Преосвященный Филарет, архиепископ Черниговский и Нежинский

(О трудах по образованию паствы и о литературной деятельности его)

Неожиданное известие о смерти замечательного человека как-то особенно тяжело ложится на душу. И это тяжелое впечатление тем сильнее, что образ утраченного на веки лица, со смертью его, становится как бы яснее, и чище, и дороже для нас, чем когда либо. Живя между нами, замечательные люди проходят иногда с келейной скромностью путь свой; иногда же к нам доносится смутное и искаженное понятие о них, сквозь тучи слухов и толков, порожденных различными перепутанными отношениями. И замечательные люди проходят, часто не признаваемые, не оцененные, как должно, и – горько сказать – как часто только одна смерть их как бы открывает глаза нам, кого мы потеряли!.. Нам не раз приходят на память, в подобном случае, слова одного нашего ученого: «смерть есть великая примирительница людей.» Но, эта человечная грусть об усопшем усиливается еще более, когда теряем человека действительно достойного: прошедшее его возрастает тогда прет нами в своих существенных и светлых очертаниях. И в душу невольно закрадывается опасение, достаточно ли мы ценили его при жизни? Внимательно ли мы встречали дела его, отдавали ли им должный почет? И храни Бог всякого, в ответ на эти вопросы, услышать в душе своей болезненный укор……

Таковы мысли, возбужденные в нас воспоминанием о Преосвященном Филарете, который так внезапно и так быстро похищен от нас смертью (9-го августа 1866 года).

К пастве Черниговской, сердечно оплакивающей ныне кончину своего архипастыря, присоединятся, конечно, паствы Рижская, Харьковская, где он преемственно был святителем, и Московская Духовная Академия, где он учился и где потом был ректором. Сердечнее и живее чем где-нибудь раздастся там слово о нем; отчетливее и содержательнее польются оттуда воспоминания и рассказы о нем: он так близок был к ним, он несколько лет жил с ними одной жизнью. Но нельзя сомневаться, что и повсюду в России глубоко пожалеют о нем друзья духовного просвещения, и отзовутся многие голоса почтительным словом. Под влиянием сердечной скорби о неожиданной потере его, приносим и мы несколько искренних замечаний о его деятельности, как скромный дар на свежую его могилу.

Часто отходят от нас замечательные люди, – и мы не спешим собирать о них сведений. Что, например, мы знаем о жизни и судьбе Высокопреосвященного Архипастыря Черниговского, – человека, подобных которому у нас – один-другой, да и обчелся? Знаем только одни официальные его отличия, да и то едва ли: многие ли напр. Знают, что почивший Владыка был архипастырем трех епархий, почетным членом Академии Наук, почетным членом Конференции Московской Духовной Академии, действительным членом Московского Общества Истории и Древностей Российских, доктором Богословия?.. Мы не говорим уж о его внутренней жизни, о его личности собственно, о его постепенном развитии. Даже пастырская деятельность его многим ли известна? Ведь только с половины 1861 года можно получить о ней некоторые сведения из «Черниговских Епархиальных Известий». Но кто в публике нашей получает это издание, исключая Черниговской паствы? Стало быть, не диво, если мы мало и знаем о нем. Вот почему, с своей стороны, мы спешим собрать несколько разбросанных указаний о его деятельности. Мы вовсе не обнаруживаем смелого намерения составить полный очерк ее. Такой труд был бы слишком велик; он потребовал бы и гораздо больше времени, и гораздо больше знаний и пособий, чем какими мы располагаем. Деятельность и значение Преосвященного Филарета, для своего изображения, потребуют работ, может быть, не одного десятка лиц. Мы даем, что можем. Мы только коснемся его трудов в деле распространения народного образования и особенного его литературных трудов, как дела нам ближе знакомого. Но и здесь мы наперед извиняемся в невольных погрешностях своих.

Пред нами – источники, говорящие о его служении на кафедре Черниговской; только об этой деятельности мы и хотим сказать несколько слов, в избранных нами пределах. Преосвященный Владыка вступил в управление Черниговской паствой в апреле 1859 года и послужил ей только семь лет. В течение этого времени, религиозно-нравственное образование народа посредством духовенства и улучшение быта духовенства были двумя главными и неразрывными предметами заботливости Владыки. И то и другое у него было тесно связано одно с другим, и в том и в другом он почти начинал сызнова, постепенно расширяя круг своих действий и не опускал никаких средств к успеху дела. Предоставляя другим очертить его заботы об улучшении быта духовенства, мы скажем только о его трудах по образованию паствы. В этом деле им обращено было внимание и на устройство зданий учебных заведений, и на улучшение быта наставников, и на усиление развития воспитанников, и на открытие новых учебных заведений…

Задолго до его приезда на епархию, еще в 1853 году, сироты-воспитанники семинарии были выведены на вольные квартиры, потому что корпус, в котором они находили приют, обветшал до того, что в нем нельзя было жить безопасно. Положение воспитанников на квартирах сделалось в материальном и умственном и нравственном отношении несравненно бедственнее прежнего. Обратив внимание на это положение их, Владыка немедленно стал изыскивать средства к улучшению его. С доверенностью он обратился к духовенству своей епархии, предложив ему уделить в пользу семинарии часть из сумм церковных, остающихся в избытке и, по возможности, из частных своих средств. Вполне сочувственно отнеслось духовенство к этому призыву своего Владыки: уже в августе 1862 года образовался капитал в 12752 руб., что и дало возможность войти с представлением в Св. Синод о разрешении начать постройку. Получив разрешение в октябре 1863 года, Владыка, с надеждою на Бога, немедленно приступил к исполнению дела. В марте 1864г. положен основной камень новому зданию. К этому времени строительная сумма возросла уже до 28631 руб., а к 1 января 1866г., до 56447 руб. На эту сумму к 1 января окончена постройка каменного корпуса, перестроены старые здания, и еще сбережен остаток в 5249 руб., да разных материалов на 1457 руб. Осталось устроить кухню в готовом здании и столовые, и спальные принадлежности. При помощи ожидаемого пособия из духовно-учебного капитала, правление семинарии надеется с сентября сего года открыть помещение в новом корпусе для казеннокоштных воспитанников и пансионеров, в полном составе принадлежностей.

Вполне сознавая, что ученый труд может быть успешен только тогда, когда человек не бедствует, когда он живет в спокойном угле, Владыка в 1864 году озаботился устроить при классическом корпусе семинарии несколько квартир для наставников ее.

Во внимании к их же великим нуждам, Владыка в ноябре 1865 года благоволил сделать распоряжение: пока не иссякнут средства Черниговской кафедры, отпускать из неокладных сумм ее, в пособие наставникам семинарии, 960 руб. в год, т.е. по 80 руб. на каждого. Пример его имел влияние и на духовенство: из некоторых уездов присланы также пожертвования, для пособия наставникам семинарии и духовно-учебных заведений Черниговской епархии. Наконец, в марте 1866 года, Владыка вошел с представлением в Св. Синод об отчислении 4 ½ процентов из церковных сумм по Черниговской епархии на улучшение быта наставников местной семинарии, а также о дозволении увеличить подлежащий отчислению процент, если местное духовенство, со временем, признает это возможным и необходимым, для сравнения Черниговской семинарии по жалованью с другими семинариями. Представление это, в апреле сего года, утверждено Св. Синодом.

В 1862 г. положено было начало ученической библиотеке при Черниг. Семинарии. В основание библиотеки Владыка немедленно пожертвовал все свои сочинения. Этою мерою развита в воспитанниках любовь к чтению, дотоле довольно не сильная.

В ноябре 1865 года предложено было Владыкою открыть с 1866 года при Черниговской семинарии педагогические классы, для приготовления воспитанников семинарии к успешному занятию в сельских приходских школах.

Духовенство четырех северных уездов епархии, Стародубского, Новозыбковского, Мглинского и Суражского, как слишком отдаленных от епархиального города, давно уже питало желание, чтобы в их крае открыто было духовное училище, которое сблизило бы их с детьми их. Желание это осуществилось скоро по приезде Преосв. Филарета на Черниг. Епархию. Во второй половине 1861 года уже собран был капитал, пожертвованный духовенством епархии, для открытия в Стародубе духовного уездного училища; немедленно был куплен там за 4000 руб. дом, а 1-го октября того же года уже совершено было открытие училища. Дети названных четырех уездов, учившиеся до тех пор то в Чернигове, то в Новгороде-Северске, получили с этого времени возможность продолжать свое учение в Стародубе, и таким образом они были сближены с своими родными. Открытие этого училища встретило во всех сословиях тамошнего края живое сочувствие¹. В 1864 году, по предложению Владыки, духовенство Стародубского и смежных с ним трех уездов изъявило готовность образовать ежегодными взносами страховую премию, чтобы обезопасить от огня здания Стародубского духовного училища.

Еще большую нужду испытывало духовенство всей епархии в училище для воспитания своих дочерей. И только с приездом Преосв. Филарета, явилась мысль об открытии училища для девиц духовного звания; изыскиваемы были все средства к скорейшему составлению капитала; пожертвования поступали не только деньгами, но даже зерновым хлебом и мукою, которые потом причты церковные, вместе со старостами, продавали в городах, или торговых местечках, по ценам по возможности выгодным, избирая для этого самое благоприятное время. А холсты, белье и другие полезные для училища вещи представляемы были в духовное попечительство натурою. Дело созревало медленно, но прочно и, наконец, увенчалось успехом. По ходатайству Преосвящ. Филарета, Св. Синод в апреле 1865 года разрешил открыть в Чернигове училище для девиц духовного звания, для чего купить деревянный дом Дворянского Собрания за 9000 руб.; а 30 января 1866 года уже происходило открытие этого училища. Каким желанным, каким своевременным событием явилось это открытие училища, можно видеть из того, что духовенство всей епархии, глубоко обрадованное основанием этого заведения, поспешило выразить архипастырю свою сыновнюю благодарность; духовенство некоторых уездов ознаменовало свою радость разными пожертвованиями в пользу училища (деньгами по 15 июля поступило более 320 руб.); духовенство Новозыбковского уезда поспешило принести новую лепту на устройство при училище храма Божия; духовенство Конотопского уезда положило ежегодно взносить по 25 р. В пособие на содержание в училище сироты, избранной им; духовенство Глуховского уезда представило 30 р. На содержание в 1866 году полупансионерки в училище и изъявило желание содержать в нем одну стипендиатку, в память Преосвященного Владыки, с присвоением ей фамилии «Гумилевской»². Пожервования продолжаются и доселе; являются немалые пожертвования и от светских лиц.

До 1860 года в приходах Черниговской епархии существовало всего 20 школ для поселянских детей мужского и женского пола. Прибыв в епархию в 1859 году, Высокопреосвященный Филарет заметил при обозрении ее, что поселяне не знают самых простых молитв; немедленно он подтвердил священникам, чтобы они, по указам Св. Синода, обучали прихожан молитвам, чтобы открывали школы для детей обоего пола, помещая их или в своих домах или причетников и чтобы обучали детей необходимейшим молитвам, чтению церковной и гражданской печати, главнейшим сказаниям из священной истории, а желающих – и письму. К концу 1860 года уже заведено было вновь 769 приходских школ при церквах епархии, и в них учащихся мальчиков было 5777, а девочек 1292. В 1861 году Владыка вменил в обязанность благочинным, чтобы они доставляли в консисторию каждый месяц сведения о приходских школах, по установленной форме: сколько открыто новых школ, сколько поступило учащихся, кем открыты школы, где они помещаются, какие случаи в жизни школ заслуживают особенного внимания, сколько было наставников и наставниц, а в числе учащихся сколько было детей казаков и казенных крестьян, обоего пола. И хотя от 1 мая по 1 октября школы, по случаю занятия детей полевыми работами, закрывались, – но дело уже не останавливалось, не слабло. В 1861 году число учащихся возросло до 10504 мальчиков и 1769 девочек; при единоверческих церквах школ было 8, в них 56 мальчиков, 20 девочек, да раскольничьих 54 мальчика и 8 девочек. Обозревая летом 1861 года епархию, Владыка уже во многих селах нашел школы в весьма удовлетворительном состоянии и ревностно-усердным священникам и их помощникам с особенной радостью объявил свою благодарность и преподал от искренней души Божие благословение на дальнейшее преуспеяние в этом деле. В сентябре 1861 г., по ходатайству Владыки, было сделано распоряжение Черниговской Палатой Государственных Имуществ, чтобы, для помещения сельских школ, было отводимо по одной комнате в свободных домах упраздненных волостных правлений, если в этом обнаружится действительная потребность, по заявлению приходских священников.

