II. СОСТОЯНИЕ ПАДШЕГО ЧЕЛОВЕКА И НЕОБХОДИМОСТЬ ЕГО ДУХОВНОГО ПРЕОБРАЖЕНИЯ, ПО УЧЕНИЮ свт. ИГНАТИЯ.
Свт. Игнатий для обоснования необходимости умного делания предлагает каждому из нас обратить взоры ума, прежде всего, на самих себя. Сквозь все творения Святителя, во многих письмах, в откровениях его души проходит мысль о необходимости знания, в каком состоянии находится наше естество. «Христов подвижник, – говорит Святитель, – чтоб верно судить о себе и правильно действовать относительно себя, имеет необходимую нужду в правильном понятии о своем естестве»48. Именно это знание определяет правильное прохождение умного делания, потому что открывает душевному взору делателя, что же ему, действительно, нужно. «Для получения желаемого спасения необходим правильный взгляд на себя и на спасение»49. Это знание поможет увидеть цель умного делания, выявить его сущность, предостеречь от ошибок. Знание это должно быть опытным, необходимо прочувствовать свое состояние, осознать его, и на основе этого уже строить свое спасение.
Что же предлагает нам духовный опыт Святителя, достигший ведения мельчайших сторон внутреннего мира человека, как в том его состоянии, в котором находится каждый из нас, так и в состоянии, о котором из книг знают некоторые, из жизни – редчайшие из шествующих к «почести вышнего звания» (Фил. 3, 14)?
Природа, естество каждого из нас заимствовано от падших праотцев. Еще там, в самом начале людского рода, по словам свт. Игнатия, «человек извратил свое естественное отношение к Богу, соделался подобно ангелу падшему врагом Божиим»50. Погибель состоялась в уничтожении общения с Богом, в том, что человек, будучи «храмом, домом, сосудом», впустил в себя «грех – яд, ввергнутый в естество наше диаволом»51. Человек познал зло опытно, усвоил его всем своим существом, мысли и чувствования человека оказались под властью сатаны – «действия человека по влечению его сердца сливаются в одно с действиями сатаны»52. И подобно тому, как у согрешивших праотцев явилось «в глазах плотское ощущение, а в душе стыд, в котором совокупление всех греховных ощущений: и гордости, и нечистоты, и печали, и уныния, и отчаяния», так и во всех родившихся от них «умерщвленные ум и сердце вполне обратились к земле, служат раболепно тленным пожеланиям плоти, омрачились, отяготели, сами соделались плоть»53. Грех, повреждение поразило все существо: и мысли, и воображение, и ощущения сердца, и ощущения тела. В нашем естестве совершение одного греха влечет за собой подчинение и всем другим видам греха по причине существования между грехами естественной связи54. По свт. Игнатию, для каждого из нас «собственно источник всех искушений один: наше падшее естество», если бы естество не было в состоянии падения, то ни демоны, ни соблазны мира, ни люди, не причинили бы нам вреда55 (V, с.144).
Свт. Игнатий выделяет несколько аспектов в общем видении падшего естества человека, выделяет для обоснования правильности предлагаемого в Православии пути умного делания. Первое, это то, что «так сильно и обильно усвоился грех падшему естеству нашему, что Слово Божие не останавливается называть его душою падшего человека»56. «Отвержение греха, сроднившегося душе, соделалось отвержением души»57. Отсюда наблюдение, что «свойственно нашему падшему сердцу рождать из себя разные греховные пожелания»58, что нет ничего необыкновенного, когда в нас действует грех, – страсти стали свойственны нашей природе в ее нижеестественном состоянии.
