9-е

Остров Лесбос – один из островов Эгейского моря, соседний с мысом Мисии. Его Митилену посещал св. Павел (Деян.14); а на северном берегу его – город Мефимна. Это считалось частью Малой Азии. Парос, один из Цикладских островов, знаменитый своим мрамором, принадлежал к Элладе.

На острове Лесбосе, в городе Мефимне, родилась блаженная Феоктиста¹²⁷. С юных лет, пожелав вести жизнь чистую, отдана она была родными в девичий монастырь. Семнадцати лет пострижена была в монашество. Случилось ей выйти из обители, для свидания с сестрою. В это время, неожиданно ни для кого, напали на остров пираты-арабы. Захватив множество пленных, захватили они и Феоктисту с ее сестрою. Грабители пристали потом к острову Паросу и расположились тут оценивать пленных. Феоктиста, трепеща не столько за жизнь, сколько за чистоту свою, бросилась бежать; долго гнались за нею; наконец она, спасаясь от них, скрылась в пустыне, на середине острова.

Феоктиста спасла жизнь и чистоту от насилия людей, – но остров оказался совершенно запустевшим. На нем стоял только каменный храм пустой. Феоктиста предала себя в волю Божию. Она питалась семенами местного растения, солнечника. Псалмы, которые изучила она в монастыре, составляли пищу и утешение ее. Одежда, в которой схватили ее пираты, впоследствии обветшала, обратилась в гниль и она осталась нагою. То зной летний жестоко палил ее, то холод зимы костенил тело ее. Она терпела и молилась. Местом молитв ее был притвор опустевшего храма. Так прожила она 35 лет. Случилось, что прибыли на остров охотники для ловли, зверей. Между ними был богобоязненный человек; он ходил один, следя за зверями; увидав запустевший храм, вошел в него молиться. Помолившись, видит небольшую ямку с водою и в ней намокшие семена солнечника. Верно, подумал он, подвизается здесь раб Божий, пустынник. Чтобы не потерять дружины, он поспешил выйти из храма. На следующий день мысль о пустыннике снова привела его в пустой храм. На этот раз увидал он на правой стороне притвора как бы растение, колеблемое ветром и закрытое густыми сетями паутины. Он хотел подойти и посмотреть, что это такое? Но услышал голос: «остановись; не подходи ко мне, добрый человек! стыжусь показаться тебе нагою». Он «затрепетал и хотел бежать, но собрался с духом и спросил: кто ты и откуда? «Брось мне какое-нибудь одеяние, чтобы я могла прикрыться, и тогда скажу». Он исполнил желание ее. Обвернувшись верхнею одеждою охотника и оградив себя крестным знамением, вышла она к охотнику. Волосы ее были белые, лице почернелое, одна кожа покрывала кости, и все целое походило более на призрак, чем на живого человека. Она рассказала о себе, как попала она на остров и как жила тут. Потом просила она охотника принесть ей святое причастие. Так как охотники, отправляясь в дальний и опасный путь, запасались тогда св. дарами Евхаристии, то тот поспешно принес сосуд с святыми дарами¹²⁸. Она, помолившись, причастилась св. Евхаристии и воз несла благодарение Богу. Когда охотник еще раз пришел видеть дивную пустынницу, он нашел ее почившею. Выкопав могилу, какую мог, благоговейно положил он страдальческие останки подвижницы.

Нападение морских разбойников, Африканских Арабов, на остров Лесбос было в 846 г.; тогда они ограбили и Рим. Прибавляя к этому году разбоя 35 лет пребывания святой на безлюдном острове Паросе, находим, что дивная подвижница почила в 881 году.

Дочь благочестивых родителей, живших в Персии, выдана была не по ее желанию замуж за дворянина¹²⁹. Муж перешел на службу в столицу. Молодая жена, познакомясь с одною подвижницею, загорелась желанием как можно чаще посещать общественное Богослужение и помещения его. Муж не только препятствовал ей в том выговорами и подозрениями обидными, но часто бил ее. Десять лет прожила она с таким мужем. Измученная душевными страданиями, при неутоляемой, а усиливаемой жажде жить для Господа, она, в одежде евнуха, скрылась в мужском монастыре блаженного Вассиана, у которого было до 300 братий¹³⁰.

С именем Вавилы постриженная в иночество, усердно и покойно работала она Господу. Так прошло несколько годов.

