Выпуск 4

Письмо 552 553 554 555 556 557 558 559 560 561 562 563 564 565 566 567 568 569 570 571 572 573 574 575 576 577 578 579 580 581 582 583 584 585 586 587 588 589 590 591 592 593 594 595 596 597 598 599 600 601 602 603 604 605 606 607 608 609 610 611 612 613 614 615 616 617 618 619 620 621 622 623 624 625 626 627 628 629 630 631 632 633 634 635 636 637 638 639 640 641 642 643 644 645 646 647 648 649 650 651 652 653 654 655 656 657 658 659 660 661 662 663 664 665 666 667 668 669 670 671 672 673 674 675 676 677 678 679 680 681 682 683 684 685 686 687 688 689 690 691 692 693 694 695 696 697 698 699 700 701 702 703 704 705 706 707 708 709 710 711 712 713 714 715 716 717 718 719 720 721 722 723 724 725 726 727 728 729 730 731 732 733 734 735 736 737 738 739 740 741 742 743 744 745 746 747 748 749 750 751 752 753 754 755 756 757 758

К N.N.

Милость Божия буди с вами!

Крепко я провинился пред вами, и как вящшая есть вина моя, то и не прошу извинения, а только говорю: виноват. Вы отдыхали на даче. Очень желал, чтоб вы укрепились и освежились. Когда бы исполнилось мое желание?! Ваших компаньонок или приживалок (мало терпенья и безропотности, гордость, раздражительность, суетность, празднословие, злословие, невоздержание в словах и в пище, паче всего леность к молитве), конечно, нельзя похвалить, но то хорошо, что они замечаются, и не только замечаются, но и выставляются на показ, – чего сии сударыни терпеть не могут. Вы всякий вечер доносите на них Господу, когда пересмотрев все прорвавшееся в продолжении дня скажете: «Господи! Ты все видишь! Прости, и дай мне уменье не поскользаться в сем».

Если будете так делать, то они одна за другой забудут и двери ваши. Только одну из них сейчас же уколотите, сожгите, и прах по ветру развейте. Это леность к молитве. Разозлитесь на нее и сейчас же уничтожьте, чтоб дух ее не пах.

Если она прорывается, но бывает всякий раз прогоняема, то это ничего, и говорить про это нет нужды. А если поблажка ей делается, то тут хозяюшка кругом виновата, что не жалеет добра своего. От частых поблажек молитва совсем ослабеет и молитвенное правило обратится в безжизненную форму, и духовная жизнь замрет. Но я думаю, что вы тут немножко лишнее на себя наговариваете.

Вам Бог дал доброхотное сердце, которое бывает, и у вас есть источник деятельной жизни по заповедям относительно ближних. Извольте законом иметь: всякое дело Богу посвящать в самом его зародыше, к Богу обращать его во время производства его и у Бога просить сил на совершение его; потом кончивши и благодарение Ему же воздать за то, каясь, если что проторглось покривившее дело, – или представляющее его пред очами Божиими в чем либо недостаточным. Действуя так, вы наконец сим трудовым путем достигнете того, чего достигают от всего отрешающиеся пустынники. А если не будете, то останетесь на одной степени с Иудеями не теперешними, а древними, кои жили по предписанной им норме.

Извольте сие поиметь в мысли. Наложенное вами на меня послушание молиться о N.N. исполняю. Только не молюсь: возьми то и дай это, а так: сотвори с ним Господи как для него спасительно. А то молитва будет походить на указ Богу, что совсем не пригоже.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан. 28 окт. 82 г.

Милость Божия буди с вами!

Насилу вы вспомнили про Вышу. А у меня уже начали порождаться крупные вопросы, что сие?

Был маленький крестик. Слава Богу все прошло и благодарите Господа и в наказании милостивого.

И другие мне тоже писали, что мне быть в С.П.Б. Кто это там ухитрился так налгать и всех обмануть? Верно только то, что нынче-завтра мне надобно вести серьезную речь с глазными докторами, но где и когда, ничего определенного не было и нет еще.

Как восхитителен ваш аттестат: «я такая скверная, такая нетерпеливая, смею роптать... Ничего не делаю, чтоб быть близкою Господу.

Хуже меня не было никого и не будет». Особенно последнее многоценно. Если где-нибудь на свете ставят 100 баллов, то и вам следует поставить эту отметку.

Такие приговоры были бы очень бедственны, если б не было прописано: «как бы хотелось сделаться хоть на чуточку получше».

Се наше дело стремиться вперед к лучшему, а назади ничего не видеть достойного одобрения.

И извольте по сей норме усовершать свою нравственность. Будет успех непременно.

Имеем Господа Спасителя, всем хотящего спастися. Поскольку хотение Его есть и дело, как скоро не встречает препон со стороны нашего произволения, то сами видите, что мешает родиться уверенности во спасении. Именно это есть неправое настроение произволения. Смотрите, как идет молитва, – барометр духовной жизни.

Посылаю книжки. Разделите их всем.

Себе возьмите: письма к разным лицам. Спасайтесь!

Ваш богомолец Еп. Феофан. 23 февр. 83 г.

Милость Божия буди с вами!

С постом поздравляю и желаю провесть его самим душеспасительным образом […]

Теперь вам одно остается Господу присвоиться и Его себе присвоить, иначе, стараться дойти до того, чтоб в сердце постоянно чувствовалось, что Господь ваш и вы Господни. И мне думается, что течение жизни вашей к тому идет. Только внимание надо именно на это направить.

Есть два пути к тому, чтоб стать едино с Господом, деятельный и созерцательный. Первый для христиан житейских, второй для оставивших все житейское. В действии ни первый не бывает без второго, ни второй без первого. И житейские, то есть, должны в своей мере держать и созерцательный путь. И вот это есть ваша доля, вам нельзя напрягаться на созерцание, как делают это отшельники, но и оставлять его не должно. Я писал вам: навыкайте памятовать всегда о Господе и ходить пред лицом Его. Это созерцательная часть и есть. Но тогда, как отшельник все другое гонит вон из внимания, вам надлежит делая все житейское, так его делать, чтобы и Господа не забыть. Если вы потрудитесь так действовать, то в итоге то же получите, что и отшельник. Только в периоде вашего действования вы или мало или почти ничего не будете видеть, что бы обещало такой плод. Редко, редко когда что проглянет, а большею частью все труд и делание.

Теперь вопрос: как сделать, чтоб делательное трудничество вело к означенной цели. Бросить ваших дел житейских нельзя. Вы связаны в отношении к ним заповедями, и нарушая их или не исполняя будете делать неугодное Господу. На все есть заповеди, на все отношения ваши к мужу и слугам, и к родным, и ко всем сторонним. Так уясните себе, как должны вы действовать по заповедям относительно всех и всего и действуйте так. Это конечно будет занимать ваше внимание. Спрашивается, как же Господа при сем иметь во внимании? Так: какое бы дело, большое или малое, вы ни делали, держите в уме, что его вам повелевает делать Сам Господь Вездесущий и смотрит, как вы его сделаете. Так себя держа, вы и дело всякое будете делать со вниманием и Господа будете помнить. В этом весь секрет успешного для главной цели действования в вашем положении. Извольте в это вникнуть и так наладиться. Когда так наладитесь, тогда и мысли перестанут блуждать туда и сюда.

У вас теперь отчего все не ладится? Думаю от того, что вы хотите помнить Господа, – забывая о делах житейских. Но житейские дела лезут в сознание и память о Господе вытесняют. А вам следует наоборот о житейских делах хлопотать, но как о Господнем поручении и как пред Господом.

Там у вас ни того, ни другого не выходит, а здесь то и другое будет исправно.

Благослови вас Господи на такого рода действования. Вот пост, время благоприятное. Соберитесь в себя и начертайте себе программу действования по указанной норме. Спасайтесь!

Ваш богомолец Епископ Феофан. март 83 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват я пред вами, долго не отвечал на ваше письмо. Но уж подошло время писать, и недавно пиша к N.N. просил ее передать вам поклон и сказать, что в следующий раз (мы чрез неделю посылаем в город) напишу. А тут и посылку вашу привезли. Благодарствую. Вижу, вижу, что хотите подкупить мою леность. Ну нет, не такая эта моя благоверная. Неподкупна, хоть не подходите. N.N. писала, что вам было тяжело до изнеможения. Но потом известила, что вам легче и вы благодушествуете. Очень рад. Помоги вам Господи не выступать из сей утешительной атмосферы. Вы все на себя жалуетесь. Это совершенно в порядке вещей, кто похвалится?! Кто себя не видит? Слава Богу, что видите и такою себя сознаете.

Жалуетесь на скудость молитвы. Да ведь можно молиться, не стоя на молитве. Всякое возношение ума и сердца к Богу есть молитва настоящая. Если вы это делаете между делами, то и молитесь. Помню, у Василия Великого вопрос о том, как Апостолы могли непрестанно молиться, решается так: они при всех своих делах о Боге помышляли и жили в непрестанной преданности Богу. Это настроение духа было их непрестанною молитвою. Вот вам и пример. Я вам, кажется, уже писал, что от деятельных людей, к коим вы принадлежите, нельзя того же требовать, что от людей сидяк. Главною их заботою должно быть то, чтоб не допускать неправых чувств при делании дел, и всячески стараться все их посвящать Богу. Это посвящение превратить дела в молитву. Пишется, что кровь Авеля вопиет к Богу. Так и дела, Богу посвящаемые, вопиют к Нему. Один старец, когда к нему принесли от кого-то нечто съестное, сказал: как дурно пахнет, а принесенное было по содержанию очень хорошее. Когда спросили его: как так? Он разъяснил, что прислано не с хорошими чувствами и от нехорошего. Так всякое дело намащается теми чувствами, с какими совершается. И те, кои имеют очищенные чувства, ощущают то. Выходит, что как от хороших цветов исходит хороший запах, так и от дел с хорошим расположением делаемых, исходит свое благовоние, и восходит горе, как фимиам из кадила. Вот еще молитва.

Прискорбности вас не оставляют. Даром разве это Бог устрояет? Чего ради? Того ради, что любит вас. Любит и чистит, чтобы были чисты и горели, как алмаз на солнце. И путь в царствие вам углаждает, ибо колесница, на коей туда достигают, есть терпение. А терпеть как, когда нет прискорбностей? Вот они и посылаются.

Благослови вас Господи всяким благословением.

Всякаго вам утешения и супругу вашему здоровье. Спасайтесь!

Ваш богомолец Епископ Феофан. 26 июля 83 г.

Милость Божия буди с вами! Христос Воскресе! Приходится и мне начать испрашиванием прощения. Виноват; что так долго промедлил ответом. Простите. Желаете идти тесным путем – добре, добре! Храните сие желание и разжигайте его, чтобы оно укоренилось и стало непрерывною заботою и с соответствующими делами. Ищите и обрящете. Господь все даст. С своей стороны не оставляйте только сей заботы исканья и всячески избегайте упокоенья в себе. Потому что с этим в связи: «утолсте и забы Бога», невещественно, а духовно. Вы же ведь стоите на добром пути. И слава Богу! Что бывают прорухи, – это в порядке вещей. Вы только не нерадите об них и всякий раз, сознавши, сокрушайтесь и, исповедуя Господу немощь, молитесь избавить вас от ней. Немощи нрава Господь иной раз оставляет за нами для смирения. Не будь их, мы тотчас занесемся выше облак и ставим там престол свой. А в этом пагуба. Вы мне ни однажды не сказали, как идет ваша молитва. Молитва духовный барометр и термометр. Наладьте ее добре и все пойдет добре. Главное навыкайте ходить в присутствии Божием и память Божию хранить, отсюда будет страх, а от страха острастка охранительная. Се страх Божий! Как часто говеть? Так часто, как сможете. Но наперед положите все посты говеть и из них большие великий и рождественский, раза по два или по три. Спрашивайте своего духовного отца, вы в лесок попали, там трясина и терновник. Как он это видит, то и вывесть вас может. Благослови вас Господи! Спасайтесь! Ваш доброхот Е. Феофан. 22 апреля 1883 г.

Милость Божия буди с вами!

Христос Воскресе!

Будьте милосерды – простите мне мою леность. Се два письма ваши пред мною обличители моего невежества. Сознаю вину и оправдываться не берусь.

Я всегда был той мысли, что вам лучше не двигаться из […] только подладить порядки жизни к требованиям вашего духа. Может быть на этом и придется остановиться […] заставляет вас бегать из него? Нет; а ваш внутренний строй, или некое в вас нестроение. А оно с вами поедет, куда не удаляйтесь! Стало быть скорее сюда и должно обратить все внимание и все усилия, т.е. внутри лад устроить независимо от внешней обстановки.

За то, что вы хоть не писали, но все же не преставали вспоминать о мне, благодарствую. Но попусту что вспоминать? Прошу вас поминать меня в молитве, и ни о чем не молить Господа для меня, как чтоб Он дал мне дух покаяния и Своих заповедей добрым делателем явил меня из грешных-грешного.

Говоря о себе, сознаете, что дух ревности об угождении Господу жив, но что прорывающиеся акты осуждения часто разоряют весь строй внутренний. Что дух ревности жив, слава Богу! а что осуждение прорывается увы! и ах! Очень не любит этого Господь. Осуждение от самодовольства рождается и самодовольство питает. То и другое показывает, что самость жива и жирна. Ухитритесь истощить их все. Попробуйте так делать, когда согрешите осуждением и совесть вас мучит, просмотрите, как дошли до этого и вперед старайтесь не ходить тою стезею. Если опять этот грех прорвется, опять то же сделайте и всегда, определяя себе так и так себя держать, чтоб не дойти до пересудов. Стоит вам однажды, дважды удержаться, потом пойдет уже легко. Обыкновенно случается это, когда посещаете тараторок. Попавши к ним и сами делаетесь тараторкою. Но вы, как только приближаетесь к ним, заготовляйте не поддаваться влиянию их злоречия, а для того страх Божий оживите в себе и память о присутствии Господа, Коему угождать ревность имеете.

Во время течения реки злоречия, подмечайте удобное слово говорящей и поскорее переведите речь на другое. Но как у вас клеится, что ревность жива, и осуждение сбоку?! Смотрите, как бы не обуяло вас кислое благочестие.

Плод пересудов у вас изображен так: «перестала наблюдать за собою, бороться с помыслами, одним словом, потеряла всякую собранность. А молитва? В церкви стояла, как кочерга, дома как деревяшка!» А наружно все же были вы самой благочестивой. Вот это и есть кислое благочестие. Оно у вас м.б. в зачатках, но если не постережетесь, оно укоренится и станет вашим характером. Извольте поопастись! Что же сделать? Ничего особенного: страх Божий водрузите в сердце, и он все переделает. Ой поопаситесь.

Вам говорят: «более заслуги подвизаться в молве житейской, чем спасаться в уединении». И вы не отрицайте этого. Те, которые истинно подвизаются, не имеют в виду заслуги, а о том лишь заботятся, чтоб очистить себя от страстей и страстных чувств и помыслов.

Для этой цели жизнь в общении с другими пригожей, потому что она представляет действительные опыты борения со страстями и преодоления их. Эти победы бьют страсти в грудь и в голову, а повторение их скоро убивает страсти наповал. В уединении же борьба бывает только мысленная, которая также бывает слабодейственна, как удар крыла мухи. Оттого умерщвление страстей в уединении долже тянется. И мало того, оно бывает всегда почти не умерщвлением собственно, а замиранием, замиранием на время до случая встречи с предметами страсти. Причем бывает, что страсть вдруг воспламеняется, как молния. И бывает, что иной, долгое время имевший в уединении покой от страстей, вдруг падает. А того, кто дошел до покоя от страстей чрез борьбу не мысленную, а действительную, нечаянное нападение их не поколеблет. – Вот на каком основании мужи опытные в духовной жизни заповедуют преодолеть страсти действительным с ними борением в общении с другими, а после этого уже уединяться. Вы ссылаетесь на свою немощность в оправдание своего несогласия с изрекающими предложенное в начале положение. А кто вам сказал, что у вас причиною уступок или поблажек себе в недобром бывает немощность, а не самоугодливое саможелание и человекоугодие? А этим причина слабость решимости идти должным путем ко спасению и Богоугождению. Решимость сию надо возвесть на такую степень, чтоб она была неуступчива до положения живота. Пока она не такова, все будет хромание на обе плесни; делание легонького и бегание от тяжеловатого (это и еще черта кислого благочестия). Я гадаю, что это именно у вас и есть, и ваши слова: «ревность жива» не выражают вашего состояния. Ревность деятельна, а у вас только желание действовать. Присмотритесь Господа ради, хорошенько и возьмитесь за дело живо, трезвенно и действенно. Иначе неизбежно попадете в чин тех, кои ни горячи, ни холодны, о коих Господь изрек нечто страшное.

Я все думал, что у вас хлопоты не об уединении, а только о перемене места, что вам мешает спасаться по чему-либо. А если уединение требуется, то его везде устроить можно: затворите двери, вот и одни. Если вы здесь не можете этого сделать, то и нигде. И причина – человекоугодие: боитесь укора. Оставаясь такою, куда бы вы ни уехали, все тоже встретите, и все те же уступки допускать будете.

Говорят вам, что вы до конца жизни должны служить ближнему. Против этого вы в свое оправдание говорите: послужила, довольно с меня, пусть другой кто вместо меня послужит. Неужели вы в самом деле хотите уволить себя от доброделания?! Но без него как же спасаться?! Я все не понимал и теперь не понимаю, как и от чего бежите вы, когда идете путем спасительным?! Находясь в таком положении, вам предлежит только так вести дела свои, чтоб они свободны были от всего, что отнимает у них цену пред Богом. А это вы можете сделать, не двигаясь с места, потому что это состоит во внутренних изменениях.

Далее вы прописываете: «иные с юности работают Господу», давая доразуметь: а мне хоть под старость сделать бы это. Похожее на то, будто вы думаете, что делая то, что вы делаете не угождаете Богу. Нет, так не следует думать. Дела ваши сами по себе богоугодны, но вы можете делать их не богоугодными, по тем расположениям, с какими делаете их, и по тем чувствам, какие питаете по соделывании их. Это бывает, если делаете на показ, из человекоугодия, славы ради, и если, смотря на дела, высокоумничаете, если считаете себя особою особенною, если желаете слышать; «ах! какая добрая!» и слыша услаждаетесь тем, и подобное. Все сие и подобное уничтожает силу дел ваших, но не делает необходимым оставление их, а только требует оставления этих целей и чувств, и заменения их подобающими целями и чувствами. Если вы найдете что подобное в себе, измените то, и делу конец. И все будет добре обстоять. Делайте всегда по сознанию долга и, сделав, говорите: «не аз, но благодать Божия!» Вот еще приложу что: говоря «послужила, довольно с меня», заставляете думать о вас, что вы относитесь к делам своим так: хочу делаю, хочу нет. И что может быть в делах своих самоугодничаете, или себе угождаете, а не Богу, хоть иногда и Он бывает на уме. Если это так, а кто может знать это кроме вас? Если это так, то вы состоите в большой неправости. Обстоятельства жизни от Бога и то, что делать требуется вследствие обстоятельств, есть прямая воля Божия для лица, которое находится в тех обстоятельствах, следовательно, неотложный для него закон и долг. Говорить потому, или не гласно чувствовать: хочу делаю, хочу нет, есть богоборство, а не Богу угождение. Приложите сие к себе. Обстоятельствами жизни вашей вы так устроились, что делать то, что вы делаете, стало характером жизни вашей. Как это не худое что, то в этом спасение ваше. Такое действование Бог вам дал во спасение ваше. Отступать от этого, значит Богу говорить: «Ты не так меня устроил, я сама лучше Тебя устроюсь». Это ли есть Богу угождать? Будет вот что, это бросите, а к другому образу жизни Божией не приладитесь. И останетесь, как рак на мели.

Вас пугают, что скучать будете. Вы этого не ожидаете, а я думаю, что это неизбежно будет. Я все свожу на то, что, если вам нужно что переменять, то это внутренний строй. Указываете, что при делах ваших не избежать суетливости, хлопот лживости, празднословия. Все это неизбежно и зависит не от вне, а от внутренней неисправности. Без хлопот и одеться нельзя, но можно хлопотать без рассеянности, заботливости и суетливости. Равно, можно долгие и приятные вести беседы без празднословия; что касается до лживости и лукавства, то дивлюсь, как вы впадаете в эти грехи? Верно человекоугодливость. Страха Божия не достает и того, чтоб успеха ожидать от Бога, а не от человеческих усилий и уловок: это очень дурно. Извольте отстать от этого! тут вражий дух.

Взываете, как при таком образе действования вырвать с корнем тщеславие? Тщеславие надо вырвать внутренним образом, а не внешним. Без этого, выройте яму глубокую до самого центра земли и спрячьтесь, тщеславие и там найдет себе пищу. Надо страх Божий усилить и утвердить хождение пред Богом. Огнь Божия присутствия будет попалять тщеславие.

А время? И слава Богу, что нет времени. Самый благотворный порядок жизни тот, если нет времени быть без дела. Потому благодарите Бога, что так есть. Но правда ли, что нет времени? А обедать, чай пить, спать, наряжаться и охарашиваться, болтать с тараторками есть время?? Нет уж придумайте другую какую отговорку, а не недостаток времени. Говорите: «нет времени почитать, чтоб возгреть дух». Если навыкнете делать дела свои, как должно, то самое делание их будет возгревать и разжигать дух. Читать же для возгревания духа много не надо. Надо только прочитанное доводить до чувства. Как только это достигнете, и парение духа тотчас начнется. Даже вот что можно: как проснетесь, проходите мысленно все таинства веры нашей от творения мира до последнего суда и вечной участи всех, по символу веры со вниманием; от какого-либо таинства всегда упадет искорка в сердце. Остановитесь на сем. И разогревайте себя тем весь день. Особенно во время молитвы позаботьтесь раздуть сию искорку. Никогда молитвы не ограничивайте одним читанием молитв. Всегда вставляйте свою молитву, по потребностям духа вашего. О молитве почаще прочитывайте главы в «Невидимой брани».

Навыкайте так себя держать, чтобы при всей приветливости вашей один взгляд на вас отрезвлял всякого. Страх Божий, память Божия и память смертная дадут вам достигнуть сего. Взяться только надо без сожаления. Нет, надо внутреннее свое так сделать строгим, чтоб строгость отпечатлевалась в вашем внешнем и отрезвляла. Электричества два: одно привлекает, а другое отталкивает. Сделайте свое отталкивающим.

Сокрушаетесь, что суета ваша не дает вам неотходно быть с Господом. Се доброе сокрушение! Но мирская ли суета в этом виновата?! Не ваша ли собственная? Когда прогоните эту, та сама отстанет, или останется не действенною, Вы говорите, что вы чувствуете, что это возможно. Да, возможно. Но само собою не придет. Надо трудиться над собою и нудить себя. Корень страх Божий, сильный, чтоб мороз подирал, и постарайтесь возбудить его. Он потом все обделает. «Ищите и обрящете.» Вы только толкуете, а не ищете.

Письмо 2-е. На первом месте ставите, что молитесь за меня. Очень благодарен, молитесь так, как я указал в начале письма.

Затем о себе пишете не мало хорошего. Даруй Господи, чтобы все это было не в одном желании, и не мимолетно, а действенно и углубленно. Тогда и желать более нечего. Блюдите то, что испытали и испытываете. И добре будет.

N.N. поминала о вашем к ней письме, изъявляла радость в надежде, что если прописанное вами утвердится в вас и навсегда пребудет, то блага часть ваша.

Следует, назову так исповедь, ваш послужной список. Хорошо это каждый день вечером приводить на память в виде домашней исповеди, о коей учит Св. Димитрий Ростовский особенно останавливаясь на том, что прорывалось в продолжение дня. Благослови Господи сие дело в вас, и углуби. Се добрый путь к самопознанию!

Не раз поминаете об отсутствии страха Божия! Это источник всякой худости. Попекитесь водрузить сие знамя победное в сердце. И внутреннее ваше будет всегда в добром строе. Под страхом Божиим образуется решимость ни в чем себе не поблажать, а напротив умучивать себя наперекор своим хотениям. Держите нож в руках и, мало-мало что не правое, режьте себя без жалости и будете жрица себя жрущая в жертву Господу.

Говели три раза. Добре! Самая крепкая поддержка духовной жизни, общение с Господом, ибо без Него, что мы? […]

Моя мысль всегда была, что вам себя надо переменить, а не место. Вы и начали это изменение, это заметно уже. Но надо до конца довести, а то выйдет у вас, как я уже поминал, кислое благочестие. Страх Божий, страх Божий, страх Божий вот что надо водрузить в сердце, а с боку на подмогу поставить страх смертный. И все пойдет добре и предобре.

Кончая письмо, вы извиняетесь, что утомили глаза мои. Видите, что я умею за это отмщать. Извольте теперь свои мучить глаза прочитыванием всего написанного, – не везде приятного. Говорят, что удовлетворение мести сладко. Прошу вас почаще доставлять мне случаи к вкушению сей сладости.

Глаз мой слабеет, но еще служит; это левый, а правый уж кончил свою службу и состоит в отставке без пенсии.

Благослови вас Господи всяким благословением. Спасайтесь!

Е. Феофан. Апрель 87 г.

Милость Божия буди с вами!

Сколько раз писали вы! А я все не отвечал. Виноват, леность обуяла. Все собирался ответить, и насилу собрался. Вы все ищете покоя? Ищите и обрящете. Кроме этого я ничего не могу вам поблагожелать. Разве прибавить следующее: настоящий покой не во вне, а внутри, и источник имеет не внешнюю обстановку, а внутреннее благоустроение. Когда сие будет, тогда внешнее само подладится к нему. Божии указания сами собой приходят, и даже сами дела устрояются невидимо, как некто говаривал, что то, чего хочет Бог, устрояется так, как на салазках скатится под гору.

Очень вам благодарен, что, несмотря на мое неотвечание, вы все же пишете. Хоть я ничего дельного не могу вам сказать, но мне всегда желательно знать, как обстоят дела ваши.

И о себе не имею что сказать: все обычно.

Немощей немножко прибавилось, и глаз не обнадеживает выздоровлением.

Желаю вам благоустроиться поскорее и понадежнее. Спаси вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан. 6 июня 88 г.

Милость Божия буди с вами!

Кажется я уже поздравил вас с новосельем и пожелал вам всего хорошего в новом вашем жилье. – Повторяю то же, не пиша вновь и вы припомните то без читания вновь тех же слов. Новое жилье, – новые порядки, а за ними и строй внутренний новый. Это будет поновлением древней истины. А эти кто такие? Те, кои совлеклись ветхого человека с деяниями его и облеклись в нового, созданного по Богу в правде и преподобии истины. Все сие читано и перечитано, говорено и переговорено. Но мне пришли слова сии на мысль при пожелании вам нового строя. У вас он уже давно есть, потому не совсем будет нов. Однако же для всех бывает нужда поновлять его. Икону потускневшую промывают, и она светлою становится. Но когда и краски попортятся, тогда перерисовывают, налагая краски хоть новые, но все такие же, что были. То же и в духе бывает, когда переодеваются и одеваются по образу создавшего.

Полагаю, что по этим речам вам видно очертание того, что требуется от вас нового, и как им обогатиться. Что то вы проговорили, что спешить не надобно. Это похоже на то, как говорят иной раз проснувшись: еще часочек соснуть, а вместо часочка выходит 2:3, 5. Это правило для внешних дел, а не для внутреннего строя. Тут, чем скорее и живее, тем лучше. Оттягивание только расслабляет намерение. Но как у вас намерение бесповоротное, то откладывание может быть безвредным.

Благодарю вас за все сообщения ваши; очень хороши впечатления ваши. Память о них будет поддерживать энергию вашу.

Расставание ваше с […] какое сердечное […]

Здесь вам земным привлекать некого. Обратите взор к небесным. Вообразите, что верх вашего жилья принят, открыто видите небо и небесное. Тамошние вас видят и вы их видите. Вы говорите к ним, а они к вам могут духом сойти, а вам дозволено только мысленно посещать их. Раскрасьте сей образ своим воображением и восхищайтесь им. Тогда не пожелаете видеть ни петербургских, ни московских и ни каких. А ведь, в самом деле, возможно вступить в общение с небесными – ощутимое. Подумайте и ухитритесь. О N. N. очень жалею. Но если он находит, что для него лучше покончить земное, то нам остается только пожелать ему доброго пути. Нам же пожелать этого себе не приходится. Надо прежде сочинить добрый ответ на судище Хритовом по смерти. Сочинить не мыслями, а делами и написать не на бумаге, а на естестве своем, на душе и теле, чтобы Господу и читать не надлежало, а взглянуть только и все увидеть. Дозвольте мне задать вам задачу, для решения: какой ответ на судище Христовом добрый, и в чем он состоит? Когда решите – напишите. Времени не назначается, хоть всю жизнь свою будете искать решения, только ни одного дня не пропускайте без думанья о сем, а если это мало, то ни одного часа.

Когда я сел написать вам ответ, видел, что не о чем писать и сказал: буду таракать, вот и натаракал.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан. 26 октября 88 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват своим неотвечанием. Разленился немножко, дело припало и не давало свободы.

Вы теперь уже порядочно обсиделись в своем уединении, и слова ваши очень веско определяют его преимущества. Пока это у вас еще только теория, но думаю не замедлит и практика вступить в свои права. Теория – придворная особа, а практика – медведь из леса. Начнет ломать, только держись. Помогай вам Господи! Было бы усердие и решимость твердо идти к предположенному, и все пойдет добре, только не как по чугунке, а как богомольцы пешечком с костыльком. В обители вашей всегда были добрые старцы. Дай Господи встретить вам кого по душе, чтобы не ждать издали желаемого разъяснения чего либо затрудняющего.

Воображаю себе вашу келию. Три стены, образа. Сколько видите вы очей, устремленных на вас! Чего желают они? Увидеть в вас то, что по духу их, т.е. по духу Господню, – по образу Коего вы возродились, и теперь вступили в подвиг, чтобы достигнуть и подобия Ему. Святые, пример тому, – указатели как и помощники молитвенные. Это все крылья вам подвязывают. Летите же – Бог вам в помощь!

Сколько сокровищ набрали вы во время летнего своего странствия по обителям! Читаешь и восхищаешься вместе с вами […]

Сколько надавали вам сотов духовных. Вот вы сидите теперь и повторяйте вкушение их. Дай Господи на здоровье! Как видится вас совсем отвеяло от […] И пребудьте такими. Жалеть нечего. Если верно, что вы знаете только церковь, да келью, то вам не мудрено к сему приложить, а из кельи на небо будет преблаженное движение.

[…] вас не забывает. Пусть его. Он и о мне вспомнил. Писала N.N. Я прописал ей полные благожелания и указал с ее стороны благотворное приготовление в очищении совести исповедью. Тут, как на главное, намекнул на изгнание из сердца всякой неприязни, чтобы сердце ее распространилось, за что дан будет простор плоду ее.

В вашем решении вопроса мысли хорошие, но они рисуют программу Суда, а вопрос о том, как оправдаться на суде? ибо это и есть добрый ответ. Только в конце изложена мысль подходящая, именно о покаянии. Святая Феодора добре отвечала, когда ее пытали. Ты то и то сделала. Она отвечала: да, сделала, но я каялась и получила разрешение. Вот самый добрый ответ. Сюда все наше внимание и должна быть обращено. Помнить надо, что есть два разрешения, или два конца одного разрешения, одно стоит в начале, а другое в конце. В начале разрешение на исповеди, в конце, когда все грешные расположения будут исторгнуты слезами, плоти умерщвлением, доброделанием и молитвою. Это разрешение естества от живущего в нас греха. Зрите и с ним соображайтесь в заготовлении доброго ответа.

Посылку получил, благодарствую, но слаще всего ваше доброе расположение. Спаси вас Господи! Праздники на дворе, поздравляю! Да даст вам Господь вкусить силу Таинств, воспоминаемых ими!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан. 20 декабря 88 года.

Милость Божия буди с вами!

Вы поздравляли меня с новым годом, а я вас поздравляю с постом. Слова разные, но дело одно: ибо кто совершит все, что делается во св. пост, как должно, тот вступит во истинну в новый год жизни. Вот сего-то и желаю вам. – Вы, конечно, давно новы; – но наша новость такова, что требует нередко поновления. Течем путем жизни среди ветошей, кои и под ногами, и по бокам, и спереди, и сзади, и сверху, и снизу, и извнутри, и извне охватывают нас и теснят, и очень трудно, или и невозможно, чтобы какая из них не прилипла и не осталась на нас, и в нас, как нельзя идущему по большой дороге не запылиться. Вот милостивый Господь и устроил нам пост, который есть с одной стороны смотр, или осмотр, где какие есть пылинки-ветоши, с другой баня, для омытия всего ветхого, невзрачного, грязноватого, чтобы прошедши то и другое мы являлись новенькими, чистенькими, и Богу и людям приятными, как деревцо в весну, вновь покрывшееся листьями и цветами. Всего сего от души желаю вам. Я виноват пред вами, что не отвечал вам. Прошу прощенья. Обещаю быть исправным хоть м.б. опять окажусь неисправным. Прошу однако ж никогда не считать этой неисправности, будто она означает, что не помню вас. Нет, я всякий день поминаю вас в молитвах моих грешных.

Вы всегда напишите про себя кучу того, чего из должного недостает, и кучу того, что есть из недолжного, что вас следовало бы без жалости схватить, посадить в башню, заковать и приковать, и на хлебе и воде держать несчетное число лет, пока все недолжное испарится, а все должное разрастется и расцветет, и Ангелы возьмут вас и пересадят в рай Божий.

Но можно того же достигнуть и без башни, и без заковки, и приковки, если поминая должное и недолжное, будете молиться об укоренении первого и искоренении последнего: ибо все от Господа, – речет и будет.

Посылаю 4 том «Добротолюбия», там и фотография моя.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот. Е. Феофан. 22 февраля 90 г.

Милость Божия буди с вами!

Какой мрачный вы написали портрет с себя, или с своего внутреннего человека! Из рук вон! Снаружи все исправно, а в середке все разложилось. Надо в середку впустить архитектора, чтобы он все тамошнее разорил, материалы гожие перечистил и поправил и потом все заново построил – все: начиная с фундамента и до кровли.

Кто архитектор? Господь Спаситель. Он Сам просится внутрь, стоит и толчет. Надо отворить Ему дверь. Ключ от двери сей огненная ревность и безжалостное самоотвержение.

Кузница, где ключи эти делаются, страшный страх за свою участь, если все внутри так останется, как есть теперь. Как только ключи изготовятся, они сами повернутся, отворят дверь, и се Господь – Здатель внутреннего храма. Тогда все пойдет спешно, и храмина внутренняя созиждется.

Тогда вместо краткой молитвы пойдет молитва непрестанная, вместо рассеянной – сосредоточенная, суетливость и многозаботливость отойдут, и воцарится забота неукротимая о едином на потребу, частая и неуместная раздражительность заменится кротостью и энергиею тихою и безмятежною. Жалуетесь на недостаток внутреннего строя. Без него проку мало, чтобы ни делали. Но его стяжать и установиться в нем удобнее в пустыне. Страх Божий, сердце сокрушенно и смиренно первые проявления его. Благослови вас Господи всяким благословением! Уповающую на Господа душу милость обыдет. Труд с терпением без саможаления все преодолевает. А самодовольство всякую энергию подсекает.

«Не умер ветхий, не решаюсь распять самость, не имею сил все бросить, – нет обновления». Если все сии замечания исходят у вас из сердца, как жалоба на себя, как жажда лучшего, то молитесь усерднее. Господь близ. И жажду утолить и упокоить труждающихся ради Его. Теперь же идет 5-й том Добротолюбия и кабинетный портрет.

Спасайтесь!

Ваш доброхот. Е. Феофан. 3 июля 1890 г.

Милость Божия буди с вами!

Письмо ваше от 25 октября лежит безответно. Однако ж не спешите произносить обвинительный на меня приговор, в непозволительной лености.

Недели за четыре до праздника я простудился очень, – и доселе хвораю, хоть хворость сия уже на кончике. Начало болезни конец ноября, и вина моя простирается на время, около месяца. Теперь у меня только слабость маленькая.

Вы мои недомогания производите от недостатка воздуха, движения и усиленных занятий. Целое лето я провожу почти на балконе, а обитель наша в лесу, тотчас за оградою лес. Зимою редко хожу на балкон – боюсь простуды: тут и простудился я теперь. Но комнаты проветриваются кроме форток отворением двери наружу, причем воздух весь переменяется – это почти каждый день. Движение не скупо. Больше хожу, когда читаю; сидя только пишу, что бывает не больше двух, трех часов в день. Усиленные занятия, прошло уже для них время. А когда они были, тогда не чувствовалось утомления. Лучше всего все производить от того, что время силы прошло; настала старость, которая очень податлива на недомогания.

Приношу вам благодарность за вашу заботу о моем здоровье!

А у вас все тоже искушение от прислуги, это у вас похоже на то, что было у св. Апост. Павла: пакостник, и молился, и боролся, все не отходил, и остановился на терпении. Вот вам пример. Но мне приходит на мысль, разве вы так связаны с настоящею прислугою, что уж и переменить не имеете власти? А если имеете, отчего не переменить? Одна, другая, третья негожа, четвертая может быть попадется добрая. Вот и покой.

Но вы желаете знать духовное против неудовольствия на прислугу врачевство? Кажется у Лествичника написано: первый прием против серчания – молчание уст. Не говорите, когда душа не спокойна; но наперед успокойтесь и тогда потолкуйте, указывая как следует что делать. Устраните мысль, будто прислуга нарочно не хорошо делает, или не хочет делать вам угодное; а думайте, что и хочет, и старается, но что уменья не достает, то не намеренно ошибка, или опущение проскальзает.

Положите не всякий раз взыскивать, а на третьем, или пятом разе. А другое дело вот что: духовное врачевство не механично, а все от произволения, от определений личных и напряжения своих сил. Установившись в таком убеждении, не будете инуды ждать избавления, а все от себя с Божью помощью и от напряжения своих усилий, и напрягайтесь не серчать хоть бы что. Благослови вас Господи на труд сей. Несерчание свидетельство о великом усмирении самости и о силе смирения.

Какое доброе письмо о. арх. Михаила! что-то ему Бог дал в Афинах. Спаси его Господи!

Прошу молитв! Молюсь о вас. Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 13 генваря 91 г.

Милость Божия буди с вами!

[…] О себе пишете: «сердце мое холодно, я нерадива и неисправна во всем». Господь да согреет вас! Он огнь есть и, приближаясь к сердцу, греет и пламенит его. Прибегайте к Господу и молитвою согревайтесь! Поклоны хороши. Нерадение кажущееся. Потому бывает, что память Божия отходит. Навыкайте все дела делать, как прямо от Бога повеленные и делать для Бога и пред Богом. Нерадению места не будет, а также и неисправности. Благослови Господи вашу поездку в […] Даруй вам Господи встретить там одно утешительное со всех сторон.

Мое здоровье совсем в порядке, – только голова все тяжела немного, – и иногда кружится легонько. Но это пустяшное дело. – Важнее то, что не пишется ничего и не думается. Напишу какое-либо письмо, и уж будто горы передвинул. Благоверная подходит, толк под бок. Будет тебе сидеть. На той неделе семь день, и бросаю, – будто право какое получив от таких внушений.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 22 августа 91 г.

Милость Божия буди с вами!

Великую радость и утешение доставили вы мне последним письмом вашим, – и всем, что в нем.

Но мне желалось бы знать, что-либо о пр. Леонтии. В газетах Моск. Ведом. кое-что пишут. Но в последних номерах поминается университетское торжество, где был и В. Князь, а владыки не было. Уж здоров ли он?

На вас епитимия. За что?!. За то, что вы не прописали мне, как шло дело о назначении владыки митрополитом Московским. Не поленитесь написать, если знаете. У меня память стала никуда негожею, а она в переписке чуть ли не первый деятель.

Предлагаете два вопроса, оба очень тонки, и я признаюсь, что не умею разъяснить затруднения, вами встреченного, удовлетворительно и успокоительно.

1) Св. церковь молится об избавлении от скорбей, потому что научилась сему из псалтири, преисполненной воззваниями о сем. Выходит, такова воля Божия. Молитесь и вы о сем, исполняя сию волю Божию.

Спаситель постановляет, что многими скорбями подобает внити в Царствие Божие. И извольте держать в мысли, когда находят скорби, что это вам Господь дорогу в царствие Свое пролагает, или даже более – берет за руку и ведет. Потому не упирайте ногами и не кричите, а благодушно и с благодарностью переносите скорби.

2) Похоть и гнев – принадлежности не естества, а следствия испорченности его. Побеждающий их не естество побеждает, а порчу естества уничтожает и возводит его в свой естественный чин.

На деле порча сия является в разных степенях: у иных похоти и гнева совсем почти нет, милость Божия; а у других они свирепее всех зверей. Последние, если победят их, мученический венец получат, а первые за безгневие и непохотливость ничего не получат. Вот и извольте побеждать свою гневливость, прозревая впереди венец мученический.

Желаю излечения вашей руке, чтобы вам было свободно писать.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот. Е. Феофан. 23 генваря 92 г.

Милость Божия буди с вами!

Пост великий начинаю исполнением, или уплатою долга к вам.

За вчерашний день прошу прощенья, чем отягощал и огорчал вас, включая в это и угрозу епитимиею в прошлом письме безусловно. И я вас прощаю, а в чем – не имею ничего сказать, во всем, даже и в том, за что законно или незаконно сочтены вы были подлежащею епитимии.

Благослови Господи вам надлежащим образом постничествовать по силам вашим, без поблажек, но и не сверх сил.

Какое дивное это время!! Обведите взором ума всю Русь православную и дивитесь, как все смирились, спрятались и замолкли вместо вчерашних кличей и разгульностей. Дай Господи всем и внутренне смириться пред Господом и положить начало тому, чтобы хоть в продолжение поста не увлекаться необузданно пожеланиями и пресечь похотное творение угодия плоти.

Вы поминаете о пр. митрополите Платоне.

Благой и мудрый владыко! Он был моим наставником в Орловской семинарии, кажется в 29 г. два месяца. Он уехал в Спб. академию, а к нам приехал ректором архим. Исидор, нынешний владыка С.-Петербургский и был у нас 4 года с небольшим. Я очень его помню, да и все орловцы помнят.

Пр. Серафим Воронежский был его любимый ученик. Также Лаврентий Иверский, Настоятель, предивного нрава человек. Других таких не помню. Я при нем был в низшем и среднем отделении семинарии. Он часто назначал меня читать в субботних собраниях мои философские бугомарания. У него были заведены в первые часы в субботу собрания всех классов в большую залу, на коих ученики всех классов читали свои сочинения, какие Владыке понравились. – Еще помню, – в словесности – первом классе семинарии, почему-то назначено было нам дома, в родительском доме на Рождественском отпуске написать проповедь по своему выбору предмета. Я писал ее с большим воодушевлением, за то отец ректор (теперешний ваш Владыка) повелел мне представить ему список. Тогда я долго не по земле ходил, а выше облаков. Вот сколько я наболтал, забывшись. Прошу извинения.

Однако же лучше мне ныне перестать писать, ибо очевидно подлежу недоброму припадку болтливости. Виноват!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 17 февраля 92 г.

Милость Божия буди с вами!

[…] это письмо пойдет не ныне и не завтра, ибо завтра Благовещение.

Начну с поздравления с сим светлым праздником. Свет Благовещения да озарит вас: радости принесенные им да исполнят сердце ваше, и блага все от него да облекут вас, как одеждою какою драгоценною из драгоценных.