Второе, то, что «в нас смешано добро со злом и сердечная земля наша не престает производить зло, а и добру не дает произрастать одному цельному, но всегда с примесью зла»59. Вкусив зло, заключающееся в противодействии твари воле Творца, человек примешал его к заложенному в своем естестве добру, осквернил добро злом. Отсюда есть различие между добром падшего естества и добродетелями духовными, евангельскими, первое совершается собственными силами падшего естества, это то естественное добро, на которое способны и язычники, только при совершении его не может не примешаться и что-либо от лукавого60. Это добро человек делает сам, без Бога, необходимость в Боге отсутствует, действует свое «я» в человеке, а значит, к добру уже примешано зло. Смешение добра и зла в человеке не дает ему быть постоянным, он изменчив, пока живет на земле61.
Третье, то, что разнородные части нашего естества – «ум, сердце и тело рассечены, разъединены, действуют разногласно, противодействуют одна другой; тогда только действуют в минутном богопротивном согласии, когда работают греху»62. Свт. Игнатий говорит о рассечении именно ума, сердца и тела63. Каждая часть возымела свою отдельную волю, в существе нашем уже нет целостности, от чего так трудно сосредоточиться на молитву. Сердечная чистота стала неестественна нам, в сердце вошло скотоподобное вожделение, оно не рождает святых чувств, стало источником желаний порочных и страстных. Скотоподобное вожделение примешалось к заложенному Богом в наше сердце вожделению духовному, «которым любится естественно и правильно Бог», срастворилось с ним, испортило его64. Теперь вместо любви духовной в нас плотская любовь, естественная нам в нашем состоянии падения, она любит лишь удовлетворение своих чувств, она не постоянна, переменчива в своих порывах, она слепа духовно. Ум потерял власть над чувствами душевными и телесными, оказался «в непрестанном недоумении, в омрачении страшном»65, ум не помнит о Боге, он весь обращен к тленному и земному, он часто не способен отличить помыслов истинных от ложных66. Тело человека само стало греховной сетью, оно преступно вожделевает другой плоти, посредством чувств телесных непрестанно входят в душу «чувственное наслаждение, неразлучные с ним грех и плен»67.
Далее, с утратой причастности Духу Божию, с искажением образа, потерей подобия Божия, со смертью души, в человеке «ожили плоть и кровь»68. Кровь и нервы, являясь выражением плотского состояния человека, приводятся в движение, в разгорячение от действия многих живущих внутри человека страстей, возбуждаются и от действия диавола69. Но если действие такой страсти, как гнев, ярко выражено: кровь кипит, нервы в напряжении, то действие других страстей более тонко, в особенности страсти тщеславия: производимое им внутри наслаждение может нередко приниматься за утешение совести, даже за действие Божией благодати70.
Существенным моментом в повреждении естества нашего является, по свт. Игнатию, то, что со времени падения прародителей дьявол получил свободный доступ к человеку, его воле, уму71, к самому его сердцу – это «нравственное пребывание сатаны в человеке»72. Свт. Игнатий, приводя свидетельство таких святых отцов, как Макария Великого, Иоанна Пророка, Симеона Нового Богослова, Григория Синаита, делает акцент на этом, что «падший человек приял в себя обольстившего его сатану, и сделался жилищем сатаны…это отнюдь не произвольное суждение и не мечта, а опытное познание»73. Человек не может не быть сосудом, вместилищем, домом, перестав быть храмом Духа Святого, он стал жилищем духов отверженных74. Потому невидимый враг вкладывает в нашу душу помыслы, мечтания и ощущения, принимаемые нами как наши собственные75.
