Григорий Просветитель

Григорий Просветитель – св. просветитель Армении христианством. Он был сын персидского вельможи Анана из рода Арсанидов, который, обольщенный заманчивыми обещаниями основателя дома Сассанидов Артамира, убил армянского царя Хозроя и, спасаясь бегством, бросился в реку Арам и погиб в ее водах. Умирающий Хозрой приказал избить всех родных Анана, и от этого избиения спаслись только двое его малолетних детей, из коих маленький Г. тайно увезен был своей кормилицей христианкой Софией в Кесарию Каппадокийскую, где по достижении зрелости лет женился и имел двоих детей. Но через три года супруги разошлись между собой, чтобы всецело посвятить себя попечению о спасении души, причем воспитание одного из сыновей было поручено кормилице, а другой взят был своею матерью Марией в монастырь. Сам Г. отправился в Рим и, чтобы искупить кровавое преступление своего отца, поступил на службу царского сына Тиридата, который после смерти своего отца Хозроя искал себе убежища в Риме. Когда последний с помощью Диоклетиана прогнал персов из Армении и вновь овладел царством своих отцов (286 г.), то приказал Г. принести благодар. жертву языческим богам. Но последний отказался от этого, заявляя, что он служит единому своему царю – Господу Иисусу, и никакие пытки и мучения не могли заставить его изменить этому решению. Когда при этом Тиридат узнал, что Г. – сын убийцы его отца, то пришел в еще большую ярость и приказал бросить его в обитаемую ядовитыми змеями цистерну, воздвиг общее гонение на христиан и более твердых из них подвергал тюремному заключению и смерти. Но, наконец, ярость его была укрощена свыше: его, как некогда Навуходоносора, постигло безумие, а вместе с ним и его вельмож, и гонение должно было прекратиться. Между тем, прошло 13 лет с того времени, как Г. был брошен в яму, и все уже думали, что он давно умер. Но ангел Господень, явившись во сне неповинной в гонениях царем дочери, возвестил ей, что Г. еще жив. И действительно, одна благочестивая христианка-вдова тайно приносила ему каждый день хлеба и воды, чем и поддерживала его жизнь. Узнав об этом и получив чудесное исцеление, царь помиловал его и, сам приняв христианство, ревностно стал разрушать языческие храмы и жертвенники, и воздвигал христианские церкви. Имущества разрушенных храмов, их многочисленные богатства раздавались бедным и нищим, или отбирались в казну на дело утверждения новой веры. Вместо разрушенных капищ, Г. везде воздвигал знамение креста; он ставил кресты на перекрестках, на площадях и в начале улиц; во всех городах, местечках и селах он назначал места для церкви, но не полагал самого основания и не воздвигал алтаря во имя Божие, потому что еще не был облечен саном священства; он только окружал выбранные места стенами и ставил кресты.

Наконец, Тиридат созвал (в 317 или 318 г.) в Вагармапат начальников и предводителей армянского народа, и здесь, уже с общего согласия, решено было обратить армянский народ в христианство, а Г. признать духовным руководителем и учителем веры. Тогда составлена была пышная депутация из главных сатрапов и князей страны и отправлена вместе с Г. в Кесарию Каппадокийскую к архиепископу Леонтию для посвящения Г. в епископа. Почему выбрана была в этом случае Кесария? Вероятно, просто потому, что сам Г. принадлежал к кесарие-каппадокийской церкви; Кесария была издавна знакома ему; она была вторым его отечеством. Тиридат снабдил депутацию богатыми дарами для соседних церквей и особым письмом к архиепископу Леонтию. Архиепископ Леонтий исполнил просьбу армян, созвал собор местных епископов и вместе с ними «возложил на Г. руки со св. Евангелием». Армянские историки говорят, что по просьбе Г. Леонтий дал ему половину мощей св. Иоанна Предтечи и присоединил еще мощи священномученика Афиногена, епископа Севастийского, замученного при Диоклетиане. Возвратившись в Армению, Г. думал было уже приступить к крещению армян, но так как в округе Тироне оставалось еще два храма, в которых приносились жертвы индийским идолам, то отправился туда, чтобы разрушить их. Разрушить эти храмы оказалось нелегко. Храмы индийских богов владели громадными сокровищами, многими значительными селами и обширными пастбищами. Сословие жрецов, находившихся в этих храмах, составляло из себя как бы государство в государстве и находилось к царю в таких же вассальных отношениях, как армянские князья. Влияние этого сословия в Тироне было значительно, и Г. имел уважительные причины как можно скорее разрушить эту твердыню язычества. После упорной борьбы жрецы были побеждены, храмы были разрушены, и на их месте заложена церковь во имя св. Иоанна Крестителя, которую Фавст Византийский называет матерью армянских церквей. Тогда же были крещены армянские князья, сопровождавшие Г. в Кесарию, и многие из местных жителей. Продолжив путь, Г., наконец, прибыл к подошве горы Небат, в Араратской области. Здесь встретил его Тиридат со своим семейством и множеством народа. В назначенный день сам царь и масса народа собрались на реку Евфрат и крестились. После того, св. Г., путешествуя по стране, в живой и одушевленной беседе проповедовал слово Божие, крестил желавших принять христианство и строил церкви. Так как в то время у армян не было еще письменности, и совершать богослужение, и читать свящ. Писание возможно было лишь на иностранном языке, греческом или сирийском, – то положение св. Г. было трудное. Требовалось исключительно живое слово на армянском языке, нужны были такие пастыри и проповедники, которые бы знали греческий или сирийский язык и, в то же время, говорили по-армянски. На обратном пути в Кесарию Г. пробыл несколько дней в Севастии, нашел здесь много монахов, готовых идти с ним в Армению; но их оказалось недостаточно. Так как бывшие армянские жрецы, без сомнения, составляли самый образованный класс среди армян, то Г. не пренебрег их прежним званием и более искренних из них и преданных христианской вере рукоположил в священные степени и даже поставлял епископами. Чтобы приготовить для ближайшего будущего пастырей и проповедников для армян, были устроены школы, набраны мальчики для обучения их греческому и сирийскому языкам и свящ. Писанию. Некоторых детей Г. даже воспитывал при себе, под своим личным наблюдением. В тех же просветительных целях Г., по совету св. Леонтия, устроил в Армении несколько монастырей. Первый монастырь был устроен в Тиронской области, на месте разрушенных храмов индийских божеств, это известный Глакский монастырь, с церковью св. Иоанна Предтечи, матерью армянских церквей. Кроме того, он (Г.) целыми толпами посылал кеновитов в места населенные и дикие, в поля и на горы. Он сам был примером для монахов и старался под своим руководительством воспитать строгих подвижников. «Он оставлял Альбина, – говорил Агафангел, – человека искреннего и преисполненного любви к Богу, бодрствовать при царском дворе, а сам от времени до времени уходил на горы и показывал собою пример другим». Он брал некоторых из своих учеников из разных монастырей и уходил жить вместе в пустынных горах, скрываясь в гротах и пещерах, и вполне довольствуясь употреблением в пищу трав. Нет сомнения, что аскетическая жизнь и строгое подвижничество монахов производили благодетельное действие на армянское население, обращенных укрепляя в новой вере и нравственной жизни, а оставшихся в язычестве располагая к принятию христианства.

