Собеседование 1-е

1. Кто увлекается разнообразием языков и желает изучить чужое наречие, тот не может научиться ему сам от себя, но пере­нимает уменье говорить от знающих тот или другой язык, – еврей­ский, римский или варварский; так и желающий понять речи пророков должен призывать Бога пророков, чтобы внушивший им Свои слова открыл ему их смысл. Итак, верное и единомысленное собрание, проходящее с нами один и тот же путь жизни, на одной ладье с нами плавающее по этому соленому и горькому жизненному морю, про­славляющее Троицу единым духом и единым сердцем и спешащее к одной пристани небесного царства, – бросьте мне, умоляю вас, якорь вашей молитвы! Почему я прошу об этом? Потому, что только что слышал, как каждый из вас говорил: «Господь услышит меня, когда я воззову к Нему« (Пс.4:4). Итак, если на самом деле Бог слышит ваши воззвания, и ваши голоса не наполняют только воз-дух, но преклоняют к вам Бога – по вашей вере и добродетели, то помогите все вы, – начальники корабля и путешественники, гребцы и пловцы, архиереи и священники, клир и народ, – помогите вашими молитвами всякому проповедующему, как бы кормчему, чтобы его речь была направлена в пристань истины. Итак, почему – »в конец«, »песнь» надписан этот «псалом Давида»? Так как в жизни Давида было дурное начало и хороший конец, то он и (надписал): «в конец», "песнь». Он начал дурно смотреть, когда увидел купающуюся женщину: она купалась, он погружался в грязь; она очищалась, а он осквернялся; она употребляла воду для наружного очищения, а он изнутри воспламенялся. Это заслуживало не песен и похвал, но по­рицаний и упреков. Искра страсти воспламенила огонь прелюбодеяния, а прелюбодеяние породило убийство. Объятый порочной любовью, погубив овцу, убил и пастуха ее. Две страсти произвели два убийства. Похоть и гнев, вооружившись, – первая принесла жену, как овцу, в жертву, а второй убил ее мужа. Да, он пожрал жену как, овцу, так как прелюбодеяние есть смерть для целомудрия. А Писание по­тому и назвало ее овцою, что она сохраняла себя для мужа незапят­нанной и неоскверненной. Пророк Нафан говорил в притче: «и пришел к богатому человеку странник, и тот пожалел взять из своих овец или волов, чтобы приготовить [обед] для странника, который пришел к нему, а взял овечку бедняка и приготовил ее для человека, который пришел к нему» (2Цар.12:4), называя жену агницей ради непорочности ложа. «Брак у всех да будет честен и ложе непорочно» (Евр.13:4). Закланием называет прелюбодеяние, так как для целомуд­ренной бесчестие есть тоже, что убийство и заклание. Но так как это прелюбодеяние свое Давид омыл постом, следы крови изгладил слезами и каждую ночь омывал слезами свою постель, после того как не во время увидел купающуюся женщину, поэтому в начале – по­ношение, а «в конец» – «песнь», в начале – глаз, блистающий страстью, а в конце – глаз, испускающий потоки слез. В конец, песнь, псалом Давида. Дело покаяния – плод спасения. И так как правда с избытком водворилась там, где возобладал пред тем грех; то поэтому Давид и говорил: »когда я призывал, услышал меня Бог правды моей» (Пс. 4:2). Свергнув тиранию греха, он возвратился под законную власть правды: услышал меня Бог правды моей». Делом правды было обратить меня, заблудившегося, и восставить падшего, как на­писано: «семь раз упадет праведник, и встанет» (Притч.24:16). Падением правда была нарушена, а покаянием восстановлена, – по­этому: услышал меня Бог правды моей». Правдою Его Давид называет теперь свое покаяние, потому что, как согрешить и не покаяться есть двой­ной грех: во-первых, что пал, и во-вторых, не захотел восстать (так, и на Каина Бог разгневался не столько потому, что он убил, сколько потому, что, совершив убийство, не покаялся), так тот, кто согрешил и покаялся, в самом покаянии своем имеет плод – оправдание. Или лучше сказать, самое покаяние вменяется ему в оправ­дание.

