Глава 8
Еккл.8:1. Кто – как мудрый, и кто понимает значение вещей? Мудрость человека просветляет лице его, и суровость лица его изменяется.
Кто как мудрый, и кто знает разгадку слова? Мудрость человека просветит лице его, и сильный лице свое изменит. Выше учил, что с трудом можно найти человека доброго и возникавшее против этого возражение устранил тем, что Богом люди созданы добрыми, но впали в грехи своею волею. А теперь, как бы хвалясь, исчисляет, что Бог дал человеку доброго, – именно премудрость, разум и прозорливость к постижению сокровенных тайн Божиих и к проникновению чувством сердца таинственных глубин Божиих. Косвенно говорит и о себе, что никто не был так мудр как он и никто так не знал решения загадок и что мудрость его превозносил весь народ, мудрость, которая не только крылась внутри, но и просвечивалась в телесной наружности, в зеркале лица, и больше всех людей дарования умственные отображала на лице его. Вместо поставленного нами: «кто как мудрый», Семьдесят перевели: «кто знает мудрых», и вместо сказанного нами: «и сильный лице свое изменит» поставили: «и безстыдный по лицу своему ненавистен будет». И поистине: тогда как много людей кажущихся мудрыми, с трудом можно найти такого, кто мог бы отличать истинно мудрого от кажущихся мудрыми; и тогда как есть очень много таких, которые говорят, что они могут разрешать тайны Писаний, редко встречается такой, который находил бы истинное решение. А дальнейшее: «мудрость человека просветит лице его, и безстыдный по лицу своему ненавистен будет» можем объяснять в смысле слов Павла: «мы же вcи откровенным лицем славу Господню взирающе» (2Кор.3:18) и Псалмопевца: «знаменася на нас свет лица твоего, Господи» (Пс.4:7). Мудростью же человека называет не иную, как мудрость Божественную, которая, будучи мудростью Божьею, по мере возможности усвоения ее человеком, делается достоянием того, кто удостоится иметь ее. А всякий еретик и защищающий ложное учение бесстыден лицом. Маркион и Валентин говорят, что они лучшей природы, чем Творец. Это отчасти могло бы еще быть терпимо, если бы они утверждали, что они надеются этого, а не обладают уже такою природою.
Еккл.8:2–4. Я говорю: слово царское храни, и это ради клятвы пред Богом. Не спеши уходить от лица его, и не упорствуй в худом деле; потому что он, что захочет, все может сделать. Где слово царя, там власть; и кто скажет ему: «что ты делаешь?»
Я храню уста царя и слово клятвы Божией. Не спеши уходить от лица его, и не упорствуй в слове злом, ибо все что захочет, сделает. Как скажет царь, (так и сделает), имея власть: и кто скажет ему: что ты делаешь? Хотя по-видимому, согласно апостолу (Тит.3:1), предписывает повиновение царю и властям, в особенности когда Семьдесят толковников ставят в повелительном наклонении: «слово царское храни»; но я думаю, что говорится о том Царе, о котором Давид сказал: «Господи, силою твоею возвеселится царь» (Пс.20:2) и о котором Писание упоминает в другом месте, показывая единое царство Отца и Сына: «Боже, суд твой цареви даждь и правду твою сыну цареву» (Пс.71:1). «Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну» (Ин.5:22). Царь сей есть Сын Божий, Сын Отца – Царя. Его-то заповеди должно хранить, Его-то волю исполнять. И это то же самое, что написано и в книге Товии: «тайну цареву добро хранити» (Тов.12:7). И особенно внушает то, чтобы мы не толковали, зачем Бог заповедал то или другое, но чтобы с благоговейным духом человек спешил исполнять все, что ни заповедано. И в законе Господнем будет воля его. А поскольку Семьдесят перевели иначе, поставив: «и о клятве и о слове Божием не спеши от лица его ходить» следует знать, что клятва Божия определена в книгах божественных. Посему об этой клятве, как клятве от слова Божия, священной и тайной, мы не должны разговаривать с каждым, выдавать ее и произносить о ней поспешное суждение. И не спеши, как Моисей, видеть лице Божие, и терпи до тех пор, пока Сам Он не пройдёт пред тобою, и смотри только задняя Его. Следующее за тем: «не упорствуй в слове злом» и пр. мы должны понимать в отношении к тому, кто предзанят еретическим заблуждением, или к тому, кто хотя и имеет веру церкви, но связан грехами, так что является неверным. Не упорствуй в поношении, срамнословии, роскоши, сребролюбии, похоти. Если будешь упорствовать, то царь пороков и греха диавол устроит погибель твою и сделает все что захочет.
