и любостяжанию свою щедрость и любомудрие, то представь, сколь сильное получит он вразумление, не словами, но самыми делами научаясь презирать злые склонности и любить добродетель! Бог хочет, чтобы мы были полезны не только для самих себя, но и для всех ближних. Итак, если ты отдашь требуемое без всякого спора и суда, то приобретешь пользу только себе. Если же сверх требуемого отдашь и другое что-нибудь, то и соперника отпустишь от себя лучшим. Вот что значит та «соль», каковою Спаситель желает быть ученикам Своим; она и саму себя сберегает, и сохраняет другие тела, ею осоленные. Вот что значит и тот свет: он светит и самому себе, и другим. Итак, поскольку Господь и тебя поставил в число учеников Своих, то просвети сидящего во тьме; научи его, что он и то, чего от тебя требовал, взял у тебя не насильно; убеди его, что ты не считаешь себя обиженным. Таким образом, и сам заслужишь бóльшее уважение и почтение, когда уверишь его, что он ничего у тебя не отнял, а ты сам подарил ему. Своей кротостью обрати грех его в повод к проявлению твоего благородства.

Минь. Т. VII. С. 267.

Творения. Т. VII. С. 206–207.

Христос повелевает не только любить врагов, но и молиться за них. Видишь ли, на какие восшел Он степени, и как поставил нас на самый верх добродетели? Смотри и исчисляй их, начавши с первой: первая степень – не начинать обиды; вторая – когда она уже причинена, не воздавать равным злом обидевшему; третья – не только не делать обижающему того, что ты потерпел от него, но и оставаться спокойным; четвертая – предавать себя самого злостраданию; пятая – отдавать более, нежели сколько хочет взять причиняющий обиду; шестая – не питать к нему ненависти; седьмая – даже любить его; восьмая – благодетельствовать ему; девятая – молиться о нем Богу. Видишь ли, какая высота любомудрия? Но за то блистательна и награда. Так как повеление велико и требует мужественной души и великого подвига, то и мзду за исполнение его Спаситель обещает такую, какой не соединял ни с одной из прежних заповедей. Он обещает здесь не землю, как кротким, не утешение и помилование, как плачущим и милостивым, не Царствие Небесное, но, – что они будут подобны Богу насколько то возможно для людей: «яко да будете», говорит, «подобни Отцу вашему, иже на небесех». Объясняя затем, в чем состоит богоподобие, Он говорит: «яко солнце Свое сияет на злыя и благия, и дождит на праведныя и на неправедныя», то есть, Бог не только не ненавидит оскорбляющих Его, но даже благодетельствует им. Конечно, здесь нет равенства ни по чему, так как не только благодеяния Божии, но и величие Его достоинства превосходит все, что только вообразить можно. Тебя оскорбляет подобный тебе, а Его – раб, и притом такой, который получил от Него бесчисленные благодеяния. Ты, молясь за врага, благодетельствуешь ему словами, а Бог благодетельствует ему весьма великими и чудными делами, освещая его солнцем и ежегодно посылая дожди в определенное время. И при всем том я допускаю твое богоравенство, какое только возможно для человека. Итак, не питай ненависти к человеку, делающему тебе зло, когда ты чрез него приобретаешь такие блага и достигаешь столь великой чести. Не кляни обижающего тебя, иначе ты оскорбление претерпишь, а плода лишишься, понесешь вред, а награды не получишь. А это крайне безумно – претерпевши труднейшее, не перенести легчайшего.

Минь. Т. VII. С. 269.

Творения. Т. VII. С. 209.

Но, как возможно, скажешь ты, прощать обиды? – Ты видишь, что Бог для тебя сделался человеком, что Он так уничижил Себя и так много пострадал за тебя, и еще ли спрашиваешь, и недоумеваешь, как можешь ты прощать обиды равным себе? Не слышишь ли, что говорит Он на Кресте: «остави им, не ведят бо, что творят» (ср.: Лк. 23:34)? Не слышишь ли, что говорит Павел: восшедший на небо, и сидящий «одесную (Бога) ходатайствует о нас» (ср.: Рим. 8:34)? Не видишь ли, что Он и после Распятия и Вознесения на небо послал к умертвившим Его иудеям апостолов, принесших им бесчисленные блага и вместе потерпевших от них бесчисленное множество зол? Но, ты весьма много обижен? Что же такое потерпел ты, что было бы подобно страданию твоего Владыки, Который после оказанных Им бесчисленных благодеяний был связан, претерпел заушения, бичевания, оплевания от рабов и, наконец, претерпел смерть, – и смерть поноснейшую из всех смертей? Если же ты и много обижен, то по тому-то самому и должен еще более благодетельствовать, чтобы и для себя самого получить блистательнейший венец, и брата избавить от крайне жестокой болезни. Когда больные, находящиеся в сумасшествии, наносят удары и обиды врачам своим, то последние в это-то время особенно и жалеют о них, и стараются об их излечении, зная, что дерзость их происходит от чрезмерной болезни. Подобным образом, и ты имей такое же расположение духа к злоумышляющим против тебя, и таким же образом поступай с обижающими тебя, потому что они совсем больные и делают все совершенно невольно. Итак, освободи врага своего от тяжкой его гордости, заставь его бросить гнев, и избавь от лютого демона – ярости. Видя беснующихся, мы проливаем слезы, а не думаем сами подобно им бесноваться. Будем поступать так же и с гневающимися, потому что и они подобны бесноватым, или даже несчастнее их, потому что, хотя они и беснуются, но еще не лишились ума. Потому-то и бешенство их непростительно. ...Когда мы видим, как человек, страдающий желчью, мучится головокружением и силится изблевать эту вредную мокроту, то тотчас подаем руку, поддерживаем терзаемого и не отвращаемся от него, хотя бы замарали и одежду, но о том только и стараемся, чтобы как-нибудь избавить его от такого тяжкого положения. Подобным образом, станем поступать и с разгневанными, станем помогать им, как изрыгающим из себя желчь и терзаемым, и не будем оставлять их до тех пор, пока они не извергнут всей горечи. И когда такой человек успокоится, то воздаст тебе величайшую благодарность. Тогда он ясно узнает, от какого расстройства ты его избавил. Но, что я говорю о его благодарности? Сам Бог тотчас же тебя увенчает и наградит бесчисленными благами за то, что ты освободил брата своего от жестокой болезни. Да, и тот будет почитать тебя, как своего господина, будет всегда с благоговением взирать на твою кротость.

Минь. Т. VII. С. 270.

Творения. Т. VII. С. 210–211.

Отвергнем то смешное обыкновение, которым страдают многие неразумные люди, дожидающиеся, чтобы встречные предупреждали их своим приветствием. Почему же ты не приветствуешь его прежде? Потому, скажешь ты, что он ожидает этого. Но потому-то самому и надлежало поспешить тебе, чтобы венец достался тебе. Нет, скажешь, я потому именно и не приветствую его, что ему сильно этого хочется. Что может быть хуже такого безумия? Так как, говоришь ты, он сильно желает доставить мне случай к награде, по тому самому я не хочу этим случаем воспользоваться. Если он тебя предупреждает своим приветствием, то ты не получишь никакой пользы, хотя после и ответишь ему тем же; если же ты поспешишь прежде выразить ему приветствие, то ты, как бы торгуясь с его гордостью, получишь себе большую выгоду и соберешь обильный плод с его надменности. Итак, не крайне ли мы будем безумны, когда, имея случай двумя словами приобрести столь великую пользу, выпустим ее из рук, и сами впадем в то же безрассудство, за которое осуждаем другого? Если ты обвиняешь его в том, что он прежде ожидает приветствия от другого, то зачем подражаешь тому, что осуждаешь сам, и стараешься как доброе перенимать то, что сам называешь злом? Видишь ли, что нет ничего безумнее человека, живущего в злобе? Поэтому умоляю вас, будем избегать этой злой и достойной посмеяния привычки. Болезнь эта расторгнула бесчисленное множество дружеских союзов и произвела многие раздоры. Будем же, поэтому, приветствиями предупреждать других.

Минь. Т. VII. С. 273.

Творения. Т. VII. С. 214.

БЕСЕДА XIX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 6:1–15.

Посмотри, как начинает Спаситель слово Свое о тщеславии, соединенном с милостыней. Он как будто хочет говорить о каком-то звере, весьма хитром и страшном, который может внезапно схватить не совсем осторожного. «Внемлите», внушает, «милостыни вашея не творити пред человеки» (Мф. 6:1). Зверь этот подходит тайно, и все доброе, внутри нас находящееся, тихо развевает и нечувствительно уносит... Сказав: «не творити пред человеки», присовокупил: «да видими будете ими» (Мф. 6:1). Последние слова, по-видимому, означают то же, что и первые. Но если кто тщательно рассмотрит, то увидит, что последние слова означают нечто другое, и заключают в себе великую предусмотрительность, неизреченную попечительность и предохранение. В самом деле, и пред людьми делающий добро может делать не для того, чтобы его видели, равно, как и не делающий пред людьми, может делать с тем, чтобы его видели. Вот почему Бог наказывает или увенчивает не самое дело наше, но намерение. Если бы не было сделано такого точного разделения, то настоящая заповедь многих привела бы в недоумение касательно раздаяния милостыни, потому что не везде всем можно тайно творить милостыню. Поэтому, освобождая тебя от такой необходимости, Спаситель назначает наказание или награду не за совершение дела, но за намерение творящего. – «Отец твой, видяй в тайне (милостыню), воздаст тебе яве» (ср.: Мф.: 6:4). Воздаст, когда представит тебе великое и священное зрелище, когда то, чего теперь желаешь, даст тебе в великом обилии. Чего желаешь ты, говорит Он? Не того ли, чтобы иметь кого-нибудь зрителем дел твоих? Так вот тебе зритель – Сам Бог всяческих, а даже не ангелы, не архангелы. Если же ты желаешь иметь своими зрителями и людей, то Он в надлежащее время исполнит и это твое желание, и даже в величайшем избытке удовлетворит его. Если ты ныне захочешь показать себя, то можешь показаться только десяти, двадцати, или ста человекам; а если стараешься скрываться ныне, то тогда Сам Бог возвестит о тебе пред всей вселенной. Итак, если ты особенно желаешь того, чтобы люди видели твои добродетели, то скрой их ныне, чтобы все с большей честью увидели их тогда, когда Бог сделает их явными, откроет и возвестит пред всеми. Видящие ныне обвинят тебя, пожалуй, и в тщеславии; а когда увидят тебя венчаемого, тогда не только не обвинят тебя, но и все удивятся тебе. Даже, если бы Бог и не наказывал за тщеславие, то и тогда ищущему славы неприлично было бы менять Бога на людей, заставляя их смотреть на свои дела. Кто бы был так жалок, чтобы, пренебрегши царем, спешащим видеть его блистательные подвиги, захотел быть видимым одними только бедными и нищими? Потому-то Спаситель повелевает нам не только не выказывать самих себя, но и стараться скрывать себя от других; а не иметь желания выказывать себя, и иметь желание скрываться – не одно и то же.

Минь. Т. VII. С. 274–275.

Творения. Т. VII. С. 216, 218.

«И егда молитеся, не будите якоже лицемери» (ср.: Мф. 6:5)… Вот, молящихся с тщеславием Он называет лицемерами. И весьма справедливо, – потому что они, притворяясь, будто молятся Богу, только смотрят на людей, и, таким образом, представляют из себя не молящихся, но людей смешных. Тот, кто желает молиться, оставивши всех, взирает только на Того Одного, Который силен исполнить его прошение. Если же, оставивши Его, будешь блуждать по различным предметам и всюду обращать взоры свои, то отойдешь с пустыми руками, – потому что ты сам захотел этого.

Минь. Т. VII. С. 276.

Творения. Т. VII. С. 218.

Не видишь ли, что и в царских чертогах возбраняется всякий шум, и бывает повсюду великое молчание? Так и ты, как бы входя в царский дом, не земной, но более страшный – Небесный, покажи великую благопристойность. Ты находишься в сонме ангелов и в обществе архангелов, и поешь с серафимами. А все эти лики небесные сохраняют великое благочиние, и свое таинственное сладкопение и священные песни со многим страхом воспевают Царю всех Богу. Итак, соединись с ними во время молитвы и поревнуй их таинственному благочинию. Ты, ведь, не людям молишься, но Богу Вездесущему, слышащему тебя еще прежде твоего голоса, и знающему тайны сердечные. Если ты так станешь молиться, то великую получишь награду.

Минь. Т. VII. С. 277.

Творения. Т. VII. С. 220.

Под многоглаголанием в молитве (см. Мф. 6:7) Спаситель разумеет пустословие, например, когда мы просим у Бога неприличного, как тό: власти, славы, победы над врагами, множества богатства, словом – совсем для нас бесполезного.

Минь. Т. VII. С. 278.

Творения. Т. VII. С. 221.

«Весть бо Отец ваш Небесный, ихже требуете» (ср.: Мф. 6:8). А если Он знает, скажет кто-либо, в чем мы имеем нужду, то для чего нужно молиться? Не для того, чтобы указать Ему твои нужды, но для того, чтобы преклонить Его; чтобы чрез непрестанное моление соединиться с Ним, чтобы смириться пред Ним, чтобы вспомнить грехи свои.

Минь. Т. VII. С. 278.

Творения. Т. VII. С. 221.

«Отче наш, иже еси на небесех» (Мф. 6:9). Смотри, каким образом Он тотчас ободрил слушателя, и в самом начале вспомнил о всех благодеяниях Божиих. В самом деле, тот, кто называет Бога Отцом, одним этим наименованием исповедует уже и прощение грехов, и освобождение от наказания, и оправдание, и освящение, и искупление, и сыноположение, и наследие, и братство со Единородным, и дарование Духа, так как не получивший всех этих благ не может назвать Бога Отцом… Когда же говорит – «на небесех», то этим словом не заключает Бога на небе, но отвлекает молящегося от земли, и поставляет его в превыспренних странах и в горних жилищах. Далее, этими словами Он научает нас молиться и за всех братьев. Он не говорит: Отче мой, но: «Отче наш», и тем самым повелевает возносить молитвы за весь род человеческий, и никогда не иметь в виду собственных выгод, но всегда стараться о выгодах ближнего. А таким образом и вражду уничтожает, и гордость низлагает, и зависть истребляет, и вводит любовь – мать всего доброго; уничтожает неравенство дел человеческих, и показывает полное равночестие между царем и бедным, так как в делах высочайших и необходимейших мы все имеем равное участие. Действительно, какой вред от низкого родства, когда по небесному родству мы все соединены, и никто ничего не имеет более другого: ни богатый более бедного, ни господин более раба, ни начальник более подчиненного, ни царь более воина…, ни мудрый более невежды? Бог, удостоивший всех одинаково называть себя Отцом, чрез это всем даровал одно благородство.

Минь. Т. VII. С. 278

Творения. Т. VII. С. 221, 222

«Да святится имя Твое» (Мф. 6:9). Ничего не просить прежде славы Отца небесного, но все почитать ниже хвалы Его – вот молитва, достойная того, кто называет Бога Отцом! «Да святится» – значит – да прославится. Бог имеет собственную славу, исполненную всякого величия и никогда неизменяемую. Но Спаситель повелевает молящемуся просить, чтобы Бог славился и нашей жизнью (см.: Мф. 5:16)… Сподоби нас, как бы так учит нас молиться Спаситель, так чисто жить, чтобы чрез нас все Тебя славили. Пред всеми являть жизнь неукоризненную, чтобы каждый из видящих ее возносил хвалу Владыке, – это есть признак совершенной мудрости.

Минь. Т. VII. С. 279.

Творения. Т. VII. С. 222.

434. «Да приидет царствие Твое»

«Да приидет царствие Твое» (Мф. 6:10). И эти слова приличны доброму сыну, который не привязывается к видимому и не почитает настоящих благ чем-либо великим, но стремится к Отцу и желает будущих благ. Такая молитва происходит от доброй совести и души, свободной от всего земного... Кто имеет такую любовь, тот не может ни возгордиться среди благ этой жизни, ни отчаяться среди горестей; но, как живущий на Небе, свободен от той и другой крайности.

Минь. Т. VII. С. 279.

Творения. Т. VII. С. 223.

Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли (Мф. 6:10). Видишь ли прекрасную связь? Он прежде повелел желать будущего и стремиться к своему отечеству; но доколе этого не будет, живущие здесь должны стараться вести такую жизнь, какая свойственна небожителям. Должно желать, говорит Он, неба и небесного. Впрочем, и прежде достижения неба, Он повелевает нам землю сделать небом и, живя на ней, так вести себя во всем, как бы мы находились на небе, и об этом молить Господа. Действительно, к достижению совершенства Горних сил нам нимало не препятствует то, что мы живем на земле. Но можно, и здесь обитая, все делать так, как мы жили на небе. Итак, смысл слов Спасителя таков: как на Небе не бывает того, чтобы ангелы в одном повиновались, а в другом нет, но во всем повинуются и покоряются, ... – так и нас, людей, сподоби, не в половину творить волю Твою, но все исполнять, как Тебе угодно.

Минь. Т. VII. С. 280.

Творения. Т. VII. С. 223.

«Хлеб наш насущный даждь нам днесь» (Мф. 6:11). Что такое «хлеб насущный»? Повседневный. Так как Христос сказал: «да будет воля Твоя, яко на небеси, и на земли» (Мф. 6:10), а беседовал с людьми, облеченными плотью, которые подлежат необходимым законам природы и не могут иметь ангельского бесстрастия, то, хотя и повелевает нам так исполнять заповеди, как и ангелы исполняют их, однако снисходит к немощи природы, и как бы так говорит: Я требую от вас равноангельной строгости жизни, впрочем, не требуя бесстрастия, поскольку того не допускает природа ваша, которая имеет необходимую нужду в пище. Смотри, однако, как и в телесном много духовного! Спаситель повелел молиться не о богатстве, не об удовольствиях, не о многоценных одеждах, не о другом чем-либо подобном, но только о хлебе, и притом о хлебе повседневном, так, чтобы нам не заботиться о завтрашнем, почему и присовокупил: «хлеб насущный», то есть повседневный. Даже и этим словом не удовлетворился, но присовокупил вслед затем и другое: «даждь нам днесь», чтобы нам не сокрушать себя заботой о наступающем дне. В самом деле, если ты не знаешь, увидишь ли завтрашний день, то для чего беспокоишь себя заботой о нем?

Минь. Т. VII. С. 280.

Творения. Т. VII. С. 223, 224.

437. «И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим»

И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим (Мф. 6:12)… Напоминанием о грехах Он внушает нам смирение; повелением отпускать другим, – уничтожает в нас злопамятство; а обещанием за это и нам прощения утверждает в нас благие надежды и научает нас размышлять о неизреченном человеколюбии Божием. Особенно же, достойно замечания то, что Он, в каждом вышесказанном прошении, упомянул о всех добродетелях, а этим последним прошением еще объемлет и злопамятство. И то, что чрез нас святится имя Божие, есть несомненное доказательство совершенной жизни; и то, что совершается воля Его, показывает то же самое, и то, что мы называем Бога Отцом, есть признак непорочной жизни. Во всем этом уже заключается, что должно оставлять гнев на оскорбляющих нас; однако, Спаситель этим не удовлетворился, но, желая показать, какое Он имеет попечение об искоренении между нами злопамятства, особо говорит об этом, и после молитвы припоминает не другую какую заповедь, а заповедь о прощении, говоря: «аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш Небесный» (Мф. 6:14). Таким образом, это отпущение первоначально зависит от нас, и в нашей власти состоит суд, произносимый о нас. Чтобы никто из неразумных, будучи осуждаем за великое или малое преступление, не имел права жаловаться на суд, Спаситель тебя, самого виновного, делает судьей над самим собой, и как бы так говорит: какой ты сам произнесешь суд о себе, такой же суд и Я произнесу о тебе; если простишь своему собрату, то и от Меня получишь то же благодеяние, – хотя это последнее на самом деле гораздо важнее первого. Ты прощаешь другого потому, что сам имеешь нужду в прощении, а Бог прощает, Сам ни в чем не имея нужды; ты прощаешь сорабу, а Бог – рабу; ты виновен в бесчисленных грехах, а Бог безгрешен. С другой стороны, Господь показывает Свое человеколюбие тем, что, хотя бы Он мог и без твоего дела простить тебе все грехи, но Он хочет и в этом благодетельствовать тебе, во всем доставляет тебе случаи и побуждения к кротости и человеколюбию; гонит из тебя зверство, угашает в тебе гнев и всячески хочет соединить тебя с твоими членами.

Минь. Т. VII. С. 281.

Творения. Т. VII. С. 225.

438. «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго»

«И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго» (ср.: Мф. 6:13а). Здесь Спаситель явно показывает наше ничтожество и низлагает гордость, научая нас не отказываться от подвигов и произвольно не спешить к ним; таким образом, и для нас победа будет блистательнее, и для диавола поражение чувствительнее. Как скоро мы вовлечены в борьбу, то должны стоять мужественно; а если нет вызова к ней, то должны спокойно ожидать времени подвигов, чтобы показать себя и не тщеславными, и мужественными. Лукавым же здесь называет Христос диавола, повелевая нам вести против него непримиримую брань, и показывая, что он таков не по природе. Зло зависит не от природы, но от свободы. А что преимущественно диавол называется лукавым, то это по чрезвычайному множеству зла, в нем находящегося, и потому, что он, не будучи ничем обижен от нас, ведет против нас непримиримую брань. Потому Спаситель и не сказал: «избави нас» от лукавых, но: от «лукаваго», – и тем самым научает нас никогда не гневаться на ближних за те оскорбления, какие мы иногда терпим от них, но всю вражду свою обращать против диавола, как виновника всех зол.

Минь. Т. VII. С. 282.

Творения. Т. VII. С. 226.

«Яко Твое есть Царство и сила, и слава во веки. Аминь» (ср.: Мф. 6:13б). Напоминанием о враге сделавши нас более осторожными и пресекши всякую беспечность нашу, Он воодушевляет нас далее, представляя нам того Царя, под властью Которого мы воинствуем, и показывая, что Он могущественнее всех: «яко Твое есть Царство и сила и слава». Итак, если Его Царство, то не дόлжно никого бояться, так как никто Ему не сопротивляется, и никто не разделяет с Ним власти. Когда Спаситель сказал: «Твое есть Царство», то показывает, что и тот враг наш подчинен Богу, хотя, по-видимому, еще и сопротивляется, по попущению Божию. И он из числа рабов, хотя и осужденных, и отверженных, а потому и не дерзнет нападать ни на одного из рабов, не получив прежде власть свыше. И что я говорю: ни на одного из рабов? Даже на свиней не дерзнул он напасть до тех пор, пока Сам Спаситель не повелел, ни на стада овец и волов, доколе не получил власти свыше. «И сила», говорит Христос. Итак, хотя бы ты и весьма был немощен, однако, должен дерзать, имея такого Царя, Который и чрез тебя легко может совершать все славные дела. «И слава во веки. Аминь». Этот Царь не только освобождает тебя от угрожающих тебе зол, но еще может делать тебя и славным, и знаменитым; как сила Его велика, так и слава Его неизреченна, – словом, все у Него беспредельно и бесконечно. Видишь ли, как Спаситель отовсюду укрепляет и ободряет подвижника?

Минь. Т. VII. С. 282.

Творения. Т. VII. С. 226, 227.

Чтобы быть сыном Божиим, для того нужна не благодать только, но и дела. А ничто так не уподобляет нас Богу, как то, когда мы прощаем людей злых, которые обижают нас.

Минь. Т. VII. С. 283.

Творения. Т. VII. С. 227.

Совершенно никто – ни отец, ни мать, ни друг, ни другой кто-либо не любит нас столько, сколько сотворивший нас Бог. И это особенно видно, как из Его ежедневных благодеяний, так и из повелений. Если же ты мне укажешь на болезни, печали и прочие бедствия жизни, то подумай, сколько ты оскорбляешь Его каждый день, – и тогда не станешь дивиться, если тебя постигнут и еще бóльшие бедствия; напротив, ты станешь дивиться и изумляться тогда, когда тебе случится наслаждаться каким-либо благом. Теперь мы смотрим только на постигающие нас несчастья, а об оскорблениях, которыми ежедневно оскорбляем Бога, не помышляем. Поэтому и скорбим. Между тем, если бы мы тщательно размыслили о грехах, и в один только день учиненных нами, то ясно бы увидели, насколько тяжким повинны мы наказаниям. И не говоря о других грехах, каждым из нас прежде сделанных, скажу только о грехах, совершенных сегодня. Хотя мне и неизвестно, в чем каждый из вас согрешил, однако грехов так много, что, и, не зная всего совершенно, можно указать на многие из них. Кто из вас, например, не ленился на молитве? Кто не гордился? Кто не тщеславился? Кто не сказал оскорбительного слова брату? Кто не допустил злого пожелания? Кто не посмотрел бесстыдными глазами? Кто не вспомнил о враге с возмущением духа, и сердца своего не наполнил надменностью? Если же, находясь даже в Церкви, и в краткое время мы сделались преступными в стольких грехах, то каковы будем, когда выйдем отсюда?… И нужно ли после того удивляться, когда случится с нами какое-либо неожиданное несчастье? Не должно ли, напротив, удивляться, если ничего подобного не случается с нами? Первое является естественным следствием наших дел, а последнее будет непонятным и неожиданным случаем.

Минь. Т. VII. С. 283, 286

Творения. Т. VII. С. 227, 228, 231.

БЕСЕДА XX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 6:16–23.

Повелев помазывать голову во время поста, Спаситель не заповедал, чтобы мы непременно намащали себя… У древних был обычай помазывать себя во время радости и веселия, как это видно из примера Давида и Даниила. И Христос заповедует помазывать голову не с тем, чтобы мы непременно делали это, но, чтобы тщательно старались скрывать пост – это стяжание свое. А чтобы ты уверился, что это точно так, Он заповедь Свою исполнил самым делом, когда, постясь сорок дней и постясь втайне, не помазывал головы и не умывал лица, но, не делая этого, все совершил без всякого тщеславия.

Минь. Т. VII. С. 287.

Творения. Т. VII. С. 233.

Христос не заповедует долгого поста, не предписывает много поститься, но только предостерегает, чтобы нам не лишиться венца за него. Итак, то, что есть тяжкого в посте, лежит и на нас, и на лицемерах: ведь, и они постятся. А самое легкое дело, то есть трудиться с тем, чтобы не потерять награды, составляет Мою заповедь, говорит Спаситель. Таким образом, Он нимало не увеличивает для нас трудов, но только ограждает безопасностью награды, не желая, чтобы мы отходили не увенчанными, подобно лицемерам.

Минь. Т. VII. С. 288.

Творения. Т. VII. С. 233.

Подумай: ты обижаешь и самую добродетель, когда исполняешь ее не для нее самой, но для какого-нибудь веревочника, кузнеца и толпы торгашей; хочешь, чтобы дивились тебе и люди худые, для которых добродетель – стороннее дело; сзываешь и самых врагов добродетели, чтобы показать им ее как бы на зрелище. Это подобно тому, как если бы кто захотел вести целомудренную жизнь не по уважению к чистоте целомудрия, но, чтобы выказать себя пред блудниками: точно также и ты не избрал бы добродетели, если бы не имел желания прославиться пред врагами добродетели, – между тем как надлежало бы почтить ее и потому, что ее хвалят и враги ее. Так мы должны почитать ее не ради других, но ради нее самой. И мы сами ставим себе в обиду, когда нас любят не ради нас самих, но ради других. Точно также рассуждай и о добродетели: не ради других люби ее, не для людей повинуйся Богу, но для Бога людям.

Минь. Т. VII. С. 288.

Творения. Т. VII. С. 234.

«Светильник телу есть око» (Мф. 6:22). Смысл слов Христа такой: не закапывай в землю ни золота, ни чего-либо другого тому подобного, потому что сокровище ты собираешь для червя, тли и для воров. Хотя ты и сбережешь его от этих истребителей, но не сохранишь своего сердца от порабощения и прилепления ко всему земному, – потому что, где будет сокровище твое, там будет и сердце твое (см. Мф. 6:20). Напротив, если будет сокровище твое на небе, то не только имеешь ту выгоду, что сподобишься за это небесных почестей, но еще и здесь получишь награду, возносясь на небо, помышляя и заботясь о небесном, так как очевидно, что ты туда же перенесешь и ум свой, куда положишь свое сокровище... Если же сказанное кажется тебе неясным, то выслушай следующее: «светильник телу есть око. Аще убо око твое просто будет, все тело твое светло будет; аще же око твое лукаво будет, все тело твое темно будет. Аще убо свет, иже в тебе, тьма есть, то тьма кольми?» (ср.: Мф. 6:22−23). Таким образом, Спаситель обращает Свое слово к наглядным примерам. Так как Он упомянул о порабощении и пленении ума, а это для многих было неудобопонятно, то Он Свое учение прилагает к предметам внешним и пред очами находящимся, чтобы по ним могли уразуметь и то, чему подвергается ум. Как бы так говорил Спаситель: если не знаешь, чтó значит повреждение, случающееся с умом, то научись этому из рассмотрения вещей телесных. Что значит глаз для тела, то самое и ум для души. Конечно, ты никогда бы не захотел носить золота, облекаться в шелковые одежды, и вместе быть слепым; но здравие очей предпочел бы всей такой пышности. (Ведь, если лишиться зрения, то никакой не будет для тебя приятности в жизни. Но как при слепоте очей и прочие члены, не пользуясь более светом, очень ослабевают в своей деятельности, так равно и при растлении ума жизнь твоя исполнится бесчисленных зол). Поэтому, как касательно тела мы наиболее заботимся о том, чтобы иметь здоровое зрение, так и касательно души преимущественно должны заботиться о здравии ума. Если ослепим ум, долженствующий доставлять свет и прочим способностям, то чем смотреть будем?

Минь. Т. VII. С. 290.

Творения. Т. VII. С. 237.

