Жизнь и труды профессора протоиерея П.И. Лепорского

(из дипломной работы, выполненной под руководством архиепископа Константина по кафедре догматического богословия)

Петр Иванович Лепорский родился 22 августа 1871 г. в семье священника Нижегородской губернии. К сожалению, нам не удалось точно восстановить имя его отца. Вероятно, им был священник Иоанн Петрович Лепорский, который в 1873 г. был помощником смотрителя Арзамасского духовного училища и учителем греческого языка в III классе и Закона Божия в приготовительном классе при училище¹.

Лепорские были потомственными священно- и церковнослужителями. По семейному преданию, в XVIII в., следуя «моде» менять фамилии с русских на латинский лад, род «приобрел» себе фамилию Лепорские (от латинского lepus, leporis – заяц, что дает право предполагать, что ранее они были Зайцевыми или т. п.². Семья И. Лепорского была большой – известны шесть его детей: Иоанн (родился около 1865 г.), священник с. Канерга Ардатовского уезда, затем в Нижнем Новгороде³; Александр (родился 1 марта 1868 г.), протоиерей, ректор Псковской духовной семинарии⁴ (его дочь – Анна – художница, ученица и последовательница К. Малевича); Петр (1871–1923); Николай (1877–1952), ученик И. П. Павлова, профессор Военно-морской медицинской академии; Сергей, агроном; Владимир, директор «Азовстали» и неизвестный по имени, скончавшийся в годы революции. Свое первоначальное образование П. И. Лепорский получил в Нижегородском духовном училище⁵, а среднее – в Нижегородской духовной семинарии, в которую поступил в 1885 г. Чтобы увидеть насколько основательно велось преподавание в Нижегородской духовной семинарии достаточно указать, что среди ее выпускников были в будущем крупные богословы и историки, такие как патриарх Сергий (Страгородский), Н. И. Глориантов, Ф. Г. Елеонский, Π. В. Знаменский, A. JI. Катанский, А. И. Садов и др.⁶ П. Лепорский успешно закончил все классы по первому разряду (первым по разрядному списку в 1-м классе, четвертым – во 2-м, вторым – в 3-м, 4-м, 5-м и 6-м)⁷. Он застал время, когда Нижегородская духовная семинария находилась в периоде своего расцвета. Ее ректором уже четверть века был протоиерей Г. В. Годнев. Особенное внимание на семинарию обращал нижегородский архиепископ Иоанникий (Руднев), консерватор и человек строгих правил, высоко ценившийся среди епископов как энергичный и самостоятельный иерарх. Впоследствии он был экзархом Грузии, митрополитом Московским, затем Киевским.

После окончания П. Лепорским в 1891г. полного курса Нижегородской духовной семинарии ее Правление присылает его на казенный счет в СПбДА. Он – единственный из выпускников был отправлен сюда, два других его товарища, Василий Юрасов и Николай Селунский, обучались в Московской духовной академии⁸. П. Лепорский выдерживает вступительные испытания и поступает в число студентов III курса в качестве казеннокоштного. Для примера, как проходили экзамены, можно указать на систему В. В. Болотова, который ее ввел для проверки эрудиции абитуриента: на 30 карточках были выписаны характерные выражения из «не православных догматических и православных полемических сочинений» на греческом или латинском языке, а экзаменующемуся предлагали определить, православное или нет учение, изложенное в листке, и кому оно может принадлежать – против кого направлено⁹. Большую часть курса, на который поступил П. Лепорский, составляли талантливые студенты. Позднее многие из них стали крупными учеными и церковными деятелями. Это, например, священномученик Иоанн Кочуров и священномученик Александр Хотовицкий, миссионеры в Америке; Η. Г. Рункевич, церковный писатель-историк; H. К. Чуков, впоследствии митрополит Ленинградский Григорий¹⁰. После поступления П. Лепорский распределяется во 2-ю группу, в которой проходило углубленное изучение церковно-исторических наук, а также изучал греческий и английский языки.¹¹ В РНБ ОР сохранились его записи 1892–1893 гг. лекций по общей церковной истории, которые читал профессор В. В. Болотов. Они содержат часть материала по ІV-Х вв.¹² В первой половине 1894 г. В. В. Болотов предлагает П. Лепорскому тему для диссертации на ученую степень кандидата – «История викариатства Фессалоникского до присоединения его к Константинопольскому патриархату», которую последний сразу же начинает разрабатывать¹³. В 1895 г., по окончании полного курса СПбДА (со средним баллом 4,783), П. Лепорский за это сочинение был удостоен степени кандидата богословия с правом на соискание степени магистра богословия без новых устных испытаний.

