Историческое обозрение Перемышльского Троицкого Лютикова монастыря

Для большего удобства обозрения, разделим Историю обители на три отдела, сообразно важнейшим событиям замечаемым в её внешней и внутренней жизни: 1. От основания обители, до восстановления её после Литовского разорения, или от половины ХVI до половины XVII столетия (от 1550 – 1654 года) период малоизвестный, по скудости сведений; 2. От 1654 года до 1764 года, то есть с объявления духовных штатов, период её обновления, устройства и процветания; и 3. От 1764 до 1862 года, настоящее состояние обители.

Период этот не богат фактами, но все они любопытны, как последняя случайно уцелевшая память о древнем быте обители, в свое время имевшей немалое влияние на судьбу края и его население.

Мы выше видели, что Князья Воротынские, при Иоанне Грозном, сохраняли еще тень своей самостоятельности; не ошибемся, если скажем, что она могла проявляться, без стеснения, разве в украшениях Божьих храмов и монастырей и в делах Христианского милосердия; посему нет сомнения, что и Троицкий монастырь, ктитором которого был Князь Владимир Иванович Воротынский, продолжал пользоваться и по кончине сего Князя (в 1553 году) покровительством и вниманием двух других его братьев Александра (†1564) и Михаила († 1584) и их сыновей.

В 1563 году Иоанн Грозный разделил свое государство на две части: одну под именем Опричины, куда был включён и Перемышль, взял, под, свое непосредственное заведование, а остальную под именем Земщины, отдал в управление Боярам Земским. Сам он, мучимый подозрениями, выехал из Москвы и с Опричниками поселился в Александровской слободе (Владимирской губернии). Иногда он объезжал города и монастыри своей Отчины, где иногда живал по нисколько месяцев сряду. Из Царских путешествий в нынешнюю Калужскую губернию по летописям известны: 1. 1563 года мая в 9 день Царь и Великий Князь Иоанн Васильевич поехал в Оболенск, в Калугу, в Перемышль, в Козельск, в Воротынск и по своим дворцовым селам в тех городах¹⁷; 2. Во вкладной книге упраздненного Перемышльского Шаровкина монастыря (ныне село Ильинское) записано: «Род (1566) году Государь ездил в Белев, был в монастыре и дал на рыбу и на масло 100 рублей денег». Несомненно, в оба эти путешествия, обитель Троицкая, как состоящая на пути из Калуги в Козельск и Белев, видела в своих стенах Грозного гостя и испытала его милость или гнев, для которых он не знал меры, после несчастной перемены в его характере.

Впрочем о милости Царя к сей обители всего лучше свидетельствует учреждение в конце Иоаннова царствования Архимандрии. Первым Настоятелем Архимандритского сана был Авраамий. Он оставил память по себе внесением нескольких заметок на страницы рукописного церковного устава.

Говоря об основании обители, мы уже коснулись этих приписок; теперь приведем их снова и вполне, ибо они заключают в себе единственное уцелевшее до нашего времени свидетельство о состоянии обители до XVII столетия.

Все эти приписки сделаны скорописью, одной рукой, на нижних полях рукописи:

1. Под 27 числом сентября «В сий день память творити на преставление по Князи по Владимире по Ивановиче по Воротынском: корм большой и питие братии с выносом из трапезы, а милостыни и казны рубль на братию, а дано по нем на ту память в дом к Живоначальной Троице село Ладыгино, да деревня Ноздринская».

2. Под 17 числом октября: «В сий день приговорил Архимандрит Авраамий с братией творити память по Воротынским Князьям, которые давали по своих душах села и деревни к Живоначальной Троице в дом: большой корм и питие братии с выносом из трапезы, а милостыня по рукам из казны. Священникам по две деньги, а Архимандриту противу всех попов, а на брата по деньге. Творити до скончания мира сего память».

3. Под 1 числом января: «В сий день творити память по Государе по Великом Князе Василии Ивановиче во иноках Варлааме († 1533), служити по нем панихиду Архимандриту собором и литургию служити; корм большой торжественный и питие братиям из трапезы с выносом».

4. Под 5 числом мая: «В сий день творити память по Сулменеве отце Тимофееве сына Булгакова по Тимофеи, и по матери его по Мелании, что сыскал Архимандрит Авраамий старыми Старцы Саввою, да Иларием, казначеем Евфимием, да Священником Ионой, дачу Сулменеву при прежних Игуменах Пафнутии, да при Венедикте, да при Вениамине, дачу, и деньги и корм вписали в помянницы и при Архимандрите Авраамии по триста по осмидесяти рублев в сей корм на братию и питие из трапезы с выносом, а милостыни по деньге на брата на всяк год».

5. Под 15 числом августа: «В сий день творити память по Князе по Владимире по Ивановиче по Воротынском, корм большой и питие на братию с выносом из трапезы».

6. Под 26 числом августа: «В то число по Протасе Балакиреве Архимандриту панихиду пети собором большую».

7. Под 29 числом августа: «В сий день служить Архимандриту собором молебен и литургию про Государево Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всея Руссии здравие; в трапезе на братию корм большой торжественный и питие с выносом».