Дьявол склонил человека к себе чрез посредство лжи, прельстил человека, праотцы приняли ложь под личиною истины. «С того времени естество наше, зараженное ядом зла, стремится произвольно и невольно ко злу, представляющемуся добром и наслаждением искаженной воле, извращенному разуму, извращенному сердечному чувству. Произвольно: потому что в нас еще есть остаток свободы в избрании добра и зла. Невольно: потому что этот остаток свободы не действует как полная свобода; он действует под неотъемлемым влиянием повреждения грехом. Мы родимся такими; мы не можем не быть такими: и потому все мы, без всякого исключения, находимся в состоянии самообольщения и бесовской прелести»76. Возвращение человека к Богу крайне трудно, почти не возможно, не возможно со стороны своих собственных сил, по причине преграждения пути к Истине «бесчисленными обольстительными лжеобразами Истины»77. Дьявол облачает в благовидность требования наших страстей, использует пагубные влечения нашей падшей природы для удержания нас в своих сетях. Одним из видов обольщения, по свт. Игнатию, есть то, что мы считаем себя вечными на этой земле. В нас вложено от Бога ощущение бессмертия, но мы не видим, что по причине падения, поражены смертью и бессмертная душа и тело наше, забываем о смертном часе и предстоящем суде78.
Однако самое страшное, что, по своей слепоте, с которой мы рождаемся, мы довольны своим состоянием, мы беспечны, любуемся своей слепотой. «Не смотря на мою ужасную греховность, я редко вижу свою греховность. Не смотря на то, что во мне добро смешано со злом, и сделалось злом, как делается ядом прекрасная пища, смешанная с ядом, я забываю бедственное положение добра, данного мне при сотворении, поврежденного, искаженного при падении. Я начинаю видеть в себе мое добро цельным, непорочным и любоваться им: мое тщеславие уносит меня с плодоносной и тучной пажити покаяния в далекую страну! в страну каменистую и бесплодную, в страну терний и плевел, в страну лжи, самообольщения, погибели»79.
Принятое нами таинство Крещения, по свт. Игнатию, конечно же, восстанавливает наше общение с Богом, возвращает свободу, вновь дарует духовную силу, отселе Дух Святой соприсутствует человеку в течение всей его жизни80. Мы получаем даже более, чем имел первозданный человек в своем непорочном состоянии: в Крещении мы облекаемся во образ Богочеловека81. Но, вместе с полученной силой отвергать страсти оставлена и свобода вновь покоряться им, как «и в чувственном раю предоставлено было на произвол первозданному человеку или повиноваться заповеди Божией, или преслушать ее»82. Более того, Крещением не уничтожено свойство падшего естества рождать из себя смешанные зло с добром для испытания и укрепления нашего произволения в избрании добра Божьего83. «При крещении, – говорит свт. Игнатий, – сатана, жительствующий в каждом человеке падшего естества, изгоняется из человека; предоставляется произволу крещенного человека или пребывать храмом Божиим и быть свободным от сатаны, или удалить из себя Бога и снова соделаться жилищем сатаны»84. Свт. Игнатий сравнивает действие Крещения с привитием к дикой яблони сучка от яблони благородной85. Не должно уже допускать рождения отраслей от ствола дикой яблони, они должны рождаться от яблони благородной. Ссылаясь на св. Исаака Сирина (Сл. 1, 84), прп. Марка Подвижника (Слово о Крещении), Ксанфопулов (гл. 4, 5, 7), свт. Игнатий говорит, что в Крещении Христос насаждается в наши сердца, как семя в землю, дар этот сам по себе совершен, но мы его своей жизнью или развиваем или заглушаем86. Состояние обновления, полученное в Крещении, «нуждается в поддержании жительством по евангельским заповедям»87. Необходимо доказать свою верность Христу сохранением и приумножением принятого от Него дара. Но, свт. Игнатий приводит слова свт. Иоанна Златоуста, что мы храним славу Крещения лишь один или два дня, а затем погашаем ее бурей житейских попечений88. Духовное сокровище не отнимается, но находится под спудом нашего омрачения, Христос и тогда пребывает в нас, только мы оживлением нашего ветхого человека отняли у Него возможность к совершению нашего спасения. «Делая по крещении зло, доставляя деятельность падшему естеству, оживляя его, человек теряет более или менее духовную свободу: грех снова получает насильственную власть над человеком; диавол снова входит в человека, соделывается его владыкою и руководителем»89. Только, многократно замечает свт. Игнатий, «власть греха вкрадывается в нас неприметно: неприметно мы теряем свободу духовную»90, мы не видим своего плена, не видим своего ослепления именно по причине ослепления. «Наше состояние плена и рабства обнаруживается для нас только тогда, когда мы приступим к исполнению евангельских заповедей: тогда разум наш с ожесточением восстает против разума Христова, а сердце дико и враждебно взирает на исполнение воли Христовой, как бы на смерть свою и на убийство свое; тогда опытно познаем мы горестную потерю свободы, свое страшное падение»91.
