Стихотворения

(Предисловие к Азбуковнику)¹

Единому Богу в Троицы, Славимому в Единицы;

Безначальному Отцу, Без отца, без матери нерожденну,

Сыну, сначальному Отцу,От Отца без матери порожденну;

Отчю же и Сыновину, Духу животворящу,Богу равнопрестольну,

Святому всесвятящу; Богу в Бозе, Свету от света,

В простом слозе В вечныя лета Воспевание и слава,

Честь, поклонение, Величание, держава,

Благодарение, Благословившему начати Сей Алфовит

И способившему скончати И сословит.

Призри на мя, Боже, в сиа времена

И да смирятся гордости моей рамена³.

Ты моя сила, мое и ограждение,

Ты крепость моя и утвержение.

Аз создание руку твоею,

Сокруши кости мои верою моею,

Да не скоростна будет ко греху душа моя

И да пребудет во мне благодать твоя.

Аз от утробы матере моея к тебе привержен,

Да не будет ум мой от благодати твоей отвержен.

Спаси милостию своею моя уды

И оцысти телеса моего суды⁴,

Но не остави милости своей точию⁵,

Но посещай всегда своею мочию.

Благодать сотвори по судбам твоим

И дай к подвигом бодрость костем моим,

Ты бо еси Бог благости,

Источник животныя сладости.

Пою тя вечер, заутра⁶ и полудне,

И во всяком часе и во дне;

Последнюю услышу востаниа трубу,

И будеши милостивен своему рабу.

Господи! Ты еси паче всех жалостлив

И вся то устроити смыслив.

Сподоби ны со избранными стати

И во спасенное благодеяние пристати.

Ты еси Господь и Бог мой,

И аз недостойный раб твой;

Создал мя еси внегда⁷,

Оттуду предстою ти всегда.

иже во христианех многу неволю от царей и от

правителей неразсудных злобы приемлют многи,

еще же и от еретик и чревоугодных человек;

таков есть глагол прискорбных⁸, краестрочие⁹

имуще по буквам, на римские ереси

Полки¹⁰ обнищавшие, Ясусе, вопиют к тебе,

Речение сие милостивное приими, Владыка, в слух себе.

Еже на нас вооружаются коварством всего света,

Всегда избави, Господи, нас от их злаго совета.

Оне убо имеют в себе сатанину гордость,

Да отсекнут нашу к тебе душевную бодрость.

И твой праведный закон по своей воли изоображают,

Злочестивых к совести своей приражают¹¹,

Лестными и злыми бедами погубляют нас, яко супостаты,

А не защитят от твоего гнева их полаты.

Желаю бо аз единого тя, Спаса истиннаго,

Еже верую в тебе, Творца милостиваго.

Не предаждь нас, раб твоих, точию

И посещай своих благочестивою мочию¹².

Яко безсловесных скотов нас имеют,

Коварствы неправедными укоряют.

Но мнози убо на себе клятвы¹³ наложили,

Яко злыми, лукавыми нас обложили.

Злой прибыток себе утвержают,

На нас души злостьми вооружают.

Владыка Вседержитель, ты нашу беду видиш,

А глаголющиа поистинне молитвы наши приимеш.

Не дай врагом вознестися злостию на ны,

А злостныя да не будут на нас их раны.

Каин со Авелем две церкви знаменуют,¹⁵

Но из Адама два естества именуют,

Яже Богу всесожженную жертву принесли,

За нь же молитвы свои к тому вознесли.

Яко Каин грешный Богу не угоди

И лукавым сердцем к нему приходи,

Веселый Авель от Бога милость принял,

А егоже Господь дары и всесожжение внял.

Но внегда¹⁶ молитвы Авель Богу воздал,

А Каин его тщателно¹⁷ убити помышлял.

Но потом брата оного умертвив

И тыцаньми своими себе, окаянный, показнив,

И жертвы оного омерзив,

Мерзостным убийством сам ся погубив.

Родоначалие убийством первие погубися,

Иже кровь праведнаго, яко вода, пролиася.

Иже таковы Каиновы внуки,

Выникше¹⁸ во останошныя веки,

Иже снопы злобы на жертву возлагают,

Часто души неправедно погубляют.

И похвалою людскою себе улучили,

Христово величество имя себе улучили,

Злыя далеко суть от святаго пути,

От беззаконник навыкли пребыти.

Радостную славу на земле коренят,

О божественней славе радети не хотят.

Собою нарекли на земле славы имяна,

Та и память им смертная не может быти имена.

И грады и села тысящми собрали,

За Христовы рабы дерзостно себе нарицали,

И хотением болшую земную славу наследили,

Но во дни и в нощи мамону стяжали,

И люди Божиа от них, яко класы, ся пожинали,

Иже своя враги во веки погубили.

И от нас любят приняти частую оферу¹⁹,

И повелевают держати свою веру,

Без ереси и греха ему²⁰ являти

И послушанием оного почитати.

За послушание царство нам даруют,

За преслушание же муки уготовуют.

Яко Авель терпит от убийцы брата, –

И будет молитва наша пред Вышним прията,

Да любомудрия держит с Каином Рим,

И будут оне яко скорошедший дым.

Авеля восточную благую церковь именуем,

Каина же губителную западную церковь нарекуем.

Да того ради нас за Христа избивают,

Против закона и канона писание издавают.

Сего их учения прекословна отвращаемся,

Во благочестивой вере утвержаемся.

Слышите сия, боголюбивыя народы,

Не приимайте словес еретических в своя роды.

Ложь бо человечья с Богом не царствует,

И леность неправедных скоро погибает.

Кто любить Христа, на прелесть²¹ не ходить

И терпение свое к нему принудить.

Но в остатний век спасайся,

И к папьскому собору не прилучайся,

И страхом уловляем не буди,

И доброту Христову в сердцы своем нуди.

Веси²², кто тя кровию своею откупил,

Да бых к противному от него не отступил,

Цену крови своей истинно за тя дал

И за избавление наше и душу свою отдал.

Аще и от единых святых соборов прияша,

Но много благолепия богословнаго отяша.

Онаго же Бога чтут и в него веруют,

Но не подобна Бога в Троицы разумеют.²³

Поминай милость твоего гроба,

В немже изтлевает твоя земная оздоба²⁴.

Украшенных бо словес не приимай в слухи,

Да не бы твое врази²⁵ не имели утехи.

И красная сего мира мудрость Богу неприятна,

Но истинно зело злостию превратна,

Ееже латинские учители имеют,

Злокознием души наши ловитвою²⁶ веют.

Изволим, братие, держати святую простоту,

Восточныя церкви божественную доброту,

Аще богословнейшии житие преходят,

Но по воле его умы своя водят,

А человеча мудрость Богу противна,

Превратна течением и злолстивна.

Но святый Павел, буйством²⁷ ея нарекше,²⁸

Косну и всестрастну ея в делесех обретше,

За нею же жидовское и агарянское племя ходит,

Яко жена в безумие их множицею приводит.

Латина ею всех прелыцают,

А от Божией мудрости всех оболыцают.

Но, любимии друзи, все благоверныя,

Аще и творят вам многия пакости зловерныя,

Не напивайтеся от горкаго студенца²⁹,

Хвалите Бога даже и до конца,

Восточныя церкви разуму учитеся,

От тоя же любви благоразумия научитеся.

Рачители вы есте сего мира света,

Отрицайтеся папежскаго злокозненаго навета.

Сих же училища ересь разсевают,

Тако благочестиа еретичеством насевают,

Избави нас, Господи, и не дай во многия беды впасти,

И сокруши римския гордыя власти.

Аще и согрешившаго спасл еси Лота,³⁰

Изсуши праведным солнцем греховныя болота.

Умиление же есть Божественное Писание,

Поздно любомудрецем прочитание.

Писмо³¹ богодухновенно

И любящим его благо и спасенно.

Книги духовныя – разумныя цветы,

Научают воздати Христовы обеты.

Книги, аки солнцем, душевныя мысли освещают,

Чистое писание грехов темности убеляют.

Книги юных премудроствено творят,

Простых в страх Божий приводят.

Ни Платон, ни Пифагор, ниже Аристотель –

Не обретается из них духовный сказатель,

Ис которых латини хвалению поучают

И безумную ересь в себе полагают.

Христа ради, молю вас, на прелесть не ходите,

А ни чада своя на зло не водите.

О Господе братиа, христианския чада,

Избавите себя от темнаго ада!

Не в научениах латинских веру разумевайте,

Их вредами от православия не отступайте,

Не погубите святую боголепную веру,

Не приимайте латинскую сугубую меру.

Много злата на прелесть давают

И душевное благоразумие муками растерзают.

Егда вознесеся Бог на небеса,

И тогда яви нам многия чюдеса.

3 горы масличныя ко Отцу взыде,

Такоже с плотию судити нас приидет.

Тогда ученицы во вселенную проповедаша,

Народом и царем о нем возвестиша,

И в страны мира слово пронесеся,

И от лести к Богу народное множество обратися;

Всю землю на части себе пределиша

И Евангелием людей осветиша.

В них же бысть святый Андрей Первозванный,³²

От числа полка³³ ученик Христовых избранный.

Из Иерусалима в Византию дойде

И оттуду паки в Россию прииде.

Таже в град Киев по Днепру ходяше

И посреде поган³⁴ крест знаменоваше.

На горах Киивских молитву сотворил,

Дабы там Господь благодатию одарил,

Дабы было в России имя его величано,

Христианьство им живущим даровано,

Иже о идолех были упражнены³⁵

И во зловерии бесовском ослеплены,

Дабы бездушным престали служити,

Но в православии благолепно сподобимся жити.

Вострубив начало, проповедь святую,

И проповеда в России святыню благую,

Честныя быстрины Христова учениа на полунощь³⁶ принесе

И имя Христово пред всеми ясно изнесе.

И ныне хвалится полунощная страна,

Понеже их беззаконная вера предрана³⁷

Христом, избавителем нашим,

Уже конец приведшим бывшим,

Яко красуется святыми церквами

И Богови служиши чистыми жертвами.

Поминайте жертвы апостол славных,

Просвещенны от веков давных.

Святое начало от них нам явлено,

Яко от самого Бога повелено.

Честный граде Киев! В тебе вера возсия,

В тебе же и богомудрыя зело просия.

Возлюбим непревратное³⁸ благоразумие,

И отринем от себе суетное суеумие,

И будем прости³⁹ работати,

Ни дохматы вечныя от себе отринути.

Не наши суть пастыри западныя отцы,

Но римский святители Быша волцы.

Не мы быхом отметницы⁴⁰ святыя веры,

Но еретицы творят присныя⁴¹ Богу оферы.

Не наши пастыри церковнии сопостаты,

Иже прелазят, а не входят истинными враты.

Не таков бысть Господь, иже наш Спаситель,

И Андрей апостол, российский учитель.

Не таковы римские учители,

Но всему миру великия мучители,

Несть бо их дух з Богом над земными,

Начало з богоненавистными убийцами.

Мы же возлюбим Христу угождати

И святое имя его величати,

И сохраним твердо гонимую веру,

И отмещем⁴² мерзскую оферу.

И беды и страхи их скоро минуют,

Которые ныне на вас воставают,

Ибо Господь наш много за нас пострадал

И нам терпения свой образ⁴³ предал.

Таже святый Андрей крестную смерть приял,

В Патрех Ахайских за Христа пострадал,

Благих всемирный ловец,

Неложный пастырь Христовых овец,

Не бе в нем гордости, ниже златолюбьства,

И научив бо всех братолюбства.

Всему христианьству и Кииву граду,

Богом избранному верному стаду,

На вечныя лета церковь стоить

И добрым утвержением всех боголюбивых учит.

Бог бо нас к себе благоверием приближит

И милость паче первородных к нам умножить.

И мужи и жены, и дети и старцы,

Все православный братолюбцы,

Лукавых лихоимцев сих зрите

И в пути их тщателно не грядите.

Зри, читателю, римскиа нравы,

Ты убо держися великия Божиа славы.

Не ищи истинны от чюжаго закона

И не пременяй святых отец канона.

Виждь заходныя⁴⁵ церкви уставы,

Наших телес разрушены Быша составы.

Западная же церковь темна во дни и в нощи,

Горки бо бе их зело израстуют овощи.

Осмой собор не по истинне совершиша⁴⁶

И многих святых томлением⁴⁷ предаша,

Муками и злыми томленьми осудили

И вой множественныя на них вооружили,

Велика бысть гнева их волна.

Аз обличитель бых ереси их издавна

И хотех убо нечто оставити народу,

Христианскому священному роду.

Но злы Быша сопостатныя породы,

Смутили наши блаженныя роды.

Прострох⁴⁸ руку мою на спасение,

На еретическое известное потребление⁴⁹,

И в место чернил Быша мне слезы,

Зане окован бех того ради железы.

В темницах пребых многа,

Время тамо бых долга.

И бегах⁵⁰ неправеднаго злата,

Аки сквернаго поганаго плата.

Скрывахся крамолныя ради злости,

Не прострох своей на писание трости.

В полконачалии⁵¹ не дах хрепта⁵² врагом,

Не сотворих ничтоже мана⁵³ своим другом.

Время печално бе внегда,

Уповах на Сердцевидца всегда.

Той моя крепость и утвержение,

Того помощника имех от рождения.

Закона его никакоже отринух

И многих ереси губителныя изринух

Учительными блаженными словесы,

Божественных отец правыми делесы.

Сыноположение стяжах⁵⁴,

Восточныя церкви веру держах.

Не обыкох с неучеными играти,

Ни обыклости нрава их стяжати.

Бедою многою изнемогох,

И никто ми помогох,

Точию един Бог,

А не народ мног.

Писах на еретиков много слогов,

Того ради приях много болезненых налогов⁵⁵.

Писанием моим мнози обличишася,

А на меня, аки на еретика, ополчишася,

Отревая⁵⁶ мя от Святаго Писания, –

То было мне от них воздаяния:

Яко еретика мя осудили

И злости свои на мя вооружили.

Зрите наши злыя нравы,

Будите душами своими здравы;

Но и рабы мои Быша мне сопостаты,

Разрушили души моей полаты,

Крепость и ограждение отяша

И оклеветание на мя совещаша.

Злы бо их зело беззаконныя злобы,

Творили на мя смертныя гробы,

Зла бо Быша их порода,

Аки аспидскаго рода.

Пущали на мя свои яды,

Творили изменныя ряды⁵⁷,

Вопче на мя приносили⁵⁸

И злочестем меня обносили.

Владыка Господи! Ты им суди

И с ними мя разсуди,

Ты веси⁵⁹ мое чювство,

Ты зриши их буйство.

Хлебы мои же вскормиша

И благость моя на зло их обратиша,

Слава Быша в руце Господня

Краше сладчайшаго крина.

Проклято рабское господьство,

Скоро и отменно бо его коварство!

Не сыпте злата пред свиниами,

Да не осквернять своими ногами.

От раб приах многи налоги,

Сотворили на мя злыя прилоги⁶⁰.

Не помянули Христова слова,

И не избегнул аз от них злаго лова.

Они не боятся небеснаго Бога,

Иже всем дает добра многа.

Словеса их верна, аки паучина⁶¹,

И злоба их – злая пучина.

Аз бых един над ними,

Над изменники своими,

Господином им поставлен

И от Бога паче их прославлен.

Но Быша ми зелныя врази

И осквернили клятвою⁶² душевныя прази⁶³

Ради чесовыя⁶⁴ своей воли,

Хотяше отбегнути господьския неволи,

Они бо яко стрелу на господина своего мерят.

Дивно о тех, которыя им верят.

Прещение⁶⁷ вкратце о лености и нерадении

Всякому бываемому во учении.

И поучение о любомудреном разумении

И о прилежном к нему постижении

От некоего нарочита дидоскала⁶⁸,

Чтобы во уме память не престала

Всякому во учении бываемому

И от Божия благодати назираемому,

И яко добро есть учение во младости,

Нежели во старости.

Аще и двоестрочием⁶⁹ слогается,

Но обаче⁷⁰ от того же Божественнаго Писания избирается.

Того ради достоит сие поучение почасту прочитати,

Чтобы ко учению крепостне прилежати

И леность и нерадение от себе отревати⁷¹,

Яко леность и нерадение всякое благое дело,

Пачеже всего губить душу и тело.

Бодрость же и тщание много добра сотворяет,

Понеже сию бесмертную нашу царицу⁷² горе возвышает.

Зде же тебе, зримому нами ученику,

И всем таяжде, всякому возрасту, реку:

Подобает вам учение любити,

Аки сладкую реку пити,

Понеже учение добро и похвално есть при всех,

Аще получиши его во младых ноктех⁷³,

Того ради достоит ти о сем не нерадети,

Но упразднившемуся прилежания мудрости не умети.

Како и что учнем писати к твоей младости?

Не тако бо бывает лепо учение в старости.

Якоже и мяхкому воску чисто печать воображается,

Зело и учение от младых ноктей крепостне во ум вкореняется.

И юность, и младость тобою владеет,

Многу же спону⁷⁴ изообилство⁷⁵ деет.

И ничтоже дражае мудроумного учения,

Хотя кто и много имеет в себе телеснаго наслаждения.

Аще еси и изобилен всем,

Да не будеши ленив и при всем,

Леность паки и нерадение добра не сотворяет,

Ум же и мысли на зло дело претворяет.

Ныне молим изрядное твое прирожение⁷⁶,

Иже бы тебе держати в себе крепкоумное разумение.

Какоже паки напишем к твоему младому возрастению,

Иже бы тебе прилежати к сему доброму разумению?

Тул⁷⁷ во время рати избавляет от телеснаго уязвления,

И твое бы уразумение избавило тя от словесного посрамления.

Честь и бесчестие мужу во устех,

Юность же и младость разумная преудивит всех.

Червит⁷⁸ виссон⁷⁹ багры⁸⁰ царския,

Есть же и учение попремногу украшает те же чины государския.

Реки и источники вся животная напаяют,

Не мнее же того и мудрии мужи учением своим всех наслаждают.

Ей, ей, неложно тебе от грешных устен своих изнесем,

Церковнаго же великаго светилника глаголы привнесем.

Свет убо есть и разум доброе учение,

Аще будет у тебе к нему крепкое рьвение,

И воистинну паки похвален будеши от всех,

А и ныне остроумие твое похвално есть при инех.

Токмо отрини от себе леность и нерадение,

Иже погубляют доброе разумение.

И зрим, что еси к учению остроумен,

Радуемся, что ты в то во учебное время был единоумен⁸¹.

Аще надеешися на то свое остроумие,

Дерзо же паки рцем: леность погубляет и самое благоразумие.

Око нездраво ни чисто к солнцу зрит,

Вемы же: не всякий младый ум крепостне ко учению прилежит.

Аще Бог тя таковым даром обогатил,

Телесное же твое благолепие велми украсил,

И тебе бы всего того леностию своею не потеряти,

Со многим радением ко учению сему прилежати.

Аки сладкое ядение вкушати,

И отческаго повеления слушати,

Аки семидална⁸² хлеба с сахары кушати.

И аще не восхощеш послушания имети,

То не можеш великия мудрости имети.

Прочее буди со здравием многолетен

И противу вопросов учинися быти ответен.

Во веки веком аминь.

А нас от своего жалавания не отринь.

А в том на нас гнева и досады не держи,

Но в разумении своем положи,

Что пишя к тебе якобы претително,

Чтобы было тебе разумително,

Лиха же тебе не хотим,

Токмо младый ум твой крепим,

Чтобы ты был мужествен и разумен во всем

И не посрамлен был ни в чем.

Аще ли ти ныне и тяжко мнится,

Но последи ум твой и сердце возвеселится,

Зря в себе тако все доброе учение,

Аки паки некое сладкое вкушение.

И ныне пишем к тебе акы к полному леты,

Чтобы тебе и днесь перенимати разумныя советы

И вышереченную ту леность от себе отревати

И децкому игранию не внимати.

А мы, грешнии, рождьшаго тя и твоему жалованию жадни⁸³,

И по вашему велению ради приходити к вам по вся дни,

И по своей силе убозей⁸⁴ тебя учити,

Чтобы тебе настоящее сие учение получити.

Вящши сего не имам что к тебе писати,

Младаго и колеблющаго ума с нуждею наказати.

И подобает ти сие писанейцо блюсти до своего живота⁸⁵,

Чтобы твоя всегда назирала разумичная острота,

Лености и нерадению тебе не вдаватися

И против их крепостне вооружатися.

Аще научиши себе в вышереченной той младости,

То и велия честь и хвала ти будет в старости.

Паки писано есть: учение – свет,

Понеже приводит в мудрых совет,

А неучение нарицается тма,

Понеже от мудрых посрамляется веема.

Адамант⁸⁶ камык⁸⁷ тяжек есть измерением,

Такоже любомудростныи муж драг есть своим разумением.

И паки наказанный⁸⁸ мудрости

И исполненный умной глупости –

Аки злат сосуд, бисера наполнен,

Или яко некий источник, сладкия воды исполнен.

А неученому – горе, аки сосуд скуделний⁸⁹ пусть,

Понеже ничтоже может добра изнести от своих уст.

И всегда ходят во своем неразумии

И не размышляют о своем безумии;

Токмо обычай ему мудрых укоряти,

И сердца их раздражати,

И свое безумие утешати,

И чтобы никому ничего не знати.

И ты сего деяния не внимай,

Но лучшее от всего избирай

И на уме своем полагай,

А нас, грешных, в памяти своей не забывай.

И сему писанейцу конец,

А всем наставник и учитель общий наш Творец,

Емуже слава и держава во веки веком,

А кроме его не тако жити ни о ком.

Прочее буди паки покровен Вышняго десницею,

Да воздаст ти разума и смысла сторицею.

Азбука отпускная тебе, моему ученику.

Истинно и неложно тебе изреку,

Яко не печалуюся тако ни о ком,

Понеже не зрю такова рачения ни в ком,

Якоже тебе Господь Бог подаровал,

Мню, яко от чрева материя таковым даром тебе назнаменовал.

Звание же твое тезоименито...

И тебе бы то даное от Бога разумение всегда на памяти своей держати,

И никакоже ти отбывати,

И выну⁹⁰ ему, Христу своему и Богу, молитися,

И о том даннем тебе от него даре трезвитися⁹¹.

И обагатил тя аки неким драгим богатством,

Сииречь изрядным калигравством⁹²,

Еще же к тому и зелным тем великим рачением.

Всяка убо добро бывает Божественным мановением.

Без негоже паки ничтоже благодарится,

Всяк бо, моляйся ему, просимого от него не лишится.

Дает бо молящемуся ему независтны своя дары,

Якоже пресладкого пития налияны златыя чары.

Слогает же ся сие тебе посланейцо по алфавиту,

Чтобы ти от Бога по сему своему умению быти имениту.

Еще же и двоестрочием счиняется,

Обаче и твое остроумие тому да научается.

Аз бо, многогрешный имярек, твой дидоскал,

Много тебе от своих си калигравственных словес писал.

Божиею благодатию научил тебя своему умению,

И тебе бы держати к нему ревность велию,

Всегда бы тебе на памяти своей держати

И децкое бы тебе мудрование от себя отревати.

Грубо воистинну и неразумно, еже нашед, – погубити.

И многия труды ни во чтоже положити.

Добро убо есть о всяком таковом любомудрии упражнятися

И пустотных игр отвращатися.

Ей, ничтоже учения дражайши,

Некогда же бывает сребра и злата множайши.

Жити бо во младости всякому человеку без учения нелепо,

Якоже неученому коню ходити будет свирепо.

Зело убо есть непохвално неученому не учену быти

И недобрым именованием слыти.

Зря тя ныне в таковем учении велми разумна,

Да не услышу тя никогда леностию твоею и нерадением безумна.

Ничтоже честнее в человецех учения,

И тебе бы не преслушати сего нашего к тебе речения.

И аще не восхощеши сих наших словес себе слышати,

То не будеш семидална хлеба с сахары кушати.

Красно убо есть воистинну учена мужа зрети,

Яко злата сосуда подобает его имети.

Ленивых же и нерадивых о себе охуждают

И не умеющих,же ничего велми не похваляют.

Муж мудр хвалим есть от всех,

Якоже и выше сего о сем рех,

Никакоже не мози ленитися,

Всегда бы тебе о досужестве⁹³ своем трезвитися,

Отроческому бы и детцкому обычаю не внимати

И их мудрование далече от себя отревати.

Похвала младым и старым – учение,

Того ради подобает ти о сем имети много рачение.

Ревность конная на рати познавается,

А мудроумный муж от своего досуга похваляется.

Срам есть мужу ничто не умети,

Глупо же и неразумно мудра себе имети.

Терние и волчец подавляет пшеницу,

Леность же и нерадение погубляет и хитротворную⁹⁴ десницу.

Учение паче злата и сребра бывает,

Понеже хитростию⁹⁵ своею всех удивляет,

Филосовския обычаи и нравы научат,

О всякой хитрости прилежно нам упражнятися велят.

Хитрость бо науки любит прилежание,

Понеже от того бывает многое притяжание,

От лености же и нерадения добра не бывает,

Но и паче многое добро погибает.

Царские дворы изрядне устрояются от разумных,

Хощу и тебе видети во многоумных.

Честно и славно в человецех богатство,

Похвално же велми бывает и хитроручное изрядство⁹⁶.

Шелковидное ухищрение⁹⁷ дивно есть зрети,

Не мнее же того и калигравство⁹⁸ чистое кому имети.

Щедрый Господь наш Бог Исус Христос,

Егоже учение во святей Божий церкви – божественный дискос⁹⁹,

На немже святое и пречистое Тело пологается,

И всяк достойный ему да причащается,

И на всех на нас милостию своею призирает,

И комуждо по своей милости таланты раздавает.

Такоже и на тебя своею милостию призрил,

Чтобы ты данный той талант от него вразумил,

И тако тя таковым даром обогатил,

А яз, грешный, по его же велицей милости тебя научил.

И тебе бы паки о сем не ленитися,

И всегда бы тебе о том трезвитися,

И будеши похвален в велицем сем государстве,

Да сподобит тя Господь быти в Небесном Царстве.

Вящи же того не имею что к тебе писати,

Глаголю: паче и многими словесы не наказати,

Разумный же и о малых словесех научится

И всегда о добром учении тщится.

Тако бо еси и ты к тому своему разумению такоже был рачитель,

И к нам зельною своею добротою был любитель,

И никакоже щадиши своего сребра,

Да не лишит тя Господь всякого добра,

И не токмо единаго сребра своего не щадиш,

Но за вся потребная нам не стоиш.

И за то паки велик ти дар от Бога будет,

И паки мног разум во уме твоем преизбудет.

Прочее буди покровен десницею херувимскаго Владыки,

Да причтет тя во свое время со избранными лики,

И во веки веком аминь.

Не дивно во благополучении возгоржение,¹⁰¹

Едина добродетель – всех благих свершение.

Дом благий пущает до себя всякаго человека

И исполняет благостыню до скончания века.

Вина всяким добродетелем – любовь,

Не проливает бо ся от нея никогда кровь.

О благий мой друже, приими сие в памятный дом своего сердца,

О Христе юных люби яко братию, а старых почитай яко отца.

* * *

Аз же отгоним бываю сего света,¹⁰²

Лишаются дние мои и кончаются лета,

Ерихона животнаго стены разрушаются,¹⁰³

Шумения гласящих труб на торжищи приближаются.

К сим же и два мелющия преставают,¹⁰⁴

А друзи и искреннии¹⁰⁵ дале отставают,

Рыдающий бо на торжищи расходятся,

А царица от места своего яко плененица изводится.

Мгла уже прочее обтече повсюды,

А животныя исторгаются уды.

Ныне убо, видяще мя, удалишася друзи,

Часто летающая же нападоша мнози прузи¹⁰⁶.

Уже и тебе лишихся, искреннаго моего,

К немуже имех упование всегда много.

От скорби же сея утешителя не имею разве¹⁰⁷ Христа,

Всех бо он Исцелитель, ты же мене удалися, благая верста¹⁰⁸.

Аще и многих у себе друзей присных имею,

Точна¹⁰⁹ же тя како имети кого довлею?

Аще и малым чем тобою отраду себе улучу,

В день помраченный света видети получу.

Ей, обща трапеза и общий покой нам да будут,

И никоторому дурну нравы наши причастны да не будут.

И порутчика в том Вседержителя представлю,

Что слова своего в ыстинне николи не преставлю.

Аще ли мыслию своею тебе и возмнится,

Что клятва моя преступна к тебе учинится, –

Бог таковым паче всех мститель,

Горши бо и самых убийц таковый злотворитель.

Клятвы ради преступления и гордости мнози цари погибоша,

Даже и фригийския претвердыя стены падоша,¹¹⁰

А от прочих ли кто в твердости бес порухи¹¹¹ будет,

Ей, без наказания от Бога таковый не пребудет.

Хранити же вся неложно обещеваю,

Аще что от тебя приймоваю,

И ныне молю твою к себе благость,

Лукава да не будет твоя правость.

Не прииди, душа моя, в твой совет,

Аще не разориши злообещанный завет.

Фараона бо, веси, Господь потопи за гордость;

А тебе не постигнет таковая злобность.

Не веси бо о себе, яже совещаеши,

Аще и многим творити от сего завещаеши.

И ныне молюся: преже о себе испытовай,

Любовь же духовную чистотою снабдевай.

Меча гневнаго аще не поверзеши,

Аще копия посредственаго¹¹³ не преломиши,

Радование дияволу подаси¹¹⁴ завистнику,

Твердонырному¹¹⁵ поработаеши прелестнику¹¹⁶.

