Псалом 50
Помилование Давиду и очищение его тяжкого беззакония даровал Господь за покаяние от сокрушенного сердца.
1–2. В конец, Псалом Давиду, внегда внити к нему Нафану пророку: егда вниде к Вирсавии, жене Уриеве.
Однажды, под вечер, Давид, встав с постели, прогуливался на плоской кровле царского дома и увидел с кровли женщину, а та женщина была очень красива; он узнал, что это была Вирсавия, дочь Елиама, жена Урии, Хеттеянина. Призвав Вирсавию к себе, Давиде совершил с ней преступление, оскорбивши честь ее и мужа ее. Желая избежать мести со стороны Урии, Давид послал его к своему военачальнику Иоаву, который с войском осаждал Аммонитский город Равву. Давид написал Иоаву письмо, в котором он писал так: «поставьте Урию там, где будет самое сильное сражение, и отступите от него, чтобы он был поражен и умер. Иоав исполнил повеление Царя» (2Цар.11:1–4;14–17). Так Давид совершил два злодеяния – прелюбодейство и убийство. – «И было это дело, которое соделал Давид, зло в очах Господа». И послал Господь Нафана пророка к Давиду, и тот обличил его в этом тяжком злодеянии посредством притчи об овечке, отнятой у бедного богатым. Давид точно понял и выразил всю тяжесть такой вины и ответственности за нее, когда сказал Нафану: «жив Господь! достоин смерти человек, сделавший это. И за овечку он должен заплатить вчетверо, за то, что он сделал это, и за то, что не имел сострадания» (2Цар.11:27;12:1–4,5–6). Обличаемый Нафаном, Давид сознал всю глубину своего страшноаго падения и выразил свое глубоко-сокрушенное чувство в этом превосходном покаянном псалме.
3. Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое.
Сознавая вполне свое преступление и раскаиваясь в нем, Давид просит Бога о помиловании. – «Помилуй мя, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти – изгладь беззакония мои», – как тщательно очищаются грязные – кровавые пятна на одежде или изглаждается записанная на доске вина преступника. Это должно быть сделано Богом по великой милости и по множеству щедрот Его», ибо и преступления Давида, как царя и помазанника Божия, чрезвычайно велики. Пророк Нафан, обличая Давида, так определил величие вины его: «Так говорит Господь, Бог Израилев: Я помазал тебя в царя над Израилем, и Я избавил тебя от руки Саула. И дал тебе дом господина твоего и жен господина твоего на лоно твое, и дал тебе дом (народ) Израилев и Иудин, и если этого для тебя мало, прибавил бы тебе больше. Зачем же ты пренебрег слово Господа, сделал злое пред очами Его? Урию, Хеттеянина, ты поразил мечем; жену его взял себе в жену, а его Ты убил мечем Аммонитян. Итак, не отступит меч от дома твоего во веки, за то, что Ты пренебрег Меня, и взял жену Урии, Хеттеянина, чтоб она была тебе женою. Так говорит Господь: вот, Я воздвигну на тебя зло из дома твоего, и возьму жен твоих пред глазами твоими, и отдам ближнему твоему... Ты сделал тайно, а Я сделаю это пред всем Израилем» (2Цар.12:7–11). Такая тяжкая кара постигла Давида совершенно справедливо, ибо он, как царь и помазанник Божий, должен был больше всех заботиться охранять честь и жизнь своих подданных, а он совершил убийство и прелюбодейство, посредством гнусного коварства. – Давид, выслушав грозный приговор суда Божия, не пришел в отчаяние, как некогда Каин – убийца своего брата, но, надеясь на милосердие Божие, просит Господа о сохранении своей жизни и о благоволении Сиону.
4–5. Наипаче омый мя от беззакония моего, и от греха моего очисти мя: яко беззаконие мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну.