Но утраченное возвращается вновь уже в таинстве Покаяния, «родившийся и потом умерший может ожить при посредстве покаяния»92. Вступив в борьбу с грехом в себе, в эту тончайшую невидимую брань, которой исполнено умное делание, начав делание покаяния, которое есть «последствие и действие благодати, насажденной Крещением»93, мы вновь достигнем оживления для нас, деятельного обнаружения этого данного нам в крещении таинственного дара благодати Божией, заключающегося «в соединении естества человеческого с Божиим естеством и в исцелении первого от прикосновения ко второму»94. И «если изменить естество может только Бог, то сознание повреждения, произведенного в естестве первородным грехом, и смиренное моление о исцелении и обновлении естества Творцем его, есть сильнейшее действительнейшее оружие в борьбе с естеством»95. Кто ощутил бедность падшего естества, тот реально, самой жизнью своей осознал необходимость приобщения Христу, тот уже надеется не на себя, не на свое ослепление, не на свои падшие силы, но единственно на Христа, на помощь свыше, тот отвергается своей воли, всего себя приносит в жертву Богу, стремится к Нему всем умом, сердцем, всем существом своим, чем и исполнен непрестанный подвиг умного делания.
* * *
Аскетические опыты. Т. II. С. 362
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 600. «Хочешь ли познать Бога? Познай прежде себя самого» (Еваргий, авва. Изречения о духовной жизни // Добротолюбие. Т. 1. С.601)
Аскетические опыты. Т. II. С. 100
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 511–512. Слово о человеке. С. 10
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 182
Аскетические опыты. Т. I. С. 171. По св. Марку Подвижнику, все мы наследовали от падшего Адама духовную смерть (мысленную смерть, как говорит св. Марк – В.Д.), то есть отчуждение от Бога (Нравственно-подвижнические слова // Издание Оптинской пустыни. С.105, 112–113, 117–118). И как учит св. Исаак Сирин, греховные страсти привзошли извне в наши души, поэтому, «пока носили на себе образ Адамов, необходимо носили в себе и страсти Адамовы» (Слова подвижнические. С.78, также с.18).
Приношение современному монашеству. С. 414. По учению св. Макария Великого, худые дела зависят одно от другого (Духовные беседы. С.268). Такова же мысль св. Марка Подвижника: «Как некое злое родство, похоти наши и приражения помыслов действуют совокупно одни с другими» (Наставления о духовной жизни // Добротолюбие. Т. 1. С.487).
Приношение современному монашеству. С. 144
Аскетические опыты. Т. I. С. 356. Аскетическая проповедь. С. 168
Аскетические опыты. Т. I. С. 87. Аскетическая проповедь. С. 91
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 548. Очень важно отметить учение по этому вопросу св. Макария Великого, и есть смысл привести цитаты из его творений полностью: «Как от одного Адама распространился по земле весь род человеческий, так одна какая-то страстная порча проникла во весь грешный род человеческий, и князь злобы один в состоянии сеять всех непостоянными, вещественными, суетными, мятежными помыслами» (Духовные беседы. С.41). «Лукавый князь облек грехом душу, все существо ее, и всю осквернил, всю пленил в царство свое, не оставил в ней свободным от своей власти ни одного члена ее, ни помыслов, ни ума, ни тела, но облек ее в порфиру тьмы» (Там же. С.14). «Грех, вошедши в душу, стал ее членом; он прилепился даже и к телесному человеку, и в сердце струится множество нечистых помыслов» (Там же. С.127). «Грех примешался к душе; но и у греха, и у души – своя особенная природа. Посему, невозможно различить душу с грехом, если Бог не прекратит и не остановит сего лукавого ветра, пребывающего в душе и в теле» (Там же. С.15, 203).