Итак, когда Давидово покаяние Бог принял как оправдание, тогда Давид и говорит: услышал меня Бог правды моей». Увидел Бог, что душа его очистилась, и принял его молитву. Слезами была на­писана эта молитва и царь подписался под слезами стыда. Еще в предыдущем псалме он оплакивал свое гонение от Авессалома, когда со стыдом бежал он от своего сына и не мог воевать с соб­ственной утробой. Тогда молитва, явившись посредницей, повесила гони­теля и освободила гонимого. После этого, спрошенный, как он по­бедил Авессалома, как низложил этого второго Голиафа, отвечал: как я победил противника? Вооружившись молитвою: "когда я призывал, услышал меня Бог правды моей». Молитва возносилась вверх, а гони­тель повис на дереве вниз. Как за грех мой Бог возбудил его против меня, так за мое покаяние низложил его под ноги моего войска. Так теперь, когда мы грешим, Бог восстановляет против нас врагов. Но мы, подвергаясь нападению с их стороны, не имеем нужды воевать с ними: просто проверим самих себя и, если ока­жется за нами какой грех, исправимся, и тогда на наших глазах падут наши враги. Потому-то именно, что часто Бог возбуждает против нас врагов за грехи наши, нам и заповедано – не защи­щаться от врагов. Все равно, ничего не достигнем мы, воюя про­тив тех, кого Бог возбудил против нас. Но ты желаешь видеть поражение нападающих на тебя? Покайся, в чем ты согрешил, и враги твои падут. Богом и Господом Давид называл Христа, «от Него и вы во Христе Иисусе, Который сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением» (1Кор.1:30).

2. Итак, если Христос одесную Бога и ходатайствует за нас, и если по Его ходатайству была услышана молитва Давидова, то (оче­видно) не к себе самому, но ко Христу Давид относил эти слова: услышал меня Бог правды моей». Почему же услышано было призывание Давида? Почему? Потому, что обличаемый пророком Нафаном он тотчас склонился к покаянию. Как он послушно принял вразум­ление, так услышана была и его молитва. Он не умедлил покая­нием, и Бог не заставил его ждать Своей милости. Когда раб умо­ляет о чем-нибудь господина, или воин просит царя о милости, то и господин, и царь принимают во внимание заслуги один – раба, другой – воина, конечно, если раб не предатель и не зложела­тель своего господина, а воин подвергался за царя опасности и все­цело предан ему; так и любящий Бога, если он подобно рабу и воину благодарен Богу и скоро исполняет его приказания, так же скоро бывает услышан в своей молитве. И это говорю не я. По­слушай, как Бог говорит у Исаии: хочешь, чтобы я услышал тебя, когда ты призываешь? Смотри, точно исполни то, что я говорю тебе: «разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: «вот Я!» (Ис.58:6–7, 9). Будь таким, о, человек, и тогда получишь возможность сказать: "когда я призывал, услышал меня Бог правды моей». Воззвала глина, и услы­шал горшечник; призвала земля, и вняло небо. А Давид, поведав ближним, как скоро услышал его Бог, продолжает речь и воз­дает благодарность услышавшему его, говоря: "В скорби Ты дал мне простор». Двумя способами распространил его Бог: и тем, что услышал его, и тем, что услышал скоро, потому что, как быть не скоро услышанным – тяжело и половина милости, так быть услышан­ным скоро – отрадно и милость вдвойне. Итак, скоро, тотчас быть услышанным в скорби – он назвал простором. "В скорби Ты дал мне простор». Спокойствие скоро усмирило волны скорбей; пеня­щееся море сделалось гладким как зеркало; бури и ураганы разре­шились росой; враги и неприятели сделались просителями и поклонни­ками. "В скорби Ты дал мне простор». Я еще не открыл рта как младенец, а промысл Божий уже как мать дает мне грудь. "В скорби Ты дал мне простор». Изнемогающего от голода ты обогатил меня плодами, хлебом, вином и елеем, и тем сохранил жизнь не одному мне, но и всем, находившимся со мною. Об этом ниже он говорит так: «ты дал веселие сердцу моему, а они обогатились от плода пшеницы, вина и елея» (Пс.4:8). Изобилие всего этого доста­вило мне радость.

