Увещание во утверждение истины

Известно всем об оном в вере разврате, ведомом под именем раскола, что было разврата сего причиною, какие родились из него разные толки и другия неприятныя следствия о том довольно изъяснено как в других книгах, так и в сем сочинении. Сколько сие церковь Божию опечалило, трудно изъяснить словами. Но не оставил Бог возлюбленную невесту свою без божественнаго своего утешения.

Кроме того, что всеблагий Господь разными благодати способами то заблуждающих чад паки к ней обращал; то слабыя их мудрования словом своим обличал: кроме сего, говорю, возбуждал он всегда ревностный дух Благочестивейших Монархов наших к защищению церковныя славы и к покровительству оскорбляемыя истины. Много надобно бы было времени, чтобы подробно описывать, сколько Благоверные и Великие Государи наши прилагали тщания к уничтожению помянутаго разврата, и к приведению несогласников наших в чувство.

Оный Всероссийских Монархов по благочестии ревнующий дух наследственно влиял Бог в Благочестивейшую Великую Государыню Нашу ЕКАТЕРИНУ АЛЕКСЕЕВНУ Самодержицу Всероссийскую. ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО за наивящшее великаго служения Своего дело почитает, чтобы вкрадывающыяся в церковь злоупотребления истреблять, и (сто наипаче) умягчит разврата раскольническаго упорство. Чему самое дело есть свидетельством неоспоримым. Ибо публикованными, вопервых указом ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА из Правительствующаго Сената 1762 году, декабря 14 дня, а потом Манифестом за подписанием собственныя ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА руки 1764 года, марта 5 дня, довольно всяк уверен быть может, коликое ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО изволит употреблять снисхождение в рассуждении слабостей раскольнических. Да при том и о сем сумниться не может, что ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО в сходство с словом Божиим и, подражая евангельской кротости, столь снисходить к ним изволит, не с другим каким намерением, как токмо, чтобы сим не строгости справедливыя, но особеннаго милосердия образом привести их в чувство, и дабы они сим подвижены признали свои заблуждения, и тем бы обрадовали святое ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА намерение.

Но к великому оскорблению Своему ЕЯ ИМПЕРЕТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО послышать изволила, что некоторые нечувственнаго сердца люди оное ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА милосердие употребляют во зло: вместо того, чтобы почесть сие за спасительный случай к своему исправлению, слепо последуют своему своевольству. Мгоние в раскол, аки бы в растворенныя двери побежали, и не исправляя своих заблуждений, во оных утверждаться начали. Ибо в нынешнем 1765 году, в июне месяце самым делом оказалось, что некоторые развращенным духом упоенные ворвавшись в Новгородской губернии в Зеленецкий монастырь, тамошниии жителей монашествующих выгнали, святыя книги с Божияго престола пожгли, честныя иконы поломали, и других много наделали своевольнических бесчинств, а сверх того, хотя ко увещанию их особенные посланы были, самовольно сожглись. Нельзя довольно изобразить, коликим соболезнованием подвижено было благочестивое ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА сердце.

Того ради ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО, еще удерживая праведный Свой гнев, повелела особенное к сим заблуждающым сочинить увещание, матерски напоминая им долг совести, и при том, чтобы пренебрегши оной не подпали справедливой ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА строгости законов.

Сие ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА благоволение с радостию приняв Христова церковь предлагает им увещание в сем сочинении, моля премолосердаго Господа, чтобы он усердное ЕЯ желание обрадовал Спасительным их обращением, да будет едино стадо, и един пастырь.

Бывшим своим чадам, ныне недугом раскола немоществующим

Православно-кафолическая восточная Христова церковь скорбит зело, и утробою своею смущается, видя, что некоторыя бывшыя ея чада оставляют ее и отвращаются, которых она духовно в купели крещения породила, млеком слова Божия воспитала, священными укрепляла тайнами, соединяла с собою таинственным любви союзом, и в объятиях своих согревала с пристойным благоутробной матери попечением. Сия ея скорбь тем больше умножается, что они единожды поползнувшись, о восстании и исправлении своем мало думают, а через то, как их душевная болезнь со дня на день больше усиливается, так и все возможныя спасительныя церкви соболезнования, увещания, попечения, остались до сих пор немного действительными. Однако святая церковь о них исправлении и обращении как прежде не отчаивалась, так и ныне надеется.

От самаго того времени, как зделался сей печальной разврат, не приминула церковь святая разныя сочинять и издавать книги, а именно: Жезл правления, Увет духовный, Прящицу, Скрижаль, Розыск, Обличение и многия другия, которыми всемерно тщалася сей раздор утишить, и изнемогающыя члены исцеляя, присоединить к здравому телу своего соству. И нельзяж сказать, чтобы Божия благодать сие спасительное церкви намерение самым не обрадовала делом. Ибо не малое число (как-то уже известно) оныя изданныя читая книги, свои погрешности усмотрели, и с великою для истины славою к церкви матери своей обратилися. Однако со всем тем, еще многое число, присовукупя к слабости своей упорство, в прежнем своем отделенном от церкви состоянии остаются.

Не льзя довольно словами изобразить, коликою отделение сие церкви Христовой наносит скорбь. И потому восхотела она сим новым увещанием призвать их ко обращению, дабы утешить себя тою надеждою, что не воспользуются ли они сим новым от церкви для них снисхождением, и не прийдут ли в чувство, а ежели со всем тем (чево не дай Бог) в своем упорстве пребудут ожесточенными, то по крайней мере, чтобы церкви не остаться безответною пред нелицемерным судиею Богом.

От самаго того времени благоволил Бог просветить русскую землю, во первых через святую Ольгу, а потом совершенно через святого Владимира, весь преславный русский народ, сокрушивши скверных идолов, и поправши языческия суеверства, в согласии единыя православныя веры пребывали, все обще на славословие Божие собиралися, при единой священной трапезе духовно пировали, все были мирны, все спокойны: не было никакова в церкви смущения, не слышно было никакова в вере разврата, но все едиными усты и единым сердцем прославляли единаго Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа со Святым Духом. Сколь великая, Боже наш! была тогда церкви радость, что видела любезных своих чад, в недрах своих мирно опочивающих. Какая при том для православного русскаго народа была слава!

Сие русских людей в вере согласие столь было крепко, что и тогда, как правосудный Бог попустил нам наказанным быть чрез долговременное планение от татар, а потом через набеги и разорения от ляхов, и при тесных обстоятельствах русская церковь в вере своей пребывала неразрывна, и в самом оном утеснении, яко злато во огне благочестием блистала. Но после, когда Бог милосердием своим посетил нас, когда храбрый русский народ мужеством своим сверг с себя безчестное иго татарское, когда Россия через благочестивых монархов наших в прежнюю или еще и большую начала возрастать славу, а через то и отечество наше стало мирно, и церковь спокойна: тогда искони враг рода человеческаго диавол позавидовал благополучию нашему, и между священною церкви Христовой пшеницею посеял плевелы, мир церковной помутил, и многих от истины отвел. Сей учинившейся разврат тем плачевнее, что он родился из того, из чего церковь надеялась получить великое добро для общаго всех спасения.

Но надобно знать, что принято за причину к сему церкви раздору. За главною причину к раздору сему почитаете вы, именующии себя староверами, что будто старыя книги совсем переменены, а новыя введены, а с ними, де, и старая вера переменена: и сия мнимая книг перемена, сказываете вы, что началась во время Великаго государя царя, и Великаго князя Алексея Михайловича всея России Самодержца, при Патриархе Никоне, а не прежде. Мы без всякаго пристрастия, призывая свидетеля Бога на свою душу, обстоятельно разсмотрим, когда и для чего началось сие книг поправление, и переменилась ли через то вера.

Славенский народ (а под сим именем заключается и народ русский) прежде девятаго веку от рождества Христова не имел грамоты. А в девятом веку введена она таким случаем: болгары, моравы и другия славенския народы хотя и крестилися, но еще совершенно таинств христианских не разумели: понеже на своем славенском языке никаких не имели книг. И для того славенского языка князи, а особенно моравскии: Ростислав, Святополк и Коцел писали к греческому царю Михаилу, прося, чтоб он благоволил прислать учительных мужей, ведущих славенский язык, дабы они их совершеннее научили христианской вере, и перевели бы христианския книги на их славенский язык. Писание сие, по Несторовому объявлению, было следующего содержания: Земля наша крещена, и несть учителя, иже бы наказал нас и поучил нас, и протолковал святыя книги: не разумеем ни греческу языку, ни латинску: они бо ны инако учат, а они инако темже не разумеем книжнаго образа, ни силы их: да послите ны учителя, иже нам может сказати книжная словеса и разум их.

На сие достохвальное прошение без всякого труда склонился благочестивой греческой царь, и по совету Патриарха и других разумных людей избрал двух родных братьев Константина и Мефодия, из которых наипаче Константин уже и прежде в знатных для церкви Христовой посольствах отлично себя прославил. Сии два мудростию знаменитые мужи посланы были к славенским народам. Константин при своем отправлении почтен был епископским саном. По приезде своем Константин, предуготовивши себя постным четыредесятодневным воздержанием, первый написал азбуку славенскую, а после сего и книги греческия начал переводить на речь славенскую. Первой ево перевод был Евангелие от Иоанна:

В начале бе слово.

и протчая. Также перевел Апостол, Псалтырь, Октоих и другия церковныя книги. Сей был первой, а при том (как должно думать), и исправной перевод греческих книг на язык славенский, коим переводом, как и самою азбукою должны мы сему Константину, который обыкновенно называется Кириллом Философом, ибо он при смерти посхимнившись переименован из Константина Кириллом. По смерти сего славнаго мужа брат его Мефодий поставлен епископом Моравии, который яко пастырь ревностный, двух изобрел священников искусных, с которыми еще великое множество книг греческих на славенский язык перевел. О всем том пишется у преподобнаго Нестора, и в житии святых Мефодиа и Константина в минеи четьей.

По прошествии близ ста лет после сего знатнаго случая крестилась блаженная Ольга. А в недолгом по кончине святыя Ольги времени принял христианскую веру и правнук Ольгин великий Владимир, который весь народ русский крестил. Новопросвещенному русскому народу нужныя для отправления божией службы книги уже на славенском языке были готовы, и потому при сем случае никакого новаго перевода не воспоследовало. Ибо о сем Нестор ничего не упоминает: да при том и нужды не было в новом переводе. Понеже он уже был у других славенских народов, которые темже языком говорили, коим и Русь.

Грамота славенская, яже грамота есть в Руси, пишет Нестор. Хотя нет при том сумнения, что другия не переведенныя еще книги в сие время переводить начали. Ибо с сим, думаю, больше намерением святый Владимир завел училища, и, отбирая у знатных отцов детей, обучал их грамоте. И потому отсюду ясно видеть можно, что российская церковь, как прежде так и в последующыя времена употребляла при службе Божией книги первоначальнаго славенскаго перевода Кирилла Философа.

Скоро по смерти святаго Владимира появились между князями российскими междоусобныя войны: через что напоследок русская земля подвержена стала игу татарскому. Сие нещастие было долговременное. Ибо оно, включая и междоусобие, продолжалось около пяти сот лет. Всяк знает, что благополучие церкви соединено есть с благополучием государства. Когда отечество в непорядке, в утеснении и разорении, и церковь не может совершенно соблюсти свое благочиние. Чтож из сего для церкви воспоследовало? Многия взошли в церковныя книги неисправности. Понеже за утеснением иноплеменного ига не льзя было содержать училищ, а печатнаго искусства еще и во всем свете не было: то нужда была все церковныя книги рукописью переписывать, да и переписывать писцам, которые часто были неикусны, и грамматическаго разума не ведущии. От чего в церковныя книги входили многия неисправности, описи, недописи, а инде и излишния приписки. Всему сему тем легче можно было статься, что не редко переписывали с книг, какия не попались, не делая между книгою и книгою разбору, в чем великая состоит важность.

Сие разсуждение не стостоит в одних догадках. Ибо, как толко русския князи свергли с себя тягость татарския власти, первое их было попечение о благочинии церковном. Великий князь Василий Иоаннович, отец великаго Государя царя Иоанна Васильевича, усмотрел своим бдительным оком некоторыя вшедшыя в церковныя книги неисправности. И для того по совету преосвященного Варлаама митрополита Московскаго, 7020 году от рождестав Христова 1512 послал граммату со многою милостынею во святую Афонскую гору, требуя, чтоб святогоския отцы прислали в Россию такого человека, которой бы мог в России исправить церковныя книги. И по сему требованию прислан ученый муж Максим, родом грек, монах Ватопедския обители, в греческом и славенском языке искусный. Он был принят на Москве честно, и повелено ему жить в Чудове монастыре, где многия русския церковныя книги с греческих действительно и исправлял: что свидетельствуют оставшыяся по нем сочинения во многих библиотеках наших обретающыяся.

Но немного успел сей разумный муж, ибо по некоторым клеветам он неповинно сослан был в заточение в монастырь, по приезде своем в Москву в десятой год, в котором в заточении благочестиво и скончался. А через то поправление книг воспрепятствовано.

Когда таким образом начатое Максимом книг исправление пресеклося, Благоверный Государь Царь Иоанн Васильевич, сын Благовернаго Великаго Князя Василия Иоанновича, святое родителя своего намерение не оставил принять в разсуждение: и для того собрал в Москве собор из свех российских архиеерев при преосвященном всея России митрополите Макарии, и оному собору, который обыкновенно называется Стоглавый, предложил следующее: Божественныя книги писцы пишут (у нас) с неисправленных переводов, а написав не правят же: опись к описи прибывает, и недописи и точки непрямые. И по тем книгам церквах Божиих чтут и поют и учатся и пишут с них: что о сем небрежении и о великом нашем нерадении от Бога будет по божественным правилам?

Посему благочестиваго царя совету положено определение соборное следующее: Протопопом и старейшим свячщенником и избранным священником со всеми священники в коемждо граде во всех святых церквах дозирати святых икон и священных сосудов, и всякаго церковнаго чину служебнаго и на престоле святых антиминсов дозирати и священных книг, святых Евангелие и Апостол и прочих святых книг, иже соборная церковь приемлет. И которыя будут святыя иконы состарелись, и им тех велети иконником починивати. А которыя будут мало олифлены, и они бы те иконы велели олифити. А которыя будут святыя книги, Евангелие, Апостолы и Псалтири и прочия книги в коейждо суть церкви, обрящете неправлены и описливы, и вы бы те все святыя книги с добрых переводов исправливали СОБОРНЕ: занеже священная правила о том запрещают, и не повелевают неправленых книг в церковь вносити, ниже по них пети. Так же которые писцы по городом книги пишут, и вы бы им велели писать с добрых переводов, да написав, правили, потомже бы продавали, а не правив бы книг не продавали. А которой писец, написав книгу, продаст неисправив, и вы бы тем возбраняли с великим запрещением. А кто у него неисправленную книгу купит, и вы бы тому потомуж возбраняли с великим запрещением, чтобы впредь так не творили. А в перед таковии обличении будут продавец и купец, и вы бы у них те книги имали даром без всякаго зазору, да исправив отдавали в церковь, которые будут книгами скудны, да видячи таковая вашим брежением и протчие страхом приимут, и протчая.

Из сего видно, что и благочестивый Государь царь Иоанн Васильевич и все духовенство российския церкве на оном соборе бывшее сознавали, что в церковных книгах некоторыя были неисправности.

Здесь может подумать кто, что в силу онаго соборнаго определения и действительно в тоже время оныя книг церковных погрешности исправлены, но сего утвердить нельзя.