И прелесть его всякаго зла злейши,

Расколы же его на любовь паче всего жесточаиши.

Исусовым именем сей токмо побеждается

И духовною еже любовию прогоняется.

Милованием и любовию нрав твой знаменуется,

Апостолскою проповедию подтвержается,

Руце бо свои утвердил еси к подателности,

Добродетель же духовную исполняеши в приятности.

Аз убо слышах твоя таковая благости,

Ревную от тебе прияти сердечныя правости,

И ныне всю мою совесть к тебе привлекох

И к твоему благоутробию без лености притекох.

Аще твое благо впредь утвердится на мне,

Любителну быти во всех благодеяниих ко мне,

Еже Содетель¹¹⁹ содействовати тебе таковая

К сим быти попремногу повелевая.

Слово же Господне верно кто исполняет,

Ей, таковый от неимущих в презрении не оставляет,

Ихже паче Христос в вечныя кровы вселити весть,

Слух, пособствующих в нужах и в бедах, повсуду проповесть.

Аще же мое и недостоинство пред тобою в чем,

Всячески бо милостиво надо мною учинйти в том,

И неисправления моего дела в прилучае каковом.

Что приобретение кому или прибыток иль богатство,

Подобно сему быти и равно вечное блаженство.

О сих ли кто усердно не внимает,

Желателно во благих како Бога призывает?

Аще же и многих в разуме свыше кто весть,

Любезно таковых благочестивыми кто проповесть?

Ущедряет ли нас чья безмерная милость,

И наипаче тем стократно обеща Бог подати благость.

Милостивым бо той весть попремногу воздавати

И имена их в сокровенныя книги писати.

Хранилища благочестивых в руце требующим влагаются,

Аще милостив нрав чей к неимущим является.

Люто же немилостивый в день Судный истязан будет,

Кто же и твое благородство к себе забудет.

Услышати молю со усердием

Вины¹²⁰ прошения своего тебе с милосердием,

И истинных и искренних щедрот от нас не умалити,

Наипаче же милостив и непременен нрав к нам явити.

Царство Небесное сим дарует Бог,

Аще кто ущедряет неимущих от своих благ.

К творящим бо добродетели сугубо возвращаются,

Аще к поданию неимущих руце простираются.

Кроники¹²¹ описуют про нечестивых,

Твердости не имеюще благочестивых.

Елико же в злобе и безмилосердии бывают,

Больши только всуе погибают.

Ей, воистину добро по Бозе кому тещи,

Богатети же подаянием неимущих, рещи.

О тленных и мимотекущих¹²² не тако вожделети,

Горняя же паче всего любезне достоит возжелети,

И за мала благая деяния здешних онамо¹²³

За таковая вселитися в будущем Царствии тамо.

Весть подати тебе Господь небесныя тоя ограды,

Ей, со единокровными твоими и прочими домочады.

Слышану точию сотворити бедных призрением,

Таковых ущедрити неимущих подаянием.

И сице тебе, государю, начертати дерзнухом,

Твое же благодарство да осенено будет духом.

Слово верно в законе кто по Бозе исправляет,

Обет свой таковый ни в чем не пременяет.

Весть бо благочестивый правостью жити во всем,

Еже и страх имети преступлению в чем.

Различная действа суть всех на земли от благих отводят,

Шествие же путей правых к жизни вечней приводят.

И сим еще закону хранение подтвержение бывают,

Грады же и страны бесчисленных народов в твердости пребывают.

Обета пременение ничтоже нигде содевает,

Слово единоверно вся повсюду созидает.

Правда праведных праведно избавляет от смерти,

О нейже суть мнози улучают¹²⁵ и навышшая чести.

Дар от Бога свыше сему велий бывает,

Аще кто обет свой хранить и в ыстинне пребывает.

Равно тех сочетание, иже не обретеся лесть во устех,

Сий нравом подобитися может самому Содетелю всех.

Всяк подражатель истиннаго благочестия

Отревает¹²⁶ от себе далече всякия неправды и нечестия.

Едини бо блази и щедри наследят¹²⁷ попремногу землю,

Мудроумных селения суть такова и како их не внемлю.

Истинно речеся, ходяй¹²⁸ без порока и делаяй¹²⁹ правду,

Любы же присносущная по Бозе не подвижет никого на неправду.

О благих бо своих всячески прилежит и вышняя мудрствует,

Совета любителна ничтоже повредить, иже кто в нем всегда бодрствует.

Тверд бо ум о Бозе тщетнаго не помышляет,

Иже ково ревность божественная к добродетели утвержает.

Весть же Господь таковых от напасти избавляти,

О суеумных же упражняющихся не тако избавляти.

Елицы духом Божиим водими, сии суть сынове света,

Како приобщаются таковии к злым совета?

Осеняет ли кого чем выну¹³⁰ благодать Божия, –

Мир весь и вселенная не может того совратити на путь безбожия.

Несть ли кто от века на земли, иже сотворит благое и не согрешит,

Елико же кому в чем вера успеет и в сих до конца не погрешит.

Страх Господень паче всего, и держай¹³¹ его кому уподобится?

Любовь же имея ко всем, что боле сего быти сказуется?

О нейже небесная вся и земная выну обдержит

Всех паки, благ от Бога улучением его предлежит.

О сих ли подробну кто внимает,

Единыя же заповеди от всех любви да не разоряет.

Желателно таковый Бога како призывати может,

Еже в чем состояся закон и пророки, сего стяжати не может?

О истинне же прилежай, любы имея по Бозе всегда,

Безмилосердием нрава не бывает таковый никогда.

Егоже лествица утвержена к Богу благими бывает,

Щедротами сицевый и человеколюбием от всех не отбывает.

Аще природою в ком нрав добрый крепце состоится,

Зело таковый пребывати в должном своем тщится.

Слово аще истинно, ту и дело верно,

Ущедрити же весть попремногу благоверно.

Даровати что неимущим зело похвално

И недры¹³² своя милостивно к таковым держати велехвално.

Ту и милость Божия свыше надзирает,

И на таковых око его всевидящее призирает.

С Сию боголюбивую пользу пишу,

Т Того благодарения от себе не лишу.

А Аще изволишь о нужных вопросити,

Р Реку сие, яко подобает ти мою немощь носити,

Е Еже аз ныне чего желаю, –

Ц Царствия Небеснаго видети изволяю.

Г Горняго убо Иерусалима хощеш восприяти,

О О нихже молих, изволи подати.

С Сей виною мя учини свободно –

П Покажу ти вскоре работно,

О От него убо разум всяк является,

Д Да и тобою единочастно познается.

А Аще убо обретох благодать пред тобою,

Р Работная покажу ти собою.

Ф Фарисейскую злобу от себе отрицаю,

Е Елико любителная твоя, в сие вницаю.

О Отнюду бо всех дыхание животворитца.

К К тебе все днесь желателная обновитца,

Т Та азбука и послание лаодикийское,¹³⁴

И И твое многоискательство блиское.

С Сего ради тебе челом бью,

Т Такоже и слезы лью,

Д Да свое желание узриш вскоре,

А А в нем обрящеши разумное море.

И И о сем твою брацкую дружбу, –

М Мне сим покажи Бога ради службу.

И И в том тебе не будет утрата,

К К тебе от меня тотчас заплата.

Н Но отдам ти завтра рано,

И И что написать, та избрано.

Г Господа ради смилуйся надо мною,

У Учинит Бог милость над тобою.

С Сего бо негде искати,

П Понеже не с чево списати.

И И о сем велми нужном и потребен час,

С Смилуйся, помилуй нас.

А А по сем, государь, здрав буди,

Т Только меня не забуди.

С Сию боголюбительную ползу пишу,

Т Того благодарения от себе не лишу.

А Аще изволишь о нужных вопросити,

Р Реку сие, яко подобает ти мою немощ носити,

Е Еже аз ныне чего желаю, –

Ц Царствия Небеснаго видети изволяю.

Г Горняго Иерусалима хощеш восприяти,

О О нихже молих, изволи подати.

С Сею виною мя учини свободна, –

П Покажу ти вскоре работна,

О От того убо разум всяк является,

Д Да и тобою единочастно познается.

А Аще обретох благодать пред тобою,

Р Работное покажу ти собою.

Имя рек.

П Приникшему в духовную любовь всеусердне

О О Господе радоватися бы всегда прелюбезне.

Т Тверд ум о Бозе никакоже внешняго помышляет,

Р Ревность божественная всегда его утверждает.

У Умиляющаяся душа приходит в будущих помышление,

Ж Желающая плотцких, сама нисходит в погубление.

Е Елицы паки будущая в себе помышляют,

Н Не тако в сетех льстиваго увязаеми бывают.

Н Надеющейся на Господа яко гора Сион не подвижутся,

А А отвергшеися воля его в книгах животных¹³⁶ не напишутся.

Я Якоже огнь, пришед, изнуряет терние,

Т Тако и Дух Святый, нашед, потребляет согрешение.

О Око нездраво не может чисто к солнцу взирати,

Б Божиих судеб такоже не мощно испытати.

О Очищаются и прикрываются греси чистым покаянием.

Ю Юность и лепота плоти погибает зелным воздержанием.

Л Леность и нерадение всегда содевают муку вечную,

Ю Юродство же по Бозе исходатаит радость бесконечную.

Б Бог никогдаже радуется о погибели грешных,

Е Еликоже мы сами веселимся о житии внешних,

3 Зрим всегда пред собою Божественное Писание,

Н Никакоже хощем уклонятися в его наказание.¹³⁷

Ехати со врагом всяко будет не безбедно,

В В Бога же любовь такоже будет не безместно.

О Острость и быстрость похвално есть уму,

С Смирение же и кротость украшение есть всему.

П Паки подобает ничим никому хвалитися,

Р Разве заповедми Божиими всегда веселитися,

И И о еже в них бывает души польза велика,

Я Якоже побеждает мысленнаго Аммалика.¹³⁸

X Хощет Бог, чтобы мы заповеданная им исполняли

И И всегда бы его, своего Творца, на помощь призывали.

П Покой и пища растит и питает тело,

Р Рыдание же и плачь по Бозе соделает благое дело.

О Одеяние красное прельщает очи телесныя,

Т Терпение же святых удивляет чины небесныя.

И Истиннии послушницы никакоже умирают,

В Воздержанием и терпением своим бесовския полки побеждают.

У Уядовленна¹³⁹ стрела сердцу человечю – лицо женско,

Т Твердыя же во уме вменяют то себе мерзко.

В Воистинну добро, еже по Бозе тещи и богатети,

О О тленных же и мимотекущих не вседушно подобает радети.

Е Еллини ищут премудрости на сем свете,

Г Горе же им будет, егда предстанут в будущем ответе,

О От сущаго источника истекают воды живы,

А А от земныя мудрости бывают мысли возносливы.

Щ Щедрин и милостивии, тии сами помиловани будут,

Е Емлющеи чюжая насилием вечных мук не избудут.

И Истиннии друзи познаваются во время напасти,

Н Немилостивии же и лютыя в суетней своей власти.

Е Елицы красных всех зде наслаждаются,

Т Тамо же будущих благ едва сподобляются.

А Аще ли кто не сам о своих гресех поскорбить,

К Кто ин душу его от лютыя муки свободит?

О Обядение же и упивание николи не содевает добра,

Н Нищета же со благодарением паче злата и сребра.

О Образ красен многим сердца изязвляет,

А А иже Божий страх имея, очи свои отвращает.

Б Беззаконницы и грешницы вси отидут во дно аду,

А А творящей волю Господню приидут вси во отраду.

Ч Чистота сердечная вся имать пред Богом представляти,

Е Еллинов же и еретиков ко истинней вере обращати.

В Воздержащеися и постящейся умерщвляют своя страсти,

О Обьядающеися упивающейся всегда впадают в злыя напасти.

С Смирение ж глаголется, еже ни в чем кому досождати,

П Погубление же велие, еже ближняго своего осуждати.

И Истинный же милостивец, иже не разсуждая всем подает,

С Смотряй¹⁴⁰ же и испытаяй¹⁴¹ не тако свою душу спасет.

А Афинейския бо ради премудрости никтож спасется,

X Ходяй же по заповедем Божиим к небеси вознесется.

Т Терние и волчец¹⁴² подавляют семяна доброплодна,

И Истиннии же слезы ражают дела богоугодна.

В Весть Господь благочестивыя от напасти избавляти,

С Сатанинския же слуги и други во ад посылати.

Я Язык неудержан всегда вводит в злая,

К Кротость же и молчание содевают дела благая.

О Обьядайся и упивайся не будет божественный витий,

Т Токмо всегда уловляем бывает от бесовских сетей.

Ж Желаяй благих, спасет душу свою от смерти,

Е Еллин же и жидовин не хощет покоритися ни при смерти.

М Мерзко Богу в человецех высокоумие,

Я Яко не подобает уклонитися в таковое безумие.

В Велие дело, еже кому от тово удержаватися,

Т Твердостию же ума всегда вооружатися.

О Отвергшеися Бога погибнуть вси душою и телом,

М Молящей же ся ему восприимут от него по своим добрым делом.

П Паки праведных душы яко солнце просветятся,

Р Ревнующих же злым яко тма помрачатся.

О Оружие потребно есть во время брани,

С Святых же и праведных душам в божественной длани.

Т Терпение убогих не погибнет до конца,

И И за истинное их страдание венчани от общаго Творца.

И Из мутны тины чиста вода не истекает,

Н Находящи печали¹⁴³, такоже здрав ум не бывает.

И Источник сладок – беседа с премудрым,

К Корысть не добра – любление з безумным.

О Облак темный покрывает солнечный свет,

М Милостыня же творит к Богу дерзостный ответ.

У Ум смущен не может избыти от забвения,

Ж Желание же благих от всегдашняго к Богу моления.

Е Еще ли хощеши к нам имети свою любовь,

В Воистинну ин никто к нам не таков.

О О сем сам Истинный Свет тому сведетель,

3 Зрит бо во всех нас злую и добрую детель.

В Восприими сие от своих плод з духовным люблением,

Е Емляся своима чесныма рукама со всем усердием,

С Сохранен буди от всех злых, находящих¹⁴⁴ ти,

Т Терпи же и благодари о всех, приключающихся ти,

И И будет ти многа мзда на небесех.

Горе небеснаго Иерасалима веления желателю,

От дел познаваему несуменно о сем упователю.

Сему дерзнух в скорби моей достизати,

По благоданному дару могущему в бедах утешати.

От благоразумия твоего насладитися хощу,

Да сего ради христоподобныя любве твоея ищу.

Авраамля дела слышу боголюбиве творима тобою,

Ревнуя тому, свершенне покажи ми образ собою.

Юже имееши в недрех милования гостинницу,

Мою душу с телом приими в сию яко странницу.

От благих боголюбиваго душевнаго ти дому ухлеби¹⁴⁶ мя,

Еже имаши, и вино словом Божиим разтвореное, сим напои мя.

Мое же к тебе благодарение противу воздарение,

У вышняго Царя милости о твоем здравии прошение.

К сему же прочее начну ти о моем скорбном пребывании поведати,

Но не достизает от многия печали язык мой потонку¹⁴⁷ изглаголати.

Яже попущанием Божиим грех ради моих случиша ми ся,

Зело от великих напастей и умныя ми детель¹⁴⁸ умалишася;

Юже имех от Бога дарованнаго ми разума красоту,

Сего ми оземствование¹⁴⁹ мое нынешнее явило тщету.

Есть убо сие мое настоящее к тебе беседование,

Многою скорбию изобилуемо и слезами текущее.

И аще якоже и прежде боголюбивый разум в тебе содержится,

О мне твое благородие, непщую¹⁵⁰, умилится.

Нищетою убо разума и в потребных зело содержим есмь,

Увы, и не помышляю, яко ин таков едва кто есть.

И естьли благовнимателный ти слух милосердие приклониши,

Вины, о нейже ти дерзнух писати, внятелне послушаеши.

Аще и зело грубо за скудость ума вещаю,

Но благолепная твоя разумения к милости поощряю.

О нихже сам пострада и искушен был еси,

В тех и нам напаствованным пособствовати мощен еси.

Ибо аз слышах тя прежде скорбная претерпевша,

Честь же достоинства твоего всех, разумеваю, не погубивша.

Юже по печалней тризне терпения мзду приял еси,

Философиею Божия помощи, мню, сию стяжал еси.

Еликоже обыче твое благородие благая творити,

Добрыя сея твоея и мы желаем получити.

Корень и верх всем добродетелем есть и глаголется любовь,

Аще сея свершен рачитель явишися, не будеши во благих убог.

Шествия твоя права по добродетелному ти пути слышу,

Еяже стези и аз всегда усердно обрести мышлю.

Лепо ти, благочестиве, и своиствено такову милостиву быти,

Еже и о нас, безутешных, братолюбие попечение имети.

Шуяя¹⁵¹ части тоя ради добродетели Христос избавит тя,

Покоя же и веселия с праведными в десных сподобит тя.

Аще без пестроты¹⁵² добрыя детели¹⁵³ совершиши,

Леть¹⁵⁴ без возбранения в вечная селения инех предвариши.

Сего ради, боголюбче, усердно ныне потщися,

К требующим благотворити не отрецыся.

О сем паче всего благородию твоему стужаю¹⁵⁵,

Ибо усерднее инех здравия твоего слышати желаю,

Чтоб мне тем в скорбех сих отраду приимати,

Еже часто светоподобная писания твоя прочитати.

Лютая¹⁵⁶ моя вся подробну изявити не возмогаю,

О нихже паче благоразсудна ведца самого тебе уповаю.

Малое сие и грубое мое писанейце, молю, приими,

Братолюбне же сотворив, своя ми благодарне возсли.

И прочее молю незабытлива тя о нас быти,

Еже о вашем пребывании к нам ведомо чинити.

Того есмь зело желатель,

Дабы еси был во благих пребыватель.

Иисус руце имеет возвышени,

Сим бо врази мои низложени.

Христос имеет руце распростерти,

Сего бо ради злыя ми мысли стерти.

Спас мой матере своея прошения внят

И крестителя своего моление прият.

Владыко мой милость свою на мне излия,

Благодать бо в мя Пресвятаго Духа влия.

Господь мой человеколюбием си мя возвесели,

Мысли бо благи в сердце мое всели.

Бог мой благих своих мя преисполни,

Смысл бо мой буй добрых наполни.

Вседержитель рукама си благословляет,

Начати ми дело сие повелевает.

Рождьшая его и Креститель руце молебне простирают

И тако мя сим к делу сему вооружают.

Владычица премудрости, вразуми мя,

И ты, единородный Сыне, просвети мя.

Богородице, подаждь ми разум начати,

И ты, Христе Боже, смысл скончати.

Присно Богомати, к тебе прибегаю

И помощь твою призываю.

Дево пресвятая, способствуй ми, грешному,

И сотвори мя коснутися делу внешному.

Марие, Христа Бога Мати, о тебе хощу начати

И сие повеление царево написати,

Вразуми мя, госпоже Царице, скончати.

Аминь.

Крест – упование благое благочестивым,

Крест – победа велия злочестивым.

Крест – царю нашему на враги его победа велия,

Крест – святому его семени исполнения веселия.

Крест – православному их царствию утвержение,

Крест – благочестивей полате и воем их огражение.

Крест – на ляхов и мусулман победитель,

Крест – всем еретиком прогонитель.

Креста силою и действом дело сие начася,

Креста божественным дарованием скончася.

Аминь.

Словословлю тя, Кресте пресвятый,

Лобызаю тя, Кресте пречестный.

О тебе бо православнии царие царствуют,

Земнии владетели властвуют,

И архиереи слово истинный исправляют,

Патриарси и епископи престоли украшают.

Радуется чин монашеский,

Иерейский и церковный всяческий.

Князей лицы сликовствуют,

А множество народа торжествуют.

Земленороднии вси радуются,

Ужасно же в преисподних плачются,

Божественною ти силою попрани,

Одержими в тартаре связани.

Ликуют ти безплотных множество,

Шестокрылныи приносят торжество.

Апостолы с праотцы играют,

Господеви своему сице взывают:

«О Царю Боже, Иисусе Христе!

Дивно соделал еси на твоем Кресте,

Велия раба гордаго сим связав,

О всех праведницех того истязав».

Радуют же ся и пророчестии лики,

Цари со ерархи и мученики велики.

Адам и Евва ото уз разрешат та ся,

Первыя бо клятвы свободил та ся.

О твоем таинстве, Кресте пречестный,

Давыд во царех дивный и честный

Иногда убо, в гусли бия, взываше,

А гласом си пророчески вопияше.

Чюдну же песню научи пети тебе,

Егда провидев велие таинство о тебе:

Господа Бога нашего, – рече, – возносите,

О великой его таинстве хвалу принесите,

А подножию ногу его поклоняйтеся,

Любовию и страхом прикасайтеся.

Есть бо сие таинство свято и велико,

К сему бо притекающий приемлют толико.

Иногда Константин пред полки ношаше,¹⁵⁹

Яковы победы вой его показаше.

Зде убо вторицею сотворися,

Алексий царь того ж сподобися,

Херугови бо его сим изображени,

А и враги его такожде низложени.

Ревность Михайлович яви благочестиву

И сим одоле господарю злочестиву,

Еже не срамляяся носити распятаго на Кресте,

В херуговех же изообразити его везде.

Аще бо в ветсем врагов сим победили,

С Моисеом Аарон люди Божия свободили,

Из Египта бо сих извели,

Но и Чермное море превели.

Аще образом сим Аммалика победи,

Аще горкия воды в сладость претвори.

Но се все бысть действо Креста,

О сем вемы, чюдодействова бо той всегда.

Фараонову и Амаликову силу той победи,

Росийское царствие от поганов той свободи

И всеа Русии царя возвесели силою твоею,

Еже покори враги его мощию своею.

Верному правителю благочестия,

Алексию, искоренителю злочестия,

Православия скипетры содержати устрой,

Елико Константин обдержа, в руце его присвой.

Радость превелику сотвориши Константинуполю

Внегда, честный Кресте, совершиши твою волю,

О семь православнии вси тамо рыдают,

Еже от тебе великий милости ожидают,

Но свободиши сих от мусулманских рук,

Агарянских насилующих ими внук.

Престол християнский в первую лепоту возведи

И сих, не познавших пропятого¹⁶⁰ на тебе, низведи,

Седмихолмаго скипетры повели удержати,

Алексия царя семени Алексию ж содержати,

Сила бо твоя божественная явится,

Яко Византия в руце его утвердится.

Возвыси рог християн православных,

Силою твоею низложи злославных.

Людие, седяще во тме, узрят свет велий,

Аще свободятся таковы радости и веселии.

Восхвалят тя выну во вся дни своя,

Удивят бо ся, зряще благодеяния твоя.

Кресте, божественная сило недоведомая,

Разреши моих грехов пленица¹⁶¹ несведомая,

Елико бо хощеши, вся сотвориши,

Силою твоею царьское сие веление совершиши.

Ты еси похвала моя и утвержение,

Устнама моима даждь твое поучение.

Аминь.

Пять каменей Давид имел в пастуше тоболю¹⁶⁴,

Коли, не стерпев от неприятель сердечново болю,

Шол смело против страшново Галиада,¹⁶⁵

Израильтянского верне боронячи¹⁶⁶ стада.

Голиада с пятью дух и гордости забила.

Тако и мы во имя Божие имеем с пяти смыслов готовых

На неприятеля пять вершей сложоных.

Хвала милостивому святому Богу!

От неприятеля бежав через осмь земель, не преткнулисмы¹⁶⁷

о камень свою ногу,

А не нарушили здоровья и чести и сана,

И ныне естесмы¹⁶⁸ под крылами милости турсково Ибрагим султана,¹⁶⁹

Дву цесарств и сту царств и двухсот и пятидесяти кролевств

трех частий света монархи,

Той может стерт неприятеляй моих карки¹⁷⁰;

Егоже слава поты¹⁷¹ ся на земли пусть славит,

Поки в небе звезды и месяц светит.

О Москва, мати клятвопреступления,

Много в тебе клопотов¹⁷² и нестроения!

И ныне ты неистовишся и крови жадаешь¹⁷³,

На своего господина клеветной лук напрязаешь.

Хто тебе што милой отчине здавна послугует

На тово твоя неистовность всуе негодует.

Тех жревних своих княжат уставы отверзаешь,

А новых выродков, мнимых князей, приемляешь

И их, наскакателей, почитаешь и обогащаешь,

А старожитных¹⁷⁴ от осми сот лет природных уничижаешь;

Новых же и злодейных гласом и жалованьем ся прелщаешь,

А чужими бедами отнюдь ся не наказуешь¹⁷⁵

Хощеши ли лстивое жалованье сих познати, –

Советую ти и разуму их и любви внимати.

Изрини от себе тех митрополитанчиков окаянных,

Наших и отца нашего государя царя изменных врагов непостоянных,

И послушай Христа и Спаса твоего,

А приими мене в дом достояния моего.

Я естем мнимый подьячей, а истинный царевич московский,

Якоже иногда краль Аполлон Тирский.¹⁷⁶

Я естем здесь непознанный князь Шуйский,

Якоже иногда Иовиан, цесарь римский,¹⁷⁷

Егоже свои, ему познавше, на престол возведоша,

Також и ты, Москва, не призри мене, изнемогша.

А коли будут твои детки поносити нас чем,

Мы с образца своих родитель на винних¹⁷⁸ хврастия не будем

жаловать ни в чем.

У трех товарыщев был один хлеб заветный:¹⁸⁰

Тому из них сесть, хто сон увидит хвалебный.

А сами были розными обычьи товарыщи:

Один горд, другой лукав, третей вран на нарыщи¹⁸¹.¹⁸²

Но лукавый гордаго и враноподобного оманул,

Их ... лукавством потопил и сам в нем утонул.

Царствовати ж устроил сына своего митрополитскаго,

А гордому кролевичу польскому¹⁸³ царствование московское

яко бы во сне ся снило,

Враноподобному ж тушинскому вору¹⁸⁴ на ево безголовье

не долго власти было.

А все те от Филарета были злых браней дела,

Хотя Польска¹⁸⁵ благословеной Москвы не овладела,

Но усты¹⁸⁶ меча народ весь был пояден

И от конца до конца земли огнем попален.

Почто ж, Москва, зло все забываешь,

А мне, природному своему, повинности не воздаваешь?

Что ся ныне в нашем веку сотворило, –

Толь много ся злых дел расплодило,

Яко едваж ест ли нам у Бога милости место,

Коль тяшко от бояр народу и тесно.

Только умножися гордости и кривды,

Якож и отнюдь не знают суда и правды.

Древних бо княжат уставы отвергоша

И вся древняя судебники обругаша,

Новая ж своя вся суетне поставляют

И тем безчисленно народу укривжают¹⁸⁷;

Яко великие рыбы малых поглатают,

Тако они их и имения их снедают.

Еще ж и гради мнози суеумне згубиша,

А широкими поместьи и царство обнищиша.

Только сами ся изобильно обогатили,

Военный же чин ни во что наменили¹⁸⁸,

Но хотят тотором¹⁸⁹ и протчим соседством

Грозни и страшны быти своим богатством,

Счастие свое в немецких питиях пологающе,

Гради ж земля своея немцом и поляком раздавающе.

И татаром пустошить земли своея не возбраняют,

Аще от них и безчисленно человек, яко скоту, отгоняют.

Но еще имже за то выходы¹⁹⁰ дают и дани,

Чтоб могли от них целы пробыть сами.

Москва руце угрызает и оных ненавидит,

От нихже приношения пенязей¹⁹¹ не видит.

Кто даст, того послушают от всей веры,

Кто не даст, – затворятся от него двери.

Что ж ты в том, Москва, добре оплошилась?

Блюдись, чтоб дверь милосердья Божия не затворилась.

Християнское есть – пад, востати,

А дьявольское есть – пад, не востати.

Сам, христолюбче, разумеешь,

Мой ласкавый читательнику¹⁹², и познаешь,

Кому воздать честь и верность,

Помнячи природных государей давность.

К тому не будешь их поношати,

Но, и о преднем¹⁹³ каяся, прощати,

Понеже кто ся власти противляет,

Тот, по апостолу, Богу ся противляет.

Мой верне милый читательнику,

Не дивись настоящему враждебнику,

Что он в наследии нашем господствует, –

Так ему мир, а не Бог дарствует,

Который злых возвышает,

А благих отнюдь уничижает.

Смотри же не начала, но конца,

Да будеши мудр до конца.

Хто сначала скачет,

Тот напоследок плачет.

А так найдешь корысти не мало,

Что ся тут кратко собрало;

Само бо доброе себя хвалит,

А злых лукавство палит¹⁹⁴.

Здоров же, любимиче, буди,

А своево государича не забуди.

Море мысленое всегда волнуется,¹⁹⁶

И от волн его корабли сокрушаются.

Темность облачна закрывает свет сердечный,

Разлучение же от тебе наносит мрак вечный.

Огненый столп пути к тебе не являет,

Фараону подобно яко в мори потопляет.

Аще не приидеши ко мне в приятности,

Не могу стерпети великия печалности.

* * *

Како возможем достойно хвалити,

песньми духовны тебе ублажити,

Дивна и чюдна отца Николая,

святаго славнаго всем архиереа.

Архиереом отец и началник,

нам же, монахом, ты добрый наставник,

Вси бо тобою спастися желаем,

молитвы своя к тебе возсылаем.

Церковь Христова всегда прославляет,

подвиги твоя преславно являет,

Нас, рабов твоих, от бед изимает,

лютых печалей всех нас свобождает.