Ты и в настоящей жизни заготовляешь много такого, чем сам никогда не думаешь пользоваться, и, если кто тебя в этом будет обвинять, ты, указывая на детей и внуков, думаешь найти достаточное утешение в излишних трудах своих. Когда ты, находясь в самой глубокой старости, строишь великолепные домы, прежде окончания которых ты, может быть, умрешь; когда насаждаешь деревья, которые принесут плод спустя много лет; когда покупаешь имения и наследства, которыми будешь владеть спустя много времени; когда ты заботишься о многом таком, чем никогда не будешь пользоваться, – то все это для себя ли ты делаешь, или для потомков? Итак, не есть ли это признак крайнего безумия, когда ты касательно земных благ не смущаешься продолжительностью времени и даже, по причине этой продолжительности, подвергаешься опасности лишиться всей награды за труды; а касательно небесных благ унываешь по причине замедления, тогда как это замедление приносит тебе больше пользы, и не другим доставляет ожидаемые тобою блага, но все дары сохраняет для тебя?

Минь. Т. VII. С. 294.

Творения. Т. VII. С. 241.

БЕСЕДА XXI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 6:24–27.

Не наше старание, но Божий Промысел приводит все то в исполнение, что, по-видимому, совершаем мы сами, так, что если Бог оставит нас, то ни попечение, ни заботливость, ни труд, словом – ничто не поможет нам, но все будет тщетно.

Минь. Т. VII. С. 298.

Творения. Т. VII. С. 247.

Блаженный Иоанн, когда беседовал с собирающими пошлины и воинами, заповедовал довольствоваться жалованьем. Он, хотя желал возвести их к другой, гораздо высшей мудрости, но, поскольку, они к тому были еще неспособны, то предлагает низшую заповедь. Если бы он стал внушать высшие заповеди, то они не только не стали бы внимать им, но не исполнили бы и низших. Поэтому, и мы занимаем вас истинами низшими; мы, ведь, знаем, что бремя нелюбостяжания превосходит силы ваши, и сколько отстоит небо от земли, столько от вас такое любомудрие. Итак, по крайней мере, научимся не лихоимствовать, будем почитать добром милостыню, оставим ненужную пышность и станем держаться умеренности. Не малый и это урок.

Минь. Т. VII. С. 299.

Творения. Т. VII. С. 248.

БЕСЕДА XXII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 6:28–34.

Христос запрещает нам не только заботиться о красивых одеждах, но и удивляться, когда видим их на других. Убранство цветов, красота трав и даже самое сено более достойно удивления, чем наши дорогие одежды. Для чего же ты гордишься тем, в чем тебя несравненно превосходит трава?… Если Бог столь промышляет о вещах, ничего не стоящих и доставляющих самую малую пользу, то ужели Он не будет пещись о тебе – существе лучшем из всех существ? Для чего же Бог, спросишь ты, сотворил цветы столь прекрасными? Для того, чтобы показать Свою премудрость и великое Свое могущество, чтобы мы отовсюду познали славу Его. И это есть знак великой мудрости и могущества Божия, когда Он облекает в такую красоту самое последнее Свое творение. (В самом деле, что может быть еще ниже того, что сегодня существует, а завтра нет?) Итак, если Бог и сену дает то, что вовсе ему не нужно (нужна ли, например, его красота огню?), то как Он тебе не даст того, в чем ты имеешь нужду? Если и самое последнее Свое творение Он украсил с избытком, и это не по нужде какой-либо, но ради великолепия, то тем более украсит всем нужным тебя – существо драгоценнейшее из всех.

Минь. Т. VII. С. 300.

Творения. Т. VII. С. 249–250.

«Весть бо Отец ваш Небесный, яко требуете сих всех» (Мф. 6:32). Если ты скажешь: мне потому должно заботиться о пище и одежде, что они нужны, то я, напротив, скажу: по тому-то самому, что они необходимы, ты и не должен заботиться… Какой отец не захочет доставить необходимого своим детям? Так, и поэтому уже, Бог непременно подаст нужное. Он Сам и Творец природы, и совершенно знает нужды ее. Ты не можешь сказать, что, хотя Бог есть Отец и требуемое нами необходимо, но Он не знает, что мы имеем нужду в том. Кто знает самую природу, Кто сотворил и так устроил ее, Тот, очевидно, знает и нужды ее лучше тебя, имеющего нужду в пище и одежде: Ему же, ведь, угодно было даровать природе твоей такую потребность. Он не будет противоречить Себе, лишая наше естество нужного и необходимого, тогда, как Сам устроил его с такими потребностями. Итак, не будем заботиться; от забот своих мы ничего не получим, кроме того, только, что они развлекут нас. Если Бог подает нам все нужное, заботимся ли о том или не заботимся, и, притом, подаст скорее тогда, когда мы не заботимся, то какую пользу доставляет тебе твоя суетливость, кроме того, что ты казнишь самого себя? Заботится ли о пище тот, кто идет на пышный обед? Запасается ли питьем тот, кто идет к источнику? И мы, имея у себя блага лучше и обильнее, нежели сколько воды в потоках и брашен на вечерях, то есть, Промысл Божий, – не должны заботиться и малодушествовать.

Минь. Т. VII. С. 302.

Творения. Т. VII. С. 252.

«Ищите Царствия Небеснаго, и сия вся приложатся вам» (ср.: Мф. 6:33). И не сказал: даны будут, но – приложатся, чтобы ты знал, что настоящие блага ничего не значат в сравнении с величием будущих. Потому-то Он и не повелевает просить настоящих благ, но просить иных благ, и надеяться, что и те присоединятся к этим. Итак, ищи благ будущих – и получишь настоящие; не ищи видимых – и непременно получишь их. Да и неприлично тебе приступать ко Владыке с молитвой о таковых благах. Будучи обязан прилагать все тщание и всю заботу свою о неизреченных благах, ты крайне бесчестишь себя, когда изнуряешь себя заботливыми помыслами о благах скоропреходящих.

Минь. Т. VII. С.303.

Творения. Т. VII. С. 253.

«Не пецытеся убо на утрей, утренний собою печется: довлеет дневи злоба его» (ср.: Мф. 6:34). [Злобою называется здесь не лукавство, но злострадание, труд и несчастия]. Заповедую это, говорит Спаситель, не для иного чего, как только для освобождения вас от излишних забот, потому что если ты сегодня будешь заботиться о завтрашнем, то опять и завтра тебе нужно будет заботиться. Итак, к чему излишнее? Для чего ты стараешься отяготить настоящий день больше, чем уделено ему тяготы? Для чего возлагаешь на него бремя и наступающего дня? Таким прибавлением ты не можешь облегчить тяжести другого дня, но только покажешь жадность к излишним трудам. Чтобы сильнее тронуть Своих слушателей, Христос олицетворяет самое бремя и представляет его как бы обиженным и вопиющим против напрасной обиды, которую они учиняют ему. Ты получил день для того, чтобы заботиться о принадлежащем к нему. Для чего же возлагаешь на него и попечение другого дня? Ужели забота о себе не составляет для него достаточного бремени? Для чего же более надлежащего отягощаешь его? Но, когда это говорит Законодатель наш и будущий Судия, то подумай, какие утешительные Он подает нам надежды, когда Сам представляет жизнь нашу столь бедственной и трудной, что и попечение одного дня может нас озлобить и сокрушить. И мы, все-таки, не взирая на множество таких свидетельств, заботимся о земном, а о благах небесных совсем не печемся. Противясь словам Его, мы совершенно извратили порядок. Смотри: Он говорит: не ищите настоящего совсем, – а мы непрестанно ищем. Ищите, говорит Он, небесных благ, а мы даже минуты не посвящаем на искание их, но сколько печемся о житейском, столь же, или еще несравненно более, нерадим о духовном.

Минь. Т. VII. С. 304.

Творения. Т. VII. С. 255

Бог хочет, чтобы мы Его просили, и, если ты просишь, являет тебе великую милость. Это – единственный Должник, Который, когда мы просим Его, оказывает нам милость и дает то, чего мы не давали Ему в заем. Если Он усмотрит, что проситель неотступен, то дает и то, чего не получил от нас. Но, если просят Его с нерадением, то и Он медлит, – не потому, что не расположен дать, но потому, что Ему угодно, чтобы мы Его умоляли. Итак, не говори, что Бог – мой враг, потому и не выслушает меня. Он, если неотступно будешь умолять Его, тотчас ответит тебе, если не по близости твоей к Нему, по крайней мере, ради неотступной просьбы твоей. Ни вражда, ни безвременность, ни иное что не будет служить препятствием. Не говори: я недостоин, и потому не прошу. Не говори: я многогрешен, и потому не могу просить разгневанного; Бог не на достоинство смотрит, а на расположение. Пусть ты не друг Богу, пусть просишь недолжного [тебе], пусть ты расточил отеческое достояние и долгое время находился в отсутствии, пусть ты приходишь к Нему лишенным чести и как худший из всех, пусть являешься к разгневанному и негодующему, только возымей намерение молиться и возвратиться к Нему, – все получишь, и гнев, и осуждение тотчас истребишь. Хотя и раздражен Бог, но Он – Отец; хотя и разгневан, но чадолюбив, и одного только ищет – не того, чтобы наказать тебя за обиду, но того, чтобы видеть тебя обратившимся и умоляющим Его.

Минь. Т. VII. С. 306.

Творения. Т. VII. С. 256–257.

О, если бы и мы так воспламенялись, как согрето благоутробие Божие любовью к нам! Огнь этой любви ожидает только случая, и если малую искру приложишь к нему, то возжжешь великий благодеющий тебе пламень. Господь болезнует не о том, что обижен, но о том, что ты дерзок и неистовствуешь, подобно пьяному. Если мы, будучи злы, болезнуем о детях, несмотря на причиненные нам от них обиды, то Бог ли, Которого нельзя обидеть, будет гневаться на тебя за то, что досаждаешь Ему?

Минь. Т. VII. С. 306.

Творения. Т. VII. С. 258.

Будем приступать к Богу благовременно и безвременно; или, вернее сказать, безвременно приступать к Нему никогда нельзя. Безвременно приступать – у Него значит не всегда приступать. Того, Который всегда желает давать, благовременно всегда просить. Как дыхание никогда не бывает безвременно, так и прошение; но, напротив, не прошение безвременно. Как мы имеем нужду в дыхании, так и в Его помощи, и если захотим, то удобно привлечем Его к себе. И пророк, показывая и свидетельствуя, что Бог всегда готов благодетельствовать, говорил: «яко утро готово обрящем Его» (Ос. 6:3). Сколько бы раз ни приступали к Нему, увидим, что Он всегда ожидает прошений от нас. Если же из источника Его милостей мы ничего не почерпаем, то вся вина наша. Укоряя иудеев, Он говорил: «милость же Моя яко облак утренний, и яко роса рано падающая» (ср.: Ос. 6:4). Слова эти имеют такой смысл: хотя Я, с своей стороны все исполнил, – но как знойное солнце при самом восходе прогоняет и облако, и росу, так и вы своей великой злобой останавливаете Мою неизреченную щедрость. Впрочем, и здесь вместе действует Промысл: как скоро Бог усматривает нас недостойными благодеяний, удерживает их, чтобы они не сделали нас беспечными. Если же мы, хотя несколько, обратимся, то есть, столько, сколько нужно для того, чтобы узнать, что мы согрешили, – тогда весьма богатые и обильные изливает на нас милости. И чем больше ты приемлешь от Него, тем более Он радуется, и более обильные готовит нам новые благодеяния. Спасение наше и щедрые дары просящим Он считает Своим богатством. Но когда мы не молим, тогда гневается; когда не просим, тогда отвращается. Для того Он и обнищал, чтобы нас сделать богатыми; для того все претерпел, чтобы нас побудить к молитвам.

Минь. Т. VII. С. 307.

Творения. Т. VII. С. 258.

БЕСЕДА XXIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 7:1–20.

«Имже судом судите, судят вам» (Мф. 7:2а). Ты осуждаешь, говорит Спаситель, не ближнего, но себя самого, и себя самого подвергаешь Страшному суду и строгому истязанию. В этом суде мы сами полагаем для себя известную меру нашего осуждения. Итак, должно не порицать, не поносить, но вразумлять; не обвинять, но советовать; не с гордостью нападать, но с любовью исправлять, – потому что не ближнего, но себя самого предашь ты жесточайшему наказанию, когда не пощадишь его, произнося твой приговор о его прегрешениях… Что же, скажешь ты, если кто прелюбодействует, неужели я не должен сказать, что прелюбодеяние есть зло, и неужели не должен исправить распутника? – Исправь, но не как неприятель, не как враг, подвергая его наказанию, но как врач, прилагающий лекарство. Спаситель не сказал: не останавливай согрешающего, но: не суди, то есть, не будь жестоким судьей.

Минь. Т. VII. С. 309.

Творения. Т. VII. С. 260–261.

«Изми первее бервно из очесе твоего» (Мф. 7:5). Видишь ли, что Спаситель не запрещает судить, но прежде велит изъять бревно из собственного глаза, и, тогда уже, исправлять согрешения других. Всякий, ведь, свое знает лучше, нежели чужое, и лучше видит бóльшее, нежели меньшее, и, наконец, более себя самого любит, чем ближнего. Следовательно, если ты судишь других, желая им добра, то прежде пожелай его себе, имеющему грех и очевиднее, и более; если же нерадишь о самом себе, то ясно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и желания опозорить его.

Минь. Т. VII. С. 310

Творения. Т. VII. С. 262.

«Не дадите святая псом, ни пометайте бисер пред свиниями» (ср.: Мф. 7:6)... Под именем псов Господь здесь разумел тех, которые живут в неисцельном нечестии, без всякой надежды исправления; а под именем свиней – всегда живущих невоздержно; все таковые, по слову Его, недостойны слушать высокое учение. Христос повелевает таким людям не отворять дверей, потому что, узнавши, они становятся еще более дерзкими. Когда это учение открывается людям признательным и благомыслящим, то они благоговеют пред ним, а люди безнравственные уважают более тогда, когда его не знают. Итак, если, по природе своей, такие люди не могут познать этого учения, то пусть будет оно от них скрыто, говорит Спаситель, чтобы, по крайней мере, почтили его по причине своего неведения. И свинья не знает, что такое бисер, а если не знает, то пусть и не видит, чтобы не попрала того, чего не знает.

Минь. Т. VII. С. 311.

Творения. Т. VII. С. 263.

«Кто есть от вас отец, егоже аще воспросит сын его хлеба, еда камень подаст ему?» (ср.: Мф. 7:9). Так, если ты не получаешь, то не получаешь потому, что просишь камня. Хотя ты и сын, но этого еще не довольно к получению. Напротив, это-то самое и препятствует тебе получить, что ты, будучи сыном, просишь неполезного. Итак, не проси ничего мирского, но всего духовного, – и непременно получишь… Молящемуся надлежит соблюдать два правила: первое то, чтобы просить усильно; второе то, чтобы просить должного. И вы, ведь, говорит Спаситель, будучи отцами, дожидаетесь просьбы от своих детей; и если они у вас станут просить бесполезного, то отказываете; когда же будут просить полезного, то соизволяете и даете. Потому и ты, представляя это, не отступай до тех пор, пока не получишь, не отходи, пока не найдешь, не отлагай своего тщания, пока не будет отверста дверь.

Минь. Т. VII. С. 313.

Творения. Т. VII. С. 265–266.

«Вся убо, елика аще хощете, да творят вам человецы, и вы творите им» (ср. Мф. 7:12). В этих кратких словах Спаситель заключил все и показал, что добродетель и кратка, и удобна, и всем известна.

Минь. Т. VII. С. 314.

Творения. Т. VII. С. 267.

БЕСЕДА XXIV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 7:21–27.

Не станем думать, что мы, не производя теперь чудес, потому самому имеем менее благодати. От чудес никогда ничего не прибудет нам, равно как ничего не убудет и от того, что мы не творим их, если только заботимся о всякой добродетели. За чудеса мы сами остаемся должниками пред Богом, а за жизнь и дела имеем Бога должником.

Минь. Т. VII. С. 322.

Творения. Т. VII. С. 278.

«Сниде дождь, приидоша реки, возвеяша ветры, и нападоша на храмину ту: и не падеся, основана бо бе на камени» (ср.: Мф. 7:25). Здесь дождем, реками и ветрами Спаситель иносказательно называет человеческие несчастья и злоключения, как тό: клеветы, наветы, скорби, смерть, погибель ближних, оскорбления от других и всякое другое зло, какое только бывает в настоящей жизни. Но душа праведного, говорит Он, ничем не побеждается. Причина этого в том, что она основана на камне. Камнем здесь Христос называет твердость Своего учения. И поистине, заповеди Его гораздо тверже камня: помощью их праведник становится выше всех волн человеческих и побеждает не только гонения людей, но и козни диавольские.

Минь. Т. VII. С.323.

Творения. Т. VII. С. 279–280.

Кроме одной добродетельной жизни совершенно невозможно найти другой, которая бы была свободна от всех зол… Стоит только тебе оградиться любомудрыми наставлениями Евангелия, – и тогда тебя ничто не сможет опечалить. Какой вред может причинить тебе тот, кто захочет коварствовать против тебя? Отнимет у тебя имение? Но еще прежде его угрозы тебе повелено презирать богатство и столько отвращаться его, чтобы никогда ничего подобного и не просить у Господа. Ввергнет ли тебя в темницу? Но еще прежде темницы тебе заповедано так жить, чтобы уже распяться всему миру. Злословит ли тебя? Но Христос освободил тебя и тут от печали, когда и без труда твоего, за одно незлобие обещает тебе великую награду, и столько сделал тебя непричастным досаде и огорчению, что даже повелел молиться за врагов. Гонит ли тебя и окружает бесчисленным множеством зол? Но тем самым тебе сплетает он блистательный венец. Убивает ли тебя и закалает? И чрез это опять приносит тебе величайшую пользу, поскольку готовит для тебя мученические награды, ускоряет твой путь в безмятежное пристанище, доставляет тебе случай к получению большего воздаяния, и содействует тебе откупиться от общего суда. Это-то всего и удивительнее, что наветующие люди не только не мало не вредят тем, которым стараются вредить, но еще делают их чрез то славнее. Что же может сравниться с тем благом, когда мы изберем такую жизнь, – одну только добродетельную жизнь?

Минь. Т. VII. С. 324.

Творения. Т. VII. С. 280, 281.

БЕСЕДА XXV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 7:28–8:4.

Страшное и столь спасительное таинство, совершаемое во время наших собраний, называется «евхаристией» (eùcaristίa – благодарение) потому, что оно служит воспоминанием многих благодеяний и указывает на важнейшее действие промышления Божия, – и чрез все это возбуждает нас к благодарности. В самом деле, если рождение Господа от Девы есть великое чудо, и евангелист с изумлением говорит: «сие же все бысть» (Мф. 1:22), то куда, скажи мне, отнести Его заклание за нас? Если только рождение Его называется – «сие все», то как назвать то, что Он распят и пролил Кровь за нас, и Самого Себя предложил нам в пищу и пиршество духовное? Итак, станем непрестанно благодарить Его, и да предшествует это благодарение нашим словам и делам. Станем благодарить за благодеяния не только нам оказанные, но и другим; таким образом, мы в состоянии будем истребить и зависть, и утвердить любовь и сделать ее искреннейшею. Ты уже не в состоянии будешь завидовать тем, за кого благодаришь Господа. Потому-то и священник во время предложения той Жертвы повелевает нам благодарить Бога за всю вселенную, за отсутствующих, за находящихся в храме, за тех, которые были прежде нас, и за тех, которые будут после нас. Такое благодарение освобождает нас от земли, переселяет на небо и делает из людей ангелами. ...Господь все Сам для нас сделал: и даровал нам Сына Своего, и соделал нас благодарными за то (чрез Таинство Евхаристии). Так как человек бывает большей частью неблагодарен, то Бог все относящееся до нас принимает на Себя и совершает.

Минь. Т. VII. С. 331.

Творения. Т. VII. С. 289–290.

Чем острее у нас зрение, тем более познаем, как далеко мы отстоим от неба. Подобным образом, чем более преуспеваем в добродетели, тем более научаемся познавать, как велико расстояние между Богом и нами.

Минь. Т. VII. С. 332.

Творения. Т. VII. С. 291.

БЕСЕДА XXVI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 8:5–13.

Будем, возлюбленные, бодрствовать, будем шествовать тесным путем с упованием и страхом: со страхом – по причине стремнин, отовсюду предстоящих; с упованием же потому, что Иисус предходит пред нами. Пойдем с трезвостью и бодрствованием. Если кто хотя несколько задремлет, тотчас низринется.

Минь. Т. VII. С. 340.

Творения. Т. VII. С. 300.

Иерей, впадающий в одинаковые грехи с подчиненными себе, не одинаковым с ними подвергается наказаниям, но гораздо тягчайшим.

Минь. Т. VII. С. 341.

Творения. Т. VII. С. 301.

БЕСЕДА XXVII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 8:14–22.

Если Моисей имел прославленное лицо, и Стефан лицо ангельское, то представь, каков тогда должен быть вид общего Владыки! Может быть, многие воспламенились желанием узреть Его образ? Но если мы пожелаем, то узрим и гораздо лучший образ. Если мы с упованием проведем настоящую жизнь, то увидим Его на облаках, сретивши в бессмертном и нетленном теле.

Минь. Т. VII. С. 346.

Творения. Т. VII. С. 308.

«Остави мертвых погребсти своя мертвецы» (Мф. 8:22)¼ Но скажет кто-либо: не быть при погребении отца не было ли знаком крайней неблагодарности? Если бы он сделал это по лености, то оказал бы неблагодарность; но, если сделал это для того, чтобы не прервать необходимейшего дела, то в таком случае удалиться было бы знаком величайшего неразумия.

Минь. Т. VII. С. 348.

Творения. Т. VII. С. 310.

Многие из тех, которые, по-видимому, живут, ничем не различаются от мертвых, когда живут во зле; вернее – они даже хуже мертвецов. «Умерый свободися от греха» (ср.: Рим. 6:7), говорит апостол. А тот, кто живет во зле, служит греху. Не говори мне, что он не съедается червями, не лежит во гробе, не закрыл глаз и не обвит пеленами. Он большие претерпевает мучения, не потому, чтобы черви съедали его, но потому, что страсти душевные терзают его лютее зверей. А если у него открыты глаза, то и это опять гораздо хуже того, как если б они были закрыты. Глаза умершего ничего не видят худого, а этот, имея открытые глаза, подвергает себя бесчисленным болезням... Но ты не видишь гниения его тела? Что же? Душа его еще прежде тела растлела, погибла и подвергается бóльшему гниению. Тот смердит десять дней, а этот во всю жизнь дышит зловонием, имея уста хуже всяких нечистых мест, – так что они различаются между собой лишь тем, что один подвергается только естественному тлению, а другой к нему присоединяет еще гниение, происходящее от нечестивой жизни, ежедневно вымышляя для себя новые причины растления. Но что важнее, – умершего никто не видит истлевающим и сгнивающим, потому что он имеет гроб своим покровом; а этот смердит повсюду, нося мертвую душу в теле, как во гробе. И если бы можно было увидеть душу человека, живущего в роскоши и нечестии, то ты увидел бы, что гораздо лучше лежать связанным во гробе, нежели быть окованным цепями греховными. Но посмотрим на связанную главу таковых мертвецов. Они беспрестанно пьяны, и у них, на подобие того, как мертвые связываются многими покровами и пеленами, все чувства заключены и связаны. Если же хочешь посмотреть и на руки, то увидишь, что и они так же, как у мертвых, привязаны к чреву и обвязаны не пеленами, а что гораздо хуже, узами любостяжания. Оно не допускает им простираться к милостыне, или к другому какому-либо доброму делу, но делает их бесполезнее рук умерших. Хочешь ли видеть и ноги связанные? Смотри – они также связаны заботами и оттого никогда не могут прибегать в храм Божий... А кто не имеет ни глаз, ни рук, ни ног, ни других членов, тот, как может казаться человеком? Таким образом, можно видеть, что и душа их обвита пеленами, и есть скорее идол, нежели душа. Итак, поскольку они пребывают в бесчувственности, сделавшись некоторым образом мертвыми, то мы приступим к Иисусу, будем молить Его о их воскресении, отвалим камень, развяжем пелены. Как скоро ты отвалишь камень, то есть, отнимешь ту бесчувственность, которую они показывают во зле, то тотчас изведешь их из гроба, а выведши отсюда, гораздо удобнее освободишь их от оков. Когда ты воскреснешь, тогда познает тебя Христос; когда разрешишься от уз, тогда Он призовет тебя и к Своей вечери. Итак, вы, други Христовы, ученики Его, – вы, любящие умершего, приступите ко Христу и помолитесь! Пусть умерший исполнен чрезмерного зловония; сродники не должны оставлять его и в этом случае, но тем более приступать к Богу (чем более умножается тление), подобно как сделали и сестры Лазаревы; должны до тех пор просить, молить и умилостивлять Бога, доколе мы не увидим его живым.

Минь. Т. VII. С. 349.

Творения. Т. VII. С. 311–313.

БЕСЕДА XXVIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 8:23–34.

Души, по отшествии отсюда, уводятся в некую страну и, уже не имея возможности возвратиться оттуда, ожидают Страшного того Дня.

Минь. Т. VII. С. 354.

Творения. Т. VII. С. 317.

Нет ни одного человека, о котором бы не промышлял Бог. Если же Он и не о всех печется одинаковым образом, то и это есть величайший знак Его Промысла. Бог являет Промысл Свой сообразно с пользой каждого.

Минь. Т. VII. С. 354.

Творения. Т. VII. С. 318.

БЕСЕДА XXIX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 9:1–8.

Когда ты увидишь врага истины, исцели его, позаботься о нем, возврати к добродетели, подавай наилучший пример своей жизнью, наставляй не укоризненным словом, покровительствуй и имей попечение, и употребляй все средства к исправлению, подражая наилучшим врачам. Ведь, и врачи не всегда одним только способом врачуют болезни; но, когда видят, что рана не исцеляется одним лекарством, прилагают другое, а если нужно третье; иногда рассекают, а иногда обвязывают. Так и ты, сделавшись врачом души, пользуйся всяким способом врачевания по заповедям Христовым, чтобы получить тебе награду и за свое спасение, и за то, что ты доставлял пользу другим. Все делай во славу Божию: таким образом и сам прославишься. «Прославляющие Мя, говорит Господь, прославлю» (1Цар. 2:30).

Минь. Т. VII. С. 362.

Творения. Т. VII. С. 328.

БЕСЕДА XXХ. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 9:9–17.

В самом начале, мы не должны от всех требовать всего, но только того, что возможно, и тогда скорее достигнем и остального. Если ты спешишь и стараешься скорее окончить дело, то потому самому и не должен спешить, что стараешься скорее окончить его. Если слова мои кажутся тебе загадочными, то познай это из самого свойства вещей, и тогда легко увидишь всю силу их.

Минь. Т. VII. С. 368.

Творения. Т. VII. С. 336.

Как должен поступать муж со своей женой, любящей украшаться и намащать себя различными благовонными веществами, преданной излишней роскоши, если всячески старается исправить ее? Как же он исправит ее? Он достигнет цели, если не вдруг все станет запрещать ей, но начнет с легчайшего, к чему она не особенно привязана. Если ты вдруг захочешь исправить ее, то нимало не успеешь. Итак, не отнимай у нее тотчас же драгоценных уборов, но позволь ей некоторое время пользоваться ими. Эти украшения можно считать меньшим злом в сравнении с разными притираниями и намащениями. Итак, сперва уничтожь притирания, да, и это делай не страхом и угрозами, но убеждениями и ласками: говори, что за это осуждают, и произнеси свой собственный суд и мнение, и чаще напоминай ей, что тебе не только не нравится такое украшение лица, но и весьма неприятно; уверяй ее, что это очень огорчает тебя; потом, произнесши свой собственный суд, присоединяй к этому мнения других; говори, что это безобразит и красивых женщин, чтобы, таким образом, истребить страсть ее; уверь ее, что она более тебе нравится в таком виде, в каком Бог сотворил ее; а когда она разглаживает, натирает и намащает лицо свое, то и другим не кажется красивой и благовидной. И если много раз ты будешь говорить ей, и она не послушает тебя, и тогда не переставай повторять слов своих, впрочем, не со враждой, а с любовью; и, иногда, показывай как бы недовольный вид, а иногда ласкай и угождай ей. Не видишь ли, как живописцы, желая начертать красивое лицо, то наводят, то стирают краски? Не поступай же хуже их. Если они, желая изобразить какое-либо тело, прилагают такое старание, то тем более нам при изображении души надлежит употребить все искусство… Будем же переносить все слабости жен, чтобы только исправить в них то, что хотим. Не видишь ли, как мы переносим плач младенцев, когда желаем отнять их от сосцов, и все терпим для того только, чтобы отучить их от прежней пищи. Так будем поступать и с женщинами: все прочее будем сносить терпеливо, только бы отучить их от указанного порока. Когда ты исправишь этот порок, то и другие легко тебе будет исправлять; тогда ты можешь перейти к золотым украшениям и рассуждать о них в таком же роде. И, таким образом, мало-помалу, вразумляя жену свою, ты будешь превосходным живописцем, верным рабом и добрым делателем. При этом напоминай и о древних женах: Сарре, Ревекке, о благообразных и неблагообразных, и доказывай, что все они были целомудренны. Так Лия, жена патриарха Иакова, не будучи красивой, не помышляла ни о каких прикрасах, и, несмотря на то, что была не благовидна и не слишком любима своим мужем, совсем не думала о таких вещах, и не портила лица своего, а всегда сохраняла неизменными его черты, хотя была воспитана язычниками. А ты, верная, имея главою Христа, знай, что сочеталась с Ним, и удаляйся такого безобразия; Христу неприятны такие украшения; Он требует иной красоты, – красоты душевной, которую весьма любит. Приобретать такую красоту, и пророк повелевает тебе, говоря: «и возжелает царь доброты твоея» (Пс. 44:12). Итак, не будем безобразить себя ненужными украшениями; все творения Божии совершенны; и ни одно не имеет нужды в твоем поправлении. Если бы кто по своему произволу решился что-нибудь прибавить к выставленной картине, представляющей царя, тот за такую дерзость подвергся бы великому наказанию. Да и самому телу вашему вы не доставляете того, о чем стараетесь. Смотри: ты желаешь казаться красивой, но твои украшения делают тебя безобразной; ты хочешь нравиться мужу, но это больше печалит его, и как ему, так и другим подает случай осуждать тебя. Ты хочешь казаться молодой, но это скорее приведет тебя к старости. Ты желаешь похвалы, но это наносит тебе бесславие, потому что такая жена стыдится не только равных себе, но и слуг и служанок, знающих ее, а прежде всех стыдится себя самой. Но что говорить об этом? Я опустил здесь самое тягчайшее зло: то, что ты оскорбляешь Бога, нарушаешь целомудрие, возжигаешь пламень ревности, подражаешь блудницам непотребного дома. Итак, представив все это, посмейтесь над сатанинской пышностью и диавольским ухищрением, и, оставив эти украшения, или лучше – безобразие, уготовьте красоту в душе своей, которая и ангелам вожделенна, и Богу любезна, и вашим мужьям приятна, чтобы вам приобрести славу и в настоящем, и в будущем веке.

