1. Святой Ириней Лионский

Непосредственный ученик Поликарпа. Его называют иногда основателем богословия. Может быть, это сказано слишком громко, но он изложил основные богословские церковные истины. Мы не можем сказать, что это изложение было очень удачным и исчерпывающим, но вместе с тем это, действительно, начало богословия. Он принадлежал к малоазийской богословской школе. Я считаю, что это наиболее спокойная богословская школа. Родоначальником она имеет отца богословия – святого Иоанна Богослова. Там вы не встретите часто безбрежного александрийского аллегоризма, ни антиохийского буквализма и рационализма. К этой школе и принадлежал святой Ириней Лионский. Когда мы будем говорить об отцах I Вселенского Собора, мы отметим, что термины «ὁμοούσιος» и «ἐκ οὐσίας του Πατρός» («единосущный» и «из сущности Отца») некоторые были склонны называть нецерковными. Впервые мы этот термин мы встречаем в трудах св. Иринея – самого выдающегося богослова II века.

Неизвестная точная дата его рождения. Диапазон предлагается очень большой: 130–160. 160 следует заведомо отбросить, потому что его в 177 году Церковь отправляет в Рим в качестве пресвитера. Профессор Сагарда склоняется к 130 году как к году его рождения. Если в 165–66 году умер св. Поликарп Смирнский, то Ириней был тогда уже довольно зрелым человеком, когда слушал св. Поликарпа. Ириней – уроженец Малой Азии, вероятнее всего г. Смирны. Мы о нем знаем только из его литературного наследия. В письме к Римскому пресвитеру Флорину он вспоминает о Поликарпе Смирнском; там содержатся сведения об этом епископе-мученике. Факт личного знакомства Иринея с Поликарпом не оспаривается даже самыми резкими критиками.

Письмо Флорину: «Когда я был ещё юношей, то встречал тебя в Малой Азии в доме Поликарпа. Ты тогда пользовался почетом в царском доме (видимо, правителя Смирны) и стремился завоевать благорасположение Поликарпа. Я помню события тех дней яснее, чем случившиеся недавно, ибо то, что мы узнаём детьми, укореняется в душе и не исчезает с её взрослением. Поэтому я помню место, где сидел благословенный Поликарп во время бесед, помню, как он входил и выходил, какую вел жизнь, как выглядел, с какими речами обращался к людям, как рассказывал о своих встречах с апостолом Иоанном и с другими, кто знал Господа, какие их слова запомнил, и что услышал о Господе, о чудесах и об их учении, о том, как свидетели Слова Жизни поведали это учение Поликарпу, и как он изложил его в соответствии с Писанием».

«Изложение в соответствии с Писанием» до наших дней не дошло, но, очевидно, оно было.

«Еще тогда я жадно внимал этому, делал заметки, но не письменно, но в своем сердце и в памяти своей, и с тех пор взысканный милостью Божией не уставал размышлять об этих вещах».

Он пишет увещавательное письмо Флорину, который стал уклоняться в ересь. Он говорит, что, если бы Поликарп был бы жив, он бы сказал: Господи, зачем ты допустил меня дожить до такого возраста, чтобы увидеть подобные вещи. т.е. куда склоняется Флорин, бывший ученик Поликарпа. Этот отрывок нам свидетельствует, что, благодаря Поликарпу, Ириней ощущал живую связь с традицией, восходившей к евангелисту Иоанну – к веку апостолов.

Ириней покидает Малую Азию неизвестно в каком году и неизвестно по каким причинам, и переезжает в Галлию, г. Лион (Лугдунум) (поэтому иногда его называют «Ириней Лугдунскии»). В 177 или 178 году, будучи пресвитером Церкви Лиона, он был послан членами Церкви этого города к епископу Римскому Елевферию в качестве посредника при обсуждении вопроса о монтанизме. В этом письме, которое приводит Евсевий в 5-й книге, было следующее:

«Мы поручили нашему брату Иринею передать тебе это письмо и просим оценить его по достоинству, ибо он усерден в заповедях Христовых. Поскольку нам известно, что сан сообщает праведность человеку, то, прежде всего, сообщаем, что он – пресвитер этой, Лугдунума, Церкви».

Святой Ириней имеет переговоры с еп. Елевферием, обсуждает вопрос о монтанизме, в данном вопросе они, очевидно, были единомышленниками, и вскоре он возвращается в Лион. Здесь умирает еп. Пофин Лионский (190), – он становится мучеником. Кафедра оказалась вакантной, и св. Ириней наследует его кафедру, становится епископом Лионским.

Пасхальные споры. Малаазийская, традиция празднования Пасхи 14 Нисана, а традиция других Церквей в т.ч. Римской, празднования Пасхи в воскресный день. Папа Виктор довольно сурово хотел поступить с епископами Азии, считал, что они должны быть отлучены от церковного общения. Здесь св. Ириней вступает в переписку с Виктором. Он согласен с празднованием Пасхи в воскресный день, но он говорит, что практика празднования Пасхи в 14 день Нисана довольно древняя, и малоазийцам трудно её изменить. Святой Ириней пишет о том, что предшественник папы Виктора Елевферий тоже знал о разности празднования Пасхи, но он никогда не заострял этот вопрос так, и тем более не стремился кого-то отлучить от церковного общения. Святой Ириней убеждает папу Виктора примириться. Его деятельность, действительно, увенчалась успехом, и Евсевий прямо замечает, что имя Иринея соответствовала его жизни, он был истинным миротворцем. Это последний штрих из жизни св. Иринея, после чего никто о нем ничего не сообщает, даже не был известен год его смерти. В календаре св. Ириней именуется священномучеником. Но такой человек, как Евсевий, который был серьезным историком, он приводит труды св. Иринея, которые не дошли до нашего времени, но он ни слова не говорит о его мученической кончине. Впервые об этом пишет блаж. Иероним в своем «De viris illustribus», второе упоминание в «Истории франков» Григория Турского: св. Ириней мученически скончался во время гонения Септимия Севера в 202 году. 202 год считается приблизительным годом кончины св. Иринея Лионского . Но определенного ответа на вопрос о смерти св. Иринея Лионского дать нельзя. Был ли св. Ириней мучеником или не был? Может быть, блаж. Иероним имел под рукой латинское предание. Это не столь важно, главное, что он причислен Церковью к лику святых.

Монтанизм с его культом пророков волновал в то время Церковь, но монтанисты не искажали в богословии, они не вносили ничего фантастического в вероучение.

Применительно к св. Игнатию Антиохийскому, мы уже говорили о богословских искажениях, которые вносятся в церковную жизнь. Самое главное, что расцвело пышным цветом во II веке – это гностицизм. Молодой Церкви во II веке приходилось противостоять как внешним, так и внутренним опасностям. Извне угрожали Церкви гонения языческого римского государства, которые то утихали, то вспыхивали с новой силой. Но более страшную опасность представляли собой гностические движения, которые довольно широко распространились среди христиан и в Церкви, и вне Церкви. О докетизме пишет уже св. Игнатий Антиохийский: «Если Он страдал мнимо, то и я спасен мнимо». Гностицизм собой объединял людей определенной психологической и богословской ментальности. Среди гностиков было много людей, одержимых совершенно фантастическими идеями, которые пользовались среди современников большой популярностью, там много было таинственного, мистического, некоего сокровенного знания, которое не было доступно всем. Сегодня гностицизм пользовался бы очень большой популярностью. Только тогда было другое отношение к религии, и это было неким добавлением к религии.

Гностики утверждали, что они обладали неким высшим знанием – гносисом. В каком-то смысле и все христиане утверждают то же самое: они обладают знанием о Троичности, Боговоплощении, о будущей судьбе мира, другое дело, что люди не могут объяснить эти тайны, но эти тайны в Церкви существуют. Различие же между христианами и гностиками касаются того, каким образом эти знания приобретаются. Гностическое знание приобретается на «сокровенно-индивидуальном уровне», а церковное знание просто принадлежит всей Церкви и проповедуется Церковью. Этому различию в образе передачи истины соответствует и фундаментальная разница в содержании церковной веры и той, которую проповедовали гностики. Во II веке это различие было предметом очень горячих споров, обсуждений. В Церкви очень рано поняли, что важно установить границу между церковным и гностическим, ибо гностицизм не всегда противопоставлял себя христианству, и когда он не противопоставлял себя христианству, он представлял собой особую угрозу, особенно когда гностики не отделяли себя от Церкви. Во II веке опасность была ещё и в том, что Церковь только зародилась и не обладала внешними вероучительными авторитетами, как Вселенские Соборы. Она ещё не имела и канона Священных книг Нового Завета, были распространены апокрифические евангелия.

