О положении церкви в Советской России и о духовной жизни русского народа. Доклад Архиерейскому собору 1959 года Епископа Лос Анжелосского Антония.

Составлять доклад о положении церкви в Советской России крайне тягостно потому, что приходится, говоря об этой церкви лукавнующих, погружаться в атмосферу самой беззастенчивой лжи на истину, клеветы на св. Церковь, на св. исповедников и мучеников и рабского низкопоклонства перед безбожными гонителями веры – коммунистами. Все это уже известно и производит такое же впечатление, как и вся искусственная пропаганда советского правительства, от которой отвращается слух и сердце русского народа. Тем не менее, изучать эту ложь советской церкви необходимо, ибо она настойчиво продолжается и может влиять на слабых духом, неосведомленных или либерально настроенных людей, особенно заграницей, производя свое вредоносное действие.

Вторым затруднением, более серьезным, на которое мы натолкнулись при составлении доклада, явилось ограниченное количество нужного для нашей темы материала, крайне несистематического, из которого, казалось, трудно составить сколько-нибудь полную и объективную картину положения веры в Советской России. Имеющиеся газетныя заметки и разсказы очевидцев, хотя довольно многочисленные, не вполне удовлетворяют потому, что, являясь свидетельствами отдельных частных лиц, носят всегда личный, случайный, эпизодический характер и не выражают поэтому всего происходящего. Кроме того, бо́льшая часть свидетельствующих об отдельных фактах, находясь в угнетенном положении гонимых за веру, не могли сделать обзор всего положения, естественно недоступного им. Поэтому, пользуясь и этими ценными свидетельствами, как иллюстрацией и подтверждением фактов, мы не ставим их в разряд главных документов.

Самым важным материалом нам представляется советская печать. Хотя ея подход к вере подчеркнуто-враждебный и хотя она умалчивает о многих интересующих нас моментах, тем не менее, на основании советских изданий можно узнать многое, часто из самого умалчивания. Кроме того, свидетельство врагов иногда бывает особенно доказательным как по существу, так и потому, что все советския свидетельства являются ценными документами, от которых враги веры отказаться не могут. К печатным материалам советского происхождения мы прежде всего причисляем все издания московской патриархии, так же как сообщения советских газет, журналов и изданий антирелигиозного характера. На основании этого материала можно составить достаточно ясное представление о положении веры в Советской России, при чем в докладе Собору, который не может быть подробным изследованием, многое приходится излагать в сжатом, схематическом и сокращенном виде, опуская ряд существенных событий и фактов.

В настоящем докладе содержатся следующия основныя мысли.

Советская церковь, признавши советскую безбожную власть органически и идейно близкой себе и воспевая дифирамбы, является ея усердной прислужницей и используется последней для пропаганды советского строя и советской политики с целью распространения безбожного коммунизма во всем мире. Несмотря на пресмыкательство советской церкви перед богоборческой властью, гонение на веру продолжается.

Внутри СССР советская патриархия подчинена коммунистическому правительству через генерала НКВД (МГБ) Г. Г. Карпова. Назначение епископов и священников осуществляется по выбору и указанию безбожного правительства, в чем ему усердно помогает сама московская патриархия.

Вне СССР главнейшей и наиболее яркой деятельностью советской церкви за последний период, особенно ценной для советского правительства, является насколько энергичная, столько же лживая пропаганда мира, для усыпления Запада и подготовки его захвата коммунизмом. Эта пропаганда ведется под прикрытием якобы евангельских идей и облекаясь по возможности, хотя далеко не всегда, в пристойную церковную и благочестивую внешность.

Насколько советская церковь преуспела в исполнении этих коммунистически заданий, видно из того, что при всех продолжающихся гонениях на веру, советское правительство не нападает прямо на нужную ей советскую церковь, а советский митрополит Николай занял почетное место в советском пропагандном аппарате. Советское правительство поддерживает московскую патриархию морально (если такое слово уместно в отношении аморальной власти), а на официальных приемах советского правительства представители советской церкви занимают видное место наряду с высшими советскими сановниками.

Еще в 1927 году митрополит Сергий заместитель Местоблюстителя Патриарха, стал на путь сотрудничества с советской властью своей известной декларацией, призывавшей подчиниться коммунистам «не за страх, а за совесть».

Время от времени он заявлял, что никаких гонений на религию и на церковь в СССР нет, а духовныя лица и верующие, если и арестовываются, то только за политическия и уголовныя преступления. Такое заявление, например, было опубликовано 16 февраля 1930 года в газетах «Правда» и «Известия» (В. Алексеев. Внешняя политика Московской Патриархии. Нью Иорк, 1955 г., стр. 3).

«Нынешний патриарх московский и всея Руси в своем декларативном письме от 20 мая 1944 года заявил главе советского правительства, что в своей деятельности будет неизменно следовать своему предшественнику патриарху Сергию и звать к тому же верующий русский народ. Это заявление выразило гражданскую, патриотическую верность предстоятеля церкви по отношению к советскому государству и твердое намерение жить по церковным законам». («Русская православная церковь». Издание Московской Патриархии. 1958 г.). В оригинале сказано, что принципами деятельности нынешнего московского патриарха будет «следование канонам и установлениям церковным с одной стороны, и неизменная верность родине и возглавляемому вами (Сталиным) правительству нашему, – с другой». В заключение он просил «глубокочтимого и дорого Иосифа Виссарионовича верить чувствам глубокой к нему любви и благодарности, какими одушевлены все... церковные работники». (Письмо от 20.5.1944 г., «Патриарх Сергий и его духовное наследство», стр. 135–136).

В день похорон Сталина 9 марта 1953 года патриарх Алексий произнес в патриаршем соборе речь, в которой восхвалял Сталина, как «великого вождя», как «поборника мира», как человека «гениального, который в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума». «И мы, собравшись помолиться о нем, не можем не указать на его всегда доброжелательное и внимательное отношение к нуждам церкви. Ни одно обращение к нему никогда не было отвергнуто, он исполнял все наши просьбы». С благодарностью вспоминая «много доброго и полезного», сделанного для церкви благодаря авторитету покойного, патриарх Алексий возглашает «с глубокой горячей любовию» вечную память «возлюбленному» и «незабвенному Иосифу Виссарионовичу». (Журнал Московской Патриархии 1953 г., стр. 3–4). Дальнейшее отношение советской церкви к власти остается неизменным. В упомянутой выше новой пропагандной книге «Русская православная церковь – устройство, положение, деятельность», издание Московской Патриархии 1958 г., напечатанной на семи языках (русский, английский, немецкий, французский, итальянский, испанский и арабский), похвалы советской власти расточаются в масштабах, превосходящих все границы приличия. Положение церкви в Советском Союзе рисуется в самых розовых тонах, при чем не только умалчивается о преследовании религии, но торжественно провозглашается ложь о том, будто благодаря советской власти положение церкви гораздо лучше, чем при самодержавной власти. Лживость этих восторгов выражается и в том, что законы СССР против религии, так же как и существующее «Положение» о церкви в Советском Союзе приводятся с опущением невыгодных мест; только однажды, для кажущейся объективности, приводятся слова о свободе антирелигиозной пропаганды с расчетом на наивного читателя; находятся оне в потоке фраз, восторгающихся советской жизнью и советскими законами, включая законы против веры, так что, даже и эта свобода атеистической пропаганды кажется московской патриархии благом и свободой, о чем в радостном тоне говорится следующее:

«С полной объективностью надо заявить, что конституция, гарантирующая полную свободу отправления религиозного культа, решительно ни в чем не стесняет религиозной жизни верующих и жизни церкви вообще» (стр. 24).

Приведем некоторыя места, иллюстирующия вышесказанное. Выдержки приводятся без особого выбора, вся книга представляет собой шедевр лжи, фальши и восторженного преклонения перед угнетателями. Очень важно каждому верующему ознакомиться внимательно и полностью с этим изобличающим советскую церковь документом.

Вот что́ говорится в вышеупомянутой книге о «свободе» религиозной жизни:

«Председатель совета по делам русской православной церкви при совете министров СССР Г. Г. Карпов, присутствовавший на соборе (1945 г.) в качестве представителя от советского правительства, обратился к членам собора и в таких словах определил взаимоотношения между церковью и государством в Советском Союзе: «В нашей великой стране с победой нового, невиданного еще в мире, социалистического, самого справедливого строя волею народа церковь отделена от государства и пользуется полной свободой в своей внутри-церковной жизни, а установившияся взаимоотношения между церковью и государством являются вполне нормальными, благодаря невмешательству церкви в политическую деятельность государства и, с другой стороны, – невмешательству государства во внутреннюю деятельность церкви» (Русск. Прав. Церковь, стр. 18).

Нетрудно заметить, что эту же ложь повторяет советская патриархия, по желанию советской власти.

«Взаимоотношения между церковью и государством определяются декретом советской власти о свободе совести и конституцией СССР. Тот и другой документы достаточно ясно определяют положение и права церкви, гарантируя полную свободу совершения религиозных обрядов и совершенно исключают какое-либо стеснение религиозной жизни верующих и вообще церковной жизни» (стр. 14).

«Наша церковь не испытывает никакого стеснения и не знает никакого вмешательства в свою внутреннюю жизнь со стороны государства» (стр. 20).

«Такия благоприятныя условия церковной жизни и деятельности дают нам основание уверенно смотреть в будущее нашей церкви и надеяться на ея дальнейшие успехи и процветание. В самом деле – она в настоящее время имеет в своем составе миллионы верующих в Бога, верующих убежденно, искренно и сознательно, чего нельзя было сказать о господствующей церкви Российской Империи; там за верующих часто принимались люди, принадлежавшие к церкви формально, по соображениям гражданской благонадежности. Наша церковь имеет и гарантированную советским правительством свободу внутренней жизни и благодарит Бога за все настоящее, чем она располагает, надеясь стать достойной еще более лучшего будущего» (очевидно, она ожидает достойного будущего со стороны безбожного правительства) (стр. 20).

«В пределах советской республики запрещается издавать какие-либо законы или постановления, которые бы стесняли или ограничивали свободу совести или устанавливали какия бы то ни было преимущества или привиллегии на основании вероисповедной принадлежности граждан» (стр. 22).

«С отделением церкви от государства сняты были всякия преграды, искусственно задержававшия людей в составе церкви, и все номинальные церковники от нас ушли».

«Декрет о свободе совести, изданный советской властью еще в январе 1918 года, обезпечивает всякому религиозному обществу, в том числе и нашей православной церкви, право и возможность жить и вести свои религиозныя дела согласно требованию своей веры, поскольку это не нарушает общественного порядка и прав других граждан. Этот декрет имел громадное значение для оздоровления внутренней жизни церкви. При царском правительстве церковь находилась в услужении у государства... Государственная опека распространялась на весь церковно-административный строй ея. Декрет советской власти о свободе совести, о свободе религиозного исповедания снял тот гнет, который лежал над церковью долгие годы, освободил церковь от внешней опеки. Это принесло внутренней жизни церкви громадную пользу. Декрет предоставляет свободу и гарантирует неприкосновенность этой свободы всем религиозным объединениям. Величайшее благо для нашей православной церкви, что она перестала быть господствующей, и в этом отношении, как некий рычаг самодержавной власти, связывать религиозную совесть других вероисповеданий». «В дореволюционной России не было ни свободы совести, ни свободы вероисповеданий, так как существовала система государственной православной церковности, в силу которой церковь управлялась верховной властью главы государства – царя, имевшего право устанавливать, отменять и изменять в церковной области все, что, по его мнению, не обосновывалось Священным Писанием» (стр. 23).

«Царские законы совершенно отрицали свободу совести. Только победой Великой Октябрской социалистической революции был положен конец вековой царско-самодержавной политической опеке над совестью граждан, только при советской власти церковь была отделена от государства и школа от церкви и установлены действительная свобода совести и подлинная веротерпимость. Церковь в СССР не государственная, а частная организация, не получающая никаких средств от государства и независимая от него». (Здесь уместно указать, что в статье Ж.М.П. «На приеме у Сталина» Митрополит Николай сообщает, что патриарх Алексий благодарил правительство за то, что оно «предоставило транспортныя средства для прибытия из заграницы приглашенных на собор почетных гостей, теплую одежду для пребывания их у нас на зимние дни, помещение и питание в Москве для всех членов собора, автомобили и автобусы для их поездок в Москве» (Ж.М.П. 1945 г., № 5, стр. 25–26).

«Свобода вероисповедания в СССР гарантирована и конституцией Советского Союза» (стр. 24).

«В некоторых заграничных кругах некоторыми, враждебно относящимися к СССР лицами, распространялась и распространяется клевета о стеснении будто бы свободы совести в Советском Союзе, распространялась и распространяется ложь о том, что в нашей стране духовенство и верующие якобы подвергались и подвергаются преследованиям, в том числе и судебным, со стороны государственных органов за свою религиозную деятельность. Эта ложь и клевета категорически и давно опровергнуты, в частности, и самой церковью: «За годы после октябрьской революции в России, – читаем мы в книге «Правда о религии в России» (стр. 26–27), – бывали неоднократные процессы церковников. За что судили этих церковных деятелей? – Исключительно за то, что они, прикрываясь рясой и церковным знаменем, вели антисоветскую работу. Это были политические процессы, отнюдь не имевшие ничего общего с чисто церковной жизнью религиозных организаций и чисто церковной работой отдельных священнослужителей. Православная церковь сама громко и решительно осуждала таких своих отщепенцев, изменяющих ея открытой линии честной лояльности по отношению к советской власти... Нет, церковь не может жаловаться на власть» (стр. 24–25).

Интересно, что все же приходится доказывать, что гонений нет.

Приведем еще выдержку из свидетельств церковных делегаций, возглавлявшихся патриархами Антиохийским и Александрийским, из которых видно, что советская патриархия съумела привлечь к участию в своей пропаганде и другия православныя церкви.