Однако в конце обучения П. Лепорского стало ясно, что его научная деятельность будет простираться в области догматического богословия. В отставку собирался уходить преподаватель этой науки А. Л. Катанский. Вот что он писал по этому поводу: «Еще за год до отставки, в 1895 г., я озаботился избрать и подготовить себе преемника по кафедре в лице одного из самых лучших, окончивших в этом году курс студентов, П. И. Лепорского»¹⁴. Поэтому по окончании курса Академии П. И. Лепорский был оставлен при ней на один год, с 16 августа 1895 г. по 15 августа 1896 г., в качестве профессорского стипендиата при кафедре догматического богословия для приготовления к занятию профессорской кафедры. Эта мера заключалась в том, что он, будучи обеспечиваем Академией, знал только одну обязанность: учиться данной науке под руководством соответственного профессора.

2 октября 1896 г. Совет Академии избрал П. И. Лепорского на кафедру догматического богословия в звании и. д. доцента Академии, что 4 октября утвердил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Палладий (Раев). Лекции по догматическому богословию П. И. Лепорский читал 2–3 раза в неделю для III и IV курсов¹⁵. Для того чтобы облегчить, как начинающему, задачу чтения лекций, ему в помощь был дан В. В. Болотов, который читал лекции по истории догматов¹⁶.

Параллельно П. И. Лепорский продолжает писать работу на соискание степени магистра богословия и в 1897 г. он представляет в Совет Академии рукописное сочинение под заглавием: «История Фессалоникского экзархата до времени присоединения его, к Константинопольскому патриархату». После рассмотрения этого труда Совет Академии в своем заседании 31 мая 1901 г. постановил: «Принять это сочинение на соискание степени магистра богословия и допустить его на коллоквиум». Защита состоялась 26 июня 1901 г.; тогда он и был утвержден в степени магистра богословия и доцента (указ Святейшего Синода №4388). Это сочинение 20 декабря 1901г. было выдвинуто на соискание Макарьевской премии и удостоено ею 21 января 1902 г.¹⁷

Кроме чтения лекций, П. И. Лепорский активно привлекался Советом Академии к работе различных комиссий: Комиссии «для проверки счисления баллов и составления списков студентов» (23 марта 1898 г.);¹⁸ Комиссии о постановке академического преподавания в 1903 г.¹⁹; Комиссии для составления положения о премиях из процентов с юбилейных капиталов, образованной по указу Святейшего Синода 19/VІІІ 1902 г. (№6400)²⁰; Комиссии по расследованию нарушений в Академии²¹; Комиссии для составления положения о премии из процентов с юбилейного капитала для выдачи за лучшие учебные и ученые сочинения по разным отраслям духовного просвещения (17 марта 1904 г.)²²; Комиссии по разбору нарушений в связи с срывом всех лекций 30 сентября 1905 г.²³; Комиссии для пересмотра действующего академического устава (23 декабря 1905 г.), утвержденной 16 января 1906 г. митрополитом²⁴; временной Строительной комиссии по ремонту академических зданий (1906); Комиссии по вопросу, возбужденному профессором Варшавского Университета П. Верховским, о необходимости издания церковно-исторических документов (на русском и греческом языках), в которых когда-либо излагалось исповедание православной веры (22 марта 1911 г.)²⁵. 12 марта 1910 г. П. И. Лепорский от Академии был направлен для участия в трудах Комиссии по учреждению «Общества духовной и материальной взаимопомощи бывших питомцев СПбДА»²⁶. Кроме того, Совет Академии избрал П. И. Лепорского заведующим конторой академического журнала «Церковный вестник». На этой должности он состоял до 1907 г.

