Поучение на Воскресение Христово. Святого Димитрия, митрополита Ростовского⁶⁸
Видим Иисуса, за приятие смерти, славою и честию венчанна (Евр. 2:9).

В прошедшие дни вольного страдания Господня мы видели Христа Спасителя нашего бесславным, согласно слову пророка Исаии: видехом Его, и не имяше вида, ни доброты: но вид Его безчестен умален паче всех сынов человеческих (Ис. 53:2–3). В нынешний же пресветлый праздник Воскресения Его мы, со святым Иоанном Богословом, видим славу Господа Христа, славу яко Единородного от Отца, исполн благодати и истины (Ин. 1:14). В то время Господь наш Иисус Христос со беззаконными вменися (Ис. 63:12), а ныне Бог явился, посреди людей Своих, честной кровью искупленных, в сонме святых Своих, говоря: Аз семь с вами. В то время многие проходящие ругались над Господом, а ныне о имени Его пресвятом покланяется всяко колпно небесных и земных и преисподних. В то время Господь биен был по плещам и ланитам и убиен был на древе; а ныне Он убил смерть и диавола, ныне где ти смерте жало? где ти аде победа (1Кор. 15:55)? В то время Жизнодавец наш был мертв, в то время на небесе солнце померкло; а ныне из гроба красное правды нам возсия Солнце, и мы видим Иисуса за приятие смерти славою и честью венчанна. Здесь вкратце, мы рассмотрим, что к вечной славе и чести нет другого пути, как только чрез многие страдания: пoелику и Самому Начальнику жизни нашей подобало прославиться чрез страдания. Видим Иисуса за приятие смерти славою и честью венчанна.