Первое, что для сего дела надобно было людей учительных, и в греческом языке искусных, а в таких людях в оное время был недостаток, по признанию самаго Стоглавнаго собора, который, разсуждая в главе 25 о диацех, хотящих в диаконы и в попы ставитись, сказывает, что они грамате мало умеют, а притчину сему дает сию, что и сами отцы их и мастеры мало умеют, и силы в божественном писании не знают. Притом онойже собор прибавляет, что преж сего в Российском царстве на Москве, и в Великом Новгороде, и по иным градом многия училища бывали, которых училищ уже в то время не было, а только собором определено, чтоб такие училищы стараться заводить. И для того оному книг исправлению не льзя было быть произведену в дело.

Второе, что онаго Стоглавнаго собора определение требовало, дабы книг поправление учинено было СОБОРНЕ и потому в силу его определения надобно было не одному лицу, но многим мужам учительным собравшись во едино производить сие важное дело, но нигде не упоминается ни мало, чтоб тогда особенный единственно для поправления книг собран был собор.

Третие, что и наипаче, по прошествии оной непогоды, какая была на Москве от смятения Лжедмитриев и разорения поляков, когда Бог возвел на Российское царство Благочестиваго Государя, Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича, оное от поправлении книг дело паки взято на разсуждение сим Благочестивым Государем и родителем его святейшим Патриархом Филаретом Никитичем. Ибо в предесловии Филаретовскаго требника печатаннаго 7132 от рождества Христова 1623 году сии точно слова находятся: «Слышавше Благочестивейшии пастырие они, Богом венчанный царь Михаил Феодорович, и отец его святейший Филарет Патриарх, много некое и преизлишно в Божественных разгласие, еже и заповедям Господа нашего Иисуса Христа несличное стихословие: и о сем разумно внемлющее и помышляющее, откуду есть вина толикаго разгласия божественных писаний? Точию, за небрежение и леность, и не ведение Божественных писаний всякое несогласие и несостояние в церковном соединении случашеся и тако самовольне тернием небрежения путь правый покрывашеся, и повелеша от градов книги харатейныя добрых переводов собрати, и во свидетельство божественных писаний стихословие исправляти, яже неисправлением от преписующих и многолетных обычаев погрешена быша и протчая.

Из сего предсловия кто не видит, что и Благочестивый Государь Михаил Феодорович, и отец его святейший Патриарх Филарет, усматривали, что были некоторыя в тогдашних книгах неисправности.

И хотя должно признаться, что по сему своему тщанию Благочестивывй Государь и святейший Патриарх некоторыя в книгах погрешительныя слова и исправили: однако притом не льзя сказать, чтоб сие великое дело совершено ими к концу приведено было.

И понеже уже и после того времени при Благочестивейшем Царе и Великом Князе Алексии Михайловиче в четвертое лето царствования его, при святейшем Патриархе Иосифе в седьмое лето патриаршества его в конце Апостола печатанного в лето 7157 от Рождества Христова 1647, месяца октября в осьмый день напечатано так: Слава, иже в Троице славимому Богу нашему, о нем же всякое дело благо начало приемлет, и в совершение приходит, тойже и сему богодухновенному божественнаго писания делу в совершение сея блаженныя книги Апостола конец положи. Вас же о богособранная чета православия отец и братию, освященных и причет, паче же и простых. Всех, в благочестии преспевающих, и в божественных писания догматех прилежащих, мы грубии, ни делу ни слову искуснии, вси потрудившиеся припадающе праха персти с купноколенным наклонением лица своя прилагающе и со усердием молим, прощения прсяще, и да не несподобимся от вашего преподобия, елика убо вникнув обрящете в сей книзе погрешительная за недоведение наше разумнаго пошествия, яко да и вы от направляющаго умныя слухи с разумении сердец ваших милость получите от Бога: а забвение и скудость в разуме над всеми нами хвалится. ПО СОВЕТУ ЖЕ СОБОРНЫЯ ЦЕРКВЕ ИСПРАВИТЕ НЕДОКОЧАННАЯ ИЛИ ПОГРЕШЕННАЯ ИЛИ ПОГРЕШЕННАЯ В РАЗУМЕ.

Здесь всяк зри, что святейший Патриарх Иосиф похвальное тщание имел исправить книги, да и самым делом оныя исправлял. При том надобно удивляться сего благочестиваго Патриарха чистосердечному признанию, что он хотя и тщался совершенное учинить книг поправление: однако не мог надеяться, чтоб еще некоторыя не оставались погрешности: и для того просит прощения, а при том молит, чтоб по совету соборныя церкви недокончанная и погрешенная в разуме потщались исправить. Подобныя чистосердечныя признания сего святейшаго Патриарха Иосифа находятся и в других многих печатанных при нем книгах. А святейший Патриарх Иосиф был последний перед Патриархом Никоном.

Из всего сего довольно прстраннаго разсуждения всяк и не много внимающий усмотреть может, когда началось церковных книг поправление, и какая была побуждающая к тому причина. Очень ясно видно, что оное поправление началось гораздо прежде царствования Великаго Государя Царя и Великаго Князя Алексиа Михайловича, а имянно еще при Великом Князе Василье Иоанновиче, потом при Государе Царе Иоанне Васильевиче. Тоже самое продолжалось и при Государе Царе Михаиле Феодоровиче, даже до самых времен Государя Царя Алексиа Михайловича: однако со всем тем он к совершенному окончанию не приведено, как уже выше показано.

Чтож теперь делать было надобно? Оставить ли было со всем сие похвально начатое и с прилежанием продолжаемое дело? И презреть ли оное святейшаго Патриарха Иосифа, а в лице его и всея церкви моление, чтоб недокончанная и погрешенная в разуме по совету соборыя церкви исправить?

Ревность по благочестии Благочествивейшаго Государя Царя и Великаго князя Алексиа Михайловича не смогла стерпеть, чтоб начатое от пресветлейших его предков, и для церкви нужное дело оставить без окончания. А наипаче, что при том и опасность могла быть, дабы частыми поправлениями не зделать книги худшими. И длятого разсудил мудрый Государь, чтобы единым совершенным поправлением сие окончать, а через то пресечь случай, дабы больше уже никто за сие дело не принимался, и церковь бы не безпокоил.

Начал же сие важное дело Благочестивый Государь Алексий Михайлович с великим разсуждением. Знал он, что дело сие церковное, а при том предостерегался, чтоб не произошли из того неправыя толки, и для того собрал собор в царских своих палатах в лето 7162 от Рождества Христова 1652, на котором председателствовал сам Благоверный и Христолюбивый Государь Царь и Великий Князь Алексий Михайлович всея России Самодержец, и содержай тогда престол великия церкве Никон Патриарх Московский, и с ними всего Российскаго государства архиереи, тут же и его царский сингклит предстоял.

На сем соборе предложено было, что в церковных книгах многия находятся от переводчиков и переписчиков неискусных с греческими и славенскими книгами несходства и несогласия. На что воспоследовало согласное всего собора определение: что церковныя книги достойно и праведно с старых греческих и славенских книг исправити.

И хотя сие всего Российскаго духовнаго чина согласие довольно было, чтоб по нем точно и поступать: однако для большей в православии твердости соизволил Благочестивый Государь о том же писать и к святейшим вселенским греческим патриархам, в то же 7162 лето. На оное Благочестиваго Государя писание святейший Патриарх Цареградский Паисий Благочестивому Царю ответствовал письменно за подписанием собственных рук всего нарочно от него собраннаго, собора в лето 7163, утверждая, что должно последовать во всем древних великих православных восточныя церкве учителей писанием, сущым в ветхих книгах греческих же и славенских. Таким порядочным образом сие намерение предуготовлялось.

К исполнению намерения сего повелением Самодержца изысканы были из древних Российских книгохранительниц, из великих обителей, древния премногими леты писанныя книги. Сверх того для лучшаго истины изыскания, требованы были и получены и греческия книги из великих святыя Афонския горы обителей, которыя книги писаны были отселе лет по пяти, по шести, по семи сот, а иныя и по тысячи лет и больше.

Когда все таким образом было предуготовлено, тогда паки на Москве собраны были два великия собора, один в лето 7163, другой в лето 7175. На первом соборе были: Макарий Патриарх Антиохийский, Никон Патриарх Московский, Гавриил Патриарх Сербский и протчее российское духовенство. А на втором: Паисий Патриарх Александрийский, Макарий Патриарх Антиохийский: и при том имели они волю и согласие и других вселенских патриархов Цареградскаго и Иерусимскаго. Иоасаф Патриарх Московский, с ними митрополитов великия России и восточных 14, архиепископов 8, епископов 5, архимандритов 25, Игуменов 6, протопопов 15: всех вкупе 76. На обоих сих соборах согласно определено, чтобы с волею Благочестиваго и Христолюбиваго Царя исправляти противу старых харатейных греческих и славенских книг православных, и печати предавати. По сему определению самое воспоследовало дело. При чем то примечания достойно, что когда начали разсматривать старописанныя греческия и славенския книги, увидели, что древния греческия с ветхими славенскими в всем согласны, а толко нашли, в новых московских печатных книгах с греческими и славенскими древними некоторыя несходства. И для того все книги против древних справили, и тем давно начатое дело благополучно привели к окончанию.

Церковь Христова, увидев сие дело счастливо совершившееся, несказанно возрадовалася, и с усердием благодарила Богу своему премудрому правителю за сие великое его благодеяние. Ибо через то давно предприятыя государей российских намерения приведены к окончанию, и церковь Российская с Греческою православною в совершенное приведена согласие: во всех Российскаго государства Божиих храмах утверждено точное в благочинии церковном сходство, а притом отнята и та опасность, чтоб впредь новыми частыми поправлениями не подать случая к каким ни сесть для церкви безпокойствам.

Сие дело сколько само по себе ни похвально, соблазнило некоторую немощную братию нашу, и православныя церкви чада подпали общей человеческой слабости, ибо некоторыя малопросвященныя из духовнаго чину люди, также не великое число из простаго народа, послышав о поправлении книг церковных, подумали, что будто они совсем попорчены, и из того заключили, что будто и вера переменена. В сие заблуждение впасть им нетрудно было, понеже они были люди простые, а при том иныя и безграмотные, всегда были своими работами и рукоделиями заняты: и потому им в высокия разсуждения о вере разсуждения входить не льзя было. В сем будучи невежестве, когда послышали в новопечатанных книгах некоторыя слова с старопечатными несходныя, подумали бедныя, что уже будто и самая сила переменилась, подлинно извинительна сия их погрешность, ибо слабостям подвержены все люди, но не извинительно их упорство. Должно было им разсудить, что ежелибы оное поправление не было добро, то благочестивый Государь, весь православный Росскийскаго государства духовный чин, благоверныя бояре и все русския люди сегоб не приняли. Но не хотели они разсудить сего, да напротив, не повинуясь повелениям благочестивых Государей, не слушая увещаний Святыя Церкве, и не следуя добрым других примерам, в своих мнениях уперлися: да не только сие, но притом, от великаго злоключения! любовь, которую нас Христос связал, разорвали, и от матери своей от Святой Церкви отлучилися.

Обыкновенно же случается, что ежели кто какую болезнь с самаго начала без исцеления оставит, то она от часу больше усиливается, и наконец бывает неисцельною. Тож самое случилось и с сими нашими именующимися староверами, когда они в известную впали погрешность, то не подумали себя исправить, но упорно стоя в своих мыслях, и другия многия вещи почли быть для себя соблазнительными. Начали толковать о сложении перстов, о четвероконечном кресте, о седми просвирах, о хождении в церкви посолонь, и о других многих мелкостях. Известно, что в неправости согласия нет. Из сего раздору разныя произошли толки: как на пример, поповщина, безпоповщина, онуфриевщина, софонтиевщина, христовщина, кадилники, перекрещиванцы и протчия многочисленныя. Все сии толки между собою несогласны, и одна другую проклинает: однако все согласны в том, чтоб против церкви Христовой воставать и ей не покаряться.

И так отсюду родился великий в церкви разврат: многия оными толками прельщенныя оставляют свои домы, детей, сродников, оставя святыя храмы, бегут в леса, кроются в подземных ямах, не имеют Божия церкви, ни пастырей, ни таин, умирают без покаяния и Святаго Причастия, а иныя, чево нельзя без слез и помянуть, самовольно сжигаются и думают заблужденныя, аки бы они своим самоубийством получат от Бога венец мученичества, и другия многия делают неистовства.

Какими слезами можно довольно оплакать все сии заблуждения? Могла ли церковь Христова подумать, что такая приключится ей язва от собственных чад? А наипаче из того, через что хотела она видеть лучшее между православными благочиние? Поистине не предвидела она сего злоключения, а ежелиб предвидела, то лучшеб может захотела она некоторыя в книгах снести в словах погрешности, нежели видеть такой между правоверными раздор. Одного Российскаго государства жители, одной церкви чада, одной веры питомцы, своих сожителей, своих братьев, своих одноверцев отвращаются, ненавидят и поносят.

Сие несогласников наших от церкви отлучение потому больше есть печально и болезненно, что они с нами в самой веры силе согласны, а только за одни мелкости спорят, и от нас за то отдираются.

Скажите вы, именующиеся староверы! вопрошает вас Святая Христова Церковь: скажите, почто вы от нас отлучаетесь? Вы в единаго Бога во Святей Тороице славимаго веруете, так как и мы: вы Спасителя миру Господа нашего Иисуса Христа исповедуете, так, как и мы: вы Священное Евангелие и Святыя Вселенския и поместныя соборы за правило веры и благочестиваго жития почитаете, так, как и мы: вы содержите, что имеет быть награждение благим и наказание злым, так, как и мы. А в сих членах содержится вся сила веры. Сей есть живот вечный, сказует евангелист Иоанн в главе 17: Да знают тебе единаго истиннаго Бога, и его же послал еси Иисуса Христа. Тому же учит и святый апостол Павел, к Римляном глава 8: Аще исповеси усты твомими Господа Иисуса, и веруеши в сердце твоем, яко Бог того воздвиже из мертвых, спасешися. Сия божественная вера утверждается любовию и благими делами, о чем так глаголет Спаситель наш, Иоанна глава 14: аще кто любит мя, стово мое соблюдет: и отец мой возлюбит его, и к нему приидем, и обитель у него сотворим. Тож самое пишет и святый апостол Павел, 1 к Коринфяном глава 13: аще имам пророчество, и вем тайны вся, и весь разум, и аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любве же не имам, ничтоже есмь. В сих членах состоит вся веры евангельския сила, а в силе сей вы с нами согласны, так почто же от нас отлучаетеся? Почто Христову Церковь мать нашу оставляете? Почто любовь, которую нас связал дражайший Спаситель, разрываете? Почто нарушаете вечный Евангельский Завет, кторым мы в единомыслие и согласие призваны?

На сие отвечаете вы, что для того де, от вас отлучаемся, что вы не по старым книгам служите, что не так слагаете персты в изображении креста, что принимаете и четвероконечный крест, что служите не на седьми просвирах, что крестите и венчаете, не ходя по солнцу. Сии знатнейшия, по мнению вашему, у нас погрешности: и вы почитаете их столь великими, что для сего оставляете церковь, таин не приобщаетеся, и отлучаетеся от нас, хотя в самой вере силе с нами и согласны.

Мы разберем кратко с чистою совестию сии погрешности, которыми вы нас порицаете, что подлинно ли мы с вами в том не согласны, и что следовало ли вам за то от церкви отдираться. Во первых представляете вы, что будто у нас старые книги попорчены. На сие мы вам ответствуем: показано уже выше, что поправление книг начато гораздо прежде времен Великаго государя царя и Великаго князя Алексеиа Михайловича и Патриарха Никона. И потому, ежели поправлением книги церковныя испорчены, так надобно признаться, что уже испорчены они были и прежде Никона патриарха, еще при Государе царе Иоанне Васильевиче. А ежели тогда книги поправлением испорчены, так почтож говорить, что они после таким же поправлением испорчены.

