Слово в день Благовещения Пресвятой Богородицы ³⁵

Слово плоть бысть (Ин. 1:14).

В сих немногих словах заключается вся сущность настоящего торжества. Существенный предмет ныне нашей радости есть воплощение Слова.

Что это за Слово? Это второе лицо Пресвятой Троицы, Которое рождается прежде всех веков от Отца и Которое во всем равно Отцу и Духу Святому. Оно-то соединилось ныне с естеством человеческим. Оно-то плоть бысть в лице Иисуса Христа. Тайне соединения Божества с человечеством послужить избрана была Пренепорочная Дева Мария, а благовестителем сего непостижимого и спасительного для нас соединения послан был Архангел Гавриил. Все сие объясняет ныне Св. Церковь, воспевая так: Сын Божий Сын Девы бывает и Гавриил благодать благовествует.

Постигнуть, каким образом беспредельное Божество заключилось в пределах плоти невозможно; входить в исследование сего таинства, значило бы хотеть более, чем измерять пядию пространство неба и черпать горстию руки воду из океана. Кто был Апостол Павел? Но и Он воплощение Слова называл великою тайною: велия благочестия тайна: Бог явися во плоти (1Тим. 3:16).

Впрочем сколь непостижимо таинство воплощения само по себе, столько же и поучительно для нас! Слово плоть бысть: Кто не познает здесь Премудрости и Благости Божией? Слово плоть бысть: кто не примечает здесь дарованного нашему естеству достоинства? Слово плоть бысть: кто не получает из сего славного события урока благочестия?

Так, христиане, чего не может постигнуть наш ум, то должно быть предметом нашей веры. Что созерцает она и внушает, о том и размышлять спасительно. Вера наша, слуш., видит в воплотившемся Слове истинного Бога и истинного человека. Убо размыслим, ради чего Искупитель наш, будучи Богом, благоволил соделаться вместе и человеком? Размыслим не для удовлетворения пытливости ума, но для умножения веры и благочестия.

Искупление падшего человека есть вместе и воссоздание падшего человека. Кто сотворил человека, Тот только и спасти его, и воссоздать его мог. В прародителе своем, как представителе человеческого рода, мы потеряли образ; но чей? не свой, не образ Ангела, но образ Божий. Кто же мог восстановить образ бесконечного, кроме самого Бога? кто мог исправить и обновить растленного грехом человека, кроме самого Творца и Создателя?

Бог, по беспредельной Своей благости, мог спасти человека одним словом; а беспредельное же Правосудие?... Оно требовало удовлетворения за грехи полного и совершенного, столь же великого, как велик Бог. Что оставалось делать человеку? На себя уже надеяться не мог. Призвать на помощь другое высшее себя Существо – Ангела? И тут также надежды быть не могло. Самому человеку искупить себя – чем? Ангелу искупить человека также – чем? Вся святость Его – жертва ли Богу? Вся крепость Его достаточна ли для исхищения человека из ада, для разрушения ада, для обновления человека, ветхого прегрешениями? Остались бы мы навсегда должниками, под вечным осуждением, если бы благость Божия сама не восхотела удовлетворить за нас беспредельному Правосудию беспредельною жертвою крови Христовой.

Как в деле сотворения употреблены действия всемогущества, премудрости и благости Божией: так и в деле искупления потребны были те же Божественные силы. Искупителю надлежало победить врагов Божиих: грех, смерть и диавола. Кто, кроме Всемогущего, мог бы победить сих врагов? Искупителю надлежало преподать учение, которое бы умудряло во спасение не один иудейский народ, но всех человеков всех времен и стран. Кто, кроме Всемогущего и Премудрого, мог быть таковым учителем? Искупителю надлежало быть подателем всякой благодати, прощения и оставления прегрешений, освящения и оправдания, мира и утешения, света и жизни. Кто, кроме самого Источника благости и благодати, мог подать человеку все сии дары? Искупителю надлежало быть ходатаем вечно присущим Богу. И кто бы мог быть таковым, кроме Единородного Его Сына, принявшего на себя естество человеческое и таким образом, по выражению одного учителя Церкви, ставшего истинным посредником между Богом и человеками, как Богочеловек?

