Глава восьмая. О ходатайстве живых за умерших

Как праведники, вслед по смерти тела и частном суде над ними, восходят душами своими на небо и удостаиваются блаженства, точно так же грешники отходят душами своими в ад – место печали и скорби. Хотя как первые не чувствуют ещё совершенного блаженства, так и последние до всеобщего суда не терпят совершенного мучения. Впрочем, преподавая учение, что все грешники, после смерти своей и частного суда над ними, равно отходят в ад, православная церковь в то же время исповедует, что для тех из них, которые до разлучения с настоящей жизнью покаялись, только не успели принести плодов, достойных покаяния (каковы: молитва, сокрушение, утешение бедных и выражение в поступках любви к Богу и ближним), остаётся ещё возможность получить облегчение в страданиях и даже вовсе освободиться от уз ада. Такое облегчение и освобождение грешники могут получать не по собственным каким-либо заслугам или через раскаяние (ибо после смерти и частного суда нет места ни для покаяния, ни для заслуг), но только по бесконечной благости Божией, через молитвы церкви и благотворения, совершаемые живыми за умерших, а особенно силой бескровной жертвы, которую в частности приносит священнослужитель для каждого христианина о его присных, вообще же за всех повседневно приносит кафолическая и апостольская церковь⁸⁷⁴.

Утешительное учение православной церкви о возможности для грешников, умерших с покаянием, получать облегчение и даже совершенное освобождение от мучений ада, по молитвам ещё живущих братий и их благотворениям (цель этих благотворений есть также возбуждение в других молитвы о преставившихся) или, что то же, по молитвам церкви, силой бескровной жертвы, – это учение имеет основание в священном Писании.

Св. апостол Иаков заповедует нам молиться друг за друга (Иак. 5:16); и св. апостол Павел просит совершать молитвы за всех человеков (1Тим. 2:1; сн. Еф. 6:18–19). И тот и другой апостол заповедует молиться друг за друга и за всех без ограничительного обозначения места, времени и других обстоятельств. Мы должны, следовательно, молиться за ближних наших и тогда, когда они находятся вместе с нами, и тогда, когда они бывают в отсутствии, и тогда, когда они живут ещё на земле, и тогда, когда они через смерть переселяются в другой мир, потому что живём ли мы или умираем, мы всегда Господни (Рим. 14:8), и умершие, как и живые, для Бога все равно живы (Лк. 11:38).

Предостерегая нас от молитвы за ближних, неугодной Богу и бесплодной для них, св. апостол Иоанн Богослов даёт нам другую заповедь: если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даёт ему жизнь, то есть, согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился (1Ин. 5:16). Но все, умершие с истинным раскаянием, свободны от смертного греха уже по тому одному, что они раскаялись: «ибо грех к смерти есть (говорят отцы 7 Вселенского собора), когда некие, согрешая, в неисправлении пребывают и жестоковыйно (упорно) восстают на благочестие и истину... В таковых несть Господа Бога, аще не смирятся и не истрезвятся от своего грехопадения» (правило 5). Следовательно, все умершие с истинным покаянием, хотя бы прежде и находились в смертных грехах, а тем более, если не находились, – принадлежат к числу тех ближних наших, за которых нам заповедано молиться без всякого сомнения и колебания. По этой заповеди апостольской, одни умершие в смертных грехах, в нераскаянности и вне общения с церковью, не удостаиваются её молитв.

По учению апостольскому, молитвы наши за ближних могут быть для них вообще благотворны даже в нравственном отношении (2Сол. 1:11–12; Еф. 6:18–19), в особенности много может усиленная молитва праведного (Иак. 5:16), и в частности наши молитвы за братий, не находящихся в смертном грехе, могут подавать им жизнь (1Ин. 5:16). Следовательно, хотя мы не понимаем, каким образом действуют наши молитвы на ближних наших, пока они находятся ещё в настоящей жизни, тем не менее, молитвы наши действенны и спасительны для них. Точно так же, не постигая и того, как могут действовать наши молитвы на братий наших, скончавшихся с истинным покаянием, мы не вправе сомневаться в действительности и спасительности для них этих молитв.

Если чего попросите во имя Моё, говорит Христос Спаситель, то Я сделаю (Ин. 14:14). Итак, всякая наша молитва к Богу, а, следовательно, и молитва за ближних, как живых, так и умерших, может быть сильна и. действенна только тогда, когда возносится во имя Господа Иисуса, Который есть единый Посредник между Богом и человеками (1Тим. 2:5). Иисус Христос примирил нас с Богом и искупил от всякого греха, когда принёс Ему на кресте в умилостивительную жертву Самого Себя – собственное тело и собственную кровь (Евр. 9:14–26; 10:10); и в таинстве Евхаристии доселе приносится Богу та же самая умилостивительная жертва, преломляется то же самое честное тело нашего Искупителя за жизнь мира (Ин. 6:51) и проливается та же самая честная кровь Его во оставление грехов (Мф. 26:26–28; Лк. 22:19–20). Следовательно, если когда наша молитва как за живых, так равно и за умерших братий наших, может быть угодна Богу и благотворна для них, то, преимущественно, в то время, когда она бывает соединена с приношением за них бескровной умилостивительной жертвы.

Господь Иисус Христос говорит: если кто скажет слово на Сына человеческого, простится Ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем (Мф. 12:32). Отсюда прямой вывод, что отпущение грехов грешникам возможно и по смерти их.

В Апокалипсисе говорится, что Господь Иисус Христос имеет ключи ада и смерти (Откр. 1:18), следовательно, Он может отверзать ими затворы адовы и освобождать оттуда грешников.

Но так как по смерти для самих грешников не останется места ни для покаяния, ни для заслуг, то объяснить возможность отпущения грехов грешникам и освобождения их от уз ада нет другого способа, кроме того, что Господь совершает это по молитвам церкви и в силу бескровной умилостивительной жертвы, приносимой за умерших. О скончавшихся с хулой на Духа Святого, или – что то же – в смертном грехе, и не раскаявшихся церковь не молится, – и вот потому-то, как сказал Спаситель, хула на Духа Святого не отпустится человеку ни в сем веке, ни в будущем.

