Глава 27
Предание Христа Пилату (Мф.27:1–2). Судьба Иуды и цена крови (Мф.27:3–10). Суд Пилатов (Мф.27:11–25). Предание Христа на распятие и самое распятие (Мф.27:26–56). Погребение Господа (Мф.27:57–61). Стража при гробе (Мф.27:62–66).
Мф.27:1. Когда же настало утро, все первосвященники и старейшины народа имели совещание об Иисусе, чтобы предать Его смерти;
«Когда настало утро»: все предшествующее происходило ночью, ночью собирался и Синедрион (Мф.26:57,59), постановивший определение предать Иисуса Христа смерти. – «Утро»: это было утро того дня (пятницы), в который по закону вечером надлежало вкушать пасхального агнца (Ин.18:28,19:14). – «Имели совещание»: это было вторичное собрание Синедриона (ср. Лк.22:66 и дал. Мк.15:1). – «Чтобы предать Его смерти»: чтобы привести в исполнение определение, постановленное в предшествующем ночном заседании Синедриона.
Мф.27:2. и, связав Его, отвели и предали Его Понтию Пилату, правителю.
«Связав Его»: Господа связали еще в саду Гефсиманском, когда брали Его (Ин.18:12). Может быть, в продолжение суда пред Синедрионом Он был развязан; но теперь, когда хотели вести Его к Пилату, как преступника, Его опять связали, конечно, только по рукам. – «Предали Его Понтию Пилату»: с тех пор как Иудея подчинена была римскому управлению, у Синедриона отнято было (ср. Ин.18:31) право наказывать преступников смертью без утверждения римского правителя (лет около 10 спустя по Р. Хр.). Побиение камнями Стефана, несколько лет спустя по распятии Иисуса Христа, было поступком своевольным возмутившегося народа. – По закону уличенные в богохульстве должны быть побиваемы камнями (Лев.24:10–16); но иудеи, согласно непостижимой для них воле Божией, не хотели предать Иисуса Христа этой казни, а решились подвергнуть более поносной – распятию на кресте, и потому силились обвинить Его не только в богохульстве, но и в политических преступлениях. – «Понтий», по прозванию «Пилат», был пятым правителем (прокуратор или игемон) Иудеи, получил прокураторство от императора римского Тиверия в 26-м году по Р. Хр., – человек гордый, надменный и жестокий, но вместе малодушный, трусливый, ненавидевший иудеев и особенно их правителей и ненавидимый ими. После десятилетнего правления он вызван был к суду в Рим (в 36-м г.) и потом заточен в Виенне (Vienne, в южной Галлии), где кончил жизнь самоубийством. Прокураторы обыкновенно жили в Кесарии (Деян.23:23 и дал. Деян.24:27,25:1): но на праздник Пасхи, когда много собиралось в Иерусалим иудеев, они переселялись сюда для ближайшего наблюдения за порядком и предупреждения народных волнений.
Мф.27:3–4. Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и, раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: чтó нам до того? смотри сам.
Увидев, что Он осужден» и пр.: из этого нельзя заключать, будто Иуда, предавая Христа за деньги, не ожидал, что это предательство окончится осуждением Его на смерть, тем более, что Господь прямо и не раз говорил о Своей близкой смерти учениками, и притом смерти насильственной, от властей иудейских. Вероятно, ослепленная и омраченная сребролюбием совесть его, как скоро совершилось осуждение Господа, мгновенно проснулась, и пред нею предстал весь ужас его безумного поступка. – «Раскаялся»: сознал всю великую греховность своего поступка; но это было раскаяние с отчаянием, а не с надеждою. Это раскаяние есть только невыносимое мучение совести, без надежды исправления, почему оно и довело Иуду до самоубийства. – «Возвратил тридцать сребренников» и пр.: то, что казалось для него так пленительным, теперь, когда совесть возопила, показалось для него отвратительным. Таков грех вообще. – «Предав кровь неповинную»: на пролитие, т.е. предал на смерть человека невинного. Замечательное свидетельство о невинности Господа. Иуда в продолжение трех лет был ближайшим учеником Господа, и став из ученика врагом, свидетельствует, что он предал невинного человека. Но, свидетельствуя о невинности Господа, это признание Иуды пред начальниками иудейскими «умножает вину и его и их; его – потому, что он не раскаялся, или раскаялся, но уже поздно, и сам произнес осуждение на себя, ибо сам исповедал, что предал Его (напрасно); их вину умножает потому, что они, тогда как могли раскаяться и переменить свои мысли, не раскаялись» (Злат.). – «Что нам до того» и пр.? Что нам до терзаний твоей совести и до невинности Иисуса, – твое дело. Это бессердечное, холодное и насмешливое отношение к страшному душевному состоянию Иуды и к свидетельству о невинности Иисуса показывает их крайнее нравственное загрубение и нераскаянность.
Мф.27:5. И, бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился.
«Бросив сребренники»: не взятые первосвященниками и книжниками (ст. Мф.27:4) деньги Иуды бросил, думая, быть может, успокоить мучения совести, бросив цену крови, но – напрасно. – «В храме»: вероятно, в той части храмовых построек (ср. прим. к Мф.21:12), где бывали собрания первосвященников и старейшин народных. – «Удавился»: Апостол Петр, говоря о смерти Иуды, выражается так: «когда низринулся, расселось чрево его и выпали все внутренности его» (Деян.1:18). Вероятно, он повесился, а потом почему-либо упал с той высоты, на которой висел, и последовало то, о чем говорит Апостол Петр.
Мф.27:6. Первосвященники, взяв сребреники, сказали: непозволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови.