Следует упомянуть интересный факт. В 1906 г., будучи «озабоченным» празднованием предстоящего в 1909 г. столетия СПбДА, Совет Академии постановил: «Издать ученый юбилейный сборник статей под редакцией комиссии из лиц: профессоров протоиерея Е. Аквилонова, П. Смирнова и П. Лепорского». К сожалению, эта работа так и не была воплощена в жизнь, хотя подготовка к ней шла: протоиерей C. А. Соллертинский уже в 1910 г. упоминал о готовящемся подобном издании²⁷. Что касается участия П. И. Лепорского, то можно предположить, что его статья, посвященная первому ректору СПбДА архимандриту Евграфу²⁸, могла быть написана для этого сборника.

В 1901–1902 гг. П. И. Лепорский участвовал в Религиозно-философских собраниях, а затем, до 1917 г., в Религиозно-философском обществе. Религиозно-философские собрания были организованы в С.-Петербурге через год после кончины В. Соловьева в 1901 г. по инициативе Д. С. Мережковского, 3. Н. Гиппиус, В. В. Розанова, A. В. Карташева, В. А. Тернавцева и других сотрудников редакции журнала «Новый путь». На этих собраниях впервые произошла встреча представителей православного духовенства и интеллигенции, пытавшейся в своих духовно-общественных поисках обрести опору в Православной Церкви. Собрания проходили под председательством «молодого, блестящего, либерального и очень популярного» ректора СПбДА епископа Ямбургского Сергия (Страгородского), при участии профессоров богословия и приходских священников. Здесь впервые было открыто констатировано то, что впоследствии станет общим местом в суждениях русского интеллигента о православии:

• полное поглощение Церкви государством, превратившим ее в один из бюрократических институтов самодержавной власти;

• крайняя регламентация прав духовенства и его сословная замкнутость и приниженность;

• отсутствие самостоятельной церковной социальной концепции²⁹.

25 ноября 1903 г. указом Святейшего Синода (№11219) П. И. Лепорский был назначен членом учрежденной в конце 1892 г. Комиссии по сношению со старокатоликами и англиканами под председательством архиепископа Финляндского и Выборгского Антония (Вадковского). Что касается первых (старокатоликов), то почти в одно и то же время видные русские богословы разобрали отдельные проблемы, стоявшие на пути сближения: профессора В. В. Болотов и А. И. Бриллиантов – проблему Filioque, П. И. Лепорский – Евхаристию, a профессор И. П. Соколов – проблему иерархии³⁰. В РНБ ОР сохранилось письмо И. П. Соколова к протоиерею П. И. Лепорскому от 16 января 1913 г. следующего содержания: «Глубокоуважаемый Петр Иванович, А. И. Бриллиантов просил меня передать Вам настоящий проект ответа старокатоликам с просьбою сделать поправки, какие найдете нужным как в отделе об евхаристии, так и в других, в особенности – о Filioque. Ваш И. Соколов». Далее следует помета протоиерея П. И. Лепорского, датированная тем же числом: «Читал и необходимости каких-либо поправок не нашел»³¹. Нам удалось обнаружить вышеуказанный проект. Однако, к сожалению, он не содержал именно той части, которая была разработана П. И. Лепорским. Приведем выдержки из этого текста: «Получив от старокатолической комиссии ответ от 9 марта 1908 г., разъясняющий некоторые недоумения членов С.-Петербургской комиссии касательно мнений старокатоликов о Filioque и обсудив вместе с этим и другие еще ранее сделанные старокатоликами заявления, как по тому вопросу, так и по вопросам об Евхаристии и старокатолических посвящениях, С.-Петербургская комиссия пришла к нижеследующим заключениям относительно этих трех пунктов разногласий между старокатолическими и православными восточными богословами, бывших доселе предметом обсуждения при взаимных сношениях тех и других. Представленные на благоусмотрение Святейшего Синода, эти заключения признаны Святейшим Синодом достаточными в качестве условий для согласия со старокатоликами в пределах поименованных пунктов, к согласию с определением Святейшего Синода 6 июня 1912 г. сообщаем теперь достоуважаемой старокатолической комиссии»: I. История происхождения догмата о Filioque... [Здесь говорится об отвержении его старокатоликами; приводится в доказательство ссылка на Иоанна Дамаскина; высказывается смущение употреблением в 1-м ответе старокатоликов 1896 г. фразы «вторичная причина» (Secundäre Ursache) или «со причина» (Mitursache) в применении к Сыну. Требуют безусловность отказа от Filioque (даже на уровне богословского мнения), а также 1) принятие терминологии Иоанна Дамаскина, 2) указание в своих учебниках, что августиновское Filioque – не догмат, 3) ни при каких случаях (даже в скобках) не вносить Filioque в Символ Веры]. II. ... «III. Вопрос о принятии старокатолической иерархии может быть решен либо на Соборе, либо с согласия всех восточных автокефальных Церквей»³². Что касается англикан, то Комиссия здесь занималась вопросами Евхаристии, почитания святых и Богоматери, количества Таинств, проблемой Filioque и почитания икон. На первом плане стоял вопрос о признании англиканской хиротонии. Однако каких-либо свидетельств участия П. И. Лепорского, кроме его работы о 39 артикулах англиканской церкви³³, обнаружить не удалось.