Минь. Т. VII. С. 368

Творения. Т. VII. С. 337–339.

БЕСЕДА XXXI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 9:18–26.

Никто уже не должен плакать об умершем, никто не должен скорбеть и порицать дело Христа. Подлинно, Он победил смерть. Что же ты напрасно плачешь? Смерть уже есть не что иное, как сон. Для чего же ты сетуешь и рыдаешь? Даже и языческие мудрецы, хотя не знают ничего о Воскресении, однако ж находят для себя утешение, говоря: переноси мужественно, случившегося нельзя переменить и исправить плачем. А ты, слушая высочайшие и назидательнейшие истины, не стыдишься малодушествовать больше их? Мы не говорим тебе: переноси мужественно, потому что случившегося нельзя переменить, но говорим: переноси мужественно, потому что несомненно, что умерший воскреснет. Спит отроча твое, а не умерло; покоится, а не погибло; оно воскреснет и получит жизнь вечную, бессмертие и жребий ангельский. Или ты не слышишь, что говорит Псалмопевец: «обратися, душе моя, в покой твой, яко Господь благодействова тя» (Пс. 114:6)? Бог называет смерть благодеянием, а ты сетуешь. Что бы ты больше этого сделал, если бы был противником и врагом умершего?… Поистине, – смерть есть тихое пристанище. Смотри, сколь многих бедствий исполнена настоящая жизнь; размысли, сколько раз сам ты проклинал ее! Жизнь наша, чем долее продолжается, тем становится тягостнее… А там чертог духовный, светлые светильники и жизнь небесная. Для чего же ты срамишь умершего? Для чего других заставляешь бояться и трепетать смерти?… Для чего, когда он удалился в пристань, ты подвергаешь себя буре? Но что же делать? Скажешь ты: такова природа наша. Нет, не вини природу, и не почитай слез твоих необходимыми. Мы сами все превращаем, сами предаемся слабостям, сами унижаем себя… Но у тебя нет наследника, тебе некому отказать свое имение? Но чего бы ты пожелал лучше: того ли, чтобы сын твой был наследником твоего имения, или – наследником благ небесных? Чего бы ты захотел более: того ли, чтобы он получил в наследие сокровища тленные, которые вскоре он должен будет оставить, или того, чтобы стяжал блага вечные и нетленные? Тебе нельзя иметь его своим наследником, но вместо тебя Бог сделал его Своим наследником. Но кому, скажешь, мы оставим одежды, дом и поля? – Ему же, и притом с бóльшей безопасностью, нежели при жизни его; для этого нет никаких препятствий. На самом деле, если варвары сжигают вместе с умершими их имущество, то тем более ты должен отослать вместе с умершим принадлежащее ему имущество, только не для того, чтобы оно сделалось прахом, как у тех, но чтобы умершего облекло в бóльшую славу, чтобы, если он отошел отселе грешным, разрешило его от грехов, если праведным – увеличило его награду и воздаяние… Однако, несмотря на эти убеждения, ты все еще не можешь переносить своей скорби? Но потому-то ты и не должен плакать об умершем, что он освободился от многих таких несчастий. Итак, не завидуй ему. Действительно, просить смерти самому себе, по причине преждевременной его кончины, и плакать о том, что он не жил долее, чтобы претерпевать множество таких скорбей, – свойственно более завидующему. Помышляй не о том, что он уже никогда не возвратится в дом твой, но что и ты сам скоро переселишься к нему; не о том думай, что умерший не возвратится сюда, но – и что все видимое нами не пребудет всегда одинаковым, а примет другой вид. И небо, и земля, и море – все изменится; и тогда-то ты получишь сына своего с большей славой! И если он отошел отсюда грешником, то чрез смерть у него отнята возможность продолжать зло; ведь, если бы Бог видел, что он переменит образ своей жизни, то не восхитил бы его прежде покаяния. Если же он скончался праведником, то приобрел блага, которых никогда не потеряет. Отсюда ясно, что слезы твои происходят не от сильной любви, а от безрассудной страсти. Если ты любишь умершего, то тебе надлежит радоваться и веселиться, что он освободился от настоящих зол. Скажи мне, что случилось в мире особенного, необыкновенного и нового, чего прежде не было? Не видишь ли ты каждый день повторение одних и тех же перемен? За днем следует ночь, за ночью день; после зимы наступает лето, за летом следует зима, – и более ничего; перемены эти всегда одни и те же, – одни бедствия увеличиваются и возникают вновь. Итак, ужели ты желаешь, чтобы твой сын постоянно испытывал эти бедствия, – чтобы он, пребывая здесь, подвергался болезням, скорбям, страшился, трепетал и – одни бедствия претерпевал, а других опасался?

Минь. Т. VII. С. 374.

Творения. Т. VII. С. 344–347.

Великодушное перенесение несчастий гораздо важнее и милостыни, и других добродетелей.

Минь. Т. VII. С. 374.

Творения. Т. VII. С. 347.

БЕСЕДА XXXII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 9:27–10:15.

Христос научает нас не только ничего не говорить о себе, но удерживать и тех, которые захотят хвалить нас; но, если слава воздается Богу, то мы должны не только не препятствовать, но даже побуждать к тому.

Минь. Т. VII. С. 378.

Творения. Т. VII. С. 350.

Если ты оказываешь благодеяния своим сорабам не для людей, но для Бога, то как бы они ни поступали, не переставай благодетельствовать, чтобы получить бóльшую мзду. А кто перестает благодетельствовать потому, что его злословят, тот показывает, что он благотворил не ради Бога, но ради похвалы от людей.

Минь. Т. VII. С. 379.

Творения. Т. VII. С. 351.

Ничто столько не отличает любомудрия, как то, чтобы не иметь ничего излишнего и довольствоваться как можно меньшим.

Минь. Т. VII. С. 384.

Творения. Т. VII. С. 357.

Предстоятеля должно принимать со всяким усердием, предоставляя ему не столько трапезу, сколько свое расположение. Если худо не уделять от трапезы, то не гораздо ли хуже отвергать благословляющего? Для тебя пресвитер... трудится и изнуряется; какое же ты будешь иметь извинение, когда и слов его не принимаешь?

Минь. Т. VII. С. 384.

Творения. Т. VII. С. 357.

Церковь есть общий всех дом, куда мы входим за вами по примеру апостолов, почему и входя, тотчас же, по заповеди Христовой, всех вообще приветствуем миром. Итак, никто не будь нерадив, никто не будь рассеян, когда священники входят и преподают поучение: за это угрожает немалое наказание. И когда я скажу: «мир вам», вы скажите: «и духови твоему», скажите не голосом только, но и сердцем, не устами только, но и духом. Иначе, ежели ты здесь скажешь: и духови твоему мир, а вышедши, будешь восставать против меня, будешь меня презирать, злословить и втайне поносить бесчисленными ругательствами, – то, что это за мир? Впрочем, хотя ты и будешь меня всячески злословить, я даю тебе мир от чистого сердца, с искренним расположением, и ничего худого никогда не могу сказать о тебе: у меня отеческое сердце, и, хотя иногда я и осуждаю тебя, но делаю это, заботясь о тебе же. А если ты втайне язвишь меня, и не принимаешь в доме Господнем, то страшусь, чтоб ты еще не увеличил моей скорби, – не тем, что оскорбил меня, ни тем, что выгнал меня, но тем, что отверг мир, и навлек на себя столь жестокое наказание. Хотя я и не отрясу праха, хотя не пойду от тебя прочь, – но угроза остается во всей своей силе. Я часто приветствую вас миром, и никогда не перестану приветствовать. Хотя вы и с презрением меня будете принимать, я все-таки и тогда не отрясу праха, – не потому, чтобы я не хотел повиноваться Господу, – но потому, что весьма горячо люблю вас. Притом, я ничего и не терпел для вас, не предпринимал дальнего путешествия; пришел к вам не так, как приходили апостолы, ничего при себе не имея (за что и виним наперед себя), пришел не без сапог, не без другой одежды, – почему, может быть, и вы упускаете со своей стороны должное. Только этого недостаточно для вашего оправдания. Пусть мы подвергнемся бóльшему осуждению; но это нимало не служит к вашему извинению.

Минь. Т. VII. С. 385.

Творения. Т. VII. С. 358–359.

Тогда дома были церквами, а ныне церковь сделалась домом. Тогда и в домах не говорили о житейском, а ныне и в церкви не говорят о духовном. Вы и здесь поступаете, как на торжище; и когда говорит Сам Бог, не только не слушаете слов Его в молчании, а занимаетесь разговорами совсем о других предметах. И пусть бы вы занимались тем, что касается вас самих; нет, – вы говорите и слушаете то, до чего вам и дела нет. Вот о чем я плáчу и не перестану плакать! Я не властен оставить этого дома; нам необходимо оставаться здесь, доколе не отойдем из настоящей жизни.

Минь. Т. VII. С. 385.

Творения. Т. VII. С. 359.

Итак, «вместите ны» (2Кор. 7:2), – как увещевал Павел. Это сказано у него не о трапезе, но о сердце и расположении. Того же и мы от вас требуем: любви, приязни сердечной и искренней. Если же и это тяжело для вас, то, по крайней мере, оставив теперешнюю беспечность, возлюбите самих себя. Для нашего утешения довольно и того, если увидим, что вы успеваете в добре и делаетесь лучшими. В таком случае, и я покажу бóльше любви, «если и слишком любя вас, вами буду любим менее» (ср.: 2Кор.12:15). Многое, ведь, побуждает нас к взаимному общению: всем нам предлагается одна Трапеза; один Отец породил нас; все мы произошли от одной утробы; всем подается одно Питие, и не только одно, но из одной Чаши. Отец, между прочими средствами расположить нас к взаимной любви, употребил и то, чтобы мы пили из одной Чаши: это служит знаком крепкой любви. Но скажешь, что мы не можем равняться с апостолами. И я в том согласен, и нимало не спорю; мы не стóим не только их, но даже и тени их. Но, при всем том, вы должны исполнять свое дело. Это не только не сделает вам стыда, но еще более послужит к вашей пользе. Когда будете оказывать должную любовь и послушание к недостойным, получите бóльшее воздаяние. Если мы, на самом деле, недостойны любви, то, по крайней мере, достойны ее за любовь нашу к вам. Кроме того, нам заповедано любить не только любящих нас, но и врагов наших. Кто же будет столь жестокосерд, столь груб, что, получивши такую заповедь, станет отвращаться и ненавидеть даже любящих его, хотя сам исполнен бесчисленных пороков? Мы имели общение в духовной трапезе, будем иметь общение и в духовной любви. Если разбойники, сидя за общим столом, забывают свои злые нравы, то, какое будем иметь оправдание мы, которые, всегда приобщаясь Тела Господня, не подражаем даже и им в кротости? Для многих служит достаточным побуждением к дружбе не только то, что имеют общий стол, но и то, что они из одного города; а мы, у которых и град, и дом, и стол, и Путь, и Дверь, и Корень, и Жизнь, и Глава, и Пастырь, и Царь, и Учитель, и Творец, и Судия, и Отец, и все общее, – какое будем иметь извинение, удаляясь от общения друг с другом? Не требуете ли и от нас чудес, какие творили апостолы, приходя проповедовать? Чтобы и мы очищали прокаженных, изгоняли бесов, воскрешали мертвых? Но то и будет самым сильным доказательством вашего благородства и любви, если будете веровать в Бога, не требуя залогов. Бог, как по этой причине, так и по другим, прекратил чудеса. Если без чудес, обладающие теми или другими совершенствами, как тό: даром слова, или благочестием, – тщеславятся, превозносятся, друг от друга отделяются, то, где не было бы разделений, если бы были еще и чудеса? Ищи не чудес, но спасения души.

Минь. Т. VII. С. 385.

Творения. Т. VII. С. 360.

Будем упражняться в добродетели: она составляет великое богатство и великое чудо… Если ты из жестокосердого сделался милостивым, то исцелил сухую руку; если, оставивши зрелище, пошел в церковь, то исправил хромую ногу; если отвратил глаза свои от красоты чужой жены, то отверз слепые очи; если вместо сатанинских песней выучил ты духовные псалмы, то, будучи прежде немым, стал говорить. Вот самые великие чудеса! Вот дивные знамения! Если мы непрестанно будем совершать такие чудеса, то посредством их и сами сделаемся великими и удивительными, и всех порочных привлечем к добродетели.

Минь. Т. VII. С. 387.

Творения. Т. VII. С. 361–362.

БЕСЕДА XXXIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 10:16–22.

Доколе мы будем овцами, дотоле будем побеждать, хотя бы и бесчисленное множество волков нас окружало, но мы их преодолеем и победим. Если же будем волками, – будем побеждены, потому что отступит от нас помощь Пастыря (Он пасет не волков, а овец); Он оставит и удалится от тебя, потому что ты не дашь открыться Его силе. Когда ты показываешь в злостраданиях кротость, то вся победа Ему принадлежит; а когда сам нападаешь и сражаешься, помрачаешь победу.

Минь. Т. VII. С. 389.

Творения. Т. VII. С. 363.

«Будите убо мудри яко змия, и цели, яко голубие» (Мф. 10:16)… Как змий ничего не бережет и, когда самое тело его рассекают на части, не сильно защищается, чтобы только соблюсти голову, так и ты, говорит Христос, все отдай: и имение, и тело, и самую душу – кроме веры. Вера есть глава и корень; если ты сохранишь ее, то хотя бы и все потерял, опять все приобретешь с бóльшей славой. Такой змеиной мудрости Господь требует для предостережения от опаснейших поражений, а голубиного незлобия – для предотвращения мстительности за обиды и отплаты за наветы, потому что нет никакой пользы и в мудрости, когда она не соединена с незлобием.

Минь. Т. VII. С. 390.

Творения. Т. VII. С. 364.

БЕСЕДА XXXIV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 10:23–33.

Если ты сделаешь что-нибудь доброе и не получишь здесь за то воздаяния, не смущайся; в будущем веке ожидает тебя за это сугубая награда. Если же сделаешь что-нибудь худое и останешься без наказания, – не ленись. Там постигнет тебя наказание, если только не переменишься и не сделаешься лучше.

Минь. Т. VII. С. 402.

Творения. Т. VII. С. 380.

Бог, научая нас отрешаться от всего земного, поражает тела [умерших] тлением пред нашими глазами. Таким образом, любитель телесной красоты, до безумия пристрастившийся к благовидной девице, если умом не захочет узнать безобразие телесного существа, то увидит это собственными глазами. Много было девиц, столь же цветущих красотой, или еще несравненно прекраснее, нежели любимая им, которые после смерти своей, чрез один или два дня представляли из себя зловоние, гной и гнилость червей. Подумай же, какую ты любишь красоту, и каким прельщаешься пригожеством?

Минь. Т. VII. С. 403.

Творения. Т. VII. С. 382.

Для того-то тотчас по смерти и истлевает тело, чтобы ты мог видеть в наготе красоту души. В самом деле, если она такую красоту и такую живость дает телу, то, как она прекрасна должна быть сама в себе? Если она поддерживает столь безобразное и отвратительное тело, то тем более может поддержать саму себя. Не в теле красота, но красота тела зависит от того образования и цвета, который отпечатлевает душа в существе его. Итак, люби душу, которая сообщает телу такое благообразие. Но что я говорю о смерти? Я тебе докажу и самой жизнью, что все прекрасное зависит от души. Если душа радуется, то розы рассыпает по ланитам; если печалится, то, отъемля всю красоту у тела, все облекает в черную одежду. И если постоянно находится в радостном состоянии, то и тело бывает в безболезненном состоянии; если же находится в печали, то и тело становится слабее и бессильней паутины. Если рассердится, то и телу дает отвратительный и безобразный вид; если покажет ясный взор, то и телу дает приятный вид. Если бывает объята завистью, то и на тело разливает бледность и томность. Если исполнена бывает любовью, то и телу сообщает особенное пригожество. Таким-то образом многие жены, не будучи пригожи лицом, особенную приятность получают от души; напротив, другие, блистая внешней красотой, всю ее портят тем, что не имеют привлекательности душевной. Представь, как румянится белое лицо и какую производит приятность разнообразием цвета, когда краска стыдливости разливается по нему. Вот потому, в ком бесстыдна душа, у того и самый вид отвратительнее вида всякого зверя; напротив, стыдливая душа и самый вид делает кротким и любезным. Подлинно, нет ничего прекраснее и любезнее доброй души. Любовь к телесной красоте смешана с огорчением; напротив, любовь к красоте душевной соединена с чистым, не возмущаемым удовольствием. Итак, для чего ты, минуя царя, дивишься глашатаю? Для чего, оставивши самого мудреца, с изумлением смотришь на истолкователя его? Видишь привлекательный внешний взор, – постарайся узнать внутренний; и, если последний некрасив, презри и внешний. Если ты увидишь безобразную женщину в прекрасной маске, конечно, не пленишься ею; наоборот, не захочешь, чтоб благовидная и красивая прикрывала себя маской, но пожелаешь, чтобы маска была снята, чтобы ты мог ее видеть в естественной красоте ее. Так поступай и по отношению к душе: ее наперед старайся узнать. Тело как маска прикрывает ее, и каково есть, таким всегда и остается; а душа, хотя бы была и безобразна, скоро может сделаться прекрасной; хотя бы имела око безобразное, свирепое, суровое, – оно может сделаться красивым, миловидным, ясным, ласковым, привлекательным. Этого-то благообразия, этой красоты лица будем искать, чтобы и Бог, возжелавши нашей красоты, даровал нам вечные блага.

Минь. Т. VII. С. 404.

Творения. Т. VII. С. 382–383.

БЕСЕДА XXXV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 10:34–42.

«Не приидох воврещи мир на землю» (ср.: Мф. 10:34), сказал Спаситель. Но как же Сам Он заповедовал апостолам, входя в каждый дом, приветствовать миром? Почему, равным образом, и ангелы воспевали: «слава в вышних Богу и на земли мир» (Лк. 2:14)? Почему также и все пророки благовествовали о том же? – Потому, что тогда особенно и водворяется мир, когда зараженное болезнью отсекается, когда враждебное отделяется. Только таким образом возможно небу соединиться с землей. Ведь и врач тогда спасает прочие части тела, когда отсекает от них неизлечимый член; равно и военачальник восстанавливает спокойствие, когда разрушает согласие между заговорщиками. Единомыслие не всегда бывает хорошо: и разбойники бывают согласны. Итак, брань была следствием не Христова определения, а делом воли самих людей. Сам Христос хотел, чтобы все были единомысленны в деле благочестия; но как люди разделились между собой, то и произошла брань.

Минь. Т. VII. С. 405.

Творения. Т. VII. С. 384.

«Врази человеку домашнии его» (Мф. 10:36). Говоря это, Христос показывал силу и горячность той любви, какой требовал. Так как Сам Он много нас возлюбил, то хочет, чтоб и мы любили Его столько же.

Минь. Т. VII. С. 406.

Творения. Т. VII. С. 385.

Родителям Христос велит повиноваться только в том, что не противно благочестию. Святое дело – воздавать им всякое иное почтение. Когда же они потребуют более надлежащего, не должно им повиноваться. «Аще кто грядет ко Мне, и не возненавидит отца своего и матерь…, не может Мой быти ученик» (Лк. 14:2). Повелевает не просто возненавидеть, потому что это совершенно противозаконно; но, если кто из них захочет, чтобы ты любил его более, нежели Меня, в таком случае возненавидь его за это. Такая любовь и любимого, и любящего губит.

Минь. Т. VII. С .407.

Творения. Т. VII. С. 386.

Если придет к тебе бедный и станет просить хлеба, ты наговоришь ему множество ругательств, будешь укорять в праздности, осыпать упреками, обидными словами и насмешками, и не подумаешь о себе, что и ты живешь в праздности, однако ж Бог дает тебе Свои блага. Бог никогда нам не говорил: так как ты живешь в праздности, Я не буду освещать тебя солнцем; так как ты не занимаешься необходимым, и Я погашу луну, не дам дождей вовремя. Напротив, Бог все это доставляет нам в изобилии, всем этим позволяет пользоваться не только живущим в праздности, но и делающим злое. Итак, если увидишь бедного и скажешь: мне досадно, что этот молодой, здоровый человек ничего не имеет и хочет прокормиться, живя в праздности, то вспомни тогда о себе. – Ты скажешь: нищий много лжет и притворяется. И в этом случае он достоин сожаления, потому что дошел до такой крайности, что даже не стыдится так лгать. А мы не только не имеем жалости, но еще присовокупляем такие жестокие слова: не получал ли ты и раз, и два? Так что ж? Ужели ему не нужно опять есть, потому что однажды ел? Почему же ты не положишь такого же правила и для своего чрева, и не говоришь ему: ты сыто было вчера и третьего дня, так не проси ныне? Напротив, чрево свое пресыщаешь чрезмерно, а нищему, когда он просит у тебя и немногого, отказываешь. Ты не имеешь к нему жалости, потому что он, слыша такие слова твои, не стыдится: но нужда сильнее стыда; в нужде и бесстыдство простительно. – И если не хочешь подать, то для чего еще укоряешь бедного и сокрушаешь его огорченное сердце? Если не хочешь оказать милость, то для чего и обижаешь? Но он без того не отойдет? Так поступи, как повелел мудрый: «отвещай ему мирная в кротости» (Сир. 4:8). Он не по своей воле поступает так бесстыдно. – Если Павел говорит: «аще кто не хощет делати ниже да яст» (2Сол. 3:10), – то говорит это нищим, а не нам; нам он говорит напротив: «доброе творяще не стужайте» (ср.: Гал. 6:9). Так мы поступаем и в домашних делах: когда двое ссорятся между собой, отведя каждого в сторону, даем им противоположные советы. То же бывает и в семейной жизни. Часто отец учителю, за суровые поступки с сыном, наедине, делает такой выговор: не будь суров и жесток; а сыну, между тем, говорит другое: хотя бы тебя и несправедливо наказали, терпи; и такими двумя противными советами достигает одной полезной цели. Так и Павел тем, которые здоровы и просят милостыню, говорит: «аще кто не хощет делати, ниже да яст» (2Сол. 3:10), – чтобы заставить их трудиться; а тем, которые в состоянии благотворить, так говорит: «вы же не стужайте доброе творяще» (ср.: Гал. 6:9), чтобы побудить их к милосердию. – Но нет бесстыднее бедного, говоришь ты? Почему же, скажи? Потому ли, что он, подбегая к тебе, кричит? Но хочешь ли, докажу, что мы гораздо бесстыднее и наглее нищих? Вспомни, сколько раз случалось и в нынешний пост, когда вечером стол был уже накрыт, и позванный тобою слуга приходил не скоро, ты все опрокидывал, толкая, браня и ругая его за малое промедление, хотя верно знал, что если не тотчас, то немного спустя утолишь свой голод. Однако, ты не называешь себя бесстыдным, когда от малости приходишь в бешенство; а нищего, который страшится и трепещет большего зла (потому что страшится не медленности, а голода), называешь дерзким, наглым и бесстыдным, и даешь ему всякие поносные имена. Не крайнее ли это бесстыдство? – Я знаю многих, которые дошли до такого зверства, что из одной лености оставляют голодных без помощи, отговариваясь так: теперь нет у меня слуги; домой идти далеко, а разменять не у кого. Какая жестокость! Бóльшее ты обещал, а меньшего не делаешь. Ужели ему истаевать голодом потому, что тебе не хочется пройти несколько шагов? Какая гордость, какая спесь! Если бы тебе надлежало пройти и десять стадий, то зачем лениться? А не подумаешь, что за то было бы тебе больше награды? Когда подашь, то получишь награду только за подаяние, а когда сам пойдешь, то за это тебе будет другая награда. – Нищего посылает к тебе Бог. Итак, обижая его, подумай, кому делаешь обиду? Если же не понимаешь, как это худо, то посмотри на других, и тогда хорошо узнаешь всю важность своего преступления. Если бы твой слуга, по твоему приказанию, пошел к другому слуге взять у него твои деньги, и возвратился к тебе не только с пустыми руками, но еще жалуясь на обиду, то, чего бы ты не сделал обидевшему? Какому бы не подверг его наказанию, будучи как бы сам лично им обижен? Так точно суди и о Боге: Он Сам посылает к нам нищих, и когда мы даем, даем Божие. Если же, ничего не подавши, гоним еще от себя с бранью, то подумай, скольких громов и молний достойны мы за такое дело? Помышляя о всем этом, обуздаем язык, перестанем быть жестокосердыми, прострем руки для подаяния милостыни, и будем не только снабжать бедных имуществом, но и утешать словами.

Минь. Т. VII. С. 409.

Творения. Т. VII. С. 390–394.

БЕСЕДА XXXVI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 11:1–6.

Хотя многим геенна и кажется ужасной, но я никогда не перестану вопиять, что оскорбить Христа – мучительнее и ужаснее самой геенны, и вам советую прийти в то же чувство. Тогда мы и геенны избавимся, и будем наслаждаться славой Христовой.

Минь. Т. VII. С. 419.

Творения. Т. VII. С. 401.

БЕСЕДА XXXVII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 11:7–24.

Подлинно, срамные песни отвратительнее всякой внешней нечистоты, и, что всего вреднее, вы не только не скучаете, слушая их, но и восхищаетесь, тогда, как надлежало бы гнушаться ими и бежать. Для чего, на самом деле, воздаешь ты такую честь плясунам? Если слуга скажет тебе вслух что-либо гнусное, ты подвергаешь его жестокому взысканию; если сын твой, или жена, или другой кто сделает то же, ты почитаешь такой поступок обидой; но, если пригласят тебя слушать постыдные слова люди презренные и негодные, то ты не только не досадуешь, но даже радуешься и хвалишь это. И что может сравниться с таким безрассудством? Но, ты не говоришь сам постыдных слов? Что же от этого пользы. Притом, откуда это видно? Ведь, если бы ты не говорил таких слов, то не смеялся бы и слыша их от других, и не стремился бы с таким усердием на посрамляющий тебя голос. Скажи мне, с удовольствием ли ты слушаешь богохульствующих, или трепещешь и заграждаешь от них слух свой? Я думаю, что так. Почему же это? Потому, что ты сам не богохульствуешь. Так же поступай и с теми, которые говорят постыдные слова. А если ты хочешь ясно доказать нам, что тебе неприятны постыдные слова, то и не слушай их. В самом деле, как можешь ты быть человеком добрым, обращаясь среди людей, от которых слышишь столь постыдные речи? Захочешь ли ты когда-либо подъять труды, которых требует целомудрие, расслабевая, мало по малу, от смеха, песен и этих срамных слов? И не оскверненная слушанием таких песен и слов душа едва может быть чистой и целомудренной, тем более невозможно это для той, которая непрестанно слышит их. Или вы не знаете, что мы более склонны ко злу? Ведь, всю нечистоту, приставшую к вам там от слов, от песен и смеха, каждый из вас несет в дом свой, и не только в дом, но и в свое сердце.

Минь. Т. VII. С. 425.

Творения. Т. VII. С. 410–411.

Скажи мне, отчего нарушается супружеская верность? Не от театра ли? Отчего оскверняются брачные ложа? Не от этих ли зрелищ? Не по их ли вине жены не терпят мужей? Не от них ли мужья презирают жен своих? Не отсюда ли множество прелюбодеев?… Если бы мне можно было перечислить теперь всех поименно, то я показал бы, как многих мужей разлучили с женами эти зрелища; как многих пленили эти блудницы, которые одних отвлекли от супружеского ложа, а другим не дают и подумать о браке.

Минь. Т. VII. С. 427.

Творения. Т. VII. С. 412.

Если ты хочешь получить удовольствие, иди в сады, к текущей реке и озерам; рассматривай цветы и слушай пение кузнечиков; посещай гробницы мучеников, – здесь найдешь ты и здравие для тела, и пользу для души, а вреда никакого; и не будешь раскаиваться после такого удовольствия. Ты имеешь жену, имеешь детей: что может сравниться с этим удовольствием? У тебя есть дом, есть друзья: эти удовольствия вместе с целомудрием доставляют и великую пользу. В самом деле, скажи мне, чтó может быть приятнее детей и жены для того, кто хочет жить целомудренно?

Минь. Т. VII. С. 428.

Творения. Т. VII. С. 413.

БЕСЕДА XXXVIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 11:25–30.

«Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы» (Мф. 11:28). Не тот или другой приходи, но «приидите» все, находящиеся в заботах, скорбях, и грехах, «приидите» не для того, чтобы Я подвергнул вас истязанию, но чтобы Я разрешил грехи ваши; «приидите» не потому, что Я нуждаюсь в славе от вас, но потому, что Мне нужно ваше спасение. Я, говорит, «упокою вы». Он не сказал: спасу только; но, что еще гораздо важнее, поставлю вас в совершенной безопасности. «Возмите иго Мое на себе, и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим: иго бо Мое благо и бремя Мое легко есть» (Мф. 11:29−30). Не бойтесь, говорит Он, услышав об иге: оно благо. Не страшитесь, услышав о бремени: оно легко. Как же Он прежде сказал: «узки врата и тесен путь» (ср.: Мф. 7:14)? Когда будешь предаваться беспечности, когда будешь унывать… Если же ты будешь иметь желание и решительность, то все будет для тебя удобно и легко. Потому и Христос, показывая, что и самим нам должно трудиться, не об одном приятном сказал, умолчав о прочем, – и не об одном также тяжком, но и то, и другое поставил на вид. Именно, сказав об иге, назвал его благим; упомянув о бремени, присовокупил, что оно легко, – чтобы ты не бегал того, что кажется тяжким и не пренебрегал тем, что кажется очень легким. Если же и после всего того добродетель представляется тебе тяжкой, то знай, что порок еще тягостнее. Это-то самое давая разуметь, Господь не прямо сказал: «возмите иго Мое», но наперед – «приидите труждающиися и обремененнии», показывая тем, что и грех тяжек, и бремя его не легко и не удобоносимо. Не сказал только: «труждающиися», но: «и обремененнии». То же говорил и пророк, описывая свойство греха: «яко бремя тяжкое отяготеша на мне» (Пс. 37:5). И Захария, изображая грех, называет его талантом олова (см.: Зах. 5:7). То же доказывает самый опыт. Ничто так не обременяет душу, ничто так не ослепляет мысль и не преклоняет долу, как сознание греха; напротив, ничто так не воскрыляет и не возносит горé душу как приобретение правды и добродетели… Итак, не устрашайся и не убегай от ига, которое облегчает тебя от всех этих зол, но со всей готовностью покорись ему, и тогда ясно уразумеешь его сладость. Оно не отягчит твоей выи и возлагается на тебя для одного благоприличия, чтобы научить тебя шествовать правой стезей, поставить тебя на Царском пути, избавить от стремнин, там и здесь находящихся, и таким образом приучить тебя с легкостью совершать тесный путь. Если же это иго доставляет нам столь великие блага, такую безопасность, такое веселье, то будем носить его от всей души, со всем тщанием, чтобы и здесь обрести покой душам своим, и сподобиться будущих благ.