Мы тя на помощ всегда призываем,

скорую милость твою почерпаем,

Буди заступник в день наших напастей,

горких болезней, душевных всех страстей.

Свет твой на свещнице светло сияет,

вселенную чюдесы озаряет,

Вся страны верных к тебе прибегаю,

многую милость твою получают.

Ты на земли ангелски пожил еси,

немощи наша вся ясно ты веси,

Милостив нищим ты, отче, был еси,

милость Господню сам улучил еси.

На небесех ныне присно живеши,

ангелския песни Богу поеши,

Раб его верный истинно словеши,

добре всегда ему работаеши.

Егда на земли во плоти был еси,

многих от смерти ты свобождал еси,

Требища¹⁹⁸ идолов сокрушил еси,

церковь свободил святу от ереси.

Воинством крепким враги попирая,

вся сопротивных силы низлагая,

Духа мечем главы тех отсекая,

ереси злобу всю искореняя.

Ты делатель винограда Христова,

твердый хранитель и Божия слова,

Пасл еси добре словесныя овцы,

всех проводил их во вечныя дворцы.

Призри и ныне на нас, рабов твоих,

научи нас творити доброт своих,

Воведи нас в Царство нас Божие к себе,

тверду надежду имеющих к тебе.

Во веки бы нам с тобою там жити,

вечных у Христа благих получити,

Славити его со ангелы присно,

от всего сердца величати честно.

* * *

Благаго царя Мати,

Что ти маю воздати?

Себе приношу,

Покорне прошу,

Не дай погибати.

Не допускай умерти,

В тяжкой греховной смерти,

Моли нам Сына,

Дево едина,

Не можем врагов стерти.

Так нас упановали¹⁹⁹,

Справитися не дали,

Стягают луки,

Берут нас в руки,

молчать заказали.

Я толко се складаю,

На небо поглядаю,

Не предаждь мене

Земным племенем,

Аз к тебе прибегаю.

Копием намеряют²⁰⁰,

До боку ся складают,

Меч изострили,

Порт заступили,

А серце пронзили.

Не маю ся, где дети²⁰¹,

Не могу ради мети²⁰²,

Убивай же ся,

Укладай же ся,

Мати, за свое чадо.

Красная Дево моя,

Святая память твоя,

Полегла еси,

В Гефсиманстей веси,

На веки слава твоя.

Предстани одесную

И в землю словесную,

Учини чисту

И презрочисту²⁰³,

Яко поднебесную.

* * *

Святии святители, к вам прибегаем,

Вашими молитвами спастися желаем,

Восперите молитвы ваша ко Господу,

Сохранити ся вашему неврежденну стаду.

Вы бо на земли Богу угодили есте,

И яко солнце в мире светло возсиясте,

Петре, Алексие, Ионо пребогатии,

Пастырие российстии, отцы преславнии.

Святость и светлость в правду по вас обратися,

С небесною зарею Христом усрестися,

Светла ваша чюдеса, светло и житие,

И преславно на небо ваше возшествие.

Камение честное во церкви сионстей,

И венец многоценный есте земли рустей²⁰⁴,

Яко небо церкви вы благоукрасили,

И рог²⁰⁵ благоверному царю возвысили.

Поминайте нас присно, пресвященнии,

Иерарси славнии божественнии,

Пред престолом стояще Троицы Пресвятии,

Со аггелы поюще песни трисвятые.

Не забывайте чреды, ихже упасосте,

И скипетры царствия, юже вознесосте,

Покорите под ноги на нас востающих,

На нас сети²⁰⁶ многия изобретающих.

Враги наша да падут пред лицем нашим,

Скорым заступлением, пастырие, вашим,

Благоверному царю крепость возвысите,

И всем верным людем здравие испросите.

Вы бо граду нашему столпы крепчайшии

И хранителие превысочайшии,

Богогласни трубы, радости трубящий,

И учением пресвятым печали губящия,

Кедри и кипариси благоуханнии,

Винограда Христова лозы презрелы,

Богодухновеннии гласи и органи,

Гусли Божественнии, струны и тимпаны.

Непрестанно молите верным всем спастися,

Во вашем учении присно упастися,

Да угодны явимся пред Христовым лицем,

Слава Святаго Духа з безначалным Отцем.

* * *

Ангелскую днесь вси радость,²⁰⁸

человеческую сладость,

Приидите, возвеличим

и о дни семь вси услышим.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Сей святый нареченный день,

в он же Христос возврати плен,²⁰⁹

Прежде лестию плененный,

ныне же Крестом спасенный.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Сына единороднаго,

Отцу сопрестолнаго

И Святому Духу купно,

пребывающю не смутно.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Воскресшаго днесь от мертвых,

не разрушшаго уз тленных,

Радуйтеся вецавшаго

и печаль всю разрушшаго

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя!

Тем, новаго винограда

елика добрая чада,

Духовно возвеселимся,

агнцем святым учредимся.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя

Пиво новое пиюще,

Иисуса вси поюще,

Пребывший сперва в деле

и недоспевшии к тех мере.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Постившийся достойно,

приимите мзду безмолвно,

Яко раби усерднии,

ко Владыце любезнии.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Елицы же умедлиша

и с первыми недоспеша,

Не бойтеся медления,

своего закоснения.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Благодаряще празднуйте

и со всеми торжествуйте,

Не лишающеся манны,

от небеси нам поданный.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Радостию вопиюще,

песнь веселую поюще,

Светися, светися, новый

Иерусалиме добрый.²¹⁰

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

И возведи очи своя,

Сионе, виждь чада твоя,

Издалеча приидоша

и в радость твою внидоша.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

От запада собранная,

от севера избранная,

И от моря и от юга

стояща окрест ти круга.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Господа славяще ясно,

елико мощно и гласно,

Рай нам ныне отверзшаго,

леертвых всех воскресившаго.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Аггелов царя поюще,

на слышание зовуще,

Еже вняти мольбы гласа,

свободити Отца всех нас.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Иже в житии семь сущих,

его пастырства ждущих,

Напасти зде избавити,

а онде мук свободити.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

Пастыря и всел: пасомых

извсти в место питомых,

Со святыми купно быти,

аггелом вечно сожити.

Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

* * *

Господи! Возвах к тебе, услыши мя,²¹¹

егда воззову к тебе, сам призри мя.

Руку моею милостивно прийми,

молебная воздеяния воньми,

Аще бо не ты мене услышиши,

на моления моя сам призриши,

Мне к тому несть прибежища инаго,

о тебе сокрушаю врага злаго.

Накажи мя, праведный, сам в милости,

аггельский и всех Царю, во благости,

Христе, туне мук вечных свободи мя,

Мое моление да исправится,

от тебе в кадило да ухается

Любовию, яко жертву всеприятну,

яви милость яко и заизрядну.

Спасителя нигдеже обретаю,

яко тя единаго Бога знаю.

Прегрешенми бо аще и связахся,

ибо веры никогда отлучахся,

Со гневом бо аще назриши наш грех,

абие мал обрящется во всех спех.

Христе, воскресением обнови мя.

* * *

Радуйся, благодатная,²¹²

аггел Царю дарованная

Дево, Мати Божия Сына,

умных Творца зачен²¹³ вместила

Избранием Духа со Отцем,

Слово носи, Творца всем концем,

Явно ти в чреве, преславная,

радуйся, благодатная.

Алфа перва и последняго,

денми ветха безконечнаго,

Утробою яко носила,

изряднейши ты породила.

Сопрестолна Отцу и Духу,

яко пророк познася слуху,

Бисер светлый, Дево красная,

радуйся, благодатная.

Драгоценен яко родила,

у сосец ти свет воздоила,

Из Персиды волхвов пришедших,

смирну, злато, ливан принесших,

Ясно зряще поклон творящих,

Бога, Сына и тя блажащих,

Любве гласом сим возванная,

радуйся, благодатная.

Усмотрила еси в радости

источника всея благости,

Седящаго среде учитель,

яко мудра между рачитель,

Болезненно, егоже дни три

людей обшед, искав, усмотри,

Аки детя взя всеславная,

радуйся, благодатная.

Имже зраком з брачна чертога,

сына зряше воскресша Бога,

Ядом лести падших возставлша,

Бога того чтущих спрославна,

Лучезарно вшедши в небеса,

апостолом явлша чудеса,

Гласом давша обещанная,

радуйся, благодатная.

Сама взята материю си

яве к Богу, сущу в небеси,

Болезненный оставша живот,

леть к Сыну благости живот,

Аггелов всех взыде превыше,

горних чинов в чести излишше,

Облак света, богоданная,

радуйся, благодатная.

Ясным девством аггел честнее,

блаженством всех святых славнее,

Ликуй, Дево, радуйся выну,

аггел болши имущи к Сыну,

Горе в небе дерзновение,

общий земли мир, смирение

Даеши всем, многославная,

радуйся, благодатная.

Без всякаго прекословия,

любовию богословия

Архаггели и вси жители,

горних небес сопребытели,

О Господе тебе послушни,

девством твоей власти подручни,

Адама дщи прежеланная,

радуйся, благодатная.

Любимаго Христа, едина

агнца блага, своего Сына,

Господа всех нас умолити,

обилие благ испросити

Дерзновенно и вся можеши,

аще что сама хощеши,

Таиннице светозарная,

радуйся, благодатная.

Голубице златоперая,

облеченна в драгоценная,

Дево, Мати беды терпящих,

алчющых всех помощь молящих,

Аки Мати Царю свободна,

Троицы сести близ бысть достойна,

На век века достохвалная,

радуйся, благодатная.

Архаггелов превозшедшая,

горе область всех приемшая,

Отца, Сына купно со Духом,

держаща всю тварь и с воздухом,

Тело и ум услаждаеши,

недуг и бед избавляеши

Аки Мати благонравная,

радуйся, благодатная.

Обилие радости вечны,

Дево, прияти бесконечны,

Аггелскаго Владыки в славе,

тебе, святей, в век быти яве,

Некончима радости в свете,

арамат всех лучший в лете,

Ясне вечнем богокрасная,

радуйся, благодатная.

Господь с тобою, пресвятая,

осенивый тя, всеблагая,

Святым Духом благодатно,

приуготовав ти приятно

Обяти чревом Содетеля,

Дево, и тебе Содетеля,

Си с речи благих таковою,

радуйся, Господь с тобою.

Тем, Владычице всех, Царице,

Отча невеста и Девице,

Богородице, спаси от бед,

облекши в покров радости всех

Юных и старых, тя поющих,

глас радостен тя в млеко ссущих,

Един песнию сицевою,

радуйся, Господь с тобою.

Радости твоя обносящих,

молбу тебе в тех приносящих,

Аки благая Творца Мати

нетление всем даждь прияти,

Проси твоего Сына Бога,

общны явити нас чертога,

Юнейша в век свободою,

радуйся, Господь с тобою.

* * *

Блаженству тезоименитаго²¹⁴

от Бога благословеннаго

глаголы чтем похвалении,

песньми вопием прославлении.

Любовно прежде яко дети

потщимся днесь руками воздети,

единаго Бога моляще,

да даст ум, мольбу приносяще.

Аггелы похваляемаго,

святыми ублажаемаго

разумно и нам похвалити,

от Жития часть предложити.

Живот наследивши превечный,

свет получивши безконечный

Макария, нашего отца,

свято пожившаго до конца.

Егоже убо по обету

прияша, яко сына свету,

аки младенцов покояше,

родители сего строяще.

Но той во время церковнаго

пения всесоборнаго

несом во церковь утешашеся,

в дому же слез наполняшеся.

Нужднейшаго и от младенства

познатие быти блаженства,

мало егда в возраст сей достиг,

разум книжный удобь постиг.

Оставляет мир с родители,

течет по Христе в учители,

остризает главы си власы,

приемлет власть скоро над бесы.

Минувшю немало времени,

познася коего племени,

любовь плотску отверже от отца,

за любовь возлюблыиаго Творца.

Умилно отца вопиюща,

лице показати зовуща,

явити не восхоте всяко,

глас же того послуша тако:

Мало келлии оконца укрыв,

руку десную токмо явив,

сим родителю скорби устави²¹⁵,

себе же повсюду прослави.

Абие в благих делех явлен,

хвалим от всех, яко совершен,

яже мерзко си вмени быти,

изволи в пустыню изыти.

К нему же в любви распалени

не Быша и ту отдалеяи,

взыскавше всюду, обретоша,

братия много повнидоша.

Аггелоравный же сей муж

братство на брань крепко вооружь,

обретает себе любовно

Желтых вод местом угодно.

Распростирает же той селитву²¹⁶

и храм, в немже творим молитву,

показует образ добрых деле,

превосходящь человечь предел.

Искушения не утече,

егда в добродетелех востече,

Иову подобно пострада,

братии ссеченных пред ним взрыда.

Юнцем подобно заключенных,

возвращся, погребе любезных,

юродство варвар Бог преложи,

сего отпустити ум вложи.

Много же в пути чюдодейств

отпущенных с ним явль благодейств:

лося отпущенна приведе

и в снедь благовременно даде.

Быв же на месте Унжи зиждет,

обитель братии воздвижет,

Господу угодив доволно,

аггелы веселыя в месте горне.

От нас, память творящих его,

моли Бога прославлшаго того,

недуги душ и телес отяти,

егоже судит жизнь подати.

* * *

Небо радуется согласно,²¹⁷

воздух же да светится ясно,

блистая, сияя всебогатно.

Разверзи облаки темныя,

вожзи, солнце, лучи светлыя.

Ибо приспе день торжественный,

светел праздник и божественный,

немощным, скорбящим вселюбезныи,

архиерея всемирнаго

святителя превеликаго,

Ко Богу тепла заступника,

прескораго всем помощника,

в печалех, во бедах пособника,

достойно соблюдшаго звание,

ко всем любовное тщание.

Отца святаго Николая,

единаго днесь ходатая

любезно, прекрасно похваляя.

Услышавше, вси приидите,

о людие, праздник почтите.

Любовно со мною творяще,

весело молбу приносяще,

от скорбей и от бед вси просяще

явственнаго избавления,

рук вражеских восхлащения²¹⁸.

Архаггельскому подобнику,

архиерею праведнику,

святому, благому и постнику,

священному вси Николаю,

благосердому ходатаю.

Юноши и девы, зовите

юнаго избавлшему рцыте,

священяе, блаженне возгласите,

якоже воинов избави

и наш живот в мире пробави²¹⁹,

Паки яко корабль управи

и нашея жизни устави

смутныя, бурныя вся престави,

аду же волны подобныя,

лютыя и неудобныя.

Грубых низложи шатания,

еллин утоли смущения,

ревности, лютости прещения

мятежи враждебных отжени²²⁰,

Ариа якоже посрами.

На мою молбу преклонися,

скверных ми уст не отвратися,

торжество поющу умилися

работы отреши вражия,

огнем впери любве Божия.

И вся молитвами си спаси,

твердо в злаце благом упаси,

ересей прещения угаси.

Любовным союз в благой мере

подаждь житие в правой вере.

Еже царствию нерушиму

честну же быти и храниму,

аггелы святыми огражденну,

лучами всегда осеняя

и мир и стадо сохраняя.

Отечество си яко сохрани,

болезни от мира отгони,

добрыми крилами си огради,

един бо еси толикаго

разума, блага великаго.

Животных²²¹ бо кто твоих словес,

аггелска языка и чюдес,

щедрости, милости твоих делес,

иже не насытитися всегда,

воеже бы жаждати когда.

Еще кий убо град не имать

любве твоея, с тем взывает

или весь и страна, еже приимает

конечнаго заступления,

о Бозе ти свобождения.

Всякая церковь вспевает

и вселенная возвещает,

делеса, чюдеса похваляет,

вси гради обогатишася,

чюдеса ти освятишася.

Тем убо и мене поюща,

в торжестве твоем празднующа,

сохрани и спаси ликующа

от печалей неначаемых

и мук онде²²² некончаемых.

* * *

Феодор, славный воевода,²²³

добрый стратилат верна рода,

лепаго, благаго, избраннаго

царя подаде соименна,

Феодора нам благоверна.

Единаго нам примиряя,

ангел Владыку умоляя,

тайными моленми и явными,

авраамских дел был исполнен,

его и дара бысть сподоблен.

О нашем благом промышляя,

здравием царя окружая,

седмкратно, богатно, многократно

разум подая премудрости

от Бога всея пречюдности.

Днесь же и всем нам простирает,

алчющим правды представляет

тысящьми многими преболшими

ядий различных исполненну

добрых трапезу наполненну,

Обильну делес пречюдесных,

щедрости всея исполненны

сточислнна, безчислна, многовидна,

того любящим преблагая

облобызати дела тая.

Разума бо исполн и мудрости,

изящен и храбр от юности,

ограда преграда вертограда

Еллады всея показася,

ратник предобрый всеж позяася.

Аки от древле сущих явных,

щитоносец бе един славный,

светлыми, храбрыми победами,

занеже и вскоре прославися,

абие епарх поставися.

Величайшаго суща прочих,

аки избранна паче болшых,

многими славными изрядствами

оного града Ираклии,

унша и славна во Еллии.

Оборонитель и владетель,

егоже избра благодетель

десною рукою си святою,

иже и пасе благочестно,

соблюд от навет неповредно.

Сего не терпя враждотворец

тмы отец, верных ратоборец,

яряся и зляся, гневаяся,

мрачен облак на не воставляет,

еже мучити воздвизает.

Христова ради благоверства,

уловлша иных от зловерства,

томиша, мучиша, изьязвиша,

еже и доблий, всеусердно

раны претерпе вселюбезный.

Великая и премногая,

мук томления прегоркая

шелыги²²⁴, вериги, ины многи

неслышанная и от века

даже и до дне сего лета.

Агнца подража в терпение,

о нас подемша мучение,

ста горких для горних, терпя скорбных,

нужяу смерть стражда, похваляше,

на кресте Бога прославляше.

Ликовнии, о сих прииидите,

лепотне память и почтите

во гласех, тимпанех и кимвалех,

аггельским царем явленнаго,

апостол венцем почтеннаго.

Яко воина прекрепкаго,

явленно врага побеждшаго,

осмый век, благий свет получиша,

гласно воспоем вси поюще,

глагол «радуйся» днесь зовуще.

Юродов врагов победивый,

юнеющу любовь явивый,

день от дне изрядне безпрестанне

общему твари вси Владыце

от негоже почтен святых в лице.

Умнаго света наслаждаем,

богатных щедрот насыщаем

изрядне и явне, немерцанне

Господа славы всегда моли

и спасай царя Росския земли,

Честное имя ти имуща,

единонравна в делех суща,

услади, возведи, сам совзыди,

ратники пред ним покаряя,

неверных в землю низлагая.

Единаго сам самодержца

царя всем яви и обдержца²²⁵,

никого иного, токмо сего

государя царя, нас христиан

ему даждь племя и агарян.

Руку его на вся вознеси,

молитвою ти с царством спаси,

явленна, любезна, многолетна,

аки свет мира в вечна лета

наследна в Бозе святых света.

1

Аще кто любит милость Бога к земным знати,

кий дар благим дает, се изволи читати.

Зде пришед, о лежащем сем во гробе внимай,

суща в мире вся како той остави, познай.

Горних ищай, родитель веема отречеся,

братства Анзер при море монахом причтеся,²²⁷

Едине в Кожеозерской немало пустыни,²²⁸

от печали удален, живяше во святыни,

Рвы²²⁹ врага и вся сети удобь²³⁰ прохождаше,

хранити братство ради тех принужден бяше.

Манием дивным даде ему стражу стада,

постави Бог пастыря всего си ограда,

Архиерея России всей преименита,

и отца святейша, всем концем знаменита,

Никона патриарха, неверным всем страшна,

слогов правых, дел веры снискателя ясна.

Вся добре шесть лет с царем в совете исправлша,

узре враг того от многих бед лютых воставлша,

Подвиже в началных²³¹ и менших зависть дерзку;

Реет А ту зря, он в обитель сходит Воскресенску,²³²

Абие зиждет во образ иерусалимский

Воскресшаго велий храм, яко палестинский,

Место всех страстей Спаса и Гроба святаго,

у тех же найдение и Креста честнаго,

Яко да видя тоя, присно поминаем,

сыновство, имже прияхом, да не забываем.

Тоя зря, диявол от злобы не престает,

огнь себе подгнещая²³³, того изгоняет

От места сего, в немже пожива девять годов,

любезний, совершая подвиг многих трудов.

Тщателно во изгнании живот си проводи,

в лето пятонадесять того Бог возврати,

Царя егда воздвиже к тому благосерда

Феодора и ко всей церкви милосерда;

Алексиеви царю похвалу и славу

чадо благо отчю честь сотворше в сем праву

Самодержца великих царств тако преславна,

всеа России владыку яко преизрядна,

Егоже в милости от уз скорби бысть свободен,

в воли Бога преставися леты си доволен.

Положися и во гроб царскими рукама,

спричтен архиереом паки того ж устнама,

И елико в памяти творится всем явно,

седмь тысящ сто осмдесять девятаго славно,

Стократно воздающа дар Бога подражая,

сто девять десять агнь оставляя,

Августа в двадесятый з шестым за сим прииде,

господственне положи, яко той отиде,

Христу в надежде оставив земна, к нему же мы,

моляся, зовем: «Покой дух его с святыми!»

2

Господень образ зде есть и Плакидов,²³⁴

ту лежит в терпении вторый Иов,

Един познася Божия любви днесь

показание неложное нам весь.

Рода не спехом явися святитель,

Божиим судом сей бысть всем правитель.

Мног в потех подем труд тяжка бед вкуса,

не прият отнюдь противна²³⁵ искуса.

Аки столп камен или крепкий от древ

стояше твердо, яко в небо доспев,

Никон, отец и молебник наш к Богу,

приведий в благость человек часть многу.

Никон любезный и пастырь бе всех нас,

сего вознесе и паки царский глас,

Аки Даниила от рова печали,²³⁶

в нюже до смерти того бяху вдали.

Пресече святый царь предбывшихе дело,

являя свое во благости цело,

Изрядный Божий дар тезоименит,

Феодор,²³⁷ в любви к Богу не отменить.

Сам принес в место, еже яви творец,

полож, целя вреду иже подя отец.

Аще и не узре, яко хоте, жива,

но той молит за царя благочестива.

Нынешняго сто девяносто перваго

одиннадцатаго декабря дневнаго

Из начала степени шестоизбранный,

рачитель писания хитроученый

Ко Господу отыде в покой вечный,

храня закон Божий и отечный,

Архимандрит Герман обители сея

Никоном си всесвятейшим иерархом,

Московским и всея России патриархом.

Он бяше ученик его бывый присный,

аз же есмь овчато обще, многогрешный.

Рану на всех жалости оставя, скончася,

На месте сем тело его земле предася.

Пас церковное стадо год и девять месец,

дая образ всемь, им же бе присный отец.

Изрядная сочини псалмопения,

разумностию та и расположения,

Сложно писание над гробом положи,

известно о бытии отчи сотвори.

Аз же, любовь его к себе поминая,

таково подписание сочиняя,

Любящим прочитать сие положи,

аще кто разум имать, ино зримое лутше изложи.

Послушай мене, Боже, послушай мене,

Царю небесный, свет, послушай меня!

Да не возвратится вспять ни един от них,

И гроб им там устроиши всем!

Приложи им зла, Господи, приложи

И погибель им наведи,

Да не збудется пророчество дьявольское.

Се еси добра, прекрасная моя,

Се еси добра, любимая моя.

Очи твои горят, яко пламень огня,

Зубы твои белы паче млека,

Зрак лица твоего паче солнечных луч,

И вся в красоте сияеш, яко день в силе своей.

О душе моя, что за воля твоя?

Иже ты сама в такой далней пустыни

Яко бездомная ныне ся скитаешь,

И с зверми дивими²⁴⁰ житие свое имеешь,

И в нищете без милости сама себе изнуряешь,

Жаждею и гладом люте ныне умираешь.

Почто создания Божия со благодарением не приимаеши?

Али ты власти от Бога не имееш

Доступити сладости века сего и телесныя радости?

дикими.

Кто хощет людей на свете познати,

Изволь о умных меж вопрошати.

Сам я не дурак, да блюдусь сказати,

Чтоб мене в верх²⁴³ не схотели взяти.

Видите мене, как я муж отраден,

Возрастом велик и умом изряден?

Кто ся со мною может поровнати,

Разве из мертвых Голиафу встати?

Ума излишкоме, аж негде девати, –

Купи, хто хочет, а я рад продати.

Вся глава умоме велми ся наткала²⁴⁴,

А мозгу мало что места не стало;

Временем сквозь нос разум вытекает,

Да Семен умен – языком приймает.

А сколько силы – не мощно сказати:

Лва на бумаге мощно мне раздрати,

Другий то Сампсон,²⁴⁵ да нет с ким побиться:

Кого вызову – всяк мене боится.

Да кто с богатиром бороться посмеет:

Мечем, писталми²⁴⁶ – все Семен умеет.

Мнози видают, как силно борюся,

Когда с рубашки в вечер раздегнуся,

Не один недруг тогда погибает,

А кровь от ногтей и в очи плискает.

По такой битве рад я спочиваю

На мяккой лавке так трудов збываю.

Все мне по мысли, одно то в печали,

Что злые люде жениться не дали.

Зависть проклята! Где мене полюбят,

Там злые люде тотчас мя разгудят,

Кто таков, как я,– да щастя не многа.

Ожените мя, молю вас для Бога!

Ручайте! Есть с чим – молодец дороден,

Есть што есть и пить и велми заводен²⁴⁷.

А про богатство хвалиться не смею,

Чтоб вор не окрал. А стану дарити,

Кто мя изволит скоро оженити.

И буду ему праведно служити:

Хлеб дармо²⁴⁸ ести и вино добре пити.

ползы ради душевныя православных христиан,

Божиим наставлением и пособием, а

трудоположением многогрешнаго во иеромонасех

Симеона Полоцкаго утяжанный²⁵⁰ и насажденный в

лето от создания мира 7186, а от Рождества еже по

плоти Бога Слова 1678, совершися аугуста в ... день.

Платон философии идеже учаше,

Академия то ся место нарицаше.

Трус²⁵¹ земли тамо часто обыче бывати,

учившымся мудрости страх мног содевати,

Имже они к мудрости себе устрояху²⁵²,

якоже учителем заповедь прияху.

1

Александр Макидонский елма²⁵³ услышаше

многи миры вне сего быти, воздыхаше:

«Горе ми есть, – глаголя, – яко ни едина

доселе сотворих мя мира господина!»

Земный о земных плака, нам же подобает,

да о Небесном мире сердце воздыхает,

Яко в нем обители душам не стяжахом,

яже многи в небеси от Христа познахом.

Небесный он человек, темже²⁵⁴ нам о небе

возвестил есть, амо²⁵⁵ же достизати²⁵⁶ требе.

2

Александр Леонида в нравех подражаше,²⁵⁷

егоже учителя в детстве си имяше.

И хождение²⁵⁸ его того подобися

ступанию; никогда того отлучися.

Нрави же злии бяху. Отсюду да знаем,

како чада пестуны²⁵⁹ злые развращаем.

1

Октавиан Август в Риме кесарь бяше,

шед ко Аполлону лжебогу, прошаше:

Кто по нем на престоле имать наступити²⁶⁰

и скиптра держатель хощет в Риме быти?

Лжебог же словесе не даде едина,

а кесарь молит: «Есть кая того вина?»

Он же даде ответ: «Не могу вещати,

противу малому отроку стояти.

Отрок мя еврейский, Бог сам пребогатый,

правитель отселе велит уступати.

И во ад плачевный нудит отходити,

и ты молчя тщися отселе отити».

Он убо возвращея, жертвенник создал есть

первородну Богу, напис²⁶¹ тому дал есть.

Бысть же сие, егда Христос Бог родися,

от Бога истинна лжебог обличися.

2

Августа кесаря людие любяху,

в число написати богов й хотяху.

Но явися ему, близ солнца стоящи,

в крузе злате Дева, Младенца держащи.²⁶²

И та есть жертвенник во пресветлом небе;

нача помышляти оттоле сам в себе,

Яко болей²⁶³ его той Младенец бяше,

егоже та Дева на руках держаше.

Абие возбрани себе нарицати

Господа, Дóндеже в мире обитати.

Бысть и сие, елма Христос Бог родися,

се поганым приход его возвестися.

3

Август преславный тогда царствоваше,

егда Христос Бог, спасение наше,

Изволил телом в мире ся родити,

еже бы люди своя искупити.

Сей божественных дел рачитель бяше,

с прилежанием тех испытоваше.

Слыша же, яко книги в мире бяху,

яже Сивиллы мудрыя писаху,²⁶⁴

Тех по всем странам велел есть искати,

велику цену злата за ня дати.

Сивиллы паки девы чисты бяху,

дар пророчества от Бога прияху,

Многия тайны веры написаша,

яко един есть Бог в мире, сказаша,

И яко хоте Бог человек быти,

от Девы чисты телом ся родити.

О волной страсти его прописаху

и смерть лютую писмены предаху²⁶⁵,

И яко хощет вселенней судити, –

то даде им Бог мирови вестити.

И многи ины составы писаху

нашея веры, яже Богом знаху.

Сицевы книги Август си стяжал есть,

с прилежанием оны прочитал есть,

Из них же изчерп, яко хощет быти

Царь новый в мире, с Девы ся родити.

Образ²⁶⁶ оному изрядный создаше,

сый в нечестии, Христа почиташе,

Надписав сице: «Первородна Бога

жертвенник сей есть». Честь се Христу многа

От царя, веры правыя не знавша,

но в службе идол скверных пребывавша.