«Не позволительно» и пр.: вероятно, враги Иисуса Христа основывались в этом случае на законе Втор.23:18; так как другого подобного закона нет, и в этом случае обнаруживается крайне злое чувство их в отношении к Господу Иисусу, как обнаружилось оно и в цене, данной ими Иуде за предательство Господа (ср. прим. к Мф.26:15). – «В сокровищницу церковную» (корвану): «корваною называлась кружка, в которую полагали приносимое в дар Богу» (Феофил.). Таких кружек было несколько, и они помещались в разных местах двора так называемого женщин, при храме (см. прим. к Мф.21:12). В них клались как добровольные приношения народа в храме, так и полусикль, требовавшийся по закону от всякого иудея в пользу храма. – «Цена крови»: или жизни человеческой. Поразительно это стремление исполнить менее важный закон, нарушив важнейший – не осуждать невинных! Как точно относится к ним слово Господа – Мф.23:23!
Мф.27:7–8. Сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников; посему и называется земля та «землею крови» до сего дня.
«Сделав совещание»: «не просто делают свое дело, а сделав совещание; все клонится к тому, дабы никто не остался неповинным в сем беззаконии, дабы все были виновны» (Злат.). – «Купили землю горшечника»: Апостол Петр говорит, что сам Иуда приобрел землю неправедною мздою (Деян.1:18). В Писании, как и у светских писателей, нередко представляется, что человек сделал известное дело, тогда как он был только орудием или случаем к этому делу (Деян.2:23; Ин.19:1; Мф.27:59–60). Выражение Апостола Петра значит, что на деньги Иудины приобретена была земля. – Для «погребения странников»: иудеев, собиравшихся в великом множестве из всех стран мира на праздники, а равно и прозелитов. – «Землею крови» (Акелдама – Деян.1:19) «до сего дня»: «название места громче трубы возвещает всем о гнусном убийстве... Если бы они положили (сребренники) в корвану, дело не обнаружилось бы так повсеместно; купив же землю, они сделали все гласным и для будущих родов» (3лат., ср. Феофил.).
Мф.27:9–10. Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит: и взяли тридцать сребреников, цену Оцененного, Которого оценили сыны Израиля, и дали их за землю горшечника, как сказал мне Господь.
«Реченное чрез пророка Иеремию» и пр.: точных слов, приводимых евангелистом из книги пророка Иеремии, в ней нет, а есть очень схожие с ними слова в книге пророка Захарии (Зах.11:12–13). Для объяснения сего было и есть несколько догадок: например Ориген и Евфимий Зигабен полагали, что эти слова приведены в из утраченной пророческой речи Иеремии; Августин предполагал здесь ошибку памяти писателя, поставившего вместо 3ахарии – Иеремии; другие, что в указанном месте пророка Захарии образ речи взят из книги пророка Иеремии (гл. Иер.18 и Иер.19), и писатель посему наименовал последнего вместо первого, и много других догадок. Вероятнейшая из догадок та, что если место сие действительно приведено из пророка Захарии (хотя не буквально, а с удержанием только главной мысли пророчества, как то имеет обычай делать евангелист Матфей – Мф.4:15–16), то чтение: чрез Иеремию есть ошибка позднейшего писца, распространившаяся в древних списках; в первоначальном же списке было чтение – чрез Захарию, как это читается и доселе во многих древних списках (см. Тишендорф. Nov. Testam.). Эта ошибка очень возможна при употреблявшемся в древности письме собственных имен в сокращении: Ιερεμι’ου писалось Ιρι’ου, a Ζαχαρι’ου – Ζρι’ου; поставить одно сокращенное имя вместо другого было очень легко. – «Взяли тридцать сребренников» и пр. смысл приведенной из пророка Захарии речи таков: пророк поставлен от Бога пастырем погибающих овец дома Израилева, как представитель Верховного Пастыря – Бога. Иудеи не внимали этому пророку, как и другим, не внимали, следовательно, самому Богу. Чтобы наглядно показать иудеям, как мало они ценят попечение о них пророка и, следовательно, попечения Бога, Бог повелевает пророку спросить их: какую дадут они плату ему за пастырские труды его, если только они согласны дать плату? Они дали ему тридцать сребренников – цену, какую давали за рабов (см. прим. к Мф.26:15), т.е. оценили труды для них пророка и, следовательно, самого Бога, как ничтожные, как труды раба. Тогда Бог сказал пророку: брось это для горшечника, сию славную (ирония) цену, какою Я оценен у них. И взял я, говорит пророк, тридцать сребренников, и бросил их в дом Иеговы для горшечника (Зах.11:4,11–12). В событии предания Иисуса Христа использовалось то, что прообразовало это пророческое действие: Господь Иисус явился как Мессия – пастырь добрый; иудеи оценили Его жизнь в тридцать сребренников – цена раба, и на эти тридцать сребренников купили поле у горшечника. Евангелист указывает на это исполнение пророчества, хотя слова из пророческой книги приводит не буквально.
Мф.27:11. Иисус же стал пред правителем. И спросил Его правитель: Ты Царь Иудейский? Иисус сказал ему: ты говоришь.
«Ты Царь Иудейский?» Вопрос этот предложен Пилатом, без сомнения, по тому поводу, что обвинители Господа обвиняли Его пред правителем главным образом как политического преступника – возмутителя народа против верховной власти римского правителя (ср. Лк.23:2), зная, что богохульство (мнимое), в котором они обвинили Господа в своем Синедрионе, в глазах римского прокуратора не будет таким преступлением, за которое он счел бы Его достойным казни, и потому «указывают на гражданское преступление. Так поступали они и с апостолами; то же выставляли на вид и говорили, что эти Галилеяне, повсюду ходя, проповедуют некоего царя Иисуса» (Злат.). – «Ты говоришь»: т.е. так, действительно, Я Царь (ср. прим. к Мф.26:61). Господь при этом пояснил Пилату, в каком смысле Он называет себя Царем, и Пилат вследствие сего объяснения не мог смотреть на Него, как на политического преступника, и признал Его невинным (Ин.18:36–38).
Мф.27:12–14. И когда обвиняли Его первосвященники и старейшины, Он ничего не отвечал. Тогда говорит Ему Пилат: не слышишь, сколько свидетельствуют против Тебя? И не отвечал ему ни на одно слово, так что правитель весьма дивился.