Сознавая величие своего преступления, которое состояло в полном нарушении трех заповедей Десятисловия – основного Закона Божия, – в пожелании жены ближнего, в прелюбодеянии с нею и в убийстве ее невинного и высокоблагочестивого мужа, Давид настоятельно просит Господа о самом полном очищении своего греха. – Наипаче омый мя, – соверши омовение мое вполне, очищение всего тела и всех его членов, – от беззакония моего, в котором участвовало все тело; и от греха моего очисти мя, – также соделай очищение моего греха полное и совершенное, чтобы сердце, где воспламенилась страсть, породившая такое страшное злодеяние, было совершенно чисто (ст. 11–12). Основанием молитвы Давида об очищении его беззакония служит сознание им своей виновности, сознание того, как гнусно и отвратительно это деяние само по себе: и грех мой предо мною есть выну – грех всегда предо мной, – самая картина отвратительная злодеяния постоянно представляется взору столь глубоко падшего грешника и мучит его душу... (ст. 11.16).
6. Тебе единому согрших, и лукавое пред Тобою сотворих: яко да оправдишися во словесех Твоих, и победиши внегда судити Ти.
Давид несомненно согрешил против Урии и Вирсавы, так что если за прелюбодеяние не мог ему мстить ни кто, то за убийство могли мстить ему по закону родственники убитого Урии; но, при лукавстве, какое употреблял Давид для убийства Урии, о нем трудно было узнать и трудно было настаивать на виновности в том царя, ибо сам Урия убит был на войне при осаде города Раввы. Посему, точно знал о виновности Давида только Бог и Его святой пророк Нафан; вот почему царь признает себя виновным и ответственным только пред Богом. А оправдываться пред Судией всеведущим, премудрым и святым было бы напрасно; это он и исповедует от чистого сердца: «Ты праведен будешь во всех словах Твоих», т. е. в словах обличения и в приговоре о наказании за преступления, и победиши внегда судити Ти, – победишь, преодолеешь, опровергнешь все мои доводы в свою защиту, как всегда, – как в суде над Адамом, Каином и многими другими, которые когда-либо решались защищать свою мнимую невиновность.
7. Се бо в беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя.
В основании той мысли Давида, что он не может защищаться на суде пред Богом, однако же заслуживает милосердия, лежит сознание того, что он, как и всякий человек, носит склонность ко греху в самой природе своей, которую унаследовал от родителей. – «Вот я, говорит кающийся Давид, в беззакониях зачат, и во грехах родила меня мать моя», следовательно, я постоянно грешен и отнюдь не могу защитить себя сам пред строгой правдой Божией. В таком сознании своей греховности, человек может расчитывать только на великое милосердие Господа и на множество щедрот Его, которые Он проявлял многим и многим кающимся, начиная с прародителей (ст. 3).
Так решительно и твердо исповедует Давид ясное сознание первородного греха: а в этом лежит основание потребности для человека сверхъестественной помощи Христа Искупителя.
8. Се бо истину возлюбил ecu, безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми ecu.
Сознавая, что природа человеческая в самом зачатии своем не чужда греховности, Давид, вместе с тем, признает и исповедует, что это не может служить к его оправданию в содеянных им преступлениях, ибо – в помощь человеку, при его борьбе с греховными наклонностями, дано откровение воли Божией. – «Вот Ты, Господи, возлюбил истину,» т. е. желаешь ее видеть в душе и жизни человека, а потому – безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми еси – открыл мне явно, определенно то, что было неизвестно, что составляло тайну Твоей Премудрости, именно – открыл требование своей всеблагой и премудрой воли в законе, преимущественно в десяти основных заповедях, из которых три так вероломно попраны теперь своеволием, – в пожелании жены ближнего, в прелюбодеянии с нею и в убийстве ее невинного мужа (ст. 4–5).
9–10. Окропиши мя иссопом, и очищуся: омыеши мя, и паче снега убелюся. Слуху моему даси радость и веселие: возрадуются кости смиренные.
Сознавая свою крайнюю виновность и вместе совершенную беспомощность загладить вину – очистить свое беззаконие, Давид снова просит Господа об очищении. – Окропи меня иссопом, и я буду чист, – так, как это обыкновенно совершалось по закону об очищении: пучком травы иссопа брали воду очищения с пеплом от жертвы рыжей юницы и окропляли кающегося. Омыеши мя и паче снега убелюся, – еще полнее, нежели окропление, было омовение всего тела: при омовении, я, говорит Давид, буду чище, нежели снег, служащий наглядным образом самой чистой, блестящей белизны. – А чтобы убедиться в том, что эти священные обряды окропления и омовения действительно соделали Давида чистым, он просит о том откровения Божия, Слуху моему дай радость и веселие, – подобно тому, как прежде дал мне услышать обличение, угрозу и огорчение чрез пророка Нафана, так теперь, чрез него же, возвести мне прощение греха моего, а вместе с тем и радость и выражение радости во вне – веселие. – Возрадуются кости смиренныя: теперь, при обличении и угрозе гнева Божия, потрясены даже кости – основание моей грешной природы, тогда – при вести о помиловании – радость проникнет все существо мое, – до мозга костей.
