24. Последняя борьба язычества с христианством в Римской империи и окончательное торжество христианства над язычеством

Несмотря на благие меры императора Константина в пользу Церкви, язычество еще было сильно в Римской империи. Сыновья Константина – Константин II, Констант и Констанций не имели его такта и искусства в управлении империей и раздражали языческую партию. Язычники успели подготовиться к борьбе с христианством и нашли себе орудие и руководителя в лице императора Юлиана.

Юлиан – сын Юлия Константа, брата Константина Великого. Боковые линии царского рода не пользовались расположением войска, которое после смерти Константина объявило, что империею должны управлять только его прямые наследники. Впоследствии отец и некоторые родственники Юлиана были умерщвлены если не с согласия, то и не без ведома императора Констанция. Юлиан же с братом Галлом был удален в уединенное поместье близ Кесприи Каппадокийской. В этой мрачной истории детства Юлиана лежит первая причина его нерасположения к христианам. Воспитание в уединении, вдали от двора, предназначение к духовному званию (с целью чрез это заградить путь к престолу), вредное влияние арианских учителей усилили в Юлиане это неприязненное расположение. Языческая партия приметила удобное для себя орудие, вошла с ним в тайные сношения и сумела разжечь искру вражды в пламя. Ему постарались раскрыть мифы язычества в самом привлекательном виде и, подстрекая самолюбие, уверили его, что он призван богами возвратить древней религии силу и блеск. Впоследствии Юлиан был возвращен ко двору с титулом кесаря, и ему дозволено было продолжать свое образование в Никомидии и Афинах. Здесь для языческих риторов и софистов открылась полная возможность действовать на Юлиана в желательном для них направлении. Преданный уже всем сердцем язычеству, Юлиан, однако же, должен был хитрить и притворяться, чтобы не возбудить подозрений Констанция, а это еще сильнее разжигало его ненависть к христианству. В 361 г. Юлиан, начальствуя войсками в Галлии, возмутился против Констанция, овладел престолом и открыто объявил себя язычником.

Император Юлиан обладал замечательными способностями, отличался как храбрый полководец, неутомимый в трудах, и мог быть хорошим правителем, если бы не был увлекаем враждою к христианам. Эта вражда портила его характер и приводила его к действиям безрассудным. Под мнимою добросовестностью он скрывал бессердечное коварство, под показною терпимостью – глубоко затаенную злобу.

В начале своего правления Юлиан вызвал из заточения православных епископов, сосланных арианином Констанцием, и оставил арианских епископов при их местах. Предоставляя тем и другим свободу действий, он рассчитывал, что среди борьбы и раздоров падет христианство. Он запретил в христианских школах объяснять древних поэтов и философов под тем предлогом, будто бы этим оскорбляются боги, воспетые и прославленные в их произведениях; ввел в войсках знамена с изображением богов и разные языческие церемонии; велел окроплять идоложертвенною кровию съестные припасы, продаваемые на рынках; запретил верующим именоваться христианами и для унижения их дал им новое название «галилеяне». В то же время перенимал многие обычаи у христиан и старался прививать к язычеству, например, велел жрецам объяснять мифы народу, учредил при капищах странноприимницы и другие благотворительные заведения, отличал жрецов почестями и требовал от них строгой жизни.

От этих коварных средств Юлиан мало-помалу перешел к явным мерам насилия: повелел, чтобы христиане возвратили язычникам те места, где стояли капища, и на их средства восстанавливал эти капища; лишал христиан должностей и имений; в спорах и тяжбах христиан с язычниками всегда были правы у него последние. Для того, чтобы оскорбить христианское чувство, Юлиан дал иудеям дозволение и средства восстановить храм в Иерусалиме. Наконец, задумав поход в Персию, объявил, что если боги дадут ему победу, то он истребит христианство. Христиане с ужасом ожидали возвращения времен Нерона, Декия и Диоклетиана.

Однако все усилия Юлиана восстановить язычество были безуспешны. Жрецы не исполняли требований Юлиана, и вместо них ему самому приходилось говорить проповеди. Христиане же твердо переносили оскорбления и притеснения Юлиана и старались расстроить его коварные замыслы. Наконец сила Божия явно обнаружилась в защиту и ограждение святой веры. По свидетельству не только христианских, но и языческих писателей, землетрясение и клубы огня, вырывавшиеся из-под земли, заставили прекратить затеянное Юлианом восстановление иерусалимского храма. Даже те камни, которые сохранялись в глубине земли от прежнего храма, были выброшены, так что в полном смысле не осталось здесь камня на камне. Враг христианства должен был сам сознаться в своем бессилии, но не раскаялся в своей злобе. В сражении с персами стрела неприятельская поразила Юлиана. Изнемогая в смертных муках, он с горечью воскликнул: «Ты победил меня, Галилеянин!»

Преемники Юлиана уже согласно заботились об утверждении христианства во всей империи. При императоре Валентиниане, управлявшем западною половиною империи (364–375 гг.), язычество называлось уже верою поселян. Сын его Грациан (375–383 гг.) по настоянию святого Амвросия, епископа Медиоланского, сложил с себя титул верховного первосвященника, который еще до сих пор носили римские императоры, велел вынести из сената статую Виктории (победы), лишил языческих жрецов казенного содержания, отменил их привилегии и погасил так называемый священный огонь весталок. На востоке император Феодосий I (379–395 гг.) разрушил языческие храмы (между прочими храм Сераписа в Александрии, причем язычники ожидали кончины века) и издал закон, по которому идолослужение было отнесено к числу самых тяжких уголовных преступлений (наравне с оскорблением царского величества). Язычество, впрочем, еще гнездилось в некоторых местах и находило опору в афинской школе неоплатоников. Император Юстиниан (527–566 гг.) закрыл эту школу и тем нанес язычеству в Римской империи последний удар.