Месяц май

248. Против гнева и злобы

(Из жизни преподобного Пафнутия Боровского. Чет. Мин. мая 1-го)

Отчего это, братие, иногда бывает с нами так, что, несмотря на всю нашу бдительность и осторожность, беды, однако, то и дело постигают нас? Положительно на это ответить, конечно, трудно; ибо есть бесчисленное количество причин, которые порождают беды. Но все-таки мы со своей стороны скажем вам, что одну из причин, навлекающих беды на нас, составляют иногда и наши гнев и злоба на ближнего. Вы скажете: из чего же это видно? На это ответим вам, что сие видно из того, что примеры показывают, что когда люди злобились на ближнего, беды их постигали; когда же примирялись с ближним, тогда беды оставляли их и спокойствие к ним возвращалось.

Однажды Боровский князь Василий Ярославич разгневался на преподобного Пафнутия и, чтобы удовлетворить своей злобе на него, несколько раз посылал слуг своих, чтобы они сожгли монастырь преподобного. Но попытки князя сжечь обитель, повторявшиеся несколько раз, не удавались. Разгневанный князь тогда послал с той же целью некоего новокрещенного из агарян, также злобствовавшего на Пафнутия, слугу своего Ермолая. Сей лишь только что хотел приступить к исполнению своего злого дела, тотчас же ослеп и, блуждая, стал ходить вокруг обители. Его увидали тут и привели к преподобному. Пафнутий радостно приветствовал Ермолая, назвав по имени, и спросил, зачем он пришел к нему. Пораженный добротою и кротостью преподобного, Ермолай тотчас же раскаялся в своей злобе, подробно все рассказал преподобному и тотчас же опять стал видеть. Между тем вскоре татары напали на землю русскую; князь Василий Ярославич вместе с другими князьями выступил против них, потерпел поражение и взят был в плен. Находясь в оном, он вспомнил грех своей злобы против преподобного, стал просить Бога о прощении и дал обет по возвращении из плена сейчас же примириться с Пафнутием. Доброе намерение вскоре принесло и добрые плоды. Сверх чаяния князь был освобожден из плена и тотчас же пошел к преподобному, прося простить его. Пафнутий простил и благословил, и после сего князь имел уже, сказано, велию любовь к преподобному. Итак, несомненно, братие, что одной из причин, беды на нас навлекающих, служат и наши гнев и злоба на ближнего. Злобился Ермолай на преподобного – ослеп. Злобился князь, и взят был в плен. Выкинули из сердец оба злобу, и одного тотчас, а другого вскоре беды миновали. Ввиду этого и хоть ради того, чтобы от бед избавиться, выкидывайте злость из сердец ваших и помните, что иначе от них не избавитесь. И это справедливо; ибо может ли Бог благосклонно взирать на человека, злобу питающего? Станет ли оказывать ему Свои милости – помощь и благословение? Конечно нет, потому что «суд без милости, – говорит апостол, – не оказавшему милости» (Иак.2:13). А без помощи Божией что же мы? Без сомнения, в пучину бед впадем и избавления от них не найдем. «Скроешь лице Твое, – сказано, – мятутся» (Пс.103:29). Итак, злобы бегайте и, вместо нее, мира и любви с ближними держитесь. Почему? Потому что они, как показали вам примеры, – средства, от бед избавляющие, счастье нам возвращающие, и следовательно, и милости Божии к нам привлекающие. Аминь.

249. К живущим в услужении у других

(Из жизни св. мучеников Еспера, Зои и прочих. Чет. Мин. мая 2)

К вам будет слово наше, живущие в услужении у других, и вот что мы скажем вам. Не всем, как видите, приводит Господь быть богатыми и знатными в жизни сей, но многим и очень многим приводит, а в том числе и вам привел жить в услужении у других и тяжелым трудом пропитание себе снискивать. Как же теперь вам вести жизнь свою для того, чтобы ею и Богу угодить, и тем, у которых вы служите? На эти вопросы лучше всего ответы дадут вам те из святых, которые сами, при жизни, в услужении у других были. Поэтому, для того чтобы и вам свое спасение соделать, у таких святых тому, как жить, и учитесь; а примеры из жизни их мы уже сами представим вам.

Вот, на первый раз, перед вами святые мученики Эспер и Зоя с детьми своими. Что же про них сказано? Сказано следующее: «Во втором веке при императоре Адриане богатый римлянин по имени Катал купил себе в рабство христианское семейство. Состояние рабов у римлян было очень тяжко: господа имели неограниченную власть над рабами своими и могли даже лишить их жизни; они почти не считали их за людей и обращались с ними чрезвычайно жестоко, ибо не имели понятия о законе любви к ближнему, который заповедал нам Христос. Христианам быть рабами у язычников было еще тем труднее, что в домашней жизни их господ встречались часто обычаи и обряды, совершенно противные христианской вере, и в которых их принуждали участвовать. Но пока от них не требовалось что-либо противное их закону, христианские рабы во всем повиновались воле господ своих и служили им со всевозможным усердием, стараясь тем угодить Богу; они с терпением переносили жестокое с ними обращение и в скорби уповали на Господа, Который искупил нас всех и даровал духовную свободу верным служителям Своим. Они в точности исполняли слова апостола: «Рабы, во всем будьте послушны господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога. И все, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков, зная, что в воздаяние от Господа получите наследие, ибо вы служите Господу Христу» (Кол.3:22–24). Так поступали рабы, купленные Каталом, – Еспер и жена его Зоя. Находясь между язычниками, они жили по заповедям Иисуса Христа, воспитывали в благочестии сыновей своих Кириака и Феодула и служили усердно господам своим. Господа их... были ими очень довольны, потому что они честно выполняли свои обязанности. Зоя имела уход за домашними животными, а Еспер с сыновьями работали то в поле, то в доме. Целый день они трудились и находили отдых и отраду в теплой молитве к Отцу Небесному (Избр. жит. святых Бахметевой. Изд. 1875 г. май, стр. 28–30).

Что же сказали вам, служащие другим, св. мученики своей жизнью относительно того, как и вам вести себя для того, чтобы своей жизнью и Богу угодить, и тем, у которых вы служите? Сказали, как видите, то, что для сего нужно во всем, исключая противного закону христианскому, повиноваться тем, у которых вы служите, со всевозможным усердием, стараясь тем угодить Богу, помня слова апостола, что за свои труды и усердие вы в воздаяние от Господа получите наследие, ибо вы служите Господу Христу! Да, так и на самом деле должно быть; ибо людям ли вы собственно служите? Нет, потому что что бы вы ни делали доброго, люди никогда не в состоянии дать вам вполне должного воздаяния за труды ваши, а таковое может дать вам и даст лишь Сам Бог. Поэтому и смиритесь в вашей жизни и, повинуясь тем, у которых вы служите, не забывайте, что есть над вами Бог Всевидящий и Правосудный, перед очами Которого ничто не утаится и Который каждому воздаст по делам его. Служите же тем, повторяем, у которых вы живете, от чистого сердца, подкрепляясь и утешая себя тою надеждою, что «каждый, – как говорит апостол, – получит от Господа по мере добра, которое он сделал, раб ли [он], или свободный» (Еф.6:8). Аминь.

250. Пищу нужно приготовлять с молитвою

(Из жизни преподобного Феодосия Печерского. Чет. Мин. мая 3)

Почему это, братие, так часто бывает, что иные едят почти один хлеб и пьют лишь одну воду, но и при этом бывают и здоровы, и веселы и за хлеб и воду благодарят Бога; а иные и изысканные брашна вкушают, но и таковые их не удовлетворяют, и при изысканных брашнах люди жалуются и на них, и на свое нездоровье? Почему это? В первом случае потому люди бывают здоровы и благодарят Бога за свою простую пищу, что она приготовляется у них с молитвою; а в последнем оттого и изысканная пища многим кажется невкусной, что эти многие, вкушающие ее, никогда и не думали о том, как она приготовляется – с молитвою или без молитвы.

Однажды к преподобному Феодосию Печерскому пришел великий князь Изяслав, и преподобный предложил ему трапезу. По окончании оной князь сказал Феодосию: «Ты знаешь, отче, что в дому моем все есть и что рабы мои приготовляют мне каждый день разнообразные и дорогие яства, но почему же я никогда с таким наслаждением в дому моем не вкушал пищи, как здесь у тебя? Умоляю тебя, отче, скажи мне, почему это?» Преподобный отвечал: «Если ты, благий владыко, подлинно хочешь узнать об этом, то я скажу тебе. Когда у нас в монастыре братия приступают к приготовлению пищи или печению хлебов, то имеют устав такой: прежде всего служащий брат приходит к игумену и берет у него благословение; потом кладет три земных поклона перед алтарем, затем возжигает свечу от святого алтаря и от нее разводит уже огонь в хлебне или поварне. Когда же хотят вливать воду в котел, тогда служащий также говорит старейшему: «Отче, благослови!» Сей же отвечает: «Бог благословит тебя, брат!» Итак, все дело иноков с благословением совершается; а потому и пища, приготовленная ими, вкусною бывает. А твои рабы, князь, как думаю, приготовляют пищу ссорясь между собою, с ропотом, с клеветою друг на друга и тут же принимают многие побои и от приставников. А потому и пища от них, не без греха приготовляемая, вкусною не бывает». Услышав эти слова преподобного, князь сказал: «Воистину, отче, все так и есть, как говоришь ты».

После этого повествования, кажется, не трудно убедиться в том, что пища, приготовляемая с молитвою, и вкус приятный приобретает, и во здравие, следовательно, и телу служит; а пища, приготовляемая без молитвы, и вкус надлежащий теряет, и для здоровья мало потому полезною бывает. Но это, впрочем, понятно и без повествования; ибо все мы знаем, что все доброе зависит единственно от благословения Божия. Но снизойдет ли оно хотя бы и на пищу, когда при приготовлении ее не только о молитве не думают, но, как показал пример, пожалуй еще и ссорятся, и мирские расчеты сводят? Очевидно, нет. Так пусть же желающие иметь и приятный вкус в пище и здоровье телу от нее получить позаботятся на будущее время и о том, чтобы приготовление ее освящалось молитвою и молитвою бы на нее благословение Божие низводило. Пусть такие люди берут пример и с Господа Иисуса Христа. Как Он поступил перед тем, как насытить пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек? Он взял, сказано, хлебы и обе рыбы и, воздав хвалу Богу, благословил их; и потом уже стал преломлять и раздавать ученикам, а ученики – возлежавшим. Пусть же по примеру Господа и святых желающие иметь приятный вкус в пище при приготовлении ее – молятся и испрашивают на нее благословение Божие; при вкушении ее – пусть воздают хвалу Богу, а по вкушении ее – пусть благодарят Его. И тогда, конечно, пища станет им и на вкус приятной, и для здоровья их полезной. Аминь.

251. О подражании Христу

(Из жизни св. мученицы Пелагии. Чет. Мин. мая 4)

Господь учит нас, чтобы мы в жизни брали пример с Него. Он сказал: «Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал» (Ин.13:15); и в другом месте: «кто Мне служит, Мне да последует» (Ин.12:26). Отсюда ясно, что в жизни мы должны подражать Христу. Должны подражать; но будет ли нам польза из сего? Будет, братие, и сомневаться в сем не должно.

Св. мученица Пелагия, память коей Св. Церковь совершает 4-го мая, когда оставила язычество и приняла христианство, тогда решилась, сказано, во всем подражать Жениху Небесному, Бессмертному и Нетленному. Что же вышло из сего подражания? Когда Пелагия пришла однажды к своей бывшей кормилице, то эта была положительно поражена переменой, происшедшей в Пелагии. Прежде всего кормилица увидала, что лицо Пелагии сделалось несравненно красивейшим против прежнего. Затем она была удивлена тем, что Пелагия, любившая дорогие наряды, была у нее в самой простой одежде. Потом и еще более была удивлена, когда заметила, что и все нравы Пелагии изменились. Прежде она была величавая и гордая, а теперь поражала своим смирением и кротостью; прежде любила пустословить, а теперь стала молчаливой; прежде любила дорогие и разнообразные брашна вкушать, а тут явилась воздержницей и постницей и принимала весьма мало пищи; прежде любила проводить время в праздности и мирских удовольствиях, а ночи в спанье на роскошном ложе; а тут почти весь день стала проводить в молитве, ночью ложиться на жестком ложе и ночью же несколько раз вставать на молитву. Из этой перемены, происшедшей в Пелагии, кормилица, долго до сего не видавшаяся с ней и бывшая тайной христианкой, заключила, что и Пелагия сделалась таковою же, в чем и не ошиблась. Какую же пользу получила Пелагия от своего подражания Христу? Ту, что гордость ее обратилась в смирение, пустословие перешло в молчание, роскошь в воздержание, праздность в непрестанную молитву, и все нравы ее изменились к лучшему. Но мало и сего: как слышали, и лицо Пелагии стало светлейшим и красивейшим против того, каким было до жизни ее по примеру Христа. Поэтому несомненно, что если поведем жизнь по образу Его, то и нам таковая жизнь пользу принесет. Ввиду же этого будем подражать жизни Господа и мы. Каким образом? Вертеп был первым Его жилищем, ясли – Его колыбелью, солома – постелью, бедные пелены – одеждою; будем из сего учиться у Господа Его необычайному смирению. Господь, будучи двенадцати лет, путешествовал на праздник Пасхи из Назарета в Иерусалим; станем и мы в воскресные и праздничные дни посещать храм Божий. Господь в Иерусалиме в то время был в храме, слушая и вопрошая учителей; будем и мы, по примеру Его, познавать волю Божию и поучаться в спасительных истинах. Господь повиновался Иосифу и Пресвятой Деве Марии; пусть дети и юноши взирают на пример Спасителя и будут послушны своим родителям. Господь, будучи тридцати лет от рождения, принял Крещение от Иоанна, будем и мы принимать спасительные Таинства. Господь в пустыне сорок дней был искушаем от дьявола и ничего не ел в сии дни; будем и мы преодолевать искушения не одною молитвою и терпением, но и постом. Господь проповедовал о Царствии Небесном; с евангельской проповедью ходил по городам и селениям; станем и мы заботиться о том, чтобы учение Господа распространять между людьми. Господь сопровождал учение Свое благодеяниями; окажем и мы, сколько можем, добра нашим ближним. Господь никого не отвергал и всех допускал к Себе и был примером кротости; будем и мы снисходительны к недостаткам других и постараемся исправлять в них недостатки кротостью и любовью. Господь, пребывая на земле, не имел, где главы приклонить; из этого будем учиться у Господа нестяжательности, терпению и покорности воле Божией среди всяких трудных обстоятельств жизни. Господь был чужд всякого греха; будем и мы добрыми делами подражать Господу, как образу высочайшей и всесовершенной святости. Господь умыл ноги ученикам; оставив гордость, послужим и мы, чем можем, нашим собратьям. Господь, наконец, с креста молился за врагов; будем молиться и мы за своих врагов и благотворить им. И вообще, созерцая пример святейшей жизни Господа, будем подражать Ему во всем. Что будет нам за это? То, что в будущей жизни, где будет Он, там будем и мы; и в этом Он Сам удостоверяет нас. «Кто Мне служит, – говорит, – Мне да последует; и где Я, там и слуга Мой будет» (Ин.12:26). Аминь.

252. К богатым женам

(Из жизни св. великомученицы Ирины. Чет. Мин. мая 5)

Сегодня мы скажем несколько слов тем из вас, жены, которые богатством обладаете. Хотя богатство само по себе ни добро, ни зло, но во всяком случае несомненно то, что при обладании оным легче можно подвергнуться искушениям и соблазнам мира и повредить делу своего спасения. Недаром и Господь сказал, что «трудно богатому войти в Царство Небесное». И: «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф.19:23–24).

Ввиду этого нужно вам, во-первых, как вообще быть особенно осмотрительными и осторожными в жизни, так затем и в частности, для вящего обеспечения своего спасения, особо учиться у кого-нибудь, как жить. У кого же? Конечно, по нашему мнению, прежде всего у жен, которые при богатстве спаслись. Жены эти несомненно дадут вам собою и примеры прекрасные, и уроки многопоучительные. Вы хотите, может быть, самым делом убедиться в этом? Убеждайтесь. Вот вам пример сейчас: один – от царской дочери, другой же – от самой царицы.