Во второй книге Маккавейской повествуется о доблестном и благочестивом вожде Иудейском, Иуде Маккавее, следующее: «Выступил Иуда с тремя тысячами пеших и четырьмястами конных. Когда они вступили в сражение, случилось пасть немногим из иудеев... Так как наступал седьмой день, то они очистились по обычаю и праздновали субботу. На другой день бывшие с Иудой пошли, как требовал долг, перенести тела падших и положить их вместе со сродниками в отеческих гробницах. И нашли они у каждого из умерших под хитонами посвящённые Иамнийским идолам вещи, что закон запрещал иудеям: и сделалось всем явно, по какой причине они пали. И так все прославили праведного Судию, Господа, открывающего сокровенное, и обратились к молитве, прося, да будет совершенно изглажен соделанный грех; а доблестный Иуда увещевал народ хранить себя от грехов, видя своими глазами, что случилось по вине падших. Сделав же сбор по числу мужей до двух тысяч драхм серебра, он послал в Иерусалим, чтобы принести жертву за грех, и поступил весьма хорошо и благочестно, помышляя о воскресении. Ибо если бы он не надеялся, что падшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мёртвых. Но он помышлял, что скончавшимся в благочестии уготована превосходная награда, – какая святая и благочестивая мысль! – Посему принёс за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха» (2 Макк. 12:33–34, 38–45).

Поминовение усопших, как предание апостольское, существует в церкви христианской с самого её начала. Доказательство этого мы находим в древних литургиях и в свидетельствах святых отцов и учителей церкви.

Все древние литургии, как те, которые употребляются или употреблялись в церкви восточной, православной, известные под именами: св. апостола Иакова, брата Господня⁸⁷⁵, св. Василия Великого, св. Иоанна Златоустого, св. Григория Двоеслова, – так и литургия церкви западной: римская, испанская или мозарабская, галликанская и др., наконец, литургия различных неправославных сект, издревле существующих на востоке: яковитов, коптов, армян, эфиопов, сирийцев, несториан и прочих, как они ни многочисленны и ни разнообразны, содержат в себе молитвы за умерших. А это непререкаемо свидетельствует нам о том, что от дней самих апостолов, предавших церкви чин Божественной литургии, не было времени, когда бы христиане не молились за своих усопших братий и при том при совершении важнейшего из своих божественных богослужений.

Св. Григорий Нисский пишет: «Ничего без рассуждения, ничего бесполезного не предано от Христовых проповедников и учеников и не принято повсеместной церковью Божией, но это есть дело весьма богоугодное и полезное – при Божественном и преславном таинстве совершать поминовение об усопших в правой вере»⁸⁷⁶.

Св. Иоанн Златоуст, говоря о пользе молитв за умерших, пишет: «Не напрасно узаконено апостолами творить пред страшными тайнами поминовение об усопших: они знали, что великая бывает от сего польза для усопших, великое благодеяние»⁸⁷⁷. «Не напрасно бывают приношения за усопших, не напрасно моления, не напрасно милостыни: всё это установил Дух Святый, желая, чтобы мы получили пользу друг через друга»⁸⁷⁸.

Св. Иоанн Дамаскин: «Таинники и самовидцы Слова, покорившие круг земной, ученики и божественные апостолы Спасителя не без причины, не напрасно и не без пользы установили при страшных, пречистых и животворящих тайнах совершать поминовение о верных усопших, что от конец до конец земли владычествующая апостольская и свободная церковь Христа и Бога и содержит твёрдо и беспрекословно с того времени даже доныне и до кончины мира содержать будет. Ибо вера христианская, чуждая заблуждений, ничего бесполезного не приняла и не стала бы ненарушимо содержать во веки, но всё полезное, богоугодное и весьма спасительное»⁸⁷⁹.

Киприан: «Епископы, наши предшественники, благочестиво рассуждая и заботясь о спасении, определили, чтобы ни один умирающий брат не возлагал после себя попечительства и покровительства на священнослужителя, и если бы кто сие сделал, то не творили бы за того приношения, и жертва об успении его не совершалась бы: ибо не заслуживает именоваться в молитве священников пред алтарём Божиим тот, кто хотел отвлечь от него священников и слуг алтаря»⁸⁸⁰.

Евсевий: «Весь народ, вместе со священнослужителями, не без слёз и глубоких воздыханий, возносил к богу молитвы о душе Царя и этим исполнял желание боголюбезного»⁸⁸¹.

Св. Кирилл Иерусалимский: «Поминаем и прежде почивших, во-первых, патриархов, пророков, апостолов, мучеников, чтобы их молитвами и предстательством принял Бог моление наше; потом молим о преставившихся святых отцах и епископах и, вообще, обо всех из нас прежде почивших, веруя, что превеликая будет польза душам, о которых моление возносится в то время, как святая предлежит и страшная жертва»⁸⁸².

Св. Ефрем Сирин: «Если подзаконные священники служебными приношениями очищали грехи убиенных на брани, как осквернённых беззакониями, о коих упоминается в писании (2 Макк. гл. 12), то кольми паче священники Нового Завета Христова могут действительно очищать долги отшедших от земли грешников святыми приношениями и молитвами уст своих»⁸⁸³, – И в другом месте: «Неотступно будем умолять Его (Бога), чтобы изгладил вины паствы Своей – чад избранной и святой церкви Его, и чтобы очистил грехи умерших, почивших в уповании на Него»⁸⁸⁴.

В писаниях древних отцов и учителей церкви мы находим сообразные со словом Божиим объяснения того, почему и как наши молитвы могут быть благотворны и спасительны для скончавшихся в вере и покаянии.

Св. Кирилл Иерусалимский в 5 тайноводственном поучении говорит: «Хочу я вас и примером уверить, – ибо, я знаю, многие говорят: какая польза душе, с грехами или без грехов отходящей от мира сего, если она поминается в молитве? – А что, если бы какой царь послал досадивших ему в ссылку, а их ближние потом, сплетя венец, принесли бы ему оный за терпящих наказание, – то не сделал ли бы он им облегчение наказания? Таким образом, и мы за усопших, если они и грешники, принося Богу молитвы, не венец соплетаем, но Христа, закланного за наши согрешения, приносим, умилостивляя за них и за нас человеколюбца Бога».

Св. Иоанн Златоуст в беседе III на послание к Филиппийцам пишет: «Когда весь народ и священный собор стоят с простёртыми к небу руками и когда предлежит страшная жертва, – как не умилостивим мы Бога, молясь за них (умерших)? Но это о тех только, которые в вере умерли», и в другом месте (в беседе XXI на Деяния апостольские): «Есть ещё, поистине есть возможность, если хотим, облегчить наказание скончавшегося грешника. Если будем творить о нём частые молитвы и раздавать милостыни, то, хотя бы он был и недостоин сам по себе, Бог услышит нас. Если Он ради апостола Павла спас других и ради одних щадил других, то как не сделает того же самого и для нас?». Блаженный Августин учит (Слово CLXXII): «Не до́лжно сомневаться, что молитвы св. церкви, спасительная жертва и милостыни, совершаемые за души умерших, вспомоществуют им к тому, чтобы Господь был к ним милостивее, нежели сколько заслужили они по грехам своим. Ибо вся церковь соблюдает это, как преданное от отцов, чтобы за скончавшихся в общении тела и крови Христовой молиться, когда воспоминаются они в своё время при самом жертвоприношении, и выражать, что жертва приносится и за них. Кто также усомнится, что и дела милосердия, совершаемые для умилостивления за них, приносят пользу тем, за которых не всуе воссылаются Богу молитвы?».