Еккл.8:5. Соблюдающий заповедь не испытает никакого зла: сердце мудрого знает и время и устав;
Кто хранит заповедь, не познает слова злого: и время и определение знает сердце мудрого. Нужно заметить, что «не познает слова злого поставлено» вместо: «не потерпит» или «не будет в нём». Ибо и о Спасителе написано так: «не ведевшаго греха по нас грех сотвори» (2Кор.5:21). И вместо «слова» Симмах перевёл «дела», поставив: «кто сохранит заповедь, не испытает дела злого». Предписывает же, что должно хранить повеление царя и знать, чтo и почему и в какое время он приказывает.
Еккл.8:6–7. потому что для всякой вещи есть свое время и устав; а человеку великое зло оттого, что он не знает, что будет; и как это будет – кто скажет ему?
Потому что всякому делу есть время и назначение. А человеку великая досада на то, что будет; ибо как оно будет, кто возвестит ему? Хотя случается различное и праведный не может знать, что с ним произойдёт и не может постигнуть причин и оснований всех обстоятельств (ибо будущего никто не знает); однако он убеждён, что все устрояется от Бога на пользу людей и все располагается не без Его воли. Это великое томление для рода человеческого, что, как говорит поэт: «Ум человека не ведает будущей участи, жребия» – что надеется одного, а происходит другое, ожидает врага в одном месте, а получает удар от врага иного. Вместо поставленного Семидесятью и Феодотионом: «а человеку великое знание на то,» в еврейском стоить «злоба», а не «знание», но так как еврейские буквы «реш» и «далет», исключая маленькой верхней черты, сходны: то они вместо «raath» (בעוז) читали «daath» (רעח), т. е. вместо злоба – знание. Это лучше поймёт тот, кто ознакомится с еврейским языком. А написанное в конце этих стихов: «ибо не знает что было, и что будет после него, кто возвестит ему?» – мы теперь перевели слово в слово с еврейского, и видим иной смысл, – именно, что мы не можем ни прошедшего знать, ни будущего постигать так, как оно будет.
Еккл.8:8. Человек не властен над духом, чтобы удержать дух, и нет власти у него над днем смерти, и нет избавления в этой борьбе, и не спасет нечестие нечестивого.
Нет человека имеющего власть над духом, чтобы удержать дух, и нет сильного в день смерти, и нет отпуска в войне, и не спасёт нечестие имеющего оное. Не в нашей власти душа наша, чтобы она не отнималась у нас, и когда, велением Божиим, исходит она, безполезно закрывать уста и удерживать убегающую жизнь. И когда придёт противник и враг жизни нашей – смерть, не можем вступить с нею в сделку. И хотя бы мы в мире некогда были и царями и все разрушали своим нечестием, мы не можем воспротивиться ей, а разрешимся в прах и землю. Итак не следует жалеть если мы не можем знать будущего и часто терпим притеснения от более сильных нечестивцев, – не следует, когда все оканчивается смертью и когда и гордый и могущественный, разрушавший все, не может удержать души своей, когда она отнимается. Иначе: Дух, который определяет все, никем из людей не может быть удержан и ни от кого не может получать законы своего дыхания. О нём и выше сказано: «кругом кружась идёт дух». Мы не сильны в день смерти, ибо в день жизни врага легко можно избежать. Подобным образом тот, кто в войне и не имеет мира Божия, превосходящего всякий ум, не будет иметь отпуска, о котором говорится жениху: «выходы твои – сад с плодом я6лок» (Песн.4:13). И поскольку нечестие не спасёт имеющего оное, то напротив благочестие спасёт. Нечестием может быть назван диавол, а благочестием Господь наш Иисус Христос.
Еккл.8:9–11. Все это я видел, и обращал сердце мое на всякое дело, какое делается под солнцем. Бывает время, когда человек властвует над человеком во вред ему. Видел я тогда, что хоронили нечестивых, и приходили и отходили от святого места, и они забываемы были в городе, где они так поступали. И это – суета! Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло.