Никто, слуш., никто не мог нас примирить с Богом, кроме самого Бога. Бог бе во Христе, мир примиряя себе (2Кор. 5:19). Никто не мог научить нас истинному Богопознанию, кроме Сына Божия: Бога никтоже виде нигдеже: Единородный Сын, сый в лоне Отчи, той исповеда (Ин. 1:18). Никто не мог даровать нам вечной жизни, кроме Сына: И сей живот в Сыне Его есть (1Ин. 5:11). Никто не мог исполнить нас дарами Божией благодати, кроме Сына: И от исполнения Его мы вси прияхом и благодать возблагодать (Ин. 1:16).

Христианин! Твой искупитель есть Истинный Бог. Не должно ли сие питать, ободрять, укреплять, умножать твою веру и благочестие. Он всемогущ, и кто может исхитить тебя из рук Его, тебя, за которого Он пролил кровь Свою? Он Премудр, и можешь ли сомневаться, что правила веры и жизни, которым научило тебя Евангелие, доставят тебе премирную мудрость и блаженство? Он всеблаг, и можешь ли отчаиваться в получении спасения? Веруй в Него всем сердцем: веруяй в Сына имать живот вечный (Ин. 3:36), и люби Его всею душею: любяй Его возлюблен будет Отцем Его (Ин. 14:21).

Искупитель наш истинный Бог есть вместе и истинный человек.

Кто хочет искупить кого от долгов, тот должен заплатить оные заимодавцу совершенно! Таков закон правды! Искупителю надлежало взять на Себя все наши нужды и потребности, все немощи нашего естества, кроме греха, дабы, видев Его Самого жаждущим и алчущим, плачущим и страждущим, могли мы получать отраду и утешение в подобных обстоятельствах. Пример действует более, нежели наставление. Так – утешают нас в горести два человека, один убеждениями ума, другой собственным примером. Кто из них может подать помощь скорее? Очевидно, испытавший наши нужды и горести. Искупителю надлежало исполнить за нас закон, которого мы не могли исполнить, и совершить всякую правду, которой мы не сделали. Искупителю надлежало соделаться за нас клятвою и понести вместо нас крестную смерть. Как бы исполнил Он все сие, не сделавшись человеком? Как бы пострадал и умер, не быв во плоти?

Продолжать ли, слуш., доказательства? – истина очевидна. Упомянем только об одной из целей, для которой, по учению Апостола Павла, Бог-Отец благоволил, чтобы возлюбленный Сын Его соделался подобным нам человеком. Он, Сын Божий, принял естество наше, поскольку надлежало Ему во всем уподобитися братии, да милостив будет и верен первосвященник в тех, яже к Богу, во еже очистити грехи людския. В нем же бо пострада, Сам искушен быв, может и искушаемым помощи (Евр. 2:17–18). Может ли быть что-либо утешительнее для нас, окруженных искушениями и соблазнами?

Христианин! Твой Искупитель есть истинный человек. Сколько наставлений можешь находить для себя в Его святой жизни! Сколько утешений в Его скорбях и страданиях!

Следуем ли мы, братия мои, примеру нашего Искупителя? Быв бедными, переносим ли наши нужды с таким терпением, с каким Он переносил нищету Свою? Быв богатыми – употребляем ли свои сокровища в орудия мудрой благотворительности, как Он употреблял Божественные Свои силы ко благу рода человеческого? Тот, который послал Его в мир, непрестанно вопиет нам: Того послушайте; Тому последуйте.

Вера во Иисуса Христа-Богочеловека есть основа истинной христианской нравственности, но вера не мертвая, а живая, действующая любовию: так как вера без любви есть семя без растительной силы, есть образ без жизни. Знать и не делать, веровать и не любить значит быть христианином холодным. Христианин с одними историческими познаниями без добрых дел подобен кораблю без груза, который носится по произволу ветров и волн туда и сюда, непрестанно подвергаясь опасности разбиться о камни и погибнуть в волнах. Не колеблет ли и не увлекает ли иногда и нас, слуш., всякий ветр учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения? (Еф. 4:14)

Господи! некогда просили Тебя ученики приложить им веру. Так и мы просим Тебя и молим: соделай Твоею благодатию, да слабый луч нашей веры обратится в полный и обильный свет, и да тлеющий в нас огнь любви возгорится в нас и воздействует! Аминь.