5-е

Св. Апостолов от LXX: Патрова, Ерма, Лина, Гаия, Филолога – см. о них 4 января, в соборе 70-ти Апостолов.

«Остался я сиротою», так рассказывал сам св. Иона, в мире Иоанн, «после отца семи лет, а после матери трех лет. Бог положил на сердце вдовице Наталии, матери Якова Дмитриевича Медоварцева: взяла она меня в свой дом, кормила и одевала, и отдала меня дьяку учиться грамоте. В училище было множество учащихся; я от бедности был тихий. В один день дети играли после вечерни; идет по улице блаженный муж; дети, кинувшись на него, бросали в него камешки и в глаза сор; а я стоял не трогаясь с места. Блаженный, оставив детей, прибежал ко мне, взял меня за волосы, поднял выше себя и, вовсе не зная меня, называл меня по имени: «Ванюша! говорил, учись грамоте, быть тебе в Новгороде архиепископом». Потом обнял Ваню и убежал. Это был блаженный Михаил Клопский³⁸. В зрелых летах Иоанн удалился в Отню пустынь, за 50 верст от Новгорода; пустынь тогда была бедная и еще недавно основана удалившимся с юга от гонений архимандритом Харитоном³⁹. Здесь Иоанн принял пострижение с именем Ионы. За жизнь чистую и подвижническую, братия, по смерти основателя Харитона, избрали Иону в игумена. Новгородцы, увидев бескорыстное усердие нового настоятеля к своей обители, полюбили игумена и обитель и стали щедро благотворить последней. В 1452 г. в бедной Отней пустыни построен великолепный каменный храм трех святителей. Искусные живописцы, лучшие того времени, написали иконы для иконостаса; стены храма также были с св. изображениями; св. сосуды – серебряные, украшены были каменьями; св. Евангелие обложено было дорогим окладом⁴⁰.

В 1458 г. Новгородцы избрали ревностного игумена Иону в архиепископа Новгороду и в февр. 1459 г. он посвящен был в Москве первосвятителем Ионою⁴¹. Едва возвратился он в Новгород, как насилия гордого Римского владыки произвели тревогу на юго-западе России и в Москве: из Рима прибыл в Литву любимец Исидора Григорий, посвященный униатом Григорием Маммою в митрополита России. Святитель Иона прислал Новгородскому архипастырю грамоту с убеждениями охранять себя и свою паству от сношений с посланцем хищного Рима⁴². Блаженный архипастырь в первое свое время вдвойне должен был трудиться. Он пересмотрел дела, оставшиеся некончеными после предшественника его, и следил за лицами сомнительными. К утешению паствы показал он в суде столько же правды, не взирающей на знатность и богатство, сколько снисхождения к немощам⁴³. Особенно же, помня свое сиротство, употребил он меры для призрения сирот и для успокоения беспомощных вдов. «Вдовичьи уста благословили тебя, блаженный святитель, удостоившись твоей защиты; благоугождал ты Богу, по примеру Иова, и избавлял обижаемых от насилия», так пост ему Церковь⁴⁴.

В янв. 1460 г. прибыл в Новгород в. к. Василий с сыновьями своими, Юрием и Андреем. – На этот раз прибыл он сюда мирный, с ласками любви, чтобы поклониться святыне Новгородской и получить дань; а прежде того два раза приходил он сюда с грозным гневом на приязнь Новгорода к Шемяке. Новгородцы и теперь составили было заговор убить кн. Василия. «Безумцы! сказал бл. архипастырь, явясь в собрание их, если убьете вы великого князя, что выиграете? Больше горя и бед для Новгорода. Старший сын его Иоанн, услышав о злодействе вашем, явится против вас с сильным войском и опустошит вашу страну». Заговорщики поняли свое положение. – Новгородцы приняли великого князя с почестями и уважением⁴⁵. Блаж. архипастырь с своей стороны оказывал всю любовь и уважение к в. князю. Молитвы угодника Божия Варлаама более всего расположили в. князя в пользу Новгорода. Во время пребывания в. князя в Новгороде совершилось чудо. Молодой человек. княжеский постельничий, сделался так болен, что лежал несколько часов мертвым; но при гробе пр. Варлаама ожил и стал здоровым. Москвичи, вел. князь, сыновья его и бояре видели это чудо и должны были сознаться, что Новгород – под покровом неба. Святитель Иона тогда же положил предать памяти потомства это дивное событие⁴⁶.