Возбудися же той образ ставити

знаменем, еже сподобися зрети:

Возвед он очи на небесну страну,

зрит на воздусе Деву преизбранну,

Лучесы солнца предивне светящу,

во обятии Младенца держащу.

Ту сразумел есть того Царя быти,

иже от Девы име ся родити.

Сице движеся образ соружити,

от Бога данну честь царю творити.

Сей же царь Август Аполлона чтяше,

идола скверна, и за бога знаше.

Отцем й своим выну нарицал есть,

храм ему в своей полате создал есть.

В некое время тому поклонися,

да будущая скажет, помолися.

А демон, иже в идоле живяше,

силою Бога нудим, ответ даше:

«Детищь²⁶⁷ еврейский – Бог, богов правитель,

манием²⁶⁸ своим бысть ми повелитель, –

Из места сего днесь ми уступити

и во ад мрачный возврат сотворити.

Ты же отселе молча да идеши,

ответов моих не к тому²⁶⁹ возмеши».

То царь услышав, силе удивися

детища, иже от еврей родися.

Обаче веры правы не прияше,

в идолстей службе жизни конец взяше.

Пятьдесят шесть лет царство содержаше,

паче всех царей римских блажен бяше.

Восток и Запад, паче вся вселенна

его началству бяше покоренна.

Мир во дни его толик даровася,

колик от всех век едва в мире знася.

Се же бысть, яко царь мира хотяше,

в царствие его спасение наше

Строити в мире, Христос наш Спаситель,

рода нашего падша Возставитель.

Мир бысть, да слово его разширится

и сила чюдес везде прославится,

Да тако роди вси к Богу влекутся,

во нь²⁷⁰ веровавше, душевно спасутся.

Ибо в дни мира удобно ходити

и слово благо мирови вестити;

И людем спона²⁷¹ к слову не бывает,

егда мир сладкий в мире пребывает.

Полезно выну бдети, не много же спати,

ибо силен сон делом злым пищы даяти.

Иже²⁷² злобы злобником без казни²⁷³ прощает,

сам есть тать ли разбойник, яко попущает,

И зело люте Богом сужден имать быти,

яко мог – не хотяше злобы истребити.

1

Юже²⁷⁴ кто пищу во стомах²⁷⁵ впущает,

тоя он воню усты отригает,

Тако что в сердце свое кто влагает,

о том словеса часто составляет.

2

Беседуя со други, да ся не хвалиши,

но о немощех твоих умно да тужиши.

Безгласну рыбу пища услаждает,

юже на уде²⁷⁶ она похищает,

не знающи, что внутрь тоя таится,

бедная лстится.

Ибо абие рыбарь ю терзает,

удою тую к себе привлекает;

тако в болезни²⁷⁷ бывает ловленна,

таже снеденна.

Подобный случай есть в мире живущих,

благая²⁷⁸ его в блаженство имущих:

ибо егда та тщиво²⁷⁹ собирают,

уду глощают.

Егда же о них сердцем веселятся,

в житейстем море с удою носятся,

еюже потом бывают влачими,

врагу ловими.

В то убо время светло²⁸⁰ познавают,

како благая мира я²⁸¹ прелщают,

но уже несть леть²⁸² тогда пособити,

в снедь аду быти.

1

Благоденствие грешных безблаженно зело,

яко разрешает я согрешати смело.

2

В благоденствии не превозносися,

в злоключении терпелив явися.

Близ царя еси? Честь ти сотворися,

но тощно вины всякия блюдися:

Ибо тяжко есть оттуду падати

и неудобно есть паки востати.

Аще блуда гонзнути²⁸³ желателно тебе,

времене же и места гонзати есть требе.

Ибо время и место и святых прелстиша,

светилники чистоты, увы, угасиша.

Краль Наварры Каруль всеблудно живяше,

тем тепла природна скоро лишен бяше,

Еже врачи ему хотяше целити,

судиша Карула в сукно впеленити,

Во водце горящей²⁸⁴ добре моченное,

по хитрости врачев на то строенное.

Един убо от раб сукном обвиваше

и, яко велеша, на нем обшиваше.

Приключися нужда обрезанной быти,

еюже обвива сукно, овей нити.

Не случися же нож, свещу раб хитил²⁸⁵ есть

и нить помяненну огнем запалил есть,

От нити же сукно, в водце моченное,

якоже молние бысть запаленное.

Вопль велий врачеве и вси сотвориша,

но горящу кралю ничто пособиша:

Згоре огнем, яко похотми горяше

чрез всю юность свою, а не угошаше.

Бог есть все, мы же всячески ничтоже,

он всеблаг, аз зол. Помилуй мя, Боже.

Ты добра бездна, аз же бездна злобы,

ищу милости твоея утробы.

Без нея несть леть мне спасенну быти,

благоутробне изволь мя щадити.

Что Бог? Не может человек сказати,

дабы естество его описати.

Неизреченный он ся нарицает.

яко всякое слово превыжшает.

Августин рече: «Уне²⁸⁶ есть явити,

что Бог несть, неже что есть, известити.

Мыслим ли небо, землю, воздух, море

и вся сущая низу же и горе,

Яже зеница может созерцати,

всех тех не леть есть Богом нарицати.

Огнь, звезды, луна и солнце самое

несть Бог, аще есть и велми светлое.

Дуси горний, воинства премнога –

не Бог, но раби истиннаго Бога.

Что убо есть Бог? паки вопросиши.

Не вем сказати, вотще мя трудиши.

Око не виде, и ухо не слыша,

и в сердце, что Бог, помысли не Быша.

Аще же сердце не може пояти,

язык никогда возможет сказати.

Муж страннолюбец в сию злобу впаде, –

близка соседа свинию украде.

Посем Христос Бог оному явися,

в нища власата, странна²⁸⁷ претворися,

Желая²⁸⁸ его умиленным гласом,

еже стриженным быти себе власом.

Страннолюбец же в любви й приял есть,

власы острищи сам ножицы взял есть.

Начен же стрищи, к заду главы прииде

и ту две оце²⁸⁹ светле зело виде.

Страхом одержим, к странну глаголаше,

каково чюдо сие, – вопрошаше.

Странный муж к нему милостивно рече:

«Знай мя ты быти Христа, человече,

Иже отвсюду тайны созерцаю,

зрением моим бездны проницаю;

Тема очима аз видех с небеси,

егда свинию ты чюжду крал еси

И где заключи в яме устроенней, –

вся ми суть вестна во всей стране земней».

Сия известив, не увидим бяше,

странноприимец о гресе ридаше.

Виждь, читателю, яко бденно око

Божие видит и что есть глубоко.

Тем же и в тайне зла да не твориши,

завет Господень выну да храниши.

Еллином богатств бог бе, нареченный Плутон.

Аз его именую: воистинну плут он,

Плутает бо излиха и зело вплетает

в сети диаволския, яже уловляеть.

Хрома же писааху, егда в дом вхождаше,

а крилата, оттуду елма исхождаше,

Знаменати хотяще косно стяжание²⁹⁰

богатств быти, скоро же тех изчезание;

Яко зело медленно стяжанна бывают,

а многажды в един час вконец исчезают.

Аще же и послужат до кончины кому,

но по смерти нужда есть лишити иному.

Земля, злата и сребра жилы держащая,

не обыче та быти плодоносящая.

Точне²⁹¹, иже богати сокровищем многим,

неплодии суть Богови и людем убогим.

Богатым есть обычай щедро раздаяти

сребро тым, иже ведят кощунства²⁹² деяти,

И на суеты мира. А где подобает

в ползу нуждную дати, богач скуп бывает.

Закон естества²⁹³ вдову поучает,

да ся от сластей всяких удаляет.

А в благодати мертва та зовется

вдовица, яже сластно питается:

Сласть бо грех родит, иже умерщвляет

душу; тако смерть душевна бывает.

Вредно есть вдове много раб имети,

часто на тыя весело смотрети;

Наипаче иже красно устроени,

брад не имуще, власы утрефлени²⁹⁴:

Лица их стрелы во сердце пущают,

неопасную²⁹⁵ вдову уязвляют.

И девы красны, яже живут с нею,

дух красотою лстят ея своею.

Елма бо оны женихов желают,

между собою дерзостно играют, –

О тех их песни, о тех всяко слово,

а вдовы сердце любити готово.

Срам возбраняет любве изявляти,

а в персех пламен – нужда есть страдати.

Аще девицу в супружество дает,

сама во тайне месте воздыхает;

Не реку, – плачет, тако бо явится

слезами, еже во сердци таится.

Глаголет вдова: «Мужа не желаю,

до смерти тако уже пребываю»;

Но не есть твердо сие ея слово,

сердце жениха любити готово.

Славится²⁹⁶ токмо, да во чести будет,

но сей цвет славы не долго пребудет.

Егда бо жених лепый проявится,

абие ему в область²⁹⁷ поручится,

Повержет вдовство, водит быти мати,

неже едина в ложи почивати.

Сия о юных вдовах провещаю,

о старых ино слово помышляю.

Обаче может и во юных быти,

яже до смерти хощет в вдовстве жити;

Сицевой велми блюстися есть требе,

зазора²⁹⁸ в людех да не стяжет. себе.

Едва бо не вси обыкли зазрети

хотящей выну без мужа седети;

Что яст и пиет, камо, како ходит,

зрят и с коими лицы дружбу водит;

Мало от чина, то вси осуждают

и что не бяше миру оглашают.

Темже, о вдово, всесохранна буди

от дел таковых, яже блазнят²⁹⁹ люди.

Не имей раба красна пред тобою,

ни в красну ризу одежди³⁰⁰ плоть твою;

В доме ти пиров да не сотвориши

и на чуждыя да не участиши;

Гусли ушию да не услаждают,

очы на землю твои да смотряют;

Ягодиц³⁰¹ твоих да не румяниши,

бровей не черни, лица не белиши, –

Вся бо сия суть страсти буждение,

наводящая всех осуждение.

Аще начнеши вина довле³⁰² пити,

трудно можеши чистоту хранити; –

Вино бо мужы святыя прелщает

и девы в жены удобь претворяет.

Трезво, смиренно буди тебе жити,

аще хощеши в чистоте пребыти.

Блуднаго веема опасися ока,

да кроме³⁰³ всяка живеши порока.

Молитва тебе выну подобает

и дело благо, еже рука знает.

Жилище твое яко церковь буди,

мало да видят по стогнам³⁰⁴ тя люди;

Честныя вдовы тя да окружают,

девы чистыя ти да работают,

Да гнило слово от них не слышится,

но «слава Богу» всеми да гласится.

Тако в целости вдовство сохраниши,

за чистоту мзду в небе по лучший.

И у человек добре прослывеши,

правая вдова реченна будеши.

Вино хвалити или хулити – не знаю,

яко в оном и ползу и вред созерцаю.

Полезно силам плоти, но вредныя страсти

возбуждает силою свойственный сласти.

Обаче дам суд сицев: добро мало пити,

тако бо здраво творит, а не весть вредити;

Сей Павел Тимофею здравый совет даше,³⁰⁵

тойже совет да хранит достоинство ваше.

1

Воздержание аще безмерно храниши,

множицею души ти вред велий твориши:

Плоти бо изнемогшей ум не добр бывает, –

разсуждение в меру вся да устрояет.

2

Уне³⁰⁶ есть мерно по вся дни вкушати,

нежели долго от пищ ся держати:

Пост бо безмерный силу истребляет,

дух уныния и печаль раждает.

Кийждо³⁰⁷ человек врага си имеет,

иже пакости в пути ему деет:

мир, плоть и демон обычно стужают³⁰⁸,

рай заключают.

Торжище³⁰⁹ кратко, в пути беда многа,

нуждна³¹⁰ есть сладость Божия чертога.

Кто ж ту хищает, нужду деяй себе,

вселится в небе.

1

Всяческое дело время устрояет,

безвремение же оно истребляет.

Добро есть во ино время глаголати,

во ино же лучше слово удержати.

2

Преступство, егда требе есть слова, молчати

и в молчания время слово разширяти.

3

Воин в потребно время мечь свой извлекает,

в таково же язык твой слово да вещает.

Что наипаче от правды далеко бывает,

гласу народа мудрый муж то причитает.³¹¹

Яко что-либо народ обыче³¹² хвалити,

то конечно достойно есть хулимо быти.

И что мыслит – суетно, а что поведает,

то никоея правды в себе заключает.

Еже гаждает³¹³ – дело то веема благое,

а еже ублажает – то бохма³¹⁴ есть злое.

В кратце, что-либо хвалит – то неправо в чести.

Мир сей непостоянный весь лежит в прелести.

Не веруй убо гласу общему народа,

ищи в деле правды человеча рода.

Слово ветр развевает, а кто тому верит,

безразсудно срамоты мзду себе возмерит.

1

Говор³¹⁵ на воде вмале³¹⁶ исчезает,

гордый во мире тако погибает.³¹⁷

2

Якоже вино пиюща прелщает,

подобны гордость мужа изумляет³¹⁸.

3

Гордии в небо очы возношают,

якоже демон высоты желают.

4

Пустынник некто чюдотворец бяше,³¹⁹

но о святости горд быти начаше.

Усмотрев демон, в деву претворися

и, аки блудяй³²⁰, к нему прилучися³²¹.

Нача со плачем онаго просити,

да во келию изволит пустити

Пренощевати, да не расторжется

зубами зверей дивых³²², но спасется.

Прояви милость пустынник блудящей,

именем Бога онаго просящей,

Впусти в келию. Оле люта врага!

Егда преступи предел храмна прага,

Нача беседу честную творити,

потом блудныя глаголы вносити,

Имиже разжже мужа пустыннаго,

иже сложи мысль до дела блуднаго

И нача себе к тому устрояти,

со заблуждшею блудодействовати.

Тогда диавол смех велий содея

и ко прелщенну глаголаше сия:

«Камо, монаше, уже ныне еси

непщевавый³²³ тя жити на небеси?

Уже днесь даже сшел еси до ада,

идеже были не имать отрада».

То слышав, монах нача отпадати

надежды в Бозе, умысли бежати

В мир, и сотвори, еже смыслил бяше,

прочее³²⁴ жизни во блуде живяше.

Оле, что гордость людем содевает!

Даже во адску бездну низревает.

Всяк убо ея верный да блюдется,

занеже с нею ни един спасется.

1

Гостя чредит³²⁵ радость

паче, неже сладость.

2

Аще косвенно³²⁶ зриши,

зле ты гостя чредиши.

Како гражданство преблаго бывает,

гражданствующым знати подобает.

Разная седми мудрых суть мнения,³²⁷

но вся виновна граждан спасения.

Премудрый Виас даде слово свое,

гражданство быти преизрядно тое,

В немже закона, як царя, боятся

и царя, яко закона, страшатся.

Хилон блажит³²⁸, где законов слушают,

велесловных же ритор³²⁹ не глашают³³⁰.

Клеопул паки той град похваляет,

где безчестия всяк ся устрашает

Гражданин паче закона самаго,

на преступники в книгах писаннаго.

Периандер же то славить гражданство,

в немже всем прочим, имущым равенство,

Добродетелми зовутся лучшая

и наричутся злобы вся хуждшая.

Питтак похвалу дает граду тому,

в немже начальство не дается злому.

Фалес град блажит, где граждане мнози

ни пребогати, ни зело убози.

Солону град люб, в немже обид творцы

вся равно имут праведныя борцы,

Не токмо беду от них страдавшыя,

но ни едины тщеты³³¹ познавшыя;

Еще – идеже блазии³³² блажатся,

честь приемлюще, злии же казнятся;

Еще – и в немже граждане слушают

началных, – сии закон почитают.

Сия суть, яже крепят государства,

чинна и славна содевают царства.

Темную нощь денница светла разсыпает,

красным сиянием си день в мир впровождает,

Нудит люди ко делу: он в водах глубоких

рибствует³³⁵, он в пустынях лов деет³³⁶ широких,

Иный что ино творить. Спяй же на день много

бедне, раздраноризно поживет убого.

Уже среде небесе солнце бег свой деет,

палит нивы, а скоты лучми зело греет,

Иже в сени при водах от трудов хладятся,

жнеци пищею и сном по трудех крепятся, –

Так естество отчески строить еже быти,

закон всем пишет вещем нуждный сохранити.

Як заря день вещает, так нощь вечер вводит,

в хлевину си скот идет, орач³³⁷ в дом приходит,

Рало оставив, хлебом стомах укрепляет,

утружденныя силы пищми обновляет;

Таже сном сладким плоть си покоит стружденну, –

сон бо Богом дадеся в покой труду дневну.

Нощь мрачная тму страшну на землю наводит,

изветы часто, злобы и поводы³³⁸ родит

В готовых на вся злая, что злый ум вмещает.

Обаче своя игры, утехи нощь знает;

Временем есть полезна; но мудр сый блюдется

тмы нощныя, день любит, да в ней не преткнется.

Благоразумный некто, на царство избранный,

егда хотяше быти на то увенчанный,

Взем диадиму в руце, сице глаголаше:

«О честное увясло³³⁹, крашение наше!

Честно ты паче еси, нежели блаженно,

ибо, аще бы то ким было разсужденно,

Кия скорби, печали и бедства по тебе

последуют, не взял бы тя из земли себе,

Оставил бы тя в персти земней истлевати

и перстом не хотел бы тебе ся касати».

Диоген философ, егда умираше,

от друг обстоящих вопрошаем бяше,

Где изволить телу погребенну быти.

«Изволте мя, – рече, – в поли положити

На версе земленнем»³⁴⁰. Они отвещают:

«Тамо тело твое звери растерзают».

Он рече: «Палицу при мне положите».

Они: «Что ти есть в ней, друже нарочите³⁴¹?

Не почюеши бо, сый души лишенный».

Он же: «Векую³⁴² убо бываю смущенный:

Аще не почую, звери не досадят,

егда растерзавше тело мое снедят.

Где-либо хощете, тамо погребите,

мне во ин век с миром отити дадите».

Гражданин некто во Риме живяше,³⁴³

иже премного должен злата бяша,

обаче мирно век си проводил есть,

весело жил есть.

Концу пристигшу³⁴⁴, иже вручьствоваху³⁴⁵,

должнаго сребра судом поискаху.

Судия веле сущая ценити,

долги платити,

Все имение ни во что вменися³⁴⁶

противу злату, имже одолжися.

Тогда град римский почудися³⁴⁷ зело,

что жил весело.

Август же кесарь веле одеяло

его купити, аще бяше мало.

Приглагола бо: «Благ сей покров бяше,

под нимже спаше

Толикий должник. Мощно и мне спати

под тем покровом, печали не знати».

Дворски³⁴⁸ то рече, но печали знаше,

дондеже бяше.

Детищем малым, не разсудным сущым,

близ гор высоких детски играющим,

Видится небо на горе лежати

и оверх ея солнце путь свершати.

Темже стремятся на ню восходити,

дабы близ солнца и небесе быти,

Еже бы персты оным ся касати,

каково небо есть и солнце знати.

Елма³⁴⁹ же взидут на верх горы тоя,

суетны мысли видят быти своя, –

Ибо ту знают³⁵⁰, яко ся прелстиша,

на горе небо егда быти мнеша.

Мысленне гора – всяко достоинство,

честь высокая и мироначалство;

Тех лишеннии, елма возглядают

на высоту их, умом помышляют,

Яко на них есть блаженство небесно,

душевное же купно и телесно,

И в чести сущих мнят в небеси быти,

яко аггелы безпечално жити.

Ризам их светлым, спире³⁵¹ раб дивятся,

красным полатам и пиром чюдятся³⁵²,

Смотрят на славу и глаголют в себе:

«Ей, сии в мире живут, яко в небе.

О, кто бы нам дал на ту гору взити,

тако блаженным, яко они, быти!

Пожили быхом светли и весели,

якоже живут в небеси аггели».

К таким же мыслем дело прилагают,

на гору чести труды полагают,

Всякими средствы достигнути тщатся,

имением же и здравством томятся.

И елма тако взидут на верх ея,

постигнут хоти³⁵³ сбытие своея,

В то время знают, яко ся прелстиша,

егда блаженство ту быти судиша.

Тогда искусят, что блаженни Быша,

елма в юдоли мирно, лепо жиша.

Ту бо печали многи досаждают,

ту в своих скорбех людие стужают³⁵⁴,

Ту многа бедства, зависти и ковы³⁵⁵,

вражды и нужды, не обятны словы.

А болезнь равне тело грешно томит,

и смерть, яко ветр прежде древо ломит,

Еже на горе стоит вознесенно,

потом в юдоли еже есть смиренно.

Тогда бы ради возврат сотворили,

в юдоли паче, неже в верху жили;

Но человеческ срам я побеждает,

до конца в тузе³⁵⁶ жити понуждает.

Кто-либо убо лишен еси чести,

не тщится ея высоты долезти.

Веру ми ими, уне³⁵⁷ тако быти,

аще хощеши безскорбно пожити.

И спасенно же: ибо ничто тебе

препону деет, еже быти в небе.

О началных³⁵⁸ же святый Златоусты

своими рещи изволил то усты³⁵⁹:

«Чюждуся³⁶⁰, аще спасен может быти

кто от началных и на небо взити».

Аще же тако: Здравствуй, о начало,

несть ми с тобою дело ниже мало!

К небесней горе хощу аз творити

путь, дабы на ней во век веков жити.

1

Хощеши друга истиннаго знати,

послушай мало, имам ти сказати.

Друг есть, иже тя в гресех обличает

и злонравие твое обхуждает³⁶¹.

Друг есть, заочно тебе ублажаяй,

а в лице правду выну³⁶² ти вещаяй.

Друг, иже в нужде тебе помогает,

во день печали тщиво утешает.

Друг, иже за тя готовь изтрошати³⁶³,

яже изволил Господь ему дати.

Друг, иже к благим делом увещает,

а в злых ни мало помощник бывает.

Друг, кто о благих твоих веселится,

о злых случаех купно печалится.

Друг, иже в скорби время не оставит

и неизменну любовь си проявить.

Сицева друга требе есть искати,

паче сокровищ богатых стяжати.

Стяжанного же истинно любити

и взаим добро оному творити.

2

Егда краснотеплыя весны дни сияют,

в то время ластовицы с нами пребывают:

Гнезда лепят на домех, сладко воспевают, –

зиме же приближшейся, от нас отлетают.

Точне³⁶⁴ деют лжедрузи, ибо есть доколе

благо кому щастие, дружатся дотоле.

Блажат, служат, а егда щастие менится,

тогда лжедругов любы³⁶⁵ к иным отвратится.

Хощеши ли твоея душы цену знати?

Христос за ню изволи кровь свою отдати.

Срам честный³⁶⁶ лице девы велми украшает,

егда та ничесоже не лепо дерзает.

Знамя же срама того знается оттуду,

аще очес не мещет сюду и онуду,

Но смиренно я держит низу низпущенны

постоянно, яки бы к земли пристроенны.

Паки, аще язык си держит за зубами,

а не разширяет ся тщетными словами;

Мало бо подобает девам глаголати,

много же к чистым словом ушы приклоняти.

Алфонс краль арагонский неким обличися,

яко своима в деле рукама трудися.

Даде ответ краль мудрый: «Еда³⁶⁷ Богом крали

и естеством не к делу руце восприяли?»

Научи сим ответом: царем не срам быти,

рукама дело честно своима робити.

Стани, путниче, зде и умилися,³⁶⁸

где Епифаний телом положися.

Иеромонах, богослов искусный,

честно поживый, днесь уже бездушный,

Душу бо вручил царствующу в небе,

идеже и ты строй жилище тебе.

Или сице

Зде Епифаний, муж исполнь мудрости,

иеромонах, спрята своя кости.

По честней жизни свято преставися,

ты, читателю, о нем помолися.

Или сице

В гробе сем кости Епифаний честный

положил своя, учитель известный,

Иеромонах. Ты за нь помолися,

а сам в путь той же присно готовися.

Или сице

Грядый человече, возри зде и стани,

идеже положен отец Епифаний.

Иерей, в монасех кроткий, мудрый, честный.

рцы: да водворит й Господь в рай небесный.

Или сице

Зде лежит честный отец Епифаний,

изследник правый Священных Писаний.

В многих языцех мнози его труди,

за что вечная память ему буди.

Павел митрополит Сарский и Подонский,³⁶⁹

отходя с Египта мира в град Сионский,

В сем гробе остави честное си тело,

души подаждь, Боже, место всевесело.

Или сице

Павел митрополит зде преосвященный

многотрудным телом в гробе положенный.

Пастырь и учитель, страннолюбец велий,

душею да вселится во стране веселий.

Или сице

Павлу митрополиту Сарску и Подонску

даждь, Христе, со аггелы песнь пети сионску.

В семь гробе многотрудны мощи положившу,

Богу, Церкви и царству весь век свой изжившу.

Или сице

Зде лежит сирых отец и нищих питатель,

странных, книжных, церковных в дом свой призыватель.

Зде Павел митрополит положи си кости,

ты, Христе, всели душу в вечныя радости.

Или сице

Многотрудный зде Павел телом почивает,

митрополит бе саном, востания чает.

Странных, нищих, церковных и книжных чредитель³⁷⁰,

за что да подаст ему пир в небе Спаситель.

Зри, како благородный в землю обращенный

Георгий Пласковицкий, в пути убиенный.

Зде плоть лежит, а душа к небеси желает.

рцы: вечна ему память, тебе упрашает.

Или сице

Грядый³⁷¹, помоли о мне милостива Бога,

да ми беззакония оставить премнога.

Георгий Пласковицкий, зде опочиваю.

ты чай гроба, аз уже востания чаю.

Или сице

Зде Пласковицкий Георгий ждет неба,

твоея молбы душы его треба.

Убит разбоем, тебе увещает:

живи опасно³⁷², татски³⁷³ смерть хищает.

Или сице

Георгий Пласковицкий зде опочивает,

от разбойниц убиен, от тебе желает

Молитвы, читателю; «Кирие елейсон»³⁷⁴

рцы, а веждь, яко и тя смертный не минет сон.

Ехидна, елма ся самцу совокупляет,

главу его, в уста вземши, огризает.

Но чада смерть отца матери отмщают,

ибо в чреве сущи, оно пригризают.

Тако в зачатии чад отец мертвится,

в рождении тех же зла мати губится.

1

Род Христов по плоти Матфеем писася,

яко от Ессея в чине не прервася.

Имат же юношу себе прилученна,

сия есть честь, слава мужа божественна.

2

Марко благовестник глас нам провещает,

иже путь Господень строити вещает,

Глас вопиющаго во пустыни мира,³⁷⁵

темже при ногу си имеет два зверя.

3

Лука божественный имать тучна телца,

яко начать книгу от законна жреца,³⁷⁶

Иже в жертву Богу принесе кадила,³⁷⁷

егда во храме многа сияша кандила³⁷⁸.

4

Орел выше всех птиц под небом летает,

тако Иоанн всех сверстник превыжшает.³⁷⁹

Ибо извести нам Слово божественно,

яко благоволи быти воплощенно.

Брат некий в обители смиренно живяше

и без прекословия началных слушаше.

Тамо близ бяше блато, во немже живяху

многи жабы и воплем своим досаждаху

Молящымся иноком. Такожде случися

жабам кричати, егда жертва приносися³⁸⁰.

Началник, не претерпев, инока послаше,

да велит им молчати ему завещаше³⁸¹.

Се же рече смеяся, – а брат послушливый,

в правду посланна себе быти помысливый,

Иде к жабам и рече: «Именем Христовым

завещаю вам, жабы, не быти таковым.

Престаните отселе досадно³⁸² кричати!»

Оттоле гласа тамо жаб не бе слышати.

Ныне же человеци во церкви стояще,

молбы си при безкровной жертве приносяще,

Многим глаголанием досады³⁸³ творяют;

речеши ли молчати – никако слушают,

Еще огорчившеся³⁸⁴ хулят иерея,

обличения злобы не любят своея.

Наипаче щекочут язычныя³⁸⁵ бабы,

досаждающе паче, неже овы жабы.

Тщитеся убо, бабы, жабы подражати,

во время жертв духовных глас свой удержати!

На ниве мира сего демон – севбы³⁸⁶ жатель,

Бог же токмо оставших класов собиратель,

Ихже не може демон серпом си заяти³⁸⁷,

тыя Бог благоволит в гумно си взимати.

Зелену лву траву аще появиши,

алчбы во сирищи³⁸⁸ его не взбудиши,

Яко по естеству к траве не сложися,

но мяса зверь лютый ясти научися.

Противне³⁸⁹ чрез мясо, телцу предложенно,

алкание в чреве не будет рожденно,

Яко не обыче он мяса снедати,

но травою токмо чрево си питати.

Сице плотским людем глагол о небесных

несть в сладость, но слово сладко от телесных.

Духовну же мужу мерзка телесная,

желание родят, яже небесная.

Нин царь Семирамиду толико любяше

подложницу³⁹⁰, якоже сам оней служаше.

Та, видяши плененна царя себе быти,

рече к нему: «О царю, хощу тя просити

О вещь едину, токмо не могу дерзати,

дабы отречением³⁹¹ срама не прияти».

Царь рече: «О царице любезная зело,

ничто ти отреку³⁹² аз, извести ми смело».

Она лстивыя речи нача глаголати,

ласканием царское сердце умягчати:

«О царю прелюбезный, аще мя любиши,

едино прошение да ми исполниши.

Имам злата и сребра излише от тебе

и самаго ты еси мне поручил себе,

Едины токмо вещы лишенна тобою,

но, молю, ты мя тоя сподоби собою.