Из этих 7-ми приписок видно: а. Что Троицкий монастырь принадлежал к числу тех монастырей, которые по словам летописца: «От Царь, и от Бояр, и от богатства поставлени»; б. Что ктиторами его были Князья Воротынские и в особенности Князь Владимир Иванович, на поминовение коего пожалованы сему монастырю: село Ладыгино и деревня Ноздринская; с_. Из второй приписки видно, что и другие князья Воротынские также жаловали сему монастырю села и деревни; д. Кроме Князей Воротынских и другие Бояре, и владельцы благотворили монастырю, каковы например упоминаемые в приписках 4 и 6 Сулмен Тимофеев сын Булгаков, пожертвовавший на поминовение своих родителей «380 рублей», сумма и по нынешнему времени весьма значительная, и Протасий Балакирев (вероятно предок того Балакирева, который жил при дворе Петра I); е. Узнаем имена трёх первых Настоятелей обители Игуменского сана: Пафнутия, Венедикта (в другой надписи той же рукописи он упоминается под 1559 годом) и Вениамина, и имя первого Настоятеля Архимандритского сана Авраамия, (который управлял обителью в конце царствования Иоанна ІV Васильевича, следовательно до 1584 года) и современных его управлению Старцев.

В самом конце XVI столетия Перемышль и его уезд были в непрестанном страхе от вторжения Крымских татар, которые в 1595 году опустошали Мещовский, Козельский, Воротынский и Перемышльский уезды. Царь послал против них храброго Калужского Воеводу М. А. Безнина; он настиг татар на берегах Выси, при которой стоит Воротынск, разбил их наголову и частью положил на месте¹⁸, частью взял в плен. Вероятно, около того же времени Троицкому монастырю дана было для осады в городе Перемышле под Соборной церковью Успения Пресвятой Богородицы палата, а под палатой погреб. Да в старом же городище осадное дворовое монастырское место, рядом с местом Пречистой Богородицы Шаровкина монастыря.

Перейдем к временам междуцарствия или самозванцев, которое слывет в народе доселе под выразительным именем «смутного времени и Литовского разорения». Автор краткого описания Лютикова монастыря упоминает, что обитель эта была разорена в 1611 году, без указания на источник сего, тем не менее весьма вероятного события, ибо все монастыри этого края, хотя и не одновременно, испытали в смутное время одну и ту же участь, были «без остатку разорены и выжжены Литовскими людьми».

Из истории смутного времени видно, что после смерти второго Самозванца (убитого в Калуге 11 декабря) Перемышль был занят коренным гетманом Сапегою, занимавшим зимой 1610 года Мещовск; он в 1611 году, по условию с передавшимся на его сторону Перемышльским Воеводой Федором Кирилловичем Плещеевым перенес свою главную квартиру в Перемышль. Напрасно Калужский Воевода Юрий Трубецкой писал к нему, чтобы он, согласно договору, вступил в непокорные места, т. е. такие, которые еще не присягали и Польскому Королевичу Владиславу. Сапега знать не хотел никаких договоров. В одном письме из Перемышля он писал между прочим следующее: «Мы люди вольные, Королю и Королевичу не служим, стоим при своих заслугах, а на вас ни которого лиха не мыслим, и заслуг своих на вас не просим, а кто будет на Московском Государстве Царем, тот и заслуги нам заплатит»¹⁹.

А в ожидании такого вознаграждения, Сапегина вольница продолжала вознаграждать самую себя; воюя Калужский, Воротынский и Перемышльский уезды, они побивали людей и брали в полон малых ребят²⁰.

Вероятно, одной из этих шаек было произведено разорение и Троицкого Лютикова монастыря, о котором упоминает И. 3. Хитрово в своём описании сей обители.

После «Литовского разорения», когда на престол вступил Михаил Фёдорович Романов, юноша от благословенного рода Мономахова; грамоту на изображение его подписали ( в 1613 году) выборные из всех русских городов; причём от Перемышля выборным значится Троицкий Архимандрит Савватий. Но и по вступлении на престол молодого царя ещё не вдруг умиротворилась Калужская область. Так в 1617 году ворвался в её пределы Лисовский предводитель вольницы разных племён и вер, бывший союзник Тушинского вора. Он подступил сперва к Лихвину, но, будучи отражен от него храбрым воеводой Фёдором Стрешневым, двинулся оттуда к Перемышлю и успел захватить этот город наездом. Перемышльские граждане, будучи не в состоянии защищаться, оставили город и вместе со своим воеводой ушли в Калугу. Но когда князь Дмитрий Михайлович Пожарский, которому поручено было охранять Калугу, выступил против, Лисовского, то сей последний, не надеясь удержать за собою Перемышль, выжег его и быстро удалился в пределы нынешней Смоленской губернии.

Но имел ли этот набег какое либо отношение к Лютикову монастырю, находящемуся в 6 ¹/₂ верстах от Перемышля, утвердительно сказать не можем.

Вот все, что дошло до нас из Истории обители в 100 летний период протекший от её основания в половине XVI до возобновления в половине XVII столетия.

После Литовского разорения, вероятно, и Троицкий Лютиков монастырь, подобно другим иноческим обителям нынешней Калужской области, «вознаградился». Но как и кто именно были при этом вознаграждении действующими лицами, остается тоже неизвестным, по недостатку письменных сведений об этом опустошительном периоде как в монастырском, так и в других местных архивах.

Более определенные и ясные сведения об обители Троицкой начинаются лишь с половины XVII столетия, а именно с 1654 года, в котором принял деятельное участие в судьбах её Царедворец Государя и Великого Князя Алексея Михайловича Окольничий, Дворецкий и Оружейничий Богдан Матвеевич Хитрово. Этим событием и начинается новый отдел в Истории описываемой нами обители: период её возрождения, обновления и процветания.

