III век

Христианская Церковь Северной Африки всегда отличалась многочисленностью паствы и хорошо организованной структурой управления даже тогда, когда гонения на христиан были в самом разгаре. Африка, которую арабы называли не иначе как «островок Запада», еще в III веке могла созвать на Собор до сотни епископов. Центром христианской жизни Северной Африки, как, впрочем, и всей политико-экономической жизни этого региона, был Карфаген. Этот красивейший город, расположенный на высоком берегу Средиземного моря, дал сокровищнице как христианской Церкви, так и всей мировой культуры многих знаменитых людей. Одним из них был Тертуллиан. Именно его сочинение «Апология», легшая на стол императору и произведшая фурор во дворце, стала началом нового движения в Церкви.

До сих пор Церковь лишь героически оборонялась. Тертуллиан же, придав ей отвагу и смелость, повел ее в наступление. Его «Апология» – сочинение энергичное и напористое – один из шедевров христианской философии. «Итак, добрые правители, которых тем больше почитает чернь, чем больше христиан вы приносите ей в жертву, – пишет в своем труде Тертуллиан, – мучайте нас, подвергайте нас пытке, приговаривайте к смерти, уничтожайте. Ваше беззаконие есть только доказательство нашей невиновности. Все ваши ухищрения ни к чему не ведут, они лишь умножают притягательность нашей «секты», нас становится еще больше, как только вы собираете среди нас свою жатву; кровь христиан служит им новым семенем». Он обвиняет империю в нетерпимости и гонениях с точки зрения права. Он апеллирует к высшей инстанции – к римскому закону, что было ново и смело для апологии христианства. Время терпимости прошло, Тертуллиан требует прав. «Я не только опровергну выдвинутые против нас обвинения, – пишет далее Тертуллиан, – я обращу их против самих обвинителей». Нечасто можно встретить в христианских сочинениях того времени столь строгую правовую аргументацию, столь сильную иронию, столь убийственную логику. Его доводы – как удары молота, из-под которых выходят чеканные формулы и неотвратимые дилеммы. И все это без малейшей оглядки на власть или на философские авторитеты.

– Кто этот человек? Я спрашиваю, кто он? – кричал император, тряся в руке рукопись с «Апологией» Тертуллиана.

– Его зовут Квинтус Септимус Флоренс Тертуллианус, милостивый владыко, он родом из Карфагена, его отец – язычник и храбрый воин, – последовал ответ склонившегося почти до земли придворного.

Действительно, отец Тертуллиана, дослужившийся до средних чинов в императорской армии, дал сыну высшее образование. Зная, как тяжело зарабатывать на хлеб солдатом, он позаботился о том, чтобы Тертуллиан окончил сразу две школы – юридическую в Карфагене и ораторскую в Риме. Обстоятельства его обращения ко Христу остаются неизвестными. Терпение и героизм христиан, чьи публичные казни он мог наблюдать в Риме, произвели на него неизгладимое впечатление. Он берется за чтение, желая больше узнать об учении христиан. И первое, что он прочитал – Евангелие, – покоряет его сердце. Тертуллиан принимает крещение и входит в христианскую Церковь со всем запасом своей культуры, со всем богатством своей личности. С одной стороны, он стремился к дисциплине, к строгости христианской аскезы, а с другой – был страстным, необузданным, вспыльчивым и независимым. Он соединял в себе чувственность африканца с качествами римлянина, ценившего силу и пользу.

Огромен вклад Тертуллиана в богословие христианской Церкви. Он впервые употребил выражения, которые впоследствии прочно вошли в православное богословие. Однако даже в своих сочинениях Тертуллиан не в силах скрыть свою стремительность, буйность, необузданность. Для него не существует преград, если не хватает слова, он его создает. Он сформировал словарь понятий, выражающих истины веры, оказал громадное влияние на христианскую литературу. Его словесные формулы так отточены, что впоследствии говорили: «У Тертуллиана сколько слов, столько и мыслей». Такие выражения, как «душа по природе христианка», «верую, ибо абсурдно», «кровь мучеников – семя христиан», запоминаются каждому.