11–12. Отврати лице Твое от грех моих, и вся беззакония моя очисти. Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей.
Давид, сознавая, как мерзки сами по себе преступления, соделанные им, просит Господа: «отврати взор Твой от грехов моих», – так, чтобы их совершенно не видеть; а для того, чтобы не видеть этих отвратительных грехов, коренящихся в сердце, нужно их совершенно очистить. Но для совершенного очищения грехов недостаточно только окропления и омовения водой (ст. 9), ибо то и другое не проникает в сердце. Посему Давид молит Господа: «сердце чистое созижди во мне, Боже» – оно было чистым, но грех поразил его, и оно разбилось, сокрушились в нем чистые, святые чувства, они подавлены силой страсти прелюбодеяния; и дух прав обнови во утробе моей: – он был правым – справедливым пред законом, но чрез преступление столь тяжкое оне сокрушене и подлежит строжайшему наказанию, а потому требует именно обновления – восстановления в прежнем состоянии всех его сил. Так должна быть обновлена утроба – вся внутренность духовно-телесного существа человека.
В ветхозаветной церкви, при всех многочисленных ее обрядах, не было, однако, средств полного очищения и обновления греховной природы человека, чего так пламенно желал кающийся Давид: такое желание находить себе полное удовлетворение в искуплении первородного греха, какое совершил Христос и – в тех дарах благодати Божией, какие преподаются в таинствах новозаветной Церкви, преимущественно – в крещении, миропомазании и причащении.
13–14. Не отвержи мене от лица Твоего, и Духа Твоею святаго не отыми от Мене. Воздаждь ми радость спасения Твоего, и Духом Владычним утверди мя.
Давид хорошо знал, как наказал Господь его предшественника, первого царя Еврейского Саула за преслушание своей воли и противление ей. Саул был помазанником Божиим и, при помазании его на царство пророком Самуилом, был обильно наделен дарами благодати святого Духа, и он стал вдохновенным, так что сам даже стал пророчествовать; но, за неоднократное противление воли Божией, он лишен был благодати Святого Духа, и тогда объял его дух зла и он стал исступленным до безумия. Помазание, а с ним и царство, перешло к Давиду. Но вот, теперь и сам Давид также является преступником и, быв избавлен от Саула, является оскорбителем своего спасителя – Господа. Посему, и его, по всей справедливости, должна была постигнуть участь Саула. Обличаемый и угрожаемый пророком Нафаном, Давид ясно это понял, а потому и молит Господа с сокрушенным сердцем о великой милости Господа к нему, немощному от природы. – «Не отвергни меня от лица Твоего», – так, как отверг Саула, лишая его царства: «и Духа Твоего Святого не отними от меня», – так, как отнял Его от Саула. "Воздай – возврати мне в радость спасения Твоего», – вместо лютой скорби, какая постигла меня в виду угрожающей мне погибели. «И Духом Владычественным утверди меня», – тем Духом своей царственной власти, каким низверг Саула и поставил меня на царстве, теперь снова утверди на престол, не памятуя моих тяжких беззаконий – за столь глубокое раскаяние сердца, глубоко сокрушенного, но не дошедшего, однако, до отчаяния, до чего именно дошел гордый, честолюбивый и озлобленный Саул.
15. Научу беззаконныя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся.
В надежде на помилование от Бога Давид дает обет – послужить славе Промысла Божия посредством утверждения закона Божия в людях беззаконных, именно в благодарность за свое спасение. – Он говорит: «научу беззаконных путям Твоим», – заповедям, которые ими нарушаются, особенно хранению тех заповедей, какие нарушил сам: «и нечестивые к Тебе обратятся», – когда узнают, что Господь не только карает, но и милует грешных. Так глубоко верно и ясно понимал Давид, что истинное покаяние требует не одного только сознания и признания греха, а и плодов, достойных покаяния, – добрых дел: и вот, он не только имеет твердое намерение сам исполнять нарушенный им закон, но и дает обет других утверждать в том же благочестии, что служит действительно добрым делом – во славу Божию.
