Глава двенадцатая

2Кор.12:1. Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним.

Переходя к другому роду похвалы, который делал славным его самого, именно к откровениям, говорит: «не полезно мне», потому что может довести меня до гордости. Что же? Если бы ты и не высказал, разве и без того уже ты не знал этого? Но мы по-разному гордимся, когда знаем что-либо сами про себя, и когда передаем это другим. Однако же он говорит это не потому, что ему самому предстояла опасность впасть в подобное состояние, а чтобы научить нас молчать о делах такого рода. И в другом смысле «не полезно», потому что может заставить кого-либо считать меня лучше, чем видит, как он и высказывает эту мысль ниже. Лжеапостолы, хотя не имели ничего, однако рассказывали; он же, имея много видений и откровений Господних, упоминает только об одном, да и то против воли. Узнай же, что откровение заключает в себе нечто более, чем видение: последнее дает только видеть, а откровение являет нечто высшее видимого.

2Кор.12:2. Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет

Он упомянул не обо всех откровениях (это было бы трудно, потому что их было много) и не обо всех умолчал. Но и об одном единственном он говорит неохотно, чтобы показать, что и о нем упоминает против воли. Присовокупляет же: «во Христе», чтобы лжеапостолы не сказали, будто он восхищен был от демонов, как Симон. Не без основания указал он на время; он сделал это для того, чтобы ты узнал, что не без нужды рассказал это теперь, после четырнадцатилетнего молчания. И если за четырнадцать лет пред этим удостоился такого откровения, то как велик он был теперь, после стольких опасностей ради Христа?

в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает, восхищен был до третьего неба.

Заметь его умеренность: он признается, что не знает, был ли в теле, или вне тела, когда был восхищен. «Третье» же «небо» должно понимать следующим образом. Писание называет небом воздух, как например, в выражениях: птицы небесные, роса небесная. Это первое небо. Оно называет, далее, небом также и твердь. «Назвал», говорит, «Бог твердь небом» (Быт.1:8). Это второе небо. Называет небом и то, что создано вместе с землею. Вот третье небо.

2Кор.12:3. И знаю о таком человеке (только не знаю – в теле, или вне тела: Бог знает),

2Кор.12:4. что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать.

С третьего неба, говорит, снова восхищен был – в рай: восхищен был для того, чтобы и в этом отношении не быть ниже прочих апостолов, живших вместе со Христом. Употребляет выражение: «в рай», потому что имя этого места было общеизвестно, и Сам Господь обещал его разбойнику. Он слышал «неизреченные слова», которые мудрствующим по человечески и не имеющим ничего духовного «нельзя пересказать». Отсюда ясно, что так называемое «Откровение Павла» есть сочинение подложное. Ибо как же иначе, если упомянутые слова были неизреченными? Итак, по смыслу буквальному, третье небо и рай – места различные; в смысле же переносном эти слова, может быть, имеют одно значение, а может быть и не одно. Хотя по поводу переносного смысла можно сказать многое, но мы выскажем только немного, – то, что более удобно для понимания. Первое небо есть граница и предел нравственности (της ηθικής), когда кто-либо правильно образовал свои нравы. Затем, философия (ή φυσικ, naturalis philosophia) составляет второе небо, когда кто-либо, насколько возможно, приобретет познание о природе вещей. Наконец, третье небо есть знание богословское (θεολογικ), когда кто-либо, насколько доступно, приобретет через созерцание способность к восприятию Божественного и превышающего человеческое разумение. Итак, во всяком случае, Павел был восхищен в места, близкие к Троице, то есть превыше всего сущего, и будучи при этом не в теле, потому что ум его все еще был косен. Ибо по отношению к вещам Божественным является косным всякий ум в то время, когда человек бывает восхищен и объят от Бога, так что через Него возбуждается и действует. А так как и в областях есть степени, то он проникает еще в рай, проникнув в сокровеннейшие тайны Божества. Поскольку же они недоступны для познания и неизреченны, то их никогда не поймет никто, если только не станет выше человеческой немощи.