«Ничего не отвечал»: ибо всякий ответ был бы напрасен для их убеждения. Они сами знали, что говорят ложь, что предали невинного (ср. Злат.); убеждать упорство бесполезно. – «Правитель весьма дивился»; он знал невинность Иисуса Христа, знал Его, конечно, как великого Учителя и обличителя неправды, который силою Своего слова увлекал народ и заставлял молчать Своих врагов, и потому мог предполагать, что и теперь Он мог вполне защитить Себя от клеветы и обличить клеветников; оттого и дивился весьма, видя, что обвиняемый не хочет говорить против обвинителей в защиту Себя (ср. Феофил.). Римлянин, конечно, не видывал еще подобного поведения обвиняемого на суде.
Мф.27:15–16. На праздник же Пасхи правитель имел обычай отпускать народу одного узника, которого хотели. Был тогда у них известный узник, называемый Варавва;
«Правитель имел обычай»: начало этого обычая неизвестно, и о нем нигде еще, кроме настоящего места и параллельных в других Евангелиях, не упоминается. Вероятно, он введен римлянами для приобретения себе популярности между иудеями; подобные милости несколько льстили народному самолюбию и несколько могли примирять народ с игом чуждой власти. – «Отпускать»: т.е. на свободу, освобождать от казни. – «Известный узник»: т.е. известный по своим преступлениям. – «Варавва»: называвшийся также Иисусом, как значится в некоторых древних списках, переводах и у некоторых из древних писателей, и бывший разбойником и убийцей.
Мф.27:17–18. итак, когда собрались они, сказал им Пилат: кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву, или Иисуса, называемого Христом? ибо знал, что предали Его из зависти.
«Кого хотите» и пр.: Пилат убежден был в невинности Иисуса и желал освободить Его. Он знал, что хотя книжники и фарисеи ненавидят Господа; но народ Его любит, и, может быть, надеялся, что Его предпочтут, по крайней мере, такому известному преступнику, каков Варавва, но – вышло не так. «Видишь ли извращение порядка? Обычай был такой, чтобы народ просил об осужденных, а игемон должен был отпускать. Теперь же делается напротив: игемон требует сего от народа – и, однако, они не укрощаются, а еще более свирепеют, поднимают крик, неистовствуют от зависти» (Злат.). – «Называемого Христом»: упоминанием, что Иисус есть их Мессия (Христос), Пилат, может быть, хотел образумить их. – «Из зависти»: они завидовали тому влиянию, какое имел Господь Иисус на народ, и той любви и почтению, которые народ оказывал Иисусу Христу. Для Пилата теперь это было ясно как из поведения Самого Иисуса, так и из образа действий Его врагов – клеветников.
Мф.27:19. Между тем, как сидел он на судейском месте, жена его послала ему сказать: не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него.
«На судейском месте»: это место, пред домом прокуратора, открытое и возвышенное, называлось по-гречески (λιυο’στρωτον, по-еврейски – Гаввафа (Ин.19:13). – «Жена его»: в апокрифическом Евангелии от Никодима и у некоторых из древних писателей христианских она называется Прокла или Клавдия Прокула; она исповедывала иудейскую веру, или, по крайней мере, была расположена к ней (ἱουδαι’ουσα) и была богочестива (υεοσεβη’ς). Предание говорит, что она после сделалась христианкою. – «Не делай ничего» (ср. Мф.8:29; Ин.2:4): не осуждай этого невинного. Она, конечно, боялась, что за осуждение невинного муж ее подвергнется наказанию Божию. – «Праведнику тому»: праведный – невинный. Если она была склонна к иудейской вере, то, конечно, могла слышать многое о Христе, как о великом Учителе, Чудотворце и Мессии, а сновидение было ближайшим поводом ходатайствовать о Нем пред мужем. – «Во сне»: как греки и римляне, так и иудеи в некоторых сновидениях видели указания божества; так поняла свой сон (неизвестно впрочем какой) и Прокула. «Почему же не сам Пилат видит его (сон)? Или потому, что жена наипаче была достойна сего, или потому, что если бы он видел, то не поверил бы ему, и даже, может быть, не сказал бы о нем. Посему так и устроено, чтобы жена видела сон сей, дабы это сделалось известным для всех. Но и не просто видит она сон, а и страдает много, дабы муж, хотя из сострадания к жене, помедлил совершить убийство. К тому же клонилось и самое время, ибо в ту же ночь она видела» (Злат., ср. Феофил.).
Мф.27:20–21. Но первосвященники и старейшины возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить. Тогда правитель спросил их: кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам? Они сказали: Варавву.
«Возбудили народ» и пр.: право испрашивать свободу узникам принадлежало народу, т.е. народному собранию, а не старейшинам только и представителям народа; вот почему сии последние убеждали народ просить, чтобы отпущен был Варавва, а Христос предан смерти. Народная толпа подчинилась влиянию врагов Иисуса Христа, действовавших хитро и нагло, и потребовала освободить Варавву. «Сами будучи злы, они вместе развращали и народ, дабы и за обольщение его понести тягчайшую казнь... Что надлежало делать? Отъявленного ли преступника отпустить, или сомнительного? Если позволено было отпускать одного из уличенных преступников, то тем более сомнительного. И – конечно, Иисус не казался для них худшим явных человекоубийц!.. Однако сего (Варавву) предпочли Спасителю вселенной. Зависть совершенно ослепила их» (Злат.).
Мф.27:22–23. Пилат говорит им: чтó же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Говорят ему все: да будет распят. Правитель сказал: какое же зло сделал Он? Но они еще сильнее кричали: да будет распят.
«Да будет распят»: «не говорят – да будет убит, но да будет распят, дабы и самый род смерти показывал в Нем злодея» (Евф. 3иг.). «Хотели не только убить, но и убить как за худое. Когда судия противился, они только упорствовали, крича одно и то же» (Злат.).
Мф.27:24. Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и умыл руки перед народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы.
