Беседа 14. О заповедях блаженств

Отцы и братия, в одной из предыдущих бесед мы говорили с вами о телесных добродетелях и о том, что они являются вспомогательным средством в деятельном покаянии. Сегодня мы обратимся к беседе о заповедях блаженств, произнесенных Господом нашим, как это описывают святые Евангелисты. Обращаясь к опыту наших Отцов, мы попытаемся разобраться, каким образом можно достичь божественного блаженства, являющегося целью нашей духовной брани.

Первая заповедь говорит нам о страхе Божием. «Начало премудрости страх Господень» (Притч.1:7). Страх Божий не похож на мирской панический страх и ужас. Страх Божий заключается в подчинении воле Того, Кого мы любим. Он происходит от любви и почтения, как это бывает с детьми, беспокоящимися о том, чтобы не огорчить нежно любящего их отца, которого они не боятся, а любят. Это называется «страхом отчим». Таковой страх и мы должны иметь к своему Богу и Отцу. Под влиянием этого страха, не желая огорчать Его любовь, мы в точности исполняем заповеди.

Все берет свое начало от Бога – то же происходит и с заповедями блаженства. Пророческое прозрение полагает страх Божий в основание всякого доброго начинания: «Дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; исполнит его дух страха Божия» (Ис.11:2–3).

Поэтому и Господь в своей первой заповеди блаженства – «блажени нищие духом» – говорит именно о страхе Божием. Что такое блаженное смирение, как не страх Божий и всецелое самоотречение и повиновение? Удобнейшим способом приобрести страх Божий и смирение, сопутствующее этому страху, является памятование о своих прегрешениях и упущениях, а также памятование о благодеяниях Божиих, которыми Он награждает каждого из нас. «Не забывай всех воздаяний Его» (Пс.102:2). Ощущение тяжести своей вины и, в то же время, безмерного человеколюбия Божия, когда мы с трезвением и вниманием к этому относимся, рождают скорбь и «печаль яже по Бозе» (ср. 2Кор.7:10), что является исполнением второй заповеди блаженства.

От этой печали происходят слезы и рождается плач – вернейший признак того, что молитва приблизилась к вратам милости и, возможно, была принята. В таком блаженном состоянии скорби и плача какая из страстей или какое свойство испорченного ветхого человека сможет приблизиться и побеспокоить подвижника? Какое страстное пожелание, какое стремление к отмщению, лень или уныние, ропот или другое проявление страстной природы и старых привычек дерзнет появиться в разуме и в сердце плачущего, когда тот уязвлен стрелою плача и сетования?

Печаль по Богу не только освобождает от неожиданного возбуждения страстей, но и усыпляет естественные потребности, важные для поддержания тела, так что, согласно Писанию, исполнивший вторую заповедь блаженства забывает «снести хлеб свой» (Пс.101:5), обретая таким образом святую кротость. О кротких сказано, что Господь «научит кроткия путем Своим» (Пс.24:9).

О, как необходимо нам, монахам, быть украшенными священной добродетелью кротости, чтобы в нашей жизни присутствовали гармония и мир! Братия нашего монастыря – это собрание людей, представителей различных народов и национальностей. Хотя все мы имеем разные мнения и взгляды, у нас должны быть согласие и единодушие между собой. Какое расположение духа или внешнее поведение способны создать единодушие в монастыре, как не блаженная кротость, свойственная характеру нашего Господа?

Поэтому я неустанно и усердно прошу вас пребывать в кротости и иметь мир со всеми, чтобы получить благословение Благодати Христовой. Не будем забывать об этом основании нашего призвания, основании нашей богоподобной личности. Потому что только мирная и кроткая воля, смиренный образ поведения и взаимная любовь делают нас подобными нашему Первообразу. «Того бо есмы творение, создани во Христе Иисусе... Той бо есть мир наш... темже убо ктому несте странни и пришельцы, но сожителе святым и приснии Богу» (Еф. 2:10, 14, 19). Разве не хотим и мы, следуя за нашими богоносными Отцами, продолжая их путь, услышать от Господа: «Блажени кротцыи; яко тии наследят землю» (Мф.5:5)? Ибо что такое кротость, как не состояние смирения, как не свойство божественного образа и красоты?

И в нашей Обители, после того как мы снова и снова принимаем в число братии новых послушников, исполненных надежды приобщиться к небесному воинству, но неопытных и несведущих в духовной жизни, какое отношение с нашей стороны способно еще их поддержать и научить добродетели, как не наши терпение и кротость? Ведь современная общественная жизнь, которой и мы с трудом противостоим, – это полное искажение и всецелое уничтожение личности человека. Как может быть исполнена основная заповедь Господа нашего – «любите друг друга» (Ин.13:34) и «никтоже своего си да ищет, но еже ближняго кийждо» (1Кор.10:24), – когда низменный змей развратил всех людей и в своем собственном «евангелии» бесстыдно проповедует, что «в нашей смерти – его жизнь», а также другие идеи всеобщего разрушения?

Станем добре, братия, держась неподдельно наших принципов, дабы, «в предняя простираяся» (Флп.3:13), удалиться от мира, перенося "любовию Христовою» (Еф.4:2) немощи просвещенной во Христе братии нашей, «друг друга тяготы носяще» (см. Гал.6:2). Отцы учат – и вам это хорошо известно, – что «перенесший слово человека неразумного или необузданного, сказанное в порыве гнева, исполнил все Писание», проявив природные свойства совершенного во Христе и возрожденного человека, который, по справедливости, ощущает себя сыном Божиим.