В Африке восхищались его гением и независимостью. Жил он всегда напряженно и особняком. Его произведения уже тогда переводят на греческий язык, что случалось довольно редко и свидетельствовало о широком общественном резонансе. Сохранилось около 30 его произведений на самые разные темы: о крещении, о покаянии, о молитве, о смирении. Он пишет даже о женской манере одеваться: «Белизна ваша пусть будет от простодушия, а румянец – от стыда, глаза ваши пусть обрисует скромность, а губы – молчание… в таких-то украшениях вы станете возлюбленными Господа». Все сочинения этого пылкого карфагенца «одушевлены гневом и страстью и часто изливались огненной лавой». Он был скорее неистов, чем нежен и сердечен. Однако этот грозный обличитель одновременно вызывает и восхищение, когда сознается, что написал свою книгу о смирении именно потому, что самому ему этой добродетели недостает: «Мною, к несчастью, всегда владела лихорадка нетерпения». Сочинение это не оказало, по-видимому, благотворного влияния на его характер, столь подверженный вспышкам темперамента. Максимализм Тертуллиана проявлялся во всем, и даже «церковные предписания привлекали его больше личности Спасителя», – утверждает историк. Устав от умеренности, истосковавшись по крайностям, Тертуллиан уходит в секту монтанистов, найдя в их учении удовлетворение своему чувству независимости, а также дисциплину, которая соблазняет его крайней строгостью нравов и аскетическими ограничениями. Однако в конце концов он рассорился и с монтанистами. Согласно одному из его учеников, у Тертуллиана была одинокая старость. Точная дата его кончины неизвестна.

Так громкая жизнь Тертуллиана закончилась в молчании.

М.В. Первушин

В начале III века гонения на христиан временно затихли. Сорок лет Церковь пребывала в покое. Но это была лишь передышка перед новой волной преследований.

В это время в Карфагене, крупном городе на севере Африки, жил адвокат-язычник Фасций Киприан. Сын знатных и богатых родителей, Фасций получил прекрасное светское образование. В университете

Карфагена студент Фасций прославился своим даром красноречия и потому избрал адвокатскую деятельность, приносившую огромные заработки. Как вспоминал сам священномученик Киприан, до 46-ти лет он «вел жизнь греховную, потворствуя своим страстям». Но ему, наделенному незаурядным интеллектом и тонкой, чувствительной натурой, в зрелом возрасте стали отвратительны языческие увеселения. Он перестал ходить в цирк, где умирали израненные гладиаторы, а кровожадные зрители-язычники бесновались от зрелища смерти. Киприану опротивел театр с его языческими трагедиями, где превозносились тираны и злодеи, а комедии были наполнены бесстыдством. Все чаще Киприан испытывал душевное опустошение и отчаяние. Разочарованный в своей жизни, Киприан писал в письме к другу: «Знатность, всеобщий почет и богатство, которые кажутся многим людям такими заманчивыми и обольстительными, на самом деле наполняют душу пустыми и мучительными тревогами».

Любознательный по природе, Киприан заинтересовался христианским учением. Он прочитал «Апологию» Тертуллиана, и книга эта натолкнула его на размышления о бессмертии души, о необходимости спасения от вечной гибели. Он захотел стать христианином, но поначалу не верил в возможность своего перерождения: «Возможно ли отбросить все то, чем я жил раньше, и сделаться другим человеком по складу ума и сердца?»

В состоянии такой внутренней борьбы Киприан познакомился с христианским священником по имени Цецилий. Тот сказал ему: «Пока жив человек, он может измениться, преодолеть самые злые наклонности».

В то время совершению Таинства Крещения предшествовало серьезное и длительное испытание. Таким испытанием для Киприана стал полный и добровольный отказ от своего огромного состояния. В доказательство искренности своего стремления быть христианином Киприан раздал все имущество бедным. Ему больше негде было жить, и он поселился у Цецилия, который и совершил над ним Таинство Крещения. Не прошло и года, как умер карфагенский епископ. Киприана, успевшего к тому времени стать любимым в народе священником, христиане единодушно избрали своим епископом. Как-то он завтракал со своим дьяконом Понтием и вдруг сказал:

– А знаешь, дьякон, мне осталось жить ровно год.

– Ты болен, владыка?