Подлинно при Патриархе Никоне все книги поправлены, но не испорчены. Книги церковныя былиб испорчены, ежелиб в них переменена была самая сила. Например, ежелиб в старых книгах написан было: Бог спасения всем хощет, а в новых было бы напечатано: Бог не всем спасения хощет. Ежелиб в старых книгах было написано: Сын Божий есть равен Отцу и Святому Духу, а в новых было бы напечатано: Сын Божий не есть равен Отцу и Святому Духу. В старых бы было написано, что воскресение мертвых будет, а в новых бы было напечатано, что воскресения мертвым не будет. Ежелиб такое было новых книг с старыми несходство, то подлинно можно бы было сказать, что книги попорчены и еретическия. А ежелиб только была перемена в словах, а сила осталась бы таже, то нельзя бы еще сказать, что книги попорчены. Например, ежелиб в старых было написано: Господи помилуй, а в новых бы было напечатано: Боже, или Владыко помилуй. Ежелибы в старых было написано: Бог спасения всем хощет, а в новых было бы напечатано: Бог о спасении всем печется. В старых бы было написано: Сын Божий есть равен Отцу и Святому Духу, а в новых бы было напечатано: Сын Божий есть Бог, якоже есть Бог Отец и Святый Дух. Ежелиб такия в книгах были перемены, то не льзя бы еще сказать, что книги попорчены: понеже хотя другими словами, но таже сила изобразуется.

Так и наши исправленныя книги не льзя назвать испорченными: понеже хотя в некоторых местах слова и перемены, но сила в старых и в новых книгах все одна. Вот докажем сие примерами. В старых наших книгах было читано: Господи Исусе Христе Сыне Божий помилуй мя, а в новых печатается также, но притом печатается и так: Господи Иисусе Христе Боже наш помилуй нас. Здесь в словах хотя есть перемена, но сила одна. Ибо Исус Христос есть Сын Божий и истинный Бог. И потому можно читать и то и другое: и Сыне Божий и Боже наш. В старых было читано: Богородице Дево, радуйся Обрадованная Марие, а в новых печатается: Благодатная Марие. В разных словах сила одна. Понеже Пресвятая Богородица есть и благодати, и радости исполнена. В богородичне молитве было постарому читано: яко родила еси Христа Спаса и избавителя душам нашим. А в новых написано: Яко Спаса родила еси душ наших. И то все одно, понеже Спас и избавитель одно значение имеют: и Спас наш не кто другой есть, как только Иисус Христос. По старым книгам пели: трисвятую песнь приносяще, на ныне поют: припевающе, и то все одно. Ибо кто приносит песнь, тот поет, и кто поет песнь, тот и приносит песнь. В старых книгах читали: и во веки веком, а по новым читают: и во веки веков, и сих слов сила есть также, ибо тем и другим означается вечное Божие пребывание. В некоторых старых книгах было читано аллилуиа дваджы, а в третий раз, слава тебе, Боже, а в новых печатается аллилуиа потрижды и слава тебе, Боже. Здесь в словах, хотя есть разность, но нет в силе разности, ибо кто читает дважды аллилуиа, а в третий раз, слава тебе, Боже, тот прославляет Святую Троицу, а кто читает аллилуиа трижды, тот также прославляет Святую Троицу, а прибавлением «слава тебе, Боже» означает, что в Троице есть едино Божество. В старых книгах было читано: и спаси, Спасе наш, люди согрешшыя, а в новых печатается: и спаси, Спасе наш, люди отчаянныя. В сих словах, хотя есть разность, но нет в силе разности, ибо согрешшыя не могут надеяться на свои дела, разве токмо на милосердие Божие. А и отчаянныя здесь тоже значит, что и люди согрешшыя, то есть которыя не надеются на свои дела, но паче надеются на милосердие Божие. Ежелибы в новом переводе люди отчаянные значили таких людей, которыи отчаялись о милосердии Божии, то подлинно такой перевод бы погрешителен. Но такова разума наша церковь не приемлет. В некоторых старых книгах в символе было писано: Егоже Царствию несть конца, а в новых положено: Егоже Царствию не будет конца. И в сих словах есть совершенное согласие. Ибо Христову царствию поистинне и несть конца, и не будет конца: несть конца, ибо он всегда царствует со Отцем и Духом, и не будет конца, ибо когда он приидет судити живым и мертвым, тогда избранных своих примет в свое Небесное Царство: и сему блаженному царствованию никакова окончания никогда не будет. Опять в старых некоторых книгах в Символе было читано: в Духа святаго Господа истиннаго и животворящаго, а в новопечатных книгах сие слово истиннаго оставлено для того что не дерзнули того слова в символе положить, котораго не находится в Символе греческом. Однако сим оставлением сила не нарушана. Ибо кто верует, что Дух святый есть Господь животворящий, и от Отца исходящий, тот неотменно верует, что Дух святый есть и истинный. Ибо не льзя, чтоб Дух святый был Господь и животворящий, а не был бы истинный, сего и подумать нельзя. В старыйх некоторых книгах было писано имя Искупителя нашего с титлою тако: ИСУС, а в новых печатается ИИСУС и тех слов сила одна, ибо как под оным именем Исус, разумеете вы, Спаситель наш, так и с именем Иисус означается тоже наш Спаситель, и потому напрасно спорить о сей слова частице И, когда согласно мы приемлем одного Спасителя, и в него веруем. Много бы можно было привести и других примеров, в которых хотя слов некоторая и зделалась перемена, но сила осталась одна непременна. И потому не льзя сказать, чтоб новоисправленныя книги были испорчены, когда в них с старыми книгами содержание есть сходное.

Здесь можете вы нам сказать: что в священных правилах написано: Аще кто прибавит или убавит, да будет проклят. Правило сие принимаем мы и почитаем за истинное: но разуметь его надобно так, что ежели кто в силе святыя веры зделает какое нибудь прибавление или убавление, тот подлежит проклятию, а не тот, кто в словах зделает поправление, а силы не коснется. Так, например, злочестивый Арий не принимал Господа нашего Иисуса Христа быти истиннаго Бога, и тем нарушал силу веры, а не одни слова: и для того повержен стал проклятию. Манихей еретик учил, что два Бога, один доброй, а другой злой. Сим учением разорял истинную веру, и потому достойно был проклят. Пелагий еретик отвергал действие благодати Божия, и для того наказан анафемою. Также церковную заслужили казнь все те, которыя прибавляли или убавляли что нибудь в силе веры.

А которыя что нибудь прибавляли или убавляли, не нарушая силы, тех не только церковь не проклинала, но и похваляла. Докажем то примерами. Известно, что литургия прежде была святаго апостола Иакова: которую после убавил или сократил Василий Великий, а потом и Василиеву убавил святый Златоуст: однако сих мужей церковь не только не прокляла, но еще великими почитала хвалами, и в числе святых поставила. Символа веры, какой ныне в церквах читается, прежде Никейскаго собора в церквах не было. Но святый Никейский Собор его церквам придал: однако сим новым прибавлением не только церковь ни мало не смутилась, но еще паче утвердилась. Благочестивый Государь Иустиниан внес в службу Божию оный стих: Единородный Сыне и Слове Божий, и протчая. Однако за сие прибавление от церкви не наказан, но похвален. Да и все почти церковныя песнопения, какноны, трипеснцы, тропари, кондаки, икосы, после в церковь взошли: ибо они сочинены были иныя от Дамаскина, иныя от Космы, иныя от Германа, иныя от Анатолиа, иныя от Кассии монахини, иныя от Льва царя, около осми сот, девяти сот и тысячи лет после Рождества Христова. Однако за сии новыя и великие прибавления оных творцов церковь не токмо прокляла, но еще вечными ублажает хвалами. А для чего? Для того, что они хотя иное прибавляли, иное убавляли: однако силы веры нимало не опорочили. И потому не тот, кто в словах какое нибудь делает прибавление или убавление, достоин проклятия: но тот, кто силы прибавляет или убавляет, тот подлежит анафеме. А в новоисправленных наших книгах, хотя зделано инде прибавление, инде убавление, инде перемена, но в одних словах; а сила нигде не повреждена, как выше показано. И потому исправители наших книг достойны не наказания церковнаго, но благословения и благодарения.

На сей наш ответ вы нам вы нам предложите, что ежели в старых и новых книгах сила одна, так не за чем было слова и переменять. На сие уже прежде ответствовано было нами, что в некоторых старых книгах многия были от неискусных переписчиков недописи, описи, иногда и разуму противныя, а инде и излишныя переписки, а через то с греческими книгами было некоторое несходство. И потому надобно было оныя неисправности изключить, дабы через то мы с Греческою Православною Церковью не только в силе, но и в самых словах имели точное сходство. А поправлением книг до сего в словах согласия мы достигли, и противныя разуму описи и излишныя приписки изключили.

Еще говорите вы нам, что по старым, де, книгам у нас в Руси мнози святи чудотворцы просияша, и вси по сим книгам служили, и Богу угодили. На сие легко отвечать тому, кто знает, в чем состоит истиннаго христианина спасение. Ибо не в словеси Царствие Божие, но в силе, по учению святаго апостола Павла. Благодать Божия, соединенная с непорочною совестию, спасает нас. И для того нет сумнения, что святыя древния чудотворцы подлинно спасалися по старым книгам, да не за старыя книги: но что имели усердную к Богу веру, истинное пред Богом смирение, и Господни заповеди исполняли со всяким тщанием, и пребывали в соединении с церковью. За сие они угодили Богу и спаслись, а не за старыя книги. Понеже в древности были и такия, которыя, хотя и по старым книгам служили, однако, понеже веры не имели, и беззаконно до смерти жили, то душею вечно погибли. Тоже надобно сказать и о новоисправленных книгах. Ежели кто имеет истинную в Бога веру, и заповеди Божия исполняет, тот, когда по новоисправленным книгам служить будет, может угодить Богу. А кто о вере не радит, и нечестиво живет, тот по каким книгам ни читает, по новым ли или по старым, Божия осуждения не убежит.

Так разсудите же беспристрастно вы, которыи новыя книги не принимаете, а только держитеся старых: есть ли причина вам нас порицать за новыя книги, и за то от церкви отрываться? Не в старости книг спасение полагайте, но знайте, что ежели кто Богу служит, а при том будет исполнять Божия заповеди, и останется в соединении с Христовою Церковью, тот может угодить Богу. Так надобно же и вам с кротчайшим христианским духом разсуждать о новоисправленных книгах, и не думать столь жестоко, аки бы уже все те погибли, которые по новоисправленным книгам служат, хотя бы усердную к Богу имели веру, и жили непорочно. Престаньте вы от таковаго упорства, умоляет вас Святая Христова Церковь: она уверяет вас евангельским благословенным гласом, что вы, ежели в соединении пребудете с нею, и сохраните веру и любовь, спасетеся, а за единую старость или новость книг, осуждены не будете. Не разбирчивость между старыми и новыми книгами, но свидетельство непорочныя совести спасает нас.

Вот еще и другое соблажнаяет вас, а имянно: что мы в изображении креста не те персты слагаем, которыя персты слагаете вы. Разсудим же и о сем, подлинно ли мы с вами в том не согласны, и следует ли вам за то от нас отвращаться. Из церковной истории узнать можно, что еще в самыя апостольския времена крестное знамение рукой на себе изображали, но как и какия к изображению сему персты слагали, о том в древних повествованиях ни мало не упоминается. Мы теперь по церковному обычаю, когда изобразуем на себе крест, слагаем три персты, соединяя вкупе большой палец, указательной, и средний, а оставшыяся два к ладони пригибаем. А вы слагаете большой палец с двумя последними, а указательный и средний оставляете прямостоящими. Не можно по пальцам узнать, которое перстов сложение есть справедливее, ибо пальцы, как их ни сложить, все останутся пальцы. А ежели хочем видеть, которое перстов сложение истине есть, то надобно знать, которое перстов сложение согласно с верою, и которое нет, ибо вера содержится в уме и в сердце, а не в пальцах. Ежели спросить вас: для чего вы три персты большой с последними соединяете? Вы отвечаете, что сим, де, трех перстов соединением изображаем мы Святую Троицу. Очень изрядно, чтоб слагать персты, и ими озображать Святую Троицу. Опять спросить вас: что вы оставшимися двумя перстами указательным и средним изобразуете? Вы отвечаете, что изобразуем ими два во Христе соединенных естества, божеское и человеческое. Очень изрядно, чтобы соединять руки персты, и изображать ими два во Христе соединенныя естества. Пускай же теперь спросите вы нас: что вы изобразуете тремя соединенными перстами, большим, указательным и средним? Мы вам тотчас отвечаем, что изобразуем ими Святую Троицу. Ежели опять спросите: что вы изобразуете оставшимися двумя последними перстами? Мы вам отвечаем, что изобразуем ими два во Христе соединенныя естества. Так какоеж теперь осталось между вами и нами несогласие? Нет никакова. Будем ли мы за пальцы бранитися, когда в вере о Святой Троице согласны? Да вы, де, не те пальцы слагаете, говорите вы нам. Но сила не в пальцах, а сила в том, чтобы ими изображать Святую Троицу.

Но какая, де, Святая Троица в щепоти? Так вы называете наше перстов сложение. На что мы говорим, что подлинно Святая Троица обитает не в пальцах, но в уме и в сердце, а только ум наш чрез сложение триех перстов изображает Святую Троицу. Подобно и в вашем перстов сложении нет Святой Троицы, а только ум ваш изображает им Святую Троицу. Не в том сила, какия б персты ни слагать, толькоб вера о Святой Троице была не повреждена. А и сами вы не порицаете нас, чтоб мы не право веровали о Святой Троице. Так о чем же спорить? За что разлучаться? Поистинне не зачто.

Здесь можете вы нам сказать, что ежели не в том сила, как персты ни слагать, так зачем было и вводить прежде не всеми употребляемое триперстное сложение.

На сие ответствуем, что сие зделано для того, чтоб в обычаях церковных не иметь несходства с Греческою Православною Церковию, от которой мы как веру, так и все предания приняли. И потому праведно было, чтоб с нею во всем согласовать. А многии из Греции приезжающыя знатного духовнаго чина люди, между тем и святейшия восточныя Патриархи зазирали, что мы, будучи с ними одной веры и в совершенном соединении, в перстном сложении не сходствуем. И для того разсуждено быть за справедливое и в сем обычаи с Греческою церковию совершенно согласиться. А ни мало не думано, чтоб за сие какой нибудь мог произойти спор, ибо ктоб подумал, чтоб стали за пальцы спорить, которыя в вере согласны?

На сие вы сказываете, что и в Греции, де, обычай, чтоб по нашему персты слагать, есть испорчен, а прежде, де, там того не бывало. На сие ответствуем, что не льзя сказать, чтоб в Греческой церкви перстное сложение ныне было неправое, ибо Греческой веры люди находятся во всем свете в разных местах. Ежелиб перстное сложение было испорчено в так называемой собственно Греции, то могло бы оно неповрежденно остаться на многочисленных островах средиземнаго моря, где Греческой веры людей неисчислимое множество. Ежелиб оно испорчено было и на островах, то могло цело остаться в Африке, в Египте, или в Аравии, на Синайской горе, или в Палестине, во Иерусалиме, или в Сирии и в Анатолии. Но нет: во всех сих пространнейших странах благочестиваго исповедания греческаго люди так персты слагают, как мы. А хотяб и во всех оных греческой веры странах перстов сложение было испорчено, так моглоб оно еще цело оставться у других народов, которыя исповедания также греческаго, а с греками или сообщения не имеют, или всема от них местом удалены, например, у болгаров, молдавов, волохов, далматов, сербов, кроатов, славонов, грузинцов, также у многих православных под Областию Польскою обитающих: однако все народы до единаго в изображении креста персты так слагают, как и мы. Так откуду же бы все сии народы приняли сей обычай, поистинне не льзя и придумать, как бы могло введено быть такое обыкновение между столь различными народами: разве сказать, что они ево от самых древных апостольских времен приняли, и потому не возможно сказать, чтоб сложение перстов в Греческой Православной Церкви было не правое. Сей обычай и мы себе присвоили, однако со всем тем церковь наша веру не поставляет в пальцах, но в уме и в сердце. Ежели вера о Святей Троице есть непорочна, то, какими бы пальцами ее ни изображать, нет беды спасению. А ежели кто о Святей Троице не право мудрствует, то как бы он персты ни слагал, по вашему ли или по нашему, тогда сложение перстов ничего не упользует.