«Взял воды и умыл руки»: у евреев был закон умывать руки в доказательство того, что умывающий невинен в пролитии крови найденного убитым человека (Втор.21:6. ср. Пс.25:6). Пилат пред иудеями пользуется этим обычаем иудеев, чтобы снять с себя ответственность в смерти признаваемого им невинного Иисуса. Конечно, от исполнения этого обряда он на самом деле не становится безответственным, ибо его обязанность, как судьи, была защитить признаваемого им за невинного; он должен был отпустить Его, несмотря на вопли и угрозы иудеев. Но он «действует малодушно, слабо и – все тоже беззаконствовали. Ибо ни Пилат не восстал против черни, ни чернь против иудеев» (Злат.). – «Смотрите вы»: вы будете ответственны за насильственную смерть этого невинного Праведника (ср. прим. к ст. Мф.27:4).
Мф.27:25. И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших.
«Кровь Его на нас» и пр: мы принимаем на себя ответственность за смерть Его, и не только на себя, но и на потомство (ср. прим. к Мф.1:1) наше. Если это преступление, то пусть кара Божия будет на нас и на потомстве нашем. «Такова безрассудная ярость, такова злая страсть!.. Пусть так, что вы самих себя прокляли; для чего навлекаете проклятие и на детей? Впрочем, человеколюбивый Господь, тогда как они столь сумасбродно неистовствовали против себя и детей, не подтвердил согласием сего голоса не только против детей, но и против их самих; даже и из них самих принял покаявшихся и удостоил бесчисленных благ» (Злат.).
Мф.27:26. Тогда отпустил им Варавву, а Иисуса, бив, предал на распятие.
«Иисуса бив»: у римлян осужденных на распятие рабов били, чтобы увеличить еще более их страдания. Невероятно впрочем, чтобы Пилат, сознававший невинность Иисуса Христа, повелел бить Его с сею целью. Из повествования Иоаннова о сем (Ин.19:1–5) можно видеть, что Пилат велел бить Иисуса, чтобы, показав Его израненного и униженного иудеям, возбудить их жалость к Нему и склонить их тем к освобождению Его от смертной казни, каковой расчет оказался, однако же, неверным. Бичевание у римлян было наказание жестокое: приговоренного к нему раздевали донага, привязывали за руки в наклонном положении к столбу и били кожаными бичами; удары падали как и куда попало, иногда наносились умышленно с варварской жестокостью даже по лицу; так терзаемый нередко лишался чувств, иногда умирал (о бичевании у иудеев см. прим. к Мф.10:17). – «Предал на распятие»: признавая Его невинным, следовательно, предал по малодушию, по трусости, против совести.
Мф.27:27. Тогда воины правителя, взяв Иисуса в преторию, собрали на Него весь полк
«Воины правителя»: распятие на кресте была казнь, употреблявшаяся собственно у римлян, и обыкновенно исполнителями казни были римские воины. – «В преторию»: Преторией называлось иногда все помещение, занимаемое римским правителем со всеми его пристройками, иногда одна судебная палата в этом помещении. Суд над Господом происходил вне этой палаты, пред домом правителя, на открытом месте, где был лифостротон; ибо иудеи не хотели входить в самый дом правителя язычника, чтобы не оскверниться (Ин.18:28), так как в этот день вечером надлежало вкушать пасху, а прикосновение к чему-либо языческому считалось осквернением, препятствовавшим праздновать пасху. – «Весь полк»: полк, или когорта, – десятая часть римского легиона, состоявшая из 400–600 человек, смотря по численности легиона. Так как нельзя предположить, чтобы целая когорта собрана была в судебной палате, то слово претория надобно здесь понимать в первом из вышеуказанных значений, на что ясно указывает выражение ев. Марка при повествовании о сем, что воины отвели Господа внутрь двора, то есть в преторию (Мк.15:16).
Мф.27:28–30. и, раздев Его, надели на Него багряницу; и, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! и плевали на Него и, взяв трость, били Его по голове.
«Надели на Него багряницу»: это был обыкновенный военный плащ красного цвета. Этим, равно как и последующими действиями, они хотели посмеяться над Ним, как над царем иудейским, ибо цари и императоры, а равно и высшие военные чины, носили такие же плащи, только, конечно, более дорогие. Это была широкая верхняя одежда без рукавов, которая накидывалась чрез плечо и застегивалась так, что правая рука оставалась свободной. Можно предполагать, что этот плащ был какой-нибудь ветхий и негодный к употреблению – для большего поругания Господа грубыми солдатами. – «Венец из терна»: терн – колючее растение, небольшое, гибкое. При возложении такого венца на голову колючки производили сильную боль, впиваясь в тело до крови. – «Трость»: цари носили, как символ власти, скипетр, более или менее богатый и украшенный. Господу, в насмешку над Ним как над царем, дали простую палку, как вместо богатого венца, какой носили цари, надели венец из терна. – «Становились на колена»: так на востоке воздавали почести царям. – «Радуйся», или здравствуй, «Царь Иудейский». – «Били по голове»: от чего колючки терна еще более врезывались в голову и причиняли сильнейшую боль. «Не одна часть, а все тело терпело страдания: глава от венца и трости, лицо от ударов и заплеваний, ланиты от заушений, все тело от бичевания, наготы, одеяния хламидой и притворного поклонения, рука от трости, которую дали Ему держать вместо скипетра, уста от поднесения оцта. Что может быть сего тягчае, что обиднее?» (3лат., ср. Феофил.).
Мф.27:31. И когда насмеялись над Ним, сняли с Него багряницу, и одели Его в одежды Его, и повели Его на распятие.
Мф.27:32. Выходя, они встретили одного Киринеянина, по имени Симона; сего заставили нести крест Его.
«Выходя»: или из претории, в которой Господь претерпел столько поруганий, или, вероятнее, – уже из города, когда Господь столько изнемог, что далее не мог уже нести креста Своего. – «Киринеянина»: Киринея или Кирена – город в Ливии (в Африке) на запад от Египта, населенный тогда во множестве евреями, издавна переселившимися в Египет и далее. Этот Симон, быть может, пришел, по обычаю его соотечественников, в Иерусалим только на праздник Пасхи; а быть может, был переселен в Иерусалим из Кирены, почему и прозывался Киринеянином. Он был отец известных после в первенствующей церкви Александра и Руфа (Мк.15:21; Рим.16:13). – «Заставили нести крест»: распинаемые обыкновенно сами несли крест до места распятия, и Господь первоначально Сам нес крест Свой; но потом, измученный бичеванием и ударами солдат в претории, Он, вероятно, до того ослабел, что не мог донести до места креста Своего, и уже Киринеянин Симон донес этот крест за Него.