К маю месяцу 1862 г., школ уже было 843, в них наставников и наставниц 923, учащихся мальчиков 15116, девочек 2361 (в том числе детей временно-обязанных крестьян 5781 мальч. И 772 девочки). В том же мае Владыка озаботился, чтобы школы поступали на обеспечение братств. «Пусть встрепенется – говорил он – святая христианская любовь в добрых сердцах русских. Дух любви умнее всяких хитро придуманных организаций соединит лучших членов сельских общин в тесные круги на пользу школ и на другие дела благотворения. Для всех покойно будет, когда школы будут на попечении братств.» Есть основание думать, что желание его было услышано. – При такой сердечной заботливости о школах, неудивительно, что его сердечно беспокоили малейшие ослабления в школах и даже тихие успехи в дальнейшем развитии их. В июне 1862 г., требуя от благочинных сравнительную ведомость о школах в 1861–1862 г., он желал от них объяснения, почему незначительное число умножившихся учеников и учениц в 1862 году в сравнении с прошлым годом.

Прочитав в одном журнале 1862г. опытное заявление, что дети механизм чтения скорее схватывают по гражданской печати, и потому гораздо полезнее начинать с последней, а не с славянской, Владыка тотчас-же и предложил священникам – поверить это наблюдение и о последствиях не замедлить донести ему. На первых порах, большая часть наставников сельских училищ признала за лучшее – обучать детей по гражданской печати, и только некоторые предпочли церковную печать. Но скоро на самом деле оказалось, что дети-малороссияне легче и удобнее навыкают к церковной печати и что самый склад малороссийского наречия приблизительнее к церковному языку, чем к гражданскому, который выговаривают они с ужасной ломкой. Далее: Владыка утвердил ту мысль, что цель распространения грамотности в простом народе есть развитие нравственности его на религиозных началах, что изучение молитв и священных псалмов, образуя ум и сердце учащихся, знакомит их с обязанностями к Богу и ближнему и может сделать их впоследствии добрыми христианами и честными гражданами. Притом, опыт показал, что изучившие чтение церковных книг без труда могут читать книги гражданской печати, тогда как, напротив, изучившие по гражданской печати не могут свободно и безошибочно читать книги церковные. Сами дети охотнее просили себе славянских букварей, а не русских; при изучении слав. азбуки, они имели некоторую помощь от родителей и старших товарищей, доныне шедших тою же дорожкою. Наконец, простолюдины скорее согласны были обучать детей своих церковной грамотности, нежели гражданской и радовались сердечно, видя иногда, как дети их восхваляют во храмах имя Божие во псалмах, и пениях, и песнях духовных. Вследствие всех этих обстоятельств, Владыка, еще в сентябре 1862 года, признал более полезным, для нравственного образования, простолюдинов первоначальное изучение грамотности церковной. Мера эта усилила в родителях благодетельное сочувствие к образованию детей их³. К ноябрю 1863-го года уже в 88-ми приходах шести уездов изъявлено было желание устроить и содержать сельские школы. В 1863 году церковно-приходских школ в епархии числилось уже 848, в них учащихся было 15057 мальчиков и 2019 девочек. Из этого числа школ, 568 помещалось в домах, устроенных на кошельковую сумму, или на церковной земле, или в домах священно-церковнослужителей, или в домах церковных, а остальные 280 в домах общественных, в домах частных лиц и прихожанами устроенных. Подтверждая неоднократно духовенству о распространении и улучшении церковных школ, Владыка требовал от него обстоятельных донесений о препятствиях к развитию школ и о средствах к устранению их. В 1863 году учреждены были помощники благочинных и им поручен был надзор за сельскими школами. Владыка неустанно подтверждал местным благочинным и их помощникам блюсти сельские приходские школы, иметь наблюдение за преподаванием в них и два раза в год представлять в консисторию подробные ведомости об них. В то же время он обратил внимание на то, чтобы в школах не появлялись книги, вредные для детей и охотники-педагоги, опасные для нравственности народной. И, наконец, просил Черниговское Губернское по крестьянским делам Присутствие и Палату Государственных Имуществ сделать распоряжение, чтобы помещение школ, отопление и снабжение их прислугой возложено было на прихожан; а в Губернское по делам духовенства Присутствие заявил, что он считает возможным, чтобы священники за труды свои в сельских школах получали вознаграждение от того общества, которому они служат, в чем бы оное ни заключалось, по общественному приговору. Ныне сельские приходские школы существуют почти во всех приходах Черниговской епархии⁴. В этом отношении Черниговская епархия заняла первое или второе место по всей России, после Киевской. Радуясь духом о таком успехе, внимательный Архипастырь разнообразно изъявлял свое благоволение лицам, ревностно совершавшим это благое дело: объявлял им свое одобрение, благодарность, благословение, душевную благодарность, со внесением в послужной список их и, при усердной их службе церковной, возводил диаконов в сан священнический, а священников награждал набедренниками. Не забывал Владыка и жен и дочерей священно-служителей, которые принимали участие в обучении детей: он объявлял им свою душевную благодарность и благословение. Независимо от того, неоднократно испрашивал усердным к образованию благословение Св. Синода. Предпринимая в последний раз обозрение епархии, он велел предуведомить благочинных, чтобы они, при проезде его, доставляли ему ведомости о состоянии приходских училищ, указывая в ведомостях имена и фамилии учеников, успехи каждого из них, в чьем доме помещается училище и кто наставник. Ученики приходских сельских училищ должны были быть собраны во храме. Так, за несколько дней до своей смерти, попечительный Архипастырь заботился духом об успешном образовании паствы, так близки были ему дети и успехи их.

Согласно цели своего труда, мы ни слова не говорим здесь о деятельности Владыки по улучшению быта духовенства; проходим молчанием его заботы о приходских попечительствах, о попечительном капитале для духовенства епархии, о составлении местного пенсионного капитала, для обеспечения осиротевших семейств и старости, о внимании его к церковным братствам, о двукратном обновлении Елецкой обители, о сооружении Консистории и пр. и пр. Мы упомянем только еще, к слову об образовании паствы Черниговской, открытие Владыкою типографии при Ильинском монастыре (в 1862г.), основание «Черниговских Епархиальных Известий» (с июля 1861 года), открытие при соборных церквах некоторых городов библиотеки из книг и журналов духовного содержания, снабжение церквей и причтов разными назидательными сочинениями, преимущественно плодами его трудов.

Наконец, действуя словом, убеждая других ревностно трудиться на разных поприщах службы, Архипастырь и сам в то же время самим делом принимал во всем живое участие. Так, в 1860 году он пожертвовал Черниговскому попечительству о призрении бедных духовного звания немалое количество книг («Обзор епархии» и «Кафедральные монастыри»), за которые выручено было 270 руб. В июле 1861 г., узнав, что некоторые прихожане не хотят покупать книг для детей своих, он подарил в пользу школ из собственной библиотеки до 200 книжек, за тем на 25р. Букварей и на столько-же книги «Училище Благочестия». В сентябре того же года разослал 172 экземпляра различного наименования книг, для раздачи лучшим ученикам и ученицам приходских школ⁵. В феврале 1862 года, в пользу братства Черниговского доставил 25 руб.; в октябре того же года – снова 25 рубл. В 1863 году он из своих трудовых денег отдал 500 руб. на устроение корпуса для сирот, 500 руб. на училище духовное для девиц; в конце того же года – пожертвовал снова 500 руб. в семинарию на построение здания, 500 руб. в пользу училища для девиц духовного звания. В 1864 г., прислал 400 руб. на устройство квартир для наставников. В 1865 году, на учреждение Ильинской типографии, пожертвовал 2820 рубл. обители Ильинской с тем, чтобы поминали его и родителей его; в случае же, если после него не захотят поддерживать типографию и продадут машины и шрифты, 2500 рублей оставались бы всегда в процентном обращении для служащих в храме. Наконец, в основание ученической библиотеки при семинарии, Владыка пожертвовал все свои сочинения; в пользу семинарии им были изданы «Письма Преосвященного Лазаря Барановича» (Черниг. 1865г. изд. 2-е). Мы упоминаем факты только заявленные, общеизвестные; а что касается тайных, единому Богу ведомых пожертвований его, то едва ли они еще не более были значительны: недаром Преосв. Владыка, под конец своей жизни, приобрел себе наименование «милостивого». Мы уже говорили о его пособии наставникам семинарии и просим читателя не забывать, что подобные факты деятельного участия Преосвященнейшего Владыки взяты нами только за последние шесть-семь лет. Да, это – пожертвования любви действенной, немедленно откликавшейся на вопиющую нужду. После этого читатель согласится, что совершенно справедливо сказал один из наставников семинарии, в речи своей к Преосвящ. Владыке: «В продолжение не многого времени, в продолжение шести лет Ты много сделал добра и пользы Черниговской епархии. Каждый, кажется, год мудрость и милость Твоя обнаруживались значительными и крупными благодетельными учреждениями.»

Такая многоплодная деятельность Архипастыря Черниговского не могла не обратить на себя общего внимания. И частные лица, и духовенство епархии, и само Правительство отдали должную дань мудрому и попечительному трудолюбцу Владыке. В 1866 г., все духовенство Черниговской епархии, в присланных ему адресах, сознавая и ценя неусыпные попечения его о благосостоянии епархии, выразило ему свою сыновнюю благодарность. Св. Синод еще в 1861 году признал значительное увеличение приходских школ в Черниговской епархии отрадным явлением в деле народного образования, довел об этом до сведения Государя, и объявил Преосвященному свою совершенную признательность; потом в 1864 году за просвещенную пастырскую заботливость его и старание к увеличению церковно-свечного дохода, как главного источника по содержанию духовно-учебных заведений, объявил ему свою признательность. Наконец, в 1866 году, Государь Император, за архипастырскую заботливость его о благе подведомственной ему семинарии, Всемилостивейше повелеть соизволил объявить ему Высочайшее благоволение. Мы умалчиваем о других его отличиях.

Обращаемся теперь к его литературным трудам. И, прежде всего, представим хронологический список его сочинений, с указанием рецензий на важнейшие из них, а потом скажем несколько слов о характере и значении его литературной деятельности.

Вот этот список:

1842

1. Максим Грек. Историческое исследование. (Москвитянин, 1842 г., № ХI, стр. 45–96). Здесь же приведены в подлинном виде два сочинения Максима.

1843

2. Откуда коренные жители Лифляндии первоначально получили христианство – с Востока или Запада? (Москвитянин, 1843г., № VII, стр. 85–102).

1845

3. Несколько слов о книге Стоглав. (Москвит. 1845г., № 12, стр. 136–139).

1846

4. Кирилл и Мефодий, Славянские просветители. (Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Рос. при Московском Университете, год 2-й, 1846–1847, книга 4).

(Рецензия в Отеч. Зап. 1847г., т. 50, отд. VI, стр. 101).