Желание ми в сердцы по вся дни стужает³⁹³

и возвеселитися право мне не дает;

Хотение мя томит, да мя ты почтиши

и поне³⁹⁴ на един день царство да вручиши.

Да аз изиду яве царски украшенна

и от всех, якоже ты, да буду почтенна;

Веления моего вси да послушают,

слово абие делом вси да совершают».

Царь, слышав, разсмеяся и рече си слово:

«О любезная жено, сие ти готово».

И абие повеле миру возвестити,

яко царь хощет жену свою воцарити.

И назнаменова день, в онже быти делу,

тако Семирамиду сотвори веселу.

Приближившу ся тому дни, царь завещает,

да всяк Семирамиды гласа послушает;

И аще бы кто дерзнул не послушен быти,

того, якоже врага, смертию казнити.

Приде день нареченный, место сготовася,

безчисленно множество народа собрася;

Изводится царица, честно посадися,

в царская облеченна, народу явися:

Вси ей поклонение, аки царю, даша

и приветство пречестно оней глаголаша.

Она повеления различна творила,

яко власть имущая, винныя³⁹⁵ судила.

Что-либо велела есть, во всем послушаху

и слово ея делом абие творяху.

По многих велениих – оле что дерзает! –

царя Нина связати воем завещает³⁹⁶.

Сотвориша то скоро, потом представити

себе³⁹⁷ повелела есть и обезглавити.

Послушливии раби слово сотвориша,

царя своего царства и жизни лишиша.

Тако зла подложница любовь возмездила,

воцаривша ю царя смертию казнила

И сама на престоле царстем утвердися.

Коварству злыя жены, читаяй³⁹⁸, дивися

И веждь, яко несть злоба под солнцем лютшая,

по сведетелству мудрых, яко жена злая.

Змий ядовитый тело усекает,

а жена злая душу убивает.

Тем³⁹⁹ некто рече, муж добре учены,

яко несть злоба, яко злоба жены.

Ин же: Уне есть со лвом обитати,

неже с женою злою пребывати.

Та бо мужеви зело досаждает,

а лев за пищу покорен бывает.

Питай злу жену снедми всесладкими,

она ти воздаст кознми всегоркими.

За мед яд она уготует тебе,

никогда жене злой верити требе.

Тоя злы нравы демон добре знает,

тем ю на прелесть⁴⁰⁰ он употребляет.

Где изнеможет сам демон прелстити,

тамо женищу злу тщится пустити.

Евва и не зла во Едем бяше,

а что чрез ону демон содеяше?

Коль паче много зла чрез злыя деет,

мой известити язык не умеет.

Иову, егда чада враг побил есть,

не добру жену на зло оставил есть,

Да может того прелстити женою,

емуже не бе доволен собою,

Да непозыбна⁴⁰¹ всякими тщетами

лестными жены позыблет словами.

Но иже Богом крепким утвердися,

и тоя словом недвижим явися.

О злая буря на Иова бяше,

егда и жена на злая прелщаше!

Токмо укрепи й десница Бога,

яко творяше дела блага многа.

Точне Иосиф во зле бедстве бяше,

елма госпожа онаго прелщаше,

Да соизволить скверно с нею быти,

похоти ея блудом угодити,

И аще Господь его не хранил бы,

всячески красный юноша блудил бы.

И ини мнози от жен погибоша,

или блудиша, или в гроб падоша.

Сампсон женою пресилныи прелстися,

связан и врагом дан, обезочися⁴⁰².

И Соломона жены злы прелстиша,

от Бога жива к идолом свратиша.

Иоанн святый живота лишенный,

Ирод осуди, женою прелщенный.

И елма Христос, спасение наше,

чрез страсти своя и смерть содеваше,

Чрез Пилатову тщася демон жену

действию тому быти оставленну.

Во сне ей страхи и беды творил есть,

да бы таинство препяти, мыслил есть,

Еже бы Христу за ны страдати,

а спасения нам бы не прияти.

Всячески убо злы жены хранися,

яко ко огню, к ней не приближися,

Ибо конечно⁴⁰³ имать опалити,

аще близ ея хощеши пожити.

Змий издалеча никого язвляет,

разве аще ся телу прикасает,

А злая жена, далече седящи,

может убити, токмо оком зрящи.

Глас ея – стрела, ядом напоенна,

еюже душа бывает мерщвленна.

Тем хотяй смерти от нея не знати

да опасется жен злобных и знати.

1

Соль из воды родится, а егда сближится

к воде, абие в воду сама растопится.

Тако муж сый от жены, к жене приближенный,

зело скоро бывает ею растопленный

От крепости во мягкость, мужества забудет,

яко едина от жен во слабости будет.

2

Железо каменеви егда приразится,

огнь с того, а не вода действия родится.

Тако аще муж жене будет приближенны,

не вода слез – похоти огнь будет рожденны.

3

Честный муж честней да ся не сближает

жене: тако бо честность исчезает.

Ибо лен с огнем не может терпети,

нужда сгорети.

Друг другу лен есть, огнь взаим бывает,

демон углие плоти разжизает,

да пожар душам обою сотворит,

грехом уморит.

4

Хотяй чистоту свою сохранити,

должен есть с полом противным не жити,

сожитие бо похоть возбуждает,

девства лишает.

1

Фороней, царь великий, егда умираше,

брату си Леонтию сице глаголаше:

«Совершенно прежих бых дни моя блаженны,

аще бых в супружество не приимал жены».

Брат вопроси: «Что тако?» Царь же отвещает:

«Кождо жену имеяй, вину⁴⁰⁴ того знает».

2

Человек, иже мудрость от Бога прияше,

о нейже во юности труды полагаше,

Аще восхощет жену в супружество взяти,

нужду имать мудрости тщету восприяти, –

Ибо не будет мощно с книгами седети,

удалить от них жена, удалят и дети.

Епикур, аще лютый сластолюбец бяше,

обаче женитися мудрым возбраняше.

И Феофраст в книзе си того возбраняет,

препятие мудрости женитву вещает.

Ей, не удобно книги доволно читати

и хотение жены в доме исполняти!

А коль многи потребы жена вымышляет,

кождо оженивыйся совершенно знает.

Ризы драгоценныя, бисери и злато

промышляй, супружниче, да имать богато.

Одеяния нова часто вымышляет,

на своя угодия⁴⁰⁵ весь дом истощает,

Рабынь хощет имети много украшенных,

в колесницах яздити драго позлащенных, –

Раби да последуют, вси да почитают,

камо ли двигается, да ю провождают.

А утружденну мужу не даст обнощь⁴⁰⁶ спати,

в ложи обыче ему о нуждах стужати⁴⁰⁷:

Ту жалостне глаголет, мужа укоряет,

аки о ней не добре в нуждах промышляет.

Инех мужей во образ⁴⁰⁸ супруги приводить:

«Се она красней мене одеянна ходит,

Ову же вси людие зело почитают,

а мене, за тобою сущыя, не знают».

К сим ревнивая жена обыче стужати:

«Что ты на ону жену любиши смотряти

И что со рабынею ты глаголал еси?

Где был еси в гостине⁴⁰⁹, то ми да повеси»⁴¹⁰.

Из торжища грядуща гневно вопрошает:

«Что принесл еси?» – Аще ни, то люте лает.

В гости аще пустиши, то обыкнет пити;

аще же не пустиши, не хощет и жити:

«Увы ми! – возопиет. – Коль есмь не блаженна

за злым мужем, от добрых другин⁴¹¹ отлученна!»

Сия и подобная досадно страдати,

а злыя изменити несть лет и продати.

Аще поймется⁴¹² нища, – в питании скудность;

аще богата, – нравы претерпети трудность.

Хощет бо, да на ону выну светло зриши,

красоту лица ея и нравы хвалиши.

Аще на ину когда возрети случится,

то, аки презренная, велми оскорбится.

Честным именем выну хощет звана быти

и праздник именинный на всяк год хранити,

Да о здравии ея весело пиеши

и наследницу богатстве ону содееши,

Да желаеши оней по тебе остати,

и все имение твое во область⁴¹³ прияти.

Хощет, да отца ея и рабыню чтиши,

а кормилице ея и дары носиши;

Кого-либо возлюбить, и ты да любиши,

по хотению ея присно да ходиши.

Аще дом ей вручиши, за нос возмет тебе,

аще же не вручиши, мнит презрену себе.

И тако к ненависти тебе обратится,

весь твой дом возмутити свары⁴¹⁴ устремится;

Аще не потщишися скоро примирити,

дерзнет о смерти твоей промысл сотворити.

Аще ризами ону светло украсиши,

многих очи на ея лице обратиши,

И она разгордеет⁴¹⁵: ту бедство творится,

чистота ея в скверну да не претворится.

Аще же красны ризы жене отречеши⁴¹⁶,

ропот, свар и котору⁴¹⁷ ея понесеши.

Негли⁴¹⁸ же потщишися ону соблюдати,

не устрежеши, аще хощет ины знати;

Не верный чистоты страж свое на ню око

впустит и чрез забрало, хотя есть высоко.

Не соблюдеши, аще сама не блюдется;

ейже лет, но не хощет, – чиста та зовется;

Красна ли: то многими любима бывает,

не лепа ли: то сама лепых лиц желает.

Любиму же от многих трудно сохранити,

а никому годныя не удобь любити, –

Обаче скорбь меншая нелепу имети,

неже лепыя нравы срамныя терпети.

Велие бедство тамо, где мнози желают

и различными кознми жену оболщают;

Не леть есть во целости той стене стояти,

на нюже тщатся от всех стран наветовати.

Суть и ина многая в супружестве злая,

яже ты, человече мудрый, добре зная.

На покойное место ко книгам склонися,

кроме⁴¹⁹ бед супружества век твой жити тщися.

Бе живописец добре изученный

в Роде, именем Протоген реченный.

Сей рябку⁴²⁰ тако живо написаше,

да же к ней живых множество леташе.

Инде змий тако живописан бяше,

якоже в птенцех пение держаше,

Иже Лепиду не даяху спати;

змий за то страхом не дал им пискати.

На Клавдиеве феатре прелщаху

род вранов окна, яже от вап бяху⁴²¹,

Непщующе⁴²² бо праведная быти,

тщахуся теми на ветр излетети.

Апеллес коня тако написаше,

якоже кони живыя прелщаше,

Мняще бо того коня жива быти,

не престаяху рзание⁴²³ творити;

Имже некая лица ся писаху,

яже знамена и черты являху

Живых, якоже бе возможно знати

физиогномом, что о них вещати.

Живот человеческий скоро претекает,

ибо, яко цвет селный, тако отцветает.

Здрав кто утро и весел, надеется жити

с Мафусаилом долго, силен, славен быти,

И се на вечер коса смерти посекает,

прекрасный цвет юности во тлю обращает.

Веселится кто ныне, славно торжествует,

а смерть невидимая косу на нь готует,

И се солнцу западшу, и он тожде деет,

падает в гроб, утро же смердит, ибо тлеет.

Оле непостоянства жития нашего!

Никтоже есть известен бытия своего.

Несть блаженство под солнцем, то бо токмо в небе,

хотяй жити блаженно, то заслужи тебе.

Тамо жизнь безсконечна и вечно блаженна,

тамо здравие присно, радость божественна.

Тамо мир есть без бедства, безбедство мирное

и вечность блаженная, блаженство вечное.

Любы⁴²⁴ совершенная тамо обитает,

совершенство любимо вечно пребывает.

Тамо страху несть место и печаль не будет,

ликование, радость во веки пребудет.

Нощи тамо не знают, день выну сияет,

а никому никогда варом⁴²⁵ досаждает.

Вси же единодушно в Бозе пребывают,

Его зрением умы своя услаждают.

Тамо здравие вечно, болезнь ни едина,

океан веселия, радости пучина.

Тамо правда царствует, никтоже прелщает

и сам ни от когоже прелщаем бывает.

Оттуду блаженнии никогда гонятся,

окаяннии тамо никогда впустятся.

Тамо ум без поблуды имать вечно быти,

память паки ничтоже возможет забыта.

Воля вовеки Богу будет подчиненна,

любы непритворная, сладость неизменна.

Чювства без вреждения имут пребывати,

никто печално имать тамо воздыхати,

Ибо отвсюду радость всего человека

извне и внутрь обидет без кончины века.

Живот тамо без смерти, без горести – сладость,

о Бозе, в Бозе, с Богом вечно будет радость.

О всеблаженная жизнь живущих на небе!

Кто тамо вечновати не желает себе?

Желайте, любимицы, вседушно желайте,

на всяко время и час в небо воздыхайте,

А зде тако живите, да бы угодити

делы Богу, и за ня⁴²⁶ восприятым быти

Во страну вечны жизни, ибо не вхождает

тамо, кто жизнь во злобах свою провождает.

Благодатию убо Господь ны спасает,

но и добрых деяний от нас он желает,

Да содействуем его святей благодати,

тако удостоимся жизнь вечну прияти,

Еяже аз всем верным усердно желаю,

и сам ко Богу щедру о том воздыхаю,

Да, простив моя грехи по своей милости,

общника мя сотворить вечныя радости.

Житие человека беднаго кто знает,

ни единей от вещей твердых уравняет,

Но скоропреходящым то уподобляют,

ихже во любомудрих⁴²⁸ почтени бывают.

И в Писании Святом тожде обретаю,

Иакова святаго слово поминаю,⁴²⁹

Иже между многими подобии дал есть

житию имя пары; нимало солгал есть.

Ибо якоже пара всходит теплотою,

тако жизнь наша тою, обое малою.

Паки, якоже пара в аер⁴³⁰ ся вращает⁴³¹,

тако житие наше скоро исчезает.

Третее, пара тонка и едва видится,

тако жизнь наша кратка и в немнозе зрится.

Еще: пару ветр малый скоро развевает,

тако жизнь нашу мала беда истребляет.

Пятое, пара мрачна во облак густеет,

тако в мраце невеждства вся жизнь наша тлеет.

Шестое, мятеж в паре премногий бывает, –

жизнь наша безмятежно стояти не знает.

По сих, пара обыче в воду ся вращати,

а жизнь наша во слезы вестся⁴³² изменяти.

Наконец, яко пара к земли ся вращает,

подобне тело наше в ту ся обращает.

Оле непостоянства! Оле изменности!

Скоро в тлю превратятся и бедныя кости.

Житие временное недолго пребудет,

а вечное каково кому, Бог весть, будет.

Ты, Боже, настави ны тако в мире жити,

еже бы вечность в небе светлом наследити.

Домовит некто живот временный лишаше⁴³³,

призвав сыны, к ним слово сие глаголаше:

«Возлюбленная чада, се вы оставляю,

а где есть сокровище мое, извещаю:

В винограде⁴³⁴ закопах. Того вы ищите,

а мене, отходяща во ин век, простите».

То изрек, преставися. Погребше й чада,

с мотыками идоша на труд винограда.

Воскопаша и везде, но не обретоша

искомаго, – лозы же плод мног принесоша,

Иже елма собрася, много сребра взяша

и то быти реченно от отца познаша.

Темже⁴³⁵ яша на всяк год виноград когтати, –

не в земли, но от трудов сокровищ искати.

Врачевства, во ковчезе⁴³⁶ егда пребывают,

недужным ни малую помощь содевают;

Подобне аще злато замкненно хранится,

стяжателю⁴³⁷ прибыток ни един творится.

Тако закони в книгах всуе положени,

аще прилежно в царстве не будут хранени.

В некоей стране змий превелий бяше,

близ моста лежя, вред лютый творяше.

Кони и волы и всяк скот хищал есть

и путь творшыя люди поглощал есть.

Тем путем святый епископ пустися

Донат, а змий на нь гладный устремися,

Разверз челюсти, святый наплеваше

в гортань, и знамя крестно⁴³⁸ содеяше.

Того не терпя, змий той умертвися,

о немже страна вся возвеселися.

Осмь супруг⁴³⁹ волов зла гада везоша

на поле, тамо огнем и сожгоша.

Алверт Великий зело премудр бяше,⁴⁴⁰

тайны естества дивны исписаше.

Егда же века старости дожил есть,

мудрости всея конечно⁴⁴¹ забыл есть.

Феодорик же, Канисий реченный,

о смерти брата Петра увещенный,

Толь ужасеся, даже забы всего:

книг писания, имене своего.

Подобне Корвин, ветий⁴⁴² преученный,

недугом долгим люте удрученный,

Забы имене своего вещати.

Коль память слаба, мощно по сих знати.

Земли три части мокнут под водами,

четверта токмо суха под ногами

всех есть ходящих и разум имущих,

и зверей сущих.

Краль галлийский Бреун⁴⁴³ деву возлюбил есть

и яко с женою с нею нечто жил есть.

Она же не право онаго любяще,

но точию злато лестию взимаше.

Позна лицемерство краль хитрыя жены,

уразуме, яко бе ею прелщенны.

Умысли ю златом довле насытити

и лесть⁴⁴⁴ не без казни должныя пустити.

Повеле воинству злато ей метати,

ей же седшей от них оно приимати.

Метающе убо, купу⁴⁴⁵ сотвориша

толь велику, даже жену завалиша,

Яже не стерпевши тяготы от нея –

и злата лишенна, и жизни своея.

Златый гроб стяжала любившая злато,

но горе бяше ей тогда зрети на то.

Царь локренский Салевкий егда царствоваше,

закон во своем царстве сей народствоваше:

Да кто прелюбодейству виновен явится,

абие очию си света да лишится,

В мале времени по том сын его единый

тому преступлению содеяся винный.

Уведе отец о том, совет собирает,

на обезочение сына осуждает.

Граждане со слезами к царю припадают,

оставления казни сынови желают:

«Прости сына, о царю, грех его остави,

наследника царствия от казни избави.

Мы, иже под законом, должни казнь страдати,

аще веления ти будем презерати.

Но сын законодавец твой нам имать быти,

убо изволи его казни свободити».

Царь, истинны хранитель, вопреки вещаше,

всяко обезочити сына осуждаше.

По мнозем же прении царь гневен явися,

сей суд последний из уст его испустися:

«О, граждане честнии, болезнь ми отвсюду –

сын любезен, а правды не растлю отнюду.

Грех винен отмщению; от вас моление,

да преложу на милость злобы⁴⁴⁶ отмщение.

Обое ми досадно: и еже простити,

и ваше желание презренно пустити.

В недоумении есмь, что лучши избрати:

вам ли или истинне делом угождати?

Но обема угожду: вас ради простится:

единаго сын ока веема да лишится.

За правду же другое мне изято буди,

да не рекут неправа мене царя люди, –

Да очы, а не око, аще не в едином,

но во отце изяты будут купно с сыном».

И совершися суд сей с великим ужасом,

в образ правды будущым сотворенный часом.

Подобне Бог изволи щедрый сотворити:

хотев роду нашему ослабу явити,

Дал есть сына своего до смерти страдати

плотию, да бы во век нам не умирати.

И тако довле правде Христом сотворися,

казнь на него и на ны полма⁴⁴⁷ положися.

За наш он грех пострада, остави в нас око,

с нимже мощно нам взити на небо высоко.

Темже он есть свет мира, яко сам речеся,

его светом в свет вечный род наш возведеся,

За что ему честь, слава во вся веки буди,

«Слава ти, щедрый Боже», – да рекут вси люди.

Иконописец некто благочестив бяше,

ко Матери Божией любовь соблюдаше.

Обыкл же образ ея прекрасно писати,

а демона под ноги ея полагати,

Скаредно⁴⁴⁸ писаннаго, – за что разярися

враг и жестоко ему претяй⁴⁴⁹ появися,

Обещая велику пакость сотворити,

аще не престанет й тако скаредити.

Зограф⁴⁵⁰ же врагу рече: «Аз тя не боюся,

паче скаредство твое явити потщюся».

Исчезе демон с гневом. По том случай бяше, –

зограф образ Девыя⁴⁵¹ на стене писаше

В храме некоем, – тамо не забы явити

и скаредства вражия под ноги вместити,

Изображая, яко та есть она жена,

еюже змия того бе глава сотрена.–

Враг, не терпя досады, хотя й свалити,

потщася вся подставы древяны ломити.

Тым убо падающым, зограф он смутися,

но Божией Матери молебно вручися.

И простре образ руку, мужа похищая,

от падения смертна чюдне свобождая.

Падоша вси подставы, зограф же висяше,

держим рукою Девы. Оле чюдо бяше!

Что видяще людие, подмост пристроиша,

зографа кроме вреда к земли низпустиша,

А Христа Бога Матерь честно величаху,

содеянное чюдо миру возвещаху,

Демонския же козни в конец обругаша, –

егоже падению винна быти знаша.

Отец некто изрядно сына воспиташе,

жене его сочетав, наследие даше.

По мале обнищав сам, нача приходити

в дом сыновень, еже бы алчбу утолити.

Питаше кратко время сын отца своего,

потом нача косвенно смотрети на него.

И ял есть бобом токмо онаго питати,

сам же сластная тайно с женою кушати.

В един день убо отец к нему прихождаше,

а он печена певня⁴⁵² с женою ядяше;

Сын восхитив то брашно во скров⁴⁵³ сохранил есть,

отцу по обычаю бобы представил есть, –

Иже насыщся иде, Зидеже бе требе⁴⁵⁴,

а сын потщася взяти ово⁴⁵⁵ брашно себе.

Прииде к скрову, и се иже сохранися

петел⁴⁵⁶ на снедь во жабу страшну преложися

И в ненасыщенныя злаго мужа очи

и на лице безстудно неизбежно⁴⁵⁷ скочи;

Емуже тако силно чревом прилепися,

да же никим образом того отлучися.

И тако всескаредно на лици лежаше,

то гризущи, ядом си всего исполняше,

Да же от того яда оному умрети.

Кайтеся, не чтущий родителей дети!

Инии пишут, яко бысть ему ослаба –

за.слезы прежде смерти отпаде та жаба.

Епископ Могунтийский нищих не любяше,

туне⁴⁵⁸ ядущы мышы оны нарицаше.

Егда же глад во стране велий сотворися,

тогда число убогих велми умножися.

Он нищененавистник скупством держим⁴⁵⁹ бяше,

от демона лукавый совет восприяше.

Собра нищих множество в житницу пространну,

милостину сказуя им уготованну.

Егда же собраннии от глада стеняху,

от него хлеба в пищу умилно прошаху,

Рече ко рабом своим: «Се воплствуют мыши, –

восхити кождо⁴⁶⁰ пламень, тыя да палиши».

Раби житницу с теми нищими спалиша,

веление безбожна мужа исполниша.

Но злому делу зла казнь Богом сотворися:

нечестивый епископ червми расточися;

И где либо на стенах имя его бяше,

дивне род мышей того писмо истребляше

В знамение известно, яко бяше тое

из книг жизни истренно имя проклятое

И душа, примерзкая яко в ад вержеся,

червием неусыпным ко снеди дадеся.

От праведна Судии прав суд сотворися.

Сия слышай, ко нищым милостив творися,

Да Господь нищых милость свою явит тебе

и питает тя хлебом жизни зде и в небе.

В еретичестей стране жена една бяше,

яже во рождении болезни страдаше.

Стекошася другини, в нихже бе едина,

яже чтила есть матерь Бога отца Сына.

Та раждающей рече: «Аще ся вручиши

Деве Марии, помощь скорую узриши».

Она скверными усты хулу отригаше,

Деву чисту именем свинии назваше,

Глаголющи: «Не хочу свинии призвати,

не имам ся во веки аз оней вручати».

Оле скверная уста! Что не онеместа?

Како толику хулу глаголати сместа!

Но не стерпе ей Господь буйства изреченна,

ибо блядословица тужде бысть казненна:

Ибо в место младенца прасята родила,

черная и мертвая, темже ся явила

Сама быти свиния, мерзкая душею,

и вепрь адский живяше в супружество с нею.

Во граде превелице некто царствоваше,

многими земли, страны славно обладаше,

Емуже даде Господь супругу благую,

благочестным житием доброцветущую.

Той умыслил святая места посетити,

идеже страда Христос, поклон сотворити;

Восприем убо путь свой, странствие творяше,

а супруга во граде царственном осташе.

При ней же и брат царский, юный телом, был есть.

иже не мало время доброчинно жил есть.

Елмаже прият возраст, нача сверепети

и на красная лица женская смотрети,

А занеже царица зело красна бяше,

очы своя на ону часто обращаше,

И нача безвременно⁴⁶¹ к оней приходити,

таже не убояся мысли си открити,

Что любовию ея велми палим бяше

и плотека сожития с оною желаше.

Царица удивлшися безстудствию его,

не яви лица ему весело своего.

И яла есть к чистоте словом увещати,

да бы не мыслил братня ложа оскверняти.

Он, посрамлен тогда быв, печален явися

и воздержен на неко время сотворися,

Но демону палящу паки его тело,

еще дерзнул к царице приступити смело

И о нечистом деле точне⁴⁶² глаголати, –

даже не зна царица, что с ним содеяти.

Рече убо оному: «Имам на пирг⁴⁶³ ити,

во еже бы ся нечто тамо утешити;

Ты мене аще тамо един предвариши,

желаемое дело удобь получиши».

Он с радостию иде и на пирг возшел есть,

ожидая царицы, на долзе седел есть.

Она в той час лествицу велела отяти,

да бы не к тому дерзал словом ей стужати⁴⁶⁴.

Пристави же два раба оному служити

и две деве нуждная по вся дни носити,

Яже свыше вервием⁴⁶⁵ он к себе влачаше

и сосуды вниз тем же вервием спущаше.

Тако седе целое лето и другое,

да же царь возвратися во царствие свое.

Емуже близ пришедшу, царица мыслила,

да бы честь достойную царю сотворила.

Грады, веси и пути строити веляше,

сама во стретение царское идяше

С боляры и велможи. Но и заключенна

царска брата содея тогда свобожденна, –

Иже предварь⁴⁶⁶ царицу ко царю течаше,

целование ему достойное даше.

Царь, видя брата бледа и во долгих власах,

непщева⁴⁶⁷, яко болен бяше в многих часех;

Ят его о здравии плоти вопрошати,

худости и влас долгих хоте вину знати.

А занеже брат с царем на едине бяше,

на честную царицу клеветы вещаше,

Глаголя: «Яко жена не есть верна тебе,

многи прелюбодеи собрала есть себе,

С нимиже ложе твое выну оскверняше

и мене на зло дело часто увещаше.

Но бояся аз Бога, не хотех пребыти,

аще бы ми от нея и убиту быти.

Она, яко по воли мене не имяше,

на пирзе мене гладом и хладом томяше».

Царь, услышав глаголы, веру брату ял есть,

царицу погубити во ум себе взял есть, –

Яже о беде своей ни от части⁴⁶⁸ знаше,

во стретение царю радостно идяше.

И пришедши смиренно ему поклонися,

лобзание подати царю приближися, –

Иже, гневом палимый, ону похитил есть

за власы и о землю люто ударил есть; –

Яже ели живая на земли лежаше,

ничто слышя слов мужа, ничто глаголаше.

И он в ярости блудом ону обвинил есть

и смертию казнити абие судил есть.

Призвав же рабы своя, веле восхитити

жену на колесницу, скоро овозити

В далекочюжду страну и смерти предати,

во еже бы никому о ней вести взяти.

Раби царское слово делом сотвориша,

вземше на колесницу, ону возложиша

И в далеку пустыню, бедну, отвезоша;

в нюже по мнозех дниех егда приидоша,

Зашедше во глубину, хотеша убити,

но сердца жену красну начата любити.

Первие убо ону блудити хотеша,

потом же погубити волю си имеша.

И елма яша ону к земли полагати,

она к Господу яла слезы источати,

Просящи пособия, да не оживится,

но точию⁴⁶⁹ от злы раб не осквернится.

Егда же паки ону нудиша лежати,

она гласом велиим яла есть кричати.

В то время некто силный близу путь течаше

и вопль сущий в пустыни во уши прияше.

Притек с людми, обрете борющуся жену

со скверными рабами, но не одоленну;

Мня разбойники быти, оны погубил есть,

а благочестну жену скверны свободил есть.

И зря благообразну, нача вопрошати,

да бы о случаи си хотела сказати.

Она достоинство си пред ним утаила,

да приимет во рабу прилежно просила,

Токмо да не понудит в чистоте страдати,

а она верно во всем хоте работати.

Вельможа, видев беду, то ей обещал есть –

не прикоснутися ей – и с собою взял есть.

Пришед же в дом свой, жене по чину сказаше,

яко ту жену честну во рабу си взяше.

Жена, зрящи лепоту ея, удивися,

благонравию паче того почюдися.

Егда же дни доволны верно им служаше,

Божиим пособием всем любима бяше.

Князь убо со женою сына ей вручиста,

да наставляет его яко весть, просиста.

Она того младенца тощно⁴⁷⁰ пествоваше,

здравие его паче своего храняше.

И о сане ни слова своем известила,

но елико можаше в тайне сохранила.

Присно же ко Господу молбы возсылаше,

во бдении и посте мнозе пребываше;

Емуже враг завидев, хоте спону⁴⁷¹ дати,

да бы ю в супружество кому-либо взяти.

В то время в дворе князя брат его живяше,

иже воинску службу храбро совершаше.

Тому демон во сердце любовь к ней вложил есть,

иже ю в супружество прилежно просил есть:

Она всеми образы ему отрицаше,

яко в чистоте жити имать, глаголаше.

Брат княжий разгневався, ял есть промышляти,

како бы отмщение жене той отдати.