Про первую, святую великомученицу Ирину, впрочем, сказано кратко. Сказано в житии ее, что она была дочь царя-язычника Ликиния и что богатство ее было неисчислимо. Чтобы составить понятие о нем, довольно сказать, что у Ирины царский престол, столы обыкновенные, постели и подсвечники – были окованы золотом. Но как при таком богатстве она вела себя? Во все дни постилась до вечера и только вечером вкушала малый кусок хлеба и испивала одну чашу воды; на златых одрах не почивала, а мало предавалась сну на голой земле; день и ночь пребывала в молитвах к Богу и упражнялась в чтении Божественных книг.

Про другую – царицу, блаженную Феофанию, мы имеем более подробные сведения. Она была супруга греческого императора Льва Премудрого, и о том, что была богата, конечно, нечего и говорить. Но при богатстве вот как она вела себя: она, сказано в житии ее, прилежала душевному спасению, ни во что вменяла славу царскую и презирала суету житейскую, как прах и сон. Непрестанно и днем и ночью псалмы и молитвы были на устах ее, и всю жизнь свою проводила она угождая Богу и ища Его милостынями. Ее не прельщали одежды царские; и если по нужде она являлась когда в благолепном одеянии, зато под ним на ней всегда была власяница, которую для умерщвления плоти носила. Питалась она простым хлебом и сушеными овощами и не терпела роскошных и сытых яств. Богатство свое она раздавала нищим и убогим, сиротам и вдовицам и часто отдавала им многоценные одежды и украшения. Обогащала и обновляла монастыри, устрояла кельи для иноков и имениями наделяла обители. Со слугами своими обращалась как с братьями и сестрами и ни к кому из них не относилась с пренебрежением. Никогда не клялась, никогда не говорила лжи, никогда не позволяла себе празднословия. Со всеми была ласкова и с радующимися радовалась, а с плачущими плакала. Хотя постель ее всегда была украшена золотом и драгоценными материями, однако она никогда не ложилась на нее, но постилала себе на полу худую рогожу, на которой и предавалась малому сну и которую часто обливала слезами. Ночью постоянно вставала на молитву. Жизнь ее вообще была настолько суровою, что от нее Феофания впала даже и в телесную болезнь. Но несмотря на это, она не изнемогала душою, непрестанно молилась, читала священные книги или слушала чтение оных от других. Главная же забота ее состояла в том, чтобы помогать обидимым, заступать вдовиц, пещись о сиротах, утешать скорбящих и отирать слезы плачущих. И была она, сказано, матерью всем, прибежища и помощи не имевшим. В мире живя, все мирское отвергла и, в супружестве бывши, благое иго Христово возлюбила, и крест, на рамена взявши, понесла и вконец Богу угодила (Чет. Мин. декабря 17).

Не правда ли, жены богатые, что святые подвижницы, при богатстве спасшиеся, подлинно могут служить для вас примерами прекрасными и дать вам уроки многопоучительные? Поистине, так. Ибо вникните, сколько и две из них дают их. Обе они учат вас, во-первых, как слышали, презирать славу и суету житейскую, ибо и сами презирали их, как прах и сон; учат непрестанной молитве, ибо и сами днем и ночью молились; учат посту, ибо питались одним хлебом и не терпели роскошных яств; учат плоть обуздывать, ибо спали одна на полу, а другая на голой земле и малому предавались сну; учат чтению Божественных Писаний, ибо постоянно упражнялись или в чтении, или в слушании их. А затем уже одна Феофания учит вас милосердию, ибо милостынями Бога искала; учит кроткому обращению со слугами, ибо обращалась со своими рабами и рабынями как с братьями и сестрами; учит не лгать и не празднословить, ибо никогда не клялась, не лгала, не празднословила; учит, наконец, и всеобъемлющей, так сказать, любви, ибо с плачущими плакала, с радующимися радовалась, помогала обидимым вдовам, сиротам, скорбящим и была матерью всем.

Итак, видите ли, сколько и две богатые дали уроков вам! Что же сказать о многих других, жизнь которых в житиях святых вы прочитать можете? Учитесь же у них, и несомненно и еще множество найдете для себя и прекрасных примеров к подражанию, и спасительных уроков получите. Аминь.

253. На слова: «Сотворите убо плод достоин покаяния» (Мф.3:8)

(Из жизни св. Варвара, бывшего прежде разбойника, великим же покаянием угодившего Богу. Чет. Мин. мая 6)

Слово Божие говорит: «Сотворите убо плод достоин покаяния». Что это значит? Сотворить плод, достойный покаяния значит: поступать так, жить так, как должно человеку, принесшему покаяние, с обещанием нравственного исправления, нравственной перемены к лучшему, т. е. делать добрые дела, мыслить праведно о предметах веры и жить благочестиво... «Потому что, – говорит Златоуст, – недостаточно избежать греха, но надобно показать и великую добродетель» (Мих. на Мф. 3:8). Так объясняются слова «сотворите же достойный плод покаяния», – словами же. Но нельзя ли их пояснить и примером? И это можно; и в подтверждение сего таковой пример мы сейчас и представим вам.

Святой Варвар, память которого Св. Церковь совершает 6-го мая, был прежде разбойник. Но однажды, когда он сидел над грудами награбленного им золота, благодать Божия коснулась его сердца и он помыслил: «Увы мне, грешному! Каким путем я добыл это золото? Много крови пролил, много плотских скверн соделал, много чужих имений расхитил и много зла я сотворил! Но ведь не сегодня так завтра я должен умереть; а что награбил, то кому же достанется?» И потом Варвар сказал самому себе: «Знаю, что покаявшегося со креста разбойника Христос помиловал милосердием Своим. Буду надеяться, что и меня помилует, если покаюсь. И я буду каяться, буду сокрушаться о своих грехах и милосердия Божия искать». С этими словами Варвар пошел в ближайшее село, где была церковь, вошел в нее во время утреннего пения, а по окончании утрени пал священнику в ноги и сказал: «Отче святой, не отвергни меня, грешника, пришедшего к твоей святыне, но прими мое покаяние». Священник поднял его от земли и в свою очередь сказал: «Сын мой, скажи перед Богом твои грехи, а я буду свидетелем исповедания и покаяния твоего!» Тогда бывший разбойник от чистого сердца исповедал перед ним свои грехи. После исповеди священник сказал: «Помни, чадо, что нет греха, побеждающего милосердие Божие, только не отчаивайся, а ступай в дом мой и там, что я тебе прикажу, то и исполняй». Варвар сказал: «Повергся я теперь на земле перед Господом Богом моим с моими грехами, и даю обещание, что до тех пор не восклонюсь от нее, пока прощения не получу». Священник сказал: «Если подлинно, сын мой, ты даешь такое обещание, то исполни оное, и прощено будет все». Когда после этого оба они пришли в дом, священник сказал еще Варвару: «Вот, перед тобою дети мои, а вот рабы, а вот скоты и псы, выбирай, которым ты хочешь служить?» Бывший разбойник отвечал: «Я, отче, не только не считаю себя равным людям, но считаю себя хуже и псов: но поскольку как человек, обложенный телом, нуждаюсь в пище, то позволь мне со псами вкушать оную и пусть без жилища я пребуду во все дни и ночи». Священник сказал: «Ну и поступай так, как говоришь, и уповай на великое милосердие Божие». И пребыл Варвар у священника три года, не восклоняясь от земли, а на руках и на ногах, ходя по ней как зверь, питаясь вместе со скотами и со псами и пребывая вне жилища человеческого. По прошествии трех лет священник сказал ему: «Бог видит, сын мой, что ты исполняешь свое обещание, перестань же со псами есть». –«Ну, так я, отче, со скотами хочу пасомым быть!» – отвечал Варвар. И с этими словами вышел, касаясь опять руками и ногами до земли, со скотами в поле и стал питаться земными злаками. Наконец, он ушел в лес и пробыл в нем двенадцать лет, не имея даже рубища для прикрытия наготы своей. И тело его отвердело, как кора древесная, и почернело от холода и зноя, как уголь. По прошествии же двенадцати лет он получил от Бога откровение о том, что он прощен и что окончит подвиг покаяния своего смертью мученика. Последнее так и произошло, как в откровении сказано было.

Итак, и пример относительно слов «сотворите убо плод достоин покаяния» говорит то же, что и объяснение их, т. е., что сотворить плод, достойный покаяния – значит, что человеку, принесшему покаяние, нужно нравственно переменить себя к лучшему, жить благочестиво и показать и добродетель великую. Но пример дает вышеприведенным словам и подробнейшее объяснение. Так, не говорит ли он, что истинный плод покаяния обнаруживается в человеке еще и его величайшим смирением, и самораспятием, и заглаживанием прежних грехов, и величайшими подвигами? Да, как видели, говорит и сие. А если говорит, то и не преминьте на будущее время воспользоваться сим примером и постарайтесь оный, насколько возможно, приложить к своей жизни. Каким образом? Смиритесь перед Богом; представляйте себе, что вы величайшие из грешников; что вы ничего, кроме гнева Божия, не заслужили своими прежними грехами; омойте эти грехи слезами покаяния; загладьте их постом, молитвою и добрыми делами и покажите подвиги и самораспятие. Вот это и будет с вашей стороны плод, достойный покаяния, и плод, спасительный для вас. Аминь.

254. Знамение Сына Человеческого

(Воспоминание знамения на небеси явльшегося Честного и Животворящего Креста Господня во Иерусалиме. Чет. Мин. мая 7).

Господь говорит: «явится знамение Сына Человеческого » (Мф.24:30). Что же это за знамение? Это, братие, Крест. Где он явится? На небе. Когда? При втором пришествии Христовом. Итак, Крест явится на небе при втором пришествии Христовом. А до второго пришествия являлся Крест на небе или нет? Да, являлся. Где же, когда и для чего? Слушайте, сейчас об этом мы скажем вам.

В царствование греческого императора Константия, в то время, когда особенно усилилась ересь Ариева и весьма многие оставались еще язычниками, седьмого мая в Иерусалиме над Голгофою явился на небе Крест, сиявший паче света солнечного. Размер Креста был огромный и простирался от Голгофы до горы Елеонской; и Крест видом был столь прекрасен, что видевшие не могли отвести очей от него. И все жители Иерусалима, оставивши свои дела, вышли из домов и со страхом и радостью созерцали чудное видение. Затем все – старцы и юноши, мужи и жены с грудными младенцами на руках, юноши и девы, странники и пришельцы, христиане и иноверные – с великим умилением и теплотою духа собрались в церковь и громко и как бы одними устами стали прославлять Господа Иисуса Христа, Единородного Сына Божия. Язычники же и еретики, видя в явлении крестном Божественную силу и славу Христа, исполнились великого стыда и смущения. И для всех тогда самым делом известилось, что христианская вера есть вера правая, истинная и благочестивая, как засвидетельствованная и с неба знамением великим. И в то время, ради явления Креста, весьма многие из иудеев и язычников уверовали во Христа, приступили к Нему с покаянием и приняли Святое Крещение. И был славим от них, заключает сказание, Христос Бог наш Отцу Единосущный и Соприсносущный, вкупе и Святому Духу.

Итак, братие, как видите, Крест являлся и до второго пришествия Христова; и пример этому мы нашли для вас в Иерусалиме, где Крест Господень явился в царствование Константия для того, во-первых, чтобы показать, что вера христианская есть вера правая, истинная и благочестивая; во-вторых, для того, чтобы одних из неверных и еретиков устыдить и обличить, и, наконец, для того, в-третьих, чтобы других из них от заблуждений отвратить и ко Христу привести. Какой урок из сего возьмем для себя? Конечно тот, прежде всего, что если вера наша есть правая, истинная и благочестивая, то и должны мы не только просто содержать ее, но и содержать с такой искренностью, чтобы ни прельщения, ни угрозы, ни мучения, ни самая смерть не могли заставить нас отречься от нее. Во-вторых, тот урок открывается для нас, чтобы мы помнили, что Бог «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим.2:4); ибо через явление Креста весьма многие, как слышали, из иудеев и язычников уверовали в Господа, с покаянием приступили к Нему и Крещение приняли. Наконец же, из явления Креста вынесем для себя и то поучение, чтобы мы не забывали, что Крест явится на небе еще и тогда, когда вся тварь вострепещет и силы небесные подвигнутся и когда всем нам нужно будет «явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2Кор.5:10). А помня сие последнее, будем и непрестанно представлять себе Страшный Суд Божий и постоянно готовиться к нему. Почему? Потому что к этому призывает нас и Сам Господь. «Итак, бодрствуйте, – говорит Он, – потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий» (Мф.25:13). Аминь.

255. Не следует о других судить по самим себе

(Из жизни преп. Арсения Великого. Чет. Мин. мая 8)

Привыкшие осуждать ближних, большей частью, судят о них по самим себе. Если, например, привыкший осуждать сам так или иначе подвизается – постится, молится, живет в скудости, то он и думает, что и все непременно должны во всем безусловно подражать ему и жить непременно так же, как он живет; иначе всех не таких он считает безнадежно погибшими. Так, видит он человека и благочестивого, но в довольстве живущего, сейчас и говорит: «Ну, этот погиб; ибо разве он испытает такую скудость, какую я испытываю?» Видит ядущего снедь более питательную, чем какую он вкушает, опять говорит: «И этому не войти в Царство Небесное, когда такими яствами услаждается, разве я то ем?» и т. п. Как вы думаете, братие, справедливо так по самим себе судят о других подобные люди или нет? По нашему мнению, вовсе не справедливо; ибо доказать это сейчас же можно и выяснить эту ошибку судящих весьма просто.

Преподобный Арсений Великий жил сначала при дворе царском, был учителем царских детей и проводил жизнь в славе, роскоши, богатстве и почестях великих. Но когда оставил мир и ушел в пустыню, то в последней предался самым суровым подвигам воздержания; сна почти не имел, молился день и ночь, носил одежду хуже всех и своим житием даже удивлял всех. Но вот однажды случилось следующее. Раз преподобный Арсений заболел, и иноки, сжалившись над ним, снесли его в больницу, постлали ему постель, положили в головах мягкую подушку и на таком уготованном одре оставили его. Когда преподобный был в больнице, случайно пришел в нее один чужой монах и, увидав Арсения лежавшим на мягком одре, воскликнул: «Так это-то хваленый отец Арсений? Если бы он был свят, разве лег бы на мягкую постель?» Эти слова услышал бывший в то время в больнице священник и, взявши воскликнувшего за руку, отвел его в особое место и спросил: «Скажи мне, брат, когда ты был в мире, кем ты был и каково было житие твое?» Инок отвечал: «Я пас скот и проводил жизнь мою во многих трудах и печалях». Священник еще спросил: «Ну а теперь как живешь?» Монах сказал: «Теперь ничего, в покое живу, нужное все имею и сплю спокойно». Священник продолжал: «Хорошо, но теперь рассудим: справедливо ли ты осудил отца Арсения? Знаешь ли, кто он? Когда он жил в мире, он именовался отцом царей, ему предстояли в светлых одеждах тысячи рабов, постель его была драгоценная, а богатство неисчислимое. Ты же, когда пас скот, был одним из нищих и не имел такого покоя, какой обрел, ставши монахом. Итак, ты ныне после трудов мирских покоишься, а отец Арсений после покоя мирского и изобилия подвизается и нищету несет. Справедливо ли же о нем судишь?» Тут пристыженный монах, к счастью, понял свое заблуждение относительно суда над преподобным, пал священнику, вразумившему его, в ноги и просил прощения.

Теперь, кажется, ясно становится, что судящие других по самим себе несправедливо так поступают и что в таком суждении о других они всегда могут ошибиться. Да и как судить по себе? Всем ли даны от Бога одинаковые силы? Все ли способны нести непременно одни и те же подвиги? Все ли поставлены Богом в одинаковых условиях жизни и в одинаковых званиях и состояниях? Все ли служат Богу только подвигами, которые могут видеть люди? Не многие ли несут великие и тяжкие труды ради своего спасения тайно от всех, лишь перед Отцом их, «Иже в тайне»? Кто, кроме Бога, может знать внутренние, сердечные расположения человека? И по одним ли, наконец, внешним действиям, которые могут видеть люди, судит человека Бог? Что нам на это возразят привыкшие судить о других по самим себе? Думаем, что ничего не возразят, потому что в предложенных вопросах изложены истины непреложные. Если же ничего не возразят, то понятно, что лучше всего они после этого сделают, если в своем доселе ошибочном суждении о других сознаются и навсегда таковое суждение оставят. Аминь.