Итак, на малое вознесемся время умом нашим к небу, и посмотрим чрез Откровение Иоанна Богослова. Мы слышим там как бы голос многочисленного народа (Откр. 19:6), и голос Ангелов многих вокруг престола. Что же они молвят? – Они повелевают всякому созданию на небеси и на земли и под землей и в море воздать рабское поклонение некоему Лицу царскому, сидящему на престоле Божием. Кто же Этот Приемлющий царскую и Божескую честь, Которому бы поклонялось всякое создание земное и горнее и дольнее? Вот я смотрю и вижу Агнца воцарившегося, но Агнца закланного, и слышу тысячу тысяч говорящих громким голосом: достоин есть Агнец заколенный прияти силу и богатство и премудрость и крепость и честь и славу и благословение (Откр. 5:12). Обратим здесь внимание: Христос есть Агнец (как пострадавший за всех); однако же, когда Он (Христос) восхотел воцариться, то воцарился в лице закланного Агнца, чтобы показать, что к венцу царства небесного, к вечной славе – не иной путь, как только язва заклания, страдания. Если кто из земнородных хочет приять тот венец, пусть уязвит сердце свое умилением, пусть заколет страсти свои умерщвлением, пусть злопостраждет в трудах покаяния. – Посмотревши на небеса, воззрим и на рай: рай, описанный в Откровении Иоанна Богослова, кроме других предивных и неизреченных украшений своих, имеет то, что великие врата райские сделаны из одного жемчуга (Откр. 21:21), а жемчуг есть образ слез (потому-то святой Златоуст говорит: «очи Давидовы были украшены дождем слезным, жемчугом»). Если жемчуг есть образ слез и знамение плача, то для чего врата из жемчуга – там, где не зрится ничто слезное, не слышится ничто плачевное, но все исполнено неизреченной радости? – это для того, чтобы хотящие войти в рай стремились туда не иными вратами, как только слезами (ибо нет иного входа в рай, кроме слезного жемчуга). А слезы бывают от сокрушения сердечного, сокрушение же сердечное – от печали, печаль – от скорби за грехи и от злострадания Господа ради. Таков путь к райской прохладе. Но возвратимся долу и пойдем в Египетскую страну. Вспомним там блаженного Иосифа. Устрояя Иосифа прекрасного к престолу царскому, какой путь к той чести и славе ниспослал Господь? – воистину, тернистый, скорбный, напасть нечаянную, темницу мрачную, наготу, глад, скудность потребного. Узничество то было долговременное: смириша во оковах нозе его, железо пройде душа его (Пс. 104:18). Потом, по довольном времени страдания, царь послал и освободил его и поставил его господином над домом своим и над всем стяжанием своим. Этот Иосиф прообразовал страсти Господа нашего. Что же и как пострадал Господь наш, прежде чем приять царство над всей тварью, – о том нет надобности много говорить все хорошо знающим. – Я же иду в вертоград царя Соломона и смотрю: что совершается там. Вижу, как Жених Небесный прохлаждается там. Он обручил Себе невесту, т. е., Церковь Свою, святой кровью искупленную (и в отдельности каждую душу христианскую). Любя ту невесту больше души Своей (ибо Он положил душу Свою за нее), Жених Небесный назвал ее крином (лилиею) и посадил тот крин между острым тернием (а не среди благовонных цветов): яко крин в тернии, тако искренняя моя посреди дщерей (Песн. 2:2). Здесь, слушатели, помыслим: зачем Жених Небесный хочет иметь крин Свой – невесту Свою в терновом ограждении: крин в тернии?... Когда Господь насадил на востоке рай, то оградил его вокруг благоплодными и благосеннолиственными деревьями; Иерусалим, показанный (Иоанну) Богослову в Откровении, обмурован драгоценными каменьями, и ворота (райские) – из одного бисера (Откр. 21:10); виноград Евангельский плодный огражден неким изрядным оплотом: и оплотом огради его (Мф. 21:33). Невесту же Свою любезнейшую, за которую и души Своей не пощадил на кресте, Господь полагает на земле, в ограждении не райском, садовом, не благоплодном, но соблюдает в одном остром ограждении терновом: крин в тернии. Значит, ограждение терновое лучше, чем те помянутые: ибо из ограждения райского скоро изгнан был Адам за красный и добрый плод в снедь; между апокалипсическими жемчужными стенами немного постоял Люцифер: спаде денница; из ограждения виноградного самые делатели извели наследника и убили... Будь же ты, ближняя моя, не в раю тщетных сладостей, не в красоте; драгоценных утварей, не в винограде веселия временного, но пребуди в тернии – в тернии бед, скорбей, умерщвления, всегда мертвость Христа Иисуса на теле своем нося (2Кор. 4:10). Почему же так? – дабы за приятие тех острий терновых, за страдание тех бед приять в Моем чертоге венец славы. Пусть же Невеста Христова имеет себе истый образ такового жития. Вот ей был в образ Сам Жених ее Небесный – Христос, Который умер и воскрес, пострадал и воцарился, приял бесчестие и прославился. А она с Апостолом видит Иисуса за приятие смерти славою и честию венчанна.