Вел. князь, прощаясь с Новгородом, пригласил св. Иону в Москву. Нельзя было не выполнить этого желания в. князя и по уважению к нему, а еще более по любви к Новгороду. Святитель отправился в Москву с тяжеловесными дарами для вел. князя: это была и дань благодарности за посещение Новгорода и просьба о милости. Москва приняла добродетельного архипастыря с великими почестями: за несколько верст от Москвы встретили его бояре и почетные люди. Первосвятитель России Иона также принял его с любовию. Когда Новгородский архиепископ отправился к в. князю, был он встречен на дворе боярами, а по лестнице вели его под руки сыновья вел. князя; сам вел. князь взял его за руку и ввел в свои палаты и, «елики тяжести даров принесены быша архиепископом, радостно прият князь». В одно из последующих посещений вел. князь сильно жаловался архиепископу на граждан Новгорода и грозил наказать Новгород войною. Архиепископ-патриот упрашивал вел. князя не поднимать оружия, от которого могут пострадать невинные. «Если государь, не взирая на мольбу мою, говорил архипастырь, поднимет руку на невинных: то пусть не забывает, что между детьми его поднимутся раздоры зависти. Конец жизни твоей, князь, не далек. За счастие наследника твоего я и паства моя будут усердно молить Бога, – Он пошлет ему свободу от тяжестей власти ордынской, укрепит и распространит державу его». Обещание свободы от ордынских царей обрадовало великого князя, и он дал слово быть милостивым к Новгороду. Старец-архиепископ заплакал и плакал горько. Великий кн. и митрополит в удивлении спрашивали о причине скорби. «Кто в состоянии унизить и смирить такой сильный и многолюдный город мой, говорил архипастырь, если не низложат его раздоры граждан? По крайней мере при мне да даст Господь тишину и мир людям моим!» Архипастырь испросил у в. к. милость для любимой Отней пустыни – «свой суд»⁴⁷.

По определению Московского собора 1460 г. логофет Пахомий, образованный Афонский инок, написал житие св. Алексия⁴⁸. Блаж. архиепископ, по согласию с первосвятителем, поручил тому же Пахомию составить жизнеописание и службы Новгородским святым, щедро одарив его средствами к жизни, подарками и пособиями для труда. Прежде всего пересмотрено было житие с чудесами преп. Варлаама; потом составлены жития Евфимия и Моисея архиепископов⁴⁹, преп. Саввы Вишерского и благ. княгини Ольги⁵⁰, далее службы преп. Онуфрию, Предтече, св. Евфимию, преп. Савве, князю Гавриилу, Чирской иконе Богоматери⁵¹. – До нас дошло и несколько Богослужебных книг, писанных по « благословению архиепископа Ионы»⁵².

Пред кончиною своею (март 1461 г.) великий Московский святитель Иона желал видеть в Москве блаж. архиепископа, для совета о своем преемнике и с мыслию о назначении его на эту кафедру. Смиренный архиепископ отвечал: «я уже стар, ноги у меня слабы, не могу исполнить желания твоего, святой отец; увидимся в той жизни». – Он послал только обыкновенное согласие свое на избрание того, кто признан будет за достойного собором⁵³. – Новый митрополит Феодосий прислал Новгородскому архиепископу подтверждение охранять паству от сношений с униатом Григорием⁵⁴. – Не оставляя забот о своей пастве, св. Иона обратил заботливую любовь свою на Отнюю пустынь. В 1462 г. построил он в ней каменный храм в честь св. Предтечи и в том же храме придел в честь св. Онуфрия. В следующем году построили там же теплый каменный храм св. Николая с братскою трапезою. Отняя пустынь усердием святителя из бедной становилась очень достаточною: он подарил ей несколько земель и рыбных озер, которые купил на свой счет⁵⁵.