Мф.27:33–34. И, придя на место, называемое Голгофа, что значит: Лобное место, дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и, отведав, не хотел пить.
«Голгофа, что значит – лобное место»: небольшой холм, находившийся тогда вне городских стен к северо-западу. Неизвестно в точности, почему он назывался так. Предполагают – или потому, что он имел вид черепа (Кирилл Иерусал.), или потому, что на нем было много черепов и костей казненных там (Иерон.). По преданию же церкви, на этом самом месте был погребен Адам (Афанасий, Епифаний, Феофилакт, Августин: «вознесен был на древо врач там, где лежал больной»). У иудеев казни не производились в городе, но всегда за городом (ср. Чис.15:36; 3Цар.21:13), точно также и у римлян. Но Господь благоволил пострадать вне стен, по высшему усмотрению, как проясняет сие святой Апостол Павел (Евр.13:11–12). – «Уксуса, смешанного с желчью»: напиток одуряющий и притупляющий чувство, который давали осужденным пить пред распятием, чтобы несколько уменьшить мучительность страданий, и который римляне называли усыпительным. – «Не хотел пить»: отведав и узнав сей напиток, Господь не стал его пить. Он хотел испить чашу гнева Божия вполне, не уменьшая силы страданий, ибо Он пришел для того, чтобы пострадать и страданиями искупить человечество. Уже после несколько, когда невыносимо томила Его жажда, Он несколько вкусил другого поднесенного Ему питья (ст. Мф.27:48; Ин.19:28–30).
Мф.27:35–37. Распявшие же Его делили одежды Его, бросая жребий; и, сидя, стерегли Его там; и поставили над головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Иисус, Царь Иудейский.
«Распявшие Его»: кресты делались различным образом: крест обыкновенный состоял из двух брусьев, врезанных один поперек другого; иногда они врезывались наискось. Распинали в первом случае так, что руки распинаемого пригвождались или привязывались к поперечному брусу, а ноги к нижней части продольного; во втором случае к каждому из четырех концов пригвождались или привязывались руки и ноги. В том и другом случае распинали иногда головою вниз. Так как об особенностях распятия Господа не упоминается, то надобно полагать, что распятие Его происходило обыкновенным образом, т.е. на кресте первого рода, головою вверх, причем руки и ноги были пригвождены, а не привязаны. Чтобы руки не разорвались от ран при тяжести висящего тела, под ноги прибивали иногда ко кресту подставку или врезывали малый брус, на который распинаемый мог встать, и к этой собственно подставке или брусу прибивались ноги. На верхнем, оставшемся свободным, конце креста прибивалась дощечка с надписью вины, по которой распят человек. Самое распятие производилось неодинаково: или, положив крест на землю, пригвождали распинаемого к нему и потом ставили крест, утверждая его в земле; или, поставив крест, возвышали на него распинаемого и там уже пригвождали или привязывали. – «Делили одежды Его»: одежды распинаемого отдавались распинателям, и они делили их между собою, как знали. О разделе в настоящем случае одежд Спасителя подробнее повествуется в Евангелии от Иоанна (Ин.19:23 и дал.). – «И поставили»: по приказанию Пилата (Ин.19:19). Так как иудеи предали Пилату Господа, как политического преступника, именно, как называвшего Себя царем иудейским, то Пилат и приказал написать только сие.
Мф.27:38. Тогда распяты с Ним два разбойника: один по правую сторону, а другой по левую.
«Два разбойника»: «Его распяли посреди них, дабы разделил с ними худую их славу» (Злат.). Правитель, живший обыкновенно в Кесарии, не часто бывал в Иерусалиме, а потому естественно случалось ему в бытность в Иерусалиме произносить смертные приговоры над несколькими преступниками.
Мф.27:39–40. Проходящие же злословили Его, кивая головами своими и говоря: Разрушающий храм и в три дня Созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста.
«Проходящие»: в этой толпе возбужден был фанатизм, а в таком случае толпа не скупа бывает на злословие. Вероятно, здесь разумеются, главным образом, подущенные книжниками и фарисеями. – «Кивая головами»: в знак презрения и насмешки. – «Разрушающий храм» и пр.: это – непонятое иудеями изречение Господа о храме тела Своего (Ин.2:19 и дал.); это же изречение непонятое представлено было на суде Синедриона, как доказательство, что Иисус богохульник (Мф.26:61). – «Спаси Себя»: т.е. если Ты такой всесильный чудотворец, то покажи теперь Свое всемогущество над Собою Самим, избавь Себя от этой насильственной и позорной казни. – «Сын Божий», т.е. Мессия (Мф.26:63). – «Сойди со креста»: ибо для Мессии, думали они, все возможно.
Мф.27:41–43. Подобно и первосвященники с книжниками и старейшинами и фарисеями, насмехаясь, говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти; если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него; уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын.
«Если Он Царь Израилев» и пр.: «Когда тщетно просивши Пилата – снять вину, а вина была написана такая: «Царь Иудейский», не успели в намерении (он воспротивился им и сказал: что я написал, то написал), тогда они уже ругательствами своими старались показать, что Он – не царь. Для сего-то они говорили: «если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет со креста», и еще: «других спасал, а Себя Самого не может спасти», покушались таким образом омрачить и прежние Его знамения» (Злат.). – «Спасал»: т.е. чудотворным образом избавлял от разных бед, и страданий, и опасностей. – «Уповал на Бога» и пр.: враги Иисуса Христа пользуются словами из пророческого о Мессии псалма 21-го (Пс.21:5), прилагая их к Господу Иисусу с некоторым изменением против подлинника. Первые слова из этого псалма Господь действительно приложил к Себе (ст. Мф.27:46). Может быть, Он в Своих беседах и действительно изъяснял сей псалом о Себе, как объяснял о Себе разные пророчества, и иудеи теперь воспользовались сим, чтобы насмеяться над Ним, как воспользовались словами Его о разрушении – храма тела Своего. – «Он сказал» и пр.: еще недавно на суде Синедриона Он сказал сие (Мф.26:63–64), хотя обыкновенно любил называть Себя смиренным именем Сына Человеческого.