Вот свидетельство Антиохийской делегации:

«Мы в течение месячного пребывания в СССР широко познакомились с жизнью русской православной церкви, ея епископата, клира и мирян, а также с различными сторонами жизни и быта советского народа. Мы имели возможность посетить и осмотреть новые храмы Москвы и Ленинграда, а также древнюю Троице-Сергиеву Лавру с ея соборами – творениями гениальных русских зодчих. Мы видели, что многочисленные храмы в дни богослужений переполнены молящимися разных возрастов – мужчинами, женщинами и детьми... Государство предоставило церкви полную свободу по отправлению богослужений и распространению слова Божия в проповедях и литературе. Мы заявляем, что русская православная церковь живет во всей канонической полноте и величии» (стр. 27–28).

Подобно ему и свидетельство Александрийской делегации:

«Не хватает слов, чтобы выразить наш восторг от посещения России. Навсегда останутся в памяти праздники в Лавре, посвященные преподобному Сергию, а также наше посещение замечательных религиозных памятников, музеев, дворцов, богословских академий и семинарий. Не вызывает никакого сомнения тот факт, что русская православная церковь в настоящее время развивается совершенно свободно и пользуется большим вниманием советского государства...» (стр. 29).

Знаменательны слова обеих делегаций. Действительно, советская церковь не подвергается гонениям, им подвержены лишь вера и религия; гонение на веру и верующих советскую патриархию не безпокоит. Более того, советская церковь призывает на гонителей Христа Божие благословение.

«Митрополит Сергий призвал верующих русских людей к молитве о том, чтобы Бог благословил народную рабоче-крестьянскую власть в ея трудах на благо народа, и с того времени эти молитвы возносятся во всех храмах нашей русской православной церкви» (стр. 12).

Подобных мест, потрясающих непредубежденного читателя, в цитируемой книге множество.

В действительности гонение на веру в СССР продолжается. Оно происходит волнами. Религиозный НЭП появился в начале последней войны, когда приходилось большевикам думать о спасении своего режима. Но как только опасность миновала, прекратился и НЭП.

Преследование православной веры и антирелигиозная пропаганда, никогда не пракращающаяся, находит свое выражение в советской прессе.

10 ноября 1954 года центральный комитет коммунистической партии Советского Союза выпустил постановление об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды. Постановление подписано Хрущевым. Говоря о необходимости усиления атеистической пропаганды и о лучшем отборе лекторов, в этом постановлении, между прочим, говорится: «Коммунистическая партия не может безучастно, нейтрально относиться к религии, как к идеологии, ничего общего не имеющей с наукой» «Исправление ошибок, допущенных в антирелигиозной пропаганде, не должно привести к ослаблению научно-атеистической пропаганды, являющейся составной частью коммунистического воспитания трудящихся». «Коммунистическая партия ведет идейную борьбу с религиозной идеологией». «Партия считает необходимым проведение глубокой систематической научно-атеистической пропаганды».

Еще в 1936 году, в программе и Конституции Коммунистического Интернационала (Москва, 1936 г.) было сказано:

«Среди задач культурной революции... особое место занято борьбой против религии – опиума для народа – борьба, которая должна проводиться систематически и неустанно».

В беседе с делегацией французского парламента в сентябре 1955 года, Хрущев заявил: «Мы продолжаем быть атеистами. Мы будем стараться освободить от дурмана религиозного опиума, который еще существует, бо́льшую часть народа».

В «Большой Советской энциклопедии» т. 50, стр. 642–643, в статье «Религия и церковь», после замечания, что церковь легально существует в СССР, говорится: «Однако, коммунистическая партия считает религию идеологией, ничего общего не имеющей с наукой, и поэтому она не может относиться к ней безразлично... Партия считает необходимым проводить глубокую, систематическую научано-атеистическую пропаганду». О том, что коммунистическая партия никогда не примирится с религией, но будет вести с ней борьбу и что религия противоположна коммунизму, – повторяется на все лады во всех без исключения атеистических книжках и почти во всех многочисленных антирелигиозных статьях советских газет.

Особенно усилившаяся анти-религиозная кампания в 1958 году, видна из того, что по данным советской прессы, выпущено множество изданий против веры, о которых мы будем говорить более подробно во второй части нашего доклада. Упомянем лишь, что многие из безбожных книг и журналов издаются в количестве 50, 100, 150 и даже 200 тысяч экземпляров.

Распущенный во время религиозного НЭПа Союз воинствующих безбожников теперь возстановлен под названием «Общества распространения политических и научных знаний». «Правда» от 18 янв. 1958 года хвалится, что в составе этого общества имеется 644.000 членов.

По собщению же номера «Правды», за 1956 год в Советской России было организовано 1.875.000 антирелигиозных лекций, а за 1957-й год – 3.875.000 таких же лекций, т. е. на 2 миллиона больше.

В декабрьском номере советского журнала «Коммунист» за 1958 г. имеется статья: «Усилить научно-атеистическую пропаганду». Там говорится: «Коммунистическая партия всегда была непримиримой к религии, никогда не относилась нейтрально к этой идеологии. Она ведет непримиримую идейную борьбу с религиозной идеологией». «Церковныя организации, обманывая верующих, инсценируют «явления» икон, «открывают» могилы праведников, «святые целебные» источники, ведут там идеологическую обработку людей, вытягивают у них деньги. «Святыя места», о чем уже не раз говорилось в печати, являются очагами безкультурья и безнравственности. В монастырях практикуется эксплоатация наемного труда для обработки земли. Имеются факты издевательства над личностью».

Возглавляющий антирелигиозную пропаганду сейчас в Советском Союзе член Центрального Комитета Марк Борисович Митин пераиздал массовым тиражем старыя безбожныя издания, как например, сборник кощунственных статей Емельяна Ярославского «О религии» и целый ряд других, разославши их по библиотекам с предписанием навязывать их читателям, особенно молодежи.

Для нас особый интерес представляет статья Ярославского (Губельмана), переизданная в 1957 году, «Среди церковников», в которой он выражает отношение большевиков к декларации митрополита Сергия об отношении к советской власти. Цитируя слова митрополита Сергия, что нужно принять советскую власть «не за страх, а за совесть», Губельман говорит: «Само собой разумеется, что от этого роль церкви под руководством епископа Сергия не стала иной, чем раньше: церковь была и остается учреждением, эксплоатирующим отсталость трудовых масс. С религией, хотя бы ее епископ Сергий прикрасил в какия угодно советския одежды, с влиянием религии на массы трудящихся, мы будем вести борьбу, как ведем борьбу со всякой религией, со всякой церковью». (Ем. Ярославский. О религии. Москва 1957 г.). Эти заявления подтверждаются тем фактом, что в сов. газетах все время появляются статьи на антирелигиозныя темы в самом непримиримом, враждебном тоне, что сокрушительным образом обличает ложь советской церкви о благодетелыной роли советского правительства по отношению к православной вере и об отсутствии религиозных гонений. Этого гонения пока нет против административного аппарата советской церкви, являющейся приспешницей безбожников-коммунистов.

Насколько лживы заявления о свободе религии в СССР видно и из свидетельства одной русской православной, служащей американской выставки, возвратившейся недавно из Москвы. Все свое свободное время в Москве она посвятила посещению храмов, пробывши там 7 недель. Ее поразило то, что в храм ходить верующие боятся, за исключением старых женщин, которыя составляют 80 процентов молящихся. За все время она видела в церкви только одного военного и очень мало мужчин, если не считать туристов или любопытных комсомольцев, которые говорят, что ходят в храм, чтобы послушать красивое пение. Когда она вошла в переполненный храм и покупала свечи, старая женщина заметила у нея крест и тотчас ее предупредила: «Девушка, сними кресть!» На ея возражение, что она не хочет его снимать, женщина спросила: «А ты не боишься?» Служащая выставки ответила: «Нет, наоборот, я боюсь быть без креста». Когда она продвигалась вперед чтобы поставить свечи она неоднократно слышала предупреждение: «Девушка, спрячь крест!» «Девушка, сними крест!» На ея родственницу – верующую – ея крест произвел большое впечатлеение; она в свою очередь показала крест приколотый изнутри, чтобы не было видно. У этой родственницы не оказалось никаких икон, держать которыя она опасается.

Эту же служащую выставки просили здесь в Америке некоторые русские привезти русской земли, для чего она отправилась на одно из московских кладбищ. Там она встретила старую женщину, которая ей охотно показала места, где лучше брать землю, указав могилу особенно благочестивого священника. Эта женщина спросила ее: «Знают ли у вас в Америке, как здесь преследуется вера, какия здесь гонения и как нам трудно?», на что она ответила: «Да, мы это знаем и в каждой нашей церкви мы молимся о русском народе». В ответ, женщина горестно произнесла: «Нет, вы не можете знать всего ужаса здешней жизни верующих.»

Советская церковь, вопреки ея заявлениям, находится под всецелым контролем и управлением советской власти через генерала НКВД (МГБ) Г. Г. Карпова. Доказать эту зависимость лучше всего можно из Положения об управлении Русской Православной Церковью.

Согласно этому Положению, патриарх облечен очень большими полномочиями, гораздо большими, чем Патриарх Тихон; полномочия эти приближаются к власти древних русских патриархов, которые управляли церковью в значительной степени единолично.

«Допуская столь широкия полномочия для патриарха, советское правительство было, несомненно, очень заинтересовано в том, чтобы на патриаршем престоле находилось такое лицо, которое, действительно, могло бы сверху направлять деятельность церковных учреждений в русло советской политики. В Положение 1945 г. включено одно весьма осторожно формулированное постановление. Статья 16-я Положения гласит: «Патриарх имеет печать и штамп, зарегистрированный надлежащей гражданской властью». Речь идет не о печати патриаршего престола, а о печати и штампе, присвоенном одному определенному лицу, поставленному на должность Патриарха. Если бы это был общий штамп и общая печать патриаршего престола достаточно было бы одной общей регистрации их раз навсегда и не требовалось бы специального указания на это в Положении именно по отношению к патриарху, а не к патриаршему престолу.

Такое понимание «регистрации печати и штампа» в качестве личной регистрации владельца их явствует из того, что правило это применяется также к каждому епархиальному архиерею и к каждому настоятелю приходского храма. Епархиальный архиерей управляет вверенной ему епархией, «пользуясь должностным штампом и печатью, зарегистрированными надлежащей гражданской властью» (ст. 26). «Настоятель храма» также «имеет свою печать и штамп зарегистрированные надлежащей гражданской властью» (ст. 48).

Термин «регистрация» употребляется в советском законодательстве именно в смысле дозволения или разрешения, как это видно, например, из постановления от 8 апр. 1929 года, которым быда введена обязательная регистрация культовых объединений всех наименований. Если в регистрации отказывалось, то религиозное объединение вообще не могло функционировать.

Постановление о регистрации штампа и печати как патриарха, так равно всех епархиальных архиереев и настоятелей приходов означает по существу утверждение их в должности гражданской властью. Отказ в регистрации равняется недопущению к отправлению церковной должности. Этот порядок налагает яркий отпечаток на всю систему подбора личного состава священнослужителей церкви и является одним из лучших опровержений утверждения, будто православная церковь пользуется свободой внутреннего управления. В отношении самого патриарха, система утверждения его меняет самый характер выборов его. Заранее проверенные гражданской властью члены поместного собора не могут не чувствовать себя поставленными в необходимость голосовать только за того кандидата, штамп и печать которого имеют все шансы быть признанными и «зарегистрированными» советом по делам русской православной церкви. Вместе с тем, члены собора, естественно, могут опасаться голосовать за кандидата неугодного советскому правительству, чтобы не подвегнуть риску ни его, ни самих себя. В таких условиях избрание патриарха собором практически переходит в соборное подтверждение прав кандидата, заранее намеченного советским правительством. Вместе с тем, эта система является и ограничением власти патриарха назначать епархиальных архиереев (ст. 24), так как при каждом назначении епископа он должен считаться с тем, согласятся ли надлежащия гражданския власти «зарегистрировать» это лицо. (В. Алексеев. Церковь под властью коммунизма. Мюнхен, 1958 г., стр. 41–42).

Таким образом, по данным основного закона самой советской церкви, совершенно неоспоримо, что церковь эта находится в полной зависимости и фактически под управлением советского правительства, подбирающего личный состав епископата, начиная от патриарха, а также и остального духовенства. Что это именно так, видно и из процедуры избрания советского патриарха, которое почти не имело даже видимости избрания, являясь фактически утверждением заранее намеченного советским правительством кандидата.

Советская церковь старается скрыть свою зависимость от советского правительства во-первых своими лживыми заявлениями о своей, якобы, свободе; кроме того, стремление скрыть свое рабское подчинение советской власти видно и в мелочах. Так например, в первые годы ея существования бросалось в глаза всем читающим издания советской церкви, что они напечаны государственной типографией безбожного правительства, которое, конечно, не станет этого делать, не получивши взамен от советской церкви нужных услуг. Для того, чтобы не получалось такого неблагоприятного впечатления, в последнее время, во всех изданиях советской церкви перестали указывать на последней странице, что издания печатаются государственной типографией. Имеется только одно указание на первой странице: «Издание Московской Патриархии». Советская церковь обличает себя своей же похвальбой в книге «Русская православная Церковь» 1958 года, где на стр. 26 говорится:

«Церковь может издавать журналы, календари, молитвенники, библию, евангелие, богослужебныя книги, богословские труды и учебныя пособия для духовных школ, получая для этого за счет своих средств государственные бумажные фонды и пользуясь государственными типографиями».

За бумагу церковь платит, а о типографиях этого не сказано. Можно полагать что заслуги советской церкви перед советским правительством столь велики, что ея издания печатаются безплатно. Есть и другия причины для безплатного печатания. Издания эти хороши, напр., для иностранцев, чтобы создавать впечатление, что церковныя издания есть в СССР. В некоторых из них – политически-пропагандного характера – не может не быть заинтересовано советское правительство, как «Правда о религии в Россий», книге «Русская Православная Церковь», изд. 1958 года, а также в большой мере Журнале Московской Патриархии, ведущем пропагандный отдел «В защиту мира» – тот же отдел, которому посвящена значительная часть содержания многочисленных советских газет. Насколько издания советской церкви, о которых хвалится советская патриархия, мало распространены среди населения, видно из того, что на американской выставке происходила погоня за евангелиями, которыя выпрашивались у наших русских детей эмигрантов – служащих выставки, – и это при том, что на выставку могли попасть почти исключительно коммунисты, так как, по свидетельству возвратившихся американских служащих русского происхождения, на выставку давали, приблизительно, по 10 билетов на советское учреждение, состоявшее из 200 или 300 человек.