Во едину убо нощь, егда утрудися

жена и с отрочатем спати положися,

Он во первосоние отрока заклал есть,

а ей спящей во руку нож держати дал есть.

Бедная, не знающи, что враг ей содея,

возбнувши⁴⁷², познала нож у руки своея;

Потом кровь отрочате многу ощутила,

страшным гласом абие⁴⁷³ мног вопл сотворила.

Тогда со свещами к ней мнози притекоша,

отрока закланнаго при ней обретоша

И нож, во руце ея держимый, узреша, –

ону заклавшу быти вси согласно реша.

Родители со страхом ту же прибегоша,

от жалости о сыне едва не умроша.

И враг, брат княжий, ту же абие явися,

аки не знаяй дело, на жену ярися:

Всяких мук достойную осуждая быти

и не престаше брата к тому приводити.

Но Господь сердце его кротко сотворил есть,

о жене того дела никако мыслил есть;

Аггел Божий во сердце его полагаше,

яко онаго врага то зло дело бяше.

Темже не хоте жены на муки отдати,

точию умысли ю за море изгнати;

К корабленником убо слезную послал есть,

в чюждых ю оставити странах приказал есть.

Они, приемше жену, за море плаваху,

а зряще жену красну, похотми горяху;

Наченше ей безстудно о том глаголати,

да бы ся не отрекла с ними пребывати.

Она, яко глас змиин, сей от них слышаше,

всячески неистовым себе защищаше;

Яша убо лютии плачущей претити⁴⁷⁴,

яко, аще не ляжет, имут утопити.

Она рече: «Убийте или утопите,

точию плоти грешней скверны не творите!»

Сквернии, елма ничто успети могоша,

на пустый остров некий ону извергоша.

По немже она хождши зело утрудися,

хладна сущи и гладна, спати положися.

Елма же уснула есть по молитве мнозе,

с упованием целым о Господе Бозе,

Тогда Мати Божия спящей ей явися,

еяже, яко солнце, лице просветися,

И рече ей: «О, жено, много ты страдала,

да бы супружескую чистоту сдержала.

Отселе не имаши искусов прияти,

Бог ти имать от всех враг свободу подати;

Обида и невинность твоя проявится,

а злокознство врагов ти светло обличится.

Собери токмо траву, яже под главою,

прокаженных будеши исцеляти тою;

Тем художеством имать Бог тя прославити

и пред лицем мужа ти здраву поставите».

Возбудившися она, зело рада бяше,

с молитвою слезною траву собираше.

И рукава оною своя исполнила,

потом, во корабль вшедши, чинно усушила, –

Ибо в третий час на день корабль приближися,

правлением Божиим к оней устройся.

Она корабленники яла есть просити,

да бы ю изволили в корабль свой впустити;

Они, видяще жену честну, сотвориша

милость с нею и в корабль, да плывет, впустиша.

Преплывши убо море, в град некий вступила, –

прокаженна травою тамо исцелила,

Потом и ины многи тою исцеляше,

мало ея во вине пити подаяше,

Слава о ней велика везде разширися,

даже и князю тому слышати случися,

Егоже брат, отрока при оней заклаше, –

той же враг проказою в то время боляше.

Хотя убо князь брата того исцелити,

посла рабы ту жену к себе умолити,

Яже по многих молбах в град его идяше

и в дом вниде, но никто оныя познаше.

Прием ю князь, начал есть прилежно просити,

да бы хотела брата его исцелити,

Она, Богом правима, сице глаголаше:

«Исцеления дело несть то сила наша;

Бог врачь есть всемогущий, убо того требе,

да грехи своя скажет брат твой при мне тебе

И при седми послусех⁴⁷⁵, тогда исцелеет;

без того врачба моя силы не имеет».

Князь брату слово ея скоро известил есть,

а на исповедь его едва увестил⁴⁷⁶ есть.

Собравшымся убо всем, грехи сказоваше

многи, а о убийстве сына не сказаше.

Целителница рече: «Вижду тя таити

грех некий, того ради не могу целити».

Князь брата всеприлежно нача увещати,

да бы, ничтоже тая, потщался сказати.

Видя же, яко болный страхом держим бяше,

аще бы на нь⁴⁷⁷ смерть мыслил, сказати веляше,

С клятвою обет дея, что имать простити,

о отмщении злобы никогда мыслити.

Тогда веру ем⁴⁷⁸ болный, нача воздыхати

и многия из очес слезы изливати;

С покаянием сердца грех свой изявил есть,

яко он княжа сына иногда⁴⁷⁹ убил есть,

Отмщая кормилице, юже он любяше,

а она в супружество с онем не идяше.

Сей глагол князь услышав, зело умилися,

изгнания честныя жены прослезися;

Жаль бе сына умерша, но одолеваше

жаль, яко невинную жену он изгнаше.

Поплакав же час некий, просил есть от жены,

да бы брат, аще и враг, был уисцеленны.

Она по обычаю вином напоила

с травою и абие целбу⁴⁸⁰ сотворила.

Вси возрадовавшеся, жену ту блажиша,

но о изгнанней жене умилно тужиша.

Она же им рекла есть: «Печаль отложите!

Аз изгнанная вами, – Бога восхвалите,

Яко чрез мене, грешну, целбу сотворил есть,

здраву мя на ту вашу нужду возвратил есть».

Князь со женою слышав, зело веселися,

да с нима пребывает, прилежно молися;

Многая ей богатства радостно даяху,

исцеленному да есть супруга, прошаху.

Но она рече: «Несть леть того ми творити,

еще бо ми далече подобает ити».

И почивши ту нечто, в путь свой запустися,

от князя же ей почесть многа сотворися.

Даров от них прияти никаких хотяше,

но целением болных в пути ся питаше.

И прииде во град свой, в немже обитала,

но яко бе царица, никому сказала.

И тамо убо болных премного целяше,

даже глас ушес царских о ней дохождаше.

А в то время брать оный, ю оклеветавый,

близ смерти проказою бе изнемогавый.

Посла убо царь скоро жену пригласити,

да бы брата недуга того свободити.

Целебница пришедши, недуга смотряше

и о исцелении надежду творяше,

Аще токмо изволить вся грехи явити

пред царем, яже ему случися творити,

Пред архиереем же и пред всем сигклитом⁴⁸¹,

и не тяжка бысть царю тем она советом.

Царь убо рече брату вся грехи сказати,

нимало и о смертных страха содержати.

Собранным убо бывшым, грехи сказоваше,

но иже о царице, во сердце держаше.

Целебница рекла есть: «Нечто ты таиши,

от моего врачевства целбы не влучиши»⁴⁸².

Царь прилежно ят⁴⁸³ брата о сем увещати,

да бы не боялся всех грехов си сказати.

Тогда он рече, слезы из очес пущая:

«Оле, беззакония моя суть тяжкая!

Аз невинну царицу разлучих с тобою, –

о царю! – яко она не пребысть со мною.

Аз, окаянный, ону умышлях прелстити,

а она никакоже хоте блуд творити;

Моею клеветою она погубленна, –

се великая злоба моя всем явленна».

Царь услышав, ят себе за власы терзати,

по лицу бити, «увы, увы!» глаголати:

«Како аз без вопроса дерзнух осудити,

тако чистую жену живота лишити?

О, горе мне, бедному! Имам ответ дати,

от Царя Небеснаго казнь люту прияти».

Сицевая прогласив, к брату обратися,

о гресе и болезни его умилися.

И плакався доволно, к целящей вещаше:

«Потщися исцелити, – се брат вся сказаше».

Она дала есть траву ему с вином пити,

и абие в здравие нача приходити.

И по мале времени весь здрав сотворися,

о немже царь с боляры радостен явися.

Но слезы радость его полма⁴⁸⁴ преплетаху,

о невинной царице из очес течаху, –

Что и боляре зряще, умилно седеша,

о тойже во печали превелицей беша.

То видящи царица слез не удержаше,

но яко струи воды из очес точаше.

Егда же вины⁴⁸⁵ тех слез от нея прошаху,

от словес ю царицу бывшую познаху,

Поряду⁴⁸⁶ бо вся сказа, яже с нею Быша.

Царь, егда ты глаголы от нея услыша,

Нападе ей на выю, нача лобызати,

прощения за грех свой, иже к ней, желати.

И в веселии мнозе хоте ю пояти

с собою, яко прежде с нею обитати;

Царь во супругу ону себе приимаше,

сигклит ю за царицу имети хотяше.

Но она ко епископу слово обратила:

«Веждь, отче, яко обет в скорбех сотворила,

Еже не к тому⁴⁸⁷ мужа до кончины знати,

но в иночестем чине Богу работати.

Аще убо обет сей ты мой разрешиши,

аз не буду виновна, ты же да узриши:

Бог истяжет от тебе за мене ответа,

за зло преступление моего обета;

Аще ся человеком угоден явиши,

всяко разрешением Бога огорчиши».

То слышав, архиерей обет утвердил есть,

иноческия ризы на ню возложил есть.

И тако до конца си Богу работаше,

егоже пособием сохраненна бяше

От скверны и от смерти, – купно Матерь Бога

Марию прославляше за благая многа,

Яже ей в беде бывшей матерски явила,

егда траву сказавши целбы научила.

О, жены предоблия!⁴⁸⁸ Коль много терпяше

чистоты ради! – а Бог ону соблюдаше.

Тако всем женам требе доблественным быти

и во нуждах чистоту не вредну⁴⁸⁹ хранити,

Паче нестерпимую смерть себе избрати,

неже осквернению плоть свою предати.

Петель ногами обыче копати

землю и пищи в ней себе искати.

И аще злату цату⁴⁹⁰ ископает,

со молчанием ону презирает.

А случит ли ся червя ископати,

кричит и тщится кокоши⁴⁹¹ призвати.

Равне клеветник доброты честныя

презренны имать, что цаты златыя.

А черви грехов аще усмотряет,

всякое око зрети призывает.

О злобы люты! Яже таителна

явленна творит, таит явителна.

Купец некто богатый во граде живяше,

но, расточив богатство, зело обнищаше.

Сей, пришед к жидовину, у него просил есть

взаим сребра на куплю, жид не отвратил есть

Лица от просящаго, токмо ему рече:

«Даждь ми залог на сребро, добрый человече».

Купец отвеща ему: «Не имам что дати,

но споручника⁴⁹² дам ти, ты изволи взяти,

Споручника же велми честна и благаго,

дам Николая тебе, отца пресвятаго».

Жидовин рече: «Слышу того мужа быти

праведна, ни обыкша никого же лстити;

Споручению его хощу веру яти

и тебе взаим сребра яко требе дати».

Совещавшася убо в монастырь идоста,

в храм свята Николая оба приидоста.

И внегда пред образом его има стати,

купец он христианин ял есть глаголати:

«Олтарь, пред ним же стою, и отца святаго

Николая даю ти, яко праведнаго

Споручника за сребро, – яко ти воздати

имам в день нареченный, а никако лгати».

Жид на глаголы сия сребра ему дал есть,

он тем благополучно куплю содеял есть;

Пособием Божиим богат сотворися,

скоро нужда нищеты бывшия забыся.

Пришедшу же дни, в онже долг нужда воздати,

моли купец ов жида, еже еще ждати.

Жид три краты оному время продолжаше,

а он в сердци лукавый умысл соблюдаше.

Напоследок, егда жид оному стужал⁴⁹³ есть,

он со клятвами рече, яко долг отдал есть.

Жидовин пред судии онаго призваше

и суда правдиваго на лживца прошаше.

Судии жидовина судом оправдиша,

да купец сребро отдаст, чинно присудиша,

Или да клятву деет, яко долг отдал есть.

Он сие средство, точне и жид, восприял есть.

В день убо уреченный мнози ся стекоша,

с купцем и с жидовином в монастырь идоша.

Купец же злокозненный жезл свой издолбаше

и во нь⁴⁹⁴ цену во злате за долг вложил бяше.

Егда убо нужда бе клятву содеяти,

дал купец жидовину жезл свой подержати,

Да тако правда будет, яко отдал ему,

яко взаим дателю что должен своему.

Жидовин жезл со златом в руках си держаше,

о козни купца того ниже помышляше.

Оному, жезл держащу, клятву сотворил есть

купец, пред Николаем люте согрешил есть.

По клятве паки жезл свой от жида прияше,

тако не во лже клятву быти непщеваше⁴⁹⁵;

И с многим веселием в дом свой возвратися,

но не долго о лести⁴⁹⁶ своей веселися, –

Ибо жид он к святому рече Николаю:

«Рабе Божий, аз тебе споручника знаю,

Не лживому аз купцу ях веру, но тебе;

буди убо прав ныне, воздаждь еже требе».

А в то время купец той в дом ся возвращаше

и, на пути быв, тяжким сном одолен бяше,

Егоже не претерпев, спати положися

на распутий, ничто того устранися.

Тогда же колесницу волове тягнуша

тяжку зело и спяща мужа не минуша.

Нашедше на нь бременем, лестца умертвиша

и жезл, при нем лежавший с златом, сокрушиша.

Он окаянно издше⁴⁹⁷, злато источися, –

то видети путником многим прилучися,

Иже судиям града вестно сотвориша.

Тии, пришедше к трупу, зело ся дивиша

Скорой мести Божией и злато то взяша,

жиду таможь притекшу все цело отдаша.

Жид абие в монастырь путь скорый приял есть,

святому Николаю благодарство дал есть,

Глаголя: «Отче правый, благодарю тебе,

яко правду сотворил во моей потребе:

От споручения ты ныне свобожденный,

ибо долгь ми тобою цело возвращенный.

Имам тя яко раба аз Господня чтити

и правдотворение повсюду славити.

Аще же ину милость можеши явити,

со всем аз домом имам христианин быти, –

Аще того мертвеца жива сотвориши,

во Христа мя верити чюдом наставиши».

Сия ему изрекшу, люди приидоша,

о востании мертва вести принесоша.

По них и сам оживый с многими слезами

пришед паде святому отцу пред ногами,

Пред образом онаго усердно рыдая,

прощения лжеклятвы от Бога желая.

Плакав доволно, с жидом онем примирися,

о лукавом делеси яве обличися⁴⁹⁸.

Жид тем чудодействием бывый удивленны,

потщася⁴⁹⁹ со всем домом си быти крещенны.

И тако единаго мужа падение

другому устройся Богом в спасение,

Иже убо, якоже в жидовстве тверд бяше,

тако во христианстве доблестно живяше,

Имея в защитника Николая себе,

ему ся поручая во всяцей потребе.

1

Иероним блаженный зело книжен бяше,

но и еллински книги любезно читаше.

Единою от Бога болезнь на нь пустися,

и даже к смерти плотстей уже приближися,

И бысть в восторзе⁵⁰⁰ страшном, показася ему,

аки уже представлен Судии своему,

От негоже вопрошен бяше: «Ты кто еси?

Коего муж закона, да ми исповеси».

Он же ответ сотвори: «Аз есмь христианин».

Судяй рече: «Лжеши, се кикеронияния

Ты еси, зане книги Кикерони⁵⁰¹ чтеши

паче христианских, тем казнь да приимеши».

И веле его бичми добре наказати,

да бы на теле язвы возможно считати.

Служителие убо язвы наложиша,

а инии молитву о нем сотвориша.

И бысть помилованны, во плоть отпустися,

и абие, якоже от сна, возбудися,

Но страха преисполнен, на теле язвенны,

аки по хребте бичми оными сеченны.

Оттоле преста книги еллински читати

и ятся христианским тощно прилежати.

Сам о себе святый муж сия извещает,

да никто паче святых книг ины читает.

О, аще толь святый муж тако наказася,

чесо грешный человек имать ждати на ся?

Лучше убо, братие, святым прилежати,

а ины книги разве⁵⁰² с потребы читати.

2

Различны книги нам суть Богом предложены,

да благонравно жити будем наученны.

Первая книга – мир сей, в нейже написася,

что-либо от Всемощна Господа создася.

То же мы писание в то время читаем,

егда от твари Творца силу познаваем,

И егда строение всяческих видяще,

величаем Строяща, премудрость хваляще,

И егда всех доволство⁵⁰³ нуждных созерцаем,

за то благость Дателя славно прославляем.

Вторая книга перстом Божим начертася,

егда писанный закон Моисием предася

Роду Исраилскому, сия поучаше,

како богоугодно жити подобаше.

А занеже ту токмо един род читал есть

и во добродетелех мало успевал есть,

Третия всеизрядна всем книга дадеся,

живая, всекрасная с небес принесеся.

Та есть Иисус Христос, в немже написанно,

что яве усты его миру бе вещанно.

Всяких добродетелей учаше свершенства,

да будем причастници вечнаго блаженства.

Сию книгу полезно людие читают,

иже словеса его делом совершают

И образу жития его подобятся,

да снаследници Христу быти сподобятся.

Четвертая есть книга Девица Мария,

в нейже добродетели писаны всякия,

Яже кто житием си тщится подражати,

той сию книгу святу умеет читати.

В ней и превечно Слово, перстом написанно

Отчим, во спасение всем людем есть дано,

Егоже слова аще кто не почитает,

яко зверь безсловесный, неба не познает.

Пятая книга – совесть, комуждо свойственна,

яже ныне пред людми лежит заключенна,

Но на Всестрашном Суде она отключится⁵⁰⁴

и всему миру, да чтет, яве предложится.

О блажен, иже пишет ныне в ней благая!

Горе же тому люто, кто чертает⁵⁰⁵ злая!

Благ бо за писание благих ублажится,

а злый за злая во огнь вечный осудится.

О братие, потщимся благая писати,

да бы Богом блаженство вечное прияти.

Не пишим же лукавых, да бы посрамленным

не быти пред всем миром, и в огнь воверженным.

Шестая книга тайна, сам ту Бог читает,

Церковь книгу живота⁵⁰⁶ ону нарицает,

В памяти же Божией выну⁵⁰⁷ содержится.

О, блажен муж, иже в ней написан явится,

Пишут бо ся имена в ней Богом избранных,

на вечную жизнь в небо предуготованных.

Обаче и инии пишеми бывают,

иже в благодати суть, потом же падают.

Сии начинателно⁵⁰⁸, а не совершенне⁵⁰⁹

написани бывают в книзе божественне.

А до смерти живущих в своей благодати

совершенно изволил Бог в ней написати.

Мы, братие, потщимся совершенно жити,

да можем совершенно написани быти

В той книзе божественной, яже изявится,

егда кождо на воздух правый восхитится

Во стретение Христа, грядуща судити,

в ихже сонме даруй нам, Христе Боже, быти.

3

Езекиилю книгу во снедь аггел даше,

та во устех мед сладкий, в чреве горка бяше.

Образ книг еваггелских аз непщую быти,

ты бо душу в начале силны усладити

Словом сотоподобным, потом огорчают,

егда в покаяние горкое вправляют.

Но вслед тоя горести вечна идет сладость,

по временней печали – безконечна радость.

В стаде Христове суть овцы благия,

обрящеши в нем и козлищи злыя,

Яко в ковчезе Ноеве держими

зверие Быша добрии со злыми.

Ныне суть купно, но вся разделятся,

егда от добрых злии отлучатся

На казнь вечную, ови же во славу

на Суде Страшном вознесут си главу.

Козлищи во снед аду предадятся,

овцы во оград небесный вселятся.

Кто же козел есть, мощно познавати,

егда и от свойств будем разсуждати.

Козлом обычай чрез забор скакати

и во оградех древа огризати.

Забор есть закон, кто и преступает –

козел, и древа правил зле снедает.

Паки козлищи люте смрадни телы, –

грешници смердят скаредными делы.

Козлищь из паствы на ину бегает,

грешник из греха во грехи падает.

Козлищем мал есть обычай глашати,

грешник молитвы не рад возсылати.

На козле власы к земли обращенны,

грешных сердец мысли земным прелепены.

Козли рогами людей нападают,

грешници тако ж ближним досаждают.

Яве убо есть тыя козлы быти,

иже во гресех любят присно жити,

Иже на Страшнем Суде возмездятся,

демоном в руце творцы предадятся

Вечную муку за тыя страдати,

«горе!» и «увы!» выну воплствовати.

Егда хощеши дело начинати,

конец первее⁵¹⁰ требе разсуждати.

1

Кощунник⁵¹¹ некий князю глаголаше,

егда он ратно в чюждая идяше:

«Княже великий, тощно ты мыслиши,

како чуждую землю всю смутиши.

Но вижду, мало ум твой помышляет,

возвратитися како подобает.

А то первее достоит мыслити,

како бы цело в дом ся возвратити».

2

Два кощунника купно долго время жиста⁵¹²

и смехотворством сребро у людей ловиста.

Един омерзив себе живот⁵¹³ свой прелестный⁵¹⁴,

обратися Божиим званием на десный⁵¹⁵.

Отиде во пустыню и в яму вселися

и не малое время тамо потрудися.

Друг же, о нем жалея, прилежно искаше,

от различных человек о нем вопрошаше,

Таже уведев, иде и нача й звати,

да ся возвратить паки с ним кощунствовати.

Он же на путь спасенный его увещаше,

да друг будет во слезах, яко в гресех бяше.

Но ничто здравый совет на нем успеваше,

темже⁵¹⁶ друг благий в мир с ним ити слова даше.

И, изшед из ямы си, нача путствовати⁵¹⁷,

мало же отшед ял есть аки сетовати:

«Увы, – рече, – друже мой, сребра забых взяти,

еже тщахся от щедрот муж добрих собрати.

Возвратимся, молю тя!» И вспять отидоша;

елма же над оную яму приидоша,

Рече затворник другу: «Брате, в яму слези,

да возмеши со чпагом⁵¹⁸ сущия пенези»⁵¹⁹.

Соизволша⁵²⁰ вервию в яму низпустил есть,

вервь восхитив⁵²¹, каменем яму надвалил есть.

И глаголаше ему: «Брате, потрудися,

общник покаяния ты мне сотворися».

И тако затворенна надолзе⁵²² держаше,

а сам о нем Господа прилежно моляше,

Да от жестосердия в мягкость преложится

и друг в покаянии ему сотворится.

Ов же долго ярився, уже и моляше,

обаче из вертепа испущен не бяше.

По некоем времени нача помышляти,

яко лучше волею о гресех рыдати,

Ят ся покаяния и друга просил есть

о нуждных, яже ему друг тощно носил есть,

И обык во затворе волею седяше

и друг другу своему до кончины бяше.

3

Светилник да светит, огнем ся снедает,

кощунник да тешит, сам ся изнуряет.

4

Иже кощуннодеем дары умножает,

не ино, токмо жертву демонови дает.

Иероним глаголет⁵²³ убо: не блюдите

кощуннодеев, паче нищыя храните.

За сих бо питание будете блаженни,

за овех держание от Бога суждении.

5

Иже кощунства деет, тать любый⁵²⁴ бывает,

ибо любим есть людем, а он украдает

Время, Богом данное на дела святая,

за что ожидает и казнь свыше лютая.

Чин купецкий без греха едва может быти,

на многи бо я злобы враг обыче лстити;

Изрядные лакомство⁵²⁵ в купцех обитает,

еже в многия грехи оны убеждает.

Во-первых, всякий купец усердно желает,

малоценно да купить, драго да продает.

Грех же есть велий драгость велию творити,

малый прибыток леть⁵²⁶ есть без греха строити⁵²⁷.

Вторый грех в купцех часто есть лживое слово,

еже ближняго в вещех прелстити готово.

Третий есть клятва во лжу, а та умноженна,

паче песка на брезе морстем положенна.

Четвертый грех татбою⁵²⁸ излише⁵²⁹ бывает,

таже в мбре, в мерилех часто ся свершает, –

Ибо они купуют во меру велику,

а внегда продаяти, ставят не толику.

Инии, аще меру и праву имеют,

но не право мерити вся вещы умеют.

Инии хитростию вещы отягчают,

мочаще⁵³⁰ я, неции худыя мешают⁵³¹.

А вся сия без греха немощна суть быти,

яко Бог возбраняет сих лукавств творити.

Пятый есть грех: неции лихоимства деют,

егда цену болшити за время⁵³² умеют;

Елма бо мзды чрез время неко ожидают,

тогда цену вящшую в куплях поставляют.

Шестый грех, егда куплю являют благую,

потом лестно ставляют ину вещь худую.

Седмый грех, яко порок вещы сокрывают,

вещь худую за добру купующым дают.

Осмый, яко темная места устрояют,

да худыми куплями ближния прелщают,

Да во темности порок купли не узрится,

и тако давый сребро в купли да прелстится.

О, сынове тмы люты! Что сия творите?

Летяще ближния вашы, сами ся морите.

В тму кромешную за тму будете ввержени,

от света присносущна вечно отлучени!

Отложите дела тмы, во свете ходите,

да взидете на небо, небесно живите.

Екклисиаст богатство немощь именует,⁵³³

яко всяк негли⁵³⁴ богачь выну недугует⁵³⁵

Болезнию лакомства, яже всего томить,

держателя си мучить, разслабляет, ломить.

Мучатся богатии, во-первых, главою,

ибо выну печални пребывают тою,

Безчисленными мыслми ону удручают,

да выну злато, сребро в ковчег прилагают;

Дручатся⁵³⁶ промыслами, како я щадити,

да бы сохраненнаго ни мало изжити.

Еще и очима си тии болезнуют,

иже лакомо злато сокровиществуют;

Не могут бо оныма на нищих взглядати,

воеже бы просящым ничесоже дати, –

Яко богачь Лазаря никогда смотряше,⁵³⁷

иже пред домом его при вратех лежаше.

Недугуют и слухом, не могут слушати,

обыкоша ушеса своя отвращати

От просящих милости; всуе стенание

пред ними пущается и воздыхание.

Не слышать гласа сирых и вдовство терпящих,

ни вредами⁵³⁸ тлеющих, на гнои лежащих;

Едино речение «на!» могут слышати,

а еже «дай!» во уши не любят впущати;

Умеют же добре «дай!» усты прорицати,

а еже «на!» никогда хотят глаголати.

Оле болезни злыя, творящыя глухи

люди, неврежденныя имущыя слухи!

Недужнии гортанем, тому бо хуждшая

пищь дают, а за сребро продают лучшая:

Паче ковчеги любят богатством полнити,

нежели чрево свое благоучредити.

Болезнуют и сердцем, то бо озябает,

егда в ковчезе с хладным златом пребывает;

Не в теплых персех сердца их суть утверженна,

но с сокровищем – увы! – многим погребенна.

Недужны имут руки, пребедно согбенны,

на даяние нищим зело разслабленны.

Томить болезнь и ноги, ибо ты не знают

во дни, в нощы покоя, но всегда бегают

По всем путем, еже бы прибыток имети.

О, коль много лакомым нужда бед терпети!

Андрод раб некоему господину бяше⁵³⁹

и в бегство чрез пустыню от него ся вдаше.

Стрете его лев хромый, язву показуя,

терния⁵⁴⁰ изятия от него требуя.

Андрод, приступив к зверю, терн острый изял есть,

оток язвы⁵⁴¹ очистив, ногу обвязал есть.

За то лев чрез три лета оному служаше

и во пещере своей ловом⁵⁴² препиташе.

Случися же некогда из тоя изити

Андроду и от сверстник своих яту быти,

Иже господину си елма представися,

на снедь зверем в град Римский абие судися.

Но в то же время и лев ов бе уловленны,

на утеху кесарю во Рим приведенны.

Егда убо бысть время ему ся тешити,

на снедь зверем бедныя люди изводити,

Первый на позорище Андрод поставися

и по случаю ов лев на него пустися,

Иже уврачеван им и сожитель бяше

во единой пещере; лев же и познаше,

Начал есть ласкатися, к ногам припадати,

вместо жестоты любовь древнюю являти.

То кесарь чародейство вознепщева быти,

повеле люта рыся на него пустити.

Рысь гладный вержеся на нь, но лев защитил есть,

самого рыся вскоре мертва сотворил есть.

Тому кесарь удивлся, вины⁵⁴³ взискиваше

и, егда праведную Андродом познаше,

Живот ему дарова: судив право быти,

прощеннаго от зверя кесарю простити.

Людие паки любовь ему проявиша,

кесаря, да Андроду даст лва, умолиша;

Иже прием лва в граде, в домы с ним хождаше,

подаяние злата и сребра взимаше.

Людие на смиренна лва цветы вергаху,

о вожде и водимом сице глаголаху:

«Сей лев бе человеку в пещеры сожитель,

сей же человек лву бе сему исцелитель.

Оле чюдодействия! Лви ся покаряют,

благодарствие свое за милость являют».

Егда за грех Давыдов Бог люди казняше⁵⁴⁴

всегубителством, тогда Давыд вопияше:

«Аз есмь грех сотворивый, Боже, обратися

на мя с казнию ти,. сим милостив явися».

Оле любве царския! Сам хощет умрети,

аки отец ли мати за любыя дети.

Албоин, лонгобардов краль, жену имяше,

яже ся Росимунда по имени зваше;

Тоя отца Албоин некогда убил есть,

из кости главы его чашу устроил есть.

Во некоеже время с женою пияше

и в той чаши вино ей пити подаяше,

Глаголя: «Пий весела с отцем, рождшим тебе,

от меча десницы ми не соблюдшым⁵⁴⁵ себе».

Росимунда в обиду то себе вменила,

отмщение творити в сердци положила.

Бе же в дворе лонгобард Хелмехилд реченный,

добротою лица си велми украшенный,

Муж зело храбрый: той же девицу любяше

Росимунде служшую, еже она знаше.

И совеща девице блудно с онем жити,

чесого елма дева не хоте творити,

Проси ю, да зовет й на место известно,

сама с ним да пребудет, той отшедши лестно.

