Псалом 48

Человек грешный не может дать цену избавления души своей от вечной погибели; только Бог избавить душу от ада (ст. 8–9. 16).

1. В конец, сыном Кореовым.

2–3. Услышите сия вси язы́цы, внушите вси живущии по вселенней, земнороднии же и сынове человечестии, вкупе богат и убог.

Откровение, какое сообщает псалмопевец, относится не к одному какому-либо лицу или народу, а ко всем людям и народам, – и к тем, которые имеют государственное устройство, и ко всем, обитающим в диких пустынях. Истина откровения должна быть усвоена всеми, кто признает себя человеком: все родившиеся на земле и происшедшие от Адама повинны пред Богом, как богатые, имеющие излишек в средствах к жизни, так и убогие, не имеющие возможности заработать куска насущного пропитания. Все они нищие духовно.

4–5. Уста моя возглаголют премудрость, и поучение сердца моего разум. Приклоню в притчу ухо мое, отверзу во псалтири ганание мое.

Все люди должны слушать псалмопевца потому, что уста его будут изрекать не отдельные изречения премудрости или закона, но откровение Самого вечного Разума Божия, – такое, которое должно быть воспринято и прочувствовано сердцем всех людей. Ухо псалмопевца открыто для восприятия притчи – изречения, которое содержит основную и непреложную истину нравственной жизни человека; при помощи псалтири он откроет ганание – решение загадочной судьбы человека.

6. Вскую боюся в день лют? Беззаконие пяты моея обыдет мя.

День лют, это – время бедствий, от которых человек не может избавиться своими силами, каковы: голод, моровая язва, землетрясение и т. п. В такой день человек страшится за себя, за свою жизнь, потому что сознает свое беззаконие и ответственность за него пред Богом.

7–10. Надеющиися на силу свою и о множестве богатства своего хвалящиися, брат не избавит, избавит ли человек? Не даст Богу измены за ся, и цену избавления души своея, и утрудися в век.

Люди богатые и в богатстве полагающее свою силу приобретают склонность совершать множество преступлений в надежде откупиться в случае преследования и не редко определенным количеством серебра удовлетворяют потерпевшего от них или родственников убитого ими, снискивают пристрастное расположение судей драгоценными подарками и потому даже с дерзостью рассчитывают умилостивить Бога многочисленными и тучными жертвами (Пс.49:8–13;16–20; Пс.1:11–18;66:3). Давид обличает, осуждает и устраняет это заблуждение, утверждая, что никто и ни чем не может избавиться на суде Божием от осуждения за грех, потому что нет ничего на свете дороже души человеческой. И если бы человек целый век свой трудился, всё же он не остался бы жив, не избавился бы от пагубы – от смерти, которая служит для него казнью за грех. – Отсюда следует:

Если искупить себя от греха и от смерти не может сам человек, то может только Богочеловек (ст. 16. Пс.39:7–9).

11. Егда увидит премудрыя умирающия, вкупе безумен и несмыслен погибнут, и оставят чуждим богатство свое.

Мысль, что человек никак не может избавиться от смерти, подтверждается наблюдением: каждый может видеть, что умирают и премудрые люди, в сердце которых есть чувство страха Божия, и вместе с ними умирают безумные или несмысленные, у которых нет чувства страха Божия и понятия о добре. Умирая, все люди оставляют свое богатство, – не редко даже чужим людям.

12. И гроби их жилища их во век, селения их в род и род, нарекоша имена своя на землях.

В древности пещеры служили жилищами для людей бедных; потом они стали служить местом погребения умерших: сюда-то и переселялись гордые богачи по смерти и здесь обитали вечно; эти же гробницы служили и потомству их, из поколения в поколение, в такое долгое время, что и самые земли, где были эти люди, получили названия по имени родоначальников обитателей оных (Моавитская земля – по имени Моава, сына Лота, Идумея – по имени Эдома или Исава, и пр. т. п.). А некоторые властители дали имена городам.