Участие незабвенного обновителя и благотворителя обители Богдана Матвеевича Хитрово становится известным из предисловия по вкладной книге, если и не написанного им своеручно, как полагает один из его потомков (Н. 3. Хитрово), то, несомненно, им самим составленного.

Любопытная книга эта будет рассмотрена подробно в особой главе, а здесь предлагаем лишь из неё краткие выписки, имеющие непосредственное отношение к истории обители.

«Лето 7162/1654 мая в 18 день, пишет Богдан Матвеевич, ходил Великий Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович всея Великой и Малой и Белой России Самодержец против своего Государева недруга Яна Казимира Короля Польского за его многие неправды».

«Милостью Божией и Его Государевым и Царевым, и Великого Князя Алексея Михайловича всея Великой и Малой, и Белой России Самодержца щастием, Яна Казимира Короля Польского и Гетмана его Радивила побил, и грады их: Смоленск, Мстислав, Полотеск, Быхов, Кричев, Горы Дубровню, Оршю, Копос, Могилев, Шклов, Гомель, Озерища и ины многие грады, их же града под свою Государеву высокую руку подклонил».

«И во 163/1655 году, ноября в 9 день, отпущен от Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича всея Великой и Малой, и Белой России Самодержца из Вязьмы в Перемышльский уезд Живоначальной Троицы в Лютиков монастырь, Окольничий и Оружейничий Богдан Матвеевич Хитрово, по обещанию помолитися и с родителями проститися, и приехав в монастырь, дал вкладу на церковное строение по отце своём Матвее Елизаровиче и по прочих своих родителях тысячу рублев денег. А построить на те деньги церковь Живоначальной Троицы, да Благовещения Пресвятой Богородицы».

Во 167/1659 году, июня в 28 день, по указу Великого Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича всея Великия и Малыя, и Белыя России Самодержца, были бояре и Воеводы Князь Алексей Никитич Трубецкой с товарищи, на Его Великого Государя службе в Черкасских градех под Конотопом, как изменил Гетман Ивашко Выговский, и в приход крымского Хана убит Окольничий и Воевода Князь Симеон Романович Пожарский. И после смерти Окольничего Князя Симеона Романовича Пожарского, Окольничий и Оружейничий Богдан Матвеевич Хитрово дал по брате своём по Князе Симеоне Романовиче Пожарском вкладу двери Царские резные на золоте, цена дверям сто рублев».

«Во 172/1664 году при Архимандрите Вениамине, прислал Окольничий и Оружейничий Богдан Матвеевич Хитрово сосуды церковные серебреные: потир, дискос, блюдца, звезда позолочены. Весу в сосудах два фунта 95 золотников. Да к тому же вкладу колокол весу сто дванадесят пуд, цена шестьсот рублев. Четыре колокола средних, цена пятьсот рублев. Шапку Святительскую, палицу сребреную, цена всей службе сто шестьдесят рублев».

«Во 178/1670 году июня в 20 день он же Боярин и Оружейничий Богдан Матвеевич Хитрово, дал вкладу Евангелие в десть, печати лета 7142/1634. Переплет по обрезу позолочен. Евангелие поволочено бархат по червчатой земле, травы золоты. Цена Евангелию с поволокой двадцать пять рублев. В среднем круге и во Архангелах и во Евангелистах, и во дске, что под Евангелисты, и в кругу что около дски, и что на исподней дске круг, и в наугольниках и в застежках весу серебра три фунта пять золотников. В деле и с позолотой шестьдесят семь рублев. Около среднего круга и около Архангелов и Евангелистов по серебренной проволоке обнизано крупным жемчугом в одну нить, числом семьсот восемь зёрен; в нем весу 17 золотников с четвертью золотника, золотник по четыре рубля. Итого шестьдесят девять рублев. Промеж среднего круга камень изумруд большой четверо-угольный в золоте, цена ему двести рублев. Да по обе стороны того же камня два камня лалов в золотых гнездах, цена камню по пятинадесяти рублев. Ниже среднего круга яхонт лазорев граненый большой в золоте, а около гнезда финифть белая да яринная, цена камню восемьдесят рублев. По обе стороны того большого камня, два камня лалов в золотых гнёздах, цена камню по пятинадесяти рублев. Итого тридесять рублев. На Евангелие влагалище, подобием ящик оклеен бархатом венецианским, и в нем выстегано на бумаге и обито атласом жёлтым. На верх Евангелие выстегано жёлтого атласу обе стороны на бумаге в шахмат. Всему ящику двенадцать рублев. На ящике чемодан сафьянный червчатый, цена 20 алтын. Во Евангелии для перекладок звезда по червчатому бархату шит репей жемчугом. Среди репья камень изумруд в золоте, около его обнизано жемчугом же. Бахрома золотная. Всему кругу цена пять рублев. Всему Евангелию со всем строением и с ящиком цена пятьсот осьмнадцать рублев двадцать алтын».

