Кокцей

Кокцей Иоанн (Coccejus Joannes), голландский богослов, прочный основатель так называемого федерального богословия, снова обративший реформатскую догматику дордрехтского исповедания от схолатической защиты к свободному изучению Свящ. Писания. Он родился в 1603 году в Бремене, учился в своем родном городе, в Гамбурге и в голландском Университете г. Франекера (Franeker), изучал еврейский и другие восточные языки, греческий яз. и богословие.

В 1636 году получил в вышеназванном Университете профессуру еврейского языка, позднее же и богословия, до 1649 года, когда перешел в Лейден профессором богословия, где и умер в 1669 году. В истории протестантской церкви Кокцей стоял на пороге новой эпохи. После его смерти много десятилетий учение Кокцея вызывало сильнейшие споры. Выдающимся из противников его был Гисбертус Фуциус (Gisbertus Voltius), проф. богословия в Утрехте. «Кокцеянцев» или приверженцев Кокцея можно было считать предтечами позднейших либеральных богословов; напротив того, «фуциане» были представителями упорного консерватизма или безусловной приверженности к традиционным символически-исповедным писаниям. Главной, хотя никогда не открывавшейся явно, причиной широко распространившегося недовольства против Кокцея было, может быть, его свободное в принципе отношение к этим вероисповедным писаниям. Их текст, – по его мнению, – был пригоден лишь ко времени их составления. Церковь не могла возводить в правило, чтобы сказанное в прошлые века прямо признавать для себя за безусловно истинное учение, но все традиционно получаемое она должна исследовать по соображению со Свящ. Писанием. Можно, по его взгляду, быть уверенным, что борющемуся за правду человечеству милостью Божией постоянно даруется все глубже и глубже понимать Свящ. Писание. К тому же, он сомневается в авторитете церковных соборов в делах установления неизменных правил церковных, так как только Свящ. Писание всегда будет вечной нормой веры.

Истина правила обусловливается не числом тех, которые с ним согласны, а соответствием его со Свящ. Писанием. Традиционное реформатское богословие старалось лишь истолковать и подтвердить местами Писания «каноны» дордрехтского синода (1618 г.) и объявленные на нем вероисповедные постановления. При этом пользовались Аристотелевской диалектической терминологией, которая, в цветущее время средневековой схоластики, играла столь роковую роль. Кокцей стремился сбросить все это варварство и положить новое начало к тому, чтобы из чистого источника Свящ. Писания создать библейское богословие, содержание которого изложить собственным библейским и в то же время общедоступным языком. Таким образом, у Кокцея было двоякое побуждение, чтобы при библейском истолковании направляться к историческому рассмотрению божественная откровения, к точному исследованию Библии, по первоначальным еврейскому и греческому текстам, к пониманию отдельных мест Свящ. Писания в их взаимной связи (что он широко открыл двери произволу в экзегетике и будто бы сказал, что «слова Свящ. Писания означают все, что только они могут означать», – это покоится на перетолковании выражения, утверждающего как раз противное). История божественного откровения есть ряд заветов. которые один за другим Бог заключал с человечеством. Первый был завет (Foedus) дел, заключенный с Адамом до грехопадения. Второй – завет благодати, основан после грехопадения и имел три степени все восходящего совершенства: до закона, под законом, под Евангелием. Завет благодати с Адамом после грехопадения, возобновленный с Моисеем, был Завет Ветхий, заключенный же Богом во Христе есть Завет Новый. Ветхий Завет содержит в себе только пророческие предсказания, тень или прообраз того, что в Новом Завете должно было сделаться полною действительностью. Нельзя отрицать, что всестороннее применение этого взгляда в экзегетике Кокцея привело к искусственному и ошибочному истолкованию многих мест Ветхого Завета. Самый больший соблазн возбудило его утверждение, что четвертая из десяти заповедей, касающаяся субботы, принадлежала к обрядовой стороне Ветхого Завета и потому ей не принадлежит вечной обязательности (какая свойственна нравственной стороне или моральным заповедям). Суббота или предписанный покой был, по его мнению лишь предсказанием истинного, во Христе начавшегося покоя, состоящего в отречении от телесной похоти и в удержании от всякого зла. В Новом Завете каждый день назначен для прославления Бога. Только для внешнего порядка было необходимо установление одного дня для общественного богослужения, хотя верующим не должно быть запрещаемо и в дальнейшие часы воскресенья соблюдение строгого покоя по образцу английского народа. Равное неудовольствие возбудило и его утверждение, будто верующие Ветхого Завета оправданы неодинаково с участниками Нового Завета и получили лишь неполное прощение грехов (πα’ρεσις α­μαρτιω ν). В Новом Завете верующие свободны, много свободнее, нежели при домостроительстве подзаконном или пророческом. Поэтому им даровано совершенное прощение Грехов (ἀ’φεσις ἀμαρτιῶν).

Проф. Фридрих Пэйпер ¹⁵