13. И человек в чести сый не разуме́, приложися скотом несмысленным и уподобися им.

За свою силу, при своем богатстве, окруженный почетом, человек нередко не разумеет, что над ним есть Высшая Сила, и не чтит эту Силу, подобно животным, которые пользуются благами продовольствия в своей жизни, но не знают своего благодетеля – Бога.

14. Сей путь их соблазн им, и по сих во устех своих благоволят.

Такой неразумный образ жизни, как-бы неизвестный путь, соблазняет их: они следуют по избранному и собственному, излюбленному пути; раз ставши на сей путь, одобряют и благословляют его, как путь к счастью, но в действительности – стремятся к погибели....

15. Яко овцы во аде положени суть, смерть упасет я́, и обладают ими правии заутра, и помощь их обетшает во аде, от славы своея изриновени Быша.

Богатые и славные люди, но неразумные, как овцы, и погибнут как овцы. Обыкновенно, – на Востоке и в Палестине – овец загоняли в пещеру и, если нужно, здесь их заколали: подобно тому, и людей умерших, уязвленных жалом греха, относили также в пещеры, которые служили могилами и назывались адом (место мрака). Пастырем таких овец является жестокая смерть... А тем, чем они обладали при жизни, заутра на другой же день после их смерти, делаются обладателями другие, именно правые пред Богом во всем, в чем те были виновны. – Вот в этой судьбе несчастным уже ничто не поможет: ни деньги, ни сила, ни слава, – всякая помощь оскудеет, ослабеет, порвется, как ветхая веревка, за которую хватается погибающий в отчаянии; и от своей славы, т. е. из своего славного поместья или почетного положения в обществе (срав. ст. 17) они будут выброшены, – скоро и без сожаления со стороны своих сограждан.

16. Обаче Бог избавит душу мою из руки адовы, егда приемлет мя.

В то время, когда неразумеюшие власти Божией сходят во ад (ст. 15), разумеющих и чтущих свою власть Бог, как Пастырь Добрый, принимает как бы на свои руки, т. е. своею властью и силою охраняет верующих от всякого зла и избавляет от ада (ср. Пс.31:1–2;5–6;10–11). В этом же исповедании Псалмопевца-праведника содержится предвидение и будущего славного воскресения умерших.

17–19. Не убойся, егда разбогатеет человек, или егда умножится слава дому его: яко внегда умрети ему, не возмет вся ниже́ снидет с ним слава его. Яко душа его в животе его благословится, исповестся Тебе, егда благосотвориши ему.

Когда человек разбогатеет и вместе достигнет власти, почета, – усилится в гордости и станет опасным для твоего благополучия; то не бойся, – в сознании, что над ним есть Высшая Власть, которая может лишить его всего. После смерти и богач оставляет все, что составляет его славу (ст. 15). Доколе он жив, душа его наслаждается всякими благами жизни, и жизнь его восхваляется, он сам исповестся Тебе, – откровенно заявит, что ему хорошо живется, когда ты окажешь ему какую-либо услугу; таким образом, он не притеснит тебя, и ты его не бойся (ст. 17).

20. Внидет даже до рода отец своих, даже до века не узрит света.

Когда умрет человек, то войдет в пещеру – могилу, приложится к погребенным там праотцам своего древнего рода и потом уже вечно не увидит своей светлой – счастливой – земной жизни, которой он был так доволен и похвалялся.

21. И человек в чести сый не разуме́, приложися скотом несмысленным, и уподобися им.

Этой суетности благ временной жизни и ответственности за нее на суде в Божием неразумный и несчастный человек не понимает, как неразумное и плотоугодное животное.

Мысль о том, что человек не может дать выкуп за свои грехи пред Богом, порождает веру в пришествие Искупителя, Богочеловека, которою жили все ветхозаветные праведники и должен был жить весь род человеческий (ср. ст. 1–4).