Успешно шло продвижение П. И. Лепорского и по гражданской служебной лестнице: 15 июня 1902 г. он был произведен в чин надворного советника со старшинством (с 26 июня 1901 г.); 16 января 1905 г. Совет Академии избрал его экстраординарным профессором (назначение последовало Высочайшим приказом от 25 февраля 1905 г.)³⁴; 26 июня 1905 г. последовало произведение в чин коллежского советника со старшинством. 6 мая 1902 г. П. И. Лепорский был награжден орденом святого Станислава 3-й степени; 6 мая 1905 г. орденом святой Анны 3й степени; a 6 мая 1907 г. орденом святого Станислава 2-й степени³⁵.

6 сентября 1907 г. резолюцией митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Антония (Вадковского) (№ 8039) П. И. Лепорский был определен на вакансию настоятеля к храму Воскресения Христова («Спас на крови») с оставлением в должности профессора академии³⁶.

Девятиглавый однопрестольный храм во имя Воскресения Христова на месте смертельного ранения императора Александра II по проекту A. А. Парланда и архимандрита Игнатия (Малышева), настоятеля Троице-Сергиевой пустыни, был заложен 6 октября 1883 г. в высочайшем присутствии. Мозаичные работы на целых десять лет задержали освящение, которое митрополит Антоний свершил 19 августа 1907 г. в высочайшем присутствии³⁷. 27 апреля 1908 г. митрополит освятил стоявшую рядом с храмом Иверскую часовню-ризницу, где были собраны иконы, поднесенные в память о кончине Александра II.

14 сентября 1907 г. П. И. Лепорский был рукоположен во диакона, a 16 сентября – во священника с награждением набедренником. 3 октября 1907 г. указом Святейшего Синода (№11612) иерей П. Лепорский награждается камилавкой и наперсным крестом; 14 октября 1907 г. митрополит Антоний возводит его в сан протоиерея³⁸.

Собор Воскресения Христова был единственным храмом С.-Петербурга, получивший права на государственное содержание аналогичные правам собора святого Исаакия Далматского³⁹ и Храма Христа Спасителя. Исключительность положения храма определила его назначение. Собор не являлся приходским, он находился в ведении Министерства внутренних дел и не был рассчитан на массовые посещения⁴⁰. В нем проводились отдельные службы, освященные памяти Александра II и ежедневно произносились проповеди⁴¹. В причте храма среди других священнослужителей состоял также протоиерей В. М. Верюжский, профессор СПбДА и, в 1951–1955 гг., ЛДА.