Совокупность всех религиозно-философских систем, которые именуются «гностицизмом», основывалось как будто на христианском учении. Гностики старались подкрепить своё учение ссылками на СП и Господа Иисуса Христа, они говорили, что Он – источник этого тайного эзотерического знания, которое передавалось от человека к человеку. Некоторые гностики вплели здесь, же Марию Магдалину, говорили, что Господь после Своего воскресения передал ей многие тайны, а она – другим. От неё эти знания передались последующим поколениям, но не просто Церкви, а через целый ряд избранных духовных людей – своего рода интеллектуальную элиту, которая была достойна хранить знание, которое недоступно простым членам Церкви.

Гностических систем было великое множество, и все они несли определенные элементы, которые роднили их друг с другом. Общие элементы:

1. Дуалистическое мировоззрения.

В отличие от дуализме манихейства, говорившего о существовании самостоятельных начал добра и зла, гностики говорили уже о существовании двух богов: верховного, трансцендентного, и низшего – демиурга, управляющего физическим миром. Низшим богом они считали ВЗ-го Яхве.

2. Отсюда их отношение к ВЗ либо пренебрежительное, либо полное отрицание ВЗ.

3. Отрицание возможности воскресения человека в плоти.

Говорить о всем многообразии гностических сект говорить нет смысла, приведу лишь 3 имени, которые повлияли и на все остальные гностические системы, которые лишь варьировались в каких-то элементах.

Святой Ириней излагает сущность этих ересей. Некоторые исследователи считали, что св. Ириней просто не понял эти ереси, что он излагает их предубежденно и гипертрофирует некоторые моменты в этих еретических движениях. В 1950 году в сирийском поселении Наг-Хаммади были найдены гностические рукописи, и когда сравнили эти рукописи с тем, что пишет св. Ириней, многое совпало почти буквально, так что он – надежный свидетель в этом отношении.

Первый гностик, на которого мы обратим внимание –Валентин. Он говорил о существовании двух богов; одни – это тот, кто явлен творению во Христе, который представляет собой благое верховное божество, истинный источник всего. До его явления на землю об этом боге никто не знал. Другой бог – ВЗ-й Иегова, наподобие платоновского димиурга, который организует и распоряжается всем творением под тайным руководством верховного божества. Бог Ветхого Завета мелочный, злой, в сущности очень антропоморфный, в этическом отношении он как бы нейтрален, и мир, который ему подчиняется, в основном, характеризуется темнотой, беспорядком и злом. То, что Валентин узрел антропоморфизмы в ВЗ – это неудивительно, но выводы он делает неверные, и сказать, что Иегова явил себя в ВЗ как этически нейтральный – в корне неверно. Предпотопные высказывания: и раскаялся Бог, что сотворил человека -всеведущий Бог не может раскаяться, это – антропоморфный элемент, который внесен писателем. Многие гностики с водой выплеснули и ребенка из ВЗ.

Такое представление о миропорядке было прямым вызовом христианству, которое утверждало, что Бог един, что Он явил себя не только в НЗ, но и в истории Древнего Израиля, поэтому перед христианскими богословами стояла довольно сложная задача объяснить своим современникам важность понимания ВЗ-й истории как истории спасения, приуготовления людей к Боговоплощению. Это было проще объяснить христианам из иудеев, потому что они мыслили библейскими категориями, но это было труднее объяснить язычнику, особенно философствовавшему, для которого эти исторические моменты представляют нечто второстепенное, для него главное – определенные идеи.

Следующий момент учения Валентина – увлечение искусственными триадами: триады на небе и триады на земле. Он считал, что как бы 3 бога: верховный бог, димиург и диавол. На антропологическом уровне этому соответствует триада духа, души и тела. В космологии тоже существуют триады: высшие сферы, подведомственные высшему божеству, затем царство Иеговы, т.е. весь космос, и, наконец, земля, которая находится под юрисдикцией диавола, князя мира сего. И люди в истории разделяются на 3 категории в зависимости от происхождения. Здесь он немного грешит в логике: потомки Сифа -последователи Валентина, обыкновенные христиане ведут свой род от наивного Авеля, а язычники – наследники Каина.

Помимо Валентина выдающейся фигурой был Василид, который даже написал собственное евангелие и составил комментарий к нему. В системе Василида реальность также описывается как некая многослойная сфера, па самой высшей ступени находится верховный бог – нерожденный Отец Иисуса Христа. Этот верховный бог рождает Nous-Разум, который, в свою очередь, рождает Лоуое-Слово. От Логоса происходит Фронисис-Целомудрие, от Фронисис-Целомудрия рождается ЯофСа-Премудрость и Дигаˆие-Сила. Премудрость и Сила вступили в брак и породили всё разнообразие существ, которые мы называем «силами небесными». Ещё ниже на иерархической лестнице находятся 365 небес; ап. Павел в своё время был взят лишь для 3-го неба, а для гностиков доступны высшие сферы. Каждое из небес руководствуется соответствующим ангелом. Самым низшим небом управляет Иегова. В книге «О Небесной иерархии» св. Дионисия вы не прочтете подобного, но можете найти очень много соблазнительного. Там тоже некая многослойность, субординация; прежде, чем доберешься до Бога, надо пройти через 9 ангельских чинов, причем, перескакивать через чин нельзя – как в Армии. Это интересно своей загадочностью, но надо ещё спросить, насколько оно соответствует церковному богословию и насколько отражает гностические элементы, а они, бесспорно, там есть.

Христос в системе Василида – это Разум, посланный на землю нерожденным Отцом. К Воплощению Василид подходит докетически, потому что божественный Разум никогда не мог вполне стать человеком. Отсюда Христос не мог страдать, и Василид даже говорил, что на кресте был распят Симон Киринеянин, а Христос стоял в толпе и смотрел, как страдал Симон. Гносис даёт человеку непосредственный доступ в высшие сферы. Ничего нет нового под солнцем – и ныне некоторые пытаются с помощью знания проникнуть в высшие сферы: зачем мученичество, зачем подвижничество, подлинный гностик сразу может проникнуть на 365-е небо благодаря своему знанию.

Маркион. Его идеи не были столь фантастичны, как у других гностиков. Он был отлучен от Церкви своим собственным отцом-епископом. Маркион не только проповедовал свои идеи, но и основал свою Церковь, и преподавал свой вариант христианства. Он отвергал весь ВЗ, из НЗ он признавал только Евангелие от Луки и 10 посланий св. ап. Павла. Согласно Маркиону, служение Иисуса началось с Галилеи, и был Он не Спасителем, не Сыном Божиим, а просто просвещенным еврейским Учителем-Раввином. Учение, которое Он проповедовал, лучше всего изложил св. ап. Павел. Если мы возьмем его исходные богословские позиции, то и у Маркиона говорится о двух началах бытия, о злом и о добром, которое характерно для всех гностических учений, наряду с отрицанием ВЗ-й истории и воскресении из мертвых.

Почему так, а не иначе говорит св. Ириней Лионский? Очень важно для Патрологии явление последующего в предыдущем. Как св. Ириней Лионский противостоял гносису? В своем богословии он ставил перед собой задачу обнажить гностическую ересь; он дает очень хороший критический разбор лжепостроений гностиков. Большинство серьезных исследований считают, что св. Ириней в своем творчестве выявил глубокое знание еретических источников. Кроме того, он выявил хорошее знание церковного предания, которому он был обязан знакомству со св. Поликарпом и другими учениками апостолов, которые жили в Азии, но от которых ничего не дошло, и всё это было великим подспорьем в его борьбе против ереси.