Во всех приведённых отеческих изречениях раскрывается та мысль, что если Бог многократно благоволил являть милость Свою одним по вере и предстательству других (Мф. 8:13; 9:2; 15:28), то нет основания сомневаться и в том, что Он же отвергнет наших молитв за наших умерших братий, нуждающихся в милосердии Божием. Другие отцы указывали на то, что наши молитвы могут помогать и умершим точно так же, как они помогают живущим ещё на земле, но разлучённым с нами по телу братиям нашим, находящимся в путешествии, в плену, в заточении, в темнице, и как помогают молитвы родителей их немощным детям (Флп. 1:4–19; Кол. 1:9; 2Тим. 1:3; 2Кор. 1:11; Деян. 12:5–12).

Наши молитвы могут действовать на души скончавшихся непосредственно, если только они скончались в правой вере и с истинным раскаянием, то есть в общении с церковью и с Господом Иисусом, – так как в этом случае, несмотря на видимое удаление от нас, они продолжают вместе с нами принадлежать к одному и тому же телу Христову (Еф. 1:23; Кол. 1:18), в котором точно так же не может не сохраняться сочувствия и взаимного влияния между членами, как естественно существует оно между всеми членами нашего тела (1Кор. 12:26) и как обнаруживается оно и во внешней природе между существами одного рода, живущими хоть отдельно, но одной жизнью.

«Для умерших, – говорит св. Ефрем Сирин, – благодетельны поминовения, совершаемые святыми во время их жизни. Смотрите, вот и пример сему представляют некоторые творения Божии, как-то: виноград – его зреющие грозды в поле и выдавленное вино в сосудах: когда созреют ягоды на виноградной лозе, тогда вино, стоящее в доме неподвижно, начинает пениться и волноваться, как бы желая убежать. То же бывает, кажется, и с растением – луком: ибо как скоро начнёт созревать лук, посаженный в поле, в то же время даёт отпрыски и лук, в доме находящийся. Итак, если и растения имеют между собой такое соощущение, то не более ли для умерших ощутительны молитвенные приношения? Когда же благоразумно согласишься на то, что сие происходит сообразно с природой тварей, то представляй себе, что ты – начаток тварей Божиих»⁸⁸⁵.

Равным образом и другой св. отец замечает: «Как бывает с заключённым в сосуде вином, которое, когда цветёт виноград в поле, слышит запах и цветёт вместе с ним, – так думай, – учит св. Афанасий Великий, – и о душах грешников: они получают некоторое благодеяние от приносимой за них бескровной жертвы и благотворения, как знает и повелевает единый Владыка живых и мёртвых, Бог наш»⁸⁸⁶.

Наконец, наши молитвы могут быть благотворны для скончавшихся в правой вере и с истинным раскаянием потому, что, отшедший в другой мир в общении с церковью, они при том в самих себе перенесли туда начаток добра, или семя новой жизни, которого только не успели сами раскрыть здесь, и которое, под влиянием наших тёплых молитв, при благословении Божием, может мало-помалу развиться и принести плод, как развивается доброе семя в земле под живительным влиянием солнца, при благорастворении воздуха, – между там как для скончавшихся в нечестии и нераскаянности и совершенно погасивших в себе дух Христов (1Сол. 5:19) ничего не помогут никакие молитвы живущих ещё братий, подобно тому, как ничего не могут сделать для оживления гнилых семян, потерявших начало растительной жизни, ни влияние солнца, ни благорастворённый воздух, ни питательная влага.

Такого рода рассуждения мы встречаем у блаж. Августина и у св. Иоанна Дамаскина.

Блаженный Августин говорит: «Ни мало не до́лжно сомневаться, что (молитвы св. церкви, спасительное жертвоприношение и милостыни) приносят пользу умершим, – но лишь тем, которые прежде смерти жили так, чтобы по смерти всё это могло быть для них полезным. Ибо для отшедших без веры, споспешествуемой любовью, и без общения в таинствах напрасно совершаются ближними дела того благочестия, коего залога они не имели в себе, когда находились здесь, не приемля или всуе приемля Благодать Божию, и сокровиществуя себе не милосердие, а гнев. Итак, не новые заслуги приобретаются для умерших, когда совершают за них что-либо доброе знаемые, а только извлекаются последствия из прежде положенных ими начал»⁸⁸⁷.

Св. Иоанн Дамаскин пишет: «Каждый человек, имевший в себе малую закваску добродетелей, но не успевший превратить оную в хлеб, – поскольку, несмотря на своё желание, не мог сего сделать или по лености, или по беспечности, или по тому, что отлагал со дня на день, и сверх чаяния постигнут и пожат кончиной, – не будет забыт праведным Судиею и Владыкой. Но Господь по смерти его возбудит его родных, ближних и друзей, направит мысли их, привлечёт сердца и преклонит души к оказанию ему пособия и помощи. И когда Бог подвигнет их, а Владыка коснётся сердец их, они поспешат вознаградить опущение умершего. А тот, кто вёл жизнь порочную, которая была вся усеяна тернием и исполнена скверн и нечистот, который никогда не внимал совести, но с беспечностью и ослеплением погружался в мерзость похотей, удовлетворяя всем пожеланиям плоти и нимало не заботясь о душе, – которого все мысли заняты были плотоугодием, и который в таковом состоянии постигнут кончиной, – сему никто не прострёт руки, но так будет с ним поступлено, что ему не подадут помощи ни супруга, ни дети, ни братия, ни родственники, ни друзья: поскольку Бог не призрит на него»⁸⁸⁸.

Св. церковь молится постоянно обо всех, прежде почивших отцах и братиях наших; но она совершает также особое молитвенное поминовение о каждом усопшем отце и брате нашем, по нашему благочестивому желанию и вызову.

К частному поминовению умерших относятся: третины, девятины, сорочины и годовщина⁸⁸⁹.

