№ 1. Сотрудник Братства св. Гурия. 5 декабря 1909 года

(несколько слов от редактора)

Многие читатели нашего „Сотрудника» будут недоумевать, почему в журнале, который должен был бы быть исключительно миссионерским, появляются статьи общего характера.

Это потому, что миссия, как распространение света Христова учения, не мыслима без того, чтобы этот свет Христов ярко горел в сердцах, православно исповедующих все догматы святейшего Православия. А если свет Христова учения – не освещает ни жизненного пути, ни душевных настроений современных христиан, то что и как они могут сказать о св. Церкви, о Спасителе, о собственном спасении и т. п., как они могут говорить о свете, если знают его настолько, что смешивают со тьмой? Между тем люди легкомысленные, праздно проводящие время во всяких нелепых развлечениях, не знают даже, как нужно молиться и где ... Очень часто можно слышать: „Зачем я пойду в церковь? – Молиться можно везде!..“ Это буквальное повторение слов язычников черемис, которые и уходят молиться в свои – керемети¹. Могут ли этим кереметникам-черемисам сказать что-нибудь светлое и святое наши кереметники-интеллигенты о душевном возрождении? – Разумеется нет!

– Наши духовно-невежественные люди, с университетскими и другими дипломами, почти всегда считают себя полными адогматистами.

Они настолько „веротерпимы“ в своём ничего-неведении, что уважают одинаково (очень мило!) все религии... И не подозревают они, что цивильские язычники-чуваши говорят совершенно тоже самое и остаются при своём жалком миросозерцании, в своей „Адамовой“ вере, не дающей им ни потребности знания, ни любви, ни жажды просвещения, одним словом ничего такого, чем украшается жизнь истинных христиан.

Вот в восполнение знания о христианстве у самих христиан, в разъяснение их недоумений во всех областях духовной жизни, – „Сотрудник Братства свят. Гурия“ и даёт, кроме миссионерских, и общие сведения из нравственно-догматического учения св. Церкви.

„Да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваши добрые дела“. Вот заповедь нам Спасителя нашего! И чтобы исполнить её, мы должны иметь знания, силу воли чтобы их провести в жизнь, и дела любви христианской. Вот этой миссии делами любви – так мало сейчас, а как она нужна!

Да просветится же свет наш пред человеки!

Ред.

