В. Местные подразделения епархии

Русские епархии должны были иметь сходство не с византийскими, а с западно-католическими в том смысле, что, по своему пространству, они нуждались в образовании местных церковно-правительственных инстанций, которые бы посредствовали между епархиальным правительством и отдельными приходскими церквами. Таковой местной церковно-правительственной инстанцией были наместники и десятильники. Наместники, в отличие от тех наместников, которые могли состоять при самой кафедре епископа, в месте его резиденции, получали в свое заведование обширные местные отделы епархиальной территории⁵¹⁴. Десятильники, установленные первоначально, по всей вероятности, для сбора десятины, поступавшей из княжеских доходов в пользу епископов, весьма рано сделались церковно-должностными органами⁵¹⁵ в местных округах не столь обширных, как наместничества⁵¹⁶. С проникновением светского служилого элемента в епархиальное управление сделалось обычным назначение архиерейских бояр и боярских детей на должности наместников и десятильников. Судя по дошедшим до нас историческим свидетельствам из ХVI и XVII вв.⁵¹⁷ должно думать, что и в древней Руси упомянутые церковно-должностные органы составляли местную административную и судебную инстанцию. В Пскове, который, несмотря на свое политическое значение вольного города, не мог добиться, при всех своих усилиях, учреждения особой самостоятельной псковской архиерейской кафедры и находился в церковном подчинении новгородскому владыке, злоупотребления десятильников последнего по сбору дани и пошлин с тяглого духовенства⁵¹⁸ повели к выделению финансовых функций из компетенции десятильников и к возникновению института поповских старост. Псковское духовенство образовало из себя соборы, т. е. соединилось в союзы, представлявшие собой совокупность духовных лиц нескольких церквей и имевшие для себя центр в каком-либо храме, который назывался соборным. За нормальное число, достаточное для образования собора, принималась сотня, но обыкновенно бывало и больше и меньше этой нормы. Духовенство, не вошедшее в состав собора (или «купы»), называлось «невкупными попами», и как скоро число его достигало нормального, составляло из себя новый собор. Духовенство каждого собора выбирало из своей среды поповского или соборского старосту для раскладки дани и пошлин, следовавших к поступлению в казну новгородского владыки, между отдельными плательщиками, и для наблюдения за правильным их взносом. А позднее к этой деятельности поповских старост присоединилась еще функция надзора за духовенством, именно за тем, чтобы качества духовных лиц соответствовали их сану, и чтобы все священники имели надлежащие грамоты⁵¹⁹. С начала XVI в. обнаружилась и в других местах реакция против злоупотреблений светских наместников и десятильников, как это доказывается вышеупомянутым протестом ростовского священника Георгия Скрипицы.

Стоглавый собор 1551 г., предоставляя архиерейским боярам суд по делам гражданского характера, ведавшимся церковью, и воспрещая им касаться духовных дел, постановил, чтобы и в местных подразделениях епархий, наместничествах и десятинах, служилые архиерейские люди довольствовались делами гражданского суда, не касаясь суда по делам духовным⁵²¹. Эти последние, по определению собора, должны были рассматриваться самими святителями, или уполномоченными их духовными лицами, причем светским десятильникам предоставлялось лишь назначать срок для явки на духовный суд⁵²². Кроме того, стоглавый собор сделал повсеместным явившийся в Пскове институт поповских старост с помощниками – десятскими священниками, выделив тем самым из компетенции десятильников финансовую функцию сбора дани и пошлин, а также функцию надзора за правильностью церковного пения, за трезвым и добродетельным поведением духовенства, за усердием православных христиан к церкви Божией и за тем, имеет ли духовенство приходов округа установленные грамоты⁵²³. Для сбора венечной пошлины, и для наблюдения за тем, чтобы не было незаконных браков, поповские старосты должны были избирать закащиков. Но не ограничиваясь и этими должностными лицами, собор вменил в обязанность митрополиту, архиепископам и епископам посылать с духовным поучением к попам и к диаконам, и ко всем православным христианам, по городам и по селам «соборных священников, добрых и духовных и искусных, могущих и иных пользовати во всем духовном спасении», а городским архимандритам, игуменам и протопопам, каждому в своем пределе, вести надзор над всем духовенством округа, не исключая и поповских старост⁵²⁴. «Предел» этих архимандритов и проч. соответствовал вероятно десятине или округу десятильника. Таким образом, в десятине, как местном подразделении епархии, должны были, по мысли стоглавого собора, существовать: 1) десятильники из боярских детей для дел гражданского характера, 2) архимандриты, игумены или протопопы для высшего духовного надзора, 3) поповские старосты для сбора дани и пошлин и для наблюдения за сельским духовенством и за населением сельских приходов, 4) закащики для сбора венечных пошлин, в связи с наблюдением за законностью браков, 5) те соборные священники, которых архиереи могли посылать в округа для преподания духовного наставления. Из позднейших исторических свидетельств усматривается, что определения собора относительно отстранения десятильников от духовных дел и от финансовой функции не были приведены в исполнение. Против злоупотреблений десятильников слышались жалобы и принимались меры на соборах ХVII столетия⁵²⁵, пока не уничтожен был самый класс архиерейских служилых людей⁵²⁶. В памятниках половины XVII в. ординарными органами епархиального архиерея в десятинах представляются поповский староста и закащик. В должность поповского старосты указывалось выбирать «попа доброго и животом прожиточна», т. е. имеющего добрую репутацию и имущественно-состоятельного, который, имея дело со сбором архиерейских доходов⁵²⁷, не корыстовался бы собираемыми им денежными суммами, которому «в денежной казне верить было бы мочно»⁵²⁸. Поповские старосты, для объявления каких-либо общих распоряжений, собирали все духовенство десятины на десятильнич двор⁵²⁹. На десятильниче дворе должны были производиться розыски по всякого рода делам, заходившим в круг церковной компетенции, и здесь должны были храниться копии со всех подлинных дел, сказок и розысков, производившихся в десятине и препровожденных в архиерейский разряд⁵³⁰. Иногда даже поповский староста получал ясно выраженное полномочие «игуменов и строителей, и черных, и белых попов, и диаконов, и церковных причетников, и всяких чинов людей, в церковном исправлении и во всяких духовных делах ведать и судить и расправу чинить», причем также давалось и право «смирять жестоким смирением», в случае надобности⁵³¹. Но иногда поповский староста фигурирует в качестве второстепенного лица в десятине⁵³². Большей же частью второстепенными по отношению к ним состояли закащики и десятские священник⁵³³. На закащика, кроме надзора за духовенством и сбора венечных пошлин⁵³⁴, собором 1669 года была возложена обязанность являться в съезжую избу для допроса арестуемых за преступления духовных лиц, так как сыщикам воспрещено было расспрашивать людей духовного чина без закащиков. При производстве допроса, закащик должен был садиться выше сыщика, «для того что он (т. е. закащик) духовного и священного чину»⁵³⁵. В юго-западных русских епархиях, строй которых не подвергся такому вторжению со стороны мирского служилого элемента, как в московском государстве, местные округа, на которые они распадались, состояли под управлением протопопов. ⁵³⁶