5. Дополнение к статье «Кирилл и Мефодий, славянские просветители». (Чтения в Общ. Истор. и Древн.,год 2, 1846–1847, книга 5.) Статья эта была переведена на немецкий язык и напечатана в Митаве в 1846 году отдельной книгой. «Справочный Энциклопедический Словарь», Старчевского, (Спб. 1848г. т. XI, стр. 92) говорит, что исследование о Кирилле и Мефодии переведено на немецкий язык и напечатано в Лейпциге 1847г., не знаем в какой мере справедливо его показание.

Вся статья перепечатана в этом году в книге: «Кирилло-Мефодиевский Сборник.» М. 1865, стр. 43–80.

1847

6. Богослужение русской церкви до монгольского времени. (Чтения в Общ. Истор. и Древн., год 2-й, 1846–1847, книга 7-я).

Отдельные оттиски – М. 1847 г. 42 стр.

Рецензия г. Кавелина в «Современнике» 1847 г. т. III, в статье о 7 книге «Чтений»; перепечатана в «Сочинениях Кавелина», М. 1859, т. 2, стр. 383.

Кроме собственных исследований, Преосв. Филарет сообщил в Редакцию «Чтений» несколько памятников древней нашей письменности, снабдив их своими примечаниями:

7. Содержание рукописи «Златая Чепь», принадлежащей началу XIV в. (Чтения Общ. Истор., год 2-й, 1846–1847, книга 2).

8. Послание Геннадия Иоасафу, Архиепископу Ростовскому и Ярославскому («Чтения», год 2-й, 1846–1847, кн. 8).

9. Содержание послания Иосифа Волоколамского к Ивану Ивановичу (Челяднину). («Чтения», год 2-й, 1846–1847, книга 8).

10. История Русской церкви. (История эта выходила не по порядку периодов; так, 4 период (патриаршество) напечатан прежде всех (в Риге 1847г.), потом вышел третий период (в Москве, 1847), второй же период появился уже после 4 и 5-го; но как периоды ее стали выходить в свет с 1847 года, то мы, не желая дробить заглавия, отводим под 1847 годом место всей «Истории» в порядке периодов).

Период 1. От начала христианства в России до нашествия Монголов (988–1237). М. 1848г. VIII и 175 стр. Второе издание, Харьков, 1849 г. Третье издание, М. 1857. Четвертое издание, М. 1859. 304 стр.

Период 2, Монгольский. От опустошения России Монголами до разделения Митрополии (1237–1410) М. 1848 г. 127 и III стр. Второе издание, М. 1852.

Период 3. От разделения метрополии до учреждения Патриаршества (1410–1588) М. 1847 г. 180 и 4 стр. Второе издание, М. 1851 г.

Период 4. Патриаршество (1588–1720). Рига. 1847 г., 117 стр. Второе издание, Харьков, 1853 г. 326 стр.

Период 5. Синодальный (1721–1826). М. 1848. Второе издание, М. 1859 г. 140 и VIII. стр.

Первые четыре периода «Истории Русской Церкви» вышли третьим изданием, М. 1857 года, к ним присоединялся пятый том то в издании 1848 г., то в издании 1859 г.

Все пять периодов вышли четвертым изданием, в двух томах, Чернигов, 1862. В первый том вошли периоды 1 и 2; а во второй том – периоды 3, 4 и 5. VIII и 175; 127 и III; 180 и IV; 216 и IV; 140 и VI и II стр.

Рецензии (как в этом, так и в других случаях, мы указываем рецензии в алфавитном порядке периодических изданий, для облегчения читателя, в случае поправок и дополнений к этому списку):

а) Голос, 1864 г. № 52.

б) Журнал Министерства Народного Просвещения, 1848 года, часть 57, отд. VI, стр. 96.

в) Известия 2-го Отделения Императорской Академии Наук, 1854 г. том 3, стр. 40; 1858 г., том 6, стр. 77–78, заметка г. Чистовича об «Истории Русской Церкви» Епископа Макария, сравнительно с Историей Русской Церкви Епископа Филарета; – 1858 г., т. 7, стр. 321.

г.) В «Истории Рус.церкви», Архиеп. Макария, встречаем немало замечаний и поправок к разным трудам Преосв. Филарета; глубоко сознавая всю силу этих исправлений, хотя часто очень отрывочных, указываем и их здесь, каждое на своем месте: том I, стр. 22, 25, 27, 37, 38, 79, 82, 143, примеч. 69, 77, 87, 113, 117, 207, 215, 290. Том II, стр. 5, 7, 253, примеч. 6, 18, 512. – Том III, стр. 6, 8, прим. 4, 11. Том IV, стр. 174, прим. 220; стр. 305–306, прилож. № 1; стр. 337, прилож. № 15. Том V, стр. 19, прим. 22; стр. 20, прим. 25; стр. 92, прим. 123.

д) Москвитянин, 1848 г. № 1; Письма к Редактору по поводу рецензий на «Историю Русской Церкви», Москвит. 1849 г. часть III, стр. 89 и часть V, стр. 121. Об них Ж. М. Н. Пр. 1849, ч. 64, от. VI, стр. 241.

е) Отечественные Записки, 1848 г. т. 56, отд. V, стр. 59; отд. VI, стр. 132 (о периоде патриаршества); 1848 г., т. 59, отд. VI, стр. 49 (о третьем периоде); 1849 г., т. 62, отд. VI, стр. 77.

ж) Русская Беседа 1859 г., т. III (книга 15) Критика, стр. 2, – краткий, но меткий отзыв – Н. Гилярова.

з) Русский Вестник, 1860 г., т. 25, № 4, стр. 238 – 245, статья А.Н. Афанасьева;

и) Современник, 1849г., т. 14, Русск. Литература, стр. 71–84; т. 15, Библиография, стр. 1–26, – две статьи А.Н. Афанасьева; обещано было продолжение, но его не было.

й) Сын Отечества, 1848 г., № 11, стр. 1–78, статья Савельева-Ростиславича: «Разбор мнений М. Погодина о начале Руси (в защиту исторической правды и автора «Истории Русской Церкви»).

к) Северное Обозрение, 1848г., т. I. Стр. 36–60.

1848

11. Святой Великомученик Димитрий Солунский и Солунские Славяне. (Чтения в Общ. Истор. и Древн., год 3, 1847–1848, книга VI).

12. Блаженного Иоанна Мосха Луч Духовный, в переводе с греческого языка. М. 1848. Второе издание, М. 1853 года.

1850

13. Послание Льва, Митрополита Российского, к Римлянам или Латинянам, об опресноках, со сведениями о сочинителе послания. (Временник, 1850г., кн. V).

14. Слова и Беседы, говоренные в Риге. М. 1850 года, 2 части.

1852

15. Историко-статистическое описание Харьковской епархии (выходило отдельно, в разное время; мы помещаем вместе).

Отделение 1. Краткий обзор епархии и подробное рассмотрение монастырей. М. 1852 г. 266 стр. Второе издание, Харьков, 1859 г. 322 столбца.

Отделение 2. Уезды Харьковский и Валкский. М. 1856 года. 334 столбца.

Отделение 3. Уезды Ахтырский, Богодуховский, Сумский и Лебединский. М. 1865 г. 606 столбцов.

Отделение 4. Чугуевские округи военного поселения. Уезды Змиевский и Волчанский. Харьков, 1857 г. IV и 336 столбцов.

Отделение 5. Уезды Изюмский, Купянский и Старобельский. Купянские и Старобельские округа военного поселения. Харьк. 1858 г. IV и 462 столбц.

Рецензии: а.) Вестник Русского Географического Общества. 1859 г., том 27, № 10, отд. IV, стр. 31–43.

б.) Известия 2-го Отд. Импер. Акад. Наук 1859 г., том VIII, вып. 1, стр. 58–59.

1854

В этом, равно как и в других годах «Воскресного Чтения» встречаем несколько бесед и слов Преосвящ. Филарета, но не указываем их отдельно, потому что они вошли в позднейшее издание его «Слов».

Сличи: Слово в неделю 3 по пятидесятнице; слова в 16 д. Августа, в д. Воздвижения, в неделю 24 и беседы на псалом 50 (Воскресн. Чтение, 1854 г., №№ 11, 19, 23, 31 и 47–50).

1856

16. Житие преподобного отца нашего игумена печерского Феодосия (х3 мая 1074), описанное преподобным Нестором, в переводе в переводе на современный русский язык. (Ученые Записки 2-го Отд. Импер. Акад.Наук. Спб. 1856, книга 2, вып. 2, стр. 129–192).

Рецензия: Русский Вестник 1856 г., т. III, № 12, Июнь, книга 2, Современная Летопись, стр. 261–263, статья Н. Попова.

17. Слово против вражды, пристрастной к доносам, М. 1856. Второе издание, с переводом малорусским. Чернигов, 1859 г. 8/⁰. 12 стр.

1857

18. Обзор русской духовной литературы, с 862 по 1720 г. (Учен. Записки 2-го Отд. Импер. Акад. Наук, 1857 г. кн. 3, стр. 1–300). Отдельные выпуски – Спб. 1857. Второе издание, Харьков, 1859 г. 447 стр. (впрочем, с небольшими изменениями). – Приложения: 1, Алфавитный указатель писателей, составленный самим автором; 2, Алфавитный указатель сочинений, составленный Н.А. Добролюбовым и 3, Хронологический указатель писателей и произведений, составленный М.И. Сухомлиновым.

Рецензии:

а) Духовный Вестник, 1862, № 7, ст. И. Сербинова.

б) Известия 2-го Отд. Импер. Акад. Наук, 1858 г., т. 6, выпуск 1, стр. 92–96, ст. П. Савваитова; вып. III, стр. 223–247, ст. И. Чистовича; том 8, 1859 г., вып. III, стр. 161–185, статья Епископа Макария о сочинениях Митрополита Киевского Кирилла II (перепечатана в «Истории Русской Церкви», Архиеп. Макария. Спб. 1866 г. Т. V. Приложение № IV, сир. 383–408); 1859г., том VIII, вып. III, стр. 226.

в) История Русск. Церкви, Архиеп. Макария, т. V, стр. 9, прим. 7; стр. 19, пр. 22; стр. 20, пр. 25; стр. 128–129, прим. 205; стр. 153, прим. 218; – стр. 181, пр. 248; стр, 385, пр. 2; стр. 386, пр. 5; стр. 396, пр. 24; стр. 405, 407,419 и 421.

г) Отеч. Записки, 1857, т. 112, № 6, отд. 2, стр. 75–87, статья А.Н. Пыпина.

д) Русский Вестник, 1857, т. Х, № 15, стр. 352–392, статья Ф.И. Буслаева «о народности в древне-русской литературе и искусстве»; перепечатано в «Исторических Очерках», Буслаева, т. 2, стр. 64; замечания на эту статью – Русская Беседа, 1857, № 4 (книга 8) отд. III, стр. 79–108, ст. Ив. Кр…..нева, и С. Отеч. 1857, № 45.

е) Странник, 1862, № 9 отд. III, стр. 109.

19. Беседы о страданиях Господа нашего Иисуса Христа. 2 части, М. 1857 г. 222 и 220 стр. Второе издание, Спб. 1859. 2 части (с портретом автора). 220 и 230 стр.

Рецензии: а) Духовная Беседа, 1858, № 37.

б) Странник, 1860, № 3, отд. III, стр. 71, статья М. Архангельского.

20. Глас Божий к грешнику. Поучения. Чугуев. 1857 г. 165 стр. Издание третье, Чернигов, 1860 г. II и 168 стр.

1858

21. Разбор сочинения г. Смирнова: «История Московской Славяно-Греко-Латинской Академии» (в брошюре: «26 присуждение Демидовских наград, 17 июня 1857 г.». Спб. 1858, стр. 171–176).

22. Исследование о смерти царевича Димитрия (Чтения в Общ. Истор. и Древн. 1858 г., книга 1) Отдельные оттиски – М. 1858 г. 32 стр.