Назначенный на июнь месяц в Казани Противомусульманский Съезд – не Миссионерский только Съезд, это в полном смысле слова – наш съезд. Священнослужители, служащие делу внутренней миссии, ходатайствовали о нём, и мы – выстрадали его. Выстрадала, конечно, не интеллигенция, а народ. С ним страдали и терпели православные пастыри и не только от своего лица умоляли они созвать этот долгожданный и желанный Съезд, в который после тщетных надежд многие перестали верить. Мечта православных русских волжан сбылась... Но этого мало. Что же нужно, чтобы она осуществилась вполне? Должны быть расширены рамки Съезда – во-первых, – в отношении его личного состава, а – во-вторых, в подлежащих обсуждению вопросах. Членами Съезда могут и должны быть миряне, ревнующие о церкви. Таких, к счастью, не мало. Попадаются они, в виде исключения из общего правила, и в среде интеллигенции. Они, несомненно, искренне горят желанием прийти на помощь духовенству в защите Божьего достояния от натиска фанатичных последователей Магомета. Затем Съезд, помимо правильной постановки внутренней миссии, должен быть призван к обсуждению, в сущности, основного вопроса: почему русская культура не коснулась почти нисколько татар, и они остаются столь же фанатичны, как и в XVIII веке? Они намеренно изолируются от окружающего христианского общества в городах, старики стараются окружить стеной молодое поколение и не допустить его близости к русской жизни, к русскому быту, к той своеобразной, но всё-таки цивилизации же, которая есть у нас, но нет у татар. Многое у нас плохо, об этом слишком часто мы сами пишем и говорим, но неужели коренное великорусское население так-таки и не создало ничего хорошего, ничего лучшего, чем магометанство, ничего такого, что побуждает и инородцев приобщаться высшей, хотя бы и чуждой культуры? Конечно, нет. Конечно, не только отрицательное, а и положительное несёт с собой, так называемая, наша культура. Может быть в ней слишком мало национального чисто русского, может быть она слишком космополитична? Но тогда – тем легче инородцам воспринять её... Не о насильственной полицейской формальной русификации надо заботиться, – всё равно татары замкнутся в своём кругу, уйдут в свою скорлупу, а заняться подробным рассмотрением причин отсутствия какого бы то ни было влияния европейской, усвоенной русскими, культуры на средневековое татарство. Рассуждая беспристрастно, мы увидим крупную долю и своей вины: не всегда мы являли и являем пример, достойный подражания. Сохрани только Бог светских членов будущего Съезда удалиться от беспристрастия, в другую крайность: столь излюбленного интеллигенцией самоосуждения самообвинения, граничащего с самобичеванием. Это доставило бы нашим врагам радость безмерную. А не надо скрывать от себя, что враги эти – не религиозные только, но и политические. В этом не может быть сомнений. Только на верхах теперь ещё утешаются мыслью о лояльности и корректности татарства. Низы знают правду и, – я знаю, – сумеют сказать её на грядущем Съезде прямо и открыто, как бы горька она ни была. Многое расскажут Петербургским чиновникам сельские батюшки из-под Мензелинска... Не лишне было бы выслушать и простых деревенских жителей – русских и крещёных татар. Последние, – судя по всему, – жертва в руках косности и злобы своих соплеменников. Когда в невской столице, в кабинетах Сергиевской и Французской набережной, были прочитаны статьи „С. Петербургских Ведом.“ о положении православия среди приволжских инородцев, многие спрашивали: „Не обобщены ли отдельные факты?“ Пусть на этот недоуменный, чисто бюрократический вопрос ответит наш Съезд, на котором должны иметь право голоса и миряне; они, повторяю, выстрадали, это право. Я помню, как в так называемых сферах с изумлением отмечали факт образования в Государственной Думе прогрессивной мусульманской группы и говорили: „Кажется верноподданные татары хотят поиграть в оппозицию, придётся их удовлетворить кое-чем...“ Господа, да ведь „играют» татары давно, если это можно назвать игрой. Надо действовать. Съезд укажет пути и способы. Но противомусульманский Съезд не может быть только собранием отцов миссионеров-иеромонахов и иереев, – на нём должны присутствовать и ревнители-миряне из самых разнообразных слоёв общества и из профессорской корпорации, – если позволят, (а отчего бы и не позволить?) чиновничества, из учительской среды... Пример – западнорусские Братские Съезды. Последний Съезд в Вильне, по свидетельству печати и по отзывам участвовавших в нём (Члены Государственной Думы священник Вараксин и Г. Г. Замысловский) – дал блестящее доказательство единения русских на окраине в борьбе с воинствующим католицизмом и польшизной. Западно-Русские Братства несут миссию не только религиозную, но и национальную, делают дело не только чисто церковное, но и государственное в широком смысле этого слова. Не политиканство это, а охрана исторического достояния России, оборона русской народности от натиска искони враждебной силы. Но история поставила нас лицом к лицу на два фронта: на Запад и на Восток. Там – наступает католицизм, здесь – ислам. За первым вырисовывается Речь Посполитая, за вторым – панисламизм. На западном фронте отстаивают русское православно-народное дело десятки крупных, обширных и богатых братств с разветвлениями в виде сотен отделений, которые не прозябают, а живут полной жизнью, приближающейся к древней приходской. На Восточном фронте, – на грани Европейской и Азиатской России, – действует без преувеличения – одно Братство: Святителя Гурия. Не буду распространяться на тему о слабости его сил и средств. И так грустно. Но к грусти примешивается и радостное чувство: не долго осталось терпеть. Бог даст пробьёт тот день и тот час, когда объединённой и планомерной разрушительной работе новых язычников мы противопоставим ещё более согласную и ещё более планомерную работу созидательную, просветительную, христианскую.

Борис Бакинский.

