Слово на день Рождества Христова. Святого Амвросия, епископа Медиоланского

Хорошо, в некотором отношении, простой народ называет сей святой день Рождества Христова новым солнцем, и подтверждает это с такою силою, что даже Иудеи и язычники соглашаются с ним в этом названии. Мы охотно должны признать такое название, потому что с рождением Спасителя обновляется не только спасение рода человеческого, но и блеск самого солнца, как говорит Апостол: возглавити (дабы обновить) всяческая о Христе, яже на небесех и яже на земли (Ефес. 1:10). Ибо если солнце помрачалось в то время, когда страдал Христос, то оно должно было светить ярче обыкновенного во время Его рождения: и если оно покрыло тьмою Иудеев, наносивших смерть, то не должно ли было явить свой блеск Марии, рождавшей жизнь? Или, почему нам не верить, что солнце во время Рождества Христова с большим блеском взошло для Его услуг, когда звезда, светлее обыкновенных, предшествовала волхвам, для указания им пути? И если звезда днем, не в свое время, выполняла обязанность, то почему нам не верить, что и солнце своим скорым появлением несколько сократило ночное время? Оттого, думаю, и ночь убавилась, что солнце, поспешая, ради Рождества Господня, на свое служение, принесло свой свет миру прежде, нежели она совершила течение своего времени. Лучше сказать, что тогда даже не было ночи, и что вовсе не было мрака, когда бодрствовали пастыри, веселились Ангелы, служили светила. И мы не должны удивляться, что во время Рождества Христова все было новое, потому что ново было и то, что родила Дева. Если рождение было необыкновенно, то и услуги ему оказаны сверх обыкновения. Потому-то во время явления Господа бодрствуют пастыри, радуются Ангелы, повинуется солнце, служит звезда. И притом Ангелы и пастыри являют радость свою гласом или словами; а светила, не имея голоса, свидетельствуют свое веселие служением. Итак, солнце во время этого торжества, сверх обыкновения, воссияло рано. И неудивительно: ибо если солнце, по молитве Иисуса Навина, неподвижно остановилось днем, то почему бы оно ради рождения Иисуса Христа не поспешило взойти еще ночью?

Итак, простой народ называет настоящий день новым солнцем, а говоря о новом, показывает, что есть и ветхое солнце. Я назвал бы ветхим солнце сего мира, которое подвергается затмению, не проникает степ, помрачается облаками, – которое подлежит суете, боится тления, ужасается суда, ибо написано: солнце обратится во тьму, и луна в кровь (Иоил. 2:31). Ветхим, говорю, я назвал бы солнце, которое присутствует при злодеяниях людей, не скрывается от прелюбодеяния, не уклоняется от человекоубийства; и когда никто из людей не хочет быть посредником при совершении какого-нибудь преступления, это солнце присутствует при всех злодеяниях. Если же очевидно, что это солнце есть ветхое, то где найдем новое солнце, как не во Христе Господе? О Нем написано: возсияет вам солнце правды (Малах. 4:2); о Нем и от лица грешников говорит Пророк: солнце не возсия нам, и правды свет не облиста нам (Прем. 5:6). Это солнце (когда весь мир покрыт был тьмою диавола, и когда царствовал мрак, наполненный злодеяниями времен) в последнее время, т. е. в глубокую ночь благоволило явить свет рождества Своего. Сперва, до явления света, т. е. прежде, нежели воссияло Солнце правды, Оно посылало, как бы некоторое утреннее предвестие, Пророков, как говорить Писание: послах пророки Моя рано (Иер. 7:25). А потом Оно само воссияло со Своими лучами, то есть, с блеском Своих Апостолов, и озарило мир столь великим светом истины для того, чтобы ни над кем не тяготел мрак диавола.

Итак, это есть новое Солнце, Которое проникает сокровенное, открывает врата ада, испытует сердца; это есть новое Солнце, Которое Духом Святым оживотворяет безжизненное, возобновляет поврежденное, воскрешает мертвое, – Которое Своею теплотою очищает нечистое, пожигает влажное, исправляет испорченное. Это есть то самое Солнце, Которое во всех наших поступках видит все что мы ни делаем, и не столько осуждает грехи, сколько исправляет; это, поистине, есть Солнце праведное и премудрое, Которое не без различения, как солнце мира сего, сияет добрым и злым, но по некоторому суду истины, для святого сияет, а для грешника заходит. Между тем и другим солнцем – то различие, что одно боится суда, а другое угрожает судом; то есть виновник тления, а это – Владыка вечности; то есть тварь, а это – Творец. Однако же солнцу мира сего, прежде его восхода и явления света, для удовлетворения необходимым потребностям людей, обыкновенно предшествует светильник. И Христос – Солнце имеет Свой светильник, который предварил Его восход, как говорит Пророк: уготовах светильник помазанному моему (Псал. 13:17). А что это – за светильник, сие показывает Господь, говоря об Иоанне Крестителе: он бе светильник горя и светя (Иоан. 5:35). Сам же Иоанн, как предшествующий малый свет светильника, говорит: грядый по мне креплий мене есть, емуже несмь достоин сапоги понести: Toй вы крестит Духом Святым и огнем (Матф. 3:11). Разумея также свой свет, который должен был затмиться от лучей солнца, он предсказал: оному подобает расти, мне же малитися (Ин. 3:30). Ибо как свет светильника помрачается при появлении солнца, так и Иоанново крещение покаяния упразднилось по пришествии благодати Христовой.

Но посмотрим, от какого источника рождается это новое наше Солнце. Как говорит истина, Оно рождается от Бога. Итак, Оно есть Сын Божества, Божества неповрежденного, непорочного, чистого. Здесь, по истине, нахожу тайну. Второе рождение было от непорочной Марии потому, что первое по Божеству было непорочно, чтобы таким образом Тот, Которого первое рождение было славно, был безукоризнен и во втором, то есть, как от вечности родило Его девственное Божество, так и во времени должна была родить Его Дева Мария. Однако же пишется, что Он между человеками имел отца: в Евангелии так мы читаем слова фарисеев: не сей ли есть сын Иосифа тектона? не мати ли его нарицается Мариам (Матф. 13:55)? И здесь примечай тайну. Тектон называется отцом Христа. И по истине, Бог Отец есть Тектон, Который создал и устроил всю вселенную, – Который научил Ноя пред потопом построить ковчег. Тектон – Тот, Кто начертал Моисею образ скинии, учредил ковчег завета, воздвиг храм Соломонов. Тектоном должно назвать Того, Кто смягчает жестокие души, отсекает гордые помыслы, возвышает смиренные поступки, этот Тектон употребляет для дерев секиру, как говорит в Евангелии Иоанн: уже бо и секира при корени древа лежит: всяко убо древо, еже не творит плода, посекаемо бывает, и во огнь вметаемо (Матф. 3:10). Из плодоносных дерев, возделанных небом, Он строит здание, а бесплодные, исторгнув с корнем, сожигает пламенем огня. Аминь⁵¹.