По узрении такого пресветлого Божьего устроения о нас следует воззвать: да молчит всяка иная мысль человека, стой, созерцай, изумляйся, наслаждайся, пей сие пиво, вечно новое, и не мешай взыграниям сердца твоего никаким сторонним помышлением. Вот вам и урок! Однако ж по поговорке: полетел бы, да ноги перевешивают, – человеческое, как гири висят на своем естестве нашем и тянет к земле и делам ее. Сего ради и обращаюсь к ним.

Сколько передали вы в своих письмах новостей приятных и неприятных, но всегда занимательных! Приношу вам за это большую благодарность. Не стану перебирать их снова. Обще скажу, что очень рад и тому, что у вас все течет добре.

Относительно вас одно заняло меня: это ваше замирание сердца. Мне думается, что вы не так выражаетесь. Не перебой ли это, когда перемежается пульс? У меня это бывает по временам, и началось давно. Но я считаю это не важною вещью. Принимаю digitalis гомеопатический две-три крупинки раз, другой, и проходит. Прибавляю к сему лежание, что для моей лености очень нравится.

Лежание у меня идет, как врачевство или пособие к нему против головокружения. Вас озабочивает эта немочь моя. Благодарствую. Она прицепилась ко мне крепко и не отстает. Но не сильно, только беспокойно и от дела отбивательно. Бывает иногда нечто в роде прилива к голове. Тогда валяюсь почти целый день.

Страхи у вас?! Неужели это серьезно?

Предайте себя в волю Божию. Вера, что все и большое и малое от Бога, научит принимать все, как благо, каким злом ни казалось бы то. А коли оно не сознается злом, то и страха не производит.

Что за странное у меня бывает явление?!

Совершенное отупение: ни мыслей, ни слов, ни чувства, ни энергии, настоящая никуда негожесть. Терпи казак, но ведь за это атаманом не сделают. Со мною это не редко бывает. Тогда я беру Данилевского 12-й год и читаю. Читали ли вы его? Если нет, найдите и прочитайте. Это лучшее и добросовестнейшее описание дел, читаешь, дух радуется.

Завтра, после завтра Страстная, а там и Светлое Христово Воскресенье. Сей светлости в мыслях и чувствах желаю вам вкусить. Но наперед извольте войти в сочувствие с страстями Господа до сораспятия с Ним.

Хотелось бы еще что либо написать, но ничего на ум не приходит.

Какая еще там красавица все еще мямлит и дороги не находит в обитель! Помоги ей Господи наконец встать, топнуть ногою и зашагать бодро никого и ничего не боясь. Да подаст ей Господи такую благодать.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 24 марта 92 г.

Милость Божия буди с вами!

Христос Воскресе!

Поздравляю с светлым Христовым Воскресением и желаю вам всего светлого и отрадного и в дни сии и во все время.

Благодарствую за заботу о моем головокружении. Эта немощь проявляется не одними и теми же у всех симптомами. У меня она совершенно безразлична к полноте или постоте желудка, но ко сну пристрастна и очень бывает сердита, когда придется не вполне удовлетворить в сем отношении. И еще не редко к ней заходит в гости всего тела расслабление и требование лежания с ничего неделанием, тупоумием и беспамятливостью. Болей никаких нет, а только немочь. Но вы, как видится, совсем собрались на тот свет. Доброго пути! Загодя приготовиться очень доброе дело. Когда старость подошла, о чем другом и хлопотать?

Очень утешительно слышать, что и в миру есть равноангельные. Да хранит их Господь! чтобы кто с глаз не съел.

Вы меня называете счастливым. Я и чувствую себя таковым, и Выши своей не променяю не только на С.-Петербургскую митрополию, но и на патриаршество, если бы его восстановили у нас, и меня назначили на него. Но меня не то покоит, что вы разумеете, хоть и это есть и может быть в преимущественной мере, а то, что Бог дал мне охоту к труду бумагомарания и к другому рукодельному. И я не видел, как летело время. Теперь вижу, потому что тот и другой труд пресекся.

Бумагу марать позывы пропали, а рукодельничать и леность и ослабление сил не позволяют.

О передвижениях кое-что слышал. Дай Бог всем им счастья на новых местах. Даруй Господи вам здоровья и такого, чтобы о болести и помина не осталось.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 15 апреля 92.

Милость Божия буди с вами!

Сколько провинился пред вами!!! Прошу простить и помиловать. Благодарю вас, что, несмотря на мою неисправность, вы все утешаете меня своими добрыми, письмами, в которых всегда есть и приятное и поучительное.

Были в Кронштадте. Какая широкая деятельность N.N. Даруй ему Господи терпение и храни нерасхищенными данные ему дары! О себе пишете: «я очень нехороша, очень дурна». Это очень хорошие речи. Даруй вам Господи и чувствовать так, и чрез то держать себя в чувствах покаянных, дороже которых ничего на свете нет и быть не может. Красавицу благодарить надо, что она дает вам случай видеть в себе нечто некрасивое. Можно видеть в сем и намерение Божие о вас попечительное. Да умудрит вас Господь относиться к ней так, чтобы это было благоприятно спасению ее и вашему. Уж коль скоро в ней видите крест, то и надобно относиться к ней, как ко кресту всегда спасительному. Тут наука!

У вас в виду Валаам. Даруй Господи утешиться вам там святым утешением. Наберитесь тамошним воздухом побольше, чтобы хватило не на один год.

Что сказать о себе? То, что вы сказали о себе, только возвысив то в миллионную степень. Здоровье мое сойдет. Головокружение устроило себе у меня оседлость, и мало-мало что – тотчас свидетельствует о своем присутствии. Но вот уж недели две в костях крестцовых оказалась ломота, – иногда очень чувствительная, но терпеть можно. Это Божие наказание, что мало молился и молюсь.

Что делаю? Ничего и не могу ничего: совсем одурел. Память очень ослабела и охота к писательству пропала.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш доброхот Е. Феофан. 3 июня 1892 г.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с новосельем. Оно может быть очень знаменательно, если Господь благоволит устроить вам и новый образ или строй жизни. Уединение вас ожидающее – великое благотворное положение. Потрудитесь же с первых дней завести порядок дел и занятий, направленных к одному, и так прочно одно к другому прилежащих, чтобы и на минуту не оставалось праздного времени. Праздное время в заговоре со всеми духами против бедной души, духом налетят и начнут теребить душу, – один одно, другой другое предлагая, все же об одном заботясь, как бы от Бога оторвать внимание и обратить его сначала на пустое, а там на что-нибудь и не совсем доброе.

Пробовали ль вы записывать находящие мысли о Таинствах веры и жизни такие, которые сами порождаются и наполняют все внимание и долго держат на себе душу и сердце. Теперь вам не мешало бы заняться этим. Держите под руками тетрадь и тотчас записывайте. Сами увидите, как это хорошо. Пишу сие, воображая вас уединенно сидящею в своей хате. Да благословит Господь ваше новое жительство. […]

А что вы говорите о себе: всесторонне немощна, самолюбия и самомнения полна, обидчива, раздражительна, то это очень хороший плод.

Искреннее сознание сих черт под корень их подкапывает и дает возможность взять их на лопату (отвращение) и выбросить вон. Благослови Господи!!

Недостает страха Божия. Страх Божий, дар Божий. Молитесь: страх твой всади! Припоминание судов Божиих и смерти с соприкосновенностями ее оживляет движения страха.

Помоги вам Господи устроиться добре в новой квартире, чтобы душа всегда на месте была.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 10 сент. 92 г.

Милость Божия буди с вами!

И понять не умею, каким образом сделалось, что я так просрочил вам ответом. Все думалось, что вчера только получено письмо, следовательно ответить без греха можно отложить на завтра. Виноват! Прошу извинить и простить.

У вас первые слова о смерти Владыки Митрополита Исидора, ожидаемой – и вслед затем совершившейся. Да упокоит Господь душу его! Он всю жизнь блюл сердце свое мирным и в мире глубоком почил. Блажен путь! Как он мудро настроил и мудро вел свое внутреннее! По сим началам он мог говорит о себе: живу не к тому аз, но живет во мне Христос. Аминь.

Кто же заменит нам владыку? Подождем и откроется кто. Сердце царево в руке Божией. Если Господь не махнул рукою на нашу русскую церковь, то Он напишет на сердце царя своего избранного. А у наших духовных имеющих часть в избрании едва ли у всех вообразится один, а у всякого свой. Москов. Ведом. напечатали: В С.-Петербург пр. Киевского, а в Киев пр. Грузинского Экзарха. Вот увидим. Где взять пророка? Вы писали что кто-то передал мое пророчество о смерти владыки митрополита Исидора. У меня была об этом мысль, по несхожая с тою, какую вы слышали. Я думал, что владыка не переживет своего 94-го года, или умрет на своем 94-м году, который начался 1 октября 92 г. гражданского. И если бы владыка умер между сим днем и 1 октября 93 гражданского, то мое пророчество исполнилось бы, а теперь надо признать, что я не попал в пророки. […]

Ради вашего скорбения, может быть, Бог пошлет вам внутренний покой глубокий, которого не нарушают внешние, нестройные течения дел, речей и столкновений. Даруй вам сие Господи! Мне думается, что если человек возьмет себя в руки и начнет сам править своим внутренним, то получит в награду невозмутимый мир душевный. Вот дар, которым обладал покойный Владыка.

Об этом у вас заведена особая речь; что вы спрашиваете и есть именно, как править своим внутренним, чтобы наслаждаться миром душевным? Вы предполагаете, что я на вашу скорбь о неизбежном лишении уединения, скажу: устройте себе внутреннее уединение. Вы угадали. Уединение сие не пустое и ему невозможно состояться, если кто вздумал бы устроить в себе полную пустоту. Уединясь в себя, надо стать пред Господом и стоять так, не отводя умных очей от Господа. Вот и пустынь! быть с глазу на глаз с Господом. Вы сказали, что это трудно. Но что же есть без труда? Но это труд такой, который сам себя облегчает и поддерживает. Быть с Господом есть цель нашего бытия, и когда мы с Господом, то не можем не ощущать благобытия, а это естественно держит внимание на себе и чрез себя на Господе, от коего исходит. Вы сказали, что когда помолитесь хорошо, со вниманием и чувством, то бываете крепки и удобно противостоите внешним разволокам. Этим вы указали самый верный способ, как установиться пред лицем Господа. Всеусильно заботьтесь утром хорошо помолиться не развлеченно, а с теплотою. У вас есть книга «о трезвении и молитве» – сборник? Читайте ее понемногу. Она способна настроить на внимание к единому Господу, вездесущему и всевидящему. И к Господу взывайте, чтобы дал вам это. «Ищите и обрящете, толцыте и отверзется вам». Тут многое кое-что, чего требуется, но что именно, дело покажет. Исходное – предание себя Господу и вопль к Нему. Благослови Господи!

Я только кончил жизнь и труды по устроению обители старца Валаамского Дамаскина. Если он хранил внутреннюю тишину при внешней хлопотливости, то вот и образец. Но жаль, что составитель жития – начальную жизнь добре изобразил, там настоящий путь. Но когда стал описывать, как благоустроялась обитель совне, бросил внутреннее.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан. 5–11 октября 92 г.

Милость Божия буди с вами!

Ну вот писали вы, что назначен впр. Палладий, а теперь вероятно уже встретили его, если не лично, то общеучастно. Поздравляю!

Заботу вашу об умном предстоянии Богу благослови Господи. Ищите и обрящете. Это неотложный закон для всего желаемого на пути преуспевания духовного. Даром ничто не приходит. Помощь Божия всегда готова и всегда близ, но она уделяется только ищущим и трудящимся и притом тогда, когда ищущие переиспытывают все свои средства, и полным сердцем начнут взывать: Господи помоги! А пока остается хоть малое чаяние чего либо от своих способов, Господь не вмешивается сюда, как бы говоря: чаешь сам достигнуть! Ну и жди. Но сколько ни будешь ждать, ничего не будет. Даруй вам Господи дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно!

А серчать все-таки серчаете. Вижу, что причина этого в том, что вам не хочется пожертвовать чем-либо из заведенной аккуратности. Это болячка ваша. Прогоните ее негодную и покойнее будете. Явить сим самоотвержение: ибо тут вся самость и с руками и с ногами.

Посылаю вам один экземпляр древних иноческих уставов и прилагаю к ним несколько выпечаток из проповедей. Афонцы говорят, что проповеди перепечатывать клочками по нескольку, говорящих об одном и том же предмете, охотней читаются и скорее расходятся. У меня теперь все переделано. Новых загадований писательских нет. Да и писательство отошло от сердца и из головы. Само естество просится на покой. Я ведь уж давно ограничиваюсь в сем деле одними письмами к лицам добрым и глубокочтимым.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 15 ноября 92 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за новость. И у вас свои нежеланности. Что делать! и вам терпеть надо. Мирное терпение могущественное средство. Вы утешаете себя будущностью, именно чаемым пребыванием в […]

Потрудитесь находить успокоение непосредственное именно в себе самой, саму же себя держать не одинокою, а с Богом. От Него будет приходить сила, дающая возможность мириться с настоящим положением дел.

Уставы, полагаю, теперь уже читаете. Какие дивности вы чаете встретить в них!! Простая перечень правил, то делай, другого не делай. Но картина общая, если ее полно вообразить, выходит очень привлекательная, светлая, божественная. Мое здоровье сойдет. Перечитываю толкования некоторых посланий для нового печатания. Как давно не читал, то кажется, что это чужое писание. И все перезабыл: все ново.

Наследнику Цесаревичу дай Господь невесту красивую, умную, добрую и твердую.

Если рад впр. Антоний своему назначению, сорадуюсь ему. Оно и в самом деле хорошо.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот. Е. Феофан. 17 ноября 1892 г.

Милость Божия буди с вами!

С прошлою почтою нашею писал, но и еще пишу: заставляет отсутствие известий о впр. Леонтии. Видимо у него удар. Глаза и язык не исправны, а прочее здоровье нешто. Господи помилуй! Ну-ка так и останется. Милостивый Господи пощади его! Чего не дают знать чрез газеты?! Это преступно. У вас там в Москве есть добрые знакомые. Предпишите им наистрожайше, чтобы писали вам, как все началось, и шло, и идет, а вы известите Вышу пожалуйста. Пригрозите им, чем знаете, чтобы поскорее написали и подробно. Ну, делать нечего. Будем охать и молиться ко всемилостивому Господу. Как случилось, что вы считаете меня многовиновным в лености писать? А я все считал, что последние письма наши встретились и разъехались. Как я писал днем или двумя раньше вашего, то и думал, что мне позволительно подождать от вас ответа. Вы же между тем от меня ждете. Таким образом и ожиданья ваши как и письма разъехались. Однако ж я очень жалею, что так случилось. Пожелаем, чтобы впредь этого не было. Жалеете об осужденном. Коли уж осужден, это только и осталось, что жалеть и молиться. Да укрепит его Господь и утешит внутренне, не смотря на суровую внешность

Что выписка из толкования к Римлянам, но там речь об идоложертвенных яствах. Штунда не любит поститься. Да ведь она лютеранка, на кой ляд ее назвали штундою? Назвать надо – немецкая вера, потому что немцами выдумана и недавно, – немецкой вере всего сотни три лет. Она не первоначальная отступница. Первоначальная отступница латинская вера, – она отступила и с Немцами и с Англичанами. Но потом Немцы и Англичане отступили от папы, когда тот завел некие нелепости в вере своей.

Кто об Уставах писал в «Церк. Вед.»?

Я жив, здоров. Разуверьте, что у меня нет обмороков, а так расслабление, это и в настоящий час нападает. Это давно началось. Начинаю думать, не гемороидальные ли это припадки.

Спасайтесь! Будьте здоровы и веселы.

Е. Феофан. 17 генваря 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

С великим постом поздравляю. Даруй вам Господи провести его душеспасительно, в великом терпении и самоотвержении.

Получил посланное вами. Благодарствую много за доброе расположение. Все изящно, но есть вещи непонятные. Первое место иконкам. Я их очень люблю. Карандаши какие представительные! Как-то они будут писать и как крепки при заострении!? Бумага для писем разлинована глазастей, чем обыкновенная. Да и все прекрасно. Теперь поясните мне эти неписанные книжки и книга – что суть и для чего назначаются? Конечно для письма чего-либо, но чего? Уж не дневник ли? Это мне нередко приходило в голову. Но какого содержания следует быть дневнику? Такого ли как отца Иоанна? Это самое лучшее. – У меня есть сему образчик, в письмах к разным лицам, в конце. – Но порождение таких мыслей прекратилось. Если не воротятся такие мысли, не придется писать такого дневника. Записывать бы текущие дела; например, болезнь владыки Леонтия и под. – Но много ли таких? Выходит, что почти нечего писать. Но пусть полежит. Положу их на глазах и они своим видом, предлагая мне вопрос о себе, доведут когда-нибудь и до решения его. Однако ж это не увольняет вас от показания, с какою мыслью они прибыли на Вышу. – Чернила и прекрасная чернильница очевидно для чего. – Писать буду писать к вам письма ими и перьями вашими, как уже и пишется сие письмо. – Но клеем что клеить? Конверты – дело обычное, но что значат листики, наколотые по краям? Это для Выши непостижимо, и я не видывал.

Теперь о текущих делах. Авось Бог даст и поправится в. пр. Леонтий. Будем молиться! Вы спрашиваете – не остался бы так. Будет очень скорбно, но воля Божия да будет!

Может быть все назначенное ему сделать – переделано; прочее и без него переделают, ему же дан недуг в подвиг терпения для очищения и убеления души на будущий век. Спаси его Господи! Пр. Христофора назначили викарием затем, чтобы дать ему подходящее дело. Он очень хороший и ученый, что ему киснуть в монастыре? И дали работу.

А вот вы про свою посылочку наконец говорите, я и забыл про эти строки. Письмо пришло прежде и прочитано. Рюмочка не удивила, но пояснение ваше все же идет к делу, хоть мне и не придется употреблять ее по сему ее назначению. Я принимаю гомеопатию не каплями, а крупинками прямо в рот, и запиваю, там они скорее расходятся.

Жесткая рукавичка была непостижима, теперь постижима, но как же тереть затылок, когда на нем куча волос?

Попробую однако ж. – Геморроидальные припадки мне иногда видятся в этом приливе к голове. Не знать откуда входит в голову, как туман расслабляющий; сначала чувствуется это в затылочном мозгу, а потом расходится и по всему телу. Третьего дня целый день валялся, но болезни при этом никакой не чувствуется, только слабость во всем организме. N.N. и отрекомендовала это обмороком.

Что вы теперь менее волнуетесь неправдами людскими – это хороший признак. Значит вы все предаете Господу, да будет Его воля, как и прописываете. Да укрепит вас Господь в сем расположении. Опытов проявления сего чувства не занимать стать. Окружены мы противностями тревожащими и смущающими. Погружение мысли и чувства во всеправлющее благое и премудрое промышление о нас Божие, поглощает их и не дает им хода, пересекая ядовитость их действия на нас.

Писал я – писал, и все о том, о сем, а ведь настоящим предметом должно бы быть для меня, как воспользоваться постом на устроение души, лучшее. Пост и сам добрый учитель, но и книги не худы в сем отношены. Читайте Симеона Нового Богослова. Я перечитываю теперь, для означения опечаток, его слова в первом выпуске заключающиеся. Как тут настойчиво излагает он суть дела жизни христианской, производя ее во всем пространстве от Господа Спасителя – исключительно. И все у него так ясно излагается, что беспрекословно покоряет ум и требует повиновения. Когда бы Господь помог хоть немножко попасть на ту колею, по которой он ведет хотящего спастися. – «Немножко» – только говорится так, а быть сему нельзя, по колее нельзя немножко ехать, но как въедешь, уже совсем въедешь. Можно только ехать тише или шибче.

Желаю вам всего хорошего, утешительного и благоприятного! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 11 февраля 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват, что давно не писал. Вините, впрочем время, которое так быстро течет, что и оглянуться не успеешь, как уже недели две прошло. Мне думается все, что всего одна почта пропущена как писал.

Итак вы в С.-Петербург. Поздравлять ли? Судя по тому, что пишете, можно поздравить. Итак поздравляю! В. пр. Леонтию все не легче. Тело, говорят, здорово. Но тут-то и горе: ибо это означает, что жизненное положение установилось, а душевное не отвечает сему, – отстало. Дай Господи, чтобы оно догнало и перегнало, или только бы самосознание воротилось. По некиим свидетельствам заключаю, что он понимает все происходящее и говоримое вокруг: но язык не слушается и путает в ответах, отчего он раздражается и перестает говорить. Даруй ему Господи самосознание! Тогда все прочее нипочем. Как только вспомню о нем, молюсь, чтобы Господь восстановил его самосознание. Пусть прочее все болит.

Что у вас? Вы теперь дома и может быть, уже в новом жилье. Поздравляю. Даруй Господи вам обрести уединение от всего земного и всех земных, – и быть своим сознанием только в небесном и с небесными. Мои слова – «напоминание инокиням» теперь, как раз, к вам подходят. Шлю их вам десять экземпляров. Недавно получил их. В С.-Петербург моим красавицам пошлю особо, или шлю теперь же. […]

Говорил, а о себе ничего не сказал. Жив, но здоров ли? Здоров моим удельным здоровьем. Головокружение умалилось чувствительно, брыкание ноги (икроножные спазмы) бывает не всякую ночь. А работа как? Скоро утомляется голова – и серьезное хоть не начинай читать, страница, другая, и бросай, и душа ни к чему не лежит. Памяти и крошечки нет.

Благодарствую за истолкование присланного. Но, если Бог поможет, то книжки испишу дневником, только не о текущих делах, а о вечнопребывающих.

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Е. Феофан.

P.S. Дорога в город пересечена; идет пешеход. Потому книги не посылаются. После.

8 марта 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Много я задолжал вам строками, но не винюсь, потому что не я виноват – дороги нет. Поздравляю вас с новосельем и желаю, чтобы начатки ощущаемого вами спокойствия прогрессивно возрастали в древо многоцветное и многоплодное. Оттуда провожали вас слезы, а здесь росу духовную да подаст вам небо в освежение сил и споспешествование быстроделанию.

Предполагаете, что отсутствие служб монастырских повлияет неблагоприятно на ваше внутреннее настроение? А мне думается, что когда уединившись в себя, даст вам Бог ощутить сладость и силу своей сердечной молитвы, тогда вы лучше такой молитвы не пожелаете. Отец архимандрит Михаил имеет повод подумать, что я по скупости не послал ему «Уставы». Нет, не по скупости, а по излишней премудрости нашей почты. Она потребовала, по печатной какой-то программе, сведений, расписок и обещаний так много, как бы я отправлял целый вагон. Это было раньше. Были здесь на хуторе Нарышкины. Они 2 версты от нас. Я просил растолковать мне это. Эммануил Дмитриевич сказал: «Давайте мне эту посылку, я поеду в С.-Петербург и передам переслать в Министерство Иностранных Дел. Думая, что и теперь та же история предстоит, я и собирался посылать книги, а Нарышкиных нет теперь. Когда из ваших писем узнал, что отец Михаил не находит нигде этой книги, я собирался послать ее к вам для пересылки в Афины, но тут вода поднялась и отрезала нас от города со страстной седмицы, в каком положении мы и доселе состоим.

Очень рад, что вы послали ему.

Очень жалко, что вы ушиблись и радуюсь, что гомеопатия добре помогает вам. Мое здоровье сойдет. Но голова часто бывает мутна и тяжела, но это скоро проходит.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан. 13 апреля 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Очень рад, что мои «напоминания инокиням» оставили в вас доброе впечатление. Я и сам их прочитываю с удовольствием, и для меня они кажутся так новы, что будто не мною писаны, и что если бы я теперь, вздумал писать проповеди, то не смогу уже так написать. Особенность моих проповедей – и этих, и всех других – та, что они не сочиняемы. Обычно бывало вечером, после всенощной выпью стакан чая, прочитаю Евангелие завтрашнее, потом Апостол, и какая мысль впадет и займет внимание и сердце, ту беру в тему, и проповедь там внутри уж сама собой строится. Час, полтора, много два, и проповедь готова, утром прочитаешь, немножко подладишь. Иногда тему дают внешние обстоятельства, как бывало при посещениях монастырей, но производство все то же. Это писанные экспромты; как они не из головы шли, то и представляют подслащенное нечто. Вот посмотрим, как-то вам покажутся другие подобные же брошюры. Их будет шесть, семь; две-три в два раза больше этой.

Иду вслед за вашим письмом. Вы прекрасно изобразили свое новое пребывание, особенно то хорошо, что и невыгодные стороны вы умеете находить выгодными. Можно надеяться, что невыгодность совсем испарится пред вниманием, а оставшаяся одна выгодность в рай обратит житье ваше. Даруй Господи! Что бывает унылость – это от непривычки. Распределите часы так, чтобы ни минуты не было без срочного занятия. Чтение с размышлением, молитва с поклонами и какое либо простенькое рукоделие пусть поглощают все время, – и некогда будет скучать и унывать. Что службы церковные редки – это большое лишение. Но Бог даст, домашняя молитва установится. Навыкайте так поступать, чтобы, коль скоро нет занятия, тотчас браться за Иисусову молитву и начинать творить ее со вниманием ходя, сидя и – всего лучше – стоя перед иконами. Можете особые времена для сего назначать. Это лучше будет и навык сей молитве тверже укоренится. Помышление о переселении в вечность хорошо прилаживается к вашим обстоятельствам; но ему всегда и при всем есть место свое. Прилепите его к уму и сердцу и сквозь него смотрите на все прочее. Сказание ваше о случае с Аксаковым очень поучительно. Я и прежде слыхал об ошибочности приговоров NN. Желательно вам сочетать ум свой с помышлением о Господе. Способ к сему наилучший – навык молитве Иисусовой, как впереди написано. Назначьте себе раза три, четыре в день становиться перед иконами для творений сей молитвы с благоговением и с предзрением Господа перед собою и творите ее всякий раз по 100:200, 300 раз, как вам под силу. Положивши срок на это, не отменяйте уже. Мысль весь день и будет видеть впереди, вот, вот надо становиться. И будет Господь близ. Мысль о своих тоже близ. Красавица NN писала. Да явит Господь милость Свою к ним. Уповающего на Господа милость обыдет. А они уповают ли? Чувство упования на Бога – великое дело. Оно есть итог всех чувств наших к Богу, особенно глубокой веры в промысл о нас Божий.

Благодарствую за вести о В. пр. Леонтии. Едва удерживаюсь от писанья к владыке. Но еще подожду, что вы скажете.

Пишут ли к нему и он отвечает ли? Зато усердней буду молиться несколько раз в день.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан. 28 апреля 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Третьего дня писал я к NN и поклон вам послал, чая, впрочем, что, может быть, и успею написать. Но на это времени не достало. Зато теперь послушник приходит и говорит: «опять едут в Шатцк». Вот и пишу, а то пришлось бы иметь это удовольствие еще дня через 4–5.

Я удивляюсь вашему геройству. Как вы, такая больная, а пишите так, как здоровая из здоровых. Стану вам подражать, а то я такой неженка, блоха укусит – поднимаю крик на весь свет.

В вашем письме будущая мать Анна приписала и о себе, что у нее все не клеится монашество. Но монашество ведь всегда можно устроить и без монастыря. Пусть вообразит, как следовало ей жить, если б сейчас она вступила в обитель, и посему построит для себя правило жизни – и внешней и внутренней. Потом вы просмотрите. Если угодно, и я просмотрю. И из всех сих трудов составится устав монашеский для одинокоживущей и желающей спастись NN. Если она примет сей устав и согласится делом исполнять правила, вы потрудитесь взять на себя долг настоятельницы в отношении к ней. Если удастся опыт, тогда можно и другим тоже предлагать, а из иных и общество такое устроить. И выйдет – не монастырные монахини или вне монастырское подвижничество.

Благослови вас Господи! Дай Господи вам выздороветь и стать крепко на ноги!

Ваш доброхот Е. Феофан. 16 июня 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за письмо от 28 июня, за новость и добрые вести. Вы боялись грозы с Выши по поводу письма моего, которое попало в чужие руки, а я и не думал серчать и даже легкого неудовольствия не находило на душу […]

Какова гомеопатия! Где аллопатия в продолжение пяти недель не имела успеха, она ощутительное оказала действие в полдня. Памятник ей надо воздвигнуть. Напишите о сем А.В. Она будет обрадована гомеопатии ради.

Захотелось на Валаам. Недурное хотение, и если поездка эта будет во благо души вашей, то вторю вашему возложению упования на Господа и молюсь с вами: «даруй Господи!»

Очень жалею, что вы раз и два вспылили спозаранку. Потом оба дня не имели покоя. Нехорошо, что после плакали. И всегда плачьте. Тут и раскаяние, и сокрушение, и желание исправиться, и жаление скорбное о неудачах по делу самоисправления.

Может быть доселе оставляет в вас Господь эту естественную немощь для того, чтобы дать вам повод смиряться и сокрушаться. Попробуйте, выйдя за дверь, налагать на сердце панцирь, решимость, что бы ни повстречалось неисправного – не поддаваться серчанию. А плакать, плачьте почаще; это очень умягчает сердце. Вот и все ваше перебрал. Что у меня? Все слава Богу! И головокружение стихло, и спазмы ночные смирились. Один доктор Тамбовский посоветовал бинтовать ноги от пальцев и выше колен. Делаю это и будто лучше. Это только начато.

Что делаю? Ничего не делаю и баклуши не бью.

Благослови вас Господь! Спасайтесь!

Е. Феофан. 11 июля 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

По письму вы еще на Валааме, но теперь думаю вы уже в Петербурге. Туда и пишу. Благодарствую за выражение вашего мнения об О. N. Об его размолвке с монастырскими властями я ничего не знал. По прежним его письмам он всегда мне казался смиренным. Но пусть иначе было: теперь, как вы уверяете, он совсем смирился. На письмо его отвечаю теперь же и книжек посылаю. Пусть умудряется.

Только что перечитал Путь ко спасению. Все перезабыл, что тут писано, и читал все, как чужое. Перечитывал для нового издания. Все остается без перемены; только урок св. Иоанна Златоустого о воспитании относится к концу книги, а в средине между первым и вторым отделением он перерывает внимание.

Если вы однажды прочитали ее, то садитесь еще прочитать, а потом пропустив месяц, другой, опять беритесь читать, – так заучить порядком.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Здоровье мое не худо. Холода у нас, и кутаемся и протапливаем иногда.

Ваш доброхот Е. Феофан. 22 сентября 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Так вот у вас там какие подвиги! […]

Господь близ охраняя всех нас. Враг хитер, но Ангел Божий сильнее его: махнет мечем, и все паутинные сплетения вражии разлетятся как прах возметаемый ветром.

Утешительно слышать, что ваши знакомые – художник и инок несут благодушно возложенное на них Господом и пребывают несокрушимыми в духовных своих расположениях. Да укрепит их Господь!

Ничего не слышу, какие у вас в Петербурге распоряжения о противодействии пашковцам, ирвингийцам, толстовцам?!

Эти язвы губят многих и в Петербурге, и везде. И следовало бы противопоставить им духовное воинствование. В С.-Петербурге много среди духовенства отличных иереев и по образованно и по нраву.

Сделать бы из них трубачей, и Иерихонские стены, конечно, пали бы, в утешение верных сынов Израиля и во славу Божию.

[…] То правда, что каждый иерей должен быть самокомандным в деле защиты истины Божией и хранении своей паствы, но во многих случаях они не знают, что волки понемногу растаскивают овечек из стада.

Здоровье мое не худо. Благодарю Господа милостивого.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 22 ноября 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Начинаю с того, что у вас в конце почти стоит, именно о неисправности ваших чувств в отношении к Божией Матери. Потрудитесь привесть их в напряжение. Сама же Матерь Божия и поможет в сем. Молитесь Ей и, сознаваясь пред Нею в сем, просите усилить ваше к Ней благоговеинство с упованием на Ее сильное заступление всестороннее.

Меня давно как-то спрашивала одна красавица, «за что так высоко чествуют Матерь Божию, не только выше всех святых людей, но даже Ангелов и Архангелов?» Я ответил: за то, что ни Ангелы с Архангелами, ни Херувимы, ни Серафимы не имели такого тесного и существенного участия в устроении нашего спасения, как Она. Устроение нашего спасения именуется воплощенным домостроительством. Надлежало Сыну Божию и Богу восприять в Свое лице естество человеческое, и без сего не могло быть устроено наше спасение. (Просмотрите «Начертание христианского нравоучения» первую статью из основ хр. жизни). Естество сие взято из Приснодевы чрез наитие Св. Духа и осенение силы Вышняго. Ангелы же и Архангелы служат при воплощении внешне, не входя внутрь существа дела воплощения; тогда как Божия Матерь в самое существо его входит. За то и чествуется выше всех тварей. В силу сего же существенного участия в воплощении, и заступление Ее за нас сильнее всех.

Что делаем, когда приобщаемся? Тело и кровь Христовы вкушаем. А оно во Христе откуда? Из Божией Матери. Потрудитесь, подумайте, и помолитесь. Да поможет вам сама Матерь Божия, чтобы мысль ваша и чувство вознесли Ее в вашем сознании превыше всякой другой твари!

Теперь обращусь к прочему содержанию письма вашего. О. Иларион Оптинский правду сказал о сочинениях Пр. Игнатия, и М. Игуменья хорошо делает, что помнит то и передает другим. Но с грехом у Пр. Игнатия суть только: слово о смерти и прибавления к сему слову, кои составляют предмет критического обсуждения их в моей книжке: «Душа и Ангел – не тело, а Дух». В прочих же статьях я не заметил ничего подобным образом погрешительного. У него только образ сочинения нехорош. Не знаю почему, но ни одна у него статья, по прочтении ее, не дает ясного понятия о предмете ее. Грех большой делают наши предержащие церковные власти, что оставляют распространяться мнениям неправым в печатных книгах, не предписывая вырвать их оттуда. Читающие их и учатся думать, что и души и Ангелы по существу вещественны.

Для NN отворились ворота в монастырь? Она писала мне об этом. Мать соглашается. Да устроит ее Господь!

У Пр. Антония – дача? Это рай, но не от дачи, а от того, что Валаам сбоку. Этому можно завидовать.

Где же это нашли такой устав о посте. Где говорится о посте духовном, там не помянуто, что о телесном нечего хлопотать, можно и без него обойтись, и напоминается только, чтоб не ограничиваться постом телесным одним. Великий пост и Успенский значительны, но из этого нельзя заключить, что прочие посты можно превращать в не посты. Надо быть исправными в церковном уставе вполне, без отговорок.

Молиться ли за самоубийц?! Церковь не велит, как же сыны и дщери будут молиться? Мысль, что можно молиться о тех, кои удостоены церковных похорон, разрешает молитву, предполагая, что разрешившие церковное погребение не признали убийцу убившим себя сознательно.

Мне иногда думается, что можно молиться дома в своей частной молитве. Но тут проглядывает покушение показать, что милосерднее церкви и даже Самого Бога. Довольно ограничиться жалением о нем, предавая участь его безмерному милосердию Божию.

Акафист Пресв. Троице весь особенным образом составлен. Была какая-то старинная книга акафистов; Пр. Иннокентий перечистил их, прояснил и пустил в оборот. Отчего не нашлись подражатели составления акафистов по тому образцу, каким составлен акафист Пресв. Троице?

Благослови вас Господи всяким благословением! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 30 ноября 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Завтра ваши именины, а ныне мне пришлось писать вам. Поздравляю и желаю вам всего хорошего! Дни же так сами сошлись. Вчера получил ваше письмо от 25 ноября и нечего бы спешить ответом, но там приводятся у вас мысли одного лица о мире, могущие соблазнить другое лицо, хотя оно довольно твердо стоит в христианских убеждениях. NN красавице один советует оставить мир, бежать от мирской любви, а другой советует ей выйти замуж. На чем основывается первый совет – не видно, а второй стоит на общем понятии, что мир миру рознь: от одного бежать надо, а от другого можно не бежать; «есть мирские привязанности греховные, и есть – святые. Любовь супружеская – есть любовь, Богом благословенная. Зачем же отвлекать от нее? Надо различать мир и мир. То писание говорит: «не любите мира», то оно же говорит: «Бог возлюбил мир». Что Бог возлюбил, то и человек должен любить. Надо во всем поступать с рассуждением! Спрашиваете моего мнения о сем совете?

Вот. В словах: «не любите мира», мир совсем не то значит, что в словах: «тако возлюби Бог мир». В последнем под миром разумеется род человеческий погибавший, который был, между тем, любезен Богу. Бог вследствие сего и положил спасти его, дав за него Единородного Сына Своего. А в первом разумеется та часть рода человеческого, которая Бога знать не хочет и об угождении Ему не заботится; вся забота об угождении себе удовлетворением страстей своих, о смерти не помнит и о будущей жизни не помышляет. К сему миру не благоволит Бог и отвращается от него, не любит его, – и людям заповедует не любить его. Таким образом из слова: «тако возлюби Бог мир» – не следует, что и мы должны любить мир без всяких ограничений, а надобно прибавлять: «исключая того мира, которого не любит Бог и от которого велит нам бежать, или которого и нам велит .не любить». Ибо любя сей мир, Бога нельзя любить, – и нельзя души своей спасти.

Сию речь я веду все по поводу заключения, что поскольку Бог возлюбил мир, то и нам надо любить его. Теперь обращаюсь к разногласию тех лиц, о коих в начале речь. Там речь совсем не о людях, а о том – выходить ли замуж, или нет? Обычно этот вопрос предлагается теми, кои ревнуют о спасении души и желают учредить для себя такой образ жизни, который более способствует делу спасения. Вопрос сей, он зародился еще во время Апостолов: девицы, пришедшие в возраст и чувствовавшие в себе влечение быть с единым Господом, изъявляли нехотение выходить замуж. Отцы, не умея решить сего дела сами, писали к св. Павлу (из Коринфа в Ефес), как быть им со своими дочерями? Ответ содержится в 7-й гл. первого послания к Коринфянам. Сущность его в следующем: не грех выходить замуж, но лучше не выходить, потому что в последнем случае имеется полная свобода благоугождать Богу, тогда как в первом – много к тому препятствий. Он указывает препятствия неизбежные по семейству, – но существенное тут то, что обязавшись семейною жизнью, почти невозможно избегнуть соприкосновения с делами мира, которого ненавидит Бог и которого велел нам не любить. В этом скрывается пагуба, почему те, которые отвлекают от замужества девушек (если они вмещают сей род жизни), оказывают им благодетельнейшую услугу. Заводите речь о портрете пр. Иннокентия Пензенского. Это не эстамп, а масляными красками писанный портрет. Я был инспектором в Новгороде, а в Юрьевом монастыре был монах (забыл его фамилию – из магнатов), которому арх. Фотий подарил сей портрет, а он мне. Должно быть, снят уже незадолго до смерти. В лице – водянка. Если бы там нашелся кто отпечатать как есть, я прислал бы его вам. Он не малый, но величины средней.

Как понимать выражение «сосредоточить ум в сердце»? Ум там, где внимание. Сосредоточить его в сердце – значит установить внимание в сердце и умно зреть пред собою присущего невидимого Бога, обращаясь к Нему со славословием, благодарением и прошением, назирая при том, чтобы ничто стороннее не входило в сердце. Тут вся тайна духовной жизни.

Корпус мой, точно, особый, только он построен не на земле, а на бывшем одноэтажном корпусе. Он деревянный, но снаружи обложен кирпичом, а внутри оставлен не штукатуренным, по желанию моему – прожить лишний год.

Поздравляю с обретением пустыни в своей квартире, не чая сего прежде. Даруй Господи устроиться вам в ней, чтобы в сем устроении дух ваш мог пребывать неотвлекаемым от Бога.

Об NN не кручиньтесь. Если будет усердно продолжать работу над собою, то все в ней исправится понемногу, и она явится настоящею христианкою и по духу и по видимости.

Прочитали проповеди о молитве и утешились? Для пишущих и печатающих нет более утешения, как слышать, что читают и находят пользу.

Ведь таких маленьких книжек уж много вышло. И все проповеди так отпечатаны будут: под разными названиями. Некоторые уж и отпечатаны. Еще две, кажется, брошюрки остались. По частям не шлю к вам. Тогда все зараз пришлю.

Теперь следовало бы что-либо о себе сказать, но нечего. Лечусь от брыкания ног и, кажется, успешно. Но, соединенное с сим брыканием, бессоние не поддается сонным капсюлям. И я всякую ночь состою у себя на дежурстве час, два, три, иногда и четыре часа ночи. От чего – или долго просыпаю, или, не выспавшись, целый день бываю негожим ни к какому делу и, без зазрения совести, валяюсь в постели с боку на бок. Вот вам Вышинский подвижник!

Если пройдет брыкание ног (ибо оно главный источник неурядицы сна), тогда воротится свобода душевных занятий и, может быть, что-нибудь можно будет еще написать. А теперь достаточно, если иногда напишу письмо о предмете, требующем внимания.

Благослови вас Господи! Поклон и благословение всем знаемым. NN пусть выдержит свой характер и не поддается очарованиям распевающих прелести сирен. Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

P.S. Список архиереев пришлите, а календари, если мое письмо застанет их не отосланными, не присылайте. С последнею почтою некто прислал мне целых три. NN пусть отдаст себя в руки Божии и пребывает покойным. Ибо кто яко Бог наш.

3 декабря 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Собрались в С.-Петербург проводить тело старушки в могилу при молитве о душе ее, не удалось. Воля Божия!

О. Иоанн быстротечный, удивляюсь, как он выносит столько хлопот. И труд спасительный и воздаяние многое. Спаси его Господи!

Вы укрыты, или устранены от хлопот неизбежных при похоронах. И, конечно, заменяете их бесхлопотным уединением и благоговейною беседою с Богом, – умною, держа себя так, как я прописал в последнем письме к вам. Да дарует вам Господь установиться в таком мысленном к Нему обращении, с краткими, но ощутительными приливами трезвящего и вместе умиляющего страха Божия, что будет? что будет с нами!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 15 декабря 1893 т.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с праздниками! Даруй вам Господи всего хорошего и по душе, и по телу, и по внешним отношениям!

Ваше последнее письмо содержит много интересных новостей. Благодарствую!

Что вы писали о бессоннице, – то ко мне неприложимо. У меня бессонница бывает не сама по себе, – а от икроножного спазмового возбуждения; когда прогнано будет сие возбуждение, тогда бессоннице капут. А дотоле она будет царить. Это спазмотическое возбуждение я называю подергиванием ног, потому что этим кончается каждое возбуждение. Возбуждение начинается слегка, растет, доходит до нестерпимости, и заставляет брыкнуть ноги, и это с такою силою, что не удержишь. Теперь брыкание почти кончилось и перешло во вздрагивание легкое. Средство – бинтование ног, фланелевым бинтом, или резиновым. Дело исправляется и думается будет решено удачно. Брыкание укротилось, а возбуждение не в сильной степени бывает и оно-то отгоняет сон. Против возбуждения идет какое-то натирание. Думаю, что и это будет удачно.

Очень рад, что N.N. монахини читают, но что читают? «Душа и Ангел не тело, а дух», или «Напоминание Инокиням». Сначала я полагал сие последнее, а потом пришло на ум первое. – Но что бы ни было, – все хорошо. Подрясничек лишнее дело. Пусть поклончик положат о мне многогрешном. Это полезнее. И ваш плед неприложим к делу. Извольте сами щеголять! Посылочка ваша еще не доехала до Выши. О исцелении о. Иоанном княжны Барятинской еще кто-то писал ко мне. Очень сему рад. Слава Богу! Ибо тут дело Божие, и дело о церкви во славу ее.

