Православное отношение к войне и воинскому служению

Начиная с 1990-х годов нравственный кризис в армии вызвал в обществе жаркие дискуссии по вопросу об отношении к армейской службе и воинскому долгу вообще. Войсковые операции в Чечне в 1993–1996 гг. и 1999–2000 гг., а недавно и события на Донбассе, также придали остроту вопросам об отношении к войне.

Эти дискуссии не остались в стороне от внимания православных людей, которым, как и другим, приходилось решать те же вопросы: идти ли в армию, или «уклоняться», а оказавшись в армии – как вести себя, чтобы не опозорить христианского имени, в ещё большей степени этот вопрос приобретает глубину и остроту в условиях войны.

Ясность в общих принципах, выраженных в Социальной концепции Русской Православной Церкви, нередко теряется при переходе к более конкретным и частным вопросам повседневной жизни воина.

Рассеять такую неясность можно только если обратиться к Священному Писанию и Священному Преданию Церкви, чтобы на материале творений святых отцов выявить подлинно православное отношение к воинской службе.

Для этого и была написана данная брошюра.

Стоит напомнить, что воины в древности выполняли помимо армейских ещё и такие функции, которые ныне исполняют правоохранительные органы (арест преступников, конвоирование, содержание под стражей, исполнение казни, контроль за движением людей и транспорта при въезде в город и выезде, и т.д., за исключением следствия и допросов). Посему на указанные здесь евангельские и святоотеческие слова стоит обратить внимание не только солдатам и армейским офицерам, но и милиционерам, и сотрудникам ГИБДД, и служащим ФСБ, желающим узнать о том, как Бог через учение Православной Церкви предписывает им проводить своё служение.

Сказанное в Священном Писании и у святых отцов сохраняет актуальность и по сей день, и может служить руководством для православных людей, так или иначе соприкасающихся с воинским служением.

Господь Иисус Христос предупреждал, что войны будут сопровождать всё время земного существования человечества: Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец (Мф. 24:6).

Вот что говорит об этих словах преподобный Иустин (Попович): «Грехолюбие и злолюбие а через них самолюбие создает войны между людьми. Откуда у вас вражды и распри? не отсюда ли, от вожделений ваших, воюющих в членах ваших? (Иак. 4:1)... Спаситель говорит о войнах как о чем-то, что Его последователи не вызовут, но от чего они будут страдать. Им не следует вызывать войны» ¹.

В качестве главной причины войн, возникающих против верующих, Библия во многих местах называет их тяжкие прегрешения против Бога и нарушение верности Ему. Война является возмездием народу за всенародные грехи. Вот как о том говорит Дух Святой через Иудифь: когда уклонились от пути, который Он завещал им, то во многих войнах они потерпели весьма сильные поражения, отведены в плен, в чужую землю, храм Бога их разрушен, и города их взяты неприятелями (Иудиф. 5:18).

Однако если верующие верны Богу, и против них выступили враги, то в таком случае Господь помогает одержать победу, даже несмотря на многократное численное превосходство неприятеля. Вот как говорит пророк Захария о благочестивых воинах: И они будут, как герои, попирающие врагов на войне, как уличную грязь, и сражаться, потому что Господь с ними, и посрамят всадников на конях (Зах. 10:5).

Смиренное осознание своих сил и вклада в победу, подаётся в Писании как единственно правильное для верующего воина: ибо не от множества войска бывает победа на войне, но с неба приходит сила (1Макк. 3:19).

Это относится и к каждому солдату в отдельности. Бог сохраняет верных Ему – Во время голода избавит тебя от смерти, и на войне – от руки меча (Иов. 5:20).

Некоторые протестанты утверждают, что Бог будто бы запрещает христианам участвовать в законной войне и даже просто служить в армии, но таким образом они свои мысли приписывают Библии.

Писание Нового Завета неоднократно упоминает о воинах – например, о римском офицере сотнике, который просил Господа исцелить своего слугу, и который удостоился похвалы от Спасителя: сказываю вам, что и в Израиле не нашел Я такой веры (Лк. 7:9).

А позднее Писание приводит другой пример: муж, именем Корнилий, сотник из полка, называемого Италийским, благочестивый и боящийся Бога... он в видении ясно видел около девятого часа дня Ангела Божия (Деян. 10:1–3). И ни первому, ни второму сотнику, ни Господь, ни апостолы не сказали ни слова в осуждение его воинской службы и не заповедали оставить её. Точно так же и воины, которые приходили к святому Иоанну Крестителю и спрашивали: «что нам делать?», в ответ слышали не повеление о дезертирстве, а призыв воздерживаться от греха во время своей службы: никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем (Лк. 3:14).

А из истории Церкви мы знаем, что с времен первых христиан «общепризнанное апостольское правило – каждый оставайся в том звании, в котором призван (1Кор. 7:20), давало возможность находиться в римских войсках и солдатам-христианам» ².

Воин, благодаря таким своим качествам как стойкость и отказ от житейских дел по первому же приказу, берётся как образ христианина: Итак переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа (2Тим. 2:3).

Говорится в Писании также о духовной подготовке воинов перед битвой. Она заключается, во-первых, в правильном устремлении мыслей к Богу – Они надеются на оружие и на отважность, а мы надеемся на Всемогущего Бога, который одним мановением может ниспровергнуть и идущих на нас и весь мир (2Мак. 8:18), а во-вторых, в усиленной молитве перед битвой: И собрался сонм, чтобы быть готовыми к войне и помолиться, и испросить милости (1Макк. 3:44).