Эта глава должна показать, какую услугу делает в настоящее время советская церковь коммунистическому правительству в уплату за право существования. Услуга эта заключается в так называемой кампании советской церкви «В защиту мира».

Этому предшествовали выступления советской церкви пропагандного характера для заграницы.

«Патриарх Алексий неизменно старался поддерживать своим авторитетом и авторитетом священного синода самыя разнообразныя меры советской политики, как только правительство начинало быть особенно озабоченным проведением их. Когда греческое правительство начало военныя действия против коммунистических повстанцев и стало теснить их, патриарх Алексий в письме к афинскому архиепископу Дамаскину протестовал против «печальных событий, при виде которых русская православная церковь не могла молчать». Архиепископ Дамаскин в своем ответе указывал на явную неосведомленность патриарха в обстоятельствах дела, поскольку гражданская война в Греции была начата лишь небольшой группой коммунистов (John Shelton Curtiss. The Russian and Soviet State, Boston, 1933, р. 317).

Когда в 1950 году испортились отношения Советского Союза с югославским правительством Тито, патриарх Алексий вернул полученный им югославский орден «народного освобождения», считая для себя неприемлемым носить его в виду явно враждебного этношения Югославии к Советскому Союзу («Ж.М.П.» 1950 г. № 4, стр 5).

После вторжения северо-корейскйх коммунистов при поддержке Красного Китая в Южную Корею патриарх Алексий и священный синод послали 21 авг. 1950 года обращение к Совету Безопасности ООН, в котором от имени Русской Православной Церкви решительно осуждали «вмешательство США во внутренния дела корейского народа и происходящее безчеловечное уничтожение американской авиацией мирного населения Кореи». Обращение настаивало на прекращении бомбардировок, на выводе иностранных войск из Кореи и окончании войны (Ж.М.П. 1953 г., стр. 27).

В конце 1954 года, на совещаниях в Париже и Лондоне, приближался к окончательному разрешению вопрос о вооружении Западной Германии, против чего настойчиво протестовало советское правительство. В связи с этим, патриархом Алексием было опубликовано обращение церкви ко всем христианским церквам западного мира с призывом всемерно противиться вооружению Западной Германии («Известия», 23 дек. 1954 г.).

21 февраля 1955 года, появилось обращение патриарха Алексия и постоянных членов синода под заглавием «Уничтожить жало атомной смерти», с протестом – в духе советской пропаганды – против атомной войны (Ж.М.П. 1955 г. № 3).

В связи с началом военных действий из-за Суэцкого канала, патриарх Алексий вместе с постоянными членами священного синода, заявил, что православная церковь осуждает «вероломныя действия агрессоров», и настаивал на немедленном прекращении войны (Ж.М.П. 1956 г. № 11, стр. 3).

В особенности ценной для советского правительства была энергичная поддержка патриархией так называемой кампании «в защиту мира». Когда советское правительство первое созвало в августе 1949 года Всесоюзную Конференцию сторонников мира, то вместе с советскими членами присутствовала на ней и делегация русской православной церкви во главе с митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем, который затем вошел в состав постоянного «Советского Комитета защиты мира». Посылала московская патриархия своих представителей и на последующия Всесоюзныя Конференции сторонников мира: вторую (1950 г.), третью (1951 г.), четвертую (1952 г.) и пятую (1955 г.). На трех последних выступал с речами сам патриарх Алексий (Ж.М.П.). Все эти конференции и комитеты сторонников мира, действующие в пределах Советского Союза, состоят из представителей различных коммунистических организаций и учреждений и подчинены руководству советского правительства. Влившись в них, московская патриархия открыто признала свою подчиненность коммунистическому водительству в вопросах внешней политики.

Содействие в борьбе за мир оказалось тем более значительным, что оно затем перешло в область международных отношений. Представители московского патриарха приняли деятельное участие во всемирных ассамблеях мира в сессиях Всемирного Совета мира. В международных коммунистических съездах и организации «борьбы за мир» главную роль в делегациях русской церкви играл ближайший помощник патриарха Алексия митрополит Крутицкий и Коломенский Николай. Выступления его бывали так резки, что в 1950 году английское правительство, в числе других делегатов, отказало ему в визе на въезд в Шеффильд для участия во втором Всемирном Конгрессе сторонников мира. Сам Патриарх Алексий поддерживал советскую акцию мира воззваниями и обращениями, проводимыми через различныя церковныя учреждения. В 1955 году он выступил ¹ с личным заявлением «по поводу «Всемирной Ассамблеи» в Хельсинки». (Проф. А. А. Боголепов. Церковь под властью коммунизма. Мюнхен, 1958 г., стр. 53–55).

Целью всех этих коммунистических съездов в защиту мира в СССР и вне его является проведение советской политики.

Как уже было упомянуто, советская пресса обильно заполнена солидным отделом «В защиту мира». Для того, чтобы советская политика проникла возможно шире, большевики использовали в этих целях советскую церковь, привлекши к участию представителей всех церквей-сателлитов, а также представителей почти всех православных автокефальных церквей. Это им нужно потому, что население привыкло к советской лжи и мало доверяет воплям о «поджигателях войны американцах». К духовенству все-таки сохранилось больше доверия, особенно у иностранцев, тем более, что духовенство может пользоваться евангельскими призывами к миру, прикрывая этим, что действует по указаниям агрессивной безбожной власти.

Об этом почти прямо проговаривается журнал «Коммунист» в № 17 за декабрь 1958 года на стр. 92, где сказано: «правда, в ходе борьбы широких слоев населения за мир и национальную независимость, в некоторых случаях используются религиозные лозунги, но это не отменяет общей тенденции, выражающейся в том, что религия в конечном счете служит реакции».

В этом ценном признании заключается указание на полезную для советской власти роль московской патриархии, объединяющей вокруг себя разныя церкви и религии, «в ходе борьбы за мир», и вместе с тем, как указал Ярославский, на намерение советской власти бороться и уничтожить религию, «хотя бы ее еп. Сергий прикрасил в какия угодно советския одежды».

Та же мысль заключается в статье «Правды» от 18 июня 1959 года под заглавием «Всесоюзное совещание по вопросам научного атеизма» Между прочим, там говорится:

«Идеологическая борьба между научным и религиозным мировоззрением не может препятствовать сотрудничеству атеистов и верующих при рещении таких острых вопросов современности, как вопросы борьбы за мир».

Воззвания и обращения церковных представителей в кампании за мир усиленно стремятся показать, что их выступления делаются якобы во имя христианских принципов, стараясь выдержать благочестивый церковный тон. Образцы таких воззваний приведены в большом количестве в сводке деятельности советской церкви в борьбе за мир, помещенной в конце книги «Русская Православная Церковь» 1958 года. С другой стороны, являлась исключительно советской пропагандой, церковные участники этой кампании борьбы за мир, – среди которых имеются не только представители почти всех религий советского Союза и западных исповеданий и сект, но и мусусльмане, и раввины, и буддисты, – эти просоветские деятели «защиты мира» не могли вполне умолчать о целях коммунизма, отразив это в соответствующих выражениях, которыя красноречиво говорят за себя. Вот некоторыя из них:

«Когда решалась судьба Венгрии, православные христиане нашей страны молились о скорейшем прекращении кровопролития. А некоторые заграничные круги делали в это время совсем другое: обещая контрреволюционным мятежникам помощь с Запада, они всеми способами старались разжечь вражду и вызвать безпорядки в Венгрии в разсчете возстановить ее против Советского Союза и зажечь пожар новой мировой войны. Но этот замысел, к счастью, не удался!» (Русская Православная Церковь, стр. 243).

«Жадные щупальцы заокеанского спрута пытаются опутать весь земной шар. Капиталистическая Америка, эта неистовая блудница...» и тому подобное (Из речи Митр. Николая на всесоюзной конференции сторонников мира. Ж.М.П. 1949 г., № 9, стр. 12–17).

«Обращение о заключении Пакта Мира заставит правительства агрессивного англо-американского блока открыть себя. Оно поможет народам увидеть звериное лицо поджигателей войны, поможет разоблачить их перед миролюбивым человечеством» (Речь Митр. Николая на заседании советского Комитета Защиты Мира 28 авг. 1951 года. Ж.М.П. 1951 г., № 9, стр. 26).

В Ж.М.П. за 1952 г. в № 4 на стр. 6 опубликовано заявление «От патриарха московского и священного синода» с протестом против «применения врагом миролюбивых народов – американскими империалистами безчеловечных методов бактериологической войны» в Корее.

В Ж.М.П. за 1955 г., № 3 имеется статья митрополита Николая под заглавием «Голос свидетеля». Вот выдержки этой статьи:

«Правящие круги США, в своем безудержном стремлении клеветать на мою Родину, выступили с новой чудовищной провокацией.

Своей акцией по поводу так называемого «Катынского дела», они хотят как это правильно понял весь наш народ – реабилитировать гитлеровских преступников...

Во мне, как участнике разследования катынского преступления, закипает жгучее чувство протеста против такой отвратительной провокации Геббельса и К°., поднятой в 1943 году с ея попытками приписать преступление нам».

Действительно, Геббельс устроил разследование этого дела в 1943 году в присутствии нейтральных свидетелей. После этого, когда большевики были уже не союзниками, а врагами немцев, разследование было повторено коммунистами; в их комиссию по разследованию от московской патриархии вошел митрополит Николай.

В речи, сказанной в Берлине 23 февраля 1951 года на первом заседании коммунистического Мирового Конгресса за мир, опубликованной в Ж.М.П., митрополит Николай сказал: «С целью уничтожения населения, американские преступники прежде всего фанатично убили политических заключенных (от 200.000 до 400.000 человек), заставивши их сначала выкопать собственныя могилы; они бросили в яму тела патриотов, которые были повешены, разстреляны или умерли от тифа и чтобы прикрыть следы они взорвали гору над ямой».

«Эти цивилизованные дикари устраивали состязания в стрельбе в живыя мишени, привязывая крестьян колючей проволокой к столбам и стреляя в сердце каждого, как в цель. Возрождая обычаи молодых фашистов, молодые янки фотографировали эти сцены для семейных альбомов и посылали их домой своим невестам и женам».

Подобной же была его речь на Конгрессе мира, напечатанной в Ж.М.П. за 1950 год, № 12. Митр. Николай говорил не только как гражданин Советского Союза, но и как русский православный иерарх, признавая свою ответственность перед Богом, церковью и историей. Он обвинял американцев в Корее в применении «виселиц, разстрелов, зверских пыток – не только для военнопленных, но и по отношению детей, стариков, женщин и больных».

В конце этих выдержек, иллюстрирующих дух и язык так называемой «борьбы за мир», интересно привести образец из послания патр. Юстиниана, напечатанного в Ж.М.П. за 1955 г., № 2, стр. 37 и озаглавленного «Румынская церковь святейшему патриарху московскому и всея Руси Алексию».

«...Как наследники наших предков, познавших бедствия войн и нашествий чужеземцев, мы имеем все основания приложить все наши старания к тому, чтобы воспрепятствовать пролитию крови и предовратить великое несчастье, в результате которого наверное не смогут оставаться невредимыми надменные руководители Америки и стран объединенных с нею, которым мы можем напомнить слова пророка: «Горе тебе, опустошитель, который не был опустошаем, и грабитель, которого не грабили! Когда закончишь опустошение, будешь опустошен и ты, когда прекратишь грабительства, разграбят и тебя! (Ис. 33, 1)».

В этой выдержке содержится, кощунственно приводимыми словами пророка, угроза разграбления Америки коммунистами (Из послания Румынского патриарха Юстиниана от 21 декабря 1954 г.).

Как видно из приведенных документов, в своих обращениях и речах, представители советской церкви часто подчеркивают факт полного совпадения мероприятий движения борьбы за мир с интересами мирового коммунизма.

Воззвания «борцов за мир» под предводительством советской патриархии, а точнее, безбожного коммунизма, призывают населения всех несоветских стран заставить свои правительства прекратить подготовку к войне, то-есть разоружиться перед лицом коммунистической агрессии.

Интересно отметить, что когда в Париже усилиями и по инициативе коммунистов был создан в 1949 году «Постоянный комитет Всемирного Конгресса сторонников мира», в него от СССР вошли постоянными членами Илья Эренбург, Ванда Василевская, Корнейчук и Митрополит Николай, который, таким образом, занял важное место в передовом советском пропагандном аппарате. (Ж.М.П., 1949 г., № 5, стр. 31).

«Советское правительство оценило по достоинству такого рода услуги. Патриарх Алексий был два раза награжден орденом Трудового Красного Знамени: в 1946 году «за организацию патриотической работы» во время войны и в 1952 году, – в связи с празднованием его 75-летия. По случаю исполнившегося десятилетия его служения в сане патриарха, в феврале 1955 года, был устроен торжественный прием в Совете по делам Р.П.Ц., на котором председатель Совета Г. Г. Карпов в присутствии ряда официальных лиц приветствовал патриарха Алексия «от имени и по поручению правительства СССР». В 1955 году митр. Николай также был награжден орденом Трудового Красного Знамени «за многолетнюю патриотическую деятельность и активное участие в борьбе за мир». Пожалование ордена сопровождалось приемом у председателя Совета по делам Р.П.Ц. Г. Г. Карпова.

Иерархи и высшия должностныя лица московской патриархии входят теперь уже в категорию советских сановников. По смерти Сталина, патриарх Алексий был официально принят вновь назначенным председателем совета министров СССР Г. М. Маленковым, а затем и его преемником Н. А. Булганиным, в присутствии председателя Совета по делам Р.П.Ц. Г. Г. Карпова.