На великокняжеском престоле сидел уже (с апр. 1462 г.) И сын Василия Иоанн III. По некоторым делам видели в Новгороде, что новый великий князь недоволен Новгородом. Блаж. архиепископ решился (1463 г.) отправиться в Москву. – Иоанн привял добродетельного пастыря почтительно, просил молитв его за себя и напомнил ему обещание свободы от орды. Святитель отвечал: «не оставит Господь без внимания слезной молитвы стольких угнетенных, рассеет орду, какими судьбами знает, лишь бы государь пребыл в благочестии и тихими очами надзирал за своею областию». – Вместе с тем напомнил он великому князю, что отец его, твердо веря в скорую свободу отчизны от власти Татарской, и в духовном завещании писал не требовать с Новгородской области той дани, которая назначалась для орды⁵⁶. М. Феодосий принял Новгородского архипастыря с особенною любовию. Он утвердил своею грамотою иерархические права архиепископа и внушал как духовенству, так мирянам, отдавать ему все должное⁵⁷. – С своей стороны Новгородский архипастырь еще на пути в Москву дал обещание построить в Новгороде храм преп. Сергию, которому дотоле не было посвящено ни одного храма в Новгороде, и, возвратясь в Новгород, устроил и освятил в своем доме храм св. Сергию. На целой поныне иконе Сергия преподобный изображен в пояс, благословляющим именословно⁵⁸. – Нельзя не остановиться вниманием на том, что храм преп. Сергию был единственный, построенный св. Ионою в Новгороде, а его предшественники так усердно строили новые храмы! Что это значит? То, что как предшественники св. Ионы видели нужду в храмах новых для Новгорода, так св. Иона в свое время уже не видел этой нужды. При св. Ионе было в Новгороде более 200 храмов, в том числе 100 каменных.

При св. Ионе Новгород наслаждался гражданским покоем. Иоанн III уважал святителя до гроба его и даже защищал древние права его на Псков. В 1464 г. Псков два раза присылал послов своих в Москву упрашивать великого князя о том, дабы посвящен был в Москве особый архипастырь для Пскова. Иоанн сперва отвечал, что это – дело великое и требует соборного рассмотрения⁵⁹; потом, по сношении с митрополитом, объявил решительный отказ Пскову; а митрополит, с своей стороны, послал грамоту с строгим осуждением тщеславию Псковитян. Блаж. Иона старался смягчить своею любовию недовольство Псковитян на зависимость их от Новгородского владыки. Два года пользовались они землями и водами Новгородской кафедры; архипастырь не требовал от них никакого вознаграждения, когда в 1465 г. изъявили они ему свою покорность⁶⁰. В следующем году отправился он к ним во Псков, и они встретили его с честию; он пробыл месяц у них, совершал служения, решал судебные дела, собрал обычные приношения о церквей и на четвертой неделе с почетом выехал в Новгород⁶¹.

В конце 1466 г. Новгородская паства довольно страдала от моровой язвы; а в 1467 г. язва разразилась над нею в ужасающем виде. В одном Новгороде число умерших простиралось до 48,000 человек, в том числе монахов и монахинь умерло 7650 и 300 приходских священников; во всех Новгородских пятинах похищено заразою 250,652 человека. Можно представить себе, какою скорбию сокрушалось сердце доброго, патриотического архипастыря. Он плакал и молился день и ночь. В тяжкой скорби о пастве услышал он голос: «иди крестным ходом в Неревский конец, где явился образ Богоприимца Симеона, и мор перестанет». В Зверином девичьем монастыре, в Неревском конце, была тогда обширная скудельница, для погребения несчастных. Святитель крестным ходом отправился в Зверин монастырь, совершил коленопреклонное моление пред явленною иконою праведника об утолении гнева Божия, освятил обыденный храм в честь праведника и отслужил литургию. Затем мор прекратился⁶².