Около 325 года Г. и Тиридат имели свидание с импер. Константином. Это свидание, состоявшееся где-то на Востоке, быть может, в Никомидии, имело большое значение для успехов христианства в Армении. Ласковое и почтительное отношение Константина к Тиридату и Г. и сочувствие к просветительным трудам их сами по себе уже были полезны делу христианства, так как ободряли Г. и Тиридата к продолжению трудов в том же направлении. Но еще полезнее было то, что подданные Тиридата увидели, что образ действий их царя одобряется императором, что теперь против язычества заключен союз между двумя христианскими государями и что, следовательно, судьба язычества в обоих государствах решена окончательно. Благодаря трудам св. Г. и его сподвижников и при могущественном содействии царя Тиридата, почти вся Армения в короткое время сделалась христианскою. Св. Г. дал основанной им церкви полное устройство. Он учредил епископские кафедры во всех более важных армянских провинциях, поставил епископов и хорепископов, и организовал церковное управление. Число епископий невозможно определить даже приблизительно. У позднейших арм. писателей (Ухтанес X в.) упоминается 30 кафедр, основанных будто бы св. Г. Но можно думать, что во времена св. Г. епископских кафедр было больше, потому что, при замечательной раздробленности армянского царства, каждому значительному князю хотелось иметь своего епископа. Поэтому не невозможно, что Г. во время своего правления поставил более 400 епископов, как говорят арм. историки (Agath § 158; Oukht p. 269), конечно, включая сюда и хорепископов. Собственная кафедра св. Г. была в Эчмиадзине. Так как Г. находился в иерархической зависимости от кесарие-каппадокийского епископа, то, устрояя армянскую церковь, он во всем следовал указаниям матери своей, кесарие-каппадокийской церкви. Естественно поэтому, что учение и все церковные порядки введены были в Армении те же самые, что были в Кесарии Каппадокийской. В эпоху первого вселенского собора армянская церковь только что созидалась, поэтому от нее не было представителя на этом соборе, и Никейские постановления армянская церковь получила от св. Леонтия Кесарийского, бывшего на соборе. Спустя несколько лет после Никейского собора, именно, около 334 г., Г. совершенно отказался от управления церковью и, предоставив полное заведование церковными делами своему сыну еп. Аристакесу, удалился на гору Себух, в округе Тарапачи, в пещеру Мане, где и умер в полной безвестности (331 г.). «Так угодно было божественному Провидению, – говорит Моисей Корейский, – чтобы невежественные народы, недавно обращенные в христианство, не сделали из него предмета поклонения». («История Арм.», II, 51). Оставшиеся после него «Беседы» изданы были в арм. подл. мехитаритами в Венеции 1835 г., а издавались на исп., франц. и немецком языках.

См. А. Аннинский, История армянской церкви, Кишинев, 1900 г., стр. 7–14.