Писание учит милосердию к побежденному и обезоруженному неприятелю, предостерегая от чувства озлобления и злорадства (см.: Притч. 24:17–18). Борясь с грехом, важно не приобщиться к нему, не впустить зло в свое сердце.

Война прежде всего – великое бедствие, поэтому, говоря о предпочтительности мирной жизни перед войной, святитель Григорий Нисский (†394 г.) писал: «О какой ни заговоришь приятности в жизни, чтобы ей быть приятною, нужен мир... война пресекает наслаждение всеми благами». Поэтому святитель называет предотвращение войны величайшим благодеянием, за которое Господь дарует двойную награду, «ибо сказано: блаженны миротворцы, а миротворец тот, кто дает мир другим» ³.

В свою очередь преподобный Исидор Пелусиот (†435 г.) говорил о необходимости различать участников войны в зависимости от характера их в ней участия: «Войны воспламеняются больше всего ради приобретения чужой собственности. Но не должно обвинять всех ведущих войну; положивших начало или нанесению обиды, или хищению справедливо называть губительными демонами; отмщающих же умеренно не надлежит и укорять, как несправедливо поступающих, потому что делают дело законное» ⁴.

Критикуя пацифистское учение толстовцев, святитель Феофан Затворник (†1894 г.) пишет, что «на воинах часто Бог являл видимое благословение и в Ветхом, и в Новом Завете. А у нас, сколько князей прославлены мощами, кои, однако ж, воевали. В Киево-Печерской Лавре в пещерах есть мощи воинов. Воюют по любви к своим, чтобы они не подвергались плену и насилиям вражеским. Что делали французы в России? И как было не воевать с ними?» ⁵.

Благословение Божие проявляется в виде чудесной помощи от Бога во время войны. Подробно эту тему раскрывает святитель Николай Сербский (†1956 г.) в «Письме воину Иоанну Н.»: «Ты пишешь о чудесном случае, который приключился с тобой на войне. Кто-то перед началом битвы раздавал солдатам Евангелие... ты едко заметил:

“Здесь требуются сталь и свинец, а не книги. Если сталь нас не спасет, то книги и подавно!” Вот какое замечание ты сделал тогда, ибо до того дня ты веру Божию полагал за ничто... Но все же ты взял книжечку и положил ее во внутренний карман с левой стороны. И что же случилось? Ты сам говоришь: чудо Божие, и я подтверждаю это. Вокруг тебя падали раненые; наконец, был повержен и ты. Попало в тебя стальное зерно. Ты схватился рукой за сердце, ожидая, что хлынет кровь. Позже, когда ты разделся, то нашел застрявшую в твердом переплете книжечки пулю: она метила прямо в сердце. Ты задрожал, как в лихорадке. Перст Божий! Святая книга спасла твою жизнь от смертоносного свинца. Тот день ты считаешь своим духовным рождением. С того дня ты стал бояться Бога и внимательно исследовать вероучение... Господь милостью Своей открыл тебе глаза... Одни на войне погубили тело, а иные – душу. Первые потеряли меньше. А некоторые душу свою обрели, и они истинные победители. Были и такие, кто ушел на войну как волки, а вернулись как агнцы. Я знаю много таких. Это те, кто, как и ты, благодаря какому-то чудесному случаю ощутил, что невидимый Господь ступает рядом с ними» ⁶.

Святые отцы указывали, что убийства врагов, совершаемые воинами в бою, а также убийства преступников, оказывающих сопротивление, сотрудниками правоохранительных органов (в древности эту обязанность также исполняли воины), не вменяется в грех убийства.

Святитель Афанасий Великий (†373 г.) в «Послании к монаху Амуну», которое было утверждено как общецерковное учение на VI и VII Вселенских Соборах, пишет: «Убивать непозволительно, но истреблять неприятеля на войне и законно, и достойно похвалы; поэтому отличившиеся в бранях удостаиваются великих почестей, и им воздвигаются памятники, возвещающие об их заслугах» ⁷.

Но, с другой стороны, это дело не называлось и совсем чистым и безвредным для души солдата. На это указывает святитель Василий Великий в 13-м правиле: «Убиение на войне отцы наши не вменяли за убийство, мне кажется, из снисхождения к защитникам целомудрия и благочестия. Но, может быть, не худо было бы посоветовать, чтобы они, как имеющие нечистые руки, три года воздержались от приобщения святых Таин» ⁸. О том же более подробно, говорит преподобный Исидор Пелусиот: «Хотя умерщвление неприятелей на войнах кажется делом законным и победителям воздвигаются памятники, возвещающие их заслуги; однако же, если разобрать тесное сродство между всеми людьми, то и оно (умерщвление на войне) не невинно; поэтому Моисей и предписал убившему человека на войне пользоваться очищениями и кроплениями» ⁹. Действительно, пророк Моисей, согласно откровению Божиему, требует от воина, вернувшегося из битвы, семь дней находиться вне стана, очищаясь от пролитой крови (см.: Чис. 31:19).

Тем не менее, стоит обратить внимание на то, что данное правило о 3-х годах выражено святителем Василием скорее в рекомендательном ключе. Возможно поэтому, как пишут авторитетные канонисты Зонара и Вальсамон, «этот совет как будто не исполнялся» ¹⁰, и период покаяния для воинов перед причастием обычно сокращался. Стоит упомянуть, что на Руси был благочестивый обычай вернувшимся с войны какое-то время жить в монастыре в качестве трудников, чтобы там как бы привести своё душевное настроение в порядок.