Мф.27:44. Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его.
«Также и разбойники поносили Его»: по сказанию ев. Луки поносил один, а другой исповедал Мессиею (Лк.23:40 и дал.). Надобно предположить, или – что сначала оба поносили, а потом один раскаялся (Злат., Феофил., Евф. 3иг., «сперва оба хулили, а после не так уже. Дабы ты не подумал, будто произошло сие по некоему согласию, или разбойник не был разбойником, его ругательством доказывает тебе, что сперва на кресте был разбойник и враг, но внезапно изменился» – Злат.); или: что здесь ради краткости повествования факт обобщается, подробности опускаются и приписывается обоим то, что делал один (ср. Мк.7:17 с Мф.15:15; Мк.5:31 с Лк.8:45; Лк.9:13 с Ин.6:8–9).
Мф.27:45. От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого;
«От шестого часа до девятого»: по нашему счислению времени, от 12-ти часов дня до 3-х часов пополудни (см. прим. к Мф.20:3 и дал.). – «Была тьма»: это не было обыкновенное, по известным естественным законам совершающееся солнечное затмение; против сего – и время (полнолуние, когда не бывает солнечных затмений) и продолжительность затмения (ср. Злат.). Это было чудесное затмение, которое, вместе с другими последующими чудными явлениями в природе, свидетельствовало о смерти возлюбленного Сына Божия. О затмении необыкновенном, в продолжение которого видны были даже звезды, в это время, свидетельствует римский астроном Флегонт. – «По всей земле»: чудесный характер затмения требует принять слова сии в точном их значении. «По всей земле была тьма, а не в части какой-либо» (Феофил., ср. 3лат.). Вероятно, эта тьма настала вслед за повествуемым глумлением над повешенным Господом; может быть, она и прекратила эти глумления и вызвала в народе то тягостное чувство, о котором замечает ев. Лука в своем повествовании о сем (Лк.23:48).
Мф.27:46. а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или́, Или́! ламá савахфани́? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?
«Боже мой» и пр.: слова с некоторым изменением буквы, а не смысла взяты из пророческого Пс.21. Весь гнев Божий, который должен был излиться на все человечество за грех, теперь сосредоточился, так сказать, на одном Христе, приносящем своею смертью искупительную жертву за грехи всего мира, и Бог как бы оставил Его теперь, чтобы принять благоволительно жертву сию во искупление всех грехов. В тяжких мучениях телесных и душевных это оставление было самым тяжким и вызвало это болезненное восклицание.
Мф.27:47. Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он.
«Илию зовет Он»: со стороны понимавших еврейский язык это была новая насмешка над страдальцем; если так, то надобно предположить, что это была насмешка со стороны таких обезумевших фанатиков, которых не могут образумить никакие знамения. Сходство слова Или с именем Илия подало повод к этой насмешке. Они считали ее тем язвительнее, что пред пришествием Мессии иудеи ожидали пришествия Илии, и теперь насмехались, что вот оставленный Богом, распятый, но все еще считающий себя Мессиею, зовет Илию, чтобы он помог Ему теперь. Впрочем, может быть, некоторые и не расслышали слова Господа и действительно думали, что Он зовет Илию (Феофил.); может быть, это были слова римских воинов, дурно понимавших сирохалдейский язык, знавших ожидание иудеями Илии, и в этом смысле понявших и истолковавших повторенное слово – «Или, Или» (Евф. 3иг.).
Мф.27:48–49. И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложи́в на трость, давал Ему пить; а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его.
«Взял губку»: удобно впитывающую в себя жидкости, каковою иногда затыкалось узкое горло сосуда, в котором хранился напиток. – «Наполнил уксусом»: кислым вином, составлявшим обыкновенное питье римских воинов, особенно во время сильной жары. – «Наложив на трость»: так как висевшие на кресте были довольно высоко от земли и им нельзя было просто поднести питья, то и пользовались сим способом для утоления их жажды. – «Давал Ему пить»: ибо Господь пред сим воскликнул – «жажду» (Ин.19:28). Распятие производило сильную жажду в страдальцах. Господь не отверг теперь поднесенного Ему питья, как отверг несколько ранее, потому что это питье не производило одурения и отупения чувств, как то. – «А другие говорили» и пр.: грубая жестокость, соединенная с насмешливостью, так свойственные необразованной толпе даже в тяжкие минуты. – «Постой»: не помогай Ему в Его страданиях, не предупреждай Илию, которого Он зовет помочь Ему; посмотрим, может быть, и в самом деле он явится.
Мф.27:50. Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух.
«Возопив громким голосом»: Он возопил – «совершилось» (Ин.19:30) и – «Отче, в руки Твои предаю дух Мой» (Лк.23:46). – «Испустил дух»: т.е. умер. Это было около девятого часа (ст. Мф.27:46), распят же был около шести часов; следовательно, Он висел на кресте около трех часов. Случалось, что распятые были живы несколько суток, и скорая смерть Господа, которая даже привела в удивление Пилата (Мк.15:44), объясняется предшествовавшими ужасными страданиями, которые так ослабили силы Его, что Он не мог донести креста Своего.
Мф.27:51–53. И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим.
