§ 174. II. Златоустый – толкователь Свящ. Писания. Верность главному характеру. Любовь к слову Божию. Свойства толкований Ветхого Завета.

II. Мы уже видели, что почти во все продолжение общественного служения своего св. Иоанн занимался объяснением Свящ. Писания. Он и здесь остается верен главному характеру своему – любим ко спасению ближних. Каждая из толковательных бесед его обыкновенно состоит из двух частей: в одной занимается он собственно объяснением текстов слова Божия, – в другой нравственным состоянием своих слушателей, предлагает нравственные наставления. Глубоко проникнута была душа великого учителя сознанием высокого достоинства и необходимости для нас слова Божия, он вызывал на помощь все свое красноречие, чтобы убедить всех и каждого читать или слушать слово Божие, изучать его в храме, изучать в доме, изучать во всякое время, на всяком месте¹¹⁸⁵. «Убеждаю к тому и не перестану убеждать, чтобы не здесь только внимали тому, чтò говорится, но и тогда, как будете в доме, занимались бы внимательно чтением Божественного Писания.... Не говори мне никто холодных, достойных осуждения, слов: я занят судебными делами, я несу городские повинности, я художник, имею жену, кормлю детей, – не мое дело читать Писание, а тех, которые от всего отреклись.... Чтó ты говоришь? Не твое дело читать Писание от того, что ты развлечен бесчисленными заботами? Напротив, оно твое более, чем тех; они не имеют столько нужды в помощи, сколько вы, которые живете среди стольких сует... Тебе, поскольку ты непрестанно стоишь под ударами, так часто получаешь раны, потому самому более нужны врачевства. Великое ограждение против греха чтение Писаний, великая беда, глубокая бездна – незнание Писания, – великая погибель – не знать ничего из слова Божия; это-то породило ереси; это-то ввело жизнь развратную; это-то поставило все вверх-дном¹¹⁸⁶. Как благовонные ароматы, – чем более трутся пальцами, тем более издают благовония: таково же действие и Писания; чем более стараешься входить в него, тем более находишь в нем сокровищ»¹¹⁸⁷. Вспомним еще, чтò говорил Златоустый, приступая к объяснению посланий ап. Павла и других книг¹¹⁸⁸. Вспомним, как восхищался он чтением Писания на готфском языке¹¹⁸⁹.

Отселе легко понять, что тот, кто так любил слово Божие, не мог, занимаясь объяснением, объяснять его бегло, без особенного внимания; Златоустый употреблял для дела толкователя и все дарования свои, столько редкие, и все сведения, столько обширные, хотя для других предлагал из своих сокровищ не более того, что вместить могли слушатели его. Потому-то и в толкованиях его на Ветхий Завет так много превосходного, – а толкования его на Ветхий Завет навсегда останутся лучшим руководством для толкователей слова Божия. Самое первое и общее достоинство всех толковании его на Свящ. Писание неподражаемая ясность изложения богодухновенных мыслей, которою так отличаются и все сочинения его.

1. Что касается до толкований его на Ветхий Завет: то а) главное высокое свойство их есть строгое внимание к буквальному значению Свящ. Писания и к связи мыслей. Он называл делом неразумия грубо-чувственный буквализм: но считал опасным для самой веры и усиленный аллегоризм, как дело произвола¹¹⁹⁰. Относительно связи мыслей писал он: «Не надобно просто схватывать слова Писания и вырывать их из связи и сродства содержания; не надобно брать голые слова, лишая их помощи со стороны предыдущего и последующего, чтобы потом просто насмехаться и делать увертки. Ибо, если в судах, где рассуждаем о делах мирских, мы выставляем все служащее к оправданию, – и место и время, и причины и лица и весьма многое другое: не нелепо ли тогда, как предлежит нам подвиг за жизнь вечную, приводить слова Писания просто, как случилось» и пр.¹¹⁹¹.