Минь. Т. VII. С. 431.

Творения. Т. VII. С. 417–419, 421.

Что легче: подвизаться, или получать венец? Сражаться, или достигать почести? Обуреваться волнами, или войти в пристань? Вот почему даже и смерть бывает лучше жизни: та избавляет тебя от бурь и опасностей, а эта поставляет тебя среди них и подвергает бесчисленным наветам и нуждам, из-за которых ты почтешь и жизнь не жизнью. Если же ты не веришь словам моим, послушай тех, которые видели лица мучеников, во время их подвигов, как они, будучи бичуемы и строгаемы, радовались и веселились; радовались даже лежа на сковородах, и веселились более, чем возлежащие на ложах, убранных цветами. Вот почему и Павел, пред тем, как надлежало ему отойти отсюда и окончить жизнь насильственной смертью, говорил: «радуюся и сорадуюся всем вам: такоже и вы радуйтеся и сорадуйтеся мне» (Флп. 2:17б–18). Видишь ли, с каким преизбытком веселия призывает всю вселенную в общение своей радости? Вот каким великим благом почитал он отшествие отсюда! Вот как вожделенной, любезной и благоутешной почитал он и самую страшную смерть!

Минь. Т. VII. С. 431.

Творения. Т. VII. С. 421.

БЕСЕДА XXXIX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 12:1–8.

Будем освобождать свое тело от излишних и бесполезных трудов, каковыми обременяем был некогда народ еврейский в Египте. Мы, приобретая золото, ничем не различаемся от тех, которые копали глину, делали кирпичи, собирали солому и были мучимы. И ныне диавол принуждает делать кирпичи, как некогда фараон. В самом деле, что такое золото, как не брение? И что такое серебро, как не солома? Наподобие соломы воспламеняет огонь вожделения, и золото подобно глине, оскверняет обладающего им. Вот почему Господь послал нам не Моисея из пустыни Египетской, но Сына Своего с Небес. Итак, если ты и по пришествии Его пребудешь в Египте, то пострадаешь так же, как египтяне; если же, оставивши Египет, выйдешь вместе с духовным Израилем, то узришь все чудеса.

Минь. Т. VII. С. 437.

Творения. Т. VII. С. 426.

Какое ты будешь иметь оправдание, когда ленишься совершить и законное, тогда как другие устремляются далее цели? Тебе мы советуем подавать милостыню от имений своих, а другой отвергся всего ему принадлежавшего. Тебя мы умоляем целомудренно жить с женой, а иной не вступал и в брак. Тебя мы просим не быть завистливым, а иной самую душу полагает из любви к ближним. Тебя мы просим быть снисходительным и кротким к согрешающим против тебя, а иной, будучи ударяем по ланите, подставляет и другую. Что мы скажем, скажи мне? Как станем отвечать, не делая и того, в чем нас другие столько превосходят? Но они не превосходили бы, если бы дело не было весьма легким. Кто сохнет: завидующий ли счастью других, или веселящийся и радующийся о нем? Кто всего опасается и непрестанно страшится: целомудренный, или прелюбодей? Кто с доброй надеждой веселится: похищающий, или милующий и подающий от своего имущества нуждающемуся? Итак, помышляя об этом, не станем ослабевать на пути добродетели, но со всяким рвением приступим к достохвальным подвигам, потрудимся здесь краткое время, чтобы получить вечные и неувядаемые венцы.

Минь. Т. VII. С.438.

Творения. Т. VII. С. 427.

БЕСЕДА XL. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 12:9–24.

Нет зла хуже зависти... Как свинья любит валяться в грязи, так и завистливый радуется несчастью ближнего. Когда случится с ближним что-либо неприятное, тогда он покоен и весел, почитая чужие несчастья своим счастьем, а благополучие других своим злополучием, и ищет не того, что ему могло бы быть приятно, но того, что ближнего может опечалить… Другие жалеют и бессловесное животное, когда его убивают, а ты неистовствуешь, дрожишь и бледнеешь, видя человека благополучным? Может ли быть что хуже такого бешенства?…

Кто-нибудь скажет: порицать зависть легко, а надобно позаботиться о том, как избавиться от этой болезни? Как же можем мы освободиться от этого порока? Ныне зависть не считают и пороком, почему и не заботятся избавиться от нее; но, если помыслим, какой великий грех – зависть, то легко оставим ее. Итак, плач и стенай, рыдай и моли Бога; научись относиться к ней, как к тяжкому греху и каяться в нем. Если так поступишь, то вскоре исцелишься от этого недуга. Но кто ж не знает, скажешь, что зависть есть порок? Правда, всякий знает это, но не всякий страсть эту ставит наряду с блудом и прелюбодеянием. Осуждал ли кто себя когда-нибудь за то, что предавался жестокой зависти, умолял ли когда Бога, чтобы помиловал его за этот недуг? Никто никогда ...

Вместе с тем, представь и то, что ты не тому наносишь вред, кому завидуешь, а поражаешь мечом себя самого. Чем больше завидуешь, тем большие блага доставляешь тому, кому завидуешь. Бог за всем смотрит, и когда видит обиженным не обижающего, то его еще более возвышает и прославляет, а тебя наказывает. Если Он не оставляет без наказания тех, которые радуются несчастью своих врагов, как тό сказано: «не радуйся падению врагов твоих, да не увидит Бог, и не угодно Ему будет» (ср.: Притч. 24:17−18), то тем более не оставит без наказания завидующих не причинившим им никакого вреда. И за что, скажи мне, завидуешь ты ближнему? За то ли, что его уважают и хорошо говорят о нем? Но ты не представляешь себе, сколько зла приносят почести беспечным? Таких людей они доводят до тщеславия, до гордости, до надменности, до высокоумия, делают нерадивейшими, а сверх этих зол еще и скоро они увядают, и, что всего хуже, – происходящее от них зло [то есть от почестей] навсегда остается, а удовольствие, лишь только появится, как и отлетает. Итак, из-за этого ты завидуешь, скажи мне? Но тот, кому ты завидуешь, в большей доверенности у начальника, делает все, что хочет, мстит оскорбляющим его, благодетельствует льстецам и имеет великую силу? Но подумай и о том, что власть побуждает делать многое, Богу неугодное, и надобно иметь очень мужественную душу, чтобы пользоваться властью, как следует. Тот, кто лишен власти, волей и неволей любомудрствует; а облеченный ею терпит то же, что и человек, который, живя с хорошей и красивой девицей, обязался никогда не посмотреть на нее с вожделением. Такова власть! Вот почему она даже против воли делает многих обидчиками, у многих возбуждает гнев, снимает узду с языка и отворяет двери уст, как бы ветром раздувая душу, и как ладью погружая ее в самую глубину зол. Итак, что же ты дивишься человеку, находящемуся в такой опасности, и зовешь его счастливым! Какое безумие! Кроме того, подумай еще и о том, сколько врагов и клеветников, сколько ласкателей как бы держат его в осаде. Такое ли состояние, скажи мне, можно назвать блаженным! Но такой человек в славе у народа, скажешь ты? Что ж? Народ не Бог, Которому он должен дать отчет. И уважение народное, чем более оно делает знаменитым, тем с бóльшими соединено опасностями, заботами и печалями. Такой человек, имея столь жестокого господина, совсем не может отдохнуть или приостановиться. Что я говорю – приостановиться или отдохнуть? Такой, имея и тысячи заслуг, с трудом входит в Царство. Поистине, ничто столько не унижает людей, как слава народная, делающая их боязливыми, подлыми, льстецами и лицемерами. Ничто, истинно ничто, так не делает людей законопреступными и несмысленными, как желание славы народной. Равным образом, ничто так не делает славными и мужественными, как презрение ее. Потому и надобно иметь чрезвычайно мужественную душу тому, кто хочет противостоять такой буре, силе ветра. Любящий славу, когда он находится в счастливых обстоятельствах, ставит себя превыше всех, а когда в несчастных, то готов сам себя зарыть в землю. Итак, скажи мне, достойно ли это зависти? Напротив, не достойно ли рыданий и слез? Это для всякого очевидно…

А что радость не менее пагубна, чем печаль, это ясно видно из ее действия на душу. Радость делает душу легкомысленной, надменной и непостоянной. Потому-то и Соломон, знавший лучше всех, чтó такое радость, говорит: «благо ходити в доме плача, нежели в доме смеха» (ср.: Еккл. 7:3). И весьма справедливо. Во время забав душа бывает слабее и изнеженнее; а во время скорби укрепляется, делается целомудренной, освобождается от всех страстей, становится возвышеннее и мужественнее. Итак, зная все это, будем убегать славы народной и удовольствия, происходящего от нее, чтобы достигнуть истинной и вечной славы.

Минь. Т. VII. С. 442.

Творения. Т. VII. С. 431–435.

БЕСЕДА XLI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 12:25–32.

Если ты желаешь не только там, – на небе, но и здесь, – на земле, избежать наказания за грехи твои, то сам себя осуждай и требуй сам у себя отчета. Послушай, что говорит Павел: «аще бо быхом себе разсуждали, не быхом осуждени были» (1Кор. 11:31). Если будешь поступать так, постепенно простираясь на пути к совершенству, то достигнешь и венца. Но спросишь: как требовать от самого себя отчета? Восплачь, восстенай горько, смиряй, изнуряй себя и вспоминай о каждом твоем прегрешении; это немалое мучение для души. Кто испытал сердечное сокрушение, тот знает, что душа больше всего этим мучится; кто вспоминал о грехах своих, тот знает скорбь, происходящую отсюда. Вот почему и Бог за такое раскаяние в награду полагает оправдание, говоря: «глаголи ты прежде грехи твоя, да оправдишися» (ср.: Ис. 43:26). Немалым, истинно немалым средством к исправлению служит то, чтобы, сознавши все грехи свои, непрестанно представлять и размышлять о них. Кто это делает, тот в такое придет сокрушение, что признает себя недостойным и жить. А кто так рассуждает, тот будет мягче всякого воска. И не только осуждай себя за блуд, прелюбодеяние и другие грехи, которые всеми признаются за тяжкие, но собери в уме своем и тайные наветы, клеветы, злословие, тщеславие, зависть и все тому подобное. Не считай эти пороки маловажными, но все собери в уме своем и напиши их, как в книге. Если ты напишешь, то Бог сотрет их. Если же ты не напишешь, то Бог впишет их и потребует твоего наказания. Лучше же нам самим вписать их и видеть изглаженными Богом, нежели, забывая о них, заставлять Самого Бога представить их пред глаза наши в День Судный. Итак, чтобы этого не случилось, внимательно все разберем, и мы найдем тогда, что во многом виновны ... Каким же образом, скажешь, можно спастись? – Употребляя против недугов равносильные врачевства – милосердие, молитвы, скорбь, раскаяние, смирение, сердце сокрушенное, презрение к земным благам. Бесчисленные пути Бог предложил ко спасению, если только мы захотим быть внимательными. Будем же внимательны, будем всячески стараться об исцелении ран наших, творя милостыню, удерживая гнев к оскорбившим нас, благодаря за все Бога, постясь по силам и молясь с искренним сердцем. Таким образом, мы можем получить прощение в грехах наших и удостоиться обещанных благ.

Минь. Т. VII. С. 450.

Творения. Т. VII. С. 441.

БЕСЕДА XLII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 12:33–37.

«От избытка сердца уста глаголют» (Мф. 12:34). Когда ты слышишь человека, произносящего худые слова, то не думай, что в нем лежит лишь столько зла, сколько показывается в словах, а заключай, что источник его гораздо еще обильнее, потому что выражаемое наружно есть только избыток внутреннего. Обыкновенно так бывает, что язык, удерживаемый стыдом, еще не все худое изливает в словах; напротив, сердце, не имея никого из людей свидетелем своих движений, бесстрашно порождает в себе всякое зло, какое только захочет, потому что оно немного думает о Боге. Слова предлагаются в слух всех и взвешиваются всеми, а сердце укрывается в тени, и потому меньше зла бывает на языке, больше в сердце. Но когда уже слишком много скопится его внутри, тогда с большим стремлением выходит наружу то, что доселе было скрываемо.

Минь. Т. VII. С. 452.

Творения. Т. VII. С. 444.

«Всяко слово праздное, еже аще рекут человецы, воздадят о нем слово в день судный» (Мф. 12:36). Праздное слово есть слово несообразное с делом, ложное, дышащее клеветой, а также и пустое слово, например, возбуждающее неприличный смех, срамное, бесстыдное, неблагопристойное.

Минь. Т. VII. С. 453.

Творения. Т. VII. С. 445.

«От словес бо своих оправдишися, и от словес своих осудишися» (Мф. 12:37). Видишь ли, как безобиден Суд? Как кротки требования ответа? Не по речам другого, но по твоим собственным словам Судия произнесет приговор. Что может быть справедливее этого? В твоей, ведь, власти и говорить, и не говорить. Поэтому не злословимым надобно страшиться и трепетать, а злословящим, потому что не злословимые должны будут оправдываться в том, что об них разносимы были недобрые слухи, но злословящие дадут ответ в том, что они говорили о других худо.

Минь. Т. VII. С. 453.

Творения. Т. VII. С. 445.

Не то худо, когда обижают тебя; а то худо, когда ты обижаешь других, или, когда не умеешь переносить обид.

Минь. Т. VII. С. 453.

Творения. Т. VII. С. 446.

Господь не сказал: если ты при народе будешь поносить ближнего и повлечешь его пред судилище, виновен будешь; но просто: если будешь говорить худо, хотя бы и наедине, и тогда навлечешь на себя величайшее осуждение. Если бы даже было истинно то, что ты пересказываешь о ближнем, если бы ты был совершенно в этом уверен, и тогда подвергнешься наказанию. Не за то, что делал другой, Бог будет судить тебя, а за то, что ты говорил. «От словес бо своих осудишися» (ср.: Мф. 12:37). Не слышишь ли, что и фарисей говорил правду (о мытаре): высказал то, что было всем известно, и объявил то, что не было тайной, и однако ж подвергся жестокому осуждению? Если же и явных грехов оглашать не должно, то тем более неизвестных и недоказанных. Согрешивший имеет над собой Судию. Итак, ты не предвосхищай себе чести, принадлежащей Единородному, Которому предназначен престол Суда. Но ты хочешь быть судьей? Есть такое судилище, которое и тебе предоставлено, и может принести великую пользу, не подвергая тебя ни малейшему осуждению. Посади в совести своей судьей разум, и поставь пред его судилищем все твои беззакония, исследуй все грехи души твоей, потребуй от нее со всей строгостью подробного отчета и скажи ей: зачем ты отваживалась делать то и то? А если она будет уклоняться и разбирать дела других, скажи ей: не за чужие грехи я сужу тебя, не за них должна ты отвечать, – чтó тебе до того, что худ такой-то? Ты зачем согрешила в том-то и в том-то? Отвечай, не показывай на других, смотри на свои дела, а не на чужие. Таким образом, вводи ее, как можно чаще, в этот подвиг. Потом, когда уже ей нéчего будет сказать, и она начнет укрываться от суда, уязвляй ее, поражай ее, как рабу кичливую и любодейную. Каждый день открывай для нее такое судилище... Пусть ей и больно это слышать, ты не переставай ее наказывать: не бойся, не умрет она от твоих ударов; напротив, ты еще избавишь ее от смерти… Когда ты будешь производить такое испытание совести, в это время не допускай к себе никого, пусть никто не тревожит тебя; но, как судьи обыкновенно сидят за завесами, когда судят о делах, так и ты, вместо завес, огради себя безмолвием и избери благоприятное тому время и место. Займись этим судом, когда, поужинавши, встанешь из-за стола и пойдешь спать: вот время для тебя самое удобное, а местом твои будут – постель и спальня. Так повелевает и пророк, говоря: «яже глаголете в сердцах ваших, на ложах ваших умилитеся» (Пс. 4:5). Требуй от себя и за малые погрешности строгого отчета, чтобы когда-либо не приблизиться к великим грехам. Если ты будешь каждодневно это делать, то с дерзновением предстанешь пред страшное Судилище... Так и праведный Иов очищал детей своих: если он приносил жертвы за тайные грехи, то тем более требовал отчета в явных. А мы не так поступаем, но совершенно напротив. Как скоро ляжем на постель, тотчас начинаем размышлять о всякого рода житейских делах: одни вводят в душу свою нечистые помыслы, другие думают о деньгах, отданных под залог, о торговых условиях и о различных временных заботах. Имея на руках девицу-дочь, мы бережем ее со всей бдительностью; а душе своей, которая гораздо дороже дочери, позволяем любодействовать и оскверняться, впуская в нее тысячи нечистых мыслей. Хочет ли к ней войти любостяжание, или сластолюбие, или пристрастие к пригожим телам, или расположение к гневу, или иной какой недобрый гость, мы тотчас же отворяем двери, зовем и тащим его, и позволяем ей без всякого стыда и страха любодействовать с ним. Что может быть грубее этого и бесчеловечнее – смотреть с пренебрежением, как столь многие прелюбодеи надругаются над душой, которая для нас всего дороже, и давать ей сообщаться с ними до тех пор, пока они насытятся? Но этого никогда не дождешься. Разве тогда только отступят они, когда она предастся сну. Но, нет! И в это время они не отходят от нее, потому что и в сонных мечтаниях и видениях носятся пред ней те же образы. А от того часто случается, что и с наступлением дня душа, упоенная такими мечтами, тотчас устремляется к действиям, с ними сообразным. Ты не даешь малейшей пылинке войти в зеницу ока твоего; а душу свою оставляешь в небрежении и попускаешь ей влачить за собою такую грязную кучу столь многих зол. Когда же мы успеем выбросить из себя этот помет, который с каждым днем накопляем в себе? Когда успеем вырвать терние? Когда успеем посеять семена? Не знаешь ли, что уже наступает время жатвы? А мы еще и не начинали вспахивать свое поле. Что же скажем, когда придет Хозяин поля и будет требовать должного? Что станем отвечать Ему? То ли, что нам никто не дал семян? Но они посылаются свыше каждый день. То ли, что никто не срезал терния? Но мы (служители Слова) каждый день острим для вас серп. Или, что житейские нужды отвлекают вас? Зачем же ты не распялся миру?... Еще ли мало убеждений, достаточных к тому, чтобы возбудить тебя? Не видишь ли, как малоценна жизнь эта, как неизвестно ее продолжение? Сколько потребно труда и пота в делах здешнего мира? Разве одна добродетель приобретается с трудом, а порок достается без трудов? Если же и там, и здесь труд, то почему не изберешь ты добродетели, приносящей с собой великую пользу? Да еще и такие есть добродетели, которые и труда никакого не требуют. В самом деле, чтó за труд – не злословить, не лгать, не клясться, простить ближнего, подавшего повод к гневу? Вот труд и большая забота – поступать противно этому. Итак, какого ждать нам оправдания, какого прощения, когда мы и этих легких добродетелей не соблюдаем? Отсюда ясно видно, что и другие, добродетели, более трудные, недоступны нам по причине нашей беспечности и лености.

Минь. Т. VII. С. 454.

Творения. Т. VII. С. 447–450.

БЕСЕДА XLIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 12:38–45.

Как сосланные в рудники отдаются под власть людей немилостивых, и не могут видеть никого из своих домашних и друзей, а только видят своих надзирателей, – так будет и тогда, и еще не так, а несравненно хуже. Здесь еще можно прибегнуть к царю и умолить его, и таким образом снять с осужденного оковы, а там это уже невозможно. Из ада никого не выпускают, и заключенные там вечно горят в огне и претерпевают такое мучение, которого и описать невозможно. Если никакое слово не может выразить и тех лютых страданий, какие терпят люди, сжигаемые здесь, то тем более неизобразимы страдания мучимых там. Здесь, по крайней мере, все страдание оканчивается в несколько минут, а там палимый грешник вечно горит, но не сгорает.

Минь. Т. VII. С. 462.

Творения. Т. VII. С. 458.

Как нелепо считать утешением ту мысль, что наказываются все грешники вместе, и говорить: как все, так и я! Что уже говорить о геенне? Представь себе только одержимых болезнью в ногах и укажи им в то время, как они терзаются чувством жестокой боли, на тысячу других людей, страждущих еще более, чем они. Они и не поймут тебя, потому что сильная боль не дает ни малейшей свободы размышлению, чтобы можно было подумать о других и найти в этом утешение. Итак, не будем питать себя такими пустыми надеждами. Извлекать себе утешение из бедствий, претерпеваемых ближним, можно разве только тогда, когда собственные страдания довольно сносны; но когда мучение выходит из границ, когда вся внутренность кипит, когда душа и себя самой уже узнать не может, – тогда откуда почерпнет она утешение?

Минь. Т. VII. С. 462.

Творения. Т. VII. С. 459.

Я это говорю [о будущем стыде и муках грешников] самому себе, прежде всех увещеваю к этому самого себя; не гневайся никто, как будто бы я хотел осуждать кого.

Минь. Т. VII. С. 463.

Творения. Т. VII. С. 460.

Вступим на узкий путь. Доколе нам предаваться изнеженности? Доколе лениться? Еще ли не довольно жили мы в беспечности, в смехе, откладывая обращение со дня на день? Или опять все останется по-прежнему: и богатый стол, и пресыщение, и роскошь, и жадность к деньгам, и любостяжание? Но какой же будет конец? Смерть. Какой конец? Пыль и прах, гроб и черви. Итак, начнем новую жизнь, соделаем землю небом, покажем язычникам, каких лишены они благ. Взирая на благоустроенную жизнь нашу, они будут видеть образ Царствия Небесного. Когда они увидят, как мы скромны, как свободны от гнева, от злых вожделений, от зависти, от любостяжания, как верно выполняем все обязанности, то скажут: если здесь христиане соделываются ангелами, то каковы они будут по переселении отсюда? Если здесь, будучи странниками, они разливают такой свет, то какими они явятся, когда достигнут своего отечества? Таким образом, и язычники, смотря на нас, сделаются лучшими, и слово благочестия распространится столь же обширно, как во время апостолов. В самом деле, если двенадцать апостолов обратили целые города и страны, то подумай, каким успехом увенчаются наши труды, когда мы все, ревностно стараясь о доброй жизни, чрез это самое соделаемся учителями? Я не предлагаю вам ничего неудобоисполнимого, не говорю: не женись; не говорю: оставь город и устранись от дел общественных; но увещеваю, чтобы ты, оставаясь при них, украшался добродетелью. Я желал бы даже, чтобы живущие в городах больше отличались доброй жизнью, нежели удалившиеся в горы. Почему? Потому, что из этого произошла бы весьма великая польза. Никто не вжигает светильника, и поставляет его под спудом (см.: Мф. 5:15). Поэтому-то желал бы я, чтобы все светильники поставлены были на свещниках, чтобы разливался от них великий свет. Возжжем же огонь этого света и сделаем то, чтобы седящие во тьме избавились от заблуждения.

Минь. Т. VII. С. 463.

Творения. Т. VII. С. 461.

БЕСЕДА XLIV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 12:46–13:9.

Не удивляйся тому, что Христос назвал роскошь тернием. Ты, упоенный страстью, не знаешь этого; но не зараженные этой страстью знают, что роскошь уязвляет более, нежели терние, и изнуряет душу сильнее, нежели забота, и причиняет самые мучительные болезни как телу, так и душе.

Минь. Т. VII. С. 470.

Творения. Т. VII. С. 469.

Ничто столько не противно и не вредно телу, как пресыщение; ничто столько не разрушает, не обременяет и не губит его, как неумеренное употребление пищи. Поэтому, можно только удивляться безумно пресыщающимся, что они не хотят даже и на столько поберечь себя самих, сколько другие берегут мехи. Продавцы вин не наполняют и мехи более надлежащего, чтобы не прорвать их, а они и такой заботы не хотят иметь о бедном своем чреве, но до чрезмерности обременяют его пищей, наполняют себя вином до ушей, ноздрей и самого горла, и, таким образом, сугубо стесняют дух и ту силу, которая устрояет животную жизнь.

Минь. Т. IV. С.471.

Творения. Т. VII. С. 470.

БЕСЕДА XLV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 13:10–23.

Господь призвал тебя – раба – к Трапезе Своей. А ты не хочешь пригласить Его – в лице нищего – и после этого? Он Сам первый ввел тебя в дом Свой, а ты не хочешь сделать этого и теперь? Он прикрыл твою наготу, а ты и после этого не хочешь дать Ему приюта, как страннику? Он прежде утолил жажду твою из Своего сосуда, а ты не хочешь дать Ему и капли холодной воды? Он тебя напоил дарами Духа Святаго, а ты не хочешь утолить и телесной Его жажды?… Ужели ты почитаешь маловажным держать ту чашу, которую будет подносить к устам и из которой будет пить Христос? Ужели ты не знаешь, что один только священник имеет право предлагать Чашу Крови? Но Я на это не смотрю строго, говорит Христос, а принимаю и у тебя. Хотя бы ты был мирянин, Я не отвергну тебя и не требую того, чтó Я сам тебе дал. Я требую не крови, но студеной воды. Представь, кому ты предлагаешь питье, представь – и трепещи. Помысли, что ты сам делаешься священником Христа, когда руками своими подаешь не тело, не хлеб, не кровь, но чашу холодной воды. Он облек тебя одеждой спасения, и облек Сам, и ты сделай то же, хотя чрез раба. Он прославил тебя на небесах; а ты, по крайней мере, защити Его от страха, наготы и бесславия. Он удостоил тебя сожительства с ангелами; а ты прими Его только под кров твой, – по крайней мере, дай Ему приют, как бы рабу своему. Я не пренебрегаю приютом этим, говорит Христос, хотя Сам Я отверз для тебя целое небо. Я освободил тебя от тягчайшего плена, но не требую того же от тебя и не говорю: освободи Меня; для Моего утешения довольно, если ты только обратишь на Меня внимание, когда Я нахожусь в узах. Я воскресил тебя из мертвых, – и не требую, чтоб и ты сделал то же; но говорю: посети Меня только во время Моей болезни. Итак, каких адских мучений не достойны мы, ежели при столь великих благодеяниях, изливаемых на нас, и при столь легких требованиях от нас, не исполняем и последних?... Какое ты заслужишь прощение, какое получишь оправдание, если ты при засеве поля охотно вверяешь земле все семена и, давая в заем людям, ничего не жалеешь, а к бедным остаешься так жесток и бесчеловечен, – к бедным, в лице коих ты питаешь Самого Господа? Итак, зная, чтó мы получили, чтó надеемся получить, и то, чтó требуется с нашей стороны, и размышляя о всем этом, покажем всякое рвение к делам духовным.

Минь. Т. VII. С. 475.

Творения. Т. VII. С. 479–480.

БЕСЕДА XLVI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 13:24–33.

Как закваска, тогда только заквашивает тесто, когда бывает в соприкосновении с мукой, и не только прикасается, но даже смешивается с ней (потому и не сказано: положи, но «скры» (Мф. 13:33)), так и вы, говорит нам Христос, когда вступите в неразрывную связь и единение со врагами своими, тогда их и преодолеете. И как закваска, будучи засыпана мукой, в ней не теряется, но в скором времени всему смешению сообщает собственное свойство, так точно произойдет и с проповедью. Итак, не страшитесь, что я сказал о многих напастях: и при них вы просияете и всех преодолеете… Пусть же никто не жалуется на скудость: велика сила проповеди; однажды вскиснувшее само делается закваской для прочего... Если двенадцать человек заквасили целую вселенную, то размысли, как мы худы, когда, несмотря на всю свою многочисленность, не можем исправить оставшихся, – мы, которых по надлежащему было бы довольно стать закваской для тысячи миров!

Минь. Т. VII. С. 478.

Творения. Т. VII. С. 484.

БЕСЕДА XLVII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 13:34–52.

Добродетель имеет и главу, и члены, благолепнейшие всякого стройного и красивого тела. Что такое, спросишь, глава добродетели? Смиренномудрие. Потому и Христос начинает с смиренномудрия, говоря: «блажени нищии» (Мф. 5:3). Вот глава добродетели! Она не имеет ни волос, ни кудрей, но так прекрасна, что привлекает Самого Бога. «На кого воззрю», говорит Он, «токмо на кроткаго и смиреннаго и трепещущаго словес Моих» (Ис. 66:2). И еще: «очи Мои на кроткия земли» (см.: Пс. 75:10; 100:6). И еще: «близ Господь сокрушенных сердцем» (Пс. 33:19). Глава эта, вместо волос и косы, приносит жертвы, благоприятные Богу: она – золотой жертвенник и духовный алтарь. «Жертва Богу – дух сокрушен» (ср.: Пс. 50:19). Она – матерь премудрости. Кто ее имеет, тот и все прочее иметь будет. Итак, видишь ли главу, какой ты никогда еще не видывал? Хочешь ли видеть, или лучше, узнать и лицо добродетели? Всмотрись же сперва в его румяный, красивый и весьма приятный цвет, а потом узнай, отчего последний происходит. Отчего же именно? От того, что добродетель стыдлива и всегда краснеет. Потому и сказал некто: «прежде стыдливаго предваряет благодать» (Сир. 32:12). Это сообщает бóльшую красоту и всем прочим членам. И хотя бы ты смешал тысячи цветов, все не произведешь такой лепоты. Если хочешь видеть и глаза добродетели, то посмотри: они тщательно очертаны скромностью и целомудрием. Оттого-то они так прекрасны и проницательны, что видят Самого Господа. «Блажени чистии сердцем», говорит Он, «яко тии Бога узрят» (Мф. 5:8). Уста же добродетели суть премудрость, и разум, и знание духовных песнопений. Сердце ее есть глубокое ведение Писаний, соблюдение истинных догматов, человеколюбие и добродушие. И, как без сердца невозможно жить, так без исчисленного теперь невозможно спастись. Отсюда рождается все доброе. У добродетели есть также свои руки и ноги – явление добрых дел. Есть у нее и душа – благочестие. Есть у нее золотая и тверже адаманта грудь – мужество. Легче все одолеть, чем сокрушить эту грудь. Наконец, дух, пребывающий в мозгу и в сердце, – любовь.