Ту же мысль, что воинский подвиг, как бы ни был высок, тем не менее, сам по себе (то есть, без христианских добродетелей) не даёт святости и не ведёт в рай, выражает и святитель Феофан Затворник, пересказывая в одном из своих наставлений фантастический рассказ-притчу В.А. Жуковского «Пери и Ангел», называя её «преназидательной»: «Пери, дух, один из увлеченных к отпадению от Бога, опомнился и воротился в рай. Но прилетев к дверям его, находит их запертыми. Ангел, страж их, говорит ему: «Есть надежда, что войдешь, но принеси достойный дар». Полетел Пери на землю. Видит: война. Умирает доблестный воин и в слезах предсмертных молит Бога об отечестве. Эту слезу подхватил Пери и несет. Принес, но двери не отворились. Ангел говорит ему: «Хорош дар, но не силен отворить для тебя двери рая». Это выражает, что все добродетели гражданские хороши, но одни не ведут в рай» ¹¹. В конце истории рассказывается, что лишь когда Пери принёс слезу раскаявшегося грешника, его впустили в рай.

Сказанное выше вовсе не означает, что святитель Феофан Затворник уничижительно относился к воинскому подвигу, напротив, он очень похвально отзывался о самой воинской службе, считая, что «военный путь самый хороший – чистый, честный, самоотверженный» ¹². Но, тем не менее, сам по себе этот путь, как и все гражданские добродетели, не ведёт ко спасению, если вступивший на него не совершенствуется в христианских добродетелях.

Многие святые относились с уважением к высочайшим проявлениям воинского служения, которые особенно становились известны во время больших войн. Например, священномученик Иоанн Восторгов (†1918 г.) во время войны с Японией, говорил о необходимости «проникнуться благодарною любовью к нашим героям-воинам, умирающим за нас на полях брани, к раненым, больным, и прийти к ним с посильной помощью» ¹³.

Однако нужно отметить, что среди святых отцов встречались и высказывания, свидетельствующие о критическом отношении к воинской службе. А именно, преподобный Исидор Пелусиот пишет одному отцу, который собирался своего сына, имевшего способности к наукам, отправить в армию:

«Иные сказывают, будто бы до того ты обезумел и расстроился в рассудке, что этому отроку, которому Бог дал способность всему обучаться, намереваешься дать в руки оружие и определить его в военную службу, невысоко ценимую, даже презираемую и делающую людей игрушкою смерти. Поэтому, если не вовсе поврежден у тебя рассудок, оставь безрассудное намерение: не гаси светильника, который о том старается, чтобы возгореться на славу; дозволь человеку разумному продолжать занятие науками. А эту честь, или, лучше сказать, это наказание, побереги для других, каких-нибудь бродяг, которым прилично невежество толпы» ¹⁵.

Впрочем, из письма следует, что оно даётся не как общее указание для всех, а как попечение о конкретном отроке, относительно которого преподобный Исидор знал, что его призвание состоит в занятии науками, и что переход в армию для такого юноши неполезен. К тому же речь здесь идёт не о срочной службе, подразумевающей служение в течении года или двух, как сейчас в армиях многих стран, а о выборе жизненного пути, так как отец намеревался на всю жизнь определить сына по военной линии.

Можно встретить и такие утверждения, что будто бы святой Павлин Ноланский «считал возможным грозить геенной огненной за службу кесарю с оружием в руках» ¹⁶, и таким образом его выставляют как того, кто якобы верил в предосудительность воинской службы вообще. Однако эти утверждения не соответствуют действительности и являются сознательным искажением слов святителя.

Это интерпретация слов из написанного святым Павлином стихотворного изложения жития святого Феликса Ноланского, в котором говорится не о воинах вообще, а о конкретном воине родном брате святого Феликса Термин, который «настойчиво искал земных благ» и «живя собственным мечом и неся бесплодный труд ничтожной военной службы, подчинил себя оружию кесаря, не исполняя служения Христу» ¹⁷. Как видно, хотя святой Павлин Ноланский и оценивал воинскую службу невысоко, тем не менее он вовсе не говорит, что она сама по себе ведет в ад, напротив, осуждения удостоился конкретный воин и не за саму воинскую службу, а за то, что земные блага, добываемые оружием, предпочел благочестию.

Такое же толкование словам святителя Павлина дает святой Беда, который так их пересказывает: «Брат его обычаями своими отличался от Феликса и потому сделался недостоин вечного блаженства. Ибо Гермия усердно стремился лишь к земным благам и предпочел скорее быть воином кесаря, чем Христа» ¹⁸. Стоит также иметь в виду, что речь здесь идет об армии языческой Римской империи III века.

Указанные мнения святых Павлина Ноланского и Исидора Пелусиота хотя и не является общим для всех святых отцов, тем не менее, может служить своего рода противоядием против излишней идеализации воинской службы, которые порою можно встретить, и которые чреваты появлением гордыни у воинов, если не будут смягчены разумной долей критичности.

Здесь уместно упомянуть, что согласно учению Церкви воинское служение невозможно для тех, кто посвятил себя священству или монашеству, об этом говорит 7-е правило IV Вселенского Собора.

В истории Церкви случались примеры отхождения от этого правила. Известно, что преподобный Сергий Радонежский (†1391 г.) по просьбе князя Димитрия Донского благословил двоих своих монахов, в прошлом воинов Пересвета и Ослябю, участвовать в Куликовской битве, подобным образом и преподобный Афанасий Афонский (†1000 г.) по просьбе императрицы Зои благословил своего постриженика полководца Торникия вернуться на краткое время к ратному делу ради спасения страны от нашествия арабов.