Поминовение усопших в третий день после смерти есть предание апостольское. Оно совершается, во-первых, потому, что скончавшийся крещён был во имя Отца и Сына и Св. Духа, Бога единого в Троице, хранил невредимой веру, принятую во св. крещении, и так как он в течение жизни молился об отпущении грехов единому в Троице Богу, то и по преставлении его св. церковь творит о нём поминовение в третий день; во-вторых, потому, что он сохранил три богословские добродетели, служащие основанием нашего спасения, именно: веру, надежду и любовь; в-третьих, потому, что существо его имело тройственный состав – дух, душу и тело, которые согрешают вместе и потому, по переходу человека в загробный мир, требуют очищения от грехов.

Кроме такого богословского значения поминовения усопших в третий день, оно имеет ещё значение таинственное, касающееся загробного состояния души. Когда св. Макарий Александрийский просил ангела, сопровождавшего его в пустыне, объяснить ему значение церковного поминовения в третий день, то ангел отвечал ему: «когда в третий день бывает в церкви приношение, тогда душа умершего получает от стерегущего её ангела облегчение в скорби, которую чувствует от разлучения с телом, – получает потому, что славословие и приношение в церкви Божией за неё совершено, от чего в ней рождается благая надежда, ибо в продолжение двух дней позволяется душе, вместе с находящимися при ней ангелами, ходить на земле, где хочет. Посему душа, любящая тело, скитается иногда около дома, в котором положено тело, и таким образом проводит два дня, как птица, ища себе гнезда. Добродетельная же душа ходит по тем местам, в которых имела обыкновение творить правду. В третий же день Тот, Кто Сам воскрес в третий день из мёртвых, повелевает, в подражание Его воскресению, вознестись христианской душе на небеса, для поклонения Богу всяческих».

В девятый день св. церковь совершает молитвы и бескровную жертву об усопшем, также по преданию апостольскому. Она молит Господа, чтобы душа усопшего удостоилась быть причтённой к лику святых молитвами и предстательством девяти ангельских чинов. Св. Макарий Александрийский, по откровению ангельскому говорит, что, после поклонения Богу в третий день, повелевается показать душе различные приятные обители святых и красоту рая. Всё это рассматривает душа шесть дней, удивляясь и прославляя Творца всяческих, Бога. Созерцая всё это, она изменяется и забывает скорбь, которую чувствовала, находясь в теле. Но если она виновна в грехах, то, при виде наслаждений святых, она начинает скорбеть и укорять себя, говоря: «увы мне! Сколько я осуетилась в том мире! Увлёкшись удовлетворением похотей, я провела большую часть жизни в беспечности и не послужила Богу как до́лжно, дабы и мне удостоиться сей благодати и славы. Увы мне, бедной!» По рассмотрению же в течение шести дней всей радости праведных, она опять возносится ангелами на поклонение Богу.

Дни плача по умершим в самой глубокой древности продолжались сорок дней. Так израильтяне оплакивали Моисея сорок дней.

Вообще число сорок есть число знаменательное, часто встречающееся в священном Писании. Евреи питались в пустыне манной сорок лет. Моисей постился сорок дней и сорок ночей, приемля закон от Бога. Илия провёл сорок дней и сорок ночей в путешествии к горе Хориву. Господь Иисус Христос после Своего крещения провёл в пустыне сорок дней и сорок ночей, а после Своего воскресения также в продолжение сорока дней учил апостолов тайнам царствия Божия.

Основываясь на предании апостолов, узаконивших в церкви Христовой древний обычай иудеев – оплакивать умерших сорок дней, св. церковь справедливо и благочестно с древнейших времён постановила правилом творить поминовение по усопшим в продолжение сорока дней (сорокоуст) и особенно в сороковой день (сорочины). Как Христос победил дьявола, пробыв сорок дней в посте и молитве, так точно и св. церковь, принося в продолжение сорока дней молитвы, милостыни и бескровные жертвы об усопшем, испрашивает ему у Господа благодать победить врага, воздушного князя тьмы, и получить в наследие царство небесное.

Святой Макарий Александрийский, рассуждая о состоянии души человеческой по смерти тела, продолжает: «после вторичного поклонения Владыка всех повелевает отвести душу в ад и показать ей находящиеся там места мучений, разные отделения ада и разнообразные нечестивых мучения, в которых души грешников непрестанно рыдают и скрежещут зубами. По этим разным местам мук душа носится тридцать дней, трепеща, чтобы и самой ей не быть заключённой в оных. В сороковой день она опять возносится на поклонение Господу Богу, и теперь уже Судия определяет приличное ей по делам место заключения».

Симеон Солунский пишет (глава 372): «Сорокоусты совершаются в воспоминание вознесения Господня, случившегося в сороковой день после воскресения, и с той целью, чтобы и умерший, восстав из гроба, вознёсся в сретение Господу, быв восхищен на облацех, и тако был всегда с Господом»⁸⁹⁰.

День смерти христианина есть день рождения его для новой, лучшей жизни. Вот почему мы празднуем память наших братий, по истечении года со дня их кончины. Празднуя второе рождение их для неба, мы умоляем благоутробие Божие, да милостив будет Господь душам их, да подаёт им вожделенное отечество в вечное наследие и сотворит их паки жителями рая.

Так как любовь, по слову апостола, никогда не прекращается (1Кор. 13:8), то смерть не расторгает нашего союза любви с усопшими нашими братиями; они живут духом с нами, пребывающими на земле, и мы сохраняем в сердцах своих живую память о них. С особенной живостью возобновляется в нас память их в дни кончины их – годовщины, и мы прибегаем в эти дни к молитве, веры и любви, как к действительнейшему средству с одной стороны удовлетворить требования своего горящего любовью сердца, а с другой – доставить отраду и облегчение душам переселившихся от нас в горний мир.

"Годины, или поминовение покойника в день его смерти, спустя год после неё, и годовщины, повторяющие поминовение с возвращением этого дня и в последующие годы, надо совершать непременно под управлением той мысли живой веры, что ради совершившегося подчинения Самого Господа, по Его вочеловечении, человеческим условиям времени, для нас годовые и многогодовые возвращения или как бы повторения дня отшествия покойного в другую жизнь, имеют живой смысл и соотношение к его душе и судьбе. Надо вере и человеколюбию нашему пользоваться этим для споспешествования успокоению усопших»⁸⁹¹.