Так перестаньтеж вы о сложении перстов много волноваться, ето одно упорство, чтоб в вере о Святей Троице быть согласным, а за пальцы спорить осудит вас самая Святая Троица, что вы, стоя за пальцы, любовь нарушаете, а любовь есть приятнее Святей Троице, нежели сложение перстов всех рук, сколько их несть на свете. Не о том много спорьте, как разделенныя персты соединять, но о том подумайте, как бы резделенныя от церкви душы соединить во едино стадо под правительство Единаго Пастыря Иисуса Христа.

Вы еще не успокоиваетесь. Вы кричите: для чего мы принимаем крест с четыреми концами, который крест не называете вы крестом, но крыжем латынским. А надобно, де, почитать один крест осмиконечный с восмью концами. Мы не только осмиконечный крест не отвергаем, но и почитаем его и лобызаем ради Распятаго на нем за ны Господа. И для того во святых наших храмах везде почти осмиконечныя кресты и на престолех, и на иконостасах, и на церковных главах. Однако не льзя сказать, разве против совести, чтоб и четвероконечный крест не был крест, ибо сами вы называете его крыжем, а крыж – есть слово польское, тоже значит, что и крест. И, хотя его употребляют латыны отступники, однако для сего отвергать его не следует. Ибо латыны, хотя многия впали ереси и заблуждения, однако в кресте с нами согласны, и никто из древних святых старцев в том их не обличал.

Но при том и из самаго Евангелия очень ясно видно, что и не осмиконечный крест называется крестом, да еще крестом Христовым. У евангелиста Матфеа в главе 27: пишется, что Симону киринейскому задеша понести крест Его, тоесть, Христов. Также пишет и евенгелист Иоанн, глава 19: нося (Иисус) крест свой, изыде на глаголемое лобное место. Вот оба евангелиста сей несенный Христом крест называют крестом, да и крестом Его, тоесть, Христовым, следовательно истинным крестом. Однако сей крест не был осмиконечным. Ибо по признанию самих вас в состав осмиконечнаго креста надлежит и титла, положенная Пилатом на кресте. А в то время, когда нес Господь Иисус крест свой, и Симон Кириней, тогда еще на крест титлы положено не было. Ибо по благовестию Матфееву титла положена была на кресте, как уже распят был Господь наш: однако и прежде положения титлы крест называют евангелисты Христовым крестом, хотя еще он не был осмиконечный.

Но что нужды много о сем говорить? Сами вы внутренно то сознаете, по упорство не попущает вам откровенно признаться, ибо ежели сказать вам: перекрестись и ты перекрестишься. Да как? Изобразишь ты на себе Святый Крест не осмью, но четыреми концами. Во первых изображение креста положишь на челе, вот один конец. Потом положишь на персех, вот второй конец. Потом на правом плече, вот третий конец. Потом на левом плече, вот четвертый конец. И так стал четвероконечный крест. После сего, ежели спросит вас, истинным ли вы изображаетеся крестом, или неистинным. Ответствуете вы что истинным. Так по етому и четвероконечный крест истинный, скажем мы вам. На сие вы молчите. Так не упорство ли ето? Не есть ли знак души в познанной истине признающияся?

А ежели что вы и говорите, то сие: что ето, де, не тот крест, на котором Христос распялся. Мы на сие скажем вам, что пускай по мнению вашему Христос распялся на осмиконечном: однако при том не льзя сказать, чтобы и четвероконечный крест не был истинный крест: ибо ежелиб он был не истинный, то не надобно бы вам им и креститься. А ежели им со всем тем креститеся, то по етому креститеся крестом не истинным. Но не можете вы сказать, чтоб крестились крестом не истинным. Так почтож не называть его крестом, да называть крыжем латынским, или еще (что поистинне великая есть Христу досада) печатию антихристовою. Так по етому вы креститесь крыжем латынским и печатью антихристовою. О злое упорство! К чему ты доводиш непокорныя сердца. Крест, де, четвероконечный, печать Антихристова, а однако сию печатью Антихристовою во имя Христово вы изобразуетеся. Прости им Владыко Христе! таковое хуление, и светом благодати Твоея озари сердца их.

Но кроме того, что четвероконечный крест изображаете вы на себе: кроме того еще во всех старых книгах положено, что тогда священник совершает Святое Крещение, или освящает Святые Дары, тогда благословляет он рукою воду крещения, или приносимыя дары, и изображает четвероконечный крест, да и во всяких других церковных обрядах всегда священники благословляли четвероконечным крестом. Вам не льзя сказать, акибы тайны при древних святых великих чудотворцах не совершалися. Кто ето дерзнет сказать? Однако при совершении оных таин архиереи ли или иереи благословляли, изображая рукою четвероконечный крест, а не печать антихристову. Сверх сего, ежелиб перебрать все древния святыя иконы, церковныя ризы и сосуды, сплошь бы увидели не только осмиконечный, но и четвероконечный крест. Но перестанем говорить о концах Святого Креста, а вместо того разсудим, для чего мы христиане почитаем Честный Крест, и следует ли нам за концы друг от друга отдираться?

Когда мы почитаем Святый Крест, не для древа почитаем, из котораго он составлен, и не для того опять, что он столко-то имеет концов, но ради Распятаго за ны на нем Господа нашего Иисуса Христа Царя Славы, который своею кровию пролиянною за искупление наше освятил его. А без того он никаковаб почтения не был достоин, из чевоб он ни зделан был, и сколькоб концов ни имел. Да и самым делом прежде Господня на нем распятия он не только ни от кого почитаем не был, но, на против, за безчестное древо почитался, ибо в законе было писано: Проклят всяк висяй на древе.

Теперь спросим же мы вас, для чего вы почитаете Святый осмиконечный Крест? На то скажете, для того, что распят на нем за нас Искупитель наш. Очень изрядно: с какимиб концами ни почитать крест, толькоб почитать его ради Иисуса Христа, Распятаго на нем. Спросите же и вы нас, для чего мы почитаем осмиконечный и четвероконечный крест? Мы вам на то скажем, что ради Иисуса Христа, Распятаго за нас. Так в чем же мы не согласны? В одних концах. Да, крест Христов почитается не ради концов, но ради самаго Иисуса Христа, в котораго и вы и мы равно веруем, равно его заслугами хвалимся, и спастися уповаем. Не для чего тем спорить за концы, которыя согласно Иисуса Христа за искупителя своего признают. Ежелиб мы, принимая четвероконечный крест, притом некоторыя скрытыя против Христа имели мысли, то подлинно бы была причина вам нас отвращаться. Но мы свидетельствуемся Богом живым, что во Христа веруем так, как Священное его Евангелие учит. Возмите вы сие разсуждение, и всякое упорство отвергше, почтите истину, а притом молите с чистою совестию Святаго Духа, да коснется он сердца вашего, и действием своим спасительным да склонит его к любви и согласию.

Вы еще порицаете нас за то, что мы служим на пяти просвирах: а надобно, де, служить на седми просвирах. Разберем мы и сие по самой истине из евангельских и отеческих оснований: а, разобрав, посмотрим, следует ли за пять или за седмь просвир делать такой в церкви раздор? Всяк христианин ведает, что Святаго Причастия установитель есть сам Господь наш Иисус Христос. Он сам сию Тайную вечерю с ученики своими совершил, а совершил не над многими хлебами, но над одним хлебом или просфорою, о чем пишут согласно все евангелисты и апостол Павел. Святый Матфей пишет, что прием Иисус хлеб, (а не хлебы) и, благословив, преломи. Тож самое написал и святый Марк. Согласен с ними и святый Лука: приим хлеб, (а не хлебы), хвалу воздав, преломи. А святый апостол Павел 1 послание к Коринфянам в главе 10 и 11 не только изъясняет, что Христос взял в руки свои хлеб, а не хлебы, но при том имянно пишет в главе 10 стих 17: яко един хлеб, едино тело есмы мнози: и что все от единаго хлеба причащаемся.

Сему Господню примеру и Апостольскому учению церковь и последовала, да и ныне последует. Ибо пять ли или седмь принять просвир: однако служба божия совершается над одною просвирою, что называется Агнец, а не над всеми просвирами: и от единаго только Агнца священники и протчия христианы причащаются, а прочих просвир, и от вынятых из них частиц никто не причащается и причащаться не повелено, ни по новым, ни по старым книгам. А в службе, именуемой Преждеосвященной и совсем никаких просвир, кроме Агнца не положено, однако тайна приобщения совершается, и всем христианам преподается, и то делано и делается в силу евангельскаго и Апостольскаго учения: что Иисус Христос над единым хлебом совершил Тайну свою, и апостол объявляет, что христиане все от единаго хлеба причащаются, дабы через то показать, что все христиане любовию и согласием связаны во едино.

А когда Господь Иисус Христос совершил вечерю свою над единым хлебом и апостолы томуж учат: да и церковь как прежде, так и ныне совершает службу Божию над единым Агнцем и им одним христиан причащает, так как же другия, кроме одного, хлебы или просвиры взошли при службе в употребление? О сем должно здесь изследовать.

В Апостольския времена у первенствующих христиан было такое благочестивое обыкновение. Когда надобно было собираться на службу Божию и на Причастие, тогда всякой почти христианин, по силе своей нес с собою несколько хлебов и сосуд вина.

О сем обыкновении поминается в правиле Апостольском 3 и правиле собора иже в Трулле 28, и в правиле Феофила Архиепископа Александрийскаго 7, где притом поминается, что святая прежних христиан простота приносила виноград, мед, класы и другия овощи, но после сие обыкновение оставлено. Сии пренесенныя хлеб и вино вручаемы были священнику, и назывались они греческим языком просфора, а по нашему, приношение. Священник, приняв их, полагал на особенном месте со стороны Святыя Трапезы, которое место по гречески называется, професис, по нашему предложение, или жертвенник. Когда таким образом христиане снесут великое число хлебов или просфор, и вина, тогда священник из числа оных хлебов или просфор выбирал один хлеб, который бы доволен был для причастия всех, и, по совершении священнодействия, оными причащал. А из оставшихся хлеба и вина часть отделяема была для нищих, а часть шла на служителей церкве. О чем пишется в вышепомянутом же правиле Александрийскаго патриарха.

Сие горячее тогдашних христиан к благочестию усердие для церкви столь было чувствительно, что она не оставляла имена тех, которыи оныя дары приносили, поминать во время службы при общем всех собрании и их доброхотное подаяние молитвами своими препоручала щедротам и милосердию Божию. Как то и ныне еще в службе Василия Великаго читается сими словами: помяни, Господи, иже дары сия Тебе принесших, и о нихже, и имиже, и за нихже сия принесоша.

Сие христианское обыкновение столь наблюдалось свято, что от непорядочно живущих христиан такова приношения церковь не принимала, разсуждая справедливо, что ежелиб от таких принимать приношение, то через сие казалось бы, что будто она не со всем непорядочных их поступок отвращается. В сем разуме святый Никейский Собор определил о отпадших во время гонения, чтоб их 12 лет в сообщение церкви совершенное не допущать: а в последния два года, хотя и дозволено их в собрание с верными принять, но без приношения, хорис просфорас: то есть, приношения от них еще не принимать.

Узнавши сие первенствующия церкви обыкновение, всяк ясно усмотреть может, сколько тогда было при службе Божией приносимых хлебов или просфор. Не было определеннаго числа, и не пять или седмь просфор было, но и десять, и тридесять, и пятьдесят, и сто, и несколько сот, разсуждая по числу, довольству и усрердию христиан.

Но после, по прошествии некотораго времени, то есть, когда прежних христиан в вере теплота не столь горяча стала, оное святое обыкновение, чтоб приносить всякому с собою хлебы и вино, быть перестало. Однако к дополнению недостатка сего церковь определила от себя несколько хлебов или просфор, чтобы оныя приносить к жертвеннику, дабы чрез сей обряд оставить некоторую память прежде бывшаго добровольнаго христиан приношения. Коликое имянно число таких просфор было сперва определено, в историях сыскать не можно. Однако по общему преданию Греческия церкве думать надобно, что оное определенное просфор число было пяточисленное. Но при всем том, никогда никакова от церкви запрещения не было, чтоб не приносить и другия, кроме пяти, просвиры о своем или усопших спасении.

Когда церковь вместо прежних добровольных приношений несколько хлебов приносить от себя определила, тут же определила и сие, чтоб уже поминать имена великих божиих угодников, во первых Пресвятыя Богородицы, Святаго Предтечи, пророков, апостолов, мучеников, преподобных и всех святых, также о здравии и спасении всех православных христиан, и о упокоении всех в вере усопших.

Теперь изъяснено древнее церкви обыкновение, и как оно престало: а при том и то объявлено, как оное прежде многочисленное хлебов приношение осталось на пяти, а на произвол и больше.

Сему восточныя православныя церкве обычаю последует и наша Святая Церковь. Мы Святую Литургию совершаем на едином хлебе или просфоре, а кроме сей еще четыре просфоры приносим в жертвенник: из которых одна приносится в честь и память Пресвятыя Богородицы. Вторая в честь всех святых. Третия просфора о спасении всех православных живущих. Четвертая о памяти и оставлении грехов в вере усопших христиан. И так всех будет пять просвир. Однако церковь наша не запрещает приносить и больше просвир, семь ли, или десять или двадесять, или больше. Как то и самым делом ныне у нас бывает, что усердныя христианы приносят просфоры о здравии своем или о спасении своих преставльшихся родителей. И таких просвир случается до десяти, до двадцати и больше, а в некоторых селах приносится в церковь в праздничныя дни просвир по сту, по двести и больше. И сие обыкновение не только не льзя хулить, но еще можно почесть за некоторыя следы прежде бывшаго в первенствующей церкви добровольнаго христиан приношения.

Теперь возвратимся мы к своему намерению. Вы говорите, что надобно, де, служить на седми просвирах. Но вот видите, что служба совершается на едином хлебе или просвире. А протчих сколько употреблять, в том надобно последовать обычаю церковному. Хорошо употреблять пять просвир, понеже так предала Святая Церковь, нет же противности употреблать и седмь просвир, и больше, толькоб оставться в соединении с церковью. Сила вся в едином хлебе или просфоре, ибо без единаго хлеба Святая Литургия совершиться не может, а протчее просвир число остается и на произволении приносящих. Ибо хотя в некоторых, а не во всех старых книгах и положено приносить седмь просвир, однако при случае дозволено оное число и умножать, ибо в Номоканоне печатанном при святейшем патриархе Иосафе первом в лето 7147 изображено, что одну просфору за царя и царицу и за чад их. А идеже будет к цареву величеству послати, то вынимати по имяном, всем по просфоре. В таком случае уже может быть не седмь просвир, но и десять и двадесять. И потому пять ли седмь или и больше просвир приносить к жертвеннику, в том греха нет: а в том только есть великой грех, чтоб стоя за число просвир, отлучаться от церкви и самовольно лишать себя той благодати, которой сподобляются с верою причащающиеся под видом хлеба самаго Тела Христова.