1859

23. Библейские книги 1507 года (Известия 2-го Отд. Имп. Ак. Наук, том 8, вып. 2, стр. 144–149).

24. Рязанские иерархии, две статья (Христианское чтение 1859 г., т. 1, №№ 2 и 5, стр. 178–184 и 351–393).

25. Слова и Беседы. Спб. 1859. Три части. III и 374, III и 425, III и 344 стр. (с портретом автора). Второе издание, 4 части, Чернигов. 1863 г. II, 196, 225, 179 и 175 стр.

Не знаем, вошла ли в это собрание «Речь при первом посещении Новозыбковских единоверческих церквей. (Христианское Чтение 1859 г., т. II, стр. 494, перепеч. в Черниг. Епарх. Изв. 1861 г., № 1-й).

Пять слов его вошло в книгу: «Избранные поучения 12-ти архипастырей русской церкви, с их портретами». М. 1861 г. 444 стр. (Рецензия в Дух. Вестн. 1862 г. № 3).

26. Историческое учение об отцах церкви. Спб. 1859 г. Три тома. ХХХ, 240 и IV, VIII и 384, VIII и 450 стр.

Рецензии:

а) Духовный Вестник, 1864 г., т. VIII, ст. И. Сербинова.

б) Известия 2-го Отд. Импер. Ак. Наук 1860 г., т. 9, стр. 52–54.

в) Отеч. Записки, 1859 г. № 10, стр. 101–112, ст. П-скаго.

г) С.-Петербургские Ведомости 1859 г. № 242.

д) Странник 1860 г., № 1, отд. III, стр. 7–13, ст. М. Архангельского.

1860

27. История Русской Церкви. Спб. 1860 г. 144 и VI стр. (сокращение его же обширной истории).

Рецензия: Христианское Чтение 1861 г., ч. 2, отд. III. стр. 97–109.

28. Геннадий, патриарх Константинопольский (ХV века). (Правосл. Обозрение 1860 г., т. 1, № 4, стр. 511–534).

29. Исторический обзор песнопевцев и песнопений греческой церкви, с примечаниями и снимком древних нотных знаков, Спб. 1860 г. IV и 358 стр. Второе издание дополненное, Чернигов 1864 г. VI, II, нен. 464 и II нен. стр.

Рецензия: а) Духовный Вестник, 1862, № 1, ст. Сербинова (О критиках г. Сербинова смотри в книге А. Бухарева: «О современных духовных потребностях мысли и жизни, особенно русской». М. 1865г., стр. 386–407. Возражения на ту же статью г. Сербинова в «Черниговских Епархиальных Известиях», 1865 г. № 8, Журналистика, стр. 244–246).

б) Известия 2 Отд. Имп. Акад.Наук 1861 г., т. Х. стр. 56.

в) Странник, 1862г., № 12, отд. III, стр. 189, ст. П. Матвеевского.

30. Черниговские иерархи. (Труды Киевской Духовн. Академии, 1860 г., книга 2, стр. 169–281).

Это отрывок из «Общего обзора епархии Черниговской», вышедшего в 1861 г.

31. Исторические сведения о раскольниках Черниговской епархии. (Труды Киев. Духовн. Академии 1860г., книга 3, стр. 205–235).

1861.

32. Обзор русской духовной литературы, 1720–1858 г., (умерших писателей). Спб. 1861 г. 212 стр. Второе издание дополненное 1720–1858 г. (В книге впрочем упоминаются писатели, умершие и в 1859–1862 годах). Чернигов. 1863 г. 310 стр.

Рецензии: а) Библиографич. Записки, 1861 г., т. III, № 7, столбц. 203–205.

б) Духовный Вестник, 1862 г. №№ 8, 9, 10, 11 и 12, статьи С. Пономарева. Об них Записки Имп. Акад.Наук, том 4, книжка 1, Спб. 1863 года, стр. 87–91, статья Академика П. Пекарского.

в) Известия 2-го Отд. Имп. Акад. Наук, т. Х, вып. 1, стр. 56–57.

г) Книжный Вестник, 1861 г., № 9, стр. 6, № книги 957.

д) Православное обозрение, 1862 г. № 3, ст. Ф. Алексеева (псевдоним профессора Ф. Терновского).

е) Странник 1862 г., № 9, отд. III, стр. 109, статья А. Филонова; 1863г., № 5, отд. III, стр. 24 (собственно перепечатка предисловия к «Обзору»).

33. Общий обзор епархии Черниговской. (О языческих обитателях края и начале христианства; о иерархах; об округе епархии и состоянии паствы; о расколе). Чернигов. 1861 г. 134 стр.

34. Кафедральные Черниговские монастыри: Ильинский (Троицкий), Елецкий и Борисоглебский (с приложением нескольких неизданных сочинений Св. Димитрия и многих грамот и планом древнего Чернигова. Ч. 1861 г. 178 стр.

35. Русские святые, чтимые всею церковью или местно. Опыт описания жизни их. Сначала прилагались к Черн. Епарх. Изв. Листами и более, с 5 № 1861, потом вышли отдельно девять месяцев, январь – сентябрь, каждая книжка отдельно, Ч. 1861–1865 г. 150, 144, 154, 138, 194, 150, 174, 152 и 208 стр. стр. Отделение III, месяцы сентябрь – декабрь. С хронологическим и алфавитным указателем святых. Второе издание. Чернигов 1865 г. IV нен. 612, 12 и 14 стр. стр.⁶

Рецензии: а) Духовн. Вестник, 1862 года, № 5 и 9, ст. И. Сербинова.

б) Отечеств. Записки, 1863 г. № 9.

в) Странник 1863 года, № 7, отд. III, стр. 1, ст. П. Матвеевского.

г) История Рус. Церкви, Архиеп. Макария, т. IV, стр. 141, пр. 251; стр. 194, прим. 258; стр. 255, прим. 357; стр. 318 и 319, прилож. № VI; стр. 320, прилож. № VII; стр. стр. 337, прилож. № ХIV.

С июня месяца 1861 года началось издание «Черниговских Епархиальных Известий», при самом деятельном, почти исключительном сотрудничестве Преосвящ. Филарета.

Вот перечень статей и изданий, в принадлежности коих ему нельзя сомневаться:

36. Письма Преосвящ. Лазаря, Архиепископа Черниговского и Новгородсеверского, перевод многих писем с польского языка и примечания в объяснении содержания. (Черн. Епарх. Изв. 1861–1865 года; не указываем нумеров, потому что письма эти уже изданы отдельно). –

37. Когда должно начинать воспитание человека в вере?( Черниг. Епарх. Извест. 1861 г., № 1-й (переч. в Душеполезном Чтении 1861 г., № 5 и в Домашней Беседе 1861 г., № 20). Есть отдельные оттиски (см. Книжн. Вестник 1861 г., №№ 14 и 15, стр. 207, № книги 1282).

38. Что стоите весь день праздны? (там же).

39. Описание Новгородсеверского Спасопреображенского первоклассного мужского монастыря (там же, №№ 1, 2, 3, 5).

40. Библиография: а) Св. Евангелие на русском языке; б) Книга премудрости Иисуса сына Сирахова, в) Обзор четвероевангелия, Гречулевича; г) Обозрение посланий св. Апостола Павла к Коринфянам, М. Голубева (там же, № 1).

Речь при посещении Новозыбковских церквей (Черн. Епарх. Изв. № 1.) указана нами выше (см. здесь под № 25). Слова его на разные дни (Черниг. Епарх. Известия 1861 года № 2, 7 и 1862 года, № 15, 17–18), равно и Слова о пришествии Мессии (1861 г. №№ 9, 10, 11, 12 и 1862 г. № 1 и 2) не указываются нами отдельно, так как они, вероятно, вошли в издание «Слов» 1863 года.

41. Явление Господа Савлу (там же, № 2).

42. Об употреблении дара слова (там же).

43. Некролог: Архимандрит Венедикт Курковский, Настоятель Новгородсеверского монастыря (там же).

44. Новое вино в ветхих мехах (там же, № 3).

45. Верность в малом (там же).

46. Св. Иконы первых шести веков (там же).

47. Голос русского в защиту Греческой церкви (там же).

48. События на о. Крит в 1860 году (там же).

49. Библиография: а) История Хр. Церкви, Чельцова; б) М. Богословского: Св. История, в) Начертание жития св. Филиппа Митр. Московского; г) Сказания о св. князьях Борисе и Глебе, изд. Срезневского; д) Общежительная Саровская пустынь, Иеромонаха Авеля; е) Воспоминания поклонника св. Гроба, В. Каминского (там же).

50. Авгарь, князь Эдесский и нерукотворный образ Спасителя (там же, № 4).

Преосв. Филарету же общею молвой приписываются собранные им из множества разных древних и новых, источников:

51. Правила для монашествующих (Черниг. Епарх. Изв. 1861, № 4).

52. Постановления о церковном причте (там же. Последние были потом перепечатаны почти во всех Епархиальных Ведомостях, в оффициальной части; в Полтав. Епарх. Ведом. 1864 года. Часть оффиц., №№ 3, 4, 5 и 6).

53. Содержание духовно-учебных заведений и духовенства (там же, № 5, извлечение из статей «Странника» 1861 г., №№ 5 и 6, с замечаниями Преосвященного).

54. Библиография: а) Обличительное Богословие, архимандрита Иннокентия; б) О западных вероисповеданиях, свящ. Бенескриптова; в) Учение православно-католической веры в беседах; г) Премудрость и благость Божия в судьбах мира и человека; д) Постепенное развитие древних философских учений, Ор. Новицкого (там же, № 6).

55. Нежинский мужской монастырь; при этом неизданные сочинения Митр. Стефана, (там же, №№ 6, 7, 9, 10, 11).

56. Послания св. Игнатия Богоносца (там же, №8).

57. Библиография: а) Письма к друзьям с афонской горы, инока Мелетия; б) О необходимости священства, св. Ан. Предтеченского; в) Истинно древняя и истинно православная церковь Христова, Митр. Григория (там же, № 8).

58. Несколько вопросов (там же).

59. Библиография: Торжество Христ. Учения над Талмудом. (там же, № 10).

60. Два сына неодинаковые. Мф. 21:28–31 (там же, № 11).

61. Уменье жить (там же, № 12).

62. «И мы туда пойдем» (там же).

63. Библиография: а) Нравственное богословие, Костромского Епископа Платона; б) Напоминание священнику об обязанностях при совершении таинства покаяния, его же; в) Литургика, св. Д. Смолодовича; г) Литургика, А. Черняева; д) Афонский Патерик; е) Слова к пастве Вологодской, Преосвящ. Иннокентия; ж) Христианские начала, Тирша; з) Приготовление к исповеди, Протоиерея Богословского; и) Избранные слова и речи Прот. Раевского (там же).

Всего в течение 1861 года, разобрано Преосв. Филаретом 31 книга; мы опустили заглавия нескольких, отзывы о которых не имеют важности и слишком общи и сжаты.

1862

64. Ложные пророки (Черниг. Епарх. Извест. № 1, стр. 7).

65. Самовольное учительство (№ 2, стр. стр. 57).

66. Завещание св. Ефрема, перевод с Сирского текста, с примечаниями (№ 5, стр. стр. 155; № 6, стр. 179),

67. Душе моя, душе моя! Востани, сто спиши? (№ 5, стр. 167).

68. Се жених грядет в полунощи… Блюди убо душе моя! (№ 6, стр. 197).

69. Сельский пастырь (№ 8, стр. 251, по поводу повести в Соврем. 1891 года: «Грязь и золото»).

70. Не бойся, я с тобою (№ 9, стр. 283).

71. Братства (№ 10, стр. 315).

72. Толк слободских раскольников о книгах (№ 10, стр. 329).