В более позднюю эпоху известны случаи участия греческого священства в вооружённой борьбе с турками во время освободительных восстаний, в память об этом на Крите даже установлен своеобразный памятник, изображающий священника с ружьём в руках. Ещё более активно участвовали в кровавой борьбе с турками черногорские священники, и даже сами митрополиты. Однако это всё же были исключения.

В мирное же время переход священника или монаха на воинскую службу однозначно считался грехом. Следует теперь указать принципы, которые должен соблюдать православный воин.

Древний православный текст – «Закон судный людям», составленный в конце IX века учениками святого равноапостольного Мефодия на основании византийского законодательства, так пишет о ведении военных действий: «Отправляясь на бой с супостатами, подобает остерегаться всех недобрых слов и дел, направить мысль свою к Богу и молитву сотворить и сражаться в ясном сознании, ибо помощь дается от Бога светлым сердцам. Не от большей силы победа в бою, а в Боге крепость» ¹⁹.

Святые отцы также подчёркивали, что попрание этого принципа и отказ от веры приводит к поражению даже при численном и прочем превосходстве над противником. В частности, святой Иоанн Кронштадтский (†1908 г.) так объяснял духовные причины поражения в русско-японской войне: «Отчего мы не могли ныне победить врагов-язычников, при нашем храбром воинстве? Скажем не обинуясь: от неверия в Бога и упадка нравственности... от этого неверия и от своего гордого, кичащегося разума и надмения своею военною силою мы и терпим всякие поражения и стали посмеянием для всего мира! Война вызвана безбожием и безнравственностию русского всесословного мира и войною дается ему горький урок» ²⁰.

Но помимо исповедания правой веры, есть и другие, вытекающие из неё требования к воинам. В древнем церковном памятнике «Апостольские постановления» содержится предание, восходящее к апостолу Павлу: «Если приходит воин, то пусть учится не обижать, не клеветать, но довольствоваться даваемым жалованьем; если повинуется, да будет принят, а если прекословит, да будет отринут» ²¹. Очевидно, что эти требования отвергают мародерство, вымогательство взяток и прочие виды злоупотребления служебным положением ради отнятия денег и имущества у граждан.

Святитель Амвросий Медиоланский (†397 г.) утверждает, что «не воином быть грех, но воинствовать для хищения – беззаконие». Он также призывает проявлять милость к врагам безоружным и покорным, просящим пощады, «ибо сила военная не на зло, не для обиды и своеволия, а для защиты и добра» ²². Таким образом, святитель призывает православных воинов оказывать милость к врагам, сдающимся в плен, и к мирным жителям, не оказывающим сопротивления. Использование военного времени для грабежа и насилия над мирным населением является грехом и беззаконием.

Святые отцы разбирают также вопрос о том, можно ли подчиняться заведомо преступным приказам, предписывающим, например, убийство мирных, безоружных людей, убийство пленных и другие нарушения заповедей Божиих. Как в таком случае поступать православному солдату, ясно говорит святитель Тихон Задонский (†1783 г.): «Что не противное закону Божию приказывают, слушай и исполняй: в противном не слушай, так как подобает больше повиноваться Богу, чем человекам (ср. Деян. 5:29.) Так поступали мученики святые... если [командир] велит неправду делать, обидеть, украсть, солгать и прочее, – не слушайся. Если грозит за это наказанием, – не бойся» ²³.

Действительно из житий святых мучеников известно много примеров, когда командиры-язычники приказывали солдатам-христианам приносить жертвы идолам, или казнить таких же христиан, не желающих приносить жертвы идолам – и христиане оказывали неподчинение таким приказам, сохраняя верность Богу до мученической смерти.

Однако, если приказ не противоречит заповедям, то непослушание ему со стороны солдата вовсе не одобрялось Церковью. Ещё более не одобрялось нарушение присяги, поскольку клятвопреступление является грехом. Поэтому третий канон Арльского Поместного собора 314 г. осуждает дезертирство из армии: «Тех, кто бросает оружие в мирное время, решено не допускать ко причастию» ²³.

О том, что вера повышает моральные качества воинов, хорошо известно. Автор этих строк помнит одну встречу с молодым человеком, который несколько лет трудился психологом в воинской части. Он рассказал, как пытался добиться строительства храма в своей части и с какими сложностями при этом довелось столкнуться. К моему удивлению, сам он ²⁴ оказался атеистом. «Но если вы не верите в Бога, то почему для вас так важно было содействовать строительству храма и организации духовного окормления военнослужащих священником?» – поинтересовался я. Мой собеседниик ответил, что давно доказано на основании статистических данных, что в тех воинских частях, в которых есть регулярное духовное окормление, улучшается нравственный климат и, например, снижается количество самоубийств среди военнослужащих.

Это благотворное влияние касается и других сторон. Говоря о событиях войны 1812 года, святой Филарет Московский писал, что вера дала силы мужественно сражаться даже неопытным новобранцам, а возмущения святотатствами французов придали русским воинам решимости: «Когда против чрезмерного числа вражеских полчищ правительство принуждено было поставить неискушенных в брани граждан, вера запечатлела их своим знамением, утвердила своим благословением, и эти неопытные ратники подкрепили, обрадовали, удивили старых воинов. А когда неистовые скопища нечестивцев не оставили в мире и безоружную веру, когда, наипаче в богатой древним благочестием столице, исполняли свои руки святотатствами, оскверняли храмы живого Бога и ругались его святыне, – усердие к вере превращалось в пламенную, неутомимую ревность наказать хулителей и даже в ободряющую надежду, что враг Божий недолго будет счастливым» ²⁵.