Душеполезное Чтение я получаю, это единственный журнал, где статьи не отуманиваются мудрованиями.

О. Арх. Григорий, Инспектор Москов. Академии, сгорел. Его назначили в Константинополь. Поехал, доехал до Москвы и скончался.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 29 декабря 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

[…] Вы молились Божией Матери устроить ваш перевод в другое место, если будет Ее соизволение; а теперь жалуетесь, что Она этого не устроила. Не соизволила Она устроить это конечно потому, что там было бы хуже, чем здесь. Следовательно сделала это для вашего блага. Удостоверьте себя в этом покрепче, и найдете утешение, и станете благодарить Ее, что не послушала вас. Может быть там ожидали вас слезы – и слезы, и слезы. Слава Богу, что Матерь Божия избавила вас от них. Слезы не от одной скудости, а от всех обстоятельств жизни и внутренних, и внешних, которые провидеть нам не дано.

Присоедините к сему и вот что: не следовало вам так молиться, как молились, именно: подай и подай непременно. На словах хотя и говорилось: если будет соизволение, но это мимоходом, а в сердце было: непременно подай. Враг подхватил эту неправость и под конец так разжег вашу уверенность в получении просимого, что вы не колеблясь ожидали сего. Неполучение же сильно и подействовало на вас.

Так перестаньте скорбеть, а напротив благодарите Господа и Матерь Божию, что не послушала вас; о том же, что так скорбели и жаловались, кайтесь с сокрушением. За эти чувства покаянные Господь пошлет вам утешение. Открыть это духовному отцу тоже не худо будет.

Благослови вас Господи и супруга вашего. Спасайтесь!

Е. Феофан. 22 сент. 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Кто шествует путем смирения и терпения, тот не бывает в ущербе. Они путь к прочному преуспеянию и в делах и в степенях по службе. Да укрепит вас Господь в сих добродетелях.

Но ни гостинцев, ни денег не следовало слать. Лучше было бы, если бы вы подали милостыню нуждающимся и сказали: помолитесь о таком-то многогрешном. Прошу молитв ваших!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Епископ Феофан. 20 октября 93 г.

Милость Божия буди с вами!

Намерение ваше поступить в монастырь есть доброе намерение. И не оставляйте его, а паче возгревайте. Но когда и как поступить, это надо на волю Божию отдать, и ждать терпеливо указаний Божиих. Когда придет Богом определенный срок, тогда как на салазках под гору скатитесь в какую-либо обитель. До того же времени живите пока, сколько позволяют ваши домашние порядки, – в подвигах монашеских. Подвиги сии суть: молитва, пост, добротворение. Молитесь утром и вечером. Выучите на память утренние и вечерние молитвы, – и их читайте всегда будто на распев, чтоб мысль могла следить за словом, и сердце отвечать мысли чувством. После всякой молитвы хорошо класть по несколько поклонов с молитвою к Господу, а в конце всех и сотенку можно положить. Все – не спешно, со вниманием. Затем и днем сколько можно держать внимание к Богу вездесущему и всевидящему. Вот и все. Не сложно. Но если будете со вниманием исполнять, молитва разовьется в силе.

Пост – не есть досыта, а немножко голодною себя оставлять, чтоб ни мысль, ни сердце не были отягчены.

Добротворение. Сему и в семье много случаев, а если можно за ворота заглянуть, то там и не успеешь всего поделать. Главнейший же подвиг есть хранение сердца от страстных движений и ума – от таких же помыслов. Надо в сердце смотреть и все неправое оттуда гнать. Делая все прописанное, вы будете почти что монахиня, а то и совсем монахиня. Можно и вне монастыря быть монахинею, живя по-монашески, и в монастыре можно быть мирянкою.

Так ждите! Бог все устроит. Монастырь вам кажется раем. А ведь он бывает и каторгою. Это надо иметь в мысли. Недавно писала ко мне одна, что бежала из монастыря, как из полымя. Так ее пробрали. А между тем она и постница и молитвенница и добро всякое делает и готова делать. Имейте сие в мысли наперед.

Уповайте на Господа. Он блюдет тех, которые Ему себя посвящают.

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Если вас так сильно разоряют выезды; то надо их прекратить. Выезжают, которые женихов ищут. Если не хотите замуж – то и ездить не для чего? Если станут пытать: отчего? Говорите, то дела какие-либо, и мало ли что можно попридумать.

Попали в общество, там уж трудно держать себя черничкою. Поневоле станешь беличничать. Но иногда можно от многого отказываться, например, от пляса, от пустоболтания, пересудов, смехов и подобного.

Но лучше всего – не выезжать. Когда увидят, что не охотно выезжаете, и докучать не станут. Если вы действительно желаете быть черничкою, то из этого кроме добра для вас ничего не последует.

Что мысли блуждают – это общий удел наш, пока не усядутся. Мысли перестают бурлить, когда все мирские сочувствия отойдут. А дотоле нельзя с ними сладить. Как же они отойдут, когда вы их часто так оживляете?!

Молитовка короткая – или читание псалма – настоящее средство против блужданья помыслов.

Надо утром на молитве хорошенько устанавливаться. Тогда днем легче будет. Но не отчаивайтесь! Вдруг ничто не дается.

Вспомните, как учились вязать, читать, писать? Сколько было трудов?! А теперь все это заурядное дело. Так и с душою будет. Теперь трудновато ладить с помыслами. А потом ничего. Легко станет. Только не надо пресекать борьбы с ними. А все бороться и бороться.

К Господу прибегайте всеусердно. Он врач! Мание одно Его – и все недоброе разлетится, а доброе приумножится.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Хорошее дело вы вздумали приучать себя к монастырской жизни – опытами самоотверженья и отреченья от своей воли. Бог благословит! Но не страшитесь неудач и не смущайтесь ими. Промахнетесь?! Побраните себя, и в другой раз старайтесь не промахнуться. Еще промахнетесь, и еще тоже сделайте. Дойдете до того, что не станете промахиваться.

Отречение от своей воли можно на каждом шагу делать. Это внутреннее дело. Положите – не поступать по требованию тела, в угоду ему, а не по нужде, и найдете опыты отречения от своей воли в каждую минуту. Только опять не смущайтесь неудачами. Пусть они есть, только не отлагайте постоянного намерения идти наперекор телу и в большом и в малом.

Молитве Иисусовой навыкнуть прехорошее дело. Трудитесь, и Господа просите, чтоб помог. А вдруг нельзя. Прочитайте еще рассказы, прочитайте и то, что в письмах о духовной жизни с 15-го письма пишется, и трудитесь. Глава дела – чтобы внимание не отходило от Господа, это тоже, что утверждение в сердце памяти Божией.

Спасайтесь! Благослови Господи труд ваш!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Христос воскресе!

Желаю вам полного воскресенья в духе. То, что вы испытывали в прошлый пост – начатки этого воскресения. Господь посещал вас и мир водворял в духе. Это Он начинает обитель Себе строить в сердце вашем, или только место осматривает и начертывает, где что строить, и фундамент начинает полагать. Извольте видеть в бывшем с вами – объятия Христа Спасителя, коими Он присвояет вас Себе. И радуйтесь, и благоговейте, и страх восприимите! Ваш вопрос о выездах как родился? Если бывает свой внутренний позыв, то это дурно. Душа изменяет Господу. За это вы ее пожурите. А если житейская к тому бывает нужда, то делайте так: отнекивайтесь до последней возможности, и когда уж видите, что долее нельзя, выезжайте куда-либо, где меньше мира и где меньше глаз, могущих вас сглазить. И никогда не выезжайте долго не помолившись, чтобы Господь избавил вас от очес призора, и дал вам сил домой воротиться неотуманенною и незацепленною. Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Хороший дар рождшемуся Господу принесли вы, одолев себя и отказавшись от светских увеселений и развлечений. Мне так и чуется, что враг расставляет около вас соблазнительные сети, чтоб как-нибудь опутать вас и, связав веревками своими, стащить в свою трущобу. Мужайтесь же и, заметив нападки врага, становитесь в позу воина и начинайте борьбу с ним, Господа Спасителя призывая в помощь. Это и в большом и в малом. Что видите себя не совершенною, это добре! И всегда такою видьте себя. Это разжигает ревность. А что говорите: ну как не дотяну до конца, – се не добре. Если сами одни собираетесь тянуть, то не мудрено не дотянуть. А если все упование свое возложите на Господа, то Он непременно доведет вас до конца. Сомненья в этом не допускайте даже на волос. Больше молитве надо прилежать, а она всему научит. Молитесь не все по молитвеннику, а больше сами, своими словами и о своих нуждах. Слов не нужно набирать много. А в чем нужда – сказать то с детскою простотою.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за поздравление! Чего вам пожелать? Желаю, чтоб вы более никуда не выезжали, особенно в такие места, где очевидно предлежат развращающие развлечения. Так ведь можно совсем разбиться. Налагаю на вас запрет. Никуда! И рта дома не открывайте о сем, это родителям; а себе самой и думать о том не позволяйте!

Господь да сохранит вас! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Очень утешительно, что вы праздник встретили и проводили в добрых, соответственных значению праздника, чувствах. Благослови Господи смысленно и сочувственно проводить вам и все праздники церковные; ибо в них нет ни одного, который бы не действовал благотворно на душу. Что случилось увлеченье, об этом скорблю вместе с вами. Но уж прошло, слава Богу! Теперь запасайтесь предостережениями на будущее. Извольте так делать: как только предвидится встреча с красавцем, загоните сердце подальше в угол, и не давайте ему исхода. И особенно держите чувства и сочувствие.

Чувство мужчины к женщине, и женщины к мужчине – естественно. Но его всегда можно держать в пределах таких, в которых оно не будет колебать добрых решений воли. Если будете приготовляться к таким встречам заблаговременно, то никаких излишеств в этом чувстве не будет. Упражнение в этом даст вам дойти до того, что вы будете встречать каждого мужчину, будь он разкрасавец, так, как бы он не был мужчина. Ибо по Апостолу, в Господе Спасителе несть мужеск пол, ни женск. Молитесь и трудитесь над этим, и Бог благословит труд ваш. В обителях точно устранены соблазны. И нельзя не пожелать, чтоб Господь устроил вам это поскорее. Но все придет в свое время.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Взяли вы на себя хорошее и прехорошее дело – ходить за малюткою. Благослови Господи хождение ваше! Вы напрасно беспокоитесь, что иногда крик дитяти отрывает вас от молитвы, будто от дела Божия к делу чуждому Бога. И то и другое – Божие дело. Богу приятно, когда детки Его к Нему устремляют очи свои в молитве, но не менее Ему приятно, когда одни любимые детки заботливо спешат присмотреть за другими Его же детками. Так не смущайтесь. И молясь, дело Божие исправляйте, и за малюткою смотря – тоже творите. И Бог одинаково умильно смотрит на вас, и когда молитесь, и когда около малютки хлопочете. Куда как хорошо, что вы любите дитя. Любовь ваша прямо душу ее питает, и она не чует лишенья матери. Пребудьте в этом расположении.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Благослови вас Господи!

Магдалине потрудитесь подражать наипаче в ревности к богоугождению и спасению. Эта ревность была в ней неукротимая. И от нее все труды и подвиги.

Возьмите себе за правило – прямо по пробуждении – проходить умом все дела Божии, как мир создал, как о нем промышляет, как в рай поместил праотцев наших, как мы согрешили в них, как Бог благоволил устроить нам спасение через воплощение Сына Своего и Бога нашего, как приготовлял к явлению Его, как Он пришел, воплотился, пострадал, умер, воскрес, вознесся на небо, и Духа Святаго послал, как сей Дух Церковь Божию устроил чрез Апостолов и оградил ее заповедями, таинствами и управлением, показав во всем этом для нас неложный путь к царству небесному, верно обетованному. И вечером тоже делайте, и днем иной раз это поминайте и этим растревоживайте ревность свою. Нет лучшего к тому способа.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Благослови Господи вам причаститься св. Таин. Предоброе дело!

О труде ухода за малюткою вы право рассуждаете, что она Богом вам поручена. И Господь воздаст вам. Да и сама малютка может отплатить. Когда подрастет, будет привязана к вам, как к матери, и потом будет вам послушницею, а вы старицею. Вот и сень будущего монастыря!

Над молитвою Иисусовою трудитесь. Бог благословит. Но с навыкновением устно произносить сию молитву соедините память о Господе, со страхом и благоговением. Главное ведь – ходить пред Богом, или под оком Божиим с сознанием, что Бог смотрит на вас, на душу вашу – в ваше сердце, и там все видит. Это сознание самый сильный рычаг в движении внутренней духовной жизни. У вас там конечно есть Письма о духовной жизни, по поводу писем Сперанского. Почаще просматривайте, что там пишется о молитве Иисусовой. Это не сначала, а кажется с письма 15-го или 20-го.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Очень рад, что вам открывается дорога – выйти из мирской обстановки.

Видали ль вы Кадомскую женскую обитель? Взглянули бы. Может быть, там пристроиться вам можно. Или это оставим на волю Божию. Когда придет срок, Господь укажет как быть. Жалко мамаши и сиротки, это натурально. Но разве для них Бог не Отец?! Все будет ладно. Прежде вам устроиться, а потом и они к вам подъедут. Малютка потом, когда подрастет, может к вам перейти и там жить. Правило ваше молитвенное – идет. Старайтесь, чтобы без воздыханий сердечных ни одно молитвословие не проходило. Богомыслием располагаться к молитве – хорошо. Утром, как проснетесь, там сейчас за это дело, начиная сотворением мира, и кончая судом Божиим.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Христос воскресе!

Что это с вами?! Ваше благонастроение похоже на гомеопатические медикаменты. Мало-мало пройдет по комнате запах какой (напр. камфоры, и под.), и все пропало. Только что пахнуло на вас воздухом мирским, как у вас уже все духовное расстроилось. Извольте крепиться! И не давайте сердцу уходить к тому, что есть пустошь. А потом, когда чад весь пройдет, тогда сядьте и сообразите, от чего так непрочно все. Бог устроил вам такое стечение обстоятельств, чтобы вы себя познали, и не думали о себе много и высоко, а больше смирялись и в смирении больше прибегали к молитве.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Что возникают страстные помыслы, чувства и желания – это уж обычно со всеми бывает. Это означает, что душа нечиста; но тут греха еще нет. Грех начинается, когда кто произвольно удерживает в себе сии движения и соглашается с ними. Но кто как только заметит мысль или чувство недоброе, тотчас прогоняет их с гневом, тот сохраняет свою неповинность. И даже похвалу заслуживает за это отражение вражеских искушений, как воин прогнавший и отразивший врага, как только увидел его.

Поставьте себе законом – всякий раз, как приключится беда, т.е. нападение вражье в виде худого помысла или чувства, не довольствоваться одним отражением и несогласием, но присоединять к сему молитву до образования в душе противоположных чувств и мыслей. И всегда этим завершайте свою брань с грехом. Это похоже на вынутие занозы. Благо и то, что замечаете худое, и не желаете его. Усиливайте нежелание и неблаговоление к страстям. Это будет держать вас всегда готовою встретить врага, как врага, что есть начало брани успешной. Читайте побольше слово Божие по утрам и вечерам.

Спасайтесь! Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Здоровье Бог даст воротится во всей силе. Потерпите. И Бога не забудьте благодарить, что смиряет душу вашу немощами. Чувство же, будто надоело, прогоняйте. Оно не угодно Богу. Потому что означает, что вы недовольны Божиими о вас распоряжениями, и указать Ему хотите. Причаститься св. Таин позаботьтесь в этот пост. Господь да посетит душу вашу и пребудет в ней.

Что, творя молитву, вы стараетесь вникать в каждое слово и произносить молитву с чувством, это и есть сущность молитвы, и понудьте себя всегда так делать. Но когда молитесь с чувством, где же внимание ваше, если не в сердце? Чувство всегда к себе привлекает внимание. В голове – толкучий рынок. Там нельзя Богу молиться. Что иногда молитва идет добре, и сама собою. Это добрый знак. Значит, что она начала прививаться к сердцу. Храните сердце от привязанностей, старайтесь помнить Бога, зря Его пред собою и пред лицом Его действуя, помогайте неимущим и нуждающимся, и молитва ваша скоро окрылится. Что она пропадает и холод оставляет, жалейте о сем. Сокрушайтесь и молите Бога и Владычицу Богородицу, да не дадут отходить теплой молитве.

Молитва настоящая – дар Божий! И молитесь о сем. Охлаждению предшествует сердца к чему-либо прилепление, озабоченность чем, серчание и осуждение, недовольство и какое-нибудь угодье плоти, сибаритство, и мыслей рассеяние! Блюдитесь от сего, и охлаждены будет поменьше.

Благослови Господи труды ваши над собою!

Сердце! Да где же жизнь, как не в сердце?

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Это враг учит вас добродетели по своим началам. Вы – черничка; но ведь это только имя; самым же делом вы – белая. Похоже на притворство. Враг и хочет избавить от сего греха, и сделать вас черною, чтоб и имя и дело согласовались. Вот и подпустил вам своего адского дымку и копоти.

Хорошо, что заметили. И еще лучше, что заметивши, стали в оборонительную позу. Помоги вам Господи оттереть прилипшую копоть. Противопоставьте покой ваш беспокойствам тамошним, доволь – недостаткам, приятности – неприятностям, свободу – связям всесторонним. И отвратитесь сердцем от того, чтобы снова пристать к своему начатому и испытанному.

Помолитесь поусердней, и Господь поможет. Но, как видится, тут все легко, ничего глубокого нет, просто это вражьи внешние навеяния, а не искушения в сердце залегшие.

Вы по военному сделайте, направо марш, и всему конец.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Еп. Феофан.

Благослови вас Господи!

От увлеченья работою надо отвыкать и привыкнуть и работать, как должно, и не увлекаться. Принимайте всякую работу, как Божие повеление; приступая к работе, молитесь об успешном окончании работы и, окончивши, благодарите Господа. Господь и будет неотходно в уме вашем, осеняя вашу работу.

Вместо поклонов, отрывающих от работы, так делайте: увлечение бывает в самом начале работы. Здесь же, вначале, и прогоните его, внутренним к Господу обращением, и не приступайте к работе, пока не прогоните. Тоже самое делайте и когда увлечение опять появится, тут же за работою, воззовите к Господу, и все взывайте, пока не отойдет оно. К поклонам обращайтесь, когда увлечение не слушается, не отходит.

Юную N благослови Господи! Что знаете, говорите не смущаясь, когда она спрашивает. Думаю, что ее вопросы не слишком мудрены и не заходят далее того, что вы испытали и добре понимаете. Бог ведь дал вам знать то, что знаете. Не надо оставлять сие знание без движения. Где-то у Апостола есть: кто знает что и не сказывает вопрошающему – грешит.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Благослови вас Господи!

Вот и вы вкушаете от общей участи человеческой – в поте лица снедать хлеб свой. Это Божия епитимия! Исполняйте ее по Божьему, как Господом вам определенное дело, и так, чтобы это понравилось Господу, и добре будет, потому что в таком случае дело ваше не будет отдалять мыслей ваших от Господа, а напротив к Нему обращать и привлекать. Помоги вам Господи так устроиться. Забвение Господа – самое опасное дело. С этим неразлучно пустомыслие, а в среду пустомыслия всегда прокрадывается и худомыслие. Спаси вас Господи и помилуй!

Не беспрерывно же вы в хлопотах? Все бывают и перемежки. Когда они бывают, не беритесь ни за какое дело, а войдите в себя и постарайтесь стать пред лице Господа!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Привязанность ваша к малютке не может зайти далеко, и если будет сильна, беды от этого нет.

Дети добрые – ангельского суть чина. Коли жаль будет оставить, с собой возьмите. Да что об этом думать. Смотрите проще на дело. Господа просите, чтоб держал сердце ваше в мере.

Второй недуг – самомненья – важнее. Ибо тут беда уже есть, а не будет.

Для подавления самомнения читайте – в «Невидимой брани». Там кажется есть об этом и пространно.

Навыкайте, главное, все доброе относить к Господу, как к причине, и Его благодарить.

Это начало смирения! Увеличивайте его указанием себе, столько ли есть в вас добра, сколько хочет от вас Господь, и сколько сил к тому дал? Если по совести решите, увидите, что самое добро ваше будет обличать вас в неисправности.

Все ли у вас исправно? Конечно нет. Вот и поминайте эти неисправности, они и закроют от глаз ваших исправности, и нечем будет повеличаться. Что не пошли в кумы – ничего. Это было бы грешно, если бы через это не состоялось крещение. Но кум много в селе.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Очень рад, что книжка пришлась вам по душе. Дай Господи, чтоб указания ее послужили вам в руководство! Но очень жалею о бывающих у вас смущениях. Напишите об них поопределеннее. Потому что не могу догадаться, какого они свойства. Обще же св. отцы подвижники уверяют, что все смущающее душу от врага. И молитесь против него. Молитесь Господу Спасителю, Матери Божией, Ангелу Хранителю, да укрепят сердце ваше в несмущении. Можно утро и вечер класть поклона по три с молитвою к ним, да удерживают душу вашу в покойном состоянии.

Смущение на исповеди отгоняйте тою мыслью, что исповедуетесь Господу, милостивому, вас любящему и ждущему, чтобы вы все Ему сказали. Священник только свидетель. Что сказать на духу, о том дома наперед передумайте и проговорите все спокойно.

Сокрушение Бог дает. Просите и даст. Если дома, когда будете пересматривать свои дела, мысли и чувства, сокрушитесь хоть немного; то и это Господь примет как бы оно было в час исповеди. К таинству же причащения приступайте ничтоже сумняся. Если приступаете с верою в Господа, присущего в Тайнах, с благоговением и готовностью все силы свои посвятить на служение Ему единому, – то нечего колебаться недостоинством. Достойным вполне причастником никто почесть себя не может. Все упокоиваются на милости Божией. И вы так делайте. Господь любит причащающихся и милостиво снисходит недостаткам в должном настроении души. Потом само причащение мало-помалу и исправит сии недостатки.

Мужайтесь! Враг не дремлет и все ходит около, как бы кого сбить с пути. Господь да оградит вас от его покушений. Вы все свое с детскою верою передавайте Господу в молитве, и Он благоволительно примет то и устроит все.

Спаси вас Господи! […]

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Хорошо вы сделали, что открыли, что бывает у вас в отношении к N.

Что же сказать об этом?

Вот что: вы влюбляетесь в N. и если не возьмете предосторожностей, то влюбитесь и будете страдать много и глубоко. Чувства, тревожащие вас, невольные – в начале, потом сопровождаются вольными помышлениями; и в этой последней части вина пустых и неуместных помышлений и чувств лежит на вас, как нечистота и грех. Вы право поступаете, что боретесь. Но боретесь не совсем решительно с поблажками и уступками. Надобно действовать решительно, наотрез. Сядьте на свободе, все осмотрите, и порешите, как против чего устаивать.

Главное – до сердца не допускать; мысли приходят – прогонять их молитвою к Господу со страхом; опять придут, опять прогнать, и сердце останется спокойно. Бывает, что сердце восприимет чувство прежде мысли. Тогда то же самое делать с большим страхом и напряжением. Сходите в сердце с молитвою к Господу, и все твердите и твердите молитву, пока не вытолкаете чувства совсем. Прежде же всякой борьбы пояснее представьте всю нелепость и безобразие, если попустите увлечься.

Глупое это чувство и зарождается и зреет престранными путями, и враг тут – подстревает. И вот что хорошо сделать, откройте недостатки в нем умственные, нравственные, служебные и житейские. И ими заслоняйте его лицо. Но этот прием едва ли удастся. Во-первых, заметить трудно; во-вторых, лукавый будет все в нем представлять в наилучшем свете. Потому думается, лучше устраняться от него. […]

Если возьмете предосторожности, внутреннее ваше скоро окрепнет.

Но запускать не надо. Помоги вам Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Собираетесь причаститься. Благослови Господи! Очень рад слышать, что вы к N равнодушнее стали. Молитесь к Господу, чтобы совсем уравнял чувства ваши в сем отношении. Что я сказал о […], то сказал, полагая, что это у вас обычно делается; а не как указание, что это надо завесть, если того нет. Сами смотрите! Ведь вы уже не маленькая! Можете верно определять, что для вас полезно в духовном отношении. А чего не дорешите, к мамаше обращайтесь! Она для вас игуменья. Послушанием ей навыкайте послушанью будущей начальнице. В этом имеете большое преимущество пред другими.

Спасайтесь! Всею душою моею болю об устроении вашем духовном.

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Благослови Господи путь, в который собираетесь. Да даст Он вам насладиться святынями Его и обонять благоухание монастырского воздуха. Поездить вам по обителям очень хорошо; но надо найти товарку. Когда устроится поездка, тогда молиться надо, чтобы Господь указал вам пристанище благотишное. Где приляжет сердце, там и будет хорошо. Можно ведь и без монастыря вести жизнь монашескую, и без монашеской одежды. Как Бог устроит! […]

Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Христос Воскресе!

Благодарствую за поздравление. Примите и от меня полные вам благожелания.

Хлопоты одолевают. Но хорошо, что замечаете то, и стараетесь уничтожать следствия их, отзывающиеся в душе. Старайтесь не всею душою быть в хлопотах, но одними концами рук и ног и одною поверхностью глаз и ушей. Ум же и внимание с чувством держите на других предметах. Кажется я вам писал почаще проходить умом все, яже о нас истины Божии. Делайте так, и ум окрепнет в единомыслии, а тогда и хлопоты будут нипочем.

N. что завидовать?! Ведь, у вас и дома монастырь. Остается только уединиться внутрь груди и сердца. Попекитесь о сем. И будете ходячая монастырка, т.е. уединенница. […]

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Благослови вас Господи!

Расстроилась поездка? В свое время Бог устроит ее по милости Своей. На Вознесенье, если угодно Господу устроить исполнение вашего желания, мыслью и чувством вознесетесь горе, – туда, где Господь одесную Бога сидит. И вкусите сладость пребывания с Господом. Побыть в монастыре, как вы думаете, точно хорошо. Но когда есть помеха, потерпите. Устрояйте в сердце монастырь: ибо это главное. Господь же всюду близ есть.

Очень жалею, что сиротка нравна, но пророчить худа от сего рано. Может быть, вдруг переменится. Но упорство обещает твердость воли, а эта черта не худая. Не ухитритесь ли так действовать на нее, чтобы она не замечала, что ей приказывают, а делала то, что хотите, будто от себя. Господь да умудрит вас.

Зачем такой вам крест?

Чтобы смирять вас и прогонять возносливые мысли. И еще затем, чтобы вы при сем почаще поминали, как мы упорны пред Господом, когда вместо воли Его, покорствуем своим хотениям, и как это Богу неприятно.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Се ж добре, что вы, хлопоча о потребном, хлопочете и внутреннего делания не оставлять. Трудитесь и ищите; и Бог даст, что навыкнете, как тут управляться с мыслями и чувствами. Еще Антоний Вел. положил: руки за делом, а ум – на небе да будут! Сам он так делал и других всех тому учил.

Если дает Господь утешение внутреннего миротворения и теплоты, благодарение. Это же и есть главное, чего искать следует. Иначе это называется: иметь чувства к Богу. Самое великое дело. Тут и сила все упорядочивающая.

Да дарует вам сие Господь!

Заступаюсь за сиротку. Не всегда штраф. Почаще – уговаривание. Это мягче, и прочнее. Строгость непрестанная жестка и безотрадна. Поблажки, конечно, не следует допускать, но и строгость надо растворять теплотою любви. Я уверен, что у вас дело так и идет.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Благослови Господи ваше св. причащение! Прияли вы Господа: Он один да исполняет сердце ваше так, чтобы там уже не оставалось места ни для какой твари. Господь близ! Если будете к Нему воздыхать, то никакой нужды духовной не встретите – непреодолимой и неудовлетворимой.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Епитимию?!! Это самим вам следовало сделать. Теперь же, когда неисправность исправлена, она уже не ко времени.

Порядок дел ваших в продолжение дня хорош. Держитесь его, и паче, и паче углубляйтесь в духовное. Молиться с помышлением о том, что говорят слова молитвы – все же есть молитва, только хромая на одной ноге. Молитва перестает быть молитвою, когда внимание отходит от слов молитвы. Когда же сознание при молитве, это молитва, хоть неудовлетворительная. Чувство придет, но надо и напрягать себя на него. Делать это лучше размышлением о содержании молитв не во время молитвословия, потом и во время молитвословия расшевеливать сердце. Паче же Бога Самого молить о сем, чтоб всегда согревал сердце. Делайте также вот что: когда пройдет весь ряд истин, останавливайтесь на последнем пункте – суде и решении суда, в ожидании изречения: приди, или отойди. И в сем положении взывайте: Господи помилуй! Ибо как решит Господь, изменить того уже некому.

О сне и пище. Если хотите умалить, понемножку умаляйте, по куску и ложке, и по минутам.

Трудитесь! Бог даст силу!

Сознание бессилия – настоящее преддверие к получению помощи Божией!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Потрудились над больными?

Благословенный труд: ибо и тут приложимо утешительное слово: болен бех и посетисте Мене.

За это и Господь посещает души милостивые и доброхотные к нуждающимся. И если увидит какую болящею, как тещу Петрову некогда, берет за руки, – готовность покорствовать Ему, – и восставляет.

Сохрани вас Господи! Холод пробрал вас в пути! Смотрите, не давайте душе холодать. Блюдите, да светится свеча, и да теплится камин душевный. Почаще подбрасывайте дровиц, т.е. святые помышления держите в уме с сочувствием им и сердца.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Читайте, читайте! Но не оставляйте прочитанного лишь в памяти, а тотчас и к делу прилагайте. Это закрепит то – в течение жизни, а не в мыслях только.

Пришло в голову напомнить, давно вы читали св. Симеона Нов. Богослова? Возьмите еще прочитать. Его слова очень возбудительны.

Не находите умирение внутри. Надо в сердце породить и утвердить чувство к Богу, или всякий раз порождать, когда страх, когда упование, когда любовь, когда благодарение. Внимание все на этом остановится, и прочие помышления сами собой отпадут. Чувство же к Богу благодать Божия производит. Да осеняет вас всегда благодать сия! […]

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Да воссияет над черничеством вашим свет Божий, по свете же да снидет теплота Божия; огнь же Божий да возгорится в сердце вашем, и все да переплавит в естестве вашем по новому образу, чтобы в вас породился и утвердился новый человек, полный мудрости духовной и сияющь красотою всех добродетелей.

Из сих добродетелей вы указали самую первую – смирение. Благослови вас Господи преуспеть в ней. Посмотрите во 2 т. Добротолюбия, что пишется о ней и о том, как успеть в ней. Это там, где пишется о гордости и тщеславии. Помнится, там часто говорится, что надо держаться последнейшей всегда части. Это можно вам практиковать в вашем быту.

Навыкать хождению пред Богом и в памяти Божией быть – благослови Господи. Трудитесь, молитесь, и Бог даст, это будет вместе с образованием чувства к Богу.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Труженица неусыпная! Благослови вас Господи!

Не думайте, что все, что вы делаете по дому и хозяйству, есть суета. Нет; на это есть заповеди, и должное исполнение сих дел есть в числе дел Богу угодных. Только исполняйте все, как заповедь, как волю Божию на вас наложенную. Пред всяким делом Бога призовите в помощь, в продолжение его к Богу обращайтесь о наставлении, и по окончании возблагодарите Бога. И будет, что хлопоча по хозяйству, вы будто молитвенное правило исполняете. Если при хлопотах мысли разбегаются, ворочайте их назад. И как только, кончив дела, останетесь одни, сядьте и молитвою Иисусовою соберитесь в себя. С верою сие совершая, всегда будете получать помощь в сем и успех. Саров, Дивеев, Понетаев! Молитесь и Господь устроит. Я не люблю N. Но вас как Господь устроит. Где душа приляжет и вас приголубят! N. поехал повидаться с N. сестрою в Дивеев и там осталась, так ей понравилось!! Может быть и с вами тоже будет. А лучше как Богу угодно.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Благодать Духа Святаго да обновится в сердце вашем в день сей, когда вся церковь о сем молится, и когда все готовые к тому действительно обновляются. На гостей смотрите как на посланцев Божиих, и как таких старайтесь упокоить их по-христиански. Труда сего и хлопот не считайте напрасною потерею времени. Обратите это лицом к Богу, Он все видит и примет как служение Ему. Не забудьте подумать, чего ради это случилось, и чего хочет от вас Бог, поставив вас в такое положение. Когда хлопоты слишком развлекут, не забывайте, как только улучите минуту, собираться внутрь с помощью коротенькой молитвы, или прямо молясь, чтобы Господь утишил бурю сию. […]

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Побывать в Сарове, Дивееве и в Понетаеве – благая мысль. Да устроит сие вам Господь! Когда вступите в обитель, то в самом начале надо сделать взнос, какой положат (N. должна взнесть 1:000 р., это не вдруг). Это и вам придется сделать. Затем все остающееся после сего взноса, оставьте в своих руках. Монастырским содержанием не проживете. Надо кое-что прибавлять свое; и это не для угодья плоти, а по прямой необходимости. Если затем еще что-либо будет оставаться, помогайте из того бедным сестрам. Увидите какую нужду там терпят некоторые. Болезни у меня нет; а что есть, о том спросите у мамаши. Иконка – освящена.

Пребывайте с Господом. Недавно я узнал от одной инокини, которая внутри слышит иногда остепеняющий ее голос: не забывай Господа, – или не скверни сердца пустыми речами и мыслями. Это ей Ангел Хранитель говорит. – А у других это говорит своя совесть, и свой страх Божий.

Помоги вам Господи всегда быть с ним! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.

Благослови вас Господи, – и даруй, да св. Причастие будет вам в общение всех духовных благ. – Как вы, готовясь, заменяли церковные службы поклонами с молитвою Иисусовою, добре. Это можете – и не в качестве приготовления к св. Причастию, а как посильное исполнение заповеди Божией о непрестанной молитве, – делать каждый день, с усердием и теплым расположением к сему деланию. Молитва Иисусова добрые расположения укрепляет, а недобрые навеяния дурных мыслей и страстных движений разгоняет и подавляет. Благослови вас Господи в сем упражняться. Это воистину есть духовное делание, когда совершается как следует. Трудитесь, не ленитесь.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.

Христос Воскресе!

Светлы ваши мысли о воскресении Господа, – и светлы надежды на силу Его. Да пребудут они в вас неисходно не в праздник только, но и навсегда. – Стоите на страже. Добре! Никогда не надо сходить с своей сторожевой стоянки. Благослови вам Господи быть так. Спрашиваете о поклонах. Так положено, как вы говорите. Но то церковный чин для церкви, – в честь возвышенья и прославленья нашего естества в воскресении Господа. Но в своей частной молитве можно класть и земные поклоны, если почувствовается потребность. Жены святые, сретив Господа воскресшего, поклонились Ему до земли.

Благослови вас Господи всяким благословением. Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.

Мужайтесь, и да окрепится сердце ваше, Господь близ и помощь Его близка. Он никогда не оставляет с упованием обращающихся к Нему и себя Ему предающих. Как вы действовали, так добре. И вперед так действуйте. Главное – помыслов пресечение. Когда помыслы улеглись, прочее теряет силу. Как только появится движение дурное, сейчас мысли установите на какой-либо священный предмет из Евангельских событий – преображение, страдание Господа, распятие, воскресение, вознесение, и другие. Этим все дурное отбросится назад. Или приведите на мысль, как и делаете, смерть, суд и следствия того. В след за сим установив мысль на присутствии Господа, воззывайте к Нему, – как говорите с кем-либо лицом к лицу; – и поверьте Ему уврачевание, говоря: видишь Господи, что у меня. Ничего подобного не хочу я, помоги, и отвей приражения сии, – и подоб. и начинайте творить молитву Иисусову, повторяя ее с верою. И ею одною ограничив все содержание головы и сердца.

Господь попустил и смотрит как вы поступите. Он вождь; вы – воин. Он ждет, что вы отразите врага. Не посрамите Его чаянья. […]

Мускулы и всего тела держите в напряжении; – в струнку, не распуская ни одного члена сибаритно.

Если вы одни, жгутом или четками отдуйте себя по плечам, до боли порядочной. Это успешнее всего злую рабу плоть обращает к покорности и смиряет. Из еды – все жирное и крепко питательное устранить надо на это время, и поменьше есть. Можно выбрать пищу не горячащую, а холодящую. Вместо мягкого кресла для сиденья – возьмите жесткую табуретку. Спать – снимите тюфяк, и постелите одно одеяло. И покройтесь чем-либо прохладным. В комнате поменьше тепла. Освежаться на воздухе хорошо, но и чувства блюсти. Все же упование возверзите на Господа. В молитве пребывайте. В Добротолюбии т.2 много есть наставлений о сем. Перечитывайте и что к вам идет запоминайте или записывайте. Но никогда не робейте. И в какой бы силе ни было нападенье, – отразить напрягайтесь. Главное не допускайте сочувствия и тем паче соизволенья или сосложенья. Сочувствие вырывается и невольно; надо отбить его, и заменить отвращеньем.

Не переставайте видеть врага, злого, – в сих восстаньях – и раздражайте гнев против них. Рук не опускайте, а все боритесь. Попавший в воду болтается и руками и ногами и таким образом не дает себе погрузиться в воду. Господь буди вам помощник! Вез боренья с этим никто не обходится. И надо было ожидать. Но пройти может, если мужественно вооружитесь. Ибо всякая победа над сим дает венец. Как врагу невыгодно доставлять венцы; то он и удаляется и не нападает. – Останутся одни естественные движенья; – но они тогда вялы и бессильны и скоро прекращаются суровым обращеньем с телом.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Добре, добре! Воюйте. Но оружий бранных никогда не снимайте. Будьте всегда, как воин на страже, осматриваясь непрестанно кругом, из опасения, как бы не прокрался враг и не обманул чем. Я кажется уже не раз писал вам, как надо встречать вражеские нападки. Как только заметите, что подходящее недоброе, тотчас поражайте то неприязнью, ненавистью и гневом. Это то же, что подать в грудь нападающему. Затем вопийте к Господу, к Матери Божией и Ангелу Хранителю о помощи. И не переставайте вопить, пока все не пройдет. И пройдет. Вдруг никогда не проходит, а немного погодя. И все дело внутренней жизни в этом: заметить врага, подать ему в грудь и вопить к Господу.

Самый мощный и всепоражающий меч для воюющего есть – навык молитве Иисусовой. Молитва и всякая есть меч. Но эта, если ей навыкнуть, будет меч, непрестанно вокруг обращаемый и врагов устрашающий. Возьмитесь упражняться в ней, пока навыкните. Начните с небольшого: после каждой утренней и вечерней молитвы, если ничто не мешает, проговаривайте молитву: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную. Минут пять. Внимание собирайте к сердцу, стоя, с поклонами и без поклонов.

О сем есть – в письмах о духовной жизни, по поводу писем о сем Сперанского, и в книжке: Что есть духовная жизнь. Есть они у вас? Пересмотрите их еще теперь. И почаще посматривайте. Бог благословит вас на сей труд. Мужайтесь! Брань никогда не прекратится. Но все будет легче и легче, или все удобнее и удобнее будет преодолевать ее. И опытности прибавится; так что и заметить и отразить не трудно будет.

Благослови Господи!

Благодарствую за прекрасные воздухи. Сейчас же их и в дело.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

N.N.

Спасайтесь!

Вы хорошо сделали, что отказались читать бредни Толстого и не берите их в руки. Вон прочитайте, что у него писано, у этого Льва рыкающего кого поглотить. Я и забыл прописать, что Лев – признает только Евангелие, и то в искаженном виде, как у него. Послания св. Апостолов не признает, ни отцов и учителей церкви. Все у него свой ум. Не берите в руки.

Если сил достанет, лучше поститься.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Поздравляю с принятием св. Христовых Таин! Буди вам во спасение! Читайте Евангелие и другие книжки духовные, каждое утро после молитвы. Если у вас есть свой уголок, то и не выходите из него, не почитавши и не помолившись. От этого будете иметь крепость духа и сердца. N приехал. Опять болтать начнет. Не слушайте. Как только начнет он речь дурную, поднимайтесь и уходите, не говоря ни слова. Внимайте себе, чтобы не запало с сердце ваше какое-либо помышление недоброе. Как покажется что такое, обращайтесь к Господу, прося прогнать, и прогонит.

Благослови вас Господи!

Ваш богомолец Е. Феофан.

N.N.!

Спаси вас Господи и помилуй! Об N.N. молитесь, чтобы Господь начавший в нем свое дело и совершил. Веруем так; но не все от Господа! Есть тут и своя доля; именно не уклоняться даже мыслью, не только чувством и желанием, на старое. О, да хранит его Господь! Толкуйте ему, чтоб как смерти боялся возвращения на прежнее. Вас гнев одолевает и пресыщение. Гнев к лицу – вашему высокоблагородию и совсем не к лицу черничке. А пресыщение как попало? Это совсем не барское дело. Отсюда лишние соки, и так далее, дорога прямая.

Блюдитесь!

Читайте св. Григория Паламу, и все в этом томе идет к вам! Вникайте и прилагайте к себе!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Мужайтесь! Что враг нападает и борет, в этом нет греха, и в том нет греха, что эти нападки колеблют душу и смущают. То и другое – есть дело злобы врага, и обращается на главу его. Вам же уготовляет венцы. Всякий раз как вы отражаете нападение, одерживаете победу, и как мужественной воительнице, вам не осуждение изрекается Господом, а назначается георгиевская лента. От вражеских нападок, смущений и поражений сердца никто не свободен. Так устроена наша жизнь. Но это не на пагубу нам, а во спасение. В нас кроется зло всякое – вследствие нападения. От этого зла надо очистить сердце. Но чтобы очистить, надо его увидеть, чтобы увидеть, надобно чтобы оно вышло из своей скрытности. Когда же оно выйдет, надобно его посекать – противлением, молитвою и ненавистью. И это всякий раз, как зло выйдет из скрытности. Вот это и делают искушения – от плоти, мира и диавола. Они вызывают наружу скрытое в нас зло. Наше дело – лишь только увидим его вышедшим из сердца, посекать его. И это благо для нас. Как худосочие выходит наружу сыпью, так скрытое в нас зло выходит наружу худыми мыслями, чувствами, и позывами, и порывами. Как сыпь не загоняют внутрь, а счищают; тогда внутренние соки очищаются. Так и в душе, когда худое обнаруживающееся в мыслях, чувствах и позывах, не скрывают внутри, а посекают, тогда душевная чистота утверждается внутри. Все, что я говорю, вы и делаете. И говорю только затем, чтобы вы ведали, что так и должно делать, т.е. все худое соблазняющее посекать противлением, молитвою и ненавистью. Благослови вас Господи всегда так действовать.

Скажу вам, когда начинается грешность. Вот как идет искушение. 1) Представляется в мыслях худое, или глаз увидит что и виденное пробуждает мысли недобрые! Это есть прилог или приражение. Тут нет грешного; ибо и то и другое невольно нападает. Если вы тотчас, как только сознаете, что это худое, воспротивитесь ему и к Господу обратитесь, вы сделаете должное, – подвиг духовный. Но если вы не воспротивитесь, а станете думать и думать, не сопротивляясь и не ненавидя, не отвращаясь; то это уж не добре. Душа пошатнулась. Тут нет еще греха, но шаг ко греху сделан. Бывают помыслы худые неотвязчивые. Пусть их, – уж это вражье дело. Но коль скоро вы ни малого благоволения к ним не оказываете, а тотчас отвращаетесь и стоите в сем отвращении, то вы в добром положении. Итак первое – пришли мысли дурные? гнать – опять пришли, опять гнать, и так не переставая, пока не отойдут. Когда отойдут, это значит враг обратился в бегство. Но он опять подступит. Тогда опять тоже делать. Так и определили отцы-подвижники, что коль скоро кто прогонит первый худой помысл – прилог, приражение; то тем пресекает брань.