Архиереи и другие церковные деятели считают нужным присылать в Совет по делам Р.П.Ц. «свои приветствия и поздравления в связи с годовщиной Великой Октябрьской социалистической Революции». За это им официально выражается благодарность председателем Совета Г. Г. Карповым на страницах Журнала М.П.». (Проф. А. А. Боголепов. Церковь под властью коммунизма. Мюнхен. 1958 г. стр. 55). Поздравления главы правительства, прежде Сталина, а впоследствии Хрущева, печатаются также в этом журнале, но всегда остаются без ответа. Глава безбожного правительства не находит удобным марать себя ответами хотя и советским, но все же «церковникам», борьба с которыми по заявлению ЦК и недавнему подтверждению Хрущева всегда будет неотделимой от коммунистической партии. Это, однако, не смущает советскую патриархию, которая призывает благословение Божие на богоборческую власть.

«Представители патриархии стали обычными гостями на дипломатических приемах иностранных гостей советским правительством. На приеме устроенном в Большом Кремлевском Дворце председателем Совета Министров Булганиным в честь премьер-министра Индии Неру, присутствовал сам патриарх Алесий вместе с митрополитом Крутицким Николаем. То же было и на ряде других подобных иностранных приемов.

Представители московской патриархии приглашаются теперь и на приемы, устраиваемые иностранными посольствами, в частности посольствами США, Франции, Великобритании, Бельгии, Аргентины, Индонезии и других (Все сведения о приемах почерпнуты из Ж.М.П.). Честь присутствовать на этих приемах принадлежит далеко не всем советским сановникам, а только высшему слою их, к которому относятся теперь представители московской патриархии» (Ibid., стр. 56).

Выше мы показали, в каком направлении происходит главная деятельность московской патриархии. Но это не все. Нельзя не упомянуть хотя бы в самых кратких чертах и других ея деяний.

Не так давно (в 1948 году), с одобрения и с помощью советского правительства, было организовано празднование 500-летнего юбилея автокефалии Русской Православной Церкви и главной его целью являлось привлечение в сферу и под покровительство советского патриарха возможно большего числа автокефальных церквей с целью подчинить их советскому влиянию, ибо большевики очень оценили возможность действовать через религиозных представителей в целях своей пропаганды, убедившись в том, что этим путем появляются новыя возможности влиять заграницей.

Из всех автокефальных церквей более осторожное отношение проявил к этому стремлению константинопольский патриарх, почувствовав в лице советского патриарха соперника в смысле представителя вселенского православия. Что это так, – видно из двух речей на юбилейных торжествах – патриарха Алексия и Гавриила сербского, в которых они заявили, что некоторые обвиняют московского патриарха в желании первенства среди других православных автокефальных церквей.

В действительности, такое первенство до сих пор не без успеха удается советскому патриарху, который развил весьма оживленную деятельность по переписке и обмену визитами с предстоятелями православных автокефальных церквей. К болому стыду и огорчению за них, особенно находящихся вне коммунистического влияния, следует упомянуть, что они не только вошли в эти сношения и усердно отвечают на приветствия советского патриарха, но делали заявления в советской печати, восхваляя советское правительство, утверждая, что оно покровительствует православной церкви в Советской России. Ж.М.П. в № 5 за 1959 год, на страницах 33, 34 и 35 хвалится достигнутым влиянием «а восточных патриархов и приводит многочисленныя выдержки их заявлений, вторящих советским агитационным воплям «в защиту мира».

В достижении такого успеха, советская церковь не скупилась на подарки – облачения, золотые кресты и панагии, иконы в драгоценных ризах, о чем сообщалось в Ж.М.П. (и это после изъятия церковных ценностей советской властью) и, наконец, деньгами.

Как образец такого влияния, приводим документ, опубликованный в Нью Иоркской газете «Новое Русское Слово» 28 мая 1953 года, как «стороннее сообщение» Управления Экзархата Русской Православной Церкви в Америке (советской).

«Послание Патриарха Иерусалимского.»

Блаженнейший Патриарх Московский и всея Руси и Председатель Святого и Священного Синода Русской Церкви, во Христе Бозе весьма возлюбленный брат и сослужитель Нашей мерности, Господин Алексей. Ваше Высокопочитаемое Блаженство, лобызая лобзанием святым, сердечно приветствуем.

Мы своевременно получили столь дорогое письмо Вашего Высокопочитаемого Блаженства от 26 числа прошедшего месяца сентября. Мы прочитали его сами, а потом обсудили на заседании Нашего Святого и Священного Синода, и спешим сообщить Вам следующее:

В вышеназванном письме Ваша Глава говорит об эмигрировавших русских архиереях и клириках – их последователях, которые, по постановлешю Священного Синода Русской Церкви от 22-го июня 1934 г., под номером 50 и от 10-го августа 1945 г., находятся под полным церковным запрещением и подлежат суду.

Наш Святой и Священный Синод на последнем своем заседании, тщательно изследовав этот важный вопрос, который очень безпокоит Ваше Блаженство и Ваш Святой и Священный Синод, постановил:

Святейшая Сионская Матерь Церковь не будет входить ни в какое общение с находящимися под церковным запрещением русскими епископами и клириками, пока они не возвратятся к их Матери – Русской Церкви и не возстановят канонического общения с ней.

Согласно этому постановлению, мы не разрешили прибывшему из Америки во Святой Город Иерусалим русскому епископу Серафиму, последователю митрополита Анастасия, священнодействовать во Всесвятых Местах Поклонения. Равным образом находящегося здесь проездом архимандрита Димитрия, на которого митрополит Анастасий антиканонично возложил обязанности начальника Духовной Русской Миссии в Иордании, мы не признали и не разрешили ему служить с нашими клириками во Всесвятых Местах Поклонения.

Доводя это до сведения Вашего Выскопочитаемого Блаженства, уверяем Вас, что в Наших ко Господу молитвах Мы усердно молимся о мире и благосостоянии Святейшей Сестры – Русской Церкви и о возвращении в недра ея вдали находящихся чад ея. Затем с братским расположением снова лобзаем Вашу любовь лобзанием святым и пребываем

Во Святом Городе Иерусалиме 1952, октября 29-го

     Вашего Высокопочитаемого Блаженства

  Возлюбленный во Христе брат Тимофей».

Не имея возможности перечислить все стороны деятельности московской патриархии, упомянем лишь, что после советизации церкви внутри Советской России и главной работы на пользу коммунизма в «борьбе за мир», эта патриархия стремится подчинить себе все зарубежныя русския церковныя группы: парижскую, американскую и нашу зарубежную Церковь или по крайней мере увлечь в свои сети отдельных клириков и мирян. Последней попыткой в отношении нас было сравнительно недавнее обращение советской патриархии ко всем нашим Преосвященным с предложением вернуться на Родину. Все попытки в отношении зарубежных церковных групп потерпели неудачу.

Следует упомянуть также о чисто советском методе обращения униатов в православие. Для полноты, вспомним также кощунственные призывы молиться об упокоении со святыми Сталина, дежурство в почетном карауле у его гроба от советской церкви Митрополита Николая и кощунственное искажение текста службы всем русским святым.

Некоторыя подробности о церкви в Советской России входят во вторую часть настоящей работы.

Подводя итог сотрудничеству московской патриархии с советской властью, следует подчеркнуть, что в единстве устремлений и действий между ними, советская патриархия не только вполне стала на путь Живой церкви, но и превзошла ее.

Этим мы заканчиваем первую часть доклада, в которой старались показать, что московская патриархия

Во-первых, является усердной прислужницей советского безбожного правительства,

Во-вторых, с энтузиазмом распространяет ложь о свободе веры в СССР,

В-третьих, что в действительности этой свободы нет,

В-четвертых, что московская патриархия, вопреки ея заявлениям, находится под полным контролем и управлением советской власти и, наконец,

В-пятых, что московская патриархия оказывает советской власти, по ея инструкциям, ценныя политическия услуги, из которых наиболее важной за последний период является ея деятельное участие в так называемой «борьбе за мир». Была показано также, что московская патриархия усиленно стремится вовлечь в эту политическую работу все другия православныя церкви, как за Железным Занавесом, так и вне его, что ей в большой мере удается. Помимо православных церквей, она стремится привлечь к этой пропаганде и неправославныя и даже нехристианския исповедания, и тоже небезуспешно.

Сделаем вывод из всего сказанного.

Мы все сознаем себя убежденными антикоммунистами и, в виду не только порабощения, но настоящего, полного союза советской церкви с коммунистической безбожной властью, что нельзя назвать даже ересью, ибо это – отступничество, предательство веры и участие в богоборчестве, – мы не можем иметь с этой церковью никакого общения, как сказано в постановлении прошлого Архиерейского Собора 1956 года и как подчеркнул в своем вступительном слове к настоящему Собору Высокопреосвященнейший Владыка Митрополит Анастасий.

Советская церковь, заключив союз с безбожным коммунизмом, стала на путь отступничества и богоборчества. Она попрала завет, данный на все времена Святым Духом:

Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, и на пути грешных не ста и на седалищи губителей не седе (Псал. 1, 1).

Не седох с сонмом суетным и со законопреступными не вниду. Возненавидех церковь лукавнующих, и с нечестивыми не сяду (Псал. 25, 4–5).

Для правильного уразумения этой церкви лукавнующих, следует вникать в корень ея падения – богомерзкий коммунизм, как это понял наш Первоиерарх, постоянно уже много лет призывающий в своих посланиях разсмотреть его безнравственную сущность.

Безбожников больно задевает высота нравственного учения Господа Иисуса Христа, привлекающая души, о чем они сетуют в своих последних атеистических кощунственных изданиях, но противопоставить Христову учению не могут ничего, кроме бесовской ненависти.

Эта религия зла и человеконенавистничества, организованная и поддерживаемая властью, представляет новое, исключительное и страшное явление в жизни человечества.

Сила коммунизма – в низших, греховных человеческих чувствах. Он на них утверждается и ими поддерживается. Успешная борьба с ним может быть только в этой области, т. е. в сердце.

Московская патриархия, заключившая союз с человеконенавистниками и безбожниками, что так неразрывно связано одно с другим, служит антихристианскому учению ненависти, и недаром Оптинские старцы, когда Карл Маркс проповедывал ненависть к ближнему, возводя ее в добродетель, говорили, что появился Антихрист.

Господь судил нам жить в ответственнейший момент организованного наступления на человеческую душу религии зла, когда многие, по словам своим даже убежденные противники красной церкви и коммунизма, по своим делам оказываются их попутчиками.

Наш долг – сказать это пастве, призвав ее к нравственному возрождению и возвращению к христианским началам жизни.

Приступая к составлению второй части доклада – о духовной жизни русского народа – мы сознавали огромную ответственность. Как дать отчет в духовном состоянии русского народа при нашей удаленности, оторванности и при наличии Железного Занавеса, когда до сего дня большинство змигрантов боится переписываться с оставшимися в Советской Росеии, чтобы не пострадали их родные, а если кто и получает оттуда письма, оне почти исключительно касаются личной жизни, и из них видно, что там боятся затрагивать какия-либо другия темы?

Единственным выходом из этого трудного положения оказалось знакомство с советской прессой и изданиями, которыя нам удалось собрать в значительном количестве: газеты, журналы и книги за период главным образом от 1954 до 1959 года, включая новейшия издания до сегодняшнего дня. Насколько этот способ удачен, будет видно из дальнейшего изложения, которое покажет, что вера в Бога у русского народа не сломлена и сильна. Она есть не только у старшего поколения, но и у молодежи, родившейся в условиях советского антирелигиозного режима. Бросается в глаза то обстоятельство, что она в большой мере существует среди членов партии и в комсомольских организациях, имеющих заданием борьбу с религией. Имеются данныя о значительной религиозности в армии, среди солдат и офицеров, есть также вера, и в большой степени, среди интеллигенции. Наиболее интенсивно выражается она и сохраняется членами тайной церкви.

Борьба власти против веры, в сравнении с затраченными и затрачнваемыми усилиями, дает малые результаты, и безбожники испытывают состояние растерянности.

Наряду с этим, есть в русском народе и духовныя слабости, уклонения от веры, грехи и падения, именно малодушие, отход в сектанство, неверие, алкоголь и распущенность нравов.

Зато есть и ценныя положительныя стороны, подающия много надежд на духовное обновление.

Одним из ценнейших самых новых свидетельств о вере русского народа является, несомненно, свидетельство Хрущева, недавно бывшего в Америке. В Лос Анжелосе ему был устроен обед собственником большой киностудии Тwentieth Сеntury Fоx. Отвечая на приветственную речь владельца-миллионера, православного грека Скураса, Хрущев начал ее, приблизительно, следующими словами:

«Мой дорогой брат грек, но еще лучше я Вас хочу назвать «мой брат во Христе!» Вы можете удивиться, как я, будучи атеистом, называю Вас братом по Христу. Но я говорю это сознательно – Вы мой брат во Христе, потому что в древности мы приняли христианскую веру от греков, а я выступаю как от своего имени, так и от имени русского народа, среди которого сейчас есть неверующие, но есть и верующие. Поэтому я Вас называю «брат во Христе"».

Этими словами против своей цели, как некогда евангельские бесы, свидетельствовавшие о Божестве Господа Иисуса Храста (Лук. 4, 41), Хрущев засвидетельствовал о вере в России.

В журнале «Коммунист» (за декабрь 1958 г., № 17) говорится:

«Ныне, и это подчеркивает коммунистическая партия, необходимы новыя усилия, чтобы окончательно преодолеть пережитки религии в сознании советских людей. Глубокая и настойчивая научно-атеистическая пропаганда, систематическое распространение в массах научных и политических знаний – таковы пути окончательного преодоления религии». Таким обрзом, религия существует.

Ярославский говорит: «Многие атеисты заблуждались когда думали, что справиться с религией будет легко...» (Новое Русское слово, 1 июня 1958 г.).