С 24 августа 1909 г. протоиерей П. И. Лепорский состоял членом Исполнительной комиссии Строительного комитета по сооружению в Петрограде храма-памятника 300– летия Царственного Дома Романовых, состоявшего под покровительством Великого князя Михаила Александровича. Кроме того, он являлся действительным членом Петроградского епархиального Комитета Православного миссионерского общества⁴².

6 мая 1910 г. протоиерей П. И. Лепорский был награжден орденом святой Анны 2–1й степени, 6 мая 1913 г. – орденом святого Владимира 4-й степени. 15 мая 1914 г. последовало «высочайшее пожалование» золотым наперсным крестом из Кабинета Его Величества⁴³.

27 августа 1911г. протоиерей Георгий Шавельский оставил службу в Императорском С.-Петербургском Историко-филологическом Институте, директором которого в то время являлся В. В. Латышев. 31 августа на заседании Конференции института был избран протоиерей П. И. Лепорский, в связи с чем на следующий день посылается отношение к митрополиту Антонию (Вадковскому) с просьбой «уведомить, заслуживает ли отец Петр одобрения». 16 сентября епископ Нарвский Никандр (Феноменов), временно управлявший С.-Петербургской епархией, прислал свое согласие, в котором содержался следующий отзыв епископа Ямбургского Георгия (Ярошевского): «Протоиерей П. Лепорский – магистр богословия – состоит экстраординарным профессором по кафедре догматического богословия; с успехом преподает в академии сей предмет с октября 1896 г.». После долгой переписки с Министерством Народного Просвещения, последнее 29 октября 1911г. утвердило протоиерея П. И. Лепорского законоучителем⁴⁴. В его обязанности входило преподавание богословия на І-ІІІ курсах и историю Церкви на историко-географическом отделении института⁴⁵.

Во время Первой мировой войны с 1 августа 1914 г. до 1 сентября 1915 г. и с 1 мая по 1 октября 1916 г. протоиерей П. И. Лепорский был назначен императрицей Александрой Федоровной в Северный Ее величества военно-санитарный поезд. В связи с этим ему пришлось прервать свою преподавательскую деятельность. 6 мая 1916 г. отец Петр был награжден палицей⁴⁶.

15 декабря 1916 г. в 22.00 предшественник протоиерея П. И. Лепорского по должности законоучителя Историко-филологического института протопресвитера военного и морского духовенства Г. И. Шавельский присылает телеграмму из ставки Верховного Главнокомандующего следующего содержания: «Протоиерей Лепорский крайне необходим [для] должности главного священника армии, митрополит отпускает. Усердно прошу [в] особое одолжение опустить [с] сохранением кафедры [и] содержания, [на] экзамены может прибыть. Если требуется согласие попечителя, благоволите спросить №5134. Протопресвитер Шавельский»⁴⁷. В результате 23 декабря 1916 г. указом Святейшего Синода протоиерей П. И. Лепорский был назначен на должность Главного священника армий Румынского фронта «с оставлением в занимаемых должностях». Однако неудачи русской армии и события февраля 1917 г. вынудили уже новое Правительство рассматривать вопрос о расформировании фронта. 26 марта 1917 г. в г. Кишиневе собирался Съезд духовенства Румынского фронта⁴⁸, на котором обсуждались проблемы, возникшие в связи с произошедшими событиями⁴⁹. 15 декабря 1917 г. – 2 февраля 1918 г. протоиерей П. И. Лепорский, как видно из документов, вплотную занимался демобилизацией священников армий фронта. 11 февраля 1918 г. в связи с упразднением должности Главного священника армий Румынского фронта он был уволен от означенной должности, a 30 июня 1918 г. фронт был полностью расформирован⁵⁰.