Братство свят. Гурия два года тому назад принуждено было за недостатком средств закрыть часть своих миссионерских школ. Вскоре, благодаря доброму отношению местных органов Мин. Нар. Просвещения, оказалось возможным эти закрытые Братские школы заменить школами других ведомств. Вместе с тем в Братстве поднят вопрос о субсидии Братским школам со стороны Правительства в виду крайней бедности этих миссионерских школ. На сделанные в этом направлении со стороны Совета Братства ходатайства были получены очень вежливые разъяснения, что Братские школы, как частно-благотворительные на правительственную помощь рассчитывать не могут. Не могут будто бы эти школы быть внесены и в школьную сеть – в силу каких-то соображений и в видах соблюдения соответствующих циркуляров. – В конце концов Братство должно будет свои „частно-благотворительные” школы закрывать, а вместо них – ничего не будет открыто! – В худшем случае будут дети учиться у магометан.

Таким образом, и циркуляры будут целы, и христианские дети будут сыты магометанской наукой...

Как это принципиально ни тяжело для христианского общества, но по отношению к Братству это терпимо, „человек ко всему привыкнуть может”. Но ведь совершенно подобное положение переживают все восточные епархиальные Миссионерские Комитеты, закрывающие свои школы. И сотни детей оказываются выброшенными из стен христианской школы во имя торжества циркуляров.

Но отчего же „попы» не хотят передать своих школ – напр. в Земство, или в ведение Мин. Народ. Просвещения?...

О, конечно, – вследствие антагонизма, – так говорят истинные недруги или просто, враги церковности. – Между тем о вражде или антагонизме в этом святом деле народного просвещения и речи быть не должно. И если кто пожелает вместо Братских школ открыть свои, сделайте эту великую милость! Открывайте! Но... но кто это сделает? И не найдутся ли такие циркуляры, на основании которых закрытые Братские школы не будут заменены вовсе никакими школами?

Берём пример из жизни.

В Мамадышском уезде есть громадная деревня Нырсы – вся татарская; но крещёных татар только восемь дворов. Детей школьного возраста – 15 человек приблизительно. – Ради этих деток, которым вовсе негде учиться, открыта убогая Братская школа, – требующая в год расходов – 80–100 руб. – Если Братство не будет в состоянии содержать эту христианскую школу, воспитывающую русских граждан, – то дети в силу полнейшей необходимости должны будут учиться у татар, в их исламистской медресе. А, насколько нам известно, на 12–16 человек ни одно ведомство отдельной школы не устраивает. И нырсинские исповедники имени Христова будут принуждены видеть татаризацию своих детей, постепенное их отпадение от церкви. Картина, достойная только веротерпимости в – Турции. Но ведь таких деревень, как Нырсы, – во всём Приволжье – десятки; да в Сибири их – вдвое более. Таким образом, тысячи детей христиан-инородцев, ныне учащихся в миссийских школах, – могут оказаться в школах иноверных... Да ведь, если не тысячи, то сотни таких детей уже и прекратили своё христианское учение за последние годы.

Является теперь принципиальный вопрос: может ли русское правительство смотреть на такое народное бедствие, как закрытие христианских школ!

Мы твёрдо отвечаем: нет, русское правительство ни нравственного, ни какого другого права на это не имеет. Оно должно создать какие-нибудь другие циркуляры, чтобы ни один ребёнок не лишён был христианского обучения в христианской школе. И очень будет приятно, если и в Нырсах будет школа с расходом на неё в 390 руб.; но ведь такой не будет?! – Почему же не поддержать Братскую школу? Почему нельзя поддержать все „миссионерские,» т. е. русские школы, среди инородцев?

Нет, это и можно и должно. И в поддержке этих школ никто не отыщет никакой реакции: это обязанность русского правительства позаботиться – о просвещении инородцев и о приобщении их к русской культуре, а не об увеличении количества невежественных последователей Магомета.

Епископ Андрей.

Сущность миссии заключается в том, что она имеет в виду духовную жизнь неверного, – его духовное просвещение и совершенствование. В смысле просвещения неверных через возвещение им истины спасения во Христе Иисусе, нужно понимать основную цепь миссии каждому, имеющему дерзновение идти по пути миссионерскому, искренним желанием просветить непросвещённых, или мало просвещённых, или же заблуждающихся, спасти их заблудшие души, – должны быть преисполнены все деятели на миссионерском поприще.