Советский автор Елфимов в своей работе «Религиозные предразсудки и пути их преодоления» подчеркивает, что религия «обнаруживает величайшую живучесть. Где трудно – там на сцене появляется религия. Вторая мировая война, например, сыграла большую роль в оживлении религиозных верований». (Там же).

Несмотря на коллективизацию, все усиливающуюся антирелигиозную пропаганду и требования партии, взрослые колхозники усердно посещают церковь.

Корреспондент газеты «Труд» (1954 г.) пишет из Вышнего Волочка:

«Рабочий день на деревообделочном заводе. Но в поселке необычайное оживление. Часть рабочих и их семей собираются в ближайшую деревню Лютивля справлять так называемый «Нилов день». В «Троицу» 13 июня в церковь стеклось много народу из окрестных поселков. Такая же картина и в «Духов день», 14 июня. В церковном хоре в рабочий день поют молодыя ткачихи фабрики «Большевичка»... На гулянках в дни религиозных праздников можно встретить инженеров, врачей, комсомольцев, профсоюзных активистов... В порядке вещей считается пойти в кумовья, присутствовать при отпевании в церкви, участвовать в венчании».

В фельетоне «В дыму кадил», опубликованном в комсомольской провинциальной газете «Молодая Гвардия» (орган Молотовского обкома ВЛКСМ, 1954), читаем следующее:

«Да, тучи кадильного дыма плывут по Кунгурскому району... Священнослужители произносят свои проповеди страстно, убежденно и, конечно, без шпаргалок. В кунгурскую церковь, например, многие ходят, чтобы послушать, как красно говорит поп Бартов. Комсомольские же докладчики обычно вяло жуют за трибуной длинейшую лекцию, не отрываясь от приготовленного кем-то текста».

«Кто-то», подсовывающий шпаргалки нынешним комсомольским докладчикам, хорошо известен. Это – руководство коммунистической партии Советского Союза. Известно это, конечно, и автору фельетона и всему населению СССР.

Все эти данныя мы узнаём из советской партийной печати. Из нея видно, что религиозныя настроения в СССР в настоящее время – явление повсеместное, крепнущее, несмотря на ненависть и отпор со стороны власти, и особенно растущее в среде современной советской молодежи. Даже центральныя газеты «Правда» и «Известия» косвенно признали силу веры в России, например, такими словами:

«Некоторыя партийныя, профсоюзныя, комсомольския и другия организации, призванныя вести воспитательную работу в массах, под свободой совести почему-то понимают только свободу распространения религиозных взглядов, забывая о том, что их долгом является просвещение трудящихся, развертывание научно-атеистической пропаганды... Лекции и доклады на атеистическия темы читаются крайне редко, причем количество этих лекций из года в год сокращается, идейно-научный уровень лекций очень невысок. Органы народного образования, учителя, комсомольския организации нередко проходят мимо фактов, когда детям прививают религиозные предразсудки, не считают своим прямым долгом бороться против этих предразсудков» (Передовица в «Правде» от 26 июня 1954 г.).

«Известия» повторяют эти слова в более дипломатическом тоне и призывают «распространять естественно-научныя знания».

В чем причина этого неуспеха антирелигиозной кампании советской власти?

В том, что вера глубоко заложена в человеческую душу, безбожники сделали противоестественную попытку подменить веру своей собственной религией, которая не приводит в свою пользу никаких доказательств и поэтому не имеет корней даже в душах самих безбожников, являясь в то же время отвратительной по своей безнравственной идеологии.

В статье журнала «Коммунист» (№ 17 за декабрь 1958 г.) «Усилить научно-атеистическую пропаганду» говорится:

«Спор вокруг проблем материализма и идеализма, атеизма и религии, разгорается с новой силой. Попытки истолковать в идеалистическом (т. е. религиозном Е. А.) духе новейшия открытия физики (несомненно, имеется в виду новый закон в связи с раздроблением атома о переходе материи в энергию и, обратно, о переходе энергии в материю. Е. А.) породили волну мистики, фидеизма среди части буржуазных ученых».

Далее подробно перечисляются «утонченные» способы религиозной проповеди, для сохранения ея влияния на массы; к этим способам причисляются заявления представителей религии, что они являются друзьями науки, а также нравственная привлекательность ея. «Церковники и сектанты не только приспосабливают к современным условиям религиозную идеологию, модернизируют ее, но и совершенствуют методы и формы ея воздействия на массы».

Все это создает правильное впечатление о силе религиозных настроений. Поэтому автору статьи приходится доказывать противное. Он говорит: «Было бы неправильно, конечно, утверждать, что в результате активизации церковников в нашей стране, происходит абсолютный рост религиозности. Оснований для такого вывода нет. Наоборот, под влиянием успехов социалистического строительства, повышения материального благосостояния и культурного уровня советских людей, научное мировоззрение все шире и прочнее овладевает сознанием масс». И тут же автор, сам себе противореча, подтверждает силу веры в народе. «Нельзя забывать, что процесс преодоления религиозных пережитков – это сложный, противоречивый процесс... Мы уже не говорим о прямом, непосредственном материальном ущербе, который наносится народному хозяйству многочисленными религиозными праздниками с прогулами, о вреде для здоровья человека таких обычаев, как целование икон и крестов, купание младенцев в купелях и т. д. (почему-то атеисты никогда не выступают против целования, как семейного обычая. Е. А.). За последнее время церковники и особенно сектанты объявили чуть ли не своей монополией право поучать советских людей правилам нравственности. Они всячески выискивают в нашем обществе недостатки, проявления сохранившихся пережитков прошлого и внушают советским людям мысль о том, что, дескать, причиной их является безбожие, разрыв с религией. Освобождение сознания людей от пережитков религии – трудная и сложная задача. Религиозные предразсудки и суеверия, несмотря на все победы атеизма, имеют у нас еще довольно широкое распространение».

«Комсомольская Правда» от 3 января 1959 г. приводит корреспонденцию из города Сталино, в которой описывается городской базар. Отмечая на нем «полное отсутствие вещей для домашнего уюта», корреспондент жалуется, что на базаре «идет бойкая торговля иконками, нательными крестами, ладонками, поминальниками».

В газете «Известия» (58 г.) есть письмо в редакцию «сельского жителя», который пишет:

«Товарищ редактор! За последние годы я по характеру своей работы объехал множество деревень и заметил, что во многих домах на стенах висят иконы». Далее следует жалоба, что нельзя достать картин, прилично напечатанных, которыя могли бы заменить иконы.

В «Советской Литве» от 21 августа 1958 года есть статья «Почему я порвал с религией? – Ответ моим корреспондентам», в которой говорится: «В Советском Союзе свобода гарантируется Конституцией СССР, за всеми гражданами признается свобода отправления религиозных культов и антирелигиогной пропаганды. У нас запрещено оскорблять религиозныя чувства верующего. Но отсюда вовсе не вытекает право верующих оскорблять атеистическия чувства неверующих граждан. Между тем, среди полученных писем есть анонимки, авторы которых оскорбляют меня за разрыв с религией. «Коль скоро церковь тебя обучила, ты должен служить ей всю жизнь, несмотря ни на какия сомнения». С возмущением приводятся слова другого письма с указанием имени отправителя: «Я верю, что Бог есть».

Интересны наблюдения людей, посвятивших себя изучению происходящего в советской России. Один из таких – сотрудник газеты Сhristian Science Моnиtоr Павел Воль (Раbi Иоhl), получивший образование в Германии и Франции и написавший несколько книг о Советской России. В статье «Что такое Советский Союз?» (СSМ от 29 мая 1958 г.) он пишет:

«Православная церковь сохраняет наибольшую силу влияния после существующего режима. Советския газеты для молодежи жалуются, что молодые люди обращаются с просьбами о церковных браках и что больше и больше детей крестят.

Сообщения о религиозной сознательности среди народа различны. Возвратившиеся немцы полагают, что от религиозного наследия страны осталось немного. Однако, если бы религия не представляла значения, существующий режим не выступал бы со своей пропагандой против крещений, церковных браков и странствующих проповедников».

Знаменательно, что «даже советские писатели считают, что выбор названия нашумевшего и спорного романа Владимира Дудинцева «Не хлебом единым» послужил причиной его популярности в Советском Союзе».

Другой иностранец, изучающий положение в СССР разсказывает на страницах «Новости Соединенных Штатов и Мировое Обозрение» от 27 сент. 1957 г. о беседе с бывшим заключенным советского концлагеря, вернувшимся оттуда в 1955 году. В его лагере сотни заключенных были верующими; он сам стал верующим в заключении. Значительный процент заключенных других лагерей тоже верующие.

Между прочим, из разнообразных сообщений о религиозной жизни в Советской России можно заметить, что в больших городах религия выражается не так свободно, как в провинции. Объяснение этому можно видеть из следующего. Член Общества распространения политических и научных знаний атеист Р. И. Гарковенко между другими выступлениями против веры указал, что «деревня всегда была оплотом религии». (Москва, 29 ноября 1957 г., перепечатано газетой «России» 30 ноября 1957 г.).

В журнале «Наука и Жизнь», издаваемом тиражем от 150.000 до 195.000 экземпляров, в № 10 за 1958 год, сказано с похвальбой:

«Десятки миллионов людей, свободных от религии в СССР и в других социалистических государствах... являются живым свидетельством начала процесса вымирания религиозной идеологии». Таким образом «умирание религии» только «начинается» через 40 лет антирелигиозных усилий.

Вот некоторыя сведения об антирелигиозной литературе в Советской России. Только за август 1958 года было издано 12 атеистических книг, включая «Вопросы истории религии и атеизма» (440 стр.), «Материализм и религия» (250 стр.) – 50.000 экземпляров, «Библия для верующих и неверующих» Ярославского, 10-е издание – 150.000 экз. «Атеизм, общество и религия» – 50.000 экз., «Примиримы ли наука и религия?» – 100.000 экз.

Интересно перечислить заглавия некоторых последних изданий, чтобы получить общее представление о них.

«Мысли Маркса и Энгельса о религии.

Пропагандист религии.

Гносеологическия формы религии.

Вопросы ватиканской политики в Африке.

Происхождение религиозности в капиталистических странах.

Русския пословицы XVII века о церкви и ея слугах.

Крестьяне против монастырей в России в XVI и XVII веках.

Новое в Варфоломеевской ночи в дипломатической переписке XVI века.

Свободная мысль в Твери в XIV и XV веках.

Проблемы происхождения религий в советской науке».

Среди изданий, опубликованных в ноябре 1958 года имеются: «Вопросы истории, религии и атеизма» (244 стр.), издание Академии Наук СССР, «Книга о Библии» (360 стр. – 125.000 экз.), «Евангельския истории и их смысл» (116 стр. – 75.000 экз.), «Происхождение нашего Бога» (138 стр. – 150.000 экз.), «Существует ли Бог?» (80 стр. – 150.000 экз.).

В советской печати объявлено об издании в начале 1959 года 20 антирелигиозных брошюр, специально предназначенных для популярного потребления. Официальный ежемесячник «Коммунист» (май 1958 г.) жалуется, что издается недостаточно атеистической литературы, но вместе с тем перечисляет 106 названий, выпущенных в 1957 году для всего СССР.

Все эти сведения указывают с одной стороны на отчаянныя меры борьбы против религии, так вместе с тем на то, что существует сильный объект этой борьбы – вера в Бога.

Существование веры в Советской России постоянно подтверждается почти во всех таких безбожных изданиях черным по белому.

В книге «Жил ли Христос?» издания 1959 года для распространения среди военных, сказано (стр. 87):

«Основная масса советских граждан освободилась от религиозных предразсудков, но они еще сохраняются в сознании некоторой части трудящихся, как вредный пережиток идеологии эксплуататорского общества». «Религиозные взгляды засоряют сознание верующих неправильными антинаучными представлениями об окружающем мире...».

В книге «О корнях религии, издания 1959 года подробно говорится о широком распространении религии в Советской России (стр. 54, 55 и 56):

«Религия не утрачивает почву. Она существует в новых общественных условиях, как пережиток прошлого, который поддерживается и закрепляется рядом внутренних и внешних причин», именно отсталостью, самостоятельностью религии и традициями. «Живучесть религиозных пережитков усиливается теми противоречиями, которыя социалистическое общество преодолевает в процессе своего развития.» Не приводя полностью эту интереснейшую статью, которую можно назвать паникой безбожников перед верой, подчеркнем особенно ценные для нас моменты: и то, что религия очень сильно распространена и даже «закрепляется» среди населения, и то, что она особенно распространена среди крестьянства и то, что атеистическая работа ведется без подъема, (ибо негде взять дух для мертвого безсодержательного богоборчества), и то, что религия сохраняется в трудных для нея условиях, что особенно ценно слышать от безбожников и, наконец, что она продолжает быть гонимой.

Судя по сообщениям Ж.М.П., в Советской России иногда открываются старые храмы и даже устраиваются новые в приспособляемых для этой цели помещениях. Это обстоятельство, при враждебном отношении власти к вере и к верующим, является одним из ярких свидетельств о народной вере и о стремлении верующих к удовлетворению духовных нужд. Впрочем, некто В. М. Петрус, в статье «Свобода и веротерпимость по-советски» (отдельное издание, Нью Иорк, 1959 г.) сообщает о своей беседе с советским митрополитом Гермогеном, имевшей место в г. Нью Иорке в феврале 1954 года в советском доме на 97 улице, который был его сослуживцем при царском правительстве в семинарии; в этой статье приведены такия слова митрополита Гермогена: «Сейчас идет большое строительство церквей и открытие церковных приходов!» После этого сказано: «Но потом он признался, что строительство идет больше на бумаге и церковныя службы приходится совершать в больших домах и сараях, т. к. церкви все разрушены». Что открытые храмы существуют теперь в каком-то количестве, сообщается и на страницах советской печати. Менее известны факты закрытия существующих церквей. Так например, в селе Первозвановка, Успенского района, Ворошиловградской (Луганской) области, храм московской юрисдикции, посещавшийся молящимися в большом числе, был закрыт около 1950 года и переделан в клуб.