Все это я видел, и дал сердце мое на всякое дело, какое сделано под солнцем, и возобладал человек над человеком, чтобы угнетать его. И тогда видел я нечестивых погребенными, и пришли, и от места святаго вышли, и похвалены были в городе, что так сделали. Но и это суета. Ибо так как нет скорого препятствия творящим злое: то исполнилось сердце сынов человеческих в них, чтобы творить злое. Я отдал, говорит, сердце свое на то, чтобы присмотреться ко всему, что делается под солнцем, и особенно к тому, что человек получает власть над человеком, так что кого хочет угнетает и осуждает. Когда, таким образом, я устремил свой ум на наблюдение этого, то я увидел, что нечестивые умирают с таким мнением и погребаются так, как бы они считались на земле святыми; да и при жизни они признавались достойными церкви и храма Божия, и высоко поднимая голову, получали восхваления в своих злодеяниях, по написанному: «хвалим есть грешный в похотях души своея, и обидяй благословим есть» (Пс.9:24). А происходит это оттого, что никто не осмеливается противоречить грешникам и что Бог не тотчас воздаёт за беззаконие, а отлагает наказания ожидая покаяния; грешники же, не получив тотчас же обличения и вразумления и думая поэтому, что суда не будет, упорствуют в беззаконии. Свидетельством этим можем пользоваться против епископов, которые получили власть в церкви, а между тем более соблазняют тех, кого они должны учить и возбуждать на лучшее. Такие после смерти часто восхваляются в церкви и то преемниками, то народом публично провозглашаются блаженными за поступки неодобрительные. Но и это суета: ибо, слыша не по делам своим и не обличаемые скоро в грехе своём (ибо никто не осмеливается обвинять старшего), они, поэтому, как бы святые и блаженные и ходящие в заповедях Господних, умножают грехи грехами. Трудно обвинение на епископа: ибо, если он согрешит, то не верят, и если будет обличён, то его не наказывают.
Еккл.8:12. Хотя грешник сто раз делает зло и коснеет в нем, но я знаю, что благо будет боящимся Бога, которые благоговеют пред лицем Его
Потому что грешник делает зло сто раз, и коснеет в нём. Из этого познаю я, что благо будет боящимся Бога, которые будут благоговеть от лица Его. Из того, что согрешившему весьма много (ибо это означает сто раз) Бог даёт место покаянию и не тотчас в беззаконии наказывает его, а ожидает чтобы обратился он от нечестия своего, я уразумеваю, сколь благ и милосерд будет Бог к таким, кои имеют страх Божий и трепещут слова Его. Симмах это место перевёл так: «Ибо злой грешник умер после того как ему было дано долголетие. Далее я знаю, что будет благо боящимся Бога, кои благоговели от лица Его. А нечестивому не будет блага и не проживёт он долгое время, потому что не благоговел от лица Божия». Так как ясно, что он выразил в этом переводе, то следует сказать то, что еврейское слово «maath», которое Семьдесят перевели «оттоле», а мы «сто раз», Акила и Феодотион перевели «умер»; ибо оттого, что согрешил, тотчас же умер. А если, по Семидесяти толковникам, вместо «умер» будем читать «оттоле»: то, по некоторым, смысл будет такой: грешник не тогда впервые согрешает, когда по видимому творит грех, но он согрешил уже прежде: ибо «отчуждишася грешницы от ложесн, заблудиша от чрева» (Пс.57:4), и допытываются того, как можно объяснить следующее затем: «глаголаша лжу», ибо простое толкование кажется неприменимым, – чтобы дети – грешники говорили ложь тотчас по выходе из чрева.
Еккл.8:13. а нечестивому не будет добра, и, подобно тени, недолго продержится тот, кто не благоговеет пред Богом.
А нечестивому да не будет добра, и, подобно тени да не продлит дней тот, кто не благоговеет от лица Божия. Просит зла тем, кои не имеют страха Божия, и желает, чтобы не отлагалось на долго наказание им, а чтобы тотчас они поражаемы были смертью и получали заслуженные ими мучения. Нечто подобное говорит и апостол: «о, дабы отсечени были развращающии вас» (Гал.5:12), и в другом месте: «Александр ковач многа ми зла сотвори: да воздаст ему Господь по делом его» (2Тим.4:14), – места, о которых следует размыслить, в каком смысле это сказано. Это – по смыслу еврейского подлинника. А если кто следует Семидесяти толковникам, которые как бы исходя из другого понимания, поставили: «и я знаю, что будет благо боящимся Бога, чтобы благоговели от лица Его, и блага не будет нечестивому и не продолжит дней в тени, потому что от не благоговеет от лица Божия», – тот может объяснять так: Хотя будет случаться и то, о чем я сказал немного выше, тем не менее я вполне убеждён, что будет благо боящимся пред лицем Его: ибо «лице Господне на творящыя злая» (Пс.33:17); а нечестивому не будет блага, ибо он не благоговеет от лица Божия и не продолжит он дней в тени, т. е. дней жизни своей, которые для живущих проходят как тень. Ибо не те продолжают дни свои, кои живут долгое время, а те, кои делают дни свои великими величием добрых дел. Поэтому и Иаков, как бы сознавая себя грешником, говорит: «малы и злы дни мои» (Быт.47:9) и в псалме исповедающийся Богу говорит: «дние мои яко сень уклонишася и аз яко сено изсхох» (Пс.101:12), говорит не потому, чтобы просил долгой жизни в настоящем мире, в котором всякое время жизни кратко и есть тень и образ – «убо образом ходит человек» (Пс.38:7), – но потому, что боится за будущий век, чтобы не сократилась продолжительность жизни там, где есть истинная жизнь.