73. К биографии Черниг. Епископа Антония Стаховского (№ 8, стр. 278).

74. Диакониссы (№ 10, стр. стр. 344).

75. Не доверяй себе (№ 11, стр. 363).

76. Не унижай другого (№ 11, стр. 368).

77. К четвертому пункту езуитской инструкции (№ 12, стр. 423).

78. Погребение иноверцев священником (№ 12, стр. 427, по поводу Чехов в Диканьке.)

79. К жизни Митр. Стефана Яворского (№ 12, стр.456).

80. Заметки о свящ. Писании (№ 1, стр. 14, четыре статьи 1, 3, 4, 5; № 3, стр. 103; № 7, стр. 217; № 10, стр. 336; № 16, стр. 511). 22 заметки, без 2-й, не относящейся сюда.

81. Заметки современности, (№ 16, стр. 516).

82. О старинных школах, богодельнях и братствах (№ 17, стр. 546).

83. Учение Ап. Павла об антихристе (№ 19, стр. 608).

84. Христианская свобода (№ 20, стр. 647).

85. Народная мудрость; собрание пословиц о Божестве, о вере, о спасении, о тяжбах (№ 20, стр. 656).

86. О послании Ап. Павла Галатам (№ 21, 695; № 22, стр. 736; № 23, стр. 775; было продолжение и в 1863 году). – Вышло потом отдельной книгой: «Опыт объяснения на послание Ап. Павла к Галатам». Ч. 1862 г. 174 стр.

87. Акты унии 1742–1747 г. (№ 1 стр. 26; № 4, стр. 134; № 8, стр. 265; № 9, стр. 294; № 10, стр. 352 и № 11, стр. 391).

88. Объяснение молитвы Господней. (№3, стр. 87; № 4, стр193; № 5, стр. 162; № 6, стр. 190; № 7, стр. 223).

89. Думницкий Богородичный монастырь (№ 1, стр. 36; № 3, стр. 111).

90. Глуховский Петропавловский монастырь (№ 4, стр. 149; № 5, стр. 171).

91. Рыхловский монастырь (№ 7, стр. 234; № 13, стр. 463 и № 15, стр. 495).

92. Козелецкий Георгиевский монастырь (№ 16, стр. 519; № 17, стр. 556 и № 18, стр. 593). Вышло отдельно: Козелец. Георгиев. третьеклассный муж. Монастырь. Ч. 1862 года. 36 стр.

93. Крупицкий монастырь Св. Николая (близ Батурина). (№ 21, стр. 703 и № 22, стр. 748).

94. Гамалеевский Харлампиев монастырь (№ 23, стр. 795 и № 24, стр. 834). Вышло отдельно: Гамал. Харл. женский монастырь. Ч. 1862. 43 стр.

95. Нежин и его уезд (№ 19, стр. 625; №20, стр. 674).

96. Полезные и вредные члены в обществе, перевод из творений Св. Иоанна Златоустого (№ 22, стр. 727).

97. Обучение в народных школах (№ 23, стр. 783).

98. Библиография: а) Книга Иова в русском переводе, с кратким объяснением (№ 3); б) Историческ. описание Тамбовской епархии, соч. свящ. Хитрова; в) Христианские мученики, пострадавшие на востоке, со времени завоевания Константинополя Турками; г) Об изменениях в чине литургий, указанных в «Поморских ответах» и в «Мече духовном», соч. Игум. Варлаама; д) Письма о расколе, Мельникова (все в № 10); е) Богослужение, праздники и обряды нынешних евреев, соч. А. Алексеева (№ 12); ж) Слова ректора Сиб. Дух. Академии Феофана; з) Слова к Тамбовской пастве, его же (№ 18); и) Ответы на возражения против веры истинной (№ 18); й) Духовно-нравственная христоматия, А. Невского; к) Детский мир, Ушинского (№ 18). Всего в библиографии 1862 к. девять статей об одиннадцати книгах.

100. Известия современные (там же, стр. 452, 491, 562, 590, 646, 665 и 825).

101. Замечания на проект устава общеобразовательных учебных заведений и на проект общего плана устройства народных училищ (В книге под тем же самым заглавием, Спб. 1862 г. Ч. 1, стр. 1–5 ).

102. Замечания на проект общего устава Императорских Российских университетов (В книге под таким же заглавием, Спб. 1862 г. Ч. 1, стр. 21–22).

1863

103. Чернигов. Ч. 1863 г. 80 стр.

104. Речь к дворянам, при приводе их к присяге, во время выборов (Черниг. Епарх. Известия 1863 года, № 12, стр. 385 и Странник 1863 года, № 6, отд. IV, стр. 84).

105. Дополнения к «Обзору Русской духовной литературы 862–1720» (Черниг. Епарх. Извест. 1863 г. №№ 16, 17, 18, 20 и 21. Там же, 1864 г., №№ 1, 2, 3, 4, 5, 14, 17, 21, 23 и 24).

106. Описание монастырей Нежинского женского и Каменского (Черниг. Епарх. Извест. 1863 г., стр. 117 и 185). Описание Каменского Успенского женского монастыря вышло потом отдельной книгой. Ч. 1863 года 19 стр.

107. Описание г. Остра и его уезда (там же, стр. 38, 55, 217, 265, 430, 472 и 495).

108. Описание Чернигова и его уезда (там же, стр. 273, 305, 566, 657, 698 и 714; там же, 1864 г., стр. 89, 152, 216, 246 и 271).

109. Пророк (там же, 1863 г., стр. 1).

110. Браки между близкими родными (там же, стр. 112).

111. О степенях родства (там же, стр. 737).

112. Заметки о современном (там же, стр. 21, 49, 100, 375, 408, 457, 529, 625 и 705).

113. Библиография:

а) Историческое обозрение соборов, бывших в первые три века христианства, сочинение свящ. А. Поморцева. Орел. 1861 г. (Чернигов. Епарх. Изв. 1863 года, № 5, стр. 145).

б) Дело патриарха Никона, сочин. Н. Субботина. М. 1862 г. (там же, № 5, стр. 152).

в) Записки по нравственному православному богословию, сочин. Протоиерея П. Солярского. 2 тома. Спб. 1860–1862 года (там же, № 6, стр. 177).

г) Из истории Преображенского кладбища. М. 1862 года (там же, стр. 182).

1864

114. Православное Догматическое Богословие. Ч. 1864 года, 2 части. В 1-й части – 6 нен., IX, 375 и 2 нен., во 2-й – 4 нен., XII, 527 и 1 стр. (с портретом автора и без оного). Второе издание, Чернигов, 1866 г. две части.

Рецензия в Православном Обозрении 1865, № 1.

115. Историческое учение об отцах церкви (в сокращении) Ч. 1864 года. 307, VIII и 1 нен.

Рецензии: а) Книжн. Вестник 1865 г., № 14, стр. 270. б) Прав. Обозр. 1866 г. № 6, стр. 182, ст. свящ. Н. Б-ва.

116. Св. Иоанна Златоустого: Воспитание детей, перевод с греческого. (Черниг. Епарх. Известия, 1864 г., стр. 1, 33 и 65).

117. Заметки о священном писании (там же, стр. 161, 257, 305, 529, 657 и 689 и 1865 г., стр. 1, 33).

118. Служебник Преосв. Лазаря Барановича (там же, стр. 332).

119. Закрытые монастыри в Черниговской епархии (там же, стр. 338, 401, 445, 459 и 474 и 1865 года, стр. 99, 171, 347, 378 и 477).

120. Глуховский уезд (там же, стр. 577, 609, 663, 693 и 726. И 1865 г. стр. 81).

121. Св. князь Михаил Черниговский (там же, стр. 433).

122. Максаковский Спасский монастырь (там же, там же, стр. 537 и 568).

123. Заметки о современном (там же, стр. 13, 57, 126, 145, 492, 522, 554, 679, 716 и 750). Здесь же, в № 17, стр. 526–528,-- отзыв об «Истории России в картинах», Золотова.

124. Семинарское воспитание в начале 19 столетия (там же, стр. 170).

1865

125. Религия и нравственность (Чернигов. Епарх. Извест. стр. 3 и 39).

126. Зыбковский уезд (там же, стр. 7 и 1866 года №№ 12, 13, 14, 15, 16 ….)

127. Черниговское епархиальное управление (там же, стр. 45–51).

128. Заметки о современном (там же, стр. 52, 86, 147, 445, 507, 631 и 668).

129. Киевский собор 1691 года (Постановления церковные; там же, стр. 65).

130. Дополнение к описанию Северского монастыря (там же, стр. 135).

131. Мглинский уезд (там же, стр. 218, 232, 264, 339, 408, 426, 469, 541, 563 и 592).

132. Учение Евангелиста Иоанна о Слове (там же, стр. 193).

133. Объяснение на Евангелиста Иоанна (там же, стр. 291, 323, 355, 387, 451, 489 и 515 и 1866 года стр. 1, 33, 133, 193, 225, 258, 289, 321, 353).

134. Речь при открытии Губернского Земского Собрания (там же, стр. 611).

135. Стародубский уезд (там же, стр. 613, 657, 691, 731, 745 и 1866 года стр. 25, 57, 114, 153, 161, 243, 279, 306 и 346).

136. Дополнения к «Обзору Русской духовной литературы 1720–1862 года» (там же, №№ 3, 6, 7, 8, 9, 13, 17 и 19, 1866 г. №№ 2, 6, 7 и 8).

137. Святые Южных Славян. Отделение 1-е, месяцы Январь–Июнь. Ч. 1865 г. 4 нен. стр. Отд. 2-е, месяцы Июль–Декабрь. Ч. 1866 г. 290 стр., с указателями.

138. Письма преосвящ. Лазаря Барановича, с примечаниями. Издание 2-е (первое было в Черн. Епарх. Известиях, 1861–1865), в пользу Черниговской семинарии Ч. 1865 г. 253, I нен. И VII стр.

Рецензия в Книжном Вестнике 1865 г. № 15, стр. 284.

139. Воззвание к Черниговской пастве (Черниг. Епарх. Известия, 1865 г. часть неоффиц. № 20, стр. 265).

1866

140. Заметка о современном. Кое что о духовных учебных заведениях (Черн. Епарх. Изв. № 1, стр. 13 по поводу статьи Певницкого в Трудах Киев. Духовн. Академии 1864Г.)

141. Состояние раскола поповщины в последние годы, (там же, № 14, стр. 393). (Его ли это?)

142. Святые подвижницы Восточной Церкви (там же, № 14. Как видно, начало обширного труда, но из него напечатан один только лист).

143. Библиография: Сравнительный обзор четвероевангелия, сост. протоиер. В. Гречулевичем (там же, № 13, стр. 391).

Мы останавливаемся на 16 № Черн. Епарх. Известий; нет никакого сомнения, что в следующих номерах их явится еще немалое число статей почившего Владыки.

Чтобы читатель мог беглым взглядом окинуть сущность представленного нами списка, мы сделаем из него следующий краткий указатель сочинений, по содержанию их.

(Цифры при заглавиях указывают на номера хронологического списка)

I. Объяснение священного писания: 41, 80, 83, 86, 117, 132, 133.

II. Переводы из отцов церкви: 56, 66, 96, 116.

III. Догматика: 109, 114.

IV. Проповеди: 14, 17, 19, 20, 25, 38, 104, 134.

V. Нравственное учение: 42, 44, 45, 51, 60, 61, 62, 64, 65, 67, 68, 70, 75, 76, 84, 85, 88, 125, 139.

VI. Церковное законодательство: 3, 52, 110, 111.

VII. Жития святых: 35, 121, 137, 142.

VIII. Патрология: 26, 115.

IX. История вселенской церкви: 4, 5, 11, 28, 29, 46, 50, 74.

Х. История русской церкви: 2, 6, 8, 9, 10, 16, 24, 27, 82, 118, 129.