16–17. Избави мя от кровей Боже, Боже спасения моего: возрадуется язык мой правде Твоей. Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою.
За пролитие крови неповинного Урии Давиду угрожала наибольшая ответственность и пред Богом, и пред людьми, ибо по закону полагалась месть убийце со стороны родственников убитого. Посему Давид и молит Бога избавить его от кровей – от строжайшей ответственности за кровь Урии, т. е. от смерти. Тогда, говорит Давид, возрадуется язык мой правде Твоей, – мой язык выразит радость мою об оправдании Твоем, разумеется – в составлении и пении благодарственного псалма. – Господи, молит Давид, устне мои отверзеши, – даруешь мне прощение и спасение, а чрез это – радость, которая откроет мои уста, онемевшие от стыда, страха и скорби, и эти уста, так открытые, возвестят хвалу Твою, именно в особом псалме и в торжественном пении его в народном собрании во храме.
18–19. Яко аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо: всесожжения не благоволиши. Жертва Богу дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит.
Обыкновенно, за очищение греха, по закону, полагалось принесение известного рода жертвы. Но Давид, как и другие праведники Ветхого Завета, сознает, что для искупления его тяжкой вины недостаточно никакой вещественной жертвы: «ибо, говорит кающийся, жертвы Ты не желаешь, – я дал бы ее; ко всесожжению Ты не благоволишь», хотя всесожжение есть самая главная жертва. Нет, требуется высшая жертва, духовная: – жертва Богу дух сокрушен, – сокрушенный дух, как бы сам себя приносящий в жертву, предающий жизнь свою в полную волю Божию. Эта жертва достойна Бога, ибо Он есть Дух, который не ест мяса тельцов и не пьет крови козлов и т. п. (Пс.49:13). А сердца сокрушенного и смиренного Бог не уничижит – не презрит, напротив – примет как величайшую и приятнейшую жертву.
20–21. Ублажи, Гocnoдu, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены Иерусалимския: тогда благоволиши жертву правды, возношение и всесожегаемая: тогда возложат на олтарь Твой телцы.
Давид понимал и предвидел, наконец, и то, что преступает его, как скоро оно станет известным, непременно возбудит волнение в его городе и даже мятеж против него самого. Между тем, в то время велась война с Аммонитянами, которые, при первой возможности, могли бы воспользоваться этим несчастным обстоятельством, подступить к самому Сиону и даже разорить город Иepyсалим. Такое опасение было тем более основательно, что Сион был недостаточно защищен, – его древние стены, по-видимому, очень обветшали, нужно было сооружать новые стены. В виду этого царь Давид и просит Господа: «облагодетельствуй, Господи, по благоволению Твоему, Сион, – да будут созданы стены Иерусалима!» – Стены Иерусалима действительно были устроены вновь, но уже при преемнике Давида, его сыне Соломоне (3Цар.2:35; 3:1;11:27). Тогда, говорит Давид, благоволиши жертву правды, возношение и всесожегаемая, разумеется – когда Ты, Господи, примешь сокрушение духа царя, как приятную жертву, спасешь его, сохранишь мир в городе; тогда благоугодна будет Тебе жертва правды или жертва за оправдание, благодарственная жертва, а также возношение и всесожжение: Ты примешь все их, как знак благодарности за Твои благодеяния царю, городу и народу. «Тогда возложат на алтарь Твой тельцов», – возложат представители народа, благодарные Тебе за спасение царя, Сиона и всей страны, именно – тельцов, как самую ценную вещественную жертву (Пс.49:14–15).
Итак, сознание Давида, что он зачат в беззаконии и рожден во грехе, и что для искупления греха недостаточно никаких жертв, т. е. сознание своей крайней беспомощности, это сознание заключает в себе необходимую потребность высшей жертвы, именно искупительной жертвы Христа Спасителя, как Единого непорочного Агнца, взявшего на Себя грехи всего миpa (ср. Пс.48:6–13,16; 49:8–15; Ис.53:4–6,11; Ин.1:29,35–36).