Речь Болгарскому отряду, сказанная в Одесском Преображенском соборе 17 января 1855 г.

Мужественные и христолюбивые болгары!

Не смущается ли кто-либо из вас духом от того, что пламенное желание ваше – быть и сражаться против общих врагов наших под стенами Севастополя – не исполнилось, и вам с половины пути вашего туда должно возвратиться теперь паки к берегам Дуная?.. Но обстоятельство это, – не вожделенное, конечно, для вашего мужества, – само по себе должно не столько печалить, сколько радовать и вас и нас. Ибо что значит этот неожиданный возврат ваш к берегам дунайским? – То, что севастопольская твердыня наша не имеет уже нужды в умножении числа ее защитников; то, что угрожавший ей враг потерял, наконец, свою силу и дерзость, и престал быть опасным. Зачем же бы после того продолжать вам путь, столь неближний и так притрудный, туда, где все само собою начало клониться к желанному для нас концу?.. На родных вам берегах Дуная, напротив, вы всегда и везде весьма полезны для рати русской, полезны даже без оружия вашего, одним присутствием своим как совершенно знающие язык и всю местность страны родной...

Возвращайтесь поэтому с миром, куда зовет вас глас вождей ваших! И не кончив настоящего пути вашего, вы исполнили свой долг и достигли своей цели, показав пред лицом России и всего света, что ваша вера и ваша народность для вас дороже всего, что Россия, пока будет угодно Богу, занимает для вас место вашего собственного отечества, что где воля и голос царя Белого, там меч и жизнь болгарина. Таких чувств и жертв не забывают и частные люди; тем паче не забудут их Россия и ее великий самодержец!

Не удивляют ли вас необыкновенный вид и неожиданные превратности брани настоящей? – Но если что, то это самое показывает, что настоящая брань есть брань не человеческая, а Божия, потому что пути Божии, по уверению пророка, отстоят, как небо от земли, от путей человеческих. Где была бы слава Небесного Самодержца, если бы еще до окончания брани мог кто-либо из нас указать и сказать: «Вот где и вот как начали мы свое дело; так и так ведем его и продолжаем, а вот здесь и вот чем мы же окончим его»? – Нет, возлюбленные, подобные великие и священные брани начинаются только людьми, а оканчивает Сам Бог, ими же весть судьбами и образом... От Него посему, свыше, должно ожидать нам окончательного приговора всем нашим трудам и подвигам, желаниям и надеждам. К ободрению и утешению нашему должно служить одно, что не мы начали эту брань, что, вступая в нее невольно, мы не имели никаких корыстолюбивых видов, а только повиновались необходимости, что мы не желали и теперь не желаем зла самым врагам нашим, а искали и ищем то, что совершенно необходимо для нас и весьма полезно было бы для них самих. Потому, если, как говорит Евангелие, от репия не собирают смокв, и, напротив, от смокв не произрастает репие (Мф. 7:16), – то поскольку мы сеяли и сеем не репия, а смоквы, как бы и чем бы не окончилась брань настоящая, она должна, наконец, принести для всех нас плоды не горькие, а сладкие и благословенные.

Я говорю «наконец», – и в природе видимой одни семена всходят, дают цвет и плод в то же самое лето; другие выходят из земли уже по прошествии зимы и в продолжение ее кажутся как бы потерянными; иные, наконец, воскресают к жизни по прошествии не одного, а нескольких годов. Что удивительного, если и настоящее наше слезное и кровавое сеяние взойдет, даст цвет и плод не вдруг, а со временем? Возвратившись к соплеменникам вашим, не забудьте громко возвестить им, что православная Россия твердо помнит, от кого прияла она некогда на родном языке своем слово Божие; никогда не забудет древнего святого союза своего со страной Болгарской, и во время благопотребно не пожалеет ничего для уплаты с лихвой своего долга душевного.

В знак этого союза и в уповании на милость Божию да возгласятся после обычных многолетий «многая лета» и мужественному и христолюбивому народу болгарскому! Аминь.