К сожалению, труды св. Иринея были очень рано утеряны, сохранились только две работы. Самая главная работа, написанная на греческом, дошла в буквальном латинском переводе; это его и положительная, и отрицательная сторона, потому что этот перевод передает точно текст св. Иринея, но труден для чтения и даже для перевода на русский. Это сочинение в пяти книгах озаглавлено довольно пространно: «Обнаружение и ниспровержение притязающего на истину, но ложного гноси са». Обычно это сочинение называется «Против ересей», как оно и озаглавшего в латинском переводе: «Adversus heresis». Впервые на греческом языке этот труд появился в 190–198 годах. В более поздние времена он был опубликован в латинском переводе Эразмом Роттердамским в 1526 году. Как явствует из пространного названия, трактат св. Иринея состоит из двух основных частей. В первой части говорится о том, как распознать гностическую ересь, и эта часть полностью ограничивается первой книгой трактата. Для истории гностицизма его труд имеет особое значение. Святой Ириней начинает с подробного разбора доктрины Валентина, перемежает своё изложение полемикой, переходит к истокам гностицизма, и считает первоисточником гностицизма Симона-волхва, и затем перечисляет других основателей гностических школ: Валентин, Василид, Карпократ, Керинф, Николай и николаиты, Кердон, Маркион, Татиан и гностики-эвиониты и энкратиты. Перечислив 11 сект с их родоначальниками, он подчеркивает, что ими не ограничивается круг людей, которые отступили от истины и которые во многом единомысленны с гностиками.

Вторая часть – это 2, 3, 4 и 5-я книги – это опровержение претендующего на истину, но ложного знания.

Во 2-й книге он опровергает гносис с точки зрения разума, человеческой логики.

В 3-й книге – с точки зрения учения Церкви о Боге и Иисусе Христе.

В 4-й книге – на основании слов самого Господа Иисуса Христа.

5 -я книга почти целиком посвящена воскресению во плоти, отрицаемому всеми гностиками.

В заключении св. Ириней говорит о 1000-летнем Царстве Христовом, что позволяет его причислить к хилиастам, правильнее сказать, к миллениаристам.

Работа его отличается некоторой композиционной рыхлостью, отсутствием единства мысли. А у гностиков было ли единство в мыслях? Это была такая мозаика, что трудно представить, как св. Ириней вообще разобрался в этом многообразии, и даже в его изложении можно утонуть во всех этих хитросплетениях. Встречаются длинноты, довольно частые повторения. Это – не идеальный материал для чтения, эта книга довольно трудна для чтения. Эти недостатки, возможно, объясняются тем, что автор создавал свой труд с перерывами, был написан не на одном дыхании, а требовал очень больших усилий, большой работы, знакомства с источниками, против которых он возражает. Согласно предисловию к 3-й книге, св. Ириней переслал сразу 2 книги своему анонимному другу, по просьбе которого они были написаны. Остальные были выпущены св. Иринеем также в отдельных рукописях. Исследователи считают, что он мыслил свой труд не как 5 книг, а как нечто единое целое, потому что в 3-й книге он, например, говорит об ап. Павле, и эти замечания более развернуто появляются только в 5-й книге. Когда он завершает 4-ю книгу, он пишет, что хочет написать следующую книгу о воскресении во плоти.

Скрупулезное исследование привело к мысли о том, что он время от времени вносит некие добавления, увеличивает некоторые разделы. Можно констатировать, что св. Ириней не обладал особыми писательскими дарованиями, чтобы представить свой труд в виде единого органического целого. Тем не менее, когда заходит речь об учении Церкви, то мысль св. Иринея становится довольно ясной и убедительной. Его труд «Против Ересей» имеет огромное значение для выявления богословия ранней христианской Церкви, практически, для выявления апостольского богословия, наследником которого был св. Ириней. Кстати, он сам в своей 1-й книге пишет своему анонимному другу; он прекрасно понимает, что он не искусен в письме: «Не ожидай от меня, живущего среди кельтов и привыкшего пользоваться варварским наречием, ни красот риторики, которую я никогда не изучал, ни совершенства композиций, искусством которой я никогда не владел, ни красоты и убедительности стиля, на которую я нимало не претендую, но с благорасположением в сердце приими то, что я, укрепившись подобным же чувством, пишу тебе просто, искренне и как могу, безыскусственно и задушевно».

При изложении гностических доктрин св. Ириней руководствуется как трактатами гностиков, которые он читал во множестве, так и мнением некоторых своих предшественников, которые выступали против -гностицизма. Правда, выявление источников, на которые ссылается св. Ириней, представляется чрезвычайно сложной, почти невыполнимой задачей, потому что все они утеряны. Это относится даже к тем его источникам и пособиям, наименования которых он дает. Например, «Изречения Папия Иераподьского», «Изречения старцев Малой Азии», «Трактат против Маркиона» св. Иустина – всё это мы не знаем. Известно, что св. Ириней пользовался этими работами, он ссылается на них, но мы не в состоянии определить, в какой степени они повлияли на его взгляды, потому что ни одна из них не дошла. Один из исследователей 30-х годов Лоовс считал, что св. Ириней использует труды Феофила Антиохийского; эта мысль мало чем подкреплена, потому что от Феофила Антиохийского мы ничего не имеем, может быть, им написано послание к Автолйку, а больше ничего не дошло.

26.09.98

Когда появился впервые перевод на латинский язык, неизвестно, да это и не столь важно; считают, что, возможно, ещё до 250 года, один из исследователей говорит, что ок. 200 года. Сохранилось значительное количество фрагментов утерянного греческого оригинала у Ипполита Римского, Евсевия и Епифа-ния. Епифаний жил в IV-V веках, это был охотник за еретиками и пытался выявить ересь в любых суждениях, и это у него продвигалось довольно успешно: он написал труд «Прожектор», который высвечивает еретические мысли, где он насчитал 20 ересей в ВЗ и 80 ересей в НЗ. Круглая цифра настораживает. В чем Епифаний преуспел, что тщательно собирал еретическую литературу, писал он на греческом языке, будучи кипрским иудеем по происхождению, а христианином по крещению. Сохранились фрагменты и в «Катенах» – собрание высказываний отцов Церкви по вопросам богословия, составленные в хронологической последовательности.

По этому множеству фрагментов можно почти полностью восстановить греческий оригинальный текст; остаются лишь некоторые темные пятна.

Армянский ученый Тер-Минасянс обнаружил и опубликовал буквальный перевод на армянский язык 4-й и 5-й книг. Он сопоставил армянский текст с латинским переводом, и они буквально совпали.

На сирийском языке также существует 23 отрывка.

Поэтому текст этого памятника достаточно четко выверен.

2. Вторая работа «Доказательства апостольской проповеди». Долгое время было известно только название этого сочинения из 5-й книги «Церковной истории» Евсевий. В 1904 году его полный текст был обнаружен в армянском переводе армянским ученым Тэр-Мкртчаном («тэр» – значит из среды свещеннослужителей) и опубликован в 1907 году. К 1911 году профессор Сагарда перевел это сочинение на русский язык.

Эта работа состоит из 97 глав. Пока этот труд не был открыт, некоторые считали, что это некий катехизис, но оказалось, что это – апологетический трактат, который состоит из 2-х частей. После краткого введения, где автор излагает причины, побудившие к написанию труда, в 1-й части по 42 главу рассматриваются основы христианского вероучения. В ней излагается учение о 3-х Лицах Божества, о сотворении и грехопадении человка, о боговоплощении, о спасительной Жертве Господа Иисуса Христа – т.е. дается полный обзор истории Божественного Откровения человечеству, начиная от Адама и до Христа.

2-я часть с 42 по 97 главу содержит доказательства истинности Откровения о пришествии Господа Иисуса Христа, которое было дано пророкам ВЗ, и ими провозглашено. Иисус Христос называется здесь «Сыном Давида», «Мессией». Ириней утверждает, что, если пророки предсказали, что Сын Божий явится на землю, если они сказали, где и как это произойдет, если Господь исполнил всё, что о Нем было предсказано, то наша вера в Него утверждена незыблемо, и предание нашего учения истинно, и истинно свидетельство апостолов, посланных Господом. В заключении своего труда св. Ириней призывает самому главному – вести жизнь в соответствии с верой и отвращаться всеми возможными способами ереси, которую он называет «безбожною». Как ясно из содержания, трактат не отличается особой полемической направленностью, просто апологетический трактат, в котором св. Ириней ограничивается положительными доказательствами истины христианского учения. Здесь он вообще не касается опровержения гностической ереси, потому что полемика по этому вопросу содержится в его основном труде: «Против ересей».