2Кор.12:5. Таким человеком могу хвалиться,

Заметь его смирение: он рассказывает это как бы о ком-то другом, ибо говорит: «таким человеком могу хвалиться». Но если другой был восхищен, то почему ты хвалишься? Итак, очевидно, что он говорит это о себе.

собою же не похвалюсь.

Говорит это или для того, чтобы показать, что без необходимости не стал бы рассказывать, или же для того, как можно полагать, чтобы сделать речь прикровенной.

разве только немощами моими.

То есть бедствиями, гонениями.

2Кор.12:6. Впрочем, если захочу хвалиться, не буду неразумен, потому что скажу истину,

Каким образом, сказавши выше, что хвалиться есть безумие, теперь говорит: «если захочу хвалиться, не буду неразумен»? Он сказал здесь: «не буду неразумен» не по отношению к похвале, а по отношению к тому, что он не лжет, ибо прибавляет: «потому что скажу истину». Итак, смысл таков: я не безумен, потому что говорю истину.

но я удерживаюсь, чтобы кто не подумал о мне более, нежели сколько во мне видит или слышит от меня.

Чтобы люди не обоготворили его, – вот истинная причина, по которой он всегда умалчивает о себе, когда же принужден бывает сказать что-либо, то говорит прикровенно для того, чтобы не почли его высшим. Ибо не выразился так, чтобы кто не сказал обо мне, но чтобы кто-нибудь не почел меня большим, чем я достоин. Если ради его чудес хотели принести ему в жертву волов (Деян.14:13), то чего не сделали бы, если бы он обнаружил свои откровения.

2Кор.12:7. И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился.

Под ангелом сатаны и жалом (σκόλοψ – кол, стрела) некоторые разумеют головную боль, причиняемую диаволом. Но это неверно, ибо тело Павла не было предано диаволу, напротив, сам Павел скорее повелевал диаволу и назначал ему границы, когда предал ему блудника «во измождение плоти» (1Кор.5:5), и он не преступил положенных ему границ. Что такое сатана? Противник, по значению еврейского слова. Итак, ангелы сатаны суть все противники – Александр кузнец, Именей, Филет и все, угнетавшие Павла и причинявшие ему зло, как совершавшие дело сатаны. Посему смысл его слов таков: Бог не допустил моей проповеди преуспевать без опасностей и трудов, чтобы я не возгордился тем, что удостоился многих откровений. Почему же он говорит, что ему дан был ангел сатаны, а не ангелы? Потому, вероятно, что во всяком месте находился один противящийся и возмущавший народ, а остальные следовали за ним, как за предводителем. Или же, что еще вероятнее, самую вещь или противление проповеди и несение опасностей он назвал ангелом сатаны. Кем же он дан был? Бог попустил ему, говорит он, ибо такой смысл имеет слово «дан», не для того, чтобы он однажды причинил мне пакость, а причинял бы постоянно. Что же касается слов «чтобы я не превозносился», то некоторые понимают их так: чтобы меня не прославили люди. Но хотя Павел и сказал в другом месте нечто подобное, здесь он говорит другое, а именно: чтобы я не возгордился; ибо и он был человек.

2Кор.12:8. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня.

2Кор.12:9. Но Господь сказал мне: «Довольно для тебя благодати Моей»,

«Трижды молил» – вместо «много раз молил». Также служит признаком смирения его признание, что не выносил козней диавола и страданий и просил помощи. И сказал мне, говорит он, довольно тебе того, что Я дал тебе благодать воскрешать мертвых и совершать все чудеса. Не проси же, чтобы твоя проповедь преуспевала без опасностей, ибо это излишество; а то, что тебе довлеет, ты получил.

ибо сила Моя совершается в немощи.

То есть ты страдаешь, Павел, для того, чтобы не показалось, что многие поставляют препятствия для проповеди вследствие Моего бессилия; дерзай; ибо сила Моя обнаруживается полнее, когда вы, гонимые, побеждаете гонителей. Заметь, сам он сказал, что для того предан искушениям, чтобы он не превозносился; Бог же указывает другую причину этого, ту именно, что сила Его тогда только обнаружится вполне, когда апостолы будут находиться в немощи, то есть среди гонений и опасностей.

