К источнику воды живой. Письма паломницы IV века

В переводе, проверенном по латинскому тексту, с историческими комментариями, исполненном Н. С. Марковой-Помазанской

Посвящается

монахине Екатерине

из Вифании

«И если и после этого я останусь в живых, то или расскажу любви вашей лично, если Господь сподобит, о всех местах, которыя увижу, или, если суждено иначе, то напишу обо всем. Вы же, дорогая сестры, будьте милостивы и поминайте меня, умру ли я или останусь в живых», – так пишет в своих письмах неизвестная паломница IV века. И вот Господу было угодно, чтобы ея письма дошли не только до ея сестер (неизвестно, были ли оне ея родныя сестры или монахини), но и до нас, и заговорили живым голосом об ушедшем далеком прошлом.

Когда в 1884 году историк и археолог Гамуррини объявил о своем открытии стариннаго манускрипта, описывающаго путешествие неизвестной паломницы в Египет, Палестину и Сирию в IV веке, то он вызвал интерес к ней, главным образом, только среди небольшого и ограниченнаго круга ученых богословов. Хотя сразу же были сделаны переводы «Паломничества», в том числе и на русский язык, но эти первые переводы были написаны не совсем ясным и понятным языком, и поэтому заинтересовать читателя не могли. Только позднейшия издания манускрипта исправляют полностью все эти недочеты.

Казалось бы, что и этой найденной рукописи суждено было затеряться в архивах многочисленных библиотек и снова умолкнуть, однако оказалось иначе. С годами невнятный голос неизвестной паломницы заговорил во всеуслышание о давно ушедшем прошлом.

Рукопись не умолкла, но с годами приобрела удивительную живучесть, и голос ея стал проникать не только в узкие ученые круги, но приобрел и обычнаго читателя. Манускрипт продолжал переводиться на многие языки, и по нескольку раз, уже в более правильном виде и в более доступных изданиях для широкаго круга читателей. Вдохновив значительное число ученых, рукопись может похвалиться тем, что в настоящее время уже обладает обширной литературой о себе.

Наше издание содержит в себе все исправления последних лет, сделанныя после перваго издания в 1887 году Гамуррини и перваго русскаго перевода в 1889 году Помяловскаго. Я использовала издание и перевод Н. Petre, Etherie: Journal de voyage. Texte latin, introduction et traduction (Sources chreliennes 21, Paris, 1948) и латинское Е. Franceschini and R. Weber, Itinerarium Egeriae, in CCL (Corpus christianorum, series latina) (Turnhout, Paris, 1953), а также в моей работе мне особенно помогали научныя исследования Гинграса (G. Gingras), Вилкинсона (J. Wilkinson), Сегаля (I. В. Segal) и Блудау (A. Bludau).

Имеет ли эта рукопись какое-либо значение для обычнаго, не ученаго читателя? В чем ея интерес мог бы быть?

А в том именно, что это живой голос живого свидетеля событий давно ушедшей, необычной и для нашего теперь рациональнаго ума прямо мифической эпохи. Это не трактат, не безличная проповедь, не абстрактныя рассуждения о теории и догматах, а проявление живой человеческой личности, действительно существовавшей, чувствовавшей и переживавшей и всем этим приблизившей к нам ту эпоху и сделавшей ее для нас живой и близкой.

Как будто перед нами кто-то неожиданно приподнял занавес, и мы лично смогли принять участие в умилительно трогательных, полных особаго духовнаго подъема богослужениях IV века, и хоть на мгновение перенестись в этот особый, давно ушедший мир.

А какой же это был мир?

Выражаясь словами паломницы, можно сказать, что это было время «перваго пения петухов» юной христианской веры. Христианство, после долголетних гонений и страданий, явилось в мир, чтобы избавить его от духовной немощи и пробудить к новому восприятию жизни и к новому, очищенному сознанию. Древний мир в то время как бы просыпался от тяжелаго и порочнаго сна. Пробуждение от него было мучительным, и в потоках крови христианских мучеников пришлось ему искупаться. Время пробуждения этого новаго, очищающагося мира и описывает паломница этих писем.

Для нас же, живущих уже в эпоху оскудения веры, должны быть особенно дороги и назидательны ее, порою наивные, но искренние, полные простой, несомневающейся веры, слова.

Первоначальная рукопись, найденная Гамуррини в библиотеке Братства святой Марии в Ареццо, датирована XI веком и имеет свое начало в монастыре Монте-Кассино. Рукопись состоит из 22-х листов, содержащих повествование, а также части трактата святого Илария и два гимна, приписываемых также ему. К сожалению, «Паломничество», переписанное в XI веке неизвестным монахом, представляет собою неполный экземпляр: в нем недостает начала, есть пропуски и в середине, и что самое главное, не дается никаких указаний, кто является его автором, где родина автора, когда было совершено паломничество. В первом издании «Паломничество» было названо Гамуррини: «Peregrinatio ad loca sancta».

После открытия Гамуррини не было найдено больше ни одной копии «Паломничества», кроме нескольких фрагментов, опубликованных Dom de Bruyne в 1909 году.

Кто же была эта неизвестная паломница и что нам о ней известно? О ней за это время – между 1884-м годом и последним временем – написано много книг и статей. Постараемся коснуться самых главных из них.

Сам Гамуррини высказал предположение, что автором писем была Сильвия из Аквитании и временем ея паломничества надо считать годы 381–388. Гамуррини отождествляет ее с некой Сильванией или Сильвией, сопровождавшей Палладия в Египет, о которой он упоминает в «Лавсаике». Но за неимением более точных доказательств, хотя первоначально имя Сильвии было принято некоторыми учеными, однако долго оно не продержалось. Были и другия попытки раскрыть личность паломницы.

Колер внес предложение отождествить ее с Галлой Плацидией, дочерью Феодосия Великаго. Но и это предположение, как и некоторыя другия, большого значения не имело.

Все попытки определить ея личность оказались тщетными, и пытливому уму ученаго не удавалось никак проникнуть в тайну, окутывающую ея имя, до тех пор, пока в 1903 году Дом Феротин не опубликовал письмо некоего монаха Валерия к братии, написанное в 650 году, в котором его автор хвалит духовную ревность блаженной Эгерии. Дом Феротин (Dom Ferotin) счел, что в этом письме говорится о той именно паломнице, письма которой были найдены Гамуррини. На это указывает не только сходство описываемых мест, но и сходство стиля, так что большинством ученых было принято предложение Феротина, что паломницу можно отождествить с Эгерией (или Этерией), упоминаемой монахом Валерием.

«Я прошу вас, святые и любезные Господу братья, подумать о том, как разнообразны пути и дела, которыми мы можем заслужить Царство Небесное. И если подвиги мужественных и святых мужей нас привлекают, то тем более должны вызвать наше особое восхищение настойчивость и непоколебимость добродетели слабой женщины, о подвигах которой повествует замечательная история блаженной Этерии, превосшедшей мужеством мужей века сего.

В те дни, когда лучи святой кафолической веры разлили свой свет над этой страной отдаленнаго запада, блаженная дева Этерия, воспламенившись желанием достичь благодати Божией, поддерживаемая Божией помощью, с невозмутимым сердцем предприняла путешествие почти чрез весь мир. Под руководством Господа она достигла святых и желанных мест – рождения, страдания и воскресения Господа, пройдя чрез различныя провинции и страны и посещая всюду многочисленныя гробницы святых мучеников ради молитвы и духовнаго просвещения. И чем больше она утверждалась в святой вере, тем больше разгоралось пламя святой ревности в ея сердце. Она неутомимо посещала святыя места, о которых читала в Писании Ветхаго и Новаго Заветов. Посещала она также места, где совершались чудеса во всех частях мира: и в провинциях, и в городах, и на вершинах гор и в почти недоступных пустынях.

Божией милостью пламенная ревность привела ее в знаменитые монастыри Фиваиды и к келиям святых отшельников. Поддерживаемая благословениями святых отцов и их любовью, как самой сладкой пищей, она обошла различныя области Египта. С особой внимательностью она следовала по пути израильскаго народа и дала прекрасное описание размера и богатства многих провинций, укреплений городов и разнообразие их красоты. С книгой «Исход» в руках она повсюду следовала по следам израильтян».

Тут автор письма не может сдержать свое восхищение перед тем, как Эгерия описывает гору Синай: «На месте, где Моисей извлек из суровой скалы драгоценный источник воды, по причине ропота неблагодарнаго народа и чтобы утолить его жажду, там почувствовала блаженная дева, как в ея жаждущем Господа набожном сердце открылся источник живой воды, текущей в вечную жизнь. Там, где голодавшие люди по Божию промышлению получили священную, посланную с неба манну, а в то же время жаждали проклятой пищи Египта, там, подкрепленная пищей Божия слова и воздавая неутомимо хвалу Господу, безбоязненно продолжала она свой путь. И несмотря на то, что израильтяне видели, как Божия благодать в виде огненнаго и водяного столба день и ночь перед ними двигалась, и слышали голос Господень, они продолжали сомневаться и желали вернуться обратно; она же, услышав раз зов евангельский, поспешила с великой радостью к горе Господней, не будучи останавливаема никакими сомнениями. Те, позабыв Моисея, которому Господь в течение сорока дней давал Свои заповеди, сотворили себе идолов; она же, ожидая пришествие Господа к концу веков, как бы совершающееся теперь, поспешила к священной горе Синаю, с вершины которой, как мы надеемся, опустится Господь в небесных облаках в Ему одному известное время; забывая слабость своего естества, она, неутомимая и поддерживаемая Божией помощью, поднималась на крутую гору, вершина которой достигает облаков. Она достигла священной вершины скалистой горы, на которую соизволила снизойти Божественная слава Всемогущаго Бога, когда Он давал священныя заповеди Моисею. Там принесла она при радостном пении, славословии и молитвах жертву Богу, и, воздав неизреченную благодарность величию Божию, отправилась дальше в путь, чтобы увидеть и все остальное.

Достигнув границ земли, она пожелала подняться и на вершину другой очень высокой горы, горы Нево. С вершины этой горы святой Моисей увидел Землю Обетованную, и здесь, как предполагается, он был погребен ангелами. И на другую, высокую и крутую гору Фаран она поднялась, на вершине которой с распростертыми руками молился Моисей, в то время как народ сражался до тех пор, пока не победил. Посетила она и вершину высокой горы Фавор, на которой Господь, в соприсутствии Моисея и Илии, явился Своим ученикам в славе преображения. Поднялась она и на еще одну такую же высокую гору, Ермон. Обычно на ней отдыхал Господь со Своими учениками. Была она и на соседней горе, где Господь проповедовал Своим ученикам заповеди блаженства. Посетила она также высокую гору, названную горою Илии, так как он там жил и там укрывались также сто пророков от Авдия. Затем поднялась она на гору, возвышающуюся над Иерихоном, которая посвящена Господу (Сорокадневная гора). Все эти горы посещала она с одинаковой духовной ревностью, и так как на всех этих местах были воздвигнуты церкви и алтари, то она всюду могла принести Всесильному Богу благодарность и совершить славословие».

Далее автор письма на примере этой мужественной девы, не убоявшейся ни бушующаго моря, ни быстротекущей реки, ни неприступности гор, ни дикости живущих там народов, поучает братию, говоря:

«Устыдимся, дорогие братие, при виде этой истинной дочери Авраама, которая сумела придать стальную силу своему слабому телу в надежде вечной награды. И так она достигла райскаго блаженства, презрев мир и все его наслаждения. Покинув берега, омываемые приливом океана на крайнем западе, она смогла познакомиться с отдаленным востоком. Там она не искала покоя, но, держа в руках пальмы победы, стремилась войти в вечный покой. Она с радостью сделалась паломницей здесь на земле для того, чтобы получить свою часть наследства в Царствии Небесном и быть принятой в общество дев и славнейшей Царицы Небесной Марии, Матери Божией.

Посвятим и мы себя Господу», – так кончает свое письмо Валерий, – «мы, которые посвятили себя Ему, одев это (монашеское) одеяние. Будем работать день и ночь, стараясь очистить себя от всех недостатков из страха, что и мы некогда, как и эта блаженная, так далеко совершившая паломничество, предстанем пред Господом в обществе дев, держащих в руках горящие светильники, но можем найти перед своими угасшими светильниками закрытыми небесныя двери. Будем в пути, пока еще день. Ибо тот только получит награду, кто остался верен до конца».

Из этого письма видно, что не только содержание, но и сам стиль письма очень напоминают наше «Паломничество».

Можно ли из этого вывести заключение, что Валерий пишет именно об авторе «Паломничества» и называет ее Этерией? Остается ли этот вопрос окончательно разрешенным?

Для большинства ученых – да; имя Эгерии или Этерии признано за автора «Паломничества».

Но возможны ли какия-нибудь возражения или комментарии по этому поводу?

Один из главных аргументов в пользу отождествления автора «Паломничества» с Эгерией – это тот, что посещаемыя ею места в точности совпадают с теми, которыя описаны у паломницы, также стиль и употребляемыя выражения очень схожи, и иногда настолько, что нельзя решить, читаешь ли письмо Валерия или «Паломничество» Эгерии.

Начиная с IV века, Иерусалим и другия святыя места притягивали к себе многочисленных паломников. Египет, Фиваида, Синай и даже такия отдаленныя места, как Эдес, были обычными местами паломничеств. По словам нашей паломницы, «нет христианина, который бы, достигнув таких далеких мест, как Иерусалим, также не отправился бы в Эдес, молитвы ради». Так что маршрут у большинства паломников того времени был очень сходный. Что касается стиля и выражений, то можно найти много примеров в письмах ея современников, где подобныя выражения встречаются часто. Это был обычный стиль того времени. Блаж. Иероним описывает почти в таких же выражениях восторг святой Павлы при посещении впервые ею святых мест: «Она распростерлась перед Крестом, как если бы увидела перед собой Спасителя висящим на святом Древе. Она целовала камень гробницы Воскресения. Она прижала свои пылающия губы к скале, где лежало тело Спасителя. И сколько слез она пролила на святом месте, сколько стонов вырвалось у ней, как выражение ея боли... этому свидетель весь Иерусалим».

А вот слова из письма святого Павлина из Нолы: «Так же, как и путешественники, увидев что-то достойное внимания на берегу, не проплывут мимо, но опустят свои паруса и замедлят ход, чтобы дать насладиться своему взору, так и я должен изменить поток своих речей, чтобы рассказать тебе о ней хотя бы вкратце. Я описываю ту, которая была как воин Христов, несмотря на то, что принадлежала к слабому полу. Она радостно сбросила с себя оковы человеческой любви, уплывая на корабле, в то время как все, ее провожавшие, плакали. Она присоединилась к неутомимой борьбе морских волн, чтобы победить так же, как и оне, мир, и уплыла вдаль. Покинув мир и родину, она избрала духовные дары в Иерусалиме и там обитала, странствуя, вдали от своей плоти. Она сделалась изгнанницей, вдали от своих родных, но зато согражданкой святых. Исполненная мудрости и святости, она избрала удел быть слугой всех в этом мире суеты для того, чтобы царствовать в мире свободы».

Нельзя не согласиться, что любая из этих характеристик подошла бы и к нашей паломнице. Она неутомима, ея мужество не знает никаких препятствий, ея любознательность безгранична, у ней особая способность искренно восхищаться всем увиденным, у ней почти детская вера словам святых отцов и преклонение перед подвигами восточных отшельников. Надо отметить также, судя по обстановке, в которой она путешествовала, и тот особый почет, с которым ее везде принимали (сам епископ города Аравии вышел встречать ее в Рамесси, да и в других городах ее лично встречали и провожали епископы, во многих опасных местах ее сопровождал отряд солдат, и везде и всюду она была окружена большим числом духовенства, и только те монахи не поднимались с ней на горы, которым физическая немощь не позволяла этого сделать) , что она принадлежала к знатному или царскому роду.

Отсюда вывод – пройти незамеченной в общине Иерусалимской в IV веке она не смогла бы, а пробыла она там не менее трех лет. Благодаря трудам блаж. Иеронима, Руфина, а особенно Палладия, епископа Еленопольскаго, до нас дошли сведения о церковной общине Иерусалима. В 70-х годах на горе Масличной основала монастырь Мелания Старшая; там же и в те же годы построила церковь «на Имвомоне» знатная римлянка Помения; в 80-х годах в Вифлееме обосновалась блаженная Павла со своей дочерью Сильвиею, обещавшая св. Павлину из Нолы привезти частицы мощей с Востока (письмо его 31), а об Эгерии никаких сведений не сохранилось.

Паломница пишет: «По прошествии некотораго времени, у меня опять появилось желание путешествовать...»

Следовательно, ея желание не зависит от чьей-либо воли, и трудно представить, что она была простой монахиней. Да и игуменией быть она не могла: оставить монастырь на долгие годы без надзора – неправдоподобно.

Надо также упомянуть, что в те годы на Западе еще не существовали организованные монастыри. Женщины, желавшия проводить угодную Господу жизнь, чаще всего подвизались в своих домах, в кругу семьи (Палладий).

В Испании (предполагаемая родина Эгерии) потрясала Церковь в конце IV века ересь Присциллиан, которая вызвала против себя строгия запретительныя меры. Ересь была осуждена св. Амвросием Медиоланским и папой Дамасом. Эта ересь, проповедовавшая строгий аскетизм, вызвала в церковных кругах недоброжелательное отношение ко всякаго рода аскетическим подвигам (Дюшен, стр. 427); в словах же паломницы этого не чувствуется.

Из ся писаний можно заключить, что письма были написаны ею в начале ея жизненнаго пути, в ея молодости, ибо они полны юнаго воодушевления и энергии. В первых письмах она еще думает вернуться домой, но в последнем письме, до нас дошедшем, ея слова звучат совсем иначе. Она, правда, пишет, что надеется вернуться домой, но тут же добавляет, что в душе ея загорается новое желание – посетить гроб святого апостола Иоанна. Это могло быть не ея последним желанием, и в конце концов, она могла остаться на Святой Земле, избрав «ея духовные дары и как удел свой – вечное земное паломничество».

Цель же письма Валерия была не выяснить, кто была Эгерия, когда и где она жила, а вдохновить братию на ея примере к подвигам, зажечь их огнем ея рвения. Эгерия в письме Валерия – символ, пример для подражания, а не определенная историческая личность. Нет сомнения, что Валерий нашел старыя рукописи паломничества, и, выбрав то, что подходило к его цели, написал это письмо. К сожалению, более точных данных для выяснения ея личности у нас нет. Но Эгерия (или Этерия) оставила нам живое свидетельство своих встреч со святыми людьми и описания святых мест.

Для того, чтобы лучше понять службы в Иерусалиме, описанныя паломницей, хорошо будет познакомиться с храмами, в которых оне тогда совершались. В Иерусалиме и в его окрестностях после того, как христианская религия была объявлена государственной, стали воздвигаться многочисленные храмы. В основном нужно отметить пять храмов, в которых совершалось описываемое Эгерией богослужение, а именно: в стенах города – базилика Гроба Господня и церковь на Сионе; на Масличной горе, на месте пещеры – церковь на Елеоне, построенная Константином; базилика Рождества Христова в Вифлееме и церковь Лазаря, или Лазариум в Вифании.

Базилика Гроба Господня, построенная в 335 году императором Константином, описана подробно историком Евсевием, а также ее можно увидеть на мозаичной карте в церкви в Мадабе (современная Иордания).

Она состоит из трех главных частей: Воскресения (Анастасия), Мартириума и Креста. Двигаясь от запада на восток, сперва входишь в храм Воскресения, округлой формы, в середине котораго находится пещера Гроба Господня. Богослужение в ней совершалось ежедневно.

Внутри пещеры горела неугасимая лампада, от которой брали огонь для других церковных светильников. Храм Воскресения, судя по описанию, большой, имеющий несколько выходов. В нем также находятся кафедры для епископа и для пресвитеров.

Затем следует внутренний двор, некрытый, окруженный с трех сторон портиками, а с четвертой стороны стеной Мартириума, или главной церкви. На юго-западном углу этого большого и прекраснаго двора, называемаго «местом пред Крестом», «Ante Crucem», на месте Распятия стоял Крест. Скала Голгофы около двенадцати футов высоты окружена решеткой с дверьми. Эгерия называет этот внутренний двор перед Крестом и скалу Креста церковью у Креста, «Ad Crucem». Эгерия ясно выделяет «Ad Crucem» как отдельную церковь, в которой совершаются некоторыя особы я богослужения, а также место, где дается отпуст после ежедневной вечерни.

Небольшая часовня прилегает к восточной части скалы, позади Креста. Она называется «Post Crucem» и в ней совершается литургия в Великий Четверг и в Великую Пятницу.

Церковь на Голгофе, называемая Мартириумом, была построена над местом обретения Святого Креста. Это – большая церковь с 12-ю колоннами в честь апостолов, с большими дверьми, выходящими на площадь. В ней совершалась воскресная литургия.

На горе Сионе, на юго-западном холме Иерусалима, приблизительно в 130 году была выстроена маленькая часовня. В 335 и 347 годах первоначальная постройка была увеличена постройкой базилики. Святой Кирилл Иерусалимский называет ее верхней церковью Апостолов. Согласно преданию, она стоит на месте верхней горницы, в которой было установлено Таинство Евхаристии и где произошло сошествие Духа Святого на Апостолов. В ней совершалась литургия по средам и по пятницам в течение года, в Пасхальное воскресенье, в воскресенье после Пасхи и на Пятидесятницу.