256. В чем должно состоять истинное смирение

(Из жизни преп. Арсения Великого. Чет. Мин. мая 8)

Все мы, братие, знаем, что для спасения необходимо смирение; но, к сожалению, далеко не все имеем оное. Правда, впрочем, когда нас не беспокоят люди, когда все у нас идет хорошо с ними, мы иной раз и думаем, что мы смиренны, и говорим: «Что же? Я не перед кем не горжусь, никого не затрагиваю, живу со всеми в мире, веду себя кротко и смиренно». Но ведь такими суждениями мы большей частью только обманываем себя. Например, скажи нам какое-нибудь неприятное слово кто-нибудь, стоящий ниже нас, или стань хоть на одну ступень против нас выше, сейчас же наше хваленое смирение и разлетится в прах, и сейчас и гордость явится, и самомнение, и самообольщение; а с ними, пожалуй, еще вдобавок и злоба против ближнего, и мщение придут. Таким образом, дело показывает, что у многих из нас истинного смирения нет. Отчего же так? Да оттого, нам кажется, что большая часть из нас вовсе еще и не знает, что такое истинное смирение. Вот, если бы мы знали это, то, быть может, и дело бы было другое, и мы на самом деле смиренны были и истинным смирением и Богу угодили. А то как же? Хотим быть смиренными, а между тем не знаем, что значит таковыми быть. Не изучивши науки, не приложишь ее к делу и, не знавши дела, за оное не возьмешься. Посему, для того чтобы нам быть истинно смиренными, сначала узнаем, что такое истинное смирение, а потом уже легче будет нам и усвоить себе оное. Узнать же – дело нетрудно; стоит только обратиться к святым, и они сейчас же истинному смирению научат нас. Если же так, то к ним и обратимся.

Преподобный Арсений Великий был сначала учителем детей греческого императора Феодосия Великого, имел звание сенатора и, мало того, Феодосий велел именовать его отцом не только детей его, но и своим. Но, пребывая в великой чести и славе, Арсений все-таки сильно скорбел духом. Он ненавидел славу, богатство и молву мира и имел пламенное желание поработать для Господа в безмолвии, нищете и смирении иноческом. Он усердно молился Богу, чтобы Господь Сам привел его к тихому пристанищу пустынного безмолвия, и молитва его была услышана. Раз, во время молитвы, он услышал голос: «Арсений, бегай от людей, и спасешься!»

После сего он тотчас облекся в худые одежды, тайно вышел из палат царских и, пришедши на морскую пристань, сел в корабль, плывший в Александрию. Благополучно достигши этого города, Арсений немедленно ушел из него в один из пустынных скитов и там стал умолять иноков, пресвитеров, чтобы они сделали его монахом и наставили на путь спасения. Пресвитеры, увидя его благообразное лицо и из беседы с ним убедившись, что он муж честный, стали сначала советоваться между собою о том, кому бы лучше отдать его в послушание, а затем и решили отвести его к знаменитому в то время подвижнику Иоанну Колову, и отвели. Когда старцы сказали Иоанну об Арсении, то он в свою очередь сказал: «Воля Господня да будет», предложил пресвитерам трапезу и посадил их вместе с собою. Арсений же не был приглашен и стоял поодаль, опустив очи долу и представляя себе, что он стоит перед Богом и Ангелами Божиими. Но вот Иоанн берет со стола сухарь, бросает оный к ногам Арсения и говорит: «Если хочешь, ешь!» Видя это, Арсений сказал самому себе: «А, что? Должно быть, этот старец есть Ангел Господень и прозорливец; ибо вот он сейчас же узнал, что я хуже пса, а потому, как псу, и кусок мне бросил. И мне же теперь, как псу, нужно и кусок сей съесть». И с этими словами он наклонился к земле потом, подобно четвероногому животному, за брошенным ему сухарем, взял его с пола устами и, отползши обратно в угол, там съел его. Преподобный Иоанн, увидев это, сказал: «Ну, этот искусный инок будет». И не ошибся, ибо впоследствии Арсений удивил всех своей равноангельской жизнью.

Теперь вы узнали, братие, что истинное смирение состоит в том, чтобы считать себя хуже всех, ни на какие оскорбления не гневаться и считать их как бы правильным воздаянием Божиим за грехи, чтобы вполне сознавать свое недостоинство перед Богом и думать, что кроме наказания от Бога за свою греховность мы более ничего от Него не заслуживаем. А узнавши это, понятно, вам теперь легче будет и усвоять истинное смирение. Лествица поставлена, и восходите по ней. Стал кто-нибудь низший выше вас? Скажите: так и должно быть, потому что я хуже всех. Оскорбил кто? Скажите: так и должно быть, ибо и я постоянно оскорблял своими делами и жизнью не только людей, но и Самого Господа. Таким образом, идя с сознанием по лестнице смирения, нынче смирив себя в одном, завтра в другом, в конце концов и полное смирение стяжете и спасетесь. Аминь.

257. Пророки возвещали людям не свою волю, но волю Божию

(Из жизни св. пророка Исаии. Чет. Мин. мая 9)

Св. апостол Петр о пророках говорит: «Никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2Пет.1:21). Как понимать эти слова апостола? Нужно понимать в смысле, что пророки не по своей воле ходили с проповедью к людям, но посылаемы были к ним Богом; не от себя пророчествовали, но от Бога; не свою волю, наконец, возвещали людям, но волю Божию. Из чего же, скажете, это видно? На это ответим вам, что сие видно из следующего.

Пророк Исаия был призван к пророческому служению так. Господь явился Исаии на высоком и превознесенном Престоле, окруженный Серафимами, которые пели: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его». Исаия воскликнул: «Горе мне! погиб я! ...Я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, – и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа». Тогда один из Серафимов, по повелению Божию, взял клещами горящий уголь с небесного жертвенника, прикоснулся углем к устам Исаии и сказал: «Вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя, и грех твой очищен». Затем Исаия услышал голос Господа: «Кого Мне послать? и кто пойдет для Нас?» Исаия ответил: «Вот я, пошли меня». Господь сказал ему: «Пойди».

Призвание пророка Иезекииля произошло при следующих обстоятельствах. Однажды Господь показал ему славу Свою в видении, которое Иезекииль описывает следующими словами: «Я видел, – говорит он, – от севера [шло] великое облако... и сияние вокруг него; ...и из средины его было подобие четырех животных, – и таков был вид их: облик их был, как у человека; и у каждого четыре лица: [человека, льва, тельца и орла], и у каждого из них четыре крыла. Животные горели, как лампады. Внизу у этих животных по одному колесу, ободья которых полны очей. И животные, и колеса согласно двигались туда, куда Дух влек их. Над головами животных свод; над сводом престол, а на престоле Кто-то с виду как бы человек. Таков был вид славы Иеговы. И сказал мне Cидящий на престоле: «Я посылаю тебя к сынам Израилевым, к людям непокорным... Ты не бойся их... но говори им слова Мои, будут ли... не будут ли слушать».

А пророк Иеремия к высокой должности пророческого служения был освящен и предызбран еще во чреве матери своей: «Прежде неже Мне создати тя во чреве, – сказал ему Господь, – познах тя, и прежде неже изыти тебе из ложесн, освятих тя, пророка во языки поставих тя». Святой отрекался от высокого избрания: «О, сый Владыко Господи! – воззвал он к Богу. – Cе, не вем глаголати, яко отрок есм аз». – «Не глаголи, яко отрок аз есмь, – сказал ему Господь, – ибо ко всем, к нимже послю тя, пойдеши и вся, елика повелю тебе, возглаголеши. Не убойся от лица их, яко с тобою Аз есмь, еже избавити тя». Тогда Господь простер руку Свою к Иеремии, прикоснулся устам его и сказал: «Се, дах словеса Моя во уста твоя». И таким образом призванный к пророческому служению, Иеремия стал после сего неумолкающим проповедником истины.

Итак, призвания пророков к их служению ясно показали нам, что пророки не по своей воле ходили к людям, но посылаемы были к ним Богом; не от себя пророчествовали, но от Бога; и не свою волю возвещали людям, но волю Божию. Но одни ли призвания пророков доказывают нам истину сего? Нет, ее доказывают еще и предсказания пророков о Господе Иисусе Христе. «Так, хотя пророки говорили о Спасителе в разные времена и в разные времена раскрывали и разные свойства Его и разные события из Его жизни, но всегда говорили о Господе совершенно согласно между собою. А это согласие пророков в проповеди об отдаленных будущих событиях, непостижимых для человеческого разума, ясно показывает их Божественное посланничество и свидетельствует о том, что пророки не по своей воле являлись и не от себя говорили, но Сам Бог возбуждал их к проповеди и открывал им сокровенные тайны, для научения человеков» (Евсев. 2, стр. 55–56).

Итак, все говорит за то, что пророки к людям посылаемы были Богом; пророчествовали им от Бога и возвещали им волю не свою, а волю Божию. Что из сего следует для вас? То, чтобы вы понимали, во-первых, то, что если пророки говорили от Бога, то и пророчества их суть истинны; во-вторых, чтобы помнили, что если пророчества истинны и что если главнейшие из них относятся к Иисусу Христу и исполнились на Нем в точности, то, значит, и вера наша в Господа Иисуса Христа, как Единородного Сына Божия, есть вера святая и истинная. И в-третьих, наконец, из всего сказанного следует для вас и то, чтобы вы не забывали, что если Бог возвещал нам через пророков волю Свою, а воля Его есть всегда благая для нас; то значит ясно, что Господь всегда употреблял и употребляет все средства к спасению нашему и что, следовательно, и милосердие Его к нам беспредельно.

Прославьте же, скажем в заключение, это неизреченное милосердие Его; сохраните сказанное вам сегодня в памяти и с благоговением чаще размышляйте о премудром и всеблагом попечении Отца Небесного и о спасении вашем. Аминь.

258. К молодым инокиням о безропотном перенесении обид

(Из жизни св. преподобной Исидоры юродивой. Чет. Мин. мая 10)

Когда, молодые инокини, кто-нибудь вас напрасно обидит или оскорбит и когда после этого сердце ваше будет разрываться на части, тогда что делать вам? Мы советуем вам тогда приводить на память, между прочим, и то, что ниже мы скажем вам. Советуем же, потому что уверены, что когда вы сказанное нами ниже приведете на память; тогда, по нашему мнению, волнение сердца вашего должно утихнуть, душа успокоиться и обида пройти со слезами так же, как солнечный зной проходит с появлением дождя. Вы, конечно, на это возразите: «Что же ты хочешь сказать нам?» Будьте внимательны, на это ответим вам, сейчас услышите.

В женском монастыре Тавеннисиотском была одна девица по имени Исидора, которая ради Бога приняла на себя подвиг юродства. Так как все инокини, не зная ее сокровенных мыслей, считали ее по ее видимым поступкам глупой, то и относились к ней с таким презрением, что ни одна из них не хотела с Исидорой даже пищи вкусить. И была она от всех уничижаема, позорима и озлобляема, и все переносила с молчанием, и за скорби благодарила Бога. При этом же она трудилась в поварне, участвовала и в других монастырских послушаниях; всем служила, не гнушалась и самых грязных работ, ибо и нечистые места очищала, и была монастырю, сказано, «аки губа, всякую нечистоту омывающая и очищающая». И такие труды она несла непрестанно, и ни одного часа не проводила в праздности, но с утра до ночи делала то или другое, измождая плоть свою. Голову Исидора покрывала рваным платком, и никто не видал, чтобы она когда-нибудь села за трапезу и вкусила горячей пищи; но всегда она собирала лишь остатки от трапезы и ими питалась. Никого она не оскорбила, ни на кого никогда не прогневалась, ни о чем не печалилась, ни на что не роптала; но всегда молчала, и молчала даже и тогда, когда принимала побои и была ненавидима и злословима. И в таком положении провела довольно лет. Но вот, однажды жившему в то время неподалеку от монастыря, где спасалась Исидора, преподобному Питириму является Ангел Господень и говорит: «Что ты величаешься добродетельным житием твоим и, сидя в пустыне, думаешь, что ты велик? Хочешь ли видеть жену, которая и добродетельнее, и богоугоднее тебя? Ступай в монастырь Тавеннисиотский, и там увидишь жену, в рубище одетую, которая, служа всем, у всех в поругании пребывает; но, несмотря на это, она никогда сердцем своим не разлучилась с Богом, и ум ее всегда углублен в Боге. Ты же не хвались собою, ибо ты здесь один и никто тебя не тревожит». После этого видения Питирим пришел в монастырь Тавеннисиотский и, вошедши в церковь, попросил, чтобы все сестры собрались к нему. Все, кроме Исидоры, собрались. Питирим спросил: «Нет ли еще сестры?» Инокини отвечали: «Все мы здесь, отче, и только одна малоумная осталась в поварне». –«Приведите и ее ко мне», – сказал преподобный. Исидору привели. Увидя ее, Питирим пал к ногам ее и сказал: «Благослови меня, матерь духовная!» Тут Исидора в свою очередь упала к ногам его и воскликнула: «Ты меня благослови, авва, господин мой!» Инокини, видя происходящее, сказали преподобному: «Не бесчести себя, отче, ведь она малоумная!» – «Вы малодушны, – отвечал на это Питирим, – а она выше перед Господом и меня, и вас, и всем нам есть мать. И я молю Бога, чтобы и меня сподобил Он в день Судный ее части!» Услышав это, все девы пали к ногам старца и с плачем исповедовали ему свои грехи против Исидоры. Одна говорила: «Я наругалась над ней». Другая: «Я помои выливала на нее!» Третья: «Я била ее!» Четвертая: «Я палицею ударяла ее!» и т. д. Остальные же из инокинь припадали к Исидоре самой и просили прямо у ней прощения. После такого происшествия Исидора, не терпя славы человеческой, удалилась из монастыря и неведомо где провела остальные дни свои. «Ныне же, – заключает сказание, – приемлет от Господа возмездие на небеси яве, перед всеми небесными гражданы, с ними же, купно водворялся, славит Единого в Троице Бога».

Ну не правда ли, инокини, что при обидах вам подлинно нужно приводить себе на память то, что мы сейчас сказали вам? Подумайте, в самом деле, что может быть поучительнее для вас примера преподобной Исидоры? Что отраднее, что успокоительнее? Каких обид и оскорблений не перенесла она? И сколько лет несла их? И возроптала ли когда-нибудь? Ответила ли кому-нибудь грубым словом? Даже возразила ли что кому-нибудь? Нет, как слышали, молчала и тогда, когда ей и побои наносили. И прошло ли все без возмездия Божия? Опять нет, ибо инокини были обличены и пристыжены; а она прославлена была и на земле, и на Небе ныне с небесными гражданами славит в Троице Единого Бога! Приводите же при обидах этот пример Исидоры себе на память, и вы успокоитесь. Вы поймете, что ваши оскорбления не могут сравниться с ее оскорблениями и что ваши скорби не могут быть выше скорбей ее. Вы поймете, наконец, и то, что нанесенные вам обиды – лишь тень перед обидами, принятыми Исидорой и что ваши скорби – лишь призрак перед скорбями ее. И когда поймете это, тогда, как мы и выше сказали, несомненно, что при обидах и оскорблениях пример Исидоры сделает то, что волнение вашего сердца утихнет, душа успокоится и обида ваша пройдет со слезами так же, как солнечный зной проходит с появлением дождя. Аминь.

259. К детям учащимся

(Из жизни св. Мефодия и Кирилла. Чет. Мин. мая 11)

Что вам нужно делать, дети, для того, чтобы приобрести смысл и премудрость к усвоению учения? Для того мы советуем вам поступать в этом случае так же, как поступал и святой Кирилл, первоучитель cловенский. Как же он поступал?

Прежде всего для того, чтобы приобрести смысл и премудрость к учению, Кирилл молился так: «Боже отцов и Господи милости, – говорил он, – сотворивший... человека... Даруй мне приседящую Престолу Твоему премудрость и не отринь меня от отроков Твоих; ибо я раб Твой и сын рабыни Твоей! Соделай, чтобы я разумел, что благоугодно Тебе и ниспосли мне премудрость, чтобы она споспешествовала мне в учении моем; а я буду заботиться о том, чтобы благоугождать Тебе во все дни жизни моей!» (Прем. 9).

Затем, чтобы приобрести смысл к учению, Кирилл молился и святым угодникам Божиим. Так, например, к святителю Григорию Богослову он взывал: «О, святителю Божий, Григорие Богослове! Ты телом человек был, а житием Ангела показал в себе. Уста твои, как уста Серафимов, хвалениями Бога прославили; а преславные твои учения вселенную просветили. Умоляю тебя, приими и меня, припадающего к тебе верою и любовью, и будь моим учителем и просветителем».