б) При объяснении св. текста Ветхого Завета св. Иоанн по местам обращался к еврейскому подлиннику, и даже прямо считал это нужным: напр. в объяснении Быт. 1:8, он говорит, что так как Ветхий Завет писан на евр. языке, то при объяснении его надобно обращаться к евр. языку... «таким образом в точности знающие еврейский язык говорят, что наименование неба выражается у евреев во множественном числе; с теми согласны и знающие сирский язык. Потому-то блаженный Давид сказал: небеса небес, не потому что много небес, – тому не учит нас блаженный Моисей, но потому, что на еврейском языке один предмет выражается множественным числом»¹¹⁹². Впрочем звание еврейского слово-выражения св. Иоанн приобретал только из толкований греческих; и хотя по месту рождения мог знать сирский язык, сродный с еврейским¹¹⁹³, но занятый греческою ученостью он не мог так хорошо понимать дух еврейского и сирского языков, как понимал прп. Ефрем, и потому держался преимущественно Греч. перевода; потому его толкования выражений ветхозаветных уступают первенство объяснениям прп. Ефрема.

в) Впрочем недостаток знакомства с духом еврейского образа выражения, св. Златоустый дополнял превосходным своим разумением того, чтò могло быть сказано только языком человеческим и приспособительно к понятиям людей Ветхого Завета: на это обращал он самое строгое внимание¹¹⁹⁴. А перевод 70 старался он, сколько позволял беседовательный вид толкования, сличать с другими переводами¹¹⁹⁵, или же сверх того, что обращал внимание на связь мыслей, объяснял буквальное значение параллельными местами¹¹⁹⁶.

г) Св. Златоуст учил, что в Ветхом Завете «иное надобно принимать так, как сказано, а иное не так, как положено там, – как напр. слова: волки и агнцы будут пастись вместе; другое же двояко надобно понимать, удерживать чувственное и принимать мыслимое, как напр. возношение сына Авраамова; в агнце египетском представляем образ страдания»¹¹⁹⁷. Не смотря на то, что предлагал он толкование в беседах, где могли быть уместны благочестивые гадания о Ветхом Завете, (относительно к Новому), он остерегался того, чтобы не сказать более, нежели чтò показывает простое значение текста: но напр. о самом пророчественном псалме 44 замечал, что в нем говорится о Христе не многое, и что надобно иметь в виду различие Пророка от евангелиста¹¹⁹⁸. В другом случае, говоря о темноте пророчеств, он причиною сей темноты поставляет то, что с иудеями нельзя было говорить о Христе слишком ясно. В сем отношении т.е. в ограничении пределов таинственному смыслу, св. Златоуст действовал также осмотрительно и благоразумно, как и наставник его Диодор.

д) Впрочем, толкований на Ветхий Завет, по сравнению с толкованиями на Новый Завет, Златоуст писал немного, чтò опять показывает в нем умную осмотрительность. Кроме бесед и слов на кв. Бытия¹¹⁹⁹, кроме бес. на 8 глав Исаии¹²⁰⁰ и на 36 псалмов¹²⁰¹, немногих бес. на историю Самуила и Саула¹²⁰² и двух бесед о темноте пророчеств¹²⁰³, которым определено и время, ныне известны с именем Златоустого толкования на прор. Даниила и на кн. Иова. Подлинность первого несправедливо подвергали сомнению, тогда как и слог сочинения, и древность списков ручаются за подлинность. Оно издано в отрывочном виде, от того, что взято из свода (Catena) толкований: но оно имеет и свое предисловие¹²⁰⁴ и было писано в обширном виде¹²⁰⁵. Некоторые беседы Златоуста на кн. Иова переведены были на армянский язык еще в 5 веке¹²⁰⁶. Толкование его на прор. Захарию известно было прп. Ефрему¹²⁰⁷, но ныне неизвестно оно; довольно обширные выписки из его толкования на прор. Иеремию уцелели¹²⁰⁸.