В свою очередь святитель Николай Сербский приводит такой пример: «Во время войны послали одного боязливого солдата в разведку. Все знали его боязливость и смеялись, когда узнали, куда посылает его старшина. Только один солдат не смеялся. Он подошёл к своему товарищу, чтобы поддержать и ободрить его. Но тот ответил ему: “Погибну я, враг совсем рядом!”. – “Не бойся, брат: Господь ещё ближе”, – ответил ему добрый товарищ. И эти слова, как большой колокол, зазвонили в душе того солдата, и звонили до конца войны. И вот, некогда робкий солдат вернулся с войны награждённый многими орденами за храбрость. Так преобразило его благое слово: “Не бойся: Господь еще ближе!”» ²⁶.

Рассмотрим теперь, какую помощь воинам оказывала и оказывает Церковь. Во всю историю Православия не найдётся такого примера, чтобы искренне верующие и благочестивые православные полководцы перед походом не обращались бы за благословением, молитвой и духовной поддержкой к епископам или священникам. И, естественно, что они её получали.

Святой Иоанн Златоуст призывал свою паству молиться о помощи Божией воинам: «Разве не было бы ни с чем несообразно, если бы, в то время как другие выступают в поход и облекаются в оружие с той целью, чтобы мы пребывали в безопасности, сами мы за тех, которые подвергаются опасностям и несут бремя военной дружбы, не творили даже и молитв. Таким образом, это вовсе не составляет лести, а делается по требованию справедливости... Они составляют, как бы некоторого рода оплот, поставленный впереди, который охраняет спокойствие пребывающих внутри» ²⁷.

Действительно, Церковь непрестанно молится о христолюбивом воинстве своей страны, своего государства, о спасении плененных, об упокоении погибших воинов. Помимо молитв, Церковь оказывала также помощь в виде духовно-нравственного воспитания воинства. Среди творений святых мы можем встретить те, которые написаны полководцам и посвящены разъяснению того, каким должен быть православный воин.

Так, например, святитель Макарий Московский (†1563 г.) написал в 1552 году послание царю Иоанну Грозному и его войскам, находящимся в Казанском походе. В нём святитель призывает царя «со всем своим христолюбивым воинством хорошо, храбро и мужественно подвизаться с Божьей помощью за святые Божии церкви и за всех православных христиан, – против супостат твоих... всегда проливающих кровь христианскую и разоряющих святые церкви».

В этом послании святитель предостерегает воинов от прегрешений душевных и телесных, увещевает царя подвизаться с «воинством в чистоте и покаянии и в прочих добродетелях», что привлекает помощь Божию в сражениях. Он также пишет: «Если случится кому из православных христиан на той брани до крови пострадать за святые церкви и за святую веру христианскую и за множество людей православных и потом живым быть, и те поистинне пролитием своей крови очистят прежние свои грехи» ²⁹.

Ещё одним способом поддержки армии были полковые священники, которые с древности сопровождали в походах христианские войска. Среди них были и знаменитые святые, например, императора Никифора Фоку (†969 г.) сопровождал во время победоносного похода на Крит преподобный Афанасий Афонский.

Сам император Никифор, который почитается святым на Афоне и который был одним из выдающихся полководцев в истории, в своей «Стратегике» отводит особое место вопросу духовно-нравственного воспитания воинов, в частности, через установление обязательных регулярных молитв: «следует же командиру заранее постановить... чтобы в лагере, в котором всё войско разместилось, во время славословия и на вечерних и на утренних молитвах армейские священники совершали усердные моления, а всё войско восклицало «Господи, помилуй!» вплоть до сотни раз со вниманием и страхом Божиим и со слезами; чтобы никто не отваживался в час молитвы каким-то трудом» ³⁰. О мужестве и подвигах полковых священников в дореволюционной России известно ещё больше.

Иногда святые отцы, не ограничиваясь духовными вопросами, считали возможным давать даже советы стратегического характера, что мы можем видеть на примере писем святителя Игнатия (Брянчанинова) к своему другу Н.Н. Муравьеву, который во время Крымской войны командовал русской армией, наступающей в Турции.

Такое дерзновение святителя оправдано тем, что он сам имел воинское образование до пострига, а потому понятно его желание принести как можно большую пользу своими советами. Святитель поддерживал своего духовного друга также когда Н.Н. Муравьев держал осаду и штурмовал турецкую крепость Карс, важнейший стратегический объект в войне – что завершилось успехом.

Разумеется, такого рода советы давались не взамен молитвенной поддержки, а в дополнение к ней, и в каждом письме святитель заверяет в своих молитвах и посылает благословение. Нужно вспомнить, что эта война с Турцией совершалась с целью облегчить жизнь православных христиан, страдающих под мусульманским игом. В любом случае заслуживает внимания то, что святитель Игнатий считал возможным помогать православному воинству не только молитвой, но и советом в решении реальных боевых задач.

Победа над Карсом в условиях неудачной Крымской войны была принята с огромным энтузиазмом во всех слоях русского общества. После взятия Карса все ждали, что наступит перелом в войне и она всецело перейдет на вражью территорию.