Но при сем, разсудим и то: по мнению вашему не достает у нас двух просвир: одной де за патриарха, а другой за царя. Но у нас поминание их не оставлено. Мы на просвире заздравной поминаем благочестивую нашу Государыню и наследника ея, Святейший Правительствующий Синод и святейших греческих Вселенских патриархов. Так в чом же не соглащаться, когда и вы, и мы об них поминание творим, да ничего, говорите вы, не по особенной за всякого просвире. Но не в том нужда, чтобы была особенная или неособенная просвира, но в том, чтобы поминание о благочестивом царе и духовном пастырстве не было остановлено. А ежели надобно, чтоб особенныя за патриарха и за царя были просвиры, так кольми паче надобно особенную за Святаго Предтечу, особенную за святых пророков, особенную за Святых апостолов, особенныя и за протчих святых. Но ни по каким и старым книгам сих особенных просвир не положено, но за всех святых едина просвира, так довольно и за всех православных христиан едина просвира.

Сие изъяснение приимите вы в разсуждение. Подумайте для чего Господь наш Иисус Христос уставил тайну сию. Не для того ли, чтоб мы все яко единаго отца дети при сей духовной трапезе пировали? А вы против сего святаго намерения от нас отдираетесь: длячего Спаситель мира наш благоволил питать нас Телом Своим и пречистою Кровию Своею? Не для того ли, чтоб мы были связаны единым духом любве и согласия? А вы сей божественный союз разрываете. Христос собирает, вы расточаетесь. Христос всех созывает во едино, вы всяк своими толками порознь. Христос врачует вас Телом Своим и Кровию Своею, вы сие дражайшее врачевство не приемлете. Подумайте, молим вас: ежлиб теперь и мы вкупе присупили к Святой Трапезе в мире и любви, и под видом хлеба и вина причастилися тела и крове Христовы, не принял ли бы нас милосердный Спаситель, сколькоб в жертвеннике ни было просвир? Или думаете, что премилосердый Спаситель нашу веру отвергнет и любовь презрит за то только, что четыре, а не шесть просвир. Постинне, клянемся вам Богом неба и земли, приятнее Ему будет наша любовь и согласие, нежели сто и тысяча просвир без любви. Посмотрите вы на самих себя, до какова беднаго состояния вы себя довели. Ревнуя по седми просвирах, и одной просвиры не имеете. И потому остаетесь без Святаго Причастия, без небесной пищи, без подкрепления душевнаго, гладни, унылы, жалки. Но Святая Церковь молит своего покровителя и Спасителя, дабы он удивил милость свою, просвящая внутренния ваши очи. В чом мы на его милосердие и полагаемся, и уповаем, что сие церкви к вам увещание не оставит он без своего действия, потому наипаче что оно происходит от истиннаго всех благ вам жалания.

Сим кончим разсуждение о знатнейших погрешностях, которыми вы нас порицаете. Остаются еще другия мелкости, которыя вам также кажутся быть соблазнительными. Мы ко успокоению вашея сумнащияся совести и о сих хотя кратко разсудить в труд себе не ставим.

Смущает вас и то, что при крещении и венчании ходят у нас не посолонь, или не по солнцу, то есть при крещении около купели, а при венчании около аналоя ходят с права на лево, а надобно, де, ходить с лева на право по течению солнечному. На сие и ответствовать бы нужды не было. Ибо ктоб был столь мало разсудителен, котороый бы сие вокруг хождение почитал за великую тайну. Христос приказал креститься во имя Отца и Сына и Святаго Духа, а о хождении по солнцу ль или против солнца ни чего не приказал. Апостолы крестили всю вселенную, а о сем хождении ничего не предписали, да и нельзя было им предписать: ибо они наибольше крестили в реках и в источниках, где ни по солнцу, ни против солнца ходить нельзя было. Да и все святыя древния отцы о сем хождении ничего не помянули. Пускай, что надобно ходить около купели или около аналоя, и то длятого, чтоб принятое церковию обыкновение не нарушать. Однако нельзя сказать, чтоб без того вокруг хождения тайна Крещения и чин Венчания не могли совершиться. И потому вам мы объявляем, что для нас как бы ни ходить, по солнцу или против солнца, в том великой силы не находим. Ибо сие хождение есть обряд, надлежащий до тайны, а не сама тайна. Хорошо ходить и по солнцу, толькоб быть в соединении с церковию. А ежели в чом есть зло, да еще зло величайшее, то в сем, что вы крещенных от нас во имя Отца и Сына и Святаго Духа у себя перекрещиваете за то только, что не ходят у нас с лева на право. От великаго заблуждения и болезни лютыя! Крещения тайна есть вступление в завет с Богом. Сей вечный Завет, утвержденный Кровию Христовою вы разоряете и ставите в ничто, для того, что у нас при купели не ходят с лева на право. Очювствуйтесь и содрогнитеся от нелицемернаго Судии: не о том много разсуждаете, с права ли на лево или с лева на право около купели ходить надобно: но о том подумайте, как бы обязательство, в Святом Крещении принятое исполнить и удостоиться в страшном Христовом пришествии стать на правой стороне, а не на левой погибающих.

Но посмотрим, что еще соблажняет вас. Видели уже мы, как вы ревнуете по старой вере, но кроме сего ревнуете вы и по старым руским обычаям. И сия бы ваша ревность достойна была похвалы, ежели бы она была по разуму: то есть, ежелиб вы защищали то, в чом или вся состоит вера, или на чом основана величайшая отечества польза. Но ревность ваша есть, да не по разуму.

Вам противно, что оставя руское платье, ходят ныне в немецком и носят парики, и бреют бороды. Но кто может сказать, что ношение платья и стрижение волос надлежит до веры. То надлежит до веры, без чего вере нельзя быть, без чего нельзя иметь усердия к Богу, смирения и любви к ближнему. Но какоеб платье не носить, как бы волосы ни стричь, можно иметь усердие к Богу, ни кого не обижать и свою должность исправлять безпорочно. Благочестие к платью не пришито, и внутренняя души добродетель на волосах не висит. Можно носящему платье и не по рускому закрою и не по руски остриженному иметь добрую душу, можно же и в руском платье и в бороде быть человеком нечестивым и злодеем: както и самым делом много поиманных бывает воров, разбойников душегубцев, которыя носят руское платье и не бреют бород. Не есть притчиною худых дел платье и борода: да также нельзя сказать, чтоб платье и борода были притчиною добрых дел. Какое платье носить и как стричь волосы, в том надобно последовать обыкновению, какое в каком народе принято и воли верховнаго правителя. А за платье и волосы стоять и много сомневаться, в том нужды нет. А еще и того безрассуднее думать, что платье и борода надлежат до веры, и за то отвращаться и гнушаться тех, которыи едину веру содержат, а только не таким закроем носят платье и не так убирают голову. Разсудите вы, сколько было прежде христиан в разных странах света, и понеже были они разнаго рода, разнаго языка, под разными государями, то и платье носили разное, и бороду инде брили, инде нет, инде брили всю, инде только по щекам, инде оставляли одни только усы и разными образы убиралися: однако за это никогда одних христианской народ от другова христианскаго народа не отвращался. Да и ныне нашей благочестивой веры иначе ходят греки, иначе сербы, иначе волохи, и наче грузинцы, также и бороды бреют иныя, иныя нет, иныя стригут так, иныя инак. Однако никогда за сие одни других не отвращалися, да и не отвращаются, но в согласии единыя веры прибывают. Почему надобно и вам по примеру других благочестивых народов не отвращаться своей братии единоверных и единоплеменных за то только, что они не такое носят платье, как вы, и не так стригут волосы, как вы.

Вы на сие представляете, что ето, де, взято с обычая немецкаго, а в священных, де, правилах написано: аще кто сообщается с неверными, то с таковыми не сообщатися. Сие правило есть истинное, но надобно знать, в каком смысле оно написано. Не тот с неверными сообщается, кто с неверными по случаю, или, имея какую нужду, говорит, или с ними в одном дому нисколько времени будет жить, или при каких важных обстоятельствах с ними что нибудь съест или выпьет, или по их обрасцу сошьет себе платье, еще этот етот человек с неверными не сообщается. Послушайте же, кто с неверными сообщается? Тот, который их веру похваляет, и их еретическия мнения охотно слушает: с ними вместе ходит на молитву, притом подражает их нравам, которыя православную веру повреждают. Вот такойто с неверными сообщается. А мы православныя христиане с немцами и другими иноверными народами таким образом не сообщаемся, ибо мы их неправославной веры не держимся, в их кирки на молитву с ними не ходим, их неправыя мудрствования обегаем, и их обычаям противным нашей Святой вере не следуем.

А что с немецкаго обычая переняли носить платье и убирать голову, и то до веры не надлежит, ибо и в сем платье можно старую нашу православную веру сохранять и быть непорочным закона Божия исполнителем. Надобно бросить их платье и не должно брить бороду, ежелиб, как только кто надел их платье, тот тотчас и не мог иметь в Бога веры. Но сему быть нельзя, ибо вера истинная состоит в непорочной совести, которую никакая наружность переменить не может.

И потому не длячего вам о платье и бороде сумневаться. Вы не то смотрите, переменил ли кто платье, но не переменил ли он веру: ежели веру переменил, и мы с таковым сообщаться не станем. Вы не то примечайте, остриг ли кто бороду, но примечайте то, что он с волосами не отбросил ли честныя душевныя нравы. Ежели так, и мы с таковым сообщаться не станем. Не тем смущайтесь, что другой носит парик, но разсуждайте то, что он с париком не надел ли вредных каких и странных мыслей: ежели кто таков будет, и мы с ним сообщаться не станем. Такое есть здравое разсуждение, и мы думаем, что вы, прочетши сие изъяснение, согласитесь с нами в том, что человек, какоеб платье ни носил, и как бы волосы не стриг, да ежели будет иметь веру правую и дела добрая, не сумнительно спасется.

Но вот еще вы поговариваете о пастырях наших, что новыя, де, проповедники зело горды и немилосерды, и отнюд нетерпеливы, аще и едино слово явится им о вере не угодно, и они за то мучат, и смерти предати хотят. На сие мы объявляем вам, что церковь Христова такова жестокаго и гонительнаго духа не имеет. Священное Евангелие учит, чтоб кротостию, учением и увещанием человека заблуждающаго обращать, а не строгостию, не темницами, не побоями, и ни кого к вере силою не принуждать. Таким образом Святая Церковь с вами поступала и поступает. Много от нее издано уже книг, в которых вас от погрешностей ваших отводят не свирепостию и силою, но здравым разсуждением и светлыми доказательствами из Святаго Писания и Святых Отец. Тоже свидетельствует и сие настоящее к вам увещание, которое, храня евангельский дух, самою Христовою кротостию и утробами его призывает вас к соединению.

И в сем церковь Божия имеет для себя великий пример дражайшаго Спасителя своего, Господа нашего Иисуса Христа, котораго Евангелие представляет кротким и снисходительным для немощей человеческих учителем. Да и присный его ученик Павел томуже нас поучает: Братие, аще и впадет человек в некое прегрешение, вы духовнии исправляйте таковаго духом кротости.

И потому не зачто вам обличать Святую нашу Церковь в том, аки бы она когда хотела разными мучить утеснениями, не зачто от нее не отлучаться. Ежелиб наша Святая Церковь за догмат веры сие приняла, чтоб вас гнать и всею жестокостию обращать, то подлинно была бы притчина вам от нашей церкви отлучаться. Но такова мнения церковь наша устрашается последуя тихости евангельскаго учения. И сей смиренный Евангелия дух многия в церкви нашей пастыри имеют, которыи, движеми истинною за церковь ревностию, поступают с вами кротко и снисходительно, употребляя ко обращению вашему учения Святых Отец и силу христианския любви.

И для того имеете вы притчины касаться Святой нашей Церкви, аки бы она имела какой гонения дух. Нет. Она о вас соболезнует, она о вас печется, матерьски снисходя к изнемогающым душам вашим. Ежели вам сие недоверно кажется, придите к ней с истинным желанием познать истину и увидите, с какою кротостию и радостию примет вас. Ежели вы о некоторых церкви нашей обычаях сумнитесь и соблажняетесь, то без всякой опасности требуйте от духовнаго церкви правительства, или от других, каких хотите пастырей, чтоб ваши сумнения они разрешили и утешили бы беспокойство вашего соблазна: уверяем вас самою истинною, что назначатся вам искусныя в писании мужи, или каких вы захотите, которые с вами со всякою тихостию поступать имеют. Церкви Святыя оружие не есть другое какое, как только Слово Божие, которое есть действительно и острейшее паче всякаго меча обоюду остра.

Но еще вы волнуетесь: еще вопите, что попы, де, пьянствуют и живут непорядочно, и ето, де, нас соблажняет и от церкве отводит. На сие мы ответствуем, что не льзя сказать, разве против совести, чтоб все священники наши пьянствовали и жили непорядочно: есть много священников благоовейных, трезвых и учительных, которыи благодать своего священства хранят в чистой совести. А хотя подлинно некоторыя попы и пьянствуют, и живут непорядочно, и то церковь наша не похваляет, но паче сожалеет, обличает и исправляет. Да и самым делом, когда о таких безчинных попах доносится архиереям, они не оставляют их без исправления и духовнаго наказания, а некоторых совсем священническаго чина лишают. Так почтож для некотораго малаго числа неблагочинно живущих попов от церкви, то есть, от общества всех христиан отлучаться? И в самыя первенствующия церкви времена были некоторые в церкви неблагочинные священники. И между апостолами был Иуда предатель. Да и в нашей российской церкви не в нынешнее только время, но и прежде, то есть от самаго начала у нас христианския веры не без того, чтоб между добрыми священниками не было и худых, однако тогдашние христиане за сие от всей церкви не отлучалися. А для чего? Для того, что малое число некоторых безчинно живущих истину всея церкви не опорочивает. А притом и то ведать надлежит, что через священника и не весма добродетельнаго Тайны совершаются. Ибо в Тайнах главнодействующий есть сам Дух Святый, который с верою и чистою совестию к Тайне приступающаго не лишит благодати своея, через какова бы священника Тайна ни отправлялася.

И так перестанете ли уже вы волноваться и бегать с нами соединения? Церковь Святая нарочно предлагает вам сие увещание, дабы ваши сумнения разрешить, показать истину и присоединить к стаду Христову. Теперь вам ясно показано, что погрешности, которыя вы нам причиняете, по невежеству вашему или по упорству почитаются погрешностьми, а веры сила в старых ли или в новоисправленных книгах содержимая есть одна. Так чтож препятствует вам обрадовать Церкви Святыя желание? Чем вы еще нас порицать будете? Знаем мы, что много есть и других мелкостей, от которых вы спорить хочете. Вы много еще мудрствуете о земных поклонах, о преклонении колен, о пении киевском и партесном, о жезлах архиерейских и о других подобных до веры не надлежащих вещах. Мы бы и об етом всем с вами поговорить не поленились, однако оставляем для того первое, что о сих вещах и сами вы, ежели только мало просвещения имеете, можете узнать, что в них вера не состоит, и что они зависят от самопроизвольнаго церкви поведения и потому об них спорить не длячего. Второе, что главнейшыя уже ваши сумнения решены. И ежели оное решение вас не удовольствует, то о другом не длячего уже и говорить. Однако притом естьли подлинно вы без всякаго упорства желаете познать истину, и сие разсуждение наше покажется вам еще недовольно, то позволительно нам желание свое изъяснить духовным пастырям писменно или словесно, да не только позволительно, но и просим и молим вас без всякаго опасения притти к пастырям церковным и свои сумнения предложить. Будьте надежны, что на все ваши недоуменения даны будут ясныя разсуждения со всякою христианскою тихостию: а ежели со всем тем ваши сумнения не будут удовольствованы, оставлены вы будете на волю судеб ближних. Ибо к признанию истины никого силою принудить нельзя, и дело обращения человеческаго сердца есть дело самаго Духа Святаго.