В обители дознались, что евнух Вавила – жена. Препод. Вассиан строго обличил Матрону пред братиею. «Ты наводишь беды на нашу обитель», говорил ей настоятель и выгнал ее из обители¹³¹.

Положение Матроны было печальное. Преподобный видел пламенное рвение ее служить Господу, видел и препятствия тому. Чтобы успокоить ее, что было делать? Апостол писал: не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве (1Кор.7:5). По этому правилу Апостола, жена и муж, по взаимному согласию, могут на время оставлять общее ложе, могут оба дать обеты чистоты и подвизаться в монашеской жизни; но если муж не согласен вести чистую жизнь, жена, хотя бы и хотела, не должна давать обет чистоты. Св. Василий великий писал: «аще (жена отступила от мужа) потому, яко биена была и не стерпела ударов: то подобаше паче претерпевати, нежели разлучатися»¹³². Так рассуждал и св. Златоуст, но он же указал на возможный случай: «если, говорил он, муж вынуждает жену отступить от чистой веры, то, для сохранения важнейшего долга совести, жена пусть оставит такого мужа»¹³³. По наставлению Спасителя (Лк.16:18), прелюбодеяние мужа дает жене право оставлять преступного мужа. Каков был муж Матроны? Нарушал ли он верность жене и св. вере? Не видно из жития Матроны. Но, по отношениям его к жене-монахине, видно, что это был человек пропитанный языческими мыслями о безграничных правах мужа над женою. После того, как жена его стала монахинею, он по гражданскому закону имел право взять за себя другую и жить покойно. Но он, как язычник, убежден, что он, муж, по сотне причин может прогнать от себя жену, а жена ни по какой причине не имеет права оставить мужа. Он гоняется за Матроною-монахинею и в столице, и в Эмесе, и в Палестине. Языческие убеждения о правах мужа над женою тогда еще были в силе; они обнаруживались и в жизни и в законах империи¹³⁴. Пример жены-страдалицы, страдавшей от языческого права мужа над женою, видим во время св. Матроны на другом лице. На безлюдном острове найдена была иеромонахом жена с сыном. По ее рассказу, воспитанная сиротою в доме добродетельного вельможи, она, по желаниям его, стала супругою сына его. Отец скоро умер. Родные молодого аристократа не давали ему покоя; каждый день твердили ему: зачем он не берет за себя жены благородной и богатой? зачем держит при себе ту, которая бесчестит собою род его? Чтобы избавить доброго супруга от тяжелого положения его, молодая жена тайно оставила дом его и скрылась на острове для подвигов отшельницы; здесь, спустя 8 месяцев, родился сын, и она 30 лет прожила в подвигах сурового самоотречения, пока Господь не послал к ней иеромонаха для окрещения сына ее¹³⁵. Особенность в состоянии Матроны была та, что она уже дала обет иночества. На совете старшей братии обители Вассиановой решили не возвращать Матроны в мир, а укрыть ее в женской обители.

При содействии преп. Вассиана, Матрона принята была в Эмесский женский монастырь. Тут подвизалась она со всею твердостию¹³⁶. Преследуемая мужем, посещала она Иерусалим и Синай, – места святых, дорогие для благочестивой души; но ни там, ни здесь Матрона не могла оставаться долго. Как тяжела эта жизнь бесприютная! Ведь блаж. Матрона – не то, что какая-нибудь личность, при шумных заявлениях о своей гениальности, осязаемо уменьшающая собою капитал сил общества. Матрона благочестивою жизнию своею успела привесть нескольких язычниц к св. вере.