На месте Вознесения Господа стоит церковь, построенная римской матроной Поменией. Эгерия называет это место Имвомон, что означает «на алтаре» или «на верху» ( ), но нигде не пишет, что тогда там уже была

церковь. Многие авторы (Petre) считают, что церковь была построена Поменией в семидесятых годах четвертаго столетия. Создается впечатление, что Помения была там в те же годы, когда и наша паломница.

Приведем слова святого Павлина из Нолы, который в своем письме Северу (402 г.) детально описывает эту базилику: «В этом здании замечено необычайное явление. В этой базилике, посвященной Вознесению Христову, находится место, с котораго Он был поднят в облаке и, вошед на высоту, пленил плен». Только это место и нет другого подобнаго ему, которое было бы настолько освящено стопами Господними, и оно отказывается быть покрытым мрамором или каким-либо другим покровом. Земля сама здесь противится делам рук человеческих и с особым рвением стремится украсить это место. Посему это единственное место во всей базилике, сохраняющее зеленую видимость почвы. И песок, таким образом, виден и доступен молящимся, и сохраняет обожаемые следы Божественных ног в прахе, на который ступил Бог, так что мы истинно можем сказать: «Мы поклоняемся месту, где стояли Его стопы».

На Елеоне, ниже вершины, находится прекрасная церковь, построенная над пещерой, где Господь поучал апостолов. В этих церквах начинается процессия в Вербное воскресение, совершаются службы Великаго Четверга, особо важныя литургическия службы Пасхальной недели после полудня и с особой торжественностью празднуется Пятидесятница.

Эгерия рисует живописную панораму литургической жизни Иерусалима IV века. И живо встает перед глазами описанное ею подражание входу Господню в Иерусалим: Епископ, изображая Христа, «был ведом подобным же образом, как и Христос». Также Эгерия подчеркивает участие мирян в ежедневных богослужениях. Она пишет, что по воскресеньям собиралось такое множество народу, как на Пасху, а на праздник Пятидесятницы ни один христианин не оставался дома. А торжественность архиерейских служб, глубокое – для нас может быть теперь и чуждое – переживание людей, их «стоны и плач при чтении страданий Господних...» Но ведь нельзя забывать, что то время было еще так близко ко времени пребывания на земле Господа, и немного лет прошло с тех пор, как еще лилась кровь мучеников.

Отметим также, что празднование Вознесения совершалось в Вифлееме, а не в базилике на горе Елеонской. Место Вознесения тогда уже было известно, о чем свидетельствует и святой Павлин из Нолы. Ученые строят различныя предположения по этому поводу. По мнению Каброла (Cabrol), праздник Вознесения праздновался тогда еще вместе с Пятидесятницей, сороковой же день, описанный Эгерией, относился к совсем другому событию. По предположению de Waal, это явление объясняется желанием праздновать восхождение Христа от земли на небо там же( где праздновалось Его сошествие с неба на землю.

Нашей паломнице мы обязаны самыми ранними сведениями об особом обряде чествования святого Креста Господня. Он происходил в Великую Пятницу до полудня в часовне за Крестом.

Интересно описание обретения священнаго древа Креста в Письме св. Павлина из Нолы: «...Три креста были найдены вместе так же, как они однажды стояли с распятым Господом и двумя разбойниками. Но благодарственныя моления были слегка омрачены сомнениями и беспокойством. И верные были истинно обеспокоены, что они могли бы выбрать крест разбойника вместо Креста Господа и совершить кощунство, выбросив крест спасения.

Но Господь всегда милостиво взирает на набожный страх тех, в ком вера пламенеет, а особенно на ту (Елену), которая была полна рвения в своем сердце. И Он просветил ея ум. Вдохновленная этим светом, она приказала найти и принести к ней только что умершаго человека. Ея приказание было тотчас же исполнено. На тело был положен сперва первый и затем второй крест, но смерть презрела древо грешника. Наконец, Крест Господа был обретен воскресением, ибо при прикосновении древа спасения смерть оказалась побежденной, и тело поднялось. В то время как живые дрожали, мертвый поднялся и, как Лазарь прежде, так и он был освобожден от уз смерти и присоединен к зрителям, наблюдавшим за ним, как человек, вернувшийся к жизни. И это место было освящено сооружением базилики, блистающей золотом алтарей и потолка. В ней хранится священное Древо в сребропозлащенном ковчеге. Каждый год в дни Господних Страстей епископ вынимает Древо Креста для поклонения ему народа».

* * *

Уместно здесь привести описание церквей в Иерусалиме современником императора Константина, историком Евсевием, епископом Кесарийским.

О храме святаго Гроба Господня: «Император, возлюбленный Господом, предпринял другую работу, также достойную внимания, в провинции Палестины. И что именно? Ему казалось, что это был его Долг построить памятник, достойный почитания, на самом благословенном месте, на месте Воскресения Спасителя в Иерусалиме. И так он отдал приказание построить дом молитвы, не без помощи Божией, но вдохновленный на это дело духом Самого Спасителя» (глава 26).

«Эту пещеру спасения безбожники решили скрыть от взгляда людей, воображая неразумно, что смогут таким образом скрыть истину. Привезя сюда с трудом землю, они покрыли все это место и засыпали сверху камнем. А после того, как им уже ничего другого не оставалось делать, они соорудили на поверхности ужасную вещь, настоящую гробницу душ, храм нечистому демону, называемому Афродитой, мрачный храм безжизненному идолу, и приносили свои начисляя жертвы на проклятых и мирских алтарях... И как только приказ был отдан, постройки обмана были свергнуты, и жилища обмана, идолов и демонов были полностью уничтожены» (глава 27).

«Но ревность его (т. е. Имп. Константина) на этом не остановилась. Он не только отдал приказ убрать весь материал как можно дальше, но и полностью перевернуть всю землю» (глава 28).

«И когда все было исполнено и то, что было под землею, обнажилось, стал видим почитаемый и священный памятник Воскресения Спасителя, святейшая пещера, получившая знамения Его восшествия в жизнь. И самое первое, что было сделано, – это была украшена священная пещера, самая главная часть домостроительства, этот божественный памятник, у котораго когда-то сияющий ангел возвестил благую весть Воскресения Спасителя. И эта главная часть была украшена императором лучшими колоннами и различными видами орнамента» (глава 35).

«Затем входишь на открытую площадь, двор или атриум, под открытым небом, пол котораго украшен полированным камнем, окруженный длинными портиками с трех сторон.

Обращенная к восходящему солнцу, базилика, необыкновенное сооружение, была огромных размеров как в высоту, так и в ширину и в длину. Части разноцветнаго мрамора покрывали ея внутренность, а внешния стены поражали необыкновенной красотой, сверкая яркостью камней, точно пригнанных один к другому. Что же касается крыши, то снаружи она вся покрыта оловом, защищающим ее зимой от дождей. Внутри она закончена резьбою по дереву, и как огромный океан, распростерлась над всей базиликой, разделенная на отдельныя части, покрытыя сверкающим золотом, создающим впечатление, что весь храм окунулся в блистающие лучи света.

С двух сторон храма тянулись двухэтажныя колоннады, впереди поддерживаемы я очень широкими колоннами и сверху украшенныя золотом. Трое дверей, выходящих на восток, впускали людей» (глава 39).

«Двигаясь к входу, люди сперва входили в атриум. С обеих сторон находился двор, затем портики и, наконец, двери входа. В самой середине площади находился главный вход здания замечательной работы, открывая прохожим прекрасный вид во внутренность храма».

О церквах в Вифлееме и на горе Масличной:

«И также выбрав в этой самой местности другая места, которыя особо почитались, благодаря там находящимся пещерам, он (Константин) их разукрасил богато. Сперва ту пещеру, которая сделалась свидетельницей того, как Спаситель снисшел родиться во плоти, а затем другую, возвещающую Его вознесение на небеса с вершины горы. И таким образом увековечил память своей матери, послужившей всему человечеству».

Кроме непосредственнаго описания мест во время своего путешествия, Эгерия должна была пользоваться какими-то книгами. Она довольно часто употребляет изречения из Вет-хаго и Новаго Заветов. Эти книги она должна была всегда иметь при себе, так как они ей служили не только путеводителем, но и употреблялись ею при совершении молитвеннаго правила на каждом святом месте, когда читался текст из Св. Писания. Какия же это были книги? Или, вернее, какими переводами она пользовалась?

Ученый Циглер (Ziegler) пришел к следующему заключению: библейские тексты, которыми она пользовалась, ближе подходят к Семидесяти, чем к Вульгате. Скорее всего, цитаты или переведены непосредственно с греческаго или же взяты из какого-то неизвестнаго латинскаго текста (Бехтель). В некоторых местах, говорит Циглер, оне напоминают латинский перевод «Бесед» Оригена, сделанный Руфином. Источником для некоторых географических названий мог служить «Ономастикон» Евсевия, переведенный на латинский язык в 390 году блаж. Иеронимом. Латинский язык паломницы неправильный, со многими грамматическими и синтаксическими ошибками. Из этого однако не следует заключать, что она была необразованной женщиной; очень возможно, как предполагают некоторые ученые, что латинский язык был не ея родной язык. Стиль ея писания типичен для специальнаго жанра паломнической литературы. Это не есть описание путешествия и исторически или географически интересных мест, но это описание вечнаго, непреходящего, найденнаго во временном и земном. Паломник – это только скромный свидетель увиденнаго, и поэтому все личное отводится на второй план, как лишнее, ненужное. Только иногда у нее проскальзывают личныя нотки, напр., при встрече с Марфаной, но она сразу же себя останавливает и возвращается к своему повествованию. В паломничестве все подчинено одной цели – свидетельствовать о том, что видишь, а это увиденное есть символ невидимой и вечной истины.

Определенных данных, когда было совершено паломничество, у нас нет. Ученый Деконинк определил границы времени, между которыми паломничество могло быть совершено: не ранее 363 года, когда император Юлиан уступил город Низибию сассанийскому царю Сапору, и поэтому паломница не смогла его посетить, и до 540 года, когда персидская армия Хозроя разрушила Антиохию, в которой паломница смогла провести спокойно неделю.

Однако эти границы настолько широки и неопределенны, что многими учеными были сделаны не раз попытки установить более точное время ея посещения Святой Земли. Большинство ученых склонно согласиться с Гамуррини, что паломничество было совершено между 378–388 годами; однако описано оно могло быть и позже.

Паломница упоминает о посещении церкви и гробницы святого апостола Фомы в Эдесе. При епископе города Эдесы Кире мощи святого апостола были перенесены в базилику в городе. Это событие произошло 22 августа 394 года. Вопрос этот спорный и зависит от того, как понять ея выражение: «ad ecclesiam et ad martirum Sancti Thomae». Нужно ли понимать слово «et» как соединительное или как разъединительное? Гамуррини и Деконинк предполагают, что смысл его разъединительный, и, таким образом, она посетила два различных здания и это путешествие произошло до 394 года. Другая группа ученых, считая, что смысл слова соединительный, относит путешествие к более поздней дате, а именно после 394 года.

Эгерия также пишет, что у нее дома есть, хотя и неполная, но содержащая обещания Спасителя о неприкосновенности Эдесы, копия переписки Господа Иисуса Христа с Авгарем. Первый латинский перевод этих писем был сделан Руфином из Аквилеи в 403 году, то есть, в этом году появился его перевод церковной истории Евсевия с греческаго языка и в нем находятся эти письма. Но это было официальное издание. Перевести же письма Руфин мог еще тогда, когда он посетил Эдесу в 370-х годах. Паломница могла еще у себя на родине знать Руфина и от него непосредственно получить эти копии. Этим можно объяснить, что во время своего посещения Эдесы (около 380 года), она уже знала о существовании этой переписки и смогла упомянуть о том, что у нее есть неполная копия этих писем.

Еще есть одно доказательство, исключающее возможность совершения паломничества позже 448 года. Приблизительно в этом году Василий из Селевкии составил свой труд: «Жизнь и чудеса святой Феклы, девы и мученицы Иконийской». В его труде упоминается между хранительницами гробницы св. Феклы некая Марфана. Предполагается, что эта Марфана не кто иная, как друг Эгерии. Нет никаких данных предполагать, что она жила во время составления этого труда, и поэтому посещение Эгерией гробницы св. Феклы должно было произойти до 448 года.

Затем А. Баумштарк обратил внимание на употребление паломницей, по отношению к епископам Эдесы Ватаниса и Карра, слова «исповедник». По его мнению, это наименование могло относиться только к тем христианам, которые претерпели преследования за веру. Однако в этот период единственно кого можно было назвать этим именем – это епископа Эдесы Евлогия, епископа Карра – Протогена и епископа Ватаниса – Авраама. Евлогий и Протоген были сосланы арианским императором Валентом в Фиваиду и вернулись из ссылки после его смерти в 378 году. Евлогий умер в 388 году. Эти данныя также указывают, что посещение Эдесы Эгерией произошло скорее всего в 379 или 380 году.

Необходимо отметить часто употребляемое паломницей выражение (не менее шести раз) «апотактиты». Из ея слов видно, что они вели особо суровый образ жизни. Ея сведения дополняются блаж. Августином, св. Василием, а также св. Епифанием (см. ниже главу о четвертом веке). Указом императора Феодосия (381 и 383 годы) (Cod. Theod. XVI, tit. V, VI 7 и 11) они были признаны еретиками и вызвали против себя запретительныя меры (Помяловский). Отсюда можно сделать вывод, что паломничество не могло произойти позже 383 года. В словах паломницы не чувствуется нигде порицательнаго отношения к апотактитам. Интересно также упомянуть, что Эдесу она посетила весной, а Синай – где-то в конце осени.

Хочется также привести интересное исследование ученаго Девоса (1967 г.). Он считает невозможным, чтобы паломница оставила город Иерусалим перед самой святой Пасхой, и предлагает даты Пасхи тех годов:

382 17 апреля

383 9 апреля

384 24 марта

385 13 апреля

386 5 апреля

Так как ея посещение Эдесы было в конце апреля, а путь из Эдесы в Иерусалим длился двадцать пять дней, то оно произошло, по всей вероятности, в 384 году.

Однако это предположение совсем не исключает возможности, что оно могло быть совершено до 381 года.

Еще одним доказательством может служить работа ученаго Бехтеля (Е. Bechtel). Исследуя язык, стиль и цитаты, употребляемые паломницей, он пришел к заключению, что оно не могло быть написанным после 383 года по следующим причинам. Цитаты, употребляемыя паломницей, совершенно не похожи на Вульгату, перевод которой сделан Иеронимом в 383 году. Отсюда вывод, что ея Цитаты переведены непосредственно с греческаго, или употреблены из какого-то, теперь неизвестнаго, латинскаго текста.

Итак, все сообщаемыя паломницей данныя дают нам возможность более точно определить время паломничества. Оно было совершено, по всей вероятности, в конце 370-х годов.

Четвертый век занимает особое место на жизненном пути Церкви. Определить с точностью, когда он начался, не так легко. Некоторые историки считают, что он начался в тот год (313), когда Ликиний разбил около Адрианополя Максимина и впервые вознес благодарение Всевышнему. Тогда же он издал указ, запрещающий преследование христиан.

Другие же исследователи думают, что он начался с того времени, когда в 323 году император Константин провозгласил себя христианином и повернул русло истории по новому пути. Греко-римский языческий мир стал разрушаться, правда, не сразу, а медленно. И хотя в Константинополе и в Иерусалиме были по его приказу уничтожены статуи богов и снесены языческие храмы, а на их месте построены церкви, в Риме весь еще четвертый век существовали одновременно и языческие храмы и церкви (Евсевий). Особенно крепко держалось язычество в Сирии, в Ливане и в некоторых частях Египта. Из повествования Эгерии знаем, что в Харране еще в конце четвертаго века, несмотря на присутствие там пресвитеров и многочисленных монахов, население города было языческим. Но облик мира все же менялся, и дух века становился совсем иным.

После столетий преследования и гонений, особенно последних лет при Диоклитиане (с 303 по 305 на западе, а на востоке до 313), христиане смогли, наконец, выйти из своих укрытий на открытыя площади больших городов. Но здесь их ждал не мир, а новыя потрясения и искушения. Внутри молодую Церковь начали терзать ереси и многочисленныя секты.

Скажем несколько слов об еретиках апотактитах, которых часто упоминает Эгерия. Апотактиты (отвергающие) принадлежали к секте, распространившейся в третьем веке на западе и особенно в южной части Малой Азии. О них писал св. Епифаний, что «они отрекаются от всякаго имущества и следуют жизни апостолов. Их таинства отличаются от наших, они гордятся своей крайней бедностью, существуя только на подаяния; они осуждают брак. Они пользуются не только Святым Писанием, но и апокрифическими книгами, как, например, «Акты» св. Андрея и св. Фомы». Дальше он пишет, что теперь их можно найти только во Фригии, Памфилии и Киликии и то в небольших группах (Твор. св. Епифания, из Христ. Энциклопедии). Бл. Августин и св. Василий также упоминают о них. Они были признаны еретической сектой императором Феодосием в 383 году (как ветвь манихеев). Апотактиты, видимо, еще пользовались свободой во время пребывания Эгерии в Иерусалиме.

В борьбе с ересями устанавливалось тогда христианское мировоззрение, так как на защиту веры вставали не только епископы, но и простые монахи. Этот век поэтому известен знаменитыми отцами и учителями Церкви, как-то: св. Афанасий Великий, св. Василий Великий, св. Григорий Нисский, св. Амвросий Медиоланский, св. Иоанн Златоуст, св. Кирилл Иерусалимский, св. Ефрем Сирин, бл. Августин.

В этот век расцвета христианства не только ереси волновали молодую христианскую общину, но ее ожидали и др. искушения. Путешественница Павла пишет: «Жизнь больших городов с их развлечениями, суетой, роскошью, с их дворцами, построенными на страданиях и труде рабов – не отвечает идеалу христианской жизни». И хотя жители Рима, Антиохии и других больших городов, особенно богатые, продолжали жить прежними, языческими интересами, и толпа еще долгое время требовала кровавых зрелищ цирка, но находились между ними и такие, кои искали осуществления христианскаго идеала в жизни. И вот произошло тогда необыкновенное явление, которое не могло не иметь огромнаго влияния на всю последующую жизнь Церкви – возникло монашество.

Отшельники существовали, конечно, и до этого, но такого небывалаго ухода из мира в пустыню, как совершилось в IV веке, мир еще не испытывал.

Родиной отшельничества и монашества стал Египет. Египет перенес самыя сильныя гонения и преследования христиан во время Диоклитиана. Евсевий, посетивший Фиваиду во время гонений, говорит, что в день сжигались там сотни людей и применялись ужасныя пытки, но все напрасно. Египтян, закаленных суровой жизнью, не могли поколебать ни угрозы, ни муки.

Перваго знаменитаго отшельника, учителя многих, преп. Антония Великаго, знает весь христианский мир. Преп. Пахомий в Фиваиде положил основание первым общежительным монастырям, которые вскоре перекинулись в Палестину, Сирию и другая места Востока.

Необыкновенное подвижничество и чудный образ жизни, описать которые не хватает слов, как пишет Эгерия, не могли не возбудить интерес в больших городах империи, а в особенности в Риме. Получался необычный и глубокий контраст жизни: с одной стороны, изнеженная чувственность, оставленная в наследство язычеством, с другой же стороны, необычные, казалось бы, для простых смертных подвиги великих аскетов Востока. Лучшие люди того века потянулись в Египет, чтобы прикоснуться к их духовным переживаниям и получить наставления от них. Из творений св. Кассиана, блаж. Иеронима, Руфина и Палладия, епископа Еленопольскаго, мы знаем многое о подвигах и необыкновенной жизни этих подвижников. Из творений Палладия мы знаем, что и женщины посещали великих подвижников. Известная своею помощью преследуемым арианами пресвитерам и епископам египетским Мелания Старшая посетила гору Нитрийскую, «где нашла святых отцев: блаж. Памву, раба Христова Арсения, Серапиона, св. Пафнутия, славнаго Исидора исповедника, епископа Ермипольскаго, праведнаго Диоскора»; а Помения посетила даже далекую Фиваиду и св. Иоанна Ликопольскаго.

В эту же эпоху начались паломничества на св. Землю. Известны были и в прежние века одиночные паломники, как Ориген, стремившиеся посетить Святую Землю, освященную жизнью и страданиями Спасителя, но с IV века начался уже больше никогда непрекращающийся поток паломников.

Из незначительнаго римскаго провинциальнаго города, Аэлии Капитолины, перестроеннаго императором Траяном в 134 году, Иерусалим снова вырастает в духовный центр мира. Его богослужения, благодаря деятельности Кирилла, епископа Иерусалимскаго, становятся образцом для остальных христианских церквей. В эти годы растет там и христианская община. Она пополняется новоприезжими с Запада.

Имя его нам неизвестно. Он, по всей вероятности, христианин, житель Бордо или его окрестностей и совершил свое паломничество в 333 году, когда Флавий Далматий и Марк Аврелий Ценофил были консулами. Это самое раннее до нас дошедшее паломничество и поэтому, несмотря на свою крайнюю сжатость, очень интересно.

Несмотря на то, что большая часть его паломничества содержит только перечисление ночлегов и городов во время пути, его описание Иерусалима, хотя неполное и краткое, очень интересно.