Блаженный кир-Лука рассказывает о самом себе, что, когда умер родной его брат в крайнем небрежении, он просил Бога открыть ему участь умершего. Стоя однажды на молитве, старец увидел душу брата своего в руках бесовских. Тогда он послал некоторых из братий осмотреть келью умершего. Посланные нашли золото и дорогие вещи, которые старец приказал отнести в ближайший город и раздать бедным и нищим. Сделав это, старец опять стал молиться и увидел судилище Божие и ангелов света, спорящих с бесами за душу его брата. Бесы вопили: «Ты праведен, так суди же: душа наша, ибо она творила дела наши». Ангелы говорили, что она избавлена милостыней, розданной за неё. Бесы противились и восклицали: «да разве он роздал милостыню? Не сей ли старец?». Устрашённый подвижник отвечал: «да, я сотворил милостыню, но не за себя, а за сию душу». Тогда бесы исчезли, и видение кончилось (Пролог, 24 августа).

Преподобный Макарий, сделав вопрос сухому черепу, узнал важные истины касательно состояния умерших. Он, между прочим, спросил: «ужели вы никогда не чувствуете никакого утешения?». (Преподобный обыкновенно совершал молитвы за усопших и желал знать, служат ли они в пользу). Милосердующий о душах Господь восхотел открыть об этом Своему угоднику и, чтобы уверить раба Своего, вдохнул иссохшему черепу слова истины: «когда – ответствовал череп – ты приносишь молитвы за мёртвых, то мы чувствуем некое утешение». (Слово об усопших в вере).

Св. игуменья Афанасия завещала сёстрам своего монастыря, незадолго до своей кончины, творить нищим трапезу в течение сорока дней после её смерти, в память её. Но сестры исполняли это завещание только в течение десяти дней, и такое забвение её воли вызвало святую из другого мира. Явившись в сопровождении двух ангелов некоторым из сестёр она сказала: «для чего преступили вы заповедь мою? Да будет вам известно, что творимая до сорока дней за душу милостыня, питание алчущих и молитвы священников умилостивляют Бога: если души усопших грешны, то через это они получают от Господа отпущение грехов, а если безгрешны,. то благотворительность за них служит ко спасению благотворителям». («Четьи-Минеи» и Пролог 12 апреля).

Св. мученица Перпетуя, во время общей молитвы в темнице, нечаянно произнесла имя своего умершего брата Динократа. Вразумлённая этой нечаянностью, она стала молиться о нём Богу и в следующую ночь удостоилась видения. Она видела брата выходящим из тёмного места, в сильном пламени, мучимого жестокой жаждой, нечистого видом и с раной на лице, с которой он умер. Между ним и св. мученицей была глубокая пропасть, так что они не могли приблизиться друг к другу, а подле того места, где стоял Динократ, был полный водоём (колодезь), край которого был гораздо выше его роста, так что брат её никак не мог достать напиться из него. Из этого св. мученица уразумела, что брат её находится в муках, и с сильным воплем и слезами стала ежедневно молиться о спасении его. Вскоре она удостоилась второго видения: тёмное место, в котором находился её брат, сделалось светлым, и брат её, чистый лицом и в прекрасной одежде, наслаждался прохладой; где у него была рана, там остался только след её. Край водоёма был только по пояс ему, и на краю водоёма стояла полная золотая чаша, из которой он пил, и потом стал веселиться. Этим и кончилось видение, из чего св. Перпетуя поняла, что он освобождён от мук. (Деяния мучеников Рюикара. Издание 1802 г. III, главы 7 и 8: страдания святой Перпетуи).

Св. Иоанн Дамаскин повествует, что «у одного из святых мужей был ученик, живший беспечно. Что же? Смерть застигла его в таковой беспечности. Милосердый Отец небесный, подвигнутый слезами и воплями старца, открыл ему того юношу горящим в пламени даже до выи, подобно немилосердному богачу, упоминаемому в притче о Лазаре. Когда же святой подверг себя строгим подвигам поста и молитвы, с крепким воплем умоляя Бога, то увидел его, объятого пламенем до пояса, наконец, когда св. муж присоединил болезни к болезням (то есть ещё более усилил свою молитву), то Бог в видении явил его (юношу) старцу изъятым из пламени и совершенно свободным». (В Слове об усопших в вере).

В одном селе скоропостижно умер дьячок-старик. У него был сын – чиновник. Нечаянная смерть отца поразила сына. Загробная участь умершего не давала покоя доброму сыну почти в течение года. Зная, что в литургии самое важное время для поминовения умерших есть время пения: «Тебе поем. Тебе благословим»... печальный сын, находясь в это самое время в церкви (это было в Духов день), с особенным усердием стал молиться Богу об упокоении своего отца. И что же? В ночь на вторник он видит во сне своего отца, который три раза поклонился ему до земли и при последнем поклоне сказал; «благодарю тебя, сын мой» («Странник» 1864 г., декабрь).

Нельзя оставить без разрешения некоторых вопросов и недоумений, которые или сами собой возникают в уме при рассматривании церковного учения о молитвах за умерших, или предлагаются и высказываются неправомыслящими.

1) «Обо всех ли умирающих без покаяния и приобщения святых Христовых Таин не должно молиться?» Нет, св. церковь строго различает тех, которые умирают в нераскаянности и без приобщения Христовых Таин по собственной вине и упорству, и тех, которые только не успевают пред своей кончиной сподобиться таинства покаяния и евхаристии потому, что подвергаются, по не зависящим от них причинам, внезапной или насильственной смерти. Вследствие этого, – тогда как, например, о вольных самоубийцах или нераскаявшихся еретиках церковь не молится, – обо всех чадах своих, скончавшихся напрасной смертью, она, с сокрушением истинной матери, умоляет Господа помиловать их.

2) «Для чего молиться за тех умерших, которые покаялись пред смертью и, следовательно, получили уже от Господа через таинство покаяния прощение и разрешение грехов своих?» Но, во-первых, все ли кающиеся пред смертью приносят надлежащее покаяние, искреннее, глубокое, живое, вполне достаточное для того, чтобы удостоиться от праведного Судии совершенного разрешения от грехов? Все ли даже бывают способны к такому покаянию в тяжкие и страшные минуты смерти? Для всех этих покаявшихся, очевидно, необходимо предстательство церкви, которое бы могло восполнить то, чего у них недоставало. Во-вторых, от приступающих к таинству покаяния требуется, чтобы они не только исповедовали пред Богом свои грехи, но потом действительно обратились от них и принесли плоды, достойные покаяния (Иез. 18:21–22, Мф. 3:8; Деян. 3:19; Откр. 2:5). А все умирающие, вскоре после принесённого ими покаяния, не успевают самым делом оправдать и докончить то, чему в покаянии полагают только начало. Вот это-то недостающее у всех, умирающих вскоре после покаяния, и восполняет мало-помалу церковь своими молитвами. (Послание восточных патриархов о православной вере, член 18). В-третьих, для того, чтобы удостоиться по смерти небесного блаженства, недостаточно только получить от Бога прощение грехов, а необходимо действительно очиститься от грехов и исцелиться, ибо грешник, и прощёный, но остающийся с грехами своими, чувствовал бы себя не на месте посреди праведных небожителей пред лицом Святейшего святых и был бы даже неспособен, по духовной расстроенности своей, ко вкушению райского блаженства. Но молитвы церкви, благотворения, совершаемые живыми за умерших, и особенно приношение бескровной жертвы, могут способствовать всем, скончавшимся с семенем новой жизни. Чтобы это доброе семя мало-помалу раскрылось в них, возросло в древо, принесло плод, и чтобы, таким образом, они всецело обновились и совлеклись ветхого человека.