Минь. Т. IV. С.485.

Творения. Т. VII. С. 492–493.

БЕСЕДА XLVIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 13:53–14:11.

Да обратят на это [беззаконное пиршество Ирода] внимание те из девиц, а еще более – из замужних женщин, которые на чужих браках не отказываются вести себя неприлично, скакать, плясать и срамить свой пол. Да обратят также внимание те из мужчин, которые любят роскошные и сопровождаемые пьянством пиршества.

Не для того Бог дал нам ноги, чтобы бесчинствовать, но для того, чтобы ходить чинно; не для того, чтобы прыгать, но для того, чтобы ликовать с ангелами.

Минь. Т. VII. С. 490, 491.

Творения. Т. VII. С. 499, 500.

И Бог потерпел убиение Иоанна Крестителя… Не послал молнии свыше, не повелел расступиться земле и поглотить злое это сонмище, чтобы и праведника увенчать больше, и тем, которые впредь будут терпеть неправду доставить обильное утешение. Пусть выслушают это те из нас, которые, живя добродетельно, терпят насилие от злых людей. И тогда Бог потерпел, чтобы живший в пустыне, ходивший в кожаном поясе, в волосяной одежде, пророк, – даже больше пророка, – тот, пред кем нет большего из рожденных женами, был умерщвлен, умерщвлен бесстыдной девой и развратной блудницей, умерщвлен за то, что защищал божественные законы. Помышляя об этом, будем мужественно переносить все, что ни случится нам терпеть.

Минь. Т. VII. С. 492.

Творения. Т. VII. С. 501.

Таковы распутные женщины: они всех бывают бесстыднее и свирепее... Таков блуд: не только делает наглецами, но и гнусными убийцами! Предавшаяся распутству близка к тому, чтобы покуситься на жизнь оскорбленного ею супруга, готова даже отважиться не на одно или два, но на тысячи убийств.

Минь. Т. VII. С. 492.

Творения. Т. VII. С. 501, 502.

Ты насыщаешься без меры, а Христу недостает и нужного. Для тебя ничего не значат пироги, а у Него нет и черствого хлеба. Ты пьешь дорогое вино, а Ему, жаждущему, не подашь и чаши студеной воды. Ты на мягком и убранном ложе, а Он цепенеет от холода. Вот почему твои ужины, хотя и чисты от лихоимства, все-таки нечисты от преступления, так как ты все делаешь сверх нужды, а Христу не даешь и нужного, – и это несмотря на то, что роскошествуешь из Его же имущества. Если, сделавшись опекуном у сироты и взявши к себе его имущество, ты не поможешь ему в крайнем положении, то найдутся против тебя тысячи обвинителей, и будешь наказан по законам. А взявши имущество Христово, и расточая так безрассудно, ужели не думаешь дать отчета?… Когда иной и за смехотворство берет много, а Христос и за Царствие Небесное не получает и малой доли? Иной за то, что молвил острое слово, пошел от тебя с полными руками, а Христос, научивший нас тому, чего не зная не различались бы мы от псов, не удостаивается такого дара. Не приходишь ли в ужас, слыша это? Так ужаснись самого дела. Прогони тунеядцев и сделай, чтобы Христос разделял с тобой трапезу. Если Он вкусит твоего хлеба и соли, то снисходителен будет к тебе на Суде, потому что Он умеет помнить твой хлеб и соль. Если разбойники не забывают гостеприимства, то гораздо больше Владыка.

Минь. Т. VII. С. 494.

Творения. Т. VII. С. 503, 504.

Пусть окружают тебя люди нищие и благородно мыслящие; пусть они разделяют твою трапезу. Если же хочешь потребовать у них и вознаграждения за пищу, прикажи им, когда увидят какой беспорядок, вразумлять тебя, подавать советы, помогать тебе в хлопотах о доме, в управлении слугами. Если имеешь детей, пусть и они будут отцами твоих детей, разделяют с тобой присмотр за ними; пусть приносят тебе прибыль, приятную Богу. Доставляй им случай к духовной купле. Если видишь нуждающихся в помощи, вели помочь, прикажи услужить; посредством их отыскивай странных, чрез них одевай нагих, чрез них посылай в темницу и разведывай чужие нужды. Вот какое вознаграждение пусть они дадут тебе за пищу, полезное и для тебя, и для них, не заслуживающее никакой укоризны. Чрез это и дружба связывается крепче. Теперь призренные тобою хотя и думают, что ты любишь их, но вместе стыдятся, как живущие у тебя даром. Исправляя же такие поручения, станут усерднее служить тебе, и для тебя будет приятнее кормить их, потому что истратишься недаром… А если хочешь приобрести от них иное утешение, то в досужее время вели им, взяв Писание, читать Божественный закон.

Минь. Т. VII. С. 495.

Творения. Т. VII. С. 505.

БЕСЕДА XLIX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 14:13–22.

Земные стяжания потому и называются благами (χρήματα), что мы должны употреблять их на нужды (χρηδώμεθα), а не потому, что должны зарывать их в землю. Как всякий художник знает свое только художество, так и богатый не умеет ни ковать, ни строить домов, ни ткать, ни другого чего-либо подобного; а потому пусть учится употреблять свое богатство как должно, быть милосердым к неимущим, – и тогда он будет знать искусство, лучше всех исчисленных. И подлинно, это искусство выше всех других. Для него мастерская устроена на небесах. Орудия его – не железо и медь, а благость и добрая воля. Наставник в этом искусстве – Христос и Отец Его. Потому сказано: «будите милосерди, якоже Отец ваш небесный» (Лк. 6:36). И что удивительно, это искусство, будучи настолько всех других лучше, не требует ни труда, ни времени для занятия им. Стоит только захотеть, – и все сделано. Посмотрим же, каков и конец этого искусства. Итак, чтó бывает концом его? Небо и небесные блага, неизреченная слава, духовные чертоги, светлые светильники, обитание с Женихом и все то, чего никакое слово, никакой ум не могут представить, так что и в этом оно много отличается от других искусств.

Минь. Т. VII. С. 501.

Творения. Т. VII. С. 512.

Иной скажет: какой грех может быть маловажнее того, что человек носит красивые, светлые и обтягивающие ногу сапоги, если только можно назвать это грехом?... Так исследуем и рассмотрим, как велико это зло. Когда ты вышиваешь сапоги свои шелковыми нитями, которыми неприлично испещрять даже одежду, – каких укоризн, какого смеха достойно это?… И делается это тогда, когда у нас много бедных. Хотите ли, представлю вам Христа, томимого голодом, нагого, преследуемого, связанного? Скольких молний достойны вы, которые не хотите обратить внимания на Христа, не имеющего нужной пищи, и между тем стараетесь приобрести такую дорогую обувь... Все это показывает человека изнеженного, грубого, жестокого и суетного. Достанет ли досуга заняться чем-либо нужным тому, кто тратит время на такие излишества? Достанет ли досуга такому юноше позаботиться о душе, или даже подумать, что есть у него душа? Тот мелочен, кто принужден удивляться пышной обуви; тот жесток, кто для нее презирает нищих; тот чужд всякой добродетели, кто все свое старание употребляет на такие наряды. С любопытством рассматривая доброту нитей, живость красок, вытканные из них узоры, найдет ли он время воззреть на небо? Есть ли время подивиться красоте небес тому, кто пристрастился к красоте кож и поник в землю? Бог простер небо и возжег солнце для того, чтобы привлечь взор твой горé, а ты принуждаешь себя потупляться в землю, подобно свиньям, и повинуешься диаволу. Подлинно злой этот дух изобрел такие гнусные вещи, чтобы, отвлекши тебя от небесной красоты, привлечь ими к земле. И Богу, указывающему небо, предпочитается диавол, показывающий кожи, или даже и не кожи (потому что и они – произведение Божие), а напыщенность и ухищрение. Поникши к земле, идет юноша, которому надлежало бы мудрствовать о небесном; тщеславится своими сапогами более, чем какой-нибудь важной заслугой; едва ступает по торжищу, сам себе причиняя напрасные печали и огорчения, – боясь, как бы в ненастье не замарать сапоги грязью, а в летнее время не запылить. Что скажешь на это, человек? Такой роскошью ты всю душу свою поверг во прах, и беспечно смотря на то, что она пресмыкается по земле, так много заботишься о сапогах? Подумай, для чего они употребляются, и устыдись того мнения, какое об них имеешь. Сапоги сделаны для того, чтобы попирать ими грязь, навоз и всякую нечистоту на полу. Если это для тебя несносно, возьми, повесь их на шею, или положи на голову. Вы смеетесь, слушая это; а мне приходится плакать, видя безумие таких людей и их заботливость о сапогах. Они скорее согласятся замарать в грязи тело, нежели эти кожи. Такие люди сколько бывают мелочны, столько, с другой стороны, сребролюбивы. Кто привык до безумия заботиться о таких украшениях, тому надобно много тратить на одежду и на все прочее, а потому и большие иметь доходы. Если отец у него щедр, то такой человек более и более предается этому пороку и дает усиливаться безрассудной прихоти; а если скуп, то принужден прибегать к другим бесчестным средствам, чтобы иметь деньги на такие издержки. Вот отчего многие из молодых людей продали красоту свою, чтобы за это приобрести только возможность исполнять такие свои прихоти. Отсюда видно, что такой человек будет сребролюбив и суетен, нерадивее всякого в делах нужных, и неминуемо впадет во многие проступки. Неоспоримо также и то, что он должен быть жестокосерд и тщеславен. Жестокосерд, когда, видя бедного, по страсти к нарядам, не удостаивает его и взора, и, хотя сапоги украшает золотом, но на нищего, истаивающего от голода, не обращает и внимания. Тщеславен же, когда ничтожными вещами старается уловить внимание зрителей. Не столько, ведь, думаю, военачальник гордится победами, сколько распутный юноша нарядностью сапогов своих, прической волос, хотя всем тем обязан искусству других. А если тщеславится чужим, то, как не тщеславиться своим?

Все же это говорим не для одних только юношей, но и для жен и девиц. И они, ведь, подлежат тем же упрекам, и тем более, что девице особенно нужна скромность. Итак, попалим злые вожделения, потщимся, чтобы наши юноши были целомудреннее иных стариков. То и достойно удивления, когда целомудрие блистает в юноше. Кто целомудрен в старости, тот заслуживает небольшую награду; его самый возраст делает уже целомудренным. Чýдно то, чтобы среди волнения наслаждаться тишиной, в пещи не сгорать, в юности не предаваться распутству. Помышляя об этом, поревнуем блаженному Иосифу, просиявшему всеми этими добродетелями, чтобы удостоиться и нам тех же венцов.

Минь. Т. VII. С. 502.

Творения. Т. VII. С. 513–516.

БЕСЕДА L. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 14:23–36.

Господь всегда так поступает: когда хочет прекратить бедствия, насылает другие, тягчайшие и ужаснейшие... Так как человеку невозможно вынести искушений продолжительных и сильных, то Господь, желая, чтобы праведники приобрели больше, пред окончанием их подвигов увеличивает испытания. Так поступил Он и с Авраамом, назначив ему последним искушением заклание сына. И несносное делается сносным, когда налагается на человека при дверях, незадолго до освобождения.

Минь. Т. VII. С. 505.

Творения. Т. VII. С. 517, 518.

Прикоснемся и мы к краю одежды Христовой, вернее же сказать, – если хотим, мы можем иметь всего Христа. Нам предложено ныне и Тело Его, – не только одежда, но самое Тело, чтобы мы не только прикасались, но и ели и насытились. Приступим же с верой, приступим все немощные. Если прикасающиеся к краю одежды Его привлекали на себя чудодейственную силу, то не гораздо ли в большей мере привлекут ее имеющие в себе всего Христа? Приступить же с верой значит не только принять предложенное, но прикоснуться к нему с чистым сердцем, с таким расположением, как бы приступали к самому Христу. Что в том, что ты не слышишь гласа Его? За то ты видишь Его тебе предлагаемого; или лучше сказать, и голос Его слышишь, потому что Он говорит чрез евангелистов. Итак, веруйте, что и ныне совершается та же Вечеря, на которой Сам Он возлежал. Одна от другой ничем не отличается. Нельзя сказать, что эту совершает человек, а ту совершал Христос; напротив, ту и другую совершал и совершает Сам Он. Когда видишь, что священник преподает тебе Дары, представляй, что не священник делает это, но Христос простирает к тебе руку. Как при Крещении не священник крестит тебя, но Бог невидимой силой держит главу твою, и ни ангел, ни архангел, ни другой кто не смеет приступить и коснуться, так и в причащении. Если Один Бог возрождает, то Ему Одному принадлежит дар. Не видишь ли, что и у нас желающие кого-либо усыновить, не рабам вверяют это дело, а сами являются в суд? Так и Бог не ангелам вверил Дар, но Сам присутствует.

Минь. Т. VII. С. 50(?).

Творения. Т. VII. С. 520–521.

Послушаем, иереи и миряне, чего мы удостоились, послушаем и ужаснемся! Христос дал нам в пищу святую Плоть Свою, Самого Себя предложил в Жертву; какое же будем иметь оправдание, когда, принимая такую Пищу, так грешим! Вкушая Агнца, делаемся волками! Снедая Овча, бываем хищны, как львы! Таинство это требует, чтобы мы были совершенно чисты, не только от хищения, но и от малой вражды. Это таинство есть Таинство мира.

Минь. Т. VII. С. 508.

Творения. Т. VII. С. 521.

Не стыдись Креста: в нем заключены наша слава, наши таинства; этим даром мы украшаемся, им хвалимся. Если я скажу, что Бог простер небо и землю, расширил море, послал пророков и ангелов, я не выражу в такой мере Его благости. Верх благодеяний Его состоит в том, что Он не пощадил Сына Своего для спасения отчуждившихся от Него рабов.

Минь. Т. VII. С. 508.

Творения. Т. VII. С. 521.

Не почтем достаточным для спасения, если, ограбив вдов и сирот, принесем золотой и украшенный драгоценными камнями сосуд для святой Трапезы. Если ты хочешь почтить Жертву, то принеси душу свою, за которую принесена Жертва; душу свою сделай золотой. Если же она хуже свинца и глины, а ты приносишь золотой сосуд, какая из того польза? Итак, будем заботиться не о том одном, чтобы принесть в дар золотые сосуды, но о том, чтобы принесть от праведных трудов. Такие приношения, добытые тобой без любостяжания, дороже всяких золотых. Церковь – не на то, чтоб в ней плавить золото, ковать серебро; она есть торжественное собрание ангелов. Поэтому мы требуем в дар ваши души, – ведь, ради душ принимает Бог и прочие дары. Не серебряная была тогда Трапеза, и не из золотого сосуда Христос давал пить Кровь Свою ученикам. Однако же там все было драгоценно, все возбуждало благоговение, потому что все исполнено было Духа. Хочешь почтить Тело Христово? Не презирай, когда видишь Христа нагим. И что пользы, если здесь почтишь Его шелковыми покровами, а вне храма оставишь терпеть и холод, и наготу? Изрекший: сие есть тело Мое (Мф. 26:26) и утвердивший словом дело, сказал также: вы видели Меня алчущего, и не напитали; и далее: понеже не сотвористе единому сих меньших, ни Мне сотвористе (Мф. 25:45). Для этого таинственного Тела нужны не покровы, а чистая душа; уды же Христовы, то есть, нищие, имеют великую нужду в нашем попечении. Научимся же быть любомудрыми и почитать Христа, как Сам Он того хочет. Почитаемому приятнее всего та честь, которой Он Сам желает, а не та, которую мы признаем лучшей... Почитай же Его той честью, какую Сам Он заповедал, то есть, истощай богатство свое на бедных. Богу нужны не золотые сосуды, а золотые души. Говоря это, не запрещаю делать богатые вклады, требую только, чтобы вы, вместе с вкладами и даже прежде них, творили милостыню. Хотя Бог приемлет и вклады, но гораздо лучше милостыню. Там один только приносящий получает пользу; а здесь – и приемлющий. Там дар иногда бывает поводом к тщеславию; а здесь все делается по одному милосердию и человеколюбию. Что пользы, если Трапеза Христова полна золотых сосудов, а Сам Христос томится голодом? Сперва, напитай Его алчущего, и тогда уже употреби остальное на украшение трапезы Его. Ты делаешь золотую чашу, и не даешь чаши студеной воды! Что в том пользы? Делаешь для трапезы златотканные покровы, а Христу не даешь и нужного для прикрытия! Какой плод от того? Скажи мне: если ты увидишь человека, не имеющего у себя необходимой пищи, и вместо того, чтобы утолить его голод, обложишь только стол серебром, поблагодарит ли он тебя за это, или, скорее, огорчится? ... То же представь и о Христе, когда Он, как бесприютный странник, ходит и просит крова, а ты, вместо того, чтобы принять Его, украшаешь пол, стены, привязываешь к лампадам серебряные цепи, а на Христа, связанного в темнице, и взглянуть не хочешь! Говоря это не запрещаю и в том быть щедрым, но советую также не оставлять другого, или даже и предпочитать последнее. Итак, украшая дом Божий, не презирай скорбящего брата, этот храм превосходнее первого. Утварь могут похитить и неверные цари, и тираны, и разбойники; а что сделаешь для брата алчущего и странного, и нагого, того и сам диавол не может похитить: оно сберегается в неприступном хранилище.

Минь. Т. VII. С. 508.

Творения. Т. VII. С. 522–523.

БЕСЕДА LI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 15:1–20.

Многие, собираясь в церковь, строго соблюдают обыкновение – приходить в чистых одеждах и с обмытыми руками; а о том, чтобы с чистой душой предстать Богу, нимало не заботятся. Говоря это, я не запрещаю умывать руки или лицо, но желаю, чтобы умывали их так, как должно – не водой только, но вместо воды убеляли добродетелями. Нечистоту уст составляют: злословие, хула, ругательство, гневные слова, срамословие, смех, насмешки. Поэтому, если ты сознаешь, что ничего подобного не говорил и не осквернял себя такой нечистотой, то приходи смело. Если же ты тысячекратно допускал себя осквернять этим нечистотам, то чтό трудишься напрасно омывать язык водой, осквернив его пагубной и вредоносной нечистотой? Скажи мне: осмелился ли бы ты молиться, если бы замарал руки в навозе или в грязи? Никак. Между тем, это не причинило бы тебе никакого вреда, а то осквернение пагубно. Итак, для чего ты в делах безразличных опаслив, а в том, что запрещено, нерадив? Что же, скажешь ты, или не должно молиться? Должно, только надобно быть чистым и не оскверненным. Но что, скажешь, если я прежде осквернил себя? Очистись. Каким же образом? Плач, стенай, раздавай милостыню; извинись пред обиженным и чрез то примирись с ним; очисти язык, чтобы более не раздражать Бога. Если бы кто измаранными в грязи руками держал тебя за ноги, умоляя о прощении, ты не только не стал бы слушать его, но и оттолкнул бы ногой. Как же ты сам дерзаешь в такой нечистоте приступать к Богу? Язык молящихся есть рука, которой мы обнимаем колена Божии. Итак, не оскверняй его, чтобы и тебе не сказал Господь: «аще умножите моление, не услышу вас». И еще говорится: «в руце языка живот и смерть»; и еще: «от словес своих оправдишися, и от словес своих осудишися» (Ис. 1:15; Притч. 18:21; Мф. 12:37). Сохраняй же язык более зеницы ока!... Укрась его кротостью и смирением, сделай его достойным призываемого тобою Бога, наполни благословением и многой милостыней, – можно, ведь, и словами творить милостыню. «Лучше, сказано, слово, нежели даяние» (Сир. 18:16), и еще: «отвещай нищему мирная в кротости» (Сир. 4:8). Все остальное время украшай возвещением божественных законов: «вся пóвесть твоя да будет в законе Вышняго» (Сир. 9:20). Украсив себя таким образом, приступим к Царю и падем на колена не только телом, но и мыслью. Подумаем, к Кому мы приступаем и зачем, что желаем получить? Приступаем к Богу, Которого, созерцая, серафимы отвращают лицо, не имея сил сносить сияния, от лица Которого трепещет земля; приступаем к Богу, Который живет во свете неприступном; и приступаем для того, чтобы Он избавил нас от наказания и отпустил нам грехи наши.

Минь. Т. VII. С. 516.

Творения. Т. VII. С. 531–533.

БЕСЕДА LII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 15:21–23.

Обычно мы, если не получаем просимого, то перестаем и просить, тогда как надлежало бы просить еще усерднее.

Минь. Т. VII. С. 520.

Творения. Т. VII. С. 536.

Если богатые подавали милостыни менее, нежели сколько могли давать, то и тогда не избегнут наказания. Милостыня ценится не по количеству подаваемого, но по обилию расположения. Но если и мало подающие будут наказаны, то тем более те, кто стяжал много благ, а алчущих презирает, кто о любостяжании заботится, а о милостыне нерадит.

Минь. Т. VII. С. (?)

Творения. Т. VII. С. (?)

Каждое искусство имеет нужду в другом [земледелец, например, нуждается в услугах кузнеца, плотника, кожевника]. Одна только благотворительность ничего другого не требует, кроме одного расположения. Если ты скажешь: она требует имущества, домов, обуви, то прочти слова Христа, сказанные Им о вдовице (см.: Лк. 21:2), и отложи такого рода заботу. Хотя бы ты был весьма беден, беднее даже тех, которые у тебя просят, – все же, если ты ввергнешь две лепты, то ты все совершил; хотя бы ты дал кусок хлеба, не имея у себя ничего, кроме него, – ты все исполнил.

Минь. Т. IV. С.52(?).

Творения. Т. VII. С. 540.

Если бы кто-нибудь научил тебя сберегать только хлеб, то, чего бы ты не дал, чтобы научиться сохранять его без вреда в продолжение нескольких лет? Но вот благотворительность научает тебя безвредно сберегать не только хлеб, но и все: и имущество, и душу, и тело. Она дарует тебе сокровища неистощимые, которые не могут потерпеть вреда ни от воров, ни от червей, ни от тления, ни от времени.

Минь. Т. VII. С. ?

Творения. Т. VII. С. 541.

Милостыня делает тебя сильнее мудрецов и ораторов; люди, знаменитые по своей мудрости и ораторству, имеют у себя многих завистников, а за тех, которые прославили себя милосердием, бесчисленное множество людей приносят молитвы. Те предстоят пред судом человеческим, защищая обиженных, а часто, и обижающих; а милостыня предстоит пред судом Христа, и не только защищает, но и Самого Судию преклоняет защищать подсудимого и произнести милостивый приговор о нем. Хотя бы он был виновен в бесчисленных согрешениях, – она венчает его и провозглашает победителем; «дадите», сказано, «милостыню, и вся чиста будут» (ср.: Лк. 11:41).

Минь. Т. VII. С. 524.

Творения. Т. VII. С. 541.

Кто не имеет милосердия, тот перестает быть и человеком. И чему дивишься ты, что милосердие служит отличительным признаком человечества? Оно есть признак Божества. «Будите милосерди», говорится, «якоже Отец ваш» (ср.: Лк. 6:36). Итак, по всем этим причинам научимся быть милосердыми, особенно потому, что мы и сами имеем великую нужду в милосердии. И не будем почитать даже жизнью время, проведенное без милосердия. Я говорю о милосердии, чуждом всякого любостяжания. Если человек, довольствующийся своим состоянием и не дающий ничего другому, не есть милосерд, то может ли назваться милосердым тот, кто похищает чужое, хотя бы он делал бесчисленные подаяния? Если наслаждаться одному своими благами бесчеловечно, то еще более отнимать их у других... Не оправдывай себя тем, что, причиняя вред одному, ты оказываешь милость другому. Так поступать несправедливо. Тебе должно оказывать милость тому, кого ты обидел; а ты, нанося раны одним, врачуешь тех, кому не причинил никаких ран, тогда как должно бы врачевать их [то есть раны, которые нанесли другим мы сами], или лучше, не нужно бы совсем и наносить. Человеколюбив не тот, кто сам поражает и исцеляет пораженных им, но тот, кто врачует раны, нанесенные другими... Послушай, что говорит Писание: «яко убиваяй чадо пред отцем его, тако приносяй жертву от имения нищих» (ср.: Сир. 34:20). Итак, прежде, нежели выйдем из храма этого, начертаем эту угрозу в уме нашем; напишем ее на стенах, на руках, в совести и везде, чтобы, по крайней мере, страх, усилившись в уме нашем, удерживал руки наши от ежедневных убийств. Хищение хуже убийства, поскольку оно медленно убивает бедного.

Минь. Т. VII. С. 525.

Творения. Т. VII. С. 542–543.

БЕСЕДА LIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 15:32–16:12.

Мы не должны всегда поблажать подчиненным, равно не должны искать того, чтобы начальники наши нам поблажали. Для души человеческой необходимы оба эти врачевства (и строгость, и снисходительность). Вот почему и Бог в целой вселенной так распоряжается, что иногда употребляет строгость, а иногда – снисходительность, и не попускает быть ни благополучию без скорбей, ни бедствиям без радостей. Как в природе бывает то ночь, то день, то лето, то зима, так и у нас – то печаль, то радость, то болезнь, то здоровье. Итак, не дивись, когда ты болен, – иначе должен будешь дивиться, когда ты и здоров; не смущайся, когда ты печален, иначе должен будешь беспокоиться, когда и весел. Все совершается по естественному порядку.

Минь. Т. VII. С. 530.

Творения. Т. VII. С. 549.

Ты скажешь: я всегда нахожусь в скорбях? Не будь нечувствителен и неблагодарен; никому невозможно быть всегда в скорбях; этого не перенесет природа (человеческая). Но так как мы всегда желаем быть в радости, то и думаем, что всегда находимся в печали. Кроме того, так как радостное и приятное мы скоро забываем, а печальное всегда помним, то и говорим, что всегда находимся в печалях. Человеку по природе его невозможно быть всегда в печали. Если же один более радуется, а другой более скорбит, то происходит это от самого человека, который скорбит по малодушию, а не от природы вещей. Если же хотим всегда радоваться, то много имеем к тому случаев. Если утвердимся в добродетели, то ничто уже нас не будет печалить: добрые надежды внушает она тем, кто приобрел ее, делает их угодными Богу и почтенными пред людьми, и дает им неизреченную отраду. Правда, многого труда стоит утвердиться в добродетели; но за то она много радует совесть, и столько производит внутреннего удовольствия, что никаким словом и выразить нельзя.

Минь. Т. VII. С. 531.

Творения. Т. VII. С. 550–551.

Испытаем человека близкого к смерти или престарелого и, припомнив ему о роскошных столах, которыми он услаждался, о славе и чести, равно и о добрых делах, какие он когда-либо делал и совершал, – спросим его: чтó больше его радует? И увидим, что, вспоминая первые, он стыдится и закрывает лицо, а воспоминая последние, восхищается и ликует. Так Езекия, когда изнемог, вспомнил не о славе, не о царстве, не о столах роскошных, но о правде. «Помяни Господи, говорит он, како ходих пред Тобою путем правым» (ср.: 4Цар. 20:3). Посмотри, как и Павел восхищается добрыми делами и говорит: «подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох» (2Тим. 4:7)… И весьма справедливо. Почести остаются здесь, а труды добродетели за нами последуют; за те дадим отчет, а за эти получим награду. Или не знаете, как возмущают душу грехи в день кончины, как волнуют сердце? В эти-то минуты, воспоминание о добрых делах, подобно вёдру во время бури, успокаивает смущенную душу… Вот почему много ходит и рассказов об ужасах при последнем конце и страшных явлениях, которых самый вид нестерпим для умирающих, так что лежащие на одре с великою силою потрясают его и страшно взирают на предстоящих, тогда как душа силится удержаться в теле и не хочет разлучиться с ним, ужасаясь видения приближающихся ангелов. Если мы, смотря на страшных людей, трепещем, то каково будет наше мучение, когда увидим приближающихся грозных ангелов и неумолимые силы, когда они душу нашу повлекут и будут отторгать от тела, когда много будет она рыдать, но вотще и без пользы. И богач, упоминаемый в Евангелии, много плакал по смерти; но это не принесло ему никакой пользы. Все это напечатлевая в уме и всегда представляя, чтобы и нам не потерпеть того же, удержим в свежей памяти страх смерти.

Минь. Т. VII. С. 532.

Творения. Т. VII. С. 551.

БЕСЕДА LIV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 16:13–23.

Никто не стыдись достопокланяемых знаков нашего спасения, которыми мы живем, и начала всех благ, которыми существуем. Но как венец будем носить Крест Христов. Чрез него совершается все, что для нас нужно. Нужно ли родиться – предлагается нам Крест, хотим ли напитаться таинственной Пищей, нужно ли принять рукоположение, или другое что сделать, – везде предстоит нам этот знак победы. Потому-то мы со всяким тщанием начертываем его и на домах, и на стенах, и на дверях, и на челе, и на сердце. Крест есть знамение нашего спасения, общей свободы и милосердия нашего Владыки, который «яко овча на заколение ведеся» (Ис. 53:7). Потому, когда знаменуешься крестом, то представляй все значение креста, погашай гнев и все прочие страсти. Когда знаменуешься крестом, пусть на челе твоем выражается живое упование, а душа твоя делается свободной... И апостол Павел, упомянув о Кресте и Крови Господней, убеждает такими словами: «ценою куплени есте, не будите раби человеком» (1Кор. 7:23). Помышляй, говорит, о дорогой цене, какая заплачена за тебя, и не будешь рабом ни одного человека; а под дорогой ценой он разумеет Крест. Не просто перстом должно его изображать, но должны этому предшествовать сердечное расположение и полная вера. Если так изобразишь его на лице твоем, то ни один из нечистых духов не сможет приблизиться к тебе, видя тот меч, которым он уязвлен, видя то оружие, от которого получил смертельную рану. Если и мы с трепетом взираем на те места, где казнят преступников, то представь, как ужасается диавол, видя оружие, которым Христос разрушил всю его силу и отсек главу змия. Итак, не стыдись столь великого блага, да не постыдит и тебя Христос, когда придет во славе Своей, и когда это знамение явится пред Ним, сияя светлее самых лучей солнечных. Тогда Крест этот самым явлением своим как бы скажет в оправдание Господа пред целой вселенной и во свидетельство, что с Его стороны все сделано, что только было нужно. Это знамение и в прежние, и в нынешние времена отверзало заключенные двери, оно отнимало силу у вредоносных веществ, делало недействительным яд; оно врачевало смертоносные угрызения зверей. Если оно отверзло врата адовы, отворило твердь небесную, вновь открыло вход в рай и сокрушило крепость диавола, то, что удивительного, если оно побеждает силу ядовитых веществ, зверей и всего тому подобного? Итак, напечатлей Крест в уме твоем и обними спасительное знамение душ наших. Этот самый Крест спас и преобразовал вселенную, изгнал заблуждение, ввел истину, землю обратил в небо, людей сделал ангелами. Когда при нас Крест, тогда демоны уже не страшны и не опасны; смерть уже не смерть, а сон. Крестом все враждебное нам низложено и попрано.