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 600. Приношение современному монашеству. С. 321 Аскетические опыты. Т. II. С. 333. Так, это подметил еще отец иночества прп. Антоний Великий, сказав, что «в сердце находится добро естественное и зло неестественное» (Наставления // Добротолюбие. Т. 1. С.51). Весьма вероятно, что свт. Игнатий опирался на учение св. Макария Великого, что в нашем сердце по грехопадении праотца присутствует одновременно жизнь света и жизнь тьмы (Духовные беседы. С.150). «Как в воздухе, – учит прп. Макарий, – бывает сатана, и, там же соприсутствуя, Бог нимало не стесняется тем: так и в душе есть грех, а равно соприсутствует, нимало не стесняясь, и Божия благодать» (Там же. С.142). При этом св. Макарий поясняет, что зло, действуя в нас со всею силою и ощутимостью через внушение нечистых пожеланий. однако срастворено с нами не так, как это можно представлять под образом смешения вина с водою. Св. Макарий предлагает образ поля, на котором растут и пшеница сама по себе, и плевелы сами по себе (Там же. С.139). Данный образ и приводит свт. Игнатий, когда говорит, что наша сердечная земля производит добро с примесью зла.
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 457. Аскетическая проповедь. С. 167
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 165, 224, 460. Мысль о скорой переменчивости человека в течение земной жизни воспринята святителем, скорее всего, у св. Исаака Сирина, на которого свт. Игнатий ссылался довольно часто (Смотри Исаак Сирин, прп. Слова подвижнические. С.1, 199, 202).
Аскетические опыты. Т. II. С. 122
Аскетические опыты. Т. II. С. 9, 229. Свт. Игнатий в данном случае делает конкретную ссылку на прп. Симеона Нового Богослова, который назвал такое состояние нашего естества «раздранием его». Собственные же слова прп. Симеона таковы: «Все святые до самой крови стали против греха, вменяя ни во что настоящую жизнь и претерпели различные виды смерти, чтобы от мира собраться самим к себе и к Богу и соединить в себе раздранные части естества» (Симеон, Новый Богослов, прп. Двенадцать слов Издание Оптинской пустыни. Сергиев Посад, 1911. С.469). Святые отцы предлагают и иное понимание рассечения нашего естества в связи с грехопадением. Так, авва Исаия указывает на разъединение духа, души и тела, которые уже не имеют умиротворения друг с другом, как не причастные благодати Божией (Исаия авва, прп. Слова // Добротолюбие. Т. 1. С.394, 461). Блж. Диадох Фотикийский указывает на раздвоенные чувства душевного в его действовании: чувство души то влечется страстною частию души, из-за чего мы сочувствуем благам временным, то подчиняется разумному движению души, когда наш ум устремляется к небесному (Подвижническое слово // Добротолюбие. Т. 3. С.19, 21–22).
Аскетические опыты. Т. I. С. 256. По св. Антонию Великому, нечистые приражения возникают в душе от похотей сердца (Наставления // Добротолюбие. Т. 1. С.26). Вообще, согласно святым отцам, в наше естество вложены от Бога вожделение, ревность, гнев, желание славы и т. п. все это было чисто, этим должен был в нашем естестве прославляться Бог и посрамляться лукавый, но в грехопадении эти естественные чувства души исказились и направились только к пороку (Иоанн Лествичник, прп. Лествица. С.208; Исаия авва, прп. Слова // Добротолюбие. Т. 1. С.284).
