24. Милость Божия к покаявшейся грешнице за ее милосердие

Одна знатная женщина, по смерти своего мужа, приведя себе на память все свои грехи, и вспомянув час смертный и страшный суд Божий, пошла к преподобному Нифонту и, поклонившись ему, сказала: «По вере пришла я к твоей святыне, честный отче: я хочу исповедать пред тобою все грехи мои».

Когда же старец не соглашался на это и говорил: «Мне (как монаху) не следует слушать о женских делах, дитя мое», – женщина сказала: «Отче святой! Господь Иисус Христос, истинный Бог наш, облекшийся в наш образ, не отринул пришедшей к Нему блудницы, которая со слезами лобызала честные Его ноги и исповедовала Ему свои грехи: а ты, отче, отгоняешь меня в то время, когда я хочу покаяться и спастись!»

Выслушав это, старец сказал ей в ответ: «Если так, чадо, и если ты по вере пришла к моему недостоинству, – то пойдем в церковь: исповедуй там с сердечным сокрушением многомилостивому Человеколюбцу Богу деяния твои, при чем и я, грешный старец, услышу их».

Они оба пришли в церковь, и женщина, сделав поклон, стала молча. – «Что с тобою, чадо? – сказал ей старец: – с раннего утра ты понуждала смирение мое, чтобы принять тебя на исповедь, а теперь ничего не говоришь?» – «Не смею высказать, честный отче», отвечала женщина: «меня смущает непристойный помысл». – «В таком случае напиши мне его на бумаге, сказал он, – а я прочту его пред лицом Господа Бога, прощающего по Своей великой милости наши согрешения».

«И этого сделать я не в силах: так велики мои грехопадения», отвечала грешница. – «Если и этого не можешь сделать, – продолжал старец, – то я вот что сделаю: буду напоминать тебе по одному все грехи, какие бывают в жизни людей», – и он стал ее спрашивать: «Не сделала ли ты то и то?»

Но женщина на все его вопросы отвечала: «По милости Божией и за твои святые молитвы я ничего такого не сделала; мои грехи вовсе не те».

Тогда старец сказал ей: «Если не те, то я – не сердцеведец: не знаю таин человеческих».

И несчастная женщина, не умиривши своей совести покаянием, сказала только: «Молись о мне, отче», и ушла.

Проходя по улице, она увидала одного расслабленного старца чернеца, который, весь в ранах, лежал на земле, всеми пренебрегаемый, и сказала ему: «Хочешь ли, я возьму тебя к себе в дом и успокою тебя: а ты умолишь Бога о моем недостоинстве?» – «Да, госпожа моя, – отвечал страдалец: – я желал бы, чтобы ты оказала такую милость мне окаянному!»

Тогда женщина поспешила домой, приготовила постель, послала купить монашеские одежды и приказала служителям взять с улицы расслабленного инока, отнести в баню, омыть его, одеть в новые одежды, принести к ней в дом и положить на приготовленной постели. Когда все это было исполнено, она сама стала прислуживать ему, помазывая его струпы и прилагая все старание об его уврачевании.

Спустя несколько времени наступил великий четверток спасительных страстей Христовых, и женщина сказала болящему старцу: «Отче, хочу я нечто сделать с тобою, только ты молчи и не препятствуй мне». – «Как повелишь, госпожа моя, так и сделаю», отвечал он.

Настало время божественной службы; священнослужитель совершал в ее домовой церкви литургию, и лишь только он начал читать Евангелие и произнес сии слова: «Иисусу... бывшему в Вифании, в дому Симона прокаженного, приступи к Нему жена блудница, имущи скляницу мира многоценнаго» (Мф. 26:7 и др.), – женщина, взявши сосуд с миром, подошла к чернецу, возлила миро на ноги его, и, лобызая их, омочила слезами; потом отерла их своими волосами и тут же перед служителем Божиим исповедала все тайные и явные грехи свои...

И вот, когда она поступила так, сделалось страшное сотрясение – не во всем городе, а только в одном ее доме, – и вслед затем слышен был голос: «Оставляются тебе грехи твои» – А когда раздался этот божественный голос, болящий инок вдруг встал совершенно здоровым, не имея на себе ни одного струпа, ни одной язвы, прославляя Господа нашего Иисуса Христа, творящего страшные и великие чудеса. – А эта блаженная жена, получив прощение своих грехов от неисследимого и неизреченного милосердия Божия, провела остальное время жизни своей в покаянии и преставилась к Богу, оставивши образ для всех, кто хочет прийти к покаянию. (Из кн. «Руно орошенное», сн. № 10, «Троицкого Листка»).