Однако еще в апреле 1917 г. у протоиерея П. И. Лепорского появилась возможность продвинуться далее по лестнице военного духовенства. Ниже мы приводим сведения об этом, помещенные под 25 апреля 1917 г. в дневнике протопресвитера Успенского собора Московского Кремля Николая Любимова, описывающем заседания вновь сформированного после февральских событий Синода (12 апреля – 12 июня 1917 г.). «Гурьев доложил прошение протопресвитера Г. И. Шавельского об освобождении от должности и о даровании ему пенсии. A В. Н. Львов прочитал отношение военного министра А. И. Гучкова⁵¹ о том, что он избрал на эту должность протоиерея П. И. Лепорского, теперь – главного священника на Румынском фронте. Тут поднялась целая буря. Все утверждали (а особенно протоиерей Ф. Д. Филоненко), что возражают они против самого принципа назначения на эту должность по выбору военного министра, a не по избранию самого духовенства; такую точку зрения отстаивал и A. В. Карташев⁵², доказывая, что военный министр вооружит против себя таким актом все военное духовенство, что это может быть прямо гибельно даже для его собственного положения, под которое и так уже сильно подкапываются солдатские и рабочие депутаты. Наконец, рассуждая и по существу дела, некоторые, как, например, отец Рождественский, находили, что в среде военного духовенства есть и другие почтенные имена, на которых скорее сойдутся голоса всего военного духовенства, как, например, протоиерей К. Налимов, который был даже избран ректором Петроградской академии, но, пробывши в этой должности несколько месяцев, сам добровольно ушел на войну и там работает на передовых позициях в качестве заурядного полкового священника. Личность высокая и по уму, и по ученому авторитету, и по своей нравственной кристальной чистоте. У отца Лепорского есть один минус, который может быть поставлен ему в вину, это – именно то, что он был священником в санитарном поезде Александры Федоровны, чем и не преминет воспользоваться недовольное его назначением военное духовенство. Все эти соображения Синод просил передать военному министру и просить отложить назначение протопресвитера до того времени, пока можно будет произвести правильные выборы его и среди духовенства, и среди войсковых частей; пока же временно предоставить исполнение обязанностей протопресвитера его помощнику протоиерею Мореву»⁵³.

Особо следует сказать о деятельности протоиерея П. И. Лепорского на Поместном соборе 1917–1918 гг. На Всероссийском съезде военного и морского духовенства, проходившем 1–11 июля 1917 г. в г. Могилеве, организованном по инициативе протопресвитера Г. И. Шавельского, протоиерей П. И. Лепорский (за № 6) был избран делегатом на «Церковный Собор 15/VІІІ 1917 г. в Москве»⁵⁴. Таким образом отец Петр стал член Поместного Собора 1917–1918 гг., где состоял с 24 августа 1917 г. заместителем председателя Отдела по личному составу⁵⁵. На Соборе он выдвигался 19 августа 1917 г. кандидатом в Помощники Секретаря Собора (за него подан 1 голос)⁵⁶; 21 августа – в члены Совета Поместного Собора (1 голос)⁵⁷. 22 августа был приглашен Соборным Советом для составления соборного послания к чадам Православной Церкви⁵⁸. 23 сентября 1917 г. был приглашен для передачи послания Собора Румынскому фронту⁵⁹. 8 декабря 1917 г. он получил 2 голоса при избрании в члены Высшего Церковного Совета⁶⁰. Сам отец Петр участвовал во всех трех сессиях Поместного Собора.