Поэтому весьма интересный вопрос цифр остается для нас неясным и загадочным. Мы полагаем, что, несмотря на всю рекламу, открытых храмов в СССР мало. Судя по Ж.М.П., их совсем нет на территории Сибири; что касается остальной территории СССР, значительная часть церквей находится в ново-присоединенных областях стран-сателлитов, где оне функционировали до большевиков. Советская власть допускает пока существование официальной церкви, слепо послушной ей, для своей пропаганды заграницей, чтобы скрыть свои истинныя богоборческия намерения, для усыпления и захвата Запада; поэтому она старается создать впечатление о большом числе открытых храмов. Январьский номер USSR Иnformation Вullеtиn за 1949 г., на основании данных Карпова, дает цифру около 22 тысяч храмов; в американском журнале Newsweek от 17 января 1952 г. на стр. 84 помещена беседа советского архиепископа Бориса с корреспондентом этого журнала. По словам архиепископа, в СССР имеется до 24–25 тысяч храмов. В том же сообщении Карпова от 1949 года говорится, что советская церковь имеет 89 монастырей, а по сообщению пропагандной книги московской патриархии «Русская Православная Церковь» издания 1958 года, их существует 69. Таким образом, нужно предположить, что или за последние несколько лет 20 монастырей закрыты, или что Карпов дал неверныя сведения, или же что также и московская патриархия сообщает неправильныя данныя. В 1953 году, при самых тщательных попытках установить число монастырей, пользуясь сведениями Ж.М.П., а также верующих и духовенства, прибывшего из Советской России, нам не удалось обнаружить их более двадцати. Один совсем недавно побывавший в Советском Союзе православный русский – американский гражданин – утверждает, что во всем СССР имеется не более 2 тысяч открытых храмов.

Все заявления богоборца Карпова подлежат тщательной проверке и их невозможно принимать на веру. Репутация советского архиепископа Бориса такова, что американское правительство долгое время отказывало ему в визе, в виду чего и его данныя должны быть проверены. Но самое большое сомнение в верности этих данных вызывается поразительным фактом: информационная книга советской церкви (Р.П.Ц. 58 г.), утверждая на стр. 20, что «она в настоящее время имеет в своем составе миллионы верующих в Бога» (не сотню и даже не десятки миллионов, а только миллионы!), совершенно молчит о числе открытых храмов. Чем вызывается это странное и бросающееся в глаза обстоятельство? Мы можем лишь предполагать, что советская власть не разрешила советской церкви опубликовать это число или потому, что богоборческая власть не может терпеть лишних упоминаний о духовной жажде русского народа, или же, что вероятнее, потому, что действительное число открытых храмов слишком мало в сравнении с пропагандными заявлениями безбожника Карпова. Не может же он сам себя срамить! А для советской церкви это странное отсутствие таких необходимых цифр представляет громадный минус, ибо один этот вопиющий пробел ставит под сомнение все утверждения советской патриархии о молочных реках и кисельных берегах для веры и верующих в СССР.

О малом количестве храмов свидетельствуют и иностранцы, которые видели по 200 крещений в один день в одной церкви. Этого не могло бы произойти при достаточном количестве храмов.

Незадолго до второй мировой войны, советская власть обнаружила с помощью анкеты, проведенной по всему Союзу, что около 70 процентов крестьян верят в Бога. Об этом было сообщено в советской прессе. Если принять во внимание, что не все верующие решились открыто заявить о своей вере, процент окажется выше.

Около года тому назад, коммунисты снова проговорились. В одном из популярных журналов «Наука и Жизнь» (№ 10 за 1958 г.), в котором имеется постоянный отдел, посвященный борьбе с религией, как было упомянуто выше, имеется сообщение о том, что «десятки миллионов свободны от религии в СССР и в других социалистических государствах». Мы не располагаем точными статистическими данными о числе населения СССР и стран-сателлитов, но если предположить, что это число может быть около 250.000.000, а также что «десятки миллионов» – весьма неопределенное число, – которое в лучшем для богоборцев случае доходит до 70 или 80 миллионов, то и в таком случае 170 или 180 миллионов, по утверждению самих коммунистов, остаются верующнм. И это при том, что формулировка богоборцев довольно осторожна: миллионы людей «свободны от религии», т. е. эти миллионы не являются активными безбожниками, другими словами среди них могут оказаться верующие.

Хотя все эти разсчеты очень приблизительны, они не могут не радовать нас, тем более, что многие миллионы верующих не старики царских времен, т. к. в Советском Союзе после двух войн, голода и террора осталось очень мало старых людей. Большинство населения, это те, кто ничего не знал в своей жизни, кроме советского богоборческого режима.

Заканчивая главу о вере русского народа, упомянем, что безбожники в борьбе против религии пользуются всеми средствами пропаганды: фильмами, проэкционными картинами, плакатами, театрами, кинематографами, радио и телевидением. Советския газеты пестрят инструкциями о пользовании всеми этими способами. Специальное антирелигиозное образование поощряется всеми мерами. Программа для преподавателей в особом антирелигиозном университете, существующем в СССР, содержит длинный список предметов с указаниями о том, как нужно пользоваться ими для атеистического воспитания, среди них математика, механика, физика, геология и биология. Эти и десятки других предметов должны быть использованы при вдалбливании атеизма в умы учащейся молодежи. Говоря о роли учителя «в борьбе против тяжелого наследия прошлого – религиозной части нашего населения», «Учительская Газета» (от 11 декабря 1958 года) выражает уверенность, что «настойчивая, ежедневная, мучительная работа сделает это дело. Учителя, лекторы и агитаторы несут воинствующий атеизм в массы». Для сокращения, мы не приводим всех многочисленных инструкций советских газет дословно.

Обращает на себя внимание, что содержание безчисленных советских антирелигиозных изданий, при всей своей внешней самоуверенной развязности, выдает дух опасения, безпокойства и даже растерянности перед силой христианской веры русского народа. В июльском № 7 журнала «Наука и Жизнь» за 1959 год, в безбожном отделе «Наука и религия» помещен разбор одной вышедшей в СССР повести, в которой передаются картины религиозной жизни, при чем неясно отношение к религии автора. Составитель заметки «За или против» не находит слов для возмущения. «Мы вправе ожидать от автора ясно выраженной атеистической тенденциозности. Книга не снабжена ни подстрочными примечаниями, ни приложением, где присутствовала бы та атеистическая направленность, которой недостает в повести». При этом изобличаются имена автора и директора государственного издательства, разрешившего книгу. Чувствуется сильное безпокойство, что такая книга поможет укреплению религиозных чувств читателей. Это безпокойство ценно для нас, ибо показывает, что для него есть все основания, что люди изголодались по вере и что описания религиозной жизни читаются с большим интересом.

Подобное же безпокойство сквозит во всей богоборческой прессе, и в этом отношении знакомство с ней приносит много утешительного.

Борьба с верой, несмотря на все доступныя человеческия средства, оказалась непосильной для коммунистов. Опыт показал безбожникам, что грубое физическое гонение приводит к большому подъему веры. Пришлось переменить тактику; но когда атеисты перестали подвергать чувства верующих грубым оскорблениям, вера при этих условиях еще больше стала расти. Атеисты испытывают состояние растерянности. Они наводнили всю территорию СССР безбожными изданиями, особенно за последние два года, но эти издания безсодержательны. Их агрессивность отражает сознание полной безнаказанности. Богоборцам некого опасаться, Советская патриархия ничего не возражает и, наоборот, не может найти достаточных слов похвалы и благодарности перед гонителями Христа. Малейшая критика атеизма с чьей-либо стороны строжайше запрещена, и это известно даже малому ребенку. Поэтому безбожники позволяют себе грубую клевету против веры и верующих, как некогда на заре христианства поступали язычники, а доводы богоборцев против веры несерьезны, бездоказательны и часто совершенно наивны ².

Мы видим, что Господь допускает все это с премудрой целью. Указанныя отрицательныя черты богоборчества уже создали большое движение среди подсоветских людей, главным образом молодежи, разочаровавшихся в коммунистической безбожной идеологии и тем самым уже подготовленных самими безбожниками к убежденному принятию и исповеданию православной веры, подобно тому, как это было в язычестве перед пришествием Христа, когда люди не находили удовлетворения в язычестве и жаждали нового, более совершенного учения.

В этом убеждают нас и встречи с подсоветскими людьми этой категории.

Эта глава должна показать словами безбожников особенно ценное и светлое явление духовной жизни нашего подъяремного православного народа – веру в Бога среди юного поколения: детей, учащейся молодежи и выходящей в жизнь по окончании учения.

«Одним из наиболее упорных и вредных остатков в сознании народа являются религиозныя предубеждения. Этим предубеждениям особенно подвержена наша молодежь» («Учительская Газета» от 18 авг. 1954 г.).

«В нашей стране существуют верующие, которые посещают церковь и исполняют обряды. Таких людей можно найти не только среди старшего поколения, родившегося до установления советской власти, но и среди нашей молодежи. Более того, довольно часто наши молодые люди и девушки женятся по церковному обряду и крестят своих детей» (Передача по радио «Москва» П. Колонецкого от 21 авг. 1954 г.).

Ценное сообщение: верующая молодежь, родившаяся при советской власти, посещает церковь, и «довольно часто» совершает браки и крестит детей.

Учительская Газета (18 авг. 54 г.) сообщает:

«Учащиеся посещают церковь после школы. После уроков, учащиеся шестого класса Успенской школы совершают крестное знамение, в то время, как их учебники находятся на партах!»

«У ученика десятого класса этой школы имеется маленькая иконка, изображение Девы в медальоне. Мальчик прилежно устроил кожаную покрышку для нея, поместив в нее икону с молитвой «Сон Девы»... Во время религиозных праздников, некоторое число учащихся старших классов не присутствовали на уроках в течение нескольких дней» (Учительская Газета от 7 авг. 54 г.).

В той же газете находим жалобы на родителей, заставляющих своих детей принимать участие в религиозных обрядах:

«Некоторые дети посещают церковь со своей матерью или бабушкой, чтобы освятить «пасху» и «кулич». Некоторые родители даже принуждают своих детей носить крест и регулярно ходить в церковь».

В Учительской Газете от 31 июля 54 года разсказывается об ученицах, окончивших десятый класс с золотой медалью. В течение ряда лет оне были блестящим примером для учащихся; оне отлично учились и были хорошего поведения. Однако, дома, эти ученицы «вместе со своими подругами читали евангелие и пели молитвы». Статья отмечает, что из-за этих учениц религиозныя настроения проникли в школу, и скорбит о том, что «для них большия достижения материалистической науки являются навсегда закрытой книгой». Эта статья показывает, что в советском обществе появился новый тип учащихся, которые остаются неприступными для Марксистского учения, живут верой в Бога и противятся вовлечению их в антирелигиозный комосомол.

Статья «Неотделимая часть коммунистического воспитания» в Учительской Газете от 7 авг. 1954 года приводит пример указанного выше внутреннего сопротивления. В одном городе комиссия изследовала степень религиозности среди молодежи. Один юный школьник не пожелал подтвердить комиссии, что Бога нет, несмотря на неприятныя последствия, могущия явиться результатом такого отношения.

В Комсомольской Правде (начало лета 1954 г.) имеется заявление:

«Известно, что религиозные предразсудки еще бытуют в сознании отдельных молодых людей».

На последнем съезде представителей комсомольских организаций (1958 года) раздавались жалобы на то, что «церковники» различных направлений отвоевывают молодеж у партии. Представители церкви, кроме проповедей, создают при церквах оркестры, хоры, кружки художественной самодеятельности, концерты классической музыки... (Новое Русское Слово, 1 июня 1958 г., «Борьба с религией продолжается»).

Об успехах религиозной проповеди среди молодежи свидетельствует Учительская Газета (№ 126, 1959 г.), которая заявляет, что «сейчас нельзя возрождать старые формы борьбы с враждебной коммунизму идеологией». В этой газете приведен случай ученика средней школы из Стерлитамака Толи Колчина, сына рабочего инвалида войны. Толя мечтал после окончания десятилетки поступить в духовную семинарию и стать священником. Начальство школы узнало об этом и не давало Толе необходимого для поступления в духовную семинарию аттестата зрелости.

«Хоть ты и сдал экзамены, – сказал директор Толе, но аттестата ты не получишь!»

Учительскую Газету возмущает не произвол директора школы, а Толя Колчин, сын рабочего, бывший комсомолец, который на 42-м году советской власти мечтает стать священником.

Еще раньше Учительская Газета, указывая на то, что «многие ученики средней школы ходят в церковь и носят нательные кресты», привела такой случай:

«150 воспитанниц Детских домов работают под руководством монахинь в селе Табор (Молдавия). Эта трудовая артель арендует помещение у женского монастыря. Девочки, из которых многия состоят в комсомоле, подпав под влияние монахинь, стали молиться и ходить в церковь. А комсомолка и активистка Маруся Солонарь даже стала «соблюдать все посты», чем гордится. «Мы увидели свет и цель жизни, – заявили оне корреспонденту и добавили: ведь наша конституция не запрещает религию!..»

В газете «Коммунист Таджикистана» от 25 июня 1958 года напечатано:

«Одной из наиболее устойчивых сторон религии являются религиозные обряды и праздники. Религиозные предразсудки до сих пор имеют место в сознании и быту некоторой части населения, в том числе и среди молодежи. У нас есть еще люди, которые посещают церковь, выполняют религиозные обряды, справляют церковные праздники. Религиозная среда влияет и на воспитание детей». Статья признает силу «религиозных предразсудков среди взрослых и молодежи и протест детей против атеистического воспитания.

Сознавая наличие веры у молодежи, советское правительство старается держать учащихся и вообще молодежь вдали от церкви, для чего оно принудительно заставляет детей состоять в коммунистических клубах и организациях, деятельность которых специально приноравливается к часам церковных богослужений. Подтверждение этому можно найти в советской прессе. Например, «Советская Культура» от 18 ноября 1958 г. приводит слова работницы молочной фермы: «Здесь в колхозе наша жизнь так наполнена, что я не имею времени посещать религиозныя учреждения». Из этих слов видно стремление молодежи к церкви и усилия коммунистов помешать ей в этом.