Путь его лежал из Бордо в Вену, затем в Венецию, Милан, через современную Югославию в Константинополь. Оттуда военной византийской дорогой через Сирию, Антиохию, Тир, Кесарию в Неаполь для посещения мест, связанных с личностью пророка Илии, а также для посещения колодца Иакова. Следует отметить, что, несмотря на то, что он был так близко от Назарета и Капернаума, он ничего не говорит о посещении этих мест.

Паломник пишет:

«В Иерусалиме с левой и с правой сторон храма находятся два больших бассейна, построенных Соломоном.¹¹ Внутри самого города тоже есть два одинаковых (близнеца) бассейна с пятью крытыми ходами, называемые Вифездой.¹² Люди, болеющие многие годы, могли здесь вылечиваться. Вода в них, когда возмутится, становится красной. Там также находится пещера, в которой Соломон мучил демонов.¹³ Недалеко стоит угловая высокая башня,¹⁴ на которую поставил Спасителя искуситель, и сказал Ему: «Если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз». На что Господь ему ответил: «Не искушай Господа Бога твоего».

Тут же огромный угловой камень, о котором сказано: «Камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла». Внизу башни находится много комнат, так как здесь был дворец Соломона. В нем есть комната, в которой он сидел и писал свою Книгу Мудрости. Она покрыта одним большим камнем.¹⁵ Под землей находятся большия цистерны с водой и бассейны, построенные с огромным трудом. И на священном месте, где стоял храм, построенный Соломоном, все еще видны на мраморе, лежащем перед алтарем, следы крови Захария, как будто бы пролитой сегодня.¹⁶ Видны также вокруг следы гвоздей солдат, которые убили его, и видны так ясно, как будто бы они были втиснуты в воск.

Две статуи Адриана¹⁷ стоят там, и недалеко от них лежит пронзенный камень (lapis pertusus), к которому приходят евреи и помазывают его каждый год.¹⁸ Они оплакивают у него свой храм, расстилая свою одежду, и затем уходят. Там же находится дом Езекии, царя Иудейскаго.

При выходе из Иерусалима по пути на Сион, с левой стороны, у стены, если смотреть вниз на долину, виден бассейн, называемый Силоам.¹⁹ Он имеет четыре крытых хода, а рядом, снаружи, находится второй бассейн. Вода в этом источнике течет день и ночь в течение шести дней и шести ночей, но на седьмой день, в субботу, не течет ни днем, ни ночью.

Поднявшись на Сион, можно там увидеть место, на котором когда-то стоял дом Каиафы.²⁰ Там все еще стоит столб, у котораго бичевали Христа.²¹ Внутри стен Сиона можно увидеть место, где стоял дворец Давида.²² Раньше тут было семь синагог, но одна только осталась, остальныя же «были распаханы, как поле», как сказал пророк Исайя.²³

Покидая Сион и его стены и направляясь к воротам Неаполя,²⁴ можно увидеть с правой стороны, внизу, в долине, остатки стен бывшаго дома Пилата, преториума, где было выслушано обвинение Господа перед Его страданиями.²⁵ С (вашей) левой стороны находится холм Голгофы, на котором Господь был распят,²⁶ а на расстоянии брошеннаго камня оттуда находится пещера, где было положено Его тело и где Он воскрес на третий день. По приказу императора Константина там теперь построена базилика, я подразумеваю «место для Господа», и вблизи замечательной красоты цистерны; тут же находится купель для крещения детей.

Достигнув ворот Иерусалима, обращенных на восток,²⁷ по дороге на гору Масличную, приходишь в так называемую долину Иоасафата.²⁸ Налево виноградник, в котором лежит камень, место, на котором Иуда Искариотский предал Христа.²⁹ А направо растет пальма, ветви которой дети отрывали, чтобы бросать и постилать по дороге.³⁰ Недалеко, на расстоянии брошеннаго камня, стоят два памятника прекраснейшей работы. Один из них вырезанный из одного куска скалы, гробница пророка Исайи, а другой – гробница Езекии, царя евреев. На горе Масличной, где Господь поучал перед Своими страданиями, стоит базилика, построенная Константином.³¹ И недалеко отсюда находится холм, куда Господь удалялся для молитвы и где появились с ним Моисей и Илия тогда, когда Он сказал Иоанну и Петру быть в стороне от Него.³² В миле с половиной отсюда на восток находится деревня, называемая Вифания. Там пещера, в которой лежал Лазарь, котораго Господь воскресил.

В восемнадцати милях от Иерусалима расположен Иерихон. Спускаясь с гор, достигаешь сперва направо гробницы, позади которой растет сикаморовое дерево, на которое взлезал Закхей, чтобы увидеть Христа.³³ В миле с половиной от города течет источник пророка Елисея. Раньше было так: если какая-либо женщина выпила бы из того источника, она не имела бы больше детей. Около источника лежал глиняный сосуд. Елисей насыпал туда соли и, стоя над источником, сказал: «Так повелел Господь: Он очистил эти воды». Теперь же, если женщина выпьет из этого источника, она будет иметь детей. А там, выше источника, находится дом Раави блудницы. Во время падения Иерихона в этот дом пришли посланные и она их там укрыла, и была единственной, кто тогда спасся.

И вот здесь когда-то стоял город Иерихон; в то время, когда сыны Израилевы ходили вокруг него, держа ковчег завета, тогда обрушились стены его. И ничто здесь не сохранилось, кроме места, где лежал ковчег завета, и двенадцати камней, принесенных сынами Израиля из Иордана.³⁴ Это также то место, на котором Иисус Навин совершил обрезание и закопал обрезанную кожу.

От Иерихона до Мертваго моря девять миль. Его вода очень горькая, и нет в нем ни одной рыбы. Не видно на нем и кораблей. Если же кто-нибудь плавает в нем, то вода переворачивает его вверх ногами. В пяти милях отсюда находится место на Иордане, где Иоанн Креститель крестил Господа. А выше этого места лежит холм, с котораго Илия был восхищен на небо.³⁵

В четырех милях от Иерусалима, направо от главной дороги в Вифлеем, находится гроб жены Иакова, Рахили. Две мили дальше, налево, расположен Вифлеем, где родился Господь Иисус Христос и где по приказанию Константина была построена базилика.³⁶

Недалеко находятся гробницы Езекииля, Азафа, Иова, Давида и Соломона.³⁷ Их имена написаны на древнем еврейском языке, внизу на стене, в самой пещере.

В четырнадцати милях отсюда в Бетсуре находится источник, в котором Филипп крестил евнуха.³⁸

Отсюда девять миль до Теревинфа,³⁹ где жил Авраам, где он выкопал колодезь под дубом и где было ему явление трех ангелов и он с ними ел и говорил. По велению Константина и там была построена прекрасная базилика. В двух милях отсюда, в Хевроне, находится необыкновенно красивая четырехугольная гробница, сделанная из камня, где почивают Авраам, Исаак и Иаков, Сарра, Ревекка и Рахиль».

Далее паломник перечисляет только ночлеги и города, через которые он проходил, указывая расстояния между ними.

Блаженная Павла, которая в 386 году из Вифлеема пишет в Рим своей подруге Маркелле письмо, была знатной и богатой римской матроной. Среди друзей, бывавших в ея доме и имевших на нее большое религиозное влияние, был Епифаний, епископ Кипрский, и Павлин, епископ Антиохийский. Но нет сомнения, что ея духовный облик создался под влиянием горячих и красноречивых проповедей блаженнаго Иеронима, вернувшегося с Востока в Рим и умевшаго зажечь своим энтузиазмом лучших людей того времени. Захотелось и некоторым из них познакомиться с теми духовными высотами, на которыя поднимаются избранники Божии, о которых так интересно рассказывал блаженный Иероним. Как одна из самых ревностных духовных учениц блаж. Иеронима, Павла, раздав все свое имение нищим и оставив семью и привычный образ жизни, отправилась на далекий Восток искать новых ценностей в жизни.

Проведя около двух лет в паломничестве по святым местам Востока (ея паломничество описал бл. Иероним), она организовала монастыри в Вифлееме, и прожив там около двадцати лет, скончалась 56-ти лет от роду.

Ея письмо Маркелле написано приблизительно между 386 и 388 годами. Описывая с воодушевлением святыя места, она зовет Маркеллу покинуть Рим и присоединиться к ней в Вифлееме.

Маркелла, женщина тоже из очень знатной римской семьи, на которую произвели большое впечатление проповеди св. Афанасия Великаго, когда он был в Риме во время своего изгнания, была первой римлянкой, давшей обет монашества. После возвращения бл. Иеронима с Востока ея дом стал местом собрания для изучения Св. Писания, для молитвы и для псалмопения. Но несмотря на красноречивое письмо Павлы, Маркелла отказалась покинуть Рим, где посвятила себя помоши бедным и погибла там от ран, нанесенных ей воинами Аларика во время взятия и падения Рима. Переведено письмо по Aubrey Stewart, 1889, London.

* * *

«Если бы это место, после страданий Господних, было действительно проклято, как говорят злые люди,, то что тогда означают слова святого Павла, спешившаго в Иерусалим к празднику Пятидесятницы? И почему он обратился к тем, кто его удерживали: «Почему вы плачете и сокрушаете сердце мое? Я не только хочу быть узником, но готов и умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса» (Деян. 21, 13). И почему все эти знаменитые и святые люди, по заветам Христа, посылали братьям подаяния именно в Иерусалим?

Было бы непосильной задачей стараться перечислить имена всех епископов, мучеников и отцов Церкви со времени Вознесения Господа и до наших дней, считавших себя несведущими в вере до тех пор, пока не почерпнули ее в Иерусалиме, на том месте, где впервые просияла от Креста евангельская истина. И если мы даже готовы обвинить такого знаменитаго оратора, как Цицерон, за то, что он не выучился греческому языку в Афинах, но в Лалибеи (Сицилия), и выучился латинскому языку не в Риме, а в Сицилии, потому что без сомнения каждая местность имеет свои особенности, которыми другая в этой степени обладать не может, то почему мы должны предполагать, что кто-нибудь сможет достичь высоты веры без помощи наших «Афин» (Иерусалима). И это мы говорим не потому, чтобы отрицали, что Царство Божие внутри нас, и не потому, что в других местах нет святых людей, но потому, что мы хотим подчеркнуть то, что именно сюда стремятся лучшие и выдающиеся люди из всего мира.

И в эти места мы прибыли не как власть имеющие, но как странники, желающие увидеть достойнейших людей мира. И действительно, собрание иноков и инокинь тут является бесценным сокровищем, украшающим Церковь. И лучшие люди Галлии спешат сюда. И британец тоже, так отдаленный от нашего мира, если уже хоть немного познакомился с религией, стремится покинуть свою страну заходящаго солнца для того, чтобы увидеть отдаленную страну, известную ему только по славе и рассказам Священнаго Писания. И должны ли мы упоминать армян, персов, всех национальностей Индии и Эфиопии, соседней с нами страны Египта, изобилующей монашествующими, Понта и Каппадокии, Келе Сирии и Месопотамии, одним словом, всех народов Востока, которые следуют словам Спасителя: «Ибо где будет труп, там соберутся орлы», спешат в эти места и показывают нам пример совершенства.

И если они и говорят на различных языках, однако у них одна вера. Здесь такое же разнообразие хоров (разных национальностей), совершающих псалмопение, как и разнообразие народов. Но что особо достойно внимания, – это то, что в их добродетели не чувствуется ни тщеславия, ни гордости, все стараются превзойти один другого в смирении. И каждый, считающий себя последним, почитается как самый достойный. И одежды настолько скромны, что по ним нельзя определить общественнаго положения. И по тому, как они движутся в процессии, нет в ней ни почетных, ни презренных мест. И никто не гордится своим постом, никого не хвалят за его воздержание, но и не упрекают за слабость. Каждый человек отвечает лично перед судом Господа; но никто не судит друг друга, чтобы не быть за это осужденному самому. И здесь незаметно той привычки порицать других и самооправдываться, как и нет стремления к роскоши.

И сколько в городе мест для молитвы, одного дня недостаточно, чтобы их всех обойти! Но нет слов и голоса описать тебе пещеру Спасителя в селении Христа, у гостиницы Марии (так как каждый, конечно, склонен хвалить то, что он имеет).

Но ясли Младенца лучше почтить молчанием, чем самыми красноречивыми словами. Да и где здесь огромные портики и позолоченные потолки? И где здесь дома, построенные и украшенные при помощи старания и труда несчастных рабов (отверженных)? И где здесь залы, как дворцы, построенные богачами для того, чтобы разлагающияся тела людей могли бы двигаться среди роскоши и видеть над собою крышу собственной постройки, а не небеса, и что может быть отвратительней этого творения? И подумай, в этом маленьком уголке земли родился Творец небес, здесь Он был спеленан, здесь Ему поклонились пастухи и приведенные звездою мудрецы.

Это место, я верю, святее Торпеянскаго камня (Rupes Tarpeia) в Риме, не раз ударяемаго молнией, что означает, что он неугоден Богу.

Прочитай Откровение св. Иоанна и подумай о жене в багряном, и на челе ея написанных именах богохульных, и о семи холмах, и о водах, и о падении Вавилона. И Господь сказал: «Выйди от ней, народ мой, чтобы не участвовать вам в грехах ея и не подвергнуться язвам ея» (Откр.18:4).

И вспомним пророка Иеремию: «Бегите из среды Вавилона, и спасайте каждый душу свою. Так как пал Вавилон, и сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу» (Иер.51:6; Откр.18:2).

Здесь находится святая Церковь, здесь победа Апостолов и мучеников, здесь истинная вера во Христа, проповедываемая Апостолами и презираемая еллинами, здесь имя «христиан» каждый день прославляется. Но жизнь большого города с его мирскими делами (Иерусалим), властью, встречами, собраниями, почитанием и порицанием одних другими, приемы – все это так чуждо идеалу монашества и их стремлению к уединению. Так без сомнения, если мы будем встречаться с теми, кто нас посещает, мы потеряем наш покой, а если мы откажемся их принять, то нас обвинят в гордости. Иногда же, для того, чтобы ответить на их посещение, мы отправимся к дверям их гордых домов, то войдя в их золоченыя ворота, подвергнемся насмешкам их слуг.

Но, как я уже писала, в селении Христа (Вифлеем) все просто, и там тишина, прерызаемая только пением псалмов. И куда ни взглянешь, то видишь пахаря, работающаго и поющаго Аллилуйя; и сеятели и виноградари, работая, поют псалмы и песни Давида. Это здешние наши баллады и любовныя песни, и работники и пастухи посвистывают и поют эти мелодии. И, правда, мы здесь не думаем, что мы делаем, или как мы выглядим, но все стремимся только к одному.

О, если бы настало то время, когда запыхавшийся посланец принес бы нам, наконец, известие, что наша Маркелла достигла уже берегов Палестины, и тогда бы хоры монахов и монахинь воспели бы ей хвалу. Но, хотя судно и не ожидается, мы готовы уже встречать его. И мы готовы хлопать в ладоши, обнимать твое лицо, и не были бы в силах отпустить тебя, так долго желаемую. И когда же придет тот день, когда мы сможем вместе войти в пещеру нашего Спасителя? И заплакать с нашей сестрой и матерью у Гроба Господня? Облобызать Древо Креста и затем на горе Масличной, вместе с Вознесением Христа, вознести и наши сердца и исполнить обеты? И узреть воскресшаго Лазаря, увидеть воды Иордана, очищенныя Крещением Господа? А затем пойти к пастухам на поле и помолиться у гроба Давида? Когда? Услышать плач пророка Амоса среди скал? Поспешить к гробнице Авраама, Исаака и Иакова и их благородных жен (Хеврон)? Увидеть источник, в котором Филипп крестил евнуха? Отправиться в Самарию для поклонения праху Иоанна Крестителя, пророка Елисея и Авдия? Войти в пещеры, где во время преследования и голода они находились? Когда?

Мы также отправимся в Назарет и, согласно значению этого слова, полюбуемся цветком Галилеи (по-еврейски netzez – росток). Оттуда недалеко находится Кана, где вода была превращена в вино. Мы также пойдем на гору Фавор и узрим там не памятник (кущу), какой бы хотел построить Петр Ему с Моисеем и Илией, но памятник с Отцем и со Святым Духом. Там мы спустимся к Геннисаретскому морю и увидим в пустыне пять тысяч человек, накормленных пятью хлебами. Пред нашим взором появится город Наим (теперь Наин), у врат котораго сын вдовы был воскрешен из мертвых. Там же мы посетим Хермон и источник Ендор (Киссон), где был побежден Сисара (Пс.83). Мы прибудем в Капернаум, знаменитый свидетель чудес Господних, а также посетим всю Галилею. А затем, сопровождая Христа, мы вернемся к нашей пещере, по пути посетив Силом и Вефиль и многие другие города, в которых воздвигнуты церкви, как бы прославляя победу Господню, не переставая петь, плача и молясь постоянно, и как бы пронзенныя стрелою Господа, мы будем повторять вместе: «Я нашла Того, Котораго любит душа моя, ухватилась за Него, и не отпускала Его» (Песнь Песней 3, 4).

Павла».

...были⁴⁰ показаны, согласно Писанию. Между тем, продвигаясь между горами вперед, мы достигли, наконец, места, где оне, раскрываясь, образуют беспредельную долину, очень ровную и необычно красивую, а через нее, вдали, перед нами появилась гора Синай, священная, Божия гора.⁴¹ Смежно с этим местом находятся «гробы похотения».⁴² Существует здесь обычай, сказали сопровождавшие нас святые проводники, возносить молитвы в тот момент, когда впервые становится видна священная гора Синай. Так мы по их совету и поступили. Отсюда, через эту, мною описанную, большую долину до Божией горы приблизительно четыре мили.⁴³

Эта долина, лежащая у подножия Божией горы, действительно очень велика. По словам проводников и насколько можно было заключить по глазомеру, она около 16-ти миль в длину и 4-х миль в ширину.⁴⁴ Для того, чтобы подняться на гору, нам было необходимо ее пересечь. Это та же самая огромная и очень ровная долина, в которой сыны Израиля пребывали в те дни, когда святой Моисей взошел на гору Синай и провел на ней сорок дней и сорок ночей. В этой же долине был отлит золотой телец. Место это показывают до сих пор, ибо на нем все еще стоит большой камень.⁴⁵ Кроме того, в самом конце этой долины⁴⁶ находится место, с котораго Господь дважды глаголал из огненной Купины святому мужу Моисею в те дни, когда тот пас стада своего тестя.

И вот каков должен был быть наш путь: нам следовало взойти на священную гору с той стороны, с которой мы к ней подошли, так как подъем был здесь легче. Спуск же был легче с другой стороны, ведущей к тому концу долины, где росла купина (т. е. к ея началу)⁴⁷. Придя к обоюдному согласию, что после того, как все осмотрим, мы спустимся с горы к месту, где растет купина. Оттуда возобновим наш путь, двигаясь через середину долины, сопровождаемые Божиими людьми, показывающими нам каждое место согласно Писанию. Как порешили, так и сделали. Этим путем, лежащим посередине долины, от ея начала, то есть от того места, на котором мы молились, придя из Фарана, мы приблизились к горе Господней.⁴⁸

Издали гора кажется одиночной, но когда войдешь внутрь горной цепи, становится ясным, что несколько вершин составляют горный хребет, называемый горой Господней. Та же особая гора, на вершине которой явилась, согласно Писанию, слава Божия, находится посредине всех других. И несмотря на то, что, кажется, никогда я не видела гор выше этих, эта средняя гора, на которой явлена была слава Божия, настолько выше всех, что, когда мы достигли ея вершины, то все те остальныя, казавшияся такими высокими, лежали внизу под нами, как небольшие холмы. Чудесным кажется и то обстоятельство, – хотя, как я думаю, без благодати Божией оно было бы невозможным, – это то, что, хотя средняя гора, называемая Синаем, т. е. та, на которой явлена была Божия слава, и выше всех других, однако не может быть видима, пока не достигнешь самаго ея подножия, то есть перед восхождением на нее. Исполнив же свое намерение и спустившись с горы, можно ее увидеть тогда прямо перед собой, чего до восхождения было совершенно невозможным.⁴⁹ Обо всем этом я уже знала еще до моего восхождения на гору из рассказов братии; придя же туда, я сама убедилась в этом.

Мы приблизились к горе в субботу уже поздно вечером и подошли к находящимся там келиям. Очень радушно и ласково мы были встречены живущими здесь монахами. Так как здесь находится церковь с пресвитером, то мы остановились на ночь.⁵⁰ А на другое утро, рано, в день воскресный, с пресвитером и монахами, живущими здесь, начали подниматься на отдельныя горы.

Подъем на них требует большого усилия, т. к. подниматься нельзя постепенно, огибая их серпантином, или, как говорят у нас, улиткой, но приходится подниматься прямо, как бы на отвесную стену. Так же круто необходимо спускаться с каждой горы, пока наконец не достигнешь подножия срединной горы, которая и есть собственно Синай. Итак, по воле Господа нашего Иисуса Христа, ободряемая молитвами сопровождавших нас святых мужей, я совершила подъем, хотя и с большим трудом, потому что необходимо было подниматься пешком; совершить же подъем верхом не было никакой возможности. Тяжести подъема я совсем не почувствовала, потому что я видела по воле Божией исполнение своего желания. В четвертом часу (10 ч.) мы достигли вершины горы Господней, священнаго Синая, где был дан Закон, и того места, на котором явлена явилась Слава Божия в тот день, когда вся гора дымилась.