Удивляться надлежит, как Царь славы не устыдился претерпеть такое бесчестное страдание и смерть. Но не дивно, когда в самых тех страданиях слава Господня являлась как бы некоторой зарей. В самом деле, идя на вольную страсть, Господь сказал: ныне прославися Сын Человеческий (Ин. 13:31): ибо самое страдание есть уже слава, как некто из отцов сказал: «слава Сыну – крест, как и Отцу слава – Сын». Крест, смерть – слава Сыну: поскольку то – корень, начало, мать славы: бесчестие родит честь, крест родит славу, славу не только для Самого Господа, но и для нас – рабов Его, сынов восточной Церкви, ибо Его вольными страданиями и мы славимся, как и воспевает мать наша, святая Церковь: «аще и ят был еси, Христе, от беззаконных мужей, но Ты ми еси Бог, и не постыждуся: биен был еси по плещема, и не отметаюся: на кресте пригвожден был еси, и не таю: воскресением Твоим хвалюся: смерть бо Твоя живот мой»! Не только земнородные, но бесплотные ангелы красуются и славятся страданиями Господними. Слышим Ангела, вещающего Мироносицам: Иисуса ищете назарянина распятаго: воста, несть зде (Мк. 16:6). Ангел и днесь – в воскресении поминает о кресте паче царского титула, о бесчестии – больше царской славы, явно показывая тем, что в самом страдании Господа – Его слава и особенная некая хвала для Ангелов. А мы внемлем тому, что страдание есть слава не только для Христа, но и для человеков и для Ангелов. Еще здесь припомним описанное в книге Судей израилевых, где все дерева, собравшись, избрали себе царя, и когда многие отрекались, то согласились избрать терн, чтобы он царствовал над ними, и сказали терновнику: «иди ты, царствуй над нами». Кто-либо сказал бы к деревам: «кого вы избираете? ужели среди вас нет кедров славных, фиников высокорослых, маслин благоплодовитых и других дерев изрядных и полезных, а от терния какая польза будет вам»? Евангелие вам не похвалит его (терн), а скажет: еда объемлют (собирают ли) от терния грозди (Мф. 7:16)? Но да не будет уничижен согласный совет дерев: хорошо они сделали, избрав себе вместо царя терн: ибо он хотя и – терн, однако имеет для себя готовый венец – розу и в самой своей терновой остроте и жесткости имеет свою природную славу и украшение (ибо терну свойственно рождать прекрасные цветы). А еще, когда терн окружает сады, вертограды, то уже – готовое ограждение и защищение от обиды (ибо через острия никто не преступит). Царствуй же ты, терне, над дереваи, а вы, изрядные, высочайшие дерева, приклоните верхи свои под терн, поклонитесь ему: придите и войдите под сень его. Различные дерева знаменуют собой различных святых. Финик знаменует праведников: ибо праведник, яко финикс процветет (Пс. 91:13). Маслина благоплодовитая знаменует учителей церковных, насыщающих души верных людей духовными плодами слова Божия. Виноград знаменует всех вообще, по Бозе жительствующих людей. А терн знаменует страдание, знаменует мученичество, – беды, как острия, скорби, как терновые уязвления. Тот же, кто терпит Бога ради, среди всех тех скорбей, – тот как крин в тернии обретается, в самом страдании уже начиная принимать начатки вечной славы. Ибо как терну свойственно рождать (цветы прекрасные) розы: так страданиям, скорбям свойственно приносить славу, – и как все деревья поставили терн царем над собою, так все чины святых, улучили венец Царствия многими скорбями. Высокий чин пророков, высокий апостолов, не низкий учителей, преподобных, девственников, пустынников и прочих: однако, все те чины не без особенных своих страданий достигли совершенства своего. Всему же тому образ был Господь наш Иисус Христос. Он был пророком, предсказывая будущее о разорении Иерусалима, о дне страшного суда, – был апостолом: поскольку был послан от Бога Отца, ходил всюду с проповедью, – был учителем, и все со сладостью слушали Его, – был врачом безмездным, и весь народ искал прикасаться Ему и исцеляться от недугов своих, – был постником и пустынником: восхищен бысть Духом в пустыню и постися дний четыредесять, – был великим чудотворцем: воскрешал мертвых. Но не здесь (Господь) утвердил венец царствия Своего, венец славы Своей; где же? – в венце терновом, в излиянии крови Своей: яко тако подобаше пострадати Христу и внити в славу Свою. Видите, как царствует терн, как страдание рождает славу? Видите, что Самому Господу был не иной путь к вечной славе, как только страдание?..

Если же Христу Господу нашему, хотевшему войти в Свою истинную славу, подобало пострадать, то что же – какие труды, какие подвиги потребны нам, хотящим войти не в свою, а в чужую славу? – в чужую: ибо мы отчуждились оной грехами своими: отчуждишася грешницы от ложесн (Пс. 57:4).

Но не хочу в радостный праздник смущать любовь вашу неутешными словесами, – смущать вас, кому желаю радоваться о воскресшем Христе и Давидски вещаю: сей день, его же сотвори Господь, возрадуемся и возвеселимся в он. Аминь⁶⁹.