ПОДВИГ (См. также ДЕЛАНИЕ, ТРУД)

Случалось видеть старцев, занимавшихся исключительно усиленным телесным подвигом, и пришедших от него в величайшее самомнение, величайшее самообольщение. Душевные страсти их, гнев, гордость, лукавство, непокорство, получили необыкновенное развитие. 1, 222–223.

В наше время, при совершенном оскудении Боговдохновенных наставников, нужна особенная осторожность, особенная бдительность над собой. Они нужны при всех иноческих подвигах: наиболее нужны при молитвенном подвиге, который из всех подвигов – возвышеннейший. 1, 224.

Собственные подвиги, которыми инок усиливается победить и изменить свойства падшего естества, суть только свидетели истинного произволения. Победа и изменение естества принадлежат единому Богу. I, 335.

Можно и должно подражать по возможности силе произволения, решимости, вере, самоотвержению угодников Божиих; но самый подвиг их остается неподражаем. I, 343.

При борьбе с вожделениями естества телесные подвиги должны быть благоразумны и умеренны, что плотское вожделение только обуздывается этими подвигами, что побеждается оно смирением и молитвенным плачем, привлекающими к подвижнику Божественную благодать, что усиленные телесные подвиги более вредны, нежели полезны, когда они, излишне ослабляя телесные силы, препятствуют заниматься молитвою, плачем и делами смирения. I, 343.

Необходим подвиг для христианина; но не подвиг освобождает христианина от владычества страстей: освобождает его десница Вышнего, освобождает его благодать Святого Духа. I. 525

Положим в основание молитвенного подвига, главного и существеннейшего между монашескими подвигами внимательную, устную и гласную молитву, за каковую милосердый Господь дарует в свое время постоянному, терпеливому, смиренному подвижнику молитву умную, сердечную, благодатную. II, 188.

Блажен залог сердца в иноке, по которому он, упражняясь в каком бы то ни было подвиге, упражняется вполне бескорыстно, алчет и жаждет единственно исполнять волю Божию, а себя предает со всею верою и простотою управлению милосердого Господа Бога нашего. II, 201.

Христианское совершенство есть дар Божий, а не плод человеческого труда и подвига; подвигом доказывается только действительность и искренность желания получить дар. II, 344.

Плоть, не распятая, а утучняемая и утешаемая обильным питанием, наслаждением и упокоением, не может не сочувствовать греху, не услаждаться им, не может не быть неспособною к приятию Святого Духа, не может не быть чуждою и враждебною Христу. II, 350.

Духовный человек хотя бы и немощен был по телу, выдерживает несравненно больший подвиг, нежели к какому способен человек плотский и душевный. II, 353.

Телесный подвиг, несопровождаемый душевным, более вреден, нежели полезен; он служит причиною необыкновенного усиления душевных страстей. II, 369.

Для человеков неизбежны или плен или борьба. Благочестивый подвиг есть не что иное, как деятельное принятие спасения, как явление нашего произволения, показываемое и доказываемое самым опытом, самой жизнью. III, 52.

При истинном духовном подвиге благодать Божия, насажденная в нас святым крещением, начинает исцелять нас мало-помалу от слепоты духа посредством умиления. III, 54.

Созидание души, основанное не на исполнении заповедей, но на одних подвигах, непрочно, суетно; не может оно выдержать ни скорбей от человеков, ни искушений от бесов, чуждо света, полно мрака и самообольщения. IV, 60.

Благоразумный и умеренный телесный подвиг освобождает тело от тяжести и дебелости, изощряет его силы, содержит его постоянно легким и способным к деятельности. IV, 94.

Одного собственного подвига недостаточно для служителей Божиих к укрощению падения, гнездящегося в естестве, постоянно стремящегося восстановить свое владычество: им нужна помощь от Бога. IV, 160.

«Поучение о телесном и душевном подвигах». См. IV, 353–359.

Телесный подвиг постепенно очищает душу от страстей, и знакомит ее с духом Евангелия. IV, 355.

Телесный подвиг, еще не озаренный духовным разумом, всегда имеет в себе много суетного и излишнего. IV, 356.

[Телесный подвиг] существенно нужен для изгнания страстей действиями, противоположными требованию страстей; он необходим для насаждения в сердце добродетелей по указанию Евангелия. IV, 358.

Никакой произвольный подвиг, никакие произвольные лишения и злострадания не могут принести той пользы душе, какую приносят ей посылаемые Богом невольные скорби. IV, 371.

Не думайте, что возвышенный подвиг, для которого еще не созрела душа ваша, поможет вам. Нет! Он больше расстроит вас: вы должны будете оставить его, а в душе вашей явится уныние, безнадежие, омрачение, ожесточение. IV, 502.

Тщетны, бесплодны, часто душевредны подвиги и самые возвышенные, когда они не растворены чувством покаяния. IV, 528.

Только при посредстве покаяния можно перейти из состояния душевного в состояние духовное. IV, 528.

Свойственны уму, в его состоянии падения, нестоятельнось и расположение парить повсюду. Но Бог может даровать ему непоколебимость, и дарует ее в свое время за постоянство и терпение в подвиге. V, 98.

«О пользе и вреде от телесных подвигов». См. V, 271–274.

Труд при насаждении слова Божия в сердце требует таких усилий, что он назван подвигом. V, 271–272.

Оставление телесных подвигов соделывает человеков подобными скотам, давая свободу и простор телесным страстям; излишество их делает человеков подобными бесам, способствуя расположению и усилению душевных страстей. V, 273.

Подвиг иноческий есть невидимое, но в полном смысле мученичество для того, кто проходит этот подвиг, как должно. V, 280.