322. Беседа в день Благовещения Пресвятой Богородицы, пред благодарственным молебствием о заключении мира

В день, в который небо благовествует земле, тайное в начале, славное в последствии, пришествие Божественного «Начальника ...мира» (Ис. IX. 6), торжественно благовествуется сему царствующему граду мир, Благочестивейшим Самодержцем нашим приобретенный Отечеству нашему, прекращающий трудную брань. Что помышляете при сем, верные сынове России? Что чувствуют ваши сердца? Чувствуют ли внутренний мир? Или еще не угасает гнев, еще кипит негодование на неправду, которая подвигла на нас брань, и которая ожесточила ее?

Вспомним закон, исполним волю Божественного «Начальника ...мира» – непомнить зла, прощать оскорбления, «быть мирными» даже «с ненавидящими мира» (Псал. CXIX. 6), кольми паче с предлагающими прекращение вражды, и простирающими руку мирную. Да угаснет гнев. Да прекратится негодование. Мир не только оружию, не только градам и весям; мир помышлениям сердечным, мир душам в глубине их.

Возблагодарим Бога, ниспосылавшаго помощь во брани. Возблагодарим Бога, даровавшего мир. Побудим себя воспользоваться миром.

Нельзя равнодушно воспоминать, какие трудности надлежало преодолевать в сей брани российскому воинству, какие тягости должен был понести народ, каким лишениям и страданиям подвергались от врагов наши соотечественники, близкие к позорищу войны. Но с сими печальными воспоминаниями соединено и утешительное и величественное. Наши воины моря, начав свои подвиги истреблением турецкого флота, когда должны были уклоняться от чрезмерно превосходной морской силы нескольких держав, не только не уступили своих кораблей, но и сделали из них подводное укрепление для защиты пристани и города. Потом, соединенные воины моря и суши одиннадцать месяцев победоносно противостояли в Севастополе многочисленнейшим войскам четырех держав и беспримерным доныне разрушительным орудиям. Наконец, хотя и допущены враги работать над оставленными им развалинами для умножения развалин: но в Севастополе стоит доныне русское воинство. На Дальнем Востоке малое укрепление, с горстью людей отразило морское и сухопутное нападения несравненно сильнейших врагов, по признанию участвоваших в том, более молитвою, нежели силою. На западе два сильнейшие флота бесполезно истощали свои усилия против одной крепости, а на другую только смотрели издали. На севере было странное противоборство: с одной стороны военные суда и огнестрельные орудия, с другой священнослужители и монашествующие, со святынею и молитвою ходящие по стене обители, и несколько человек с слабым и неисправным оружием: и обитель осталась непобежденною, и святыня неприкосновенною. Против России действовали войска четырех держав; и в числе сих были сильнейшие в мире. Из держав мирных некоторые были вполне мирны: а некоторые своим неясным положением уменьшали удобство нашего действования, и сие обращалось в удобство для врагов. И, не смотря на все сие, в Европе мы не побеждены, а в Азии мы победители. Слава российскому воинству! Благословенна память подвижников Отечества, принесших ему в жертву мужество, искусство и жизнь! Но превыше всего – да речет Россия с Пророком – «благословен Господь Бог мой, научаяй руце мои на ополчение, персты моя на брань; милость моя и прибежище мое, заступник мой и избавитель мой, защититель мой» (Пс. CXLIII. 1–2).

Благословим Бога, «научающаго руце» наша «на ополчение», видев, как поселяне и мирные граждане внезапно превращались в ратников ополчения, и ратовали наравне с воинами обученными и испытанными.

Благословим Бога «избавителя», слышав, как на востоке наши воины моря, на немногих кораблях, сквозь превосходные морские силы врагов безвредно пролетели в отечественную пристань.

Благословим Бога, Иже есть «милость» наша, возбудившего в сердцах сочувствие к подвигам и к подвизающимся, желание споспешествовать подвигам, облегчать подвизающихся. Как охотно и обильно всюду предлагаемы были вспоможения для войны и воинов! Таланты богатых и лепты бедных сыпались в сокровищницу военную и в сокровищницу милосердия к раненым и болящим воинам и к семействам их. Особенно в Царском доме открылись источники сего милосердия; и текли, и текут благотворными потоками.