Посему каждому миссионеру необходимо иметь в виду, сообразно с такой сущностью миссии, и подобные же духовные средства. По заповеди Спасителя он должен стараться всегда убедить неверных войти в церковь Христову, – Господин сказал рабу: „пойди по дорогам и изгородям, и убеди прийти, чтобы наполнился дом мой» (Лк. 14:23).

Так должно быть и по существу дела. Вера принадлежит внутреннему человеку той или иной веры человек держится по внутреннему, по сердечному влечению к ней. Следовательно, для того, чтобы человек мог переменить одну веру на другую, надобно его переубедить, привести его в такое духовное состояние, чтобы он охладел к прежней и почувствовал сердечное влечение к предлагаемой ему новой вере. Для этого нужно произвести непосредственное воздействие на внутреннюю природу человека, чтобы в нём самом, внутри его, началась „брань» с его же собственной злой волей и привела его к сознанию самообольщения, своих заблуждений, дабы он принял предлагаемую истину не под давлением внешнего авторитета, а прямо по внутренней необходимости принять её. Отсюда – личная благочестивая жизнь миссионеров, их слезы об „окаменении» людских сердец, их любовь, вразумления, увещания, смиренная проповедь научение, благоговейная и горячая молитва, вот те средства, какие должна принимать христианская миссия к обращению заблуждающихся. „Обращение к вере Христовой, говорит Н. И. Ильминский, есть внутреннее перерождение, которое делается и зарождается в глубине сердца, а не в рассудочной области, для этого требуется духовная сила». Все другие средства миссия должна отрицать.

Будучи всецело духовной, миссия не есть и не может быть политической. Это дело государства и его дипломатии.

Не будучи политической, миссия не стремится быть и миссией культурной. Она не понимает своих задач только в смысле распространения среди диких народов европейской культуры и цивилизации, в смысле сообщения им полезных знаний, ремёсел и проч., и никогда не ставила этих культурных своих задач на место своих духовных. Это конечно потому, что европейская культура и цивилизация отнюдь не есть, как некоторые думают, всецелое порождение христианства. Только тем немногим, что есть возвышенного и благородного в европейской культуре, последняя обязана христианству, в частностях же своих она прямо противоположна ему. Христианство и европ. культура – это, к сожалению, два противоположных полюса. Первое – царство любви, кротости, смирения, отречение от всего земного и надежда на вечную, небесную жизнь. Вторая же – область самолюбия, чувственности, крайнего эгоизма, совершенного пристрастия к земле; она вся направлена к тому, чтобы очаровать человека изобретёнными ею земными благами и совершенно поработить его земле, сделать его не господином этого видимого мира, а рабом, готовым жертвовать ради мира всем возвышенным и священным. Отсюда само собою понятно, что смешение духовных задач с культурными, а тем более – совершенная замена первых последними, ведёт в деятельности миссии к самым печальным результатам.

Преследование духовной миссией культурных задач производит то, что из инородцев, например, выходят в лучшем случае, рассудительные и хозяйственные люди, ремесленники, торговцы, люди, быть может, полезные для государства, в условном смысле, и устойчивые в борьбе за существование, но отнюдь не христиане, любящие, страдающие, довольные своим жребием и готовые для Христа даже лишиться того что имеют. В худшем случае – выходят тунеядцы, мошенники, а из разбогатевших инородцев – кулаки, эксплуататоры своих же сородичей. „Христианство, говорит незабвенный инородческий деятель Н. И. Ильминский, внутренне просвещая, облагораживая и укрепляя человека в его уме и сердце, в понятиях и расположениях, самым верным и прямым путём ведёт к облагорожению и упорядочению быта инородцев.“ Не ложны слова Спасителя: „Ищите же прежде царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам“ (Мф. 6:33).