И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова.

Поскольку, говорит, я услышал, что сила Божия совершается в немощи, то я отныне буду хвалиться немощами моими, ибо, чем многочисленнее будут они, тем более обильную силу Божию низведут на меня. Итак, не думайте, что я со скорбью говорю о жале, но скорее радуюсь и хвалюсь, так как через умножение бедствий привлекаю на себя большую силу Божию.

2Кор.12:10. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа,

Я желал, говорит, как человек, избавиться от бедствий, но после того, как услышал то, что услышал, хвалюсь и благодушествую, то есть радуюсь, нахожу удовольствие в немощах. Потом же, чтобы ты не подумал, что он разумеет горячку и другие болезни, он объясняет тебе эти немощи, говоря, что они заключаются «в обидах» и т.д. Это, с одной стороны, посрамляет хвалящихся бедствиями, лжеапостолов, как противников Божиих, с другой же – убеждает учеников, чтобы они не стыдились своего учителя, но скорее гордились бы им, поскольку опасности существуют по воле Божией и ради славы Христа.

ибо, когда я немощен, тогда силен.

Что удивляешься, что в немощах обнаруживается сила Божия? Ибо и я среди их становлюсь сильнее, имея в себе обильнейшую благодать, как, например, в тех случаях, когда, будучи в заключении, обратил темничного стража (Деян.16:31), когда, потерпев кораблекрушение, привел в страх островитян-варваров (Деян.28:4–6), когда, стоя перед судьей в оковах, победил и его, и обвинителей (Деян.26:31). Таким образом, тогда он являлся сильным, мужественным и славным, когда немоществовал, то есть был в опасности.

2Кор.12:11. Я дошел до неразумия, хвалясь; вы меня к сему принудили.

Опять оправдывается в том, что хвалится. И выше он сказал: «примите меня, хотя как неразумного» и «как бы в неразумии», а теперь называет себя неразумным уже без частицы «как»; ибо, сделав то, чего желал, он смело подвергает себя такому уничижению, достаточно научая нас не хвалиться без нужды, поскольку Павел и при существовании этой нужды называет себя неразумным. «Вы меня принудили», то есть я сказал это, побуждаемый заботой о вашем спасении, видя, что лжеапостолы, которых вы слушаетесь, своим хвастовством развращают вас. Посему я решился ради вас сказать вам нечто о себе.

Вам бы надлежало хвалить меня,

Должно было, говорит, скорее вам перечислять мои подвиги и прославлять их; но поскольку вы этого не сделали, и внимали лжеапостолам, и испортились, то я сказал это для вашего спасения.

ибо у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов, хотя я и ничто,

Выше он сказал нерешительно: «я думаю, что у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов» (11:5), теперь же говорит с большею силой: «ни в чем нет недостатка», то есть не должен считаться ниже апостолов – Петра и других. Но и здесь он опять не отступил от своего обыкновения и прибавил: «хотя я и ничто». Заметь же его благоразумие. Он не сравнивает себя с лжеапостолами, не удостаивает их даже упоминания, как несравненно высший их, но утверждает, что он равен апостолам. Вместе с тем он намекает, что коринфяне оскорбляют апостолов, когда равного им поставляют ниже лжеапостолов.

2Кор.12:12. признаки Апостола оказались перед вами

Хотя «я и ничто», говорит, но ты не обращай на это внимания, а заметь, что я ничего не опустил из того, что свойственно апостолам; ибо вы служите свидетелями, что я все исполнил.

всяким терпением,

Первое свойство апостола есть терпение и мужественное перенесение всего. Но заметь его смирение. Сколько опасностей, подвигов внешних и внутренних заключил он в одном слове – терпение. Ибо то, что было его делом, то есть терпение, выразил одним словом; что же касается знамений, которые принадлежали не ему, а благодати Божией, – многими словами. Послушай.

знамениями, чудесами и силами.