Вот коликое к вам от церкви снизхождение, коликое попочечение о спасении вашем. Ежели и сие все презрите и увещательного сего гласа церкви не послушаете, тогда уже чиста Святая Церковь от крови вашея. Она уже тогда упоство ваше и ожесточение предаст на суд нелицеприятному судии Богу. Возопиет она в горести духа своего пред Богом сими словами: Звах, и не послушасте, и простирах словеса, и не внимасте, но отметасте моя советы, и моим обличанием не внимасте. Того ради возглаголет к вам сам Господь Вседержитель: будет, егда призовете мя, аз же не послушаю вас: взыщут мене злии, и не обрящут. Возненавидеша бо прмудрость, словесе же Господня не прияша, ниже хотеша внимати моим советом, ругахуся же моим обличениям. Но мы о вас всего лучшаго надеемся, и чтоб сия надежда нас не посрамила, из глубины духа нашего молим небеснаго Отца светов, да умягчит Он сердца вашы, ибо может он и из камения воздвигнути чада Аврааму.

Но кто не ведает, сколько есть козней дивольских! Сей враг рода человеческаго ищет всегда погибели душ христианских. Он не только помутил мир в церкви нашей и толикой учинил между нами разврат, да еще в сем заблуждении и утверждает так, что здравым ко обращению советам преграждает дороги.

Сие Святую Церковь нашу презельно смущает, и опасается она, чтоб сие ея увещание не осталось без всякаго плода. Ибо в прошедшыя времена самым делом оказалось, что полезными церкви советами немногия захотели прользоваться. Да не только не захотели пользоваться, но еще в злейшее всех впали заблуждение. О слез достойнаго состояния! многия из несогласников наших начали оставлять свои домы, родителей и родственников, убегали в леса и там самоубийственно себя сожигали. И таких самопогибельно сожженных оказалось до несколько тысяч человек, как то уже известно из многих дел. И сия смертоносная язва еще и до сих пор не истребилася, ибо и в нынешнем 1765 году, собравшись из крестьянства, несколько таких умоповрежденных человек в Новгородской губернии в Зеленецкий монастырь, и, выгнавши из него живущих там монахов, самовольно в нем засели. Где все наши святы книги и Евангелие сожгли, и многия честныя иконы поломали. А потом, когда послано было их увещавать, и любовно из сего заблуждения вывесть, они вместо того, чтоб сии увещания почесть за действие самаго Бога их спасающаго, самовольно сожглися, и тем вечную погибель наследствовали. О страшнаго злоключения! С каким сожалением Святая Церковь приняла сию печальную весть! И кто из благочестивых не поболел сердцем о сей самопроизвольной душ христианских погибели? Христова Церковь очищала себя пред Богом в священном олтаре, что она неповинна всем их самоубийстве, и предавала их нелицеприятному суду Божию.

Однако дабы впредь сего не преключилось несчастия, Святая Церковь предлагает здесь особенное о самоубийственном сожигательстве увещание.

Скажите вы нам самую истину, заклинаем вас Богом живым, для чего вы самовольно себя убиваете и сожигаете? Не ведаете ли вы, что самоубийство есть смертный грех, и ежели кто сам себя убьет, того не велено и погребать по священным правилам, но повергать его яко скота.

Вы на то говорите: было бы за что, коли за правду, как, де, не умереть. Но знайте, что иное есть за правду умереть, иное за правду самово себя убить. За правду можно, да в некоторых случаях и должно умереть, а самому себя убивать за правду никогда не позволено. Святыя мученики за правду и истинную веру умирали, но никогда сами себя добровольно не убивали, как то видно из житий святых отец. Сия ересь древняго еретика Монтана, которой между протчим учил, что можно самово себя мучить даже до смерти, чтоб чрез то стать мучеником. Но сия ересь от церкви проклята.

Вы на сие сказываете, что многия, де, святыя мученики сами себя убили, иныя, де, в огонь бросились, чему в пример приводите мать Маккавеев, а иныя, де, побили себя камением. Но сия ваша оговорка к защищению вашему не служит, понеже, во первых то не истинно, аки бы святая Маккавеев мать сама в огнь бросилась. О сем ни в Библии, ни в житии их не пишется, а пишется только, что она, видя седмь своих сынов пред своими очами от мук умерших, на последок и сама будучи умучена острою болезнью, смотря на умирающих своих детей скончалась. Только пишется, а больше ничего. А хотяб и подлинно бросилась она в огонь, и то бы вам было не в пример, ибо онаб то зделала тогда, когда гонитель Антиох Епифан принуждал оставить отеческий закон и принять заблуждение языческое. По чему хотяб и подлинно бросилась она в огонь, то бросилась бы в такой огонь, котораго ей миновать было не льзя. Тоже надобно сказать и о других святых мучениках. Ибо подлинно некоторое малое число святых мучеников сами себя убивали: иныя закалали себя, иныя бросались в воду, иныя в огонь, однако сие делали они во время жестокаго на церковь гонения, когда мучители всякими муками принуждали оставить христианскую веру и кланяться мерзким идолам. Во время таких гонений некоторыя мученики сами себя убивали, и убивали тогда, когда видели пред очами своими неизбежимую смерть. И потому нельзя еще сказать, что они убивали себя сами, но убивали их гонители и мучители. Ибо святыя мученики, не имея страха, гонения и смерти, никогдаб на себя руки не положили.

Так к чемуж вам своему самоубийству в пример приводить святых мучеников? Какое ныне гонение? Кто понуждает отрицаться Христа и покланяться идолам? Поистинне никто. Мы по Божией благости всегда имели благочествивых государей, которыя не только от веры христианской не отводили, но еще неусыпно старалися о славе церкви и о разширении истины евангельския. Да и ныне, (слава Богу о церкви своей пекущемуся!) живем мы под державою благоверныя и христолюбивыя Самодержицы Великия государыни нашея Екатерины Алексиевны. Ея Величество под Божиим предводительством взошли на Всероссийский престол, с тем наипаче, чтоб Святую Христову Церковь своим покровительством защитить, и веру, какую мы от своих дедов и прадедов приняли, утвердить, что и самым делом Церковь Божия в ней видит и радуется. Известно всем, сколько Ея Величество горяча к вере и прилежна к церкви. Многочисленныя государственныя дела не препятствуют Ея Величеству приходить со своими болярами и сингклитом на службу Божию.

Всякое воскресенье, всякой праздник Господский, Богородичный и других святых изволит слушать всенощную и литургию со всяким благоговением, и своим примером и других приводит к страху Божию. Также по долгу христианскому изволит говеть, изнуряя себя постом, исповедается, и Святых Христовых Таин причащается с великим усердием и благочестием. При том изволит посещать и обители прославленных российских чудотворцев, и их мощы с любовию почитает. Кто, видя такую благочестивую самодержицу, не прославит Бога, что он сохраняет нашу Русскую веру.

И как сама Ея Величество к Богу зело усердна, то в таком же страхе Божии воспитывает и любезнаго своего сына и наследника Благовернаго Государя цесаревича и Великаго князя Павла Петровича. Его Высочество в младых своих летах уже упражняется в Законе Божием, изволит читать Евангелие, Апостол и Псалтырь и другия церковныя старыя и новоисправленныя книги, и толкование их с охотою изволит слушать. Обучается православной вере христианской и правилам Святых отец. И столь к святому сему учению усерден, что самое лучшее у его Высочества в том есть увеселение, и в юном своем возрасте подражает благочестивой своей матери и Государыне. Кто же скажет, что таковое благоверныя Самодержицы царствование есть подобным временам, в которыя царствовали гонители церкви, неверныя и Бога не ведущыя цари? Кто сие скажет? Разве всея совести и страха Божия лишенный.

Так почтож вам самих себя убивать и сожигать, да и указывать на святых мучеников, которыи жили во время неверных и христоненавистных царей? Возможно ли, чтоб благочестивыи и во Христа верующии наши государи вас, также во Христа верующих, захотели гнать? Разсудите вы сами: гонители неверныя цари христиан в огонь бросали, а наша благочестивая Самодержица вас от огня избавить тщится. Вот и ныне, как послышала Ея Величество, что некоторыя ваши сообщники к сожжению себя приготовили, содрогнула сердцем и, матерски печалясь, изволила послать нарочных, которыяб их до самовольнаго убийства не допустили. Но как они ослепились до конца, и сами себя на сожжение вечному огню предали: О коликим соболезнованием мучимо было тогда благочестивое нашея Самодержицы сердце! И, ведая Ея Величество, что их погибели не возвратить, то, по крайней мере, чтоб других до сего несчастия не допустить, повелела особенной сочинить увещание, представляя пред очи ваши сие ваше заблуждение и умоляя вас Богом и страшным вторым его пришествием, чтоб вы престали самовольно душы свои погублять и делать радость диаволу. Вот какое нашей Благоверной Государыни о вас попечение. Гонители церкви неверныя цари радовалися, когда христиане себя убивали и сжигались. А наша благочестивая Самодержица крайне о том соболезнует, и желала бы, ежелиб можно было их воскресить.

Подлинно Ея Величество вседушно хощет вас из ваших заблуждений вывести и присоединить к единому пасствы Христовы стаду, да не строгостию и мучением, но кротостию, увещанием и учением, ибо ведает Ея Величество, что к вере никого силою принудить не льзя, и обратить сердце – есть дело Божие. И для того повелевает Ея Величество всем духовным пастырям, чтоб они вас не суровостию, но кротостью и евангельским духом тщались склонить так, как обращали святыя Апостолы. И ежели Святаго Духа действие вашего сердца не коснется, и захочете вы остаться в своих затверделых мыслях, и в том вы оставлены будете правосудию Божию. Такое христианское Великия Государыни нашея снизхождение не приводит ли вас в чувство и в раскаяние в своем заблуждении? Не должно ли вам признаться, что вам сожигаться не длячего, и себя погублять?

А для чего вы сожигаетесь, мы тому притчину чистосердечно вам объявим. Одни сожигаются по неведению: ибо слышя, что некоторыя за Христа умирали и сгорали в огне и получили венец мученичества, думают, что и они ежели за Христа в огонь бросятся, то также на небеси прославятся, как и святыя мученики. Но бедныя обманываются, ибо мученики умирали за Христа во время гонения, а ныне гонения нет, как выше показано. А другая сожжения притчина из дел показалась сия. Некоторые плуты на самовольное сожжение простых людей подговаривали: вид делали тот, чтоб за Христа умереть, а самым делом, чтоб у сих бедняков имение в свои руки прибрать и, их загегши, самим уити. Сих безсовестных льстецов, подговорами прельстившись, по простоте своей бедныя люди на сожжение себя отдают и тем лишаются своих имений, сея жизни, а при том жизни и будущаго века. Такая злодейская оных прелестников поступка по многим делам оказалась, ибо и в нынешнем 1765 году в Зеленицком монастыре сожглось несколько душ, а главной их заводчик не сгорел: хотя он в числе протчих сожог свою родную сестру, и свою собственную мать: то как бы он удержался и сам с сестрою и матерью не броситься в огонь, ежелиб не было какова плутовскаго духа? Да и в допросе, когда допрашиван был, для чего он с протчими не сгорел? Одно на то говорил: согрешил окаянный. Вот каким вы последуете прелестникам, и бедной свой живот в мучении окончиваете, ни за Христа, ни за веру. Аще бо и постраждет кто, не венчается, аще не законно мучен будет, пишет святой апостол Павел. И потому не длячего вам указывать на святых мучеников. Осудят вас святыя мученики, что вы не во время гонения, в какое они жили, но во время благоверных и христолюбивых государей за Христа в огонь бросаетесь.

Вы на сие представляете, что и ныне, де, нам есть гонение. Не дают нам нигде на службу Божию собираться, посылают, де, команды и нас на все стороны разсевают. Но сие ваше разсуждение не истинное: яко посылают по вас команды не за старую веру и не для того, чтоб вас хотели за веру мучить, никак: за веру вас не гонят, а посылают по вас команды для того, что вы, убегая в леса, государю служеб не служите, даней не платите, земель не пашите, домы свои, сродников и помещиков оставляете. И для того государи наши, печася о вашем и всего государства своего благополучии, посылают по вас команды не с тем, чтобы за веру мучить, но чтоб вас возвратить на прежния жилища, чтоб вы жили на своих от Бога и государя пожалованных землях, так, как живут и другия верныя Государскаго Величества поданныя. А при том многия бывают по дорогам разбои и злодеи скрываются в лесах, для того не позволяют вам в лесах жить, чтоб тоже напрасно не подумать и об вас. Как то и самым делом в нынешнем году оказалось, что некоторые вашей веры сообщники ворвались нагло в Новгородской епархии в Зеленецкой монастырь, тамошних жителей монашествующих выгнали, святыя книги с Божияго престола пожгли, честныя иконы Спасителя, Богородицы и других святых поломали, и других много наделали разбойнических нахальств. Вот для етого по вас посылают команды, а не за веру. И ежелиб вы жили на своих землях и в леса не уходили, тобы вы были оставлены так, как живут и другия ваши сообщники на своих землях по своей вере, и по них команды не посылают. Ибо Святая Церковь, хотя всеусердно вашего обращения желает, но силою вас к тому не принуждает.

При сем спросим мы вас: ежели вы думаете, что и ныне вам есть за веру гонение и посылают по вас команды будто с тем, чтоб за веру мучить, так длячегожь вы не отдаетесь в руки, да сами сожигаетесь. Ежелиб вы себя отдали и стали бы вас за веру мучить, и замучилиб, тогда подлинно бы вы почтены были от всех за святых мучеников, длятого, что тогда умерли бы вы не от своих, но (как называете) от мучительских рук. А вы сами себя убиваете, и потому вы не мученики, да самоубийцы. Но не допусти, Боже! Чтоб вас стали за Христа мучить во время благочестивых и христолюбивых государей. Благоверная Самодержица наша Екатерина Алексеевна и тех, которыя по государственным делам заслужили смерть, по матернему своему милосердию изволит жаловать животом, так как же бы такая благоутробная мать могла принудить себя, чтоб вас мучить, жечь и казнить за то, в чом вы по слабости своей и невежеству согрешаете. Сим матерним к вам снисхождением да умягчится жестокость вашего сердца и, отложши всякой страх, в мире и тишине поживите.

Вы паки на сие высказываетесь: что может, де, нас и не станут мучить, да разсеют на разные стороны, так, де, мы и веру потеряем. Но сия ваша опасность есть безразсудная, ибо благочествая Государыня наша не погибели, но спасения вам желает. И ежели бы такое благоверныя государи наши имели намерение, чтоб вас разсеять, так бы они давно разсеяли ваших сообщников, котороые живут по городам и по селам, но живут они спокойно, и никакова им ни мучения, ни разсеяния нет. Тихостию церковь их призывает к соединению, а мучений не употребляет, только бы вы других не смущали, нас не поносили и не делали бы в государстве безпокойств. А то многия из вас Святую нашу Церковь поносят, властей ругают, всех нас еретиками зовут и между простым народом делают смуты. А иныя, о чом уже выше сказано, в наши монастыри разбойнически врываются, святыя книги жгут, честныя иконы ломают и другия делают безчинства. Такия ли дела истинных христиан? Такия ли плоды православныя веры?

И когда таких Государское Величество наказывает, в том поступает по данной себе от Бога власти и по правосудию, печася о покое своего государства. И ежели такия будут наказаны, то будут наказаны они не за старую веру, но за смущение, не яко староверы, но яко возмутители государственныя. А ежели которыя от вас живут себе мирно, ни кем не смущают, свою должность отправляют, тех государи наши оставляют в покое, а церковь о спасении их деннонощно молится, и кротким духом их призывает, и склоняет к обращению.

Вы опять представляете, что велят, де, нам двойной оклад платить, а притом, де, зовут раскольниками, и вы то почитаете гонением за веру. Но послушайте нашего ответа и умудритеся. Велят вам великия наши государи двойной оклад платить не за веру, но длятого, что многия из вас, как выше показано, бегут в леса, оставляют свои земли и помощников, государю даней не платят и служеб не служат, а иныя между нашим православным народом многия делают смуты.