«Шапка властинская, а на ней больших девять дробниц с изображениями, на верху круг с изображением Святой Троицы, меж круга и больших дробниц, девять дробниц круглых. Ниже больших дробниц круг большой серебреной, а на нем подписано: «Лета 7188/1680 дал сию шапку ближний Боярин и Оружейничий Богдан Матвеевич Хитрово, а тезоименитство его Иов». Во всём сребра весу фунт 67 золотников с четвертью, в деле и с позолотой по пятнадцати рублев фунт. Итого двадцать пять рублев, 20 алтын, 5 денег. На шапке около верхнего круга и малых и больших дробниц обнизано в одну нить крупным жемчугом, в 21 золотник с полузолотником, по три рубля с полтиной золотник. Итого семьдесят три рубля с полтиной. Ниже больших дробниц на исподнем круге около шапки кружево в сниску на четырёх нитях жемчуга, весу в нем 9 золотников с полузолотником, золотник по два рубля. Итого девятнадцать рублев. Между больших и малых дробниц на шапке по вишневому атласу настеганы блески, закреплены жемчугом мелким. Подложена шапка камкою лазоревой. Всей шапке цена сто осьмнадцать рублев, 4 алтына и 1 деньга.

«Палица атлас червчат, посредине образ Знамения Пресвятой Богородицы, шита золотом и серебром, круг образа четыре Херувима и Серафима серебреных литых резных. У палицы крюк, да пуговица серебреные. В Херувимах и в крюке и в пуговицах весу сребра четыре фунта. У палицы кисть шелк лазорев с золотом; у кисти ворварка обнизана крупным жемчугом, весу золотник, цена три рубля с полтиной. Всей палице цена тридцать шесть рублев».

«Сулок тафта алая, на исподних концах атлас золот по червчатой земле. Около атласа и по средник, и по краям кружево сребреное в десяти местах. Цена десять рублев».

«Покров на гроб Матвея Елизарьевича бархат венецианский муром зелень. Около всего покрова кружево серебреное кованое, посреди нашит крест с подножием, кружево серебреное кованое. Всему цена сорок рублев».

Таким образом благодаря личному усердию к обители Боярина Богдана Матвеевича Хитрово, его супруги Марьи Иоанновны и их родственников, Троицкий Лютиков монастырь в течение 26 лет (1654–1680) обстроился совершенно заново и обогащен церковным имуществом со щедростью истинно царской.

Тогда построен и ныне украшающий обитель каменный Соборный храм во имя Живоначальной Троицы с приделом в теплой трапезе во имя Преподобного Сергия Радонежского Чудотворца, а также и массивная столпообразная колокольня с шатровым верхом, в средине которой во втором этаже устроена церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, подле её с северной стороны – братская трапеза, внизу поварня и хлебня. А с южной стороны колокольня, под палаткой которой погребены родители Богдана Матвеевича и где он сам еще при жизни своей приготовлял себе место вечного упокоения; здесь устроен особый придел во имя Иова многострадального, ибо тезоименное имя Богдана Матвеевича было Иов ²¹. Но желание Б. М. быть погребённым здесь не исполнилось.

Сей незабвенный для Троицкой обители муж скончался в Москве, в 1680 году марта 27 дня, оплакав незадолго до своей кончины смерть последней своей дочери и единственной наследницы (Ирины), и погребен рядом с нею в Московском Новодевичьем монастыре²²; вдова его Боярыня Мария Иоанновна прислала по смерти мужа в Троицкий Лютиков монастырь при Архимандрите Константине вкладу: пятнадцать книг духовного содержания из домовой библиотеки своего мужа и 100 руб. денег. Она сама скончалась в 1693 году и погребена в Московском же Новодевичьем монастыре; по её приказу Боярин Князь Иоанн Борисович Троекуров дал в Троицкий монастырь вкладу: «100 рублей, да десять кобылиц, да жеребца ворона».

Но знатные родственники Богдана Матвеевича Хитрово не переставали изъявлять свое благоволение к обновленной и ущедренной им обители. Так в 193/1685 году, декабря в 14 день, Стольник Иван Иванович Бутурлин, при Архимандрите Моисее II, дал вкладу особо по тесте своём по стольнике Петре Севостьяновиче Хитрово в церковь Божию плащаницу; да он же в 7207/1699 году с супругой своею Акилиной Петровной дал богатые ризы и два стихаря, а в 1706 году два покрова на гробы Петра Севостьяновича Хитрово и жены его Марии Ивановны. В 195/1687 году Стольник Федор Александрович Хитрово, при Архимандрите Моисее II, дал по обещанию и по приказу отца своего Окольничего Александра Севостьяновича Хитрово тысячу рублей на ограду, да вкладу 500 рублей».

Благодаря этому пожертвованию, благолепно украшенный изнутри монастырь, обведен каменной оградою с четырьмя по углам круглыми башнями и святыми воротами.

Этим достаточно довершилось обновление обители, начатое с половины XVII столетия.

Впрочем, пожертвования родственников Хитрово продолжались через весь этот период. Так в 196/1688 году жена Василия Яковлевича Унковского, вдова Екатерина Никифоровна, при том же Архимандрите Моисее, по зятю своём Сергию Александровичу Хитрово, дала вкладу книгами и деньгами на двести руб.

1707 года Стольник Лука Софроньевич Хитрово дал вкладу 100 рублей.

В 1742 году августа 12 дня Его Превосходительство Государственный Адмиралтейств-Коллегии Обер- Экипажмейстер, Яков Лукич Хитрово, при Архимандрите Иоанне I, дал вкладу на перелитие большого колокола и с прочими колоколами 100 рублей».

Из настоятелей Троицкой обители, управлявших ею в течение 64 лет прошедшего столетия, особенной памяти, по своей заботливости о её украшении, заслуживает Архимандрит Антоний Горский, усердием коего в 1755 году обновлен придел Преподобного Сергия Радонежского в теплой трапезе соборного храма.

