Пародия
(Parody)
Пародия – это подражание существующим литературным жанрам или конкретному произведению, в котором достигается обратный эффект. В литературе в целом пародия обычно основывается на юморе, но в Библии она приобретает духовное значение.
Иллюстрацией общего подхода может служить один из наиболее ярких примеров. В основе песни о Страдающем Рабе в Ис.52:13–53:12 лежит литературный жанр, известный как панегирик – прославление с использованием условных приемов. Здесь, однако, Страдающий Раб прославляется по (как будто бы) неподобающим причинам. Один из типовых мотивов панегирика заключается в прославлении выдающегося происхождения личности, но здесь этот мотив выражается путем его отрицания, ибо об этом Человеке сказано, что в Нем нет ни величия, ни привлекательности (Ис.53:2). Традиционно панегирики прославляют героев-победителей, здесь же герой прославляется за страдания как изгой и даже преступник. Эпические герои традиционно прилагают усилия для получения награды для себя, усилия же этого Героя направлены на благо других, и Он становится Жертвой за грех людей. Смирение Раба вплоть до принятия смерти противоречит поведению обычных воинов, защищающих себя на поле боя.
В целом пласте библейской литературы то же самое происходит с тематикой человеческого героизма благодаря возвышению антигероя. Антигерои в Библии демонстрируют отсутствие привычных черт героя. Они не красноречивы и не самоуверенны. Они часто страшатся приняться за выполнение задачи, которая возлагается на них. Им часто недостает способностей для выполнения этой задачи с помощью чисто человеческих дарований. Они бывают даже людьми с большими недостатками, чьи человеческие слабости служат фоном для дел Бога, совершаемых через них. Можно сказать, что антигерой в Библии доносит определенное послание: недостаток человеческих способностей дает Богу возможность наделять людей силой или Самому совершать великие дела.
В других библейских пародиях традиционные литературные мотивы не столько меняются на противоположные или опровергаются, сколько корректируются заменой языческих богов или человеческих героев Богом. На древнем Ближнем Востоке цари требовали повиновения от своих подданных путем заключения договоров о сюзеренитете. Эти договоры давали определение сюзерена, или «великого царя», и содержали преамбулу, в которой излагались прежние связи царя со своими вассалами и перечислялись блага, которые те извлекали из них, оговаривались обязанности подданных по отношению к царю, устанавливались проклятия и благословения за послушание условиям завета. Десять заповедей и Книга Второзаконие по форме следуют договору о сюзеренитете, но различие состоит в том, что достойным беспрекословного подчинения объявляется Бог, а не человеческий царь.
В Пс.28, песне о буре, выражается несколько иной подход. Первоисточником служит хананейская поэма, основанная на мифе о Ваале. Главная тема мифа сводится к тому, что Ваал, бог бури и плодородия, вступает в ежегодное сражение с богом соленого моря, символизирующего смерть. Разгромив своего врага в Средиземном море, Ваал двигается на восток к побережью, куда приносит жизнетворный дождь и где воздвигает престол для себя. Описанная в Пс.28 буря в точности следует этой схеме – начинается в Средиземном море и двигается на восток. Как и в мифе о Ваале, Бог восседает на престоле. Географические названия указывают на неизраильское происхождение поэмы – упомянутые места расположены севернее. Короче, псалом представляет собой пародию, и в таком качестве выражает полемику или аргументацию, то есть в нем либо заявляется, что тот, кому язычники поклоняются как Ваалу, на самом деле есть Яхве, либо показывается, что Яхве превосходит все, что приписывается Ваалу.
В заповедях блаженств Иисуса (Мф.5:1–12) высвечивается динамика библейской пародии. В целом они рисуют совокупный портрет идеальной личности. Изображение героя – основной побудительный мотив литературы, особенно эпической и героической. Литература обычно предлагает вариации на гуманистическую тему с самоуверенным героем, полагающимся на собственные силы и находчивость для достижения личных и земных наград. В нарисованном Иисусом портрете ставится общая для литературы цель изображения героического поведения, но кардинально меняются ценности и награды, привычные для литературы в целом. Прежде всего Иисус превозносит скромное поведение героя в противовес самовозвеличиванию, которое в мире считается идеалом. Он также заменяет мирские достижения духовными – так, прославляются нищие духом и кроткие, милостивые и чистые сердцем. В качестве идеала эпический воин сменяется миротворцем. Чтобы различие стало еще более полным, Иисус последовательно заменяет политические и личные награды духовными и эсхатологическими.
Приведенные выше примеры – примеры широкомасштабных пародий. Что касается более частных, можно обратиться к Книге Амоса, где пророк неоднократно проявляет себя мастером небольших пародий. В библейских псалмах хвалы перечисляются Божьи творческие и искупительные дела; они служат фоном в Ам.4:6–11, где перечисляются бедствия, посланные Богом на Свой избранный народ. В некрологах оплакиваются люди после смерти; Амос служит панихиду о еще благополучном народе (Ам.5:1–2). Священники призывают народ идти для поклонения в такие места, как Вефиль и Галгал; Амос переворачивает эти призывы с ног на голову с потрясающим эффектом: «Идите в Вефиль – и грешите, в Галгал – и умножайте преступления» (Ам.4:4). Традиционный мотив избавления превращается фактически в свою противоположность: «Как иногда пастух исторгает из пасти львиной две голени или часть уха, так спасены будут сыны Израилевы... в углу постели и... на ложе» (Ам.3:12).
Батальные сцены – еще один кладезь пародий в Библии. Обычное вооружение героя, символизирующие силу воина и его превосходство, в Библии передается Богу, где оно становится показателем надежности Бога (Пс.17:32–42). Или пародия может выражаться в рассказе о юноше, который счел доспехи воина слишком громоздкими для себя и взял вместо них простую пращу (1Цар.17:38–40). Традиционное хвастовство воина своей силой (1Цар.17:8–10) становится вознесением хвалы Богу за спасение (1Цар.17:45–47). Традиционные военные мотивы занимают видное место в Книге Откровение, но им придается духовный характер с изображением духовной битвы между добром и злом и образом Небесного Воителя вместо человеческих воинов.
Это примеры лишь общего подхода в Библии. Библия – не абсолютно однородная книга. В ней много литературных условностей и мотивов, общих с древней и более поздней литературой. Отметив это, следует, однако, сказать, что эти общие мотивы используются в Библии для донесения уникального послания, в котором общепринятые образы видоизменяются в свете библейского видения Бога и людей.