Еккл.8:14. Есть и такая суета на земле: праведников постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, а с нечестивыми бывает то, чего заслуживали бы дела праведников. И сказал я: и это – суета!
Есть суета, бывающая под солнцем, – что бывают праведники, – которых постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, и бывают нечестивые, которых постигает то, чего заслуживали бы дела праведников. Сказал я, что и это суета. Между прочими явлениями суеты, которые в мире сопровождаются не одинаковыми последствиями, я заметил и то, что с праведными случается то, что должно бы случаться с нечестивыми и что нечестивые так счастливо живут в этом мире, что можно бы подумать, что они самые праведные. Евангелие представляет пример этого в богаче, облекавшемся в порфиру, и в бедном Лазаре (Лк.16:19–31). И семьдесят второй псалом (Пс.72) рассуждает по вопросу о том, почему праведных иногда постигают бедствия, а нечестивые благоденствуют. А вместо поставленного нами: «есть суета бывающая на земле» Симмах перевёл определённо, поставив: «трудно понять, что бывает на земле». Евреи сказанное о праведных, которых постигают бедствия, и о нечестивых, которых постигает то, что заслуживают дела праведных, относят к сыновьям Аарона и к Манассии, что первые принося жертвы погибли, а последний после столь великих зол и плена возвращён на царство.
Еккл.8:15. И похвалил я веселье; потому что нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться: это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем.
И похвалил я веселье: потому что нет блага человеку под солнцем, как есть, пить и веселиться. И это будет сопровождать его от труда его во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем. Мы очень подробно объяснили это выше, а теперь скажем кратко: бедствиям и кажущимся неправдам мира сего он предпочитает хотя краткое и скоро имеющее окончиться наслаждение ядения и пития, – говорит, что по-видимому только то и имеет человек от труда своего, если пользуется хоть небольшим удовольствием. Но такое объяснение, если оно принимается в буквальном смысле, представить жалкими постящихся, алчущих, жаждущих и плачущих, которых в Евангелии Господь называет блаженными. Будем же и ядение и питие принимать духовно, и выше их радость, которую едва можем находить в труде жизни нашей. А что это должно понимать так, как мы сказали, показывает следующий стих, в котором говорит: «дал я сердце мое, чтобы видеть мудрость и занятие», чем, то есть, занимаются люди на земле и дни и ночи проводят в изучении Писаний, так что ради исследования истины и сон бежит от глаз.
Еккл.8:16–17. Когда я обратил сердце мое на то, чтобы постигнуть мудрость и обозреть дела, которые делаются на земле, и среди которых человек ни днем, ни ночью не знает сна, – тогда я увидел все дела Божии и нашел, что человек не может постигнуть дел, которые делаются под солнцем. Сколько бы человек ни трудился в исследовании, он все-таки не постигнет этого; и если бы какой мудрец сказал, что он знает, он не может постигнуть этого.
Посему дал я сердце мое, чтобы познать мудрость и видеть занятие, какое сделано на земле. Ибо и днём и ночью в глазах своих (человек) не видит сна. И видел я все дела Божии, что не может человек постигнуть дела, которое делано под солнцем, в котором трудился человек исследуя его, и не постигнет. И даже если скажет мудрый, что он знает, то не будет в состоянии постигнуть. Кто изыскивает причины и основания вещей, почему сделано то или другое и почему в управлении мира даются различные жребии, – почему одень рождается слепым и слабым, другой зрячим и здоровым, тот имеет нищету, а этот богатство, тот благороден, а этот незнатен, такой делает не что иное, как только мучится в своём допытывании, имеет для себя пытку в этом расследовании, и тем не менее не постигает того, чего добивается. И когда он скажет, что он узнал это, тогда-то и начинается его неведение, тогда-то он и находится в глубоком заблуждении. Намекает однако же, что есть причины всех вещей и есть справедливость, почему все происходит именно так; но причины эти сокрыты в тайне и людьми не могут быть постигаемы.