Великия государи наши разсуждали, как бы до сего зла государство свое не допустить. И хотя должно бы с такими поступить строгостию, однако великия государи наши, будучи всегда милосерды, и кротостию больше, нежели жестокостию исправляющии, вместо всех наказаний только наложили на вас двойной оклад, не за веру, но чтоб сим легким наказанием вас от побегов и смут ударжать и государство свое в покое сохранить. Вот для чего велят вам платить двойной оклад. А ежелиб вы жили на своих землях, государю бы дань платили и службы служили, и ежелиб нас не ругали, простым народом не смущали, и жили бы смирно, то наши великия и благочестивыя государи вам милостивое зделали бы снизходждение. А к вере силою никто не принуждает, только мать наша Святая Церковь, видя ваше неведение и заблуждение, болезнует и усердными своими к Богу молитвами и кротостию духа из сего несчастливаго состояния извлечь вас всемерно тщится. А что вас зовут раскольниками и то потому, что вы самовольно от Святой Церкви отлучаеатесь, нас отвращаетесь, и, оставя свои домы и сродников, бегаете по лесам, а которыя и не в лесах живут и те нас православных как татар гнушаются, никакова с нами сообщения не имеют, ни сходятся, ни говорят, ни ядят, ни пьют с нами: да еще и места те выскребывают и вымывают, где бы мы сидели или стояли. Такое ваше к нам отвращение само собою притчиною есть, что вы называетесь раскольниками, то есть от общества отлучающимися. Бросьте сей ненавистный дух, и вас больше звать раскольниками не будут.

Что еще сказать вы можете? Дерзнете ли паки восставать против истины? Все ваши сумнения решены, все ваши смущения успокоены, все ваши защищения показаны, сколь они малосильны. Протолковано вам, что вы соблажняетесь тем, в чом никакой силы нет, и что вам от церкви отлучаться недлячего. Человеческое есть погрешить, но не человеческое есть ожесточить себя. Объявлено вам, что в старых и новых книгах, хотя инде зделано лучшее поправление, но сила веры Христовой всегда есть та же. Объявлено вам, что при сложении перстов сила не в пальцах, но в Святой Троице, в которую мы равно веруем. Объявлено вам, что в почитании Честнаго Креста не нужда разбирать концы, но Иисуса Христа, Распятаго за нас, которому мы согласно покланяемся. Объявлено вам, что тайна Святыя Литургии не состоит в пяти или седми просвирах, но в приношении невидимомо закланнаго за ны агнца Иисуса Христа под видом единаго хлеба и вина, а мы согласно сею спасительною смертию хвалимся. Объявлено вам, что при крещении как бы ни ходить, по солнцу или против солнца, в том дальней силы нет, но сила в том, чтоб завет, в которой мы при крещении вступаем с Богом, непорочно сохранить. Объявлено вам, что до веры не надлежит, какое платье ни носить и как волосы ни стричь, а надлежит до веры как ризу, надетую в крещении, грехами не осквернить и не привязываться сердцем к прелестям мира. Притом объявлено и то, что церковь всегда с вами поступает кротостию и снисходительно: и что ежели какия кому из вас бывают наказания, и то не за веру, но по государственным законам и делам.

Чтож вы еще к извинению своему принести можете? Что вас еще удерживает от соединения с православною нашею церковию? Неведение ли? Но вот вам изъяснение на то, что вы сами по слабости своей не достигаете и сумнениям вашим решение. Стыд ли? Но нет стыда приступить к истине: и сей, ежели вы какой от сообщников своих имеете стыд, зделает вас непостыдными пред судом Божиим. Страх ли? Но какой страх согласиться на то, к чему вас призвает церковь, благочестивыя государи, и все православные христианы. От всех вы будете почтены, похвалены, да и сами ангели на небесех возрадуются о обращении вашем. Может вам препятствует привычка? Подлинно, кто к чему привык, трудно от того отстать. Да, трудно, а не льзя сказать, что не возможно. Привыкли вы к худому, привыкнете же и к доброму. Только помолитеся с усердием всеблагому Богу, и Он отимет от вас сердце каменное, и даст вам сердце плотяное, даст вам сердце мягкое, и духом своим наполнит его. Ежели же все сие вам не препятствует, осталось, что одно упорство мешает вам в сем святом деле и самовольство затыкает ваши уши, чтоб не внимать истинне.

Но какой же ответ дадите вы! праведному судии Богу, который ожесточеннаго фараона наказал целою своею строгостию и всем будущым родам отсавил его в пример своего правосудия.

Но Святая Церковь уповает на Бога мертвыя воскрешающаго, что Он сие ея убещание углубит в сердце вашем и действием своим Божественным прославит его. И о сей своей надежде Святая наша Церковь сумниться не находит притчины. Ибо для чего ей не надеяться вашего с нею соединения? Вы имеете смысл, имеете разсуждение, а притом как христиане и чаете будущаго суда: так не убоитеся ли принять истину и тогда, когда она вам столь ясно представляется. Ведаем мы, что вас соблажняют, и до соединения не допускают преждепомянутыя погрешности. Но уже показано, что те погрешности называются от вас погрешности по одному вашему неведению или по упрямству.

А хотяб и подлинно оныя погрешности, которыми вы Церковь Святую неповинно порицаете, были погрешности, и тогдаб вам лучше было снести сии погрешности, нежели оставлять Церковь Божию и делать такой между христианами раздор. Ибо оныя почитаемыя вами погрешности не самая вера, не тайны, но только обряды и церковныя обыкновения. Например, читать по старой или новой книге, ето не вера; креститься, слагая персты, ето не вера, но обыкновение церковное; ходить по солнцу или против солнца не тайна, но только один обряд. Тоже и о протчем сказать надобно. Так лучше было вам снести сии мнимыя вами погрешности (хотя они и не суть погрешности) нежели совсем от тела Церкви Христовой отодраться. Для чего? Длятого, что хотяб сии несправедливо почитаемыя вами погрешности и приняли, то еще бы веру не потеряли. Ходили бы в церковь, Богу молилися, Святых Таин причащалися бы, могли бы со всеми жить любовно и свою должность исправлсть безпорочно, а в етом то и состоит вера.

Вы на сие скажете: да надобно, де, и древния церковныя обыкновения хранить, и предания не отвергать. Подлинно надобно хранить церковныя обыкновения и предания: но наипаче всяк христианин обязуется хранить любовь и согласие с церковью. Надобно стоять за церковныя обычаи, но так, чтоб любовь христианскую не потерять. Обычаи церковныя по временам переменяются: но любовь никогда переменить нельзя, и потому без любви спастися не возможно. Пишется в Кормчей и Правилах Лаодикийскаго Собора под правилом 11: Бяху (рече) в древних нецыи обычаи в церквах бываемыи, от нихже убо временем овии забвении быша, инии же отнюд престаша, другия же правила отсекоша. В первенствующей церкви, например, обычай был обедню служить в вечеру и причащаться по обедавши, а ныне сей обычай отменен. Прежде в церкви были дакониссы, а ныне их нет. Прежде и на всяком месте обычай был отправлять службу Божию, а ныне только на известных местах на священных антиминсах. Прежде некоторыя епископы имели жен, как видно в Правилах Шестаго Вселенскаго Собора, но после тот обычай сейже собор отменил. Прежде всякому христианину Тело Христово преподавалось в руку, но после сие древнее обыкновение святый Златоуст отменил. И много таких обыкновений в древности хранилося, которых ныне нет. Так спросим мы вас, хорошо ли бы прежния христианы зделали, ежели бы они за оставленныя древния обычаи так стали, чтоб и отцеркви за то отлучилися? Поистинне не хорошо. Основательно разсуждали древния разумныя христиане, что лучше снести перемену церковных обычаев, нежели потерять любовь и соединение с церковию. И вы благоразсудительным оным христианам последовать должны, иное вера, иное опять любовь. Вера и любовь совокупны, не льзя их разделить, а церковныя обычаи служат вере и любви. А когда кто любовь нарушил, тот не может пред Богом извиниться тем, что он длятого любовь нарушил, чтоб сохранить обычай церковный. Обычай церковный есть самой первой, чтоб сохранять любовь и согласие с церковию. Кто любовь и согласие с церковью не сохраняет, тот ниже обычаи церковныя защищает.

И сие говорим мы не к тому, акибы Святая наша Церковь какия имела погрешности, но к тому, что хотяб и подлинно оныя, почитаемыя вашим неведеним погрешности были погрешности, и тогдаб вам от церкви отлучаться не подлежало.

Но чтоб наше сие разсуждение было еще меньше сумнительно, приведем примеры из Святых Писаний, что за несходство обыкновений от церкви отлучаться не подлежит.

При самом начале христианства зделался было между христианами раздор, как видно из Послания Павлова к римлянам из главы 14. Христианскую веру приняли некоторыя из иудеев, приняли также некоторыя и из язычников. Обратившияся из иудеев еще наблюдали некоторыя оряды ветхозаконныя, а имянно наблюдали разбор между пищами незапрещенными по жидовскому закону. А которыя обратились из язычников, те, как жидовскаго закона не знали, то онаго между пищами жидовскаго разбору не наблюдали. Сие в обыкновении ядения несходство зделало было не малой в церкви раздор. Обратившияся из иудеев христианы обратившихся из язычников христиан отвращались и гнушались за то, что онаго между пищами разбороу не наблюдали. А обратившияся из язычников обратившымся из иудеев смеялися, что они и в Евангельской вере не покидают обычаи жидовския. И от того одни других отвращалися, и клонилось дело к церковному раздору, дошло сие до уш великаго апостола Павла. Посмотрим же, как он сии две несогласныя стороны примирил и церковь до раздору не допустил. Его разсуждение было следующее: Ядый не ядущаго да не укоряет, и не ядый ядущаго да не осуждает. То есть: что оное обычаев несходство не надобно почитать за притчину взаимнаго раздору. Для чего? Несть бо, говорит апостол, Царство Божие брашно и питие, но правда, и мир, и радость о Дусе Святе: иже бо сими служит Христови, благоугоден есть Богови, и искусен человеком. Сих слов сила есть такая: до веры и спасения не надлежит, чтоб разбирать пищи или нет, а до веры и спасения надлежит делать правду, и чувствовать в себе духовную радость от незазорной совести. Ежели, де, кто в сем только поставляет свою веру, да по сему и поступает, тот и Богу угоден, и между людьми истинный философ. Сим мудрым разсуждением святый Павел обе противныя стороны примирил, и научил, что за несходство обычаев от церкви отдираться не надобно. Ежелиб какия обычая были не очень основательны, то лучше, по разсуждению ево, и такия обычаи снести, нежели покидать соединение церковное и нарушать любовь. Тем же убо, увещевает апостол, мир возлюбим, и яже к созиданию друг ко другу. Не брашна ради разоряй дело Божие.

Сего спасительнаго увещания послушайте и вы! Мир возлюбите и яже к созиданию друг ко другу. Ради несходства обычаев, ради несходства сложения перстов, ради несходства просвир, ради несходства концов креста и протчаго, не разоряйте дело Божие. А дело Божие есть духовное любви соединение, в котором мы едиными устами прославляем Бога в собрании кровию Христовою искупленныя церкви. Видите вы, что первыя христианы за случившееся обычаев несходство тотчас на глас Павлов примирилися. К тому же вас увещевает и Святая наша Церковь и, оторванных вас от ризы Христовой, паки благодатию Духа Святаго присоединить старается.

Но и другой еще также древний пример, что за несходство обыкновений церковных раздору делать не подлежит. По описанию славнаго историка Савелия Памфлийскаго, епископа Кессарии Палестинския Церковной истории в книге 5 и в главе 23й и 24й, случилось в древности немалое христианскими церквами несогласие о том, когда надобно праздновать праздник Пасхи. Сущии в Азии церкви все Пасху праздновали в одно время с иудеями, в какой бы день пасха иудейская не случилась. Но протчия все по вселенной церкви Пасху праздновали всегда в воскресный день, не сообщаясь с иудеями. Сие в обычаях церковных несходство зделало было великой раздор между азийскими и протчими церквами. И те и другия церкви обычая своего оставить не хотели, и обе стороны утверждали, что они то обыкновение приняли от предания апостольскаго. На последок дошло было дело до явнаго разрыва. Папа Римский Виктор отлучил от сообщения церковнаго все церкви азийския. Сия неразсудная папская поступка всем по Вселенной церквам не понравилась. Ибо все единогласно разсуждали, что, хотя азийския церкви празднуют Пасху и не в то время, в которое надлежало, однако для того разрыву в церкви делать не надобно, понеже, де празднование Пасхи, в какой бы день ни было, есть только церковное обыкновение, а не догмат и не вера. А за несходство обыкновений церковных раздору в церкви чинить не подлежит. За сие дело особенно взялся славный священномученик Ириней, епископ Лугдунский (Лионский), который писал к Римскому папе именем всея Гальския церкве, твердо доказывая, что за несходство церковных обыкновений взаимное церкви соединение нарушать не надобно: и сие самое подтверждает святой Ириней многими примерами древних святых епископов, которые в подобных случаях такоеж мудрое имели разсуждение. Все сие можно читать у Евсевия Памфлийскаго, Истории ево в книге 5й и в главе 24. Сии праведныя древния примеры, да научат вас, сколь за велико должно почитать любовь и соединение с церковию. Аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любве же не имам, бых яко медь звенящи или кимвал звяцаяй. И аще раздам вся имения моя, и еще предам тело мое воеже сжещи е, любве же не имам, никая польза ми есть. Такое есть учение апостольское, котрое, ежели бы сохраняли, не стали бы отлучаться от церкви, и ненавидеть христиан за то только, что некоторое находите между собою и нами в обычаях, в обрядах и в словах несходство.

Вы на сие вопиете, что несходство, де, не в обычаях церковных и обрядах, но в вере. Но ежели вы не до конца упорны, то легко из вышепоказанного усмотреть можете, что в старых и новоисправленных книгах вера одна, а только в одних несходных словах по неведению или упорству своему спорите.

О несмысленнии старой веры ревнители! Кто вы прелстил есть не покарятися истине? имже Иисус Христос преднаписан бысть в вас распят. Вы призваны были к святой православной вере; вы просвещенны познанием единаго Бога и единаго Ходатя нашего Господа Иисуса Христа со Святым Духом. Вы родилися от православных и благочестивых прародителей; вы уверены Евангелием о будущих несказанных благих, яже уготовал Бог любящим его. Вы наши одноплеменники; вы наши сограждане; вы единаго с нами преславнаго Московскаго государства люди. Столь великая благая получивши вы от щедрой десницы Господни, как всего того самовольно лишаетесь и пред Богом остаетесь не благодарными? Вы удаляетесь от спасительнаго убежища Святыя нашея Церкви; вы православную веру не в любви и чистой совести, но в некоторых мелкостях поставляете. Вы по благочестивым следам прародителей своих не ходите. Вы своих одноплеменных сограждан и сродников чуждаетесь и ругаете. Вы, оставя свои домы, бегаете по лесам, не имеете ни храма Божия, ни жертвенника, ни пастыря, умираете без покаяния и Святого Причастия в отчаянии. О крайняго злоключения вашего! Какою несносною скорбию смущаете вы сердце православныя церкви. Послушайте, какой умиленный глас с Павлом произносит она к вам: Чадца моя, имиже паки болезную, дóндеже вообразится Христос в вас. Дети мои заблуждающыя! Вы болезни моего рождения, коим духовно родился, презираете, но и самую утробу, которая вас родила, терзаете. Доколе будете тяжки сердцем? Я вас не презираю и о вас попечение свое оставить не могу. Не люблю ли вас? Бог свидетель, яко люблю, желая спасения вам. Я тщусь, я призываю Святаго Духа дабы он своим всемогущим действием паки образ Иисуса Христа в сердце вашем написал, которой вы своим непослушанием загладили. Течасте добре, кто вам возбрани не покарятися истине? Препрение не от призвавшаго вы. О дабы отсечены были развращающии вас! Аз надеюся о вас в Господе, яко ничтоже ино разумети будете: смущаяй же вас понесет грех, кто бы он ни был.