Наконец, для приобретения премудрости и смысла к учению Кирилл держался добродетельного жития. Он, сказано, имел целомудрие, добродетельные нравы, чистое сердце и был усерден ко всякому доброму делу. Что же, все это принесло ли пользу Кириллу? Да, принесло. Он превзошел в учении памятью и разумом всех сверстников своих и вскоре изучил и грамматику, и риторику, и философию, и арифметику, и астрономию, и музыку, языки: римский, сирский и другие, и настолько удивил учителей своими способностями, что получил от них даже и наименование философа.

Итак, Кирилл приобрел смысл и премудрость к учению молитвою к Богу и к святым и добродетельным житием. Поступайте подобно ему и вы, дети, и Господь смысл и премудрость к учению пошлет и вам. Почему? Потому, во-первых, что молитва ваша доходнее до Бога, чем других, ибо Он Сам сказал: «не возбраняйте детям приходить ко Мне»; а во-вторых, и потому, при молитве и добродетельном житии можете надеяться получить от Бога смысл и премудрость к учению, чему пример Кирилла не единственный. И преподобный Сергий, и Петр митрополит Московский, и многие другие святые так же усердно молились и скромно и благочестиво вели себя, и все тоже и смысл и премудрость к усвоению учения от Бога получили.

Итак, ведите себя кротко и благонравно и молитесь усердно Господу, чтобы Он прославил ум ваш к продолжению учения. И Сердцеведец Господь услышит вашу молитву и даст вам смысл и премудрость к усвоению Его святой истины. Аминь.

260. Как легче всего обращать неверующих ко Христу

(Из жизни св. Епифания, архиепископа Кипрского. Чет. Мин. мая 12)

Между нами, братие, живет много раскольников, много магометан, много евреев и других людей, не сущих от двора Христова. Казалось бы, что они, видя наши православные храмы и имея возможность знать наше величественное церковное богослужение, должны и обращаться в нашу православную веру; однако этого на деле не видим. Отчего же это? Оттого, что мы своей жизнью часто подаем им не добрый, а худой пример. Нередко, встречая между нами порочных и худых людей и видя между нами зависть и вражду, они, конечно, думают: «Если бы их вера была правая, они боялись бы своего Бога и не жили бы так» – и поэтому не идут в нашу веру. Что же отсюда следует? То, конечно, что если хотим, чтобы неверующие познали Христа и приняли нашу веру, то и должны мы показывать им собою пример не худой, а добрый; тогда, несомненно, будут и они переходить к нам. Что слова наши справедливы, можем доказать вам и самым делом.

Св. Епифаний, впоследствии архиепископ Кипрский, имел родителей-евреев и был воспитан в жидовской вере. Раз, он, будучи юношей, встретил на пути одного инока, именем Лукиана, который занимался перепискою книг, продавал их и из вырученных денег часть оставлял себе, а часть раздавал нищим. И вот Епифаний видит, что к Лукиану подходит нищий, бросается к ногам его и взывает: «Помилуй меня, человек Божий! Дай мне что-нибудь, ибо я три дня не вкушал хлеба и ослаб совсем». Лукиан снимает с себя одежду, подает нищему и говорит: «Ступай в город, продай ее и купи себе хлеба». Этот поступок благочестивого инока так тронул Епифания, что он пал перед ним на колена и объявил Лукиану, что он желает быть христианином. Потом пригласил Лукиана к себе в дом, показал ему свое имущество и снова стал умолять, чтобы он сделал его христианином. По уходе же Лукиана Епифаний уговорил принять Св. Крещение и сестру свою; и оба они, снова увидавши Лукиана, уже со слезами просили скорее просветить их христианскою верою. Лукиан научил их истинам христианской веры и затем привел к епископу, который и сподобил их Св. Крещения. Затем Епифаний раздал свое имение нищим и принял на себя образ иноческий (Чет. Мин. мая 12).

Итак, если мы хотим, чтобы и живущие между нами неверующие познали Христа и обратились к Нему, то лучше всего и прежде всего обращать их к вере Христовой не одним только словом, но и делом; ибо примеры сильнее действуют, чем наставления словами. Слова трогают и убеждают, а примеры увлекают. И слышанное обыкновенно не так сильно действует на человека, как виденное. Посему и будем стараться быть для неверующих примером честности и благочестия; пусть наши поступки и жизнь послужат, так сказать, образцом для несчастных неведущих Христа братий наших. Будем жить так, чтобы жизнь наша была светом для них, чтобы наше благочестие и добродетели служили всегда живым уроком им, прививались к ним и в них умножались. И если достигнем последнего, если они примут и усвоят благочестие и добродетели наши и будут находить утешение и радость в добрых делах; тогда можно надеяться, что они с уважением отнесутся и к словам нашим, и послушают учение наше о вере истинной и православной, и, при помощи благодати Божией, сами сделаются христианами. Аминь.

261. Польза от взаимной молитвы и ободрения друг друга

(Из жизни св. мученика Александра Римского. Чет. Мин. мая 13)

Отчего это, братие, древние христиане были столько мужественны, что безбоязненно шли за Христа на кресты и костры, принимали страшные муки и даже с радостью встречали и самую смерть? Оттого, понятно, всякий скажет, что они имели крепкую веру в Бога и пламенную любовь к Нему. Конечно, это правда; но знайте, что они становились верными Христу до конца и потому еще, что друг друга ободряли в страданиях и в это время друг за друга и молились. Чем доказать это, скажете. Доказать это можно, ответим вам, примером из жизни св. мученика Александра, Римским именуемого.

Царь-язычник Максимиан отдал св. мученика Александра игемону Тивериану, велел отвести его из Рима в Византию и там, если не отречется от Христа, предать смерти. Тивериан с мучеником отправился. Когда они пришли к городу Сардикии, тамошние христиане, пользуясь временным отсутствием игемона, вышли к св. мученику навстречу и, припадая к ногам его, говорили: «Моли Бога о нас, страстотерпче!» Он же отвечал им: «Молите и вы за меня Господа, братие, чтобы я окончил подвиг мой за Господа Иисуса Христа и сподобился принять обещанный мне венец от святой десницы Его». Ободренный свиданием с христианами, мученик веден был далее и в одном из городов был на ночь заключен в темницу. Христиане и тут пришли к нему, стали ободрять и утешать его и говорили: «Христов страдалец! Терпи мужественно до конца и окончи со славою подвиг твой». Вторичным свиданием с христианами Александр еще более ободрен был. Затем, когда он приближался к городу Вереи, и тамошние христиане также вышли к нему навстречу и говорили: «Радуйся, страдалец за Христа! Мужайся и укрепляйся и веруй, что нечестивые мучители ничего не успеют против силы Христа Бога нашего!» Этим свиданием мученик и еще ободрен был, и когда приведен был в Византию, то там безбоязненно уже выслушал и смертный приговор. Приведенный на место казни Александр, увидев собравшихся христиан, стал молиться за них и говорил: «Помяни, Владыко, боящихся Тебя и благодарение пресвятому имени Твоему воссылающих!» Потом обратился к христианам и сказал: «Братие и отцы! Поминайте труды мои, ибо я не ленился страдать за Господа моего. Вы знаете, чего мне стоил путь из Рима до сего места. Шел я сюда связанный, обложенный цепями, погоняемый, иногда влачимый по земле и мучимый. И вот все это при помощи Господа моего Иисуса Христа я перенес, дьявола победил, и теперь иду предстать моему Владыке; а вас прошу молиться обо мне, чтобы обрел я у Него милость». После сих слов Александр принял венец мученический.

Итак, несомненно, что древние христиане подлинно друг друга ободряли в страданиях и друг за друга молились. А вследствие сего и вера их еще более укреплялась, и мужество возрастало, и любовь к Богу более и более воспламенялась. Из этого же, конечно, и для нас следует тот урок, чтобы и мы также ободряли друг друга и друг за друга же и молились. И к этому призывает нас и слово Божие. «Радуйтесь с радующимися, – говорит апостол Павел, – и плачьте с плачущими» (Рим.12:15); и «молитесь друг за друга, чтобы исцелиться» (Иак.5:16), – святой апостол Иаков учит. И как апостолы учат, так и поступать станем, через что, конечно, и путь ко спасению для себя и для других сделаем несравненно более легким. Аминь.

262. Что значит отвергнуться себя

(Из жизни преподобного Серапиона Синдонита. Чет. Мин. мая 14)

Господь говорит: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк.8:34). Что же это значит, отвергнуться себя, взять крест свой и идти за Христом? Что это значит, на сие, братие, мы положили ответ вам примером.

В странах египетских жил старец, по имени Серапион, прозванный Синдонитом, потому что все его имущество состояло лишь в синдоне, т. е. плаще, которым он прикрывал наготу свою. Серапион от юности был монахом, но не имел ни кельи, ни пристанища и жил, сказано, как птица. Он никогда не хотел быть или почивать в каком-нибудь доме, но, имея при себе Евангелие, переходил с места на место, и где настигала его ночь, там и оставался до утра. Утром же опять ходил, почему иные называли его еще и бесстрастным. Нередко заставали его сидящим при дороге и горько плачущим. Некогда он пришел в Александрию зимою и, увидев нищего без одежды и дрожавшего от холода, сказал самому себе: «Вот ты постник и делатель заповедей Христовых: между тем одежду носишь, а сей нищий от стужи умирает. Покрой же его, а то как убийца осудишься». И с этими словами Серапион снял с себя последний свой плащ и отдал нищему. «Кто тебя обнажил?» – спросил один знакомый Серапиона. «Оно меня обнажило», – указывая на Евангелие, отвечал он. Затем Серапион увидел человека, за неуплату долга ведомого в тюрьму, и, жалея его, продал свое Евангелие и полученными за оное деньгами освободил должника. Ученик Серапиона, увидев его нагим, спросил: «Где же одежда твоя, отче?» – «Я, – отвечал святой, – послал ее туда, откуда мне пришлют за нее лучшую». – «А где Евангелие твое?» – спросил ученик. «Да, ведь оно же само, – отвечал Серапион, – постоянно говорило мне: “продаждь имение... и даждь нищим”, ну я и послушал его и сделал так, как оно советовало мне; продал его и вырученное за него нуждающемуся отдал, чтобы получить за это награду от Господа моего». Потом Серапион, узнав, что некоторый градоначальник впал в ересь манихейскую, чтобы отклонить его от оной, нанялся к нему в работники, служил ему два года, и в это время успел обратить его к истине. Обративши же, возвратил ему деньги, полученные за свою службу, и продолжал свое странствование. Потом, желая обратить ко Христу одного скомороха-язычника, и к этому нанялся в работники; и примером своим, и словами так сильно подействовал на него, что и сей, и все его семейство обратились ко Христу. Новообращенные стали давать ему деньги, хотя бы для того, чтобы он раздал их нищим. «Раздайте сами, – сказал Серапион, – деньги ваши, а я чужого серебра нищим не даю», – и ушел опять странствовать. И так и странствовал до самой смерти своей, которая постигла его в глубокой старости в пустыне Египетской.

Итак, из примера Серапиона видно, что отвергнуться себя, взять крест свой и идти вслед Христа значит отдать всего себя Богу и, по любви к Нему, отдать себя и ближним; а плоть свою со страстями и похотями распять и, так сказать, забыть о ней. Это поясняет и св. Василий Великий. Он говорит: «Сам себе отрицается той, иже совлечеся ветхаго человека с деяньми его, тлеющаго в похотех прелестных. Отвращается и всех пристрастий мирских, яже препятствовати могут намерению благочестия. Совершенное отвержение в том состоит, еже и к самой жизни безпристрастну быти, и осуждение смерти имети во еже бы на себе не надеетися» (простр. Катехизис). Зная же теперь, что значит отвергнуться себя, что мы должны делать? Должны и мы отвергнуться себя. Каким образом? Во-первых, по апостолу, должны почитать себя «мертвыми для греха, живыми же для Бога» (Рим.6:11); во-вторых, по тому же апостолу, должны жить не для себя, но для умершего и воскресшего за нас Господа (2Кор.5:15); а наконец, как говорит св. Григорий, должны «возвыситься над всеми движениями плоти, пожелание роскоши обуздывать, воспаление сребролюбия умерять, славу возвышения смирять, подстрекание зависти истреблять, огнь бешенства погашать, над искушениями господствовать, пороки побеждать и над страстями царствовать» (26-е нравств. толк, на гл. Иова 36-ю, ст. 7). И если так будем поступать, то верно, что и заповедь Спасителя о самоотвержении исполним, и Царствия Небесного наследниками быть сподобимся. Аминь.

263. О необходимости смирения

(Из жизни преподобного Пахомия Великого. Чет. Мин. мая 15)

Кто хочет, братие, подвизаться в добрых делах с пользою для себя, тот должен подвизаться в оных со смирением; иначе пользы от добрых дел не будет. Кто превозносится своими делами, делает их напоказ, чтобы видели их и хвалили его за них люди, кто полон внутри себя гордости и тщеславия, тот никакой награды за свои добрые дела не получит и в Царствие Небесное не войдет. Проще: все добрые дела гордость губит.

Однажды, когда преподобный Арсений Великий сидел в келье, он услышал голос: «Выйди, и я покажу тебе дела человеческие». Преподобный вышел и увидал Ангела, который, взявши его за руку, привел на некоторое место и между прочим показал ему следующее: увидел Арсений церковь, врата коей были отверсты, и двух мужей, которые усиливались в церковь внести бревно. Поскольку же они держали на плечах своих оное не в длину, а держа его поперек дверей, то и не могли войти в церковь.

«Кто сии?» – спросил Ангела Арсений. «Это те, – отвечал Арсению Ангел, – которые служат образом мужей добродетельных, но гордых, не хотящих смириться. Поэтому таковые и не входят в Царство Небесное, но ради гордости своей остаются вне оного и гордостью всю добродетель свою губят» (Чет. Мин. мая 8). В другой раз Арсений поучал братию так: «Много есть людей, которые желают спастись, и для сего постятся, и в бдениях пребывают, и многими трудами умерщвляют тело свое. Но как мало из них таких, которые бы соблюдали душу свою от скверны греха тщеславия, любочестия и гордости! И вот такие извне хотя и чисты телом, но зато душою весьма осквернены и подобны суть гробам повапленным, полным внутри костей смердящих» (Ч. М. мая 8). Подобно Арсению о зле гордости учит и святой Пахомий Великий. «Как малая огненная искра, – говорит он, – попавшая на гумно, где сложен хлеб, если скоро не будет потушена, то весь хлеб сожжет и плоды целого лета, собранные с величайшим трудом, в один час погубит; так и гордость, вошедшая в человека: если он в самом начале не искоренит ее в себе, то все его многолетние труды и духовные плоды обратит ни во что перед Богом» (Чет. Мин. мая 15).

То же говорит и святитель Димитрий Ростовский. «Гордостью, – рассуждает он, – фарисей все добродетели рассыпа; и тысяща тысящей падения, гордыни ради, исполнение приемлют» (Соч. св. Дим. ч. I, л. 353).

Итак, правда, братие, то, что гордостью человек губит все свои добрые дела, награды за них не получит и в Царство Небесное не войдет. А ввиду этого и потщитесь бегать гордости и навыкать смирению. Для сего же помните прежде всего слова Господа, что «всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя вознесется» (Лк.18:14); во-вторых, слова апостола Петра, что «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (1Пет.5:5); в-третьих, слова святого Григория, что «кто, презревши степени, возводящие на гору, хощет взойти на оную по стремнинам, тот ищет себе падения» (Кн. Нетленная пища, стр. 287); и наконец, в заключение, не забывайте и слов святителя Димитрия, который говорит: «Не гордися коим либо добродетельным исправлением, ибо Бог тебе поможе и устрой и укрепи: вся бо Божия суть, а не наша. Не имаши чим взиматися, ниже над иными гордится, но паче всех худейша себе да вменявши. Богу вся своя привменяй, да с Ним во всем соединен будеши: с Богом бо вся твоя будет, без Бога же всего чужд еси» (соч. св. Дим. ч. I, л. 353).

Будете помнить все это, и гордость этим удалите от себя; а когда удалите, тогда и добродетели ваши воспримут цену в очах Божиих и наследниками Его Небесного Царствия вас сделают. Аминь.

264. К прихожанам, живущим среди раскольников

(Из жизни преп. Феодора, ученика Пахомиева. Чет. Мин. мая 16)

Когда, братие, вступают в беседы о вере православные с раскольниками; тогда, при слушании этих бесед, большая часть из вас впадает в жалкое заблуждение. Так, слыша, как раскольники, не принимая никаких доводов православных, со своей стороны без всякого смысла закидывают их теми или другими вопросами; вы обыкновенно, хотя совершенно и не понимая этих вопросов, все-таки выказываете великое удивление к познаниям того или другого раскольника и говорите: «Да, и этот куда как много знает!» Но так ли это на самом деле? Посмотрим.