Благословим Бога «милости» и за то, что Он явил в нас и ко врагам нашим не только правду, но и милость. Они не только не имеют случая упрекнуть нас жестокостию, или разрушением и истреблением, нетребуемыми военною необходимостию, но не могут не признать нашей милости к их пленным. Вступая в мир, не желаем ниже оружием слова возобновлять брань. Позволим только себе вспомнить, что и во время перемирия, когда не позволено было сражаться с нашими воинами, некоторые из противников наших продолжали сражаться с камнями наших даже мирных построений. За то и камни на них прогневались, и поразили, и погребли под собою одного из мудрецов разрушения. Дерзнем, не себя похваляя, но благодаря Бога милости, сказать, что есть на нашей стороне бескровная победа – нравственная.

Впрочем, если происходившая война и представляет на нашей стороне утешительные виды: сие не должно было располагать к желанию, чтоб война продолжалась. Слава Богу, что православно-христианская Россия не была виною начатия войны; и не объявила ее, а приняла объявленную: должно было ей охранить себя, чтобы ни малейшею частию не пала на нее вина продолжения войны. Благодарение Благочестивейшему Государю Императору, охранившему нас от сего, человеколюбиво пощадившему кровь своих и чуждых, христиански предпочетшему кроткий мир мстительной взыскательности. Благословен Бог, споспешествовавший Ему в сем.

Бог глаголет устами Пророка: «Аз устроивый свет, и сотворивый тму, творяй мир, и зиждяй злая: Аз Господь Бог творяй сия вся» (Ис. XLV. 7). Чудно и странно! Бог благий, и самосущая благость, Сам о Себе свидетельствует, что Он «сотворил тму», что Он «зиждет злая». Но вникающий в дела Провидения не смутится сим. Например, надобно было, чтобы Бог затмил глаза сирийских воинов, дабы не погиб от них Елиссей, почти единственный в свое время Пророк и защитник веры в истинного Бога. Надобно было, чтобы в потопе погибло развращенное племя первого мира, чтобы от всеобщей заразы зла не погибли малые останки доброго племени, и чтобы земля не превратилась в ад. Если же Провидение Божие управляет и карательными силами, действующими на род человеческий: то тем несомненнее, что оно управляет силами благотворными. Если Бог попускает войну: тем несомненнее, что Он «творит мир». Человеческими ли только силами и средствами устроен и нынешний мир? Правда, воевавшие с нами понесли сугубое бремя и самой войны, и бедствий, посланных вышнею судьбою: но они продолжали опираться на свою многочисленность; и сделанные ими пред самым миром обширные приготовления к войне еще показывали и силу и браннолюбивую мысль. Однако мир нам предложен; и шум и вопли врагов мира не могли заглушить тихого гласа мира. Кто же и там утишил сердца, воспламененные к брани? Не будем тупы очами ума и сердца. Узрим над видимыми действователями тайное мановение невидимого Творца мира. Да мимоидет война, Божие наказание народов: примем с благодарностию мир, как дар Бога, «творящаго мир».

Как же скоро признаем, что мир есть дар Божий: то с сим вместе должны мы признать и внутренно восчувствовать нашу обязанность не только достойным образом принять, но и достойным образом употребить сей дар Божий. Всякий дар Божий есть талант, который должен быть употреблен в дело и в пользу, сообразно с намерением Дателя. Евангельская притча учит, что благоупотребившие дарованные им таланты приемлют умножение даров свыше заслуги и ожидания, а неблагоупотребившие лишаются и того, что прежде даровано.

Что скажу вам о благоупотреблении мира? Посоветую ли употребить оный на восстановление потрясенного войною вещественного благосостояния? Но надобно ли советовать? Это присоветует вам ваша нужда и польза; и принятием к исполнению сего совета еще не много будет сделано, так как напротив это было бы отсутствие не только духовной мудрости, но и житейского благоразумия, если бы мы свободное время мира употребили на беспечность и праздность, на увеселения и расточительность, а не на полезную деятельность.

Потрудимся преимущественно, в преимущественном обилии, приобрести и сохранить стяжания духовные – Божию благодать, веру, правду, добродетель: они созиждут и утвердят наш мир внутренний, внешний возвысят и упрочат.

«Тако глаголет Господь: ...аще бы еси послушал заповедей Моих: то был бы убо аки река мир твой» (Ис. XLVIII. 17–18). «Послушай» хотя отныне «заповедей» Господних, если не довольно внимал им прежде: и да «будет ...аки река мир твой». Аминь.