ХI. Описание епархий: 15, 30, 31, 33, 95, 103, 107, 108, 120, 126, 127, 131, 135

XII. Монастыри: 34, 39, 55, 89–94, 106, 119, 122, 130.

XIII. Русская история: 22.

XIV. История духовной литературы: 1, 7, 13, 18, 23, 32, 136.

XV. Критика и библиография: 21, 40, 49, 54, 57, 59, 63, 73, 79, 99, 105, 113, 143.

XVI. Воспитание и образование: 37, 101, 102, 124.

ХVII. Заметки о современном: 43, 47, 48, 53, 58,99, 70, 72, 77, 78, 81, 97, 98, 100, 112, 123, 128, 140, 141.

XVIII. Издания: 12, 36, 87, 138.

Прежде чем станем продолжать речь о литературной деятельности Преосв. Филарета, мы должны сделать необходимую оговорку.

Составляя список сочинений его, мы встретили неодолимые затруднения, которые помешали нам придать своему труду желанную полноту и безукоризненную верность. Так, мы не смогли отыскать здесь, в Полтаве, «Черниговских Епархиальных Известий» за все годы их издания, не могли собрать даже всех номеров их ни за один год; не говорим уже о других пособиях, необходимых для библиографической работы. Мы вынуждены были обратиться за помощью в Харьков, откуда и получили целые два тома «Черн. Епар. Известий». Считаем приятнейшим долгом засвидетельствовать при этом свою сердечную признательность Высокопреосвященнейшему Архиепископу Макарию за то радушное внимание, с которым он немедленно исполнил нашу просьбу. – эта затруднительность отыскать в провинции все необходимые пособия помешала нам внести своевременно в список еще несколько статей Преосв. Филарета, встреченных нами потом. Вот эти статьи:

1843

Изыскание о проповеднике XIII столетия, Владимирском епископе Серапионе (Прибавления к Творениям св.отцев, 1843 г., часть I).

Свидетельство времен апостольских о том, как должно писать имя Иисус и изображать крест (там же, часть I).

1863

Предполагаем, что ему же, вероятно, принадлежат еще переводы из следующих отцов церкви:

Блаженного Августина, епископа Иппонийского: Слово о Христианском обучении (Черн. Епарх. Известия, 1863 г., № 21, стр. 773).

1866

Блаженного Иеронима: Письмо к Гавденцию о воспитании малолетней Пакатулы там же 1866 г. № 5, стр. 129.

Очень может быть, что встретятся еще пропуски и другого рода ошибки в списке и статье нашей, но мы повторяем, что уже сказали прежде: «наперед извиняемся в невольных погрешностях своих». – За сим обращаемся к своему делу.

Можно быть положительно уверенным, что представленный нами список сочинений Преосв. Филарета не приковал к себе вашего внимания, читатель. А все таки, хоть бегло перелистывая его, вы наверное подумали про себя: «Однако много написал Преосв. Филарет». – Для дальнейшей беседы, нам только и нужно такое впечатление ваше. Теперь представьте себе, читатель, всю многосложность и трудность епархиального управления обширными епархиями, прибавьте к тому эти громадные, чрезвычайно разнообразные литературные труды, – и вы, конечно, с уважением преклонитесь пред такою широкой и разносторонней деятельностью почившего Архипастыря! … Но забудьте, пожалуй, о тягостях епархиального управления, остановитесь только на литературной производительности Преосвящ. Филарета, посмотрите – один список его трудов занял несколько страниц, – и вы, конечно, скажете, что, за исключением Киевского Митрополита Евгения (1837), во всем сонме наших архипастырей найдется разве еще один, отличающийся подобною плодовитою и существенно-важною деятельностью, как приснопамятный, ныне почивший Владыка Черниговский. И двадцатипятилетняя литературная деятельность его нисколько не умалялась с годами, напротив – чем далее, тем более она усиливалась. Посмотрите список за 1861–1866 годы, и вы убедитесь, что в эти года Преосв. Филарет особенно часто напоминал о себе читателям; словно силы его не только не ослабли, но даже не нуждались в отдыхе, словно они еще развивались более и более: разнородные сочинения, одно другого серьезнее, выходили то и дело…

Где же разгадка такой плодовитой деятельности?

Разгадка заключается в его неоспоримо-великих и разнообразных дарованиях, в его громаднейшей учености, в некоторых обстоятельствах, принадлежавших его времени и в некоторых свойствах, принадлежавших исключительно его натуре.

Мы не станем говорить о силе и характере его дарований, о степени его учености: кому об них ничего не сказали его сочинения, тому нисколько не помогут наши отзывы, как-бы они не были точны.

Переходим к историческим обстоятельствам, среди которых началась и развивалась его деятельность. Для этого мы должны перенестись к началу сороковых годов и припомнить ряд деятелей того времени. Не нужно никаких справок, чтобы вспомнить на первых же порах, что, после смерти Митрополита Евгения, у нас не осталось ни одного духовного писателя с таким разносторонним объемом деятельности. Кто же были другие?.. В «Обзоре русской духовной литературы (1720–1858)» мы встречаем, в сороковых годах, многие десятки писателей; но из них мы можем привести здесь, конечно, только замечательнейших, таких, с которыми можно, более или менее, поставить в уровень нашего автора. Это были: Митрополит Московский Филарет, архиепископы: Григорий Казанский, Игнатий Воронежский, Иннокентий Херсонский, Иаков Нижегородский, архимандрит Гавриил; Протоиереи: Вениаминов (ныне Архиеп. Камчатский), Голубинский, Григорович, Дебольский, Кочетов, Малов, Никольский, Нордов, Павский, Путятин, Скворцов; монах Иакинф Бичурин; профессоры духовных академий: Авсенев, Амфитеатров, Горский, Делицын, Карпов, Сидонский, Шимкевич; к ним же присоединим и Надеждина. Из светских, кажется, один Муравьев. – С глубоким уважением поминаем и приводим эти имена, так сказать, всероссийски-известные; готовы, однако, допустить, что мы несколько имен пропустили по забвению, и охотно увеличиваем число замечательно-даровитых духовных деятелей, в сороковых годах, до 40. Что же?... Мы отнюдь не позволим себе разбирать деятельность каждого из этих лиц, мы только решаемся сказать два-три слова об их общей деятельности, о трудах всех их в сложности. Лица эти так известны вам, читатель, что вы сами, конечно, легко вспомните объем и характер их деятельности; припомните же хорошенько, загляните в «Обзор русской духовной литературы (1720–1858 г.)» нашего автора – и вы убедитесь в относительном однообразии и скудости (не пугайтесь этого слова) скудости духовной литературы в то время, при стольких высоко-даровитых деятелях. Из «Обзора» вы видите, что наличная духовная деятельность, в сороковые годы и несколько далее, преимущественно отличалась религиозно-нравственным и проповедническим характером. Если и были сочинения другого содержания, то их сравнительно было немного. Из «Обзора» вы видите, что если и были составляемы другие работы, напр. по каноническому праву, церковным древностям, переводам и толкованиям Свящ. Писания, истории церкви и пр., то значительная часть их, по разным причинам, оставалась в рукописи. Из сочинений, выходивших в свет, иные печатались в ограниченном числе экземпляров; большая часть трудов дельных была рассеяна по специальным периодическим изданиям (которые и теперь еще не имеют ходу в публике). Иные писатели не ставили своих имен на сочинениях, особенно под статьями в духовных журналах, и оставались неизвестными публике; другие слишком мало печатали; третьи, бесспорно даровитые, почти ничего не печатали и ограничивались только классными или служебными занятиями. Все они были или специалисты в какой-нибудь науке, или же обнимали небольшой отдел духовной литературы. Так что положительно можно сказать, что между всеми ими почти никого не было, кто бы отличался многостороннею и быстрою деятельностью. Вследствие всего этого, литературные труды их оставались известны только в духовном сословии, точнее – в некоторых кружках его. В светскую литературу и публику едва ли проникал десяток имен из всех названных нами… Является Преосвященный Филарет. У него на первом плане стали история русской духовной литературы, история русской церкви – предметы такие, которые более прочих способны заинтересовать собою любопытное внимание общества. К этому делу он подготовлялся долго, в стенах Академии, до самого своего святительства. (Мы не знаем ни одного труда его, совершенного им в период ректорства). Вот почему в сочинениях своих он сразу явился во всеоружии учености и блеске редких дарований. Он из первых завел сношения со светскими органами литературы или, по крайней мере, с учеными обществами. Он стал издавать труды свои и отдельно и в разных изданиях, преимущественно светских. Естественное дело, что всем этим он быстро расширил круг своей известности. С первого же шагу его в литературе, о нем шумно заговорили; Московское Общество Истории и Древностей поспешило избрать его в свои действительные члены; журнальная критика возложила на него широкие надежды. Периоды его «Истории Русской Церкви», в которых впервые послышался рассказ о временах сравнительно недалеких от нас и интересных, встречены были живым любопытством, громким одобрением и привлекли к нему внимание публики. Литературная известность его скоро была упрочена твердо и незыблемо: людей, подобных ему по учености, в сороковые годы, было слишком мало; у них был свой круг занятий и в разборы его сочинений они не пускались; журнальная критика положительно не могла сравняться с ним по широте знаний и глубокомыслию взглядов, она большею частью приветствовала его почтительными отзывами; понятно, что остальная публика только с безмолвным уважением встречала его труды. И Преосвященный Филарет очень хорошо понимал всю эту обстановку своей деятельности. Его, конечно, радовала мысль, что он своими учеными трудами занял себе место, недосягаемое для многих, но он и на этом месте не позволял себе успокоиться. Почти вслед за ним явился новый могучий деятель, так-же во всеоружии и так-же разнообразный; второстепенными светилами явились и другие, несомненно даровитые и трудолюбивые; историческое, осмысленное изучение состояния церкви и духовенства сделалось предметом немалого числа ученых, не только духовных, но и светских. Эти успехи, без всякого сомнения, радовали нашего автора, но еще более побуждали его к новой деятельности. Словно избегая малейшего соперничества и как бы стремясь оставить всех далеко за собою, он неутомимо и еще с большею энергией прилагал труды к трудам. Окрыленный успехом, историк Русской Церкви скоро сделался энциклопедистом в духовной области, но в этом энциклопедизме видна была и быстрая и серьезная подготовка. Раскройте любое капитальное его сочинение 50-х и 60-х годов, – и вас сейчас же поразит неоглядное обилие в нем ссылок и цитат; в них пестреют названия многих сотен исследований, памятников, изданий, рукописей… С великим изумлением глядишь на эту громадную начитанность и думаешь: «Господи! Да когда он успел прочитать все это? Как мог удержать в памяти и кстати применить к делу всю эту массу сведений?» Притом, несмотря на все обилие цитат и ссылок, мы положительно утверждаем, что и те и другие делаемы им были еще довольно скупо, часто отличались крайней сжатостью (и – к сожалению – иногда неопределенностью и неверностью). Соображая все это, готов думать, что он писал свои книги, приводил цитаты, ставил ссылки наизусть, приблизительно, лишь бы не останавливалось дело. – Здесь нам нужно обратиться к его личным свойствам, на сколько они нам известны из рассказов о нем.