Итак, 2 труда дошли до нашего времени. Ещё нам известно от Евсевия, что св. Иринеем было написано:

1. Послание Иринея римскому пресвитеру Флорину «О единствнной власти или О том, что зло происходит не от Бога». Евсевий в 5-й книге ЦИ приводит обширный отрывок из этого послания,

2. После того, как Флорин отпал от Церкви, св. Ириней выступил против него с трактатом «Об осмерице». Евсевий также приводит значительный отрывок из заключительной части этого трактата.

3. Послание "О схизме». Адресовано некоему Власту, который жил в Риме и, подобно Флорину, был склонен к богословским нововведениям. Евсевий приводит только заглавие этого послания.

4. Отрывок из письма папе Виктору. В этом письме св. Ириней просит Виктора предпринять санкции против Флорина и наложить запрет на его сочинения.

5. Ещё у Евсевия сохранился отрывок письма св. Иринея пане Виктору «О вычислении дня Пасхи».

Пособия к экзамену о св. Иринее: Сагарда, Квастен, Мейендорф.

1. Во-первых, он обнажил псевдохристианский характер гносиса, чем ускорил процесс отпадения от Церкви сторонников

этой ереси. То, что для многих было тайным, просто как некий своеобразный метод богословствования, св. Ириней высветил, что это – не метод богословствования, а безбожная ересь, которой в Церкви быть не должно.

2. Он настолько успешно раскрыл основные положения вероучения Кафолической Церкви, которые либо отрицались гностиками, либо неправильно истолковывались, что его некоторые называли основателем христианского богословия. Будучи христианским богословом, св. Ириней не был склонен к отвлеченному теоретизированию, он не делал открытий в области богословия и относился с известным подозрениям к философским спекуляциям, которые часто увязывались с богословием. Во 2-й книге против ересей он прямо пишет, что лучше не иметь никакого знания о том, почему та или иная тварь была создана, но верить в Бога и пребывать в любви к Нему, нежели, возгордившись через такое знание, отпасть от любви, в которой есть жизнь человеческая; и лучше не искать иного знания, кроме как в Иисусе Христе, Сыне «Божием, за нас распятом, нежели через начетничество и излишнее любопытство впасть в нечестие. Итак, он проявляет известную сдержанность в своем богословии, не позволяет опускаться на уровень часто поверхностной богословской словоохотливости. Но, несмотря на отрицательное отношение к философским спекуляциям, именно Ириней первым определенно сформулировал догматы христианского вероучения.

Учение св. Иринея о Святой Троице.

Слово «триадология» неприменимо по отношению к Иринею. Его современник Феофил Антиохийский первым стал употреблять термин «Троица». Ириней великолепно знает о Трех Ипостасях, но он не использует термин «Троица». В своей борьбе с гностицизмом он и излагает учение о Святой Троице, и основное внимание он сосредотачивает на идентификации Единого Бога с Творцом мира, Богом Ветхого Завета, Отцом Логоса; нет никакого низшего или злого божества, Бог един и является Творцом и промыслителем мира. Больше всего он подчеркивает единство Ипостасей внутри божественной жизни. Он не очень много говорит о взаимоотношении Ипостасей, этот вопрос тогда не стоял остро, но он говорит о бытии Отца, Сына и духа как раздельных Ипостасей, но единых по своей природе. Существование Отца, Сына и Святого Духа – это не только вера людей Нового Завета, но это доказано как бы всей историей человечества. Божественные Ипостаси существовали до сотворения мира и человека; он приводит слова из первых глав Библии: «сотворим человека...», и определяет, что эти слова были обращены Отцом к Сыну и Духу – Совет Святой Троицы. Отец и Сын – это «Руки Господа». Очевидно, что о Совете Святой Троицы должны были говорить и Поликарп, и Иоанн Богослов.

Святой Дух наделил пророков даром прозрения, и всё это было сделано по соизволению Отца. Поэтому ВЗ – это не какие-то пустые книги, которые можно принимать или не принимать, а ВЗ – это прообраз Спасения, это наглядный пример взаимодействия Трех Ипостасей в Едином Боге ещё в ВЗ.

Святой Ириней большее внимание уделяет на отношение Бога-Сына к Богу-Отцу и говорит прямо и недвусмысленно. «Как Сын был рожден Отцом»? Святой Ириней говорит, что ни один человек не может осознать и осмыслить это рождение, какими бы словами его ни называть, потому что это появление Непостижимого; мы можем сказать только одно: что Отец – это Тот, Кто родил, а Сын – Тот, Кто Рожден. Поскольку появление Сына неизъяснимо на языке человеческом, то Ириней считает, что не правы те, кто пользуется понятием человеческого рождения, хотят повести какие-то аналогии, эти люди хотят выразить то, чего выразить нельзя.

Впервые у св. Иринея мы встречаем попытку объяснить отношение между Отцом и Сыном с помощь богословского рассуждения. Он рассуждал: Бог явил себя через Сына, Который в Отце, и в Котором Отец. Сын единосущен Отцу. Ириней предугадал то, что станет предметом обсуждения Отцов на I Вселенском Соборе, поэтому нельзя сказать, что Константин с подачи Осии Кордубского внес этот термин на обсуждение отцов Церкви, что это была чуть ли не полнейшая новизна; напротив, многие отцы знали св. Иринея, как и знали Павла Самосатского, который единосущие истолковывал в еретическом смысле. Подобно тому, как Ириней отстаивал от гностиков единство Отца и библейского Творца мира, так он утверждает, что существует единый Христос, Которому мы просто даем разные имена: Сын Божий, Логос, Богочеловек, Иисус, Спаситель, Господь.

Его учение о Святой Троице неразрывно связано с учением «о Спасении, очень большое внимание он уделяет спасительному аспекту в жизни рода человеческого. Он рассматривает Спасение с двух сторон: с точки зрения объективной сотериологии – то, что дано людям через Господа Иисуса Христа вне зависимости от них и от их устремлении, и с точки зрения субъективных факторов – как усваивается Спасение, как оно осуществляется человеком. Для св. Иринея основой сотериологии является теория «возвращения к Богу», «воссоздание человека». Ириней заимствовал эти идеи у св. ап. Павла, но он значительно их развивает. Для св. Иринея возвращение к Богу – это как бы повторение во Христе всего того, что было изначально, от начала мира. Когда Господь посылает Своего Сына, Он как – бы возобновляет божественный план спасения человечества, жизни человека в атмосфере спасаемости, которая была прервана падением прародителей. Всё Он в акте спасения предуготовляет к обновлению, преображению, воссозданию через Своего воплощенного Сына, и потому Он становится для нас вторым Адамом. Поскольку после грехопадения человечество в Адаме погибло, то Сын Божий должен был воплотиться, стать человеком, чтобы как бы повторить это творение. «То, что было прахом, обрело плоть и кровь, ибо Господь, взяв прах от земли, создал человека, и по Его же предначертанию случилось всё, связанное с пришествием Господа. Спаситель Сам был тоже из плоти и крови, повторяя Собой никакое либо иное, но то самое первоначальное творение Отца».

Когда Ориген говорил о некоем идеальном состоянии людей, о некоем совершенно ином духовно-телесном составе, то малоазийская школа не знала такого подхода к этому вопросу: Господь повторил не иное какое-то творение, а первоначальное творение Бога-Отца. Этим повторением первого человека был обновлен и возвращен к жизни не только сам Адам, но и весть род человеческий.

"Когда Он воплотился и вочеловечился, то повторил в себе долгую историю человека, подведя черту под его историей и даровав нам спасение, чтобы мы обрели в Иисусе Христе то, что утратили в Адаме, т.е. образ и подобие Божие. Одновременно уничтожается и зло, вызванное непослушанием Адама».

Ириней очень часто размышляет о том, что Бог во Христе воссоздал как бы древнюю суть человека, не омраченную ещё грехом, и эта древняя суть человека позволила Ему победить грех, возобладать над смертью, возродиться к жизни, поэтому Новый Адам, Иисус Христос, возобновил древний спор с диаволом и низверг его. Удивительно, что у св. Иринея мы не сталкиваемся со словом «искупление» (как некий выкуп). «Сын Божий стал Сыном Человеческим, чтобы Сыны Человеческие стали Сынами Божиими». Эта крылатая фраза была сказана впервые св. Иринеем. Воссоздание природы человека для Иринея – ключевой момент пришествия на землю Господа Иисуса Христа.