Однако, увы, оправдались тревожные опасения святителя Игнатия, и политики «поторопились заключить мир». «Как это не раз случалось в русской истории, дипломатия во многом свела на нет героизм и жертвы русских людей. Тем не менее, эта победа сыграла решающую роль во время Парижских переговоров: Карс был обменен на Севастополь и другие русские города, занятые англичанами и французами, выступившими в той войне на стороне Турции» ³¹.

С древности Церковь прославляла святых воинов, из которых особенно большой любовью пользовались великомученики Димитрий Солунский и Георгий Победоносец, а также сорок мучеников Севастийских. Множество святых воинов, как полководцев, так и рядовых, было причислено к лику святых и в Русской Церкви. Например, благоверные великие князья: Мстислав Киевский (†1132 г.), Андрей Боголюбский (†1174г.), Александр Невский (†1263 г.), Димитрий Донской (†1389 г.), благоверные князь Мстислав Храбрый (†1180 г.), Довмонт Псковский (†1299 г.), преподобный Илия Киево-Печерский (†1188 г.), мученик Меркурий Смоленский (†1239 г.) и множество других. Это наглядным образом «свидетельствует о том, что воинское звание действительно не являлось препятствием к добродетели и святости. При этом прославление воинов в лике святых происходило не столько по причине участия их в справедливых, освободительных войнах, а явилось следствием их благочестивой жизни, трудов и подвигах до самопожертвования ради блага ближних, родной земли и святой Церкви» ³².

Сами богослужебные тексты Православной Церкви свидетельствуют в пользу тех, кто с оружием в руках стоит на защите своего отечества. Например, в Акафисте Казанской иконе Божией Матери Пресвятая Богородица называется помощницей православных воинов: «Яко воинству православному в щит и победное знамение Твоя икона даровася...».

В богородичне девятой песни канона усекновению главы Иоанна Предтечи (29 августа), говорится: «укрепи и успевай и царствуй, Сын Богоматери, покоряя исмаильтянский народ, борющийся против нас, даруя православному царю победы над врагами-варварами, молитвами родившей Тебя, Слово Божие».

О Божественной помощи в битвах неоднократно рассказывается в житиях святых. Например, в Житии святителя Василия нового говорится о небесной помощи святого мученика Меркурия, благодаря которому был поражен император-язычник Юлиан отступник. Из житий византийских святых известно, как они защищали христиан от мусульманских атак и притеснений, причём, как естественным способом, так и сверхъестественным.

Несколько примеров защиты «естественным образом»: святитель Георгий Амастрийский в конце VIII века возглавлял и руководил обороной Амастрия против атаки арабов. Святитель Иоанн Аталийский предупреждает свою паству, говоря: «через сорок дней придёт на Атталию гнев Господень», и призывает к покаянию. В указанный срок прибывает арабский флот. Святой командует приготовлением города к осаде и выходит на переговоры с арабским флотоводцем. «Я говорю тебе, если ты пожелаешь обидеть этот бедный город и нам, гостящим в нём, повредить в чём-нибудь, то Бог наш не позволит тебе больше увидеть Сирию». Испугавшись, арабский флотоводец отступил от города...

А вот примеры защиты «сверхъестественным образом». Преподобный Антоний Младший (†865) предсказал византийскому полководцу Петронасу победу над арабами в 863 г. Никита Пафлагонский в “Житии св. Игнатия” приводит случай, как стратиг Сицилии Мусулик клятвенно утверждал, что когда он в войне с сарацинами призвал на помощь Игнатия, то увидел его в воздухе на белом коне, с правого фланга предводительствующего войском, и тогда укреплённый видением стратопедарх разбил сарацин. Святитель Иоанн Полиботский (†837) позаботился о своей пастве и после смерти арабы, захватившие Полибот и разграбившие его гробницу, были неспособны сжечь мощи святого, а после этой попытки их постигла тяжёлая болезнь. Когда они раскаялись и отпустили пленников христиан, святой исцелил их.

Церковь прославила в лике святых множество благочестивых воинов, причём, были прославлены как полководцы, так и рядовые солдаты, как мученики, так и преподобные, и благоверные миряне, как отдельные лица, так и целые группы.

Ограничимся указанием двух примеров: Фиванский легион, под командованием святого Маврикия, он состоял из христиан, которые в начале IV века отказались выполнять приказ язычника и убивать христиан, за что сами приняли смерть, и 42 мученика Аморийских – византийские офицеры, которые в 838 г. попали в плен к арабам и отказались принимать ислам, предпочтя казнь.

Указанные выше христианские принципы были взяты в основу для многих русских воинских руководств. Например, так учит Суворов в «Науке побеждать»: «Враг прикладывает фитиль на картечь, бросься на картечь: летит сверх головы, пушки твои, люди твои! Просящего в бою пощады – помилуй, кто мститель – тот разбойник, а разбойникам Бог не помощник! Они такие ж люди: грех напрасно убить: Обывателя не обижай, он нас кормит и поит; солдат – не разбойник. Товарищ товарища обороняй!., работать быстро, храбро, по-русски! В дома не забегать; неприятеля, просящего пощады, щадить; безоружных не убивать; с бабами не воевать; малолетков не трогать. Умирай за дом Пресвятой Богородицы: Церковь Бога молит! Кого из нас убьют, – Царство Небесное! Живым – слава, слава, слава!» ³³

Александр Васильевич говорил, что «не руки, не ноги, не бренное человеческое тело одерживают на войне победу, а бессмертная душа, которая правит и руками, и ногами, и оружием – и если душа воина велика и могуча, не предается страху, то и победа несомненна, а потому нужно воспитывать и закаливать сердце воина так, чтобы оно не боялось никакой опасности и всегда было неустрашимо и бестрепетно!» А об источнике мужества говорил так: «Один десятерых своей силой не одолеешь, помощь Божия нужна!», «Молись Богу, от Него победа!», «Все начинайте с благословения Божия» ³⁴.