Вся жизнь его была посвящена чтению и труду. Обществу, публике он отдавал себя только по крайней необходимости. Время между рук у него не уходило. Науколюбивый дух его не позволял ему ни минуты бездействия. Люди, близко к нему стоявшие, говорили нам, что он работал, и отдыхал, и ел, и пил, вечно с книгою в руках и что в ту же минуту он делал нужные ему заметки и извлечения. «Надо удивляться, – говорит один близко знавший покойного Преосвященного: – надо удивляться его неутомимой деятельности. Он не ложился иначе спать, как при двух горящих свечах. Ночью он часто пробуждался, брал свечу, шел в библиотеку, доставал книгу или рукопись и садился работать. Таких занятий, как видно, он не отлагал на утро; даже и во время сна его занимала какая либо умственная задача».⁷ Этим отчасти объясняется изумительно-быстрая производительность этого много талантливого трудолюбца. Говорим «отчасти», потому-что не можем же не признать в нем другой, внутренней силы – яркого энергетического желания за все взяться, во всем явиться если не первоначинателем, то успеть больше прочих, во всем оставить по себе широкий след, добрую память. С течением времени, у него не было уже специальной задачи, определенного вопроса, решение которого заняло бы его исключительно; действовать на сцене обширной стало его заветною думой. Его не смущали ни огромные размеры поприща, ни разнообразие предметов, ни недостаток многих необходимых данных и источников. Нисколько не задумываясь пред трудностями, он отважно погружался в начатое дело; быстро осваивался с его фактической обстановкой и в увлечении спешил извлекать из него сжатые, решительные выводы. После этого неудивительно, что, при его огромной начитанности, при быстрой его работе, разно роднейшие книги, статьи являлись одна за другою на свет Божий. Разнообразие это наиболее заметно в последние 10 лет его жизни, когда уже, казалось бы, можно было человеку почувствовать утомление. Он его не знал вовсе. Немощи телесные нисколько не осиливали его духа. – Переезды его с епархии на епархию были для него новым толчком к новой деятельности. На новом месте он словно чуял в себе новые силы. Немедленно оглядывал он поле для своих литературных работ, быстро усматривал невозделанные углы и тотчас решал, что ему нужно делать, за что, прежде всего, взяться. Понятно, что таких пробелов открывалось довольно, и он брался за все разом. С 1860 годов замечаем в нем особенно усиленное внимание к крупным явлениям жизни и движению современной мысли, и тут он спешит сказать свое отрывистое, смелое слово. Глядя на эту кипучую, на все бросающуюся деятельность, готов думать, что ему во всем хотелось действовать одному. А между тем и обстоятельства приводили его к этому. Он не только для себя определял круг занятий, но указывал и другим на то дело, для которого, по его мнению, настало время. Он заботился, чтобы известный труд был совершён как можно успешнее и для этого указывал, как раздробить работу, где соединить силы. Но видя, что советы его принимаются равнодушно, видя, что жатва многа, а делателей мало, и что одни из них занимаются ученою роскошью, другие погрузились в епархиальное управление, третьи – просто на просто обленились, а дело остается нетронутым, и наконец, сознавая, может быть, про себя, что почти все деятели много уступают ему и в сведениях, и в дарованиях, и в любви к труду, он смело брал на себя ту работу, для исполнения которой нужны были усиленные труды десятка лиц. При этом невольно вспоминается одно крупное обстоятельство, подтверждающее наше последнее предположение. Именно, при своей стремительной и гибкой натуре, он доверялся исключительно своему огромному запасу сил и не всегда оказывал должное внимание к чужому голосу, чужим однородным исследованиям (особенно разборам его сочинений), а почти всегда сам, своим трудом, и составлял, и перерабатывал, и дополнял свои произведения… Таким образом, два самые дорогие сокровища ученого – время и труд – не всегда у него сберегались как должно бы. В последние годы его жизни, физические силы его ослабли до того, что он не мог писать сидя, – он не остановился перед этим: он начал писать лежа, дрожащею рукою… Вследствие этого ослабления тела, вследствие этих смелых надежд на свои сведения и вследствие спешной работы, в трудах его появлялось несколько упущений и неточностей, и любому кропотливому изыскателю можно было уловить эти промахи. Но зато едва ли кому можно было сравниться с ним в способности опускаться в глубину дела – кратко и резко обозначить сущность предмета, ярко и метко определить значение писателя. Свежестью веяло, правдою било от иных его исследований, точнее – от многих и многих страниц. В этом случае, самый язык его, обыкновенно сухой и неясный, получал неотразимую силу, жизненность и счастливую своеобразность. Гибкая находчивость его способна была уловить тончайшие оттенки выражения, чтобы ярче выставить на вид особенности предмета или лица. В своих приговорах он не любил тратить слов и всегда выражался отрывисто и сильно, смело и уверенно. Трудно было на первых порах примириться с этим свойством его приговоров, тем более, что они часто не подкреплялись доказательствами, выписками, а произносились голословно; но критическая сила автора и его начитанность заставляли потом верить таким его сжатым приговорам, хотя они и напоминают собою резолюции. Действительно, он всегда вел свою речь, как власть имеющий. Нельзя, однако, не вспомнить, что приговоры его иногда отзывались неумолимой суровостью, а в суде о деятелях древнего периода – нередко и неточностью. Здесь видим, что он судит иногда по первому впечатлению, самоуверенно уклоняясь от более внимательных изысканий. В этом случае взгляды и выводы его нуждаются по временам в пересмотре и проверке.

В литературе нашей, всякий раз, чуть только заходила речь о Преосв. Филарете, можно было встретить любопытное признание, что труды его все еще остаются не вполне оценены нашей духовной критикой. Действительно, так. Отчего же это? Мы не рискуем ошибиться, если скажем, что главными причинами такого явления были следующие: 1) для своей оценки, труды его требовали сведений, по крайней мере, таких же, какими обладал он, а подобных лиц у нас – немного; 2) крайняя бедность духовных периодических изданий у нас, даже до 1860 года, где бы можно было помещать разборы его сочинений, и в 3) самая критика духовных произведений, особенно произведений высокопоставленного лица, долго казалась нам каким-то щекотливым делом, долго не была у нас в ходу. Отсутствие ли преданий, страх ли оскорбить достоинство святителя, или что другое – удерживали критику нашу от такого шага, как бы он ни был честен и серьезен. И вполне справедливо заметил в 1862 г. «Духовный Вестник», что критика в духовной журналистике еще такое молодое дитя, которое, Бог знает, когда вырастет. «Духовный Вестник» первый повел открытую, смелую речь о сочинениях Преосвящ. Филарета, речь, основанную на трудолюбивом изучении их. И что же? На эту критику многие и очень многие взглянули с изумлением, дивясь ее смелости и выдумывая закулисные намеки; а дельности ее отдали справедливость очень немногие. Оставим в стороне, как недостойные сплетни, затаенные догадки, почему явилась подобная критика в Харьковском журнале; обратим внимание только на то, что было высказано по поводу содержания этой критики. В какой степени показалась нова и смела ее попытка, можно видеть из того, что даже ученая редакция «Православного Обозрения» поспешила довести до общего сведения, что критика Духовн. Вестника на Преосв. Филарета напоминает отвагу Моськи против Слона. В публике, сколько мы знаем, нашлось немного голосов за эти статьи; а большинство ее, знакомое по слуху с трудами Преосвящ. Филарета, было озадачено отчасти смелостью тона критики, отчасти – слишком невысоким мнением ее о достоинстве трудов давно и громко известного автора. Самого Преосвящ. Филарета сильно задели эти статьи: много раз, и в своих предисловиях, и в своих сочинениях, он скорбно жалуется на резкость и односторонность приговоров о его произведениях и, не любя оставаться в долгу, направляет в лица, допустившие подобные приговоры, свои тяжелые, раздраженные укоры и насмешки. Мы охотно соглашаемся, что дух придирчивости и осмеяния действительно сказывается в статьях «Духовн. Вестника» о книгах Преосвящ. Филарета; но эти свойства можно было с избытком найти … напр. хоть в «Чернигов. Епарх. Известиях», где известных литераторов ставили в ряды дураков ⁸ и – как мы уже видели – в «Православн. Обозрении», где обзывали честных тружеников «моськами». Значит, нечего сваливать вину за это печальное нестроение речи на один «Духовн. Вестник» … Время это прошло, и теперь, судя спокойно, говорим с глубоким убеждением, что критика «Духовного Вестника», по своему содержанию, права во многом: пробелы, разнородные промахи в сочинениях Преосвящ. Филарета были указаны в ней с такой убедительностью, что сам Преосвящ. Филарет поспешил признать некоторые из них и отчасти воспользоваться трудами критики. Но преобладающий тон этой критики, ее изложение, далеко не чуждые прицепок и придирок, могли бы быть в самом деле значительно смягчены. В некоторое объяснение этого тона, можно сказать только то, что человеку, с любовью занявшемуся своим делом, трудно уберечься от пылкости речи, если он встречает в разбираемой книге много поводов к тому, и особенно, если книга принадлежит лицу, которое, по своей обстановке, не должно было бы допустить в ней резких недостатков: кому дано много, с того много и взыскивается. Этим мы объясняем только, но отнюдь не оправдываем задирательного тона указанных критических статей. В вину этой критики ставят еще то, что она останавливалась исключительно на темных сторонах трудов Преосвящ. Филарета. Но это допущено было в ней сколько в интересе науки, столько и потому, что хвалебных речей уже наговорено было ему довольно, хотя часто и бездоказательно. И в результате выходит то, что лицу, которое возьмётся за разбор сочинений Преосв. Филарета, нельзя будет обойти критических статей об них «Духовн. Вестника»: их полемический характер легко устранить, а затем много полезных материалов найдет в них для себя будущий критик (разумеем преимущественно статьи г. Сербинова). Да! что бы ни говорили об этих статьях «Духовн. Вестника», все-таки нельзя не выразить благодарности за них редакции этого журнала и лицам, от которых зависело появление критических статей его в печати.

Показав, таким образом, хотя в сжатых чертах, исторический ход литературной деятельности Преосвящ. Филарета, мы думаем, что все, доселе сказанное нами, позволяет нам сделать общее заключение о причинах, способствовавших развитию его обильной деятельности и о значении ее. И сколько мы знаем, такое заключение принадлежит большинству лиц, знакомых не по наслышке с трудами Преосвящ. Филарета.

И так, громадные дарования, вооруженные глубокою ученостью, всегдашний труд, проникнутый увлечением, вечно-производительное чтение, кипучая жажда научной деятельности, стремительная отвага во все проникнуть, лаконическая сжатость выводов, неослабное внимание ко многим движениям современной мысли и ( кто упрекнет его за это?) жажда приобрести себе имя доброе – вот что произвело то обилие работ, которое так изумляет нас. Но вследствие научных обстоятельств времени, вследствие жизненной обстановки его, вследствие разнородной массы работ и спешного характера деятельности, во многих сочинениях его, при необыкновенной ширине и раскидистости их поля, не видишь строго обдуманного плана, не встречаешь полного решения задачи, сообразно современным требованиям науки; так что почти все сочинения его представляют собою по преимуществу материалы, счастливо собранные и удачно сгруппированные. И в этом отношении, значение его чрезвычайно велико: во многих областях духовной науки, без книг его, нельзя и шагу ступить. Труды его, как пособия для дальнейшего делания, составляют обильный, драгоценный и незаменимый вклад в сокровищницу духовной литературы.

Таким же по преимуществу сборником полезных материалов являются и «Черниговские Епархиальные Известия», которые он создал, в которых он принимал непрерывное, самое широкое участие, в течение пяти лет и своими трудами доставил им одно из первых мест в ряду подобных изданий. Ими, впрочем, не столько дорожила масса публики, сколько ученый труженик, да и тот, взглянув на содержание иного номера, думал про себя: «а! хорошо: вот будет случай, – обращусь за справкой».