– Нет, я здоров. Но ровно через год гонители Христовой веры отсекут мне голову мечом.

В Риме в то время пришел к власти император Декий. Всюду огласили его указ: «Все христиане должны отречься от Распятого и поклониться древним богам. Если же найдутся упорствующие, то таковых христиан предавать публичной казни через отсечение головы».

Христиане разделились на тех, кто добровольно шел на смерть за имя Христово, и тех, кто испугался казни или потери имущества. Малодушные принесли жертву языческим богам. Были и такие, кто за взятку получил фиктивную справку, что отрекся от Христа. Но все эти люди рассчитывали после окончания гонений снова вернуться в лоно Церкви. А чтобы в будущем их снова приняли в христианскую общину, они шли в темницы к мученикам, осужденным на смерть, и просили их написать ходатайство, что упомянутый человек отрекся от Христа по принуждению, а в душе остается истинным христианином. Мученики перед казнью проявляли милосердие к своим слабым духом собратьям и подписывали ходатайства.

Все это вызвало споры среди духовенства. Одни считали, что нельзя игнорировать последнюю волю мучеников и следует сразу же возвращать в лоно Церкви людей, предъявивших подобные ходатайства. Но была и противоположная точка зрения: человек, отрекшийся от Христа, подлежит отлучению от Церкви навсегда. Епископ Киприан, будучи тогда в изгнании, изложил свою позицию в «Книге о падших». Он советовал пастырям не препятствовать возвращению отрекшихся христиан в лоно Церкви, но перед этим подвергать их длительному испытанию, зримому покаянию, которое способно изгладить тяжкий грех отступничества. И эта позиция святителя Киприана в конечном счете возобладала.

Святитель Киприан оставил современникам и потомкам несколько основополагающих христианских трактатов. Главный из них: «Книга о единстве Церкви». Это сочинение впоследствии цитировалось на Третьем и Четвертом Вселенских Соборах: «Церковь – это основанное Господом и устроенное апостолами сообщество людей, представляющих одно целое. Во главе Церкви стоит Сам Господь наш Иисус Христос. Вне этой Единой Апостольской Церкви нет и не может быть спасения. Дом Божий – один, и пусть не воображают некоторые, что можно спастись, не повинуясь епископам и священникам».

Вскоре сбылись слова Киприана о своей смерти. Ровно через год после пророчества он был вызван в Карфаген из мест заключения и приговорен к казни.

Святитель Киприан вел себя спокойно и с достоинством. Даже палач уважительно отнесся к доброму пастырю, дал ему время помолиться перед смертью и благословить свою многочисленную паству, со слезами наблюдавшую за казнью любимого епископа. Все вспоминали его слова: «Вера без любви невозможна. Где нет любви к людям, там нет и веры в Бога».

А.А. Аннин

Личность и учение Оригена веками вызывали споры среди историков и богословов. С уважением относились к философским трудам Оригена такие учители Церкви, как Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст.

«Это величайший проповедник со времен апостолов!» Так говорил об Оригене блаженный Иероним. Но он же потом стал одним из главных противников Оригена. Против Оригена выступил также святитель Ириней Лионский, некоторые другие отцы Церкви.

Так что же за человек был Ориген и в чем заключалось его учение? Он родился в Александрии Египетской около 185 года, через полтора века после возникновения христианской Церкви. Его отец, учитель по имени Леонид, дал Оригену прекрасное образование. В 202 году, в разгар очередных гонений на христиан, Леонид был брошен в застенок. 17-летний Ориген рванулся было в тюрьму, чтобы разделить участь отца. Но мать сумела помешать пылкому юноше. Тогда он послал Леониду письмо: «Твердо держись Христовой веры, не отрекайся ради нас!»

Отца казнили, а все семейное имущество было конфисковано. Ориген, имея на своем попечении больную мать и шестерых малолетних братьев, стал зарабатывать учительством. Себе юноша отказывал практически во всем. Весь день он за нищенскую плату обучал людей грамоте, а по ночам учился сам: познавал Священное Писание, языки, философию.