Но если кто займется помыслом этим и станет думать о нем и думать, то он сделает второй акт грехопадения – 2) внимание к злому помыслу или собеседование с ним. Тут нет еще греха, как я сказал, а полагается ему начало. 3) Третий момент в грехопадении – сочувствие худому помыслу, приятно думать, и самое дело приятно. Тут больше греха, но еще нет его. Это нечистота. И бывает, сочувствие вырывается вдруг – непроизвольно. 4) Четвертый момент в грехопадении есть склонение воли, пожелание дурное, хотя еще не решительное. Тут грех есть; ибо есть дело произвольное. Чувствами не всегда можно владеть, но пожелания в нашей власти. Однако ж все это еще не настоящий грех, а только преддверье к нему. 5) Пятый момент – согласие на грех или решение согрешить. Тут грех настоящий, только внутренний. За этим не замедлит явиться и 6) грех делом.

И се настоящее падение, пагуба души, потеря благодати, подпадение под власть врага. Так вот, гоните помыслы, не вступая с ними в разговоры, подавляйте тотчас сочувствие, уничтожайте пожелания. Тут все борьба. И бывает, что помысл, сочувствие и пожелание – все в один момент произойдут. Ничего. В таком случае они все стоят будто прилог. И борьба – все удобно прогонит их.

У вас есть сборник о трезвении и молитве. Найдите там Исихия. Он подробно излагает борьбу с помыслами. Противление, молитва, ненависть. Это наша духовная батарея.

Относительно св. причастия, хульные помыслы или неверие – прямо от врага. Гоните и молитесь. Сам Господь дал сие таинство, говоря: сие есть тело Мое, сия есть кровь Моя, и заповедал: сие творите в Мое воспоминание. Апостолы и начали делать сие, и с того времени сие делание в Церкви святой не прекращалось и не прекратится, до скончания века. Совершитель таинства есть Сам Господь. Священниковы только уста, произносящие освятительную молитву, и рука, благословляющая дары. Действующая же сила от Господа исходит. Господь везде есть. И в один момент по всей земле может повторить тайную вечерю. Молитесь Господу и просите приложить веру. Кладите во время утренней и вечерней молитвы поклона по три, со словами: «Господи, приложи мне веру, ибо враг смущает меня, всевая помыслы неверия». И даст Господь. Только не переставайте с усердием молиться. И всякую свою нужду духовную всеусердно Господу открывайте, и Он поможет. Всеусердно желаю, чтобы Господь всегда являл вас победительницею.

Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан.

N.N.!

Очень жалею, что доселе не обретаете покоя от томящего вас. Но утешаюсь тем, как вы действуете. Так и надо. Главное – не допускать сочувствия и ни на одну йоту не допускать соуслаждение сласти. Затем – следовать должна неприязненность к сей сласти. Когда это есть, чистота не нарушается и тени нет нечистоты. Даруй вам Господи всегда быть на этой степени. Завершать же надо всегда молитвою к Господу. Пересмотрите во 2 т. Добротолюбия, все статьи о сей страсти. Там, применяя все к себе, вы удобнее поймете и себя, и страсть сию, и то, как с нею управляться.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Радуюсь, что полною ненавистью преследуете врага. Господь, вселяясь в вас чрез святое причащение, да исполнит вас непобедимою силою к отражению всяких нападков и тонких и грубоватых. Блюдитесь самых легких и мгновенных сочувствий и услаждений. И се – будет настоящий успех в брани! Посылаю матери N. устав св. Пахомия. Этот устав может быть напечатается. Если леность позволит, я пересмотрю его, и попрошу Афонцев отпечатать его. Теперь мне некогда. Вот кончу 5-й том Добротолюбия. Тогда может быть и за уставы возьмусь. У меня и Василия Великого устав в порядок или общий обзор приведен. И этот м.б. отпечатаем. Все зависит от благоволения царицы моей, лености. Третьего тома Добротолюбия опечатки заметил и отослал давно уже. Теперь они верно уже отпечатаны. И скоро надо ждать появления книги. Я пришлю матери N. Пусть не хлопочет. 4-й том переписан. Перечитываю 5-й и конечный – кончаю переводить. Но может быть до конца поста протянется.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Очень утешен вашими строками! Не от того, что случается, а от того, как вы относитесь к тому. Так, так! Добре, добре! Прочитайте Исихия о трезвении, то, что вы делаете, у него многообразно выражается. Крепитесь, и стойте на страже. Враг не умаривается возмущать; а нам надо не умариваться противостоять ему. Водрузите страх Божий; пусть не отходит. Ибо Господь везде и все видит. Тело надо дисциплине предать строгой солдатской. Я об этом писал вам в начале. Не переставайте не только не жалеть тела, но и тиранить его, пищи ему не давать – всегда переставая есть, когда еще чувствуется голод, и сна умалить. Какой-нибудь телесный труд до утомления был бы хорош. Коль скоро тело немного повысохнет и поохладится, тогда тревоги те совсем прекратятся. Тревоги от соков, а соки от пищи. Когда прекратится сей источник, и дела не будет.

Благослови вас Господи!

Господу поведывайте свою печаль и Матери Божией и Ангелу Хранителю, и просите о помощи.

Ваш доброхот Е. Феофан.

Радуйтесь в радостный праздник сей.

N.N.!

Радость не со вне, а из всего строя нравственно-религиозного. Для нас христиан она зарождается исповеданием великих благ от рождения Сына Божия плотию, с принятием нашего естества, а растет и крепнет пребыванием в порядках сыновства Богу, чрез облечение во Христа Господа таинственно в крещении или покаянии, и действенно в жизни. Господь приял плоть нашу из девственных кровей. Как мы в силу воплощенного домостроительства едино бываем с Господом; то отличительною чертою характера нашего христианского стала девственность – девственность в мыслях и чувствах, и в состоянии плоти. Сласть плотская стала отрицанием христианства внутри нас. И ничто так не подавляет радости духовной ныне, как сия сласть. А враг нашептывает, будто это ничего.

Жалею, что вам не пришлось поговеть. Для вас это было, кажется, крайне необходимо. Да блюдет вас рождшийся от безневестныя и пречистыя Девы.

N. очень благодарен за венок. Какая она мастерица!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Куда же это вы собираетесь? В сколь великую даль?!

О вашей размолвке не умею сказать решительного слова, не зная обстоятельств дела. Но обще – нет греха отстаивать свое, только без серчанья. А как стоит у вас в этом право собственности, не видно. Спросите какого юриста. И уступить можно, если это не разоряет. Но конечно охотней было бы это сделать, если бы на той стороне нужда была, или бы можно было быть уверенною, что уступленное пойдет на какое-либо дело хорошее.

Что до внутреннего вашего, – очень рад, что боретесь. Не допускайте до сочувствия; а тем паче до согласия. Всегда с первого движения преследуйте неприязнью полною, как встречаете змею. Если теперь углубите свою неприязнь к сему, то скоро успокоитесь, и всю жизнь будете безопасны. Воззревайте всякий раз мысленно к Господу, говоря: Господи! Видишь, что во мне, и что я не хочу сего. Помоги мне и утиши. Соединять молитву Иисусову с дыханием, как вы делаете, можно. Это сказал кто-то из древних. Дыхание вместо четок.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Вы несказанно обрадовали меня тем, что нашли наконец точку опоры в войне вашей. Держитесь всегда этого приема, первое возникновение преследовать. В предотвращение же самого возникновения держите тело в струнку, и стоя, и сидя, и лежа, отнюдь не распущайте членов. В душе же держите память Божию, со страхом. Как в присутствии Бога допускать то? Это и будет холодом обдавать весь организм. Очень рад, очень рад!

О малютке жалею. Вы с нею побудьте, когда она под страхом, или кроватку ее поближе к своей поставьте. С N. что-то подобное бывало, когда она была маленькою. Авось пройдет. За что ж тут наказывать. Это невольное чувство.

Благослови вас Господи! Да хранит вас Господь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Очень рад, что вы обретаете покой. Теперь видели уловки вражии, и на что он больше метит. Знаете и что противоставлять надо. Даруй Господи преуспевать вам в сем. Вы хорошо заметили, что соизволения и соуслаждения не должно быть, и что наискорейше надо поднять гнев. Об этом молить надо Господа! Что стараетесь скрывать, что делаете в борьбе, это очень хорошо. И тут часть успеха и сила трудов. Сами уж вы решили – бдеть и молиться. И делайте так всего более.

Что вы испытали от молитвы Иисусовой, ищите чтоб то чаще проявлялось, и наконец стало почти неотходным. Когда это действие происходит, тогда все худое отпадает, не имея опоры, и враги отбегают, ибо для них это огонь. Ищите и обрящете – смиренно и сокрушенно. Но борьба все же будет. Без борьбы воин – плохой воин. А борьба всему научает. Благослови вас Господи! Книгу просмотрю. Какой-то Бакстер был увлечен ирвингизмом. Это та секта, от коей Пашков. Первую главу прочитал. Мысли не худые. Но много неопределенностей и путаницы в течении их.

Почитал немного и бросил. Терпение. Все путаница в словах и мыслях. Можно ее в печку.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Поздравляю с совершением говенья. Помоги вам Господи успеть это сделать и на страстной. То, что вы не поддались борющему – доброе дело. Стойте, мужайтеся, утверждайтеся! То, что вы преследуете неприязнью срамные движения, есть настоящая охрана с вашей стороны. Берегитесь сочувствия и желания сласти. Это желание грешно, и смущать должно совесть, и затем отнимать дерзновение пред Богом. Тут двигатель всего срамная сласть. Сама по себе она не грешна, но сочувствие ей, попущение ее, согласие на продление ее грешно, – не полным грехом, но как нечистота внутренняя. Воспоминание о сласти иногда тотчас приводит в движение сласть. Если тотчас отбить ее, всему конец, враг одолен, и за это венец. Но если промелькнет желание продления сласти, и затем допустится продление, то тут было злое произволение, и дается оседлость сласти, и чем долже и чаще это позволяется, тем труднее отгнание. И целу жизнь придется пробиться. Так и есть закон неотложный: как только показалась сласть – бить ее и гнать. А чтобы она не показывалась, хранить мысли от всего, что может напомнить о ней. Боритесь! Господь буди вам помощник!

Вопрос-то ваш я и пропустил. Прекращать ли говенье, и отлагать ли? Это смотря потому, что тут бывает. Если своя воля и произволение не давали ни согласия, ни желания, то это чистая борьба, венца достойная. Тут и вопроса не должно быть. О сем и стараться надо всячески. Или если невольно прорывается на одно мгновенье и сочувствие и согласие и потом или само пробегает или прогоняется – тоже ничего. Вообще виновность определяется участием своей воли. Но на отмену говенья во всяком случае лучше не соглашаться. Иначе враг никогда не допустит до сего.

Да умудрит вас Господь!

Третий том Добротолюбия, конечно пришлю.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю и я вас!

Светлости душевной желаю, и воскресенья духовного, которое знаменуется непрестанною памятью о Господе.

Какие убеждения вынесли вы из искушений, держите их и блюдите себя, яко зеницу ока. Вражду и неприязнь непримиримую к плоти имейте, и преследуйте ее своеволие. Не давайте ей покоя ни в чем. Хорошо, что и еще причастились, святое причащение с верою всегда спасительно и плодотворно. Что читаете Добротолюбие, хорошо. Не знайте устали в сем. Сборничек о трезвении и молитве – есть сокращенное Добротолюбие.

Мать N. благослови Господи! Сколько времени держать устав св. Пахомия? Пока занадобится. А это, кажется, не скоро случится.

Благословение Господне буди на вас! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Господь да утешит вас!

Не поскорбеть нельзя. Но предав все в волю Божию, как вы и делаете, и держа в мыслях, что в свое время и все туда пойдем, можно удерживать скорбь от свойственной ей жгучести и раздиранья сердца. Вместо скорбенья, учитесь лучше, по поводу сему – памяти смертной. «Ныне он, а завтра я». Так говаривал кто-то и научился памятовать смерть. А эта память очень поучительна.

Хорошее занятие у вас! Сажайте и возращайте, – и вместе о том держите мысль, как сердце свое сделать садом и огородом многоцветным, многоплодным и многоовощным. Конечно, теперь вам открылось более свободы к исполнение своего намерения. Но все же не забывайте, что самое дело надо совершить по указанию Божию. Когда по указанию Божию делается дело, тогда оно совершается так, как иной на салазках скатывается под гору. В свое время все придет, и совершится без шума, и треска, и кулачного боя.

Спасайтесь!

Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Отдохните, помолитесь и причаститесь св. Христовых Таин. Благослови вам сие Господи!

Очень жалею о случившемся с вашей матушкою. Но оправившись, она конечно приедет на Вышу. Тогда и вам можно снова приехать с нею. Стало то случилось, – что до вас, – для личной вашей пользы.

Иконка освятилась, лежала на престоле во время литургии, и на ней лежали два креста с св. мощами. Да исполняется сердце ваше благоговеинством всякий раз, как случится взглянуть на нее. Лик – очень хороший!

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Опять у нас! Очень рады. Да подаст вам Господь утешение, как прежде. Тогда готовились к св. Причащению и радовались духовно и согревались. Ныне порадуйтесь, как сподобившиеся милости Причащения. У подножия креста обновите веру вашу в домостроительство нашего спасения, – дивное и предивное, оживите упование спасения собственно вашего, в силу сего домостроительства, вами приемлемого и совершаемого в том, что от вас требуется, и укрепитесь в решении – ходить в воле Того, Кто за нас Себя предал, в такой непоколебимости, чтоб пребывать в ней, хоть бы угрожала смерть. Прилагаемую книжку прочитайте со вниманием. Это утвердит вас в вашей решимости не дружиться с миром. О болезни N. сожалею. Помоги ей Господи оправиться. Благодарит за книжку. Добре! Но будет лучше, если почаще будет перечитывать ее: ибо там все дело жизни изображено.

Благослови вас Господи!

Е. Феофан.

N.N.!

Воодушевитесь!

Весело смотрите в глаза болезни. Но мечтайте меньше. Пойдут в голове роиться разные пустяки. Браниться будете с кем попало. Все это в мыслях. Потом все пройдет.

Благодушествуйте! Верно вас что-нибудь опасное встретило бы в дороге. Вот Господь и посадил, или положил вас дома. Благодарите Господа. А все-таки и молитесь, да благоволит оздороветь вам.

Спаси вас Господи! С праздником и забыл поздравить!

Ваш богомолец Е. Феофан.

N.N.!

Благослови вас Господи!

Ропотливость ваша и упадок духа – хороший знак. Это предвещает скорое прекращение болезни.

Что доктора врознь пошли – это потому, полагаю, что и болезнь изменилась: была в печени и прошла. А когда вы в другой раз простудились, явилась другая болезнь – катаральная. Это ныне повсюдная немочь: ибо грипп – катарального рода болезнь. Если в печени не чувствуете боли, то надо поверить второму доктору. Впрочем смотрите сами. Ваши мысли об отчаянном будто положении своем никуда негожи. Это враг мутит. Кто может сказать, что будет? Один Бог, Но враг, богом себя нечестиво заявляя, всюду встревает с своим пророчеством лукавым, и веру возмущает и покой от сердца отгоняет. Не слушайте его, а стойте в вере, что болезнь от Бога и во благо вам, – и когда сделает свое дело, отойдет, и здравы будете, и поработаете Господу в какой-либо обители.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Благодарствую за поздравление, и вас взаимно поздравляю.

О том, что вы не оправились еще, очень жалею. Даруй вам Господи оздороветь совсем. Болезнь впрочем учит смирению и покорности воле Божией. Благодушествуйте, и Бога за все благодарите, в уверенности, что все к лучшему, хоть это не видно теперь. После увидите.

Не знаете куда девать или чем наполнить время праздничное.

Празднуйте духом. Читать все – конечно нельзя, но побольше обыкновенного почитать должно. Затем помолиться, кроме молитвенного своего правила; потом думать и рассуждать о чем-либо духовном. Это займет довольно времени. А то, – чтобы упразднившись от всего с одною мыслью о Боге побыть – сидя, или ходя, или стоя, это куда как хорошо. Думаю, впрочем, что не много поделать что-либо легкое, не как работу, а так мимоходом – можно.

Спасайтесь!

Еп. Феофан.

N.N.!

Очень рад, что вам легче. Блюдитесь, чтобы не раздражать опять боли. Относительно говенья не слушайте доктора, а только спросите: какая постная пища вам пригожа. Не спрашивайте, можно ли говеть; а прямо говорите: хочу говеть, какая пища. И чтобы он ни говорил, не покоряйтесь! Мало ли пищей легких постных? Суп на миндальном молоке. Жидкая кашица из каких-либо круп, манных, овсяных и др. Чай с тем же молоком – вечером. Да неделя много ли? Вон наши монахи иные совсем всю неделю не едят.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

N.N.!

Спаси вас Господи! Кушайте рыбу, когда немощны. Бог благословит.

Тут нет греха, когда делается по необходимости, а не по прихоти. А когда станете говеть; тогда воздержитесь, если будете крепки; а если нет, то воздержитесь день другой пред самым причастием; даже и без этого можно, когда немощь. Я писал тогда, полагая, что вы совсем оправились. Матери N. все собирался послать книгу 4 т. Добротолюбия. А она там томится желанием читать. Виноват! Много раз виноват, прошу извинения. Посылаю вам книгу сию для нее.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Благослови вас Господи!

Очень рад, что наконец вы стали на ноги. Выздоровевший обыкновенно чувствует себя обновленным. Думаю, что и у вас было тоже чувство. Надо сделать, чтоб это обновление телесное сопровождалось обновлением духовным. Вам Бог дал или указал его – в краткой молитве, которую вы творили тогда. Мне и пришло на ум подсказать вам: возьмитесь за одну коротенькую молитовку, – и все ее творите, и за делом и без дела, и ходя и сидя, непрестанно. Сначала вы будете заставлять себя творить эту молитовку, а потом она сама будет читаться. Только возьмитесь и без перерыва трудитесь. Это молитва: Господи, Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешную. Внимание же при этом держите не в голове, и не на небе, а в сердце, там внутри, под левою грудью. – Когда навыкните, то этим будете разгонять все смущающее, – и призывать мир на душу.

Спасайтесь!

Е. Феофан.

С праздником и с новым годом и я вас поздравляю, – и желаю вам больше всего уменья блюсти свое здоровье. Не успели вы написать, что оправились, как болезнь снова схватила. Очень жалею. Да даст вам Господь крепость переносить болезни и благодушествовать в тяжелом болезненном состоянии. Молитвою Иисусовою можно заменять все молитвословия. Выучили бы, – если не выучили, 24 молитовки, и почасту читайте их. Посредством их и размышленья о духовных предметах поддерживаться будут, и молитва подогреваться. Да возвратит вам Господь поскорее здравие. И храните его. А хлопоты по хозяйству переложите на другую голову; свою же берегите, пока все укрепится в вас во здравии.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Л. благодарю за салфетку.

N.N.!

Христос воскресе!

Силы ваши хоть не совсем возвратились, однако ж их достаточно оказывается, чтоб ходить за болящим, не стоющим такого ухода. Но Господь милостивый не посмотрит на недостоинство болящего и к Себе отнесет уход сей. И потом утешение за то пошлет, или полное оздравление, или награду должную отложит на будущий век.

Да будет вам сие во благо!

Блюдите однако ж, како опасно ходите. Охлаждающий дух подогревайте; Господа помните, и в присутствии Его все делайте. Отсюда страх Божий будет – верная охрана наша. В Москву – к докторам – благослови Господи! Но что это вы сказали: «недолго – скоро разъедемся»? Очень радостно если это состоится. – Даруй Господи! Всяких утешений вам от Господа желаю!

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Очень рад, что не без пользы съездили. Помоги вам, Господи, теперь совсем оздороветь – и стать прочно здоровою.

С. добросердечна. За это щадит и будет щадить ее Господь, и приведет к светлому концу. Спаси ее Господи! Письмо ее второе получил; но еще не успел ответить. Напишу.

Видели вы мир поближе, думаю, что нашли его не лучше Б. – Там никто себе не принадлежит, и себе не господин. А здесь вы домоправительница своего внутреннего дома и дел своих.

Книга Добротолюбия – 5-я вся обращена на внутреннюю жизнь. И хоть преимущественно имеет в виду отшельников, но к ним собственно относятся только внешние порядки; внутренняя же жизнь, там изображенная, ко всем вообще пригодна.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Благие мысли у вас по Св. Причащении. Клеть внутри. Если будете там, Господу не скучно будет у вас. Потрудитесь занять Его молитвенною беседою, – и Он будет внимать не отходя.

Там и брачный чертог у вас будет, и предивное сочетание. А за ним блаженство нескончаемое.

Благослови Господи сие!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Поздравляю и я вас! Даруй вам Господи всего хорошего с избытком! Вы добре рассуждаете о значении Рождества Христова. И сердце ваше отзывается радостью духовною при созерцании всего сего. – Да услышит Господь молитву вашу об укоренении такой радости в сердце, навсегда. – Помышляйте о сем и молитесь. Милостив Господь! Услышит, и подаст.

Трезвитесь и бодрствуйте! Бдите и молитеся!

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Поздравляю с постом и с причащением Св. Христовых Таин.

Испытанный вами плод от сего да продлится до другого причащения. Внимайте себе, и Господа предзря пред собою, Ему предавайте себя. Однако ж не для того чтоб, сложивши руки, сидеть, а чтоб, ревнуя всесильною ревностью, успеха чаять от единой благодати. – Не худо будет перелистать книгу – о покаянии, исповеди и причащении.

Маленькой М. очень благодарен за ее дорогой подарок, от своих трудов. Благослови Господи преуспеть ей во всех рукодельях и работать в таком совершенстве, чтоб оно было неподражаемо для других.

Посылаю ей икону св. великомученика Пантелеимона, и да будет он ей помощником.

Благослови вас Господи всяким благословением!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Христос воскресе!

N.N.!

Потрудившись постом, – утешение себе даете. Это в порядке вещей. Только плотского утешенья поменьше, а больше духовного. И плотское одуховлять подобает благодарением, мерною мерностью, и духовным осмыслением. Вы кажется так и делаете. В общем течении жизни вашей вы видите себя окруженною милостями Божиими паче других, – и благодарите Господа. Добре! Благодарение сие есть укрепление обладания сими милостями. – Переходите от радостного к ожиданию прискорбного – и тоже готовьтесь благодарить: ибо от Господа все ко благу нашему – вечному. Замечаете в себе не мало немощей и недостатков. – Благодарите Господа, что замечаете. Это замечание тоже, что тяжелое нечто прикрепленное к легкому, как пух. Это тяжелое не дает легкому, напр.: пуху носиться по воздуху и возноситься вверх. И сознание немощей и недостатков не дает парить и выситься душе в самомнении. Помогай вам Господи в сем: ибо самомнение лишает помощи Божьей.

Благослови вас Господи!

Е. Феофан.

N.N.!

Помогай вам Бог стоять в порядках внутреннего делания, в прибегании к Богу непрестанном, в памяти Божьей неотходной, и в прочем всем, требуемом от лица желающего добре угодить Господу, и душу спасти. Делали ли вы когда-либо дела, подобные тем, из-за которых едете теперь в Ш.?!! Вот отведаете что это такое. Запаситесь терпением. Но м.б. вы будете столько счастливы, что все совершится скоро и без помех.

Стихи, выписанные вами, хороши. Их писала душа, полная теплой веры и крепкого упования на Пречистую Матерь Божию и Владычицу нашу.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Еп. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Не ездили в Ш. – беда не велика. А что купчей нет у вас, в этом может быть беда. Это дает мысль, что ваше заимодавство не оформлено, а стоит на словах. Слова же – вода. Избави вас Господи!

Относительно внутреннего вашего состояния – держитесь строго.

Предмет войны вашей – самый дорогой, и самый нужный. На нем все стоит. – Что есть нападенья, это в порядке вещей. Наше дело стоять, – и противовоинствовать.

Помоги вам Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Я думаю, что переезды надо оставить до времени. И терпеть, – положившись на волю Божию. – Билет разменять было бы возможно, если б этим можно было положить конец всему неприятному. – Но кто знает, что впереди? – Может быть там встретится то, что потребует другого билета? И так далее.

Билеты берегите. Это вам Божий дар. С ними всегда можете иметь угол хоть в одно окно и ломоть хлеба с кружкою воды. Мне думается, что и лугов лучше бы не трогать. Все же они дают что-нибудь?! И они ведь тоже Божий дар на прокормление данный. – От тесноты же, если потребуется, Бог и без того избавит. Господь да устроит дела ваши!

Страхи ваши на молитве – вражья уловка. Плюйте на них. И мужественно стойте.

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Лености предаетесь. – А выписку из св. Венедикта сделали о ревности. – Если и всякие другие выписки и вычитыванья также лениво входят в дело; то долго будет ожидать, когда подвинетесь вперед.

Я и забыл попросить вас, при пересылке рукописи, спросить мать Л., – по какому случаю устав св. Венедикта занял внимание ее. – Спросите, когда будете писать. Св. Венедикт написал устав для западных. Для нас устав Василия Великого. Он давно переведен вместе с другими писаниями сего отца. Не мешало бы вам иметь его под руками. Он очень духовен и воодушевителен. И вводит в самую средину подвижнических деланий.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

N.N.!

Хорошо вы сделали, что взялись снова прочитать св. Симеона. – Это самый отрезвительный отец. Стало быть книги читает у вас шкап книжный; а вы только иногда посматриваете на них снаружи. – Нет, вы все перечитывайте их одну за другою. В книгах Добротолюбия сколько добра? – Перечитывайте же их. Это всегда новые книги. – Пожить при обители – доброе дело. Помоги вам Господи обрести местечко. – Такие дома бывают. – В иных монастырях уступают в наем некоторые номера гостиницы. Всяко это хорошо.

Помоги вам Господи! Благословение Божие буди на вас!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Добре – добре! – Читайте и перечитывайте. Эта книжка св. Василия – самая для вас нужная. Но у него и все другие премудры и высоконазидательны. Вот увидите! У него умозрение преобладает. У св. Златоуста более сердечности и убеждения при простоте речи. Вы хорошо сделали, что выписываете все части творений св. Василия. Когда получите книги, там найдете объявление и о других Отцах, которые можно получать у них же. Понемножку надо пособрать отеческие наставления.

О рукописи я думаю рано беспокоиться. М.Л., получив ее, напросилась на нее, и забыла про Б. Мне рукопись не нужна; лишь бы только не забельшила. Вразумление вам относительно идолов очень спасительно. Всякая страсть идол. И всякое пристрастие к чему-либо, хоть и не грешному, тоже на идолослужебной части находится. Присматривайтесь и не щадите. Чревонеистовство – самый безобразный идол. С поклонения ему пагуба начинается.

Спаси вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Милость Божия буди с вами!

Совесть справедливо мучит вас и грозит! Извольте встрепенуться – и за дело.

Сочувствие оставляемое непрогнанным означает согласие на нечистоту. Согласие – внутренний грех, – очищаемый исповедью. И извольте это сделать. Затем блюдитесь. – Что требуется – знаете. Делать отпор с гневом и молитвою. – Свяжите толстые четки, и по плечам – до боли порядочной.

Поблажка ваша равняется тому, как если б невеста, после обрученья, поцеловала парня, не жениха. Что бы жених сделал с такою невестою, то с душою, Господу себя обещавшею, делает Господь за такую поблажку. Совесть выражает Его чувство к вам. Поопаситесь! – Одним из недостатков 5 дев юродивых была и эта поблажка. Этою поблажкою шутить нельзя. Она кажется легкою и ничтожною, но в ней вся пагуба. Извольте совсем отучить себя от этого. И при первом появлении помысла гнать немилосердно, до отрезвления.

За четки благодарствую. Прилагаю четки наказательные. Сейчас же сделайте из них употребление. – Се и книжки для Л.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Благослови вас Господи!

Очень рад, что мое слово: се жених, встрепенуло вас и породило добрые мысли и намерения. У дверей, и время благопотребное для исполнения их.

Помоги вам Господи!

Причаститься можно вам. Недостаток пощенья ныне вознаградите пощением потом, наипаче же внутренними чувствами сокрушения и возжелания Господа.

Это краткое внутреннее и внешнее утруждение себя даст вам, по вере вашей в милосердие Господа, с дерзновением приступить к Святым Тайнам. Впрочем, если будет недоставать дерзновения по вере, а, напротив, будет слышаться внутри некое прещение, то лучше отложить сие святое дело. Скоро, ведь, можете сподобиться сего и дома. Делаю заметку сию на случай. Но лучше, если своею верою и возжеланием Господа окрылитесь к дерзновению. Обще говоря, мы ведь никогда не сможем вполне достодолжно приступать к Тайнам. Всегда покрываемся упованием на безмерное милосердие Господне.

Л. пусть повертится. Но пишите ей, чтоб не увлекалась слишком.

М. ухитряйтесь уговаривать, но не угрожайте, доводите ее до внимания как лучше действовать; тогда она будет действовать будто от себя. Хорошо, что помогаете И.Ив. в духовных его занятиях. Не спеша всему научится. Терпение!

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

С прошедшими именинами поздравляю. Добре сделали, что сиротку причастили Св. Таин. Посылается книга Добротолюбие. Извольте – читать и перечитывать. Тут все – на все случаи. Какою видится ваша душа? – Если вы не колеблетесь в вере, и держите на душе твердое желание и искание спасения; то несомненно душа ваша стоит на стороне света. И слава Богу! – В какой же мере она просветилась, это нам угадать неудобно. И Господь не дает нам это увидеть; оттого что мы сейчас себя с глаз съедим т.е., потщеславясь, лишимся света.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

N.N.!

Благослови Господи ваш приезд в обитель черных! Черных внешне, но светлых внутренне, или ищущих внутреннего света. – Да даст Господь и вам внутреннее просвещение, чрез исповедь и св. Причащение. Дай Господи вашей малютке вдохнуть здесь духа кротости.

Дать ли денег брату?

Биржевики – ненадежный народ. Все им золотые горы мерещатся; а между тем все теряют и теряют. – И удержи нет. Это то же, что картежники. Правду ли говорит он, что покупает имение?! – Как бы не случилось так, что возьмет деньги, – и пропустит?! Под верное обеспечение – можно бы. Но где оно? – Свое – пропустил; нового нет. – Будет вера – на ветер. Если не будет обеспечения осязательно верного, не давайте. Где он возьмет к генварю? Имение к этому времени ничего не даст. Верно заложить думает, когда купит. – Ничего верного не вижу. Пусть ищет, где хочет.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот. Е. Ф.

N.N.!

Путь – дороженьку вашу благослови Господи! Опасаясь рассеянья, заготовляетесь наперед быть трезвенною. Се добре! Помоги вам Господи в этом! Приглядитесь к монастырям, что по дороге. – Может быть в самом деле там удобно будет вам. – Начинать при сестре, уже знакомой с порядками, лучше будет. Только самоотвержение и упование на Бога. Не остаться ли вам там на несколько дней, или недель, или на весь пост? Не дивно, что и совсем прилипнете. Ведь надо же когда-либо это сделать.

Благослови Господи! Спасайтесь!

Е. Ф.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Благослови Господи ваш приезд!

Благо намерение ваше исповедоваться и причаститься св. Христовых Таин. Потрудитесь хорошенько определить, что следует пресечь и отбросить, и, дав обет на сие, решение засвидетельствуйте строго исполнить. – И мир Божий водворится, и особенно несмущенное воззрение на Господа во время молитвы.

Какие загадки вы загадываете, да благословит их Господь! От чего не к Л.? Мать Л. прислала рукопись, и о другой какой не поминает. Между тем ей не бесполезно просмотреть устав св. Пахомия, по образцу коего и все потом уставы пошли.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Ф.

Спаси вас Господи!

Благодушествуйте! Милостив Господь! Не даст вам искуситися паче сил ваших. – Восставляйте упование ваше, – и предавайте себя и все свое в руки Божии, и в милосердое Его о нас попечение.

Если уж угодно будет Господу послать вам это испытание, запасайтесь мужеством на такой случай, и будьте готовы сретить его, как подобает христианке, приявшей намерение являть себя во всем истинною христианкой!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Ф.

N.N.!

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с новинкою. Жалеете об уединении деревенском. Надо бы жалеть, если бы переезжали в маленький городок; а в Москве удобнее сохранить уединение даже более, чем в деревне. Там всяк занят собою и до других дела нет. Улицы полны народа; но вы можете шествовать по ним, как по пустыне. Только сами не затрагивайте никого. Не ищите знакомства и развлечений. Душа тогда, не подвергаясь разнообразию впечатлений, будет сама с собою свои думки вести, пережевывать жвачку. Бог даст со временем встретите единомысленную другиню, и ею загородите дверь от других. – На все однако ж глазок смотрок. Себя держать везде следует, и везде это есть труд, требующий борьбы. Рвение к должному когда присуще, оно все уладит. Страх Божий и внимание – охрана и покой. Молитву Иисусову твердите всегда – всегда, с верою и упованием.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

Поздравляю с благополучным переездом и приятным устроением быта в белокаменной. Благослови Господи ваше там пребывание, – да будет мирно, тихо, здорово и всегда утешительно.

Что близко церковь и обитель – великая Божья милость. Хорошая для вас школа будет, если положите каждый день бывать на ранней. Или как это будет для вас возможно. Вам улыбается скорая богомольная поездка, в В. и в А. Дай Господи вам надышаться там святым воздухом. Матушке Л. поклон, полные благожелания и Божие благословение. – Молодец И.М., что хорошо сдержал экзамен. Очень жалею, что в его дороге открылись такие препоны, и вышел – бег с препятствиями. Тем более похвалы, если добре перескочит их.

Очень благотворно для него, что он будет с вами. Занимайте его чтением добрым. Занялся бы он каким рукодельем! Столярство, точение, резьба, пиление, самые здоровые.

Н.И. желаю оправиться и окрепнуть, и затем благодушествовать среди приятной обстановки.

У нас хлопотня по монастырю. Все подготовляют к освящению храма; но время еще не назначено.

Мое здоровье – в порядке, – и все у нас обстоит добре.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Помоги вам Господи оттрясти налипшую во время странствия пыль. Начнете обычные благочестивые занятия, и душа воротится к прежнему настроению. Понравилась вам А. обитель?! Что ж и собирайтесь туда. – Что строгенько, это не должно вас ужасать. Терпят же тамошние?! Сможете и вы перетерпеть. Ко всему можно привыкнуть. И что вначале бывает тяжело, после слюбится и станет легко. Думайте, думайте об этом. А все же Бога молите – устроить для вас дело сие, и оно само собою устроится, как и для вашей родственницы. А теперь пока свои дела справляйте. Ведь вы то же и дома состоите на послушании.

Надобно матушку всячески упокоевать. Она игуменья, а вы послушница, ну, пожалуй, казначея, и послушною останется одна малютка. – О малютке вы ничего не сказали. – Где и как она пробыла? Видели ли сестру ее. И какова та?!

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Приношу благодарность за поздравление и благожелания.

Вы, как будто немножко расшатались путешествием. Если да, – плохая рекомендация! Но, чаю, что у вас внутренний строй прочнее, нежели чтобы его могли расшатать такие пустяки, как поездка, и то, что случалось мимоходом видеть и слышать. Я виноват сам. И забыл напомнить, что впечатления, не согласные с принятым вами строем, следует тотчас изглаждать – тут же, как получены, не отлагая ни до вечера, ни тем паче на дальнейший срок. Дело это просто: сойти в сердце, где впечатление осталось, оттолкнуть его неблаговолением к нему, – и в то же время молиться против него Господу. – И быть так, пока пройдет. Это минута какая всего-то. Извольте это, по крайней мере, взять в правило и на все случаи, и большие и малые. Поговеть – благослови Господи. Читайте книгу о молитве, – и проповеди о покаянии.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

С праздником!

Причаститься св. Таин – всегда хорошо. Если успеете, даруй вам Господи во спасение. Да принесет оно вам мыслей благих, и намерений добрых, и чувств святых богатую сокровищницу.

Девочку – учить надо. Всякий раз, как прорвется худое, толкуйте ей, как это нехорошо, – и прибавляйте, что так мужички только делают. Кто ни увидит тебя, будет говорить: вот и барышня, а ничем не лучше мужичек. Иногда штрафуйте, не давая ей в этот день чего-либо, что она любит. Но никогда серчания не выказывайте, чтобы видело дитя, что вы делаете это по любви одной. Письмо А. красавицы – возвращаю. Одну брошюрку возьмите у мамаши, и держите за пазухой, и почаще просматривайте.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Благослови Господи пребывание ваше здесь. Освежитесь немного воздухом монастырским. Вы порываетесь посмотреть монастыри. Добрые порывы! Но подготовьтесь. Ведь в монастырях – не все небо. Встречается земля – и очень не добрая. Небо в монастырях спрятано. Надо уметь его увидеть. Напоминаю вам о сем, на случай, чтобы вы, когда придется вам побыть в монастырях, не заключали от того, что сразу увидите, к общему характеру обители. Щепки всегда сверху плавают; а что потяжелей – опускается на дно и не видно.

Вы добре делаете, что свое желание ознакомиться с монастырями подчиняете – Богом устрояемому течению дел ваших. И будьте так расположены всегда.

Благослови вас Господи!

Е. Ф.

N.N.!

Сорадуюсь вашей радости о близости исполнения ваших давних желаний благочестивых. Но вместе прошу молиться поусерднее, чтобы Господь управил путь ваш, и ум ваш просветил увидеть благое, и сердце расположил сочувствовать тому, – и намерения благие возродил и утвердил соответственно тому. Батюшку о. Серафима призывайте, чтобы он вас там приголубил.

Там вы встретите землячек, и если вы знакомы с ними, то и знакомых. Желаю, чтобы они вас приворожили, так чтобы вам и уехать оттуда не захотелось.

Вы знаете, кто землячки? N.N., N.N., и N.N. Поклоны им. Может быть и другие есть.

Хорошо, что мысли о. Иоанна так вас озаряют. Я назвал их утренним весенним ветерком благоуханным. – Прочитайте их не раз, а несколько раз, чтобы все высосать оттуда.

Книжка – Митерикон; я еще послал им несколько экземпляров.

Благослови вас Господи!

Е. Феофан.

N.N.!

Поздравляю и вас с плодовитым совершением богомоления! Сколько оживления! Сколько возбуждения надежд! – И местечко вам наметилось. Даруй Господи и поместиться там самым делом, а не думаньем одним. – И старица в руководство готова. Готовьтесь только и располагайтесь слушаться. Или вам не стать полагать начатки послушания, когда все время в нем пребывали. – Вам вообразилась иноческая жизнь, как она есть. Какой покой дает! Какою отрадою исполняет всю жизнь! – Рай растворенный! – Если бы вам было время, – я думаю, что вы скучать стали бы о Д. Но вам не до скучаний. И это от Бога. Благодарение Ему!

Вы правду говорите, что предание себя в волю Божию есть наилучшее средство для безмятежия сердца и внутреннего покоя. И не выходите из сего строя. Благо, что оно вообразилось, и чувствуется. Ибо о нем можно только думать и гадать. М. в школу. Конечно надо. Скорее сроднится с школьною жизнью и незаметно проведет в ней время. Вы не стращайте ее школою, а так изображайте, чтобы она видела там рай и начала стремиться к нему; и на одно напирайте, что только надо слушаться и учиться не лениться – всему учиться. Это для нее будет хорошая подготовка.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Искали Вышу, и обрели! Благодарение Господу!

Но чего ради вы ограничиваетесь – пользоваться Вышею только внешне – навеетельно, а не внутренне, как спутники ваши!

И это не худо коли то пропущено. Учитесь в пустыне устроять пустынь в сердце, чтобы была только чистая атмосфера и светлое солнце, т.е. сердце чисто и память Божья. А под ногами земля твердая, крепкая решимость спасаться и благоугождать Господу.

Благослови вас Господи!

Е. Феофан.

N.N.!

Спаси вас Господи!

Трудитесь над собой всеусильно, и Бог поможет вам преусилить. – Целью имейте – дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно. Когда они есть, это значит, что вы в должном настроении. Сии чувства должны быть постоянно присущими в сердце. И тогда покров Божий – и во всем духовном благопоспешество и успех. Тогда внимание к Богу стоит прочно, и память Божия неотходна. Вон И.И. думает заняться молитвой Иисусовой. Помогите ему в этом деле, и будьте ему старицею вместо старца.

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Милость Божия буди с вами!

Добре, что идет борьба. Горе будет, если прекратится. А кажется к тому идет: ибо, если ревность ослабела, а к поддержанию ее ничего не предпринимается, то она совсем погаснет, как гаснет лампада, когда не подливают масла. – Хорошо, что это вы предвидите сами и боитесь сего. – Если боитесь, нельзя сидеть сложивши руки. Соберитесь в себя и собирайте воедино все известные вам возбудительные истины христианские, начиная с творения и кончая страшным судом, и тем, чем все закончится на вечную неизменность, или благую или ужасную. Вместе же с сим молитесь к Господу вездесущему, да своими благодатными воздействиями пробудит душу от опасного засыпанья и дремоты.

Спаси вас Господи! Спаси вас Господи! Спаси вас Господи! Нельзя дремать, когда вокруг злые враги, ищущие сгубить и поглотить.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Благодарствую! Вы много меня утешили, извещая, что немного разбудили спящую душу. Еще и еще теребите ее и мучьте. Образ представления положения души, как значится у Исаия отшельника, держите в мысли и извлекайте из него воодушевление. Во всем худом нашем участвует враг, льстя, грозя и обманывая обещаниями. Все это проходит в мыслях наших. Воображайте так: направо Господь с истинными дарами; налево враг льстящий с злобным намерением поглотить вас. Или так: справа рай сладостей истинных, слева – ад вечно мучащий. И определяйте свои склонения воли!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

Сиротка умница. Благодарю за полотенце. Работа хороша по летам.

N.N.!

С приездом на Вышу!

Вы торжествуете, в чаянии какого-то блага. Да исполнится надежда ваша! Летите куда-то, как на крыльях, и голова наполнена планами. – Бывало ли, чтобы такие планы сбывались? Кажется, никто этим похвалиться не может. – А все – мечтают. И вы мечтаете. Мечты текут вереницею, а враг сбоку стоит и подбрасывает свои намеки.

Поостерегитесь. Враг широко растворяет дверь в будущее. А Господь сузит проход, и самый путь грядущий. Готовьтесь встретить Господа, да устроит ваше внутреннее.

Иконку желаете?! Вот вам, – св. Варвара великомученица, – избавительница от нечаянной смерти, и от всех нечаянностей! Да будет она вашею хранительницею.

Стихи очень хороши. С удовольствием прочитал.

Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Слышу, что у вас там церквей много, и что вы не даете им скучать по вас, а всегда спешите то в одну, то в другую. Но вы сами, когда воротитесь домой, будете скучать по ним. Впрочем в этом не будет укора вам или церквам, – церквам, что умели оставить такое глубокое впечатление, – вам, что сумели поддаться такому доброму впечатлению, и вспоминать о нем, или постоянно помнить его.