Несколько трудов Преосвящ. Филарета еще продолжаются, а иные только что начаты в «Черниг. Епарх. Известиях». Как бы хотелось поскорее знать, что уж окончено в рукописи и будут ли изданы отдельно труды его, разбросанные в «Известиях»?⁹ Желалось бы, чтобы были изданы не только важнейшие его сочинения (каковы: «Описания Черниговской Епархии» вполне, «Заметки о Священном Писании», «Объяснение на Евангелиста Иоанна» и другие); но чтобы не забыты были и его библиографические статьи, журнальные отметки и отголоски и на такие явления, которые не потеряли и доселе своего значения; соединенные по роду содержания, статьи его явились бы связным очерком некоторых явлений минувшего и остались бы памятником многосторонней зоркости и чуткости Преосвящ. Владыки к разным движениям нашего времени). Если в светской литературе дорожат всякой мелкой рецензией даровитого критика, до того даже, что перепечатывают ее в собрании сочинений его; то, уже по одному закону справедливости, подобная доля должна постигнуть и критические заметки такого автора, как Преосвящ. Филарет. Но нами руководит здесь не авторитет его имени, а сущность самих статей его: оценить достоинства книги, указать ее слабые стороны, произнести меткое заключение и выразиться языком живым, сжатым и бойким – во всем этом Преосвящ. Филарет являлся истинным мастером. Всякий, кто хочет получить о разобранных им книгах яркое и точное понятие, необходимо должен прочесть его отзывы. Жаль, что мало оказалось книг, удостоившихся его разбора. В библиографии его же встречаем длинный ряд статей по поводу «Обзоров русской духовной литературы». Понятно, что все эти статьи вовсе не разбор книг, принадлежащих ему же самому, а ряд дополнений и перемен, иногда чрезвычайно значительных. Дополнения, относящиеся к 1-й части «Обзора», составляют более 170 страниц, дополнения ко 2-й части – более 100 стр. Крайне сожалеем, что смерть помешала Владыке издать обе части «Обзора» новым, исправленным и значительно-дополненным изданием. Кто возьмется за подобный труд после него? Хоть бы нашелся скромный труженик, который решился бы вставить и слить материалы, уже приготовленные Владыкою.¹⁰ Много труда и времени посвятил он подробнейшему описанию епархии своей. Здесь, не ограничиваясь личным трудом, он искал содействия других: еще в марте 1863 года разосланы были чрез благочинных во все церкви Черниговской епархии экземпляры программы для описания села или местечка, с тем, что если кто из священников приготовит описание по программе, тот доставлял бы оное немедленно к Преосвященному. Таким образом, Владыка, трудясь сам неутомимо, учил и других трудиться по его указаниям. Вероятно, голос его не в пустыне раздался: в последние года редкий номер «Чернигов. Епарх. Известий» обходился без статей о разных местностях обширной епархии. Были статьи о ней и в других изданиях, как видно из нашего списка. Желательно, чтобы издано было хоть то, что осталось.

Наконец, нечего, разумеется, и говорить о том, что литературные труды его и вся его деятельность всегда были проникнуты у него ревностию о чистоте православия. Достаточно вспомнить, как он оберегал школы от незванных педагогов! Как зорко следил за книгами, изданными для народа!¹¹ Как энергически возрастает он в своей догматике против дерзающих колебать святость веры!.. Люди близко знавшие его передадут, конечно, много трогательных фактов тому, как радовался Владыка всякому проявлению добра и уважения к тем началам, под влиянием которых сложилась жизнь наша.¹²

Таким является нам Преосвящ. Филарет в своих трудах по распространению народного образования и в литературной деятельности. Вот почему наши журналы, наше Общество Истории и Древностей, наша Академия Наук и все любители духовной литературы (не говорим уж о заведениях и лицах духовных) признавали в нем ученого деятеля, давно уже снискавшего себе заслуженную и почетную известность. Вот почему Св. Синод почтил его степенью Доктора Богословия. Вот почему Государь Император, в рескрипте своем Преосвященному, выразил, что ученые труды его составляют украшение духовной отечественной письменности. И вот почему мы ныне искренно оплакиваем кончину Высокопреосвященного Владыки!.. Да! действительно, потеря его, чем далее, тем сильнее будет чувствуема многими!..

Еще так недавно слышали мы много добрых вестей, от приезжавших из Чернигова, об отеческой доброте и внимательности почившего Святителя; еще так недавно ученые специалисты, посещавшие его в Чернигове, отзывались нам с истинным уважением и изумлением о многосторонних и глубоких сведениях Преосвященного…И вот, вдруг прервалась эта жизнь, такая деятельная, такая многоплодная, так много еще обещавшая доброго Церкви и просвещению России… Но – слава Богу за все! Пастырь скончался, исполнив многа и блага; пастырь скончался среди самого подвига пасторского, обозревая крайний предел своей обширной епархии; пастырь скончался, помянув благоговейно, пред концом своей жизни, всех русских святых¹³ и исповедав православную веру вслух всея церкви Российской¹⁴ и в книге своей оставив нам как бы предсмертный завет–во что веровать, как веровать и как отражать нападения на веру…

Верный до конца, прости и помолися о нас, Владыко Святый!

***

Напечатанные доселе некрологи Преосв. Филарета, выражая единодушное соболезнование о кончине его, говорят большею частью о его значении в иерархическом и литературном отношении¹⁵; а об его последних днях жизни, о его посмертном шествии от края до края епархии, что всего интереснее и новее было бы для чтущих его память, мы почти нигде ничего не нашли. Только отрывки из частных писем, напечатанные нами в Полт. Епарх. Ведомостях, сообщили нечто о печальных обстоятельствах его кончины. «Черн. Епарх. Известия» что-то запоздали. Вот почему, в дополнение к некрологу Преосв. Филарета, помещенному в 16 № «Полтавских Епарх. Ведомостей», сообщаем отрывки из писем и рассказов очевидцев и участников грустного события. В этих отрывках, между прочим, почивший святитель дает нам не один поучительный урок из-за могилы.

7 августа Преосвященный Владыка освящал, в последний раз, храм в селении Фастовцы (Борзенского уезда). Во время литургии и особенно при освящении св. даров, он сильно плакал; но никто, конечно, не понимал причины этих слез. После освящения и обеда, один из основателей церкви испрашивал у Владыки благословения – приобрести новый колокол, побольше старого. Владыка поцеловал и его и священника в голову и сказал: «Колокол и настоящий собирает верных на молитву; так вместо нового колокола лучше будет жертва Богу, если перенесется ваш старый храм на кладбище. Нам, старик, с тобой не долго жить,– так вот и для нас и для других будет полезнее, как будет церковь на кладбище». Оттуда Владыка поехал в деревню Качановку (того же уезда), где и переночевал в доме помещика. Никогда не ужинавши, он здесь с аппетитом покушал. На другой день, в 8 часов утра, выехал в деревню Рубанку (Конотопского уезда), где был до часу. Позавтракав здесь, отправился в Конотоп, куда и приехал того же 8 числа, в шесть часов вечера. Посетив, прежде всего, Успенскую церковь, он уже там почувствовал в себе такую слабость, что сказал: «отдохну я у вас» и сел на поданном ему стуле. Ему подносили церковные книги для рассмотрения, но он взглянул на них наскоро. Затем, посетив соборную церковь, оставался в ней так же недолго. Люди, которые успели подойти к нему за благословением, заметили, что руки его холодны как лед; веселости и кроткой улыбки, с какой обыкновенно встречал архипастырь свою паству, на этот раз у него ни малейшей не было. Из соборной церкви он спешно отправился на квартиру, в дом градского протоиерея и благочинного, о. Стефана Ивашутича. Вскоре после приезда попросил чаю и покоя. Но еще не пивши чаю, он слег, крайне ослабевший: болезнь уже начала развиваться. Немедленно послали за доктором; приняты были все необходимые меры; но болезнь не уступала, свирепела. Ни припарки, ни растиранья, ни лекарства, ни все усилия доктора, ничто не могло пособить. Доктор удивлялся терпению Владыки, как он кротко переносил болезнь; все только головой качает, да изредка скажет: «Доктор, помогите мне, помогите: худо мне, худо!» Но вообще во все время говорил очень мало и тихо, особенно ничего никому не сказал, а все крестился и молился. Если хотелось ему пить, он только рукой сделает знак, укажет на лед, набитый кусочками. В 12 часу ночи послали еще за другим доктором, но уже, кажется, сам Владыка сознавал свое безнадежное положение. В 1 часу он сам подозвал бывшего при нем настоятеля Крупицкого монастыря, архимандрита Августина и сказал ему: «исповедай меня». Отец протоиерей Ивашутич спросил доктора о положении Владыки, тот сказал: худо! Долго собирался с духом о. протоиерей, чтобы предложить Владыке соборование маслом, потом решился и сказал. Владыко отвечал: «делайте что нужно; скорей, скорей, скорей! Мне худо … А вы, доктор, продолжал он, будьте тут». И все крестится, все молится. А по временам жал руку доктора, за плечо брал, просил воды у него, – и тот неотлучно стоял при нем и давал ему глотать лед. В два часа ночи начали соборование его маслом; но уже за чтением седьмого Евангелия, начались предсмертные страдания; в пятом часу утра прочитали отходную, а в пять часов Владыка испустил последнее дыхание. 12 раз прозвучал колокол в церкви успенской и соборной. На другой день, в среду 10 числа, тело его вынесли в собор. В субботу, 13 числа, приехал из Чернигова чиновник с предписанием архимандриту Августину и исправнику – проводить тело Преосвященного с должными почестями, пением и духовенством, по всей дороге до Чернигова, переменяя духовенство. В субботу был закрыт гроб Владыки: только на пятый день после кончины замечено было небольшое разложение, а до того народ беспрерывно, то и дело что прощался с ним. 14-го, в воскресенье, отслужена была в соборе литургия; на панихиду собралось духовенство из уезда; после панихиды и прощального надгробного слова, сказанного о. протоиереем Ивашутичем, гроб Владыки вынесли из церкви. Небольшой гробик его (известно, что Владыка был очень малого роста) был обит белым глазетом и золотым позументом, с кистями. Опустили его в другой приготовленный большой гроб, обитый железом и забили гвоздями. Сверху гроб был покрыт чёрным сукном, обшитым белым позументом. Четыре диакона стали по бокам гроба, на дорогах, два со свечами, два с рипидами; тихо тронулась печальная колесница, а священники запели: «Помощник и покровитель бысть мне во спасение» и другие песни великого канона. Дорога была полита водой, устлана лепехой; по бокам поставлены сосновые деревца, от собора и до самой кладбищенской церкви. А вокруг – необозримая толпа народа! В это время в Конотопе была успенская ярмарка; из опасения холеры, она была выведена за город; но народ бросил ярмарку и бежал к последнему провожанию доброго архиерея. За две и за три версты провожали люди за город тело Преосвященного и один за другим говорили ему: «Прости, Владыко! Прости, прости!» На четвертый день пути, в среду, 17 числа, привезли тело под Чернигов, в селение Горбов, где тело ночевало во храме. В четверг, в 10 часов, на реке Десне тело Преосвященного было встречено викарием Киевской митрополии, епископом Порфирием, губернатором и, может быть сотней духовенства. У всех в руках зеленые свечи; на всех – траур. Почести были оказаны, как только можно было лучше. Когда тело Владыки свезли с моста под Черниговом, его встретили воспитанники гимназии, семинарии, девичьего духовного училища, сиротского дома и др. учебн. Заведений. И, Боже! Как плакали дети! Гроб был ввезен в город людьми усердными к усопшему. Не говорим уж о церемонии поезда, о торжественном порядке, особенно вокруг гроба. В соборе, куда было привезено тело, сейчас же отпели панихиду. На другой день, в пятницу, 19 числа, после литургии, отпевания и слова, в том же торжественном порядке шествие двинулось на место погребения, в Ильинский монастырь, где, наконец, тело Преосвящ. Архиепископа Филарета и опущено в могилу, в соборной церкви. Там до сего времени покоился прах только двух епископов – Преосвященных Ираклия и Виктора…..

Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего.

26 Сентября, 1866 г.

Полтава