"В скорби Ты дал мне простор». Исторически в скорби распространил Господь Давида следующим образом. Во время гонения от Авессалома, скрываясь в горах и пустынях, он вместе с тем терпел голод и нужду. Тогда-то – в нужде и голоде – по­слал ему Бог, как Илие воронов, двух мужей-хлебоносцев. Пер­вый из них – Сива, из дома врага его Саула, принес ему двести хлебов, вина, смокв и винограду. А потом Верзеллий Галаадитянин доставил ему десять постелей, чтобы ему не приходилось спать на земле, ковров, так называемых постельных, сосуды с вином, пшеницы, ячменя, муки, бобов, чечевицы, масла, овец и молодых телят. Итак, когда в тесноте и скорби от голода и преследования Бог дал ему изобилие в наслаждении, (псалмопевец) с благодар­ностью говорил: "в скорби Ты дал мне простор». Когда голод теснил меня сильнее Авессалома, тогда Бог превратил для меня пустыню в землю, текущую млеком и медом. Итак, пусть никто из нас, преследуемый ради Бога, не боится голода. «Не допустит Господь терпеть голод душе праведного» (Притч.10:3). Притесняем был Давид, и Господь даровал ему простор. Так и лик мучеников, бичуемый, был при­тесняем и распространялся как увенчиваемый победитель; был при­тесняем, усеиваемый ударами бичей, и распространялся как зрелый хлеб, собираемый в небесных обителях; был притесняем, попи­раясь как брение, и распространялся, делаясь небом; притеснялся как серебро расплавляемое, и распространялся как фимиам, возноси­мый пред Богом. "В скорби Ты дал мне простор». Мог и разбойник, томясь на кресте и делаясь участником рая, сказать: "В скорби Ты дал мне простор». Убийца на дорогах – пастух в раю; отвер­женный на земле – обитатель рая; пригвожденный на кресте – гражда­нин неба; сподвижник тирана – слуга царя; достойный огня – участ­ник царства. Поистине, "В скорби Ты дал мне простор». Разбойни­ком и крестом началось спасение. Первый человек, вкусив от древа, подобно разбойнику был изгнан из рая; и вот теперь раз­бойник, уверовав на древе, первый вводится в рай. От древа начался грех, и от древа процвело спасение.

3. Распинаемый на кресте, Христос даровал разбойнику вход на небо. Почему? Во-первых, чтобы научить мир и всех людей, что если, подобно разбойнику, исповедают распятого Господом и Царем, удостоятся равной с разбойником чести; во-вторых, чтобы, видя, что Христос на кресте простил разбойнику грехи, все уверовали, что Им уничтожено на кресте и вселенское рукописание. Как земледе­лец, сделав прививку на одной маслине и убедившись, что она стала цвести и приносить лучшие плоды, судя по ней, получает уверенность и относительно всех других, так и Христос привил разбойника как дикую маслину к доброй и на нем уверился, что и все народы может привить и пересадить в рай. Хоть, Кто некогда как сорную траву выбросил Адама из рая, теперь Сам пересадил в рай раз­бойника как розу. И вот здесь, как подвижник в обители, поет: "В скорби Ты дал мне простор». Разбойнику причиняло скорбь не то, что сам он был пригвожден к древу, но то, что Сын Божий был распят с разбойниками, – почему он и говорил: "мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал» (Лк.23:41), Вполне должны быть усвоены разбойнику и дальнейшие слова (псалма); так именно мог он сказать на кресте, молясь Христу как Богу: «помилуй меня и услышь молитву мою». «Помилуй меня», прости мне мои преступления разбойничьи. Как судья ты предо мною на возвышении; как осужден­ный я вишу на древе. «Помилуй меня». Я сказал: «помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!» (Лк.23:42). «Услышь молитву мою». За­тем, увидев, что и тварь сострадает Создателю, и весь мир потря­сается как один дом (так как Страдало основание, то и здание страдало с ним вместе, и когда висел домостроитель, разрушалось его создание), когда небо и земля восстали на убийц Господа, и они не тронулись всем этим, тогда разбойник укоряет их: "сыны человеческие! Доколе вы (будете) упорны?» (Пс. 