Ириней говорит, что древняя вражда против змия возобновлена потому, что была обещана Создателем первым людям: семя жены сотрет главу змия. Этот спор не был бы возобновлен, если бы Христос не был подлинным Сыном Бога-Отца. Но будучи единосущен Тому, Кто создал нас в начале (Богу-Отцу) и послал Своего Сына в конце, Он исполнил Его волю и, родившись от жены, уничтожил врага, воссоздал человека по образу и по подобию Божию. Т.е. Христос как бы этим повторением преобразил всё сущее.

Что нового Господь принес Своим приходом. Явившись, Он принес новое Откровение, новые взаимоотношения человека и Бога, обновление человека, возрождение человека, дарование жизни. «Бог стал человеком для того, чтобы человек стал Богом».

Когда св. Ириней говорит о спасении человека, то основой его сотериологии является положение о том, что каждый человек нуждается в спасении, и каждый человек может быть спасен – здесь опять противление гностической доктрине, где никакой речи не идет о спасении (потому что, зная тайны, гностик может возноситься до 365 неба и общаться с Богом непосредственно, и спасение ему не нужно).

Святой Ириней отмечает потомственность грехопадения прародителей: они не только извратили в себе образ Божий, подпали под власть греха и смерти, но и передали эти греховные навыки своим потомкам. Жертва Сына Божия освободила человечество от рабства греха и от рабства смерти, но она в первую очередь ознаменовала воссоединение человека с Богом. Жертва крестная и пришествие на землю Господа Иисуса Христа ознаменовала усыновление человечества Богом, уподобление Богу. Ириней ходит рядом, но не употребляет слово «обожение», а использует «соединяться с Богом», «приникать к Богу», «быть верным Богу», он старается не стирать границы, которые существуют между Богом и человеком, как это было в языческих религиях и у некоторых гностиков. Поэтому Ириней, изложив объективную сторону спасения, инициатором и совершителем которой является Сам Бог, говорит и о субъективной стороне спасения, что спасение даровано всем людям, и каждому конкретному человеку. Это спасение осуществляется Церковью и в Церкви через таинства, существующие в Церкви. Таинства для нашей человеческой природы являются тем же, чем новый Адам, Господь Иисус Христос, стал для ВЗ-го Адама – эти таинства нас исцеляют. В то же время, Ириней неоднократно обращается к мысли о необходимости личных усилий человека в деле спасения, открытости человека навстречу исцеляющей благодати Божией. Он не видит в таинствах механического избавления от чего-то. Человек в таинствах может шествовать к совершенству, он «усовершается». Таинства – высший момент воссоздания творения во Христе. Он много говорит о таинствах Крещения, Евхаристии. Крещением человек рождается для жизни в Боге. В то же время, Ириней впервые в христианской литературе упоминает о крещении младенцев – конец II века, крестить можно всех,«ибо Он пришел спасти всех, всех, говорю я, которые благодаря Ему вновь рождаются для Бога:

младенцев и детей, юношей, взрослых, и старцев». Это не было простой оговоркой. Широкого распространения практика крещения младенцев, очевидно, не имела, но эта богословская точка зрения св. Иринея вряд ли является просто достоянием его мысли, она помогла Церкви в последствии перейти на практику крещения людей в младенческом возрасте (правда, забыли, что необходимо ещё и научение).

Мариология.

Кто не почитает Божию Матерь, говорят, что Церковь этого не знала – она просто уважаемый человек, и молитвенного предстательства она не имеет. Действительно, в I веке не было такого почитания Божией Матери, которое существовало во II или в IV веке; нельзя сказать, что Церковь менялась, просто Господь Себя открывал через Божию Матерь с тех времен. Ириней был учеником Поликарпа, который был учеником св. ап. Иоанна Богослова, у которого жила Божия Матерь после смерти Спасителя. Уже Йустин Философ провел параллель между Евой и Девой Марией. Ириней об этом, возможно, знал (точно сказать трудно). Он углубляет этот параллелизм: Дева Мария изъявила послушание, когда в день Благовещения сказала: се, раба Господня, будет мне по слову твоему. Ева имела мужа, но была ещё девой, но она проявила непослушание, и стала причиной смерти своей и всего человеческого рода. Мария тоже имела мужа – обручника, была Девой, повиновалась гласу Архангела и стала причиной нашего спасения. Ириней не говорит, что Мария спасла нас, но явилась причиной нашего спасения. В тексте, где об этом говорится (3 кн.) эти слова даны в разрядке. Т.о. проводится некая обратная связь от Девы Марии к Еве. Первые узы Евы разрешаются послушанием Марии. «Господь, родившись и став первенцем Мертвых, и приняв Себе на грудь древних отцов, переродил их жизнь в Боге; Он сделался началом тех, что живут, как Адам стал началом тех, кто умирает. И Лука, завершая родословную Господом, возвел её начало к Адаму, указывая, что именно Он переродил их в Евангелие жизни. Также и узы непослушания Евы были разрешены послушанием Марии, ибо то, что дева-Ева связала неверием, то Дева-Мария разрешила верою». Для св. Ириней процесс спасения повторяет последовательность событий, связанных с давней историей человечества, с историей грехопадения; Бог как бы требует от человека возмещения за ложные шаги, совершенные человеком после того, как он был соблазнен сатаной. Ириней считает, что это делается для того, чтобы победа человека над врагом рода человеческого была полной и всецелой.

Вместо Адама человечество обретает нового прародителя – Христа, но, поскольку, женщина тоже была вовлечена в этом падении и даже активно в нем участвовала, процесс избавления начинается с женщины, с изъявления ею повиновения Богу и воле Божией. Дав жизнь Новому Адаму, Мария становится подлинной Евой. «Мария стала истинной матерью всех живущих». Если первая дева ослушалась Бога, то вторая Дева Ему повиновалась всю жизнь, она как бы стала заступницей своей далекой прародительницы Евы. Как через деву род человеческий попал под власть смерти, так через Деву он и спасает. Он считает, что Мария является новой вселенской матерью, Ириней называет её «лоном человечества». Вот насколько его точка зрения близка к тому, что сегодня исповедует Церковь, прославляя Матерь Божию.

Экклезиология.

Он, пожалуй, первый из отцов Церкви уделяет очень большое внимание экклезиологии. Вызвано это было не просто его взыскующим богословствующим философствующим разумом, а именно потребностями времени, потому что ересь гностицизма часто находилась в лоне Церкви, хотя и разрушала всякую идею о Церкви. Поэтому когда св. Ириней говорит о Церкви, для него это очень важный момент; для него Церковь -это место, где происходит воссоздание человеческой природы. Господь пришел на землю, принес спасение, и воссоздание, обновление рода человеческого совершается в Церкви.

Догматические взгляды в вопросе экклезиологии. Он повторяет ап. Павла, говорит о Церкви как Теле Христовом, о столпе и утверждении истины. Этому он не уделяет значительного внимания потому, что ап. Павел об этом хорошо сказал, и Ириней не дерзает сказать что-то лучшее или что-то большее. О Церкви он говорит:

«Существует один Бог и одни Иисус Христос, Господь наш, Который приходит по всевышнему предначертанию и воссоздаёт в Себе всё сущее. Всё сущее включает в себя человека – создание Божие. Значит, Иисус Христос воссоздаёт в Себе человека. Невидимое становится видимым, непостижимое -постижимым, непреодолимое – преодолимым. Логос вочеловечивается, воссоздавая в себе всё сущее, и как Он первый среди существ небесных духовных и невидимых и превосходит их, так Он первый в Церкви среди существ видимых и телесных; Он сам возлагает на Себя главенство, и, утвердившись во Главе Церкви, призывает и обновляет в Себе всякую тварь, и призовёт её в назначенное время».

По мысли св. Иринея, Церковь – это то место, где пребывает неизменным учение апостолов. Апостольское предание является источником, нормой веры, критерием истины. Мы соприкасаемся с этим критерием истины, как бы входим в него при крещении, но вместе с тем Церковь не только дарует людям благодать крещения, но она и сохраняет эту веру, сохраняет апостольское предание, апостольскую традицию. Следующий отрывок в одной части является кратким исповеданием веры:

«Церковь, хотя и разбросанная по всему миру вплоть до самых его окраин, получила от апостолов их учение и веру, и они в Церковь положили, как богач кладет в сокровищницу. И они положили веру в Бога-Отца Вседержителя, Творца небу и земли, морей и всего, что в них...»