Однажды епископ Панопольский, блаженный Уар, пригласил к себе преподобного Пахомия Великого. Последний пришел к нему с некоторыми из учеников. Тут пришел к Пахомию некоторый философ и просил Пахомия побеседовать с ним о вере. Преподобный, зная, что философ не о вере беседовать хочет, а только чтобы искусить его, сам уклонился от беседы, а вместо себя послал к философу двоих учеников своих – Корнилия и Феодора. Когда они пришли к философу, он сказал им: «Я желаю с вами от Писания беседовать!» – «Что же, говори, что знаешь», – отвечал ему Феодор. Философ сказал: «Отвечай мне: кто, не родившись, умер? И кто родился и не умер? И кто умер, но не истлел?» Преподобный Феодор отвечал ему: «Не родившийся и умерший есть Адам; родившийся же и не умерший есть Енох; а умерший, но не истлевший есть жена Лотова, обратившаяся в соляной столп. Но вот что, философ, послушай совета нашего: чем тебе пустословить, бесполезные вопросы предлагать и бессмысленными мудрованиями искушать других; не лучше ли тебе приступить ко Христу, Которому мы служим, и позаботиться о том, чтобы себя от грехов очистить?» Философ, пораженный словами Феодора, остался безгласным и со стыдом пошел в дом свой.

Ну вот подумайте: был ли какой-нибудь смысл, при рассуждении о вере, в загадке философа преподобному Феодору? Без сомнения, нет; ибо у философа, как из всего видно, и в мыслях не было беседовать о Боге, о душе и о вечном спасении, а только и было на уме: «Я, вот де, больше знаю этих монахов, я посрамлю их!» К чему же это повело? К тому, как видели, что философ был посрамлен, а невежды, по его мнению, вышли из беседы победителями. Но обратимся к самим себе. Из множества вопросов, которыми раскольники закидывают православных, вы заключаете, что раскольники много знают. Но ведь тут также огромная ошибка и со стороны вашей. Мало ли кто что знает? Положим вы знаете многое, я знаю многое, а третьи и еще больше знают и меня, и вас. Что же будет, если при разговоре с посторонними все мы, не отвечая им или не давая им выговорить даже ни слова, все только и будем кричать: «я знаю то-то», другой: «а я знаю еще вот это» и т. д.? Понятно, это уже не беседа будет, а просто какое-то бессмыслие. А со стороны раскольников, при беседах их с православными, подлинно такое бессмыслие часто и выходит. Для чего должно собираться говорить о вере? Для того, чтобы выяснить истину и через выяснение ее достигнуть того, чтобы знать, верно или нет мы идем по пути ко спасению. А при беседах с раскольниками может ли быть истина всегда выяснена? Сами, конечно, когда вникните глубже в дело, поймете, что нет. Так оставьте же на будущее время свое заблуждение удивляться бессмысленным вопросам раскольническим и из указанного вам случая беседы преподобного Феодора с философом научитесь помнить, что «Бог гордым противится» и лишь смиренным, при беседах о вере, посылает благодать Свою. Аминь.

265. К женам о благотворительности

(Из жизни св. мученика Солохона. Чет. Мин. мая 17)

В жизни воспоминаемого ныне Церковью св. мученика Солохона между прочим пишется о том, что он, после перенесенных им страшных мук за Христа, перед смертью был успокоен одной вдовой-христианкой, у которой в доме и скончался. Это краткое сказание о добром деле, сделанном для мученика благочестивой женщиной, невольно перенесло нашу мысль к женской благотворительности в Древней Церкви и невольно напомнило нам те примеры этой благотворительности, которые всегда казались нам особенно замечательными. И мы сегодня, вспомнив об этих примерах, нашли небесполезным поделиться ими и с вами, жены-христианки, для того, чтобы и в вашем сердце любовь к братьям, требующим помощи и сострадания, возжечь, к благотворительности вас побудить и через оную и наследницами Царствия Божия вас соделать. Какие же это примеры?

Первый пример представляет нам собою сострадательная Язундокта. «Она оказывала великую помощь и услуги мученикам. Будучи богатою аристократкою, она употребляла средства свои на то, чтобы облегчать страдания рабов Христовых. Она доставляла пищу христианам, заключенным в темницах. Ночью посылала своих слуг туда, и они привозили страдальцев в дом ее. Здесь своими руками она обвязывала раны их, осыпала поцелуями руки и плечи их и, смотря на горькое положение их, не могла удержаться от слез и стенаний, особенно когда они лежали перед нею как мертвые и без чувств.

Второй замечательный пример благотворительности и сострадания к бедствующим находим в св. Олимпиаде. Она расточала средства свои на дела милосердия самою щедрою рукою. Не было города, ни деревни, ни пустыни, где бы не пользовались ее милостями. Она доставляла приношения церквам, монастырям, странноприимным домам, темницам, местам ссылки. Не сосчитать тех невольников, которым она даровала свободу платою денег господам их. Св. Златоуст сравнивал милосердие ее с обильною рекою, которая несет воды свои до самых границ земли и обогащает море. Когда же она была посвящена в диаконисы, тогда служение Таинствам и сестрам было самым приятным занятием для нее. Она помогала вдовам, кормила сирот, посещала больных, плакала с грешницами, возвращала заблудших на путь добра, – многих жен, бывших за язычниками, наставляла в вере и давала им средства к пропитанию. И благотворительность Олимпиады была предметом удивления и утешения для целой Церкви» (Жития подвижниц Вост. Церкви).

Не правда ли жены-христианки, что примеры женской благотворительности в Древней Церкви подлинно и в вашем сердце могут любовь и сострадание к страждущим возжечь и вас к делам благотворения побудить? О, поистине так! Ибо и только два приведенных примера представили перед вами и полноту, так сказать, любви христианской и дали вам наипрекраснейшие уроки для подражания. Так хотите ли учиться у указанных жен делам милости телесной? Учитесь; ибо Язундокта и Олимпиада показали вам, как видели, едва ли не все образцы этой милости. Хотите ли учиться делам милости духовной? И опять учитесь; ибо святые жены своей жизнью показали вам, что желающим прилежать делам и этой милости нужно страждущих утешать, с грешниками плакать, заблудших на путь добра возвращать и неведущих Христа – ко Христу приводить. Итак, святые жены, повторяем, всю полноту любви христианской показали вам. Возжигайте же и вы в своем сердце огнь этой любви; при свете этого огня отыскивайте людей, которые нуждаются в сострадании и помощи, а теплотою этого огня страждущие сердца согревайте и к жизни счастливой возвращайте. Аминь.

266. Против тех, которые говорят, что в мире спастись нельзя

(Из жизни мученика Феодота. Чет. Мин. мая 18)

У ленивого к делу своего спасения, когда ему станут говорить, что он живет не так, как велит закон Христов, всегда отговорка одна: «Где же мне спастись, – говорит он, – когда у меня жена и дети и надобно их поить и кормить? Одно дело сделал, глядишь, другое за плечами висит и т. д.». Что же, братие, справедливо ли так говорит ленивый? Не будем, отвечая на сие, вдаваться в рассуждения; а пусть за него или против него скажет дело.

Св. мученик Феодот, прежде чем принять венец мученический, жил в мире и содержал корчемницу⁴. В то время корчемники не пользовались хорошей славой и с их именем соединялось в понятии людей лишь одно дурное. Но это мы оставим в стороне и посмотрим лишь на то, как жил Феодот. Как же он жил? Прежде всего про него сказано, что он, «толико в добродетели успе, яко и прочиим можаше быти учитель чистоты и целомудрия». Затем он порабощал в себе все нечистые желания, прилежал воздержанию и посту и пост считал щитом в борьбе с дьяволом. Он распинал плоть свою со страстями и похотями и желание богатства побеждал в себе раздаянием имущества своего нищим. «Чудесно в нем было и то, – говорит сказание о его житии, – что он, будучи корчемником и занимаясь куплей и продажей, в то же время и был апостолом, и многих иудеев и язычников своим учением приводил ко Христу». Когда, в его время, Диоклетиан воздвиг гонение на христиан, тогда Феодот обратил свою корчемницу в приют для последних и гонимых у себя скрывал. Других же из них, скрывавшихся в горах и пустынях, питал, а умерших из них честно погребал. И был Феодот всем вся: гонимым покровитель, алчущим питатель, недугующим врач, учитель веры и благочестия, наставник богоугодного жития и шедших на страдание за имя Христово утешитель и ободритель. Во время гонения корчемница Феодота обратилась в странноприимницу и молитвенный храм, а вместе сделалась и ковчегом Ноевым; ибо Феодот, имея у себя большой запас жита и пшеницы, раздавал оные тайно гонимым христианам и великое множество их спас от голодной смерти.

Итак, вот перед нами корчемник. Как на корчемников смотрели в древнее время, мы сказали. А теперь как смотрят? Опять так же, т. е. почти все думают, что им не спастись. А между тем что сказало дело? Вот св. Феодот, содержа корчемницу, явил себя и апостолом, и гонимых покровителем, и алчущих питателем, и недугующих врачом, и учителем веры и благочестия, и наставником богоугодного жития. Не должны ли после сего заградиться уста ленивых к делу своего спасения? Конечно, должны. Но этого для ленивых мало: не имея права говорить, что им в мире нельзя спастись, они должны еще помнить и следующее: во-первых, они должны помнить, что счастья нужно искать не в селе, а в самих себе; во-вторых, то, что не место просвещает человека, а человек место; а в-третьих, наконец, должны помнить и слова преподобного Нифонта, который говорит: «Господь равно приемлет праведную душу с престола и от сохи, из алтаря и с поля брани. Итак, живет ли кто в мире? Да не отчаивается. Согрешит ли? Покаянием может опять приблизиться к Богу. А кто говорит, что в мире нельзя спастись с женою и детьми, тот льстит своему самолюбию и порокам». Аминь.

267. Мудрость мира сего есть безумие пред Богом (1Кор.3:19)

(Из жизни св. священномученика Патрикия. Чет. Мин. мая 19)

Однажды, когда мучитель христиан Юлий сказал священномученику Патрикию, что мудрее языческих философов никого нет; тогда священномученик на это отвечал ему словами апостола Павла. «Мудрость мира сего, – сказал он, – есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их» (1Кор.3:19). Из чего же видно, что мудрость мира сего есть безумие перед Богом? И из чего видно, что Он уловляет мудрых в лукавстве их? Это видно, братие, из примеров следующих.

Во-первых, мудрость мира сего оказалась безумием перед Богом тогда, когда люди думали собственными силами отвратить праведные определения Божии. Бог, например через Ноя, возвестил им, что они рассеются по всей земле и забудут свое родство; но племена Хама задумали помешать рассеянию людей. Они сговорились с некоторыми потомками Сима и Иафета и порешили: «Построим себе город и башню высотою до небес и сделаем себе имя, чтобы нам не рассеяться по лицу всей земли». И дело их сначала пошло успешно. Но чем кончилось? Бог уловил мудрых в лукавстве их и смешал языки строителей так, что они перестали понимать друг друга и, бросивши постройку, они разошлись по разным странам.

Во-вторых, мудрость мира сего и тогда оказывалась безумием в очах Божиих, когда люди в своем величии и мудрости зазнавались. Навуходоносор говорил: «Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему» (Ис.14:13–14)! Что из этого вышло? То, что опять Господь уловил мудрого в лукавстве его. Когда Навуходоносор, расхаживая по царским чертогам в Вавилоне, еще восклицал: «Это ли не величественный Вавилон, который я построил в дом царства силою моего могущества и в славу моего величия?» – тогда был с неба голос: «Тебе говорят, царь Навуходоносор: царство отошло от тебя! И отлучат тебя от людей, и будет обитание твое с полевыми зверями; травою будут кормить тебя, как вола.... доколе познаешь, что Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет!» И «тотчас... исполнилось это слово над Навуходоносором, и отлучен он был от людей, ел траву, как вол, и орошалось тело его росою небесною, так что волосы у него выросли как у льва, и ногти у него – как у птицы» (Дан.4:26–30).

В-третьих, мудрость мира сего была безумием в очах Божиих и тогда, когда люди думали составить себе счастье на земле одним богатством, забывая о Боге. И это прекрасно изображено в притче о любостяжательном богаче. Что говорит этот богач? «Сломаю, – говорит, – житницы мои, и построю бóльшие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое. И скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись» (Лк.12:18–19). Но и сей из мудрых также Богом в лукавстве своем уловляется. Бог говорит ему: «Безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?» (ст. 20).

В-четвертых, ту истину, что мудрость мира сего есть безумие в очах Божиих, доказали собою и фарисеи, которые были лицемерами и думали спастись, не слушая учения Христова, одними делами внешнего благочестия, не думая о необходимости для спасения благочестия внутреннего; а потому и сии мудрые были уловлены Господом в лукавстве их и Он сказал о них: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония» (Мф.23:27–28).

В-пятых, наконец, мудрость мира сего оказывалась безумием перед Богом и тогда, когда люди так же, подобно фарисеям, не покорявшиеся истине учения Христова и думавшие одним своим умом проникнуть в тайны неисповедимых судеб Божиих, выдумывали свои ложные и нелепые учения. И такими-то вот часто и показывали себя древние языческие философы, о которых и было слово у Патрикия с Юлием. И эти философы-язычники также были уловлены Богом в лукавстве их, и ложь их учения словом Божиим была обличена. Апостол сказал о них: «Называя себя мудрыми, [они] обезумели, и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся... Они заменили истину Божию ложью, и покланялись, и служили твари вместо Творца» (Рим.1:22–25).

После сего нужно ли еще доказывать истину того, что мудрость мира сего есть безумие перед Богом и что Он уловляет мудрых в лукавстве их? Приведенные примеры, кажется, достаточно уяснили эту истину, и потому более на раскрытии ее мы останавливаться не будем; а лишь в заключение скажем вам, братие, в назидание следующее: «Бог в существе Своем беспределен и непостижим для нашего ограниченного разума; а потому и дела Его не могут быть вполне постигнуты нашим разумом. Ввиду этого мы и должны как несомненную истину принимать все то, что говорит слово Божие, и разум свой должны покорять вере, не позволяя себе умствовать там, где взоры нашего разума от яркого света Божественной премудрости и величия силы Божией перестают видеть. Бог утаивает от премудрых и разумных, которые хотят самонадеянно познавать тайны небесные, а не покоряются вере, и открывает спасительное ведение младенцам (Мф.11:25), то есть тем, которые со смирением и в простоте сердца слушают слово Божие, с верою принимают и искренно повинуются ему. Так и мы должны в простоте сердца принимать учение веры и искренно предаваться водительству ее, боясь всяких помыслов сомнения; и мы должны, наконец, и молить Бога, чтобы Сам Он благодатью Духа Своего просветил наши умы и сердца и утвердил нас на пути спасения» (Евсев. ч. 2, стр. 133–134). Аминь.

268. О страхе Божием

(Из жизни св. мученика Аскалона. Чет. Мин. мая 20)

Однажды, когда игемон Арриан стал грозить св. Аскалону муками в том случае, если он не поклонится идолам; тогда Аскалон отвечал ему: «Угроз твоих я не боюсь, а боюсь Того, Который сказал: “не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геене” (Мф.10:28). Итак, знай, что я Бога боюсь, Который все со мною может сделать, а не тебя, который лишь на малое время тело мое мучить можешь». Из этих слов мученика открывается, как видите, та истина, что древние исповедники имени Христова боялись более Бога, а не людей. Не остановиться ли нам, братие, на этой истине на несколько минут и не поразмыслить ли о ней? Ведь страх Божий есть для человека дело великое, и от страха Божия главным образом зависит и все спасение человека. Остановимся же поэтому и на первый раз из того, что древние исповедники имени Христова боялись более Бога, а не людей, сделаем пока между древними исповедниками и нами лишь одно, относительно страха Божия, сравнение и поставим на свое размышление вопрос так: древние исповедники имени Христова боялись одного Бога; а нынешние христиане кого более боятся – Бога или людей?