Какое различие между знамением и чудом, сказано в другом месте. Но чтобы кто-нибудь не подумал, что это сказано только об одних благотворных действиях, он прибавляет: «и силами». Ибо «сила» ясно указывает и на нечто карающее. Заметь и здесь, сколько мертвых, прокаженных, слепых, бесноватых, всех получивших от него благодеяния, так же как и наказанных им, каков Елима, он обнимает так кратко.

2Кор.12:13. Ибо чего у вас недостает перед прочими церквами?

Чтобы кто-нибудь не сказал: правда, ты велик, но все же не сделал того, что сделали апостолы в других церквах, посему говорит: чего у вас недостает? разве вы получили меньший дар сравнительно с прочими церквами?

Разве только того, что сам я не был вам в тягость? Простите мне такую вину.

Порицает их с великой строгостью, говоря: если вы ставите мне в вину то, что я не отягощал вас, но проповедовал вам Евангелие, не вводя вас в издержки, то прошу снисхождения; простите мне эту вину. Вместе с тем слова эти содержат и похвалу им, поскольку они считали за обиду то, что он не удостоил ничего взять от них.

2Кор.12:14. Вот, в третий раз я готов идти к вам, и не буду отягощать вас, ибо я ищу не вашего, а вас.

Чтобы не показалось, что он постоянно выставляет свое бескорыстие, как бы намереваясь что-нибудь принять после, посему говорит: не потому я не иду к вам, что ничего не беру, я уже был у вас во второй раз, готовлюсь уже отправиться в третий раз и не отягощу вас. Для чего? не потому, что вы страшитесь, и не потому, что вы слабы, а потому, что «ищу не вашего, а вас», то есть вашего спасения и душ, а не имущества.

Не дети должны собирать имение для родителей, но родители для детей.

Поскольку они, вероятно, сказали бы: нельзя иметь и нас, и наше, потому ты и не расположен к нам, – то он приводит основание, что родители должны давать детям, употребляя слова «родители» и «дети» вместо «учителя» и «ученики», и показывая таким образом, что он строго выполняет свою обязанность и свое дело.

2Кор.12:15. Я охотно буду издерживать свое и истощать себя за души ваши,

Я, говорит, не только ничего не возьму от вас, но скорее дам вам, ибо таков смысл слова «издерживать». И что я говорю: «издерживать» деньги? сам я «буду истощать себя», то есть если для спасения душ ваших мне нужно будет лишиться тела, то я не пощажу его.

несмотря на то, что, чрезвычайно любя вас, я менее любим вами.

В этих словах выражается, как осуждение, так и любовь. Я делаю это, говорит он, ради любимых мной, но не любящих меня взаимно. Смотри, сколько степеней имеет это самоотвержение: он не взял должного ему, вторая – будучи нуждающимся, третья – проповедуя им, четвертая – отдает, пятая – не просто, но щедро, ибо от недостатка, шестая – себя самого, седьмая – за любящих несильно, восьмая – за сильно любимых.

2Кор.12:16. Положим, что сам я не обременял вас, но, будучи хитр, лукавством брал с вас.

2Кор.12:17. Но пользовался ли я чем от вас через кого-нибудь из тех, кого посылал к вам?

Смысл этих слов следующий: сам не «обременял вас», но кто-нибудь может заподозрить, что я, ничего не принимая сам, научил, как человек хитрый, посланных от меня, чтобы они от своего лица попросили у вас чего-либо, чтобы при помощи этой хитрости, взимая, казаться не взимающим. Справедливо ли это – смотрите и разумейте. Называет же дело это «лукавством» с целью упрекнуть и пристыдить их, и показать, что они могли давать против воли и как будто вследствие обмана, – ибо в том и состоит лукавство, чтобы взять у кого-либо против воли. Для них величайший позор, если они считают себя жертвой лукавства потому, что питают учителя.

2Кор.12:18. Я упросил Тита и послал с ним одного из братьев: Тит воспользовался ли чем от вас?

И в этих словах заключается некоторый упрек. Он не говорит: я послал, но: умолил, показывая, что, если Тит и взял что-либо, то взял по праву, потому что пришел по просьбе, но он все-таки остался чистым. Вместе с ним он послал и другого некоторого брата.