Что же прилюбилось ли вам тамошнее жительство? – Наметилось ли место, где бы с удовольствием вы готовы были основать свою оседлость?!

– Мне думалось, что это случится, хоть всегда предпочитал я и предпочитаю Д. Тут в Д. покой и отрешенность; а там (в А.) мир во все окна не смотрит только, но и лезет, и свои услуги предлагает. Предадим сей предмет в волю Божию. Как Он устроит, так и да будет.

Благослови вас Господи!

Желаю вам всего хорошего, здоровья и отрад. Спасайтесь!

Е. Феофан.

Здоровье мое в порядке.

N.N.!

Да хранит вас Господь!

Что говели и Св. Таин причастились, очень благотворно. Буди вам сие во спасение и в приятие силы Божией на противоборство. Что испытываете нападки и особенно, когда поговеть решаетесь, это вражья уловка. Он силится сам или отклонить от говенья, или испортить его. – Но когда сопротивлялись и не уступали, то это знак победы, а не поражения, и не только не мешает приступлению к таинствам, напротив, служит лучшим украшением сего дела Божия, т.е. Причащения. – Вы хорошо делали, что с самого первого появления нападения, восстали и воспротивились. И всегда так делайте, как только покажется, тотчас сопротивление, отвержение, ненависть и молитва. – Если тайный голос говорит, что было допущено соизволение на помыслы, покаянием надо сие очистить и сокрушением с твердою решимостью не уступать более. – Что нападки, это не беда, это к венцам приглашение. Беда в уступках. – Господь да вооружит вас! – Молитва Иисусова – первое орудие и всемощное. Не выпускайте его из рук!

Спасайтесь!

Е. Феофан.

N.N.!

Очень приятно слышать, что несмотря на многое, нравящееся вам в А., вы все же предпочитаете для своей оседлости избрать Д. И я тех же мыслей. Батюшка о. Серафим, коли взглянет на вас ласково, то вам нечего более желать. В этом одном – полное вам обеспечение на счет жизни душеспасительной. – Все дело, впрочем, тут не от места, а от строя сердечного. Не впускайте в сердце ничего вяжущего, и старайтесь быть птичкою, не в клетке, а на воле живущею, и всегда без помехи могущею парить в высоту. – Господь да блюдет вас в таком строе. – Но в мире живя, при всех осторожностях, глядишь, там репей, там репей. И стой, срывая их и отбрасывая.

Вы всегда были внимательны к себе и к стезям своим. И впредь блюдите, как опасно ходите.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

N.N.!

Радуюсь за вас, что много назидательного видели, и всем пользовались, как следует. И о том радуюсь, что ни одно место вас не приворожило и у вас в душе остается царящим Д.

Вы расправляете крылья, – по тому поводу, что отселе не будете иметь вяжущей заботы о М. Карточка ее кажет, что она духа независимого. Даруй ей Господи учиться, и всему научиться, не только здравым познаниям, но особенно рукоделиям и хозяйству. Вы помянули о внутренней жизни. Да – она теперь в ваших руках. Это приятно видеть; но пользование сим требует других забот и трудов, не меньше тех, кои давала М. Да вразумит вас Господь. Чтением поновите ведомое. Прочитайте 3-й отдел Пути ко спасению, или Что есть духовная жизнь. И та и другая – изображает всю картину жизни духовной. Господь, Иже везде сый, да зрится умом вашим. И самое зрение сие будет источать светлые мысли и решения об угождении Богу.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

Христос воскресе!

N.N.!

Желаю вам всего светлого в дни сии, – а ради их – и во все последующие. Господь всегда есть и сладость, и радость, и покой! – Умудритесь всегда быть с Господом, – и будете всегда Пасху светлую праздновать. Вы сами видите, что для сего требуется. – Остается и сделать, что требуется. Но никогда не позволяйте допускать себя до того, чтобы кричать: просто беда!

Внимание, – самопротивление, – к Господу Спасителю обращение. Вот вам все оружие! – Ни один враг не устоит!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

Хороший урок заимствовали вы от зубной боли. Затвердите хорошенько.

Научите себя думать и ожидать, что вот-вот смерть. Прицепите такую думу к чему-нибудь. Один старец приучил себя к такому думанию тем, что все посматривал на дверь, ожидая, что сию минуту отворится – и смерть предстанет. И тем всегда поддерживал в себе страх Божий и осторожное смотрение за собою. Это и вам можно делать. N.N. помиловал Бог, и дал ей крепость остановиться на едином на потребу. У нее всегда был дух сокрушенный, – но постоянства не было; а теперь она держится, кажется уже года три, и все около себя держит в порядке. Спаси ее Господи! Как бы с глаз не съесть. – В А. теперь ваших красавиц целый пансион. N., N., N. Дай Господи, чтобы они выходили одна другой лучше!

Благослови вас Господи!

Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Поздравляю и вас с праздником Преображения! – Смотрите на Спасителя и учитесь, как преображаться и самим от силы в силу. Он преобразился для нас, а Сам Он всегда в неприступном свете, которого воплощение ни мало не умалило. Поселите поглубже в себе страх Божий, и он, взяв в руки бразды правления вашего внутреннего человека, устремит вас в след Господа, для стяжания светлой славы, нам обетованной, подгоняя бичами смертной памяти и памяти суда, на коем никакие извинения не приемлются в резон.

М. успевает, это по основе вами положенной. Товарки там, и соревнованье.

N. писала, что и она О. свою намерена сдать с рук. Вот им там и будет рай.

Вы знаете М.П.?! Не судите об ней потому, какою она себя тогда зарекомендовала, когда была у вас. – Теперь она совсем святая.

Благослови вас Господи!

Е. Феофан.

N.N.!

Благодарю и вас за поздравление с именинами и благожеланья! Спаси вас Господи! Вы заключили свои строки: «А пока терпи». – Да, – терпи казак, атаман будешь. – Это обетование держите в мысли и сердце, только другими словами, терпением стяжевайте душу – т.е. спасайте. Ибо претерпевый до конца спасен будет. А это кто такой? Кто не смотря на противление своим добрым намерениям со стороны житейской обстановки и всего внешнего течения жизни держит путь неуклонно по тому, как решил, с единственною целью благоугодить Богу. – Сие весте, – и как пишете, творите. – И слава Богу!

Монастырский воздух повлиял на вас добре. Когда-то благоволит Господь вам навсегда им начать дышать? Но тогда, м.б., он иной раз окажется не совсем благорастворенным. – Но о всем буди воля Божия. – Вы боретесь с внешностью за свое внутреннее. – Добре! – А вечером сядьте и переберите все, – и придумайте, нельзя ли с иным чем, и успешнее побороться!

Благослови вас Господи!

Ваш доброхот Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N. б. N.!

Св. Иоанн Богослов раскрывает пред взором ума вашего две картины – одну – мира многомятежного, указывая чем он занят и как пусты предметы те, а с другой – богатого в милостях Бога, Коего хоть не видим, но имеем возможность силою любви в себе Его иметь, и не видя видеть Его, и не ведая ведать сердцем совершеннее даже, чем умом. Да подаст вам Господь благо сие, и да приумножает его в вас. – Картинку смерти и суда очень хорошо иметь пред глазами. У вас верно есть кто-нибудь в Москве знакомая. Попросите купить, только Суздальского мастерства, а не живописного рисования. Те лучше; ибо дело представляют точнее и впечатлительнее; а искусное рисование для глаз лучше, – а для назидания никуда негоже. Ищите во всем назидания и обратите все окружающее вас в книгу и читайте ее глазами, ибо она без букв наших, а своим образом напечатана. У св. Тихона четыре книжки напечатаны сим образом.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

Милость Божия буди с вами!

N.N.!

Восхищаюсь вашим геройством, с каким отказались от участия в брачных увеселениях. Тут могло крыться большое вражье хитросплетение. Но от всего избавил Господь, – дав вам разум и силу отказаться.

Ваш навык в молитве Иисусовой то же, что латы или панцирь.

Молитва сия одна есть всеоружие духовное, против всякого нападения пригодное. Облеките сию молитву смирением и крепким упованием на милостивого Бога, и Господа нашего Иисуса Христа, всем хотящего спастися, и всех скоро спасающего.

Когда упование на Бога крепко и молитва сильна, тогда врагу нет подступа. Св. Исаак Сирианин в одном месте изображает такое состояние неприступным небесным осенением, к которому враг и приступить боится, потому что опален будет. Благослови Господи труды ваши над собою – благим успехом.

В псалмах поется: вся слава дщери царевы внутрь. Там да будет для вас всякая радость и всякое утешение!

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

N.N.!

С праздником!

Радуюсь вместе с вами о том, что в пост прошедший дал вам Господь вкусить сладости пребывания в храме Божием на богослужении, и что дал вам там бывать в хорошем настроении духа. Есть старицы, которые нашедши удобную квартирку близ церкви, потом только и знают, что храм Божий и свою хату, и блаженствуют. Мне нередко приходилось советовать такой же образ жизни некиим, желавшим мирно проводить дни свои.

Видите, что дает церковь, если внимать там поемому и читаемому! – Извольте почаще добираться до сего улья сладкого меда духовного.

Читаете Макария Егип. Воистину он море мудрости духовной. А после него найдите – Исаака Сирианина.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

К Н.М.

Милость Божия буди с вами!

Вот теперь яснее, что у вас там деется. – По переселении вашем в Москву, окружавшие вас искусители не поимели на вас влияния. Это великая милость Божия. Благодать Божия не дала сердцу вашему ни на волос податься в ту сторону. – Что говорил сын по этому случаю, думаю, говорил потому, что его подучали родные ваши, – что вы не послушали ни его, ни родных, хорошо сделали, тут исполнение вашей молитвы: имиже веси судьбами.

Сердце ваше потребовало сделать какое-либо добро, и вы сделали его. Оно незаметно для вас принесло вам много добра душевного. Слава Богу! Не устраняйтесь от таких случаев. В них Господь обращается к вам, – чтоб потом и воздать вам здесь же. – Речь по этому случаю вашего дух. отца не умею понять. – Не смотрите на его слова.

Ваш духовник отказывает руководить вас. Это добросовестно с его стороны. – Уважьте его желание, и взыщите руководителя. Но как он не желает, чтоб вы совсем от него отдалились, то и с ним говорите о духовном, чему он всегда рад, как вы говорите. Духовные дела ведите по указаниям руководителя, а исповедь и причащение у него имейте.

Но куда обратиться за руководителем?! Если внимание к вам отца А.А. состоит в связи по времени с отказом вашего дух. отца от руководства, то мне приходит на мысль признать указанием Божиим сей случай на руководителя. Обратитесь к О. А. – мне думается, что это будет хорошо для вас. – Но смотрите сами.

Ваш дух. отец изъявил неудовольствие, зачем вы приняли, что предложено было вам Афонцами. – Отказавшись от руководства, ему уже не следует вмешиваться в ваши дела. – Но и без сего вы ничего худого не сделали в этом обстоятельстве.

Мне очень приятно слышать, что книги мои какую-нибудь пользу доставляют. Я большой грешник, а молиться ленив, и на другие подвиги не падок, так читающие помолятся и умилостивят Бога. – Обратите внимание на письма к разным лицам. Они начаты так, а потом пошли все к одному лицу, и пришлось говорить много такого, что и для всех пригоже, – может быть и для вас пригоже что найдется.

Вы любите молиться внутреннею молитвой и желаете научиться ей. – Молитесь усерднее и научитесь. Читайте книги – о молитве. Есть сборник – о трезвении и молитве. Тут собраны великие учители как молиться. И себе перенимайте. – Вы говорите, что стараетесь всегда памятовать о Господе и все для Него делать. Это прекрасное преддверие успеха в молитве. Пекитесь о сем всячески. Око Божие зрите утвержденным над сердцем вашем и туда в него зрящим, это не даст никакому духу приближаться к сердцу. – Внимание к Господу с вниманием к сердцу неразрывны. Одно другому помогает.

Причащаться часто – очень благоплодно, и делайте так. Кто вам мешает? – Любите сидеть дома. Прекрасно. Есть правило старцев: сиди в келлии и она всему тебя научит. В келлии велят отцы – молиться, читать, рукодельничать, переходя от одного к другому. Устройтесь так и будете жить как в раю, госпожою над собою и над всеми делами своими, а далее над мыслями и чувствами. Главное тут навыкнуть всегда быть в том, что есть едино на потребу.

Выходить ли? – Выходите, но только в церковь, и еще на дела неотложные, но вот найдете руководителя и с ним все порешите. Он же скажет вам и как быть с праздноречивыми посетителями.

Я писал вам назначить время для разных духовных занятий, а теперь говорю, делайте, что захотите, только в праздности не сидите.

Молитва Иисусова не спеется. Трудитесь, – и благопоспеется. – Внимание при сем держите в сердце, и к Господу любовь благоговейную приводите в движение.

Молитва – на устах при просыпании есть след хорошего сновиденья. – Это хорошо.

Бойтесь прелести. Надо бояться. Но избегайте коренной прелести и прочие места не будут иметь. – Коренная прелесть есть – думать и еще хуже чувствовать, что я нечто, тогда как я ничто. Я называю это самоценом. Вонмите сему и возымейте самоцен сей – первым врагом своим. – Не давайте ему засесть внутри, – иначе он сгубит вас. Это Апостольский урок: мнящий себе быти что, ничтоже сый, сам себе прельщает.

Благослови вас Господи всяким благословением. Спасайтесь!

Е. Феофан.

Если вздумаете писать, всегда приписывайте адрес.

30 ноября 1892 г.

Милость Божия буди с вами!

Благодарствую за поздравления и благожелания. Поздравляю и я вас, и желаю вам всего хорошего и отрадного, – паче же – преуспевания в духовной жизни вашей. Благослови вас Господи на это.

В этом поздравительном письме вы еще поминаете только о причащении св. Христовых Таин с благотворным их на вас действием, – и о молитве Иисусовой. Св. Таин причащайтесь почаще, как дух. отец разрешит, только старайтесь всегда приступать и с должным приготовлением и паче – со страхом и трепетом, чтоб, привыкнув, не стать приступать равнодушно. По привычке нам солнце ни почем, а от него всякая жизнь. Так и к св. Тайнам привыкнуть можно и стать к тому равнодушной – что очень неодобрительно. О молитве Иисусовой вы хорошие слова сказали. И держите сию молитву и вставляйте ее в свое молитвенное правило, и так произнося непрестанно между всякими делами. И молите Господа, чтоб Он утверждал вас в сей молитве, и чрез нее в постоянном умилении, сокрушении, паче же в чувстве к Нему неотходном, что составить непрестанную молитву.

В прежнем письме, на которое я не успел ответить, вы жалуетесь, что отца духовного не найдете никак. – Что же делать? оставайтесь одни с книгами и идите своим путем со страхом, осмотрительностью и смирением. – Если что встретите недоуменное, спрашивайте. Я буду отвечать, как сумею, а не сумею, – так и скажу. Ныне не найти настоящего руководителя, – а говорителей много, писателей еще больше, хоть те и другие не всегда попадают в такт. – Из числа последних я не последний.

Спаси вас Господи! – Спасения ищете, – доброго дела ищите. Есть Спаситель, Который и будет вам помощником первым: ибо обетовал: ищите и обрящете.

Вас беспокоит брат. Жалейте об нем и молитесь, чтобы Бог образумил его. Ему же скажите: если хочешь бывать у меня, говори об обычных делах, дел же религиозных не касайся, потому что ты тут ничего не понимаешь. – Если ты заговоришь когда, и по невежеству своему начнешь врать, – и тем паче, когда изрекаешь хулу на Бога и вещи Божеские, то возьму тебя за руку тотчас, выведу вон, и скажу тебе, чтоб нога твоя тут не бывала никогда. Вы хорошо делаете, что не всегда его принимаете, но если и на отрез запретите ему приходить, беды и греха не будет.

Вас уговаривают поступить в монастырь. Если Богу угодно и Он судит то необходимым для вас; то это придет само собою. Тогда упирать ногами не станете, а потечете, как елень на источники водные. Монастырская жизнь не так трудна, как вам кажется. Не труды там тяжелы, а неимение своей воли: делать что прикажут, и сестрам и начальницам и распорядительницам надо покорствовать. За это в награду Бог дает внутренний мир, покоющийся в лоне смирения.

Самая основательная у вас причина не поступать теперь в монастырь, – это пристроенье сына. Пока он не воспитан вполне, и не пристроен, вам покоя иметь нельзя.

Что было во время молитвы, стук, шум, будто тяжелой птицы летание, не понимаю. Не подстроил ли кто, например – сын ваш, – чтоб вас выгнать из этого дома. Слыхал я, что иногда и враг эти штуки строит. Против него орудие первое молитва как вы молились и не уступили. И бесстрашие надо являть, возложив все упование на Бога. Да хранит вас Господь от козней лукавого.

Что говорил вам отец А., то не всегда верно бывает. Книги не окончательный учитель, но все же учитель. И они могут заменять руководителя, если присоединить к ним вопрошение старцев или братий, или если согласиться вдвоем или втроем. Двое или трое – единомысленные сходятся и спрашивают друг друга и решают вместе в чем бывает недоумение – и вам можно согласиться с какою сходною с вами женщиною и совещаться по руководству книг, живя хотя не вместе, а розно, в разных местах. Можно это; но самыми делами это устроить, надо умолить Господа. – И сына вы не больше любите; ибо любите не помимо любви к Богу, а по любви к Богу.

Ваше духовное общение с Афонскими братиями может быть полезно. Вот при случае и они помогут вам советом.

Что и еще прописано у вас в конце о том, как вы в разных случаях поступаете, – все то думается хорошо.

Со страхом и трепетом свое спасение содевайте, и паче всего прибегайте к Господу и докучайте Ему молитвой.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан.

P.S. Пропустил одно – вы поминали о тайном постриге, и что вам очень этого желается. Это можно. Постриг этот вашему пути не помешает; напротив придаст вам энергии, так примите. Бог благословит!

Но попекитесь хранить сие в тайне.

12 января 1893 г.

Милость Божия буди с вами!

Поболели? – Но слава Богу, что поправляетесь, или уже поправились. Слава Богу и за то, что не без пользы перенесли болезнь. Уроки, какие вы извлекли себе из обстоятельств сих, очень многозначительные в жизни и общей, тем паче в духовной. Ничего не ожидать от людей, и все попечение свое возложить на Господа, и еще постоянно ждать смерти, и веруя, что Господь оставил еще пожить, для очищения грехов, всю заботу на то обращать. Эти пункты рычаги духовной жизни и направители.

Духовного отца своего не судите строго, не зная наверно, почему он так невнимательно к вам держал себя. – Афонских отцов – спаси Господи! Они хорошо действовали. – Брат же ваш и сын, мудреные судьи, как это у них все клеится?

Болезнь была не от образа жизни; следовательно и менять его не следует по причине болезни. Род пищи в восстановлении сил – побочное дело. Главное – пища свежая (непопорченная), воздух чистый, и больше всего спокойствие духа. Непокой духа и страсти портят кровь, – и существенно вредят здоровью. Пост и вообще постническая жизнь – лучшее средство к хранению здоровья и процветанию его. – Немец Гуфеланд написал науку, к долголетной жизни, где превозносит постническую жизнь. Научники должны его слушать, а мы других имеем учителей, поважнее этого немца. Молитва вводит дух в Божию область, в коей корень жизни, – а от духа и тело причащается той же жизни. – Дух сокрушен, покаянные чувства и слезы не сокращают силы, а придают их: ибо поставляют душу в отрадное состояние. Вы хорошо сделали, что не поддались их внушениям. Впрочем в видах скорейшего восстановления здоровья, чтоб пространнее работать Господу, можете без греха немного снизойти к немощам тела, – в сне, труде, стоянии, – и в пище. Это уже после страстной.

Вот лето, можете иногда молоко употреблять, и даже бульон, то же яйца, ездить за город, ибо в городе нет чистого воздуха. Всегда в нем примесь есть. Старцы древние писали, что они сурово относились к телу: не его убить имея в виду, а чрез умерщвление плоти умертвить страсти.

Вы желаете, чтоб сокрушение и слезы никогда не отходили. Лучше желайте, чтоб всегда у вас царил дух смирения глубокого. От него слезы и сокрушенье, от него же и то, что они ненадымают, ибо и от них враг ухитряется породить сии зловредные зелия. Бывают и радования духовные вперемежку с сокрушением. Настоящее сокрушение умеет не мешать чистому радованию духовному, – и с ними дружески уживаться, скрываясь некако под ним. – Теперешнее ваше умиленье и сокрушение – отчасти плод прошедшей или проходящей болезни. Порождение молитвы во время рукоделья – милость Божия, – и молитесь тут же за работою. – Жалеете, что молитва Иисусова не бывает непрерывною, – что не произносите непрестанно – это и не требуется, требуется постоянное чувство к Богу, которое может иметь место и при разговоре, и при чтении, и при наблюдении и рассматривании чего либо. Но как молитва Иисусова, когда вы молитесь ею, бывает в настоящем виде; то продолжайте так действовать, и молитва сия расширит область свою.

Как по душе пришлись вам мои книжки, то и читайте их. Вон вышли книги, моя жизнь во Христе озаглавлены, о. Иоанна Кронштадтского, одного сорта с моими. Но в них есть многое лучше написанное, чем у меня. Потому не излишне, если встретите их и прочитаете.

Но главный магазин духовных научений в Добротолюбии. Попросите у Афонских отцов, дать вам почитать 2-й том Добротолюбия. Там говорится все о борьбе со страстями, что крайне нужно добре знать подвизающемуся. Читайте и замечайте признаки, в каких являются страсти. Потом по сим указаниям себя обсуждайте, и исправляйте.

А самоцен как у вас? Возьмите меч или держите всегда, – смирения и уничижения и безжалостно отсекайте, и непрестанно отсекайте главу первому злодею нашему.

Благослови вас Господи! Благодарю за молитву о мне – и прошу продолжать. Спасайтесь!

Е. Феофан. 30 марта 93 г.

Милость Божия буди с вами!

Виноват. Запоздал я вам ответом. Немножко не свободно было. Но предметы, о коих у вас речь – большой важности.

Постриг. У вас большое желание поскорее принять его; но вы сами же себе и путь к тому заграждаете, – тем, что желаете его принять непременно от... Постриг может совершить всякий иеромонах, – ваш духовный отец ближе бы всех был к тому. Так попросите своего духовного отца, – или какого иеромонаха. И дело совершится – полное.

Собираетесь на Кавказ, или на Кавказский Афон.

А потом пишете: очень люблю уединение, и ничего мне так не желательно как сидеть одной и с Господом пребывать.

Как же вяжутся оба эти ваши желания? – Поездка, если вы на нее решитесь, так вас растрясет и рассеет, что вы после в год не соберетесь, и забудете совсем про любезное уединение.

Просите ответа и совета. – В том, что я уже сказал, уже есть и ответ вам. Если хотите рассеяться и вступить на опасный путь, поезжайте на Кавказ, а если хотите еще более усилить свое желание быть с единым Господом, сидите в своей хате, всячески отбиваясь от сообщества с несущими одного с вами духа.

Затем постриг – предоставьте на Божие благоустроение.

Только молитесь о нем усердно. И Бог совершит.

Сила пострига не от лиц совершающих его, – а от усердия приемлющих и от веры их в Господа присущего при сем. – Что любите читать духовное, хорошо. Берегите сие расположение, ибо оно может отойти.

Читайте житие святых. Приобретите Четь-Минеи, которые на Славянском, и в синодальных лавках продаются. – А русские не берите.

Читайте Патерик, – собрание отеческих уроков и наставлений. У Афонцев есть такой.

Благослови вас Господи!

Е. Феофан. 5 мая 93 г.

Милость Божия буди с вами!

Ну – поезжайте, коли так. Бог благословит!

И постриг. И постриг да благословит Господь. С пострижением волос да отрежутся и все земные помышления, чувства и движения.

И домой воротитесь совсем новая по внутреннему строю.

Спасайтесь!

Е. Феофан. 3 июня 93 г.

Милость Божия буди с вами!

Вы описали все чувства и расположения, с какими готовились к принятию пострига, приняли, и изготовились к понесению его. Прибавлю только: все знаете; потрудитесь же так и держать себя и внешне, а паче внутренне. Да поможет вам Бог.

Внутрь пребывание и сердечное уединение вы держите. Дай Господи и всегда хранить его вам. Тут главное дело. Когда сознание внутрь в сердце, а там и Господь; тогда они сочетаваются и дело спасения идет успешно. Ни помыслам неправым нет хода тогда, ни тем паче чувствам и расположениям. Единое имя Господа разгоняет все чуждое и привлекает все сродное.

Что имеете вы, это само учит вас теперь. Внимайте и поостерегитесь оскорбить каким-либо противлением сего сокровенного учителя. Благослови вас Господи!

Если есть у вас там доверенное лицо духовное, лучше всего духовник; то поверяйте ему все в вас происходящее, или все изменения в сознании и сердце, чтоб не прокрался враг, одевшись в светлую призрачную одежду. Чужой ум лучше рассудит, и укажет куда метит враг, и избавит от беды, а свой может увлечься и ступить на не правую стезю.

Внутренних помышлений кажущихся добрыми бездна. Они так и парят около доброго настроения. Беда еще невелика, если взглянуть на них, но лучше не взглядывать; лучше имея единое на потребу, которое вообразилось в сердце и стоит в глуби его, им одним и занимать сознание, отревая все прочее без рассуждения.

Чего вам больше всего опасаться должно? – Самодовольства, самоцена, самомнения, – и великого другого само.

Со страхом и трепетом свое спасение содевайте. Дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно возгревайте и держите.

Держите мысль и чаяние смертного часа, и словами почасту говорите: вот-вот идет. Кто? Ангел смерти, схватит душу и унесет туда, откуда нет возврата.

Бойтесь сытости. Но как нищая голодная, раздетая и разутая взывайте, Боже милостив буди! мытаревым гласом.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Е. Феофан. 21 октября 93 г.

К сх. М.

Желательно вам слышать что-либо от меня. Хорошо: буду говорить, только спрашивайте. Так, – общее что писать не охотно. Посмотрите около себя и в себе, и если встретите что, требующее пояснения, пишите. Ответы на вопросы ваши доставят мне удовольствие. Как жизнь течет, так и вопросы идут из сердца, без остановки. На иные оно же дает и ответ, или Ангел Господень влагает в него в час молитвы; а иные остаются нерешенными и тревожат. Се участь всех, идущих не совсем ясным для ума путем богопреданности! Вот в сии-то минуты взаимная беседа очень дорога и благовременна. Если встретится такая нужда, я охотно буду говорить с вами. Не с наставлениями навязываюсь к вам, а так, – чтоб поговорить о деле Божием. Господь же будет строить Свое.

Господь да раздувает искру ревности о спасении души, которая в вас. Сию хранить яко зеницу ока подобает. Ибо когда ее не станет, тогда и толковать не о чем, и не для чего.

Так вы в дороге. Доброго вам пути! Ангела хранителя да пошлет вам Господь, и терпение да дарует. Хорошо пешечком. Куда как хорошо! А я подумал, что вы разъезжаете. Тут много сборов и хлопот, и суеты дорожной. В Киеве помолитесь у святых Божиих и о мне грешном и многогрешном.

Спрашиваете об исполнении правила. Уж теперь какое правило? Дорога! Пришлось поклончик положить, хорошо; а не пришлось, так и быть. Лежа про себя что-либо поговорите Господу. Где тут, утомившись, правило справлять? Когда воротитесь на свое место, тогда все пойдет своим чередом.

Благодарю за ответ. Он меня успокоил на счет вас. Ибо часто приходил вопрос, где вы и что с вами. Слава Богу, что все у вас хорошо. Утомление! Что же делать-то? По жалости к вам, готов бы обязать вас, на возвратном пути не пешком идти. Но вместо обязательства так скажу, что не будет никакого умаления вашему подвигу, если будете иногда переезжать. И замаривать себя чересчур не должно. Все в меру. Однако ж во всем да будет по предположенному и по движению вашего усердия, которого тоже обижать не следует. Молюсь Господу и пречистой Владычице, да укрепят вас и дадут вам силу возвратиться в добром здоровье. Молитву вашу держите. Утомление на время может сокращать силу ее; она возвращается в своей полноте. Плод настоящих трудов ваших окажется после. Смотрите за движениями сердца. И приветы и огорчения принимайте, как от руки Господни. Когда приходит из-за отказов недоброе движение в сердце; исповедуйтесь Господу внутренне и браните себя и укоряйте до тех пор, пока из сердца выгоните чувство недовольства и поместите противоположное чувство, – что так надо, что не того еще стоите, – и возблагодарите Господа за сей случай, посланный к вашему очищению. Занозы же в сердце никогда не оставляйте. Она отгонит молитву и покой, и много мрака поселит в душе. Что это чувство оскорбления нападает, ничего. Не упасешься: не надо только соглашаться с ним, держать его и думать по его внушению; а на первых же порах осудить себя и прогнать недоброе расположение. Господь да умудрит вас во всем!

Вздумалось и еще сказать вам слово, другое, чтоб не объяло вас чувство всестороннего одиночества. Уморились вы, – крепко уморились! Дотягивайте; не много осталось! вот лавра – дом Матери Божией! Она вас приголубит. И на душе-то, не бойсь, сухо-сухо. Но после Господь возвратит вам весь истраченный капитал и с процентами. Мужайтесь, и да крепится сердце ваше! Серчались опять из-за ночлегов?! Теперь все расскажите Матери Божией, и попросите извинения немощи своей и укрепления на будущее. Ноги иногда можно пожалеть. Случится где, и переехать можно сколько-нибудь верст.

Да благословит Господь ваше пребывание в обители, и новый для вас порядок жизни в ней. Взялись за рало, не озирайтесь вспять. Не на льготы пошли, а на труды. То, что вы сами на себя налагаете, не так тяжело поднимать и нести. Будьте готовы благодушно встретить и перенесть, что Господь пошлет, помимо вас самих. И кругом озирайтесь, чтоб подметить вражьи козни. Враг старается сбить нас с пути и десными и шуими, – и мнимым добром, и прелестным злом. Того и другого бояться надо. Не подумайте, что вы теперь безопаснее. Нет: теперь больше опасностей, и больше на вас стрел вражиих. Будьте готовы. Облекитесь во все оружия Божии (Еф.6:11).

Нечего вам повторять, что несокрушимое оружие против врагов есть смирение. Смирение трудно достается. Можно считать себя смиренным, не имея и тени смирения. Одним размышлением не усмиришь себя. Лучший, или единственный верный путь к смирению есть послушание и отречение от своей воли. Без сего можно развить в себе сатанинскую гордыню, смиренничая в слове и положении тела. Остановитесь, пожалуйста, на этом пункте, и со всем страхом разберите порядки жизни вашей. Есть ли в ней послушание и отречение от своей воли? Из всего, что вы делаете, что делаете вы не по своей воле, не по своему разуму и смышлению? Делаете ли что-либо не хотя, потому только, что приказано, из одного послушания? Рассмотрите, пожалуйста, и скажите. Если ничего нет такого, то порядки жизни вашей не приведут вас к смирению. Как ни смиряйте себя в мыслях, без смирительных дел не придет смирение. И надобно подумать хорошенько, как это устроить.

Да как это вы остаетесь совершенно одни? Ни с кем ни слова. Предлагают вам, чтоб обращались с духовными нуждами, а вы пишете: «но этого верно никогда не сделаю». Что же это вы: совершенными уж себя видите, и ни в чем же лишенными?!! Полагаю, что это у вас сорвалось с языка; но так никак нельзя. Как будете, когда придут смутительные помыслы; по разным обстоятельствам жизни монастырской? Ведь они душу вашу изгложут, пока не переговорите о них с кем-нибудь. А страстные помыслы придут – самовозношения, презорства, осуждения, недовольства, серчания, подозрения и другие, – что вы будете с ними делать? Их надо сказать кому-либо: иначе они засядут внутри и будут там расти и стареть. Нет, нет. Подите, переговорите с матушкою игумениею, – и, или ей самой себя отдайте в ближайшее руководство, или попросите ее, чтоб она указала старицу, к которой вы могли бы в подобных случаях обращаться, – и переговаривать с нею по временам. Это вам закон. Сделайте и известите тотчас. Чтоб сие дело вернее шло, помолитесь и попросите Владычицу, чтоб послала вам старицу. Когда пошлет, с нею тогда пересмотрите всякий шаг свой, и всякое дело свое – келейное и церковное, – как бы что криво не пошло. Боже избави!

Мне показалось, что, заведши у себя порядок келейных занятий, и уставив правило о пище и сне, вы этим так довольны, так довольны; – лучшего, чай, ничего и быть не может. Но смотрите, как бы вам не вознестись прямо на небо, и не стать с высока смотреть на всех других, блуждающих по земле, отягченных пищею и сном и мятущихся в суетных делах. По крайней мере излишняя строгость к телу всегда ведет к подобным мечтам. У вас 4 часа сна, – и пищи так мало. Тело ведь не может вынесть этого. И оно всегда возьмет свое. И спать заставит вас целые дни, пока отоспится, и есть заставит, пока удовлится. Не раз уж это было. И придется вам нарушить свое правило, т.е., попятиться назад со стыдом. А если этого не случится, не диво, что здоровье расстроится. Не лучше ли потому, не забирать слишком круто? И что еще может быть? Визионерство откроется. Враг придет в виде ангела светла, и не знать, что может сделать с вами. Вот на какую дорогу вы себя поставили! Изнурением тела врагу себя открыли, а под руками никого не имеете, с кем бы переговорить. Долго ли до беды?! Добро бы нужда какая была в такой строгости! Никакой нет. Внутренность свою надо распалить прежде любовью к Господу, а там внешние подвиги сами собою устроятся.

Так согласитесь немного умягчить свою строгость. Берите в сутки 6 или 7 часов сна, и каждый день готовьте варево, какое вздумаете, в воскресенье же и праздники можно и прибавить что. В полдень варево кушайте, и вечером, если потребуется, хлеб с водою. Как вследствие сего переладить прочие ваши занятия, дело покажет. Что чай не пьете, хорошее дело. Это бестолковая привычка. Поправьте же пожалуйста эту часть вашего устава, и не поперечьте. Когда будете готовить кушанье, возясь за сим, браните себя, как суетливую Марфу; на огонь смотря, вечный огонь вспоминайте; дрова подкладывая, о грехах поплачьте, кои дадут пищу вечному огню. Эти хлопоты ведь не так велики, чтоб могли осуетить, и мысль от молитвы отбить. Мешая кашицу, можно говорить: Господи помилуй!

О прочих ваших занятиях не имею что сказать. Одно имейте в мысли, чтоб, как это есть первый опыт, не считать ничего из положенного неизменным. Исполняйте все в виде опыта. Дело покажет, так ли всему остаться должно, или надо что-либо изменить. Вот что думается! Как вы слушаете службы в церкви; то келейное молитвословие можно умалить, заменяя читание молитв поклонами и умным к Богу обращением. Утреня у вас в 4 часа, вы же встаете часом, и более, раньше, и затем бодрствуете до 8 и 9 часов вечера. 18–20 часов есть ли возможность сохранить внимание бодренным? Никакой нет возможности. Мысль должна слабеть и уклоняться в рассеяние. А это значит действовать против себя, или своим правилом весть себя к разорению внимания, вместо собрания его воедино. Надо где-нибудь в промежутке отдохнуть. Вот от обедни до вечерни много имеете времени. Если вы согласитесь в полдень кушать варево; то после сего очень благовременно соснуть полчаса или час. Так делал и святитель Тихон. Затем, помолившись полчаса, рукодельничайте до вечерни. То, что вы в полночь не спите, очень разорительно для здоровья. Спите лучше в это время, т.е., в самую полночь и предшествующие и последующие часы, именно – 11:12, 1:2. Если прибавите 10 и 3; то этого будет предостаточно для удовлетворения требований телесной натуральной экономии, особенно если приложите полчаса или час после обеда. Не убивать тело призваны, а только не творить плоти угодия в похоти (Рим.13:14). Закон – разумное содержание тела без поблажек.

После утрени до обеда – чтение. Приложите размышление, – и размышляйте о жизни и страданиях Господа. Делайте сие при помощи чтения дневного Евангелия (и Апостола можно). Если, исполняя сие, вздремнете на стульце или деревянном кресле, добре будет. Говорю это, не поблажки, ради, а из желания доставить вам возможность все последующее время бодренно трезвенствовать. После сего следует литургия. Как с истомленным вниманием взойти к ясному пониманию совершающегося в ней? Совершается таинство таинств. Сердцем и умом участвовать в нем есть великое нравственно-воспитательное средство.

Во все время, от пробуждения до заснутия, ходите в памяти о Божием вездеприсутствии, в том помышлении, что Господь видит вас и исчисляет все движения мысли и сердца вашего. Сего ради непрестанно молитесь молитвою Иисусовою, и, почасту приходя к иконам, творите несколько поклонов, по движению и требованию сердца вашего, так чтоб все время дневное у вас было почасту прерываемо немногими поклонами, и проходило в непрестанном богомыслии и творении молитвы Иисусовой, при всякого рода занятиях. Правило же молитвенное келейное, или домашнее молитвословие, совершайте только пред сном. Поменьше читания и побольше своей молитвы с поклонами. Читаемого и поемого много слышите в церкви, – и довольно. Дома читания нужно настолько, чтоб только насладиться. Каноны все оставьте для церкви: там внимайте им. В чем состоит послушание ваше – читать церковное правило? Если это обычные, положенные на каждый день, каноны Господу Иисусу, Матери Божией, Ангелу Хранителю, дневному (недельному) святому; то, прочитав это все, что еще прибавлять? Совершайте это благоговейно, неспешно, внимайте каждому слову и ограничивайте тем дневное свое читательное молитвословие. Набранные вами каноны и акафисты навыкайте понемногу оставлять, и заменять их умною молитвою.

Подметать церковь – доброе послушание. И смирительно, и назидательно. Какое благоговение обнимает душу, когда остаетесь одни в церкви, при глубокой тишине! Вот тут, если никто не видит, станьте где поудобнее и творите поклоны, сколько душе угодно. Но когда стоите в церкви вместе с другими, Боже вас сохрани, особиться чем от них, и давать вид, что вы молитвенница, не то, что другие. Вот как делайте! Сердечно, неразвлеченно внимал всему поемому и читаемому, умно взывайте ко Господу, – поклоны же кладите, как кладут стоящие около вас, и лучше после них, будто по вызову их. Боже вас сохрани, чем-нибудь вознестись над сестрами, и как-нибудь показать то. Когда какая сестра обращается к вам с словом, обращайтесь и вы к ней со всем вниманием, как к посланнице Божией. Бог послал ее изведать вашу любовь и внимание к сестрам, и ваше пред ними смирение. Одевайтесь просто, ходите просто, без всякого оказательства особности от других. Можно по внешности быть несколько хуже других, допуская одну эту особность.

Всякого рода подвиги надо так нести, чтоб про них в монастыре никто не знал. Коль скоро узнают о чем, уж это дурно. Не подумайте, что спрятанность (чтоб не видали и не знали) не строго необходима. Нет: строго-настрого. Подвиг, о коем звонят, есть пустой, – гроша не стоит.

Матушка сказала, что будет и прежние ваши годы считать монастырскими. Для внешнего порядка это выгодно; а для внутреннего – какая от того польза? Можно и сто лет прожить в монастыре, или числиться монастырскою, – и все-таки не монастырничать. Позаботьтесь в сердце устроить монастырь, чтоб Господь записал вас в монастырки. Только начинаете. Сколько предложит изменений – и внутренних и внешних?! Да укрепит вас Господь!

Проживете ли вы одни? – Не лучше ли присмотреться к бедным сестрам, или и небедным, только единомысленным, и если какая придется по душе, пригласить к себе? Друг друга поддерживать будете; и труды келейные пополам будут. Может быть мысль об этом придет, или обстоятельства приведут к тому, можно воспользоваться. Но сами смотрите, – как душа!

Пишите чаще, и больше так, чтоб можно было догадаться о вашем внутреннем состоянии; помечайте случаи, встречи, речи. По вашему письму вижу, что вы будто утомлены. Перестаньте изнурять себя. Все в меру надобно.

Вы долго не отвечали, – и я беспокоиться начал, полагая, что расстроил вас своими замечаниями на ваш келейный устав. Вы стоите на своем относительно пищи и сна. Хорошо, уступаю. Я не знал, что так заведено у вас уже давно. Назад пятиться не следует. Господь да благословит все труды ваши и да подаст вам силу и крепость к прохождению их неизменному! Послабить считал нужным не поблажки ради, а ради того, что всегда лучше начать с легкого и восходить к труднейшему, нежели начавши круто, потом отступать от положенного. Но если вы уж установились в своем порядке, добре. Молитесь, чтобы не попущено было вам изменять. Всяко однако ж блюдение порядка надо иметь благоразумное, соображая средства с целями, и всегда имея готовность уступить нужде, когда снисхождение безвредно, а строгость не необходима. Хорошо вы сделали, что в полдень кушаете немного; и соснуть немного не было бы поблажкой. И во всем так поступайте, уступая, когда нужда законная требует, и считая себя притом никуда негодною, и неспособною и малого понести труда и подвига.

Внешние труды и подвиги суть средства: они ценны только тогда, как приводят к цели и ею требуются. И мысли на них не останавливайте, как бы они что значили. Главное в чувствах и расположениях. На них и обратите все внимание, если уже установились во внешнем порядке жизни. Смирение паче всего блюдите, и молитесь о нем, да подано будет, и сами себя почаще теребите, наклоняя на самоуничижение. Как только проснетесь, поскорее позаботьтесь восчувствовать себя негожею, а там и весь день такою же быть старайтесь. На молитву становясь и к Господу приступая, паче уничижайтесь. Кто и к Кому дерзает обращаться и беседовать человеческою речью?! – Радуйтесь, когда встретится уничижение внешнее, невольное. Принимайте его, как особую милость Божию. Мерою себе поставьте, что, когда вы стоите в полном недовольстве собою, то вы в добром чине; коль же скоро хоть малое чувство самодовольства придет, и начнете вы цену себе давать, знайте, что вы не в своем виде, и начинайте тогда теребить себя. Господа ради не забывайте сего пунктика. Все другое ничто, когда сего нет. Были люди, которые одним смирением без подвигов спаслись; а без смирения никто не спасался и не спасется.

Вы не видите пока старицы. Что делать? Ждите, когда Бог пошлет. Я желал этого и желаю, потому что в этом общении есть великая поддержка. И так поговорить хорошо, а не то, что всю душу открывать. Без общения с другими, свою меру как раз потерять можно; да и душа завянет. К тому же хорошо, когда все идет ладно, а когда смущение придет, что делать? Вдвоем тотчас всякое горе разгоните, а оставаясь одни, только углубите его. Вы напишите ко мне. Через месяц воротится ответ, а там у вас в эту пору опустошение великое может совершиться. Все же делать нечего, – оставайтесь одни, молясь Господу, да заповесть вашему Ангелу Хранителю, напечатлевать в душе вашей, что спасительно вам в обстоятельствах ваших.

У вас в келлии холодно. От чего это? Ленитесь топить, или дурно устроена печь и келлия? Если крепко холодно, не хорошо, особенно если и сыро. Это надо поправить. А небольшой холод, не беда, если вытерпите. Поклонов больше будете класть. Блюдитесь всяких чрезмерностей.

Для библиотеки вашей пригожими могут быть следующие книги: Исаак Сирианин, Лествичник, Достопамятные сказания о подвижничестве святых, Добротолюбие, Ефрем Сирианин, Макарий великий, Авва Дорофей, Варсонофия и Иоанна ответы, Марк подвижник, Максима исповедника о любви, Нила Синайского, Четь-минея, Лимонарь, «Лавсаик», История боголюбцев, Училище благочестия.