В «Деяниях» Собора помещены лишь два выступления протоиерея П. И. Лепорского. Первое – в споре о кандидатуре мирян на Патриарха. 30 октября 1917 г. после постановления выбирать Патриарха из лиц священного сана в зале послышались голоса: «Это насилие над совестью». Тогда встал протоиерей П. И. Лепорский и сказал: «Я поднял вопрос о том, можно ли намечать кандидатов в патриархи из белого духовенства и мирян⁶¹, не потому, чтобы желал этого, a для того, чтобы подчеркнуть отсутствие каких-либо определений в организации выборов. Вообще же вся эта необычная поспешность скорее шитье савана для покойника, чем одежды на живого человека»⁶². И второе выступление – 1 августа 1918 г. при обсуждении Положения о монастырях: «Я бы хотел указать недостатки редакционного характера. В этой статье слова «выслушивает доклады настоятеля и других должностных лиц монастыря о всех внутренних и хозяйственных потребностях обители» совершенно излишни, потому что раньше в начале этой же статьи сказано, что Монастырский Совет обсуждает и решает все более или менее важные внутренние и внешние монастырские дела. Ясно, что нельзя обсуждать без предварительного доклада то, что подлежит обсуждению. Точно так же излишни слова «и делает соответствующие постановления», потому что раньше сказано, что «Монастырский Совет решает ... дела». А раз решает, то, конечно, делает соответствующие постановления. Поэтому мне кажется, что указанные слова должны быть исключены. Кроме того, я недоумеваю, почему в рассматриваемом проекте определение функций Монастырского Совета изложено не сразу в одной статье, a разбито по нескольким статьям. Далее. С редакционной стороны в рассматриваемой статье слова «внутренние дела» не могут оставаться, раз мы приняли поправку Преосвященного Серафима в статье 19 о том, что Монастырскому Совету принадлежат функции лишь чисто хозяйственного характера. Принимая во внимание все эти замечания, я спрашиваю, что же в таком случае осталось от этой статьи? А осталось лишь то, что уже сказано в статье 19, а именно, что управление монастырем принадлежит настоятелю, в делах же хозяйственных настоятель управляет при содействии Монастырского Совета. Ввиду этого я считаю, что статью 21 надо совершенно исключить». Предложение протоиерея П. И. Лепорского было принято⁶³.

События октября 1917 г. коренным образом вместе со страной изменили жизнь протоиерея П. И. Лепорского. В первую очередь это касается храма Воскресения Христова, настоятелем которого все еще оставался отец Петр. В 1917 г. полностью прекратилось поступление государственных средств на содержание собора. В связи с этим Петроградское епархиальное управление в начале 1918 г. поручило протоиерею П. И. Лепорскому выяснить у наркома просвещения A. В. Луначарского судьбу «памятников, храмов, как то: Исаакиевского собора, Казанского собора, церкви Воскресения на крови, Спаса на водах и т. д.». В ответ последовало заявление о том, что все те храмы, являясь памятниками народного искусства, будут поддерживаться на средства государства или Петроградской коммуны «с тем, что деньги будут отпускаться только на ремонт, отопление и наем сторожа; что же касается освещения храма и содержание причта, то расходы на это всецело должны падать на средства прихожан». Исаакиевский и Казанский соборы предполагалось передать в ведение Петроградской коммуны, а «храм Воскресения на Крови ведение комиссариата республики»⁶⁴. Сложившаяся ситуация вынудила отца Петра обратиться к жителям Петрограда со следующими словами: «Храм Воскресения на крови лишился средств, необходимых для обеспечения в нем богослужений. Причт храма, сооруженного на общие народные средства, решил обратиться к хозяину храма – народу с приглашением объединиться вокруг храма и по мере сил своих и усердия разделить заботу о поддержании в нем благолепного богослужения. Желающие записаться в число прихожан храма благоволят обращаться к отцу настоятелю протоиерею П. Лепорскому (Невский, 163) или в храме на свечную выручку, и там получат необходимые бланки для заявлений»⁶⁵.

Несмотря на все проблемы, возникшие в его храме, не прекращалась академическая деятельность протоиерея П. И. Лепорского. В воскресение 3 июня 1918 г. в шестом часу во время пастырского посещения Петрограда Патриарх Тихон (Белавин) прибыл в Духовную Академию. Он сразу прошел в академический храм, где его встретили профессора и студенты. Здесь протоиерей П. И. Лепорский, приветствовавший Патриарха при входе в храм, сказал «замечательную по содержанию и в высшей степени трогательную речь». После чего был совершен краткий молебен с многолетием. По окончании молебна святитель обратился с ответной речью и в сопровождении митрополита Вениамина и профессорской корпорации направился в зал Совета, где был предложен чай. 6 июля 1918 г. скончался последний ректор ПгДА епископ Ямбургский Анастасий (Александров). На отпевании с митрополитом были профессора протоиереи C. А. Соллертинский, П. И. Лепорский, А. И. Петровский, В. М. Верюжский и др. В конце 1918 г. ПгДА была закрыта; далее занятия профессоров со студентами продолжались только в частном порядке.