Главными благотворителями и в этом деле являются особы из фамилии Бояр Хитрово; так во вкладной книге записано, что на означенное обновление пожаловали: 1. Генерал и Кавалер Яков Лукич Хитрово 50 рублей; 2. От Превосходительнейшей Госпожи премилостивой вдовицы Татьяны Родионовны Хитровой на украшение иконостаса 50 рублей; 3. От Николая Ивановича Хитрово на украшение иконостаса на двойное золото 20 рублей. «Было немало и других вкладчиков и доброхотных дателей на это благое дело, из «всякого чину людей», как известные, так и утаившие себя, дабы получить большую мзду от Бога. Например один из вкладчиков записан Настоятелем во вкладной книги так: «старый муж, ветхий деньми, добрый человек подал на украшение иконостаса пять рублей».

В 1756 году, старанием того же Архимандрита Антония, приобретены новые сребропозлащенные сосуды и кадило переменою на старые, с прибавкой денег, на что в числе прочих вышеупомянутый Яков Лукич Хитрово дал 10 рублей, племянницы его Головины 5 рублей, а всего Архимандрит Антоний в бытность свою в том году в Москве собрал денег на этот предмет 56 рублей.

В 1757 году сделана по правую сторону церкви каменная паперть, а над ней сверху устроена палатка для ризницы, которой как сказано во вкладной книге: «весьма быть при святом алтаре самонужнейше».

А в 1760 году Архимандрит Антоний, посоветовавшись со старшей братией, решил: «Чтобы в каменной трапезе, что при Соборной Троицкой церкви, на левой стороне в углу предусмотреть другой придел во имя Святителя Николая Чудотворца теплый, для того чтобы служить раннюю литургию в зимнее время в тёплом храме за упокой, в поминовение всех преставльшихся родителей и сродников «по плоти». Этот придел устроен и освящен 13 сентября 1761 года, пособием и иждивением частью самих братий, частью вкладчиков из всех сословий. Во вкладной книге значится, что подано от братии на сей предмет 71 рубль, а всего употреблено на устроение иконостаса, на украшение придела и на снабжение оного всеми необходимыми церковными принадлежностями 292 рубля ассигнациями.

Из фактов, касающихся внутреннего быта обители в XVII столетии, любопытна следующая статья из той же вкладной книги:

«Лета 7192/1684 марта в 25 день, по указу Великих Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича всея Великия и Малыя, и Белыя России Самодержцев, и по указу Преосвященного Варсонофия Митрополита Сарского и Подонского, велено Василия Никифоровича Юшкова, по его обещанию, Перемышльского уезда Живоначальной Троицы в Лютикове монастыре пострыщи в иноческий чин безвкладно, за его многие службы и за старость.

И он Василий Никифорович от своей ревности, и от желания, по своему обещанию, дал вкладу в обитель Пречистой Живоначальной Троицы в Лютиков монастырь: коня гнеда, да мерина игреня, летами срослы, да мерина коура, ценой все за тридцать рублев, а коур мерин восьми лет. При Архимандрите Моисее, при Келаре Старце Феодосии, да при Казначее старце Авраамии».

Далее читаем: «206/1698 года марта в 20 день по указу Великого Государя Царя и Великого Князя Петра Алексеевича всея Великия и Малыя, и Белыя России Самодержца, пострижен в дому Живоначальной Троицы в Лютикове монастыре Зиновий Григорьев сын Засецкий, переименован в монашестве Зосима. Дал он вкладу выгонных лошадей коня рыжа ценой за тридцать рублей».

Хотя и в этот период не оскудевала милость Божия к Свято-Троицкой обители, но, сравнивая её настоящее положение с тем, в котором она находилась в конце ХVII столетия, нельзя однако не заметить, что процветание её нередко замедлялось силою неблагоприятных обстоятельств общих и частных. Общие состояли в оскудении материальных средств, с отобранием в 1764 году монастырских владений в казну, а частные в том, что Троицкий монастырь, в течение всего этого периода, служил местом пребывания для так называемых подначальных, из монашествующих и из лиц белого духовенства.

С открытием Калужской епархии (в 1799 году) управление обителью было вверяемо преимущественно Ректорам и Префектам Калужской Духовной Семинарии, которые, по своим служебным обязанностям, должны постоянно проживать в губернском городе; заведование же монастырским хозяйством и присмотр за подначальными лежал на Казначеях, но, кажется, не нужно доказывать ту неоспоримую истину, что отсутствие из обители прямого хозяина и заочные распоряжения, не могут никогда иметь такой силы, как личный надзор Настоятеля, постоянно пребывающего во вверенной ему обители; а это было почти делом необходимости для Лютикова монастыря, как служившего местом пребывания для эпитимийцев.

Впрочем, говорим обо всём этом как о прошедшем, ибо состояние обители давно обратило на себя внимание епархиального начальства и в последнее двадцатилетие она имеет уже второго Настоятеля, постоянно проживающего в монастыре и такое распоряжение уже успело принести желаемые и для всех видимые плоды.

Во время учреждения духовных штатов в 1764 году управлял обителью, как видно из монастырских дел, Архимандрит Иоанн. По сим штатам Троицкий Лютиков монастырь поставлен 54-м в третьем классе, с настоятельством Игуменским. Кроме положенного по штату оклада, из прежних владений монастырю сему оставлена указная пропорция земли (30 десятин), мукомольная мельница, находящаяся в 3-х верстах от монастыря на речке Желове, да рыбные ловли Перемышльского уезда в озёрах: Моховом, Долгом и Минкиных лужках.