Первые четыре достанут на целую жизнь, и на все случаи. Затем и прочие понемногу приобретайте. И другие сестры около вас попользуются, и спасибо скажут.

При чтении главную цель жизни надо иметь в уме, и все к ней подбирать. Составится нечто целое, связное, потому крепкое. Крепость ведения и убеждения передадут крепость и нраву.

В последнем письме вы помянули о действии во всем молитвы Иисусовой. Господь да благословит доброе начало сие! В действии молитвы сей не должно быть никакого образа, посредствующего между умом и Господом, и слова произносимые не главное суть, а посредствующее. Главное – умное пред Господом в сердце предстояние. Се умная молитва, а не слова. Слова здесь тоже суть, что слова всякой другой молитвы. Существо умной молитвы в хождении пред Богом; а хождение пред Богом есть неотходящее от сознания убеждение, что Бог, как везде есть, так и в вас есть, и видит все ваше внутреннее, – видит даже более, нежели вы сами. Это сознание ока Божия, смотрящего внутрь вас, тоже не должно иметь образа, а все должно состоять в одном простом убеждении, или чувстве. Кто в теплой комнате, тот чувствует, как теплота охватывает его и проникает. Тоже должно происходить и в духовном нашем человеке от вездесущего и всеобъемлющего Бога, Который огнь есть. Слова: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», хоть суть орудие, а не существо дела, но орудие очень сильное и многодейственное; ибо имя Господа Иисуса страшно для врагов нашего спасения и благословительно для ищущих Его. Не забудьте, что дело сие просто, и никаких причудливостей не имеет, и не должно иметь. Молитесь о всем Господу, Пречистой Владычице и Ангелу Хранителю, и они вас всему научат, или сами, или чрез других.

Внимайте себе. Скажу вам одну заметку, или повторю сказанную уже. Преспеяние в духовной жизни означается все большим и большим сознанием своей негодности, в полном значении сего слова, без всяких ограничений; так что коль скоро дается себе цена, в каком бы то ни было отношении, дело пошло криво. И опасно. Подсядет враг и начнет отводить глаза, – а тут камушек подбросит; споткнуться можно. Душа, дающая себе цену, точь-в-точь ворона, уронившая сыр. Помоги вам Господи усовершиться в сем невидении своих дел и трудов. И о том позаботьтесь, чтоб было меньше образов в душе, а больше мыслей и чувств. Образы суть дело воображения – низшей чернорабочей силы, и всегда раздражают мечтательность. Последняя не укротится, пока воображение в силе и роит образы. Способ к пресечению тока образов есть начатая вами умная молитва. Трудитесь. Придет момент, когда восчувствуете, что ста ток сей, как ток крови у кровоточивой (Лк.8:44).

Так ваши порядки начали устанавливаться. Благослови Господи! Держитесь же, и не уступайте ни в чем послабляющим помыслам. Потрудитесь прочитать 60 слово Исаака Сирианина о разных приемах, какие употребляет враг в борьбе с ищущими Господа. Со страхом и трепетом надо проходить путь свой. Внимание свое меньше всего останавливайте на внешних подвигах. Хоть они необходимы, но они суть подмостки. Здание строится посреди их, но они не здание. Здание в сердце. На сердечные делания и обратите все свое внимание.

Первый искусительный помысл, который начнет бить вас, будет самодовольство; за ним придет внутреннее самовозношение, или трубление пред собою; а далее – кичение пред другими. Уразумевайте пути сии. Читайте Макария великого, и особенно Лествицу, где много сказано о различении помыслов. Одно и тоже дело бывает и приятно и неприятно Богу, судя по помыслам. Учитесь.

Что вам делать со слезами? Нельзя ли вам делать так, чтоб дома плакать, и наплакиваться вдоволь, а в церкви удерживать слезы, оставляя одно сокрушение сердечное? – Помолитесь, чтоб так было, и сами понудьте себя на дело сие. А то беда не далеко. В сердце образуется чирей тщеславия; и не заметите, как зародится и разордеется. Так не лучше ли загодя уклониться от пути, на котором можно встретить такую язву? Один старец постник жил подле села. Стали его хвалить. Он взял, пошел по селу и ел. Другой старец, когда хвалили ему кого-то из живших подле села и не входивших в него, сказал: я бы нарочно проходил иногда по селу, чтоб не было этой пустой молвы. Вот как старались все прятать от других. Так и вам надо, чтоб все видели, что вы, как все, ничего особенного не имеете. Надо прятать все. Ухитряйтесь. И в речи, и в походке, и в приемах, – все должно быть, как обычно у всех.

Принимали вы двух сестр, и довольно. Если можно говорить с N.N. о духовных делах, делайте сие. Хоть кто-нибудь да будет у вас. И незаметно она может высказать должное; читать также можете вместе. Особенно, когда уныние найдет, зовите. Переговорите, и все пройдет.

Чай не пить, я уже сказал, дело хорошее. Узнают, и в гости ходить к вам перестанут. Помысл приходит – выпить чаю после гостей. Это хуже всего. Лучше 10 чашек выпить при других, нежели полчашки скрытно. И положите себе законом, что, если уж пить, то при других. И в отношении ко всему прочему так делайте. При других можно себе послабление сделать по какой-либо разумной причине, но наедине, скрытно, никогда. Это из злейших зол злейшее. Помоги вам Господи всячески устоять во всем добром, душу созидающем. Внимайте себе. Вся надежда на Господа и Пречистую Владычицу. К Ним и прибегайте, и припадайте. Страх да не отходит. Трезвенность да не ослабеет. Соразмеряйте умное делание с телесным, чтоб ни в том, ни в другом не было ущерба.

Бог в помощь! Спасайтесь!

Велика милость Божия к нам грешным! Позвал вас Господь. Хорошо, что послушались и пошли. Пошли; так не озирайтесь вспять, и не ленитесь работать. Первым вашим послушанием положено начало, а конец впереди. Вы сели на лодку и поплыли. Со страхом и трепетом молите Господа, да поможет вам преплыть море свое, и достигнуть пристани. Бездна под нами. Долго ли до беды? Опрокинется лодочка, – и пошли ко дну. А берег-то, кто знает, близко ли? Берег – гроб. До последнего издыхания нельзя оставлять опасливости от ожидания крушений. Содержа сие в мысли, никогда не поддавайтесь беспечности, или какому послаблению, в той мысли, что вы будто вне опасностей. Ведайте, что – что бы вы ни наделали, и что бы вам явлено ни было, все ничто, пока вы не в пристани. Пишу сие не затем, чтоб вас обескураживать, но затем, чтоб вы ухо держали остро. Господь вам помощник, – Господь всесильный и многомилостивый. Не должно потому предаваться отчаянию: а идти бодро в надежде, хотя и со страхом. Но Господь помощник ретивым, трудящимся.

Вы теперь вступили в обитель – удобнейшее для подвизающихся место. Не подумайте, что теперь можно умалить бдительность над собою и сократить труды. Нет. Тут-то и предлежит паче изощрять внимание и присмотр за собою. В миру свои искушения, в монастыре – свои, – и последние, верно, будут покруче. Будьте готовы встретить. Говорите, что там, где вы жили, часто вас рассерживали дети и прислуга. Как вы теперь живете одни; то с этой стороны безопасны. Но враг найдет, как поднять улегающуюся страсть. Смотрите, и приучайте не одолевать только, но и предотвращать восстания.

То, что с вами было во время молитвы, есть милость Божия к вам. Господь дал вам знать этим чувством близости Его к вам, что Он не прочь от того, чтоб принять труды ваши, если только сохраните завет свой к Нему. Благодарение Господу! Но не думайте, что тут верх или конец. Это только начало и притом слабое. Надо теперь, по указанию сему, все более и более входить внутрь, и так там утвердиться, чтоб неисходно быть там день и ночь. И то состояние, что тогда было, – теплое, мирное, неподвижное, – надо заботиться сделать постоянным состоянием. И содержите теперь в себе твердо эту одну цель, и ее преследуйте, при строгом исполнении всякой законности, и всех должных порядков внешней жизни. С первого пробуждения утром озаботьтесь собраться внутрь и возгреть теплоту. Это считайте нормальным вашим состоянием. Коль скоро нет сего, знайте, что у вас внутри неисправно. Поставив себя утром в такое собранное и согретое состояние, затем, – все обязательное надо исправлять так, чтоб тем не разорять своего внутреннего настроения, а из произвольного то, что поддерживает сие состояние, делать; что же расстраивает его, того ни под каким видом не делать: ибо это значило бы вражествовать против себя. Это вам общее правило. Как потом оно может быть исполняемо в разных случаях, само дело научит. Смотрите сами и умудряйтесь. Стороннему лицу нет возможности определить то. Поставьте только законом хранить собранность и теплоту, умом стоя в сердце пред Господом. Тогда это само укажет, что как должно делать, или что должно позволять себе, и чего не должно.

Всесильное пособие к сему есть молитва Иисусова. Надобно навыкнуть ей так, чтоб она непрестанно читалась там, где место сердца. А чтоб навыкнуть, надобно потрудиться. Теперь же возьмитесь за сие дело. Или вы уже знакомы с ним? – Мне показалось, что вы творите сию молитву только на правиле. На правиле своим чередом, а то непрестанно надо творить ее, сидя, ходя, вкушая пищу, работая. Если она не держится крепко в сердце, можно оставя все, ею одною заняться, пока внедрится. Это дело просто. Стать пред иконами в молитвенное положение (можно сесть), и нисшедши вниманием туда, где место сердца, творить там неспешно Иисусову молитву, при памятовании присутствия Божия. Так полчаса, час, или больше. Сначала трудновато, а когда навык приобретется, это будет совершаться будто натурально, как совершается дыхание.

При таком устройстве вашего внутреннего начнется в вас умная жизнь, или, как говорят, умные делания. Первое тут есть требование чистоты совести, ее безукоризненности не пред Богом только, но и пред людьми и собою, даже пред вещами. Почему, мало-мало проскользнет что в мысли или слове, смущающее совесть, сейчас надо каяться внутренне пред Господом, Который все видит и умиротворит совесть.

Помощно при сем установление порядка жизни и занятий, чтоб не думать каждый раз, что делать, а чтоб это было уж наперед решено и известно. Это вы сделали теперь. Остается одна борьба с помыслами, которые то и дело будут жужжать, как комары безотвязные. Учитесь сами, как с ними управляться. Опыт – наука. Одно скажу. Обычно помыслы кружатся в голове. Это пустые. Но вы смотрите за теми, которые как стрелою пронизывают сердце, и оставляют там след, как царапину. Тотчас возьмитесь и изгладьте след сей молитвою, восставив на место его противоположное чувство. Когда хранится теплота, эти случаи редки и слабы.

Молитвенное ваше правило исполняйте, как есть, пока дело не укажет отменить что-либо. Полагаю, что после того, что вы испытали, вам будут более пригожи поклоны, чем читание молитв. И обратите на эту часть поболее внимания, заботясь не о том только, чтоб откласть известное число поклонов и проговорить Иисусовых молитв, сколько положили, но паче о том, чтоб из сердца исходили воздыхания к Богу. Относительно молитвословия, или читания молитв, одно замечание примите в закон: когда при чтении молитв остановится на чем внимание, так что не пойдет за дальнейшим чтением, – прекращайте чтение, и молитесь без слов, под влиянием чувств наводимых, предметом, связавшим внимание. Если чрез это слишком может продолжиться правило, можно сократить его, а того случая не пропускайте, и не грешите против себя, позволяя себе рассеевать доброе впечатление от молитв, механическим дочитыванием положенных молитв. Впрочем, всему сему научит само дело молитвы, если будете совершать ее, как следует, не так, т.е., чтоб отмолиться, но чтоб помолиться истинно.

В молитве надо освобождаться от всех образов, утверждаясь наиболее в созерцании, или сознании присутствия Божия в сердце, безвидного. При размышлении о делах Божиих образы не мешают; только существо Божие в образ облекать, и под сим образом молиться Ему – не следует.

Представлять Христа Спасителя распятого, – или как вы проходите всю жизнь Его и молитесь Ему соответственно воспоминаниям, – ничего. Хорошо так делать и разогревать тем душу свою. Это есть спасительное богомыслие – самая естественная пища души. Надобно душу питать истинами, назначив каждый день свое время для молитвенного углубления в христианские таинства. Хорошо это делать утром. Разверните Евангелие, прочитайте мало что, прямее дневное чтение, и углубляйтесь в то, пока прочитанное воспринято будет сердцем, и исполнит – займет его. Читать можно и из Апостола и из Псалтири, только всегда немного. Дело все в том, чтоб истина воспринята была сердцем, исполнила его и разогрела. Это значит, что душа вкусила истину; если вкусила, то и попиталась. Читание книг спасительных, – то своим чередом.

Благослови вас Господи! Молитесь Господу и Владычице и всем святым, чтоб сами научили вас, как чему быть у вас. Все же надо воротить к тому, чтобы со страхом и трепетом свое спасение содевать.

Милость воскресшего Господа буди с вами. Любимцев своих Он не оставляет без утешения. Да пошлет Он и вам всякое утешение!

Как это вы подумали, что уж успокоились, и враг вас не так много будет тревожить? Выбросьте из головы такое помышление. Оно от врага, который хочет расслабить ваше внимание. Воображайте себя идущей по зыбкой дощечке, лежащей над пропастью. Со всех сторон стрелы, и злобные враги, готовые столкнуть в пропасть. Рука Божия сверху протянута и готова во всякую минуту поддержать и защитить; но все же бдительной опасливости прекращать не должно. Ни одного еще человека не было, который бы без трудов, тревог и смущений – крутых достиг царствия Божия.

Ока своего умного не сводите с сердца, и все, исходящее оттуда, тотчас схватывайте и разбирайте: хорошо, пусть живет; не хорошо, – тотчас убить его надо. Из сего учитесь узнавать себя. Какой помысл почаще выходит, значит та страсть посильнее; против той и действовать посильнее начинайте. Но все на себя нисколько не полагайтесь, и не надейтесь сделать что своими трудами. Целительные врачества и средства посылает Господь. Ему себя и предавайте, – и это на всякий час. Трудиться – трудитесь; но всего доброго ожидайте от единого Господа.

Ваш сон пред исповедью спасителен был: иначе, кто знает, – не пошли ли бы вы исповедаться праведницею. Большая нам беда от чувства праведности. Зарубите себе на памяти, что коль скоро придет сие чувство, хоть в слабой мере, значит дело ваше пошло криво. Чем грешнейшею себя чувствовать будете, тем путь ваш правее. Но надо добиваться, чтоб чувство своей грешности как бы натурально исходило из глубины души, а не было навеваемо совне своим размышлением, или сторонним словом.

Называете себя худшею всех сестер. Слава Богу, если это не один язык говорит. Но если какая сестра придет и разбранит вас, да еще понапрасну, что с вами будет? Если почувствуете, что этого мало, удесятерить следует, – это будет значит, что вы и в чувстве грешница; а если не будет сего, сердце значит полно чувства праведности. Много есть добрых чувств, но чувство негожества есть основное; так что коль скоро нет его, все не в прок. Заучите сие хорошенько. Тщеславие, думаете, прошло. Нет, не прошло, а только спряталось на время. Не думайте так скоро отделаться от этой госпожи. Всюду за вами по пятам будет идти, и жужжать в уши. Слушайтесь, и назидайтесь.

Говорите, что теперь труднее стало переносить лишения. Готов бы сказать: да послабьте немного. Но удерживаюсь; потому что коль скоро положены правила, надо держаться их, не уступая. Не враг ли тут? Малые предлагает уступки, чтоб потом провесть и к большим. Нет, уж подержитесь. После может быть и можно это; а на первых порах опасно. Ко всему можно привыкнуть. Установитесь и в пище и в сне, так что тело большего и требовать не будет. Тогда эта статья будет окончательно порешенною. Да и вообще внешний порядок придет наконец в такой навык, что как без труда дышим, так без труда будет исполняться сей порядок. Только борьба с помыслами конца не имеет. Смотрите за собою, и больше с сердцем имейте дело. Для разобрания сердечных движений читайте с размышлением и к себе приложением Лествицу, Исаака Сирианина, Варсонофия и Иоанна, в Добротолюбии – Диадоха, Филофея, Исаию, Евагрия, Кассиана, Нила. Когда читаете, не оставляйте общим положением прочитанного, а всегда обращайте то себе в правило – частное, к вам приложимое, при чем общее всегда терпит некоторые оттенки изменений. – Так пойдет расти ваша практическая мудрость.

Благодать Пресвятыя Троицы да будет на вас, укрепляя и утешая вас!

Господь да благословит труды ваши! Трудитесь, не ленитесь; но и не засматривайтесь на труды. Хуже всего сие последнее.

Все с разумом делайте; но больше дела имейте с помыслами и чувствами. Ко внешним трудам можно привыкнуть, так что они наконец станут легки и исполняться будут без борьбы, а внутреннему труду конца нет, и никто не может сказать, что вот наконец такая сторона улажена и не требует борьбы. В то самое время, как кто подумает, что одолел какую-либо слабость или страсть, враг воздвигнет сильнейшую бурю. Бдите убо и молитесь! Так себя имейте, как имеет себя тот, кто по узкой сбивчивой тропинке идет в дремучем лесу, полном зверей и змей. Того и гляди, что зверь выскочит и съест, или змея подползет и ужалит. Надобно бдеть и в крепком уповании болезненно взывать к Богу, не переставая. И будет покров над вами. Да осеняет он вас выну!

Говорите, что завидуете умирающим, и что самим вам хотелось бы поскорее отойти ко Господу. Доброе помышление! Страх смерти и мысль об ней есть великая подпора бдительности над собою. Упражняйтесь в сем. Хорошо достать картинки, – смерть грешника, и смерть праведника, и прибить их на самом видном месте, чтоб чаще попадались на глаза.

Бегайте сытости, – такое состояние, в коем лукавое сердце говорит в себе: довольно, ничего больше не требую; потрудились, поустановились порядком, можно и льготу себе дать. Об Израиле говорится: уты, утолсте, расшыре (Втор.32:15). На что больше довольства? – Но плод какой? И забы Бога. Это относилось к телесной сытости и к довольству своим внешним состоянием. Но вполне приложимо это и к сытости духовной и к довольству своим внутренним состоянием. И следствие тоже – богозабвение. Когда всего вдоволь, зачем и Богу молиться, и думать о Нем? Хоть до этого и не вдруг доходят самодовольные, но в зародыше именно это у них есть. Непосредственное действие сытости есть ослабление внимания и допущение льгот. Кто это допустит, пойдет катиться вниз, как катятся по склону скользкой горы. Вот и беда. Бдите убо!

Что ваше в церкви место покойно, благодарите Господа. Добрые сестры не станут завидовать: не чужое место, стало им все одно, кто ни займи его. Мне думается, что возможные у вас неприятности все – мелочь. Вы управитесь с ними и сами, не нарушая любви и смирения. Бойтесь крутых неприятностей, которые не знать как и откуда находят. Бойтесь и готовьтесь их встретить, и Бога молите наперед, чтоб тогда подал вам мудрость и силу.

Желаете причащаться св. Таин во все дванадесятые праздники. – Как же это спрятать-то? Вот и выдадитесь из общего уровня. А хорошо, крепко хорошо – часто причащаться. Тут Господь, Которого ищем. Как же быть? Попробовать сначала можно. Если пойдет хорошо, можно и навсегда положить так. Итак Бог благословит. Богу помолитесь сначала хорошенько, и благословитесь у матушки; и если разрешит, делайте так.

В церкви стоять, опустивши глаза, – хорошо. Лучше так; мысли легче удерживать от рассеяния. Что дома сон одолевает, и не дает правило кончить, как следует, – что делать. Боритесь. Спали бы немного после обеда, как я говорил. Если не хочете этого, терпите нападки и боритесь. Не велика беда, если и заснете тут же на правиле. Будет за что укорить себя. На свежем воздухе попробовали бы походить в таком случае. Но все производит благодать Божия, действующая в сердце. Ее и просите себе на всякое дело. Читать спасительные книги надо. Как не читать! Но, читаючи, и рассуждать должно, и рассуждением все прочитанное к себе прилагать, приложенное же потом и делом исполнять. А читать затем только, чтоб голову набивать, – пустое дело. Только кичение и осуждение возбуждает. Помоги вам Господи, и вразуми вас!

Всегда в молитвах моих поминаю вас, прося Господа, да благопоспешит вам без остановок и уклонений ровно, – довести до конца начатое. Труд не малый! Тот труд, которым привыкают к внешним порядкам монашеской жизни и ко всем ее приемам, еще не так тяжел. Больший труд в приведении в порядок внутренней жизни. Строго внимайте себе, и строго судите свои помышления и чувства. Вы говорите, что дух тщеславия нападает. Берегитесь же. Это многоглавый змей. Иногда преобразуется в самое смирение. Прочитайте повнимательнее у Лествичника о смирении и тщеславии, и все у себя по тому разберите, и из средств, какие там указаны, выберите себе пригодные, и исполняйте их. Тщеславие тонко, но душу всегда огрубляет. И Господь у тех, кои поблажают тщеславным помыслам, скоро отнимает благодать и попускает им падать. Долго ли до беды? Внимайте же себе.

Что же это вы? Осудили и еще наставления стали читать особе, которая в два раза старше вас. На что это похоже? Вот плод самомнения, а вы того и не замечаете. Та заплакала, а вы надмились. Там старческое смирение, а у вас юное самодовольство, которое ясно видит чужие дела, понимает их цену нравственную, произносит о них решительный суд и врачевства прописывает. Хуже всего то, что вы и не сознали, что этот поступок не прав, и рассказали о нем, как о деле должном. Плакать бы надо, а вы хвалитесь. Надобно поправить это дело. И вот, когда увидитесь еще с тою особою, непременно извинитесь, что вы худо о ней подумали, и еще решились читать ей наставления. Попросите ее, чтоб помолилась Господу, да избавит вас от заносчивости и тщеславия. Сделайте так и донесите. В этом будет пригодное врачевство против сей страсти.

Сдается мне, что у вас поминутно происходят в душе суд и решение над другими. Присмотритесь хорошенько. Если это и не поминутно, а изредка, то и отсюда не малая беда. Из самомнения выходят две вещи: трубление пред собою и осуждение других. Вот злая тройка, которая мчит в пагубу. Надо распречь и сбыть этих ярых коней. Тогда выйдет: тише едешь, дальше будешь. Смотрите, пожалуйста, получше за собою.

Бывшую у вас приятельницу вашу да благословит Господь. Намеченная Господом душа не убежит. Но всему есть срок: одному – ныне, другому – завтра. Пусть добрых дел не оставляет, и в молитвах к Богу припадает усерднее. Дух, горящий ревностью о доброделании во славу Божию, – се главное. Когда есть сие, значит есть жизнь. Она привести может и к безмолвному в Боге пребыванию, если благословит Бог.

Письма Георгия затворника назидательны. Хорошо, что вы заучили, что есть инок. Чаще обращайте в уме сей образ, и смотрите, как вы еще далеки от него. Почему говорите: увы мне! Взялась за дело ценное, и обесцениваю его в себе, своею жизнью плохомонашескою.

Мира вам желаю. Успевайте понемногу. Труд телесный – хорошее дело; труд же сей по послушанию – святое дело. Память Божия да не отходит от сердца вашего. Как свет видится, так надо видеть Господа пред собою и в сердце падать пред Ним в чувствах смирения и сокрушения. Страх придет отрезвляющий.

Хорошо было бы, если б кто-нибудь бранил вас там. Радуйтесь, когда сие будет. Дурно, когда все кругом похваливают, а правды никто не скажет. Долго ли запутаться? По неволе станешь считать себя святым, и начнешь читать наставления всем.

Господь да укрепит вас во благо! Поопаситесь; не сбиться бы на путь хладно ходящих в исправном внешнем поведении, без внутренних чувств, освящающих человека, и благодать Божию привлекающих. А это будет тотчас, как только вдадитесь в самомнение и самодовольство, коих вывеска – тщеславие.

Сохрани вас Господи от этой беды!

Рад вам писать о всем нужном. Мужайтесь! Когда ослабляется теплота духа, надо всяко хлопотать о восстановлении ее, со страхом и трепетом припадая к Богу. Все от Него. Уныние, скука, тягота духа и тела придут иногда, может быть, надолго. Не робеть надо и твердо стоять на своем, усердно исполняя принятые правила, и не ожидайте, чтоб на душе не было уже никакого вкуса. Вы и не ожидайте, чтоб на душе было всегда одинаково тепло и сладко. Так не бывает. Напротив постоянно ждите нечаянных изменений. Когда придет вялость и отяжеление, думайте, что это вы – настоящая, – как есть; сладость же духовную принимайте, как незаслуженную милость.

Относительно всех сестер держите один закон, чтоб иметь совесть свою чистою пред ними; а о том, как они в отношении к вам, не хлопочите. Пусть себе, как хотят, и замечать того не старайтесь. И если заметите что, браните себя, что ничего нестоящая претензии заявляет на внимание других. Не должно услаждаться тем, когда оказывают внимание, – ни оскорбляться, когда видится недостаток его. Божие внимание дорого; ибо оно отражает истину, а людское – что есть?!

Гробик можно иметь; а можно и без него утвердиться в памяти смертной. И это лучше. Если заведете гробик, устройте так, чтоб другие его не видали. Покойней будет на душе, и к делу ближе. Узнают, трубить начнут. А в этом какой толк? Тогда лучше бросить его или сжечь. Картинки смерти грешника и праведника достать, как я говорил, и прибить на глазах, удобнее будет, и впечатлительнее. Не рассудите ли этим заменить гробик?

Благослови вас Господи на всякого рода труды. Смиренно тяните взятое ярмо, и не стужайте.

Вы боитесь моей снисходительности. Кажется, я не очень поблажлив. Мое правило – меру во всем иметь. Особенно в телесных подвигах мера нужна, чтоб плоть вытерпела. Св. отцы держали большие строгости относительно тела, или, как они говорили, проходили жестокое житие. Но до сего доходили они постепенно. Начинали не слишком строго, а потом все строже и строже поступали с собою. Припомните, как святой авва Дорофей поступил с св. Досифеем. По сему правилу надо и нам жительствовать. И еще была у св. отцов мудрость – не вымышлять строгостей, а брать их на себя по какому-либо случаю, больше по нуждам внутренней жизни. Так и вам надо бы. Но уж как начато теперь все, благослови Господи труды ваши. Держитесь.

Матушку игумению любите и почитайте, и казначею, и всякую власть монастырскую. Они от Бога поставлены, хоть чрез посредство людей. Всех надо слушать и всех за все благодарить. И не их одних, а и всех сестер надо чтить, и ставить куда как выше себя. Вы так на них смотрите, что они будто ходят по горе или кровле, а вы внизу, – низко, низко. И если душа станет какую сестру видеть ниже себя, крепко тогда надо укорять себя, и поспешить у Господа испросить прощения. Злей всех вещей – возношение, тщеславие, осуждение. Это адский дым и смрад! Приучайте себя всячески к тому, чтоб больше радоваться, когда с вами презрительно обходятся, укоряют, или даже обижают, нежели когда ласкают и приветствуют. В этом самый надежный путь к смирению!

У вас есть позыв молитвою Иисусовою заменить читание молитв. Можно так делать, как вы предположили. Сократите читание молитв, и стойте больше на поклонах. Уморитесь поклоны класть, так стойте, и творите молитву Иисусову. Чем больше будете вы углубляться в сию молитву, тем более будете не хотеть читать молитв. Можно вам и больше того сократить читание, нежели сколько предположили. Можно и совсем оставить читание; только не на леность и лежание, а на то, чтоб не чужою, а своею речью беседовать с Господом, и умно пребывать с Ним, подобясь Марии, у ног Спасителя просидевшей.

Что запасы имеете, что тут? Заготовьте все нужное, и заботам конец. Как плоть носящие, плоти работаем. Что делать? – Надо есть и пить: пусть будут готовы и материалы на то. Даст Господь терпение, – можно воздержаться от некоторых яств; а не стерпите, кушайте, благодаря Господа. Излишки хорошо отдавать нуждающимся и просящим, только потихоньку, чтоб не хвастать щедростью.

Если случится когда при других нарушить положенное у вас правило воздержания, не смущайтесь, не в угоду себе так делая, а долгу любви покоряясь. Что пили чай у NN, и обедали, когда сестра была у вас, так и должно. Если б сделали иначе, было бы хуже: и тех оскорбили бы, и сами не имели бы покоя. Варенье хорошо иметь про всякий случай. Употребляйте иногда с водою, как лекарство, а не сласти ради. И праздник надо хоть чем-нибудь отличить от будней. Пусть и плоть празднует, а не один дух.

Так вы наконец все келейное правило свое свели на поклоны. Благослови Господи! Правило, от Ангела св. Пахомию данное, как значится в молитвеннике, так хорошо, что лучше его не нужно. Только не много ли вы назначили, – 12 раз днем и 12 раз ночью? – Ну, трудитесь, когда есть силы и усердие. Помоги вам Господи! Но не забывайте, что это правило может быть обращено в механизм, как обращается иногда в механизм читание молитв. Надобно, чтоб в молитве душа беседовала с Богом, и сердечные воздыхания ее восходили к Богу. Приступая к совершению правила, станьте в присутствие Божие, сознайте, что вам нужно изречь Богу, и изрекайте то, как дитя сказывает желания свои отцу своему. Сколько можно больше простоты и искренности. Ибо беседуете в лице Богу, Который видит все, что у вас на душе. Не сочиняйте и не прибирайте слов, а скажите все так, как есть и как требует сердце. Впрочем самый опыт умного к Богу моления всему научит.

Теперь паче держите страх Божий – корень всего доброго. И на минуту да не отходит он от сердца вашего. Как свеча, пусть горит и освещает все помыслы и все внутренние изгибы сердца вашего. Он научит вас ходить осторожно, держать себя всегда так, как обычно держат себя в присутствии Царя, всякое дело делать, как дело Божие, со всем вниманием, и ходить так, как ходят, неся стакан с водою и боясь расплескать его или взболтать. Когда образуется такой строй внутри, тогда замечаться будет всякое неправое движение ума и сердца, и тотчас пред лицом Бога осуждаться и раскаянием очищаться, с искренним, внутри изрекаемым, обетом быть осторожну, и не позволять подобного послабления. Вот о каком настроении попекитесь, а если оно есть хоть в зародыше, всячески развить его и укрепить озаботьтесь. В этом существо дела. Все прочее – обстановка, благоприятная, помогательная, нужная, но не составляющая существа дела.

Хранится ли прежнее ваше теплое состояние? Хранить надо. Ему основа – смирение. Как только умалится смирение, так и холодность пойдет. Ибо когда душа начинает считать себя чем-либо, тотчас Господь отступает, и она оставшись одна – сама с собою, хладеет. Не языком говорить: я ничто, а в сердце чувствовать свое ничтожество надо. И тут всегда будет Господь, из ничего все сотворивший и творящий. Теплоту Господь подаст; но и самим надо труд приложить.

Труд сей есть, как сейчас сказано, смирение да внимание, и внутри сердца болезненное к Богу припадание, – неотступное, при всяком деле и слове, при движении и сидении, дома и в церкви. Да умудрит вас Господь! Читайте святые книги, и все полезное размышлением усвоя себе, прилагайте к своей жизни и к своей душе.

Конец же всего – опять: со страхом и трепетом свое спасение содевайте (Фил.2:12). Зачем это сказал Апостол, когда знал, что Бог есть любовь (1Ин.4:8)? Подумайте-ка хорошенько! Всех вам благ от Господа желаю. Да устроит Он путь ваш, паче же ваше внутреннее настроение, так чтоб тем вы Ему угодить могли.

С праздником Рождества Христова, и с новым годом! Да благословит вас Господь всяким благословением! Обновляйтесь непрестанно ревностью к Богоугождению, освежая ее каждый день и час страхом Божиим. Как-нибудь надо устроиться так, чтоб страх Божий не отходил. С умалением его – тотчас и уклонения в распутия; а когда он есть, то напечатлевает в мысли, как в каком случае поступить должно. Отошел страх: внимание рассеялось. Вот вы и ну пустословить с мирянками, кои были в гостях. Вы дали себе право на льготу в сем случае. Стало вы в сердце сочли себя властною – и строго себя держать, и распущенно, без всякого ответа. Строгое держание себя у вас – заслуга, а распущенность – право льготы, за которую взыску не будет. На деле не так: строгое держание себя есть долг сознанного рабства Богу, а распущенность – худое дело, суду и наказанию подлежащее. Спутались у вас понятия; и спутались от того, что страх Божий отошел. Где страх, там душа держит себя в струнку, никакой вольности себе не позволяет. Но уж это дело прошлое. Нагрешили, – кайтесь. Как вперед быть? – Научитесь быть радушными, приветливыми, сговорчивыми, без потери страха Божия и внимания. Никого не принимать нельзя. Надо принимать; но без вреда себе. Учиться сему надо загодя, – наедине. Сядьте и сообразите все, как принять, как приветить, и как вести речь, так чтоб вместе себе внимать и о Господе помнить. Потом, когда кто придет, прилагайте к делу придуманное, а когда отойдет, пересмотрите, как вы поступали, и рассудите, хорошо ли так. Раз-два так, – и научитесь.

Что вам делать с присылаемыми яствами? Принимать и кушать во славу Божию. Что за великое лакомство – пирога скушать, или яблоков и ягод? Только смотрите, как бы не привыкнуть. Как привыкнете, тогда и сами немецкую кухню заведете. Вот и будете – подвижница! – Привыкнуть конечно мудрено, несколько раз в год покушав вкусного пирога. Но вот что может быть! Всякий раз, как будет подходить праздник, вы и будете ждать присыла вкусных яств. Пришлют, покойны. А если забудут? Досады-то, досады! – И праздник будет не в праздник. Как же быть? Отказывать, думаю, не надобно. Пусть присылают; принимайте. Но старайтесь не ожидать, и быть равнодушными, прислано будет или нет. Чтоб так было, иногда не всего из принесенного отведывайте, а иногда и совсем ничего: отдавайте неимущим сестрам. Привыкните так, и приобретете равнодушие к присылам. А отказывать на что? Пусть и другие знают, что лакомые обеды имеете. И сами расскажите: на силу дождалась; ела-ела. Телесные потребности трудно замирают: прорвутся, да прорвутся. Что делать? Не много смущайтесь сим. Так уже себя и величайте: лакомка-лакомка!

Смущаетесь, что сестры на клиросе иногда говорят и усмехаются. Говорить им иногда нужно, по делу пения и чтения; а тут ошибается какая, вот и усмешка невольная. Если нарочно заводят разговоры и смехи, дурно; но этого вы сказать не можете. К тому же они находятся в таком положении, что враг легче подбивает их на разговоры и смехи. Рассудите. Ради вас ведь они поют и читают; стало из-за вас и раны от врага принимают. Молитесь же за них, а не досадуйте. Всякий раз, как будет что подобное, жалость о них спешите возбудить в себе, а от жалости переходите к молитве. Осуждать же не осуждайте. Вы же еще и досадуете. Досадовать нельзя без осуждения. Стало вы сами – в другом настроении. Спешите же себя исправить; а других оставьте. Своему Господу стоят и падают (Рим.14:4). Ведь они поболтают и замолчат, – и совесть их мучит; а вы стоите, да осуждаете. Кто лучше пред Богом, – те, кающиеся, или вы – осуждающая? Не в церкви, так дома, они воздохнут и покаются, и Бог простит их; осуждение же трудно прощается, потому что трудно чувствуется его грешность. Так смотрите хорошенько за этим. Переменять места в церкви не надо. Здесь приучитесь держать себя, как следует. Да вам какое до них дело? Есть игумения, казначея, благочинная. Не видят разве? Но верно бывающее на клиросе бывает в таких размерах скромных, что и выговор делать не за что. Только на ваших глазах это слишком велико. Ну, уж коли это такое страшное преступление, и никто внимания на него не обращает, возьмите палку и бейте преступниц! – Жаловался некто своему старцу на какие-то безпорядки среди братий. Старец сказал ему: возьми палку и бей их. «Как же», говорит, «можно? Разве я начальник?» – «Ну, коли не начальник», прибавил старец, «какое тебе до них дело?» Смотрите полегче на сей поступок. Он плод минутного развлечения, и похож на ваше недавнее рассеянное болтание в NN. Может быть, более смеющаяся и говорящая менее всех виновата. Раззадорить ее; она уж и не удержится. Будьте снисходительны, помня, что суд без милости ожидает того, кто сам судит немилосердно (Иак.2:13).

Правило слушать в церкви хорошо. Соберете побольше созерцаний для богомыслия и умной домашней молитвы. Того богомысленного дела, что вы мысленно ходили по св. местам, освященным стопами Господа, не бросайте. Надо каждый день вращать какую-либо мысль в голове – какая более займет и падет на сердце. Без упражнения мысли душа замрет.

Есть ли у вас книга – ответы Варсонофия и Иоанна? Как много там случаев и внутренней и внешней жизни разобрано! Хорошо бы вам достать ее. Недавно вышел Устав Нила Сорского. Тоже и этот хорош и многополезен для внимающих себе.

Кончил я уже это письмо, как попалось предыдущее ваше письмо, на которое, кажется, я не отвечал. Виноват, а надо бы! Там вы – такая постница; а тут пирогов захотели. – Как вы в пятницу держите стол, хорошо так; и то хорошо, как во время говения. И питье ваше вода с уксусом, – хорошо. По восточному. Когда сестра пришлет меду, или кто варенья, можно полакомиться. Все только в меру, и все во славу Божию.

Спрашиваете, не есть ли неблагодарность прекращение чтения акафистов и канонов? Нет. Неблагодарность – совсем забыть тех, кому читали акафисты и каноны. А если вы, вместо печатных слов, мысленно, или своими словами будете призывать их и благодарить, – это тоже, что и читания молитв, канонов и акафистов, – и даже не лучше ли? Мысленно е поклонами ко всем обращайтесь. – Чем больше своеличной усердной молитвы, тем лучше.

Благослови вас Господи поговеть, хоть так, как следует последней монахине; ибо вполне то хорошо провесть это время, куда нам? Собирайтесь уж и во весь пост тянуть говение неленостное, и внешнее и внутреннее. Но и слишком забирать не следует. Слишком забирать, значит много брать на себя, много на себя надеяться, желая задать, выйти из общей колеи, на показ. Боже избави вас от подобных стремлений и помышлений. Уж как умеете, бегайте этого врага всякого доброго успеха. Чтоб не забыть вам, напишите на бумаге и прибейте где-либо к стене, чтоб глаза чаще встречали то, и не хотя прочитывали. О смирении больше всего надобно заботиться. И не заметишь, как залезет гордыня. Да ведь она так многообразна, и так многосплетна! Оттого у всех святых сколько предостережений против нее. – Не присадиться в церкви, хорошо. А придет тщеславие, нарочно присядьте, чтоб сказать помыслу, когда станет тщеславиться: сидела ведь и сама. Один отец, когда пришел помысл тщеславия, что много постится, вышел рано туда, где много народу бывает, сел и начал есть хлеб. В Киеве кто-то много постился и уединенно себя держал. Пришел помысл тщеславия, а за ним следом и другие искушения. Сказал он об этом покойному старцу Парфению. Тот дал ему денег и послал на базар. Купи, говорить, печенку и съешь ее там при всех. Он сделал так, и все искушения прошли. Вот как отцы боялись и бегали тщеславия. Почасту и вы себя критикуйте с этой стороны. Беда немалая! Это, говорят, домашний вор, который в заговоре с ворами наружными. Он отворяет им окна и двери; те входят и совершают великое внутри опустошение. Кто знает? Может быть и то омрачение, что с вами было и прошло тотчас, как помолились, есть вражья хитрость, чтоб породить горделивые мысли: вот-де молитвенница какая! Как помолилась, все бесы разбежались. Припомните: если были после тщеславия помыслы, то знайте, что это враг хочет надмить вас. Смотрите, как бы враг и того не обратил во вред, что не читаете молитв, а поклонное совершаете правило. Вон уж и сласти пошли духовные! Все это – прелесть. И видения не пошли бы. – Придет сатана в виде ангела светла (2Кор.11:14), и собьет вас с толку. Одни вы там однехоньки. Долго ли скрутить! Как трость слабую расколышет вражья хитрость. Ну смотрите, не запутайтесь в сети. Кому за душою вашею смотреть, кроме вас же самих? Делайте вечером пересмотр дневных движений сердца и строго судите себя. За неисправности штраф налагайте на себя и исполняйте его.

Работу надо непременно иметь; и чем грубее она, тем лучше. Чистые и щегольские работы слишком занимают, и внимание от главного дела отвлекают, и холодят. Изберите такую, которая была бы по глазам, и работайте каждый день непременно. Работа с богомыслием, да чтения немного, а поклонов с молитвою побольше, – вот и все. Переходите от одного дела к другому, незаметно время пройдет, и скука не придет.

Когда кто вам не отвечает, начинайте молиться, и ответит, если нужен ответ. А если не нужен, что и хлопотать? Потрудитесь быть равнодушными в сем отношении, на Господа положась, Который устроит все, как оно для вас лучше.

Благослови вас Господи подготовиться – принять достойно постриг. Хоть он малый еще, но все принять его надо со вниманием и благоговением. Имя, выбранное вами, хорошо. Даруй вам Господи слезы Магдалины и любовь ее ко Господу. Смотрите, одевшись в рясофор, не подумайте, что уж все кончено и можно сложить иные оружия. Нет. Тут-то, может быть, и начнется буря. Теперь враг вас еще не совсем различает; а когда оденетесь, виднее станете, и ему удобнее намечать на вас стрелы. Со страхом убо приступайте.

Пост прошел, праздники настали, и весна на дворе. Природа, поплакавши, начнет согреваться, и семена, ей вверенные, разверзать для плодоприношения. Не забудьте подражать ей. Разогревайтесь, и слезы изводите. Семена ваши развернутся и положат основу плодоприношению в свое время. Весна придает живости; но как сия живость имеет основу в животной жизни, то она сопровождается охлаждением духа. Если не остеречься и послабить себе, до беды не далеко. Вот когда враг приседит в тайных (Пс.9:29), чтоб невзначай уловить. Напустится ни оттуда, ни отсюда, и не спохватишься, как насмеется.

Даруй вам Господи умудряться во всем. Забыл, что писал вам о смирении и простоте. Разверните Исаака Сирианина и пересмотрите все статьи его о смирении. Сколько раз он возвращался к этому предмету?! Вам же паче всего надо пещись о сей добродетели, потому что берете на себя подвиги, которые не спрячешь. Засмотревшись на них, потому что сами лезут в глаза, душа начинает трубить о них пред собою; а это начало гордости и последующих падений. Сохрани вас Матерь Божия Пречистая – превысокая и пресмиренная!

Еще да избавит вас Господь от чрезвычайных борений. Как нужная наука смирению, попускаются они тем, кои много трудятся. Говорят, – страсть, что бывает! – У вас там был отец Иоанн – великий иерей, какие ужасы он терпел! Но одолел все с помощью Божиею; и – потекла река жизни тихо и чисто. – Или напрасно пожелал я вам избавления от таких испытаний? – А если придется так, что нельзя иначе шагнуть вперед!! – Так уж лучше покориться Божию определению и быть готовою – принять все, что угодно будет Господу послать, или попустить. Всяко имейте сие в мысли и бдите. Испытания сии бывают и внешние и внутренние. Первые сносней, хоть и они переходят во внутренние, или ими сопровождаются. Но верующим даны обетования, по которым вся могут о укрепляющем их Господе (Фил.4:13). Не сочтите этих слов за какое-либо предуказание. Это пишется затем, что как оно бывает с иными, то не мешает и нам знать о том про всякий случай. Ухо остро держать надо. А по слову Божию: бдите и молитеся (Мф.26:41).