3) «Как согласить предстательство церкви и молитвы живых за умерших с учением слова Божия, что Христос есть единый Посредник между Богом и человеками (1Тим. 2:5) и принёс совершенное удовлетворение за всех грешников» (Гал. 3:13; Евр. 7:28)? Точно так же, как соглашаются предстательство церкви и молитва живых за живых, которые заповедует само же слово Божие (Иак. 5:17). Церковь предстательствует пред Богом за умерших, как и за живых, не собственным именем, а именем Господа Иисуса (Ин. 14:13–14) и силой Его же бескровной жертвы, которую не перестаёт приносить о спасении всех живущих и умерших. Церковь заботится своими молитвами и ходатайством только усвоить чадам своим бесконечные заслуги единого Посредника между Богом и человеками, предавшего Себя для искупления всех (1Тим. 2:5–6).

4) «Как согласить учение о благотворном влиянии молитв церковных за умерших с учением слова Божия, что человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27), и что на суде Бог воздаст каждому по делам его» (Рим. 2:6)? По смерти, действительно, бывает для каждого суд Божий и мздовоздаяние ещё нерешительное. И в этом-то снова обнаруживается бесконечная благость и милосердие к нам Господа, что даже по смерти, после частного суда, Он не окончательно наказывает грешников, а только предначинательно, и оставляет ещё длинный период времени, в продолжение которого семя добра, с каким переходят покаявшиеся грешники в вечность, могло бы развиться в них и очистить их от всякой скверны, под благотворным влиянием молитв церкви. По истечении уже этого периода, когда бесконечная благость Господа успеет, так сказать, совершить все, что можно совершить для блага искупленных Его честной кровию, бесконечная правда Его произведёт всеобщий и последний суд, на котором окончательно воздаст каждому по заслугам⁸⁹³.

5. «Если и по смерти отпущаются некоторым христианам грехи, вследствие молитв церкви, то, как же исполнится слово апостола, что в день последнего суда каждый получит соответственно тому, что делал, живя в теле (2Кор. 5:10)»? Слово апостола непреложно, и оно исполнится как на всех людях, так точно и на христианах, которые, по смерти, силой молитв церковных удостоятся получить отпущение грехов. Ибо эти христиане сами, находясь ещё в теле, положили начало к тому собственным раскаянием во грехах пред своей кончиной и таким образом ещё в теле сделались достойными молитв церковных и способными воспользоваться ими за гробом.

6. «Если и умершие с покаянием грешники находятся во аде, то как же вспомоществуют освобождению их молитвы церкви, когда из ада нет избавления и на небо оттуда не преходят» (Лк. 16:27)? Правда в одном месте св. Писания говорится, что из ада нет избавления и перехода на лоно Авраамово; но в другом месте читаем, что Христос Спаситель нисходил, по смерти, душой Своей в ад, яко Бог, чтобы проповедать там избавление, и, как верует церковь, извёл оттуда всех ветхозаветных праведников, или всех уверовавших в Него (1Пет. 3:19, «Православное исповедание», ч. I, ответ на вопрос 49). Что же отсюда следует? То, что, если для одних, каков был евангельский богач (Лк. 16:25), нет избавления из ада, то для других, именно верующих в Господа Иисуса, оно сделалось возможным после того, как Он уже разрушил ад и извёл оттуда многих. Как на небе, соответственно нравственному состоянию праведников, есть обители многи и различные мздовоздаяния (Ин. 14:2), так, без сомнения, и во аде, соответственно неодинаковому нравственному состоянию грешников, есть свои разные обители, затворы и хранилища душ (3 Ездры 4:32, 35, 41); и тогда как в одной из этих страшных обителей, подобно евангельскому богачу, страждут во пламени умершие в нераскаянности и неверующие (Лк. 16:23), в других могли обитать, – конечно, без подобных страданий, – даже ветхозаветные праведники до самого пришествия к ним Христова, и могут обитать умершие с истинным покаянием и верой в Господа Иисуса грешники. Как из первых обителей или затворов адских нет избавления для узников по самому их нравственному состоянию, так из обителей последнего рода такое избавление уже было для праведников ветхозаветных и может быть для скончавшихся в вере и покаянии грешников. И в темницах обыкновенных бывают преступники такие, для которых, по законам, невозможно избавление и уже определена смертная казнь, и преступники, менее виновные, которые, при помощи ближних, могут получать и часто получают свободу: то же самое до́лжно представлять и о темнице духов – аде (1Пет. 3:19). По сему-то православная церковь молит Господа об избавлении именно из ада, а не из какого-либо другого места⁸⁹⁴ душ, отшедших из мира с покаянием, как это особенно видно из молитвы её на вечерне дня св. Пятидесятницы.

7) «Не суетны ли наши молитвы за умерших, когда мы с достоверностью не знаем, какая их постигает участь, и, может быть, многие, за которых мы молимся, находятся уже в царствии небесном, а другие, по частному суду Божию, принадлежат к числу отверженных»? Несмотря на всё это, наши молитвы об умерших не суетны. Церковь научает нас молиться за всех, скончавшихся в православной вере и с покаянием, исключая явных нечестивцев и нераскаянных; но о ком принять, о ком отвергнуть наши молитвы – это уже принадлежит Господу, Который знает сущие Своя и достойные Его милости (2Тим. 2:19). Наши молитвы о тех, которые, быть может, находятся уже на небеси или в числе отверженных, если не полезны им, зато и не вредны. Но наши молитвы обо всех, благочестиво скончавшихся, только не успевших принести плодов, достойных покаяния, и потому не удостоившихся ещё царствия небесного, без всякого сомнения, им полезны. А, кроме того, молитвы за умерших во всяком случае полезны самим молящимся, по слову псалмопевца: молитва моя в недро моё возвратится (Пс. 34:13) и Спасителя: мир ваш к вам возвратится (Мф. 10:13).