Когда заботы о культивировании инородцев совершаются во имя Государства, тогда они принимают своеобразный характер „обрусения“, или русификации инородцев. Здесь необходимо иметь в виду следующее. Не надо ставить обрусение инородцев прямой целью миссии, а смотреть на него только как на средство, способствующее к утверждению в православии (Русской вере), и прибегать к нему там, где требуют того обстоятельства дела. Там же, где инородцы крепко держатся своей национальности и по крещении, не хотят расстаться с своим бытом, с нравами и обычаями (разумеется, не имеющими в себе ничего предосудительного с христианской точки зрения), с которыми они сжились с детства, там „обрусение» надо оставить до времени в стороне.

Как горячо восставал против чрезмерного увлечения делом „обрусения“ Н. И. Ильминский! В своём, напр., письме к забайкальскому миссионеру он пишет: „не успокаивайте себя, что теперь ваши ясачные молчат; всё до поры, до времени, – придёт час, теперь уже существует его знамение, – что ваши крещёные и с русским языком и со всей русской наружностью уйдут в ламство, все – не только ломаиты, но и шаманисты“. Время подтвердило горькие, но правдивые слова.

В связи с общими основоположениями миссии неразрывно стоит и сам веропроповедник; поэтому весьма важно сказать и о тех качествах, коими должен обладать миссионер.

Первое и необходимое условие миссионерства – Божественное послание (Рим. 10:13–15). К сему призывает Господь многоразличными путями, – и через голос совести, влечение и (иногда) начальственное назначение и т. д.

Второе условие, при котором только и возможен успех миссионера, это всецелое предание себя Воле Божией, сознание своего ничтожества, полное смирение. „Кто Павел? Кто Аполлос? Они только служители, чрез которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь,» – говорил сам Апостол Языков (1Кор. 3:5). „Не упускайте из виду, говорил миссионер – Архиепископ Казанский Владимир миссионерам, что не вы и мы делаем услугу делу Божию, а Господь вас и нас удостаивает участия в исполнении Его Зиждителева Смотрения»

Третье качество веро-проповедника должно быть молитвенность его ненаружное только и лицемерное исполнение молитвы, а „духом и истиною» (Ин. 4:24). Это такое качество, без которого немыслима и вообще христианская жизнь, а тем более жизнь миссионера. Без молитвы и неразлучного с нею (Мк. 9:29) поста невозможна миссия, – она, как без души, будет тогда мертва. Если Сам Христос, от начала Своего служения до конца, часто совершал молитву Отцу, то как же могут обойтись без молитвы люди, принявшие на себя продолжение дела Христа и ради Него?

Отсюда же вытекает и требование, если миссионер священного сана, благоговейного совершения богослужения. Вспоминается мне слово приснопамятного Павла, архиепископа Казанского; „лучшая проповедь – это благоговейное богослужение.» Так говорил он нам, семинаристам, на экзамене по гомилетике. Действительно, – нет ничего умилительнее и поучительнее православного богослужения, совершаемого с благоговением и страхом Божиим. Не даром – Русские послы, отправленье св. кн. Владимиром „соглядати» лучшую веру, говорили с восхищением о православном греческом богослужении: „и не знали мы, на небесах находимся или на земле; там Бог пребывает с людьми.»

Искренность проповедника – вот ещё один из главных двигателей миссионерского дела. Это качество вытекает из убеждённости в святости предпринимаемого подвига. Искренность – такое могучее средство в веропроповедничестве, что она может покрыть многие другие недостатки миссионера. Самый плохой оратор при этом качестве является самым действенным. Напротив – самый блестящий талант при лицемерии оказывается медью звенящею, и никогда не найдёт отзвука в чужой душе.

Несомненно, наконец, нужна подготовка к миссионерскому подвигу. Предварительная подготовка к миссионерскому служению у святых и великих благовестников состояла, во-первых, в нравственном самовоспитании, во-вторых – в богословском образовании и, в-третьих, в приобретении знаний, нужных специально для миссионера, – относительно языка, быта и верований просвещаемых инородцев, а иногда приёмов и способов благовествования.

Вот те главные и общие положения, коими руководствуется миссионерское дело при обращении заблуждающихся.