Муж умер, к покою блаженной, и Матрона возвратилась в Константинополь слушать наставления преп. Вассиана. Он вызвал к ней и Эмесских сестер ее. Супруга императора Льва Великого (457–473 г.), узнав о высокой ее жизни, посещала ее. Матрона, хотя жила очень бедно, ничего не просила у императрицы, а только говорила о душевном спасении. Удивленная тем, императрица еще более стала уважать подвижницу. Исцелив вдову эпарха, преподобная получила от нее средства для построения монастыря, тогда как дотоле жила она с сестрами в кельях очень тесных и притом наемных. К великой подвижнице многие и из мирян приходили за советами. «О, если бы люди, говорила она, столько заботились о добродетели, сколько они, во вред себе, заботливы о пустоте! Пусть бы эта страсть к зрелищам и вредным веселостям, пусть бы женская наша страсть к нарядам, страсть нравиться мужчине, заменены были ревностию к благочестию: какие были бы успехи в духовной жизни!» В столице тогда еще мало было женских общин молитвы, а много было разврата, тяжелого для душ, сколько-нибудь понимающих себя. Наставления свят. подвижницы, сильные искренностию и опытностию, влекли к ней многих. Измученные жизнию мирскою находили у нее отдых, больные – здоровье. Обитель ее стала весьма многолюдною. Под ее руководством воспиталось много чистых дев для неба. Св. Иосиф поет ей: «для пользы многих воздвигла ты священное жилище, будучи сама храмом Духа по чистоте душевной. Путеводила ты по подвигам поста спасительного и привела их целыми к Владыке, как брачное вено. С ними чтем тебя искренно, Матрона»¹³⁷.

Но вот еще настало бурное время. Хищник престола Василиск выдает (в 476 г.) указ против Халкидонского собора. В 480 г. Царьград поражен был страшным землетрясением¹³⁸. Император Зенон думал эдиктом своим (482 г.) примирить православных с еретиками – монофизитами; эдикт его диктован в духе индиферентизма (безразличия в вере), столько ненадежного ни для земли ни для неба. На западе произнесено было решительное осуждение мирной грамоты¹³⁹. Император Анастасий с 491 г. поднял жестокое гонение против непринимавших этой грамоты. «В особенности понуждаемы были к мирному соглашению монастыри Вассиана, Неусыпающих и Матроны, которые наиболее отделились от принявшихи» примирительную грамоту Зенона, и со всею твердостию переносили гонение. Преподобная Матрона, прекратившая всякое общение с инокинями своими, принявшими мирную грамоту Зенона, совершила много чудес, когда принуждал ее к тому диакон великой церкви Хризафий. Встретив непреклонную твердость, оставили преподобную, как и других иноков, в покое¹⁴⁰. Так соединилась она с своими духовными детьми пред своею кончиною. «Отроковицы, поет св. Иосиф, покоряющиеся твоему учению, возлюбили жениха – Господа. Побеждая силою духа телесную слабость, укротили ревностию страсти; вместе с тобою, Матрона, введены они в чертог небесный, священный, и всегда веселятся».

Преподобная прожила в иночестве всего до 75 лет и почила 100 лет, в 492 г., ноября 9-го дня¹⁴¹. 

Блаженная Евстолия, дочь благочестивых родителей, с нежного возраста посвятила себя посту и молитве. Горя любовию к Господу, при императоре Маврикие (582–602 г.) оставила она Рим и пришла в Константинополь¹⁴².

Лучшие люди Запада чувствовали и тогда нужду как можно ближе и как можно чаще знакомиться с Востоком, чувствовали, что уже и тогда христианская жизнь была слаба на Западе и выставляла собою много печального. Да и как было не чувствовать, когда еще св. Амвросий, Иероним и Августин должны были бороться с Иовинианом и ему подобными, которые осыпали бранью лучшую христианскую жизнь и жарко хвалили жизнь заботливую об одних интересах земных¹⁴³?

Св. Григорий беседователь, который так много боролся с гордостию современного Запада для того, чтобы ввести восточное Богослужение на Западе, вот что пишет о своих тетках, современницах св. Евстолии:

У отца моего были три сестры: Фарсилла, Гордиана и Емилиана; все три они дали обет девства в один и тот же день, с одинаковою горячностию души, и жили вместе. Фарсилла и Емилиана возрастали время от времени в любви к Господу, твердо борясь с немощами. Иначе жила Гордиана. Она хладела в благочестии и в душе ее явилась мирщина. Фарсилла часто, с глубокою скорбию, говорила: «вижу, что сестра наша Гордиана более уже не наша, предается рассеянию и не верна призванию Божию». Обе сестры дружески уговаривали сестру удерживаться от легкомыслия и ветренности в поступках. После таких напоминаний любви, Гордиана на время казалось степенною, – но потом опять возвращалась к прежней легкости, дружилась с девушками мирскими и отстранялась от тех, которые жили для Господа. Фарсилла постоянно пребывала в молитве и вела жизнь строгую. При такой жизни ее, в сонном видении, является ей дед ее – св. Феликс папа, показывает ей светлое место своего покоя и говорит: «иди, я принимаю тебя в это светлое жилище». Скоро после того она стала страдать от лихорадки и приблизилась к смерти. Благородные родственники собрались к умирающей, в том числе и мать моя, прибавляет св. Григорий. Больная поднимает глаза к небу, видит приближающегося Господа Иисуса и говорит громко: «отойдите, отойдите, идет Господь Иисус». И в те же минуты скончалась. Когда стали убирать ее к погребению, увидали, что на коленах и локтях ее кожа от молитвенных трудов стала груба и толста, как у верблюда. Она скончалась накануне дня Рождества Христова. После этого праздника Фарсилла, в сонном видении, явилась сестре Емилиане и сказала ей: «иди! без тебя праздновала я Рождество Христово, но с тобою хочу праздновать Богоявление». Емилиана, сильно озабоченная душевным спасением сестры Гордианы, оказала: «если я пойду, на кого оставлю сестру мою?» Та, как говорила Емилиана, с видом скорбным, сказала: « иди одна; сестра твоя принадлежит к чадам мира». После того Емилиана стала больною и скончалась накануне дня Богоявления, как предсказала Фарсилла. Гордиана, оставшись на полной свободе, быстро стала изменяться и, наконец, забыв страх Божий, потеряв всякий стыд, вышла замуж за одного арендатора земель. Св. Григорий рассказывает об этом и в своей истории людей благочестивых и в одной беседе на Евангелие. Так поразил его пример слабости, показанный девственницею теткою! Так и здесь повторяет он в заключении: мняйся стояти, да блюдется, да не падет (1Кор.10:12)¹⁴⁴.

Это событие Римское, современное для Евстолии, без сомнения, было одним из побуждений, заставивших Евстолию оставить слабый Рим и уйти в Константинополь, с надеждою видеть образцы лучшей жизни на Востоке.

В Константинополе посещала она святыни и обители иноческие, с жаждою духовного совершенства. Во Влахернском храме встретилась с нею другая жаждущая душа и еще юная, дочь импер. Маврикия, Сопатра. Юная душа, встретив уже довольно созревшую в духовной жизни, неотступно просила Евстолию быть для нее духовною матерью-наставницею. Евстолия согласилась, тем более, что желала остаться на Востоке. Сопатра, оставив царский двор, приняла иночество. Дочь просила доброго отца устроить обитель молитвы, и просьба была исполнена¹⁴⁵. Благочестивый император купил огромный дом патриция Кариана. Здесь прежде всего устроен был храм молитвы, потом явились и келии для девственниц; здесь же открыто было и помещение для престарелых¹⁴⁶.

Блаженная Сопатра уже прежде того начала приучать себя к Евангельской жизни. Тетка ее Дамиана была игумениею Иерусалимской обители и потом жила затворницею. Сопатра путешествовала в Иерусалим для поклонения святым местам его и год прожила у тетки, выслушивая уроки ее о духовной жизни. «В одно время, говорит блаженная Дамиана у Иоанна Мосха, пришла в святой город племянница моя, дочь императора Маврикия, и провела целый год здесь. Однажды, взяв ее с собою, пошли мы к св. Козьме и Дамиану. Стоя в храме, говорю я племяннице: «смотри, госпожа, когда придет старица и будет давать тебе два нумула (две полушки), возьми их, не гордись». Она со вздохом сказала: как это приму я? Я сказала ей: «прими. Эта жена – велика пред Богом. Каждую неделю она раздает свои нумулы находящимся в храме, имея от роду 80 лет. Прими лепты; приняв, отдашь ты их другому; только не отвергай усердия старицы». Тогда как мы разговаривали об этом, вдруг подходит старица и подала мне тихо, ничего не сказав мне; но, подавая племяннице моей, сказала: «прими и съешь». Когда она удалилась, мы поняли, что Господь открыл ей, о чем говорили мы. Послав одного из слуг купить на две лепты бобов, племянница съела их и свидетельствовалась Богом, что бобы эти сладки, как мед; она дивилась и прославила Бога, подающего благодать рабыням Своим¹⁴⁷. Другой урок, полезный для себя, Сопатра слышала тогда же в Кесарии. «Об одной знатной, из сенаторского дома, женщине, так пишет современник Мосх, ходившей для поклонения святым местам, некто из отцов рассказывал так: она, пришедши в Кесарию, решилась здесь остаться и обратилась к епископу с следующею просьбою: дайте мне девицу для обучения меня страху Божию. Епископ приставил к ней смиренную девицу. Спустя несколько времени, епископ, при встрече с нею, спрашивает у ней: «каково поживает девица, которую я приставил к вам»? – Хорошо, отвечала женщина, но для моей души она мало полезна, потому что позволяет мне исполнять мою волю, и это от того, что она смиренная, а я имею нужду, чтобы она бранила меня и не позволяла мне делать то, что хочу. Епископ вместо этой дал ей другую, с характером довольно грубым. Та начала бранить ее, называла ее глупою богачкою и тому подобными именами. По прошествии некоторого времени епископ опять спросил у нее: а эта девица какова? «Она истинно приносит мне пользу», отвечала жена. И она сделалась весьма кроткою¹⁴⁸.

