Беседа 16: Богопознание и становление персоны¹⁰⁶

Молитва спасает от давления материи. Трагедия незнания Бога. О нищете духовной. О пределах возможностей твари. Персональность Абсолюта как основа богоподобия человека. О предвечном замысле Бога о человеке во Христе. Проблема повторения молитв. Боговидение как цель монашества. Ис.11:1–2. Проблема персоны еще не решена. Молитва о всем Адаме есть выражение персоны. Монашество и школы пророков. Об умалении измерений христианства. О двух родах смирения. О хранении вдохновения.

Снова сверх всяких ожиданий Господь дает мне радость быть с вами.

Какова наша жизнь на Земле? – Вся эта материя, которая окружает нас и поддерживает жизнь, заставляет нас слишком много внимания отдавать всему земному. И это постоянство давления нашей повседневности убивает ум, и он становится менее восприимчивым к тому, что мы же сами произносим. Мы сотни раз и тысячи раз повторяем: «Отче наш». Но живем ли мы это сознание – или сознание наше заполнено мелкими страстями? Или, скажем, слова «Царю Небесный» – здесь речь идет о Самом Боге Духе Святом. А как относится наше сердце к этим словам: «Царю Небесный, прииди и вселися в ны, настави ны на всякую истину, спаси души наша»? – Это крик души нашей. Сие не должно забыть никогда: надо, чтобы это было лейтмотивом нашей монашеской жизни.

Мы – наследники величайшей и драгоценнейшей традиции. Отцы наши научили нас, как преодолевать ежедневные мелочи: всякое наше земное действие через молитву мы обращаем в духовное общение с Богом. Просыпаясь, мы молим Бога: «Восставь меня (ср. Пс.40:11) силою Твоею, благодатию Духа Святаго, на делание духовное; на то, чтобы никакая вещь не прервала моего чувства о Тебе, Боге моем!»... Мы начинаем одеваться и говорим: «Господи, Ты видишь, я обнажен от всякого ведения истины Твоея. Молю Тебя, не оставь меня обнаженным, но облачи меня светом познания Твоего, – Ты, Который живешь во Свете неприступном!» Начинаем мы умываться: «Господи, омый всякую скверну со всего тела жизни моей в мире сем». Промываем глаза и говорим: «Дай мне очи видеть Царство Твое, Свет Твой». Открываем дверь и говорим: «Покаяния двери отверзи мне, Жизнодавче. Утренеет дух мой к Тебе, Богу моему». И так все время. В этом наше маленькое дело, однако через это «маленькое дело» мы можем установить постоянную связь с Богом, Который есть Дух. Так постепенно прелагается наша повседневность, исполненная труда, усталости, скуки, уныния, болей, недоумений, страданий. И самое главное из этих страданий – неведение: «То, что я живу, – не есть Свет Божества... А Ты мне дай Свет Твоего познания!»

Недавно отец N., исполняя духовническое свое служение, услышал от одной женщины: «Я хочу знать, что хочет Господь. Я пришла сюда в монастырь, чтобы узнать это. Мне не нужно говорить ни о моей боли, ни о слабости, ни о крепости моей. Я хочу знать волю Божию, и тогда этого мне достаточно. Я жажду знать Бога, но я во тьме неведения, и это убивает меня». От этого неведения все мы страдаем.

К нам приходит больной человек со смертельной болезнью, и что мы будем делать? – Молиться! Происходит борьба в духе. Болезнь не только явление физиологическое, но и духовное испытание человека.

Итак, будучи созданными по образу и по подобию Божию, мы в этом мире все время страдаем, сознавая свою недостаточность, свое неведение. Я приближаюсь к концу своих дней – не знаю, как я живу, – и все равно: это страдание от неведения терзает и меня. Терзало меня это неведение с самого начала. И я думаю, что сие явление имеет себе отклик в словах Христа: «Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие» (Лк.6:20). Еще Господь сказал: «Все вы, верующие в Меня, в мире сем будете иметь скорби» (см. Ин.16:33). И одна из страшных скорбей – это не ведать волю Божию. Но если мы пришли в монастырь, в эту школу для вечной жизни, то пойдем путем отцов, которые во всю долготу дней своей жизни терзались нищетою духа. Ибо явление нам Бога во плоти поставило нас пред живым Абсолютом-Богом.