Еще более интересное свидетельство об отвлечении детей от церкви устройством ученических празднеств в часы богослужений находим в брошюре «Религия и быт», издательство «Знание», Москва, 1958 г. (Тираж 86.000 экз.). На стр. 18, приводится пример «неправильного воспитания в духе религии»:

«В религиозный праздник ученику 7-го класса Василию Якевичу отец приказывает: «Сегодня праздник, и ты должен сидеть дома, нечего тебе в школе делать!» Мальчик горько плачет. Уже в какой раз жестоко наказывает его отец! В прошлом году его почти насильно потащили в церковь, когда в школе проходила школьная олимпиада. Так и не пришлось ему посмотреть выступления своих товарищей и выступить самому».

Из этого «примера» видно, что школьные праздники устраиваются систематически в часы богослужений, и что к этой мере приходится прибегать потому, что есть верующие родители, заботящиеся о посещении храма детьми.

В школах, каждый учитель обязан включать антирелигиозный материал во все преподавание. «Советская Белоруссия» (от 30 мая 58 г.) замечает: «Как хорошо, что в наших школах уделяется более внимания атеистическому воспитанию детей! «Учительская Газета (от 11 дек. 58 г.) в длинной статье «Воспитывать воинствующих безбожников» говорит:

«Наша школа находится на окраине Кишинева... Часть местных жителей все еще находится под влиянием религии. Настроение в семье не может не влиять на детей. Поэтому педагогический коллектив нашей школы придает великое значение воспитанию детей в атеизме». Приводятся примеры. Когда один учитель спросил, что нужно для хорошего сада, один из учеников сказал: «Мама говорит, что у нас будет хороший сад, когда Бог пошлет дождь».

В пятом классе учитель «демонстрировал детям абсурдность веры в загробную жизнь и во всякую сверхъестественную силу». В шестом классе учитель «объяснял своим ученикам, как и почему возникла христианская религия, уделяя особое внимание ея реакционной природе».

«Комсомольская Правда» (от 1 авг. 58 г.), орган коммунистической молодежи, сообщает «немало фактов, указывающих на давление религиозных идей среди части нашей молодежи, и даже об усилении этих идей».

Усиление религиозного настроения среди молодежи подтверждается и недавними встречами с подсоветскими людьми. Несмотря на всю антирелигиозную пропаганду, происходит все увеличивающееся движение молодежи около 30-летнего возраста к церкви. Многие молодые люди, начиная думать о себе, находят религию коммунизма неудовлетворяющей и обращаются к церкви.

В книге «Есть ли Бог?» Москва, 1959 г. говорится:

«Суеверные взрослые передают свои предразсудки детям. И нередко бывает так, что учащиеся оканчивают среднюю школу и даже высшия учебныя заведения, а у них нет научного (т. е. безбожного) мировоззрения. Поэтому научныя знания в их головах уживаются с самыми нелепыми предразсудками и суевериями».

Другими словами эти молодые учащиеся остаются верующими.

Как страшно узнавать из советской печати обо всем, что делается коммунистами, чтобы искалечить детскую невинную восприимчивую душу! Дети, вместо добра и евангельского света, видят грех, ненависть, богоборчество. И среди всего этого царства сатаны, по признанию самих безбожников, многия из детей сохраняют благочестие.

Непрерывный поток свидетельств и безпокойство советской печати о вере среди молодежи особенно радует и обнадеживает нас, но есть еще нечто более удивительное: это свидетельства безбожников о религиозном движении среди членов партии и комсомола.

Статья «Мы не должны мириться с этим положением» в Учительской Газете от 14 августа 1954 г. разсказывает о дочери важного члена партии, которую церковь склонила петь в церковном хоре.

В «Правде» от 4 августа 1954 года сообщается, что в Омутнинске (одном из районных центров Кировской области) секретарь районного комитета комсомола Коврижный, секретари районного комитета партии Крючков и Шишкова и другие ответственные работники административных органов крестили своих детей в церкви.

В «Крокодиле» от 10 апреля 1954 года читаем:

«В некоторых комсомольских организациях слабо поставлена научно-атеистическая пропаганда, в результате чего отдельные комсомольцы совершают церковные обряды». Эта надпись сделана на большой каррикатуре «Крокодила» на комсомольца и комсомолку, венчавшихся в церкви.

Мы полагаем, что причиной служит не слабо поставленная пропаганда, а вера в Бога.

В «Комсомольской Правде» (от 1 июля 1954 г.) появилось сообщение:

«В колхозах Средней Азии и Закавказья, в самую горячую пору сельскохозяйственных работ, справляются религиозные праздники, вызывающие многочисленные прогулы. В этих праздниках подчас участвует и молодежь, отдельные комсомольцы».

В журнале «Партийная Жизнь» № 22 за 1958 г. помещена статья Д. Сидорова «Об отношении коммунистической партии к религии». Сидоров напоминает, что программа КПСС, принятая 8 съездом РКП(б), требует, чтобы каждый коммунист был атеистом и вел активную антирелигиозную прапаганду.

«Однако, продолжает Сидоров, у нас еще находится немало людей, под влиянием религии, и было бы неправильно закрывать на это глаза».

Среди этих людей «под влиянием религии» не мало коммунистов.

«Надо признать, пишет Сидоров, что отдельные коммунисты перестали вести пропаганду атеизма, стали примиренчески относится к религии и церкви... Подчас сами коммунисты принимают участие в различных престольных праздниках, обрядах, забывая, что это несовместимо со званием члена партии. Например, секретарь парторганизации колхоза имени Жданова, Гдовского района, тов. Ефимов крестил в церкви своих детей, его дом регулярно посещал священник. Секретарь комсомольской организации тов. Федорова венчалась в церкви. В колхозе «Россия» Тамбовской области, в домах отдельных коммунистов висят иконы, их семьи отмечают религиозные праздники, справляют церковные обряды.»

В «Литературной Газете» № 130 за 1958 г. некто Дашковский, разсказывая об успехах религиозной проповеди, ставит перед властями следующий провокационный вопрос:

«Не превращается ли свобода вероисповеданий в свободу действий для подчас и антисоветски настроенных элементов в нашей стране?» Дашковский считает, что «религиозники перешли в наступление» и приводит факты:

«Беда, пишет он, ни одной свадьбы в колхозах не обходится без попов. Не так давно Мария Фролова венчалась с Иваном Ряшенцевым... Она – учительница дочь коммуниста, он – комсомолец, один из лучших механиков. В этом колхозе (имени Ленина) одних только «главных священников» имеется «человек семь» и то не могут полностью удовлетворить религиозныя нужды населения».

Американец Харрис Сольсбюри, проведший 5 лет в СССР, в статье Нью Иорк Таймс (от 29 сентября 1954 г.) о православной церкви в России говорит, что не только среди народа наблюдается огромное религиозное устремление, но и среди коммунистов, которые ходят в храм, венчаются в церкви, крестят детей, при чем это стало очень популярным среди них. Число молодежи, посещающей церкви, постоянно увеличивается.

Верующая православная американка на выставке в Москве (летом 1959 года) заметила, что советская власть старалась оградить американцев от общения с руссккм народом, стремясь допускать их к встречам более всего с комсомольцами. С ними происходили беседы, при чем они заявляют, что они атеисты, одновременно разсказывая, что венчаются в церкви и крестят своих детей. Когда одна из американских служащих спросила «Почему же вы, называя себя атеистами, делаете это», они отвечали: «это просто русский обычай», но ничего не могли возразить, когда им было сказано, что крестят и венчаются в церкви не обязательно русские, а все верующие независимо от национальности.

Ответ на это противоречие можно найти в наблюдениях наших русских переводчиков для посещающих Америку разных советских научных групп. Участники этих групп, подобно московским комсомольцам, в начале усиленно подчеркивают, что они атеисты и лишь очень не сразу, иногда дней через десять, убедившись, что переводчики верующие, сознаются им, что они тоже верят в Бога.

Здесь многое интересно. Люди боятся сказать, что они верят, значит вера преследуется, верят те, кто официально являются оплотом власти и, наконец, к верующим принадлежит интеллигентный класс наряду с простым народом.

Приведем попутно некоторыя свидетельства о вере среди образованных людей в Советской России.

В большом советском очень распространенном ежемесячном журнале «Наука и Жизнь» есть отдел «Наука и Религия», посвященный борьбе с верой. Все статьи этого отдела направлены на хорошо образованного читателя. Если религия только суеверие, сохранившееся у невежественных людей, как это постоянно твердят коммунисты, для чего такая усиленная пропаганда безбожия среди образованных?

В книге «Есть ли Бог?» (Москва, 1959 г.) на стр. 71 имеется ценное признание:

«Суеверия живут не только в сознании самых отсталых людей, но иногда и в сознании умелых советских рабочих и колхозников, передовых производственников. Бывает так, что человек на производстве не отстает от других, участвует в социалистическом соревновании и перевыполняет план, а вместе с тем в его сознании еще не изжиты религиозные и разные другие суеверия и предразсудки».

В одном из сравнительно недавних номеров «Красной Звезды» за 1958 год заметно волнение и тревога по поводу успеха религиозной пропаганды среди солдат и офицеров. Эта газета возмущается тем, что офицер-летчик Шатилин в свободное время вместе с женой читает евангелие и выполняет все религиозные обряды.

«В другой воинской части, продолжает «Красная Звезда», жена офицера Рыбникова, под влиянием смерти родителей стала выполнять религиозные обряды, посещать церковь, а жена офицера Вовченко и детей своих стремится воспитать в религиозном духе».

Вот что нашли в военных городах корреспонденты «Красной Звезды»:

«В трусковецком военном санатории-городке жена одного из старших офицеров Вера Кузнецова, не посещая кино, лекции, экскурсии, предпочитала читать евангелие и распространять религиозные догматы среди других женщин». В другом военном городке «жена полковника Яковлева еще более фанатична в религии и умеет говорить столь убедительно, что за ней не угнатъся иным пропагандистам». «Красная Звезда» замечает, что хотя «религиозные пережитки не мешают многим успешно овладевать военным делом, безупречно выполнять свои служебныя обязанности, но они тормозят рост политической сознательности». Таким образом мы имеем признание официального органа в том, чего «многие» военные солдаты и офицеры – верующие.

Менее года тому назад в одной из советских газет появилось такое заявление: «Религия наступает, а атеизм отступает».

В «Красной Звезде» № 251 (1958 г.) помещен такой случай:

Совсем недавно, после одной «научной лекции» о религии, прочитанной в среде молодых солдат, капитан Шмидов, политрук этой части, написал в газету: «Нам такой псевдонаучной халтуры не надо» и прогнал лектора-безбожника, над которым громко потешались собравшиеся солдаты.

Как уже было многократно показано, в Советской России и в настоящее время люди скрывают свои религиозныя убеждения.

Несомненно то же происходит и в армии. И тем не менее советская пресса приводит многочисленныя доказательства и примеры веры в Бога среди чинов красной армии.

Одним из самых поразительных свидетельств советской власти о сильнейшем распространении веры в красной армии является опубликованный перечень изданий советского военного издательства. Оказывается, что за 1958 и 1959 годы это издательство 40 процентов всех своих книг для военных посвятило антирелигиозным кощунственным сочинениям.

Как же должна быть распространена вера в армии, чтобы понадобились такия огромныя затраты средств и усилия власти для борьбы с нею? Но это понятно. Армия часть верующего русского народа. Ей коммунисты не доверяют, как не доверяли в минувшую войну, смотря на каждого безпартийного бойца как на потенциального врага.

В этой небольшой главе, нам хотелось бы привести особое свидетельство советской власти о самом широком распространении церковных браков в Советском Союзе.

В апрельском номере журнала «Партийная Жизнь» (58 г.) подведены итоги работы мобилизованных кадров активных безбожников. Особенное внимание обращено на атеистическое воспитание молодежи. Чтобы бороться с торжественными и пышными религиозными обрядами, разрабатываются основанные на народных обычаях торжественные обряды, но гражданского характера: советския свадьбы, крестины, именины и т. п. Эти суррогаты должны отвлечь молодежь от церкви, заставить их забыть о религиозных праздниках.

В «Известиях» от 11 октября 1959 года помещена статья под заглавием «Да, советские обряды нужны».

Между прочим, там написано: «В Известиях поднят очень важный вопос – об обрядах. В старое время попы создали красивые обряды, в частности свадебные. Так почему мы, советские люди, не можем создать новые, еще более красивые торжественные обряды, которые бы запомнились на всю жизнь. А то посудите сами. Пришли мы в ЗАГС, и первое, что прочитали, было объявление о регистрации смертей. Потом шло скучное заполнение заявлений, а после этого мы узнали, что надо прийти регистрироваться... через несколько дней (почему?). В общем, все было безцветно, неинтересно, буднично».

Далее следует предложение ввести советский обряд в красивом зале, с кольцами, с музыкой, с красивыми одеждами, угощением, приглашениями и, наконец, с красивыми удостоверениями на особой бумаге в переплете. Наконец, выражается пожелание, чтобы там ни в коем случае не было отделений записи смерти.

В газете Hеral Тribunе от 25 октября 1959 г. (Н. И.) имеется заметка: «Открытие дворца бракосочетания». Сообщение из Москвы от 24 октября с. г. говорит об открытии первого советского «Дворца бракосочетания» в Ленинграде, устроенного в соответствии с предложением, напечатанным в упомянутом номере Известий.

Это служит доказательством сведений, распространившихся, как через советскую печать, так и через побывавших в России американцев русского происхождения о том, что не только в народе, но среди членов партийного аппарата стало общепринятым совершать церковные браки. Советская власть обезпокоена и, в поисках борьбы с этим явлением, решила устроить подражание им. Она уже не смеет издеваться над таинством церковного брака и, хотя его ненавидит, неожиданно признает: «Попы создали красивые обряды», стремясь переманить верующих к себе. Насколько она в этом успеет, покажет будущее, но по всем признакам, ея попытки обречены на неудачу, начиная от малочисленности таких дворцев (пока только один). Но главный недостаток их в том, что они не имеют духа веры и благодати, что более всего привлекает верующих, желающих получить благословение Божие на их семейную жизнь.

