Благовещение и начало Евангелия

В течение одного только года мы, в соответствии с церковным календарем, вспоминаем все 33 года земной жизни Христа Спасителя, от Благовещения и до Вознесения. А начинается и заканчивается церковный год праздниками в честь Пресвятой Богородицы. Начинается Ее Рождеством, а заканчивается Ее Успением. Жизнь Пресвятой включена в историю Божественного домостроительства – от Нее Бог рождается человеком и на Ней уже явлена победа Господа над смертью, потому что в Успении Дева Мария совоскресла Христу.

А один из Богородичных праздников – Благовещение Пресвятой Богородицы – говорит о самом начале нашего спасения, начале Евангелия. Евангелие есть живое слово Живого Бога, обращенное ко всему человечеству и каждому человеку лично, когда бы и где бы он ни жил. И благая – евангельская – весть говорит нам о пришествии в мир Бога, о том, что мы не одиноки и смерть не является конечным судом над человеком. И название Благовещения – Εύαγγελισμός (Евангелисмо́с) – носит праздник, который, по слову церковного тропаря (краткого и основного песнопения), есть «спасения нашего главизна (начало) и еже от века Таинства явление...» В день Благовещения Архангел Гавриил возвестил Деве Марин, что Она станет Матерью «прежде век от Отца без матери рожденного» Сына Божиего. И это стало откровением тайны Боговоплощения, предопределенного еще прежде сотворения человека.

В Библии рассказ о творении человека предваряют слова: «Сотворим человека по образу Нашему (и) по подобию Нашему» [Быт. 1: 26]. Церковь воспринимает эти слова не только как свидетельство о призвании человека быть образом Живого Бога, но и как одно из указаний на Предвечный Божественный Совет. Всеведущий Бог знает судьбу человека еще до начала его бытия; Богу, Который пребывает над миром и временем, ведомо, что, совершив грех, человек отпадет от Него, и для того, чтобы вернуть человека – спасти его, Самому Богу необходимо будет слать человеком. Но в мире, искаженном грехом, Воплощение станет не только истощением – умалением Бога до человека, оно приведет к страданиям и смерти на Кресте. Это и определяет Предвечный Божественный Совет. И всё, о чем повествует Писание и говорит богословие Церкви, зримым образом являет иконопись. «И еже от века Таинство» открывает нам икона Пресвятой Троицы преподобного Андрея Рублева. На ней изображенные в безмолвном общении три Ангела олицетворяют Троичного Бога, а над фигурой второго Ангела (он являет Сына Божиего), «предназначенного еще прежде сотворения мира» [1Пет. 1:20] стать Жертвой за жизнь мира, возвышается дерево, символизирующее Крест, «древо осуждения», ставшее для нас «древом жизни». «Свершилось!» [Ин 19:30] – произнес на Кресте Господь, прежде чем предать Свой дух в руки Отца Небесного. Так исполнилось предвечное определение о спасении человека – победа над смертью, свершилось то, ради чего пришел в мир Божий Сын, Которого Исайя называет «Великого Совета Ангел» [Ис. 9:6].

И для того, чтобы Сын Божий, рожденный от Отца прежде начала мироздания и времени, мог еще родиться в мире и во времени Сыном Человеческим, необходима была мать. И о Богородице святитель Григорий Палама пишет: «Бог предвечно предопределяет Ее для Себя и удостаивает Ее преимущественной перед всеми благодати, соделав Ее и прежде Ее чудесного рождения Святейшей из святых»⁴. Но Бог, наделивший человека свободной волей, конечно же, не мог «воспользоваться» человеком помимо его согласия. Об этом другой византийский святой – Николай Кавасила – написал: «"Великий Совет» – как называет его Исайя – возвестил Бог. а утвердила его Дева. Так что воплощение Слова было делом не только Отца, Его Силы и Духа – благоволения Отца, нашествия Духа и осенения Силы, но также (делом) воли и веры Девы. Ибо как без участия (Трех Божественных Ипостасей) решение о воплощении (Слова) не могло быть принято, так и без согласия Пренепорочной и содействия Ее веры (Предвечный) Совет не мог бы быть осуществлен»⁵.

Сразу же после грехопадения и потери рая Господь Бог обещал человеку пришествие в Mиp Спасителя. Тогда и было сказано искусителю: «И вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» [Быт 3:15].

Затем «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках» [Евр. 1:1], указывал на место и даже на обстоятельства пришествия Мессии – но, тем не менее, проходили века и тысячелетия, а Бог медлил с исполнением пророчеств. Почему? Быть может, потому что не было на протяжении всей истории человечества такой святой, от Которой Бог, «на Него же не смеют чины Ангельские взирати» ⁶ , мог бы воплотиться.