Минь. Т. VII. С. 537.

Творения. Т. VII. С. 558–559.

Земной царь не допустит всех в свой дворец и к своей особе, но Царь Небесный хочет, чтобы все были близ царского Его престола. Но, как возможно, скажешь, чтобы мы, находясь здесь, предстояли Его престолу? … Если бы Господь отдален был местом, то ты имел бы причину сомневаться; если же Он везде присутствует, то и близок ко всякому, кто все внимание устремил к Нему. Вот почему и пророк сказал: «не убоюся зла, яко ты со мною еси» (Пс. 22:4). И Сам Бог говорит: «Бог приближаяйся Аз есмь, а не Бог издалеча» (Иер. 23:23). Потому, как грехи удаляют нас от Него, так добрые дела приближают к Нему: «еще глаголющу ти, сказано, речет: се приидох» (Ис. 58:9). Какой отец когда-либо бывал так внимателен к детям? Какая мать так бывает заботлива и всегда ждет, не позовут ли ее дети? Не найдешь ни одного такого отца, ни одной такой матери; только один Бог непрестанно ждет, не воззовет ли к Нему кто из слуг Его, и никогда не оставляет наших прошений, когда просим Его должным образом. Потому-то Он и говорит: «еще глаголющу ти», – ты еще не кончишь своих прошений, а Я уже выслушаю. Итак, будем призывать Его, как Он того хочет.

Минь. Т. VII. С. 539.

Творения. Т. VII. С. 560.

Чтó трудного в подвигах добродетели? Не говорят тебе: взойди на гору, переплыви море, возделай столько-то десятин земли, долго постись, надень вретище; но (сказано): подай ближним, подай хлеба, разорви неправедно составленные писания. Чтó легче этого, скажи мне? Если же тебе и кажется это трудным, то посмотри на награды, – и будет для тебя легко.

Минь. Т. VII. С. 539.

Творения. Т. VII. С. 561.

БЕСЕДА LV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 16:24–27.

«Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет» (Мф. 16:24). Чтó значит – отвергнуться самого себя? Наперед исследуем, чтó значит – отвергнуться другого, тогда узнаем и то, что значит отвергнуться самого себя. Итак, чтó значит отвергнуться другого? Отрекающийся другого, например, брата, или иного кого, хотя бы и видел, что его бьют, или вяжут, или ведут на казнь, или как иначе мучат, – не заступается, не защищает, не соболезнует, не принимает в нем никакого участия, как бы он был ему совершенно чужой. Так точно и Христос желает, чтобы мы не жалели своего тела: бьют ли, гонят ли, жгут ли, или иное что делают, – не жалей себя. И не только Христос сказал: пусть не жалеет самого себя, но, что гораздо сильнее – «да отвержется себе», то есть, пусть не имеет ничего общего с самим собою, а пусть обрекает себя на опасности, на подвиги, и их переносит, так, как бы то терпел другой кто-либо. «И возмет крест свой». Это следует из первого. Чтобы ты не подумал, что, отвергаясь самого себя, должен переносить словесные только оскорбления и укоризны, Он назначает предел, до которого должно простираться самоотвержение, именно – смерть, и смерть поносную. Поэтому не сказал Он: «да отвержется себе» даже до смерти, но: «возмет крест свой», разумея поносную смерть и действие, не раз или два раза, но целую жизнь совершаемое. Беспрестанно, говорит Он, имей пред глазами смерть, и каждый день будь готов на заклание. Многие, хотя пренебрегали богатство, удовольствия и славу, но не презирали смерть, а страшились опасностей; поэтому Я, говорит Он, хочу, чтобы Мой подвижник ратовал до крови, и подвиги его продолжались до самого заклания. Итак, если нужно будет претерпеть смерть, и смерть поносную, смерть под проклятием и по подозрению в худых делах, то все должно перенести с мужеством, и еще тому радоваться.

«И по Мне грядет». Так как иной, и страдая, не последует Ему, когда страдает не за Него (и разбойники, например, терпят много тяжких мучений), то, чтобы ты не подумал, что довольно самых бедствий, от чего бы они ни происходили, Он присовокупляет, какая должна быть причина бедствий. Какая же? Что ни делаешь, ни терпишь, последуй Христу, все за Него претерпевай и соблюдай прочие добродетели. В словах: «по Мне грядет» заключается и то, чтобы ты оказывал не только мужество в бедствиях, но и целомудрие, и кротость, – и всякую добродетель. То и значит последовать Ему, как должно, чтобы стараться о всякой другой добродетели, и все за Него терпеть.

Минь. Т. VII. С. 542.

Творения. Т. VII. С. 564–565.

Если бы царь обещал тебе давать на ежедневное пропитание из своей казны, то ты остался бы спокойным; тем более должен быть ты свободен от всякой заботы, когда Сам Бог дает, и все тебе от Него рекой течет.

Минь. Т. VII. С. 546.

Творения. Т. VII. С. 569.

БЕСЕДА LVI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 16:28–17:9.

Подлинно, ничего не может быть блаженнее апостолов, и особенно троих из них, удостоившихся быть с Господом под покровом одного облака. Впрочем, и мы, если захотим, можем увидеть Христа, – не в таком виде, в каком они видели Его на горе; но в виде гораздо лучшем, потому что, впоследствии, Он придет не в прежнем виде. Тогда Он, щадя учеников, явил им столько славы, сколько они могли снести; после же, Он придет во славе Отца Своего, не с Моисеем только и Илиею, но с бесчисленными воинствами ангелов, с архангелами, с херувимами, со всеми их несметными полчищами; не одно облако будет над главою Его, но все небо будет сосредоточено над Ним.

Минь. Т. VII. С. 554.

Творения. Т. VII. С. 579.

БЕСЕДА LVII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 17:10–21.

Ты скажешь: если нужна вера, для чего же еще нужен пост? Для того, что, кроме веры, и пост много придает крепости: он научает великому любомудрию, человека делает ангелом и укрепляет против сил бестелесных. Впрочем, не сам по себе, – нужна еще молитва, и она должна предшествовать. И смотри, какие блага происходят от этих двух добродетелей. Тот, кто молится, как должно, и притом постится, немногого требует; а кто требует немногого, тот не будет сребролюбив; а кто не сребролюбив, тот любит подавать и милостыню. Кто постится, тот становится легким и окрыляется, и с бодрым духом молится, угашает злые похоти, умилостивляет Бога и смиряет надменный свой дух. Потому-то и апостолы всегда почти постились. Кто молится с постом, тот имеет два крыла, легче самого ветра. Таковой не дремлет, не говорит много, не зевает и не расслабевает на молитве, как тό со многими бывает, но он быстрее огня и выше земли; потому-то таковой особенно является врагом и ратоборцем против демонов, так как нет сильнее человека, искренно молящегося.

Минь. Т. VII. С. 563.

Творения. Т. VII. С. 590.

Если слабо у тебя тело, чтобы поститься беспрестанно, то оно не слабо для молитвы и для пренебрежения удовольствиями чрева. Если ты не можешь поститься, то, по крайней мере, можешь не роскошествовать, – а, и это немаловажно и недалеко от пощения, и может укротить неистовство диавола.

Минь. Т. VII. С. 563.

Творения. Т. VII. С. 590.

Сластолюбивый человек произвольно неистовствует и обращает и рот свой, и глаза, и ноздри, и все вообще в проводники смрада и нечистоты. Если же заглянуть внутрь такого человека, то увидим, что душа в нем застыла и оцепенела, как бы среди зимы и мороза. Стыдно мне говорить, как много страждут от сластолюбия и мужчины, и женщины. Это я оставляю на их совесть, которая точнее знает все. Что отвратительнее пьяной женщины, качающейся туда и сюда? Чем немощнее сосуд, тем жесточе крушение.

Минь. Т. VII. С. 564.

Творения. Т. VII. С. 591.

Не презирай вина, но презирай пьянство. Когда пьяный придет в чувство, опиши ему все его безобразие. Скажи ему: вино дано для увеселения, а не для того, чтобы безобразить себя; дано для того, чтобы быть веселым, а не для того, чтобы быть посмешищем; дано для укрепления здоровья, а не для расстройства; для уврачевания немощей телесных, а не для ослабления духа.

Минь. Т. VII. С. 564.

Творения. Т. VII. С. 591.

«Вино веселит сердце человека» (Пс. 103:15), а вы и это его доброе свойство порочите. В самом деле, что за радость – быть не в себе, мучиться множеством болезней, видеть все кружащимся, все во мраке?… Я говорю не о всех, – вернее, впрочем, о всех: не потому, что все пьют; нет, но потому, что непьющие не заботятся о пьющих. Потому я и к вам особенно обращаюсь, – к вам, находящимся в здоровом состоянии. Так и врач, оставляя больных, беседует с теми, которые сидят около них. Итак, к вам я обращаю слово: умоляю вас, не заражайтесь этой болезнью; а тех, которые заразились, исхищайте из беды, чтобы они не оказались хуже бессловесных. В самом деле, скоты не требуют ничего более того, что им нужно; а предающиеся пьянству становятся бессмысленнее и их, преступая границы умеренности. И подлинно, не гораздо ли лучше таких людей осел? Не гораздо ли лучше пес? Каждое из этих животных, как и все вообще животные, едят ли, пьют ли, знают пределы довольства и не простираются далее потребного. И, хотя бы тысячи человек принуждали их, никогда не дадут себе дойти до неумеренности. Итак, вы хуже бессловесных и в этом отношении, и не только в глазах здоровых людей, но и в собственных ваших глазах. И что вы сами о себе думаете хуже, чем о свиньях и ослах, это видно из того, что этих животных вы не заставляете есть сверх меры. Почему ж это так, спросят? Ты скажешь: чтобы не нанести им вреда; а о себе ты и этой предусмотрительности не употребляешь. Следовательно, ты думаешь о себе хуже, нежели о скотах и, всегда обуреваемый, нерадишь о себе. Ты страдаешь от пьянства не только в тот день, когда пьян, но и после того дня. Подобно, как и по прошествии горячки, остаются еще следы пагубного влияния ее, так и у тебя, и по прошествии хмеля, и в душе, и в теле свирепствует буря. Бедное тело лежит расслаблено, как корабль, разбитый бурей, а того беднее душа, потому что и в расслабленном теле воздымает бурю и возжигает похоть. Когда же, по-видимому, приходит в здравый смысл, тогда-то особенно безумствует, воображая вино, бутылки, стаканы, чаши… Целомудрие ли стяжал кто-либо, стыдливость ли, пристойность ли, кротость ли, смирение ли, – все это пьянство повергает в море нечестия. А что еще после этого делает пьянство, того нельзя ни с чем и сравнить.

Минь. Т. VII. С. 565.

Творения. Т. VII. С. 592.

БЕСЕДА LVIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 17:22–18:6.

Подлинно, тот только свободен, тот только владыка и могущественнее царей, кто не порабощен страстям.

Минь. Т. VII. С. 574.

Творения. Т. VII. С. 603.

БЕСЕДА LIX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 18:7–14.

Что такое соблазны? Препятствия на прямом пути. Для чего же, спросишь ты, Господь не уничтожил их? А для чего же уничтожать их? Для тех ли, кто получает от них вред? Но они получают вред не от соблазнов, а от своего нерадения. Это видно из примера людей добродетельных, которые не только не терпят от соблазнов никакого вреда, но еще получают величайшую пользу. Если же есть люди, которые избегают соблазнов, то не избегающий их должен винить себя самого. Соблазны пробуждают людей от усыпления, делают их осмотрительными и проницательными, и не только того, кто хранит себя от них, но и падшего скоро восстановляют; они научают его осторожности и делают неуловимым. Итак, если мы бываем внимательны, то немалую получаем пользу от соблазнов: мы научаемся непрестанно бодрствовать. Если и при таком множестве врагов и искушений мы предаемся усыплению, – то, что было бы с нами, когда бы мы жили в безопасности.

Минь. Т. VII. С. 575.

Творения. Т. VII. С. 605–606.

«Аще ли рука твоя, или нога твоя соблажняет тя, отсецы ю и верзи от себе» (Мф. 8:8)… Спаситель говорит здесь не о членах тела, но о друзьях и о сродниках наших, которые составляют как бы необходимые для нас члены. Действительно, ничто столько не вредно, как общение с людьми порочными и развратными. Чего не может произвести необходимость, то часто производит дружество – и ко вреду, и к пользе. Вот почему Спаситель с особенною силою и повелевает нам удаляться людей вредных, разумея под ними тех, которые вводят соблазны.

Минь. Т. IV. С.(?)

Творения. Т. VII. С. 610.

«Блюдите, да не презрите единаго от малых сих» (Мф. 8:10). Малыми Господь называет здесь не тех, которые в самом деле малы; но тех, которых многие почитают таковыми, то есть, бедных, презираемых и незнатных. Как можно назвать малым того, кто дороже целого мира? Того, кто друг Богу? Спаситель называет малыми тех, которые были таковы во мнении людей. Он не говорит – многих, но – «единаго». Как удаление от злых, так и почитание добрых доставляет великую пользу; и человек внимательный двояким образом предохраняет себя от зла, – удаляясь от содружества с людьми соблазняющими, и отдавая уважение и честь мужам святым.

Минь. Т. VII. С. 579.

Творения. Т. VII. С. 611.

Не будем отказываться для братьев наших ни от каких, по-видимому, унизительных и трудных дел. Но хотя бы нам надлежало послужить человеку незнатному и бедному, хотя бы это сопряжено было с великими трудами, хотя бы надлежало перейти для этого горы и стремнины, – все это мы должны переносить для спасения брата. Бог столько печется о душе, что не пощадил и Сына Своего. Потому, умоляю вас, будем с самого утра, как скоро выйдем из дома своего, стремиться к одной этой цели, и, прежде всего, будем заботиться о том, чтобы избавить от опасности брата… Иначе мы унизим достоинство своих подвигов, – потому что величайшее дерзновение (к Богу) и похвала принадлежит тому, кто печется не о своей пользе. Оттого-то мы бываем слабы и удобно побеждаемся как от людей, так и от диавола, что ищем только своего, и не укрепляем друг друга, не ограждаем любовью о Боге, но отыскиваем иные случаи для дружества: одни в родстве, другие – в товариществе, третьи – в знакомстве, иные – в соседстве, – и всякие другие узы гораздо более утверждают нас в дружестве, нежели благочестие, тогда как оно одно должно связывать нас узами дружества.

Минь. Т. VII. С. 581.

Творения. Т. VII. С. 613.

Подобно пьяным, мы делаем не то, что должно: заботимся о том, чтобы у нас было больше слуг и чтобы они служили нам с великой ревностью, чтобы оставить детям своим богатое наследство, чтобы жена носила золотые украшения и драгоценные одежды, – и никогда не печемся о них самих, но только об их имуществе. В самом деле, мы не о жене печемся, а о вещах, ее украшающих, и не о детях, а об их имении, и поступаем подобно человеку, который, видя, что дом его обветшал, и стены готовы разрушиться, вместо того, чтобы поддержать их, обносит кругом его большую ограду. Так и мы поступаем. Тогда как душа наша страдает от жестокой болезни, предается гневу, злословию, безрассудным желаниям, тщеславию, возмущению, прилеплена к земле и терзается столь многими зверями, мы, не заботясь об избавлении ее от страстей, печемся о доме и о слугах. Если откуда тайно убежит медведица, то мы запираем домы, прячемся, чтобы не встретиться с нею; а тут, несмотря на то, что не один зверь, но множество их, то есть, нечистые помыслы, терзают душу нашу, мы даже и не чувствуем их. Оттого-то все и приходит в беспорядок, повсюду возмущение, и внутри, и вне нас, и каждый из нас весьма похож на зверя…

Подлинно, и люди бывают хуже зверей, – зверей необузданных, живущих в пустыне. Таковы бывают, по большей части, юноши. Преданные свирепым страстям, они скачут и прыгают, необузданно носясь всюду и нимало не заботясь о должном. А виноваты в этом их отцы. Своих конюхов они заставляют укрощать лошадей с великим тщанием, и не позволяют долгое время молодым коням оставаться неукрощенными, но в самом начале обуздывают их, а на детей своих долгое время смотрят равнодушно, когда они живут необузданно, не имея целомудрия, бесчестят себя, предаваясь любодеянию, играм, посещая бесчестные зрелища, – тогда как для предупреждения любодеяния надлежало бы соединить сына брачным союзом с женой целомудренной и мудрой; она удержит мужа от безрассудного образа жизни и обуздает его. Блуд и прелюбодеяние оттого и происходят, что юношам дают свободу. Если бы он имел разумную жену, то стал бы заботиться о доме, о славе и чести. Но ты скажешь: он еще молод. И я знаю это... Но что мне делать? Вы не только не хотите позаботиться о их целомудрии, но смотрите равнодушно, когда они бесчестят, оскверняют себя и предаются различным порокам, не зная того, что польза брака зависит от чистоты тела, и что если чистота тела не сохранена до брака, то от него нет уже никакой пользы. А у вас бывает противное. Когда дети ваши уже осквернят себя бесчисленными пороками, тогда соединяете их узами брака, но уже тщетно и напрасно. Но вы говорите: надобно подождать времени, когда сын станет знаменитым и прославит себя делами государственными, а о душе нимало не печетесь, но равнодушно смотрите на ее падение; от того-то у нас во всем такое смешение, расстройство и беспорядок, что мы не заботимся о душе, пренебрегаем необходимым, и все попечение обращаем на дела маловажные. Неужели ты не знаешь, что ничем лучше не можешь облагодетельствовать сына своего, как сохранив его от нечистоты блуда? Ведь, ничего нет драгоценнее души: «кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит (Мф. 16:26)?

Но любовь к богатству превратила и ниспровергла все, и истребила истинный страх Божий. Как тиран разрушает крепость, так и она ниспровергла души людей. Потому-то мы и не печемся ни о спасении детей, ни о своем собственном, заботясь только о том, чтобы сделаться богатыми и оставить богатство своим наследникам, а те своим, и так далее; и, таким образом, мы только передаем свое имущество другим, а не обладаем им сами. Участь детей наших хуже даже скотов: об ослах и лошадях мы более заботимся, нежели о детях. Если кто имеет лошадь, то всячески старается найти лучшего конюха, который бы был честен, не вор, не пьяница, и знал свое дело. Если же нам нужно дать наставника сыну, то мы просто, без всякого выбора, берем кого случится. А между тем, нет ничего труднее искусства воспитания. В самом деле, какое искусство сравнится с искусством образования души и просвещения ума юноши? Человек, знающий это искусство, должен быть внимательнее всякого живописца и ваятеля. Но мы об этом нимало не заботимся, а обращаем внимание только на то, чтобы ученик выучился получать большие деньги.

Минь. Т. VII. С. 58(?).

Творения. Т. VII. С. 615–617.

БЕСЕДА LX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 18:15–20.

Для примирения, Господь не оскорбившего посылает к оскорбленному, а последнего к первому. Так как оскорбивший, от стыда, не охотно бы пошел просить прощения, то Он посылает к нему оскорбленного, и посылает его с тем именно намерением, чтобы исправить происшедшее между ними расстройство, и не говорит: обвини, или укори, или потребуй на него суда и наказания, но только – обличи (см.: Мф. 18:15). Оскорбивший тебя, от гнева и стыда, находится как бы в усыплении; а ты здоровый, и должен прийти к больному, и для того, чтобы врачевство твое скорее могло быть принято, ты должен производить суд не публично. Слово: «обличи» не другое что значит здесь, как: напомни ему о грехе, и скажи ему о том, чтó ты от него претерпел. – А почему повелевает обличать оскорбленному, а не кому-либо другому? Потому что оскорбивший может удобнее перенести обличение от него, как от обиженного, оскорбленного и потерпевшего вред. Не все равно слышать обличение от других, которые вступаются за обиженного, и от самого обиженного, – особенно, когда обличителем бывает только он один. В самом деле, если тот, кто имел бы право требовать от него удовлетворения за обиду, появляется пред оскорбившим с заботами о спасении его, – тогда скорее всех может привести его в стыд.

Минь. Т. VII. С. 585.

Творения. Т. VII. С. 618–619.

«Аще два от вас совещаета на земли о всякой вещи, еяже аще просита, будет има от Отца Моего, иже на небесех» (ср.: Мф. 18:19). Но, что же? Ужели нет нигде и двух, между собою согласно живущих? Есть, конечно, во многих местах, а может быть и везде. Почему же они не все получают? Потому, что есть много причин других, которые препятствуют получать. Не получают, например, потому что часто просят бесполезного... Не получают потому, что недостойны по жизни своей того, чтобы слушали их; а Спаситель ищет таких молящихся, которые бы уподоблялись апостолам, почему и говорит: (два) «от вас», то есть, добродетельные и ведущие жизнь ангельскую. Или потому, что приносят молитвы против оскорбивших, требуя им отмщения и наказания, чтó запрещено, именно говорится «молитеся за враги ваша» (ср.: Мф. 5:44). Или потому, что просят милости грешники нераскаянные, а им получить невозможно, хотя бы не только они сами просили, но и даже другой, имеющий дерзновение к Богу, ходатайствовал за них. И Иеремия, молившийся за иудеев, услышал в ответ: «ты не молися о людех сих, не услышу бо тебя» (ср.: Иер. 11:14). Если же все эти требования исполнены, то есть: если ты и полезного просишь, и делаешь все, что от тебя требуется, и жизнь ведешь апостольскую, и с ближними находишься в согласии и любви, – то получишь по своей молитве, потому что Господь человеколюбив.

Минь. Т. VII. С. 587.

Творения. Т. VII. С. 619.

«Идеже бо еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их» (Мф. 18:20). Слова эти имеют такой смысл: если кто поставляет Меня за первое основание любви к ближнему, и, если при том, имеет и другие добродетели, с тем Я буду находиться вместе. Но мы видим, что многие имеют другие побуждения к любви: один любит потому, что его самого любят; другой потому, что его уважают; иной потому, что ближний в некотором житейском деле был для него полезен; а четвертый почему-нибудь другому. Но трудно найти такого, который бы любил ближнего искренно и как должно – для Христа. Большинство соединены друг с другом только житейскими делами. Если мы исследуем все причины любви, то найдем, что у большинства они отличаются от любви Христовой. И если бы кто позволил мне в этом многолюдном собрании учинить такое исследование, то я показал бы, что весьма многие соединены между собой житейскими видами. Это открывается из причин, производящих вражду. Так как они соединены между собой преходящими выгодами, то поэтому любовь их не имеет ни пламенности, ни постоянства; напротив, каждая обида, или потеря денег, или зависть, или любовь к тщеславию, или другое что подобное легко разрушает их любовь, не имеющую духовного корня. Если бы был такой корень, то ничто бы житейское не могло разрушить духовного. Любовь, имеющая основанием Христа, тверда, постоянна, непобедима; расторгнуть ее не может ничто, – ни клеветы, ни опасности, ни смерть, ни другое что-либо подобное.

Минь. Т. VII. С. 587.

Творения. Т. VII. С. 622.

561. Грех эксплуатации крестьян помещиками, притеснения, обид (социальное положение) НЕ ВКЛЮЧИЛА (МД)

БЕСЕДА LXI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 18:21–35.

Святитель раздельно перечисляет грехи воинов (оскорбления, неистовства, алчность, насмешки, неприличные постыдные слова), ремесленников (неправедная продажа и купля, клятвы, злословия, барыши, обиды), собственников имений:

Если посмóтрите, как они поступают с бедными, несчастными земледельцами, то увидите, что свирепость их превышает жестокосердие варваров. Тогда как земледельцы истаевают от голода, изнуряют себя всю жизнь трудами, – они непрестанно налагают на них тяжкие оброки, определяют их к самым трудным работам, и употребляют их вместо ослов и лошаков, и даже вместо камней. Не давая им ни малейшего отдыха, и во время плодородия, и во время бесплодия равно угнетают их и никакой пощады им не оказывают. Есть ли кто-нибудь несчастнее этих бедняков, которые, трудясь всю зиму, проводя ночи на холоде, под дождем, без сна, – и за все это получая самую скудную плату, принуждены бывают всю жизнь терпеть лишения?

Минь. Т. IV. С.59(?).

Творения. Т. VII. С. 626–627.

Слушайте, безжалостные и жестокие! Вы жестоки не для других, но для самих себя. Когда ты питаешь злобу, то знай, что ты питаешь ее к себе самому, а не к другому, обременяешь самого себя грехами, а не ближнего.

Минь. Т. VII. С. 594.

Творения. Т. VII. С. 630.

Требование Спасителя двоякое: чтобы мы чувствовали свои грехи, и чтобы прощали другим. Чувствовать свои грехи нужно для того, чтобы удобнее было прощать их другим (так как размышляющий о собственных грехах снисходительнее бывает к ближнему). Прощать же другим мы должны не словами только, но от чистого сердца... Не говори, что другой оскорбил тебя и оклеветал, и причинил большое зло: чем больше будешь говорить, тем более покажешь, что он твой благодетель. Он доставляет тебе случай освободиться от грехов, так что, чем больше наносит тебе обид, тем больше становится причиной очищения грехов твоих. Действительно, если мы захотим, нас никто не может обидеть; самые даже враги величайшую доставят нам пользу... Смотри, сколько получаешь ты пользы, перенося безропотно обиды от врагов: первая и важнейшая – отпущение грехов; вторая – терпение и великодушие; третья – кротость и человеколюбие, ибо тот, кто не способен гневаться на оскорбляющих его, тем более будет кроток в отношении к любящим его; четвертая – совершенное истребление гнева, с чем никакое благо не может сравниться, ибо свободный от гнева, без сомнения свободен и от неприятностей, с ним соединенных, и не проводит жизни в напрасных огорчениях и муках. Не умеющий враждовать не знает и печали, но наслаждается радостью и другими бесчисленными благами... Но ты обижен ближним? Потому-то и будь снисходителен к нему; не питай ненависти; плач и рыдай, а не презирай его: ведь, не ты прогревал Бога, но он; а ты, перенесши обиду, поступил достохвально. Припомни, что и Христос, идя на крестную смерть, о Себе радовался, а о распинателях Своих плакал: подобным образом и нам надлежит поступать. Чем более нас обижают, тем более мы должны оплакивать обидевших нас; для нас отсюда происходит великое благо, для них же, напротив, великое зло. Но, ближний тебя обидел при всех, и даже ударил? Это значит лишь, что он при всех обесчестил и посрамил самого же себя, и тысячу обвинителей вооружил против себя, тебе же, напротив, приготовил многие венцы и дал многих глашатаев твоего великодушия. Но он оклеветал тебя пред другими? Что тебе и до этого, когда Сам Бог будет рассматривать твое дело, а не те, которые слышали клевету? Он только прибавил лишний повод для своего наказания, так как должен будет дать отчет не только за свои поступки, но и за те, которые возвел на тебя... Тебя он оклеветал пред людьми, а сам сделался виновным пред Богом. Если же для тебя этого недостаточно, то вспомни, что и Сам Владыка был оклеветан и от сатаны, и от людей, – и притом пред теми, которых Он наиболее любил... Поэтому-то особенно плачь и болезнуй о причинивших тебе зло, а о себе радуйся: ты уподобился Богу, «сияющему солнце на злые и благия» (ср.: Мф. 5:45).

Минь. Т. VII. С. 595.

Творения. Т. VII. С. 631–632.

БЕСЕДА LXII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 19:1–15.

Спаситель не сказал, что Бог только сотворил одного мужчину и одну женщину, но и то, что велел им – одному и одной – между собой соединиться. А если бы Бог хотел, чтоб жену оставляли и брали другую, то сотворил бы одного мужчину и многих женщин. – «Сего ради ктому неста два, но плоть едина». Следовательно, как рассекать плоть есть дело преступное, так и разлучаться с женой – дело беззаконное. И на этом еще не остановился, но в подтверждение указал на Бога, говоря: «еже Бог сочета, человек да не разлучает». Этими словами Он показывает, что разводиться – дело противное как природе, так и закону: природе, поскольку рассекается одна и та же плоть; закону, поскольку вы покушаетесь разделить то, чтό Бог соединил и не велел разделять.

Минь. Т. VII. С. 597.

Творения. Т. VII. С. 635.

БЕСЕДА LXIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 16:16–26.

Пристрастившийся к деньгам, хотя бы собрал бесчисленное богатство, желает получить еще столько же; хотя бы удалось ему и это получить, и тогда он пожелает иметь еще вдвое более; и, таким образом, более и более желая, он впадает в некоторый новый, ужасный и никогда не излечимый род сумасшествия, которое заставляет его желать, чтобы и горы, и земля, и море, – и вообще все претворилось для него в золото. Итак, знай, что не умножением богатства, но истреблением в себе страсти к нему прекращается зло. В самом деле: если бы тебе пришла когда-нибудь глупая страсть летать по воздуху, то, как бы ты истребил ее? Устройством ли крыльев и других потребных к тому орудий, или путем рассуждения, что желание это невыполнимо, и что не следует даже и пытаться его исполнить. Очевидно, последним способом. Но летать, скажешь, невозможно. Но еще более невозможно положить предел страсти любостяжания; легче для людей летать, нежели умножением богатства прекратить страсть к нему. Если ты желаешь возможного, то можешь утешаться надеждой, что некогда это получишь; если же невозможного, то ты об одном только должен стараться, то есть, об истреблении такого желания, потому что иным образом нельзя доставить душе спокойствия.