Одно из наших недоумений, над которым работают сейчас тысячи и тысячи умов человеческих, – разрешить вопрос нашего происхождения: откуда человек, какие у него возможности, не безумство ли последовать за Христом, Который призывает нас быть с Ним в вечном Царстве как дети Отца Небесного (см. Ин.11:52) и, в этом смысле, братья Самого Христа.

Прошлый раз мы говорили об иконе, на которой иконописец попытался выразить момент, когда великий пророк Моисей получил Откровение от Бога: "Аз есмь сущий» (см. Исх.3:14), – по-гречески: ΕΓΩ ΕΙΜΙ Ο ΩΝ. Это был ответ на жажду сего великого пророка. На иконе, написанной у нас, выражено напряжение пророка пред этим Откровением. И Господь наш Иисус Христос не отвергал сие Откровение, но восполнил его. Итак, что же замечательного в Синайском Откровении? – Тот, Кто сотворил весь этот мир, вдруг говорит: «Это Я», и представляется человеку, и говорит с ним.

Сие слово «Я» означает, что Бог, сотворивший Своим повелением все космическое бытие и затем человека, есть Лицо – «Я (Аз) есмь». И когда мы читаем Библию, эту дивную книгу, первые страницы лежат ее в основе всего, вплоть до явления Христа и восполнения Откровения. Когда был сотворен весь мир, с животными и растениями, Господь сказал: «cотворим человека по образу Нашему [и] по подобию» (Быт.1:26). И так возник наш богословский вопрос о персоне: что значит персона? Наши греческие отцы нашли слово, которое восполняет понятие персоны другим именем, «ипостась» (лат. «субстанция»), то есть «база для всего, что существует». И что значит быть созданным по образу Божию и по подобию? Как мы можем стать персонами-ипостасями, подобными ипостаси воплощенного Сына Отчего? Должен сказать, что это есть та богословская проблема, о которой мы уже много раз говорили... Бог открылся нам как Персона: "Аз есмь сущий», и Он сотворил нас не так, как прочую тварь: «да будет свет... да будет твердь, и т.д. – и бысть свет... и бысть твердь, и т.д.» (см. Быт.1и след.), но создан был человек из чего-то уже существующего, – и это было завершением творения. После Откровения, восполненного Христом и Святым Духом, мы уже не ждем никакого другого.

У нас возникает вопрос – как осуществить то, что нам открыто Богом: «Если Ты существуешь как Персона, как Ипостась, то как я могу уподобиться Тебе?»

Когда это слово Откровения о Персоне дано нам, мы хотим познать его содержание, чтобы превратить наш подвиг в подвиг разумный: куда мы стремимся. Если мы не будем делать так и отдадим предпочтение повседневным заботам о еде, об одежде, о тепле, о комнатах, о встречах и так далее – всему, что на Земле каждый день окружает нас, то как мы можем через всю эту гущу психической и физической жизни проникнуть к абсолютному Духу? Кто-нибудь скажет: «Да, но Вы уже говорили нам об этом, и мы знаем». Но одно дело помнить эти слова, другое дело – реализовать их в нашем подвиге. Если в нас присутствует это напряжение – возвратиться к Богу после падения и стать воистину вечными детьми Отца Небесного, то мы неизбежно встречаемся с этими вопросами. И мы думаем: «Если Бог есть Персона, то как это Откровение отражается в нашем земном бытии?» Говорю «в нашем», потому что к нам относятся слова «по образу и по подобию», а не к прочей твари.