Это серьёзный выпад против гностических искажений, которые Творца мира называли димиургом, чуть ли не злым началом.

«„И в Иисуса Христа, Сына Божия, воплотившегося нашего ради спасения, и в Святого Духа, через пророков возвестившего о пришествии, о непорочном рождении, страстях и воскресении из мертвых, и о вознесении во плоти возлюбленного Господа нашего Иисуса Христа на небеса, о грядущем Его пришествии в славе Отца Своего, чтобы призвать к Себе всё сущее и. даровать жизнь плоти человеческой, дабы всё, что ни есть на небе, на земле и под землею, склонило колена перед Иисусом Христом, нашим Господом и Богом, нашим Спасителем и царем в согласии с волей невидимого Отца, чтобы всякий язык глаголал Ему, Он бы вершил праведный суд над всеми, и вверг бы духов зла и ангелов, которые согрешили и отступили, и всех злодеев, нечестивцев, беззаконников в вечный огонь, но чтобы в благости Своей даровал бы нетление и вечную славу тем, кто соблюдал Его заповеди и пребывал в Нем с начала жизни или же после покаяния».

Обращаю внимание, что Христос, совершив праведный суд, ввергнет духов и ангелов, которые отступили, а также нечестивцев и беззаконников. Заметим это.

Размышляя о Церкви, св. Ириней обращает большое внимание на кафоличность Церкви. Св. Игнатий Антиохийский тоже говорил о кафоличности Церкви, но не очень пространно:

«Где есть епископ, там и есть кафолическая Церковь». Т.е. любая малая Церковь является неотрывной частью Церкви Вселенской, и вместе с тем она обладает той полнотой, которой обладает и Церковь Вселенская. Св. Ириней в этом отношении идет дальше. Во-первых, «кафолическая Церковь» – наиболее точно перевел о. Иоанн Мейендорф – «согласная целому». У нас переведено словом «соборность», которое у нас сейчас употребляют на все лады все кому не лень, подразумевая под этим не кафоличность, а канцелярность – коллективное решение каких-то вопросов внутри церковной жизни. Это не та кафоличность, которую имели в виду св. Игнатий и св. Ириней. Под кафоличностью св. Ириней понимает, в первую очередь, сохранение и проповедание апостольского учения, которое осуществляет Церковь, будучи рассеянная по всему миру. Он говорит:

Церковь соблюдает это с таким усердием, будто бы она находится в одном доме. Церковь верует так, как будто бы она имеет один разум и проповедует его так, как будто бы эта проповедь исходит из одних уст. Вот что такое для св. Иринея кафоличность. Он говорит, что много существует различных языков, различных наречий в мире, но и даже на этих языках проповедуется одно и то же учение. Св. Ириней приводит примеры, что эта же вера исповедуется, передается из поколения в поколение в Церквах, которые существуют у германцев, у испанцев (берет западную часть Церкви), среди кельтских племен, а также на Востоке, в Египте, Ливии, в Иерусалиме, который называет центром мира. Он говорит: как солнце, созданное Богом, одно для всей земли, так и свет истинного учения покоится и пребывает во всех людях, которые принадлежат Церкви и которые жаждут истины. Когда св. Ириней говорит о Предании, он приводит различные примеры, приводит старцев Малой Азии, что он говорит не на основании каких-то собственных суждений, а передаёт ту веру, которой жил его учитель Поликарп Смирнский, Папий Иерапольский, старцы Малой Азии. Св. Ириней прекрасно это знает и говорит, что гностики проповедуют нелепость, а то, что пишет св. Ириней – это отражение церковной веры. Он отмечает, что в деле исповедания веры следует полагаться, в первую очередь, на Церкви, которые основаны апостолами, потому что он считает, что непрерывное наследование духовной апостольской власти епископами этих Церквей, «апостольское преемство» гарантирует сохранение чистоты церковного учения. Он говорит о двух аспектах апостольского преемства:

1. преемство в вере;

2. преемство в благодати.

«Каждый, кто хочет распознать .истину, может убедиться, что апостольское учение излагается всеми Церквами мира ясно и определенно. Мы можем перечислить епископов, назначенных апостолами, и их преемников вплоть до наших дней, и все они никогда не только не знали, но и не проповедовали ничего похожем на их (гностиков) нелепое учение. Если бы апостолы знали какие-либо подобные тайны, которые они якобы скрытно поверяли посвященным, то в первую очередь они сообщили бы тем людям, которых они поставили предстоятелями Церквей, потому что они, несомненно, хотели, чтобы наследующие их власть были безупречны во всём, и в первую очередь в вопросах веры».

Размышляя об этом, св. Ириней говорит, что еретики в силу этой причины лишены очень важного качества – они – не наследники апостолов в вере. Те нелепости, которые они проповедуют, никогда никто не слышал из уст апостольских, поэтому они не имеют преемства, а потому они не имеют и благодати. Впервые Ириней говорит так четко об этих двух важных аспектах апостольского преемства: в вере и благодати. Поэтому св. Ириней говорит, что следует повиноваться епископам Церкви, именно тем, которые наследовали апостольство «и получили вместе с саном дар благодати к радости Отца Небесного». Итак, преемство веры, получение сана и вместе с ним благодати. Итак, апостолы положили благовестие в Церковь, как в сокровищницу, и другой сокровищницы, кроме Церкви, нет.

Некоторые курсы Патрологии умалчивают (Н.И. Сагарда тоже об этом не говорит) об его отношении к Римской Церкви. Мы должны правильно уяснить себе этот вопрос. Св. Ириней заявляет, что может перечислить всех епископов, которые были поставлены апостолами, которые стали преемниками апостолов вплоть до своего времени. Правда, он оговаривается, что, если бы он стал составлять эти списки, то это слишком отвлекло бы его от темы. Жаль, что он этого не сделал, он внес бы большой вклад в церковную историю и облегчил бы труды Евсевия, который пытался составлять списки, но для многих церквей он не смог вспомнить все имена. В частности, в списках преемников апостольских Антиохийской Церкви, к которой принадлежал Поликарп Смирнский, есть пробелы. Св. Ириней, сославшись на апостольское предание и на Символ веры, который дошел до его времени, мог сказать о поколении епископов «великой и наиболее древней и хорошо известной Церкви», которая основана двумя достославными апостолами – Петром и Павлом, основанной в Риме. Если я прослежу, – говорит он, -преемство римских епископов, то этим самым дай как бы отповедь всем тем, которые из тщеславия, слепоты, нечестия, гордыни проповедуют что-то иное. Во времена св. Иринея, хотя он находился в Лионе, он канонически не зависел от Церкви Рима. Тогда все Поместные Церкви были автокефальными, и лишь потом произошло укрупнение. В то же время, св. Ириней с большим уважением относится к этой Церкви. Вот его ключевая фраза:

«С этой Церковью в связи с её более опытными руководителями должны быть в согласии другие Церкви, т.е. верующие повсюду, потому что в ней апостольское предание всегда сохранялось».