Сотвори дева тако, место показала,

на немже Росимунда того ожидала.

Хелмехилд в нощи время приде, девы чая,

пребысть с Росимундою, кто бяше не зная.

Егда же, грех содеяв, хоте отходити,

Росимунда, явлшися, ят слово творити:

«Виждь, что ти избереши едино от двою,

да можеши имети целу главу твою:

Или оглаголю тя кралю за се дело

и конечно лишится главы твое тело,

Или ти Албоина днесь да убиеши,

а с царством за супругу мене да поймеши».

Он окаянный избра краля си убити

и со Росимундою в супружестве жити.

Шед убо, уби краля, обагрил есть ложе

кровию его, – жена злобе допоможе.

Бывшу погребению⁵⁴⁶, Росимунда тщится,

да злобник ону поймет и краль сотворится.

Лонгобарди вопреки тому делу сташа,

Хелмехилда онаго за краля не взяша.

Она с ним совещаше из страны бежати,

злата, сребра доволство великое взяти.

И тако сотворивше, кораблем отплыша

морем и до Равенны тем града приплыша,

Идеже некто Лонгин обладатель бяше

и приплывшыя гости всечестно прияше.

Жиша тамо убийцы, казни не прияша;

но зри, кую кончину жития си взяша.

Лонгин, видя прекрасну Росимунду быти,

к тому богатства зная, хоте с нею жити.

Нача ю, да погубить мужа, увещати:

«Благо, – рече, – со мною тебе ся счетати;

Будем бо Италии страною владети

и лонгобарды в нашей области имети».

А жена безумная зол совет прияла,

о смерти Хелмехилда тощно промышляла;

Уготова питие, отраву положила,

усмотревши час на то, мужеви вручила,

Иже пия познал есть смертну чашу быти,

похищь ону за власы, веле ей допити,

Еже оста во чаши, и мечем прещаше, –

она той же яд испи, аще не хотяше.

И тако отравою оба погибоста,

погубившая краля сама исчезоста,

А богатство многое в чюжди иде руки,

злыя же души в люты отидоша муки.

Дионисий, мучитель Сиракусов страны,

от ласкателя⁵⁴⁷ бяше Дамокла прелщаны

Блажением щастия, богатства и славы, –

да же не утерпети царю тоя хвалы

И глаголати сладце к тому ласкателю:

«Хощеши ли то знати, любый приятелю?»

Емуже соизволшу, царь веле садити

Дамокла на престоле и всем его чтити.

Слузи абие слово царско сотвориша,

ласкателя на златый престол возсадиша:

Багряницу царскую вскоре принесоша,

в златозарную ризу его облекоша,

Венец златый на главу его возложиша,

скипетр неоцененный всечестно вручиша.

Приидоша краснии юноши служити,

повеления слово делом сотворити.

Представиша трапезу, златом украшенну,

брашны и питиями дивне исполненну;

Различный мусикии род ту предстояще,

сладкими гласы ушы с сердцем веселяше.

Вкратце буди рещи ми: вся ту дана Быша,

яже царя самаго сердце веселиша.

Сице Дамокл почтенный превозвеселися,

в жребии блаженнейших быти воменися⁵⁴⁸.

Но тогда повеле царь власом увязати

мечь острый и над главу его низпущати, –

Егоже узрев Дамокл, зело устрашися,

вострепетав всем телом, лицем изменися,

Преста ясти и пити, всепечален бяше,

песней слушати, зрети юнош не хотяше.

Моляше царя слезно, еже пущен быти

не на престоле злате, но в дому си жити.

Не желаше блаженства себе царска к тому,

но покоен седети возлюбил есть в дому.

Сицев есть во истинну живот человека,

от начала бытия до кончины века:

Егда бо яст и пиет, ничто ино деет,

егда в чести, в богатствах и во славе спеет,

В то время меч истинны Божия блистает,

на тонце висящь власе, смертию прещает.

Что зная, человече, како ся смееши,

векую⁵⁴⁹ сластей от тебе плотских не вержеши⁵⁵⁰?

Остави о суетных в мире весел быти,

помни, яко смерть славных не знает щадити,

Избери в мире слезы, да радость на небе

Богом данная будет безконечна тебе.

1

У господ милость трудно есть стяжати,

труднее того выну ону знати,

Ибо во скоре та ся изменяет

и множицею в гнев ся прелагает.

2

Аще у муж велможных есть благодать тебе,

употребляти ея всеопасно требе:

Яко со огнем, с ними есть полезно жити, –

ниже ся удаляти, ни велми близ быти.

Огня удаляяйся озноблен бывает,

а близ зело сущыя сам огнь опаляет.

Тако иже от господь себе удаляют,

презрении и безчестни у онех бывают;

Иже паки дерзают ближитися зело,

мало за дерзость свою до конца суть цело.

Средство убо в житии семь хранити требе,

иже хощет безбедства и дружбы их.себе.

Мир сей непостоянный не вем векую честен,

Зане исполнь бед и велми есть лестен.

Егоже утро любить, пестует, лобзает,

того о камень смертный в вечер разбивает,

Александра Велика колико лобзаше,

едва не вся царствия ему в руце даше;

Но елма покой себе хоте сотворити,

понужден во тлю смерти и прах отходити.

Егда же во гроб златый тело положися,

монарха всего мира червием растлися.

Тогда от стран различных люди прихождаху,

измене того царя зело ся дивляху,

Ибо мнози Божия мняху сына быти,

не искуснаго⁵⁵¹ смерти имевшаго жити.

Тогда ж любомудреци трие присетиша

и стояще над костми глагол сотвориша.

Первый, хотя суетство мира показати

и царствия в нем тщетна, начат провещати:

«Сей царь вчера во мире целом не вместися,

днесь же малым сим гробом доволен явися».

Вторый хоте явити, яко есть суетство

злата, сребра многое имити⁵⁵² богатство,

Рече: «Вчера он злато в ковчезех храняше,

а днесь его ковчег злат в себе сопряташе».

Третий, желая словом людем то сказати,

яко буйство⁵⁵³ есть тело сластми утучати,

Рече: «Вчера си тело сладостно питася,

днесь червием во пищу скаредным отдася».

Оле изменения! Како се бывает?

Все, еже зрится в мире, скоро претекает.

Тем не любите мира и в нем красных сущих,

яко облак воскоре мимо нас текущих.

Возлюбите же того, иже мир создал есть

и вещы в нем сущыя вам в потребу дал есть,

Да употребляюще онех, яко требе

в славу Божию, за то вселитеся в небе.

Мир сей преукрашенный книга есть велика,

юже словом написа всяческих Владыка.

Пять листов препространных в ней ся обретают,

яже чюдна писмена в себе заключают.

Первый же лист есть небо, на немже светила,

як писмена Божия крепость положила.

Вторый лист – огнь стихийный под небом высоко,

в нем, яко писание, силу да зрит око.

Третий лист преширокий аер⁵⁵⁴ мощно звати,

на. нем дожд, снег, облаки и птицы читати.

Четвертый лист – сонм водный в нем ся обретает,

в том животных множество удобь ся читает,

Последний лист есть земля с древесы, с травами,

с крушцы⁵⁵⁵ и с животными, яко с писменами.

В сей книзе есть возможно комуждо читати,

коль велик, иже ону изволи создати,

И коль силен есть, могий ону утвердити,

ни на чемже основу ея положити,

И колико премудр есть, иже управляет

вся сущая и тайны всяческия знает.

Ту книгу читающе, рцем вси: слава тебе,

о, Человеколюбче, царствуяй на небе.

Господи всея твари, Боже Вседержащий,

естества благостию род Адамль любящий,

Призри оком милости на мене скорбяща,

от неправедна мужа клевету терпяща.

Супостат мой душевный на мя наступает,

лстивый язык онаго лгати поучает.

Ихже ум мой не мыслил, он на мя клевещет,

а душа в невинности от страха трепещет.

Крове моея хощет, пагубы желает,

но сердце мое в тебе, Боже, уповает,

Яко не попустиши без вины страдати;

Боже, изволи помощь ныне мне подати.

Тяжкия волны на мя ныне нападоша,

и скорби великия главу превзидоша,

От нихже не могу аз себе свободити,

ты, Человеколюбче, изволь исхитити.

Веси мою невинность, сердце мое зриши,

глас убо многослезный раба си услыши.

Не даждь ми, Владыко мой, без вины терпети,

пощади мя, якоже щадит отец дети.

Немощен аз есмь зело, не имам совета,

язык при невинности лишен есть ответа.

Токмо убо к милости твоей притекаю,

заступи мя, Боже мой, на тя уповаю.

Не даждь невинну сущу быти посрамленну,

от клевещуща мужа в суде одоленну.

Знаю аз вины моя, Боже, пред тобою,

тыя же безчисленны вем на душу мою,

Но настояща дела никакоже знаю,

Ты сам веси, Творче мой, к тебе прибегаю.

Защити мя, Всещедре, дажд руку помощи,

со слезами молю тя во дни же и в нощи.

И ты, о Пресвятая Христа Бога Мати,

благоволи ми руку помощи подати.

Благоутробие си изволи явити,

от лютыя напасти скоро свободити,

Ибо аз от печали вконец погибаю,

от туги безпрестанно тяжко воздыхаю.

Небесная Царице, на помощь потщися,

днесь милосердием си мати мне явися,

Да, тобою свобожден, тебе величаю,

скорую помощницу тя миру вещаю.

И вы, вси угодници истиннаго Бога,

честнии жителие небесна чертога,

Молящийся ему о всех правоверных,

о мне днесь молитеся, иже во безмерных

Печалех исчезаю, мне днесь помозите,

скорыя помощники себе проявите.

Заступите у Бога, да от бед избавить

мене, да глас мой выну имя его славит.

Но и вашу аз помощь имам прославляти,

скорыя помощники людем возвещати.

1

Иже мирская монах содевает,

чину святому позор наношает.

2

Любяй зрим быти и прочыя зрети

монах несть могущь хвалу Богу пети.

3

Несть монах, хотяй часто целовати

и честь велику от мирских примати.

4

Пища, дар, хартия⁵⁵⁷ монаха прелщает,

ибо от жен теми искушен бывает.

5

Око, прямо оку женскому не буди,

да иночестии не погибнуть труди.

6

Огонь есть со сеном – инок со женами,

не угасимый многими водами.

7

В кремень железо тогда ударяет,

егда пол женский инока касает.

8

Монаху подобает в келий седети,

во посте молитися, нищету терпети,

Искушения врагов силно побеждати

и похоти плотския труды⁵⁵⁸ умерщвляти, –

Аще хощет в небеси мзду вечную взяти,

неоскудным богатством преобиловати.

Пагубно же оному по граде ходити,

из едина в другий дом преходяще пити.

Но увы безчиния! Благ чин погубися,

иночество в безчинство в многих преложися⁵⁵⁹.

О честных несть зде слово: тыя почитаю,

безчинныя точию с плачем обличаю.

Не толико миряне чреву работают,

елико то монаси поят, насыщают.

Постное избравший житие водити

на то устремишася, да бы ясти, пити,

Тоже не поскольку есть во славу Бога,

но излише, даже скорбь раждается многа.

Скорбь чреву, болезнь главе, а ум изчезает,

тако постник не знает, еже содевает.

Множицею есть зрети по стогнам⁵⁶⁰ лежащих,

изблевавших питие и на свет не зрящих,

Мнози колесницами возими бывают,

полма⁵⁶¹ мертвии суще, народ соблазняют.

Мнози от вина буи⁵⁶² сквернословят зело,

лают, клевещут, срамят и честныя смело,

А за то во утрий день без казни бывают,

яко без обителей в граде ся скитают.

Неции постригшися посестры⁵⁶³ питают

неправым собранием и с неми бывают.

Инии тайно от поп в струзех⁵⁶⁴ пострижени

ходят, летяще мир, аки на то устроени.

Мнози не стрижении монашеско ходят,

безчинными делесы соблазнь в мире родят,

Оле развращения! Ах, соблазнь велика!

Како стерпети может небесе Владыка!

В одеждах овчих волци хищнии бывают,

чреву работающе, духом погибают.

Узриши еще в ризы красны облеченны,

иже во убожество волное6 стрижени.

Ни жених иный тако себе украшает,

яко инок несмыелный, – за что погибает,

Ибо мысль его часто – да от жен любится;

подг красными ризами – увы! – дух сквернится.

Таковии ко женам дерзают ходити,

дружество приимати, ясти же и пити.

Сродство себе с онеми ложне поведают,

или тетки, матери, сестры нарицают;

Под ними же имены хотят мужи быти,

без брачнаго союза зол брак сотворити.

О, безчиния люта! Оставлше сродныя,

притворяют сродники себе неправыя,

Имже делом от Христа себе удаляют,

суща Жениха своих душ пренебрегают,

За что, яко блудници, будут отлучени,

аще не обратятся, и вечно казнени.

Престаните, иноцы, сия зла творити,

тщитеся древним отцем святым точни быти,

Да идеже они суть во вечной радости,

будете им общници присныя сладости!

Домитиан злый кесарь, егда царствоваше,

в храме си мухи ловя, иглою бодяше⁵⁶⁵

В место утешения, но и сам заклася

от иконома, яко в безделие вдася.

Махмет оттоман, солтан Цариграда,

вниде с отроки треми внутрь ограда

Красно утешна, и в нем веселися;

яблко едино ему возлюбися

На древе нецем, и не взем, отиде.

Потом же отрок отай⁵⁶⁶ к нему прийде

И сластолюбне предал е⁵⁶⁷ си чреву.

Солтан по часе возвратися к древу,

Да видит паки. Не обрет же плода,

на три отроки пречестнаго рода

Вселюте яр бысть, грозно вопрошаше,

кто от них плод ов во снедь себе взяше.

Они же за страх вси ся отрицаху,

клятвы велики на ся возлагаху.

Солтан же лютый веле сещи чрева,

да знает, имже снеден ов плод древа.

Взяша перваго, чрево разсекоша

и ту в стомасе яблко обретоша

Не у сваренно⁵⁶⁸. Тако утолися

от гнева звер ов, иже разярися.

Оле жестоты! Яблко оценил есть

паче юнош тех. Ума ся лишил есть!

Еже корень есть в древе, то мысль в человеце,

обое же есть тайно в настоящем веце.

Корень есть под землею, не видим бывает;

мысль в глубине есть сердца, никто ея знает.

Но яко что в корени от силы таится,

то послежде во ветвех и в плодех явится;

Тако что сокровенно во мысли пребудет,

то по мале во делех проявленно будет.

Темже кто древо плодно имети желает,

да здрав корень пребудет, тощно промышляет;

Тако хотяй сам плоды благи приносити,

да тщится в сердце мысли добрыя хранити:

От добрых бо помыслов делеса благая

производна бывают, от злых паки злая.

1

Змий аще кого в ногу усекает,

яд его всю плоть абие⁵⁶⁹ вреждает.

Злая мысль яд есть, та аще вселится

в главу, вся душа веема повредится.

2

Злыя мысли в начале тщися истребити,

егда бо силу возмут, не леть⁵⁷⁰ победити.

3

Людин обрете змия умерщвленна

мразом, и на путь во снег изверженна.

Милость сотвори, в недра⁵⁷¹ положил есть,

иже, согревся воскоре, ожил есть.

Нача ползати, потом уязвил есть

мужа безумна, иже и согрел есть.

Тако и тому обыче бывати,

кто злыя мысли любит согревати,

Ибо помалу ты ся оживляют

и мыслителя смертне убивают.

Елико дожда нивам сеянным желаем,

толико сами питий да употребляем.

Желаем же им воды, елико есть требе,

да токмо ся напиют по семен потребе.

Не хощем излишества, тем бо измокают

семена, а нивы их студены бывают.

Не хотим убо и нас излише пойти,

дабы семен Божиих и нив не вредити.

1

Гордость и смирение не местом ся деет⁵⁷²;

бывает выжший смирен, а низкий гордеет.

2

Дионисий мучитель некогда ярися, –

Аристипп им философ ниско посадися

С досадою. Обаче мудрый осклабися,

рек: «О царю, то место днесь мною почтися».

Тако есть воистинну от начала века:

место есть ради умна честно человека.

1

Пастырь с овцами образ предлагает,

како нам жити в мире подобает.

Пастырь началны знаменует люди;

стадо подданых во образ нам буди.

Егда же пастырь стадо присещает,

овца на пути не лежит, но встает,

Аки честь ему хотящи творити;

таков к началным подначалный бытии

Выну⁵⁷³ да тщится, сиречь да говеет⁵⁷⁴,

якоже овца, елико умеет,

И яко место Божие держаща,

о безбедствии подначалных бдяща.

Взаим же пастырь овцы соблюдает

и на рамах⁵⁷⁵ си блудныя ношает;

Тако началник должен есть творити,

бремя подданых крепостно носити,

Не презирати и за псы имети,

паче любити, яко своя дети,

И то в памяти выну содержати,

яко земля тех и его есть мати.

Паче овчата пастырска боятся

жезла и свиста едина страшатся;

Подначалници страх должни началным,

о их целости по вся дни печалным;

Тем и апостол к страху увещает

и мечем острым началных прещает.

Пастырь же жезлом укрощает стада,

женет⁵⁷⁶ на паству, женет и внутрь града;

Тако началник жезлом да управит,

винна накажет, невежду наставить,

Обаче косен да будет язвити,

идеже довле есть токмо страшити.

Еще глас пастырск овцы добре знают

и того выну прилежно слушают:

Шествуют тамо, аможе глашает,

едина другу в след его варяет⁵⁷⁷.

То поддании должни суть хранити,

гласу началных послушливи быти:

Всякая душа властем да бывает

богопокорна,⁵⁷⁸ – Павел увещает.

Пастыри взаим пред овцами ходят,

овцы на паству благую возводят;

Сице началных долг есть предходити⁵⁷⁹

стаду подданых, на пажит водити

Здраву, спасенну; Божию канону,

ниже гражданску противну закону;

Образ да будут себе подчиненными

еже ходити путем божественным.

К сим овцы млеком пастыря питают

и на одежды волну⁵⁸⁰ свою дают;

Поддании же долг свой да воздают,

господы своя хлебом да питают.

И ины нужды должни исполняти,

не ропчюще же, но во благодати.

А яко пастыр от волк защищает,

во дни и в нощи мало усыпает,

Егда же стрижет, волну, а не тело

живое режет, то бо хранить цело

И кожу блюдет, да не повредится,

да паки стрищи волну прилучится.

Тако державци должни снабдевати,

подданыя си от враг защищати;

И егда дани от онех взимают,

долг свой да вземлют, а не изкожают⁵⁸¹,

Да и впред мощно будет постригати,

дань, яко волну, праведно взимати.

Но оле времен развращенных зело!

Режут днесь волну, и кожу, и тело.

Сам, Врачю Вышний, изволь исцеляти,

скудости бедных людей исполняти,

Да твою милость выну прославляют,

в звании своем честно пребывают.

2

Блаженна страна и град той блаженный,

в нихже началник благий поставленный,

Горе же граду и стране бывает,

юже началник не благ управляет;

Гнев тамо Божий, где начало злое,

милость тогожде, идеже благое.

Да будет же благ, должен есть хранити,

яже аз хощу сим словом явити.

Перва начална сия добродетель, –

благочестия да будет хранитель,

С благодарствием о всех Богом данных,

сану приличных, многими желанных.

Живущ же тако, Богом снабдеваем

бывает, правим, от бедств защищаем;

И яко Бога он выну говеет⁵⁸²,

от подначалных точну честь имеет.

Вторая сану началных прилична

есть добродетель, в мире не обычна:

Та смирение есть божественное,

Христом Господем в конец храненное.

Имать началник в памяти держати,

яко не в веки будет обладати;

Смерть бо пришедши хощет власть отяти,

с прочили людми во персти⁵⁸³ сравняти.

Третия властей добротворение,

еже хранити им разсуждение

Во всяких делех, а не уповати

на един свой ум, выну вопрошати

Умных совета: тако бо вершити

блага вся мощно, а не грешити.

Очеса лучше видят, неже око,

никто о себе да держит высоко;

В мнозе совете есть спасение,

в едином уме поползновение⁵⁸⁴.

Четвертая есть добродетель властей:

правду хранити, блюсти от напастей

Подчиненныя и чести даяти

достойным, а не на злато смотряти,

Равно судити мала и велика;

на лице зрящым прещает Владыка,

Не яко сеть им закон да бывает,

юже не крепку паук соплетает;

Та бо животно мало уловляет,

болшее – сети самыя терзает.

Не буди тако, но един суд буди

всем, иже в единой суть области люди.

Пятая – крепость прилична владущым

не склонным быти к прелесть глаголющым,

Ниже златыми вериги влеченным

быти, ни другов прошенми прелщенным.

Шестая – кротость и приступность буди,

за нюже Господь возлюбить и люди,

Яко Моисия кротка Бог любяше

и во всех нуждах ему помогаше.

Филиппу Макидонску воин любый бяше,

иже в некое время кораблем плаваше.

Случи же ся кораблю сокрушенну быти

и воину живому ко брегу приплыти,

Егоже македонин некий в дом приял есть

честно, угодно чрез дни тридесят питал есть.

По сих во путь отпусти, дав доволно хлеба

и чесого либо в путь бе ему потреба.

Воин с клятвами рече: «Елма с царем буду

беседуяй, благих ти никако забуду,

Яже изволил еси ты ми сотворити,

бедника обнищавша обидно чредити»⁵⁸⁵.

Возвращ же ся в отечество, к царю припущенный

и прежния милости онем сподобленный,

О корабли с крушенном часто глаголаше

и плавание на дсце⁵⁸⁶ свое поминаше.

О странноприемце⁵⁸⁷ же ни мало явил есть,

паче же пакость ему люту сотворил есть,

Ибо умолил царя, да ему дарует,

еже македоник ов село державствует.

О, треклята воина! Клятву преступил есть

и за благодать мужа злобу сотворил есть.

Но мало веселися, ибо весть приял есть

муж ов о его злобе и к царю писал есть

Писание молебно, дело извещая

и како за благодать воин творить злая.

Царь прочет писание, велми удивися,

на неблагодарнаго мужа разярися.

И познав его злобу, веле крепость⁵⁸⁸ дати

македонину, еже село си держати.

Воина же безчестно веле обнажити

и на плещех огненну печать положити,

Изображшу: «Се странник безблагодарственный!»

Тако имения бе и чести лишенный.

О, аще бы такия ныне знаменати,

не стало бы у купцев желез на печати!

К разным вещем человек сердце прилагает,

днесь сию, утро ону стяжати желает!

И, ту стяжав, покоя не может прияти,

ибо на всяк час иных обыче желати.

Се же, яко не может сердце сыто быти

ни единою тварей, донеле же жити.

Творец токмо доволен оно насытити

и желанием его конец положити.

Тем всуе, человече, тленных желаеши,

в неизвестных известна благаго ищеши.

Не в мире, во премирных то добро витает,

еже все желание сердца исполняет.

Ко премирным убо то тщися обратити,

единаго паче всех Господа любити,

Пренебрези земная, к небесным вратися,

тамо благ совершенных сердцем насытися.

Аще красоты светлость желаема тебе,

святии, яко солнце, просветятся в небе.

Аще свободы сердце твое днесь желает,

в небе всяк, яко аггел, свободен бывает,

Аще здравие долго хощеши стяжати,

на небеси то вечно Господь имать дати.

Аще желаеши зде алчбу утолити,

тамо вечно тя Господь имать насытити.

Аще ти жажда в мире суетном стужает,

тамо обилием си Господь упояет.

Аще глас мусикии пресладкий любиши,

в небе аггелских гласов сладость услышиши.

Аще благо дружество сердцу ти есть годе⁵⁸⁹,

дружество всех святых есть в небесной породе.

Аще богатство и честь в желании кому,

то обое в небесном есть наипаче дому.

Сокращенне да реку, вся благая в небе,

ибо не инамо⁵⁹⁰ тех всем искати требе.

На небо, человече, сердца пущай око,

не низу ищи тленных, но вечных высоко.

Оттуду ныне помощь стяжи благодати,

тамо по смерти имать Бог мзду славы дати.

1

Невежда пути вожд да не бывает,

книг неискусный да не поучает.

2

Невежда мудраго елма поучает –

слепец очитаго мужа провождает.

3

Сова о лучах солнца разсуждает,

егда невеглас⁵⁹¹ о мудрых вещает.

Не знаяй себе, ничесоже знает,

аще и звезды небесны считает.

Дванадесят суть в мире непристойна

в людех чести, мзды свыше недостойна:

Мудрый человек, словом исполненный,

делании благих аще есть лишенный;

Мужь, сединами изрядно сияющь,

благочестия хранити не знающь;

Юноша кроме повиновения,

непослушливый старых учения;

Богачь лакомый⁵⁹² выну собираяй,

а милостыни никогдаже даяй;

Жена, еяже лице не срамится,

язык злоречив, яже не кротится;

Господин, иже рабы обладает,

добродетелей хранити не знает;

Муж христианский, прение любящий,

не во кротости путем си ходящий;

Человек нищий, иже возгордится,

Богом и людми никако любится:

Царь, на престоле славы си седящий,

а суда права людем не творящий;

Епископ, овцы леностно пасущий,

прибытки, яко волну⁵⁹³ их, стригущий;

Народ, лишенный сущь наказания,

в свободе живущь без обуздания;

Град без закона, ту бо изчезает

истинны благость, все ся зло раждает.

Четыри неудобна⁵⁹⁴ дела обреташе,

пятое неподобно, Платон глаголаше.

Неудобно, рекл, дело гордому служити

и от сребролюбива мужа что просити.

Еще со лживым мужем куплю совершати

и со искуства праздным⁵⁹⁵ беседы творяти.

А неблагодарному доброе творити –

исповедую веема неподобно быти.

Царие и князи, суще пребогати,

обыкоша скудость едину страдати:

Много рабов имут, сокровище в злато

соблюдают иным зело пребогато,

Но нищи суть в други, правду глаголивы, –

вси бо по их воли глагол деют лстивы.

1

Пси псами пса ядома притекше снедают,

людие скорбна мужа в скорби погружают.

Оле лютаго нрава! Вместо пособити,

псий нрав восприемлюще, тщатся погубити.

2

Древо старое трудно пресаждати,

такожде нравы старых изменяти.

3

Древо младое удобно⁵⁹⁶ клонится,

тако юноша всяческим учится.

4

Имже туком⁵⁹⁷ сосуд новый исполнится,

чрез многая лета той в нем сохранится.

Тако нрав юноши, от детства всажденный,

даже до старости бывает храненный.

1

Франтиск именем первый краль францийский бяше,

сей яко писание и мудрость любяше,

Егоже родители его не любяху,

но подобием варвар в простоте живяху.

Абие честных дети писаний взискаша,

кралевску люблению тако угождаша;

И бысть в мале времени мудрость разширенна,

образом краля во всей земли умноженна.

Обычай бо есть в людех царя подражати,

еже ему любезно всем то возлюбляти.

Благо убо есть царству, егда благи нравы

царствуяй восприемлет ради всех исправы.

2

Александр Макидонский Тир град обстояше⁵⁹⁸,

ров велий бывш пред градом засыпать хотяше;

Видя же воев леность, в первых насыпал есть

сам кошь⁵⁹⁹ землею и в ров пред всеми всыпал есть.

То видящи ратници царя подражаху,

в яму ону носяще землю засыпаху;

И тако приход к граду себе содеяша

и по мале времени град силою взяша.

Сице царие делом своим возбуждают

на дело вой, елма образ им являют.

1

Егда на Голиафа Давид исхождаше,

жезл в руце и пять камен пращеметных взяше.

Ты жезл креста и пращу молитвы святыя

возми, и пять слов умных на враги лютыя.

Сиречь не многословне, но часто молися,

мало да глаголеши – много же слезися.

2

Бог и естество зверем оружие дает,

много бо от животных с онем ся раждает.

Неким бо рози⁶⁰⁰ дани, да ся защищают

и противники своя теми побеждают.

Иным ногты острыя изволи Бог дати,

ко еже наветники своя им терзати.

Иным сила во зубах естеством дается,

да от хотящих бити теми спасается.

Неции во копытах звери силни зело,

имиже поражают противныя смело.

Птицы в пазногтех⁶⁰¹, в носе силу свою знают

и крилами вся обще от беды гонзают⁶⁰².

Ежу шерсть оружие, иным люто жало,

иным яд прирожденный естество есть дало.

Человек ничтоже сих в оружие взял есть,

дабы не на брань себе созданна познал есть,

Но еже во покои безпрестанно жити,

единодушно Творца своего хвалити.

Но увы нам! не мирно в мире пребываем,

чесо Бог нам не даде, то мы сотворяем.

Смертная оружия тщимся устрояти,

теми ближния нашы на смерть убивати.

О, аще бы на враги токмо я вращали,

иже противны Богу себе содеяли,

Извинение неко могло бы служити,

не ожидали быхом осуждени быти.

Но то люте не благо, яко и на други

и на Божия мечь остр обращаем слуги,

За что милость не может быти нам от Бога,

но суд лютый и в вечном огни мука многа,

От еяже свободу стяжати потщимся,

со ближними нашими всеми примиримся.

Благо есть Богу присно ся молити,

нуждных от него прилежно просити.

Отец он нам есть, вся готов сый дати,

токмо нам сердца требе устрояти

На достойное даров приятие,

инако труд наш суетен, братие.

Отче наш, вотще тщимся глаголати,

аще сыновне не хощем слушати.