Также и адмирал Ф.Ф. Ушаков так напутствовал своих моряков: «Идя в бой, читайте 26, 50 и 90 псалмы, и вас не возьмет ни пуля, ни сабля!» ³⁵ Слова Спасителя: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15:13) легли в основу солдатской заповеди, сформулированной военным теоретиком второй половины XIX века генералом М. И. Драгомировым: «Не думай о себе, думай о товарищах: товарищи о тебе подумают. Сам погибай, а товарища выручай» ³⁶.

Как известно, священнослужителям запрещено кровопролитие и только в исключительных случаях некоторые из них брали в руки оружие. Так, при обороне Троице-Сергиевой лавры от поляков в 1608–1610 гг. монахи старцы Ферапонт и Макарий возглавили конную атаку иноков на завоевателей, хотя и не избежали в дальнейшем церковной епитимии.

Подобный случай известен в XVIII веке. В «Деяниях Петра Великого» говорится о священнике Иване Окулове, который во главе 1000 добровольцев перешел границу Швеции и уничтожил заставы противника, которые постоянно разоряли русские пограничные селения.

В XIX веке известно два таких случая. Монахи Соловецкого монастыря отстояли свой монастырь от нападения английской эскадры, а священник Гавриил Судковский был награжден золотым крестом на Георгиевской ленте, как сказано в Указе, «за содействие в отражении англо-французских пароходов, напавших на Очаковскую крепостную батарею 22 сентября 1854 года, когда под выстрелами благословлял каждого и сам заряжал орудия калеными ядрами».

Но это исключения, а обычно военные священники совершали ратные подвиги, даже не имея на руках оружия... Во время Русско-турецкой войны в армии Суворова, в Полоцком пехотном полку служил военным священником Трофим Куцинский. Когда при штурме Измаила погиб полковой командир, были убиты или ранены многие офицеры, батюшка встал во главе полковой колонны и с крестом в руке повел солдат вперед на врага.

За этот подвиг он одним из первых получил золотой наперсный крест на Георгиевской ленте, который был специально учрежден для награждения военных священников за боевые заслуги.

В 1869 году император Александр II особенно отметил георгиевского кавалера, военного священника отца Иоанна Пятибокова, который в 1854 году был старшим священником Могилевского пехотного полка. В ходе сражения с турками отец Иоанн получил две контузии, и его крест был поврежден пулей, но он, невзирая на это, заменил раненого командира и повел на врага русских солдат.

Особенно много военных священников было награждено орденами Св. Георгия в Первую мировую войну. Свыше 5000 военных священников в полной мере разделили все тяготы фронтовой жизни наших солдат и офицеров.

Известный военачальник Русской армии генерал А.А. Брусилов, вспоминая свой знаменитый прорыв, писал:

«В тех жутких контратаках среди солдатских гимнастерок мелькали черные фигуры – полковые батюшки, подоткнув рясы, в грубых сапогах шли с воинами, ободряя робких простым евангельским словом и поведением... Они навсегда остались там, на полях Галиции, не разлучившись с паствой».

Первая мировая война дала немало примеров личного мужества военного духовенства. 16 октября 1914 г. свой подвиг совершил корабельный священник иеромонах Антоний (Смирнов), посмертно удостоенный за него ордена св. Георгий 4-й степени.

Был награжден и прославленный герой Русско-японской войны протоиерей Стефан Щербаковский. Известный пастырь, служивший в начале Первой мировой войны священником Кавалер гардского полка был удостоен ордена св. Владимира за то, что «проявил редкую храбрость и хладнокровность в боях 30 июля под Вабельком, 6 августа под Каушеном, напутствовал и причащал под сильнейшим шрапнельным и ружейным огнем в передовых позициях».

Ордена св. Владимира был удостоен также протоиерей Иоанн Смоленский, который «при боевой обстановке исполнял все пастырские обязанности, погребая убитых других частей».

Следующим пастырем, отмеченным Императором, стал настоятель Георгиевской церкви гор. Белгорая Холмской епархии священник Виктор Козловский. Как сообщали газеты, «священник В.Козловский – при вступлении неприятеля в гор. Белгорай остался при исполнении своих обязанностей. В течение месяца Козловский томился в плену, терпя всевозможные глумления от австрийцев. Два раза по подозрению в шпионстве и за неповиновение австрийским властям был приговорен к смертной казни. Много раз неприятель врывался в дом названного священника с разными допросами и требованиями. Не взирая на все это, Козловский постоянно ободрял и утешал своих пасомых, из которые многие томились в заточении».

Награды был удостоен и священник 105-го пехотного оренбургского полка Иоанн Миролюбов, под огнем противника присутствовавший на поле сражения на передовых перевязочных пунктах, воодушевлявший нижних чинов, «вследствие чего многие раненные после перевязки возвращались в бой».

Наградой был отмечен священник 99-го пехотного Ивангородского полка Андрей Аркадов, который 4 августа 1914 г. «под огнем противника приобщал тяжелораненых Св. Таин, ободрял прочих раненных, которых при первой возможности сам перевязывал».