Также вникал в естественные науки. Вот как пишет о юности Оригена церковный историк того времени, епископ Евсевий Кесарийский: «Он строго постился, спал совсем немного, причем на голой земле. Ориген в прямом смысле слова соблюдал напутствие Христа: он не имел даже одной смены одежды, не заботился о завтрашнем дне. Ориген полностью отказался от вина и любой пищи, кроме самой необходимой».

Впоследствии Оригена обвиняли в том, что якобы он в порыве самоотречения оскопил себя. Зачем? Да чтобы избежать соблазнов со стороны своих молодых учениц. Однако Евсевий Кесарийский прямо говорит, что все это – лишь слухи, ничем не подтвержденные.

Слава Оригена как талантливого учителя росла. Он сделался кем-то вроде христианского миссионера среди языческой интеллигенции столичного города. Уже с 18 лет Ориген преподавал в александрийской христианской школе, которую он вскоре возглавил. Это училище называли «интеллектуальным раем». Среди учеников знаменитой школы был святитель Григорий Чудотворец. Он писал об Оригене: «Величайший дар имеет от Бога сей муж: воспринимать Священное Писание как бы из уст Божиих и объяснять его людям на доступном языке».

В школе Оригена царила широта взглядов и взаимное уважение между христианами и иноверными. Вот как вспоминает о своих студенческих годах святитель Григорий Чудотворец: «Ничто не было от нас сокрыто. Мы пользовались возможностью узнать всякое слово, даже языческое, тайное и явное, божественное и человеческое. И мы свободно исследовали их, пользуясь плодами разных учений».

Время от времени Ориген путешествовал, проповедовал в Риме и Аравии. Но самую обширную аудиторию этот богослов получил в Палестине. Епископы Иерусалимский и Кесарийский были в свое время учениками Оригена. Они пригласили его разъяснять верующим смысл Священного Писания. Ориген, будучи мирянином, проповедовал Слово Божие в храмах, да еще и в присутствии епископов! Это считалось нормальным в Палестине, но в Александрии было строжайше запрещено. И архиепископ Александрийский повелел: «Отлучить гражданина Александрии Оригена от Церкви!» Палестинские епископы не согласились с этим решением и рукоположили Оригена во священника. Но с тех пор путь на родину был для Оригена закрыт. Зато в Палестине этот ученый-богослов приобрел большой авторитет. За неутомимость в трудах Ориген даже получил прозвище «Алмазный».

Новая волна гонений на христиан поднялась в 236 году. Многие из друзей и коллег Оригена оказались в тюремных подземельях, некоторые были казнены за Имя Христово. Ориген пишет свое «Увещевание к мученичеству», где старается укрепить дух страдальцев за веру: «Если мы положим душу к стопам Христа, то получим истинное спасение».

Рискуя жизнью, Ориген сопровождал христиан к месту казни, принимал их предсмертную исповедь. Он заботился о семьях казненных и томящихся в застенках. Наконец, на 70-м году жизни Ориген был арестован, закован в цепи и подвергнут жесточайшим истязаниям. Сердце его не выдержало пыток, и престарелый богослов умер. Это случилось в 254 году.

Высоконравственная жизнь Оригена и его мученическая кончина принесли ему посмертную славу. Но главное – Ориген оставил после себя огромное философское наследие. Он впервые употребил по отношению к Иисусу Христу понятие «Богочеловек».

В учении о Боге Ориген особенно отмечает нематериальность Божества: «Бог – это Свет не для глаз, но для ума, просвещенного этим Светом».

В своем труде «О началах» Ориген задается вопросом: что же такое душа? Он пишет: «Бог изначально наделил души свободной волей, поэтому каждый грешник сам для себя зажигает пламя собственного адского огня».