В конце 1919 г. от отдела юстиции Петросовета поступает распоряжение о формировании при храме Воскресения Христова 20-ки. В ответ 2 декабря 1919 г. протоиерей П. И. Лепорский пишет заявление, в котором возражает против этого решения Правительства города, «так как храм никогда не был приходским», и, кроме того, «состоит в ведении Наркомата имуществ». Однако 13 декабря 1919 г. Коллегия по регистрации и охране памятников искусства и старины и отдела имуществ дала разрешение передачи храма «двадцатке», что и было совершено 11 января 1920 г. в 12.00.

Как и многие церковные деятели того периода, протоиерей П. И. Лепорский ради сохранения заработка вынужден был заниматься светской работой. Так он становится архивистом Главархива (2 отделение IV секция, бывший архив Святейшего Синода). Сохранилось письмо К. Я. Здравомыслова к неустановленному лицу [Ивану Андреевичу] от 5 августа 1920 г. о подтверждении права П. И. Лепорского на дополнительный паек⁶⁶: «Многоуважаемый Иван Андреевич! На одном из последних заседаний Комиссии по пересмотру списка ученых, пользующихся пайком, против архивиста 2 отд. IV секции профессора и [неразборчиво] Петра Ивановича Лепорского поставлен знак вопроса и требуется отзыв Главархива. Дело в том, что в феврале текущего года профессор Лепорский прошел на ученый паек персонально, так как не был тогда еще на службе в Главархиве. Теперь же, когда он поступил (Л. 2) на службу в Главархив, потребовался о нем отзыв от Главархива в дополнение к его персональным ученым трудам. Со своей стороны могу засвидетельствовать научность его работы в Отделении по описанию документов и дел и проявляемое им особенное усердие в порученной ему работе. С истинным пожеланием [Г. Я. Здравомыслов]». На конверте приписка: «Сергею Федоровичу Платонову от П. И. Лепорского. Так как Ивана Андреевича, к которому адресовано письмо К. Я. Здравомыслова, не оказалось налицо в заседании Контрольной Комиссии, тогда позвольте просить Вас, глубокоуважаемый Сергий Федорович, взять на себя защиту и моих интересов в Комиссии. Справка от Главархива мною представлена сегодня. С совершенным почтением, П. Лепорский».

В апреле 1920 г. состоялось открытие Петроградского Богословского института. Его ректором стал настоятель Казанского собора протоиерей Н. Чуков (однокурсник протоиерея П. И. Лепорского). Среди преподавателей были как профессора ПгДА, так и профессора Петроградского университета. С 4 декабря 1921 г.⁶⁷ протоиерей П. И. Лепорский становится профессором Богословского института по кафедре иностранных исповеданий, преподавал сравнительное богословие и «введение в науку о религии».⁶⁸ В связи с ужесточением церковной политики государства институт прекратил свое существование в мае 1923 г.

Разумеется, церковные события, произошедшие в епархии и русской Церкви в целом, не могли не затронуть приходской жизни храма Воскресения Христова. С июля 1922 г. он принадлежал Петроградской автокефалии под управлением епископа Петергофского Николая (Ярушевича). В этом году, 18 сентября, ночному разграблению подверглась часовня, приписанная к храму (в частности была сорвана риза с Иверской иконы Божией Матери и ряд мелких серебряных риз).⁶⁹ В июне 1923 г. храм переходит к обновленческому Петроградскому епархиальному управлению, который возглавлял епископ Артемий (Ильинский). Протоиерей В. М. Верюжский был уволен с должности священника собора за «нежелание быть в единении с Петроградским Епархиальным Управлением», a 19 июня 1923 г.⁷⁰ на должность второго священника назначили Луку (Смоктуновича). Причем ему была возложена обязанность исправления должности настоятеля, по причине болезни протоиерея П. И. Лепорского, при условии выделения последнему его настоятельской доли⁷¹.

Болезнь отца Петра оказалась смертельной. 27 июля 1923 г. он скончался от чахотки⁷². Отпевание его было совершено в родном храме Воскресения Христова, а погребен протоиерей П. И. Лепорский был в Лавре⁷³.