В 1469 г. Псков еще раз потревожил своего архипастыря. По случаю бедствий моровой язвы и голода духовные Пскова предложили на вече поддержать благочестие, ослабевшее между прочим и от худой жизни вдовых священников и диаконов. На вече учреждено духовное управление, независимое от архиепископа, и постановлено удалять вдовых священнослужителей от священнодействия. Святитель, дряхлый от лет, поспешил во Псков. Его приняли с уважением; но когда сказал он, что незаконное управление должно быть заменено законным, ему отвечали, что беспорядки духовенства велики, требуют самого близкого надзора. Добродушный архипастырь отвечал: вижу, дети, что и на вашей стороне есть правда; пусть же решает дело св. митрополит⁶³! Митрополит Филипп I прислал краткое увещание во Псков, и Псков снова подчинился управлению архиепископа. Святитель Иона вытребовал к себе всех вдовых священников и диаконов в Новгород и, по строгом испытании, выдал несомненным по поведению письменное дозволение священнодействовать, а прочих подверг запрещению⁶⁴.

Блаженный Иона, достигнув глубокой старости, почувствовал близость кончины и написал духовное завещание, в котором любимую свою пустынь поручал покровительству преемников своих, а свое бренное тело – пустыни. Причастившись св. Таин, он мирно почил 5 ноября 1470 г.⁶⁵. Св. тело его положено было в могиле, им самнм приготовленной в Предтечевом храме Отней пустыни. Гроб остался навсегда незакрытым и чистое тело святителя не издавало запаха тления⁶⁶. 

Св. Иона именуется чудотворцем. Приведем несколько чудес его.

Княжеские воины, проходя в г. Корелу, стали было грабить село Отней пустыни. Когда начальнику их объявили, что это село – собственность св. Ионы, он сказал: не трогать села, – великий святитель Иона спас меня от смертной казни, к которой присужден я был разгневанным царем. – Слуги стрелецкого головы Дмитрия Третьякова схватили богатого земледельца села монастырского Памфила и, вынуждая у него часть имения, засадили в оковы. Не ожидая ни откуда помовди на земле, молил он святителей Николая и Иону спасти его. И вот в тонком сне явились ему два мужа в светлых одеждах и сказали: «встань и иди отсюда». – «Я в оковах», ответил он. «Иди за нами>, говорили они. Пробудясь, не чувствовал он на себе оков, вслед за явившимися выскочил из комнаты и прибежал в дом. Множество больных исцелялось при гробе святителя, в том числе прозрели три слепца. Монастырский слуга Иаков был бесноватым и бегал в пустые места; скованного железами привели его в обитель; раз в келии заснул он; светлый муж в святительской одежде явился к нему и сказал: «Иаков! исцеляет тебя Господь Иисус мною, рабом Своим». И Иаков стал смысленным, покойным и здоровым. Это было в 1540 г.⁶⁷. При митрополите Кирилле (1568–1572 г.) случился пожар в Отней пустыни. Двое из братий, вспомнив, что гроб святителя только закрыт досками, поспешили вынесть его из храма. Храм сгорел; пламя было вблизи гроба святителя, но мощи остались целы и невредимы. Тогда, по предложению Новгородского архиепископа, определено праздновать память св. чудотворца Ионы⁶⁸.

Галактион был единственный сын богатых родителей, живших в городе Емесе в Сирии, в царствование Римского императора Декия. Это были язычники, но вероятно, по жизни своей, достойные особенного избрания и благословения Божия, которое выразилось в даровании им сына после того, как они, быв долго в супружестве, не имели детей и сильно скорбели об этом лишении. – В таком состоянии посетил их однажды христианский священник, именем Онуфрий, пришедший к ним в дом под видом нищего. Вступив в разговор с будущею матерью Галактиона, которая приветливо приняла его, он узнал от нее между прочим о том, что составляло предмет ее постоянного огорчения и желаний.

– Огорчение твое может исчезнуть и желание твое заветное может исполниться, – сказал старец, выслушав добрую женщину, которая простодушно сообщила ему свои задушевные впечатления, – если ты будешь молиться истинному Богу, Который один властен исполнить все по молитве прибегающих к Нему с верою... И, объяснив ей, как бессмысленны и напрасны упования язычников на их ложных богов, старец просветил ее познанием истинного Бога Иисуса Христа.