Аскетические опыты. Т. II. С. 3, 132
Слово о смерти. С. 54
Аскетические опыты. Т. I. С. 396
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 260
Слово о человеке. С. 53
Аскетические опыты. Т. II. С. 213–215. Свт. Игнатий, утверждая, что духи злобы действуют на нас не только чрез помыслы и мечтания, но и чрез осязание и возбуждение наших плоти и крови, ссылается на св. Иоанна Карпафского, собственные слова которого таковы: «Имеешь и ты варваров троглодитов, бесов, в чувства твои и члены протесняющихся, и плоть томящих разжением, и настраивающих тебя страстно смотреть, слушать и обонять, говорить непотребные речи, очи иметь полные блуда, и быть смятенну и внутри и во вне» (Иоанн Карпафский, прп. Увещательные главы "" Добротолюбие. Т. 3. С.99). Вообще, о том же пишет прп. Паисий Величковский в «Цветах прекрасных» в словах «О разнообразии браней бесовских» и «О различных скорбях и тяготах от бесов».
Аскетические опыты. Т. II. С. 3
Аскетические опыты. Т. II. С. 245
Аскетические опыты. Т. II. С. 367–368. Данный аспект учения о падшем естестве занимает в аскетическом богословии свт. Игнатия одно из ключевых мест. Вообще Святитель указывает на возможность двоякого пребывания сатаны в человеке: чувственного и нравственно. Чувственное пребывание – всем известное беснование, когда бес всем существом вселяется в человека и мучает его душу и тело. Нравственное пребывание – когда человек становиться исполнителем воли диавола, бес овладевает разумом и волей человека, соединяется с ним в духе. Святитель приводит следующие слова прп. Иоанна Пророка: «Нам немощным остается только прибегать к имени Иисусову; ибо страсти, как сказано, суть демоны – и исходят от призывания сего имени» (Варсонофий Великий и Иоанн Пророк, прпп. Руководство к духовной жизни, в ответах на вопрошения учеников. М. «Правило веры», 1995. С.217). Более же всего, свт. Игнатий в данном случае ссылается на св. Макария Великого. И надо заметить, что в творениях прп. Макария отношение духов злобы к падшему человеческому естеству рассматривается более близко, нежели только как «нравственное пребывание». Как заметил известный богослов архиеп. Василий (Кривошеин), прп. Макарий «говорит преимущественно о скрытой сатанинской духовной силе, действующей внутри нас, в душе – даже не в уме или сердце, но где-то гораздо глубже» (Василий (Кривошеин), архиеп. Ангелы и бесы в духовной жизни по учению восточных отцов // Богословские труды 1952–1983гг. Статьи, доклады, переводы. Нижний Новгород, 1996. С.101). По учению самого св. Макария, в грехопадении Адам уступил себя в собственность дьяволу, который воцарился над душой, вошел в его душу как некая тьма. С тех пор князи тьмы воссели в сердце, уме и теле человеческого естества как на собственном престоле. и все мы, рождаясь по плоти от ветхого Адама, оказываемся облечены этим падшим естеством, в котором змий «при душе как другая душа» (Духовные беседы. С.8, 62, 127, 234). «Адамову роду, – говорит прп. Макарий, – невозможно было бы до такой степени совратиться в порок и лукавство, если бы не вошла в него предварительно закваска порока, то есть грех, – эта какая-то умная и мысленная сила сатаны» (Там же. С.182–183). Отсюда сам первородный грех, наследуемый чрез плотское рождение каждым человеком, вполне соотносится с доступом и особой властью дьявола внутри естества человека. Интересна при этом мысль богослова архим. Иустина (Поповича): «Своим грехом прародители ввели дьявола в свою жизнь и дали ему место в богозданном и богообразном естестве. Таким образом, грех стал творческим началом в их естестве, противоестественным и богоборческим, злолюбивым и дьяволоцентричным» (Иустин (Попович), архим. О первородном грехе. Пермь, 1999. С.39).