Блаженная Сопатра подчинила себя св. Евстолии для обучения себя самоотречению. К ним присоединились весьма многие другие девы и проводили время в трудах и молитвах. Подвижница Евстолия, прожив многие годы в иночестве, мирно переселилась ко Господу. Сопатра управляла после нее общиною и строго следовала правилам духовной своей матери. Достигши подвигами духовного совершенства, покойно скончалась ноября 9-го, около 610 года¹⁴⁹.

Вспомнив судьбу других детей Маврикия, и мирские люди должны сознаться, что счастлива Сопатра, избравшая доброю волею жизнь иноческую. Кровожадный Фока, убив доброго императора Маврикия и трех сыновей его, жену и трех дочерей (Анастасию, Феоктисту и Клеопатру) запер в монастырь, где после трех лет предал смерти¹⁵⁰. Не лучше ли было по воле избрать тишину уединения, чем по неволе? Не лучше ли добровольно отказаться от незавидной суеты мирской, чем против воли заключену быть во гробе? И в миру можно делать много доброго? Да, можно коптить сердца и небо! Делают добро души смиренные, а не гордые и самонадеянные. – «Со страхом и трепетом совершайте свое спасение» (Фил.2:12). Царство Небесное берется силою, и употребляющие насилие восхищают его (Мф.11:12).

Слышал я дело чудное, повествует св. Симон, слышал от благоговейных старцев; а они, по их словам, слышали от самовидцев дивного чуда, бывшего в игуменство Пимена (1132–1141 г.) в Печерском монастыре. Был муж совершенный, украшенный всеми добродетелями, именем Онисифор, саном иерей. – Он сподоблен был от Бога дара прозорливости, так что видел в другом согрешения его. – Но я об одном скажу. Был у сего блаженного Онисифора духовный сын, чернец и друг. Тот старался подражать ему и казался постником, но ложно; выставлял себя целомудренным, а тайно ел и пил и проводил время в нечистоте. Но это было сокрыто от духовного человека. – Никто и из братии не понял его. – В один день, будучи здоров, внезапно умер он. И – никто не мог приблизиться к его телу, от смрада, выходившего из трупа его. На всех напал ужас. Отрекаясь нуждою, не находя себя в состоянии от смрада совершить над ним обычные пения, положили его особо и, став издали, совершили пение, а некоторые, заткнув нос, отнесли его кое-как и положили в пещере. – Много раз был слышан крик, как бы кого мучили. Пресвитеру тому явился преп. Антоний и грозно говорил: «зачем ты положил здесь такого гнусного беззаконника? Такого еще не было здесь. Он осквернил святое место». Пресвитер встав после того видения, пал на лице и, молясь Господу Богу, говорил: «зачем, Господи, сокрыл Ты от меня дела этого человека?» «Затем, сказал ему явившийся ангел, чтобы показать его всем coгрешающим и некающимся; пусть, увидев, покаются». Сказав это, стал невидим. Пресвитер рассказал об этом игумену Пимену. На другую ночь опять слышал он: «выбрось его скорее вои в пищу псам; он недостоин быть здесь». Пресвитер, услышав это, обратился к молитве и был к нему голос: «если хочешь, помоги ему». – Посоветовавшись с игуменом, положили, чтобы кто-нибудь заценил его веревкою, выволок вон и бросил в воду, так как от смрада никто не мог приблизиться туда, где была пещера. – Затем святой опять является и говорит: «жаль мне стало брата того. Находящиеся со мною здесь – не хуже тех, которые прежде закона угодили Богу. Я молил Господа Бога о спасении живущих в обители и – Господь сказал мне: Я слышал; Я сказал Аврааму, – для 20 праведников не погублю города, тем более для тебя и сущих с тобою помилую грешника». Онисифор пересказал все виденное и слышанное начальнику своему и всей братии. Тело брата перестало издавать смрад. Один из братии, по просьбе моей, рассказал мне это событие со слов тех первых черноризцев»¹⁵¹. Такова повесть Симона!

