Поучение 3-е

И рече Давид к Нафану: согреших ко Господу, и рече Нафан к Давиду: и Господь отъя согрешение твое, не умреши. (2Цар.12:13).

Чрез год явился пророк Нафан к царю Давиду. Но истина не дерзает явиться нагою пред лице царя; поэтому и пророк, желая указать глубину той бездны, в которую царь впал, не открывает ее пред ним разом, но постепенно. Желая поразить сердце Давида, пророк Нафан прибегает к иносказанию; он образно, в роде притчи, говорит Давиду о его преступлениях. «Были, говорит он, два человека в некотором городе – один из них богат, а другой беден. У бедного человека все имущество состояло в одной овечке, которую он кормил и поил из своих рук, покоил ее на своей постели и любил более всего, – ибо она составляла все его богатство; а у богача были целые стада разного рода животных. Желая угостить одного странника, богач поскупился употребить на сие угощение что-нибудь из своих стад; он, вероятно, по зависти к бедняку, отнял у него его овечку и угостил странника! «Какой суд произнесешь ты, царь, над сим богачом?» – спросил Нафан Давида. – Давид воспламенился гневом на неправедного богача, и сказал, что он достоин смерти и должен вознаградить бедняка седмерицею. «Остановись, царь», как бы так сказал Нафан, – «остановись!» Суд, который ты произносишь устами своими, произносишь над самим собой. Вот что говорит тебе Бог: «Я тебя поставил над царством Израильским и избавил тебя от рук Сауловых; Я отдал тебе дом его, жен его и царство. И если бы чего либо не доставало тебе, Я все дал бы тебе по твоему желанию. А ты что сделал? Презрел слово Мое, попрал ногами закон Мой и сделал величайшее преступление пред Моими очами. Ты убил Урию Хеттеянина, отнял у него жену, составлявшею все его утешение, сделал ее своею женою, имея право иметь их много. И вот тебе наказание за это! За кровь – кровь, за бесчестие – бесчестие! Мечом ты убил Урию и мечом ты будешь наказан. Связью твоею с Вирсавиею, ты унизил Меня, призрел свое величие царское, омрачил престол, – и женщина будет причиною твоих скорбей. Я повелю твоих жен отнять от тебя твоему ближнему. Ты сделал это тайно, ты думал скрыть от Меня грех свой; а Я обнаружу его пред всеми твоими подданными и пред солнцем сим». «Ах! Согрешил я пред Богом», – с горьким раскаянием сказал Давид. «Итак, ты раскаиваешься в этом? Хорошо! Господь прощает тебе, – ты не умрешь. Но поскольку (так как – Ред.) ты своим поступком дал повод врагам злоречить Господа; то сын твой от Вирсавии умрет». Сказав это, пророк вышел. Тотчас поразил Господь сына Вирсавии болезнью. Но Давиду жаль было расставаться с дитятею любимой жены, – и он предался глубокой печали и продолжительному посту. Тщетно его царедворцы уговаривали, тщетно утешали его не предаваться такой неутешной скорби, – Давид ничьего голоса не слышал; не столько о болезни дитяти, сколько о своем грехе рыдал, стонал, постился непрерывно в течении семи дней, – и только смерть дитяти пробудила его от глубокой печали. В эти то семь дней вылилась из души его та скорбная, та многознаменательная и душеспасительная молитва: Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, – которою, можно сказать, спасается ныне весь мир христианский. Ни один на свете грешник не мог так глубоко чувствовать свое падение, не мог изобразить так словами своих покаянных чувствований, не мог составить такой постепенной лествицы обращения к Богу, не мог так трогательно оплакать грех свой, как Давид. Обратим все наше внимание на слова его молитвы и увидим, чем умилостивлен был разгневанный грехами Творец небесный? Может быть, вы когда-нибудь почувствуете нужду в своем обращении; может быть, хоть тогда, когда Господь поразит болезнью любимое детище ваше, или отнимет ваше любимое богатство, или любимую жену, или любимого сына, или дочь, или любимое здоровье ваше, которого вы себе при всех встречах наших премного желаете. Сколь бы ни был человек грешен, но бывают и с ним минуты раскаяния. Правда, что редко кто из нас кается в грехах своих так искренно, как каялся Давид царь; однако не проживет человек жизни без минут скорби и раскаяния, иногда не бесплодного и не скоропреходящего, «Ах, я грешник», иногда из глубины души скажет грешник, – «нагрешил я , пора бы мне покаяться, но не знаю: когда бы и как это сделать!» Не знаешь когда? Теперь, в настоящие дни, когда церковь пред очи твои выводит всех покаявшихся величайших грешников; когда собирает все их вопли и старается, чрез слух твой, тронуть, поразить, привести в чувство душу твою. Она указывает тебе на смиренного мытаря, дабы ты видел, как спасаются любостяжатели, на блудного сына, как спасаются сластолюбцы – на Марию Египетскую, как могут покаяться блудники; ужасами суда Божия она потрясает тебя, проклятиями своими хочет привести в чувство. Чего ты еще желаешь? Чего ожидаешь? Чего медлишь? Разве только нечаянной смерти и вечной погибели? О, Боже! Не проклинай ты эту бесплодную смоковницу; не отвергай ее за то, что она вместо сладких плодов добродетели, приносит только терпкий терн и горькие плоды грехов; потерпи ее еще хотя один год, один месяц; дай время прийти ей в разум и покаяться. Господи! Обрати грешника Сам, спаси его Сам, какими знаешь судьбами, наведи его на истинный путь совершенного покаяния. Аминь.