Козел отпущения

(Scapegoat)

Козел отпущения упоминается в Библии только однажды (Лев.16) как часть обряда, совершавшегося в день очищения. Священник бросал жребий, чтобы выбрать между двумя козлами. Один из них приносился в жертву за грех, а другой, на которого выпадал жребий козла отпущения, отсылался из стана в пустыню живым после возложения на него рук священника и исповедания над ним грехов израильтян (Лев.16:7–10, 20–22, 26).

Термин козел отпущения буквально означает «для Азазеля». В еврейском словосочетании имеется, вероятно, в виду пустыня, недоступная земля, в которую отправлялось животное, а также сверхъестественная сила наподобие беса пустыни. В любом случае козел отпущения наверняка не был жертвой Богу, так как в жертву очищения могло приноситься только животное без порока (Лев.1:10). Козел же отпущения нес на себе грехи людей. Предполагалось, что он уносит грехи в сферу персонифицированной злой силы ни в коей мере не как приношение, а скорее как символ отторжения.

Освобождение от греха возможно только по воле и в присутствии Бога. Церемония происходила у входа в скинию собрания (Лев.16:7). В присутствии Господа выбирали козла отпущения, исповедовали грех и возлагали его на животное. Поскольку жребий был обычным средством определения Божьей воли, даже выбор козла отпущения полностью зависел от Бога.

Перенесение грехов на козла отпущения было демонстрацией реальности греха как почти физического понятия. Священник прижимал обе руки к голове животного, исповедовал грехи вслух и тем самым возлагал их на голову козла (Лев.16:21). Человеку, уводившему его в пустыню, требовалось очищение перед возвращением в стан, чтобы не стать источником повторного заражения. Таким образом, грех рассматривался не просто как нравственная немощь, но и как серьезная опасность для всей общины.

Козла не убивали (хотя в более поздней иудейской традиции его отводили на крутую скалу, чтобы он не мог вернуться) и предоставляли собственной судьбе. Пустыня как область смерти была подходящим местом. Дикие звери или, возможно, бесы сделали бы свое дело, и смерть получила бы причитающуюся ей дань. Но даже пустыня была создана и управлялась Богом. В конечном счете суд над животным, несущим грехи Его народа, принадлежал Ему.

Образ существа, избранного Богом и уносящего грехи Его народа из населенного места, чтобы предстать перед Божьим судом, несколько раз встречается в Новом Завете, хотя образ козла отпущения никогда напрямую не связывается с Иисусом. Иисус – это жертва за наши грехи (Евр.10:1–18), приношение Богу, а не «для Азазеля». Вместе с тем, Иоанн Креститель называет Иисуса «Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин.1:29), а в Евр.13:12–13 подчеркивается факт, что Иисус был распят вне города. Опять же удаление греха рассматривается как почти физический процесс: грех возлагается на Иисуса; Он уводится из города и предается Божьему проклятию (Гал.3:13). Его смерть – закономерное следствие наших грехов (Рим.6:23). Таким образом, некоторые аспекты конечного оправдания Христом предвосхищаются в обряде, связанном с козлом отпущения.

См. также: ГРЕХ; ЖЕРТВА, ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ; КОЗЕЛ, КОЗА; ПУСТЫНЯ.