Слово о человеке. С. 10–16, 52–53.. Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 511–512. По учению св. Макария Великого, природа человеческая способна быть как храмом Духа Святого, так и, по удалении от нас благодати, храмом сатаны (Духовные беседы. С.217–218). О том же учит и прп. Паисий Величковский: «Одному можно пребывать внутри человека: или Духу Святому, или страстям; где Дух Святый, туда страсти не приближаются, а где страсти, там не пребывает Дух Святый, а лукавый» (Цветы прекрасные. С.21).
Слово о смерти. С. 12
Аскетические опыты. Т. I. С. 231
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 309. По св. Антонию Великому, наставлениям которого следовали буквально све святые отцы, козни дьявола таковы, что он всегда старается крыть свою горечь под видом сласти, старается обольстить сердце человека призрачным подражанием истине (Наставления // Добротолюбие. Т.1. С. 45–46). И как замечает прп. Паисий Величковский, «без сердечной, умной и душевной чистоты, то есть бесстрастия, бесы дерзают входить в нас, возмущают нас и показывают вместо истины прелесть» (Цветы прекрасные. С. 23).
Аскетические опыты. Т. I. С. 89. Приношение современному монашеству. С. 323
Аскетические опыты. Т. II. С. 110. Св. Исаак Сирин так рассуждает об этом: «Многие больные не знают даже того, что они больны. Ибо зло есть недуг души, и прелесть – гибель истины. И весьма многие из людей, недугуя сим, объявляют себя здоровыми, и у многих заслуживают похвалу. Ибо, если душа не уврачуется от зла, и не будет приведена в естественное здравие, в каком создана, чтобы родиться от здравия духа, человеку невозможно вожделеть сверхъестественных даров Духа, потому что душа, пока болезнует страстями, не ощущает чувством своим духовного» (Слова подвижнические. С. 258).
Аскетические опыты. Т. II. С. 134, 336–337. Согласно св. Антонию Великому, Святой Дух, принятый нами в крещении, дает силу действовать свято, дабы взойти в первое состояние славы (Наставления // Добротолюбие. Т. 1. С. 34).
Аскетические опыты. Т. II. С. 385. Свт. Игнатий в данном случае ссылается на слова св. Василия Великого: «Чрез него (Крещение) крещаемый изменяется в уме. слове и деле, и по данной ему силе делается тем же, что Родивший его» (Василий Великий, архиеп. Кесарии Капподокийской. Творения. М. 1846. Т. 3. С. 390).
Аскетические опыты. Т. I. С. 525. Указана ссылка на 1-е поучение аввы Дорофея, который говорит, что Спаситель, «очистив нас святым Крещением от всякого греха, ибо святое Крещение отъемлет и истребляет всякий грех», и предвидя, что мы и по Крещении будем грешить, дал нам духовную силу и заповеди, чтобы мы, если пожелаем, вновь очищались (Дорофей, авва. Душеполезные поучения и послания с присовокуплением вопросов его и ответов на оные Варсануфия Великого и Иоанна Пророка. М. «Правило веры». 1995. С. 28).
Приношение современному монашеству. С. 369. Аскетические опыты. Т. I. С. 232. Но заметим, при этом, и следующую мысль свт. Игнатия: «Святым крещением изглаждается первородный грех и грехи, содеянные до крещения, отнимается у греха насильственная власть над ними, которую он имел до нашего возрождения, даруется благодать Святаго Духа, которою мы соединяемся с Богом во Христе, и получаем силу низлагать и побеждать грех» (Приношение современному монашеству. С. 369). Только по замечанию св. Макария Великого, наша природа удобоприемлема и для добра, и для зла (Духовные беседы. С. 122, 130).