«Завеса во храме раздралась»: завеса, которая отделяла часть храма, называемую Святое, от другой, называемой Святое Святых (Исх.26:31–33). Так как это было около времени вечерней жертвы, то, вероятно, очередной священник был свидетелем этого чудесного раздрания. Святое Святых было образом неба, и раздрание завесы, скрывавшей его, было образом того, что смертью Христовою открыт всем вход в него, куда первосвященник Иисус вошел как предтеча (ср. Евр.6:19 и дал.; Евр.9:6 и дал.; Евр.10:19 и дал.). По толкованию других, чрез это раздрание завесы «Бог показал, что храм, доселе недоступный для народа и им не виденный, которого внутренность была закрываема завесою, будет в таком уничижении и презрении, что всякий может входить в него и рассматривать его. Иные представляют на это и другие причины. Так говорят, что раздираемая завеса означала упразднение буквы законной, причем должно раскрыться все законное, что прежде закрывалось буквою, как некоею завесою, а все, прежде неясное и загадочное, должно объясниться теперь, исполнившись на Христе. Можно сказать и то, что как иудеи имели обычай раздирать одежды в случае богохульства, так теперь и храм Божий, как бы скорбя о смерти (воплотившегося) Бога, разрывал одежду свою, т.е. завесу» (Феофил.). – «Земля потряслась»: землетрясение сие надобно признавать, по связи с предшествующими ему и последующими чудесами, также чудесным, а не обыкновенным явлением. Это был знак гнева Божия на тех, кои предали смерти возлюбленного Сына Его. – От этого землетрясения «камни», т.е. скалы гор, «расселись и гробы», которые делались в каменных скалах в виде пещер, «отверзлись»: камни, закрывавшие вход в эти пещеры, действием землетрясения отпали и оставили пещеры открытыми, или сверху наделавшиеся расселины оставляли их открытыми. – «Многие тела усопших» и пр.: вероятно, это были недавно умершие праведные люди, которые известны были остававшимся в живых жителям Иерусалима: ибо если бы древние святые воскресли и явились в городе, то их, конечно, не узнали бы, и явление их (ст. Мф.27:53) не достигло бы цели. – «По воскресении Его», т.е. Христа, следовательно, в час смерти Его только отверзлись гробы; праведники же воскресли после того, как Сам перворожденный из мертвых, начальник воскресения, воскрес, победив смерть. – «Вошли во святый град»: гробы устроялись обыкновенно в скалах, окружавших города. Может быть, не только из окрестностей Иерусалима воскресшие пришли в город, но и из других городов. – «Святый град»: Иерусалим, называемый так потому, что в нем был единственный в то время святой храм единого Бога, в котором Бог являл особенным образом святое Свое присутствие. – «Явились многим»: «дабы действительность сия не сочтена была за мечтание, (воскресшие) являются многим в городе» (Злат.).
Мф.27:54. Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий.
«Сотник»: командовавший сотнею римских солдат и распоряжавшийся распятием троих осужденных. – «Устрашились весьма»: в вышерассказанных чудесах они увидели знамение гнева Божия за распятие невинного и боялись, что они, как орудия этой казни, подвергнутся строгому наказанию Божию. – «Сын Божий»: они, вероятно знали, что Иисуса Христа обвиняли в том, что Он называл себя Сыном Божиим, и в чудесах, сопровождавших смерть Его, они видели доказательство истинности того, что Он Сын Божий. Будучи язычником, сотник едва ли имел верное понятие о Сыне Божием и выражал, может быть, языческое понятие о Нем. Предание впрочем (именуя его Лонгином) говорит, что после он сделался христианином и мучеником (Феофил. ср. Чет. Мин. октября 16).
Мф.27:55–56. Там были также и смотрели издали многие женщины, которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему; между ними были Мария Магдалина и Мария, мать Иакова и Иосии, и мать сыновей Зеведеевых.
«Смотрели издали»: без сомнения, потому издали, что приблизиться ко кресту не позволяли им солдаты римские, окружавшие крест. Издали наблюдали они за страждущим Учителем и Господином своим, и сами страдали душою. Хотя издали, но все же смотрели, тогда как ученики разбежались. – «Магдалина»: из местечка Магдалы на юго-западном берегу Геннисаретского озера (см. прим. к Мф.15:39). – «Мать Иакова и Иосии»: Златоуст и Феофилакт разумеют Богоматерь. «Кто же они (жены) были? Матерь его, которую называет (евангелист) Иаковлевою» (Злат.). Мариею матерью Иакова и Иосии евангелист называет Богородицу, поскольку Иаков и Иосия были дети Иосифа от первой его жены. А как Богородица называлась женою Иосифа, то по праву называлась и матерью, т.е. мачехою детей его» (Феофил., ср. Синаксар в неделю жен мироносиц). Другие полагают, что это была жена Клеопы (Алфея; ср. прим. к Мф.1:24,12:46–47), сестра Марии Богоматери. – «Мать сынов Зеведеевых»: Иакова и Иоанна, по имени Саломия (Мк.15:40).
Мф.27:57. Когда же настал вечер, пришел богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса;
«Настал вечер»: после девяти часов по иудейскому счислению, или после трех часов пополудни по нашему. Господь уже испустил дух в это время. – «Пришел»: к месту распятия на Голгофу, чтобы взять тело (ст. Мф.27:59). – «Из Аримафеи»: по сказанию ев. Луки (Лк.23:51), это был город иудейский, следовательно, лежал недалеко от Иерусалима. Вероятно, что эта Аримафея – место рождения великого пророка Самуила – то же, что Рама, о которой упоминается Мф.2:18 (см. прим. к этому стиху). Иосиф был член Синедриона (Мк.15:43), человек благочестивый, потаенный ученик Иисусов (Ин.19:38). «Отсюда особенно можно видеть его мужество. Он отваживался теперь на явную смерть, ибо возбуждал всеобщую против себя ненависть, когда обнаруживал свою любовь к Иисусу и дерзнул просить тело Его, и не прежде отступил, пока приял оное, – дерзнул даже не только приять тело и погребсти честно, но и положить в своем новом гробе, чем показал и свою любовь и мужество» (Злат.).