4:3). Пусть так: четверодневного Лазаря увидев (восставшим) из гроба, вы не уверовали; поверьте хотя те­перь, когда гробы распались и многодневные мертвецы, услышав. голос распятого, восстали из гробов. Мертвых пробудило землетря­сение, а вы погружены в неверие. «Доколе вы (будете) упорны?» Камни распа­даются как паутина, а вы не поражены страхом? »Доколе вы (будете) упорны?» И почему – «упорны»? Потому, во-первых, что не тронулись чудесами, а во-вторых, потому, что по своему безумию тяжко гнева­лись на Бога. Об этом свидетельствует Писание: «тяжел камень, весок и песок; но гнев глупца тяжелее их обоих» (Притч.27:3). «Тяжел камень», но он поддается силе множества рук и как перо поднимается в воздухе. «Весок и песок», но он перевозится по морю в лодке. «Гнев глупца» – еврейского народа – «тяжелее их обоих», потому что не только не смягчается вразумлениями, но даже при виде чудес превращается в ярость. «Зачем любите суету», предпочитая Варавву Христу, убийцу – Жизнодавцу? «Зачем любите суету», предпочитая царство Кесарево царству небесному? Зачем вы оставили источник живой, вода которого сделала самарянку не имеющей жажды (во веки) (Ин. 4:9), и выкопали «водоемы разбитые» (Иер.2:13)? «Зачем любите суету»? Вы последовали ученику-предателю и замыслили зло против учителя. «Зачем любите суету», и сверх того – «ищете лжи», отвергаясь истины? Когда они искали лжи? Когда выставляли против Господа наемных лжесвидетелей, когда оплачивали клеветников. Об этом свидетельствует евангелист Марк: «первосвященники же и весь синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать Его смерти» (Мк.14:55). «И ищете лжи». «И начали обвинять Его, говоря: мы нашли, что Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю» (Лк.23:2). Но как возбранял Он, учивший: «отдавайте кесарево кесарю» (Мф.22:21)? «И ищете лжи». «Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди» (Мф.23:5). «И ищете лжи». «Если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе» (Ин.18:30). Что же худого Он сделал? Что исцелял болезни, изгонял бесов, воскрешал мертвых, что пятью хлебами напитал столько же тысяч народа? Еще пища в горле, а ложь на языке. «И ищете лжи». Возлюбленные, будем избегать лжи. Ложь – это меч для души, «клевещущие уста убивают душу» (Прем. Сол.1:11), – душу не того, кто терпит клевету, а самого клеветника. Не столько волосы для варвара и плащ для воина, сколько для христианина – верным признаком служит воздержание от лжи.

И как на войне для различения своих и чужих дается лозунг, так и в круговороте человеческих дел друзья Бога отличаются стоянием в правде и воздержанием от лжи, а лжецы поражаются собственным языком как мечом. Уста, не знающие лжи и клятв, скоро прекло­няют Бога своей молитвой. Если слугу или друга нелживого мы ува­жаем и не отказываем им в их просьбах, тем более Бог из благоволения к нелгущему доставляет ему все блага, потому что, видя язык, любящий истину, чистым и незапятнанным, Он принимает его слова, как угощение на блюде. Ложь так дурна, что и сами лжецы ненавидят того, кто лжет. Как горючее вещество от дома, удаляй ложь от своих уст; как огонь в спальне, погашай на языке своемложную клятву. Если загорится дом, погибнет дерево и тело, а лож­ная клятва, воспламеняясь, и душу и тело губит в геенне. Если я скажу: «не бранись», ты ссылаешься на гнев; если я скажу: «дай денег бедным», ты представляешь бедность и кормление детей. А не клясться или не лгать – это не то, что тратить деньги из кармана. Эта добродетель не требует издержек. Почему же нам не приобрести ее? Царю не так приличны порфира и венец, как христианину воздержание от лжи. За это его уважают и родственники, и друзья, и соседи, и знакомые. Такого христианина боятся бесы, а ангелы любят его и с радостью открывают ему двери царства не­бесного, о Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава во веки веков. Аминь.