Священник Евсевий Ланге во время боя 7-го августа был при полку, утешал прибывающих с позиций раненных, напутствовал умирающих, а после боя два дня неустанно ходил по полю сражения, предавая земле телах павших, как русских, так и германцев; священник Николай Комарецкий «находился во всех делах при полку; неоднократно под огнем причащал умирающих, напутствовал их словом, отличаясь всегда сердечностью и громадным самообладанием». Один из офицеров Русской армии писал осенью 1914 года: «Рядом с выдающимися подвигами серого русского солдата в величавом образе встает в дни войны скромное православное духовенство... Верующий в крест, зажатый в грубой, морщинистой руке, в своем длинном подряснике идет наш священник среди огненного дождя, осеняя крестом двигающиеся на смерть серые ряды русских героев. Никогда, на самом торжественном богослужении в кафедральном соборе не приходилось испытывать такого возвышающего и окрыленного верой настроения, как когда мы шли в атаку и видели высоко в воздухе золотой крест, который держал шедший в передних рядах священник, и услышали его голос, запевший «Спаси, Господи»... Тысячи людей подхватили хором молитву и не сводили глаз со сверкавшего нам всем святого креста... Мы чувствовали под гром разрывающихся снарядов и свист немецких пуль, что бьем врага ради Царя, ради веры, ради России».

По материалам статей: Иванов А. Мы шли в атаку и видели золотой крест; Филиппов В. Поднявши крест над головой...

Спаситель мой! Ты положил за нас душу Свою, дабы спасти нас; Ты заповедал и нам полагать души свои за други наша и за ближних наших. Радостно иду я исполнить святую волю Твою и положити жизнь свою за Отечество. Вооружи мя крепостию и мужеством на одоление врагов наших, и даруй ми умрети с твердою верою и надеждою вечной блаженной жизни во Царствии Твоем.

Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся? Господь Защитите ль живота моего, от кого устрашуся? Внегда приближатися на мя злобующым, еже снести плоти моя, оскорбляющий мя и врази мои, тии изнемогоша и падоша. Аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое, аще востанет на мя брань, на Него аз уповаю. Едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм святый Его. Яко скры мя в селении Своем в день зол моих, покры мя в тайне селения Своего, на камень вознесе мя. И ныне се вознесе главу мою, на враги моя: обыдох и пожрох в селении Его жертву хваления и воскликновения, пою и воспою Господеви. Услыши, Господи, глас мой, имже воззвах: помилуй мя и услыши мя. Тебе рече сердце мое, Господа взыщу. Взыска Тебе лице мое, лица Твоего, Господи, взыщу. Не отврати лица Твоего от мене и не уклонися гневом от раба Твоего: помощник мой буди, не отрини мене, и не остави мене, Боже Спасителю мой. Яко отец мой и мати моя остависта мя, Господь же восприят мя. Законоположи ми, Господи, в пути Твоем и настави мя на стезю правую враг моих ради. Не предаждь мене в душы стужающих ми, яко восташа на мя свидетеле неправеднии и солга неправда себе. Верую видети благая Господня на земли живых. Потерпи Господа, мужайся и да крепится сердце твое, и потерпи Господа.

Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое. Наипаче омый мя от беззакония моего, и от греха моего очисти мя; яко беззаконие мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну. Тебе Единому согреших и лукавое пред Тобою сотворих, яко да оправдишися во словесех Твоих, и победиши внегда судити Ти.

Се бо, в беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя. Се бо, истину возлюбил еси; безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми еси. Окропиши мя иссопом, и очищуся; омыеши мя, и паче снега убелюся. Слуху моему даси радость и веселие; возрадуются кости смиренный. Отврати лице Твое от грех моих и вся беззакония моя очисти. Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей. Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отыми от мене. Воздаждь ми радость спасения Твоего и Духом владычним утверди мя. Научу беззаконыя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся.

Избави мя от кровей, Боже, Боже спасения моего; возрадуется язык мой правде Твоей. Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою. Яко аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо: всесожжения не благоволиши. Жертва Богу дух сокрушен; сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит. Ублажи, Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены Иерусалимския. Тогда благоволиши жертву правды, возношение и всесожегаемая; тогда возложат на олтарь Твой тельцы.

Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него. Яко Той избавит тя от сети ловчи, и от словесе мятежна, плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина Его. Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тьме преходящия, от сряща, и беса полуденнаго. Падет от страны твоея тысяща, и тьма одесную тебе, к тебе же не приближится, обаче очима твоима смотриши, и воздаяние грешников узриши.

Яко Ты, Господи, упование мое, Вышняго положил еси прибежище твое. Не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему, яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою, на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия. Яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое. Воззовет ко

Мне, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его, и прославлю его, долготою дней исполню его, и явлю ему спасение Мое.

Молитва во время бедствия и при нападении врагов

Господи, Всемогущий Боже, Царь всех царствующих и Господь всех господствующих, сказавший, что и волос с головы не упадет у нас без воли Твоей, прекращающий брани до края земли, сокрушающий лук, преломляющий копье, сожигающий огнем колесницы! Будь помощию нашею, защитою и крепостию, каменною горою и оградою от врагов. Не оставь наследия Твоего, называющегося святым именем Христовым. Да возвеличится слава Твоя в вышних и во всем мире, да будет на земле мир и благоволение. Не попусти разорять и опустошать церкви и училища, земли и народы, где обитает слава Твоя. Даруй всем христианским властям и подданным постоянный мир и согласие. Вооружи нас могуществом Твоим, потому что Тобою можем мы сокрушить полчища. Облеки нас силою Твоею и соделай, чтоб укрепились мы Тобою и могуществом силы Твоей. Аминь.