С горячностию восприняла темная язычница утешительное верование в благого и всемогущего Христа; немедленно, пока тайно от мужа, приняла св. крещение и с тех пор всю силу своей души изливала в пламенной молитве Богу – Творцу всех миров и человека. – И Богу угодны были молитвы новопросвещенной, и Он благословил ее дарованием ей сына. Иногда, после рождения его, отец пожелал принести благодарственную жертву богам, то жена решилась объяснить ему ложность богов, рассказала ему о том, как она пришла к познанию истинного Бога, и Бог помог ей просветить своего мужа христианскою истиною. Уверовав во Христа, он также принял крещение от пресвитера Онуфрия, и с тех пор в доме их установилось истинное христианское благочестие. Ревностно старались родители воспитать и сына их христианином, и святые старания их увенчались блаженным успехом. Галактион возрос в отчуждении от всяких земных пристрастий и, достигнув юношеского возраста, отличался смирением и чистотою душевною.

Когда ему было 24 года, он, по желанию родителей своих, был обручен с девицею из семейства язычников, по имени Епистимою. Полюбив ее, Галактион поспешил доставить ей величайшее счастие – узнать Христа и полюбить Его выше всего. Посвящая постепенно свою прекрасную душою невесту в познание Божественного учения, Галактион успел представить ей во всем блеске красоту христианского понятия о девстве, успел довести ее до постижения той высоты, на которой стоят те, к кому, не принуждая и не обязывая, обращается слово Апостола: «могущий вместить да вместит»...

Епистима всею душою восприняла христианство. Галактион сам крестил ее и вместе с нею – одного из слуг своего тестя, по имени Евтолмия, которого он также успел привести к вере.

После того, убежденная своим женихом, что для христиан не существует разлуки, но – вечное соединение в блаженном царстве Бога Отца, Епистима склонилась и на желание его – вместо брака посвятить себя им обоим иноческой жизни. Тогда скрылись они на пустынной горе Публион, близ Синая, и поселились: Галактион – в мужской общине, а Епистима – в женской, отстоящих одна от другой не на далеком расстоянии, где и предались они всецело служению Богу. Так и жили они, не видясь друг с другом, но не разрывая духовной связи, соединявшей их, которая, впрочем, не замедлила превратиться в общение вечное в ином мире...

Правитель той страны, узнав о монастырях на горе Публион и о скрывающихся в них христианах, которых гнали и преследовали по указу Декия, послал воинов захватить их всех. Поспешили скрыться в пустынях иноки и инокини... Остался в своей келии Галактион, и воины застали его погруженным в чтение св. Писания; они взяли его и привели к правителю. Узнав о том, Епистима умолила игумению отпустить ее, чтобы вместе с обрученным претерпеть мучения за Христа и предстать соединенными пред лице Того, ради Которого они расстались на земле...

Обрадовался Галактион решению Епистимы и возбуждал в ней мужество для предстоящего подвига.

Сделав допрос Галактиону и убедившись в твердости его христианского исповедания, правитель велел истязать его побоями. Тогда неустрашимо стала укорять правителя Епистима за то, что он с такою жестокостию мучает невинного. Истязания были ответом доблестной христианке; она переносила их, славя Бога. Многие, пораженные ее величием в страдании, уверовали в ее Бога... Еще более раздраженный этим правитель изощрил испытания христиан: он велел вбить им под ногти рук и ног острые спицы и потом отрубить им руки и ноги. Мученики же с непоколебимым терпением переносили пытки, продолжая славословить своего Бога. Тогда вырваны у них были языки...

Наконец, обезглавлением положен предел их мученическому подвигу и – начало их вечному и блаженному успокоению в царстве Божественной любви...

Евтолмий инок, бывший слуга родителей Епистимы, взял тайно останки мучеников и, положив их в драгоценный сосуд, сделал предметом общего чествования. Он же написал и житие мучеников Галактиона и Епистимы, в котором говорит о себе, как о свидетеле и сожителе святых⁶⁹.