8) «Если церковь молится за всех, с покаянием скончавшихся, и её молитвы сильны пред Богом и благотворны для них, то все, за кого она молится, спасутся и никто не лишится блаженства». На это скажем вместе с св. Иоанном Дамаскиным: «Пусть так, и – о, если бы сие исполнилось! Ибо сего-то и жаждет, и хочет, и желает, о сем радуется и веселится преблагий Господь, да никто не лишится божественных даров Его. Ибо неужели ангелам Он уготовал награды и венцы? Неужели для спасения духов Он пришёл на землю, нетленно воплотился от Девы, соделался человеком, вкусил страдания и смерть? Неужели ангелам Он скажет: приидите, благословении Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие? Ты не можешь сего сказать, противник; но всё Он уготовал для человека, за которого и пострадал. Ибо кто, составив пир и созвав друзей, не пожелает, чтобы они все пришли и насытились благ его? Иначе для чего ему и пиршество готовить, как не для того, чтобы угостить друзей своих? И если мы о сем только заботимся, то что сказать должно о Великодаровитом, Едином по естеству, преблагом и человеколюбивом Боге, Который, раздавая и подавая, более радуется и веселится, нежели тот, кто приемлет и приобретает себе величайшее спасение»⁸⁹⁵. Надобно также не забывать, что обители у Отца небесного многи и степени блаженства вечного будут весьма различны, соответственно самому достоинству тех, которые удостоятся этого блаженства.

9) Древние еретики ариане выставляли против пользы молитв за умерших следующее возражение: «если молитвы, приносимые за усопших, для них полезны, то пусть никто не живёт благочестиво и не творит добра, а снискивает себе друзей каким угодно образом – щедрым ли раздаянием денег, или просьбой пред концом жизни – молиться за него Богу, чтобы ему не страдать в другой жизни и не подвергнуться казни за великие грехи».

Когда в землю брошено зерно, потерявшее начало растительной жизни ещё в житнице и внутренне повредившееся до того, что не способно изникнуть из земли, тогда, сколько бы ни орошали это гнилое зерно, сколько бы ни старались подвергать его влиянию животворного солнца и благорастворению воздуха, оно не разовьётся и не сделается прекрасным растением. Так и молитвы друзей и сродников не могут помочь душе того умершего, который во время земной жизни пороками и нечестием погасил в себе дух Христов (1Сол. 5:19), который, называясь христианином, был по душе язычник, а по жизни и делам фарисей; не могут молитвы их помочь душе его выйти из вечной тьмы в царство святых, где присещает свет лица Божия, ибо отверженному нет части со святыми (2Кор. 6:15).

Учение о том, что люди взаимно узнают друг друга в мире загробном, было предметом почти всемирного верования. Все народы земные придерживались этого учения. В означенную истину веровал как древний мир, так верует и современный – еврей и язычник, христианин и варвар, грек и римлянин, философ и поэт, самые образованные народы и самые дикие племена равно держались этого учения. Это верование во взаимное свидание за гробом с близкими нам людьми особенно дорого чадам Божиим в минуты самых тяжких их испытаний. Оно неизреченно дорого душе человеческой именно тогда, когда разрушаются самые дорогие её земные надежды, и болезненно порываются узы сердечных её привязанностей. Тогда верование, о котором идёт речь, является истинно целебным врачевством для наболевшего духа и становится великим утешением для измученного и разбитого сердца; потому что оно научает «не скорбеть, как прочие, не имеющие надежды». Оно уверяет, что разрушение тела порождает только временную разлуку, что дорогие существа отняты не на веки, а только на то малое время, пока продолжится его земная жизнь.

Но основательно ли это верование? Да, мы можем быть твёрдо убеждены, что Творец, создавший наше существо, не вложил бы в нашу душу столь глубокую веру и столь глубокое желание этого святого взаимного свидания, если бы оно было не истинно, и Дух Святой не допустил бы таковой мысли возрастать и укрепляться в сердцах верующих, в час их самых тяжких страданий и скорби, если бы сказанная мысль была заблуждением.

Обращаясь к рассмотрению свидетельств священного Писания, утверждающих истину того, что люди вновь узнают друг друга в загробной жизни, укажем, прежде всего, те места Пятикнижия Моисея, в которых говорится, что ветхозаветные патриархи «приложились к народу своему».

Так, в книге Бытия 25:8, сказано, что Авраам умер, и приложился к народу своему. Но этот образ выражения, конечно, не может относиться к погребению патриарха, потому что в таком случае означенное выражение было бы не верно, так как Авраам не был погребён там, где были могилы его народа. Его предки жили и умерли в Уре халдейском; Фарра, его отец, умер в Харане, и там был погребён; а Авраам был похоронен в новом месте погребения, – и именно, в пещере поля в Махпеле, против Мамре, что ныне Хеврон, в земле ханаанской (см. Быт. 23:19, и 25:9–10), – пещере, которую Авраам приобрёл от сынов Хетовых, и которая находилась далеко от гробниц его отцов. Однако, не быв погребён со «своим народом», он всё же приложился к нему, то есть, хотя его тело не покоилось с их телами, но то, что составляло самое его существо, а именно бессмертный дух «приложился к его народу» – вступил в тесное, братское единение и был возвращён их дружбе. Также об Исааке мы читаем (Быт. 25:29): «и испустил Исаак дух, и умер, и приложился к народу своему, и погребли его Исав и Иаков, сыновья его.

Заметьте, что здесь говорится, что Исаак «приложился к народу своему» тотчас после своей кончины, но до своего погребения. Этим, очевидно, преподаётся то учение, что, как скоро дух престарелого праведника покинул тело, и прежде чем это тело было погребено, освобождённый от уз плоти, он вступил в общение со своими благочестивыми предками, которые до него перешли в шеол. То же выражение употреблено и относительно Иакова в книге Бытия 49:33, где слова: приложился к народу своему, не могли, конечно, означать, что он был погребён с ними, так как погребение Иакова совершилось только через сорок дней после того, как он «скончался и приложился к народу своему».

В 32 главе пророчества Иезекииля мы также удостоверяется в сказанной страшной истине, что души погибших на веки грешников узнают друг друга. Здесь, в грозно-величественном повествовании, царь египетский изображён сошедшим во ад, находящимся там среди князей и необрезанных, а в 21 ст. означенной главы нам сказано о фараоне: «Среди преисподней будут говорить о нём и о союзниках его первые из героев. Они пали и лежат там между необрезанными, сражённые мечом».