Вот перед нами люди, другим подчиненные. Как они относятся к своим начальникам? Имеют почти всегда к ним страх; стараются не проронить ни одного их слова; не спят ночи для того, чтобы с буквальной точностью исполнить их приказания; жертвуют иногда собою, лишь бы угодить им. Но так ли те же подчиненные относятся к Богу? Увы! Исполнение заповедей Господних они считают, если только считают, едва ли не самым последним из своих попечений; в чтении слову Божию предпочитают часто негодные из книг, о Суде Божием не помышляют, на каждом шагу грешат и никогда не каются. Кого же такие люди более боятся, Бога или людей? Судить о них сами можете.

Но о подчиненных мы сказали еще вообще; посмотрим на них в частности. Все они несут те или другие общественные должности или служат у частных лиц. Пропустят ли же они хоть один день в неделе без того, чтобы не явиться на должность? Почти никогда; но вот у тех же подчиненных один лишь день в неделе, в который они должны послужить Богу. Служат ли же они Ему хоть в один сей день? Нет, большая часть из них о сем служении и не думает: храм Божий ими забыт; домашняя молитва оставлена; о чтении слова Божия у них и в помышлении нет; а утехи мирские, наряды, карты, театры с раннего утра поглощают все мысли их; а затем к вечеру мысли переходят и в самое дело. Есть ли же у таких людей хоть, без сравнения, просто скажем, страх Божий в сердце? И боятся ли они Бога более людей? Понятно, нет. Обратимся, наконец, ко всем вообще. Для всех нас существуют два закона: закон Божеский и закон человеческий. Какого же из них огромное большинство людей преимущественно боится? Без сомнения, последнего. Вор идет воровать ночью, грабитель грабить тогда же, убийца убивать в то же время. Клеветник отнимает честь ближних, обманщик обманывает, корыстолюбец старается неправедным путем нажиться, почти всегда делая все это втайне. Почему же все эти беззаконники предаются своим беззакониям или ночью, или втайне? Потому что иначе нельзя, ибо иначе люди увидят и предадут суду. Ну а Бог-то, скажете, разве не видит? Видит, да такие люди разве боятся Бога? Нет, они боятся людей, а о вездеприсутствии, всеведении и правосудии Божием и не помышляют.

Из всего сказанного ясным становится то, что древние исповедники имени Христова боялись Бога более, нежели людей, а мы – наоборот. Какой вывод из сего? Тот, что когда люди имели в сердце страх Божий, тогда вера распространялась, благочестие процветало, благословение Божие над людьми почивало. А из нашего, по слову Златоуста, «бесстрашия и нечаяния будущих» вышло то, что ныне, как видим, нравственность людская падает, беззакония умножаются, основы благоденствия и частного, и общественного расшатываются, вера исчезает, неверие распространяется, истина попирается, ложь царствует. Да всех зол, которые происходят оттого, что люди потеряли страх Божий, и не перечтешь. Какой урок для нас из сего? Тот, что мы должны утвердить в сердце страх Божий и для этого непрестанно помышлять о том, что есть над нами Бог Всеведущий и Правосудный, что есть будущая жизнь, есть воздаяние по смерти, что нас ожидают суды Божии – частный и всеобщий и что Господь, наконец, спросит некогда отчета у нас во всех делах, словах и помышлениях наших даже перед тьмами тем Ангелов и человеков. Помышляя же о сем, вместе с тем мы должны молить и Самого Господа, чтобы Он Сам Своею благодатью вселил в сердца наши страх Свой Божественный и наставил нас на путь истины. Аминь.

269. К прихожанам, живущим среди раскольников. О том, что четвероконечный крест не есть крыж римский и печать антихристова

(Из жития св. равноапостольного царя Константина. Чет. Мин. мая 21)

Однажды греческий император Константин, будучи еще язычником, пошел войною против царя Максентия, правившего в то время Италией. На пути к Риму Константин был поражен необыкновенным явлением. Среди дня он увидал на небе крест, составленный из звезд, а вверху креста были слова: «Сим побеждай». Константин и воины его как язычники приняли это явление за дурной знак; потому что в то время крест считался у неверных позорным орудием казни и видеть его считалось несчастьем. Но в ту же ночь явился Константину Иисус Христос, повелел ему водрузить кресты на всех оружиях и сказал, что он победит Максентия. Константин исполнил повеление и действительно легко победил Максентия, после чего и сам принял христианскую веру, матерь же свою, благочестивую царицу Елену, послал в Иерусалим, с тем чтобы она, если возможно, постаралась отыскать тот Крест, на котором был распят Спаситель. И вот св. Елена отправилась в Иерусалим, спрашивала, наведывалась о Кресте Господнем, но никто ничего не знал о нем. Наконец от одного еврея, по имени Иуды, она узнала, что Крест Господень зарыт в земле под языческим храмом, или капищем. Капище немедленно сломали и под ним в земле нашли три креста. Как узнать, который же Крест Господень? Мимо того места, где рассматривали найденные кресты, несли мертвеца. И вот, стали полагать кресты на него. После возложения первых двух крестов на мертвеца не произошло никакого чудесного знамения, но как только приложили третий, мертвец тотчас же воскрес. Тогда все и узнали, который Крест Господень, и стали поклоняться ему и целовать его. Народа было много; всем хотелось видеть Крест Господень, но не все могли. Тогда патриарх Макарий взял Крест, взошел с ним на возвышенное место и стал поднимать, или воздвигать, его. Народ падал на землю, молился и плакал. Это-то событие обретения Креста Господня и послужило основанием к установлению в нашей Православной Церкви праздника Воздвижения, который и совершается 14-го сентября.

Рассказав вам, братие, это событие, я предложу вам теперь следующий вопрос: сколько, по вашему мнению, имел концов Крест, обретенный в Иерусалиме царицею Еленою? Если предположить, что найден был крест восьмиконечный, то каким образом могло возникнуть сомнение о том, какой из трех найденных крестов был Крест Господень? Восьмиконечный имел бы дщицу и подножие; а дщица ни на минуту не заставила бы задуматься в подлинности Креста Христова. Должно, значит, согласиться, что Крест Господень был вынут из земли или четвероконечный, или шестиконечный. Но что же, однако, видим? Этот Крест воскрешает мертвеца, христиане молятся перед ним, лобызают его, с благоговением покланяются ему, торжественно вносят его в Церковь, и патриарх показывает его народу как истинный Крест Господень. Ну можно ли после сего верить лжеучению раскольников, не только отвергающих почитание четвероконечного креста, но и не ужасающихся в своем заблуждении называть его крыжем римским и печатью антихристовою? О, братие, грешат они в этом случае и заблуждаются жестоко. Вникните еще в последующие слова наши, и вы вполне убедитесь в истинности сейчас сказанного нами.

Прежде всего известно, что четыре конца восьмиконечного креста состоят из дщицы, на которой сделана надпись: I. Н. Ц. I. и подножия. Спрашивается: когда Господь шел на страдания, с дщицею ли и подножием Он нес крест Свой? Очевидно, без оных, ибо подножие прикреплялось к кресту по распятии человека, применяясь к положению его на кресте и росту, а что дщица прибита была уже после того, как Господь был распят, это единогласно утверждают все евангелисты. «И поставили, [уже по распятии], – повествует Матфей, – над головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Иисус, Царь Иудейский» (Мф.27:37). «Был час третий, – говорит Марк, – и распяли Его. И была надпись вины Его: Царь Иудейский» (Мк.15:25–26). То же самое подтверждают и евангелисты Лука (Лк.23:38) и Иоанн (Ин.19:19 и дал.). Итак, несомненно, что, идя на страдания, нес Господь крест четвероконечный. Но замечайте, что этот же самый крест теми же четырьмя евангелистами и до распятия прямо называется Крестом Христовым. «Выходя, они встретили одного Киринеянина, по имени Симона; сего заставили нести крест Его», – говорит евангелист Матфей (Мф.27:32), и то же самое и Марк с Лукою (Мк.15:21; Лк.23:26).

Далее: многие из ветхозаветных событий были прообразом Креста Христова, и в некоторых из них можно видеть ясно подобие креста четвероконечного. Например в том, что перед переходом израильтян через Чермное море Моисей крестообразно поразил и разделил море, св. отцы видят образ креста, и конечно четвероконечного. Когда во время странствования по пустыне евреи, в наказание за ропот на Бога, были умерщвляемы смертоносными змеями, тогда, по молитве Моисея, Господь повелел воздвигнуть ему на знамя медного змея. Уязвленные естественными змеями, с верою взирая на сего змея, получали исцеление. Этот змей был прообразом Креста Христова и образовал крест четвероконечный. Когда на евреев напали амаликитяне, то Моисей, взошед на близлежащую гору с Аароном и Ором, молился с воздеянием рук. В положении Моисея, крестовидно распростершего руки, виден крест. Какой? Очевидно, опять четвероконечный.

Наконец, св. отцы указывают образ креста в человеке, распростершем руки, в летящей птице, в четырех концах мира, и ясно также образ креста четвероконечного. И мы сами, скажем в заключение, полагая на себе крестное знамение, изображаем также четвероконечный крест.

Итак, справедливо, что заблуждаются и грешат раскольники, хуля и отвергая четвероконечный крест. Грешат, ибо, полагая веру в один восьмиконечный крест, мнят поставить свое спасение лишь в веществе креста, а не в том, Кто был распят на нем. Грешат, ибо забывают, что не самый крест спас людей от вечной смерти, а пострадавший на нем Христос. Грешат наконец, ибо, не зная подлинной истории Креста Христова и учения о нем отцов Церкви, полагают напрасное нарекание и хулу на Церковь Божию за то, что она равно почитает и четвероконечный, и восьмиконечный крест. Ввиду же всего этого вы, братие, бегите дальше от лжеучения раскольнического и не бывайте «младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения» (Еф.4:14). Аминь.

270. Какое различие между человеком плотским и человеком духовным

(Из жизни св. мученика Василиска. Чет. Мин. мая 22)

Слово Божие одних из людей называет плотскими, а других духовными. Про плотских оно говорит: «не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками [сими], потому что они плоть» (Быт.6:3; Гал.5:17); про духовных же учит, что они «ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились» (Ин.1:13). Какое же, братие, на самом деле различие между теми и другими? Как проводят жизнь люди плотские и как духовные? Чем отличить одних от других?

Однажды некоторые воины, ведшие св. мученика Василиска к игемону, сжалившись над ним, предложили ему вкусить пищи. Василиск на их предложение отвечал: «Я исполнен бессмертной пищи и смертной не хочу принять. Вас питает хлеб земной, меня же слово Божие; вас веселит вино, меня же благодать Св. Духа; вас насыщают мяса, меня же пост; вы надеетесь на силу телесную, я же на силу Креста Христова; вас обогащает золото, меня же любовь Господа моего; вас украшают одежды, меня же добродетель. Вы находите веселье в смехе, я же нахожу утешение в молитве. Вы любите, желаете видеть и исполняете законы одного лишь земного царя; я же, хотя и чту его, но более всего люблю Бога – Царя Небесного, и законы Его исполняю, и жажду насладиться зрением лица Его. Вы ожидаете почестей на земле, я же на Небе. Вы ищете славы человеческой, я же уповаю получить славу в воскресение праведных, на Страшном Суде, когда скажет Владыка мой: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф.25:34). Когда святой сказал эти слова, тогда начальник воинов приказал оседлать ему осла и сказал мученику: «Ты три дня ничего не ел: сядь же хоть на осла, чтобы на пути совсем не изнемочь тебе». Мученик отвечал: «Укрепляет меня Господь мой Иисус Христос; всякий же покой и отраду подает мне Дух Святой». И затем, отказавшись сесть на осла, продолжал идти указанным путем ему.

Итак, вот какое, как слышали, различие между людьми плотскими и духовными. Плотской человек заботится лишь о хлебе земном, а духовный – и о духовном, т. е. о насыщении себя и словом Божиим; плотского веселит вино, духовного – благодать Св. Духа; плотского услаждают мяса, духовного – пост; плотской человек надеется на силу телесную, духовный – на силу Креста Христова; плотского обогащает золото, духовного – любовь Господа его; плотской украшает себя одеждами, а духовный – добродетелями; плотской находит утешение в смехе, а духовный – в молитве; плотской знает одного земного царя, а духовный паче всего любит Царя Небесного; плотской ждет почестей на земле, а духовный – на Небе; плотской человек, наконец, ищет славы человеческой, а духовный – небесной. Различие теперь между тем и другим сделано, кажется, ясное и полное. Путь какого же человека – плотского или духовного – должны избрать мы? Конечно последнего. Почему? Во-первых, потому, что все земное, тленное вскоре для нас будет изглажено, уничтожено и стерто рукою смерти; а во-вторых, и потому, что путем духовного человека учит нас идти и Сам Господь наш Иисус Христос. «Входите, – говорит Он, – узкими вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель» (Мф.7:13). Итак, слышите ли? Куда ведет путь плотского человека? В пагубу; а узкие врата, которыми идет духовный человек, куда ведут? Сами, конечно, понимаете, что в Царство Небесное. Ввиду этого, братие, отложив, по слову апостола, «прежний образ ветхого [плотского] человека, истлевающего в обольстительных похотях», обновляйтесь «духом ума вашего» и облекайтесь «в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф.4:22–24). Аминь.

271. К игумениям

(Из жизни преподобной Евфросинии девицы, игумении обители Cв. Спаса в Полоцке. Чет. Мин. мая 23)

Начальствование ваше, игумении, над сестрами в обителях, вам вверенных, не есть только честь для вас, а ваш подвиг. Ибо если мудрецы говорят, что ничего нет труднее, как управлять самим собою; то какой же неизмеримый труд должны нести вы, которые и самими собою управлять должны, чтобы достигнуть Царствия Небесного, да еще и многими другими? И какими другими? Такими, которые отреклись от мира, уневестились Христу, все земное вменили за уметы! Да, поистине, положение ваше, если так можно выразиться, даже более чем трудное! Что же вам делать в нем? Конечно, следующее: во-первых, неуклонно следовать в жизни закону Христа; во-вторых, в управлении быть твердыми; и в-третьих, наконец, учиться управлению обителью у тех из святых подвижниц, которые так же, подобно вам, бывши при жизни игумениями, спасли и себя, и попечению их вверенных. Где же, скажете, такие игумении? На одну из таковых мы сейчас, для вашего назидания, укажем вам.

Вот перед нами преподобная Евфросиния, игумения монастыря в Полоцке. Как она вела себя, чтобы спасти себя и других?

Во-первых, молилась за себя и за сестер, ей вверенных. Она говорила: «Господи, Сердцеведец, Вседержителю, Боже! Призри на словесное стадо, здесь собранное, и милостив будь нам, работающим Тебе! Подай нам помощь, чтобы мы могли безропотно понести иго, на нас возложенное, и шли вслед Тебя, Жениха нашего! Ты Сам храни двор сей словесных Твоих овец и будь нам Пастырем и придверником и стражем, чтобы ни одна из нас не была похищена губительным волком – дьяволом! Ты, Господи, будь нам оружие и стена и соделай, чтобы зло не пришло на нас! Не погуби нас, Господи, со беззакониями нашими, ибо мы на Тебя упование возложили! Ибо Ты Бог Благосердный и Милостивый знающим Тебя, и Тебе славу воссылаем до последнего нашего издыхания!»

Еще как вела себя преподобная Евфросиния, чтобы спасти и себя, и других? Она поучала сестер добродетельному житию. Она говорила им: «Вот я собрала вас о Господе, как кокош собирает птенцов под крылья свои и как овец Божиих на Божественную пажить. Поэтому преуспевайте в заповедях Господних и восходите добродетелями от силы в силу. Вы видите, что я с радостью, а не воздыхая пекусь о спасении вашем, и учу вас, и веселюсь духом, видя духовные плоды ваших трудов. Но и горько мне бывает, когда, после стольких забот моих постоянно сеять на нивах сердец ваших семена слова Божия, вижу, что семена эти не всходят и не растут. Не забывайте, сестры, что время жатвы приближается и лопата готова на гумне, чтобы отребить плевелы от пшеницы. И что же будет, если обретутся в вас одни плевелы и вы будете преданы огню геенскому! Потщитесь же, умоляю вас, сестры мои, потщитесь соблюсти себя от греховных плевел и убежать от огня геенского! Сотворитесь чистою пшеницею Христовою, измелите себя постническими трудами в жерновах смирения и соделайтесь хлебом, приятным Богу, через чистоту, любовь и молитвы!»

Еще что сделала преподобная Евфросиния, чтобы спасти себя и других? Всем являла собою образ добродетельного жития. «Пребывала, – сказано, – Евфросиния с прочими черноризицами в посте, и молитвах, и во всех монастырских трудах с великим смирением... всегда во дни и в ночи молившись и славословя Бога; в свободное же ей от молитвы время писала книги своими руками и их продавала, а деньги от продажи раздавала нищим».