Под 1767 годом упоминается новый Настоятель Архимандрит Геннадий, управлявший сею обителью до половины 1781 года.

В 1775 году в окрестностях бывшего Перемышльского Шаровкина монастыря (нынешнее село Ильинское), находящегося на правом лесистом берегу реки Жиздры, появились разбои, почему и предписано было от Самуила Епископа Крутицкого и Можайского Архимандриту Геннадию, перевезти из Шаровкина монастыря в Лютиков все ценные вещи и иметь за означенным монастырем смотрение, так как Настоятель этого монастыря, Иеромонах Григорий вошел к Преосвященному с прошением о переводе его в другой монастырь «ради чинимых ему от злодеев обид». А как за выбытием Иеромонаха Григория из Шаровкина монастыря, других Иеромонахов в нем не осталось, то велено было посылать туда из Лютикова монастыря Иеромонахов для ежедневного служения.

Но от перевозки ризничных вещей Архимандрит Геннадий уклонился, донося, что вверенная ему обитель тоже находится в страхе быть ограбленной. Хранение же ценных ризничных вещей Шаровкина монастыря приняли на свою ответственность Священнослужители и церковный староста бывшей Слободской (что под монастырем) церкви²³.

После Архимандрита Геннадия управлял Троицким монастырем Игумен Митрофан (1781–1785); по его прошению дозволено было в Апреле месяце 1785 года устроить в обветшавшую церковь Иова многострадального вновь иконостас и св. престол, и по устроении освятить.

Преемником Митрофана был Игумен Иннокентий из Экономов Крутицкого Архиерейского дома. Из монастырских дел его времени видно, что ещё при Архимандрите Геннадии один усердный капитан Феодосий Васильевич, сын Казаринов, обещался построить на передних монастырских воротах храм во имя св. мученика Харлампия, но Архимандрит указал ему вместо того на палатку, построенную (в 1757 году) подле алтаря настоящей церкви, которая при том оказалась для церкви ещё удобнее.

Казаринов, согласившись на это, дал в уплату за кладку, за известь, железо и крышку, 105 т. кирпича, из коего и доделана тогда же неоконченная часть ограды с кельями. В новую же церковь сделаны Казариновым пол, печь и поставлен иконостас, а Преосвященный Амвросий Архиепископ Крутицкий и Можайский «осмотревши ту церковь персонально и нашед удобной, благословил продолжать». Но по смерти Архимандрита Геннадия, предприятие это почему то замедлилось, а при Игумене Иннокентии иконостас был выломан, печь и решетки выбраны; наконец сломали самую палатку. Храмоздатель жаловался на это Московскому и Калужскому Митрополиту Платону; а Игумен Иннокентий представил в свое оправдание план всего монастыря с необходимыми пояснениями. На это дело положена Митрополитом Платоном в январе 1790 года следующая резолюция: «Как о устроении показанной церкви никакого о дозволении вида ныне; да и церквей в Монастыре довольно, а вновь устроить ещё никакой нужды нет, и палатки вновь устраивать тоже; да и ту палатку, яко делающую соборной церкви неблагообразие, разобрать, также разобрать на св. вратах недоделанные деревянные кельи, а материал употребить на нужное в монастыре устроение».

При том же Игумене Иннокентии в 1791 году похищено из ризничного шкафа 100 руб. денег и драгоценная архимандритская шапка, пожертвованная в обитель еще боярином Б. М. Хитрово. В последствии прислано в обитель (в 1796 году) за часть отысканного с нее жемчугу 575 руб. асс.

Преемником Иннокентия был Игумен Филарет Баженов (1794 – 1804), назначенный в должность Настоятеля Троицкого монастыря из Наместников Боровского Пафнутьева монастыря, которым он управлял в течение 5 лет. Филарет любил церковное благолепие и постройки: он украсил трапезные приделы Пр. Сергия и Св, Николая и умножил монастырскую библиотеку назидательными книгами; скончался в той же обители в 1804 году.

Преемником Филарета был Феофан из Префектов Калужской Семинарии (1804 – 1807), а с 1805 года был Ректором Калужской Семинарии. Он сперва управлял обителью в сане Игумена, а в 1807 году вместе с восстановлением в Троицком Лютиковом монастыре третьеклассной Архимандрии, был возведен в сан Архимандрита с правом носить на мантии зелёные бархатные скрижали. Скончался в том же году.

С этих пор Настоятелями Троицкого монастыря начали назначать Архимандритов, занимающих духовно-учебные должности, из Ректоров и Инспекторов Калужской Семинарии. Таким образом после Феофана управляло 5 Архимандритов.

1. Архимандрит Иона бывый Протоиерей Калужской Казанской церкви (1808 – 1811), возведен в Архимандриты из законоучителей С.-Петербургского Коммерческого Училища и назначен Ректором Калужской Семинарии; в последствии он был Епископом Тамбовским и наконец Экзархом Грузии, Митрополитом Карталинским и Кахетинским. Он оставил вечную по себе память в Троицком Лютиковом монастыре постоянной памятью о своём коротком в нем Настоятельстве, или постоянными в монастырь благотворениями, в то время когда уже стоял на высших ступенях Иерархической лествицы²⁴.