Это место св. Писания изображает пред нами жилище ада и указывает, что души отшедших в мир загробный неистовых мучителей, их союзников и их полчища находятся вместе, и мы видим их говорящими с фараоном во аде, когда и он сошёл туда к ним. А что царь египетский узнал их, это несомненно, так как вслед за перечислением царей и народов, о которых сказано, что они сошли в преисподнюю, и о которых утверждается (ст. 27), что «осталось беззаконие их на костях их, потому что они, как сильные, были ужасом на земле живых», в ст. 31 мы читаем: «увидит их фараон и утешится обо всём множестве своём, поражённом мечом, фараон и всё войско его, – говорит Господь Бог». Из означенного места книги пророка Иезекииля мы узнаём, что царь египетский не только будет видеть тех царей и народы, которых он знал на земле, но что вид этих несчастных, преданных вечным мучениям, доставит ему род дьявольского радования, раз он узнает, что те, которые были соучастниками его преступлений, станут сотоварищами его страданий.

Той же истине, утешительной для благочестивых и страшной для беззаконных, что люди взаимно узнают друг друга в аду и будут обречены на вечное сотоварищество, мы научаемся и 31 главой Иезекииля, ст. 16 и 17, где Бог говорит о царе ассирийском.

Закончив рассмотрение свидетельств, представляемых Ветхим Заветом, мы теперь приступим к исследованию того свидетельства, которое даётся относительно сказанной истины в евангельских повествованиях о земном служении нашего Господа.

В евангелии Луки 16 главе, 19–21 ст. мы читаем о богаче жестокосердном и бедном Лазаре следующее: «некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон, и каждый день пиршествовал блистательно. Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях, и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его. Умер нищий, и отнесён был ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его. И, возопив, сказал: отче Аврааме, умилосердись надо мной и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучусь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твоё в жизни твоей, а Лазарь злое, ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь. И сверх всего того, между вами и нами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят». Очевидно, что в этом повествовании Христом сказано многое о бессмертии. Он приподнимает, так сказать, завесу, скрывающую от нас мир духовный, и даёт нам взглянуть минутно на состояние душ в загробном мире. Быть может, ни в одном из мест священного Писания не изображены столь живо различные состояния отшедших и их взаимные друг к другу отношения. Нам дано видеть одновременно небо и ад, и то, что там происходит, поведано нам Тем, Который есть не только «Начальник жизни», но и «Имеющий ключи ада и смерти».

Рассмотрим же, что нам сказано Христом относительно той истины, что люди узнают друг друга, и что общение между ними возобновится в том мире духовном, который Он раскрывает пред нами в сказанном повествовании. Притча эта учит нас тому, что святые, находящиеся в царстве славы, не только взаимно узнают друг друга, но что между ними существует самая искренняя дружба и общение, так как мы слышим, что Лазарь не только узнал Авраама, но что ему дозволено было и возлежать на лоне его, то есть, дано было блаженство самого преискреннего общения с «отцом верующих и другом Божиим».

Далее, мы узнаём из означенного повествования ещё и то, что спасённые и погибшие могут узнать друг друга, хотя общения дружбы не может существовать между ними; так богач, находившийся в аду, мог узнать и Авраама, и Лазаря, которые были на небесах, и они также видели его. Но хотя они, таким образом, могли видеть друг друга издалека, всё же не было никакой возможности взаимного между ними общения, так как между ними была «утверждена великая пропасть», преграждавшая на веки всякое между ними общение. И это, что нераскаянные грешники будут видеть славу святых, – будет усиливать в течение всей вечности мучения их и увеличивать ужас и мрак их места осуждения.

Свойственное человеку стремление открыть завесу, отделяющую настоящее от будущего, и насколько возможно проникнуть в тайны загробной жизни, это присущее человечеству стремление ставить такой вопрос: существует ли различие полов в будущей жизни? Явления святых на земле мужского и женского пола не оставляют никакого сомнения в существовании двух полов за гробом. Загробная жизнь уже не земная, а ангельская, где нет нужды, да и невозможен уже, например, брак; он необходим был на земле для поддержания рода человеческого. Духовные же отношения людей, начавшиеся на земле, сохраняются, иначе и быть не может, и в загробном мире, для которого эти отношения и предназначались. Брат останется и там братом относительно своей сестры, если она только была на земле, и если тоже участница райской жизни; жена останется относительно своего мужа женой, её права на это при ней; её духовные отношения к мужу определены Самим Богом. Если не кончается бытие души телесной смертью, если ей предстоит отдать отчёт в своих действиях, например, в исполнении или неисполнении обязанности жены, – отдавая отчёт, душа должна сохранить и пол свой.

Не согласно со здравым рассудком, чтобы безразличное существо – душа отдавала бы отчёт в действиях, ей не принадлежащих или ей не свойственных. Слово Божие научает нас, что в воскресении тела соединятся со своими душами, следовательно, всякая душа опять на веки соединится со своим телом. Тело есть орган души, орудие её видимого проявления. Не до́лжно думать, чтобы различие полов заключалось только в видимом теле. Характер, свойство того и другого пола принадлежит не телу, а душе. С этими естественными свойствами, отличающими одну душу от другой, душа переходит с земли в загробный мир. Ещё без тела несчастный богач в аду узнал тоже бестелесного Авраама и Лазаря. Значит, почему же кто-нибудь не смешал их, например, с Саррой, Ревеккой и другими жёнами, в раю находящимися. Справедливо на земле говорят: такой-то с характером женским, а такая-то с характером мужским; однако ни тот – не женщина, ни та – не мужчина. Здесь только говорится о некотором сходстве характеров, точно так же, как бывает, что и мужчины имеют женское лицо, и женщины – мужское, сохраняя, однако же, при себе свой пол – естественный характер души.

О существования полов в загробной жизни блаженный Августин пишет так: «тогда изгнано будет из плоти лишь недостаточное, а сама природа её сохранится». Но пол женщины вовсе не есть недостаток (как учили догматики средних веков о несовершенстве женского пола), но природа, которая, конечно, тогда не будет ни зачинать, ни рождать, посему не будет и бракосочетания, но будет продолжать существовать в своих женских членах не для прежнего употребления, но для нового украшения, и никогда не будет она возбуждать похоти того, кто будет созерцать сие... напротив, она послужит новой причиной прославлять мудрость и благость Бога, Который некогда сотворил то, чего не было, избавил от истления то, что сотворил. Кто, таким образом, сотворил оба пола, «Тот и сохранит их» (См. соч.: «Наши друзья на небе», Killen).