Аскетические опыты. Т. II. С. 377. Данное высказывание свт. Игнатия достаточно выразительно и заслуживает особого внимания. Оно находиться в прямой связи с его учением о человеке, как о храме Божием и о состоянии падшего человека как соделавшегося жилищем духов злобы. Весьма уместно в данном случае привести высказывания блж. Диадоха Фотикийского по поводу действия, производимого в нашем естестве таинством Крещения: «Прежде крещения благодать со вне направляет душу на добро, а сатана гнездиться в самых глубинах ее, покушаясь преграждать уму все правые исходы; с того же часа, как возрождаемся в крещении, бес бывает вне, а благодать внутри. Почему и находим, что как древле господствовала над душою прелесть, так по крещении господствует над нею истина» (Подвижническое слово. С. 50–51). «При всем том не дивимся, что и после крещения опять с добрыми помыслами испытываем и худые. Ибо баня освящения, хотя отчемлет скверну греха, но двойственности пожеланий наших не уничтожает, и бесам воевать против нас и обольстительные слова говорить к нам не возбраняет, чтоб чего не сохранили мы в естественном оном находясь состоянии, то хранили силою Божиею, восприяв оружия правды» (Там же. С. 52). В этих высказываниях удивительная близость словам свт. Игнатия. Духи злобы, по блж. Диадоху, уже не имеют державы внутри естества человека, они пытаются воздействовать на нас посредством чувств телесных. Благодать же Божия царит теперь в самой глубине души (то есть в духе человеческом, дух человека вновь причастен Духу Божию – В.Д.). При этом благодать пребывает в духе сокровенно, утаивая свое присутствие от чувства души, и проявляется, когда человек являет любовь к Богу от всего прозволения своего сердца (Там же. С. 51, 53). Однако, как замечает св. Макарий Великий, и по Крещении бесплотный разбойник имеет возможность входить в душу и делать, что хочет (Духовные беседы. С. 116–117). Человек может вновь соделаться жилищем сатаны по причине нерадения, и свт. Игнатий для подтверждения этой мысли ссылается на блж. Феофилакта Болгарского (Феофилакт, архиеп. Болгарский, блж. Благовестник или толкование на святое Евангелие. М. «Скит», 1993. С. 123–124. Толкование на Мф. 12, 43–45) и прп. Григория Синайского (Григорий Синаит, прп. Творения. Пер. с греч. еп. Вениамина (Милова). М. Новоспасский монастырь, 1999. С. 97).
Аскетические опыты. Т. II. С. 380
Слово о человеке. С. 66
Аскетические опыты. Т. II. С. 56. Согласно св. Марку Подвижнику, Крещение подает совершенство, но не делает совершенным не исполняющего заповеди. В Крещении мы освобождены от рабства греху, волю нашу не приневоливает по Крещении ни Бог, ни сатана. Но что полюбил человек, к тому и привязывается своим произволением. Поэтому и тянет нас по Крещении вновь ко греху, что мы полюбили грех, привязались к нему самовластным произволением и имеем нерадение о делании заповедей Христовых (Нравственно-подвижнические слова. С. 77, 81–82).
Аскетические опыты. Т. II. С. 56
Аскетические опыты. Т. II. С. 378
Аскетические опыты. Т. II. С. 40
Аскетические опыты. Т. II. С. 400
Приношение современному монашеству. С. 400. Интересна при этом мысль прп. Иоанна Лествичника: «Источник слез после крещения больше крещения, хотя сии слова и кажутся несколько дерзкими. Ибо крещение очищает нас от прежде бывших зол, а слезы очищают грехи, соделанные и после крещения. Крещение приняв в младенчестве, мы все осквернили его, а слезами снова очищаем его» (Лествица. С. 87).
Аскетические опыты. Т. II. С. 386
Собрание писем свт. Игнатия, еп. Кавказского. С. 601. Как замечает св. Марк Подвижник, во внутренней брани мы имеем «только одного Помощника, таинственно в нас сокровенного со времени крещения, – Христа, Который непобедим, и от Которого ничто не скрыто» (Наставления // Добротолюбие. Т. 1. С. 502).
Аскетические опыты. Т. I. С. 344