Кальнофойский пишет о пещере преп. Антония: «здесь лежат нетленные два брата Спиридон и Онисифор. Из них когда один на перед отшел ко Господу, другой подвинул его с места, чтобы опочить подле него». Память преп. Спиридона октября 31, а Онисифора ноября 9. Итак, Онисифор почил после Сниридона и он-то подвинул почившего, чтобы почивать подле любимого и уважаемого духовного сына преп. Спиридона¹⁵²; таким образом блаж. кончина преп. Онисифора, современника игумену Пимену (1132–1141 г.) и преп. Спиридону, последовала ноября 9-го 1148 г.

Блажен. митроп. Сильвестр, передав повествование Симона о преп. Онисифоре, говорит в заключении: «этою историею, братия иноки, св. Симон напоминает нам, чтобы тщательно оберегали мы благодатное звание оное, чтобы не были овечками кормленными или волками домовыми, чтобы не были на дворе убогими, а в келье богатыми, постниками пред людьми, как фарисеи, а в келье обжорливыми. Судия праведный за все, что сделано тайно, будет платить явно, на суде Своем»¹⁵³.

Свящ. Писание учит нас: «кто скрывает проступки свои, тому не будет счастия; а кто признается и оставляет, тот будет помилован» (Прит.28:12). «Если бы мы судили самих себя, то не были бы судимы. Будучи же судимы, наказываемся Господом, чтобы не быть осужденными с миром» (1Кор.11:31, 32)¹⁵⁴.

По Греческим известиям, неизвестно, – кто были родители преп. Евфимия, основателя Дохиарской Афонской обители¹⁵⁵. Пусть так; но известно, что преп. Евфимий был родом Серб, из дома аристократического, бывшего в родстве с аристократиею Византийского двора¹⁵⁶.

Преп. Евфимий жил вместе с св. Афанасием еще до основания лавры, потом был очевидцем и устроения общежития лаврского. За любовь братскую, за кротость и ревность к иноческим трудам св. Афанасий поручил Евфимию должность дохиара, первую после настоятельской должности; на нем лежала забота о всех нуждах по содержанию братства и о всем продовольствии. Должность свою проходил он благоговейно, как бы пред лицом Божиим. Ревнуя о высшем совершенстве, он пожелал подвизаться в уединении. Мысль свою предложил он другу и авве своему Афанасию на духовный суд. Афанасий дозволил ему даже взять с собою желающих жить скитски. И Евфимий с несколькими братьями устроил на месте Дафна скит в честь св. Николая, а в память о должности, которую нес он в лавре, назвал Дохиаром. Евфимий зорко смотрел за состояниями души своей на новом пути своем и усилил свои подвиги в посте и молитве. Наша брань несть к плоти и крови, говорил он и братиям своим, побуждая их к духовной бодрости. Раз Евфимий увидал приближающихся к берегу пиратов-арабов. Поняв намерения их, он поспешил в свой скит и с братиями своими скрылся в ближнем густом лесу. Пираты ворвались в скит, заграбили св. сосуды и весь скудный запас; потом, недовольные тем, разбросали стены церкви и скита... Возвратясь на место скита, преподобный благодушно перенес беду и убеждал братию не роптать на случившееся. Новую обитель положил он основать на месте более отдаленном от берега морского и потому менее доступном для нежелаемых гостей. По одобрению старцев горы, обитель основалась там, где она стоит поныне. Храм и здесь построен был в честь святителя Николая. Как дорого ценил святой безмолвие, видно по самой местности обители. Место обители низменная прибрежная скала, где нет воды. Но всему предпочтена тишина местности. Когда прибыл из Византии племянник его (по матери) Николай и, облеченный в иночество с именем Неофита, на деле показал ревность к иноческим подвигам: преп. Евфимий предложил братии – принять его в настоятеля себе, а сам обратился к подвигам отшельническим. Богатый племянник стал строить новый обширный храм; но смиренный храм преп. Евфимия поныне еще цел¹⁵⁷. Преподобный почил в глубокой старости, вероятно не позже 990 г.¹⁵⁸.