Представители Римско-Католической Церкви воспринимают эту фразу как категорический императив – все обязаны. Но можно ли представить, чтобы св. Ириней написал: «и должны подчиняться епископу этой Церкви, как наместнику Господа Иисуса Христа»? Это не могло прозвучать из уст св. Иринея. Православные подходят по-другому. Это просто констатация факта: это, действительно, уважаемая Церковь, кроме того, она первая в церковном диптихе, об этом никто не спорит, это одна из древнейших Церквей, основанная двумя апостолами, и с ней все Церкви должны быть согласны. Если другие Церкви не находятся с ней в согласии, то большая опасность заключается в том, что они просто могут уклониться в ересь. В значительной степени такое истолкование оправдывается и контекстом, потому что св. Ириней пытается показать, что измышления гностиков чужды апостольскому преданию, и поэтому в приведенном отрывке речь идет не о церковной организации (да её тогда и не было, и не было, и не было канонического подчинения), а о вере Римской Церкви, с чем и мы можем согласиться, потому что в те и в более поздние времена в этой Церкви очень бережно хранилось церковное предание. Св. Ириней считает, что это учение противостоит учению гностиков. И всё же этот отрывок имеет определенное значение для понимания того, как постепенно исторически формировалась идея первенства Рима. Св. Ириней считает, что в Римской Церкви более опытные руководители, чем у других Церквей. Кроме того, он полагает, что, благодаря тому, что она основана Петром и Павлом, в силу сохранения апостольского учения и непрерывной апостольской преемственности, он даже в одном месте говорит, что она является «ultima ratio» – т.е. «последний довод» в вопросах христианского вероучения. Возможно, что внутренним мотивом к признанию такого выдающегося положения этой Церкви была идея о первенстве кафедры, и в этом не было ничего невероятного, потому что позже I Вселенский Собор официально провозгласит диптих, в котором Церковь ветхого Рима будет первой. Св. Ириней перечисляет всех епископов: Лина, Анаклета, Климента и до Елевферия (189 г.). Все эти епископы до одного -мученики, никто из них не умер своей смертью. Св. Ириней говорит, что на примере этой Церкви он может сказать, что именно при таком наследовании до нас было доведено церковное предание, которое шло ещё от века апостолов, и нам было вверено это учение истины. Он говорит, что это – великое доказательство тому, что существует только одна животворящая вера, вера апостольская, полученная Церковью от апостолов и сохраненная доныне и проповеданная в истине.

О Евхаристии.

Об этом довольно много говорил св. ап. Павел в послании к Коринфянам и других местах. После этого были упоминания об этом и у других отцов. Св. Ириней говорит об этом более подробно и именно так, как мы ныне веруем. Он убежден в реальности присутствия Тела и .Крови Господа Иисуса Христа в Евхаристии. Он считает, что воскресение человеческого тела – прямое следствие того, что человек вкушал Тела и Крови Христовых в Евхаристии. Мы можем определенно сказать, что это – теологумен св. Иринея. Главное – не этот вывод, который он делает несколько неоправданно, а его учение о пресуществлении, которое совершается в этом таинстве, когда хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христовыми.

«Когда чаша и хлеб принимают слова Господа и становятся Телом и Кровью Христа, от которых наша телесная сущность приумножается и укрепляется, как еретики смеют утверждать, что плоть неспособна получить дар Божий – вечную жизнь. Это плоть, которая вкушает от Плоти и Крови Господа, та Плоть, что приумножается от Хлеба, который есть Его Тело, и пьет из Чаши, в которой Его Кровь. И как отрезанный и посаженный в землю побег виноградной лозы плодоносит в своё время, или как пшеничное зерно, упавшее в землю, изгнившее, вырастает многократно, умноженное Духом Божиим, и становится Евхаристией, которая есть Тело и Кровь Христа. Так и наши тела, вкушающие Евхаристии, будучи преданны земле и ставши перстью, восстанут в назначенное время».

Он прямо как будто бы не говорит о тех, кто не вкушает Евхаристию, но вывод напрашивается как бы сам собой. Его глубочайшая вера в реальность присутствия Тела и Крови под видом хлеба и вина пронизывает всё его евхаристическое богословие. Ясно, почему он делает подобные выводы из Евхаристии – гностики вообще исключали телесное воскресение после смерти, поэтому св. Ириней и говорит, что как они могут говорить, что та плоть, что питается Кровью и Телом Господа, не может наследовать жизнь вечную. «Пусть они либо изменят своё мнение, либо пусть они не приносят Жертву, о которой идет речь. Наше мнение согласно с Евхаристией, и Евхаристия согласна с ним. Мы предлагаем Ему то, что Ему принадлежит, высказывая наше исповедание единства веры, и веруем в воскресение плоти и духа. Ибо как хлеб земной, получая Божие благословение, не есть уже обыкновенный хлеб, но Евхаристия, состоящая из двух частей: земной и небесной, так и наши тела, вкусив от Евхаристии, более неподвластны тлению, имея надежду на вечное воскресение».

Совершенно четкое недвусмысленное учение о Теле и Крови Христовой, а не просто о некоем «воспоминании», что свойственно некоторым отпадшим церквам.

Говоря о том, что хлеб и вино освящаются эпиклезисом, он говорит о жертвенной природе Евхаристии, потому что он усматривает в ней новую жертву, предсказанную в своё время ещё пророком Малахией. В 4-й книге против ересей содержится это высказывание. Многие протестанты считают, что жертвенный характер Евхаристия приобрела только в IV веке.

«Наставляя учеников приносить в дар Богу плоды созданного Им не потому, что Он в этом нуждался, но чтобы они не чувствовали себя бесплодными и неблагодарными. Он взял это, Им созданное – Хлеб – благодарил и сказал: Cue есть Тело Моей, и о Чаше, которая принадлежит к тому же творению, что и мы, Он свидетельствует, что это – Кровь Его, и учил о новой жертве Нового Завета, которую Церковь, узнав это от апостолов, приносит Богу по всему миру, приносит эту бескровную жертву Тому, Кто дает нам в качестве хлеба насущного первые плоды Своих даров в Новом Завете, о чем один из пророков, Малахия, сказал заранее так: нет моего благоволения к вам, говорит Господь Саваоф, и приношения из рук ваших не благоугодны мне, ибо от востока солнца до запада велико будет имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам имени Моему, и чистую жертву приносить будут Мне».

Св. Ириней говорит, что это ещё одно подтверждение, что иудеи прекратят приносить жертву Богу, что и случилось после разрушения Иерусалимского храма. Но по всей земле на всяком месте будет приноситься Ему жертва чистая, и имя Его будет велико между людьми.

О Священном Писании.

Канона ещё нет, множество апокрифов, которые усерднейшим образом распространяются гностиками, но св. Ириней перечисляет книги Священного Писания, не называя это каноном Нового Завета. Для него совершенно бесспорно, что существуют только 4 Евангелия. Он упоминает о всех посланиях ап. Павла, кроме послания к Евреям, говорит о книге Деяний святых апостолов, о посланиях св. ап. Иоанна Богослова, об Апокалипсисе, как написанном св. Иоанном Богословом, о посланиях ап. Петра, кроме того дополняет то, что не вошло в канон: недавние пророчества, изложенные в «Пастыре» Ерма. У него нет послании ап. Иакова и ап. Иуды.

Св. Ириней считает, что вышеназванные книги, исчерпывают тот объем, который известен ему и Его Церкви. Он называет книги Нового Завета «Писания»(урафг\), и подчеркивает, что эти книги отличаются тем же благодатным характером, что и книги ВЗ, он не употребляет слово «богодухновенно», но говорит описательно, что эти книги написаны под просвещающим воздействием Святого Духа. О происхождении четырех Евангелий (3-я книга):

«Когда Петр и Павел проповедовали в Риме и закладывали основание Церкви, Матфеи написал и распространил среди иудеев Евангелие, созданное на их наречии. После отъезда Петра и Павла Марк, ученик и истолкователь Петра, также записал и довел до нас проповеданное Петром. Также и Лука, спутник ап. Павла, записал в Евангелии проповеданное Павлом. И уже значительно позднее Иоанн, ученик Господа, приклонявший главу на Его груди, сам написал Евангелие в то время, когда жил в Ефесе в Азии».

Для св. Иринея лишь 4 Евангелия потому, что прочие для него, несмотря на очень занимательное содержание, являются апокрифическими. Он считает, что не может быть, чтобы было меньше иди больше, чем 4 Евангелия, потому что мы знаем север, юг, запад, восток – 4 основных стороны света, и 4 основных ветра, их дуновение мы испытываем. Церковь – это семя, которое посеяно для всего мира. Евангелие – это как бы основа, опора Церкви, и поэтому Церковь опирается на эти 4 столпа. Поэтому Создатель всего сущего даровал нам 4 разных Евангелия, которые соединены единым Духом.

Интересен текст св. Иринея, в котором он говорит о 4-х Евангелиях, руководствуясь тем, что херувимы имеют 4 лика:

«У херувимов 4 лика, каждый из которых есть образ возвещаемого о Сыне Божием, ибо сказано, что первый лик был подобен льву – св. Иоанн (уже расхождение с нашей символикой), и это говорит о его направляющей силе и царском достоинстве. Второй лик был подобен тельцу – Лука, что означает в нем приносящего жертву и священника; третий лик имел лицо человека – св. Матфей, что явно отображает. Его существование в образе человеческом; и четвертый лик подобен был орлу летящему – св. Марк, что свидетельствует о даре Духа, слетающего на Церковь».