Будто вас не тревожит тщеславие из-за молитвы?! Слава Богу! Но верно ли вы себя видите? Посмотрите; Лествичник говорит, что тщеславие как колючка, как ни поверни, все остном вверх, и колет. Умудряться надо в рассуждении помыслов. Внимание к себе строгое, при страхе Божием, всему научит.

Что вы делаете вечером, очень хорошо. Построже разбирайте, что, от чего, и как, и придумывайте способы, как избежать неправостей, и перехитрить лукавого, обращая все в свою пользу. Побить себя четками, или другое какое налагать наказание – не мешает. А можно и так оставлять себя должницею, всякий день умножающею долги свои. И почувствовать себя такою понудьте. Это поможет поддержать сердце сокрушенное и смиренное, которое Бог не уничижит (Пс.50:19). Гонитесь за смирением, всегда отбегающим. Оно есть след Христов, благоухание Христово, одеяние Христово! Ради его все простит Бог и все недостатки подвигов не взыщет; а без него никакие строгости не помогут.

Что теплится молитва, благодарите Господа. Не сможете ли вы приберегать слезы для келлии, чтоб наруже никто их не видал? В церкви сдерживайте, а дома плачьте, как плачут по умершим. Так ведь чай и есть. Келлия – гроб; а мы – мертвые. Когда же придет оживление? Господи, спаси и помилуй!

Займитесь же собою хорошенько. Сколько неправых помышлений прошло чрез душу вашу! Покайтесь и испросите разрешение; вперед же блюдите, како опасно ходите (Еф.5:15). Дел у вас немного – в церкви, в келлии, иногда в сношениях с другими. Во всех сих случаях определите себе сообразный с заповедями образ действий, ко всякому делу, потом приложите побуждение – все творить во славу Божию и благо ближних – сестер, – с самоотвержением и самопожертвованием, – и затем не отступайте ни от чего. И будет у вас правая во всем деятельность. Что останется еще? – Душа, за которую и возьмитесь построже. Вся жизнь наша слагается из дел, да помышлений. Дела устроите; беритесь устроять помышления, – дело самое нужное. Господь да умудрит вас во всем этом.

Книжка есть? – Читайте, рассуждайте и к себе прилагайте. К себе прилагать есть цель и плод чтения. Если читать без сего приложения к себе, толку не будет, а еще зло. Только теории собираются в голове, и учат не себя направлять на добро, а других осуждать. Возымейте уши и послушайте сего. – Если есть уже у вас Добротолюбие; найдите и прочитайте Исихия о трезвении. Тут прописано самое руководство к управлению и устроению мыслей. Внимательнее прочитайте, посердечнее усвойте, и потом действуйте по тамошнему указанию.

Всяко страх Божий надо иметь. Он корень всякой науки и всякого доброго делания. Когда он властвует в душе, все тогда идет хорошо и внутри и вне. Его возгревать прежде всего старайтесь всякое утро. Потом он уж пойдет всем ворочать, как рычаг какой. Господь да покроет вас Своею благодатию, и всякое вам да подаст руководство доброе в доброе настроение вашего сердца и мыслей. Берегитесь. Враг хитер, и умеет сбивать с толку и десными и шуиими.

Болезнь! Что делать? Терпите, и Бога благодарите, говоря в себе: «эта болезнь грех ради моих великих и неисчетных. Господь отнимает силы, чтоб хоть этим остепенить меня. Он уж не знает, как меня исправить. И милости, и скорбные посещения – все переиспытано, и все не в прок. Час же смерти близится; и когда придет, что делать тогда моему окаянству? Господи Боже мой! Пощади немощное создание Свое!»

В болезни-то хоть и легкой, все смерть придет на память, чтоб дать душе самым делом испытать, сколь верно слово Премудрого: поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши (Сир.7:39). Я уже чай поминал вам, что хорошо достать картинки – смерть грешника и смерть праведника; прибавить бы страшный суд и мытарства, и прибить все это у себя где-нибудь прямо против глаз, чтоб чаще встречались и напоминали об исходе. Какая от них премудрая и неумолчно глаголивая проповедь! Да отверзет только Господь уши сердца – внимать тому, что вещается в ней!

Блаженно расположение ваше, что непрестанно ощущаете сокрушение сердечное. Это коренное христианское расположение. На него, как на ниточку бисер, нанизываются все Богу угодные чувства, – и все подвиги потолику имеют цену, поколику из него исходят, и им требуются и поддерживаются. Слава Тебе, Господи, что это так у вас есть. Подогревайте сие чувство, чем сумеете: размышлением, чтением, молитвою. Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит.

Достали Добротолюбие! – Книга вся собрана с целью научить сокрушению и вниманию сердечному неимеющих сего, а имеющим указать способы к усовершению и укреплению. Очень жаль, что она не везде ясна в древнем переводе. Но полагаю, будет очень достаточно того, что понятно. Начинайте читать с Исихия, потом перейдите к Диадоху, Феолипту, Григорию Синаиту и др. – Когда вчитаетесь хорошо в эти наставления, тогда и другие читайте. Не сбейтесь на некоторых внешних приемах, при умной Иисусовой молитве. Для иных они нужны, а для вас не нужны. Время прошло. Место сердца, о коем там говорится, вы должны знать. Прочего не касайтесь. Дело Божие просто; молитва – речь детей к Отцу, без всяких казистостей. Господь да умудрит вас во спасение.

Очень утешительно, что у вас внутри все обстоит хорошо. Любовь к Господу – главное дело. Слава Богу, что она есть. – Но и страх есть, которого не изгоняет любовь. О сем и писал. Он не мучит, а отрезвляет; и хотя все естество потрясает, но приятно и сладостно потрясает. Он делит труд над нами с любовью. То сия, то тот берут верх, но оба всегда действуют в душе. Даже у Ангелов так должно быть.

Молитвенное правило держите, как есть; только в механизм обратить поостерегитесь. Форма пустая – что есть? Надо душу в нее влагать. И богомыслия не забывайте, и чтения, и телесного труда. Да и ничего не надо забывать. Труженический путь есть. Внимать надо, трезвиться и бодрствовать. Помоги вам Господи во всем.

К чему клонится то, что слышалось вам в сердце и уме, кто разгадает? Как это имело хорошее для вас действие; то надо производить это от Ангела Божия. Ангел Хранитель у каждого есть, и у вас есть. Он своим языком говорит с душою – одноестественною ему. След речи печатлеется в сознании и сердце. Нечто подобное бывает со всяким, кто внимает себе. Но вообще такого рода действия надо принимать с большою осторожностью и недоверием. Помилуй Бог сделать неверный шаг. Бывает, что и враг указывает нечто, кажущееся правым; а он хочет сбить с пути, уклоняя надесно. Внимать надо, и не всему без разбора верить.

С постом! Помоги вам Господи провесть его душеспасительно. Не слишком налагайте. Сил не достанет послушание исполнять и правило совершать. Все в меру. На внутреннее больше обращайте внимание, и построже разбирайте все, там бывающее, при свете слова Божия с отеческими указаниями. Малая кривость там большою угрожает бедою.

Вы боитесь изменений. Бойтесь. Страх сей будет остерегать. Есть изменения не от нас: их терпеть надо благопокорливо. И есть изменения от нашей оплошности: их надо окаявать и оплакивать. Так мы слабы и неверны. Укорените поглубже мысль о смерти, и стойте в ней; с нею вставайте и с нею засыпайте. А на молитву становитесь, как стоите будто на суде Божием, в ту минуту, когда готово изыти из уст Господа последнее о вас решение. При сем никогда в мысли своей не держите, что вы что-либо сделали, а только все еще начинаете: только начинаете, а ничего еще не сделали. Так и твердите себе; и позади себя не видьте никаких подвигов и дел. Молитесь, чтоб Господь закрывал их от сознания вашего, и сметал с лица души вашей; и она виделась бы вам всегда голою, ничего не имеющею. Этим отгоняться будет расслабление, и разжигаться ревность.

Вы собираетесь в путь, и ждете его, как особенного утешения, а я боюсь из-за него. Приходит опасение, как бы вы не рассеялись. Рассеетесь, охладеете, и после не совладаете с собою. Вот это меня и страшит. Охлаждение и дома может произойти. Господь попускает его то для испытания, верна ли душа, то для показания, что есть человек без благодатного осенения. Это ничего. Тотчас его заметить можно и озаботиться собою. А в дороге-то и не заметишь, как окостенеешь. Сколько предметов налезет в голову?! И вы порешите; ну хоть кое-как; трудилась ведь прежде, как следует. И пойдет одна форма без силы и жизни. Не лучше ли вам отказаться от странствования?

С писаниями неверов лучше не знакомиться, даже чрез опровержение их. Мы уж причитались, и то бывает досадно, а иногда смутительно. Что ныне стали печатать? Всякую дрянь.

Как вы заняты теперь созиданием внутреннего вашего, то вам необходимо почивать на лоне веры. Она – основа; и не должна в вас терпеть даже малых колебаний: иначе вам некогда будет свое дело делать, – все страхи будут ходить кругом, – как нельзя работать строящему храм или дом, когда подмостки под ним дрожат и грозят опасностью падения. Все пункты веры должны быть для вас так несомненны, как ваше собственное бытие, и ясны, как день. Мы идем путем Святых, прославлением которых Господь дал нам знать, что путь сей верен и надежен. И довольно с нас. А мудрования? Им конца нет, и не будет. Всякое время рождает свои. И бедный ум, отбившийся от веры, кружится в них и крушится ими. Лучше пропускайте такие статьи, когда попадутся.

Когда спросили? В половину поста! Ответ мой, тотчас написанный, получен уже на Вербное воскресенье. Если б в начале поста, никак не допустил бы я вас так изнурять себя. Нигде не писано без особой нужды брать на себя слишком большой пост. Пост – внешнее дело. Его надо предпринимать по требованию внутренней жизни. Для вас какая нужда в таком чрезмерном пощении? И так понемногу кушаете. Ту меру, которую установили уже, можно бы и в пост держать. И то у вас постоянно великий пост. А тут еще целые дни проводить без пищи?! Можно бы и это, в ту неделю, когда готовились причащаться св. Таин. Весь-то пост так себя томить для чего? И положили бы каждый день кушать понемногу. Мысль ваша всегда считала бы вас ядцею и пийцею, а теперь верно величает вас: и бороться надо. Подчас прорвется и услаждение своим подвигом, а за это наказание Божие следует, обнаруживающееся обычно умалением теплоты и собранности. В виду сего зла пощение ваше не могу назвать добрым. Приведете его в меру. В текущую Пятидесятницу держите стол по уставу, или применительно к нему. И на все последующее время облегчите пост. Вам такой совершенно не нужен. Мне вас очень жаль; но говорю так о посте не из жалости, а по уверенности, что вам от него пользы особенной нет, а самопрельщение близко – беда великая и превеликая!

Опять в Киев, и даже в Иерусалим!! – Когда в прошлый раз путешествовали в Киев, говорили: «ворочусь, сяду, и уж никуда, разве в Саров». Давно ли были в Сарове: теперь опять позыв идти, – и так далеко. Нет. Тут не дело Божие. Сидите и откажитесь от всяких выходов и путешествий. Сие вам спасительно, а то разорительно. Пришел срок. Идти на поклонение теперь вам значит – пятиться назад. То, чем особенно угодно Господу поклонение св. местам, можете вы совершать дома. Вы писали, что имеете обычай мысленно посещать все места, освященные стопами Господа, и воздавать Ему на них благоговейное поклонение. Вот это и есть то, чего ради посещение св. мест угодно Господу! Делайте так, – и Господь будет считать вас каждодневно бывающею в Иерусалиме (или в Киеве) на святых местах. Кто не нашел еще дороги внутрь себя, тому такие путешествия помощны, а кто нашел, тому они разорительны: выводят из середки наружу. Вы теперь усовершайтесь во внутрь-пребывании; а то – внешнее оставьте. Теперь вы так себе положите: за город ни ногою, – и за монастырь-то разве какая крайняя нужда. А то келлия, да церковь, келлия, да церковь. Этот подвиг выше даже поста. В посте послабьте себе, а в том, чтоб сидеть дома, уединяясь, построже свяжите себя.

Своеумная самочинница и упорная во всем поперечница! Ни в чем не хотите слушать. Ну, живите, как хотите. Этот постишка ваш дрянной не приведет к добру. Вот уж и начатки самопрельщения есть, а вы того и не видите. Смотрите-ка, что вы пишите: «я уж теперь не то, что прежде». Это называется самомнением. Говорите далее: «а уж против поездки в Воронеж и Задонск хоть не говорите; не послушаю». Это называется своеволие. Наконец о молитве, – что «вам лучше так и так молиться». Это означает следование своим вкусам. Из этих трех, – своевкусия, своеволия и самомнения, – слагается пагубный дух прелести. Он у вас в начатках; но если не постережетесь, и все будете действовать в том же чине, он вырастет и сгубит вас. А все виноват постишка! Торчит он у вас, – совсем не на месте. Кто против поста? Пост – одно из первых дел монаха и христианина. Но против поста неумеренного нельзя не восставать. Этот пагубен. Только пустую молву возбуждает вне, и тщеславие внутрь. Старицы ваши верно брюзжат: вот у нас подвижница-то; одну просфору кушает, огня не разводит. А вы-то еще сильней и сильней. Те по пустякам болтают, а у вас зарождают червя тщеславия и высокого о себе мнения: «я уж теперь не то». Язык ваш иногда говорит смиренные речи, а на сердце лежит, что уж высоко взошли, и, чай, всех превзошли. Всегда так и бывает. Стань ударять на внешние подвиги, тотчас в гордыню духовную попадешь. А врагу-то и нагодь. Ну, матушка, подбавь, подбавь. И матушка из всех сил! Думает, что Богу угождает, а на деле врага потешает, и чирей тщеславия раздувает и расширяет. Пишу вам все сие несладкое ради опасности, в коей находитесь. Осмотритесь и, пока время есть, поправьте дело. Вам кажется, что я откормить вас хочу. Совсем нет. Хочу направить на умеренный пост, который бы держал вас в смиренных чувствах. А то вы не знать куда залетите. Об этом, с кем хотите, потолкуйте, все тоже скажут. Покривить свое внутреннее неразумным внешним не долго; а опять его наладить, как следует, не вдруг наладишь. Начнет у вас углубляться это дурное чувство, что вы уж не то, что прежде; станет умаляться теплота, умиление и сокрушение. Когда же охладеет сердце, тогда что? Сего опасайтесь. Путь смиренного, умеренного делания есть самый надежный. И шататься вам по свету не следует. Сидение в келлии ценнее странствований. Св. места и св. мощи чествуются внутренне лучше, чем внешне. Путешествие ко св. местам, как я уже писал, в начале было вам пригоже; а теперь оно вам не на пользу. Отчего вы этому не внимаете? От того, что только своему уму верите и своей воле последуете. Своя во всем волюшка – закон у вас. Куда это поведет? Простите меня, Господа ради, за грубое писание. По искреннему и теплому желанию вам истинного добра сие делаю.

Опять повторяю: кто против поста? Но пост посту розь, а другой хоть брось. Таков и есть ваш. И таким считаю его не ради его самого, а ради того, что он вводит вас в сомнение, каким исполнено было все ваше прошедшее письмо. Вот и нельзя не восставать на него, как на причину такого опасного настроения духа. Само же пощение благословенно. Меньше есть, да меньше спать – хорошее дело. Все же в меру надо. И к тому же душу должно ограждать глубоким смирением. Пиша так, как писал, имел в виду одно – возбудить в вас опасливость и зоркое смотрение за внушениями вражьими, с коими он умеет так искусно подходить, что и не заметишь. С тоненького помышления начнет и доведет до больших дел по роду своему. Смотрите же, Господа ради, позорче за собою. Господь да поможет вам глубже утвердиться в чувствах самоуничижения и смирения!

Соглашаетесь на некоторые уступки. А без прекословий все же нельзя было. Надо было поумничать. Как же? Чему и учились? На то и наука, чтоб прекословить, наперекор Апостолу, который заповедал: не словопретися, ни на куюже потребу (2Тим.2:14). Св. Григорий Нисский, брат св. Василия Великого, как восставал против путешественниц! Тоже делал и Григорий Двоеслов, коего преждеосвященную литургию имеем. И из подвижников сколько было неблаговоливших к сему?! А вы все свое. Сидите в монастыре, да в келлии: се величайший подвиг. Места же святые обходите мысленно, как и делаете, и покланяйтесь умно Господу, явившему на них знамения Своего к нам благоволения. Это лучше телесного поклонения. И все умное, сердечное, духовное несравненно выше видимого. Даже видимое явление Ангела ниже ангельского невидимого руководительного внушения. Утверждайтесь же в келейном сидении, и невыхождении из обители. Тут настоящая наука иночествования. Молитва, чтение, и рукоделье в келлии, да послушание в церкви, и все тут. Как просто и несложно! А в дороге чего не наберетесь? Чего не навидитесь и не наслушаетесь?

Соскорблю скорби вашей о брате. Упокой Господи душу его. Из-за трудов по службе умер. Слава Богу! Тут есть часть мученичества. За такую смерть благодарите Господа. Отслужите благодарный молебен, что Бог таким порядком взял к себе брата вашего, из этой горькой земли. Дивиться надо, как так – плакать об умерших плачут: без этого нельзя, – не удержишься, – а благодарить за них не благодарят. Ведь все знают, что там лучше. Умер в вере, пред смертью исповедался и причастился. Сказать бы: блажен путь, имже идеши ты днесь, и возблагодарить Бога, пожелав и себе скорейшего отхода.

Вы жаловались святителю Тихону на меня. Справедливо ли? Ведь я не худого вам желал, советуя не ходить. И не на этот только случай, а навсегда. Моя мысль та, что вам надо все помышления о путешествиях бросить, и завет положить, – не выходить даже за ворота монастыря, без крайнейшей нужды. Вы хорошо сделали, что не пошли, не ради того только, что тут был для вас подвиг послушания, но и того ради, что сидеть дома для вас полезнее. За то, что вы поскорбели, Господь да воздаст вам утешениями духовными. Мысленно покланяйтесь св. мощам и св. местам. Св. Тихон и св. Митрофан верно приняли ваше сердечное им поклонение, как бы вы были у рак их мощей.

Неохотное послушание вы назвали машинальным послушанием. На деле так бывает, что то только послушание и действует плодотворно на образование нрава, которое совершается наперекор своей воле и своим соображениям.

Если что делается по влечению сердца, какое тут послушание? Тут своя воля и свой вкус. Только вопрос немного скрашивает такие дела. Настоящее послушание слушается, не видя оснований и не смотря на свое нехотение. Такому послушанию обетована особая благодать – благодать сохранения от всякого вреда, при исполнении послушания. Когда послушание оказывается ради Господа, тогда Господь берет на Свое попечение слушающегося, и блюдет его.

Показалось мне, будто вы хотите скрытничать, чтоб не встречать укоров. Не нраву своему дурному удовлетворяя, так делаю, а из опасения за вас. А ну-ка оступитесь. Грех не сказать: смотри под ноги, когда видишь пред кем ров, в который он готов упасть, по неосмотрительности. Ничего больше вам не говорю, как: блюдите, како опасно ходите.

Паче всего блюдитесь от высокоумия и прочего, противного смирению. С смирением и без больших подвигов в рай попасть можно; а без него, как без паспорта, не пустят в рай Божий, который весь исполнен смиренниками. Господь да умудрит вас! – Смотрите-ка, что значат ваши имена? София – мудрость, которая, просвещаясь верою, вся испытующе, добрая держит (1Сол.5:20); Михаил – сильный Богом; Иоанн – благодать Господня. Простая вера благодать привлекает и делает человека сильным на исполнение всего доброго, – к прославлению имени Божия относящегося. Вот вам программа! По имени вашему да будет житие ваше. Даруй вам Господи все эти черты возыметь, и удержать в себе; от противного же да сохранить!

Ждете и не дождетесь рясофора. Придет. Но ведь это еще помолвка: до подвенечия далеко. Надо и к сему устремлять желания, как к главному, и по требованию того все устроять в себе и около себя. Разумею не внешнее, а внутреннее.

Пишете, что вы все читали письма Оптинского старца Макария. Благословенны книжки его. Глубокий веет в них дух смирения и навевает его на всякого читающего. Перечитывайте почаще. Не мешает выписки сделать, чтоб, в случае нужды, подогревать дух смирения, из всех духов самонужнейший.

В Задонск и Воронеж послушались не поехать, а в Киев опять загадываете: – и тут уж по уважительной необходимости сопровождать приятельницу, по причине ослабления или потери зрения нуждающуюся в руководстве близком. Что тут делать? Мне ведь вас очень жаль, и приятельницу вашу стало жаль, и опаски берут. Хотелось бы так решить: покров Божий силен; уповая на человеколюбие Божие, хранящее нас всегда, поезжайте, страх Божий и постоянную опасливость возгревая в сердце своем. Но припомнилось, что Господь говорил Апостолам: вот враг хочет сеять вас, как пшеницу (Лк.22:31), т.е., всячески ухитряется, как бы разбить мысли ваши, рассеять внимание ваше, и, ввергши во тьму помышлений, охладить душу и сердце отчуждить от Господа; – припомнилось это, и страх навело за вас. Почему решаю: откажитесь и сидите дома. Имея в мысли указываемую Господом беду, можете вы сказать, что перехитрите врага, и целою и невредимою возвратитесь в келлию свою? Помните, как в басне, голубок полетел на волю, и воротился ощипанный, с переломленною ногою, с вывихнутым крылом. Можете сказать, что с душою вашею ничего подобного не будет? – Не можете? Так не ввергайтесь в опасность, не имея ручательства верного, что она минует вас. Приятельница ваша найдет другую попутчицу. Благослови их Господи! А вы откажитесь. За это Господь утешит вас, как не чаете.

С новым годом! Благослови Господи потрудиться вам и в сие лето, по силе вашей, во славу пресвятого имени Его. Хорошо делает, кто каждый день начинает как бы, дотоле совсем ничего не делал. Кто забывает свое заднее добро, есть самый мудрый человек. Дал бы Бог и нам умудряться в этом.

Скушали вы немного больше обычного, и браните себя. За что тут бранить? В праздники надо давать некую льготу телу. Соучастница в трудах пусть будет соучастницею и в утешениях. Вы почти ничего не едите. Хоть бы в праздники побольше кушали. А окаявать себя и плакать пред Господом надо всегда. Грешны мы все, и чувства греховности нельзя не иметь. Но иногда чувство сие отходит. Тогда слова остаются покаянные, а дела нет. От сего избави Господи!

Приятельница ваша боится монашества? В самом деле ведь мы, монахи, страшное дело берем на себя. Разберите-ка, что есть монах? Того не надо, другого не надо, и конца нет – всего не надо. Один Бог, да душа – вот монах. Как дойти до этого? Как хочешь, а доходи; ибо коль скоро не таков кто, то и не монах. Но как это ни трудно, приходит дух ревности, и разгоняет все страхи. Этот дух не удержим. Он находит, принимается сердцем, и производит великие внутри повороты. Таково происхождение всех истинных монахов! Стало прямее сказать, что монахи не сами себя делают монахами. Но есть тихие натуры, которые негожи на крутые подвиги самоотвержения. Им сроднее жить смиренно, в простоте сердца, благотворя и помогая всякому нуждающемуся.

Не думает ли ваша приятельница, что, отказавшись от шума мирского, она уже все сделала? Знает ли она, что есть мир в сердце, именно: жить независимо в собственное удовольствие? Избави ее Господи от такого настроения. А оно есть у иных, кои однако ж думают, что стоят на добром пути.

Вы принимали странниц и угощали. Как же это? Ведь одну прими, другой жаль. Один день сделай это, и в другой такой же случай откроется. А там и отворяй келлию; и все порядки ваши надо будет переменить. Нет, это не туда поведет; и вам лучше не брать на себя этого дела. Так чем-нибудь нуждающимся помогайте, а хлопоты угощения тяжелы и заведут далеко. Взялись навыкать уединению, не мешайте ходу сего навыка, и держите себя строже вдали от всего, что может развлекать.

Хорошо очень, что вы наконец успокоились относительно поездок. И усядьтесь решительною мыслию в стенах обители, и еще теснее, в стенах келлии, не позволяя ей блуждать там и сям, по разным предприятиям. Усердно исполняя правило, трезвость ума и теплоту сердца храните. Последнюю, когда начнет умаляться, возгревать спешите, твердо ведая, что, коль скоро ее не станет, это значит, что большая половина пути к отступлению от Бога пройдена. Страх Божий есть хранитель и возбудитель внутренней теплоты. Но и смирение нужно, и терпение, и верность правилам, и паче всего трезвение. Внимайте себе, Господа ради. Тревожьте себя всячески, чтоб не заснуть, или задремавши, пробудиться. Чай, я вам все одно твержу. Не надокучить бы. Но как же иначе? В этом все дело.

Что на правиле подремали несколько раз, ничего, когда без поблажки, а по непреодолимому требованию естества. Не от болезни ли? Ничего. Бог простит. Только поблажки бежать надо. Вон то хуже, что серчали, и досадовали. Разберите хорошенько: тут весь ветхий человек. Самость жива, стало и грех весь жив. Сядьте, окаявайте и оплакивайте себя. Меряйте себя не подвигами, а замиранием страстей. Замрет какая, – это шаг вперед. А когда всех не станет; тогда скажите: слава Богу! выбралась на полянку; теперь попокойнее побреду, а то вся изодралась, идя среди терния по колючкам.

Умудри вас Господи во спасение! Господа ради, внутрь себя смотрите и тамошний строй хранить заботьтесь. Внешнее нужно, но оно подставка. Боюсь, очень боюсь, как бы вы не остановились на внешнем порядке. В нем застынете, и пойдет все вверх дном. Так, пожалуйста, на этот пунктик все внимание устремите, да не посрамит вас враг, столкнувши на кривые дороги.

Что так долго не было вести от вас о делах ваших? Насилу! Слава Богу, что вы трудитесь и смирять себя не забываете. Смирение себя еще не смирение, а желание и искание его. Помоги вам Господи достигнуть его. Есть дух прелести, который, не знать как, обходит душу лукавством своим, и запутывает ее помышления так, что она думает, будто смиренна, а внутри скрывает гордое самомнение. Вот и надобно пристально смотреть в сердце. Лучше всего пригожи тут смирительные внешние отношения. Но как их нет; то сами над собою трудитесь, навыкая смотреть на всех, как из-под горы на гору, а не как с горы под гору. Милостив да будет вам Господь, и Владычица Богородица, и святители Тихон и Митрофан, в области которых в сердце ваше низошел первый луч благодати.

Пощение ваше Бог благословит! Говорю так, потому что – что с вами сделаешь? Не забывайте по крайней мере, когда слабость одолеет, подкреплять себя день-другой. Когда посмотрю на все, что вы делать предпринимаете, оказывается, что вы совершенная самочинница: все делаете по своему замышлению. Так и прозвать вас надо. Имя ваше – София – премудрость, не своя, но Божия; а когда кто не хочет Божией мудрости, а своею загадывает обойтись, то у него выходит своенравное своемудрие. Как задумает, так ему и хорошо. И уж что хочешь делай, – не переломишь. Блюдите убо, како опасно ходите, не якоже не мудри, но якоже премудри (Еф.5:15).

Господь буди вам во всем помощник! Не забыли ль вы о страхе Божием отрезвляющем? Если он отходит от вас, привлекайте его снова поскорее. Так приучайте себя держать и дома наедине, как бы вы были на виду всех, и еще прямее, как бы вы находились в присутствии царя. Пусть и мороз подирает немного. С робостью надо жить, как бы опасаясь чего. Опасаться же есть чего. Господь да оградит вас кровом Своим и Матерь Его Пречистая.

На молитвенном правиле приутруждать себя надо. В монастыре св. Саввы на каждую молитву Иисусову кладут поясной поклон, а после каждого десятка – земной. Так и вам можно. Но кажется можно положить, – известное число молитв говорить стоя, без поклонов. Это есть в правиле отца Серафима. Как впрочем применитесь. Только утруждать себя надо, хоть в меру. А то льгота малая поведет к большой, и все можно разорить. Когда станете на правило, а голова рассейнничает, так что с нею не управишься, понудить ее надо к порядку, сначала какими-либо мыслями остепеняющими: ибо это значит, что страх отошел и душа стала неукротимою. Если это не поможет, возьмитесь читать какие-либо молитвы, и читайте со вниманием, пока соберется в себя ум. Когда станет он в строй, тогда начинайте поклоны. Кладущий поклоны с рассеянною головою есть трость, ветром колеблемая. Впрочем, этот блаженный труд сам научит вас, как в каком случае действовать.

Благословим Господа и за сухость и за утешение. Где же ровно прожить? И в середке, и снаружи все течет изменчиво. Стой, смотри и разбирай, как надлежит себя держать во всем. На то рассуждение дано человеку.

Да спеется молитва ваша! Вы переменяете нечто в правилах: хорошо. Болезненное в сердце к Богу обращение и припадание только да не отходит, а внешнее можно изменять, применяясь, как лучше. Вся искушающе, добрая держите (1Сол.5:21).

Оплошали вы немного. Страх Божий отошел, а за ним отошло и внимание; и попались вы в осуждение. Правду вы говорите, что уж вы согрешили внутренне. Поскорее кайтесь, и вымолите себе прощение у Господа. Наказание бывает за это, и внутреннее же. Осуждение не словом только совершается; но и внутренним движением сердца. Оно уже есть, коль скоро неблаговолительно о ком помыслит душа. Что же делать? Прорвалось: вперед остерегайтесь.

Вот вы написали, к каким занятиям привыкли. Как же бы вы без них были, когда бы поехали в дорогу? Не одни б были, и многого исполнять не могли бы. Между тем речи за речами, – и совсем бы разбились. За этим чай и вызывает вас кто-то из келлии! Уж держитесь. Пока вы не садились на место, можно было свободно путешествовать, а когда сели, уж лучше не трогаться. Сиди дома, говорят, и келлия всему научит. Вот вам и закон старческий!

Вы делаете выписки: хорошо. Пришло мне на мысль, спросить вас: приходят ли вам какие мысли, при чтении или молитве, мысли добрые о порядках духовной жизни? Если приходят, заведите книжку или тетрадку, и записывайте их, тогда же, как приходят, не сочиняя, а выражая только то, что пришло. Кто-то из подвижников, забыл кто, никогда не пропускал их, а всегда записывал на стене угольком. Записывайте же. После иногда пробегать будете, и тем освежать воспоминания добрые. Я разумею такие мысли, кои сами собою рождаются, и внимание занимают, и сердце шевелят, – мысли добрые, назидательные.

Распятие хорошо иметь. Чем больше оно, тем лучше. Которое с группою лиц, – еще лучше. Там будет и Магдалина – ваше будущее имя.

Помоги вам Господи установиться в порядках. Трудите себя всячески, пока силы есть, только в меру. Придет старость, льгот потребует. Что вы стали кушать молоко в нарочитые дни, это хорошо и нужно вам для подкрепления. И всегда можно такую льготу иметь. Не худо и то, что сделано относительно совершения молитв, – не все за один раз. Удобнее.

Пересуды – женская слабость, конечно, похвалы недостойная. Надо однако ж различать осуждение от осуждения. Грех начинается, когда в сердце зарождается презорство к кому, ради какой-нибудь худобы, осудить можно просто без всякого приговора судимому. Если же при этом в сердце сожаление будет о лице оплошавшем, желание ему исправления и молитва о том; то тут не будет греха осуждения, а совершится дело любви, возможное при такой встрече. Грех осуждения больше в сердце, чем на языке. Речь об одном и том же может быть и грехом и не грехом, судя по чувству, с коим произносится. Чувство дает и тон речи. Но лучше всячески воздерживаться и от суждений, чтоб не попасть в осуждение; т.е., не ходить около огня и сажи, чтоб не ожечься и не очерниться. Скорее переходить надо на осуждение и укорение себя.

Слезы ваши да сохранит в вас Господь навсегда, если сие возможно. Они мягкости придают и умиления. Но скрывать надо. Ибо тщеславие около их увивается, как пес около сытого корма. Смысл надо иметь, чтоб управляться с ними как следует.

Рясофория все еще только ждете. Посмотрите, прибавит ли оно вам что, или убавит. Первое дай Бог, а не последнее, Монахиня манатейная тоже, что мертвая; а рясофорная – полумертвая. Стремитесь и умереть. Да управит вас Господь!

Вы собираетесь в путь без возврата. А мне он ближе. Того и гляди, что свалишься. Около нас холера. Но и без нее можно умереть. А коли можно, надо готовиться. И всегда надо готовиться, и не готовиться только, но и совсем быть готову. Но то наша великая беда, что жив живое гадает, и живое сие прогоняет память о предстоящей смерти. И забывается, что смерть за плечами. Оттого иные гроб делали и ставили на глазах; но думается, и к нему можно привыкнуть. Иные заставляли спрашивать себя, прикажут ли доделать гроб, или дорыть могилу. Один старец имел обычай почасту посматривать за дверь, не идет ли (т.е. Ангел смерти). – Все сие показывает, что, как ни несомненно, что умрем, память о смерти надо ухитряться привить и укоренить в душе. Берегите сие спасительное помышление, чтоб не отходило. С утра, как проснетесь, так и переходите мыслью к последней минуте, и к тому, что тотчас за нею следует – Божию решению. Станьте в сем помышлении, и ходите так весь день. Посмотрите, что пообещает ваша душа: вниди в радость, – или связавше, вверзите во тьму (Мф.25:21:22:13). Должно же быть еще отселе некоторое предуказание имеющего быть тогда. Но лучше вопить: пощади Твое создание, Владыко!

Вы читаете Добротолюбие; хорошо. В статьях Игнатия и Каллиста, Григория Синаита и Никифора не запутайтесь. Поищите, нет ли у кого жизни старца Паисия нямецкого. Там помещены предисловия к некоторым статьям Добротолюбия, составленные старцем Василием. Сии статьи много разъясняют значение механизма в производстве молитвы Иисусовой. Они и вам помогут понять все, как следует. Я уже поминал, что для вас тот механизм не нужен. Что он даст, у вас уже есть с той минуты, как призваны. Не придите вы к неправому помышлению, что дело молитвы вашей уже закончено. Возрастение молитвы конца не имеет. Если останавливается сие возрастение, значит жизнь остановилась. Спаси вас Господи и помилуй! Можно выйти из должного состояния, и одну память о нем принимать за самое состояние. Избави Господи!

Чувствуете рассеяние мыслей: поберегитесь. Это очень опасно. Враг хочет загнать вас в какую-нибудь трущобу, и там убить. Мысли блуждать начинают от умаления страха и охлаждения сердца. Охлаждение же сердца много имеет причин. Главная из них самодовольство и самомнение. Вам эти очень сродны. Поостерегитесь, и поспешите страх Божий восставить и душу разогреть. А то пойдет расти рассеяние и охлаждение. Враг же тут и есть, и начнет подбрасывать камушки и набросает. Рассеянный походит на дом, с раскрытыми окнами без хозяина. Кто хочет, бросает туда камни и всякой сор. Возвратится хозяин и поражается множеством всякой дряни набросанной; так что жить нельзя, не очистивши всего. Так и душа, из рассеяния возвратившись к себе, находит в себе иногда много дряни, – от приразившихся помыслов, оставивших следы и на сердце. Сиди и чистись. Но хорошо, как охота возьмет; а то и так все останется. Вот и беда! Спаси вас Господи и помилуй.

Сны!! – Неужто они занимают вас и держатся в голове? Откровение что ли? Пустошь – сны. Да смотрите еще, как бы враг не успел чрез них как-нибудь обмануть. Покажет сны благовидные; а потом начнет трубить в уши: это тебе Бог послал извещение за труды твои, и проч. Раз-два-три; глядишь, душа-то погнется на эту сторону. Но только поверь она хоть на волос, что это от Бога; тотчас пойдет самочувствие, самоценение, – помышления сокровенные, при всех смиренничаниях уместные. Врагу только это успеть бы набить в душу; а там уж у него все пойдет гладко. Так вот и посмотрите попристальнее. Если было что подобное, то тут есть вражье нечто. Господа ради всячески смиряйте себя. Вам особенно надобно озаботиться укоренением сего чувства. Пост ваш и молитвенное правило имеют вид особенности. Тут врагу простор. Подойдет и начнет величать: ты молитвенница, ты постница, не то, что те ленивицы, ядцы и пийцы, и проч. – На деле же что молитва? Даст Бог, – есть; а нет, – мыслей не соберешь. Что пост? Совершенное ничто. Лукавый сам никогда не ест. Не поостережетесь, и беда. Да смотрите, как бы еще он не пришел в каком светлом виде?! Того и гляди. Посмотрите, если есть в душе хоть мимолетное помышление, что сны ваши были нечто особенное, то быть беде. Держите ухо остро. Вам самим все виднее. Станьте пред Господом, и при свете лица Его определите себя. Если есть что, изгладить надо до корня, чтоб и следа малого не оставалось.

Спрашиваете, что есть безсловесие? Слово сие происходить от безсловесных, животных, разума не имеющих. Безсловесие будет все, чем уподобляется человек животным, – скотам несмысленным, жизнь, не разумом управляемая, а текущая по движению страстей, и наипаче плотских.

Вы не в добром расположены духа. Душа стала сварлива. Притязаний в душе – куча. Мало-мало потрудится, – и весь свет ходи вокруг ее. Живущие на послушании, кажется, свободны от сей брюзгливости души, а те, у которых многое делается по своей воле, куда как много от нее терпят. Не здесь ли причина и того, что вы соскучились своими небольшими хлопотами по келлии. Терпеть надо; осуждены бо есмы достойно, в поте лица снедать хлеб свой. Этот черный труд полезен особенно тем, что много сбивает спеси. Чернорабочесть в родстве с смиренным о себе мнением, а белоручество – с высокоумием. Не бросайте первого.

Сдается мне по речам и мыслям вашим, что вы не чужды были самомнения, когда писали. Чую беду вам от сего, и бью тревогу. Смотрите! Кому же за вами смотреть, как не вам самим? Сторонние что увидят? – А просмотрите; пойдет от сего охлаждение, за тем ослабление внимания, далее блуждание мыслей, потом разшатание обычного порядка жизни, разленение в молитве, да и всякая беда. Сначала дурных мыслей не будет, а только пустые; потом и дурные украдкой покажутся, и все чаще и чаще. Затем сочетается с ними сердце, – и до дел не далеко. Избави вас Господи! Подогревайте себя. Час смерти и решения Божия суда в уме содержа, Господа умоляйте не лишать вас милостивого покрова Своего и защищения.

Со святым постом поздравляю. Благослови вас Господи провесть его душеспасительно. Да смотрите, здоровья не расстройте. Не покормишь лошадку, не повезет. Конечно надо желать, чтоб начатое вами никогда не изменялось и обратилось в закон жизни. Подвиги телесные тем сподручны нам, что тело ко всему может привыкнуть. Пока не привыкнет, кричит; а когда привыкнет, замолчит. Вот и предел трудов над телом. Тело – раба послушная; но надо его вышколить. Ну школьте; только в меру. Труд же над душою конца не имеет. Душу нельзя так закалить, как тело. Она подвижна. С самой высоты может свихнуться и полететь стремглав. О, Господи! спаси же! О, Господи! благопоспеши же (Пс.117:25). Не забывайте, всякой день читать слово Божие, и размышлять и до чувства доводить и питать тем душу свою. Душа будто обсахарится, и станет тверже и прочнее.

Постриг придет в свое время. Он есть знак. И конечно гораздо лучше принять его тогда, когда в душе твердо установится все им означаемое. Малый постриг не есть еще настоящий постриг. Есть ангельский образ – схима: она идет к тем, кои совсем уже умерли миру, и живут будто воскресшие для будущей жизни. Ниже сего – обыкновенный наш постриг монашеский, что у вас называется – сделаться манатейною: этот означает достигших известной меры чистоты, искусных в борьбе со страстьми, никогда не поддающихся искушениям и препобеждающих все наветы врага. Первоначальный же чин – рясофорие есть не более, как пометка на овце, что она нашего стада, а что из нее выйдет, кто знает. Тут только начало борьбы и успехов в ней. Этот к вам очень идет. Я полагаю, что вы твердо помните закон: каждое утро возводить себя к чувствам только что начинающей дело в первый раз, молясь к Господу: даждь ми, по благодати Твоей, положити начало благое. Если вы в сем успели; то к вам идет и рясофорие!

Какая у вас новость? Новая матушка – игумения. Поздравляю. Даруй вам Господи все во благо. Конечно надо ожидать чего-либо нового. Не думаю однако ж, чтоб сие новое расстроило старые ваши порядки. Не беспокойтесь; ваше уединенное житие не будет нарушено. Но вот чего скорее побойтесь! Скажут ей старицы: вот-де у нас какая подвижница! Она ведь не знает, что сия подвижница грошовая, и ласкать станет. Грошовая подвижница тогда станет дешевле полушечной. Опасаясь сего, лучше пожелать, чтоб новая матушка была немного посуровее к вам и поменьше обращала на вас внимания. А лучше всего предаться в волю Божию, имея во всяком случае одно старание, – так содержать свое внутреннее, чтоб оно было Господу угодно. Видите, как душа ваша подвижна на помыслы. От одних предположений, совершенно неосновательных, как она всколыхалась! Мало упражнения в борьбе: случаев нет. Вот новая матушка задаст вам задачи: будете стоять в непрестанном борении с собою. Стойте тогда и держите свое. И хорошо будет. Навыкнете такой неподвижности в мыслях, что уж ничто вас смутить не возможет: станьте, как камень, не колеблемый волнами, а их разбивающей. Чего вам очень усердно желаю.

Благослови вас Господи в новой одежде, но не слишком высоко ставьте дело сие. Рясофорие что есть? Вы все почти тоже беличка в черном платье. Настоящий постриг, когда мантию дадут. Пасхального агнца за 3–4 дня выбирали и намечали на жертву и пасхальную вечерю. Но все он еще не был жертва, до самого времени заклания. Вот и вас только наметили на жертву; а заклания ждите, когда придет. Когда придет, тогда и дело будет; а что теперь сделано мало что стоит. Может быть, не годитесь на жертву, – и вас опять выбросят в простое стадо. Смотрите и страшитесь!

Как так скоро дано вам послушание в алтарь? Стоите вы того? – Мели бы, да мели церковь. Но уж делать нечего. Не наша воля. Несите благоразумно сие послушание. Знаете конечно, что все можно обратить в пагубу себе. Иуда и апостольство в пагубу обратил. Помните это. Данное вам послушание очень освятительно; но и обжечься можно. Просите мудрости у Подающего ее всем (Иак.1:5). Бойтесь привыкнуть к святыне, и потом смотреть на нее, как на обычные вещи келейные. Молите Бога, чтоб не попустил Он отступить страху Его от души вашей, во все время служения сего. Понимаете ведь, что там совершается? Всегда содержите то в мысли, и соответственные тому возгревайте чувства. Это всякой раз, как приступаете к служению сему, думайте, что только в первый раз начинаете служить, и поспешите воспроизвести свежесть чувств, какие были у вас на душе, когда приступали к сему в первый раз. Мыслям вашим много будет поводов к развлечению; но это не извинит вас, если позволите себе развлекаться. Потрудитесь; и навыкните хранить мысль неразвлеченною. Когда служите, – что бы вы по сему ни делали, самое движение, – думайте, что вы то делаете самому Господу, Который и воистинну принимать будет сие служение от вас. Молитесь, и Господь все направит во благо вам.

