Губы, уста
(Lips)
Этой небольшой, но активной части человеческого тела в Писании посвящается значительное число упоминаний и образов, в большинстве своем связанных с расположением сердца, производящего слова, которые произносятся устами.
В Библии человеческие уста часто изображаются самостоятельной, разумной, нравственной силой. Еврейская литература изобилует синекдохами, то есть стилистическими оборотами, в которых часть чего-то выступает как целое. О не заслуживающем доверия человеке говорят, что у него «уста лживые» (Пс.30:19; 119:2; Притч.10:18). В таком же самостоятельном качестве предстают уста льстивые, обманчивые, ненавидящие беззаконие, дающие наставление, знающие благоприятное, прибавляющие к учению и так далее (примеры см. в основном в псалмах и притчах). О правдивых устах говорится даже, что они «вечно пребывают», как и человеческая душа (Притч.12:19).
Уста порой становятся настолько самостоятельными, что человек, которому они принадлежат, оказывается не в ладах с ними. Елифаз сказал Иову, что против него свидетельствуют собственные уста (Иов.15:6). Псалмопевец говорит об исполнении обетов, которые произнесли его уста, когда он находился в скорби, как будто обещания, которые он должен выполнить, давал за него кто-то другой (Пс.65:14). «Кто хранит уста свои, тот бережет душу свою» (Притч.13:3). Здесь имеется в виду, что уста могут быть ценным или опасным узником, за которым надо следить. Уста глупого, то есть за которыми не следят, «идут в ссору», становясь врагом человека (Притч.18:6). В самом крайнем и почти невообразимом случае «уста глупого губят его же» (Ек.10:12).
Уста часто изображаются отверстием, через которое выходят слова. Иов чувствует себя до такой степени «полным речами», что утроба кажется ему новыми мехами с готовым прорваться неоткрытым вином, и, чтобы дать себе облегчение, ему надо открывать уста и давать выход словам (Иов.32:18–20). Давид просит Бога отверзнуть его уста для вознесения хвалы и исповедания в грехе, затворившем их (Пс.50:17). Он радуется, что «не возбранял устам» прославлять Бога (Пс.39:10).
В другом же месте Давид просит Бога «положить охрану устам моим» и «оградить двери уст моих» (Пс.140:3). Уста часто изображаются дверью, которую можно закрыть или открыть и через которую слова исходят прямо из сердца, то есть из места, в которое эта дверь ведет. Но дверь – это лишь внешний видимый фасад, главное же – то, что внутри. Господь сказал, что израильтяне почитают Его устами, а сердце их далеко (Ис.29:13). Когда уст Исаии коснулся горящий уголь, это стало внешним проявлением внутреннего очищения: «Вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие твое удалено от тебя, и грех твой очищен» (Ис.6:7).
Когда сердце злое, выходящие из уст слова могут быть смертоносным оружием, и в этом случае образ охраны у дверей особенно уместен. Уста могут «изрыгать хулу» как мечи (Пс.58:8), в них может быть яд аспидов (Пс.139:4), они могут действовать как сети, улавливающие ничего не подозревающую душу (Притч.18:7).
В ряде более спокойных образов уста изображаются как бы внешней оболочкой, на которой запечатлеваются или покоятся слова и их значения. «Дабы закон Господень был в устах твоих», – сказал Бог Моисею (Исх.13:9). «Есть ли на языке моем неправда?» – спросил Иов, как бы приглашая проверить, заметны ли хоть какие-то следы неправды на его устах (Иов.6:30). Такой образ делает произносимые слова еще более осязаемыми, значимыми и долговечными. Он несколько раз встречается в Притчах, где противопоставляются разумный человек с мудростью «в устах» и глупец, у которого нет «разумных уст» (Притч.10:13; 14:7).
В почти противоположном образе уста в Притчах изображаются производящими пищу. Уста не только принимают пищу во время еды, но и приносят «плод» в ходе разговора. Человек духовно насыщается «произведением» плода своих уст, подобно тому, как он насыщается физически, вкушая обычные плоды (Притч.12:14; 13:2; 18:20). «Уста праведного насыщают многих», как и его самого (Притч.10:21 {«пасут»}), в отличие от слов глупца, которые причиняют вред ему самому и окружающим. Уста прелюбодейки как будто бы производят приятную пищу, «источая мед», но последствия «горьки, как полынь» (Притч.5:3–4). В других местах Писания слова тоже изображаются плодом, приносимым как «жертва уст» для вознесения хвалы Богу (Ос.14:3; Евр.13:15).
В Песни песней образ уст служит для прославления красоты возлюбленных. Жених сравнивает губы невесты с «лентой алой» и говорит, что «сотовый мед каплет из уст твоих» (Песн.4:3, 11). Он находит ее слова (и, без сомнения, поцелуи) поистине сладкими, в отличие от слов прелюбодейки в Притчах. Губы возлюбленного кажутся невесте лилиями, «источающими текучую мирру» (Песн.5:13). В этой чувственной картине молодой любви живыми выглядят все образы – зрительные, вкусовые, осязательные и обонятельные.
В Писании представлена широкая гамма образов уст – от уст возлюбленных, детей (Пс.8:3), разных женщин и мужчин до уст Бога (Ис.11:4). Все эти образы уст соотносятся в Писании с праведным Богом, Который любит слова правды и ненавидит ложь, Который оценивает исходящее из уст по расположению сердца.