Когда мы говорим о том, как мы можем уподобиться и где пределы возможностей человека, то скажу вам не без боли, что человечество слишком несправедливо живет по отношению к Богу. Вот, святой Григорий Богослов пишет: «Мы есть тварь, но тварь сия получила заповедь от Творца стать богом»¹⁰⁷. Это призвание Бога нельзя, не должно забывать. Мы спрашиваем: до каких мер доходит наше подобие Богу? – И уже не в Ветхом Завете, а в Новом мы находим ответ в словах св. Иоанна Богослова: «мы... будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1Ин.3:2). О, этот чудный Иоанн! Юноша, он ходил за Христом и осязал эту Истину руками, созерцал Ее глазами (см. 1Ин.1:1)... И он говорит, что пока мы еще не достигли того состояния, которое нам заповедано, – но когда нам будет дано откровение от Духа Святого о том, как Бог есть, тогда мы станем подобны Ему... И все мы хотим знать, как Он есть (а не как Он не есть, не «неведомый Бог» (см. Деян.17:23)), и видеть, чтобы подражать Ему. Итак, нам даны эти слова драгоценнейшего сердцам нашим Иоанна Богослова: «Мы будем подобны Ему». В чем подобны? – В образе бытия, как и апостол Павел говорит про Христа: «будучи образом Божиим, Он принял образ раба» (Флп.2:6–7)...

Понимаете ли вы принцип монашеской жизни, когда целью монашеской науки есть «увидеть Бога, как Он есть» (1Ин.3:2)? Многие богословы говорят о невозможности для нас видеть Бога, «как Он есть». Но повторю опять перед вами слова – Господь сказал: «Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят» (Мф.5:8). Читая богословов, идеи которых полны апофатизма, и читая эти слова: «блажени чистии сердцем», я думаю о том, чтобы очистить мое сердце от всякой мысли, неугодной Богу, от всякого движения сердца нашего, противного закону любви Отчей. Ибо когда сердце наше свободно от всякой злой мысли, тогда узрим мы Бога, «как Он не есть», по-богословски, или «как Он есть»? Для меня несомненно – «как Он есть». Иначе выходит абсурд: «Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят как Он не есть». Получается, весь мир заблуждается, – весь мир верующих в то, что Бог сотворил космос? Есть и другие формы понимания Откровения Бога – нехристианские. Даже в библейском Ветхом Завете еще есть некая незрелость, и чаяние восполнения этого Откровения в сознании Израиля¹⁰⁸.

Так созидается богопознание – очень медленно проникая во все наше существо, – и человек становится «рожденным свыше» (см. Ин.3:3): не от плоти на Земле, а от Бога Свыше рожденным. И когда Господь даст кому-нибудь перешагнуть порог неведения Бога, который был у эллинов ἀγνώστῳ Θεῴ¹⁰⁹, тогда начинается совсем другая жизнь во всех ее проявлениях – как у пророка Исаии: «И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его; и почиет на нем Дух Господень, Дух премудрости и разума, Дух совета и крепости, Дух ведения и благочестия» (Ис.11:1–2)... Значит, если «мы станем подобны» (1Ин.3:2), все эти проявления живого личного Абсолюта должны быть сообщены нам: «Дух мудрости, Дух любви, Дух всеведения». И имея перед нами такую цель, как можем мы увлечься чем бы то ни было другим? Но переход от нашего земного состояния в состояние «видеть Бога, как Он есть» осуществляется Самим Богом. Он может прийти и дать жить Себя, как Он есть. Здесь, касаясь этой мысли, мы заметим, что не до конца становится человек подобен Богу, то есть он не становится единосущным Богу. Тем не менее ему сообщаются все свойства Божии, кроме происхождения: мы сотворены из ничто. Хотя, если быть точным, нельзя сказать «из ничто»: ибо человек создан из чего-то, что уже было ¹¹⁰.

И вот, перед нами стоят вопросы: как понимать человека как «ипостась» по образу Ипостаси воплощенного Сына Божия, то есть как «персону»? Где проявления этой персоны? Как от индивидуального состояния человек может перейти к персональному: к ипостасной форме бытия? (Простите меня, я становлюсь немножко «безумным», говоря о всех этих вещах.) – До сих пор проблема персонализма христианского не явлена еще в завершенном виде в Церкви. Еще трудятся много умов богословских над тем, как понимать эту ипостасную форму бытия. Я лично дерзнул сказать, что на Земле мало кому дается этот опыт ипостасного бытия¹¹¹. Одно из существенных его проявлений, которое дается человеку, – это есть молитва за всего Адама с плачем, подобным плачу Христа в Гефсиманском саду. Мы не достигаем напряжения Самого Иисуса Христа, но аналогия должна существовать. И вот почему нам важно все-таки знать, сначала хотя бы умственно, какая перед нами стоит задача, что значит «обожение» человека.