В частности, – как поставить миссионерское дело среди язычествующих чуваш; – этот вопрос решается указанием на то, – чем сильно влияние язычества чуваш?

Язычество чуваш, как мало развитое, не имеющее определённого, возведённого в систему культа, не так сильно влияет на христиан чуваш. Только в силу стихийного подражания, особенно в важных случаях жизни – рождений, браков, смерти, засух, – язычество сказывается на поступках христиан. Чем-то родным, приятным, связанным со всем прошлым, со стариной отзывается язычество в сознании чуваш-христиан. Стоит только вглядеться,– сколько примитивного творчества часто в импровизированных молитвах какого-нибудь чуваша-руководителя, сколько удовольствия в общих народных собраниях и пиршествах около котлов с жертвенным бараном, около пива и каши, среди красивых лесных полян, – чтобы понять, что язычество чуваш, главным образом, имеет силу только в этой своей стороне.

Что же может быть противопоставлено этому как не чудное православное богослужение на родном чувашу языке, при гармоническом пении, в прекрасном храме, или среди природы в крестных ходах?

На эту часть православия необходимо миссии обратить особенное внимание. Правда – силы чувашского прихода, за редкими исключениями, в этом отношении незначительны: нет великолепных храмов, не бывает возможности организовать и хороших хоров; вот почему важны для миссии среди чуваш монастыри: они могут располагать известного рода средствами, которых хватило бы и на благоукрашение храма и на устройство хора.

Далее – нельзя упускать из виду и проповеди. Необходимо проповедование слова Божия, проповедование на родном языке – постоянное, – в храме и в школе, в домах и всюду, где представится случай. Опыт и умение миссионера (т. е. каждого священника), подскажут – с чего и как начать проповедование; необходимо только иметь одну цель, – убедить чуваша, что христианство – единая спасающая вера, отменившая все кровавые и другие жертвы – жертвою Иисуса Христа, которая приносится в наших христианских храмах. Дело миссии среди язычествующих чуваш сравнительно несложное, – оно не требует полемики; раскрытие положительной стороны христианства – вот главная задача миссионера-священника.

Наконец, – школьное подготовление будущих сознательных христиан – это тоже одна из главных и трудных забот миссии. Нужно сказать, что это дело уже не новое, оно имеет правильную организацию; в инородческих школах должна применяться система Ильминского, по коей учение идёт в чисто церковном духе на народных началах, по коей учитель прямой сотрудник и помощник священника. Это в церковной школе применимо. Но что сказать о других школах, где священник-законоучитель – состоит сам в ведении и под контролем² заведующего-учителя или учительницы? Как бы то ни было, но священник-миссионер не может без ущерба для дела выпускать из своих рук детей-школьников: это мощное орудие в деле просвещения инородцев не только в будущем, но и в настоящем, – они суть глашатаи среди своих отцов и матерей истинной веры. Особенно, девочки-ученицы, будущие матери и жёны, должны быть предметом попечения.

„ Итак, ради имени и Славы Христа, будем носителями Христова Света среди тьмы, нас окружающей, не гнушаясь тем народом и языком, которые также созданы для Славы“.

Священник Транквиллин Земляницкий.

Как сообщают газеты, в Перми за последние два года замечается большое оживление в общественной жизни магометан. Оживление выражается в появлении многочисленных обществ и кружков, цель которых заключается в поднятии умственного уровня магометанской тёмной массы. Устраиваются магометанские съезды, возникает и соответствующая литература.

При Пермской Смышляевской библиотеке имеется отдел татарской литературы и татарская читальня.

В Уфе существует даже мусульманское благотворительное общество, состоящее из женщин.

„Сознательная» часть татарского Общества горячо интересуется всеми событиями в Турции и Персии, – Наконец принимаются все меры к оживлению магометанских всемирных Обществ, вроде Парижского и Египетского. В Париже издаётся на русском языке особый журнал „Мусульманин», обсуждающий нужды русских магометан, особенно на Кавказе.

Центральное общество магометан в Египте имеет целью расширение Ислама в Сибири (!!).