Святых мучеников Онисифора и Порфирия. В сказании стишного пролога, согласно с которым составлена святым Иосифом песнописцем и служба в честь этих, сегодня воспоминаемых мучеников, говорится о них, что они пострадали за веру Христову во время гонения Диоклитиана и «после жжения на сковороде умерли влачимые конями», «телеса же их, взятые христианами, источали чудеса в веси Панкеанон»¹⁵⁹.

Иоанн, по прозванию Колов, что значит короткий, так как он был малого роста, – подвизался в Скитской Египетской пустыне в V веке и был наставником св. Арсения Великого (пам. 8 мая). Пылкий по природе, он успел достигнуть полной кротости и смирения. – «У тебя злое сердце», – укорил Иоанна однажды один из братий. – «Это правда, – с искренностию согласился осужденный, – и даже более злое, чем ты думаешь»...

Иоанн, ревнуя о своем спасении, с таким же усердием старался и о спасении других. Многих успел он обратить к покаянию, между прочими Таисию (пам. которой 16-го мая), и Паисия, совратившегося с доброго пути, успел так тронуть, что тот, внезапно и безвозвратно отступившись от всего своего достояния в мире, провел остальную свою жизнь в покаянии в дикой пустыне.

Иоанн преставился около 430 г. в пустынной келии близ г. Кольцума (ныне Суэца). По смерти его остались записанными многие замечательные его изречения и описание жития преп. Паисия (пам. его 19-го июня), составленное им для пользы общей. В этом житии повествователь представляется неоднократно в близких сношениях с преп. Паисием, с которым сначала жил в одной пустыне, потом, разлучившись, посещал его и беседовал с ним.

Симеон Метафраст, родом из Константинополя, благородного происхождения, получил блистательное образование, по окончании которого был принят ко двору и, успев обратить на себя внимание своими дарованиями и заслугами, занимал последовательно важные государственные должности. Между тем в душе его преобладало благочестие; все преимущества, которыми предоставляло ему пользоваться его блистательное мирское поприще, не препятствовали ему быть тайным аскетом. – Послужив своему отечеству как дипломат и воин, облеченный многими наградами за свои заслуги, Симеон сверх того известен и в Церкви по своей духовной деятельности, так как он много потрудился над составлением жизнеописаний святых. Наименование Метафраста (перелагателя) он получил за то, что давал древним жизнеописаниям святых лучший вид по содержанию и по слогу. Он составил их в числе 122-х и исправил многие другие.

«Писаниям священным посвящал ты труды», – восхваляется сладкий писатель метафразов в службе, составленной в честь его, – «исследывая и испытывая жизни святых; их мучения и подвиги возвеличил твоими метафразами», т. е. переложеняими, при которых он с рассмотрением удерживал из древних источников то, что ему не представлялось невероятным, и отстранял иное, « не изменяя предмета, но исправляя ошибки в словах». Этот труд Симеона, хотя и не строго исторический, так как у него не было ни средств, ни времени поверить со всею строгостию древние источники, тем не менее имел большое значение, так как, по свидетельству Михаила Пселла, недалекого по времени от Метафраста, «те, которые прежде него описывали деяния святых Божиих, частию писали несправедливое, частию изображали доблести святых без силы и красоты; о делах важных писали без должного внимания, – отчего происходило, что некоторые не хотели и читать писанного, а другие обращали даже в предмет насмешек или презрения чтение повествований о рабах Божиих».

Кроме метафраз блаженный Симеон написал еще несколько слов¹⁶⁰, молитв¹⁶¹, песней¹⁶², краткие мысли и составил извлечения из творений Василия Великого и Макария Великого.

В благодарность «мужу святому, который с большим трудом и потом изобразил мученические подвиги за истину, в хвалу Божию и вечное прославление мучеников», Греческие отцы причислили его к лику блаженных и установили день празднования торжества его – 27-го ноября.

Симеон преставился в половине X века.