2. Архимандрит Мефодий (1811 – 1812); он возведен в Архимандриты из законоучителей С.-Петербургского Коммерческого Училища. Не быв в монастыре, прямо из Петербурга назначен Ректором Воронежской Семинарии и Настоятелем второклассного Алексеевского Акатова монастыря. В последствии был Епископом Нижегородским.

3. Архимандрит Виталий (1812 – 1817); возведен в сан Архимандрита из Префектов Калужской Семинарии, в 1814 году был Инспектором Калужской Семинарии, а в 1817 году, согласно его прошению, перемещен в Грузию, в последствии был Архиепископом Астраханским.

4. Архимандрит Арсений (1817 – 1827), из ключарей и Протоиереев Калужского Кафедрального собора; с 1818 года был смотрителем Калужских духовных и приходского училищ, а в 1827 году переведён в Лихвинский Покровский Добрый монастырь.

5. Архимандрит Иннокентий (1821 – 1829); Инспектор Калужской Семинарии. В начале 1829 года назначен Ректором Воронежской Семинарии и Настоятелем Алексеевского Акатова монастыря.

Все вышеозначенные Настоятели, начиная с Феофана, как занимавшие учебные должности, а потому обязанные жить в губернском городе, не могли иметь личного надзора за порядком во вверенном им монастыре, управлявшемся Казначеями. Это отсутствие прямого хозяина, не столь, может быть, чувствительное для других, не могло не иметь вредных последствий для такой обители, в которую преимущественно посылались так называемые подначальные.

К этому-то периоду относится похищение из ризницы Троицкого Лютикова монастыря лучшей церковной утвари и, в том числе, многоценного напрестольного Евангелия (оценено еще в 1610 году в 526 руб.), пожертвованного в сию обитель Боярином Б. М. Хитрово.

В 1828 году из похищенных вещей отысканы и чрез Калужскую Духовную Консисторию возвращены: два средника с Евангелия сребропозлащенные, четыре Евангелиста и четыре наугольника таковые ж, в коих весу 120 золотников; 8 золотников среднего жемчуга и камень в сребропозлащенной оправе.

В 1820 году 24 февраля сгорел деревянный корпус братских келий, стоявший на восточной стороне монастыря, по правую сторону св. врат (где ныне разводится сад).

В 1820 же году в Настоятельство Архимандрита Арсения иждивением вдовы, Гвардии Прапорщицы Татьяны Никифоровны Щербачевой, пристроен к соборной церкви Троицкого монастыря, в ряд с настоящей, с правой её стороны, придел во имя Св. Николая Чудотворца (над могилой супруга Храмоздательницы), освящен 22 июня 1822 года, а чтобы от сего одинокого крыла не портился вид соборной церкви, то родственница Татьяны Никифоровны, Софья Сергеевна Щербачева, устроила подобный же придел по левую сторону настоящей, во имя Архангела Михаила, который освящен лишь в сентябре месяце 1852 года. Бывший же Николаевский придел в теплой трапезе переименован Филаретовским (во имя св. праведного Филарета милостивого), и по распоряжению Филарета Епископа Калужского и Боровского отделан заново в 1829 году, на сумму, пожертвованную для сего от Гг. Хитровых. А именно: от Его Превосходительства Алексея Захаровича 500 руб., от Генерал-Майора Николая Захаровича 500 руб., от Генерал-Майорши Анны Михайловны Хитровой 100 руб., от малолетней девицы М. А. Хитровой 5 руб.

В 1827 году 25 января скончался и погребен в сей обители Генерал-Майор Н. 3. Хитрово. Супруга покойного Анна Михайловна Хитрово (дочь Светлейшего Князя М. И. Кутузова-Смоленского) намеревалась устроить в палатке, где погребен её супруг и другие особы их рода, храм во имя Тихвинской Богоматери, а вверху, рядом с приделом во имя Иова многострадального, устроить монастырскую больницу; по этому плану уже и было приступлено к внутренней отделке палатки: настланы полы, устроены печи, пожертвована богатая для будущего храма утварь, а на устройство и содержание больницы ежегодно присылались деньги, но, за неимением в то время в обители прямого хозяина, некому было привести в исполнение благочестивого желания г-жи Хитровой, и оно осталось лишь в одном её добром намерении. Палатка остается доселе пустою, а больницы не существует.

Архимандрит Филадельф (с 6 февраля 1829 по 19 апреля 1850) перемещен из Настоятелей Воронежского Алексеевского Акатова монастыря. Он оставил по себе в обители память составлением довольно обстоятельного описания оной, которое хранится в рукописи в монастырской библиотеке.

На место Филадельфа, перемещенного в Москву, а потом бываго Ректором в Кишиневской Семинарии, назначен в 1830 году Ректор Олонецкой Семинарии Архимандрит Апполинарий (1830 – 1834). Он не был, а только числился в сей обители до перемещения из Олонецкой в Астраханскую Семинарию Ректором же. Скончался в 1858 году в сане Епископа Чичиринского, Викария Киевской митрополии.

Место Филадельфа занял в 1854 году Архимандрит Авраамий, возведен в сей сан из Казначеев Александроневской Лавры. Он управлял Троицким Лютиковым монастырем более всех своих предместников, с 1834 – 1848 год.