На этом месте теперь стоит небольшая церковь,⁵¹ да и вершина горы пространством не широка; церковь же эта обладает в избытке благодатью. Когда мы, по милости Божией, достигли вершины и подошли к дверям церкви, нам навстречу из своей келии вышел пресвитер, приставленный к ней. Он уже был старый человек, безупречной жизни, монах с ранней юности и, как здесь говорят, аскет; одним словом, человек, достойный этого места. Подошли тогда и другие пресвитеры, а также и все те монахи, которые живут подле горы; все те, кому не помешали возраст или немощь.

На самой же вершине никто не живет, там нет ничего, кроме церкви и пещеры, в которой пребывал святой муж Моисей. Мы прочитали текст из книги Моисея, соответствующий событию, и после совершения по чину литургии, мы причастились Святых Даров. При выходе из церкви пресвитеры дали нам, как благословение, плоды с растущих здесь на горе деревьев. Хотя на самой священной горе Синай, которая вся скалистая, внизу не растут даже кусты, у подножия срединной и окружающих ее гор есть небольшой источник воды. Здесь святые монахи прилежно насаждают деревья, разводят сады и огороды, и возле них они строят себе келии, так что получают плоды, выращенные своими руками, как бы из почвы самой горы.

Итак, причастившись и получив от святых мужей дары благословения, мы вышли из церкви, и я сразу же попросила их показать нам каждое место. В ответ на это святые мужи сразу же соблаговолили показать каждое из них в отдельности. Так, они показали нам ту пещеру, в которой находился святой муж, после того, как взошел вторично на гору Господню, дабы принять новыя скрижали, разбив первыя вследствие греха народа. Кроме того, они соблаговолили показать нам все те места, которыя мы желали увидеть и которыя они очень хорошо знали.

Госпожи, досточтимыя сестры, я хотела бы, чтобы вы знали, что с того места, на котором мы стояли, на вершине срединной горы, у самых церковных стен, все те горы, на которыя мы с таким трудом поднимались, казались в сравнении с этой срединной горой такими низкими, как будто они были холмами. Однако же, они были настолько высоки, что, мне кажется, я никогда выше гор не видела, не говоря уже об этой срединной горе, возвышающейся над всеми ими. Египет, Палестина, Красное море и Парфенитское море, по которому плывут в Александрию, и, наконец, беспредельныя земли Сарацинов расстилались перед нами. И хотя трудно этому поверить, но каждое из этих мест показали нам святые мужи.⁵²

Удовлетворив все свои желания, ради которых мы совершили подъем, мы начали спускаться с вершины горы Господней на другую, к ней прилегающую гору. Место это, на котором стоит церковь, называется «На Хориве».⁵³ Это тот Хорив, куда бежал святой пророк Илия от царя Ахава, и на этом месте было к нему слово Господне, как написано в книге Царств: «И сказал ему Господь: «Что ты здесь, Илия?» (3Цар.19:9). И до сих пор показывают перед дверями церкви пещеру, в которой скрывался святой Илия. Показали они нам и каменный жертвенник, который святой Илия воздвиг сам для жертвоприношения Богу. Так святые мужи благосклонно согласились показать нам каждое место в отдельности. Там мы принесли Бескровную Жертву, вознесли горячия молитвы и прочли соответствующее место из книги Царств.

Итак, согласно нашему обычаю, на каждом месте, которое я желала увидеть, мы прочитывали соответствующее место из Писания. Принеся Бескровную Жертву, мы отправились к другому месту, неподалеку отсюда, указанному нам пресвитерами и монахами. Это было то место, где стоял святой

Наступил уже восьмой час (два часа пополудни), а нам предстояло еще пройти три мили до выхода из гор, в которыя мы вступили вчера вечером. Но, как я упомянула раньше, мы должны были выйти не с той стороны, с которой мы вошли, так как желали посетить все здесь находящияся святыя места и келии.⁵⁴ И поэтому мы должны были спуститься у того конца расстилавшейся у подножия горы Господней долины, где росла купина (добавлено для ясности). Другая причина, из-за которой нам необходимо было выйти у этого конца долины, была та, что там находилось много келий святых мужей и на месте, где растет купина, стояла церковь. А эта купина все еще жива и пускает побеги. Итак, спустившись с горы, мы достигли купины в десятом часу (4 часа). Как я уже упоминала, это та самая купина, из которой в огне Господь говорил Моисею. Там, где растет купина, у начала долины, находятся теперь многочисленныя келии и стоит церковь.⁵⁵ А перед церковью разбит прекрасный сад с обилием хорошей воды, в котором и растет эта купина. Недалеко отсюда указывают и то место, где стоял святой муж Моисей, когда сказал ему Господь: «Сними обувь твою с ног твоих», и прочее. Так как был уже десятый час (4 часа), когда мы достигли этого места, и приближался вечер, то мы не могли принести Бескровной Жертвы. Однако мы помолились в церкви и в саду, у купины, и, согласно нашему обычаю, прочитали подходящее место из книги Моисея.

Так как был уже вечер, то мы в саду, перед купиной, вкусили легкий ужин в обществе святых мужей и остались здесь на ночь. На другой день, проснувшись рано, мы попросили пресвитеров принести Бескровную Жертву, что они и исполнили.

Теперь наш путь лежал посередине долины, в которой, как я уже упоминала, сыны Израиля стояли станом, пока Моисей восходил и нисходил с горы. Во время пути по ней святые мужи показывали нам отдельныя места. В самом начале долины, там, где мы останавливались на ночь и видели купину, из которой Господь говорил святому Моисею, мы видели также место, на котором стоял пророк перед купиной, в то время, когда ему было слово Господне: «Сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая».

Итак, начав путь с того места, где росла купина, проводники стали нам показывать и прочия отдельныя места.⁵⁶ Сперва показали нам самое место стана сынов Израилевых, в те дни, когда Моисей пребывал на горе, затем то место, где был отлит телец, ибо на этом месте и теперь еще стоит большой камень. Двигаясь дальше, мы увидели прямо перед собой возвышающуюся над всей долиной вершину горы, с которой святой Моисей узрел танцующих сынов Израиля в те дни, когда они отлили тельца.⁵⁷ На том месте, где святой муж Моисей, вместе с Иисусом Навином, спустился с горы, нам показали огромную скалу. Об эту скалу разбил в гневе Моисей принесенныя им скрижали. Далее мы увидели жилища Израильтян, основания которых видны и теперь вдоль всей долины. Жилища эти округлой формы и построены из камня. Было показано нам и то место, на котором святой Моисей, спустившись с горы, повелел сынам Израилевым бежать от врат до врат. Здесь же находится место, на котором, по повелению Моисея, был сожжен отлитый для них телец. Также видели мы и источник, из котораго святой Моисей дал пить сынам Израилевым, согласно Писанию (Исх.32:20 или 17:6)⁵⁸.

Затем показали нам место, где дух Моисея почил на семидесяти старейшинах, а далее место, на котором сыны Израилевы возымели похоть насыщения. Кроме того, мы увидели здесь то место, которое называется «Горением», т. к. здесь, по молитве Моисея, утих огонь, и сгорела только некая часть стана. Видели мы и то место, где, как дождь с неба, падали манна и перепела. Одним словом, все, что написано в святых книгах Моисея и что произошло в этой, лежащей у подножия священной горы Синая, горы Господней, долине было нам показано. Описывать каждое место в отдельности было бы очень утомительно, да и трудно было бы все запомнить. Но это может помочь вашей милости (любви) лучше представить себе, что случилось в этих местах, читая книги Моисея. В этой же долине, по прошествии года после своего исхода из земли Египетской, сыны Израилевы совершили Пасху. В ней же они оставались и в то время, пока Моисей восходил и нисходил с горы Синая в первый и во второй раз, и пока там не была сделана скиния и совершено все, повеленное на горе Господней. Возвратившись к тому концу долины, то есть к месту между горами, с котораго мы начали наш путь через долину, мы снова увидели «гробы похотения». В этот же самый день мы посетили и других монахов, мужей святой жизни, которые вследствие преклоннаго возраста или немощи не смогли сопровождать нас на гору Господню для того, чтобы там совершить Евхаристию, но теперь нас милостиво и радушно приняли в своих келиях. И вот, увидев все святыя места, которыя мы желали посетить, а особенно те, на каких сыны Израилевы останавливались на своем пути к горе Господней и обратно, и посетив также святых мужей, живущих там, мы во имя Господне возвратились обратно в Фаран.

Хотя я должна всегда и за все благодарить Господа, не говоря уже о тех благодеяниях, которыми Он меня, недостойную и незаслуживающую Его милостей, одаривал не по заслугам, дозволив посетить все эти святыя места, однако не могу найти достаточно слов, чтобы отблагодарить и всех святых мужей, так радушно и охотно принимавших меня, «убогую», в своих келиях и сопровождавших по всем местам, которыя я постоянно добивалась увидеть, следуя Писанию. Многие из святых мужей, живших на горе Господней и возле нея, и которые были еше бодры телом, соизволили проводить нас вплоть до Фарана.

От горы Господней до Фарана 35 миль, и поэтому, прибыв туда, нам необходимо было там два дня отдохнуть. На третий день, выйдя оттуда рано утром, мы снова пришли в пустыню Фаран к ночлегу, в котором останавливались на нашем пути к горе, как я уже упоминала раньше.⁵⁹ На следующий день, пополнив наши запасы воды, мы, проведя некоторое время в пути через горы, достигли странноприимнаго дома (ночлега) , лежащаго у самаго моря. Он находится на том месте при выходе из гор,⁶⁰ где путь лежит у самаго берега моря, и иногда так близко к морю, что волны хлещут по ногам животных, а иногда удаляется и ведет через пустыню в ста или в двухстах, а часто более чем в пятистах шагах от моря. Дороги нигде не видно, вокруг расстилаются бесконечные пески пустыни. Фараниты же, привыкшие здесь путешествовать на своих верблюдах, расставляют особые знаки от места до места, по которым следуют днем. Ночью же по ним следуют верблюды. В результате чего в этой местности фараниты скорее и увереннее путешествуют ночью, чем кто-либо другой на открытой дороге днем. Итак, на обратном пути мы снова подошли к морю, выйдя из гор на том же месте, где и вошли.

До этого места, то есть до выхода из гор к Красному морю, сыны Израиля шли с горы Господней тем же путем, каким и мы пришли. С этого же места, согласно книгам святого Моисея, они пошли иным путем, мы же вернулись тем путем, каким пришли.⁶¹ Наш путь в Клисму лежал опять по тем же местам и странноприимным домам,⁶² в которых мы останавливались по дороге. После долгаго пути по пескам пустыни мы должны были снова остановиться и отдохнуть в Клисме. Земля Гесем была, конечно, мне известна еще с того времени, когда я впервые посетила Египет. Однако теперь моей целью было увидеть все те места, куда заходили сыны Израилевы на своем пути из Рамесси, пока не достигли Краснаго моря у места, называемаго теперь Клисмой, из-за находящейся там крепости.⁶³ Итак, нашим желанием было отправиться из Клисмы в землю Гесем,⁶⁴ особенно же мы хотели посетить город Аравию. По этому городу вся эта земля называется «землей Аравией», что есть «земля Гесем», и является лучшей частью Египта. От Клисмы, т. е. от Краснаго моря, до города Аравии через пустыню четыре дня пути. При каждом ночлеге в этой пустыне находился отряд солдат с офицером, сопровождавших нас от одного ночлега до другого. По дороге я постоянно расспрашивала сопровождавших нас в пути святых мужей, монахов и пресвитеров о местах, упоминаемых в Св. Писании. Некоторыя из этих мест были расположены по левую сторону дороги, другая по правую сторону, одни вдали от дороги, другая же почти у самой дорога. Поверьте мне, ваша милость (любовь), поскольку я могу судить, сыны Израилевы на своем пути меняли часто направление: то шли вправо, а затем такое же расстояние влево, то двигались вперед, то снова возвращались на такое же расстояние обратно, и таким образом они совершили путь, пока не достигли Краснаго моря.

Издали, по дороге в Магдал, мы увидели Епаулеум. В Магдале теперь находится крепость с гарнизоном и офицером, представляющих в этих местах власть Рима.

Согласно правилу, они проводили нас до следующей крепости и там показали нам Ваал-Цефон, который мы не замедлили посетить. Это теперь равнина над самым морем, возле склона горы (о чем я уже упоминала), где сыны Израилевы возопили при виде преследовавших их египтян. Мы увидели лежащий у самой пустыни, согласно Писанию, Офом, а также и Сокхоф, теперь небольшой холм посередине долины, вблизи котораго сыны Израилевы расположились станом, так как на этом месте им был дан закон Пасхи (Исх.12:43).

По пути мы увидели построенный сынами Израиля город Пифом, и на этом месте, покинув земли сарацинов, вступили в пределы Египта. Сегодня Пифом представляет собою крепость. А город Ироон (Heroum), существовавший еще в то время, когда, согласно Писанию (Быт.46:28), Иосиф вышел встретить своего отца Иакова, направлявшагося в Египет; теперь же это селение, хотя и большое, то, что мы назвали бы небольшим городом. В этом небольшом городе находятся церковь, гробницы святых мучеников, а также много келий святых монахов. Согласно принятому нами обычаю, мы остановились здесь, чтобы все осмотреть. Этот городок, называемый теперь Иро (Него), находится уже в пределах Египта и в 16-ти милях от земли Ге-сем. Итак, покинув эту очень приятную местность, благодаря протекающему здесь притоку Нила, и город Иро, мы пришли в город, называемый Аравией, лежащий в пределах земли Гесем. О ней написано в книге Бытия (47:6) так: «И сказал фараон Иосифу: на лучшей земле посели отца твоего и братьев твоих, пусть живут они в земле Гесем».

Рамесси лежит в четырех милях расстояния от города Аравии. Чтобы достичь ночлега в Аравии, нам было необходимо пройти посередине Рамесси.⁶⁵

В наши дни город Рамесси – пустое место, без единаго жилища. Но даже теперь видно, что здесь было много зданий, занимавших огромную площадь. Теперь же здесь нет ничего, кроме одного огромнаго Фиванскаго камня, в котором высечены две очень большия фигуры святых мужей, как говорят, Моисея и Аарона. Говорят также, что сыны Израилевы воздвигли эти статуи в их честь. Кроме того, здесь растет, насажденное, как говорят, еще патриархами, дерево сикамора, очень древнее и уже почти высохшее, но все еще приносящее плоды. И даже еще теперь, если кто болеет, придет и оторвет ветку от этого дерева, то она поможет ему. Мы узнали об этом от святого епископа города Аравии. Он сказал нам, что это дерево по-гречески называется dendros alethiae, мы же называем его древом истины. Блаженный епископ был так милостив, что вышел нас встретить в Рамесси. Он уже в преклонных летах, истинно благочестивый, как и подобает быть монаху, милостив к странникам и глубоко сведущ в Священном Писании. Итак, ради нас придя сюда, он милостиво показал нам отдельныя места и рассказал о статуях и, как я уже говорила, о дереве сикоморе. Блаженный епископ также рассказал нам, как фараон, узнав, что сыны Израилевы покинули его, вошел в Рамесси, и, несмотря на то, что это был большой город, сжег его дотла, и тогда только кинулся в погоню за сынами Израиля.

Совершенно случайно нас ожидало там приятное событие: прибыли мы на ночлег в Аравию накануне радостнейшаго дня Богоявления. И так как в этот день совершалось бдение в церкви, то блаженный епископ, человек истинно Божий, хорошо известный мне еще со времени моего пребывания в Фиваиде, задержал нас там на два дня. Как я уже упоминала раньше, этот блаженный епископ, в прошлом монах, воспитанный с раннего детства в келии (монастырь), и поэтому был праведной жизни.

С этого места мы смогли уже отпустить солдат, которые, согласно римскому закону, нас охраняли пока мы путешествовали по опасным местам. Теперь же наш путь лежал через пределы Египта, по которым проходила открытая (безопасная) дорога из Фиваиды в Пелусий, через город Аравию, а поэтому необходимости в военной защите больше не было.

Отсюда наш путь лежал по земле Гесем среди виноградников, производящих вино, бальзамовых плантаций, мимо огородов, богато возделанных полей и многочисленных садов, расположенных вдоль берегов Нила. Дорога проходила мимо многочисленных поместий и селений, некогда принадлежавших сынам Израилевым. Я думаю, что я никогда не видела страны более красивой, чем земля Гесем.

Целых два дня мы шли из города Аравии через землю Гесем пока не прибыли в город Тафнис, место рождения Моисея.⁶⁶ Город Тафнис был раньше столицей фараона. И несмотря на то, что эти места, через которыя проходили сыны Израилевы на своем пути из Рамесси к горе Господней, священному Синаю, были мне уже хорошо знакомы еще со времени моего путешествия в Александрию и в Фиваиду, я хотела снова вернуться, чтобы познакомиться с ними более тщательно. И потому я вернулась вторично в землю Гесем, а также и в Тафнис. Покинув Тафнис и путешествуя по знакомой мне уже дороге, мы достигли Пелусия.⁶⁷ Из Пелусия, останавливаясь в тех же ночлегах, что и на пути сюда, мы прибыли в пределы Палестины. Проведя некоторое время в путешествии по Палестине, я возвратилась в Аэлию, то есть в Иерусалим.

По прошествии некотораго времени у меня опять появилось желание двинуться в путь, и на этот раз, если Господу будет угодно, то достичь Аравии, горы Нево, на которую Господь повелел Моисею взойти, сказав ему: «Взойди на гору Аработ (Аварим), гору Нево, которая в земле Моавитской, против Иерихона, и посмотри на землю Ханаанскую, которую Я даю во владение сынам Израилевым; и умри на горе, на которую ты взойдешь».⁶⁸

Господь наш Иисус Христос, не оставляющий уповающих на Него, благоволил исполнить и это мое желание.

В сопровождении святых мужей, пресвитеров и диаконов Иерусалимских, а также некоторых братий (я подразумеваю монахов), мы отправились из Иерусалима и прибыли к тому месту на Иордане, где Иисус Навин перевел сынов Израилевых через него, согласно написанному в книге Иисуса Навина (3, 4). Немного выше отсюда, на этой же стороне реки, где стоит Иерихон, показали нам место, на котором сыны Рувима и Гада и половина колена Манассиина сделали жертвенник. Перейдя через реку, мы пришли в гор. Ливиаду,⁶⁹ находящийся на той долине, на которой сыны Израиля расположились станом. На этой огромной равнине, лежащей у подножия Аравийских гор и выше реки Иордана, даже доныне видны основания жилищ и лагеря сынов Израилевых. Это то место, о котором написано: «И оплакивали Моисея сыны Израилевы на Аравофе, на равнинах Моавитских, у Иордана, против Иерихона сорок дней».⁷⁰ Здесь же, после кончины Моисея, Иисус Навин исполнился духа премудрости, так как Моисей возложил на него руки свои, как написано в Писании (Втор.34:9). Это также то место, где Моисей написал книгу Второзакония; здесь же он изрек вслух всего собрания Израильтян слова песни, написанной в книге Второзакония (31:30 и 32:1–43). Перед своей смертью здесь же Моисей, человек Божий, благословил сынов Израилевых, каждаго в отдельности. Прибыв на равнину, мы поспешили к этому месту и произнесли молитву, прочитали текст из книги Второзакония, а также и песню и благословение Моисея, произнесенное им над сынами Израилевыми. Произнесли мы и вторую молитву, а затем, после чтения Писания, возблагодарив Бога, двинулись дальше в путь. Каждый раз, когда мы достигаем желаемаго места, мы исполняем постоянно наше правило, а именно, прежде всего произносим молитву, прочитываем соответствующее место из Писания, поем один псалом, относящийся к событию, и заканчиваем второй молитвой. И если Господу бывает угодно, чтобы мы достигли цели нашего пути, мы всегда исполняем это правило.

Теперь же, чтобы завершить начатое дело, мы поспешили к горе Нево. Нашим путеводителем в дороге был пресвитер из Ливиады, котораго мы попросили сопровождать нас, когда мы покидали последний ночлег, так как он очень хорошо знал эти места. Он сказал нам: «Если вы не боитесь усталости и согласитесь свернуть в сторону на шестой миле, то увидите воду, текущую из скалы, которую Моисей дал пить жаждущим сынам Израилевым».⁷¹ Услышав эти слова, мы сразу же загорелись ревностью туда идти; свернули с дороги и последовали за ведущим нас пресвитером. Маленькая церковь у самаго подножия горы, но не Нево, а другой, ближней, стоит на этом месте. Множество монахов, святых мужей обитает здесь. В этой местности их называют аскетами.⁷²

Эти святые монахи встретили нас очень радушно и разрешили даже зайти к себе для приветствия. Войдя в их келии и помолившись с ними, мы приняли от них дары, которыми они милостиво одаривают всех тех, кому оказывают гостеприимство. Там, на полпути между церковью и кельями, вытекает из скалы сильная струя воды, прекрасная, чистая и хорошая на вкус. Мы спросили монахов: почему вода так хороша здесь на вкус? и они ответили: «Это та самая вода, которую Моисей, человек Божий, дал пить в пустыне сынам Израиля». Согласно нашему обычаю, мы вознесли молитву, прочитали текст из книг Моисея и пропели один псалом. Затем вместе со сопровождавшими нас пресвитерами и монахами мы отправились к горе. Многие монахи, обитающие около источника и еще настолько бодрые телом, чтобы осилить подъем, благосклонно согласились подняться с нами на гору Нево. Итак, двинувшись отсюда, мы достигли горы Нево. Несмотря на то, что она очень высокая, большую часть подъема можно было совершить на осле, но небольшая часть горы настолько крутая, что пришлось подниматься на своих ногах, и то с большим усилием, что однако мы в конце концов и совершили.