Ходить ли к старице почитать? – Попробуйте. Если не развлекает сие, можно; а то лучше оставить.

Пить ли квас? Уж и в этом отказывать себе хотите?! Безкислость вредна для здоровья. Кушайте. На востоке квасу нет; но подливают уксусу в воду и кушание, или выдавливают лимонный сок.

Камушек в изголовье, – хорошо. Дай Господи терпение.

Жаждете решительного уединения. Подождите. Уединение внешнее придет само, когда установится внутреннее. Бог устроит. Примите впрочем к сведению, что можно быть уединену среди шума мирского, и можно быть, как в суматохе мирской, в келлии уединенной. Вы будете обладать лучшим, чем уединение внешнее, если так уединитесь в себе, что никакая сумятица внешняя развлечь вас не сможет. О сем молитесь. Теперь вам труднее. Послушание ваше развлекает вас. Но оно же да будет вам наукою, как держать себя внутри, не смотря на внешнее к тому неудобство. Помоги вам Господи! – Помните, куда это вы забрались, – и смиряйтесь.

Вы теперь на виду. Не надо ли рясочку с шиком, четочки видненькие, и воротнички и рукавчики беленькие, гладенькие? Да чай и корсет надо!!! – И пойдут загадки все мудреней, да мудреней. Смотрите!

Что на пострижение свое малое вы так строго смотрите, как на большое, это хорошо для вас. Извлекайте из сего строгость обязательств, а не повод к возносливым мыслям. Дело обета пред Господом уже совершено, в сердце изречено и решимостью скреплено. Надо точно так себя держать, как полной постриженнице. Что я писал, писал чтоб указать постепенность постригов, и чтоб вы не стали высокоумничать. Благослови вас Господи потрудиться во славу Божию, с трезвенною душою, без саможаления.

О поклонах. Я нигде не встречал указания, на каждую ли молитву Иисусову класть поклон, – и какой, – поясной, или земной, – или иногда творить сию молитву и без поклонов. Правило поклонное в Сарове так совершается: 30 земных поклонов с молитвою Иисусовою, потом 100 молитв без поклонов; опять 30 земных поклонов с молитвою, и 100 молитв без поклонов; в третий раз 20 поклонов с молитвою, и еще 100 молитв без поклонов, наконец еще 20 поклонов с молитвою Иисусовою и 100 молитв без поклонов Пресвятой Богородице. – Вот тут не все молитвы с поклонами. Применительно к этому надо понимать и указание поклонов и молитв в следованной Псалтири, взамен церковных служб. Вы себе разделите свое правило на все три вида: часть с земными поклонами, часть с поясными и часть без поклонов. Как усердие: но надо всегда утруждать себя в молитве. – Как у древних совершались 12 молитв днем и 12 ночью, посмотрите в старых молитвенниках и псалтирях. Ныне к сожалению перестали это печатать. Но не забывайте, что дело не в исполнении числа поклонов и молитв, а в устремлении ума к Богу и согреяния сердца. Паче всего возгреть надо теплоту сердечную и хранить ее. Се закон неотложный. А правило, какое кто хочет, выбери. Церковь их предлагает много.

Относительно поста, действуйте с полною свободою, применяя все к главной цели. Когда приутяжелить, когда приоблегчить можно, смотря по нужде. Пост не цель, а средство. Лучше не связывать себя в сем отношении неизменным постановлением, как бы узами; а когда так, когда иначе, только без льгот и саможаления; но и без жестокости, доводящей до изнеможения.

Вы прописали, что не хотите оскорблять матушки игумении отказом (переписывать ведомости). Да разве вам можно отказываться?! Когда попали в послушницы, да еще рясофорные, и еще такие, которые в совести ставят рясофорие за полный постриг; то как могла вам придти в голову мысль – отказываться от послушания. Нет, матушка, уж теперь конец своей волюшке. Что ни прикажут, то и делайте без поперечия внутри, со всею охотою, как повеление Божие. Положите себе поглубже в сердце сие подчеркнутое слово и действуйте так, как оно внушает. Всякое приказание принимайте, как непосредственно от Самого Бога идущее слово, и исполняйте его как дело Божие, как пред Богом, со всем усердием и вниманием, не яко человеком работая, но Богу, всевидящему, страшась суда, изреченного на творящих дело Божие с небрежением (Иер.48:10). Затвердите пожалуйста это потверже.

Вникните теперь в изменение Божия о вас смотрения, и не допустите поступить не по намерению Божию. Что было прежде? – В церкви стояли особо, уютно, только молились и согревались в молитве; в келлии тоже – главное была молитва и молитва. Теперь в церкви – дело, и дома – дело. – Думаете это даром? Нет. Второй шаг предлагает вам сделать Господь. Прежде были в теплой молитве, – без дел послушания; теперь учитесь пребывать в такой же молитве – при делах. Сего желает от вас Господь. Ухитряйтесь. И прежде был труд, а теперь побольше. Надо и дело делать, и умом от Бога не отступать, т.е. быть так, как бы стояли на молитве. Это закон: руками дело делать, а умом и сердцем с. Богом быть. Пишите, а умом от Бога не отступайте, и теплоте не позволяйте умаляться и трезвенности ослабевать. Тоже – и когда прислуживаете в церкви. Как в этом успеть, дело научит. И вот приобретете опытность новую, – и еще более окрепнете во внутрь пребывании. В назначении вам послушаний видьте милость Божию. Кто все в тепле, да в тепле, слаб бывает здоровьем. Мало-мало ветерок, смотришь и захиреет. А кто бывает на всякой погоде, тот более безопасен: привык и окреп. Вот и вас вывел Господь на небольшой ветерок. Привыкайте и здесь быть одинаковыми. Навыкши делу на этом небольшом, и когда встретите что большее, устоите не изменяясь. В таком смысле примите свои послушания. Благослови вас Господи!

Кончив письменное послушание, говорите: теперь опять начну келейный труд, и молитвование. А разве вы прекращали или сокращали свое молитвенное правило? – Этого не следовало делать. На исполнение послушания следовало отрядить то время, в которое у вас назначено было рукоделие, пожалуй и часть того, в которое читали. Молитвенное правило надлежало исполнять неопустительно. Верно уж усердие слишком одолело, или увлекла новость дела, или отделаться скорее хотели, чтоб опять свободною быть дома. По крайней мере ту молитву, что в сердце, вы не прекращали? Нет, чай и тут допущена у вас утрата: ибо когда бы вы умом Богу предстояли и в сердце смиренно Богу припадали; то не почувствовали бы прекращения молитвенного дела. Заключаю, что вы рассеялись. Увлеклись делом, и оно выбило у вас из головы все прочее, даже самонужнейшее. Стало, дурно вы справили свое послушание. Следовало исполнять его не осуечаясь внутренне, и усердно работая, сердце держать поодаль – свободным, и внимания не открывать от главного своего дела. Ну, уж делать нечего. Вперед будьте осторожны. По церкви хоть окажитесь поисправнее. Главное – не осуечайтесь, не торопитесь и делайте все в свое время без сумятицы. При этом никакой труд не рассеет, и ума от Бога не отклонит. Учитесь. Теперь у вас другое дело, чем было прежде. То все одни себе были, а теперь и среди дел надо все же делать свое главное дело неопустительно. Помоги вам Господи!

Жалеете, что о труде письменном не так выразились пред матушкою. Что делать? ошибками учитесь поправлять свою дорогу. Общее-то очертание дороги ясно; но в приложениях бывают большие запутанности, и тут враг сбивает с толку видом добра. Вам казалось, что когда не было у вас письменного послушания, было лучше. Тут обман. Беспрекословное послушание в противность вкусам нашим дороже всех подвигов, и разорительно оно может быть только при неискусном выполнении его, как было у вас, и то большею частью только на, вид. На деле же и труд самоотвержения Господь всегда вознаграждает. Вы легко смотрите на ваше упирание ногами по делу послушания. Вчера давали обет, что во всем будете слушать игумению, а ныне, отказываетесь нести послушание легкое, вам сподручное. Так-то разве обет-то исполняют? Слово о послушании есть вам завет с обителью и основа рясофория вашего. Разорен теперь этот завет, и вы сами себя извергли из чина, в который одною ногою вступили было. Каяться надо и плакать о сем. Ведь чрез это внутренний строй ваш должен разориться, и, может быть, разорился уже, хоть по наружности он будто созидается. Надо штраф на вас наложить. Извольте класть по три поклона земных, со слезами прося Господа, – простить ослушницу и обманщицу, которая на словах одно обещает, на деле другое делает. На духу покайтесь: это грех не мысленный, а фактический. И Бога молите, чтоб Он вложил кому следует, – опять дать это вам послушание, и когда будет дано или оставлено за вами, тогда и поклоны прекратите. Но матушке об этом не сказывайте.

Что о смерти помните, хорошо. Помышление спасительное, трезвости придающее. Оно отсекает лишние затеи и слезам учит и их поддерживает. – Слезы-то!! – Да как же это вам быть с ними? Молитесь Господу, чтоб их не было в церкви при людях, а только дома. Как только на порог в келлию, так и думайте, что в гроб лезете, и ну – плакать. А пока в церкви, только сокрушение сердечное подогревайте. Ведь этак, кажется, можно наладиться. А слезы – дело благое. Они точно размачивают, или споласкивают душу: при них она посмирнее и потеплее. Но всячески лучше, чтоб никто не видал их.

Умирать думаете скоро. Кто это сказать может? Ослабление сил не признак близкой смерти. Здоровье беречь есть обязанность. Берегите. О смерти же думать и здоровым надо. У всех она за плечами, и всякий должен почасту возвращаться к мысли: вот, вот смерть!

Святой пост опять! Слава Тебе, Господи! Дожили еще до спасительного времени. Даруй вам Господи провести его хорошенько. Да смотрите, не изнуряйте себя!

Вы все возитесь с своим пощением грошовым. – Ну, – делайте так, как задумали: только не считайте сего важным. Важно внимание к движениям сердца и очищение их покаянием всякую минуту. Сие паче творите. При сем Господа зреть, и в памяти смертной быть – се важные дела! – И слезы ваши, думаю, никуда не гожи. Есть слезы у сердца: те главное. Когда есть болезнование в сердце, что мы грешны, и в сем болезновании душа падает пред Господом, умоляя Его о помиловании, все в том же сердце – се есть слезение, Богу угодное. А ваши слезы не знаю, что суть? И справедливо ли называть их даром? Когда бы вы смогли сокрушаться в сердце, а слез не пускать в церкви, – это был бы подвиг и Богу приятнейший и вам полезнейший. А смотрите, – ну-ка вы слезами своими раскормите червяка тщеславия, и он разботеет; тогда кто с ним управится? Если после слез ваших бывает движение самодовольства, хоть маленькое, то слезы ваши не на добро. Посмотрите хорошенько, – и позаботьтесь уладить это дело по Божьему.

Третьего дня получил ваше письмо и отвечаю поспешно. Нужда належит сказать слово о девочке, которую предлагают вам взять и воспитать. Если б мне пришлось кого-либо взять к себе, то это было бы наказание. Так отвык. То же думаю и для вас, – девочка будет наказание. Но как же быть-то? Как удовлетворить заповеди послушания матушке игумении? Повалиться в ноги и умолить ее избавить. Как совместить отказ с заповедью любви? – Если можете, помогите ей чем-либо, или обещайте постоянно давать ей что-либо. Вам теперь уж не приходится жить с кем-нибудь. Так уж располагайтесь навсегда жить одинокою. Попросите об этом матушку и от меня. Пусть другим чем отяжелит вас, а от этого уволит.

О причащении святых Таин. Уж коли положили причащаться в дванадесятые праздники, и надо бы так вести. Но и то правда, что иногда сии праздники идут скоро один за другим, так что их на один месяц приходится два, тогда как на другой ни одного. В таком случае точно лучше в один какой праздник опустить святое причащение, и перенести его в другой месяц, приурочив к какому-нибудь дню. Сами устройте это, как лучше.

Спаси вас Господи! Страх Божий возгревайте. Он всему научит. Смотрите, как бы в отношениях к матушке игумении не вкралось человекоугодие; но не допустите смелости самочинной. Все со страхом Божиим и говорите и делайте.

О том, что пришлось прибавить нечто из пищи, не жалейте. Не должно привязываться даже к святым правилам, а держать себя в отношении к ним с полною свободою, распоряжаясь ими разумно. Не беда, если и еще что прибавите, только не в угоду плоти, а по нужде. Тоже и с поклонами можно делать. Умаляйте их по нездоровью, или по другим каким уважениям; только бы не расслабиться.

Вы оскорбились. Оскорбиться каким-нибудь невниманием, значит считать себя стоящею внимания, и .следовательно ценить себя высоко в сердце, иначе, высокосердою быть. Хорошо ли это? Терпеть хоть бы то напраслину, есть ли долг наш? Конечно. Когда же мы начнем его исполнять? Ведь, когда дана заповедь терпеть, то надо всякий случай неприятный перетерпевать, не пропуская, и перетерпевать с радостью, без нарушения мирных отношений. А мы с вами ныне пропустим такой случай, да завтра пропустим. Скажете, – это мелочь; что тут и терпеть? Но если мелочи такой не умели мы перетерпеть, куда же потерпеть нам больше? С маленького бы начинать хоть. Господь сказал, когда ударят в ланиту, подставь другую; а тут муха пролетела, да крылом зацепила; и то мы на дыбы. Скажите, готовы ли вы исполнить эту заповедь Господа об ударении в ланиту? Верно скажете: готова. Но ведь случай, о котором писали, представляет именно это. Ударение в ланиту не буквально только надо понимать. Под этим должно разуметь всякий вообще поступок ближнего, которым, как нам кажется, не отдано нам должного внимания и почета, которым чувствуем себя униженными, от которого страдает, как говорят, гонор наш. Всякий такой поступок, хоть он самый маленький, – взгляд, мина, и проч. есть ударение в ланиту; и его не только надо перенести, но быть готову еще на большее унижение, что и будет соответствовать подставлению другой ланиты. – Что у вас было, было бы похоже на ударение в ланиту, – легонькое. Вы же что? Подставили другую? Нет, не только не подставили, напротив сдачи дали. Ведь уж дали сдачи, – ведь уж дали почувствовать, что имеете нечто. Стало быть, мы с вами: не тронь меня. И стало, куда же гожи? И как можем считаться ученицами Христовыми, когда заповедей не исполняем? Вы бы рассудили только: да стоите ли вы какого внимания? Если б в сердце было это чувство недостоинства, никакой обиды не почувствовали бы вы. Этот маленький случай считаю довольно большим и для внутреннего, и для внешнего вашего. Извольте построже просмотреть, и удостоверитесь. – И что еще может быть?! Благодать отступит. Тогда что мы будем делать? Тогда все подкрепительное отойдет, а пожелание и страсти, как голодные псы, с цепи сорвавшись, начнут грызть и терзать: только поворачивайся. Маленького не потерпели, надо будет это большое потерпеть. Сохрани вас Господи! Ой! смотрите! улетит птичка; кто знает, дастся ли опять в руки?

Что у вас было чувство оставления всеми, это хорошее чувство. Его бы надо приурочить. Враг хочет чрез него ввергнуть вас в уныние, а вы учитесь из него быть странницею среди своих, как будто всем чужая. Куда как это хорошо! – Думать, что о нас другие думают и нами заняты, дурное думание. Лучше думать, что все на вас, а не за вас. Это еще более укрепит чувство странничества и опасливого жития.

Даруй вам Господи здоровье; а если оно не нужно на это время, да подаст благодушное терпение. Что в болезни внутреннее к Богу обращение не то уже – это следствие слабости. Кто чувствует свою пред Богом непотребность, тот не допустит неправых чувств и во время боли. Умудряйтесь. Душа, не испытанная скорбями, никуда не гожа.

Когда боль есть, можно послабить немного, особенно какао пить ничего бы. Что не все кладете поклоны, ничего. Можете не записывать в штрафную книгу пропусков, а что записали, вычеркните. Исполняйте правило молчаливою молитвою Иисусовою. При этом, если можете класть поклоны, положите сколько, по силам, а то так стойте. Если не можете стоять, сидите; если сидеть не можете, лежите. Умом только с Господом быть не переставайте.

Вы так разболелись, что собираетесь умирать. Готовиться к этому и всегда надо, а тем паче надо готовиться больному. Но придется ли умереть, или еще дано будет пожить, это надо отдать на волю Божию. Поживите, – и еще потрудитесь. Только что начали.

Магнетизм у вас считают делом нечистой силы. Полагая же, что магнетизм участвует в гомеопатии, и сию к тому же разряду относят. Это несправедливо. При составлении гомеопатических лекарств магнетизм не участвует. Тут все делается открыто и просто, и всем видно, как все бывает. Никакой скрытой силы тут предполагать не следует. Можете лечиться и не лечиться гомеопатиею; но так думать о ней не думайте.

Магнетизм мудренее; но и в нем нет нечистой силы, а есть сила натуральная, натурально возбуждаемая. Откуда дивности, которые бывают при этом? Некоторые из сих дивностей тоже происходят натурально; а иные, может быть, от бесов, которые тут подстревают, пользуясь ненормальным состоянием пациента. Только это последнее надо считать случайным придатком к магнетизму, – т.е., бесы пользуясь случаем, подстревают, а сам магнетизм не бесовское дело.

Спиритизм – прямо бесовщина, ничем не прикрытая. Тут осязательна нечистая сила. Кто тут действует, можно судить по явлениям. Да они и сами не скрывают, что суть бесы. И еще что? Говорят, что они только передовые. Мне случилось видеть Евангелие, растолкованное спиритами (каковы толковники?). Тут они и проговорились, что суть только передовые; а вот, говорят, придет наш набольший, тогда все яснее будет. Видно, кто этот набольший, – и зачем он придет, – известно.

Спрашиваете, что разуметь у Апостола под телом душевным и телом духовным? Прочитайте это место все, и увидите, что разуметь должно. Эго 1Кор.15:40–45. Св. Павел рассуждает там о воскресении и о различной славе тел воскресших, а не о душе. Сеется, говорит, тело душевное, не душа сеется, т.е. полагается в землю, а тело; возстает тело духовное, не душа восстает; ибо она не умирает, а тело. Итак здесь должно разуметь под телом наше тело. На земле оно душевно, а по воскресении будет духовно. Почему оно так названо, толкуют разно. Святой Златоуст говорит, что оно на земле душевно, потому что оживляется только душою. А по воскресении будет духовно, потому что будет жилищем не одной души, но души, исполненной Духа. И на земле, говорит он, душа имеет Духа, но Он не всегда присущ ей, потому что отгоняется иногда нечистыми мыслями, чувствами и делами; а там Он преисполнит ее всю. Потом прибавляет св. Златоуст: а может быть духовным оно названо, по воскресении, потому, что будет легче, тоньше, подвижнее. Согласно с святым Златоустом толкуют блаженные Феодорит и Феофилакт.

За все благодарите Бога; и за нездоровье благодарите. Мне со стороны легко так говорить; вам же на деле не легко, может быть, так чувствовать. Всяко при слове о терпении и молюсь, да даст вам Господь благодушно перенести болезнь, и научиться в ней чему-нибудь. Для чего связал вас Господь, кто угадает? Но то несомненно, что и это попущено вам в видах споспешествования целям жизни, которую вы избрали, и в которой хоть кое-как держать себя стараетесь. С этой стороны можно и не пытать более дела болезни вашей. Мужества же себе к благодушному терпению, в минуты отяжеления страданий, ищите, кроме сказанного, в воспоминании терпения всех святых, и особенно мучеников. Сколько и как терпели?! И вообразить трудно. Да и всем – многими скорбьми подобает внити в царствие Божие (Деян.14:22). И то, что обетовано Господом, называется венцом. Чего ради? Того ради, что туда нельзя взойти без страданий. Туда дорога одна – крест, – произвольный или непроизвольный.

Ангел Хранитель да приносит вам утешение и благодушие!

На то, что шум в голове не дает удержать мысли, не сетуйте. Бог судит душу по тому, что от ней самой зависит, а не потому, в чем она не властна. В сердце держите намерение не отходить от Господа, и Он примет сие за дело.

Теперь вам надо оставить свое постническое правило. После отпоститесь, если Богу угодно будет поднять вас; а теперь, в болезни, в виде лекарства, можно кушать все, по совету врача.

Желаете слышать что-либо о молитве. Что могу сказать вам, чего бы вы не знали? Есть молитва, которую сам человек творит; и есть молитва, которую Бог дает молящемуся (1Цар.2:9). Первой кто не знал? Должна быть вам известна и последняя, хоть в начатках. Сначала, когда приступает кто к Господу, первое дело молитва. Начинает он ходить в церковь, и дома молиться по молитвенникам, и без них. Но мысли все разбегаются. Никак с ними не управится. Чем впрочем больше трудиться в молитве, тем больше мысли все улегаются, и улегаются, и молитва становится чище. Однако ж атмосфера души не очищается, пока не затеплится духовный огонек в душе. Огонек сей есть дело благодати Божией, но не особенной, а общей всем. Он является вследствие известной меры чистоты во всем нравственном строе человека ищущего. Когда затеплится сей огонек или образуется постоянная в сердце теплота, тогда бурление помыслов останавливается. Бывает с душою то, что с кровоточивою: ста ток крове ея (Лк.8:44). В этом состоянии молитва, больше или меньше, подходит к непрестанной. Посредницею ей служит молитва Иисусова. И это есть предел, до которого может доходить молитва, самим человеком творимая! Думаю, что все сие вам очень понятно.

Далее, в сем состоянии, дается молитва находящая, а не самим человеком творимая. Находит дух молитвенный и увлекает внутрь сердца, – все одно, как бы кто взял другого за руку и силою увлек его из одной комнаты в другую. Душа тут связана стороннею силою, и держится охотно внутри, пока над нею есть нашедший дух. Знаю две степени сего нахождения. В первой – душа все видит, сознает себя и свое внешнее положение, – и рассуждать может и править собою, может даже разорить сие состояние свое, если захочет. И это вам должно быть понятно.

У святых отцов, и особенно у св. Исаака Сирианина, указывается и другая степень даемой или находящей молитвы. Выше показанной стоит у него молитва, которую он назвал экстазом или восхищением. И тут тоже находит дух молитвенный; но увлекаемая им душа заходит в такие созерцания, что забывает свое внешнее положение, не рассуждает, а только созерцает, и не властна править собою, или разорить свое состояние. Помните, в отечниках пишется, что кто-то стал на молитву пред своею вечернею трапезою, а опомнился уже утром. Вот это и есть молитва в восхищении или созерцательная. В иных она сопровождалась просветлением лица, светом вокруг; в иных подъятием от земли. Святой Апостол Павел в этом состоянии восхищен был в рай. И пророки святые в нем находились, когда взимал их Дух.

Подивитесь, какая великая милость Божия к нам грешным. Мало кто потрудится; и чего сподобляется? Всяко трудящимся можно смело говорить: трудитесь; есть из-за чего!

Оздоравливайте поскорее, и в дальняя простираться устремитесь!

Так вот каково ваше положение! Никак мне не верилось, чтоб вы до того разболелись, что и умирать надо собираться. Буди воля Божия! Но мне думается, что болезнь ваша не к смерти. Поживите с нами! Молитесь, и мы будем молиться. Впрочем Господь да устроит путь ваш к лучшему. Умирать вы давно собирались. Потому смерть не застает вас врасплох.

И всем христианам переход в другую жизнь успособлен; но тем, которые побольше потрудились над собою, Господа ради, дорога там прямее и беспрепятственнее. Пересмотрите однако ж все – слова, дела и помышления, построже, как самый придирчивый судья, и все, что найдете неисправным, сложите у креста Господня. За тем Господу предавшись, ждите, что речет Он о вас, – еще ли маяться, или на покой. Там конечно лучше. Какое сравнение!

Когда придут страшливости за себя, сильнее предавайте себя в руки Господа, моля Его за веру восполнить недостающее в жизни и делах. Милосердые объятия Его простерты ко всем, отходящим отселе. Да приимет Он вас и обымет, говоря: гряди, невеста моя, искренняя моя! Даруй вам Господи сие!

Память Божия да не отходит от вас. Теперь все прочь! Велите прочесть для вас житие святого Досифея, ученика аввы Дорофея. Святой Дорофей все его спрашивал: как молитва? Идет, отвечал, молитвами твоими. Пусть она и у вас идет. Помоги вам Матерь Божия! Писано 4 марта 1869 года.

Что вам Бог даст? Даруй вам Господи облегчение и совершенное выздоровление. Обаче Его, а не наша да будет воля!

Неужели вы в самом деле отойдете? Мне это не верится. Поболите, думаю, и подыметесь. Но что же делать, если и отойдете? Переход из сей жизни не есть особенность. Сколько отходят каждый день и даже час? И за нами придет череда. Кто ныне, кто завтра, все одно. Не одно только, кто каким отходит. Осмотритесь, все ли готово? И если нечего больше готовить, предайте себя Господу!

Когда издали смотришь на час смертный, он иначе кажется, нежели как когда он подойдет. Живому и здоровому трудно восчувствовать себя отходящим. Смерть есть великое, еже о нас, таинство. Оно просветлено Христовою верою, но все есть нечто сокровенное. Когда придется проходить самым делом; тогда все уяснится. Страшливостями однако ж нечего себя томить. Господь прошел сею сению смертною, чтоб для нас сделать удобнейшим путь сей. В след Его и мы, проходя посреде сени смертныя, да не боимся зла: ибо Он с нами есть, когда мы с Ним бываем в жизни сей. Грех разлучает, но когда он очищен покаянием и посильным трудом, то сего средостения нет уже. Господь близ. Дерзайте убо.

Вам больным пишу все о смерти; но не думаю этим навести на вас мрачные мысли. Ибо возможно со Апостолом желать разрешитися, чтоб со Христом быть (Фил.1:23). Это желание не чуждо вам. Указание же на близость достижения желаемого радует, а не уныние наводит.

Писано 11 марта 1869 года.

Всех вам благ от Господа желаю. Затем и пишу, чтоб только это сказать. Первое благо болящему выздоровление. Даруй Господи! Оздоравливайте поскорее, чтоб еще пожить, не за тем, чтоб грешить, по обычной поговорке, а чтоб, соутешаясь общею всех любящих Господа верою и любовью, попитаться тем и подрасти. Здесь ли, там ли, все расти надо, в известную всем назначенную меру возраста исполнения Христова (Еф.4:13).

Что молитва? Обращаюсь к вам с вопросом аввы Дорофея к Досифею. Прочитали ль вам эта житие? Оно сходно с вашим. Даруй Господи, чтоб и конец был такой же.

Даруй вам Господи мир душевный, терпение, великодушие, чтоб не прекращалась отрада, даруемая нам в Господе. Сквозь скорбность прозревайте и на то, что сильно обрадовать. Обымите покрепче верою, что терпением стяжевается душа (Лк.21:19), и что скорби открывают вход в царствие. Поминайте Господа, как Он был в саду Гефсиманском. Он томился в облегчение наших предсмертных страданий. Возьмем себе от Него и дух богопреданности: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты (Мф.26:39).

Буди же над вами и о вас воля Божия!

Писано 18 марта 1869 года.

Милость Божия буди с вами!

Пасха подходит. Где будете вы праздновать Пасху? Если б оставлено было на выбор, конечно выбрали бы, где лучше. Но как все в руке Божией, то нам остается исповедать: там и так, где и как угодно будет Господу, прибавляя к сему и внутреннейшее беспрекословное согласие: буди воля Твоя, Господи!

Да будет с вами неотступно Господь, Матерь Его Пречистая и Ангел ваш Хранитель! В сем содружестве да пребывает ваша душа богомысленным вниманием!

Часы каждого изочтены. Но тому, кто постоянно ждет своего часа, нет нужды в определительном указании, не последний ли он проживает час; ибо у него и без того всякой час есть последний.

Кто силен сказать: аще и пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси (Пс.22:4)? – Тот, кто в жизни своей нудил себя и нудит еще – постоянно быть с Господом.

Для такой души и сени смертной нет. Одно мгновение, – и она представляется во ину область света, полную всяких отрад. Тогда воспоется и песнь исповедания: по множеству болезней моих в сердце моем, утешения Твоя возвеселиша душу мою (Пс.93:19)!

Конечно, близость исхода, может быть, произведет содрогание. Мужайтесь и да крепится сердце ваше! Дерзайте; ибо Господь победил. Он же и каждого верующего являет победителем. Это несомненно. Враг же всегда тут подоспевает, чтоб если не погасить, то омрачить светлое чаяние. Подготовившийся крепкою верою сумеет не обратить на это внимания, в руки Господни предавая душу свою. Вот-вот Ангелы Божии придут, и все омрачающее разгонят.

Не на безвестное течем (1Кор.9:26). Упование же не посрамляет (Рим.5:5). Если уж отойдете, и улучите часть спасаемых, – и о нас Бога молите, да даст нам покаяться и исправить жизнь свою.

Благословение Господне на вас и на путь, какой Его святой воле благоугодно определить для вас! Простите!

Последнее письмо сие писано 27 марта 1869 года, за четыре дня до смерти.

К «неизвестному».

Милость Божия буди с вами, Достопочтенный о. протоиерей!

Утешительно видеть в вас заботу, как среди мира выдержать себя, как следует, не яко христианину только, но и паче того, яко иерею Божию. Помоги вам Господи! Блюдите сию заботу, – и разжигайте ее до горячей ревности. Затем, по слову Господа, ищите и обрящете. Господь близ и не равнодушно смотрит на нас, а участливо и многопопечительно. И кто вверяет себя Ему вседушно, тот никогда не оставляется без вразумлений и указаний. Одно только прибавить надо: предавшись Господу, Господнему только и прилежать, и себе внимать.

А вы вне ищете того, что следует обретать внутри. Да еще обратились к такому человеку, который никакой опытности не имеет. Вы посудили о мне по книгам. Книги писаны кабинетно; таково и содержание их. Так и жизнь моя вся проходила и проходит; какие тут опыты? Мне и не следовало бы, по сознанию полной неопытности, начинать с вами беседу. Но подумалось: что ж? от нечего делать хоть, потаракаем. Се – смысл, с каким начинается беседа.

Господь заповедал: просящему у тебя, дай. Просите, даю. Господь милостив, и не сказал: давай золото, серебро, камни дорогие, а что есть. И возьмите, что есть. Уж не погневайтесь, если вместо белого хлеба окажется заплесневелая корка решетного с мякиною хлеба. Но кто виноват. Обращались бы к тем, которые побогаче. Я той веры, что Москва богата богатыми духом.

Все сие пишется для сокращения ваших ожиданий, незаконно расширяемых вашею добротою.

Вот вам и доказательство моей многоопытности. Обоих ваших вопросов я не умею решить определительно.

Первый вопрос – можно ли переменить духовника? Кабинетно отвечаю: кто же вяжет? Дело это – дело совести; пред кем раскрывается душа, к тому и иди всяк. Видите, какое скорое и гладкое решение! А на деле может быть встретятся препятствия, тоже совестные, и не малые. Не перепрыгнешь, как ни разбегайся. Духовник многолетний брошен. Ведь этого не утаишь?! А заметивши, он почувствует, что его бьют по ланитам. Чья совесть потерпит это? Стало быть, и о перемене нечего помышлять.

Спрашивается: как же быть? Другой слаще говорит и душа к нему льнет. Вот этого-то я и не умею решить. Разве вот как? Отделить духовника от советника. Тот, кто получше говорит, пусть будет советник; а духовник – духовником. Сами извольте это дело порешить.

Второй вопрос – о смущаемой хульными помыслами. Как ей быть?! Дайте ей прочитать св. Димитрия Ростовского об этом предмете. Потом сами с нею прочитайте сию статью. Напирать надо паче на то, что это вражьи помыслы, – и не вменяются, когда не приемлются. Довести ее до воодушевления не принимать, а с гневом отвергать, бросая их обратно в лицо врагу, и плевать можно с бранными словами врагу, на его голову слагая те помыслы. К Господу же всегда говорить: не хочу, не хочу, не хочу – этих помыслов. Извольте хорошенько ей разъяснить, что помыслы не вменяются, пока не приемлются, и что она тут невиновата. Пусть она потрудится над этим, – и поймет черту разделения между вменением и невменением помыслов. Больше этого не умею, что сказать. Это в придаток к тому, что вы ей говорите: терпи. Терпи и Богу молись, и сама не плошай. Так вся жизнь!

Вот вам и решения не решающие. Затем благослови вас Господи! Помолитесь о моем всеокаянстве.

Еп. Феофан. 11 февр. 82 г.

Милость Божия буди с вами! Достопоч. о. протоиерей!

Христос воскресе!

Ваше письмо пришло в конце Светлой недели; а ответить вам пришлось уж вот когда.

Идти ли с мужем на поселенье той, которая о сем спрашивала? Закон разрешает ее от следования с мужем, но и не следовать не обязывает. Выходит, она свободна поступить и так, и так. Греха не будет, если и не пойдет с ним. Как вопрос ее в том и состоит, что не будет ли греха; то так и можно ответить. Если она желает знать, нет ли воли Божией, чтобы он шла с мужем, то на это кто из нас может ответить определенно? Если бы знаемо было порядком, – что этот муж для жены, и прочие соприкосновенности к делу; то можно бы вывести из всего некую вероятность. Но как это не ведомо, то и браться нечего, особенно, когда не вероятность требуется, а решительное указание.

Относительно перемены духовника, я не разобрал, кто есть духовник для всего благочиния по выбору: холодный или горячий? Мне прежде думалось, что холодный есть выбранный; а последнее ваше письмо наводит на мысль, что это горячий. Если так есть, то вам нечего было с самого начала медлить, а как только состоялся выбор, так от одного отстать, а к другому пристать без всяких объяснений: ибо общий порядок того требовал.

Но если холодный – выбранный; то делайте, как решили.

Различать надо – простое пересказание всего бывшего на душе, – что в монастырях – откровение помыслов, и исповедь таинственную. Последняя требуется, когда что совесть тяготит. Предметно это определить нельзя: дело очень субъективное. Все прочее можно только пересказывать и совещаться. У св. Димитрия на это повседневная исповедь, и в молитвах на сон – есть подобное. – Впрочем получать таинственное разрешение всегда для души лучше.

Мысли блуждающие неопределенно нечего пересказывать, да и возможности нет. – Мысли, на которых останавливалось внимание, тоже можно не пересказывать, смотря по предметам. Особого обсуждения требуют мысли, чувства коснувшиеся, – еще более, – вызвавшие сочувствие, – и еще более – те, которые пошевелят и согласие. Последние два случая стоят в преддверии к грешности и значат только, что душа нечиста. Грешность начинается с изречения согласия. Когда в согласии дан решительный отказ, грешность пресечена, а нечистота осталась, о чем и следует потолковать с горячим.

С раздражительностью бороться надо. Первый шаг – не поддаваться, стиснуть зубы и отойти. Всякий раз молиться до слез, можно жгутом по плечам. Смилуется Бог, и исцелит. Такая раздражительность темпераменту принадлежит, – и уничтожиться может лишь претворением, – а это Божие дело. Но Бог не станет делать, пока не увидит болезненного труда собственно нашего. Спасайтесь! Молите Бога о мне!

Ваш богомол Е. Ф. 5 апр. 82 г.

Милость Божия буди с вами, Достопочтен. о. протоиерей!

Вполне разделяю горесть вашу о N. Господь да пошлет вам всякое утешение. Молитесь Господу, – а, между тем и сами ройтесь в тех источниках, где чаете обрести утешение.

Вы уже знаете их – и роетесь. Продолжайте с терпением, и обретете, – ибо всякий, ищущий с терпением и верою, обретает, если не всегда то, чего желает, то всегда то, что благоволит Бог во благо ему.

В горестях благо скрыто под скорбью сердца; – от того не ощущается и не видится, – хотя есть не думательно, а действительно. И у вас теперь оно есть и действует, как в N, так и в вас. Благодушествуйте же, смиренно веруя, что так есть и для вас, хоть не видно.

Вы чего желали бы N – временного благополучия, или вечного спасения? – Трудно вам выбирать. Скорее остановитесь на: – того и другого. Но если первого нельзя совместить с последним; то, конечно, не задумавшись, изберете сие последнее, отказавшись от первого.

Так вот и положите в уме своем и в сердце своем, – что для N, по течению событий жизни вашей и ее, – которых вы не видите и не знаете, необходимо было пресечь вкушение благ видимых – на время или навсегда. И Господь так устроил. Устроив или попустив ей тяжкую болезнь, Он прикрыл ее тем от всего, что могло нехорошо действовать на ее настроение. Пройдут опасности – здравие возвратится. Не пройдут – так останется.

Всяко опасаться за ее вечное спасение вы не имеете резонов. – Судя по указанным вами ее занятиям, ее настроение душевное было хорошее. Теперь она в состоянии болезненном. След. перейдет ко Господу, или теперь стоит пред Господом, – такая, какою застала ее болезнь. – Такова и участь ее вечная. – Умножится она вашими благодушными терпением и верою, и вашим преданием ее в десницу Божию. – Я же, сверх того, держусь той мысли, что тогда как душа расстраивается, по причине расстройства ее органа – тела, – дух остается цел, – и он зреет там – глубже сознания, все более и более, в том направлении, в каком застало его расстройство то.

Так, – вызовите благую веру в благодетельное о том промышление Божие, и ею отревайте всякие припадки скорби, возмущающие ум и сердце.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан. 9 сент. 83 г.

Ваше высокоблагословение, Достопочтеннейший о. протоиерей!

Приношу благодарность за поздравление и благожелания. Поздравляю и вас и с праздником и с новым годом. Да пошлет вам Господь в сие лето утешение – чаемое. – Но мысли Божии от наших, как небо от земли! – Буди убо Его святая воля. Помолитесь о моем всеокаянстве. – Спасайтесь!

Ваш богомолец Е. Феофан. 6 генв. 84 г.

Милость Божия буди с вами!

Достопочтеннейший о. протоиерей!

С новым годом!

Благодарствую за поздравление и благожелания. Примите и от меня полные вам благожелания. Вижу там и там труды ваши. Господь да благословит их, и да укрепит силы ваши на большее и большее делание дел Божиих.

Ваша N верно теперь уже вполне утвердилась в своем восстановленном здоровье. Да укрепит ее Господь!

Прошу ваших св. молитв!

Ваш богомолец Е. Феофан.

Прошу извинения, что не ответил на предшествовавшее письмо. Виноват, леностью обложен.

13 генв. 85 г.

Милость Божия буди с вами!

Достопочтен. о Протоиерей!

Христос воскресе!

Приветствую и я вас! Господь да утешит вас, и да вразумит в том, о чем вы писали.

Вы скорбите. Это в порядке вещей. Господь в Гефсиманском саду – это первосвященник, страждущий за грехи всего мира. Сей скорби и туги делается причастным и священник, принимая грехи своего прихода и сторонних, приходящих к нему. Таково уж его назначение. Потому о том, что скорбите, не скорбите. Это неизбежно, и не вне должного.

Другое дело – положение того семейства. – Вы добре сделали, посоветовав – не налегать укором. Этим ничего не успеешь. С совестью уж он управился. Привод этой – конец долгой борьбы, в которой он остался побежденным. Однако ж мне думается, что дело не останется так до конца. Она надоест ему; и он ее прогонит. Он охладеет к ней; тут совесть опять подымет бунт. И может быть возьмет свое.

Этою надеждою пусть воодушевляются страждущие, присоединяя к ней усиленную молитву. Тут конечно враг вмешался, а его ничем не отгонишь, как молитвою.

Утешение себе черпать научите их из той мысли, что они терпя делаются причастницами венца мученического. Лот был мученик, потому что, как уверяет апостол, мучился душою, смотря на беззаконные дела горожан своих. Таково и этих страждущих положение.

Пусть и на это горе смотрят, как на всякое другое несчастье, – смерти, болезни, гонения, пожары. Бог попущает, искушая их терпение. А того смиряет Господь. Теперь он гордынею обуян; но когда пройдет туман, и он оглянется на то, что нагородил, будет видеть себя самым униженным. – Верно он горд, и потребовалось такое срамное врачевство.

Внушите также им, что главная наша забота – спасение души своей. Мешает ли безобразие того содеванию сего спасения? – Никак. Если взглянут с разумом на дело, увидят, что его можно обратить в пособие ко спасению. Пусть отчуждятся на время от чувства неприятности такого поведения, – и остановятся на том, что это их делу может не мешать, пусть делают его, смиренно молясь о том.

Трудно! – Что есть без труда?! Труднее всех жене. – Но за то и награда будет ей больше, – если благодушно перенесет сие горе.

Господь да утешит сердца их и преисполнит покоем.

Благослови вас Господи! Прошу ваших св. молитв о моем всеокаянстве.

Ваш богомолец Е. Феофан. 22 апр. 85 г.

Милость Божия буди с вами!

Достопочтенный о. Протоиерей!

Большую приношу вам благодарность за указание писавшего рецензию на Евангельскую историю. И я не худо сделал, не дав ему отповеди. Юная, горячая, самоуверенная голова не захотела бы послушать, как бы ни очевидны были указания его ошибок. Он такой поднял бы крик, что святых вон неси. Подумалось было к нему написать, с приглашением покаяться публично, т.е. напечатать, что то и то у него сказано неверно по недосмотру; но оставляю и это. – Дело лучше само за себя говорит. Могу жаловаться на общество, зачем оно положило на печать такие неосновательные суждения. А они никуда не гожи.

О частом причащении ничего нельзя сказать неодобрительного. Но мера в месяц однажды, или два раза – самая мерная.

В даянии запасных частиц в путь шествующей тоже ничего не вижу грешного. Бывало прежде в употреблении и теперь может быть. Отменено не по неуместности дела, а по некиим злоупотреблениям. Когда не предполагаются злоупотребления, можно дать место древнему обычаю.

Правило, о коем говорите, точно к другому случаю относится.

Мне думается, вам можно бы не посоветовать – обращаться с вопросом к другим, когда он решен вами фактически.

Вы – на покой по одной части. Благослови Господи вам и покоиться во славу Божию.

Прошу молитв о моем всеокаянстве. Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан. 24 ин. 87 г.

Милость Божия буди с вами!

Достопочтеннейший о. Протоиерей!

Приношу благодарность вам за поздравление и благожелания. Желаю и вам всего хорошего, чтоб радовались души ваши и благодарили Господа.

Вы, кажется, на новом месте. Если да, – и оно удовлетворительнее прежнего, поздравляю и желаю пожить вам на нем здорово и счастливо.

Неужели не нашлось у вас там никакой новости, которую услышать была бы достойна Выша?!

А что ваша N.N.? Кажется вы намекали когда-то, что для нее выступал на среду нареченный. Если состоялось дело, желаю счастья. Благослови ее Господи. А если нет, да даст Бог ей найти предел жизни иною дорогою.

У меня все по старому. Один глаз не служит уж давно; и другой гонится за ним, но еще служить.

Лености моей я одолжен тем, что до сих пор не кончил Добротолюбия. Идет впрочем уже последний том; но это не третий, а пятый.

Здоровье мое исправно. Прошу ваших св. молитв.

Благослови вас Господи! Спасайтесь!

Ваш доброхот Е. Феофан.

P.S. Мне всегда стыдно бывает надписывать только И. Вин. Напишите как вас по батюшке.

19 генв. 89 г.