Была ли какая польза от такого жития Евфросинии и ей, и другим? Была: ей та, что Св. Церковь причла ее к лику святых; а состоявшим под ее управлением сестрам та, что они, говорится в житии Евфросинии, «на ее добродетельного жития образ взирающе, вельми пользовахуся и поощряхуся на подвиги Богоугодные». И далее: «Наставлением ее и молитвами вси инокини успеваху в подвизех духовных и бываху сосуды избранны Святому Духу».

После сего что же сказать? То, что вам, настоятельницы монастырей, и примеру святых игумений должно последовать, и жизни их подражать. И когда будете последовать и подражать, тогда и польза несомненная вам будет; ибо тогда святые игумении, узнав о сем, и сами в управлении сестрами помогут вам, и в трудных обстоятельствах вас поддержат. Учился св. Златоуст у св. апостола Павла, как учить других; и св. апостол, сказано, «тихо ему беседоваше во ухо». Учился тот же Иоанн у апостолов Петра и Иоанна, как управлять другими; и апостолы, когда стало ему трудно от управления, явились ему и сказали: «Радуйся, пастырь добрый словесных овец Христовых, крепкий страстотерпец! Мы посланы к тебе от общего Владыки нашего Иисуса Христа, и поможем тебе, и утешим тебя в скорбях и трудах твоих, которые ты принял на себя по долгу твоей совести» (жит. Злат. Чет. Мин. ноябрь 13). К этому прибавлять нечего; подражайте святым игумениям в житии их, и все хорошо у вас будет. Аминь.

272. К детям, малоуспевающим в учении

(Из жизни св. Симеона Дивногорца. Чет. Мин. мая 24)

С вами, дети, которые учитесь, намерены мы поговорить сегодня. Дело в том, что хотя и все вы учитесь, но не всем вам дается наука одинаково. Иному стоит раз-два прочитать урок, и он уж готов у него; а иной бедный бьется как рыба об лед, ночи не спит, книги из рук не выпускает, а все, глядишь, к утру ничего не выучит; ну и учителя им недовольны, и товарищи над ним смеются, и родители скорбят, да конечно, и самому ему куда как нелегко! Вот нам таких-то из вас особенно и жаль, и таким-то особенно и хочется помочь. Впрочем, за чем же дело стало? Мы и сделаем это, и поможем таким – горьким – сейчас же. На первый раз пусть они вот выслушают несколько случаев из жизни одного святого. Эти случаи, надеемся, покажут им, что они должны делать и как вести себя, чтобы приобрести смысл и способность, и затем с пользою для себя внимать и преподаваемому им учению.

Однажды преподобный Симеон Дивногорец сподобился следующего видения. Он увидел сидящего на высоком престоле Господа Иисуса Христа и отовсюду стекавшихся к Нему в великом числе праведников. И открыта была книга жизни, и творился Суд, и виден был с востока Рай сладости, а с запада – место мучений. И послышался к Симеону голос Божий: «Слушай, отрок, и помни о том, что здесь видишь. Старайся угождать Богу, чтобы сподобиться чести со святыми и получить те неизреченные блага, которые уготованы любящим Бога». Видение этим кончилось, и св. отрок запечатлел в сердце своем сказанное ему, и стал поступать по оному. Что же после сего? После сего, сказано в житии Симеона, он вразумился Божественной премудростью, и что доселе было тайным и непонятным для него, то он усвоил и понял. «И дадеся, – сказано, – ему недоведомых откровение и видение тайн чудесно». Что же отсюда для вас, дети малоуспевающие? То, что если желаете получить от Бога смысл к учению, то должны всегда памятовать о Боге, всегда угождать Ему и иметь в сердце страх Божий. «Аз, – говорит Господь, – любящия Мя люблю, и ищущие... Мене обрящут благодать».

Далее: хотите хорошо учиться, менее думайте о всяких лакомствах и сластях и будьте в пище умерены. Объядение и лакомство, говорил, будучи отроком, тот же св. Симеон, нечистые помыслы рождают, помрачают ум, вкореняют скверные желания, пригвождают мысли человека к худому. Нам же, закону Божию учащимся, нужно бояться всего этого, чтобы не впасть в уныние. Итак, видите ли, отчего иногда ученик мало успевает? Оттого, что, думая о гостинцах, он помрачил свой ум и мысли свои направил к худому. А при этом уже само собою понятно, – какая тут может быть наука? Два дела в руки не возьмешь, и потому нужно выбирать что-нибудь одно: или учиться, или о разных сластях и лакомствах думать.

Еще: если уже учение и при тяжких трудах вам мало дается, то знайте, что при лености оно и совсем не дастся вам, и потому бегите от нее так же, как бежали бы от огня. А для того чтобы лучше избежать ее, постоянно помните, что ее наводит на учеников не кто иной, как сам враг нашего спасения – дьявол. Тот же св. Симеон, и опять будучи отроком, увидел раз сатану и вокруг него полки бесов; а перед ними в разных образах и разные соблазны, и грехи были, на которые демоны учат людей, и между разными грехами – был и грех лености. Значит, и нужно, повторяем, вам непрестанно помнить, что леность есть прямо дело дьявольское; и потому – кто предается ей, тот не только не будет учиться, но и совсем может погибнуть.

Наконец, что самое главное, должно вам чаще, дети малоуспевающие, прибегать к Богу с молитвою о том, чтобы Он ум ваш просветил, очи открыл, память дал и благодатью Своею вас покрыл!.. Примером в этом опять пусть будет тот же св. отрок Симеон. Раз, в праздник Пятидесятницы, он возвел очи свои на небо и стал молиться так: «Господи, – говорил он, – пославший Духа Твоего Святого на Твоих учеников и апостолов, пошли дар от Твоея благодати и на меня и вразуми меня, чтобы я научился заповедям Твоим. Поскольку Ты силен и из уст младенцев совершить Тебе хвалу, то соделай так, чтобы и я говорил глаголы живота вечного». И когда так молился Симеон, тотчас Дух Святой, как свеча горящая, сошел на него и наполнил премудрости и разума сердце его, и стал говорить после сего Симеон от Божественного Писания многое, и никто не мог противиться жившему в нем Духу премудрости. И не только устами, но и писаниями он многих поучил и многое из Священного Писания объяснил, и все дивились его разуму.

Итак, вот вам помощь от нас на первый раз, дети малоуспевающие! Памятуйте непрестанно о Боге, старайтесь непременно угождать Ему и имейте в сердце страх Божий. Меньше или лучше – и вовсе не думайте о лакомствах, сластях и гостинцах; бегайте как огня лености и усерднее молитесь Господу, чтобы Он просветил ум ваш к продолжению учения. При вашей доброй жизни и усердном труде, несомненно, и молитва ваша будет приятной Богу; и Он Сердцеведец услышит ее и даст вам смысл и премудрость к усвоению Его святой истины. Аминь.

273. Святые угодники Божии являют свои милости только тем, которые обращаются к ним с верою

(Третье обретение честной главы святого славного пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Чет. Мин. мая 25)

Все мы, братие, обращаемся за помощью и заступлением к святым угодникам Божиим, но не все их помощь и заступление получаем. Кто же получает и кто нет? Знайте, что получают лишь те из нас, которые притекают к угодникам с верою, любовью и усердием; тех же, которые идут к угодникам без веры и усердия, тех они своих милостей лишают и своих заступления и помощи таковым не подают.

Однажды два инока отправились в Иерусалим на поклонение Гробу Господню. Там одному из них явился в сонном видении св. Предтеча, повелел извлечь из недр земных главу свою и указал и самое место, где она находится, именно на поле Иродовом. Инок, проснувшись, рассказал о своем видении товарищу; но сей не только не поверил сам истине видения, но вселил неверие и в сердце оного сподобившегося. В следующую ночь Предтеча в сонном видении явился уже обоим инокам и они оба услышали один и тот же голос: «Оставьте леность и свое неверие и исполните то, что повелено вам». Иноки, вставши от сна, рассказали друг другу виденное и слышанное ими, пошли на поле Иродово и на месте, им указанном, обрели честную главу Крестителя. Они вложили ее во вретище, сделанное из верблюжьих волос, и вышли с нею из Иерусалима. На пути с ними встретился нищий, родом из Эмесийского града и бывший по ремеслу горшечником, который из-за нищеты оставил родину и семью и искал пропитания в чужой стороне. Монахи дали ему нести вретище со главою Крестителя; и он, взявши его и не зная, что в нем находится, понес оное. Но вот является ему св. Иоанн Креститель и говорит: «Оставивши своих спутников, с вретищем, которое в руках твоих, уйди от них, ибо они недостойны моей милости. Они не веровали словам моим, оказали неусердие ко мне и столь были небрежны, что не хотели даже понести и главы моей. Поэтому я не буду благодетельствовать им, а облагодетельствую тебя, как человека простого и благочестивого и с любовью ко мне отнесшегося». После сих слов Крестителя нищий тайно ушел с главою его от иноков и возвратился благополучно в дом свой. Здесь он каждый день горячо молился св. Предтече, воскурял перед главою его фимиам и возжигал свечи. И Креститель воздал нищему своими милостями за любовь его. По молитвам Предтечи Бог благословил всяким довольством дом нищего, и вскоре, сказано, он «от нищеты последния в велие прииде богатство».

Отсюда становится непреложною та истина, что св. угодники Божии тех, которые относятся к ним без усердия, своих милостей лишают; а тех, которые обращаются к ним с любовью и усердием, не оставляют своей помощью и награждают. А отсюда что следует для нас? То, что мы должны чтить святых с особенным благоговением и любовью, прилежать к подражанию добродетелям их, чаще воспоминать о том, что они суть невидимые друзья и покровители наши, чаще обращаться к ним, благословлять всегда за них Господа, а наконец, и испрашивать себе покровительства их во всех делах своих как духовных, так и житейских, повергаясь с полною верою к стопам их. Аминь.

274. К бездетным супругам

(Из жизни св. мученика Георгия Нового, пострадавшего в царство нечестивого Селима, царя турского, в Средце, граде болгарском. Чет. Мин. мая 26)

Бездетные супруги всегда сильно скорбят о том, что не имеют детей, и иные из них все готовы отдать, чтобы только от своего бесчадства избавиться. Но все ли требуется от них, чтобы им от оного избавиться? Нет, от них, по нашему мнению, прежде всего требуется лишь следующее: во-первых, о том, чтобы у них были дети, они должны просить Бога, во-вторых – Пресвятую Богородицу и, в-третьих – святых; а в-четвертых, наконец, при этом должны раздавать и милостыню. Почему же, возразят нам, именно это прежде всего от бездетных супругов требуется? Потому, отвечаем, что один из примеров из житий святых показывает, что означенные средства к испрошению детей оказывались для супругов бездетных самыми действительными. Какой же это пример, скажете. Пример этот есть следующий.

Святой мученик Георгий, именуемый Новым, память которого Св. Церковь совершает 26-го мая, был сын благочестивых родителей – вельможи болгарского Иоанна и супруги его Марии. Иоанн и Мария, подобно Аврааму и Сарре, до старости оставались бездетными и о том, чтобы иметь детище, непрестанно молились и Богу, и Пречистой Богородице, и святому великомученику Георгию, иже от Каппадокии, в церковь которого приходили каждый день, прося, да разрешится неплодство их. Вместе же с сим они каждый же день раздавали и многую милостыню. Господь услышал молитву их и даровал им в дни старости их сына, которого с радостью принесли они в церковь св. великомученика Георгия, крестили во имя Отца и Сына и Святого Духа и нарекли ему во Святом Крещении имя Георгий. «Воспитан же бысть, – сказано, – отрок в добром наказании и в страсе Божии и в книжном учении, в немже скоро Божественным Писаниям навык, вся сверстники своя разумом превзыде».

Приведенный пример, как видите, бездетные супруги, с очевидной ясностью раскрывает ту истину, что молитва и милостыня суть самые действительные средства к тому, чтобы и у бездетных чада были. Но этот пример не единственный. Молитвою снято было поношение бесчадства и с родителей Самуила, и с Иоакима и Анны, и с Захарии и Елисаветы. Да и самый здравый смысл не говорит ли, что в вашем положении молитвы и милостыни вы должны держаться прежде всего? Да, ибо исполнить ваше желание и утешить вас может, без сомнения, один только Бог; так как не от нас собственно получают бытие дети наши, а от Него. «Твои руки, – говорит Иов, обращаясь к Богу, – трудились надо мною и образовали всего меня... Ты... кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня; жизнь и милость даровал мне... Ты вывел меня из чрева» (Иов.10:8–18). Итак, к Богу, к Богу скорее спешите, безчадные супруги, к Нему Единому обращайтесь, на Него уповайте и от Него Единого утешения и исполнения ваших желаний ждите. Он Милосерд; и кто знает? Очень может быть, что после горячих молитв ваших будут вам, по слову Его, не только дети, но и внуцы и «упование [ваше] не отступит» (Притч.23:18). Аминь.

275. Святое соревнование

(Из жизни святых мучеников Феодоры и Дидима. Чет. Мин. мая 27)

В худых делах мы почти всегда соревнуем друг другу, а в добрых почти никогда. Отчего же это последнее происходит? Оттого, что мы стали плотью и кровью; оттого, что мир со своей суетой поглотил нас; оттого, что о Боге, о душе, о вечном спасении, об едином на потребу мы вовсе не помышляем. Да, братие, имей мы твердую веру в Бога, пламенную любовь к Нему и крепкую надежду на Него, тогда бы дело было другое. Тогда бы мы не только просто соревновали друг с другом в добродетели, но в этом соревновании не пожалели бы даже и самой жизни. Вы, конечно, скажете: неужели же в добром соревновании и до этого дойти можно? Да, можно, и это мы докажем вам самым делом.

Однажды св. мученик Дидим хитростью спас св. мученицу Феодору от насилий со стороны язычников. Феодора была спасена, но хитрость Дидима открылась, и он был приговорен к смерти. Феодора узнала об этом, и когда Дидим был приведен на место казни, тогда пришла туда и Феодора и сказала мученику: «Хотя ты и защитил меня от насилия со стороны язычников, но я не просила тебя, чтобы ты защищал меня от смерти. И так как я прежде тебя была взята ими, прежде тебя была мучима и судима, то ты и кончину должен уступить мне; сам же ты, так как я теперь добровольно явилась сюда, можешь быть свободным и идти куда тебе угодно. Довольно будет с тебя и той награды от Господа, которую ты получишь за то, что охранил мое девство; но я не хочу, чтобы ты принял смерть из-за меня и предвосхитил венец мой. Нет, я сама прежде тебя умру и из загробной жизни долг мой уплачу тебе. Я имею главу, и пусть усечена она будет за Христа; я имею кровь, и пусть она прольется за моего Господа. Я защищала свое девство, но страдания принять всегда желала и желаю. Зачем же отнимаешь у меня венец, который я прежде тебя плести стала? Ты соревнуешь, как видно, мне о мученичестве; но и я соревную тебе. Поэтому позволь мне прежде тебя идти под меч; сам же, если хочешь, можешь идти и после. Ты чистою соблюл меня в мире сем, чистою предпошли и ко Христу». На эти слова Дидим отвечал Феодоре: «Возлюбленная сестра, Господь, однажды соблюдший твое девство, может сохранить тебя чистою и всегда; ты же не возбраняй мне умереть за Христа и кровью омыть грехи мои». «И, тако, – говорит сказание, – любезно им препирающимся, повелено бысть посещи обоих; и даде под меч главу свою первее святая мученица Феодора, таже и святый мученик Дидим. И тако прияша победныя венцы от Христа Господа нашего».

Итак, подлинно, в добром соревновании можно дойти даже и до того, что и самой жизни не пожалеть в оном, что сейчас св. мученики собою и доказали нам. Но должно еще заметить, что то, что показали в своем соревновании Дидим и Феодора, то в их время не представляло ничего удивительного. В то время одного из христиан ведут на посечение мечом, а другие многие тут же поют псалмы Давидовы; одних ведут на кресты и костры, а другие тут же воссылают немолчное славословие Богу, хотя знают, что их тотчас же могут постигнуть муки, которые только крайняя человеческая злоба изобрести может. Что же побуждало древних христиан к такому соревнованию? Не что иное, как только любовь к Богу, о которой и говорит апостол: «Кто отлучит нас от любви Божией; скорбь или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь..., ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Иисусе Христе, Господе нашем» (Рим.8:35–39). Итак, древних христиан приводила к святому соревнованию крепкая, непобедимая любовь к Богу. А отсюда что для нас? То, конечно, что эта же любовь и нас может привести как к тому же соревнованию в частности, так и ко спасению вообще. А если так, то и потщимся стяжать эту любовь и вселить оную в сердца наши. Для сего же чаще будем помышлять как о великой и беспредельной любви и неисчислимых и неизобразимых благодеяниях Божиих к нам вообще, так о той же любви и тех же благодеяниях и в частности. Будем помышлять о том, что Бог «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:45), и любовь Божия вселится в нас; когда же вселится, тогда и святое соревнование в нас явится и в деле своего спасения мы быстро будем восходить от силы в силу. Аминь.