Когда мы, наконец, достигли вершины горы Нево, мы увидели там маленькую церковь. Внутри ея, на том месте, где должен находиться амвон, я заметила приподнятое место, размера обычной могилы. На мой вопрос: что это? святые мужи ответили: «Здесь положен ангелами Моисей, человек Божий, согласно написанному в Св. Писании: «И никто не знает места погребения его даже до сего дня» (Втор.34:6), так что с уверенностью можно сказать, что он погребен был ангелами. И место его упокоения показывается до сих дней. И как передано нам старейшими монахами, а им их предшественниками, согласно древнему преданию, мы вам тоже показываем это место».

Как и на каждом святом месте, так и здесь мы вознесли молитву и стали выходить из церкви. Пресвитеры и святые монахи, знающие эти места, сказали нам при выходе: «Если вы хотите увидеть все те места, которыя описаны в книгах Моисея, то, выйдя из двери церкви, внимательно осмотрите хорошо видимую отсюда местность; мы назовем вам каждое из них».

При этих словах мы возрадовались и тотчас же вышли из церкви. Прямо из дверей церкви, внизу под нами, мы увидели реку Иордан, вливающуюся в Мертвое море. Вдали были видны, на далеком расстоянии, не только Ливиада, на этом берегу Иордана, но и Иерихон, на противоположном. Вот как высоко было место, над которым мы стояли у дверей церкви! Отсюда мы увидели большую часть Палестины, земли обетованной, и всю землю Иорданскую.

Налево перед нами раскинулись земли содомитян и город Сигор. Он один только сохранился до наших дней и в нем стоит теперь памятник; а от остальных городов, превращенных в пепел, остались одни развалины.⁷³ Нам показали также место, упомянутое в Священном Писании, где стоял соляной столб жены Лота. Поверьте мне, досточтимыя госпожи, столб этот теперь не виден, однако место его еще указывается. Сам же столб покрылся Мертвым морем.⁷⁴ И, правда, мы видели место, но не видели столба, в этом я не могу вас обманывать. Епископ города Сигора сказал нам, что в течение нескольких последних лет столб перестал быть виден. Место, где стоял столб, покрыто совершенно водою и находится в шести милях от Сигора. Затем мы приблизились к правой стороне церкви и оттуда нам показали на расстоянии два города. Один из них Есебон (Esebon),⁷⁵ принадлежащий Сигону, царю Аморрейскому, и который теперь называется Ексебон (Exebon), и другой город Ога, царя Васанскаго, называемый теперь Сафдрой (Sasdra)⁷⁶. С этого же места нам был показан вдали Фогор, бывший город царства Эдомскаго. Эти все открывшиеся нашему взору города расположены на горах. Внизу же, под ними, местность казалась более ровной. И мы узнали тогда, что в те дни, когда святой Моисей и сыны Израилевы осаждали эти города, на этой равнине был расположен их стан. И до сих пор еще видны следы их лагеря. С той стороны горы, которую я назвала левой, и которая возвышается над Мертвым морем, показали нам очень крутую гору, которая раньше называлась Агриспекулой.⁷⁷ На эту гору, говорят, Валак, сын Веора, послал волхва Валаама проклясть сынов Израилевых.⁷⁸ Но, согласно Писанию, Господь не допустил этого. Увидев все то, что хотели, мы, во имя Господне, прежним путем, через Иерихон, вернулись в Иерусалим.

Через некоторое время у меня появилось желание отправиться в страну Авситидийскую (Уц), посетить и помолиться на гробнице святого Иова.⁷⁹ Мне приходилось встречать многих святых монахов, приходивших оттуда в Иерусалим для поклонения святым местам и для молитвы. Они рассказали мне так много интереснаго об этой местности, что вызвали во мне сильное рвение преодолеть все трудности пути, если, конечно, можно назвать трудностями осуществление своего желания посетить эти места. Из Иерусалима я отправилась в сопровождении святых мужей, желавших там помолиться и великодушно согласившихся сопровождать меня. Путь из Иерусалима в Карны требует восьми дней. Город Иова известен теперь как Карны, он назывался прежде Деннаба в земле Авситидийской (Уц), на границах Аравии и Идумеи. Во время своего пути я увидела вдоль берегов Иордана очень красивую и приятную на вид долину, изобилующую виноградниками и деревьями, благодаря находящимся там источникам с хорошей водой. На середине этой долины находилось большое селение, которое называется теперь Седима. В центре селения есть небольшой холм формы, какую обычно имеют болыиия надгробия. На вершине его стоит церковь, а внизу, вокруг храма видны большия древния основания. В селении довольно много подобных надгробий. При виде такого привлекательнаго места я осведомилась, как называется столь прекрасное место, и получила следующий ответ: – Это город царя Мелхиседека, называвшийся раньше Салем. Современное название селения Седима происходит от неправильнаго произношения слова. Постройка, которая видна на вершине холма в центре селения, есть церковь, называемая по-гречески «ори Melchisedech», так как это то место, где Мелхиседек принес Богу чистую жертву хлеба и вина, как и написано в Писании.⁸⁰

Услышав эти слова, мы сразу же спешились. Нам навстречу вышел пресвитер этого места, муж святой жизни, с клириками, и после ласковаго приветствия повел нас сразу же наверх к церкви. Придя туда, мы, согласно правилу, сперва произнесли молитву и прочитали соответствующий текст из книги Моисея, потом пропели псалом, подходящий к месту, а после прочтения второй молитвы спустились вниз. После того, как мы спустились вниз, блаженный пресвитер заговорил с нами. Он был уже в очень преклонных летах, глубоко знающий Священное Писание, бывший монах и с того времени настоятель этого места. Как мы узнали позднее, многие епископы свидетельствовали о праведной жизни этого пресвитера и говорили, что он достоин быть настоятелем этого места, где святой Мелхиседек первый принес Богу чистую жертву при приходе святого Авраама (Быт.14:18). Как я уже сказала, после того, как мы спустились из церкви вниз, блаженный пресвитер сказал нам: «Эти основания, которыя вы видите вокруг холма, являются основаниями дворца царя Мелхиседека. Даже теперь, если кто захочет построить себе здесь поблизости жилище, то, закладывая его основание и беря отсюда камни, по временам находит небольшие куски серебра и меди. А эта дорога перед вами, проходящая между рекой Иорданом и этим селением, и есть та самая дорога, по которой возвращался святой Авраам в Содом, после поражения Ходоллагомора (или Кедорлаомера) (Быт.14:1 и 17), царя народов, и по которой вышел ему навстречу святой Мелхиседек, царь Салимский».

Тогда, вспомнив, что, согласно Св. Писанию, святой Иоанн крестил в Еноне, близ Салима,⁸¹ я спросила его: далеко ли до этого места? На мой вопрос блаженный пресвитер ответил: «Отсюда только в двухстах шагах, и если пожелаете, я могу провести вас туда пешком сейчас же. Эта обильная струя чистой воды, которую вы видите в этом селении, истекает из этого источника». Поблагодарив его, я обратилась к нему с просьбой провести нас туда, и он это исполнил.

Вместе с ним мы отправились через очень приятную долину, пока не достигли прекраснаго фруктоваго сада, посреди котораго он показал нам источник кристально-чистой и приятной на вкус воды, дающаго сразу же из себя начало полноводному ручью. Перед источником находится что-то вроде пруда, где, как говорят, святой Иоанн Креститель совершал Таинство Крещения. Святой пресвитер сказал нам: «До сих пор этот сад не называется иначе, как сад святого Иоанна – по-гречески «Cepos tou Aghiou Ioanni», или как вы сказали бы по-латыни «Hortus Sancti Johannis». Этот источник привлекает многих братий, святых монахов, желающих окунуться в его воде. У источника, как и везде, мы помолились, прочитали Св. Писание, сотворили псалмопение: все то, что исполняем, приходя на святыя места. Блаженный пресвитер рассказал нам также о том, как все те, которые должны быть крещены около праздника Пасхи в этом селении, в церкви «ори Melchisedech», крестятся в источнике даже теперь. Сразу же после крещения в сопровождении духовенства и монахов возвращаются при пении псалмов и антифонов от источника в церковь святого Мелхиседека. Получив дары благословения из сада святого Иоанна Крестителя от пресвитеров и от монахов, келии которых находятся в самом саду, мы продолжили наш путь, вознося хвалу Господу.

Так как наш путь все еще лежал вдоль берегов реки Иордана, то, двигаясь некоторое время по этой долине, мы неожиданно увидели перед собой город святого пророка Илии, Фесвию, от котораго он получил прозвание Фесвитянин.⁸²

Все еще существует пещера, в которой жил святой муж; там же находится гробница святого мужа Иеффая (Гефы), имя котораго мы читаем в книге Судей. И опять, согласно нашему правилу, возблагодарив Бога, мы продолжили наш путь.

Во время нашего пути, впереди и налево, мы увидели очень красивую долину. Из этой широкой долины втекает могучий поток в реку Иордан. В этой же самой долине мы увидели келию одного брата, то есть монаха. Будучи по природе несколько любопытной и предполагая, что не без причины этот благочестивый человек, а теперь монах, построил себе здесь келию, я спросила их, что это за долина. На это святые мужи, сопровождавшие нас и хорошо знающие эти места, ответили: «Это долина Хорафа (Согга), где пребывал святой Илия Фесвитянин во дни царя Ахава, когда по всей стране был голод. По велению Божию ворон приносил ему пищу, а воду он пил из этого потока, который есть Хораф, текущаго в реку Иордан». И опять возблагодарив Господа, удостоившаго показать нам, недостойным, все то, что мы стремились увидеть, мы продолжили наш путь, как это делали каждый день.

И так день за днем мы двигались по этой местности, пока неожиданно перед нами не появилась с левой стороны, со стороны, где вдали были видны пределы Финикии, большая и очень высокая гора, растянувшаяся в длину...

(Следующих листов недостает).

Этот святой монах и аскет, проживший много лет в пустыне, должен был заставить себя спуститься вниз, в город Карны, чтобы дать совет епископу и духовенству, в каком месте, согласно явленному ему откровению, им следовало бы совершить раскопки. Что и было сделано. Копая на указанном месте, они нашли там пещеру. Проникнув в нее футов на сто и продолжая копать дальше, они неожиданно увидели камень. Очистив его полностью, нашли вырезанным на его верху слово «Иов». Тогда в честь Иова на этом месте была построена церковь, которую вы видите, но таким образом, что камень с телом не был перенесен на другое место, а церковь была выстроена там, где было найдено тело, и тело оказалось лежащим под алтарем.⁸³ Я не знаю, какой трибун строил эту церковь, но она стоит неоконченной и доныне. На следующее утро мы попросили епископа совершить литургию, и он охотно согласился исполнить нашу просьбу. Получив его благословение и причастившись святых Даров, вознося непрестанно благодарения Господу, мы отправились в обратный путь. Мы вернулись в Иерусалим тем же путем, останавливаясь в тех же ночлегах, в которых мы останавливались на пути сюда.

Немного позже, во имя Господне, я решила было вернуться на родину, так как полных три года прошло с тех пор, как я прибыла в Иерусалим и увидела все святыя места, к которым стремилась молитвы ради. Однако по милости Божией я возымела снова желание отправиться в путь и побывать в Месопотамии Сирийской,⁸⁴ чтобы посетить святых монахов, которые, как говорят, там очень многочисленны, и жизнь которых настолько необыкновенна, что невозможно ее и описать. Также я хотела посетить город Эдесу и помолиться там у гроба святого апостола Фомы, на месте, где лежит его нетленное тело.⁸⁵ Господь наш Иисус Христос в письме, посланном к царю Авгарю через гонца Ананию, обещал после своего вознесения на небо послать святого апостола Фому в Эдесу. Теперь это письмо хранится и почитается в городе Эдесе, где также находится гробница святого апостола Фомы. Я умоляю любовь вашу поверить мне, что нет христианина, который бы, достигнув таких далеких святых мест, как Иерусалим, также не отправился бы в Эдесу молитвы ради. Путь из Иерусалима в Эдесу длится 25 дней (25 ночлегов).⁸⁶ И так как мой возвратный путь в Константинополь лежал через Антиохию, а оттуда в Месопотамию было ближе, то по воле Божией я так и поступила.

Во имя Господа нашего Иисуса Христа я отправилась из Антиохии в Месопотамию через города провинции Сирии Келе, еще принадлежащих Антиохии, останавливаясь в различных странноприимных домах. Оттуда, пересекши границу провинции Августофратской, я прибыла в его столицу, в г. Иераполис.⁸⁷ Так как Иераполис, город очень красивый и богатый всевозможными товарами, находится уже недалеко от пределов Месопотамии, то я решила там остановиться. Отбыв из Иераполиса и проехав 15 миль, я достигла реки Евфрата, которую Священное Писание справедливо называет «Великая река Евфрат». Она действительно велика и устрашающая, течет с такой же стремительностью, как Рона, но больше ея. И так как реку можно было переплыть только на большом корабле, то я осталась здесь дольше полудня. Затем, во имя Господне, мы переплыли реку и прибыли в пределы Месопотамии Сирийской.

Проведя некоторое время в пути и останавливаясь в нескольких ночлегах, я прибыла в город, имя котораго мы находим в Св. Писании, а именно город Ватанис, существующий и теперь. В нем находятся многочисленныя гробницы мучеников, как и церковь с епископом, истинно праведным человеком, монахом и исповедником.⁸⁸

Улицы города переполнены народом, так как в нем, кроме того, расположен гарнизон солдат со своим трибуном.

Отсюда, продолжая наш путь дальше, мы достигли, во имя Господа нашего Иисуса Христа, города Эдесы, и тотчас же по приходе поспешили к церкви и к гробнице святого апостола Фомы.⁸⁹

Здесь, помолившись и сотворив все согласно нашему правилу (что делаем, приходя на святыя места), мы в дополнение прочитали еще некоторыя места, касающихся святого апостола Фомы. Церковь эта большая и очень красивая, построенная в новейшем стиле и достойна вполне быть домом Божиим.⁹⁰

Здесь в окрестностях было так много того, что я желала увидеть, что я решила остаться на три дня. В городе я посетила многочисленныя гробницы мучеников, а также многих святых монахов, живущих вблизи гробниц, и тех, келии которых находятся вдали от города, в местах уединенных. Епископ этого города, человек истинно благочестивый, монах и исповедник, принявший меня очень радушно, сказал: «Дочь моя, я вижу, что вера твоя привела тебя сюда из далеких стран, и поэтому, если желаешь, мы покажем тебе те места, которыя каждому христианину было бы интересно увидеть». Возблагодарив сперва Господа, я с радостью попросила его исполнить то, что он предложил.⁹¹

Прежде всего он повел меня во дворец царя Авгаря, где показал его большую статую, как говорят, удивительнаго сходства.⁹² Она сделана из мрамора, столь блестящаго, что напоминает жемчуг. Если стоять напротив статуи, то, судя по чертам его лица, видно, что он был человеком действительно очень мудрым и достойным. Блаженный епископ сказал мне при этом: «Вот царь Авгарь, который, не видев Господа, уже уверовал в Него, как в истиннаго Сына Божия». Рядом с этой статуей была другая, тоже из мрамора, которая представляла Магнуса, сына Авгаря. Лицо его тоже полно благородства. Затем мы отправились во внутренность дворца. Там находились бассейны, полные рыб, каких я никогда раньше не видела, то есть, таких больших, таких блестящих и таких хороших на вкус.⁹³ В стенах города в настоящее время нет другой воды, кроме той, которая течет из дворца, как огромный поток серебра.⁹⁴ При этом блаженный епископ рассказал мне следующее об этой воде: «После того, как прошло некоторое время, с тех пор как царь Авгарь написал Господу, и Господь ответил ему через гонца Ананию, пришли персы и окружили город.⁹⁵ Авгарь же, с письмом Господа, придя к воротам города, совершил всенародное моление со всем своим воинством, говоря: «Господи Иисусе, Ты обещал нам, что никто из врагов не войдет в этот город. Но услыши нас, ибо персы в этот самый момент нападают на нас».⁹⁶ После того, как царь произнес эти слова, держа в поднятых руках письмо, внезапно спустилась сильная тьма на подступивших к городу персов и закрыла его от них. В смятении персы отступили на три мили от города, и уже не могли не только расположиться там станом, но и поставить стражу. Начиная с этого момента, их смятение было настолько сильно, что они никак не могли решить, каким образом им можно было бы проникнуть в город. Однако они осадили его, окружив на расстоянии трех миль от стен воинами, и их осада длилась много месяцев. По прошествии некотораго времени, когда персы поняли, что они не в состоянии проникнуть и взять город, то решили уморить жителей жаждой, отведя воду от города. Дочь моя, город в то время снабжался водою с этого, возвышающагося над ним, холма. Заметив это, персы отвели воду от города и заставили ее течь в противоположном направлении, а именно в направлении своего лагеря. Но в тот же день и в тот же час, когда персы отводили воду от города, эти источники, которые ты видишь здесь, по велению Божию, пробились внезапно. И, по милости Божией, с того дня и до нынешняго дня продолжают течь. А та вода, которую отвели персы, высохла в тот же час полностью, так что у осаждающих город не стало запаса воды даже на один день. И вот даже теперь в этом месте нет никакой воды. Итак, по воле Господа, обещанное Им исполнилось, и персы должны были сразу же вернуться к себе в Персию. И после каждый раз, когда враги решались нападать на город, это письмо выносилось и читалось у ворот, и тотчас же, по велению Божию, враги изгонялись».⁹⁷

Затем блаженный епископ сказал следующее: «То место, где источники пробились, было раньше полем в черте города, лежавшим ниже дворца Авгаря. Этот дворец построен был на возвышенном месте, как ты видишь его сейчас перед собой. Тогда существовал такой обычай, что каждый раз, когда дворец строился, он строился на возвышенном месте. Однако после того, как в этом месте пробились эти источники, Авгарь построил уже здесь дворец своему сыну Магнусу, статую котораго ты видишь стоящаго подле статуи отца, и построил его так, что источники оказались включенными внутрь дворца».

Рассказав мне все это, блаженный епископ добавил: «Пойдем к воротам, через них гонец Анания вошел с письмом, о котором я рассказывал». Придя к воротам, епископ, остановившись, произнес молитву, прочитал нам письмо, благословил нас и произнес еще одну молитву.⁹⁸ Святой человек также сказал нам, что с того дня, как гонец Анания вошел через эти ворота с письмом Господа, и до сегодняшнего времени, они следят за тем, чтобы через эти ворота не проходил кто-либо нечистый, ни человек в сильном горе, и чтобы через них не проносили тело умершаго. Затем блаженный епископ показал нам гробницу Авгаря и всей его семьи; она очень красивая,⁹⁹ но построена в древнем стиле. После этого он повел нас к верхнему дворцу, где царь Авгарь жил раньше, а также показал нам и другия, находящияся здесь, места.

И что особенно удовлетворило меня – это то, что я получила от блаженнаго епископа копии писем, которыя он прочитал нам, а именно письмо Авгаря ко Господу и письмо Господа к Авгарю. И несмотря на то, что у меня есть уже и копии дома, я была тем не менее очень рада получить их от него, так как те, которыя дошли до нас, не были полными списками. Но копии, полученныя мною теперь, безусловно были более полными. Если на то будет воля Господа нашего Иисуса Христа и я вернусь домой, то вы, дорогия мне госпожи, прочитаете их.

Проведя здесь три дня, я должна была отправиться дальше и достичь места, называемаго теперь Харры (Карры – Charris)¹⁰⁰. Здесь жил Авраам, и оно названо в Св. Писании Харраном (Charra); о нем так написано в книге Бытия: «и сказал Господь Аврааму: пойди в Харран...»¹⁰¹ и т. д.

Придя туда, то есть в Харран, я сразу же отправилась в церковь, которая находится в самом городе. А после посетила епископа этого места, воистину святого и человека Божия, монаха и исповедника,¹⁰² который благосклонно согласился нам показать все те места, которыя мы желали посетить.

Сперва он повел нас в церковь, которая находится вне города. Святой епископ рассказал, что она построена на том самом месте, где стоял дом Авраама, на самом его основании и из камней его дома. Войдя в церковь, мы прочитали молитву и соответствующее место из книги Бытия. Совершив псалмопение и прочитав еще одну молитву, мы вышли из церкви по получении благословения от епископа. Затем он благосклонно согласился провести нас к колодцу, из котораго черпала воду святая жена Ревекка. При этом блаженный епископ сказал нам: «Это колодец, из котораго святая жена Ревекка поила верблюдов слуги Авраама, Елиезера».