Эти мысли Оригена в целом соответствовали христианскому вероучению. Однако многие его высказывания противоречат учению Церкви. Так, Сотворение мира Богом Ориген представлял как нескончаемый циклический процесс: «Прежде этого мира были другие миры, и после него будут другие миры. Но душа существует вечно – как в будущем, так и в прошлом. Души живут и до рождения тела, и после его смерти». Ориген предполагал, что, очистившись в адском огне, душа может снова вселиться в другое тело уже в другом мире. И таким образом постепенно достичь совершенства. В конечном итоге, считал Ориген, Бог по Своей любви к человеку спасет всех, даже отъявленных злодеев. Поэтому центральной мыслью у Оригена является конечное просветление всех душ и воссоединение их с Богом. «Коль скоро все разумные твари способны к добру, то и дьявол может исправиться». Подобные высказывания, а также сама идея переселения душ признаны несовместимыми с христианским вероучением. Вопреки мнению Церкви Ориген считал, что душа есть у планет и звезд, что эти небесные тела – разумные существа, поскольку движутся разумно и целенаправленно. Окружающий мир Ориген воспринимал так: «Мир – это красиво устроенная тюрьма, исправительное заведение для душевнобольных, куда заключены разумные твари».

После смерти Оригена его учение вызвало много споров. Наконец, император Юстиниан в 543 году издал указ, в котором объявил Оригена еретиком. В том же году Ориген был осужден на Соборе в Константинополе.

С тех пор прошли века, а философское наследие Оригена по-прежнему хранится и изучается богословами и историками.

А.А. Аннин

Люди церковные называют его святым великомучеником, народные предания рассказывают о Егории Храбром, волчьем пастыре, в древних былинах отзываются созвучием имена Свет-Егора и Святогора…

Издавна Всадник-Змееборец сделался у нас на Руси государственным символом и изображался на московском гербе. Но древнейшая география георгиевского культа почти необъятна: от Византии до Норвегии, от древних русских князей Юриев до английских королей Георгов, от европейского названия Грузии (Georgia) до штата Джорджия в Америке. На Руси в его праздник, 23 апреля старого стиля, выгоняли скот на «Юрьеву росу», на Адриатике в этот день начинали весеннюю навигацию, турецкий султан приурочивал к этой дате переезд на летнюю резиденцию…

Кто же он был, этот Победоносец? И в чем состояла его Победа?

…В год 284-й, 29 августа (первое число месяца Тота по египетскому календарю) состоялось восшествие на престол императора Диоклетиана. Коптская Церковь в Египте и сегодня ведет свое летосчисление не от Рождества Христова, а от этого дня (так называемая «эра Диоклетиана»).

Сын вольноотпущенника, вчерашнего раба, умнейший политик и совсем не злой человек, Диоклетиан мог бы войти в историю с доброй славой лучшего из императоров. Полководец, отразивший натиск врагов на всех рубежах, реформатор, смело поделивший бремя высшей императорской власти с тремя избранными им соправителями (тетрархами) и осуществивший новое административное деление империи на провинции и диоцезы, сохранявшие свое значение на протяжении нескольких веков после его смерти; «царь-социалист», сумевший в условиях непрерывных войн и всестороннего кризиса быстро и решительно переключить хозяйственную жизнь страны с «рыночной экономики» на рельсы административно-командной системы, почти экономической диктатуры; обеспечивший рабочими местами сотни тысяч безработных и социальной помощью миллионы обездоленных, – таков Диоклетиан в продолжение 20 лет своего правления.

Все эти годы он относился к христианству вполне толерантно. Достаточно сказать, что его собственные жена и дочь были христианками. Впрочем, некоторые историки полагают, что он просто откладывал решение религиозных вопросов до более благоприятного времени.

В 303 году наступило это «благоприятное» время. Один за другим были опубликованы три указа – эдикты Диоклетиана, положившие начало десятым в истории, самым масштабным и жестоким гонениям на Церковь.

Первым из них повелевалось по всей империи, на западе и востоке, разрушить церкви, конфисковать и сжигать священные книги, а самих христиан лишать гражданских прав. Второй указ предписывал арестовывать и сажать всех представителей духовенства – от епископа до псаломщика. Третий требовал применения пыток к упорствовавшим христианам.

Взявшись за что-либо, император любил доводить дело до конца. Своей задачей, пишет историк, Диоклетианово гонение имело совершенное подавление христианства, искоренение самого имени христианского. «Nomen christianorum deleto» – «Да погибнет имя христианское».