Подобно тому как в епархиальных городах, в соответствие центральной коллегии св. синоду, развились в первой половине XVIII столетия епархиальные коллегии, получившие с 1744 года официальное название консисторий, древнерусские «десятильничи дворы» сделались также коллегиальными учреждениями. Превращение это произошло таким образом, что возле древнерусского десятильника, получившего с начала XVIII в. название «духовных дел управителя», явились товарищи из священников и диаконов⁵³⁸. Управители с товарищами или определялись начальством епархиальным из монашествующих лиц по выбору духовенства, или же последнее предоставляло самим управителями выбрать себе товарищей. С тех пор как епархиальные коллегии получили название консисторий, подчиненные им коллегии в местных округах стали называться духовными правлениями. Круг ведомства этих коллегий мог быть весьма обширен: так, например, они имели в некоторых местах право определять на должности причетников и просвирниц⁵³⁹, а что касается судебной компетенции, то в указе св. синода от 4 сентября 1722 г.⁵⁴⁰ было выражено, что все вообще судные дела должны двигаться не иначе, как в порядке установленных инстанций и не прежде поступать в высшую, как по рассмотрении их в низшей, причем в качестве таковой низшей инстанции признаны духовных дел управители. Комиссия о духовных имениях 1762 г., назначавшая штаты церковных учреждений, имела рассуждение о духовных правлениях, есть ли в них нужда, и затребовала через св. синод от епархиальных архиереев сведения по этому вопросу. Сведения были представлены, но духовные правления не были включены в штаты, в силу того соображения, что означенные учреждения прежде содержались не на доходы с архиерейских земельных владений и крестьян, а на средства самого духовенства, комиссия же назначала штатное содержание церковным учреждениям только лишь из упомянутых доходов⁵⁴¹. Положение духовных правлений становилось неопределенным и непрочным. На содержание их, при отсутствии государственной дотации, должны были делаться поборы с духовенства. В виду неудобства такого порядка вещей, св. синод в 1769 г. поручил своему депутату митрополиту Гавриилу стараться о том, чтобы, при сочинении проекта нового уложения, на этот предмет была назначена особая сумма; но назначения не последовало. В 1778 г. синод приказал перевести духовные правления в монастыри, так что во главе этих учреждений, следовательно, должны были стать монастырские настоятели⁵⁴². Но с одной стороны прекарность положения духовных правлений в финансовом отношении, а с другой стороны неопределенность компетенции, благодаря которой духовные правления в некоторых местах обладали почти такими же полномочиями, как консистории, в других, напротив, ограничивались ролью передаточных учреждений для рассылки консисторских указов и распоряжений по приходами, были причиной того, что к концу прошлого столетия духовные правления почти повсеместно были уничтожены и сохранились в некоторых местах лишь в виде редкого исключения. Для сбора дани и пошлин с приходского духовенства в архиерейскую казну, для наблюдения затем, чтобы духовенство имело установленные грамоты, не венчало свадеб без венечных памятей и т. п., а отчасти также и для надзора за поведением духовенства, избирались поповские старосты. Этот институт сам собой прекратился после 1764 года, когда прекращены были тяглые отношения приходского духовенства к архиереям и уничтожены были дань и пошлины, уплачивавшиеся духовенством и мирянами в архиерейскую казну. Что касается надзора в особенности, то духовным регламентом Петра Великого было предписано по всем городам учинить закащиков или благочинных, которые «аки бы духовные фискалы все надсматривали и епископу доносили»; но фискалы, или по духовному ведомству инквизиторы, существовали весьма недолго, так что поповским старостам некоторое время приходилось быть единственным органом ближайшего надзора в местных округах. В 1737 г., по поводу размножения кликуш в московских церквах и монастырях, св. синод предписал как в Москве, так и в прочих городах, определить «закащиков», а им, закащикам, к десяти церквам из священного чина десятоначальников, благочинных людей, как бы духовных фискалов, с тем чтобы священнослужители, в случае оказавшегося суеверия, доложили о том десятоначальникам, десятоначальники закащикам, а закащики высшему правительству⁵⁴³. К этими десятоначальникам, благочинным людям, которые иногда назывались также закащиками, иногда благочиния надзирателями⁵⁴⁴, и за которыми мало-помалу установилось официальное название благочинных, перешел весь надзор в местных округах епархии, названных от имени благочинных благочинническими округами.