Не в одном ли духе мы действовали?

То есть не тем же ли даром духовным. Он называет даром бескорыстие среди стеснительных обстоятельств и, хотя оно было его делом, приписывает его Богу.

Не одним ли путем ходили?

И они (посланные мной) ни в чем не отступили от моего пути, но показали ту же строгость к себе. Заметь же, как Павел не только самого себя утвердил в этой строгости, но и своих сотрудников, научив их не пятнать себя даже справедливым взиманием.

2Кор.12:19. Не думаете ли еще, что мы только оправдываемся перед вами? Мы говорим пред Богом, во Христе,

Он боялся, чтобы не навлечь на себя упрека в угодничестве, и потому говорит: мы говорим это не для того, чтобы снискать ваше расположение, и не для того, чтобы оправдать себя, но пред лицем Бога, «во Христе», то есть ради Христа. Итак, мы говорим то, что было на самом деле, и что известно Богу, а не для того, чтобы снискать ваше расположение. То же самое он сказал и в самом начале.

и все это, возлюбленные, к вашему назиданию.

Не сказал: я делал все это и не принимал от вас потому, что вы слабы (ибо это было бы слишком жестко), но «к вашему назиданию», – чтобы вы, говорит, не соблазнялись обо мне, – для того я не принимал, для вашей же пользы.

2Кор.12:20. Ибо я опасаюсь, чтобы мне, по пришествии моем, не найти вас такими, какими не желаю, также чтобы и вам не найти меня таким, каким не желаете,

Видишь ли, какое отеческое попечение? Другие согрешили, а Павел устрашается, и не прямо высказывает свою мысль, но с сомнением. «Чтобы мне, по пришествии моем», говорит он, «не найти вас такими, какими не желаю», развращенными; и по необходимости – «чтобы и вам не найти меня таким, каким не желаете», то есть отмстителем и наказывающим.

чтобы не найти у вас раздоров, зависти, гнева, ссор, клевет, ябед, гордости, беспорядков,

Ему следовало поставить на первом месте «гордость», потому что они кичились над ним, но чтобы не показаться ищущим своего, он сначала говорит о том, что имеет общее значение; ибо от зависти и клеветы происходит все остальное, и в свою очередь всем остальным возжигается зависть. «Ябедами» называется, когда кто-либо заводит тяжбу с другим о чем-нибудь; «гордостью» называет высокомерные и надменные обычаи, или то, когда самомнение становится как бы природой кого-либо, ибо, кичась над ним, они почитали лжеапостолов.

2Кор.12:21. чтобы опять, когда приду, не уничижил меня у вас Бог мой,

То есть достаточно вышесказанного, и я боюсь, что, пришедши к вам, принужден буду поступить с вами строго. Уничижением, таким образом, он называет нужду сильно наказать кого-либо, хотя многие считают это за честь себе. И не сказал он: да не уничижусь, но «чтобы не уничижил меня Бог мой», показывая, что сделал бы это ради Бога. И если бы дело не касалось Бога и Его заповедей, то он сам по себе не показался бы таким строгим. Словами «Бог мой» он показывает пламенную любовь к Богу.

и чтобы не оплакивать мне многих, которые согрешили прежде и не покаялись в нечистоте, блудодеянии и непотребстве, какое делали.

Заметь мягкосердечие апостола: он оплакивает беззакония других. Не сказал: всех, но – «многих», и не просто – «которые согрешили», – но и «не покаялись», потому что пребывающие в язве достойны соболезнования. Он также не открывает их, давая им удобный путь к покаянию; ибо для того он и упомянул о покаянии, чтобы они к оному обратились и чтобы, когда придет, ему не пришлось их наказать и потому сокрушаться, то есть крайне печалиться. Заметь еще, что о покаянии он упомянул ради новатиан. Под грехом разумей всякую нечистоту, потому что всякий грех оскверняет. Или же в частности – мерзости плотского смешения, ибо в Коринфе был не один прелюбодей, но многие, и притом во многих видах сладострастия.