Госпожи, досточтимыя сестры! В этой церкви, за городом, как я уже упоминала, находится гробница святого монаха по имени Елпидий.¹⁰³ На наше счастье мы прибыли туда как раз накануне дня воспоминания его мученичества, дня святого Елпидия, в девятый день Майских календ (23 апреля). В этот день должны были прийти в Харран со всех концов Месопотамии монахи и отшельники, и даже великие отшельники, аскеты, живущие в уединении в пустыне. Они собираются здесь по случаю этого дня, который особенно чтится здесь, и ради памяти святого мужа Авраама, на месте дома котораго теперь стоит церковь с мощами святого мученика. Итак, это было нашей особой удачей, превзошедшей все ожидания, что нам удалось увидеть месопотамских монахов, истинно святых и людей Божиих, молва о жизни которых разошлась повсюду.¹⁰⁴ Я думала, что будет совершенно невозможно мне их увидеть не потому, что Господь, благоволивший исполнить все мои просьбы, не смог бы даровать мне и этого, но потому, что я слышала, что они не выходят из своих келий никогда, кроме дня Пасхи и этого дня, и будучи особыми людьми, совершают великие подвиги. Как я уже упоминала, я не знала, в каком месяце совершается празднование дня святого мученика. И вот, не надеясь на это, по воле Божией, произошло так, что я прибыла именно в этот самый день. Мы остались здесь два дня по случаю праздника святого мученика, а также для того, чтобы посетить святых мужей, которые, несмотря на то, что я этого совсем не заслужила, охотно согласились принять и обменяться приветствиями и поговорить со мной. Сразу же после праздника святого мученика их уже больше нет, так как они еще ночью уходят в пустыню, каждый в свою келию, туда, где она у него находится.

Однако в самом городе, кроме небольшого числа клириков и живущих в нем святых монахов, я не нашла ни одного христианина среди жителей, так как все они язычники.¹⁰⁵

Так же, как и мы с особым благоговением почитаем место, где первоначально стоял дом Авраама, ради памяти его, так и язычники с большим благоговением почитают гробницы Нахора и Вафуила, находящияся приблизительно в миле от города.

Зная, что епископ этого места очень сведущ в Священном Писании, я обратилась к нему: «Прошу тебя, Владыко, рассказать мне то, о чем я бы желала услышать». И он ответил: «Спрашивай о чем желаешь, дочь моя, и я, если смогу, то расскажу тебе». Тогда я спросила: «Из Священнаго Писания я знаю, что святой муж Авраам пришел сюда со своим отцом, со своей женой Саррой и с Лотом, сыном своего брата. Однако я нигде не читала, когда Нахор и Вафуил пришли сюда, знаю только, что после слуга Авраама приходил в Харран просить Ревекку, дочь Вафуила, сына Нахора, в жены Исааку, сыну своего господина». И на это блаженный епископ ответил мне: «Это действительно все так написано в книге Бытия, как ты говоришь, дочь моя, а именно, что святой муж Авраам пришел сюда со своей семьей. Каноническое же Писание, однако, нигде не упоминает, когда Нахор с семьей и Вафуил пришли сюда. Но это совершенно ясно, что позже и они пришли сюда, к тому же их гробницы находятся здесь недалеко, в тысяче футов от города.¹⁰⁶ И действительно, Священное Писание свидетельствует, что слуга святого мужа Авраама приходил сюда взять святую жену Ревекку, а позднее святой муж Иаков приходил сюда брать дочерей Лавана сирианина». Я спросила его, где находится этот колодец, из котораго святой муж Иаков черпал воду для стада, которое пасла Рахиль, дочь Лавана сирианина. На это епископ мне ответил: «В шести милях отсюда находится это место, недалеко от селения, которое в то время принадлежало Лавану сирианину. Когда бы ты не пожелала пойти туда, мы пойдем с тобой и покажем их тебе; там живет много монахов, святой жизни аскетов, а также есть святая церковь».

Я также осведомилась у святого епископа, где находится то место в земле Халдейской, где первоначально жил Фарра со своей семьей.¹⁰⁷ И на это блаженный епископ мне ответил: «Это место, которым ты интересуешься, находится в десяти днях пути отсюда, в глубине Персии. Отсюда до Низибии¹⁰⁸ – пять дней пути, а оттуда до Ура, города уже халдейскаго, еще других пять дней. Доступа же туда теперь римлянам нет, так как вся эта местность во власти у персов.¹⁰⁹ Эта же местность, которая находится на границе между римскими владениями, Персией и халдейскими землями, называется Восточной провинцией».

По примеру других святых епископов он согласился нам рассказать и многое другое. Речь же его касалась исключительно событий из Священнаго Писания и подвигов святых монахов, чудес, содеянных теми, которые уже отошли, и каждодневных подвигов, совершаемых еще живущими аскетами. Я бы хотела, чтобы любовь ваша не подумала, что беседы монахов могут быть о чем-либо ином, как только о Священном Писании или о подвигах великих подвижников.

После того, как я провела здесь два дня, епископ проводил нас к колодцу, из котораго святой муж Иаков напоил овец святой жены Рахили. Этот колодец находится в шести милях от Харр (Харрана).¹¹⁰ В знак почитания этого колодца возле него выстроена большая и очень красивая церковь. Придя к колодцу, епископ произнес молитву, был прочитан текст из книги Бытия и пропет подходящий к событию псалом. Затем, произнеся вторую молитву, епископ нас благословил.

Мы даже видели возле колодца большой камень, отваленный святым мужем Иаковом. Камень этот все еще является предметом для показывания. Никто кроме духовенства и монахов, имеющих здесь келии, вблизи колодца не живет. Образ их жизни, по словам епископа, поистине необыкновенный. После молитвы в церкви я отправилась к келиям, чтобы посетить святых монахов. Я возблагодарила Господа, как и их, так охотно принимавших меня в своих келиях, а также за беседы, достойныя их уст. Они благосклонно дали мне и всем бывшим со мной дары благословения, какие обычно дают монахи всем тем, кого охотно принимают в своих келиях.

Так как это место расположено на обширной равнине, то епископ обратил мое внимание на большое селение, прямо перед нами, через которое мы только что прошли – в пятистах футах от колодца. Это селение, по словам епископа, было раньше собственностью Лавана сирианина и называется Фадана.¹¹¹ В этом селении он показал мне также гробницу Лавана сирианина, тестя Иакова; там же я видела то место, откуда Рахиль похитила идолов своего отца. Итак, во имя Господне, увидев все, простившись со святым епископом и монахами, благосклонно согласившимися проводить нас к этому месту, мы вернулись тем же путем и теми же ночлегами, в каких останавливались по дороге сюда, обратно в Антиохию.

Вернувшись в Антиохию, я оставалась там целую неделю, чтобы приготовить все необходимое для дальнсйшаго путешествия. Оставив Антиохию и проведя в пути несколько дней, я достигла провинции, называемой Киликией, с главным городом Тарсом.¹¹² Это тот же самый Тарс, в котором я была уже во время моего пути в Иерусалим. И так как гробница святой Феклы находится в Исаврии, в трех днях пути от Тарса, что совсем недалеко, то было для меня большой радостью отправиться туда.

Из Тарса я прибыла в некий город у моря, все еще в Киликии, называемый Помпееполь.¹¹³ Оттуда, прийдя в пределы Исаврии, я остановилась в городе, называемом Корик. На третий день пути я достигла города Селевкии Исаврийской. По прибытии туда я посетила епископа этого города, человека истинно святого и бывшаго монаха. Я также видела в этом городе очень красивую церковь. И так как от города до гробницы святой Феклы, находящейся уже за чертой города, на ровном возвышении, оставалось еще около пятисот футов, то я решила там остановиться на ночь.¹¹⁴ У самой святой церкви нет ничего, кроме многочисленных келий мужей и жен. Там я встретила дорогого мне друга, о жизни которой многие на Востоке свидетельствовали, святую диакониссу Марфану. С ней я познакомилась еще в Иерусалиме, куда она приходила помолиться. Она управляет монастырскими келиями апотактитов или девственниц. Смогу ли я когда-нибудь передать словами нашу взаимную радость при встрече? Но вернемся к предмету нашего повествования.

На холме находится большое число келий, а в середине высокая стена окружает церковь с очень красивой гробницей. Стена построена для защиты церкви от диких исавров, которые занимаются грабежом и могут повредить здешнему монастырю. Прибыв туда во имя Господне, я помолилась у гробницы и прочитала полностью деяния святой Феклы, а затем вознесла усердныя благодарения Господу нашему Иисусу Христу, сподобившему исполнить все мои желания, недостойной и не заслуживающей Его милостей.

Я провела там два дня в общении со святыми монахами и с апотактитами, равно как с мужами, так и с женами. Помолившись и причастившись святых Даров, я вернулась в Тарс, чтобы оттуда продолжить свой путь. Там, перед тем, как отправиться дальше, я провела два дня. Покинув Тарс, я в тот же самый день прибыла в странноприимный дом у подножия горы Тавра, называемый Мансокрен,¹¹⁵ и там я остановилась на ночь. На следующий день, после подъема на гору Тавр, мой путь уже лежал через хорошо знакомыя мне провинции, а именно: Каппадокию, Галатию и Вифинию, через которыя я проходила по дороге сюда.

Прибыв в Халкидон, я остановилась там из-за находящейся в нем знаменитой гробницы святой Евфимии,¹¹⁶ известной мне издавна. Переплыв море, на другой день я прибыла в Константинополь, принося все время благодарения Господу нашему Иисусу Христу, даровавшему мне, не заслуживающей их и недостойной, Свои милости. Он не только сподобил исполнить мое желание совершить путешествие, но и посетить все то, что я хотела увидеть, и снова вернуться в Константинополь.

И там я не переставала благодарить Господа за все Его милости, молясь в различных церквах, особенно же в церкви Святых Апостолов¹¹⁷ и у святых гробниц, которых там много. Госпожи, мой свет, посылая вашей любви это письмо, у меня уже появилось намерение во имя Господа нашего Иисуса Христа отправиться в Азию, в Ефес, чтобы помолиться у гроба святого и блаженнаго апостола Иоанна. А если и после этого я останусь в живых, то или расскажу любви вашей лично, если Господь сподобит, о всех местах, которыя увижу, или, если суждено иначе, то напишу обо всем. Вы же, госпожи, свет мой, будьте милостивы и поминайте меня, умру ли я или останусь в живых.

Зная, как вашей любви было бы интересно узнать, как совершаются богослужения на святых местах, я считаю своим Долгом вам об этом сообщить подробно. Каждый день, еще до пения петухов,¹¹⁸ все двери храма Воскресения открываются, и не только монахи и парфены (девственницы), как их здесь называют, приходят в храм, но и миряне, желающие встать рано. С этого часа и до рассвета поются гимны и псалмы, а также и антифоны; после каждаго гимна произносится молитва. Ежедневно вместе с монашествующими приходят по очереди по два или по три пресвитера, а также и диакона, и после каждаго гимна и антифона они произносят молитву.

При наступлении рассвета начинается пение утренних гимнов.¹¹⁹ К этому времени приходит епископ с духовенством и сразу же идет в пещеру. И там, внутри ея, за преградой, прежде всего молится за всех людей, затем поминает имена тех, кого ему угодно помянуть, и благословляет оглашенных. Прочитав молитву и благословив верных, епископ выходит из святыни, и тогда все присутствующие подходят к нему под благословение, и он, выходя, благословляет каждаго по очереди. После отпуста наступает полный рассвет.

И снова, к шестому часу (12 часов), все возвращаются во второй раз в храм Воскресения, где поют псалмы и антифоны, пока не придет епископ. Придя и не садясь, как и прежде, он сразу же идет внутрь пещеры, за преграду, где он уже был ранним утром. Там прежде всего он читает молитву и благословляет верных. При выходе из пещеры все опять подходят под благословение. То же самое происходит и в девятом часу.

В девятом часу (3 часа), который здесь называется луциникон (lucinicon), а мы называем вечерня (lucernare), в храм Воскресения собирается большое количество людей. Зажигаются тогда все лампады и свечи, и благодаря этому весь храм ярко освещается. Однако огонь не приносится извне, но берется из пещеры, где внутри преграды день и ночь всегда горит неугасимая лампада. Некоторое время поются вечерние псалмы и антифоны, а затем извещают епископа, который, выйдя из пещеры, садится на возвышении; садятся также на своих местах все пресвитеры; и снова поются псалмы и антифоны. Пропев их согласно обычаю, епископ поднимается и становится перед преградой, то есть перед пещерой, в то время как один из диаконов поминает каждаго в отдельности, согласно обычаю.

И каждый раз, когда диакон произносит имя кого-либо, многочисленные голоса стоящих вокруг детей отвечают «Кирие, елеисон» или, как мы сказали, «Господи, помилуй!» (Miserere, Domine). И звук их голоса необычайно громок.

И после того, как диакон закончит все, что ему следует произнести, епископ сперва читает молитву; он молится за всех, и в то же время все, и верные и оглашенные, молятся вместе. Затем диакон возглашает, чтобы каждый оглашенный, где бы он ни стоял, преклонил свою голову, после чего епископ, стоя, произносит благословение над оглашенными. Произносится другая молитва, и диакон, возвышая голос, приглашает каждаго из здесь присутствующих верных преклонить свою голову. Епископ тогда благословляет верных. После отпуста в храме Воскресения все подходят по очереди к руке епископа.

При пении гимнов епископ в сопровождении всего народа направляется из храма Воскресения к Кресту. Придя туда, прежде всего он произносит молитву и благословляет оглашенных, затем произносит вторую молитву и благословляет верных. Сразу же после этого епископ и весь народ идут за Крест, и там снова совершается то же, что и перед Крестом. Как в храме Воскресения, так и здесь, пред Крестом, все подходят к руке епископа под благословение. Как перед храмом Воскресения, так и пред Крестом и за Крестом висит много больших стеклянных лампад и стоит много подсвечников. Служба заканчивается с наступлением темноты. И вот такое богослужение совершается в течение шести дней ежедневно и в храме Воскресения и у Креста.

На седьмой день, в воскресение, еще до пения петухов, такое множество людей, какое только может вместить это место и какое обычно бывает на Пасху, собирается в базилике (неправильное употребление слова, это внутренний двор – атриум – примеч. переводчика), возле храма Воскресения, увешаннаго по этому поводу зажженными лампадами. Люди, из-за опасения, что не успеют прийти вовремя к пению петухов, сидят там уже заранее, поют гимны и антифоны и произносят после каждаго гимна и антифона молитвы. Так как собирается такое множество народа, то здесь всегда присутствуют пресвитеры и диаконы, готовые к совершению бдения, ибо, согласно обычаю, святыя места не открываются до пения петухов. Но как только пропоет первый петух, епископ сразу же приходит в церковь и входит в пещеру в храме Воскресения. Тогда сразу раскрываются все двери храма, и многочисленная толпа людей входит в храм Воскресения, полный света от бесчисленных горящих лампад.

И как только все войдут, один из пресвитеров начинает петь псалом, и все отвечают ему, заканчивая молитвой. Затем один из диаконов поет псалом, и снова произносится молитва, а после третьей молитвы совершается поминовение всех.

После того, как три псалма бывают пропеты и три молитвы произнесены, приносят кадильницы в пещеру храма Воскресения, и вся базилика наполняется благоуханием ладана. Тогда епископ, встав за преградой, берет евангелие и, подойдя к дверям, сам читает о Воскресении Господнем. И как только начинается чтение о страданиях, претерпевших Господом ради нас, то стоны и крики становятся настолько громкими, что даже самый бесчувственный человек не может не быть растроган до слез.

После прочтения евангелия епископ выходит и идет ко Кресту при пении гимнов, и весь народ следует за ним. Там все снова поют один из псалмов и прочитывают молитву. Затем он благословляет верных и бывает тогда отпуст. Когда епископ выходит, все подходят к его руке под благословение.

После того, как епископ удалится в свои покои, все монахи возвращаются в храм Воскресения, и там до рассвета поют псалмы и антифоны и произносят молитву после каждаго псалма и антифона.

Ежедневно в храме Воскресения, сменяясь, бодрствуют с народом пресвитеры и диаконы. Из мирян, как мужей, так и жен, кто хочет бодрствовать до рассвета, остается там, другие же возвращаются домой для отдыха и сна.

С наступлением рассвета и так как это день воскресный, все собираются на литургию в главный храм, построенный Константином. Он расположен на Голгофе, и в нем совершаются службы согласно обычаю, соблюдаемому здесь в день воскресный.

Здесь существует такой обычай, что каждый из присутствующих пресвитеров, если пожелает, может проповедовать; а после всех проповедует епископ. Эти проповеди произносятся каждое воскресение для наставления людей в Священном Писании и в любви к Богу. Благодаря этим проповедям происходит большая задержка в давании отпуста, и поэтому отпуст не бывает раньше четвертаго или пятого часа (10 или 11 часов).

Однако после отпуста, который происходит согласно принятому здесь обычаю, монахи сопровождают епископа при пении гимнов к храму Воскресения. И когда епископ при пении гимнов приближается, то раскрываются все двери базилики Воскресения, и все люди, то есть только верные, входят, но не оглашенные. И как только все люди войдут, входит тогда епископ и сразу же идет в пещеру гроба, за преграду. Сперва возносится благодарение Богу (приносится Бескровная Жертва), а затем произносится молитва за всех. После этого диакон возглашает, чтобы все преклонили головы, где бы они ни стояли; епископ же, стоя за внутренней преградой, благословляет их, после чего он удаляется к себе.

При его выходе все снова подходят к его руке под благословение. И, таким образом, отпуст задерживается до пятого или шестого часа (11 или 12 часов). Позже, на вечерне, все совершается согласно ежедневному обряду. За исключением торжественных праздничных дней, которые мы опишем позднее, этот чин совершается еждневно в течение целого года. Надо обратить особое внимание на то, что псалмы и антифоны, поются ли они днем или ночью, в шестом часу (12 часов) , или на вечерне, всегда подобраны соответственно празднику.

Хотя в течение всего года каждое воскресение литургия совершается в главной церкви на Голгофе, за Крестом, построенной Константином, однако в одно особое воскресение, в праздник Пятидесятницы, все собираются на литургию на Сионе, как вы это найдете описанным ниже. И для того, чтобы все могли пойти на Сион до начала третьяго часа (до 9 часов утра), отпуст бывает в главной церкви...

...«Благословен грядый во имя Господне», и дальше все, что следует. Из-за монахов, идущих пешком, приходится двигаться медленно. В результате чего достигаешь Иерусалима в тот час, когда уже можно распознать лица, то есть перед рассветом, но еще до наступления дня. Как только все приходят туда, епископ и все, кто его сопровождают, сразу же входят в храм Воскресения, где уже ярко сверкают все лампады. Совершается псалмопение, произносится молитва, затем оглашенные, а после верные, получают благословение епископа, который после удаляется к себе. А затем и все люди уходят к себе домой для отдыха, все, кроме монахов, которые остаются там до наступления дня и поют гимны.

В начале второго часа (в 7 часов утра), отдохнувши, народ снова собирается в главную церковь на Голгофе. Напрасный труд стараться вам описать в этот день украшение церквей в храме Воскресения, на Голгофе, у Креста и в Вифлееме. Ничего в них, кроме золота, драгоценных камней и шелка нельзя увидеть: все занавеси и ткани сделаны из чиста го шелка и шитыя золотом. В этот день выносятся золотые и украшенные драгоценными камнями сосуды. Невозможно описать или оценить число и вес всех подсвечников, канделябров, лампад и священных сосудов! И что можно сказать о самих зданиях, которыя украсил Константин в присутствии своей матери, насколько позволяли ему средства его империи, золотом, мозаикой и мрамором, не только главную церковь, но также храм Воскресения, у Креста и другая святыя места в Иерусалиме.

Но вернемся к предмету нашего повествования.

Итак, в первый день праздника служба совершается в главной церкви на Голгофе.

И какую бы проповедь в этот день ни произносили, какой бы текст из Священнаго Писания ни читали, какие бы гимны ни пели, всегда совершали только то, что подходило к этому дню. После отпуста в этой церкви все отправляются при пении гимнов к храму Воскресения, согласно правилу; а там отпуст бывает около шестого часа (12 часов). На вечерне в этот день служба совершается согласно ежедневному обряду.

На следующий день все снова собираются на литургию в церковь на Голгофе; подобным образом все совершается и на третий день. Итак, в течение трех дней до шестого часа (12 часов) совершается торжественная литургия в церкви, построенной Константином. Таким же образом и с такой же торжественностью на четвертый день служба происходит на Елеоне, в очень красивой церкви на горе Масличной; на пятый день – в церкви Лазаря, отстоящей от Иерусалима на полторы мили; на шестой день – на Сионе, на седьмой – в храме Воскресения, на восьмой – у Креста. Итак, в течение этих восьми дней праздничная литургия совершается с большой торжественностью на всех святых местах, мною описанных.

Эта праздничная литургия совершается и в Вифлееме, с такой же торжественностью, ежедневно в течение всех восьми дней пресвитерами и всем местным клиром, а также монахами, приписанными к этому месту. Так как из-за особенной торжественности в эти дни в Иерусалим собирается множество людей, не только монахов, но и мирян, мужей и жен, то епископу необходимо служить в Иерусалиме. Поэтому, с наступлением ночи все возвращаются с ним туда, кроме монахов, живущих в Вифлееме, которые остаются бодрствовать в церкви, продолжая петь гимны и антифоны.

Сороковой день после Богоявления празднуется здесь действительно с большой торжественностью. В этот день процессия двигается к храму Воскресения и все собираются там на литургию, которая совершается по определенному правилу и с особой торжественностью, как в Пасхальное Воскресение. Все присутствующие пресвитеры проповедуют, а также и епископ; их проповедь касается того места Евангелия, в котором описывается, как в сороковой день Иосиф и Мария принесли Господа в храм и какия слова, при виде Его, сказали Симеон и пророчица Анна, дочь Фануила, и о приношении Его родителями даров (Лук.2:22–40).

А после, совершив все по правилу и отпраздновав литургию, дается отпуст.