В рапорте своём благочинному обители от 20 февраля 1842 года о. Авраамий сам подробно исчисляет, что сделано им в пользу обители за время его управления: «При приеме мною, писал о. Авраамий, в 1835 году, вверенного мне Лютикова монастыря, почти все здания монастырские находились совершенно в ветхом и неисправном положении, почему я, по долгу Настоятельских обязанностей, старался всеми силами оные исправить и привести в надлежащий вид и исправность, но, не имея вовсе способов, по скудости доходов Лютикова монастыря, оное исправить из доходов монастырских, и ревностно желая иметь управляемый мною монастырь в надлежащей исправности, учинил все свое старание, с помощью братии и издержек на церковные потребы суммы, с употреблением собственного своего капитала, произвести со времени моего поступления следующие постройки и исправления:

Для принятия Архипастыря из находящихся в совершенной ветхости при колокольне, выстроены 4 кельи с прихожей, на что употреблено более 3000 руб.

При оных возобновлена церковь Благовещения Пресвятой Богородицы, на возобновление коей употреблено более 1000 руб.

На соборе ветхая железная крыша и глава, с употреблением немалого количества нового железа листового, исправлена и окрашена на масле, каковое исправление стоит более 1000 руб.

Против собора на запад возобновлен двухэтажный флигель: низ оного каменный, а верх деревянный, в коем устроена внизу налево братская трапеза с кухней и кельей для трапезного, а направо три комнаты для приезжих, которые как внутри, так и снаружи оштукатурены. Вверху 6-ть комнат с прихожей, для жительства Настоятеля; стоит более 5000 руб.

При большой Калужской дороге выстроена вместо ветхой сгоревшей деревянной, вновь по плану каменная часовня, стоящая более 3000 руб.²⁵.

В трапезе соборной церкви возобновлен придел св. Филарета милостивого, на что употреблено более 1000 руб.

Как собор, так и в трапезных приделах окрашено голубой масляной краской с расписанием в соборе по стенам исторических картин из Нового Завета, а по сторонам по приличным местам разных Святителей и Преподобных, что стоит более 1000 руб.

Разных мелких починок и исправлений до 1000 руб. А всего более чем на 13000 руб.; за каковыми сделанными мною исправлениями, Лютиков монастырь будучи приведен по всем частям в надлежащее исправное положение, долгое время не потребует никакого устройства и исправления, кроме необходимых маловажных поддержек.

Несмотря на эти труды и подвиги, Настоятельство о. Авраамия нельзя считать вполне благоприятным для Троицкого Лютикова монастыря. В его управление было два пожара: первый 30 мая 1835 года и второй 1846 года²⁶. В оба раза сгорел верх упоминаемого им под номером 4 двухэтажные корпуса, то есть, занимаемые им самим кельи. В первый пожар сгорели приходно-расходная и окладная суммы, книги 1834 и 1835 годов; а из церковных вещей три наперсных креста сребропозлащенных, оклад с Хитровского Евангелия: средник, Евангелисты и наугольники, камень в серебряной оправе (с того же Евангелия), чашечка серебряная наподобие паникадила, разного серебра до 2 фунтов и 600 руб. денег.

А в пожар 1846 года, случившийся 30 апреля в 2 часа пополудни, неизвестно отчего, по донесению о. Авраамия, сгорели входящие и исходящие тетради с указами 1845 и 1846 годов «по скорости все обнявшего пламени».

В 1840 году 6 ноября, в управление того же о. Авраамия, похищено из ризницы: 13 фунтов серебра в слитках, серебрянные ложки, жемчуг и все ломбардные билеты на суммы, внесённые в пользу монастыря в кредитные установления на вечное обращение. Из похищенного в последствии возвращено в обитель 5 золотников жемчуга, серебренный крест и 45 руб. денег.

После Архимандрита Авраамия Настоятелем Троицкого Лютикова монастыря назначен Архимандрит Сергий (1848 – 1853), из Инспекторов Калужской Семинарии; он состоял Настоятелем сей обители по перемещении в 1849 году Ректором в Саратовскую Семинарию, откуда в 1858 году назначен членом С.-Петербургского Цензурного Комитета. В его Настоятельство окончен внутренней отделкой придел во имя св. Архангела Михаила, построенный еще в 1820 году в ряд с настоящей церковью с левой её стороны – Софьей Сергеевной Щербачевой. Освящен в сентябре месяце 1852 года Преосвященнейшим Григорием, Епископом Калужским и Боровским во время управления обителью Казначея Иеромонаха Митрофана.

Преемником Архимандрита Сергия был Игумен Гурий (1855 – 1859) из наставников Калужской Семинарии; его трудами в 1857 году накрыт железом шатровый верх старинной колокольни, чем обеспечено надолго её стояние.

По увольнении о. Игумена Гурия в 1859 году, согласно его желанию, на покой в тот же монастырь, назначен Настоятелем обители бывший Эконом Калужской Духовной Семинарии Иеромонах Владимир, который и по ныне управляет сею обителью.

В краткое время своего настоятельства он успел заслужить вечную признательность обители исходатайствованием наделения оной 170-ю десятинами луговой земли на берегу реки Жиздры, не в дальнем расстоянии от монастыря, которая уже увеличила доход обители ежегодно на 700 руб. сер.

Любовь и способность нового Настоятеля к хозяйству, при его опытности в оном, служат верной порукой того, что обновление и улучшение обители во всех частях будет главною его заботою; так уже начаты работы по обновлению трапезных приделов, и весною предположено приступить к возведению (на большой Калужской дороге) часовни и при ней небольшой гостиницы для упокоения странников и богомольцев.

За рачение о благоустроении обители, 29 июля 1862 года он возведен в сан Игумена²⁷.