Мф.27:58. он, придя к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело;
«Пришедши к Пилату» и пр.: по обычаю римлян, тела распятых оставались на крестах и делались добычею хищных птиц; но можно было, испросив позволение начальства, снимать их и предавать погребению. Так как день распятия Христа была пятница, а суббота была великим праздником у иудеев, тем более, что в тот год на эту субботу падал первый день Пасхи, который праздновался с вечера пятницы, то иудеи просили Пилата снять тела распятых, ускорив их смерть (Ин.19:31–37). Пользуясь сим, так как Господь уже умер, просил Иосиф у Пилата позволения снять и погребсти тело Его. – «Пилат приказал отдать»: уверившись предварительно, что Иисус действительно умер (Мк.15:44–45).
Мф.27:59–60. и, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею и положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился.
«Обвил Его чистою плащаницею»: с благовониями, как обыкновенно погребают иудеи (Ин.19:40). Когда не намеревались бальзамировать тело, или не было времени для сего, то обыкновенно умащали и осыпали его благовониями и, завернув в чистое полотно, полагали так во гробе. – «Высек» (прежде) «в скале»: как обыкновенно делались гробы у иудеев (см. прим. к Мф.8:28). Гроб этот был в саду, недалеко от места распятия Господа (Ин.19:41). – «Привалил большой камень» и пр.: чтобы не могли проникнуть туда хищные звери и птицы.
Мф.27:61. Была же там Мария Магдалина и другая Мария, которые сидели против гроба.
«Мария Магдалина и другая Мария»: см. прим. к ст. Мф.27:56. – «Сидели против гроба»: смотрели на погребение Господа, «дабы, когда утишится неистовство иудеев, приступить и намастить Его» (Злат.).
Мф.27:62–64. На другой день, который следует за пятницею, собрались первосвященники и фарисеи к Пилату и говорили: господин! Мы вспомнили, что обманщик тот, еще будучи в живых, сказал: после трех дней воскресну; итак прикажи охранять гроб до третьего дня, чтобы ученики Его, придя ночью, не украли Его и не сказали народу: воскрес из мертвых; и будет последний обман хуже первого.
«На другой день» и пр.; т.е. в субботу. Враги Иисуса Христа не тотчас просили поставить стражу ко гробу потому, что вслед за погребением Господа наступал час вкушать пасхальную вечерю, когда запрещалось не только заниматься какими-либо посторонними делами, но даже выходить из дому. Они могли быть спокойны, что в эту ночь и в субботу, когда также ничего не позволялось делать, ученики Иисуса Христа не украдут тело Его, как они подозревали их в сем намерении (конечно, совершенно напрасно). Но по миновании субботы, когда разрешались дела житейские, ученики, по их ложному подозрению, могли похитить тело своего Учителя. А потому в субботу (неизвестно в какое время, вероятно, к вечеру) пришли к Пилату с просьбою, чтобы он распорядился поставить стражу ко гробу. – «Обманщик тот»: они обвиняли Господа, что Он обманывает и обольщает народ, выдавая себя за Мессию – Царя Иудейского, каковый обман, по их мнению, обличался теперь самою смертью Его, ибо Мессия, по их мнению, не должен был умирать (Ин.12:31 и дал.). – «После трех дней воскресну»: Господь часто говорил ученикам своим прямо и ясно о воскресении Своем после трех дней, иудеям же говорил о сем прикровенно (например, Ин.2:19,21; Мф.9:15,12:39–40), и они, как видно, понимали прикровенные указания Его на сие, хотя, конечно, не верили им. – «Последний обман», т.е. утверждение учеников, что Учитель их воскрес из мертвых, «хуже первого», т.е. того, что сам Учитель их выдавал Себя за Мессию. Они называют то и другое обманом, потому что не верили ни тому, ни другому. Последний обман они признают худшим первого потому, что весть о воскресении сильнее могла подействовать на народ, чем слова Его о Себе, как Мессии.
Мф.27:65–66. Пилат сказал им: имеете стражу; пойдите, охраняйте, как знаете. Они пошли и поставили у гроба стражу, и приложили к камню печать.
«Имеете стражу»: разумеются римские воины, которые состояли на время праздника в распоряжении членов Синедриона для охранения порядка и спокойствия при храме (ср. прим. к Мф.26:47). – «Приложили к камню печать»: так что никто не мог войти во гроб. Поистине достойно удивления, как самыми действиями врагов Господа премудрость Божия несомненно засвидетельствовала истинность искупительной смерти и воскресения Спасителя человечества и сделала невозможным даже подозревать обман здесь. «Вникни в сии слова: мы вспомнили, говорят, что обманщик тот, еще будучи в живых – следовательно, Он скончался! – сказал: после трех дней воскресну. Итак, прикажи охранять гроб – следовательно, Он погребен... Итак, если гроб запечатан, то обмана уже не будет. Невозможное дело! Следовательно, из вашей же просьбы составляется непререкаемое свидетельство Его воскресения. Ибо если запечатан был гроб, то не было никакого и обмана; если не было обмана, а гроб найден пустым, то явно, что Он воскрес; нельзя и прекословить сему. Видишь ли, как и против воли подвизаются в пользу истины?.. – «Имеете стражу» и пр.: не позволяет воинам одним печатать. Как бы узнавши о Его делах, не хочет более действовать с ними заодно, а, чтобы освободиться от них, позволяет им и сие, и говорит: вы как хотите печатайте, чтобы после не винить других. Подлинно, если бы одни воины запечатали, то иудеи могли бы сказать, хотя бы то было ложно и невероятно, однако они как в прочих случаях бесстыдно клеветали так и теперь могли бы сказать, что воины позволили унесть тело и подали ученикам повод вымыслить весть о воскресении. Теперь, когда сами утвердили гроб, не могут сказать сего... Сами пришли, сами просили, сами запечатали вместе со стражей, дабы таким образом быть обвинителями и обличителями самих себя. Ибо если и теперь украли, то когда? В субботу ли и как? Выходить не позволено было. Если же преступили и закон, то как сии столь робкие люди осмелились сделать сие?.. И от живого, когда только Он задержан был, убегли; могли ли же после смерти дерзать за Него, если бы Он не воскрес?.. Если верховный из них не снес слова жены дверницы, а прочие, увидевши Его связанным, рассеялись, то как они вздумали бы идти на край вселенной и там насаждать вымышленное слово о воскресении?» (Злат.).