Когда наступает время великаго поста, то он соблюдается здесь следующим образом. В то время, как у нас перед Пасхой соблюдается сорок дней, здесь пост длится восемь недель перед Пасхой. И вот причина, почему здесь соблюдается восемь недель поста: по воскресеньям и по субботам здесь не постятся, за исключением одной субботы, в которую происходит пасхальное бдение и в которую необходимо поститься. Но кроме этого дня здесь никогда не бывает поста в субботу в течение всего года. Итак, если вычесть восемь воскресений и семь суббот (так как в одну субботу нужно поститься), то остается сорок один день, которые проводятся в посте и которые называются здесь еortae¹²¹ или, по-нашему, четыредесятница.

И вот какия службы совершаются в отдельные дни каждой недели великаго поста.

В воскресение при первом пении петухов епископ в храме Воскресения читает из Евангелия место о Воскресении Господа, как это делается в течение всего года по воскресным дням. И в храме Воскресения и у Креста служба до самаго рассвета совершается таким же образом, как и во все другие воскресные дни в течение года. Затем утром, как и в каждое воскресенье, все собираются на литургию в главную церковь, которая называется Мартириум и находится на Голгофе за Крестом. Там совершается тот же чин, какой обычно совершается по воскресеньям. После отпуста все при пении гимнов идут к храму Воскресения, как это всегда происходит по воскресеньям. Служба кончается около пятаго часа (11 часов). Вечерня же совершается всегда в определенное время в храме Воскресения и у Креста, а также и во всех святых местах. В воскресный день службы в девятый час (в 3 часа) не бывает.

Как и в течение всего года, в понедельник, после пения петухов все идут в храм Воскресения, и там все совершается по обычному правилу до утра. В третьем часу (в 9 часов) все снова возвращаются в храм Воскресения, где служба, совершаемая обычно в течение года в шестом часу (в 12 часов), совершается теперь. Происходит это потому, что во время четыредесятницы добавляется еще служба третьяго часа (9 ч.). Службы в шестой (12 ч.), девятый (3 ч.) и на вечерне совершаются согласно правилу, принятому в святых местах в течение года.

Во вторник служба совершается точно таким же образом, как и в понедельник.

В среду, еще ночью, все отправляются в храм Воскресения, где идет до утра богослужение согласно обычному чину. То же самое происходит в третий (9 часов) и в шестой часы (в 12 часов). Но существует обычай в девятый час (3 часа) по средам и пятницам в течение всего года собираться на Сионе. В эти дни все соблюдают пост, даже оглашенные, и по этой причине все собираются на Сионе к трем часам. В дни памяти святых мучеников пост отменяется, но если он приходится в среду или в пятницу во время Великаго поста, то все же собираются на Сионе в 3 часа (в девятом часу), совершая там все по чину, как обычно, за исключением принесения Бескровной Жертвы. И как я уже упомянула, в среду во время поста все собираются на Сионе к девятому часу (3 часа) и все совершается согласно обычаю, принятому в течение года, все, кроме литургии. Но, чтобы народ поучался в законе, епископ и пресвитеры проповедуют постоянно.

После отпуста весь народ при пении гимнов сопровождает епископа в храм Воскресения. Движутся с таким расчетом, что к моменту, когда входят в храм, наступает время вечерни. Поются гимны и антифоны, произносятся молитвы и совершается служба вечерни в храме Воскресения и у Креста. Во время четыредесятницы служба вечерни длится всегда дольше, чем в другие дни года.

В четверг все совершается точно так же, как и в понедельник и во вторник. В пятницу повторяется то же самое, что и в среду, то есть все идут на Сион в девятом часу (3 часа) и ведут епископа оттуда в храм Воскресения при песнопении. Но в пятницу, бдение совершается в храме Воскресения с того момента, когда все вернутся с Сиона, и продолжается с песнопениями до утра, то есть, с того момента, когда войдут в храм на вечерню, и до утра следующаго дня, до субботы. Литургия совершается в храме Воскресения рано, так что отпуст бывает до восхода солнца. В течение всей ночи по очереди поются псалмы и антифоны, также читается Священное Писание; и служба длится до утра. Божественная служба, то есть литургия, конечно, совершающаяся в храме Воскресения по субботам, происходит до восхода солнца, и солнце уже взойдет, когда она бывает, наконец, закончена.

Как я уже говорила, в субботу литургия совершается рано, еще до восхода солнца, для того, чтобы дать разрешение от поста тем, кого здесь называют «евдамадариями».

И вот какое правило поста соблюдают те, которых называют евдамадариями: они постятся всю неделю и едят только по воскресениям после отпуста в пятом часу (11 часов). И, вкусив пищу в воскресенье, они больше ничего не едят до тех пор, пока не причастятся в следующую субботу утром в храме Воскресения. Ради них, чтобы они могли быть разрешены от поста как можно раньше, литургия совершается в храме Воскресения по субботам до восхода солнца. И то, что литургия совершается ради них так рано, как я упомянула, не значит, что причащающиеся только одни они; причащаются в этот день и все, кто пожелает.

Вот какой здесь обычай поста во время четыредесятницы: есть такие, которые, вкусив пищу в воскресенье, после отпуста, то есть в пятом или шестом часу, не едят уже целую неделю до отпуста в субботу. Это те, которые постятся целую неделю. Вкусив раз в субботу утром, они уже не едят вечером, но только на следующий день, в воскресенье, после отпуста из церкви в пятом часу или позже. Потом, как я уже сказала, они не едят до следующей субботы.¹²²

Здесь существует особый обычай, который соблюдают те, которые называют себя апотактитами, мужи и жены; они едят только раз в день, и не только во время поста, но и в течение всего года. Те же среди них, которые не могут провести в посте всю неделю, как я описала, принимают пищу в середине дня в четверг; а кто не в состоянии этого сделать, постится два дня подряд в течение поста; а кто и этого сделать не может, ест вечером. Никто не требует определеннаго числа дней поста, но каждый постится по своим силам.¹²³

И не получает ни похвалы, кто творит много, ни порицания, кто творит меньше. Ибо таков обычай здесь. Во время четыредесятницы ни хлеба дрожжевого, ни оливковаго масла, ни древесных плодов не есть, а только воду и немного мучной похлебки.

И вот так, как я описала, соблюдается пост в четыредесятницу. К концу недели, в пятницу, совершается бдение в храме Воскресения с часа вечерни, когда все приходят с Сиона с псалмопением, и до утра субботы, когда совершается литургия в Анастасии. Тот же порядок соблюдается в течение второй, третьей, четвертой, пятой и шестой недели поста, как и в течение первой. Когда же наступает седьмая неделя и остаются только две недели, включая эту, до праздника Пасхи, то, хотя ежедневныя бдения и происходят так же, как и в прошедшия недели, но то бдение, которое обычно служат в храме Воскресения по пятницам в течение первых шести недель, в пятницу седьмой недели совершается на Сионе, соблюдая порядок бдений, совершаемых в храме Воскресения. И все соответствующие дню и месту псалмы и антифоны поются на каждом часе.

Когда начинает рассветать, при первых лучах света, в субботу, служит епископ и совершает литургию. Перед Самым отпустом архидиакон возглашает: «Будем все готовы быть сегодня в седьмом часу (первом часу) у гроба Лазаря».

И так как уже почти седьмой час (1 час дня), то все отправляются к гробу Лазаря, в Вифании, находящейся приблизительно в двух милях от города. На пути из Иерусалима к гробу Лазаря, в полумиле от него, у дороги стоит церковь, на том месте, куда Мария, сестра Лазаря, вышла встретить Господа (Ин.11:18).

Когда епископ приходит на это место, его встречают все (здешние) монахи, а затем весь народ идет в церковь, где поют гимны и антифоны и читают текст из Евангелия, описывающий встречу Господа с сестрой Лазаря.

После произнесения молитвы, получив благословение, все направляются к гробнице Лазаря при пении гимнов. К этому времени, то есть, когда они приходят ко гробу Лазаря, там уже собирается такое множество людей, что заполненными бывают не только место у гроба, но и все окрестныя поляны. Поются гимны и антифоны, подходящие ко дню и месту, а также читается соответствующий текст Священнаго Писания.

Перед самым отпустом возвещается праздник Пасхи. Пресвитер поднимается на возвышенное место и читает текст из Евангелия, в котором написано: «За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию». После прочтения этого места и возвещения Пасхи дается отпуст. И так как, согласно Писанию, это событие произошло в Вифании за шесть дней до Пасхи, то в этот день служба происходит здесь. От субботы до следующаго четверга, когда после Вечери, ночью, был взят Господь, остается шесть дней. Затем все возвращаются прямо в город, в храм Воскресения, где совершается, согласно правилу, вечерня.

Следующий день, воскресение, открывает начало Страстной Седмицы, которая называется здесь Великая Седмица.¹²⁴ В это воскресение утром, после окончания обычных служб, совершаемых от перваго пения петуха до рассвета в храме Воскресения или у Креста, все собираются на литургию согласно правилу в главную церковь, называемую «Мартириум».

Она называется «Мартириумом» потому, что находится на Голгофе, за Крестом, на месте, где Господь претерпел Свои страдания.

После того, как служба прошла обычным порядком в главной церкви перед самым отпустом, архидиакон возвышает голос и говорит: «В течение всей этой недели, начиная с завтрашняго дня, будем собираться в девятом часу (3 часа) в главной церкви, в Мартириуме». Затем, опять возвышая голос, добавляет: «Сегодня в седьмом часу (1 час) будем на Елеоне».

После отпуста в главной церкви, или Мартириуме, епископ сопровождается при пении гимнов в храм Воскресения. А там служба совершается согласно обычному чину воскресных богослужений после отпуста в Мартириуме. Затем каждый возвращается в свой дом и спешит поесть как можно скорее для того, чтобы в начале седьмого часа (1 час дня) быть готовым к службе в церкви на Елеоне, на горе Масличной, на том месте, где находится пещера, в которой Господь поучал Своих учеников.¹²⁵ Итак, в седьмом часу епископ и все люди поднимаются на Масличную гору, то есть на Елеон, в церковь. Там поются соответствующие дню гимны, антифоны и читаются тексты Священнаго Писания. Когда же приблизится девятый час (3 часа), все с пением гимнов идут на Имвомон, то есть на место, с котораго Господь вознесся на небо, и там все садятся.¹²⁶

В присутствии епископа люди всегда получают приглашение сесть, так что остаются стоять только диаконы. И там тоже поются соответствующие гимны и антифоны, прерываемые чтением Священнаго Писания и произнесением молитв.

Когда приблизится одиннадцатый час (5 часов), читается то место в Евангелии, в котором описывается, как дети с ветвями и пальмами встречали Господа, восклицая: «Благословен грядый во имя Господне».¹²⁷ И сразу же епископ, и с ним весь народ, встает и спускается с вершины горы Масличной.

Народ идет впереди епископа, оканчивая пение гимнов и антифонов словами: «Благословен грядый во имя Господне». Все присутствующия здесь дети, даже те, которыя еще не ходят, младенцы, которых родители несут на плечах, держат ветви – одни пальмовыя, а другая масличныя. Таким же образом, как некогда Господь был сопровождаем, все люди сопровождают епископа от самой вершины горы и до самаго города, а затем через весь город до храма Воскресения пешком, даже знатныя женщины и люди высокаго общественнаго положения. Процессия при пении гимнов движется очень медленно, чтобы народ не утомился, и поэтому, когда приходят к храму Воскресения, уже наступает вечер. Придя туда, несмотря на то, что уже поздно, совершается вечерня, и после молитвы у Креста народ отпускается.

Понедельник

На следующий день, в понедельник, в храме Воскресения службы совершаются от перваго пения петухов и до рассвета, а также в третий (9 ч.) и в шестой часы (12 ч.), по тому же правилу, по которому совершаются оне в течение всей Четыредесятницы. Однако к девятому часу (3 ч.) все собираются в главную церковь, или Мартириум, и до перваго часа ночи (7 ч. вечера) беспрерывно поют гимны и антифоны и читают тексты из Писания, подходящие к дню и месту, прерываемые молитвами. Когда подходит время для вечерни, то она совершается так, что отпуст дается в Мартириуме уже ночью. После отпуста ведут епископа в храм Воскресения с песнопениями. Войдя в храм, после пения гимна и прочтения молитвы, епископ благословляет сперва оглашенных, а затем и верных, и наконец дается отпуст.

Вторник

Во вторник службы совершаются точно так же, как и в понедельник. Однако во вторник есть такое добавление: поздно ночью, после отпуста в Мартириуме и после второго отпуста в Воскресении, в этот час ночи все идут в церковь, находящуюся на горе Елеонской. И как только придут в эту церковь, епископ идет в пещеру, где Господь поучал Своих учеников. Там он берет книгу Евангелия и, стоя, читает слова Господа, написанныя в Евангелии от Матфея, то место, где Господь сказал: «Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас». Затем епископ читает всю речь Господа. Окончив чтение, он произносит молитву, благословляет оглашенных, а затем верных. Дается отпуст, и тогда все спускаются с горы и возвращаются к себе домой, ибо уже наступила глубокая ночь.

Среда

В среду в течение дня опять все совершается с перваго пения петухов так же, как и в понедельник и во вторник, за исключением того только, что после отпуста ночью в Мартириуме епископ, при пении гимнов и антифонов, ведется в Воскресение. Он тотчас же направляется внутрь храма Воскресения, в пещеру, и становится за преграду. Пресвитер же становится перед преградой, берет Евангелие и читает то место, в котором описывается, как Иуда Искариот пошел к иудеям, чтобы договориться о цене, которую они ему заплатят за предательство Господа. При чтении этого места слышатся такой стон и вопли, что нет никого, кто не был бы растроган до слез в этот момент. А затем произносится молитва, благословляются оглашенные, а после и верные, и наконец дается отпуст.

Четверг

По тому же правилу совершается служба в храме Воскресения в четверг, то есть от перваго пения петухов и до утра, а также в третьем (9 часов) и в шестом часу. Но после обеда все собираются в Мартириуме раньше, чем во все другие дни, в восьмом часу (в два часа), так как отпуст должен быть дан раньше. После того, как люди соберутся, совершается Евхаристия в этот день в Мартириуме и отпуст бывает в десятом часу (в 4 часа). Перед самым отпустом архидиакон возвышает голос, говоря: «В первый час ночи (7 вечера) соберемся в церкви на Елеоне, ибо в эту ночь предстоит нам много потрудиться».

После отпуста в Мартириуме все направляются за Крест, где поется только один гимн и произносится молитва, а затем епископ совершает приношение Бескровной Жертвы, и все причащаются.

За исключением одного этого дня литургия в течение всего года никогда не служится за Крестом.

После отпуста все направляются в храм Воскресения, где по обыкновению произносится молитва, благословляются оглашенные, а затем и верные, и снова бывает отпуст.

Тогда каждый спешит к себе домой, чтобы поесть, так как сразу же после еды все поднимаются на Елеон, в церковь, внутри которой находится пещера, где Господь пребывал в этот день со Своими учениками. И там почти до пятого часа (11 часов) ночи беспрерывно поются гимны и антифоны, а также читаются тексты из Священнаго Писания, подходящие ко дню и месту. В перерыве между пением произносятся молитвы. Кроме того, читаются те места из Евангелия, в которых говорится, как Господь беседовал со Своими учениками в этот день, находясь в этой самой пещере, внутри церкви.

Около шестого часа (в 12 ч.) ночи отсюда все поднимаются при пении гимнов на Имвомон, на место, с котораго Господь вознесся на небо. Там также поются гимны и антифоны и читаются тексты Писания, подходящие ко дню; и какие бы псалмы ни произносились, какия бы молитвы ни прочитывал епископ, они всегда соответствуют дню и месту.

Ночь под пятницу

И как только наступает время пения петухов, все спускаются с Имвомона при пении гимнов и направляются к тому самому месту, на котором Господь молился, как и написано в Евангелии: «И Сам отошел от них на вержение камня и, преклонив колена, молился».¹²⁸ На этом месте стоит благолепная церковь.

Епископ со всем народом входит туда, после чего произносится молитва, подходящая ко дню и месту, поется гимн и читается тот текст из Евангелия, в котором Господь говорит Своим ученикам: «Бдите, да не внидите в напасть». Затем прочитывается весь текст до конца и снова произносится молитва. А оттуда, с песнопением, все, и даже самыя малснькия дети, сопровождают епископа вниз к Гефсимании. По причине множества людей, которые утомлены от бдения, изнурены от кажднодневнаго поста и из-за того, что гора, с которой они должны спускаться, крутая, все идут в Гефсиманию, продолжая петь гимны, очень медленно. Более сотни свечей освещают (путь) всем людям.

Когда придут в Гефсиманию, сперва произносится соответствующая молитва, затем поется гимн и читается то место в Евангелии, где описывается, как Господь был взят. Во время чтения стоны, вопли и плач народа становятся настолько громкими, что бывают слышны даже в городе. И с этого часа при пении гимнов все пешком направляются в город, и когда достигнут ворот, наступает тот час, когда уже можно распознать лицо человека.

И отсюда через весь город все без исключения, и молодые и старые, и богатые и бедные, все до одного, идут полные ревности, ибо в этот день никто не избегает бдения. И вот таким образом провожают епископа от Гефсимании до ворот и оттуда через весь город до Креста.

Когда же, наконец, достигнут Креста, то уже становится совершенно светло. Здесь читается то место в Евангелии, в котором описывается, как Господь был приведен к Пилату и все слова, сказанныя Пилатом Господу и иудеям.

После этого епископ обращается к народу, ободряя его, так как все они потрудились в эту ночь и им предстоит еще трудиться весь день, не утомляться, но уповать на Господа, Который не замедлит воздать им большую награду за все их труды.

И, подбодрив их, сколько было в его силах, он обращается к ним, говоря: «Идите теперь каждый к себе домой, отдохните, а около второго часа дня (8 часов) будьте готовы быть здесь, чтобы с этого часа и до шестого (12 ч.) вы могли бы взирать на святое древо Креста, веруя, что оно поможет спасению каждаго из нас. А с шестого (12 ч.) часа, собравшись здесь у Креста, мы посвятим себя молитве и чтению Священнаго Писания до наступления ночи».

Пятница

После отпуста у Креста, еще до восхода солнца, весь народ, полный ревности, сразу же направляется на Сион, чтобы помолиться у того столба, у котораго бичевали Господа.¹²⁹ А затем, отдохнув немного у себя дома, все они снова готовы для следующей службы.

Позади Креста, который теперь стоит там, на Голгофе, ставится кафедра для епископа. Епископ садится на кафедру, перед ним ставится покрытый льняным полотном стол, а диаконы встают вокруг стола. Позолоченный серебряный ковчег, в котором находится святое древо Креста, приносится и открывается.¹³⁰

Оттуда вынимают древо Креста и надпись и кладут на стол. И как только положат на стол, епископ, сидя, берет концы святого Древа своими руками, а диаконы стоя охраняют их. И причина того, что оно так охраняется, следующая. Все люди, как верные, так и оглашенные, подходят один за другим и преклоняются перед столом, целуя святое Древо и двигаются тогда дальше; говорят (я не знаю, когда это случилось), что кто-то взял и отгрыз кусок святого Креста; и поэтому, чтобы в будущем подобнаго не повторилось, Древо Креста охраняется стоящими вокруг диаконами.

И так все люди проходят по очереди, преклоняясь и касаясь Креста и надписи сперва челом, затем глазами, поцеловав Крест, и удаляются. Однако никто не протягивает руку для прикосновения к Кресту. Затем идут к диакону, держащему кольцо Соломона и рог, из котораго помазывались цари,¹³¹ целуют рог и кольцо, поклоняясь им; и этот чин продолжается со второго часа (8 часов) до шестого часа (12 ч.), пока все люди не пройдут, входя в одну дверь и выходя через другую.¹³²

Все это происходит на том месте, где накануне, в четверг, совершалась литургия.

А около шестого часа (12 часов), какая бы ни была погода, дождь или жара, все направляются на место перед Крестом. Это место не покрыто и представляет собою вид очень большого и красиваго двора, между Крестом и храмом Воскресения. Там собирается столь много народу, что нет возможности даже раскрыть двери храма.

Перед Крестом ставится сидение для епископа, и от шестого (12) часа до девятаго (3 ч.) ничто другое не совершается, как только чтение текстов Священнаго Писания.

Сперва читаются те псалмы, в которых говорится о страданиях Господа, затем читаются места из посланий апостольских или из Деяний, все те места, в которых говорится

о страданиях Господа. После прочитываются евангельские тексты Страстей Господних; потом из пророков, предсказавших Его страдания, и после опять из Евангелия места, где Господь говорит о Своих страданиях. И так – от шестого (12) часа до девятаго (3 ч.) – читаются беспрерывно тексты Писания и поются гимны для того, чтобы показать народу, что все предсказанное пророками о страданиях Господних исполнилось и может быть показано в Евангелии и в писаниях апостольских. И в течение этих трех часов народ убеждается в том, что ничего не произошло, что не было бы раньше предсказано, и все, что было предсказано, совершилось полностью. Молитвы, подходящия ко дню, постоянно чередуются с чтением. И достойно удивления, сколько скорби и стона вызывают каждое чтение и молитва.

И нет в этот день никого, ни стараго, ни молодого, кто бы не плакал в течение этих трех часов, помышляя о тех страданиях, которыя Господь претерпел за нас. И когда наступает девятый час (3 ч.), читается то место из Евангелия от Иоанна, где говорится, как Он испустил дух; после прочтения этого текста произносится молитва и дается отпуст.