Не правда ли, до боли знакомый лозунг? «К первому мая 1937 года имя Божие должно быть забыто на территории СССР». Века идут, а цели не меняются. И средства палаческие те же…

Но цели врагов Церкви со времен Рима до наших дней потому и не меняются, что никакому Диоклетиану не удается их осуществить. Не хочет и не может мир забыть Имени Божиего, встают к трибуналу новые и новые Его свидетели. По-гречески «мученик» называется «мартис», то есть «свидетель», человек, свидетельствующий об истине веры не словами, а своей кровью.

И христианские мученики несут свое свидетельство миру.

И побеждают.

…Так обстояло дело и той далекой весной – тысяча семьсот лет назад.

Святой великомученик Георгий, родом из Каппадокии, города в Малой Азии, вырос в христианской семье. Его отец принял мученическую смерть, когда Георгий был еще ребенком. Поступив на военную службу, красивый и мужественный юноша был как-то замечен Диоклетианом и принят в его гвардию. Когда весной 303 года был разрушен по приказу императора соборный храм Никомидии, а на утро издан эдикт о гонениях на Церковь, Георгий смело явился в Сенат и открыто выступил против замыслов правителей.

– Кто ты такой? – спросил один из сенаторов.

– Я раб Христа, Бога моего, и, уповая на Него, предстал среди вас по собственной воле, чтобы свидетельствовать об Истине.

– Что есть истина? – невольно повторил кто-то вопрос Пилата.

– Истина есть Христос, гонимый вами, – отвечал юноша.

Изумленный император, который знал и возвышал Георгия, попытался воздействовать на него посулами, уговорами, потом угрозами. На это последовал ответ:

– Никто не ослабит моей решимости служить Богу.

Тогда Георгий был взят под стражу. Его вели, подталкивая остриями копий, а он был весел, так что стражникам казалось, будто сама смертоносная сталь гнулась и мягчала, касаясь исповедника, чтобы оставить его невредимым.

Назавтра начались пытки. Георгий недаром сказал императору: «Скорее ты устанешь, мучая меня, чем я, мучимый тобою». Заплечных дел мастера применили к нему полный традиционный набор: клали под пресс (под большой камень), зарывали в ров с негашеной известью, колесовали – протаскивали на колесе под закрепленным рядом ножей. А мученик, говорят, слышал голос: «Не бойся, Георгий, Я с тобою», – и у колеса появлялся в незримом сиянии Ангел, исцелявший его раны…

После коротких передышек мучения возобновлялись. Его обули в железные сапоги с раскаленными на огне гвоздями и в них погнали в камеру. Обернувшись в дверях, Георгий просил передать Диоклетиану, что сапоги ему впору…

Под впечатлением виденного исповедали себя христианами присутствовавшие на пытках придворные сановники Анатолий и Протолеон. Им пришлось тут же разделить не только веру, но и мученическую участь Георгия…

Порывалась разделить его подвиги и царица Александра. Но ее не допустили. Ее вместе с дочерью Валерией умертвит через десять лет Лициний…

Церковь назвала святого Георгия великомучеником. Список мучений Георгия особенно велик. В прошлом веке кому-то из историков некоторые из пыток, само число их – могли казаться невероятными. Думали, что составители древнего жития все-таки, наверно, «преувеличивают». Нам, пережившим гестапо, ГУЛАГ, сегодня уже так не кажется.

…В последнюю ночь после молитвы мученик, задремав, увидел в тонком сиянии Христа, Который поднял его с каменного пола темницы, обнял и поцеловал, сказав: «Дерзай – будешь царствовать со Мною». На другой день спокойно и мужественно Георгий преклонил голову под меч. На календаре стояло 23 апреля 303 года.

В растерянности взирали на своего Победителя палачи и судьи. В кровавой агонии и бессмысленных метаниях кончалась эра язычества. Через два года Диоклетиан, как бы признав правоту и победу Распятого и прошедших его путем бесчисленных мучеников, отречется от престола (1 мая 305 года), удалится на виллу в Далмации сажать салат и капусту и в конце концов, по древнему патрицианскому обычаю, примет яд, измученный и опустошенный…

– Ты измучишься раньше, мучая меня, – предсказал ему Георгий…

А еще через восемь лет святой Константин, один из преемников царя-мучителя, прикажет начертать на знаменах Крест и завет Победоносца: «Сим победиши!»

Н.Н. Лисовой