* * *

Существует латинская поговорка: „для умного этого достаточно». Думается, что только этой поговоркой и можно заключить настоящую заметку об оживлении среди магометан.

Обозреватель.

В статье „Что делать» по вопросам об организации общества для издания и распространения книг и брошюр среди магометан, газета ,,Иттифак»³ между прочим говорит: „обращаясь к вам, почтенные предводители Шариата – муллы, я хочу сказать, какая тяжёлая обязанность лежит на вас. Теперь времена не те, что раньше.

В каждом веке каждый философ богослов действовал и работал согласно настроению общества, согласно требованиям времени, между тем как вы в настоящее время поступаете наоборот.... В прошлые века мусульманские учёные были на высоте учёности своего времени, но прежними книгами нельзя довольствоваться теперь. Ныне требования другие и потому необходимо рассуждать, мыслить согласно требованиям времени. Мы, – заканчивает газета, – от азбуки до последних книг нуждаемся в обновлении, переделке, с какими-нибудь двумя-тремя книгами мы не можем прогрессировать, вести к культуре свой народ.

По крайней мере, постарайтесь; мы надеемся, что наши муллы примут горячее участие в составлении учебников, согласно требованиям времени».

(Турк. Курьер)

Высокопр. архиеп. Томский сделал по своей епархии распоряжение, чтобы всем отступникам от церкви, после получения ими отчисления их от церковного общества объявлялось отлучение от святой Церкви в том приходе, где они ранее числились, через объявление особой формы с поименованием всех изменников любви Христовой. Кроме того, к дверям церковным Владыка Макарий велел выставлять особое объявление на время до трёх недель – с перечислением всех, кто ушёл из ограды святой Церкви.

Книги на вотском языке, необходимые при богослужении для вотяков.

1) Всенощное бдение и божественная литургия, ц. 20 коп. 2) хоровые церковные песнопения, ц. 40 коп. 3) молебен пред началом учения, ц. 3 коп., 4) молитвенник, ц. 15 к., 5) последование св. Пасхи, ц. 10 коп.⁴

ОТКРЫТА ПОДПИСКА на 1910 год

на еженедельный журнал, касающийся вопросов развития церковной жизни и инородческой миссии „Сотрудник“ Братства св. Гурия, издаваемый в г. Казани кружком сестёр-сотрудниц при Братстве св. Гурия, под редакцией Председателя. Братства Епископа Андрея.

Издание журнала „Сотрудник Братства св. Гурия“ вызвано давно назревшей потребностью иметь орган печати, посвящённый, разработке вопросов приволжской инородческой миссии, поэтому Редакция, по мере возможности, будет стремиться к тому, чтобы ознакомить русское общество и деятелей инородческого просвещения с положением инородческого дела, не только, в Казанской епархии, но и в епархиях смежных с нею. Редакция охотно уделяет место статьям по изучению ислама и язычества, по этнографии приволжских инородцев, по восточной библиографии, по обозрению татарской печати и проч.; сведениям о радостных и печальных явлениях среди инородцев, способствующим выяснению истинного положения инородческо-просветительного дела в инородческих епархиях, также отводится надлежащее место.

Журнал выходит еженедельно в объёме печатного листа по следующей программе:

1) Проповеди святоотеческие, оригинальные и переводные: статьи нравственно-догматического содержания.

2) Сведения о жизни и деятельности Братства Свят. Гурия.

3) Известия из церковной жизни вообще и о жизни других православных миссий в частности. О пропаганде инославия и иноверия и проч.

Годовая подписная цена на журнал, с 1 декабря 1909 г. по 1 декабря 1910 г. 2руб. 50 коп.; с пересылкой иногородним и доставкой в г Казани – 3 рубля. Отдельные нумера по 5 коп. за экз. продаются в книжной лавке при Спасо-Преображенском миссионерском монастыре. Подписные деньги, пожертвования в издательский фонд кружка сестёр-сотрудниц, статьи и корреспонденции, адресуются на имя Председателя Совета Братства св. Гурия:

г. Казань Спасо-Преображенский монастырь.

Редактор Епископ Андрей.

г. Казань. Типо-литография И. С. Перона, на Булаке.