Я все время подчеркиваю постепенность восхождения к этому состоянию, но это положение не исчерпывает всего. В нашем отце Силуане мы видим пример «опрокинутого» порядка. Ему было дано жить сознание вечной разлуки с Богом. И то сознание, о котором он говорит, что «ясно виделась погибель вечная»¹¹², было для него опытом ада. И Господь без слов явился ему и без слов передал ему Свое состояние¹¹³. Подчеркиваю снова и снова, что одно дело – интеллектуальное понимание этой молитвы, подобной гефсиманской, другое – явление этой молитвы в нас.

Что характерно для этого откровения о гефсиманской молитве? – То, что Силуан, который по нашим меркам об образовании был безграмотным человеком, после явления ему Христа вдруг начал молиться за все человечество с великим плачем. И это уже не психологическое состояние интеллектуального человека, не философская мысль, а бытийное состояние, факт бытия.

И то, о чем мы говорим как о нашей последней цели, ему было дано таким образом! Он был водим Духом Святым в молитве своей. Конечно, его молитва не прекращалась ни днем, ни ночью. Эта молитва не давала ему спать, и спал он, сидя на табурете, то есть стуле без спинки. Четыре-пять раз в сутки он садился и на двадцать минут, на полчаса погружался в сонное состояние и снова вставал на молитву. Мы не можем быть, как он: это был гигант и физической силы.

Было в нем и другое проявление, помимо молитвы за всего Адама, за все человечество. Он пишет, что когда после первого падения его в плотской помысел духовник ему сказал: «Никогда не принимай плотских помыслов», за сорок шесть лет своего монашества он никогда не принял ни одного помысла.

Что встретил я в прп. Силуане и что потом поразило мое сознание? – В старце нам дан опыт персоны, и то, что пишет этот отец, являет уже ипостасный образ бытия. Маскаль, большой профессор-богослов Англиканской Церкви, с огромной эрудицией в творениях отцов – и западных, и восточных, – в своем отзыве о Силуане говорит, что нет параллели ему среди писаний, оставленных нам отцами, в которых говорилось бы с такою убедительностью о необходимости любви к врагам¹¹⁴. Итак, по реакции персоны на происходящее мы судим о том, что есть персона. В данном случае в моих книгах я даю описание этой персоны, но, как и в Евангелии, там многое сокрыто от людей непонимающих. И мы просим о Евангелии: Господи, сподоби нас услышать Евангелие Твое: то есть что скрыто за евангельскими словами. Вот эта персона-ипостась – Силуан – имел плач о гонителях как естественную для него реакцию на происходившее гонение на Русскую Церковь и в других местах мира против Христа: «Дай, Господи, Духом Святым всем этим людям познать Тебя!» Вот – молитва персоны-ипостаси!

Мы знаем, что, когда Господь говорит: «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48), Он связывал эти слова с заповедью: «А Я говорю вам: любите врагов ваших» (Мф.5:44).

Тот, кто «перешел уже в вечную жизнь» (см. Ин.5:24), переходит еще отсюда, и реакции его на события – другие. Что меня удивляло в этом человеке Силуане? – Это действительно подобие Богу: он жил страдание всякого человека, с которым говорил или общался. Во всяких трудностях этой жизни он сострадал человеку. Но когда он оставался один, то молился за всего Адама. Он не думал, что спасение возможно на Земле «устроить» без того, чтобы все знали Бога Духом Святым... Простите, что я говорю так, но когда я встретился с ним и когда он сказал: «Придите ко мне, мы будем говорить», то я подумал, что этот человек, получивший от Бога такие дарования, есть дар всему человечеству.

В моей богословской попытке создать образ персоны я руковожусь тем, что Бог дал мне видеть конкретно в этом человеке. Это не есть какая-то фантазия, нет! Это были факты бытия. Как и богословие у отцов часто есть «рассказ» о том, что им дано было видеть или переживать. Такой «рассказ» мы имеем в Евангелии от Иоанна: «так возлюбил Бог мир, яко и Сына Своего Единородного дал есть» (Ин.3:16)... Евангелист говорит об этом как о факте, не подлежащем никакому сомнению или обсуждению. И это есть богословие как состояние человека.