Когда Писание говорит, что Господь «научит кроткия путем Своим» (Пс.24:9), это не означает, что в какой-то момент нам будет преподана информация о Боге. Это означает постоянное божественное просвещение, которое озаряет ум кроткого и смиренного. Это означает дарование Благодати и достоинства прежнего боговедения. Таким образом человек познаёт всю глубину безмерной жалости к нам Бога и уже не боится и не затрудняется поиском ответов на вопросы «как?» и «почему?».

В кажущемся лабиринте наших отношений все направляется и действует под руководством Промысла, и, хотя нашему взору многое представляется странным и несовместимым с милосердием Божиим, у Бога ничто не забыто, ничто не напрасно и ничто не пренебрегается. Подобающая Богу абсолютная правда воздает каждому в наиболее подходящее время то, что ему положено и что он заслужил своей жизнью.

Итак, когда, по Благодати, ум озаряется духовным светом, тогда в нем воцаряется мир. Ум тогда как бы восседает на смотровой площадке, наблюдает и удивляется мудрому и величественному управлению Творца, Который все приводит в порядок соответственно со Своей божественной правдой, направляет все творение к его первоначальной цели.

Сила, помогающая верующему пребывать неизменным и невозмутимым в кажущихся ненормальными обстоятельствах, – это вера, «вера созерцания», по терминологии Святых Отцов⁴⁴, которая приводит человека под покровительство его Бога и Отца. Такой человек уже никогда не пытается судить о происходящем, но правильно различает все действия всесильного и никогда не ошибающегося Промысла своего Создателя.

Отсюда начинается действие четвертой заповеди блаженства: «Блажени алчущие и жаждущие правды» (Мф.5:6), то есть исполненной добродетелями жизни. Человек алчет и жаждет всякой правды, или, иными словами, телесных и душевных добродетелей. Несмотря на то, что подвижник самоотречения и самопожертвования вкушает эти блага, добродетели, и наслаждается ими, Благодать рождает в нем еще большую алчбу и жажду. Чем большего сподобляется он откровения премудрых таин Божиих, тем большая в нем возгорается жажда. И хотя Благодать различными способами утешает его, жажда его не прекращается по причине неисчерпаемости Бога.

В полноте этого божественного света, несмотря на то, что состояние это не поддается пониманию и объяснению, человек достигает совершения пятой заповеди: «Блажени милостивии» (Мф.5:7), которая выражает самое близкое к Богу свойство. Никакая другая добродетель неспособна так приблизить и описать Неописуемого, неспособна определить Неопределимого, выразить Невыразимого Бога, как милосердие. Таково существо добродетели милосердия и такова ее сила в божественном бытии, что она побеждает, согласно Писанию, божественную правду: «И превозносится милость над судом» (Иак.2:13).

Какое иное свойство всемогущества Божия может вынудить Его промышлять о Своем творении, как не Его милосердие? И хотя наше преслушание и отступничество увеличивают нашу дерзость, милосердие и сочувствие к нам всеблагого Бога от этого не уменьшается. В этом – причина нашего существования, причина нашей надежды на воскресение, ведь Своим умалением Господь передал нам Благодать и власть нашего восстановления.

Господь особенно благоволит, чтобы мы подражали Ему в добродетели милосердия. Справедливо, чтобы дети имели характер отца. «Будите убо милосерди, якоже и Отец ваш милосерд есть» (Лк.6:36). Таков и смысл слов Апостола: «И мы должны есмы по братии души полагати» (1Ин.3:16). Естественно, что причина этого – любовь. Но что такое любовь и каким образом она осуществляется, как не через милосердие? Когда человек будет удостоен Благодатью иметь эту добродетель, он по справедливости наследует награду, согласно словам Писания: «В нюже меру мерите, возмерится вам» (Мф.7:2).

Эти краткие описания убеждают нас в том, что труды и усилия в исполнении заповедей, которые духовный закон устанавливает для желающих спастись, обязательно приносят плоды. Начиная с телесных дел, с отречения от своих испорченных вкусов и страстей, мы доходим до отказа от страстных помыслов. Трудом и многими скорбями мы переменяем лукавое на благое, злое на доброе, несмысленное на разумное и правильное, действуя в согласии с волей Божией и Его заповедями.

Вкратце мы отметили особенности так называемой практической жизни, по учению Святых Отцов, и дошли до шестого блаженства. Эта божественная лествица ведет еще выше – к различным степеням созерцания, относящимся к тем разумным делателям, которые исполнили практические добродетели. Следующая ступень нашей лествицы – это «блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят» (Мф.5:8). Здесь уже не требуется объяснений и замечаний. Достигнув этой ступени, мы тут же получаем результат, составляющий не только предмет чаяний всех мысленных существ, но и цель и смысл тварной природы, которая хотя и сошла с правильного пути – из-за преступления человека, – но была приведена в равновесие совершенной любовью Бога. Для этого достаточно, чтобы человек доказал на деле свое здравое и верное исповедание в противоположность бывшему предательству и отречению.