Минь. Т. VII. С. 607.

Творения. Т. VII. С. 647–648.

БЕСЕДА LXIV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 19:27–20:16.

О догматах Господь редко рассуждает (так как верить им не трудно), но – о жизни добродетельной – очень часто, или – лучше сказать – всегда, так как на поприще ее предстоит всегдашняя брань, а потому, и труд.

Минь. Т. VII. С. 614

Творения. Т. VII. С. 657.

Если мы будем внимательны, то можем спастись, уготовляя врачевство милостыни и исцеляя (им) раны. Подлинно, не столько елей укрепляет тело, сколько человеколюбие укрепляет душу и соделывает ее ничем непобедимой и неуловимой для диавола. За что бы он ни взял ее, она тотчас ускользает от него, – милосердие, как елей, не попускает держаться руке его на хребте нашем. Итак, будем чаще намащать себя этим елеем: он – основание здравия, источник света и причина веселья. Но иной, скажешь ты, столько-то и столько имеет талантов золота, и ничего не подает. Что тебе до этого? Тем более будешь иметь похвалы ты, когда при своей бедности будешь щедрее его. Но почему же, скажешь ты, такой-то и такой этого не делают? Не суди другого, а себя самого избавь от осуждения. Ты еще большему подвергнешься наказанию, когда и других будешь порицать, и сам не будешь делать, – когда, осуждая других, и сам будешь повинен тому же суду. Если и тем, которые сами исполняют свои обязанности, не дано права судить других, то тем более нарушающим эти свои обязанности. Итак, не будем осуждать других и не будем смотреть на ленивых, но посмотрим лучше на Господа Иисуса и возьмем пример с Него. Или ты не слыхал, чтó Он говорит: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем» (Мф. 11:29). И еще: «иже аще хощет в вас быти первый, да будет всем слуга»; и еще: «якоже Сын Человеческий не прииде, да послужат Ему, но послужити» (ср.: Мф. 20:26, 28). И еще: «образ Себе дах вам, да, якоже Аз сотворих, и вы творите» (ср.: Ин. 13:15). Если хочешь смотреть на других, то смотри на тех, которые живут добродетельно и честно, которые ревностно исполняют весь закон, а не на тех, которые претыкаются и живут беспечно. Если ты будешь смотреть на последних, то получишь от этого много зла, – впадешь в леность, в гордость, и станешь осуждать других; а если будешь исчислять живущих добродетельно, то приобретешь смиренномудрие, тщание, сокрушение сердца и другие бесчисленные блага. Внемли, как пострадал фарисей за то, что, оставивши добрых, смотрел на грешного; внемли и бойся... От себя ни в великих, ни в малых согрешениях не требуешь никакого отчета, а в других всякое прегрешение тщательно замечаешь. Не будем же более делать так, но оставив такой беспорядок, поставим судилище в нас самих для суждения о своих грехах, сами будем и обвинителями, и судьями, и наказателями своих проступков. Если же хочешь испытывать дела других, то рассматривай добрые дела их, а не грехи, – чтобы, побуждаясь и воспоминанием о своих согрешениях, и ревностью к подвигам других, и представлением нелицеприятного Суда, нам ежедневно наказываться совестью, как неким бичом, и таким образом, преуспевая в смиренномудрии и рвении, достигнуть будущих благ.

Минь. Т. VII. С. 616.

Творения. Т. VII. С. 658–660.

БЕСЕДА LXV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 20:17–28.

Гордый презирает людей и вместе ищет от них почтения. Что может быть безрассуднее этого? Это что-то загадочное: человек ищет себе почтения от тех, которых почитает за ничто. – Бог ничего так не отвращается, как гордости. Потому-то Он еще изначала так все устроил, чтобы истребить в нас эту страсть. Для этого мы соделались смертными, живем в печали и сетовании; для этого жизнь наша проходит в труде и изнурении, обременена непрерывной работой ... Таковы плоды гордости.

Минь. Т. VII. С. 620, 625.

Творения. Т. VII. С. 669, 671.

БЕСЕДА LXVI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 20:29–21:11.

Из примера слепцов, о которых упоминается в Евангелии, научись, возлюбленный, что сколько бы мы ни были ничтожны, отвержены, но, с истинным усердием приходя к Богу, сами собою можем испросить у Него все, что ни потребуется. Посмотри, как и эти слепцы, не имея даже ни одного из апостолов на своей стороне, и еще от многих слыша запрещение, победили все препятствия, пришли к Самому Иисусу; и, хотя Евангелист не свидетельствует, чтобы их жизнь сколько-нибудь ручалась за их дерзновение, но вместо всего для них достаточно было одного усердия. Поревнуем и мы этим слепцам. Пусть Бог медлит ниспослать нам дары Свои, пусть многие отклоняют нас с пути молитвенного, – будем продолжать свою молитву: этим самым мы особенно и умилостивим Бога.

Минь. Т. VII. С. 625.

Творения. Т. VII. С. 672–673.

Спаситель, когда благоволил родиться на земле, то не искал богато убранного дома, ни матери богатой и знаменитой, но избрал бедную, которая обручена была древоделателю; рождается в вертепе и полагается в яслях; избирая учеников, избрал не ораторов и мудрецов, не богатых и славных, но и между бедными самых бедных и нимало не знаменитых; когда предлагал трапезу, то употреблял хлеб ячменный; вместо ложа имел траву; одеяние носил бедное, не отличающееся даже от одеяния самых простых людей; а дóма даже и не имел; если Ему нужно было переходить с одного места на другое, то ходил пеший, и притом так, что иногда утомлялся; когда садился, не искал стула, ни мягкого возглавия, но сидел на голой земле, иногда на горе, иногда при источнике, и даже один; также полагал меру и для самой печали: когда надлежало плакать, плакал тихо, повсюду поставляя правила и границы, до которых позволительно доходить, но далее которых не должно идти.

Минь. Т. VII. С. 628.

Творения. Т. VII. С. 675.

Будем и мы поступать так же, будем воспевать Его и подавать одежду тем, которые носят Его. В противном случае, чего мы будем достойны? Если тогда, при входе Христа во Иерусалим, одни покрывали одеждой своей ослицу, на которой Он сидел, а другие постилали одежды ей под ноги, то неужели мы, которым повелено не только снимать одежды с себя, но и истощать все свое ради других, не окажем никакой щедрости, видя Его обнаженным? Там народ впереди и позади сопровождал Его: зачем же мы отсылаем Его, даже прогоняем с оскорблением, когда Он Сам приходит к нам? Какого это достойно наказания? Какого отмщения? Приходит к тебе нуждающийся Владыка, а ты не хочешь и выслушать Его просьбы, но еще осуждаешь и поносишь Его, слыша такие слова Его! Но если ты и на один хлеб, и на несколько денег так бережлив, неподатлив и скуп, то что бы было с тобой, если бы потребовали от тебя всего? Не видишь ли ты, как наделяют распутных женщин тщеславные люди в театре? А ты и половины этого, а часто и десятой доли, не подаешь. Когда диавол повелевает давать кому попало, и за это между тем готовит геенну, ты даешь; а когда Христос повелевает давать нищим, обещая за это Царствие, ты не только не подаешь, но еще обижаешь.

Минь. Т. VII. С. 629.

Творения. Т. VII. С. 677.

Признаюсь, мне уже стыдно говорить о милостыне, так часто повторяя о ней и не видя плодов проповеди... Вижу, что вы сеете, но не щедрой рукой, потому я опасаюсь, как бы вы скудно и не пожали. А что мы сеем скудно, для того исследуем, если угодно, кого больше в городе: бедных или богатых, и много ли таких, которые ни бедны, ни богаты, но занимают средину между ними? Я полагаю, что десятая часть богатых и десятая бедных, вовсе ничего не имеющих; а прочие – посредственного состояния. Итак, разделим число всех жителей города на число бедняков, и вы увидите, какой будет стыд. Весьма богатых мало, но достаточных много; бедных же гораздо меньше в сравнении с ними. Между тем, при таком числе богатых и достаточных, которые могли бы питать алчущих, многие засыпают голодными, – не потому, чтобы достаточные люди не могли легко удовлетворить нуждам их, но потому, что жестоки и бесчеловечны. В самом деле, если бы богатые и следующие после них разделили между собой нуждающихся в хлебе и одежде, то едва ли бы на пятьдесят или на сто человек достался один бедный. И, однако, бедняки, несмотря на столь великое количество людей, которые в состоянии помогать им, всякий день плачут.

Минь. Т. VII. С. 630.

Творения. Т. VII. С. 677–678.

Смотрите, как много издерживает часто один дом на городские повинности, и, между тем, нимало даже и не примечает ущерба. Если бы каждый из богатых пожелал совершать подобное служение по отношению к бедным, то вскоре бы восхитил Небо... Почему требующему у тебя дани и, может быть, с насилием принуждающему, ты не смеешь отказать, хотя не знаешь, принесет ли земля тебе плоды, или нет, а нищему, который с кротостью у тебя просит, ты не отвечаешь и словом? Кто же тебя избавит некогда от нестерпимых мучений? Никто. Если ты потому только заботишься об уплате подати, что не платящего ее здесь строго наказывают, то знай, что там готовятся наказания еще жесточе: не узы, не темница, но вечный огонь. Итак, прежде всего, заплатим эти подати. Это и сделать весьма легко, и награда за это больше, и пользы больше.

Минь. Т. VII. С. 631.

Творения. Т. VII. С. 678–679.

Твое дело – подáть: Сам Владыка перенесет это на небо; Он Сам сделает для тебя выгоднейший оборот... Здесь, даваемое есть нечто вытребованное, там – прибыль, заем и долг. Сам Бог дал тебе расписку, сказав: «милуяй нища взаим дает Богови» (Притч. 19:17). Дал тебе также и залог, и поруку, несмотря на то, что Он Бог. Какой же залог? Все блага настоящей жизни, и чувственные, и духовные, как начатки будущих благ. Итак, почему находишься в нерешимости и медлишь? Неужели надеешься извиниться тем, что у тебя есть дети? Но ты и их научи приобретать таковые выгоды. Если бы твои деньги, отдаваемые кому-либо взаймы, приносили прибыль, и должник был бы человек честный, то, без сомнения, во сто раз лучше сделаешь, если вместо золота вручишь сыну расписку, потому что таким образом деньги будут приращаться, и он не принужден будет снова искать таких людей, которые бы могли у него взять их в долг. Так и теперь, дай эту расписку детям и оставь им должником Бога. Ты и сам не продаешь дома, а оставляешь детям, и это делаешь с тем намерением, чтобы сохранялись доходы, а чрез то увеличилось бы для них имение: отчего же опасаешься оставить им такое рукописание, которое выгоднее всяких домов и всяких доходов и которое столько приносит пользы? Какая глупость и какое неразумие! Тем более, когда ты совершенно знаешь, что, хотя и оставляешь эту расписку детям, но и сам, в свою очередь, по ней получишь. Таковы духовные блага – они весьма обильны.

Минь. Т. VII. С. 632.

Творения. Т. VII. С. 680–681.

БЕСЕДА LXVII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 21:12–32.

Для чего проклята смоковница? Ради учеников, – именно, чтобы их ободрить. Так как Христос всегда благодетельствовал и никого не наказывал, между тем, надлежало Ему показать и опыт Своего правосудия и отмщения, чтобы и ученики, и иудеи знали, что Он хотя и мог иссушить, подобно смоковнице, своих распинателей, однако же добровольно предает Себя на распятие и не иссушает их: то Он и не захотел показать этого над людьми, но явил опыт Своего правосудия над растением.

Минь. Т. VII. С. 633.

Творения. Т. VII. С. 682–683.

Когда мы с пламенной любовью обращаемся к Богу, то Он не поминает прежних наших грехов. Бог – не как человек: Он не укоряет уже в том, что прошло, и, когда мы раскаиваемся, не говорит нам: для чего вы столько времени удалялись от Меня? Но уже любит нас, когда мы приходим к Нему, если только приходим к Нему, как должно. Итак, соединимся с Господом – пламенной любовью, «пригвоздим страху Его» (см.: Пс. 118:120) сердца наши.

Минь. Т. VII. С. 637.

Творения. Т. VII. С. 687.

Никак нельзя сравнивать труд для добродетели и труд для мира. В трудах житейских беспрерывные опасности, беспрестанные потери, обманчивая надежда, великое раболепство, изнеможение души и тела, трата денег, – а между тем, плоды наших трудов, даже и в том случае, если они действительно бывают, далеко не соответствуют нашим ожиданиям. Не всегда труды наши в делах житейских приносят плоды. Но положим, что труды наши и не останутся без успеха, а принесут великие плоды; все же плоды эти будут на короткое время. Труды твои вознаграждены будут под старость твою, когда ты совершенно не в силах будешь наслаждаться плодами их. Ты трудишься в цветущих летах; а плоды собираешь и наслаждаешься ими в старости, когда сделаешься дряхлым, когда время притупит чувства твои, а если и не притупит, то мысль о смерти воспрепятствует наслаждению. Напротив, труды добродетели не таковы. Здесь труды подъемлются в слабом и смертном теле, а награда воздается в теле нетленном, бессмертном, бесконечно пребывающем. Труд предшествует и непродолжителен; а награда после следует и беспредельна, чтобы ты спокойно мог наслаждаться плодами трудов твоих, не опасаясь ничего неприятного. Там не должно страшиться никакой перемены, никакого несчастья, как это бывает здесь. Что это за блага, которые непостоянны, но скоропреходящи, ничтожны, которые исчезают при первом своем появлении, а, между тем, приобретаются с большим трудом? И как они могут сравниться с теми благами, которые неизменяемы, не стареют, не требуют никакого труда и украшают тебя венцами еще во время подвигов твоих?

Минь. Т. VII. С. 639.

Творения. Т. VII. С. 689–690.

БЕСЕДА LXVIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 21:33–46.

Изображение монашеской жизни, современной Святителю

Как часто жалуются на тяжесть жизни те, которые занимаются искусствами, служат в войсках, или живут без дела и проводят дни в театре и местах пляски? И там, где, по-видимому, тысячами текут удовольствия и реками – увеселения, рождается бесчисленное множество горьких скорбей.

Минь. Т. VII. С. 643.

Творения. Т. VII. С. 695.

Тот не погрешит, кто сравнит уста людей, жадно гоняющихся за житейским, со стоками нечистот. Но если кому обидно, что я сравниваю уста людей со стоками нечистот, пусть он знает, что я выразился еще весьма снисходительно. А Св[ященное] Писание не наблюдает и этой меры, но употребляет другое, гораздо сильнейшее выражение, говоря: «яд аспидов под устнами их, гроб отверст гортань их» (Пс. 5:10).

Минь. Т. VII. С. 646.

Творения. Т. VII. С. 699.

«Ищите прежде Царствия Божия, и сия вся приложатся вам» (ср.: Мф. 6:33). Если и мы обеспечиваем состояние тех, которые, пренебрегая собственными своими выгодами, заботятся о наших выгодах, то тем более Бог, Который и без того печется и промышляет о нас. Не заботься о своих делах, но предоставь это Богу. Если ты заботишься, то заботишься, как человек; если же Бог промышляет, то Он промышляет как Бог. Не заботься о своих делах, оставляя важнейшее; иначе Бог будет менее промышлять о них. Но чтобы Бог более промышлял о твоих делах, предоставь все Ему Одному. Когда ты, оставляя дела духовные, сам занимаешься делами житейскими, тогда уже Бог немного печется о них. Итак, чтобы все у тебя шло хорошо, и тебе освободиться от всех забот, прилепись к духовному и презирай житейское: тогда ты с небом получишь и землю, и сподобишься будущих благ.

Минь. Т. VII. С. 647.

Творения. Т. VII. С. 700.

БЕСЕДА LXIX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 22:1–14.

Почему Царствие Небесное называется браком? Чтобы ты познал попечение Божие, любовь Его к нам, великолепие во всем, – познал то, что там ничего нет печального и прискорбного, но все исполнено духовной радости.

Минь. Т. VII. С. 648.

Творения. Т. VII. С. 701.

Послушайте жены, послушайте мужья! Нам нужна не эта златотканная одежда, украшающая наше тело, но одежда, которая бы украшала душу. Но нам трудно облечься в эту одежду, пока мы будем украшать свое тело. Нельзя украшать вместе и душу, и тело. Нельзя вместе работать мамоне и служить, как должно, Христу. Итак, оставим эту худую привычку, которая господствует над нами. Ты, конечно, не снес бы великодушно, если бы кто украсил дом золотыми занавесами, а тебя заставил бы сидеть внутри почти нагим, – в рубище? Но вот, ты теперь сам это делаешь с собой, украшая жилище души твоей, то есть, тело, бесчисленными дорогими одеждами, а душу оставляя в рубище и принуждая ее влачиться в узах за необузданными страстями. Неужели ты не понимаешь, что ты зван на брак, и на брак Божий? Неужели не представляешь, что званную в этот торжественный чертог душу твою надобно будет ввести облеченною и украшенною золотыми одеждами?

Минь. Т. VII. С. 651.

Творения. Т. VII. С. 704–705.

БЕСЕДА LXX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 22:15–33.

Когда ты слышишь: «отдавай кесарево кесарю», разумей под этим только то, чтó нисколько не вредит благочестию; все, противное благочестию, не есть уже дань кесарю, но дань и оброк диаволу.

Минь. Т. VII. С. 656.

Творения. Т. VII. С. 712.

Посмотрим на вожделения, происходящие от сластолюбия, которым служат искусные повара, приготовляющие различные лакомые кушанья. Я стыжусь подробно и перечислять их; упомяну только о дорогих птицах, о соусах, богато приправленных, о жидких и сухих кушаньях, и о правилах, установленных для пиршеств. Как правители городов и военачальники, устанавливающие воинов в строй, так и законодатели пиршеств полагают правила и назначают, что должно подавать прежде и чтό после. Иные сначала предлагают птиц, изжаренных на угольях и начиненных рыбой; а другие начинают с других кушаньев и много спорят о качестве, о порядке и о количестве их, и хвалятся тем, чего бы надлежало стыдиться, – одни, что провели в пиршестве половину дня, другие целый день, а иные еще и ночь. Посмотри, бедный человек, как мало нужно пищи для желудка, – и постыдись неумеренности твоих забот о его насыщении!

Минь. Т. VII. С. 660.

Творения. Т. VII. С. 716.

БЕСЕДА LXXI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 22:34–46.

Тщеславие портит милостыню и развращает, подобно какой-нибудь кормилице, которая, служа царской дочери, завлекает ее в постыдные связи, и которая, хотя и ходит за нею, но в то же время, к ее стыду и вреду, приучает ее к непотребным делам, убеждая презирать наставления отца, и наряжаться, чтобы понравиться развратным и много раз осрамившим себя мужчинам, и для этого заставляет ее носить такие срамные и позорные наряды, которые могут нравиться сторонним людям, а не отцу. Обратимся к самим тщеславным людям подобного рода и представим себе, что кто-нибудь подает милостыню щедрой рукой, только на показ пред людьми. Таким образом, подающий милостыню выводит ее из чертога отеческого. В самом деле, Отец Небесный повелевает, чтобы даже левая рука не знала о ней; а подобного рода милостыня выставляет себя на показ и рабам, и всем встречным, хотя бы они совсем и не знали ее. Что может быть безумнее этого? Ведь люди никого столько не ненавидят, как домогающихся себе от них чести; и чем более ты гоняешься за ними, тем более они от тебя отвращаются. Напротив, Бог, когда ты будешь искать чести у Него, по мере твоего усердия будет и привлекать тебя, и утешать тебя похвалами, и воздаст тебе великую награду. – Тщеславие и везде пагубно, но особенно в делах человеколюбия, так как здесь оно является крайней жестокостью, извлекая себе хвалу из чужих бедствий и почти ругаясь над живущими в нищете. Как же нам избежать этого зла? Мы избежим его, когда научимся быть истинно милосердыми, и рассмотрим, у кого мы ищем славы. Скажи мне, кто первый учитель милостыни? Конечно, Тот, Кто примером своим научил нас ей, то есть Бог, Который всех лучше знает и бесконечно оказывает ее. Что же? Если бы ты учился какому-нибудь искусству, на кого бы стал ты смотреть, или кому стал бы показывать свои успехи в нем, – тому ли кто продает овощи и рыбу, или учителю этого искусства, хотя бы тех было и много, а этот один? И если бы все прочие стали смеяться над тобою, а он хвалил бы тебя, то не стал ли бы и ты, сам вместе с ним, смеяться над ними? Итак, не безрассудно ли в других искусствах обращать внимание только на одобрение учителя, а в делах милосердия поступать наоборот?... Если ты чрез милостыню уподобляешься Богу, то будь же подобен Ему и в том, чтобы не делать ее на показ. Когда Спаситель Наш исцелял кого, то говорил, чтобы никому о том не сказывали. Но ты хочешь слыть между людьми милостивым? Что за прибыль? Прибыли никакой нет, а вред бесконечный, так как, те самые, кого ты призываешь в свидетели, отнимают у тебя, как разбойники, сокровища небесные, или лучше сказать не они, а мы сами разграбляем свое стяжание и расточаем свое богатство, хранящееся в горних обителях. Вот новое бедствие, новое необыкновенное зло! Чего не истребляет моль, чего не похищает тать, то разграбляет тщеславие. Вот моль, истребляющая вечные сокровища! Вот тать, разграбляющий небесные блага!... Но ты желаешь славы? Неужели для тебя не довольно славы от человеколюбца Бога, Который Сам принимает от тебя милостыню, что ты ищешь еще славы и от людей? Берегись, чтобы не испытать противного: чтобы люди не стали смотреть с презрением на тебя, как на человека, не милость являющего, но хвастливого и честолюбивого, и только выставляющего на позор чужие бедствия.

Минь. Т. VII. С. 665.

Творения. Т. VII. С. 723–725.

Милостыня есть тайна. Итак, запри двери, чтобы кто не увидел того, чего показывать не должно... Пусть ее видит один тот, кто получает милость; а если можно, то, пусть, даже и он не видит. Если же ты отворишь дверь, то обнаружишь свою тайну.

Минь. Т. VII. С. 665.

Творения. Т. VII. С. 726.

БЕСЕДА LXXII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 23:1–13.

И всякий преступник закона достоин обвинения, а тем более тот, кто имеет власть учить. Таковой заслуживает вдвое и втрое больше осуждения: во-первых, потому, что преступает закон; во-вторых, потому, что, имея обязанность исправлять других, но сам хромая, достоин бóльшего наказания, по высоте своего положения, а, в-третьих, потому, что он сильнее увлекает других к пороку, так как нарушает закон, сам будучи учителем закона.

Минь. Т. VII. С. 668.

Творения. Т. VII. С. 728.

Как человек, где бы он ни был, везде очевидным образом отличается от бессловесных, так и учитель, говорит ли, молчит ли, обедает ли, или что другое делает, должен являться образцом – и в походке, и во взоре, и в одежде, и, вообще, во всем.

Минь. Т. VII. С. 670.

Творения. Т. VII. С. 730.

БЕСЕДА LXXIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 23:14–28.

Всякий, делающий зло, заслуживает наказания; кто же, принявши на себя образ благочестия, употребляет его для прикрытия своих злых дел, тот подлежит гораздо жесточайшему наказанию.

Минь. Т. VII. С. 673.

Творения. Т. VII. С. 735.

И ныне много людей, подобных гробам повапленным (см.: Мф. 23:27), которые снаружи украшены, а внутри исполнены всякого беззакония. И ныне о внешней чистоте прилагают много труда, много заботы, а о душевной нисколько. Но если бы кто раскрыл совесть каждого, то нашел бы множество червей, множество гноя и нестерпимое зловоние, – я разумею гнусные и злые пожелания, которые отвратительнее червей... Размысли, как родился ты, чего удостоился, какую получил одежду, как соделался храмом нетленным, прекрасным, украшенным не златом или перлами, но Духом Святым, – чтó несравненно драгоценнее. Подумай, что в городе не держат ни одного гроба с покойником; поэтому и тебе нельзя явиться во град горний. Если это воспрещено здесь, то тем более – там. Или лучше, и здесь над тобою стали бы все смеяться, если бы ты стал носить мертвого человека, и не только стали бы смеяться, но и убегать тебя ... А ты представляешь гораздо ужаснейшее зрелище: ты носишь всюду душу, умершую от грехов, душу, преданную гниению. Кто пожалеет о таком человеке? Если ты не жалеешь о своей душе, то будет ли жалеть кто-либо другой о таком жестоком и пагубном враге самому себе? Если бы кто в твоей спальной или столовой комнате зарыл мертвое тело, то чего бы ты не сделал? А ты зарываешь мертвую душу не в столовой и не в спальной, но между членами Христовыми, – и ты не боишься, чтоб не поразили с неба твою голову тысячи громов и молний? Как же ты осмеливаешься ходить в церковь Божию и в святые храмы, будучи исполнен внутри такого отвратительного зловония? Если бы кто внес мертвеца в царские чертоги и положил его там, тот понес бы жесточайшее наказание. А ты входишь в священную ограду и наполняешь дом Божий таким зловонием: подумай, какому подвергнешься наказанию? Подражай той блуднице, которая миром помазала ноги Христовы и весь дом наполнила благовонием; ты делаешь совсем напротив относительно дома Божия. Что нужды, если ты и не чувствуешь зловония? Это только крайняя степень болезни твоей – жестокой и тяжкой.

Минь. Т. VII. С. 676.

Творения. Т. VII. С. 738–739.

Выслушай, чтó ты произносишь, когда поешь: «да исправится молитва моя, яко кадило (как фимиам) пред Тобою» (Пс. 140:2). Но, если не фимиам, а смрадный дым восходит от тебя и от твоих дел, то какому не достоин ты подвергнуться наказанию? Что же это за смрадный дым? Это знают многие, именно те, которые заглядываются на красивых женщин и высматривают привлекательных девиц. Не удивительно ли еще, как не разразятся удары грома и не разрушится все до основания? Действительно, стоит громов и геенны то, что здесь бывает. Но Бог, по Своему долготерпению и великой милости, удерживает до времени гнев Свой, призывая тебя к покаянию и исправлению. Что ты делаешь, человек? Высматриваешь красивых женщин и не трепещешь, нанося такое оскорбление храму Божию? Ужели ты считаешь церковь непотребным домом и ставишь хуже площади? На площади ты боишься и стыдишься быть примеченным, что высматриваешь женщин, а во храме Божием, когда Сам Бог беседует с тобою и угрожает за такие поступки наказанием, ты блудодействуешь и прелюбодействуешь в то самое время, когда слышишь, что не должно этого делать? И ты не трепещешь, не ужасаешься? Лучше таким людям быть слепыми, лучше быть больными, чем так злоупотреблять зрением.

Минь. Т. VII. С. 677.

Творения. Т. VII. С. 740.

Нынешние женщины заботятся о том, чтобы показаться благообразными, красивыми и приятными по наружности. Вот их слава, вот их спасение! А о каких-нибудь возвышенных и важных предприятиях они и во сне не помышляют. Какая жена употребила старание на то, чтоб сделать мужа лучшим? Какой муж имел попечение об исправлении жены? Нет ни одного. Напротив, у жены только и заботы, что о золотых украшениях, одежде и других нарядах, и также об умножении имущества; а муж занят, кроме этих, еще многими и другими попечениями и все житейскими.

Минь. Т. VII. С. 677.

Творения. Т. VII. С. 741.

Кто, намереваясь вступить в брак, старался узнать нрав и поведение девицы? Никто. Напротив, всякий тотчас расспрашивает о деньгах, об имении, о том, сколько всякого рода домашних вещей, – все равно, как бы хотел купить что-нибудь, или заключить какой-нибудь обыкновенный торговый договор. По этой причине и брак называют этим именем. Слыхал я, как многие говорят: такой-то сделал договор с такою-то, то есть женился. Так ругаются над дарами Божиими: женятся и выходят замуж, как будто продают и покупают что-нибудь. А письменные условия по бракам заключаются с гораздо большей осторожностью, чем по делам купли и продажи. Посмотрите, как древние вступали в брак, и подражайте им. Как же они вступали. Они искали в невесте доброго поведения и нравов, и совершенства душевного; а потому не имели нужды в письменных договорах, в обеспечении посредством бумаги и чернил. Вместо всего им достаточно было душевных свойств невесты. Итак, умоляю и вас искать не денег и богатства, но доброго поведения и кротости. Ищи девицу богобоязненную и благоразумную, – и это будет для тебя лучше бесчисленных сокровищ. Если ты будешь искать угодного Богу, то и это получишь; но, если, оставив первое, погонишься за последним, не получишь и того. Но такой-то, скажешь ты, от жены разбогател? Не стыдно ли тебе приводить такие примеры? Слыхал я от многих, вот какие слова: лучше желал бы я терпеть крайнюю бедность, нежели получить богатство от жены. И действительно, что может быть неприятнее такого богатства? Что может быть тягостнее такого изобилия? Что постыднее – сделаться таким образом знаменитым и подать повод всем говорить о себе: такой-то от жены разбогател? Я не говорю уже о домашних неприятностях, которые необходимо должны произойти отсюда; не говорю о надменности жены, раболепстве мужа, о ссорах, о поношениях со стороны слуг, когда они будут говорить: нищий, лоскутник, низкий и из низкого состояния; с чем пришел? Не все ли принадлежит госпоже? Но ты не беспокоишься о том, что так говорят о тебе.

Минь. Т. VII. С. 678.

Творения. Т. VII. С. 741–742.

БЕСЕДА LXXIV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 23:29–39.

«Отдаяй грехи отец на чада до третияго и четвертаго рода ненавидящим Мене» (Исх. 20:5), – не потому, чтобы кто-нибудь из детей нес наказание за чужие проступки, но потому, что после многих грешников, и, притом, наказанных, они не сделались лучшими, но, подобно им, предавались греху, а потому, и достойны того, чтобы им терпеть одинаковые наказания.

Минь. Т. VII. С. 681.

Творения. Т. VII. С. 745–746.