Когда я говорю о старце Силуане, я благодарю Бога: несмотря на то, что я всегда больной, Бог как-то продлил мою жизнь доныне, когда я могу говорить с вами. И прежде чем я пойду в мою «новую постель»¹¹⁵ внутри земли, которая уже готова в двадцати метрах от моей постели, я хочу передать вам его учение.

И когда вы проникнетесь этим сознанием, тогда вы найдете настоящий путь монашеский, который есть высочайшее откровение об образе жизни нашей для достижения спасения. В этом отношении монашеская школа стоит выше всякой другой из всех, какие знает Земля. Когда в Писании библейском говорится о школах пророческих, нам не ясно, как была организована жизнь в «школах пророков» (см. 1Цар.19:20). Для нашего же времени я хотел бы прежде, чем уйду отсюда, чтобы вы осознали и видели последствие явления Христа Силуану, которое есть молитва за весь мир с плачем большим, чем за самого себя...

Есть люди, которые низводят христианство слишком низко до земли. Но истинно христианское сознание, конечно, такое – «небо и земля прейдут, но Мои слова не прейдут» (Мф.24:35), как говорит Господь. Это совершенно иной план мышления, видения жизни.

Что дано было видеть Силуану? – Различие между аскетическим пониманием смирения и Христовым смирением. Аскетическое понимание смирения: «я хуже всех» – мы встречаем и у отцов... Но про Христово смирение, свойственное Самому Богу как атрибут Божий, говорит только Силуан. Я нигде не встретил подобного понимания. «Но иное, – говорит он, – неописуемое смирение Господне»¹¹⁶. И когда он умирал, я спросил его: «Старец, Вы хотите умереть?» В ответ он мне сказал эти слова: «Я еще не смирился»¹¹⁷.

Он пишет: «Скучает душа моя о Господе»¹¹⁸, – состояние этого смирения Христова человеческая плоть не выносит. Он жил его, это Христово смирение, но не в полноте. В полноте – только во время откровения; а если бы оно продолжилось, то плоть земная не выдержала бы ¹¹⁹.

Эта новая черта в его богословии – необычайно высокого порядка: «Иное – смирение человека, и иное – неописуемое смирение Христа». «Неописуемое» почему? – Потому что Христос явил очень многие вещи, которые говорят о Его абсолютности Божественной. Но люди видели скорее тело, и ум их не постигал, что совершается. Сам же Господь сказал, что «если бы им не были явлены эти дела, то не имели бы греха» (см. Ин.15:24). Но когда явлены нам эти дела, тогда мы стоим в истине, тогда мы разумеем, Кто есть Христос. Так, со Христом получается странная вещь: Он и недостижимый, и Он вместе с нами «идет рука в руку».

И да будет Его благословение на всех вас, возлюбленные мои братья и сестры. И помните это и никому не давайте восхитить от вас этого видения, чтобы жизнь ваша, постоянно трудная, до отчаяния, не явилась для вас смертью духовной. Но для нас до конца уподобиться Христу недостижимо, хотя бы внешне мы и сделали то же самое, что Христос: потому что у Него была иная форма сознания.

Что печально в наше время? – Что многие люди, стоящие на высоких, по-человечески говоря, уровнях культуры, слепы по отношению ко Христу и не узнают Его Божества. Больше того – чем люди ученее, тем труднее им принять, что Христос и есть Тот, Кто сказал: «да будет свет. И бысть свет» (Быт.1:3), что «Имже вся быша», как говорят святые отцы в Символе Веры, и что «все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Ин.1:3)...

Моя основная задача состоит в том, чтобы вы восприняли вдохновение, которое никогда не умаляется. Мы можем быть до конца сокрушены трудностями жизни, но вдохновение, которое принес нам Христос, о котором Он говорит как об огне (см. Лк.12:49), мы должны сохранить. Тогда ваше монашество будет настоящим. А если сохранить только внешние делания и уставы – этого еще мало. И далеко мало...