Иже в небеси еси, тще читаем,

понеже сердцы земным привыкаем.

Да святится ти имя пречестное,

слово си несть нам благополезное,

Занеже грехи хулу содеваем,

имене его честь пренебрегаем.

Да придет Царство твое, что вещаем?

понеже князю тмы раби бываем?

Да будет воля твоя словим како,

суще противни воли его всяко?

Хлеб наш насущный даждь нам, векую молим?

занеже нищим дания не творим?

Остави долги наша, в суд читаем,

понеже иным тех не оставляем.

Не воведи нас во искушение, –

в кую есть ползу сие моление?

Понеже сами себе искушаем,

в многая бедства волею вреваем,

Но избави нас сам от лукаваго,

без ползы молим Бога Всеправаго,

Зане не тщимся избавлени быти,

но во лукавстве годе нам есть жити.

Аще мы убо от Бога желаем

благих реченных, да ся исправляем.

Бог же готовь есть вся нам блага дати

по несказанней своей благодати.

2

Отче наш, иже еси создавый вся веки,

на небеси царствуяй, любяй человеки,

Дух гордости отими от нас, и тщи⁶⁰³ славы,

дажд смирение, молим, преклонше ти главы.

Да святится имя в нас твое пресвятое,

во всех делесех наших да славится тое.

Отими от нас похоть суетств мира сего,

и любовь тленных богатств и всех красот его.

Да придет Царство твое нами обладати,

приносящее церкви дары благодати,

Да совершенне в сердцах ты наших будеши,

яко царь на престоле си, в них пребудеши.

Да будет воля твоя пребожественная

всескоро и радостне нами творенная.

Нашу же лукавую изволь отсецати,

яко обыче к вредным сердца привлекати.

Якоже на небеси, и на земли тако,

воля твоя от всех нас да хранится всяко.

Хлеб наш насущный даждь нам днесь могущь живити,

плотский, тайны и слова, да бы о нем жити

Зде крепко на противных, потом в силе хлеба

тайственна внити в дом пресветлаго неба.

А яже излишняя, изволи отяти,

яко не пособствуют, но ведят вреждати

И остави нам долги наша, яко и мы

оставляем должником нашым онех вины.

Не помняще их злобы, благих им желаем,

злии от тебе блага благих, Боже, чаем.

И не воведи нас ты во искушение,

даруй же нам крепкое того стерпение.

Но избави от врага нас вселукаваго,

от совета зла и от дела неправаго.

Аминь, аминь, молим тя верно твои люди,

отческая на чадех милость всегда буди.

Паучина⁶⁰⁴

Елиогавал веле в Риме всем собрати

паучинныя сети, дабы ему знати

От их веса множество людей в нем живущих.

Оле, и на престоле в безумии сущих!

Две пиявице во нас всегда пребывают,

непрестанно «Принеси, принеси!» вещают.

Едина хоть⁶⁰⁵ есть души, та суетств желает,

другая похоть плоти, та сластей прошает.

А никогда ся могут теми насытити,

не престают, якоже море реки пити.

В дому винопродажном людие седеша,

пиюще вино, иже беседу имеша

О безсмертии душ си, яко пребывают

и по смерти, не яко тело, истлевают.

Един от них неверен тому слову бяше:

«Неправду глаголете, оным отвещаше,

Ибо, якоже скотска душа исчезает,

тако и наша купно с телом погибает.

Прелщают духовнии⁶⁰⁷ повестми своими,

да ся обогащают богатствы людскими.

Никогда глаголющым им веры имите,

но сладко вино пиите и сластно ядите».

Собеседници его тому ся смеяху,

в кощунныя глаголы безумство вменяху,

Он и паче начал есть буйство глаголати:

«Баснь то есть, что глаголют душы пребывати.

О кто бы душу мою изволил купити,

имел бым ныне за что вино сладко пити,

И за ваш долг отдал бым». Они ся смеяша,

надходящыя беды ниже мало знаша,

Ибо вниде муж некий, телом велий зело,

и ят беседовати со онеми смело,

Вопрошая: «Что, друзи, ныне глаголасте,

и чему ся утешно велми разсмеясте?»

Они ответ сказаша: «Яко друг продати

хощет душу за сребро, а нас чествовати,

Но купца душе своей где взяти, не знает.

Несть ли тебе известен? Рцы ему, желает».

Он рече: «И аз куплю, токмо оцените;

сребро имам готово, дела не дражите».

Смех велий между ними от слова восташе

а он душепродавца и цену сказаше.

Враг, засвидетелствовав, цену ему дал есть,

он же, в смех обращая, с радостию взял есть.

Яша убо весело и обилно пити.

а продавшаго душу словесы хвалити.

Вечеру же пришедшу, нача глаголати

душу купивый: «Время уже всем востати,

Да кождо во жилище свое возвратится,

ибо уже темная нощь близу творится.

Но прежде неже идем, изволте судити:

егда ся кому случит где коня купити,

Не с уздою ли того имать себе взяти,

еюже держимаго тщася торговати?»

Вси судиша согласно, яко подобает,

да ся конь со уздою купцеви отдает.

Тогда продавый душу ял есть трепетати,

ибо зла купца быти нача позновати.

Купец же, похитив й, высоко вознесл есть

душу купно и с телом в геенну понесл есть.

И тако окаянный погибе во веки,

а сбеседовавшыя ему человеки

Страх велий исполнил есть, и то сразумеша,

яко с демоном лютым беседу имеша.

Оле пиянства злаго! К чесому приводить?

Во вечную погибель грешника низводит.

1

Человек некий винопийца бяше,

меры в питии хранити не знаше,

Темже многажды повнегда упися,

в очию его всяка вещь двоися.

В едино время прииде до дому

и вся сугуба зрешася оному.

Име два сына, иже предстояста

ему четыри во очию стаста.

Он нача жену абие мучити,

да бы, ей, правду хотела явити,

Когда два сына новая родила

и с коим мужем она приблудила.

Жена всячески его увещаше,

«вино виновно быти» сказоваше.

Но он никако хоте веры яти,

муку жестоку нача умышляти;

Взял есть железо, огнем распаляше,

ко жене бедней жестоко вещаше:

«Аще ты инем мужем не блужденна,

сим не будеши огнем опаленна;

Аще же с инем блуд еси творила,

имать ожещи тя огненна сила».

Бедная жена в люте беде бяше,

обаче умно к нему глаголаше:

«Рада железо огненное взяти,

невинностью мою тебе показати,

Токмо потщися своею рукою

подати оно ты на руку мою».

А все железо распаленно бяше,

чесо пияный во ум не прияше.

Ятся железа, люте опалися,

болезни ради в мале отрезвися.

И се два сына точию видяше,

невинность жены, свою вину знаше;

Срамом исполнен, во печали был есть

и прощения у жены просил есть.

Тако пиянство ум наш помрачает;

всяк убо того верный да гонзает⁶⁰⁸.

2

Велий недуг пиянство в людех содевает,

тело купно и душу люте растлевает.

Не точию онем плоть удесы⁶⁰⁹ вредится,

но и дух растлению лютому общится.

В телеси глава болит, очеса темнеют,

руки студно трясутся, перси же хрипеют.

Язык косно глаголет, или зело тщится,

и яже в ногах сила излиха слабится.

Стомах излишествие нудится блевати,

чревеса помет своих не могут держати.

Всячески силу плоти вино истребляет,

но и душу сил ея пагубно лишает,

Ибо ума здравие тамо потребится,

идеже излишество сикеры⁶¹⁰ вселится.

Заблуждает ту разум, несть разсуждения

волею наводится ту изумление.

А о памяти хмелных что есть глаголати?

Якоже мех дирявый не может держати

Вложенных в себе вещей, но ты погубляет,

тако память пияных всетщетна бывает.

Слыша что, ли глагола вином исполненный,

утро пуст, якоже мех⁶¹¹, будет изпражненный.

Наконец, сила воли веема погибает,

ибо не того хощет, еже подобает,

Но на душевредная тогда паче тщится,

яд смертный паче сота оней быти мнится.

Того ради пиянства, братие, гонзайте⁶¹²,

во трезвении ума выну пребывайте,

Да не заблудите в ад, огнем умноженный,

но прямо да идете во рай божественный.

3

Несть друг, иже тя пити много понуждает,

ибо недруга тебе Богу содевает,

Бог бо несть друг пияным, но иже трезвенни

бывают во дружестве его утверженни.

1

Иже пучину моря преплавают,

водам и ветром живот си вверяют,

выну суть должни Господа молити,

дабы преплыти.

И купец егда пустыне преходит,

яже разбои на путех се плодит,

не может светлым сердцем ликовати,

но воздыхати

Нудим ко Богу, дабы совершити

путь той в здравии, не разбиту быти

от разбойников, вся расхищающих,

убивающих.

Мир сей – пучина, мы по ней плаваем

в кораблех плоти, а где смерть, не знаем.

Несть убо в ползу зде веселовати,

но воздыхати,

Да не постраждет бедства превелика,

да преплавит ны Всесилный Владыка

в здравии целом ко брегу тихому,

к раю светлому.

Тойже пустыня мир ся нарицает,

кийждо человек путь в ней совершает,

а разбойници всегда наветуют,

ковы⁶¹³ готуют.

Демони злии, еже расхитити

добродетелей купли, и убити

душы. Кто убо может ся смеяти,

а не плакати

В толице бедстве? Аз не разумею,

и человека звати й не смею.

Кто претекл цело и в небо вселися,

той веселися

2

Не может должник, во узы всажденный,

в сердца веселость быти возбужденный,

яко не знает, что суд с ним сотворит, –

живит ли морит?

Тем непрестанно к Богу воздыхает,

к Судии молбы слезен посылает,

да й возможет в милость преклонити,

свободен быти.

Во узах плоти души нашя тлеют,

на суд о делех ко Судии спеют,

выну им убо нужда воздыхати,

молебствовати,

Да хотяй живым и мертвым судити

благоизволит вины им простити,

и в смерти место живот да дарует,

где сам царствует.

1

От главы начинает рыба истлевати,

от началных⁶¹⁴ обычай градом погибати.

Какови бо в начале⁶¹⁵ сущий бывают,

тако прочий жити веема подражают.

2

Корабль иногда извне от волн погибает,

иногда от бремене внутрня потопает.

Мы иногда от лукавств врага изчезаем,

иногда же от наших внутрних погибаем.

Симонид рифмотворец по мори плаваше;

егда у пристанища некоего сташе,

Обрете тело наго, земли не отдано, –

взем е⁶¹⁶, сотвори быти в яме закопано.

Обноществовав тамо, виде погребенна

человека собою, во сне си явленна,

Глаголюща то к себе: «Се тя увещаю,

утро⁶¹⁷ да не плывеши – милость ти воздаю».

Возбнув⁶¹⁸ Симонид, начат сон той разсуждати,

веру поем, не хоте от брега отстати.

Инии смеющеся от брега отплыша

и, возвеявшей бури, потоплени Быша.

Видящу Симониду, тако возплатися

соблюдением милость, яже сотворися.

Он же в горнице нецей вечерю ядяше,

от предстоящих людей сие слово взяше:

«Се у врат два юноша на долзе толцают,

да изыдеши скоро, тебе призывают».

Он не ведый кто бяше, изшед соглядаше

и се ни единаго мужа обреташе.

А в то время горница она повалися

и кто либо в ней бяше, до смерти убися.

О чюдо! Егда кого Вышний соблюдает,

не обычными средствы от смерти спасает.

«Увы мне, мати моя, яже мя носила!

Горе мне, мати моя, яже мя родила!

Законоискуснаго убо мужа бывша,

но у беззаконием себе осквернивша.

Благочестива прежде, но уже явивша

нечестие, тем Богу люте согрешивша.

Яко столп превеликий древле вознесенна,

но внезапу до земли люте поверженна;

Яко плодоносное древо процветавша,

но уже изсохшаго и неплодна ставша;

Яко светоносную лампаду светивша,

но, увы, угашенна и зломрачна бывша!

Кто даст главе ми воду и источник слезный

очима? Да плачюся, увы, мужь болезный,

О мне самом, яко у⁶¹⁹ толь люте скрушихся,

преокаянный грешник пред Богом явихся.

Зрю иерейство с плачем, амвона рыдаю,

егда паука, сети тисуща⁶²⁰ созерцаю.

Взищи мя, Господи мой, яко падох зело

от Сиона горняго, да зрю к тебе цело.

Увы мне, учителю прежде в церкви бывшу,

днесь же и учеников в месте не пребывшу.

Яко по нужде падох – ты, Господи, веси,

сердце мое ты зришы, живый на небеси.

Егда иныя люди тщахся просвещати,

сам, увы, помрачихся, не могох стояти.

Хотя в благочестии доблествен пребыти,

нужду приях противень тому ся явити.

Уязви мя диавол силою навета,

преобразивый себе во аггела света.

Ридах древле Сампсона, жалея слезихся,

а сам днесь горши его, увы ми! явихся.

Плаках и Соломона, яко он падеся,

а мое лице ныне лютей низвержеся.

Падох паче всех грешник и грешнейш явихся,

Создателя моего, увы, удалихся.

Сампсон власов на главе женою лишися,

из моея же главы венец низвалися.

Он женою своею бысть люте прелщенны,

аз языком моим в ров греха низверженны.

Поперите мя, иже мали и велици,

соль истлевшу топчите вси мя, человеци!

Недостоин есмь Бога, соль быв божественна,

сотворих мя в гноище быти воверженна.

Вижду, яко ми облак главу засеняет,

а солнце лучы своя от мене скривает.

Покрый мя, Господи мой, изволи послати

Духа Святаго на мя в дарех благодати,

Да огневидным зраком диавола злаго

проженет днесь от мене, мужа прегрешнаго,

И рукописание да будет раздранно,

еже от мене грехом тяжким ему данно».

Сице Ориген греха своего рыдаше,

аще же прият Господь, знати нам не даше.

Мнози суть учители, иже защищают,

мнози и иже его неба отсуждают.

Мы то судбам Божиим дело оставляем,

егоже не яви Бог, не испытоваем.

На ногах блато мощно есть имети,

на главе паки не леть⁶²¹ есть терпети.

Тако всяк порок стерпим есть в смиренных,

зело безчестит лица вознесенных.

Плиний о слонех то нам поведает,

яко аще слон во яму впадает,

Друзии слони ветви древ вметают,

песок рыюще, во яму всыпают,

Да тако яма земли уравнится

и впадший в ону удобь свободится.

Оле чудесе! Во зверех колика

любы⁶²²! Кто бы дал, дабы в нас толика,

Во человецех, любовь могла быти,

дабы друг другу тщался пособити.

Но, увы, преко⁶²³ в нас ся обретает:

яму друг другу – да впадет – копает,

Или впадшаго засыпати тщится,

да никогдаже беды свободится.

Что же за сие приимут от Бога?

Во адстей яме мучения многа.

1

Похоть плоти не грех есть, но в ней ся сладити

и согласие воли грех есть приложити.

2

Похоть егда есть искра, тогда да гасиши,

егда воспламенится, ю не утолиши.

3

Похоть псу есть подобна, гонима гонзает,

аще же питается, в тебе пребывает.

4

Похоть есть естественна, но зле похотети

есть от воли: тоя Бог не велит имети.

5

В начале похоть тщися обуздати,

инако несть леть ея удержати.

Жестокоусту⁶²⁴ коню подобится,

разпущенная, неудобь⁶²⁵ держится.

6

Вражия стрела – похоть, лук – пресыщение,

отими сытость, мало будет стремление.

7

Жупел огня есть пища, а вино – похоти,

лиши вино, не бойся оныя во плоти.

8

Феотим некто очима боляше,

имаже целбы прилежно искаше.

Врачеве ему совет здравый даша,

не смеситися жене завещаша.

Он невоздержно выну обык жити,

не хоте слова онех сотворити.

Зная и ведя⁶²⁶, яко ослепится,

аще с женою плотски свокупится,

Избрал есть паче слепоту страдати,

неже от жены себе удержати.

И рече буй⁶²⁷ муж: «Здравствуйте⁶²⁸, светила!

Сласть ми с женою вас паче есть мила».

То изрек, жене плотски свокупися,

по деле света очию лишися.

О безумия! О буйства велика!

Не имам сего аз за человека

И скота хуждша его нарицаю,

скот бы не деял тако, добре знаю.

Знающе правду, а о ней молчати,

есть злато в землю тщетно⁶²⁹ закопати.

Камвизес царь персидский вину прилежаше,

что величеству его не прилично бяше.

Име же в друзех своих болярина думна,

вернаго себе во всем Праксаспа разумна,

Иже за любовь⁶³¹ к царю дерзнул увещати,

во еже бы пития многаго престати.

Огорчися Камвизес за увещание

и за праведна слова к нему вещание;

Рече: «В мале узриши, яко ум мой цело

в пиянстве пребывает и рук моих дело».

По времени не мнозе много вина пил есть,

сын же Праксаспов царю у стола служил есть.

Ему же царь повеле за прагом стояти

и леву руку горе подемшу держати;

Сам же взем лук и стрелу остру наложил есть,

в сердце того юношы прямо угодил есть, –

Еже велев из персей юнаго изяти

и обличителю си оно показати

С сицевыми словесы: «Вижд, не погрешает

рука царская, аще чашы истощает».

Оле лютаго правды ненавидения

и безчеловечнаго за ту отмщения!

Тиранское убийство пиянству придал есть,

кровь невинну за слово правды излиял есть.

Оле злобы пиянства! Того вси гонзайте,

правды слово любите, не месть содевайте.

1

Праздники подобает честно совершати,

божественная дела прилежно деяти,

От дел мирских и плотских всяко праздным быти,

песнми же духовными Господа хвалити.

Тако Богу празднуем, ему угождаем,

аще книги чтем или слов Божиих слушаем.

Инако диаволу празднество бывает,

егда кто в праздник дела его совершает.

Такова суть: пиянство и обядение,

играния нелепа, кощун⁶³² смотрение,

Безчинно плясание, ристание конско,

присещение скверных мест – дело демонско,

Картами играние, зерней⁶³³ метание,

позорища безчестна, блуднодеяние

И ина сим подобна демона говеют⁶³⁴,

яже вернии в праздник днесь всетощно деют.

Несть божественно дело и многоспание,

такожде с зазорными лицы⁶³⁵ гуляние,

И рабская делеса Богом возбраненна,

пиршества нестройная веема отреченна.

И купледеяния не мощно хвалити,

то бо от божественных силно отводити;

В оном лакомство⁶³⁶ и ложь с клятвою спряжеся,

прелщение вселися, правда изженеся;

Яже вся суть угодна демону, не Богу,

яко людем погибель содевают многу.

И риз красота, яже выше неже требе,

никого водворяет во пресветлом небе,

Паче же во ад мрачный премноги вселяет,

яко и красящася⁶³⁷, и ины прелщает.

Сих всех в день празденственны несть требе творити,

хотящему празденством Богу угодити.

2

Некто от благоверных обычай имяше,

псами заяца в праздник поутру ловяше.

Потом жена оному родила есть сына

с песиею главою, с долгима ушима.

Уразумев вину си, слезы изливаше,

оттоле всякий праздник благопочиташе.

Что-либо в мире украшает тело

и на что оку зрети есть весело,

подобне сени⁶³⁸ все то претекает,

след не остает.

Ли яко гонец скоро пребегаяй

и на един час нигде почиваяй,

вся мимо идут. Печаль оставляют,

не утешают.

Еще подобне кораблю текущу,

морския воды носом си секущу,

иже океан всескоро преходить,

следа не родить.

Мощно и орлу быстру уравняти,

иже есть силен всескоро летати,

и недовидне⁶³⁹ стреле в цель идущей,

аер⁶⁴⁰ секущей.

Напоследок же, яко изчезает

безплодный облак, а не одождает

нив земных; тако все, что в мире красно,

тлится напрасно.

Пря⁶⁴¹

Елма словопрение начинает быти,

ты же хощеши правый победитель быти, –

Победи прежде тебе, потщися молчати,

тако скоро можеши победу прияти:

Вси бо тя мудра, кротка станут нарицати,

спорници прощения смиренно желати.

Хвалити Бога в святых подобает,

иже я славы венцем украшает

И дает силу враги побеждати,

преестественно⁶⁴³ муки, смерть страдати.

Во Феодоре Стратилате убо

хвалити его зело нам есть любо,

Яко дал ему крепость превелику,

благородному бывшу человеку:

Ибо Феодор силою онаго

убил есть змия излиха лютаго,

Иже живыя люди поглощаше,

яже род еллинск ему пожираше.

И Ликиния царя посрамил есть,⁶⁴⁴

иже идолом жертвы приносил есть.

Идолы его, сокруш, обругал есть,

в препитание злато нищым дал есть.

Много ран прием, кресту пригвоздися,

от множества стрел умерщвляеж явися.

Но аггел Божий с креста й снял бяше,

он же народу Христа прославляше,

Обрати многи во веру святую;

царь веле главу отсещи честную.

Умре он убо за истинна Бога,

чюдеса бяху тогда зело многа.

Умер же миру, нача небу жити,

с аггелы вечно Господа хвалити.

Идеже живя, Феодоре святе,

молися Богу, честный стратилате⁶⁴⁵,

О Феодоре царе православном,

Российским странам Богом дарованном:

Да подаст ему многа лета жити,

лютаго змия мечем поразити,

Иже царствия многа поглощает

и на ны ныне прелюте зияет.⁶⁴⁶

Потщися в помощь ты на того врага,

отжени его от российска прага,

Тезоименник твой да веселится,

род верных славен в силе да явится,

Церковь святая да возторжествует,

победителны песни восписует,

Во-первых, Богу, потом же и тебе,

егда тобою помощь стяжет себе,

О нейже к Богу царь руце возносить

с людми, и тебе о молитвы просить.

По имени ти Божий дар нам буди,

соблюдай царя, сохрани и люди

Правоверныи от меча поганска,

буди стратилат рода христианска.

Стани сопротив врагом невидимо,

моли, да Божий гнев преидет мимо

Без вреда верных; смирит, же поганы;

да аггел его будет с христианы.

Воинства окрест страшно ополченны,

имже да будет враг наш побежденны.

Мы тя за милость потщимся хвалити,

а в тебе Бога, всех Царя, славити,

Яко благ всяких Виновника суща

и безконечно всем Царя будуща.

Паноплион воин раба имеяше,

иже ему верен потолику бяше,

Якоже за н душу тому положите,

дабы господину токмо живу быти.

Бысть же дело сице: Паноплион бяше

чести отсужденны, темже и искаше

Сонм своинствовавшых, еже бы убити.

Раб то ведый, хоте его заступити.

Взят его одежды, украсися ими,

господина дверми испусти задними.

Взложил перстень на перст, в ложи положися,

Паноплион быти тако притворися.

Егда же воини ови прибегоша,

в ложи лежащаго его обретоша,

Непщующе быти собою искома,

разсекоша раба за Паноплиона.

Паноплион тако смерти свободися,

а раб за любовь си славы сподобися,

Яко и днесь в книгах его похваляют,

во образ служащым верность предлагают.

Аще умре телом, но слава во веки

обносима будет между человеки.

Во древния веки сицев раб живяше,

точна⁶⁴⁷ ему время не раждает наше.

Марский разбойник, Дионид реченный,

от Александра царя вой хищенный,

Егда от царя вопрошаем бяше,

векую на мори разбои творяше,

Отвеща: «Яко едным разбиваю

кораблем, за то злу титлу ношаю.

Разбойника мя люди именуют,

тебе же царя обычно титулуют,

Яко многими полки брань твориши

морем, землею вся люди плениши.

Аще то правда, изволи судити,

потом же мене по делом казнити».

Царь, слышав ответ, дерзости дивися,

обаче сердцем на нь не разярися.

Обличение оному простил есть,

близ правды быти слово разеудил есть.

Увеща токмо разбоя престати,

паче же честно с враги воевати.

Кто есть царь и кто тиран, хощеши ли знати,

Аристотеля книги потщися читати.

Он разнствие обою сие полагает:

царь подданым прибытков ищет и желает,

Тиран паки прижитий⁶⁴⁸ всяко ищет себе,

о гражданстей ни мало печален потребе.

Философ в худых ризах обычно хождаше,

емуже во двор царский нужда нека бяше.

Прииде убо к вратом, стражи й отгнаху,

дважды, трижды и паче то ему деяху.

Он шед премени ризу, к вратом запустися,

абие неудержно в двор царский пустися.

Пришед же к царю, нача ризу целовати

и елико можаше честь ей воздаяти.

Царю же вопросившу, что то знаменаше, –

«Чтущую мя чествую, – смело отвещаше,

Ибо егоже входа мудрость не имяше,

то ми сия честная риза содеяше».

Оле суетства суетств! Доброта не зрится,

красная риза паче человека чтится:

Яже добродетели дана не бывает,

та честь от людей ризе новей ся творяет.

Художничее дело во чести хранится,

а лице естественно не честно творится;

Аки бы художество человека тленна

изрядно было паче дела божественна.

Плевелы от пшеницы жезл тверд отбивает,

розга буйство из сердец детских прогоняет.

Сываритове⁶⁴⁹ в сласти всех себе предаша,

ядоша препространно⁶⁵⁰, пиша и скакаша.

К тому же изучиша⁶⁵¹ кони си скакати

по гласу мусикии, внегда ей играти.

То кротониатове елма ощутиша,

брань на ня восприемше, удобь победиша,

Ибо не в ратны трубы велеша играти,

но гласом мусикии искусно пискати.

Что услышавше кони, скакати начаша,

седящия на себе на землю свергаша.

И тако полк смятеся, врази наступиша,

род, во утехах живший, хитро победиша.

1

Сквернословие да ся истребляет,

то бо скверная делеса раждает.

2

Устам, яже тело приемлют Христово,

зело неприлично есть скверное слово.

3

От негоже скверная словеса слышиши,

скверно того и сердце воправду возмниши.

Ибо сосуд из себе ту вещь изливает,

еюже сам исполнен доволно бывает.

Скорпий единадесять купно чад раждает,

десятицу же снед их, едно оставляет,

Да вид рода из мира их не истребится,

ядом же их не лише род наш повредится.

1

Григорий папа римский егда преставися,

Савиниан на месте его посадися.

Гладу бывшу, пшеницы сей не раздаяше

нищым, яко Григорий пред онем творяше,

Но веле на немалой цене продаяти,

тако бе нужда многим глад лютый страдати.

Яви же ся Григорий, увещая его,

да от начинания престанет своего,

Да туне⁶⁵² даст пшеницу. Он же не слушаше,

святый увещание по трижды творяше.

Потом жесток явися, и в главу ударил,

изнеможе зле папа и мир сей оставил.

Шести месяц не прежив на власти толице,

иде ответ воздати всяческих Владыце.

2

Калифа вавилонск царь столп велий создал есть,

егоже златом, сребром довле⁶⁵³ насыпал есть.

Выну⁶⁵⁴ утешашеся богатством толиким

и каменей предрагих множеством великим.

Единою случися врагом обстояти

град, а он не хотел есть ратников наяти

В защищение града, сокровищ щадяше.

Темже полк супостатов град и краля взяше.

Победитель удивлся богатству велику,

во укор глаголаше скупу человеку:

«Вскую за сие злато полк не стяжал еси,

убо за скупство твое мзду сию отнеси:

Иди, живи со златом, и сребром питайся,

того ты выну желал, убо учреждайся»⁶⁵⁵.

То рек, повеле его в столпе заключити,

возбранив хлеба ему и воды носити.

Заключен убо скупец, прегорко ридаше,

яко сребролюбитель и зол скупец бяше.

Но ничтоже успел⁶⁵⁶ есть горкими слезами,

сокровище многое зряще под нагами,

А хлеба ни крупицы во пищу имяше,

все бы то за един хлеб злато отдал бяше, –

Но невозможно. Темже гладом изморенны,

на злате валяяся, бысть краль разлучены

Душею от телесе. Не поможе злато,

темже никто надежды да положит на то.

1

Слава яко ветр скоро прелетает,

яко дым, в гору идущ, исчезает.

2

Кто ради славы сребро си дарует,

точен тому, кто ветр и дым купует.

3

Уне⁶⁵⁷ есть мясо ясти, вино сладко пити,

неже ближняго славу злым словом вредити.

4

Добро ли друга в людех прославляти?

Добро; но лучше слово удержати.

Дотоле молчание нужда есть хранити,

даже⁶⁵⁸ тя вопрос будет к ответу нудити.

Князь карфагинский Ганнон нареченный

славолюбием бяше побежденный

И хотя в мире бог наречен быти,

птиц глаголивых веле накупити:

И учащым я тому наставляти,

«князь Ганнон бог есть» светло глаголати.

Егда же тыя изучены Быша

то глаголати, волно я пустиша,

Да летающе то слово вещают,

Ганнона бога миру проглашают.

Но прелщен Ганнон, ибо спира⁶⁵⁹ она

птиц изученных забыла Ганнона:

На воли суще на глас естественны

вся птицы скоро бяху возвращенны.

Ганнон же цены и труд отщетися⁶⁶⁰,

сам в посмех людем умным обратися.

Точне и ныне славы ловители,

чести, достоинств, хвалы любители

Глаголивыя люди собирают,

хлебом и дары тому изучают,

Да глаголют я боги земны быти,

мудры, богаты, всяко нарочиты.

И поют убо добре глаголюще,

сребром и хлебом прикормлени суще.

Но внегда хлебом оным оскудети,

тщатся и птицы тыя отлетети

На волю свою; в нейже забывают

оныя песни, ину же глашают;

В похвалы место поют хуления,