В отличие от современной символики, св. Иоанн изображен со львом, а Марк – с орлом. Эта традиция существовала у нас на Руси на некоторых очень древних иконах св. Иоанн изображался со львом, а св. Марк с орлом.

Как определить каноничность того или иного текста? Св. Ириней видит 2 начала: с одной стороны, это руководство апостольским и церковным преданием, с другой стороны, это только Церковь имеет решительный голос при истолковании Священного Писания и при определении того, что принадлежит и что не принадлежит к Священному Писанию. Нам необходимо избегать учения еретиков и опасаться, чтобы оно нам не повредило, прибегая к Церкви, укрываясь у нее на груди, насыщаться Писанием Господа, которое она хранит, ибо Церковь была насаждена в этом мире, подобно раю, и Дух Божий говорил: от каждого древа в саду ты будешь есть, разумей же, что можешь брать только те книги Священного Писания, которые есть у нее, не проникаясь гордыней и не прибегая к ереси. Практически, св. Ириней говорит о СП то, чему и сегодня учит нас Святая Церковь.

Антропология.

Есть некоторая нечеткость в его высказываниях. Человек состоит из тела, души и духа (см. ап. Павел).«Каждый согласится, что мы состоим из тела (фусис,), взятого от земли,» и души (фихч), которая приемлем дух (тггечрл) от Бога». По мнению св. Иринея, человеческое тело, заключающее в себя естественную душу, ещё не образует законченного и совершенного человека. Как и ап. Павел, св. Ириней считает, что третьей составной частью, завершающей и как бы венчающей человеческую природу, является дух (тоеиˆа), он называет его «Духом Божиим» и говорит, что Христос обещал этот Дух в качестве дара апостолам и верующим в Него. Апостол Павел убеждает христиан в том, что они носят этот Дух в себе, как в храме. У св. Иринея попадаются некоторые высказывания, по которым довольно трудно определить, считает ли он третью составляющую духом человеческим или Духом Божиим.

Таков, в частности, отрывок, в котором он описывает совершенного человека, созданного по образу и по подобию Божию (5-я книга):

«Руками Отца, т.е. Сыном и Святым Духом, был создан по образу Божию весь человек, а не только какая-либо его часть. Душа и дух определенно являются частью человека, а не всем человеком, ибо совершенный человек представляет собой смешение или союз души, приемпющей Дух Отца, и плотской сущности. Т.к., если убрать эту плотскую сущность, т.е. творение Господа, и оставить только дух, то получится не духовный человек, но просто дух человеческий или Дух Божий. Однако, если дух совокупно с душой объединяется в теле, то человек становится духовным и совершенным от преизбытка Святого Духа, т.е. тем человеком, который создан по образу и подобию Божию. Но если душа не имеет духа, то такой человек обладает животной природой и, будучи плотским, не является совершенным, т.к., хотя и имеет образ Божий в своем составе, но не получает подобия через Духа. Поэтому такой человек и не совершенен. Однако, если пренебречь образом и оставить в стороне тело, то, как я уже объяснял, получится не человек, а нечто другое, ибо сотворенная плоть сама по себе не есть совершенный человек, но тело человека и часть человека. Также и душа сама по себе не есть человек, но просто душа и часть человека. И дух -это тоже не человек, ибо мы называем его духом, а не человеком. Совокупность же и союз этих трех частей образует совершенного человека».

В другом месте он снова возвращается к этому вопросу:

«Как я уже показал, законченный человек состоит из трех частей – это дух,.. плоть, между ними находится душа, которая, иногда, если стремится к духу, то возвышается им, иногда же довлеет плоть, и подпадает под власть плотских похотей. Тех, кто не имеет ни части, которая спасает, ни самого единства, как бы много их ни было, следует считать плотью и кровью, и только так и называть».

По мысли св. Иринея, получение и сохранение третьей части неразрывного единства – духа, от которого, в основном, зависит совершенство человека, обуславливается волей человека и поступком. Даже вечная жизнь души зависит от её поведения здесь на земле. Св. Ириней утверждает, что душа от природы не бессмертна, но в этом утверждении он противоречит сам себе, когда говорит об эсхатологии. Бессмертие души определяется, по мысли св. Иринея, степенью её развития, она обретает бессмертие, если она благодарна своему создателю и живет, и движется по тем путям, которые начертал для неё Создатель. Это довольно легкое объяснение, которое с удовольствием было бы воспринято многими людьми. Когда говорят, что идея бессмертия – это страх человека перед полным уничтожением, то я не знаю, является ли эта идея страхом. Если бы действительно человек после смерти наследовал блаженство вне зависимости от того, как он жил на земле, тогда можно было бы это представить, но знать, что понесешь нелицеприятный ответ за своё земное существование, то трудно объяснить это подобным страхом. У св. Иринея здесь получается слишком просто: идешь ты по путям Господним, то твоя душа обретает бессмертие, причащаешься святых тайн – получаешь бессмертие, нет – не будешь бессмертным. Ясно, против чего восставал св. Ириней. Гностики, при всей гнусности своего вероучения, постоянно настаивали, что воскресения тела быть не может, бессмертна только душа человеческая вне зависимости от того, как человек живет здесь на земле, душа по своей природе бессмертна. Св. Ириней противостоит этим взглядам гностиков и приходит к ложным выводам; считая необходимым опровергнуть справедливое утверждение гностиков о том, что душа бессмертна по природе независимо от совершаемых поступков, св. Йриней уходит в другую крайность. Св. Ириней имел перед собой четвероевангелие, он знал притчу о богаче и Лазаре – греховная душа пребывает в состоянии мучений. Это мнение св. Иринея можно считать теологуменоном, который, правда, не удерживается в богословской системе св. Иринея, он сам опровергает это мнение своей эсхатологией.

Эсхатология.

В эсхатологии св. Иринея прослеживается приверженность к хилиазму (миллениаризму) – учению о 1000-летнем Царстве Христовом. Антихрист – демоническая противоположность Христа, этот как бы всё с обратным знаком. Антихрист воплощает отступничество, несправедливость, злобу, лжепророчество. Всё время св. Ириней противопоставляет антихриста Господу Иисусу Христу. Говоря о том, что антихрист, возможно, будет творить чудеса, он отмечает то, что это будут чудеса, направленный во зло, а не в добро. Если чудеса Христа были проявлением милосердия к людям, которые Его окружали, то чудеса антихриста будут поражать сознание людей и приводить их в погибель. Как и св. Иоанн Богослов, св. Йриней называет антихриста «зверем». Когда прийдет этот зверь, в нем воплотятся все виды порока: обман, отступничество и др., в нем будет замкнуто отступничество за многовековую историю рода человеческого и будет предано огню. Имя зверя обозначается числом 666 в Апокалипсисе. 600 означает все то беззаконие, лжепророчество, обман, которое совершилось за 6000 лет существования мира, и для уничтожения этого будет послан огонь.. Св. Ириней не дерзает говорить, когда может наступить это время. Вместе с тем, св. Йриней считает, что после поражения антихриста наступает Царство Божие на земле, и в начале праведные должны получить то, что Бог обещал им, что они станут править в этом Царстве, восстанут, чтобы увидеть Бога в обновленном творении. Суд же будет потом. Справедливо, если праведники получат воздаяние за страдания в том же самом творении, в котором они томились и тяжко трудились. Вопрос, а над кем же будет суд, если душа человека по своей природе не бессмертна? Над теми, кто восстанет от мертвых после второго пришествия, над грешниками? Кто же воскреснет для суда, если душа грешника не бессмертна, кого же тогда судить⁷ Здесь и происходит определенная нестыковка.

Он уделяет время идее первоначального восстановления и управления праведными в тысячелетие, в которое будет связан сатана.

Он руководствуется 20-й главой Апокалипсиса. Ни у кого я не встречал убедительного ответа, что же означает 1000-летнее Царство и связанность сатаны. Первое тысячелетие после пришествия Христа сюда не подходит явно. Может быть, это Святая Русь? Эта святость больше на языке.