Это совершенная любовь Девы Марии привела Бога в наш мир. И когда к Ней, совсем молодой девушке, в маленький городок Назарет «послан был Ангел Гавриил от Бога» сказать, что Она зачнет и родит Сына, то Мария удивилась: «Как будет это, когда Я мужа не знаю?» И после того, как Архангел открыл Ей: «Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим», тотчас Мария ответила: «Вот, Раба Господня, да будет Мне по слову твоему» [Лк. 1:26–38]. И как только были произнесены эти слова, тут же «Слово стало плотию» [Ин. 1:14] – Бог, невместимый в целой Вселенной, поселился в телесном храме Девы Марии.

И если на самой заре человеческой истории Ева нарушила Божию заповедь, и ее недоверие Творцу увело человека от Бога, то теперь вера и послушание другой Девы – Марии – приводит Бога к человеку. А легко ли было Пресвятой согласиться и дать такой ответ Архангелу? Ведь, согласно предписаниям Ветхого Закона, Деву Марию, обрученную мужу – Иосифу, и «прежде нежели сочетались они» – уже беременную, должны были бы побить камнями. «Решиться быть Богоматерью, – пишет об этом проповедник XIX века, святитель Иннокентий Херсонский, – значило для Богородицы принести величайшую жертву воле Божией: Она зачинает во чреве. Зачатие сие навлечет на Нее подозрение даже нареченного мужа Ее, Иосифа. Деве чистой быть сочтенной за нарушившую брак – какая тяжесть для сердца!»⁷

Но, в надежде на Бога, Мария не посвящает в Тайну Благовещения даже Иосифа Обручника. Он же, «будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее» [Мф 1:19]. Так помыслив – ведь Закон исполняется прежде всего милостью и любовью, Иосиф и сам становится достойным получить Божественное откровение. Во сне ему явился Ангел и, назвав его сыном царя Давида (в среде его потомков и должен был появиться Мессия – Христос), открыл, что Мария беременна от Духа Святого.

Образ Благовещения в контексте храмового устройства обычно располагается на Царских вратах вместе с иконами евангелистов. Именно через Деву Марию приходит в мир Господь, чтобы выйти на проповедь и войти в итоге в Иерусалим и там принести Себя в жертву – взойти па Крест⁸.

На иконе Благовещения Дева Мария с предстоящим Ей Архангелом Гавриилом, иногда лишь едва касающимся ногами земли, изображается обычно за прялкой. Над чем тогда трудилась Мария, что пряла? Составители древних памятников христианской письменности, получивших название «Протоевангелие от Иакова» и «Книга о рождестве Блаженнейшей Марии и детстве Спасителя», полагали, что это был пурпур для завесы Иерусалимского храма.

Через тридцать с лишним лет, во время смерти Богочеловека на Кресте, завеса в храме, согласно Евангелию, разодралась надвое – сверху донизу. А прежде солдаты, приводившие приговор в исполнение, у Креста делили на четыре части одежду Осужденного – кому что взять, но хитон, не сшитый, а весь тканый сверху донизу, не стали раздирать, но бросили о нем жребий. Для апостола и евангелиста Иоанна Богослова, рассказавшего об этом, было важно не только то, что это стало исполнением ветхозаветного пророчества: «Делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий» [Пс. 21:19], но и то, что верхняя одежда Спасителя была соткана особым образом. Такой – тканой сверху донизу – была одежда священника, и Господь, Который не принадлежал к ветхозаветному родовому священству, есть подлинный Первосвященник Своей Церкви. Согласно преданию, это Дева Мария, давшая Свое Пречистое Тело для того, чтобы невидимый Бог мог облечься в человеческую природу, соткала Своему Сыну тот хитон. И понятно, что научиться так прясть можно было именно в Иерусалимском храме, где жила и служила Богу отроковица Мария, «царскую порфиру, плоть Творца всех, из девственных кровей Своих исткавшая»⁹.

Согласно Библии, человек был сотворен в шестой библейский день: согласно общему святоотеческому воззрению, в середине этого дня – в шестой час древнееврейского времяисчисления¹⁰. И взошел Господь на Крест, чтобы воссоздать падшего человека, в шестой день тогдашней седмицы, и тоже в середине дня.

"Иже в шестый день же и час прегвождей в рай дерзновенный Адамов грех, и согрешений наших рукописание раздери Христе Боже и спаси нас« – гласит тропарь службы Шестого часа. И еще, по мнению некоторых святых отцов (среди которых священномученик Ипполит Римский, святитель Иоанн Златоуст, блаженный Иероним), Господь был распят в тот же самый день, в который был зачат, – в день начала Евангелия, в Благовещение.

В церковном календаре день Благовещения (25 марта по юлианскому и 7 апреля по григорианскому календарю) оказывается в непосредственной близости к подвижной дате Пасхи, иногда приходится на великие дни Страстной седмицы, а иногда с Пасхой совпадает.

И всегда это говорит нам о том, для чего Бог приходит в наш мир и для чего Он воплощается от Богородицы и Приснодевы Марии – для того, чтобы смерть принять и победить ее Воскресением!