На фоне страшной картины богостступничества и греха, соблазнившего многих в несчастной России, светлым и радостным лучем, славой Православной Церкви являются исповедники наших дней, принадлежащие к тайной катакомбной церкви.

Хотя посещаемость храмов в СССР свидетельствует о вере подъяремного русского народа, мы особенно радуемся о тех членах тайной церкви, которые советских храмов сознательно не посещают. Точное число их неизвестно. Для нас великим и драгоценным утешением является тот факт, что они есть. Среди них и сейчас есть исповедники, находящиеся в заключении и страдающие за исповедание истины или за непризыание московской патриархии. Последнее для нас должно быть особенно поучительно. Примеры таких исповедников с указанием имен и с другими подробностями приведены в книге протопресвитера о. М. Польского «Новые мученики Российские». Во II томе собрано довольно много документов о существовании тайной церкви в России. За исключением небольшого числа более поздних свидетельств, все они относятся к периоду до начала последней войны.

О существовании тайной церкви прекрасныя свидетельства имеются в Ж.М.П. Их несколько; все они были приведены в докладе Собору 1953 года о положении Церкви в СССР. Можно полагать, что в дальнейшем, советское духовенство получило инструкции быть осторожнее в своих письменных высказываниях. Само собой разумеется, что тайная церковь, как следует из самого ея названия, обязана скрывать свое существование, ибо раскрытие ея грозит ссылкой и смертью.

Интересно отметить, что, по статистике проф. И. Андреева, до 20 процентов заключенных в советских концлагерях отбывают сроки за веру. Таким образом таких заключенных и сейчас миллионы. Нам приходилось встречать людей в священном сане, которые до начала последней войны состояли членами и посешали богослужения катакомбной церкви в Советском Союзе. Они просили не опубликовывать месте и имен по понятным причинам.

О тайной церкви в Советском Союзе имеются интереснейшия последния сведения от совсем недавно возвратившихся оттуда бывших эмигрантов, которые во время войны были захвачены большевиками и пробыли более 10 лет в советских сибирских концлагерях.

Будучи верующими людьми, они томились без св. причастия и искали тайного священника.

Им удалось, наконец, найти такого духовника; он их причастил, при чем на исповеди спросил, к какой церкви они принадлежали заграницей и при этом сказал им, что единственной правильной церковью является та, где поминают Митрополита Анастасия. Это произвело на них такое впечатление, что, возвратившись заграницу, они прежде всего вступили в юрисдикцию Зарубежной Церкви.

Эти свидетели разсказали, что недалеко от Воркуты устроен специальный концлагерь для «выявленных церковников», т. е. членов тайной церкви, непризнающих московской патриархии. Насколько существование этого лагеря представляет значительное явление, следует из того, что обычно советская власть не устраивает концлагеря менее чем на 50.000 заключенных. И если есть столько «выявленных церковников», то сколько же должно оставаться «невыявленных»?

Мы не увлекаемся цифрами, полагая, что истина не в количестве, по слову нашего Небесного Пастыреначальника: «Не бойся малое стадо, яко благоизволи Отец ваш дати вам Царство» (Лук. 12, 32); также: «Узкая врата и тесный путь вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его» (Матф. 7, 13). Верные последователи Христа шли не за большинством, а по пути правды. Поэтому великий угодник Хистов св. Максим Исповедник, когда его убеждали причаститься с еретиками-монофелитами, в виду того, что к ним присоединился царь и патриарх, сказал: «Аще и вся вселенная причастится, единый аз не причащусь!» Тем не менее, по нашим выводам, членов церкви в Советской России, несомненно, имеется много больше, чем членов советской церкви.

Действительно, как было показано ранее, сами коммунисты признают наличие в СССР многих десятков миллионов верующих. С другой стороны, советская патриархия официально заявила («Русская Православная Церковь», стр. 20), что «она в настоящее время имеет в своем составе миллионы верующих в Бога». К какой же церкви принадлежат те многие десятки миллионов верующих, которые составляют разницу между двумя цифрами, указанными выше такими ответственными инстанциями? Некоторая часть этих десятков миллионов относится к сектантам, а остальные, как может заключить всякий безпристрастный человек, представляют собой мощную массу принадлежащих к исповеднической катакомбной тайной церкви.

Сколько бы их ни было, мы благодарим Бога за их мужество, лобызаем их светлый подвиг и исповедуем, что именно они, под тяжким игом богоборческой власти, прежде всего и более всего сохраняют православную веру и духовную жизнь в России.

Было бы ошибкой считать, что все обстоит благополучно в области веры русского народа. Нельзя закрывать глаза на ряд значительных недочетоз его духовной жизни. Они следующие:

Малодушие, уклонение в сектантство, алкоголь, разврат и неверие.

Малодушие.

Среди верующих имеется особый тип людей, которых можно назвать малодушными. Их много. Это искренно верующие люди, которые из боязни потерять свое положение или же оказаться в числе преследуемых, тщательно скрывают свою веру не только от советской власти, но часто и от собственных членов семьи. По этой причине верующия матери, например, боятся воспитывать родных детей в религиозном духе, особенно маленьких, что так важно в этом возрасте. Но именно маленькие могут легко проговориться, что навлекает гнев власти на всю семью. Другой вид малодушных – это все, которых заставляют изучать Марксизм-Ленинизм и их философию – диалектический материализм. Для того, чтобы получить мало-мальски приличное место, обезпечивающее сносное существование, обязательно требуется экзамен по этим предметам. Верующие должны говорить на экзамене, что верят в материализм, не верят в Бога, верят в конечную победу атеизма и, что особенно тяготит их совесть, – в необходимость физического уничтожения классового врага. Стараются переменить профессию, избравши наиболее нейтральную, чтобы не кривить совестью, но даже и на таких, казалось бы, отвлеченных специальностях как математика, требуется тот же экзамен. Другой вид малодушия, когда верующие из опасности преследования уничтожают иконы и священныя книги. Об этом известно из разсказов бывших подсоветских людей, которые теперь, через много лет после ухода из СССР, не могут простить себе этого малодушия, ибо оно является в их совести отречением от Бога и христианства. Можно полагать, что таких малодушных очень много.

Уклонение в сектантство.

Имеется множество указаний на сильное распространение сектантства в Советской России. Легко понять это. С одной стороны неиспорченные люди стремятся к вере, которую часто трудно найти и изучить, а с другой – сектанты придерживаются самых упрощенных форм религии, почти без обрядов и без духовенства.

Для того, чтобы не переобременять доклад выдержками, мы их опускаем, упомянув лишь, что во всех советских газетах и антирелигиозных книгах упоминания о сектантах с подробными описаниями их религиозной жизни имеются в огромном и даже угрожающем количестве. Впрочем, известно, что богоборцы сознательно очень часто называют православных сектантами, чтобы уменьшить впечатление об их действительной вере.

Алкоголь.

Один наблюдательный зарубежный публицист отметил в своей недавней статье, что все разбойники во все времена на первом месте имеют в большом количестве две вещи: оружие и водку. То же наблюдается и в Советском Союзе: накопление оружия и неограниченное количество водки.

Она и в старыя времена являлась одним из частых пороков русских людей, а теперь алкоголь занимает гораздо большее место в подсоветской жизни и об этом также имеются постоянныя свидетельства в советских газетах. Для нас это особенно печально, ибо алкоголь убивает тело и душу.

Распущенность нравов.

Довольно жуткую картину опустошенного состояния душ, запутавшихся в этом грехе рисует Николай Краснов в книге «Незабываемое». Описание относится сравнительно к недавнему времени пятидесятых годов. Там приводятся обычаи, неизвестные в русской жизни прежде, которые являются результатом отнятия всего святого у русского народа. Краснов разсказывает, как в местах временного поседения заключенных, которым предоставляется в лагерях некоторая свобода, по прибытии на новое место, начинают искать себе подруг, чтобы совершенно открыто начать сожительство, которое при переводе в другой лагерь быстро кончается, чтобы снова повторяться с другими, так же мимолетно встретившимися лицами на новом месте.

В этом разсказе поражает неизвестный прежде в такой степени момент – полное отстутствие стыда, указывающее на сильную распространенность этого греха, убивающего в корне духовную жизнь. Именно этот грех у св. отцов преимущественно называется падением, как потому, что при обычных грехах исправляются тем же путем, например, при похищении руками, руками же можно раздать имущество нищим; а согрешивший против целомудрия, возвращается другим путем – постом и плачем; кроме того, этот грех повреждает и растлевает одновременно все силы телесныя и душевныя, почему и называется падением.

Неверие.

Сейчас в Советской России появилась большая по своей численности категория неверующих людей. Однако, эти неверующие в очень значительной своей части не могут быть сравнимы с теми, кого мы привыкли называть неверующими. Это совершенно новое явление, которое могло появиться только в стране воинствующего безбожия. Есть, конечно, и в Советском Союзе обыкновенные неверующие, такие же каких мы наблюдаем в своей среде. Они отягчают список духовных недочетов русского народа, относясь к вере с пренебрежением или с предубеждением.

Но тот новый тип неверующих, о которых мы намерены сказать, гораздо более приближается к положительным явлениям, чем к отрицательным. Это те, которые ничего не зная о вере, недалеки от нея, те о которых сказал Христос Своим апостолам: «Кто не против вас тот за вас» (Марк. 9, 40; Лук. 9, 50).

Об этих близких нам неверующих скажем несколько слов в следующей главе.

Существует изследование Ирколина, опубликованное Мюнхенским Институтом по изучению СССР под заглавием «Религиозныя настроения среди советской молодежи» (Мюнхен, вып. № 5, август 1954 г.), в котором на основании изучения советской печати, со многими ссылками на нее, указывается на огромный процент молодежи, разочаровавшейся в безсодержательной и недоказательной критике веры советской безбожной литературы и вообще неудовлетворенной коммунизмом.

Об этой молодежи читаем и в других советских изданиях, которых не приводит Ирколин. В них безбожники разделяют все население СССР на три категории: неверующих, верующих и «колеблющихся между верой и атеизмом». Эта последняя часть сильно безпокоит безбожных авторов, ибо они наблюдают частое обращение их к вере, обвиняя в этом церковников, «умеющих привлечь к себе колеблющихся».

Как уже было упомянуто, вся многомиллионная безбожная литература, в большинстве списанная с Ярославского, отличается общим свойством: она не критикует христианскую веру по существу, как по незнанию ея, так и по безсилию опровергнуть истину. Несерьезность этой литературы понимают и те, кто родился, воспитан и вырос вне веры. Она не может зажечь и заинтересовать. В то же время, русская молодежь отличается стремлением к добру и нравственности.

Какое удивительное знамение переживаем мы, являемся его свидетелями: безбожники подготовляют людей к принятию веры. Частично оно совершается сейчас, увеличиваясь все время и приводя их в страх. Это вера не формальная, но глубокая, всей душой, вера убежденная и сознательная, вера той души, которая «по природе христианка» (Тертулиан), и которая изголодалась по духовной пище.

Известный американский проповедник Билли Грахам был поражен скромностью и целомудренностью русской молодежи, в сравнении с заграничной, недавно побывавши в Москве. Давно было замечено, что русский народ сохранил христианское незлобие, ибо он, в большинстве не ищет своих врагов и не питает к ним чувства личной ненависти. Он проявил великое терпение, которое продолжает показывать всему миру. Он в значительной части не ропщет за все ниспосланныя ему Богом страдания и унижения. Он попрежнему помогает в беде всякому, что знают жившие в Советском Союзе и что единственно скрашивало и скрашивает сейчас их тяжелую жизнь. Кто чувствует эту красоту русской души, всегда сохраняет стремление вернуться туда, ибо этой красоты ничто материальное заменить не может.

Из разсказов возвратившихся с американской выставки едва ли не самое большое впечатление производит описание сердечности русских людей, поразившее тех, кто попал в Россию впервые, и это при том, что на выставку, как было упомянуто, советская власть старалась допускать главным образом комсомольцев и членов партии.

В американских газетах печатаются впечатления разных научных американских групп, побывавших в Союзе. Одна медицинская группа сообщает, что в советских больницах оборудование везде хуже американского, но зато уход за больными гораздо лучше.

Несколько лет тому назад возвратилось 700 или 800 немецких пленных, от которых естественно было ожидать великой горечи по отношению к тем, кто уничтожил большинство их товарищей, попавших в советский плен и заморенных рабским трудом, кто разорил их родину и отнял у них более десяти лет жизни, отправивши на рабскй труд.

Несмотря на все это, немецкие военнопленные не находили слов похвалы русскому народу, в своих беседах с корреспондентами, которыя были опубликованы в иностранной печати. Эти пленные особенно преклонялись перед сердечностью и добротой русских женщин в СССР и говорили, что они хотели бы, чтобы их жены были такия же, как русския.

Заканчивая по необходимости краткий обзор духовного состояния русского народа, мы должны сказать, что его можно было бы и, полагаем, следовало бы продолжить. Это невозможно сделать в настоящем докладе. Мы сообщили только часть из имеющихся у нас материалов, извлеченных из многочисленных советских изданий. Они очень обнадеживающи. Не подлежит сомнению, что коммунисты хотели бы скрыть и в действительности, вне всякого сомнения, они скрывают много данных о вере. Безбожники проговариваются о проявлениях веры неохотно, только для того, чтобы усилить свою борьбу с нею. Поэтому то, что мы находим в советских изданиях, не может не утешать и не радовать нас при созерцании общей религиозной устремленности, которая не сломлена, и мы чувствуем, что никогда не будет сломлена ими у русского народа, поскольку он сохраняет верность Христу, создавшему Свою Церковь, Которую врата ада не одолеют (Матф. 16, 18).

† Антоний, Епископ Лос Анжелосский.

г. Нью Иорк, октябрь-ноябрь 1959 г.