Сей сладчайший призывающий вас церкви глас вы презрите ли? Будете ли столь ожесточены, чтоб усердныя желания общия нашея матери вы не обрадовали? Доколе будете к прелестям толков своих привязаны? Мы вас призываем к Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, а вы прельщаете простых людей итти к своим толкам. Но скажите нам, к которому захочете пристать нам толку? Всякой толк говорит, что в нем содержится церковь; и один толк другой проклинает. Так к которомуж толку нам пристать? Ежели пристать к поповщине, будет проклинать нас безпоповщина; ежели пристать к безпоповщине, будет проклинать поповщина; ежели пристать к перекрещеванцам, будут проклинать неперекрещеванцы. И к какому б толку ни пристать, проклятия от других толком убежать будет нельзя. А всякой толк защищает, что в нем содержится церковь. Видете заблуждения ваши, и постыдитеся. Вы призываете к разным толкам, а мы вас призываем не к многим толкам, но к единой православной церкви, яже есть столп и утверждение истины. И что препятствует вам на сие небесное призываение согласиться? Пусть только всяк из вас сам в себе скажет: Милосерде владыко! Доколе буду действию благодати твоея сопротивляться? Готово сердце мое, готово. Аз раб твой, и сын рабыни твоея, причти мя избранному твоему стаду и от козней диавольских покрый мя под крилами Святыя твоея Православныя Церкви. Сими словами совершилось бы все дело спасительнаго обращения вашего.

О коликою бы радостию и веселием наполнили бы небо и землю! На земли Святая Церковь радостныя бы пролила слез токи, увидя своих чад к себе возвращаемых. Благочестивая наша Самодержица Екатерина Алексеевна, в веселии вознесши свои к небу руки, усердное принесла бы благодарение Всевышнему, что он державу ея любовию и единомыслием поданных благословляет; духовныя пастыри в теплоте своея веры прославили бы прехвальное имя Пастыреначальника Иисуса Христа, что он овец и не бывших от двора егот собирает в едино стадо. Все православныя христиане Русскаго государства духовно восторжествовали бы пред Господем сию песнь: Возвиличил есть Господь сотворити с ними; возвиличил есть Господь сотворити с нами; быхом веселящеся. Да будет благословен Бог, яко разсеянная собрал, разстоящая соединил, падшыя возставил. Такая бы радость от обращения вашего воспоследствовала на земли. Но что говорит о торжестве небесном ангелов, иже радуются о едином грешнике кающемся? Сам Отец Небесный невидимо принял бы вас в свои объятия и уверил бы сердце ваше, что вы, соединяся с церковию, входите в преддверие блаженства вечнаго.

Но ежели (чево не дай Бог) против сего церкви призывания, и против действия Святаго Духа ожисточите вы свою душу: то предает вас церковь Божия страшному суду его, и всем тем казням, какия непорныя и ожесточенныя сердца ярость его определила.

Но о всеблагий и благоутробный Господи! Молит тебе возлюбленная невеста Твоя церковь о сих неведением согрешающих людях. Просвети их мысль, и коснися их сердца. Мысль их просвети евангельскою твоею истиною, а сердце их наполни вседействующим Духом твоим. Тебе единаго дело есть обращати сердца; воли бо Твоей кто противиться может? Приклони их к соединению и любви, небесный Отче! ходатайством возлюбленнаго и единороднаго Сына Твоего Господа нашего Иисуса Христа, да вси мы едиными усты и единым сердцем прославляем тебе со единородным Твоим Сыном и всесвятым и благим животворящим Твоим Духом, ныне и присно и во веки веком, аминь.

Поставлену бывшу у дверей церковных обращенному от раскола, исходит архиерей или иерей, облачен во священную одежду по своему чину, и вопрошает его.

От всего ли сердца твоего желаеши и истинно ли каешися, яко от Святыя Православнокафолическия Апостольския Церкве Восточныя и от соединения правыя веры отступил еси?

Отвещает.

От всего сердца моего жалею о сем, и истинно каюся.

Вопрошает.

Хощеши ли во всем послушным бытии Церкви Святой Православнокафолической Востчной и в соединении веры православныя до кочины живота твоего неотступно пребыти?

Отвещает.

Хощу.

Абие же святитель или иерей, знаменает чело его трижды, глаголя:

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь.

Таже возложь десницу на главу его, глаголет молитву сию, рекшу диакону: Господу помолимся. И клиру: Господи, помилуй.

Господи Боже Вседержителю, Едине Святе и на святых почиваяй, великая ради и неизчетныя Твоея к человеком любве, согрешающым различныя образы покаяния всегда предлагаяй, и заблуждающым от истины, путь правый к познанию Тебе Единаго Истиннаго в Троице славимаго и покланяемаго Бога, показаяй, во еже ни единому от них погибнути, но всем спастися, и в разум истины приити. Благодарим Тя, славим и величаем, яко и ныне сему словесному созданию Твоему имярек возсиял еси в сердце его свет познания Твоея истины, и аки от сна прелести востати и к Святей Твоей Апостольской Православнокафолической Церкви прибегнути сподобивый. Возсияй убо о Владыко! смиренно молим Тя, совершенно в сердце его свет благодати Святаго Твоего Духа, к просвещению разума и истины Святаго Евангелия Твоего. Даждь ему нелицемерно, невозвратно и нелестно соединитися Святей Твоей Соборней Церкви и гнушатися, и попирати вся душегубительныя ереси и отступства, истинно же прияти, исповедати, и твердо содержати православнокафолическую веру. Сопричти его избранному Твоему стаду и соедини его Телу Церкве Твоея Святыя. Сотвори его сосуд честен и жилище Святаго Твоего Духа, яко да тем всегда окормляем и наставляем, спасительныя заповеди Твоя соблюдет и, творя волю Твою благую, благоугодную же и совершенную, сподобится и восприятия небесных Твоих благих со всеми благоугодившими Тебе. Ты бо еси Бог милости и щедрот, человеколюбия и всем человеком хощеши спастися, и Тебе славу возсылаем Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков.

Клир: Аминь.

Скончав же молитвы, глаголет к нему:

Проклинаеши ли вся ереси и отступства, яко Божией истине, и Церкве Его Святей противящихся?

Отвещает.

Проклинаю вся ереси и отступства, яко Божией истине, и Церкви Его святей противных сущих.

По сем глаголет к нему:

Прииди и поклонися Господеви, к немуже прибегл еси.

Он же покланяется единощи до земли, глаголя:

Покланяюся Отцу, и Сыну, и святому Духу, Богу Единому в Троице Святей нераздельно славимому и покланяемому.

Святитель глаголет:

Благословен Бог, хотяй всем человеком спастися и в разум истины приити, Сый благословен во веки.

Клир: Аминь.

И абие святитель подает ему конец омофора (аще же священник, епитрахиля) в десницу, глаголя:

Вниди в Церковь Божию, от еяже матерних недр отлучился еси, и виждь, яко из бури заблуждения прибегаеши к тихому спасения пристанищу. Чти православно Бога Отца Вседержителя, Иисуса Христа Сына Его, и Духа Святаго Единаго Живаго и истиннаго Бога, Святую Троицу неразделимую.

Изрек сия, вводит его в церковь, держащася конца омофора (или епитрахиля) и поставит его пред амвоном, идеже на столе Святое Евангелие положено есть; он же, став, абие испущает конец омофора с руки; идущым же им в церковь, клир чтет:

Псалом 26

Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся? Господь Защититель живота моего, от кого устрашуся? Внегда приближатися на мя злобующым, еже снести плоти моя, оскорбляющии мя, и врази мои, тии изнемогоша и падоша. Аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое, аще востанет на мя брань, на Него аз уповаю. Едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм святый Его. Яко скры мя в селении Своем в день зол моих, покры мя в тайне селения Своего, на камень вознесе мя. И ныне се вознесе главу мою, на враги моя: обыдох и пожрох в селении Его жертву хваления и воскликновения, пою и воспою Господеви. Услыши, Господи, глас мой, имже воззвах: помилуй мя и услыши мя. Тебе рече сердце мое, Господа взыщу. Взыска Тебе лице мое, лица Твоего, Господи, взыщу. Не отврати лица Твоего от мене и не уклонися гневом от раба Твоего: помощник мой буди, не отрини мене, и не остави мене, Боже Спасителю мой. Яко отец мой и мати моя остависта мя, Господь же восприят мя. Законоположи ми, Господи, в пути Твоем и настави мя на стезю правую враг моих ради. Не предаждь мене в душы стужающих ми, яко восташа на мя свидетеле неправеднии и солга неправда себе. Верую видети благая Господня на земли живых. Потерпи Господа, мужайся и да крепится сердце твое, и потерпи Господа.

По окончании же псалма повелит святитель или иерей пасти на землю.

Сему же бывшу, диакон глаголет:

Господу помолимся.

Клир: Господи, помилуй.

Святитель же читает молитву сию:

Господи, Господи всяческих Творче и Владыко, Источниче благих и Спасителю всем человеком, паче же верным: не презревый человека диавольскою кознию во глубину погибели и прелести низведеннаго, но спасительным вочеловечением Единороднаго Твоего Сына Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, сего взыскавый и спасый, и к себе возведый. Сам Владыко Человеколюбче и ныне призри на раба Твоего имярек овча словеснаго Твоего стада сущаго, егоже сподобил еси от прелести востати, и ко Святей Твоей и Апостольской Православнокафолической Церкви прибегнути. Возсияй, о Владыко! Смиренно молим Тя, совершенно в сердце его свет благодати Святаго Твоего Духа, к просвещению разума и истины Святаго Евангелия Твоего. Возжзи в нем искру спасительнаго крещения лежащу в души его, во еже разжизатися в нем пламени духовному Твоея благодати, ко исполнению Твоих заповедей, и ко отражению всякия дивольския лести. Даждь ему нелицемерно, невозвратно и нелестно соединитися Святей Твоей Соборной Церкви, и гнушатися, и попирати вся душегубительныя прелести, ереси и отступаства, истинно же всегда исповедати и твердо содержати православнокафолическую веру. Сопричти его избранному Твоему стаду и соедини его Телу Церкве Твоея Святыя. Отстави от него вся мысли, деяния же и злыя обычаи. Остави ему вся согрешения вольная и невольная и очисти его от всякия скверны плоти и духа. Сотвори его сосуд честен и жилище Святаго Твоего Духа, яко да тем всегда окормляем и наставляем, спасительныя спасительныя заповеди Твоя соблюдет: и, творя волю Твою благую, благоугодную же и совершенную сподобится и восприятия небесных Твоих благих со всеми благоугодившими Тебе. Ты бо еси Бог милости, и щедрот, и человеколюбия, и всем человеком спастися хощеши, и Тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков.

Клир: Аминь.

По молитве же святитель повелевает ему восстати, глаголя:

Востани и стани добре, стани со страхом, и истинно исповеждь православнокафолическую веру.

Он же, абие восстав, чтет во услышание всем исповедание православныя веры:

Верую во Единаго Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во Единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век. Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася. Распятаго же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна. И воскресшаго в третий день по Писанием. И возшедшаго на небеса, и седяща одесную Отца. И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, егоже Царствию не будет конца. И в Духа Святаго, Господа, Животворящаго, Иже от Отца исходящего, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки. Во едину Святую, соборную и апостольскую Церковь. Исповедую едино крещение во оставление грехов. Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века. Аминь.

Скончав же исповедание, подает ему святитель Святое Евангелие к лобзанию, и сему бывшу глаголет:

Благословен Бог, изволивый сице.

И посем глаголет к нему:

Припади пред Господем Богом, егоже исповедал еси и приимеши оставление грехов твоих и разрешение всякия клятвы.

Он же припадает. Святитель, или на сие власть имый иерей, глаголет над ним со всяким умилением. Аще ли возможно и со слезами молитву сию, рекшу диакону:

Господу помолимся.

И клиру: Господи, помилуй.

Владыко многомилостиве, Господи Иисусе Христе Боже наш, верховному твоему апостолу Петру и прочим Твоим апостолам ключи Царствия Небеснаго вручивый и Твоею благодатию всей им датися восхотевый власти, еже связанным бытии и на небеси, елика от них связана суть: и разрешенным бытии такожде на небеси, елика от них на земли разрешена суть. Наследники же нас, худых и недостойных неизреченным Твоим человеколюбием данныя им власти сподоби бытии, дабы и нам такожде вязати и решити в людех Твоих прилучающыяся. Сам Преблагий Царю и ныне от прелести воставшаго, и в разум истины приити изволившаго раба твоего имярек, Церкви Твоей совокупитися желающаго, яко человеколбивый и добрый пастырь милостивно прими, ты бо рекл еси: иныя овцы Имам, яже не суть от двора сего, и тыя Ми подобает привести, и глас Мой услышат, и будет едино стадо и един пастырь. И мною недостойным рабом Твоим разреши его от всякаго союза клятвеннаго и от всякаго отлучения. И аще что в настоящем житии яко человек согрешил есть словом, или делом, или помышлением, прости и отпусти ему. И от всякаго порока душевнаго, благодатию Твоею того омыв, чиста во двор твой введи и сопричти его овцам избраннаго Твоего стада, и соедини его телу церкве Твоея Святыя. Сотвори его сосуд честен и жилище Твоего Святаго Духа, яко да тем всегда окормляем и наставляем, спасительныя заповеди Твоя соблюдет и, творя вою Твою благую, благоугодную же и совершенную сподобится и восприятия небесных Твоих благих, со всеми благоугодившими Тебе. Твое бо есть еже миловати и спасати нас, Боже наш и Ты еси Бог всем человеком хотяй спастися и в разум истины приити, и Тебе славу возсылаем, со Безначальным Твоим Отцем, и с Пресвятым и Благим и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков.

Клир: Аминь.

Абие же по сей молитве разршает его сице.

Господь и Бог наш Иисус Христос, ключи Царствия Небеснаго апостолам своим вручивый и давый им вся власть Своею благодатию, еже вязати и решити человеки от грехов на земли. Той сам неизреченныя ради милости Своея, да простит и разрешит тя. И аз всесилною Его властию чрез святыя Апостолы и их приемники мне аще и недостойному архиерею (или иерею) данною, прощаю и разрешаю тя, чадо (имярек) от союза клятвеннаго и от всякаго отлучения малаго же и великаго, и от всякаго запрещения, в няже отступством от правыя веры впал был еси, и от всяких грехов твоих, и соединению верных и телу церкве Христовы совокупляю, и Божественным тайнам церковным приобщаю тя во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа.

Сему же бывшу, святитель глаголет к нему:

Востани, брате, и стани добре, стани со страхом, и яко верный Иисус Христов раб пребуди в вере и истине, соблюдая вся заповеди Его, и приемши благодать от Него, и Царствию Небесному сподобишися.

Сие же глаголет, аще есть от миропомазанных; аще же убо от немиропомазанных есть, глаголет сие:

Востани, брате, и яко верный Иисус Христов раб, помолися Ему с нами, яко да сподобит тя в помазании Святаго мира приятии благодать Святаго Духа.

Он же, абие восстав, со всяким умилением стоит, святитель же начинает чин Святаго Миропомазания и совершает по чиноположению.

По сем подобает ему исповедатися, и Святых Таин причаститися, и тако отходит в дом свой, радуяся и благодаря Бога, яко благоволи его призвати к избранному Своему стаду.

УЧЕНИЕ МАРИЯ ВИКТОРИНА О ДУШЕ И EE МЕСТЕ В ИЕРАРXIИ СУЩЕГО¹