Мы так невнимательны к самим себе, что пренебрегаем собой более, нежели слугами. Когда слуги больны горячкой, мы призываем врачей, отделяем особую комнату и заставляем повиноваться предписаниям врачебной науки; и если они нерадят о себе, мы принимаем меры более строгие… Когда же сами бываем больны, – а мы больны всегда, – то не призываем ни врача, ни денег не издерживаем, но так нерадим о душе, как бы о враге каком и неприятеле. Это я говорю не в укоризну заботливости о слугах, но желая показать, что, по крайней мере, такое же старание мы должны прилагать и о нашей душе. Но как же это делать, скажет кто-нибудь? Покажи свою больную Павлу, призови Матфея, пошли за Иоанном. Узнай от них, что должно делать с таким больным: без всякого сомнения, они скажут и не утаят ничего; ведь, они не умерли, но живы и могут говорить. Но душа твоя не чувствует того, что она одержима горячкой? Ты принудь ее и пробуди в ней рассудок. Призови к ней пророков. Этим врачам не нужно платить денег, они не потребуют награды ни за свои труды, ни за лекарства, ими приготовляемые; кроме дел милосердия, не принуждают тебя ни к каким издержкам; во многом даже сами помогают тебе; так, когда заставляют соблюдать воздержание, – избавляют тебя от излишних и неуместных издержек; когда научают трезвости, обогащают тебя. Видишь ли, искусство врачей, вместе с здоровьем доставляющих и деньги? Прибегни же к ним и узнай от них свойство своей болезни… Эти врачи не похожи на врачей телесных, которые взаимными своими спорами часто губят больного. Они не таковы. Они заботятся о здоровье больных, а не о собственной славе. Итак, не бойся, что их много: один во всех вещает Учитель Христос.

Минь. Т. VII. С. 684.

Творения. Т. VII. С. 749–750.

БЕСЕДА LXXV. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 24:1–15.

О, новые и чудные дела! Римляне взяли тогда в плен многие тысячи иудеев, но не победили двенадцати мужей, которые просто сражались с ними без всякого оружия. Какое слово будет в состоянии изобразить такое чудо?

Минь. Т. VII. С. 690.

Творения. Т. VII. С. 756.

Если два нечестивца имели здесь неодинаковую участь, но один из них был богат, а другой беден, то они и там неравно будут наказаны, но который более богат будет наказан более жестоко... И те, которые здесь не наказываются, а наслаждаются счастьем, подвергнутся большему наказанию. Это, если угодно, я докажу тебе примером не только из будущей, но и из настоящей жизни. Так блаженный Давид, когда соделал известный грех с Вирсавиею и был обличаем пророком, за тό особенно весьма жестоко был обвиняем, что совершил такое преступление несмотря на то, что пользовался полной безопасностью. Послушай, как Бог за это особенно укоряет его: «не Я ли помазал тебя в царя и освободил из руки Сауловой, и дал тебе все имение господина твоего, и весь дом Израилев и Иудин. И если мало тебе было этого, Я еще к этому приложил бы тебе. И для чего ты сотворил лукавое предо Мною?» (ср.: 2Цар. 12:7–9). Не все грехи одинаково наказываются, но есть многие и различные наказания, смотря по времени, по лицам, по достоинствам, по степени разумения и по многим другим обстоятельствам.

Минь. Т. VII. С. 692.

Творения. Т. VII. С. 759–760.

БЕСЕДА LXXVI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 24:16–31.

Заметь премудрое распоряжение Духа в том, что евангелист Иоанн ничего не писал о разрушении Иерусалима, чтобы не показалось, что он пишет на основании самого повествования о происшествиях (а он долгое время жил еще после разрушения Иерусалима); но пишут об этом те, которые умерли прежде этого разрушения и не видали ни одного из этих событий, так что отовсюду сияет сила пророчества.

Минь. Т. VII. С. 696.

Творения. Т. VII. С. 764.

Говоря о признаках Второго Своего пришествия, Господь в то же время предостерегает учеников касательно места. Не так Он явится тогда, как в первое Свое пришествие явился в Вифлееме, в малом углу вселенной, и когда сначала никто не знал о том; но открыто и со всей славой, так что не нужно будет кому-нибудь возвещать об этом… Как блистает молния? Она не требует вестника, не требует проповедника, но в одно мгновение является во всей вселенной – и тем, которые сидят в домах, и тем, которые находятся во внутренних комнатах дома. Таково же будет и пришествие Христово, которое вдруг явится везде по причине сияния славы.

Минь. Т. VII. С. 697.

Творения. Т. VII. С. 765–766.

«Тогда явится знамение Сына Человеческого на небеси» (Мф. 24:30), – то есть, Крест, который светлее солнца, – так как солнце помрачается и скрывается, а Крест является: он не явился бы, если бы не был гораздо светлее солнечных лучей. Приносит же Крест для того, чтобы грех иудеев сам собою осудился, подобно тому, как если бы кто-нибудь, будучи поражен камнем, стал показывать самый камень, или окровавленные одежды.

Минь. Т. VII. С. 698.

Творения. Т. VII. С. 767.

Хотя бы мы и не решились потерпеть для Христа некоторые скорби, то все же совершенно необходимо будем терпеть их, только иным образом. Если ты и не умрешь за Христа, то не будешь же бессмертен; если и не отвергнешь для Христа богатство, то не возьмешь его с собою по смерти. Он требует от тебя того, что и без требования ты отдашь, потому что ты смертен. Он желает, чтобы ты добровольно сделал то, что должен будешь сделать и по необходимости.

Минь. Т. VII. С. 699.

Творения. Т. VII. С. 769.

Господь во всем предоставляет нам Себя, а мы противимся Ему! Хочешь ли ты, говорит Он, украшаться, – украшайся Моей красотой, или вооружиться, – Моим оружием, или облечься – в Мою одежду, или питаться – вот тебе Моя трапеза, или идти – иди Моим путем, или наследовать – получи Мое наследие, или войти в Отечество – войди в город, которого Я Художник и Строитель, или построить дом – построй его в селениях Моих. Я не требую от тебя награды за то, что даю, но еще и должен наградить тебя за то самое, что ты пожелаешь воспользоваться всеми Моими благами. Что может сравняться с этой щедростью? Я отец, Я брат, Я жених, Я дом, Я питание, Я одежда, Я корень, Я основание, Я всё, чего бы ты ни захотел: ни в чем ты не будешь иметь нужды. Я и служить буду, потому что Я пришел для того, чтобы служить, а не для того, чтобы Мне служили (см.: Мф. 20:28). Я и друг, и член, и глава, и брат, сестра и мать, – Я всё – только ты будь Мне другом. Для тебя Я беден, для тебя Я нищий, для тебя Я на кресте, для тебя во гробе, за тебя ходатайствую пред Отцем на небесах, для тебя Я явился на земле посланником от Отца. Ты Мне всё: и брат, и сонаследник, и друг, и член. Чего еще желаешь? Для чего отвращаешься от Того, Который любит тебя? Для чего работаешь миру? Для чего вливаешь в сосуд разбитый? А этому и подобны труды для настоящей жизни. Для чего сечешь огонь? Для чего бьешь воздух? Для чего бежишь напрасно? Не каждое ли искусство имеет цель? Это всякому известно. Покажи мне, и ты, цель житейского попечения. Но ты не можешь показать: «суета суетствий, всяческая суета» (ср: Еккл. 1:2).

Минь. Т. VII. С. 700.

Творения. Т. VII. С. 770.

Если кто не верит будущему Суду, тот пусть посмотрит на то, чтό здесь происходит, – на тех, которые находятся в темницах, в рудниках, в нечистых местах, на беснующихся, на сумасшедших, на пораженных неизлечимыми болезнями, на борющихся со всегдашней нищетой, на терпящих голод, на удрученных сильными скорбями, на пленных. Они не терпели бы этого теперь, если бы и всех других, подобно им согрешивших, не ожидало наказание и мучение. Если же другие нисколько здесь не пострадали, то это самое должно служить тебе признаком, что непременно ожидает их нечто по отшествии из настоящей жизни. Один и тот же Бог не стал бы одних наказывать, а других, совершивших такие же, или еще бόльшие преступления, оставлять без наказания, если бы Он не намерен был подвергнуть их некоторому наказанию в будущей жизни.

Минь. Т. VII. С. 701.

Творения. Т. VII. С. 771.

БЕСЕДА LXXVII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 24:32–51.

«О дни же том и часе никтоже весть, ни Ангели небеснии, ни Сын, токмо Отец» (ср.: Мф.: 24:36). Словами: «ни Ангели» Христос удерживает учеников Своих, чтобы они не старались узнать того, чего не знают и сами ангелы; словами же: «ни Сын» – возбраняет им не только знать, но и спрашивать об этом. Если бы это было не так, если бы, в самом деле, Сын Божий не знал этого, то, когда же бы Он узнал? Вместе с нами? Но кто станет утверждать это? Он знал Отца совершенно, – так же, как и Отец Сына, – а не знал об этом дне? Он знал, каким образом нужно судить, знал тайны каждого, – и мог не знать того, чтό гораздо менее важно? Если «вся тем быша и без него ничтоже бысть» (Ин. 1:3), то, как может быть, чтобы Он не знал этого дня? Тот, Кто сотворил веки, сотворил, без сомнения, и времена, если же сотворил и времена, то сотворил и день; как же Ему не знать того дня, который Он сотворил?

Минь. Т. VII. С. 703.

Творения. Т. VII. С. 773.

Если и ты требуешь, чтобы имуществом твоим слуги распоряжались соответственно твоему назначению, то ужели думаешь, что Бог Своей собственности не востребует от нас с большей строгостью, но оставит без внимания, когда она расточается без всякой пользы? Нет, не может этого быть, не может. Он для того и вверил тебе богатство, чтобы ты давал другим пищу в надлежащее «время» (см. Мф. 24:45). Что значит давать в надлежащее «время»? Давать бедным, алчущим. Как ты поручаешь распоряжаться имением подобному себе рабу, так и Богу угодно, чтобы ты употреблял это имение должным образом. Поэтому, хотя Он и может лишить тебя, но оставляет у тебя для того, чтобы ты имел случай обнаружить свою добродетель. Он поставил всех во взаимной нужде для того, чтобы любовь одного к другому тем сделать более пламенной.

Минь. Т. VII. С. 707.

Творения. Т. VII. С. 779.

Ты не для того получил имущество, чтобы роскошествовать, но, чтобы творить милостыню. Это имение твое ли собственное? Оно принадлежит бедным, а тебе только вверено, хотя бы это было наследство отцовское, хотя бы было приобретено честными трудами. Неужели Бог не мог его отнять у тебя? Но Он не делает этого, доставляя тебе возможность быть щедрым по отношению к бедным… Не думай, чтобы то, чтό по человеколюбию Божию велено тебе раздавать, как бы свою собственность, было и действительно твое. Тебе Бог дал заимообразно для того, чтобы ты мог употреблять с пользой. Итак, не почитай своим, когда даешь Ему тό, что Ему же принадлежит. Ты, когда кому-нибудь даешь заимообразно денег с тем, чтобы он воспользовался ими для приобретения какой-либо выгоды, никогда не скажешь, чтобы эти деньги были его. Так и Бог дал тебе богатство с тем, чтобы ты им купил Небо... Если бы Господь не сказал: сотвори милостыню, то сколько бы людей говорили: о, если бы пожертвованием имения можно было избавиться от угрожающих нам бедствий! Когда же это сделалось возможным, то, наоборот, остаются в нерадении. Но ты говоришь: я даю. И что же даешь? Ты не дал и столько, сколько та жена, которая подала только две лепты (см.: Лк. 21:2); не дал и половины того, даже и малейшей части в сравнении с нею, ты больше расточаешь на бесполезные вещи, – на пиршества, на пьянство, на крайнее распутство; то приглашаешь к себе других, то тебя приглашают, то сам проживаешь, то других заставляешь проживать; и, таким образом, готовишь себе сугубое наказание: и за то, что сам делаешь, и за то, что других заставляешь делать.

Минь. Т. VII. С. 708.

Творения. Т. VII. С. 780–781.

Положим, что иной постится, соблюдает чистоту, предается мученичеству и сожигается; а другой пусть, для назидания ближнего, отлагает мученичество, и не только отлагает, но и умирает без мученичества. Кто из них, по переходе из настоящей жизни, удостоится бóльшей славы? Нам нет нужды здесь говорить много и распространять речь свою: вопрос решает блаженный Павел, говоря: «разрешитися и со Христом быти много паче лучше: а еже пребывати во плоти, нужнейше есть вас ради» (Флп. 1:23−24), и, таким образом, назидание ближнего предпочитает отшествию ко Христу. Исполнять волю Христа, – это-то и значит, в особенности, быть со Христом; воля же Его заключается не в ином чем, как в попечении о пользе ближнего.

Минь. Т. VII. С. 709.

Творения. Т. VII. С. 782.

Петр! «любиши ли Мя, говорит Христос, паси овцы моя» (ср.: Ин. 21:16); и спросив его в третий раз, сказал, что это «пасение» и есть знак любви. И это сказано не к одним только священникам; но и к каждому из нас, кому вверено хотя малое стадо. Не презирай его только за то, что оно мало, так как Отец Мой, говорит Он, благоволил о нем (см.: Лк. 12:32). Каждый из нас имеет овцу, которую и должен водить на добрую пажить. Муж, вставая с постели, о том только и должен стараться, чтобы и делами, и словами насаждать в своем доме бóльшее благочестие; равным образом, и жена пусть наблюдает за домом, но кроме этого занятия, она должна иметь другую, более настоятельную заботу о том, чтобы все семейство трудилось для Царствия Небесного. В самом деле, если и в делах житейских, прежде занятия делами домашними, мы стараемся исполнить общественные обязанности, чтобы за небрежное отношение к ним не подвергнуться заключению в узы и судебным истязаниям, то, тем более, в делах духовных должны стараться прежде всего исполнить дела Царя всяческих – Бога, чтобы не быть отосланными туда, где скрежет зубов (см.: Мф. 8:11−12). Будем же искать тех добродетелей, которые и для нас самих спасительны, и для ближнего наиболее полезны. Таковы – милостыня и молитва; впрочем, молитва сама заимствует свою силу и воскрыляется от милостыни.

Минь. Т. VII. С. 710.

Творения. Т. VII. С. 782–783.

Пост от милостыни заимствует свою твердость. Если ты постишься без милостыни, то пост твой не есть пост, и такой человек хуже обжоры и пьяницы, и, притом, настолько, насколько жестокость хуже роскошества. Но, что я говорю – пост? Хотя бы ты был непорочен, хотя бы соблюдал девственность, но, если не творишь милостыни, будешь вне брачного чертога. Что может равняться девственности? Но и она отвергается, если не соединена с милостынею... Если и в делах житейских никто для себя одного не живет, но всякий, – и художник, и воин, и земледелец, и купец, посвящают себя занятиям для пользы и выгоды общественной, то, тем более, должно быть это исполняемо в делах духовных. В этом преимущественно и состоит жизнь; напротив, кто живет только для самого себя, а о всех прочих нерадит, тот лишний, тот не человек, а изверг рода человеческого. Что же будет, скажешь, если я свое оставлю, а о чужом буду заботиться? Нет, не может быть, чтобы тот, кто заботится о делах других, в то же время не заботился о своих. Если же будешь искать только своего, то о чужом совершенно не будешь стараться.

Минь. Т. VII. С. 710.

Творения. Т. VII. С. 783.

БЕСЕДА LXXVIII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 25:1–30.

Девство, хотя бы оно было соединено со всеми другими добродетелями, будучи чуждо дел милосердия, осуждается вместе с людьми прелюбодейными; и бесчеловечный и немилосердый поставляется наравне с ними. И весьма справедливо: теми обладает плотская страсть, неразумными же девами – сребролюбие. Плотская же страсть и сребролюбие не равны между собою в силе: первая сильнее и мучительнее. Потому, чем слабее противник, тем менее заслуживают прощения побежденные девы. Потому-то Христос и называет их юродивыми, что они, совершивши бóльший подвиг, за несовершение меньшего лишились всего.

Минь. Т. VII. С. 711.

Творения. Т. VII. С. 785.

Кто получил дар слова и учения для пользы других и не пользуется им, тот погубит самый дар. Напротив, кто радит о нем, получит еще бóльший, между тем как тот теряет и то, что получил.

Минь. Т. VII. С. 714.

Творения. Т. VII. С. 788.

БЕСЕДА LXXIX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 25:31–26:5.

Смотри, как легки Его заповеди: Он не сказал: Я был в темнице, и вы освободили Меня; Я был болен, и вы воздвигли Меня с одра болезни, но сказал: «посетисте Мя, приидосте ко Мне». Но и тогда, как Он алкал, не трудно было исполнить Его требование. Он просил не пышной трапезы; но только самого нужного, пищи необходимой, и притом просил с мольбою.

Минь. Т. VII. С. 718.

Творения. Т. VII. С. 793.

«Приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие прежде сложения мира» (ср.: Мф. 25:34). С какими благами может сравняться это наименование – благословенные, и притом благословенные от Отца? И за что удостоились они такой чести? Какая тому причина? «Взалкахся бо и дасте Ми ясти» и проч. (см.: Мф. 25) Сколько чести, сколько блаженства в этих словах? Он не сказал: приимите, но: «наследуйте», как свое собственное, как отеческое, как ваше, как от века вам принадлежащее. Прежде, чем вы стали существовать, говорит Он, это уже было для вас уготовано и устроено, так как Я знал, что вы будете таковыми… А осуждаемым говорит: «идите от Мене, проклятии, в огнь вечный» (Мф.: 25:41), не от Отца, так как не Он проклял их, а собственные их дела, «во огнь», уготованный не вам, но «диаволу и аггелом его». Когда говорил Он о Царствии, то, сказав: «приидите благословеннии, наследуйте Царствие», присовокупил: «уготованное вам прежде сложения мира»; а говоря об огне, сказал не так, а присовокупил: «уготованное диаволу». Я Царство готовил вам, говорит Он, огонь же не вам, но «диаволу и аггелом его»; но так как вы сами ввергли себя в огонь, то и вините сами себя. И не только в этих, но и в следующих словах Он, как бы в оправдание пред ними Себя, представляет и причины их осуждения: «взалкахся бо, и не дасте ми ясти» (Мф. 25:42). Если бы даже пришел враг, то не сильны ли бы были страдания его тронуть и преклонить самого немилосердого? Голод, холод, узы, нагота, болезнь, бесприютное блуждание всюду, – и этого довольно к прекращению вражды. Но вы не поступили так и с другом – с другом – Благодетелем и Владыкою. Мы часто трогаемся, видя и пса алчущим, преклоняемся, видя и зверей в нужде; а ты, видя своего Владыку, не преклоняешься? Чем можно извинить это?

Минь. Т. VII. С. 719.

Творения. Т. VII. С. 794–795.

Если ты скажешь, что воспоминание об оскорблении воспламеняет тебя гневом, то вспомни, не сделал ли тебе добра оскорбивший тебя? А вместе подумай, сколько зла замышлял ты сам против других? Он тебя злословил и бесчестил? Представь, что и ты иных злословил. Как же получишь ты прощение, когда сам другим в нем отказываешь? Но ты никого не злословил? За то ты слушал, как другого злословили и соглашался. А и это не безгрешно… Если мы, будучи злы, когда наказываем слугу и видим, что кто-либо из товарищей его смеется, еще более раздражаемся и обращаем гнев свой против последнего, то тем более Бог накажет тех, которые радуются, видя наказываемых Им. А если должно жалеть, а не нападать на тех, которые наказываются от Бога, то тем более должно жалеть тех, которые согрешают против нас. Это – знак любви, а любовь Бог всему предпочитает.

Минь. Т. VII. С. 722.

Творения. Т. VII. С. 798–799.

Мучение происходит не столько от злобы ближних наших, сколько от нашего малодушия. Поэтому-то, если кто обидит нас, мы плачем и предаемся унынию; если похитит у нас что-нибудь, мы испытываем то же самое, подобно малым детям, которых сверстники их, более резвые, раздражают, смущая не чем-нибудь важным, а пустяками, и, если увидят, что те на них гневаются, то не перестают им досаждать, а, если увидят, что смеются, то от них отступают. Но мы бессмысленнее и детей, – плачем о том, чему должны бы смеяться.

Минь. Т. VII. С. 724.

Творения. Т. VII. С. 800.

БЕСЕДА LXXX. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 26:6–16.

Жена эта, по-видимому, есть одна и та же у всех евангелистов; в действительности же не так, но у трех евангелистов, мне кажется, говорится об одной и той же; у Иоанна же – о другой некоторой чудной жене – сестре Лазаря.

Минь. Т. VII. С. 724.

Творения. Т. VII. С. 801.

Если увидишь, что кто-нибудь сделал и приносит священные сосуды, или заботится о другом каком украшении церковном, касающемся стен и пола, – не позволяй продавать или истреблять то, что сделано, чтобы не ослабить его усердия. Если же кто прежде, чем сделать, скажет тебе о своем намерении, то вели раздать нищим, так как и Сам Иисус похвалил жену для того, чтобы не ослабить ее усердия, и все, что ни говорит, говорит в утешение ей.

Минь. Т. VII. С. 726.

Творения. Т. VII. С. 804.

Мы неотступно должны делать все для заблуждающих и беспечных: увещевать их, учить, утешать, умолять, подавать им советы, хотя бы от этого не получили мы никакой пользы. И Христос предвидел, что предатель не исправится, – однако не переставал с Своей стороны заботиться о нем, увещевать его, угрожать ему, соболезновать о нем, не открыто и явно, а сокровенно. Даже и на Вечери не переставал заботиться о нем, но до последнего дня беседовал с ним об этом. В самое же время предания попустил даже облобызать Себя.

Минь. Т. VII. С. 727.

Творения. Т. VII. С. 805.

Сребролюбие не есть похоть врожденная, как то доказывают освободившиеся от нее. Естественные влечения всем общи, а эта похоть происходит от одного нерадения, от него рождается, от него возрастает, и когда уловит пристрастных к ней, заставляет их жить противуестественно. В самом деле, когда они не признают единоплеменников, друзей, братьев, сродников, словом – всех, а с ними вместе не знают и самих себя, то не значит ли это жить противуестественно?¼ Такой человек вознамерится ли жениться, – не возьмет добродетельной жены, а возьмет ту, которая всех хуже. Вздумает ли купить дом, покупает не такой, какой приличен благородному, но такой, который может принести ему большой доход. Захочет ли купить другое чтό, – купит самое худое.

Минь. Т. VII. С. 728.

Творения. Т. VII. С. 806–807.

БЕСЕДА LXXXI. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 26:17–25.

Мы должны напечатлеть Тайную Вечерю в наших мыслях, и ярость никогда не будет иметь в нас места. Кто, в самом деле, размышляя об этой Вечери, о предателе, возлежащем со Спасителем всех, и о том, сколь кротко беседует имеющий быть предан, – не отвергнет всего яда гнева и ярости?

Минь. Т. VII. С. 732.

Творения. Т. VII. С. 811.

Иной скажет: если написано, что Христос так пострадает, то за чтό же осуждается Иуда? Он исполнил тό, что написано. Но он делал не с той мыслью, а по злобе. Если же ты не будешь обращать внимания на намерения, то и диавола от вины освободишь. Но нет, нет! И тот, и другой достойны бесчисленных мучений, хотя и спаслась вселенная. Не предательство Иуды соделало нам спасение, но мудрость Христа, дивно обращавшая злодеяния других в нашу пользу. Что же, спросишь ты, если бы Иуда Его не предал, то не предал ли бы другой? – Какое же отношение имеет это к настоящему предмету? – Такое, скажешь, что если Христу надлежало быть распяту, то нужно было, чтобы это совершенό было кем-либо; если кем-либо, то, конечно, таким человеком. Если бы все были добры, то не исполнено бы было строительство нашего спасения. Да не будет! Сам Всемудрый знал, как устроить наше спасение, хотя бы и так было, потому что премудрость Его велика и непостижима. Поэтому-то, чтобы кто не подумал, что Иуда был служителем домостроительства, Христос и называет его несчастнейшим человеком.

Минь. Т. VII. С. 732.

Творения. Т. VII. С. 812.

Сребролюбцы хуже бесноватых. Беснующиеся обнажают только самих себя, а сребролюбивые обнажают всех, с ними встречающихся. Беснующиеся раздирают одежду? Но как желал бы каждый из обиженных сребролюбцами, чтобы лучше разодрали у него одежду, чем лишили его всего имущества! Корыстолюбивые не уязвляют зубами? Но, о если бы они уязвляли зубами, а не стрелами корыстолюбия, которые острее зубов! «Зубы их – оружия и стрелы» (Пс. 56:5). Кто чувствует сильнейшую боль: тот ли, кто однажды уязвлен и тотчас исцелен, или тот, кто всегда уязвляется зубами бедности? Невольная бедность хуже разжженной печи и зверей. Сребролюбцы не бегают по пустыням, подобно бесноватым? О, если бы они бегали по пустыням, а не по городам! Тогда все живущие в городах наслаждались бы безопасностью. А теперь они несноснее всех бесноватых, потому что в городах делают тό, что те в пустынях, обращая города в пустыни, и похищая у всех имущество, как в пустыне, где никто этому не препятствует. Но они не бросают камнями на проходящих? Что ж? От камней легко можно предохранить себя; а кто может предохранить себя от тех ран, которые сребролюбцы наносят несчастным бедным посредством бумаги и чернил, составляя записки, наполненные бесчисленными язвами?

Минь. Т. VII. С. 735.

Творения. Т. VII. С. 815.

БЕСЕДА LXXXII. ИЗЪЯСНЕНИЕ Мф. 26:26–35.

«Приимите, ядите: сие есть Тело Мое» (Мф. 26:26). Каким образом ученики, услышав это, не смутились? Оттого, что Христос и прежде много важного говорил им об этом таинстве. Потому теперь Он и не дает более наставлений относительно этого, так как они довольно уже слышали, а показывает только причину страдания, то есть, отпущение грехов.

Минь. Т. VII. С. 738.

Творения. Т. VII. С. 820.

И Сам пил из чаши для того, чтобы ученики, услыша это, не сказали: что такое, мы пьем кровь и едим плоть? – и от того не смутились. (Ведь когда Христос говорил об этом, то и самыми словами многие соблазнялись.) Итак, чтобы ученики и тогда не смутились, Он сам первый совершил это, побуждая их приступить к приобщению Таин без смущения. С этой-то целью Он и пил Сам собственную кровь.

Минь. Т. VII. С. 739.

Творения. Т. VII. С. 821.

«И воспевше изыдоша в гору Елеонску» (Мф. 26:30). Да слышат все те, которые, подобно свиньям, принимая пищу без молитвы, попирают чувственную трапезу и встают от нее опьянелыми, тогда как должно оканчивать ее с благодарностью и пением... Христос возблагодарил прежде, нежели предложил трапезу ученикам, чтобы и мы благодарили. Возблагодарил и воспел и после трапезы, чтобы и мы делали то же самое.

Минь. Т. VII. С. 740.

Творения. Т. VII. С. 822.

В таинствах будем обращать внимание не на внешность только, но будем содержать в уме своем слова Христовы. Слово Его непреложно, а наше чувство легко обольщается и обманывается. Поэтому, когда Христос говорит: «сие есть Тело Мое» (Мф. 26:26), то убедимся, будем верить и смотреть на это духовными очами. Христос не предал нам ничего чувственного, но все духовное, только в чувственных вещах... Если бы ты был бестелесен, то Христос сообщил бы тебе эти Дары бестелесно; но так как душа твоя соединена с телом, то Он духовное сообщает тебе чрез чувственное. Как многие ныне говорят: желал бы я видеть лицо Христа, образ, одежду, обувь! Вот, ты видишь Его, прикасаешься к Нему, вкушаешь Его. Ты желаешь видеть одежды Его, а Он дает тебе Самого Себя, и не только видеть, но и касаться, и вкушать, и принимать внутрь. Итак, никто не должен приступать с небрежением, никто с малодушием, но все с пламенной любовью, все с горячим усердием и бодростью. Если иудеи ели агнца с поспешностью, стόя и имея сапоги на ногах, и жезлы в руках, то гораздо более тебе дόлжно бодрствовать. Они готовились идти в Палестину, а потому и имели вид путешественников; ты же готовишься идти на Небо. Кроме того, немалое предстоит наказание тем, которые недостойно приобщаются. Подумай, как ты негодуешь на предателя и на тех, которые распяли Христа. Берегись, чтоб и тебе не сделаться виновным против Тела и Крови Христовых. Они умертвили Всесвятое Тело: и ты принимаешь Его нечистой душой после столь великих благодеяний.

Минь. Т. VII. С. 743.

Творения. Т. VII. С. 826.

Насколько чист должен быть тот, кто наслаждается этой Жертвой? Насколько чище лучей солнечных должны быть – рука, раздробляющая эту Плоть, уста, наполняемые духовным огнем, язык, обагряемый страшной Кровью? Помысли, какой чести ты удостоен, какой наслаждаешься Трапезой? При виде чего трепещут ангелы, и на что не смеют взглянуть без страха по причине сияния, отсюда исходящего, тем мы питаемся, с тем сообщаемся и делаемся одним Телом и одною Плотию со Христом. «Кто возглаголет силы Господни, слышаны сотворит вся хвалы Его» (Пс. 105:2)? Какой пастырь питает овец собственными членами? Но что я говорю – пастырь? Часто бывают такие матери, которые новорожденных младенцев отдают другим кормилицам. Но Христос не потерпел этого, но Сам питает нас собственной Кровью и чрез все соединяет нас с Собою.

Минь. Т. VII. С. 744.

Творения. Т. VII. С. 826–827.

Действия этого Таинства совершаются не человеческой силой. Тот, Кто совершил их тогда, на той Вечери, и ныне совершает их. Мы занимаем место служителей, а освящает и претворяет Дары Сам Христос. Да не будет здесь ни одного Иуды, ни одного сребролюбца. Если кто не ученик Христов, тот пусть удалится: Трапеза не допускает тех, которые не таковы. Со «ученики Моими, говорит Христос, сотворю пасху» (см.: Мф. 26:18). Это та же самая Трапеза, которую предлагал Христос, и ничем не менее той. Нельзя сказать, что ту совершает Христос, а эту человек; ту и другую совершает Сам Христос. Это место есть та самая горница, где Он был с учениками; отсюда они вышли на гору Елеонскую. Выйдем и мы туда, где простерты руки нищих, – это именно место есть гора Елеонская.

Минь. Т. VII. С. 744.

Творения. Т. VII. С. 827.