276. Господь укреплял и ободрял мучеников в их страданиях

(Из жизни св. мученицы Еликониды. Чет. Мин. мая 28)

Многие, когда читают истории страданий св. мучеников, тогда невольно этими страданиями поражаются. Так, например, когда читают о том, что груди и ребра страстотерпцев были палимы свечами, тела их вешаны и строганы, тогда бесконечно удивляются и восклицают: как же такие страдания св. мученики выносить могли? И как часто выносить могли не только безропотно, но даже и с радостью? Что на сие ответить этим многим, читающим о страданиях мучеников и их терпением поражающимся? Ответим просто: св. мученики потому безропотно и с радостью переносили ужасные страдания, что в оных укреплял и от оных нередко избавлял и раны мучеников исцелял Сам Господь. Скажут: чем доказать это последнее и из чего оно видно? На это ответим вопрошающим не словом, а делом.

Когда исповедница имени Христова, св. мученица Еликонида, после страшных мук истерзанная и окровавленная была брошена в темницу, тогда в оной, лежа на земле, она стала молиться так: «Иисусе, – говорила она, – сила и крепость наша! Иисусе, слава наша! О, Христе, надежда наша! Будь мне помощником! И как добрый Врач, спасающий благостью Своею уповающих на Тебя, подай врачевание язвам моим!» Когда Еликонида так молилась, внезапно, в великом свете, сопровождаемый Архангелами Михаилом и Гавриилом, явился ей Господь Иисус Христос, подошел к ней, подал ей руку Свою и сказал: «Поднимись, встань на твои ноги и укрепись. Я был с тобою, Я смотрел на подвиг твой и милосердствовал о тебе. Божественною Моею силою Я облегчу болезни твои и язвы твои уврачую». При сих словах мученица встала, поклонилась Господу и воскликнула: «Иисусе Христе, Боже мой, исцели меня, рабу Твою, и дай силу победить врага моего спасения для того, чтобы после победы с песнопениями и гласом радования я могла во святой двор Твой войти!» Господь на это сказал ей: «Дерзай, дочь Моя! Я исцелю тебя и венец бессмертия в Царстве Моем уготовлю тебе!» После сих слов Господь стал невидим, а cвятые Ангелы дали Еликониде хлеб чистый и светлый, как солнце. Вкусивши оного, мученица тотчас же сделалась здоровою всем телом, лицо ее просветилось подобно солнцу, тело ее стало белым, как снег, и Еликонида начала благодарить Бога, петь и славословить Его.

Не правда ли же, братие, что святые мученики потому безропотно и даже с радостью переносили ужасные страдания, что в оных укреплял и ободрял их и раны их исцелял Сам Господь? Да, без сомнения, правда; ибо эту истину как подтвердил приведенный пример, так равно подтверждают и другие. «Где Ты был, Господи, – сказала великомученица Екатерина явившемуся ей Господу, – что во время столь тяжких страданий не явился утешить меня?» – «Я был здесь, в твоем сердце», – сказал ей Господь. Так же и первомученик Стефан, побиваемый камнями, воззрев на небо, увидел Господа и воскликнул: «Вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян.7:55–56). Ясно значит, что с мучениками был Сам Господь, а потому и страдания были для них нестрашны и с бедствиями они примирялись. Какой урок для нас из сего? Тот, конечно, прежде всего, чтобы мы помнили, что чем более кто терпит ради Господа из любви к Нему, тому тем более Господь подает и благодатной силы, которая производит в душе его радость даже и среди страданий. А затем следует, наконец, урок и тот, чтобы мы, взирая на пример мучеников, всегда сохраняли убеждение в том, что путем скоропреходящих скорбей и страданий мы приближаемся к Царствию Небесному и приобретаем право на вожделенное наследие в обителях Отца Небесного. Аминь.

277. К прихожанам, живущим среди раскольников, о том, кто главный виновник ересей и расколов

(Из жизни св. преподобномученицы Феодосии. Чет. Мин. мая 29)

Святейший патриарх Константинопольский Нил, убеждая еретиков-стригольников, отступивших от Св. Церкви, возвратиться в недра ее, между прочим писал: «Отлучишася нецыи от Соборныя Церкви и христианскаго общения отступиша действом лукаваго беса... Слышим наша уды отсекающася от врага истины, изначала человекоубийцы, борителя нашего естества – дьявола. Таков убо ему нрав есть всегда... Сей введе всяку ересь в Церковь Христову» (Истор. Акт. т. 1, стр. 5). Из этих слов патриарха открывается, что он был убежден в том, что главный виновник ересей и расколов в Церкви Христовой есть дьявол. Как вы думаете, братие, справедливо было такое убеждение святителя или нет?

Однажды, когда св. преподобномученица Феодосия в полночь стояла на молитве, внезапно стал перед нею дьявол и сказал: «Ты теперь на меня ополчаешься; а я на тебя ополчусь еще сильнее; да и не только на тебя, но и на всех христиан. И я нашел себе такого человека, через которого могу воздвигнуть брань на Церковь, и многих от православия отвращу, и они пойдут вслед за мною, исполняя мою волю». Феодосия, оградивши себя крестным знамением, отвечала: «Будь ты проклят, дьявол, враг христиан, и да будут все козни твои разрушены силою Христа Бога нашего!» Дьявол исчез. Феодосия после этого пошла к игуменье, рассказала ей о том, что говорил ей дьявол, и в заключение спросила: «Откуда же должна прийти напасть на христиан, которою враг хвалится?» Игумения отвечала: «Дочь моя! Апостол сказал: “...Желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы. Злые же люди и обманщики будут преуспевать во зле, вводя в заблуждение и заблуждаясь” (2Тим.3:12–13). А отсюда мы и должны помнить, что дьявол имеет упомянутых последних людей своими орудиями и сначала влагает ереси и расколы лишь в их мысли, а потом через них распространяет оные и всюду; и они, будучи прельщены дьяволом сами, прельщают при помощи его и других. И потому, я думаю, что вскоре в Церкви появятся ереси и нестроения». И как сказала игумения, так вышло вскоре и на самом деле. Греческий царь Лев Исаврянин святыню церковную осквернил, вдохнул, сказано, в Церковь яд аспиден ереси манихейские и иудейские и воздвиг жестокое гонение на святые иконы. Он свергнул святейшего Германа с патриаршего престола, посадил на его место своего единомышленника, еретика Анастасия, из всех храмов иконы выкинул и истребил, а из тех, которые поклонялись им, одних мучил, а других убивал. Из этого, в связи с явлением дьявола Феодоре, ясным становится, что Лев в деле распространения ереси иконоборческой был ни чем более как лишь орудием в руках дьявола.

Читаем еще нечто подобное сему и в житии преподобного Исаакия Далматского. Там сказано: «По царствовании Великого Константина многопестрый змей, многоглавный враг всех христиан и Самого Господа ненавистник, супостат св. вере – дьявол – своим злохитрым коварством внес в Церковь Божию таковое смущение. Он научил злочестивого и беззаконного царя Валента защищать Ариеву ересь, и Валент воздвиг гонение на православных; святые церкви повелел закрыть; иные из них обратил в конюшни, иные разорил до основания». «И продолжися, – говорится в житии преподобного, – тое зло на многое время и бысть велие рыдание и плач рабом Христовым».

Из этих примеров несомненным становится то, что убеждение патриарха Нила в том, что главный виновник ересей и расколов есть дьявол – справедливо. Но не открыли ли вам, братие, приведенные примеры о дьяволе, по отношению его к ересям и расколам, и еще чего-нибудь, что не бесполезно знать вам? Да, открыли, и именно то, что исконный враг нашего спасения при распространении ересей и расколов действует не один, но и через людей, вполне ему преданных. Так, как видели, в первом случае он воздвиг против Церкви Льва Исаврянина, а в другом – Валента. Для чего же это, спросите, не бесполезно знать вам? Для того, отвечаем, чтобы вы, узнавши о сем, научились отселе помнить, что все вожди раскола и все ваши совратители в оный суть не что иное, как орудия дьявола и что потому и нужно вам не слушать их, а бежать от них, как от губительной язвы. И подлинно: раз они орудие в руках дьявола, то может ли быть что доброе от них? Конечно нет; ибо Сам Господь убеждает нас в этом. «Не собирают, – говорит Он, – смокв с терновника и винограда с кустарника» (Лк.6:44). Поэтому от расколоучителей бегите, повторяем, и Церкви Божией оставайтесь верными до конца; ибо вне ее нет спасения, как и о сем опять тот же Господь учит нас. «...А если, – слышим от Него, – и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф.18:17). Аминь.

278. Нераскаянность ведет грешника к погибели

(Из жизни преподобного Исаакия Далматского. Чет. Мин. мая 30)

Грешники нераскаянные, когда добрые люди начинают говорить им, чтобы они обратились от пути греха на путь добродетели, обыкновенно на это отвечают: «Ну, да еще успеем покаяться; Бог Милостив!» и т. п. А иные из грешников даже еще и злом отвечают на слова им добра желающих. Чем же все это обыкновенно кончается? Тем, что грешники, при таком нравственном ожесточении, постепенно глубже и глубже погружаются в бездну зол; мера долготерпения Божия исполняется, гнев Божий постигает их, и они погибают.

В царствование греческого императора Валента, который держался Ариевой ереси и затворил православные церкви, на Грецию напали жившие по берегам реки Дуная варвары, опустошили Фракийскую область и стали приближаться к Царьграду. Валент с войском выступил против них. И вот, когда он выходил из Царьграда, преподобный Исаакий подошел к нему и сказал: «Царь, отвори православные церкви, и все во благое Бог устроит тебе!» Царь, приняв Исаакия за безумного, не отвечал ему и продолжал путь свой. Чрез несколько времени преподобный опять сказал: «Царь отвори православные церкви, и война окончится для тебя благополучно, и ты с миром домой возвратишься!» Валент тут наругался над старцем, нанес ему раны и прогнал от себя. Но Исаакий остался непреклонным и на третий день, снова подошедши к нему и взявши за удила коня, на котором царь сидел, стал уже умолять последнего, чтобы он отворил православные церкви; в противном же случае грозил ему отмщением и гневом Божиим. Валент пришел от слов преподобного в ярость и приказал бросить его в одно топкое болото, из которого живым даже и зверь не выходил. В болото Исаакий был брошен, но, чудесным образом из него выведенный, опять на пути настиг царя и сказал: «Царь, вот ты хотел уморить меня в тернии и блате; видишь теперь, что Сам Господь сохранил мне жизнь, и потому ты особенно сейчас должен быть внимательным к словам моим. Отвори же православные церкви, и врагов победишь, и со славою домой возвратишься. Если же не послушаешь меня, то помни, что тебе не вернуться с брани и ты погибнешь». Услышав это, Валент сказал двоим бывшим при нем вельможам: «Возьмите этого несносного старца и держите в узах до моего возвращения; когда же возвращусь, достойную казнь он примет от меня». На эти слова царя Исаакий воскликнул: «Истинно говорю тебе, что ты не одолеешь варваров и ими твои войска будут разбиты, а сам ты сгоришь». После этих слов преподобный взят был и отведен в темницу, а Валент вскоре вступил в битву с варварами. Чем же кончилось? Войска его были наголову разбиты, а сам он, желая укрыться от врагов, вошел во встретившуюся ему на пути хижину с одним из своих советников. Варвары, узнав, что в хижине греки, подожгли ее; и Валент погиб.

Итак, несомненно то, что когда грешники не слушают тех, которые от греха их желают отвратить, и злые свои дела продолжают, тогда и погибают. Какой урок нам из сего? Без сомнения тот, чтобы мы помнили, что всему есть предел, т. е. что доброе должно добрым кончиться, а злое – злым, чтобы помнили, что если и мы, подобно грешникам нераскаянным, будем грешить и не каяться, останемся невнимательными к предостережениям слова Божия, к добрым урокам тех, которые желают от погибели отвратить нас, если будем заглушать в себе внушения нашей совести, если неуклонно пойдем по пути греха; то и мы верно погибнем. Другой урок открывается еще тот, чтобы мы не забывали и той истины, что смерть у каждого из нас не за горами, а за плечами, что Суд Божий при дверях, что «всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь» (Мф.3:10) и что «лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое..., а солому сожжет огнем неугасимым» (ст. 12). Будем помнить сие, братие, а вместе хорошо еще сделаем, если при сем будем чаще представлять себе и вечные мучения грешников, их удаление от блаженного созерцания лица Божия и вечный мрак, в котором они будут томиться. Станем представлять себе и это для того, чтобы ревностнее заниматься делом своего спасения и удаляться всякого нечестия и пороков, подвергающих человека вечному осуждению. Аминь.

279. Жизнь в отчуждении от Христа не есть жизнь

(Из жизни св. мученика Ермия. Чет. Мин. мая 31)

Однажды языческий князь Севастиан сказал св. мученику Ермию: «Отрекись от Христа, и насладишься радостями в жизни сей». На сие мученик отвечал: «Если я отрекусь от Христа, то какая же мне будет радость и какое наслаждение? Какая это будет жизнь? Тогда, воистину, будет мне не радость, но печаль, не наслаждение, но горесть, не жизнь, но смерть вечная!» Правду ли так сказал св. мученик? Правда ли, что без Христа жизнь для человека будет не радостна, но печальна, не наслаждений исполнена, но горестей, и даже, наконец, и не жизнью будет, но и смертью вечной?

Вот перед нами люди, живущие без веры во Христа. Какой смысл в жизни их? Они думают: «Живем, живем, потом умрем, истлеем и обратимся в прах». Есть ли радость в этой думе их? Конечно нет. Но, помышляя о своем ничтожестве, что далее такие люди думают? Думают, что если жизнь наша так коротка, то и надобно взять от нее все, что она может дать и насладиться ею. И, вследствие сего, прежде всего начинают собирать незаконные стяжания или стремиться к власти. Что же доставляют им их заботы и беспокойства? В конце концов одним – больное тело, которое совсем уже не позволяет им наслаждаться тем, чем они обладают; иным – несколько благ более, но тем менее счастья; иным – должность, которая подвергает их преследованиям зависти или беспокойству ответственности. Есть ли тут радость, есть ли наслаждение? Какая тут радость, какое наслаждение; тут лишь суета одна, суета сует и суета всяческая! И осмелимся ли мы сравнить все это с жизнью христианина, который имеет чистое сердце, свободное от страстей и забот суетных? Но посмотрим, наконец, чем же все завершается у живущих без Христа? Вот, к ним приближается смерть. Как они встречают ее? Они помышляют, что скоро они должны лишиться имений, титл и достоинств; они помышляют о том, что скоро они станут добычей червей; они нисходят мысленно в те места ужаса и зловония, где скоро и на самом деле придется быть им. И они лежат, ожидая смерти в ужасный час ее распростертыми на одре болезни, борясь со смертью, с оцепеневшими членами, объятыми смертельным холодом, с языком, окованным цепями смерти, с неподвижными и как бы покрытыми густым туманом очами, перед которыми все начинает исчезать, без надежды, без отрады, без упования! Может ли быть что ужаснее сего?

Итак, братие, правду сказал св. мученик, что жизнь без Христа есть не радость, но печаль, не наслаждение, но горесть, не жизнь, но смерть вечная. И чем же все это для живущих без Христа должно кончиться? Тем, что они скажут: «Мы заблудились от пути истины, и свет правды не светил нам, и солнце не озаряло нас. Мы преисполнились делами беззакония и погибели» (Прем.5:6–7) – и пойдут в муку вечную (Мф.25:46). Слыша сие, мы что должны делать? Прежде всего помнить, что сказано; во-вторых, стараться приблизить себя ко Христу духом, верою, любовью, чистотою; а в-третьих, наконец, и просить Господа нашего Иисуса Христа, чтобы Он дал нам покаяние, и исправление жизни, и христианскую кончину в час смерти, чтобы нам с Ним, Господом нашим, всегда неразлучными быть. Аминь.