После отпуста перед Крестом все сразу же направляются в главную церковь, в Мартириум. В ней происходит та служба, которая обычно совершается во всю эту неделю от девятаго часа (3 ч.) до вечера. Там читается то место из Евангелия, в котором говорится, как Иосиф просит разрешения у Пилата взять тело Господа, чтобы положить Его в новый гроб.¹³³

По прочтении этого места произносится молитва, благословляются оглашенные, а также и верные, и, наконец, дается отпуст. В этот день никто не возвещает о продолжении бдения в храме Воскресения, так как ясно, что все утомились; однако существует обычай там бодрствовать. Те из людей, которые желают, или скорее те, кто может, бодрствуют до самаго утра; те же. кто не в силах, не бодрствуют. Из клириков те, кто покрепче и еще молоды, бодрствуют; и там всю ночь до утра поются гимны и антифоны. Большинство людей бодрствует – кто с вечера, кто с полуночи, каждый совершает то, что в силах.

Суббота

На следующий день, в субботу, совершаются в третьем (9 ч.) и в шестом (12 ч.) часу обычныя службы. Но в девятом (3 ч.) часу служба не совершается, а приготовляются к Пасхальному бдению в главной церкви, в Мартириуме. Пасхальное бдение совершается здесь точно так же, как и у нас дома, за исключением того, что здесь добавляется следующее: неофиты, только что восприявшие крещение и сразу же одетые после купели, ведутся вместе с епископом прежде всего в храм Воскресения.

Епископ идет внутрь преграды храма Воскресения, поется гимн, и там он молится за них. Затем он возвращается вместе с ними в главную церковь, где весь народ, согласно обычаю, бодрствует. Дальше же здесь все совершается так же, как и у нас дома, и после литургии дается отпуст. По окончании бдения в главной церкви все с песнопением идут в храм Воскресения. Там опять читается текст из Евангелия о Воскресении, произносится молитва, и епископ совершает Евхаристию. Но ради народа, чтобы не задерживать его долго, все совершается быстро, и люди отпускаются. В этот день отпуст бдения бывает в тот же час, что и у нас.

Все восемь дней Пасхи празднуются так же, как и у нас дома. Литургия в течение этих восьми пасхальных дней совершается по определенному правилу, как и везде, от перваго дня Воскресения до восьмого дня. А убранство и устройство во всех церквах, то есть в главной церкви, в Воскресении, у Креста на Елеоне и в Вифлееме, также у гроба Лазаря, другими словами – повсюду, в течение этих восьми пасхальных дней бывает такое же, как во время праздника Богоявления.

. В этот первый воскресный день все собираются на литургию в главную церковь, в Мартириум; а также и в понедельник и во вторник. И всегда после отпуста в Мартириуме все с песнопением направляются в храм Воскресения. В среду все собираются на литургию на Елеоне, в четверг – в храме Воскресения, в пятницу – на Сионе, в субботу – у Креста. В воскресение, в восьмой день, снова в главной церкви, в Мартириуме. В течение восьми пасхальных дней ежедневно после обеда епископ, в сопровождении клира и неофитов, только что крестившихся, и всех апотактитов, мужей и жен, а также всех желающих, поднимается на Елеон.

Пение гимнов и чтение молитв происходит и в церкви на Елеоне, в пещере, в которой Иисус поучал Своих учеников, и на Имвомоне, на месте, с котораго Господь вознесся на небо. После псалмопения и произнесения молитв все спускаются отсюда с песнопениями и направляются в храм Воскресения ко времени вечерни. Все это совершается таким образом в течение всех восьми дней.

В пасхальное воскресение, после отпуста вечерни в Воскресении, весь народ с пением гимнов сопровождает епископа на Сион.

Придя туда, они поют подходящие ко дню и месту гимны, а также читают молитву. Затем читают то место из Евангелия, в котором описывается, как в этот день и на этом месте, где теперь находится церковь на Сионе, Господь вошел чрез затворенныя двери к Своим ученикам, и тогда именно, когда один из учеников по имени Фома не был там, и, вернувшись, на слова апостолов, что они видели Господа, сказал: «Аще не вижу, не иму веры». После того, как это место бывает прочитано, произносится молитва, благословляются оглашенные, а затем и верные, и все тогда возвращаются к себе домой, поздно, около второго часа ночи (8 часов вечера).

В воскресение, на восьмой пасхальный день, сразу же после шестого часа (12 ч.), весь народ вместе с епископом поднимается на Елеон. Прежде всего все на некоторое время присаживаются в церкви, где поют гимны и антифоны, подходящие ко дню и месту, а также произносят молитвы, приличествующия дню и месту. Затем все с песнопением идут вверх на Имвомон, и там все совершается точно таким же образом, как и на Елеоне. Когда же время подойдет, то весь народ и все апотактиты ведут епископа с песнопением в храм Воскресения. Они приходят в храм Воскресения к часу, когда обыкновенно совершается вечерня, и тогда служба вечерни происходит и в храме Воскресения и у Креста.

А отсюда все без исключения ведут епископа до самаго Сиона. Когда они туда придут, то, как обычно, поются гимны, соответствующие дню и месту. Затем читается то место из Евангелия, где говорится, как на восьмой день Пасхи Господь пришел к Своим ученикам и укорил Фому за его неверие (Ин.20:26–29). И весь текст из Евангелия затем прочитывается. После произнесения молитвы, благословения оглашенных и верных каждый по обыкновению возвращается к себе домой во втором часу ночи (8 час), так же, как и в Пасхальное Воскресение.

От Пасхи до пятидесятаго дня, то есть до Пентикостии, здесь совершенно никто не постится, даже апотактиты. В течение всего этого периода все обычныя службы, от перваго пения петухов и до утра, так же, как и в шестой час (12 ч.) и вечерня, совершаются в храме Воскресения точно так же, как и в течение всего года. В дни воскресные, как и всегда, согласно обычаю, все собираются в главной церкви, в Мартириуме, и тогда оттуда с песнопением идут в храм Воскресения. По средам и по пятницам, так как в эти дни здесь никто не постится, все собираются утром на литургию на Сионе. И служба совершается по обычному правилу.

Для празднования сорокадневия после Пасхи, приходящагося в четверг, все накануне, после шестого часа (12 ч.), в среду, идут в Вифлеем для совершения бдения. Бдение совершается в той церкви в Вифлееме, в которой находится пещера, где родился Господь. На следующий день, в четверг, в праздник сорокадневия, совершается Божественная литургия по обычному порядку; епископ и также пресвитеры произносят проповеди, подходящия ко дню и месту. А затем вечером все возвращаются в Иерусалим.

День Пятидесятницы, который попадает в воскресенье, – это день особаго усилия и утомления для всех людей. Служба ради того, чтобы епископ мог прочитать место в Евангелии, обычно читаемое по воскресеньям, именно о Воскресении Господа, происходит в храме Воскресения и, как обычно, от перваго пения петухов до рассвета.

После же этого служба совершается таким же образом, как и в течение всего года. Как только наступает утро, все люди собираются на литургию в главную церковь, в Мартириум, где все происходит согласно обычному правилу. Сперва проповедуют пресвитеры, а затем епископ. Соблюдаются все правила, а именно, литургия совершается как обычно по воскресным дням, однако в этот день отпуст в Мартириуме ускоряется и бывает до третьяго часа (9 ч.). Как только дается отпуст в Мартириуме, все люди, без исключения, с пением гимнов сопровождают епископа на Сион, и приходят туда точно к третьему часу (9 часов утра). Придя туда, читают из Деяний Апостолов то место, в котором говорится, как Дух Святый сошел на апостолов и как все заговорили на разных языках, и они были всем понятны. Литургия же продолжается по обычному правилу: пресвитеры проповедуют о том, что было прочитано из Деяний Апостольских, объясняя, что это то самое место, то есть Сион (где теперь стоит церковь), где тогда собралось множество народа вместе с апостолами после страданий Господних. Приносится Бескровная Жертва и перед самым отпустом народа архидиакон возвышает голос, говоря: «Сегодня, сразу же после шестого часа (12) будем готовы и соберемся у Имвомона на Елеоне».

И весь народ возвращается к себе домой, и каждый отдыхает у себя. Сразу же после обеда каждый, по своим силам и тем способом, каким может, поднимается на гору Масличную, то есть на Елеон, так что в городе не остается ни одного христианина – уходят все.

Как только поднимутся на Масличную гору, на Елеон, прежде всего направляются на Имвомон, то есть на место, с котораго Господь вознесся на небо.

Епископ садится, а также пресвитеры и весь народ. Читаются тексты из Священнаго Писания, поются между ними гимны и антифоны, подходящие ко дню и месту. Также между чтением произносятся молитвы, подходящия ко дню и месту. После этого прочитывается место из Евангелия, где говорится о Вознесении Господа, а также то место из Деяний Апостольских о Вознесении Господа на небо по Воскресении.

По совершении всего этого благословляются оглашенные, а потом и верные. В девятом часу (3 часа) все спускаются вниз и с пением гимнов идут в церковь на Елеоне, внутри которой пещера, где Господь сидел и учил апостолов. Прибывают туда уже после десятаго часа (4 часа). Там совершается вечерня, произносится молитва и снова благословляются оглашенные, а затем и верные.

При пении гимнов и антифонов, подходящих ко дню, все вместе с епископом спускаются вниз и идут очень медленно к Мартириуму.

К тому времени, когда они достигают городских ворот, наступает ночь и сотни церковных свечей выносятся для народа. Так как от городских ворот до главной церкви, до Мартириума, довольно далеко, а также и потому, чтобы люди не устали от ходьбы, идут все очень медленно, то приходят туда только около второго часа ночи (8 вечера).

И когда большия двери, выходящия на площадь, открываются, весь народ вместе с епископом при пении гимнов входит в Мартириум. После того, как они войдут в церковь, пропоют гимны и прочитают молитвы, оглашенные, а затем и верные, благословляются; а затем все с песнопениями идут в храм Воскресения.

По прибытии в храм Воскресения повторяют все снова, поют гимны и антифоны, читают молитву, и оглашенные, а за ними и верные, благословляются. То же самое происходит и у Креста. После этого весь христианский народ, без исключения, с пением гимнов ведет епископа на Сион. Придя туда, читают подходящия места из Священнаго Писания, поют псалмы и антифоны, читают молитву, благословляются оглашенные и верные, и, наконец, дается отпуст. После отпуста все подходят к руке епископа получить благословение, и каждый возвращается к себе домой около полуночи. Итак, этот день – день большого усилия и труда, так как бдение в храме Воскресения начинается с перваго пения петухов и длится без всякаго перерыва целый день. Вся служба совершается таким образом, что уже наступает полночь, когда на Сионе дается отпуст и все возвращаются по домам.

Со следующаго дня после Пятидесятницы все соблюдают такой же пост, какой соблюдается в течение всего года, а именно – каждый постится согласно своим силам каждый день, кроме суббот и воскресений, так как в эти дни здесь никто не соблюдает поста.

Также и во все последующие дни здесь все совершается, как и в течение года, а именно – бдение всегда совершается в храме Воскресения с первым пением петухов. Однако в день воскресный при пении первых петухов, согласно правилу, епископ читает в храме Воскресения место из Евангелия о Воскресении Господа, которое всегда читается по воскресным дням. А после до самаго рассвета в храме Воскресения поются гимны и антифоны. Если же это не воскресный день, то только поются антифоны и гимны от перваго пения петухов до рассвета в храме Воскресения. Приходят туда все апотактиты и те из людей, кто в состоянии это сделать; пресвитеры приходят ежедневно, по очереди, к первому пению петухов.

Епископ приходит со всем клиром уже на рассвете для того, чтобы дать отпуст, за исключением дня воскреснаго, когда ему необходимо быть там при первом пении петухов для чтения Евангелия (в храме Воскресения). В шестом часу (12 часов), в девятом (3 ч.), а также на вечерне, в храме Воскресения все совершается подобно тому, как принято делать в течение всего года. По средам и по пятницам служба девятаго часа (3 часа) совершается согласно правилу на Сионе.

Я вам должна также описать, как поучают тех, которые крестятся на Пасху. Каждый, кто заявляет свое имя, делает это за день до начала Четыредесятницы, и пресвитер записывает все имена. И все это происходит за восемь недель, в течение которых здесь соблюдается пост, как я уже упомянула. После того, как пресвитер запишет имена всех желающих креститься, на следующий день, на первый день поста, день, с котораго начинается восьминедельный пост, для епископа ставится кафедра в главной церкви, в Мартириуме. По обе стороны кафедры садятся пресвитеры на сидениях, а остальные клирики стоят вокруг. Затем один за другим вызываются имеющие принять крещение, при том, если мужчины, то приходят со своими крестными отцами, а если женщины, то со своими крестными матерями. Епископ задает отдельно вопросы соседям имеющаго принять крещение, расспрашивая: «Ведет ли он добрую жизнь? Почитает ли родителей? Не пьяница ли он, не лжец ли?» А также ищет в человеке и другие более тяжелые пороки.

И когда человек бывает признан безупречен во всем, о чем расспрашивались свидетели, то епископ сам своей рукой записывает имя кандидата.

Если же кто-нибудь найдется в чем-то виновным, то епископ велит ему уйти, говоря: «Пусть он исправит сперва свою жизнь, и тогда только приступает к Таинству Крещения».

Те же вопросы, какие задает о мужах, задает и о женах'. Чужестранец же не может легко креститься, пока не представит свидетелей, знающих его.

Госпожи, мои сестры, я пишу вам обо всем этом, чтобы вы не подумали, что здесь что-либо совершается без разумнаго основания или объяснения. В течение сорока дней поста здесь существует обычай подвергать заклинанию всех тех, которые приготовляются к крещению. Происходит этот чин рано утром, сразу после отпуста утренней службы, в храме Воскресения. По совершении этого чина в Мартириуме ставится кафедра для епископа, и все приступающие к крещению, мужи и жены, садятся рядом с епископом, в то время как крестные отцы и матери стоят. И, конечно, все те из народа, которые хотят слушать, и если они верные, могут войти и сесть. Оглашенные же в тот момент, когда епископ поучает закону, войти не могут.

В течение этих сорока дней он, начиная с Бытия, проходит все Писание, объясняя сперва его буквальное значение, а затем его духовный (символический) смысл. И в течение всего этого времени излагается не только то, что относится к Воскресению, но и все, относящееся к самой вере; и это называется «оглашением».

И когда исполнится пять недель от начала их поучений, то приступают к изучению Символа Веры. Епископ объясняет смысл отдельных слов и фраз Символа Веры таким же образом, как он объяснял Священное Писание, то есть, сперва буквальное значение, а затем их духовный смысл. И вот таким образом объясняется Символ Веры.

И вот поэтому верные в этих местах могут следить с пониманием за Священным Писанием, когда оно читается в церквах, так как они поучаются ему в течение сорока дней и во время трех часов оглашения, от перваго (6 ч.) часа и до третьяго часа (9 ч.).

И видит Господь, госпожи, мои сестры, что голоса одобрения верных, пришедших услышать поучения епископа, во время оглашения громче, чем во время обычной службы.

Отпуст с оглашения дается в третьем часу, и сразу же при пении гимнов ведут епископа в храм Воскресения, где совершается служба в третьем часу.

И вот таким образом в течение семи недель ежедневно три часа в день они обучаются вере.

На восьмой неделе, называемой здесь Великой, времени для поучений больше нет, ибо необходимо совершить все, о чем было уже раньше упомянуто.

И когда пройдут все семь недель и остается только Пасхальная неделя, которая зовется здесь Великой, епископ идет утром в главную церковь, в Мартириум. Позади за алтарем, в абсиде, ставится для епископа кафедра, и по очереди мужи со своими крестными отцами и жены со своими крестными матерями подходят к нему, и каждый говорит (наизусть) епископу Символ Веры. По прочтении Символа Веры епископ обращается ко всем и говорит: «В течение этих семи недель вы поучались всему закону Священнаго Писания. Вы слышали поучение о вере, также слышали о воскресении плоти и о внутреннем смысле Символа Веры, одним словом, о всем том, что как оглашенные еще, вы можете усвоить. Что же касается сокровенных Таин Крещения, будучи еще оглашенными, вы поучаться о них не можете. И чтобы вы не подумали, что что-нибудь могло бы быть оставлено без объяснения, то как только вы креститесь во имя Божие, вы услышите обо всем в храме Воскресения во время этих восьми пасхальных дней, сразу после отпуста. Но пока вы все еще оглашенные, самые сокровенныя Божественныя Тайны вам не могут быть поведаны». Во время пасхальной недели, в течение восьми дней, от пасхальна го воскресения и до восьмого дня, сразу после отпуста в церкви, все с песнопениями отправляются в храм Воскресения.

И там, как только произнесется молитва и благословятся верные, епископ встает и, облокотясь на внутреннюю преграду, находящуюся в пещере Воскресения, объясняет все, касающееся Таинства Крещения. В этот час ни один оглашенный не входит в храм Воскресения, только неофиты и верные, желающие услышать о Таинствах, входят в храм Воскресения. И действительно, все двери запираются, чтобы никто из оглашенных не мог проникнуть внутрь. И в то время, как епископ излагает и объясняет все, голоса одобрения бывают так громки, что слышны вне церкви. Он излагает все Таинства таким образом, что нет человека, который, услышав, не был бы растроган.

В этой местности часть населения знает и греческий и сирийский языки, некоторые же знают только греческий, другие же – только сирийский. И несмотря на то, что епископ может знать сирийский, он всегда говорит по-гречески и никогда по-сирийски, и поэтому там всегда присутствует пресвитер, который, когда епископ говорит по-гречески, переводит на сирийский для того, чтобы все могли понять, что он объясняет.

И также потому, что все тексты Писания должны читаться по-гречески, присутствует всегда кто-нибудь, кто может переводить на сирийский для людей, чтобы все могли понимать.

И чтобы присутствующие здесь латиняне не были бы смущены, так как они не знают ни греческаго, ни сирийскаго, то тут всегда находится кто-нибудь из братьев или сестер, знающих и греческий и сирийский языки, и которые могут все им объяснить на латинском. Но что здесь особенно приятно и достойно восхищения – это то, что какие бы гимны или антифоны ни пелись, какия бы чтения или молитвы ни читались, все соответствует тому, какой праздник, отмечаемый здесь, и также месту, где происходит служба.

Итак, праздником Обновления (Посвящения) называется тот день, когда святая церковь на Голгофе, Мартириум, была посвящена Богу. Кроме того, святая церковь, которая находится в Воскресении, на том месте, где Господь воскрес после Своих страданий, была также посвящена Богу в этот день.

Этот день Посвящения (Обновления) празднуется с особо торжественной литургией и еще потому, что в этот день был обретен Крест Господень. И вот почему было установлено, что день перваго посвящения вышеупомянутых церквей совпадал бы со днем, когда был обретен Крест Господень, и, таким образом, эти события праздновались бы в один и тот же день и с торжественной литургией. И также было найдено в Священном Писании, что этот праздник Посвящения совпадает с днем, когда святой Соломон стоял и молился перед алтарем Богу, в новозаконченном доме Божием, им самим построенном, как и написано в книгах Паралипоменон.

Когда наступает праздник Посвящения, то он празднуется в течение восьми дней. За много дней перед этим собираются монахи и апотактиты из разных провинций, не только из Месопотамии и Сирии, но и из Египта и Фиваиды, где отшельники были особо многочисленны, а также из разных других мест и провинций. И действительно, нет человека, который не отправился бы в Иерусалим в этот день на празднование такого почитаемаго праздника. И ради этого праздничнаго дня собираются в Иерусалим, воодушевленные верой, и многие миряне, мужи и жены, из всех провинций. И не меньше, чем сорок или пятьдесят епископов в сопровождении многочисленных клириков присутствуют в эти дни в Иерусалиме. И что еще можно к этому добавить? Каждый счел бы, что он впал бы в тяжкий грех, если бы не пришел на столь большое торжество, разве какое-нибудь неотложное обстоятельство помешает исполнить ему его намерение.

Украшение всех церквей в этот день такое же, как на Пасху и на Богоявление. Каждый день все собираются на литургию в различных святых местах, точно так же, как на Пасху и на Богоявление. В первый день и во второй день все идут в главную церковь, называемую Мартириум, затем на третий день на Елеон, в церковь, находящуюся на горе, с которой Господь вознесся на небо после Своих страданий. В ней находится пещера, в которой Господь учил апостолов на горе Масличной. На четвертый... (На этих словах обрывается дошедшая до нас рукопись паломницы).

С первых веков христианства взоры всех верных с любовью устремлялись к святым местам, связанным с земною жизнью нашего Господа и Спасителя. Земля, удостоившаяся быть колыбелью Ветхого и Нового Заветов, стала также местом подвигов великих подвижников благочестия, которых жажда Бога привела во след Моисею и народу Божию на гору Синай и поселила в безводной пустыне. Стремление не только духовно, но и телесно осязать святыни Земли Обетованной, лобызать святой Гроб Господень – источник нашего воскресения, вдыхать воздух, освященный Его божественными глаголами, заставляло многих христиан, пренебрегая гибельными превратностями пути, предпринимать подвиг паломничества в Иерусалим и Палестину.

В этой книге соединены два рода исторических свидетельств христианского благочестия, – Патерик, собравший жития и изречения святых отцов Синайской пустыни, и письма о паломничестве, повествующие о притрудном и полном духовной радости путешествии по святым местам знатной римлянки Этерии. Спутешествуя ей и поучаясь у древних Синайских подвижников, можем и мы получить от сего чтения немалую пользу и радость.